Аннотация: Подобно рассказу "Репетиция", в этой поэме исследуются границы фантастики и реальности, хотя, по большому счету ее нельзя назвать фантастической. В строго отмеренных дозах и, на взгляд автора, вполне оправданно, используется "ненормативная лексика".
С. Соловьев
КРЫМ УТРАЧЕННЫЙ И ПОЧТИ ОБРЕТЕННЫЙ
Или четвертая аналитика.
1
Запах роз из Никитского сада,
И сладковатый - дерьма
Из оврага, идущего рядом,
Набегают вдруг, как волна,
На меня, постаревшего, злого,
Где-то в Дании, у стола
Присобачивающего слово
К слову, - куда завела
Жизнь меня, как работа - осла
(Апулея тут вспомнить надо)...
Смешение рая и ада,
Компот из добра и зла.
Далекое крымское лето
Со мной.
Два родительских силуэта
Над грязноватой волной...
Очень загадочно это. Банально - но как посмотреть.
Тут и прошлое с будущим где-то,
И успешно прячется смерть.
Крым - подобие блядской любови.
Я по горло насытился ей.
Глазки ясные, нежные брови -
Нет прекраснее розы моей!
В Афродитином розовом храме,
Где я нагулялся сполна,
В этой нежной глубокой ванне
Иная плещет волна.
Что осталось? Предательства опыт,
И в ушах - оглушительный топот
Убегающих лет.
Словно стадо диких бизонов -
Так сказал бы во время оно
Мой отец, которого нет.
Моя цель - изученье подобий,
Повторений судьбы.
Что такое наша свобода,
Если мы, как ни хмурим лбы,
Повторяем до слова, до жеста -
То, что в прошлом имело место
Не с нами? Мы, значит, рабы...
Только это не интересно.
Интереснее, чьи рабы.
Два родительских силуэта...
Не очень часто вдвоем.
Перепето столько про это,
Точнее - сказать о другом.
Пара-тройка побочных историй,
Без прикрас,
Больше расскажет о нас,
Чем смешенье любви и крови.
2
Звук во тьме разрываемой ткани.
Полузадушенный крик.
"В чем тут, собственно, дело, старик?
Как-то неуважительно к даме."
"Даму лучше оставить в покое,
Пушку лучше забросить в кусты."
Кипарисы, розы, кресты.
"Ты один, нас все-таки двое."
"Говоришь, ты при исполненье?"
Милицейские звезды горят...
"Он вот тоже, ты знаешь, солдат,
На невидимом... ясно значенье?
Его козыри старше. А даму
Мы заберем. Как вещдок.
Ты вряд ли схлопочешь срок.
Перевод - пожалуй. На Каму.
Или на Дальний Восток..."
(Одна из баек, охотно рассказывавшихся отцом. По его словам, его случайный крымский приятель оказался гебистом. Фотографию спасенной дамы, на гостиничном диване, в измазанной глиной юбке, я видел.)
Билл бил, бил Билл.
Tell please that Bill
Был.
Этот Билл действительно был
Инженером на фирме "Белл".
С делегацией посетил
Ленинград, и женитьбы ради
На русской ласковой бляди
Лишился работы. Уплыл
В Калифорнию вместе с женою,
Немалой добытой ценою.
Там снова найти сумел
Работу. Нам шли порою
Открытки. С Вьетнамской войною
Они прекратились...
(Билл познакомился со своей будущей женой во время одного из отцовских застолий. Отец мой был физиком, имел хороший "допуск", что позволяло ему в то время принимать американцев. Однако на "западе" он был только раз - в Финляндии. Ради свободы жениться на русской, Билл лишился "clearance" - американского допуска.)
Шумные наши застолья -
Замена земли и воли.
Нева за окном,
Горячая печка-голландка,
Интеллигентская пьянка,
Гостеприимный дом.
Забавы взрослого люда...
Шутки, шашни... Груды посуды
Моют бабушки (целых две).
Я приглашаем к салату,
Но скоро под теплым, ватным,
Укладываем. Мне вполне
Все нравится. Так и надо.
На двух концах Ленинграда
Есть два дома, где рады мне.
Моя мама - под крышей у деда.
Она принимает легко
Жизнь - на два... Мне резон - неведом.
А спросить - далеко...
Хотя ныне почти буквально
Я весь повторяю расклад,
Но с иным настроеньем (печальным)
И в затылок мне дышит ад...
(Впрочем, одна из моих профессий - математическая логика - позволяет относиться к этому спокойно.)