Романов Виталий Евгеньевич
Роман "Чужие в доме"

Lib.ru/Фантастика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
  • © Copyright Романов Виталий Евгеньевич (vi_rom@mail.ru)
  • Размещен: 25/08/2004, изменен: 28/11/2007. 265k. Статистика.
  • Глава: Фантастика
  • Книги и сборники
  • Иллюстрации/приложения: 2 штук.
    •  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Второй роман цикла "Звездный Надзор", "Альфа-книга", 2004. Легкоэротический боевик. :)

    •  

    Первый роман цикла "Звездный Надзор"

    (подробнее о романе "Звездный Надзор")
    В продаже - с 20 сентября 2004 года


    Обложка романа (большая) [И.Варавин]

    Виталий Романов "Чужие в доме"
    (второй роман цикла "Звездный Надзор")
    Фантастический роман, издательство "Альфа-книга", 2004
    серия "Фантастический боевик"
    тираж 12 000 экз, 405 стр, ISBN 5-93556-408-4

    Роман "Чужие в доме" является продолжением книги "Звездный Надзор". В результате операции Звездного Надзора уничтожена банда Фонетти, на счету которой захват ряда планет, сотни жертв среди колонистов. Но борьба не окончена, группировка была частью преступной структуры, глава ее - член правительства МегаСоюза Боб Хитроу. Политик-оборотень начинает процесс, задача: отправить в отставку командование Надзора, развалить, уничтожить ЗвеН.
     В ходе слушаний исчезают свидетели, способные дать показания о событиях на захваченных планетах. В прицеле: как Антонио Фонетти, так и капитан Рам Митревски, его спутница Дженифер Рол.


    Купить в "Labirint-Shop"

    Купить в "Топ-Книге"

    Купить электронную книгу на "Публиканте"

    Третий роман цикла "Звездный Надзор" -

    - "След черной кошки"

    (подробнее о романе "След черной кошки")



    Виталий Романов "Чужие в доме"


      - Главная новость часа: правительственная комиссия Межгалактического Союза под руководством Грега Дубровски и Боба Хитроу приняла решение о начале слушаний по делу преступной группировки Антонио Фонетти. Как известно, от рук этой банды погибли сотни людей на планетах Дента-пять и Лаура...
       Серебристый мобиль, мчавшийся по широкой ленте хайвея, резко притормозил, сворачивая на обочину. Владелец авто, крепкий полноватый мужчина с короткой стрижкой, в дорогом костюме, протянул руку к пульту бортового компьютера, отдавая приказ увеличить громкость. Аромат дорогого одеколона поплыл по салону, как только машина остановилась, и ветер перестал задувать в чуть приоткрытое окно.
       Человек очень торопился. Его ждали сотни дел, и он был твердо уверен, что с раннего утра у дверей правительственного кабинета начала формироваться очередь посетителей. Все же, мобиль остановился на обочине. По бокам трассы шелестели высокие деревья, горячее светило поднималось над линией горизонта.
      - ... в результате удачной операции Звездного Надзора, ядро группировки Антонио Фонетти блокировали на Тенете. После короткого боя часть преступников, в том числе сам главарь банды, были захвачены штурмовыми группами ЗвеНа.
       Услышав эти слова, человек за рулем поморщился, его руки хлопнули по чувствительному рулю мобиля. Компьютерная система тут же среагировала на толчок, но водитель, ругнувшись, вырубил движок машины.
      - ... в ходе заседаний комиссии будут опрошены главные свидетели и обвиняемые по делу преступной группировки. Из источников, близких к правительству, стало известно, что слушания пройдут в закрытом режиме, все документы будут фиксироваться на видео и карты флэш-памяти, но участие в процессе журналистов не предполагается. Позднее, как сообщил источник из правительства, рассматривается вариант передачи дозированной информации прессе, возможность ее появления в открытом доступе. Как предполагается, первая часть процесса, состоящая из трехдневных слушаний, будет посвящена опросу начальника центра спецсвязи Лауры Тагора Рола, главаря банды Антонио Фонетти, ожидаются доклады командующего Звездным Надзором адмирала Норта Свенссона и его заместителя по безопасности вице-адмирала Геннадия Волкова.
       Человек задумчиво барабанил пальцами по рулю, на его лбу появилось несколько складок. Он покрутил головой из стороны в сторону, поправляя тугой воротник свежевыглаженной рубашки.
      - ... дальнейший план работы составлен предварительно, ход заседаний будет зависеть от того, какую информацию получат члены правительственной группы от перечисленных выше лиц. Не исключено, что комиссии МегаСоюза потребуется дополнительный опрос непосредственных участников событий на Лауре - молодой девушки, жительницы планеты, и офицера Звездного Надзора, участвовавшего в освобождении группы заложников от боевиков Фонетти. Их имена пока не разглашаются. Не исключено, что к даче показаний будут привлечены офицеры Надзора, руководившие операцией ЗвеНа на Тенете. Для этого требуется снять часть ограничений на секретные документы, которые сейчас доступны только высокопоставленным офицерам Надзора.
       Водитель усмехнулся и его губы презрительно скривились.
      - Для проведения слушаний выбрана межпланетная правительственная база 'Октант', расположенная неподалеку от Спики в созвездии Девы. Как сообщили начальник регионального отдела галактической полиции Фрэнк Губерт, уже отдан приказ разработать беспрецедентные меры безопасности для прибывающих на базу членов правительства Межгалактического Союза, руководителей Звездного Надзора, а также для содержания под надежной охраной Антонио Фонетти. Информационное агентство 'Тру Вэйв' постарается в режиме он-лайн предоставлять слушателям информацию о ходе крупнейшего процесса последних лет. Оставайтесь на нашей волне.
       Мобиль плавно вырулил на трассу и устремился вперед. Яркий свет поднимавшейся звезды мешал водителю, и человек отдал команду чуть сгустить тонировку лобового стекла. У хозяина авто было отвратительное настроение. Его ждали сотни неотложных дел. Но было одно, гораздо более важное и срочное, о котором он не мог поговорить ни с кем. Проблему надо было решать не просто быстро, а очень быстро. Да еще так, чтобы никто не смог найти связи между ним, солидным политиком в дорогом костюме, и несколькими трупами, которые должны были в ближайшие дни появится в различных частях освоенного людьми пространства.
      
      
       Тропинка была мокрой и скользкой. Дженифер, сменившая кроссовки на тяжелые десантные сапоги, старалась держаться протоптанной дорожки, не решаясь двигаться по траве, где могли быть расположены хитроумные ловушки. Здесь, на грязной полоске земли, девушка чувствовала себя увереннее, хотя понимала, что подвоха можно ждать от чего угодно.
       Справа, чуть впереди, шевельнулись кусты, глаза Багиры зафиксировали черный силуэт, отделившийся от дерева, и тут же, вскинув оружие, девушка выстрелила дважды. От страшного грохота зазвенело в ушах, сильно дернулся пистолет в руке. Это было не очень похоже на стрельбу в тире, где с ней неоднократно занимались Рам Митревски и Стивен Морли. Там специальные наушники гасили звук, да и отдача, как представлялось девушке, была не столь значительна. Сейчас все было по-другому.
       Дженифер чуть не потеряла равновесие на скользкой тропке, но времени на переживания не было - слева, невдалеке, на скалах, появилось бурое пятно, которое быстрыми скачками спускалось по камням вниз. В тот миг, когда чудовище коснулось лапами земли, оно подняло голову. Дженни увидела налитые кровью глаза, с длинных клыков капала слюна. Зверь ужасно заревел, бросаясь вперед.
      - Ой! - вскрикнула Дженифер, закрывая глаза от страха. Тропинка вдруг ушла из-под ног, Багира, потеряв равновесие, взмахнула руками и упала на бок, больно стукнувшись локтем о подвернувшийся не к месту камень. В момент удара о землю один из пистолетов выстрелил, скорее всего, от того, что девушка непроизвольно нажала на спусковой крючок. Грохот немного отрезвил ее. Дженни открыла глаза, пытаясь найти страшного противника. Он приближался к жертве огромными скачками. Оба пистолета в руках лежавшей девушки ожили, выпуская смертоносные заряды. Чудовище захрипело и завалилось набок.
      - Стоп-стоп! - закричал сверху капитан Морли, останавливая макет. - Так дело не пойдет!
       Дженни по инерции еще раз нажала на спусковой крючок, но никакого выстрела не последовало. Только тогда она поняла, что бурый зверь валяется неподалеку от дороги, не проявляя никаких признаков жизни.
      - Стой, разъяренная кошка! - весело крикнул Стив, быстро спускаясь по лестнице из просмотровой кабины, располагавшейся высоко под куполом тренажерного зала. - Побереги силы.
      - Что-то не так? - тяжело дыша, спросила девушка, с трудом поднимаясь на ноги и морщась от боли.
      - Рука? - заботливо спросил капитан Морли, увидев выражение лица Багиры.
      - Немножко болит, - соврала Дженифер.
      - Терпи, - жестко сказал Барс. - Вышла на тренажер - терпи. Скажи спасибо, что налокотники были одеты. Могла бы вообще сломать кости. Кто ж так падает?
      - Почему ты остановил тренажер? - вопросом на вопрос ответила Багира, старательно делая вид, что критика Стивена не уязвила ее самолюбия.
      - Дженни... - мягко начал Стив, стараясь подобрать нужные слова, так, чтобы не обидеть девушку. Капитан Морли не понимал, зачем Багире понадобилось пробовать силы на тренажере первого отдела Звездного Надзора. Обычно на нем 'работали' только бойцы ударно-штурмовых групп. Девушка 'осваивалась' во втором отделе ЗвеНа, в службе контрразведки вице-адмирала Волкова. И хотя Лис, весьма тщательно следивший за физической подготовкой офицеров 'двойки', периодически загонял своих 'орлов' на тренажер, даже он ни разу не заикался о том, чтобы прогнать через тесты молодую, только недавно пришедшую в Надзор девушку.
      - Дженни, - сказал капитан Морли. - Давай разберем ошибки по порядку, хорошо? Только ты не расстраивайся, с первого раза ни у кого не получается. Тут дело в тренировках, долгих упорных тренировках. Ты меня поняла?
       Девушка понуро кивнула головой, скидывая с плеч усиленную металлическими пластинами куртку. Бросив амуницию на землю, она облегченно вздохнула и повела плечами, разминая онемевшие с непривычки мышцы и суставы. Полная грудь отчетливо проступила под тонкой футболкой, и капитан Морли невольно отвел глаза. В обтягивающих джинсах и легкой футболке Дженифер Рол выглядела очень привлекательно, но Стивен ни на миг не допускал мысли о том, что можно было бы завести небольшую интрижку с Дженифер. Капитан Морли слишком уважал Рама Митревски, а потому старался смотреть на молодую симпатичную девушку, как на бесполое существо.
      - Итак, - начал Барс, прохаживаясь взад-вперед перед Дженни и глядя себе под ноги. - Во-первых, пропустила мишень, которая возникла у тебя за спиной, - палец Стива указал на манекен, неподвижно стоявший в нескольких десятках метров позади Багиры.
      - Ой! - еще раз сказала девушка, хлопая длинными ресницами.
      - Этот тип, - Стив махнул рукой в сторону неподвижного 'солдата'. - Возник чуть позже того, что вылез справа, из кустов. Одного ты уложила, правда не с первого выстрела, а вот другого 'врага' даже не заметила.
      - Но он же был за спиной! - попыталась возразить Дженифер, чувствуя, что краснеет.
      - Именно так, - жестко сказал Барс. - За спиной! И давно сделал бы в тебе красивую дырку, если был бы настоящим боевиком. Или подобрался поближе, чтобы оглушить. А дальше - по обстоятельствам. Думай сама, как воображение подсказывает...
      - Что еще? - тяжело вздохнув, спросила девушка.
      - Еще? - Стив задумался. - С чего бы начать? Давай с падений. Так не падают - на локоть. Ты еще случайно нажала при этом на спусковой крючок. Хорошо, что в руках лазерно-шумовые имитаторы, а не настоящее оружие. А то могла бы в себе дырку сделать. Тебе надо учиться группировать тело, падать на спину и на бок, а не на руки. Вот смотри, как это делается, - Стив стал лицом к лицу с девушкой, на некотором расстоянии. - Брось в меня пистолет, в живот, в грудь...
      - Как бросить? - не поняла Багира.
      - Да как хочешь! - засмеялся капитан.
       Девушка резко швырнула в Барса ствол, метясь в живот. Капитан Морли сложился пополам, на лету перехватывая оружие. Его ноги подогнулись, и Стивен мягко упал на спину, перекатываясь через голову. Через миг он уже снова был на ногах, с пистолетом в руке.
      - Падать на спину трудно только поначалу, - сказал он. - Это нелегко психологически. Кажется, что костей не соберешь. Но потом привыкаешь группироваться. Так же и на бок. На руки - ни при каких обстоятельствах нельзя, поняла?
      - Угу! - ответила девушка. - И что мне делать?
      - Ну, - вздохнул Стив. - Если по сердцу, то тренироваться. Долго и тщательно. Чтобы не говорить 'Ой!', когда на тебя прыгает неведомый зверь. И уж тем более не закрывать при этом глаза.
      - Он такой страшный! - призналась Багира.
       Морли не смог удержаться от улыбки.
      - Дженни, он же не настоящий! Во время тренинга всегда помни об этом. А ты сначала закрыла глаза от страха, потом упала, и лишь затем начала палить, потратив чуть ли не две обоймы.
      - Но я же в него попала! - гордо сказала девушка.
       Капитан только хмыкнул.
      - И последнее, - помолчав, закончил он. - Об оружии. Будем учиться стрелять навскидку, не целясь. Конечно, в тире у тебя неплохой результат. Но в жизни стрелку даются доли секунды. Начнем с того, что держат ствол по-другому.
      - Это как?
      - Смотри, - Стивен взял девушку за узкую ладошку, вложил в нее оружие. - Указательный палец не на спусковой крючок, его направляешь вдоль ствола, вот так. Давить на спуск будешь средним пальцем, поняла? Теперь главное. Когда видишь противника, просто забудь, что у тебя в руках пистолет. Попробуй направить на врага указательный палец, как если бы показывала кому-нибудь: 'Смотри, вот он!', при этом ствол будет продолжением твоего пальца. Останется лишь мягко надавить на спусковой крючок...
      - Здорово! - восхитилась Багира, попробовав держать пистолет так, как учил капитан Морли. В глазах девушки появился озорной блеск. - Стиви! А, Стиви! Можно, я попробую еще раз?
      - Может, хватит? - озабоченно спросил Барс, взглянув на часы. - Скоро твой мужик сменяется с вахты, вломит нам обоим...
      - Не вломит! - авторитетно заявила Багира. - Залезай в свое кукушкино гнездо. Я пошла на исходную.
      - Ох, бисова девка! - недовольно пробурчал Стивен, вспомнив выражение одного из офицеров пятой штурмовой группы. Капитан резво карабкался по лестнице, поднимаясь к смотровой кабине.
      
      
      - Прошу разрешения! - негромко сказал вице-адмирал Волков, чуть приоткрыв дверь кабинета Норта Свенссона.
      - Входи-входи, - обернувшись, чтобы поприветствовать гостя, быстро сказал Адмирал. До прихода начальника отдела безопасности, Командующий Надзором стоял в углу кабинета, у огромного иллюминатора, глядя на вспышки стартующих к звездам патрулей. Корабли уходили и возвращались, причалы перемигивались разноцветными огнями, то зажигая световые полосы, чтобы показать прибывающим судам место посадки, то подсвечивая лазерными трассерами пути отхода от базы, направляя маневрировавшие крейсера.
       Командующий Надзором любил наблюдать за этой будничной суетой, особенно в минуты раздумья. Геннадий Волков, едва глянув на Свенссона, сразу понял, что тот уже знает новости. Невысокий худощавый начальник второго отдела уселся в кресло и почесал карандашом за ухом.
      - Вижу, ты уже слышал утренние новости, - сказал вице-адмирал, по привычке рассматривая широкую спину Адмирала, все так же изучавшего пространство за иллюминатором.
      - Догадался? - усмехнулся Свенссон, медленно оборачиваясь, чтобы взглянуть на начальника 'двойки'.
      - Особого ума не надо, - сказал Лис, - Стоишь у 'окна', лицо такое, как будто скушал пару незрелых кабачков, выращенных на собственной космической грядке...
      - Все остришь? - хмуро поинтересовался Командующий. - У меня на грядке кабачки не растут. Тепла не хватает...
      - Прости, - скромно опуская глаза, промолвил вице-адмирал. - Давай, в общем, к делу перейдем. Новости, значит, ты уже слышал.
      - Ага, - согласился Адмирал. - И даже приглашения 'на бал' пришли, тебе и мне.
      - Так быстро? - изумился Волков. - Можно полюбопытствовать?
      - Вон там, на столе, - махнул рукой Свенссон.
       Лис чуть переехал вместе с креслом, дотянулся до конвертов, быстро вскрыл пакет с надписью 'Вице-адмиралу Волкову'.
      - Грег Дубровски... - растягивая слова, прочитал он. - Дорогой сэр... Имею честь сообщить... ожидаем вас... слушания пройдут... Господи, какой стиль! Норт, ты не знаешь, он случайно не мумия?
      - Что-о-о?! - Свенссон обернулся, выпучив глаза и уставившись на своего заместителя.
      - Я вот думаю, может его выкопали в каком-нибудь древнем захоронении, дали понюхать нашатырного спирта... или... э-э-э... растений с твоей грядки. И он - хоп! - ожил...
      - Геннадий!
      - Странно, что Дубровски не вызвал нас на дуэль, на шпагах, - не удержавшись, закончил Волков.
      - Гена! - уже строже повторил Адмирал. - Совершенно не понимаю твоего веселого тона. Что ты нашел забавного в том, что нас вызывают для дачи показаний правительственной комиссии?
      - Ну... - Волков задумчиво пожевал губами. - Понимаешь, мы-то оба с тобой знали: после Денты-пять, Лауры и Тенеты что-то последует. Разве забыл, как прикидывали, есть ли шансы, что с уничтожением группировки Фонетти все закончится?
      - Нет, не забыл, - с сожалением вздохнул Командующий. - Но втайне надеялся, что так произойдет.
      - А-а-а, - мстительно усмехнулся Лис. - Хотел тихо и незаметно уйти на пенсию, чтобы разводить помидоры в клумбе?!
      - Друг мой, - с чувством сказал Свенссон, невольно подыгрывая заместителю. - Помидоры не разводят в клумбе.
      - Вот это новость! - изумился Волков. - Неужто прогресс шагнул так далеко вперед?
      - Гена, кончай дурачиться... - Адмирал медленно прошелся по кабинету, заложив руки за спину. - Скажи лучше, ты всерьез думаешь, что предстоящие слушания - это некая акция против Надзора?
      - Поживем - увидим, - сразу посерьезнев, заявил Лис. - Признаться, Командир, я не сомневаюсь, что некие силы во время слушаний попытаются инициировать процесс отставки руководства ЗвеНа.
      - То есть меня? - уточнил Адмирал.
      - А как же! - радостно подтвердил Волков. - Думаю, за компанию и вице-адмирала Крэга, и вице-адмирала Волкова. Все трое плохо справляются со своими обязанностями, допустили ряд промахов. Это, в конечном итоге, привело к человеческим жертвам.
      - И ведь отчасти они правы, - грустно сказал Свенссон.
      - Да в чем они правы? В чем правы?! - вскакивая со стула, затараторил вице-адмирал. - Разве бывают военные операции, в которых нет ни одной жертвы среди мирного населения?! Мы придумали террористов, захватывающих планеты, одну за другой? Как будто в ЗвеНе собрались фокусники - вот взмахнем волшебной палочкой - и бандиты враз исчезают с Лауры, там, или с Денты.
      - Но правительство хочет именно этого, - перебил Свенссон. - Чтобы мы взмахивали волшебной палочкой, а террористы исчезали.
      - Отличная позиция! - прошипел Волков. - Норт, может поменяемся с ними местами, а?! Пусть ловят хорошо вооруженные, экипированные по последнему слову техники банды, а мы будем сидеть в кабинетах, почесывать брюхо. Гневно потрясая кулаками, вопрошать: почему жертвы? Почему опять жертвы?
      - Что здесь происходит, какие 'опять жертвы'? - в дверь просунулась голова Дэя Крэга, начальника первого - боевого - отдела Звездного Надзора. - Прошу разрешения, командир.
      - Входи, Дэй! - скупо улыбнувшись, ответил Адмирал. - Пока никаких новых жертв. Тьфу-тьфу-тьфу. Это просто вице-адмирал Волков готовится стать членом парламента. Репетирует, как будет задавать вопросы Грегу Дубровски и Бобу Хитроу, которые возглавят Звездный Надзор.
      - А что, есть такая перспектива? - пружинистой походкой Дэй Крэг приблизился к столу совещаний, резко отодвинул стул и уселся на место. Черные усы начальника 'единички', из-за которых к вице-адмиралу много лет назад приклеилось прозвище 'Гусар', гневно топорщились. - Сразу проинформирую общественность в лице присутствующих, что в этом случае я подам в отставку.
      - Если тебя не отправят туда без согласия, - угрюмо сообщил Волков.
      - А по какому случаю паника? - хрустнув суставами пальцев, поинтересовался Крэг. - Ну да, знаю, начинаются слушания. Вас вызывают 'на ковер'. Но любой здравомыслящий человек понимает, что Надзор вышел победителем из схватки с Фонетти.
      - Так это ж здравомыслящий человек, - вздохнул Свенссон.
      - А в правительстве таких мало, - добавил Волков. - Есть жертвы среди мирного населения? Значит, надо найти виновных и наказать так, чтоб все видели - правительство не дремлет!
      - Оно не дремлет, оно нагло хрючит, от выборов до выборов... - заявил Гусар, с хрустом почесывая спину.
      - Вошки? - осведомился Волков.
      - Нет, - лениво протянул Дэй. - Пуля застряла. Никак не вытащу.
      - Давно? - заботливо поинтересовался Лис.
      - Вчера молодой лейтенант, в спарринге, на полигоне...
      - Беда, - согласился Геннадий. - Дичает молодежь. Быкует не по-детски...
      - Мужики! - Свенссон остановился перед столом, осуждающе глядя на своих заместителей. - Я вот не пойму иногда, то ли передо мной два вице-адмирала, то ли видеопузики какие...
      - Какие пузики? - заинтересовался начальник первого отдела. В глазах Крэга блеснули веселые огоньки. Но, впрочем, он тут же посерьезнел. - Прости, Командир. Давай я лучше серьезно скажу. Пока не вижу смысла в панике. Вот так.
      - Да нет никакой паники! - отмахнулся Свенссон. - Мы просто прикидывали, что стоит в реальности за этими слушаниями.
      - Если кто-то из правительственной комиссии МегаСоюза рассчитывает сыграть против вас, надо быстрее вскрывать архивы Фонетти, - подумав, медленно изрек Крэг. - Возможно, там мы найдем какие-то намеки на предателя, окопавшегося среди высоких чиновников. На того, кто был покровителем Фонетти. Или еще чего полезное. Неоспоримые улики могли бы существенно усилить нашу позицию на процессе.
      - Так-то оно так, - поморщился Волков. - Только пока не удается справится с кодом. Уж больно сложно.
      - Во всех машинах стояли молекулярно-резонансные носители? - поинтересовался Дэй Крэг.
      - Ага, - уныло подтвердил Волков. - Если б традиционные магнитные или оптические драйвы, на худой конец флэш-карты - давно бы отдали в лабораторию, Михаилу Артемьеву. Может, код еще ломали бы, но уж копия архивов точно была бы. Даже то, что успели стереть или поломать. А так - не подступишься. Новейшая разработка Ай-Ти. Защита от чтения, защита от копирования, защита от взлома. Приходится звать на помощь хакеров со стороны, а у них столько заморочек.
      - Чего-то требуют?
      - Работать хотят только в своей лаборатории, про базу ЗвеНа слышать не желают, вооруженная охрана их раздражает.
      - Да... - протянул Адмирал, отлично знавший про все это. - Задачка. Но, видимо, другого выхода нет. Надо ждать результата. Кстати, Дэй, кто охраняет объект?
      - Офицерская бригада, в несколько смен, - ответил за своего коллегу Волков. - Решили не допускать рядовой состав, дабы исключить утечку информации о месте нахождения архива.
      - Это правильно, - кивнул Свенссон. - Ну, мужики, ладно! Будем работать. Посмотрим, во что все это выльется.
      - Верно! - согласился Волков, а Дэй Крэг только кивнул головой.
       Все отлично понимали, что раскодирование архива Тони Фонетти могло бы здорово помочь ЗвеНу на слушаниях, которые начинались уже завтра. Но... Никто не мог сказать точно, сколько требуется времени на взлом паролей
       Офицеры на время забыли про недалекое будущее, про базу 'Октант', и приступили к обсуждению рутинных, постоянно накапливавшихся вопросов.
      
      
       Капитан Рам Митревски глянул на часы и облегченно вздохнул.
      - Все, 'Малыш'! - сказал он. - Наша вахта закончена. Идем отдыхать.
       Пират передал эл-мозгу команду деактивации, переводя мини-крейсер в спящий режим, поднялся с противоперегрузочного кресла, хрустнув суставами. Прошелся по рубке, разминая плечи. Зашел в санблок, чтобы глянуть на себя в зеркало. Пригладил светлые волосы, ощупал небритый подбородок. Рам чуть устал за последние дни, хотя и не хотел себе в этом признаваться.
       Все дело было в том, что капитан Митревски попросил Дэя Крэга изменить график боевых смен. В результате, едва 'отстояв' сутки оперативным дежурным в центре тактических операций Звездного Надзора, Рам перехватил шесть часов сна, и тут же сел в кресло пилота, так как надо было оттащить восьмичасовую вахту в группе быстрого реагирования. Слава Богу и звездам, в этот раз все обошлось, сигналов тревоги с планет не поступало, потому Рам спокойно просидел положенную смену в кресле 'Малыша', так ни разу и не стартовав от причала.
       Корабли Надзора несли обычные дежурства в космосе, патрулируя оживленные космические трассы, наиболее значимые сектора освоенного людьми пространства, планеты государственного значения. Все было тихо. Ни одна группа не запросила помощи базы, ни одна планета не передавала сигналов тревоги. Рам тихо продремал в кресле, и вот теперь он был свободен. Примерно на трое суток.
       'Да, почти на трое суток', - сверившись с графиком, отметил капитан. Он сознательно оттащил две вахты подряд, чтобы теперь появилась возможность подольше побыть с Дженни. С тех пор, как Дженифер Рол вошла в его жизнь, Рам постоянно думал о Багире. Во время дежурств и тренировок, теоретических занятий и 'планерок' - к месту и не к месту - капитан вдруг ловил себя на том, что его мысли только о Дженни. Временами это злило, временами смешило. У него были женщины и раньше, но никогда, ни одна из них, не занимала столько места в сердце Рама.
       Они еще не были женаты официально, хотя все предполагали, что свадьба не за горами. Командование даже выделило им трехкомнатную 'квартиру' в жилом блоке базы, взамен небольшой каюты Рама, в которой офицер обитал до появления в его жизни Дженифер Рол. К слову, из трех комнат, они пока освоили только две, одну оформив под гостиную, другую под спальню. Что делать с третьей - оба пока не представляли, а потому помещение оставалось пустым. В 'квартире' была также небольшая столовая, и, конечно, санузел, с душем и гидромассажной ванной. Общая площадь - чуть ли не девяносто квадратных метров. В общем, для двух человек более чем достаточная территория. Особенно, если учитывать тот факт, что капитан Рам Митревски частенько пропадал на дежурствах и вахтах.
       Вот и сейчас, сменившись с боевого поста и быстро шагая по коридорам оперативной базы, Рам думал о своей подруге. Голубые глаза капитана светились счастьем. Он представлял Дженни, хлопотавшую на кухне и готовившую ему ужин. Вот непослушный локон выпал из узла, сколотого на затылке. Девушка, склонившаяся над плитой, сердито отводит его в сторону от лица, чтобы не мешал смотреть...
       Капитан улыбнулся, представляя, как подкрадется к Багире сзади, крепко обнимет за плечи, распустит длинные черные волосы. Ему так нравилось зарываться в них лицом, чувствуя пьянящий аромат.
       А может, Дженни решила все по-другому? И в номере его ждет интимный полумрак, подруга в коротком черном платье, десертный столик с бутылкой вина? Пожалуй, несмотря на усталость, он бы согласился выпить с Дженифер, немного. Совсем чуть-чуть. Чтобы еще хватило сил вытащить Дженифер танцевать, по-хозяйски, уверенно обнимая ее за бедра. У Дженни есть такое сумасшедшее платье! Открывающее плечи, красиво подчеркивающее высокую грудь и тонкую, гибкую талию.
       Пожалуй, такой вариант даже интереснее. Рам не стал бы дожидаться ужина, а затащил девушку в постель сразу. Ну, не совсем, конечно. Сначала они бы кружились в танце и губы капитана скользили по голым плечам и шее Дженни, заставляя ее тело дрожать от страсти все сильнее и сильнее. А потом, когда бы совсем опьянела от вина и желания, Рам подхватил бы девушку на руки и утащил в спальню. Как хорошо! У них есть около трех суток, когда никто не побеспокоит...
       Капитан свернул в новый коридор, выходивший к жилому блоку, радостно улыбнулся, кивнул в ответ на чье-то приветствие, широкими шагами направился к своему номеру. Дверь в 'квартиру' была заперта. Улыбка сползла с лица Митревски. Он быстро достал электронный ключ из кармана, провел по кодовому замку. Щелкнула дверь. Рам толкнул створку.
      - Дженифер! - позвал он в темноту.
       Никто не ответил. Внутри их жилища было пусто. Капитан медленно поднял руку к выключателю, зажег свет и, пройдя несколько шагов, опустился на диван. Дженифер не было дома. Опять не было дома...
       Конечно, он прекрасно понимал, что молодой красивой девчонке трудно сидеть на месте, как пришитой, ожидая пока 'муж' вернется с работы или вахты. Дженни, выросшая на Лауре, где население планеты составляло около двухсот человек, так привыкла к вольной жизни, что было бы смешно требовать от нее ежеминутного присутствия в 'квартире'.
       И все же, возвращаясь с вахты и не находя подругу дома, Рам чувствовал, как иглы вонзаются в его сердце. На базе было много молодых, неженатых мужиков, без зазрения совести пялившихся на длинные ноги красавицы Дженни... Конечно, все знали историю Пирата и Багиры, познакомившихся на Лауре, но это не мешало офицерам бросать откровенные взгляды на Дженифер Рол. Митревски был уверен, что многие из них надеялись затащить девушку в постель...
       Капитан поднялся с места, хрустнув суставами кулаков. Он мечтал прийти домой с вахты, принять душ, провести время с Дженифер. А выходило, что теперь надо снова искать ее на базе, то ли во втором отделе, у Волкова, то ли в кафе, то ли... 'Надеюсь, не с каким-нибудь мужиком!' - с ревностью подумал Митревски.
       Выйдя из номера, он резко щелкнул дверью, невольно вымещая эмоции на безобидной створке.
      - Ты чего такой злой? Привет! - махнул рукой старший лейтенант Мартин Лусиану, как раз проходивший мимо.
       Офицеры обменялись рукопожатием.
      - Да так, - уклоняясь от честного ответа, промямлил Рам. - После вахты устал. Голова чего-то болит. Мартин, ты мою не видел?
      - Как же не видел! - радостно улыбнулся старлей. - Она Барса в тренажерный зал 'единички' потащила. Пару часов назад.
      - Зачем? - изумился Митревски.
      - Упросила Стивена, чтобы дал ей поглядеть на 'игровое поле' первого отдела.
      - Вот, блин, шило у человека в одном месте.
      - Да ты не бойся! - успокоил Мартин. - Ты что, Стива не знаешь? Он ей не поставит уровень выше 'нулевого', для желторотых новичков. Так что травм девчонка не получит.
      - Так она, что, решила пройти тренажер?! - только теперь понял Митревски, открывая рот от изумления.
      - А ты разве не знал? - вопросом на вопрос ответил Лусиану, сразу перестав улыбаться. - Я думал, она с твоего согласия.
       Не отвечая на вопрос, Митревски бросился по коридору, в сторону тренажерного комплекса первого отдела.
      
      
       Боб Хитроу пришел к выводу, что политика - великолепная штука, когда ему было чуть больше двадцати лет. Понимание этого факта возникло у него после второй 'ходки' на зону, когда, вернувшись домой, он понял, что стал чужим для родителей. Отец просто выгнал парня с порога, заявив, что 'преступнику здесь делать нечего'.
       Что ж, если первый раз Боб угодил за решетку по глупости, то во втором случае он прекрасно понимал, что может расплатиться за нарушение закона. Но его уже не пугал возможный срок, первая отсидка сделала его своим среди зеков, и он твердо знал, что не пропадет за решеткой.
       Первый срок Боб схлопотал, когда ему не было четырнадцати лет. Началось все с детской шалости. Школьный приятель, Фрэнк Бишоп, неплохо разбиравшийся в компьютерных системах и методах шифрации данных, предложил взломать банковскую сеть, чтобы снять наличные в банкомате. Зачем Хитроу поддержал эту идею? Впрочем, тогда парня звали не Бобом, у него было другое имя, которое маститый политик старался не вспоминать. Но в тот раз ему точно не требовались деньги, родители были вполне обеспеченными людьми. Скорее даже - очень обеспеченными людьми. Они могли бы легко удовлетворить финансовые капризы сына. Так что Боб поддержал друга скорее из спортивного азарта. Его, выросшего в достатке и комфорте, неудержимо тянуло к чему-то запретному. От этого в жилах закипала кровь, жизнь становилась другой, более насыщенной, яркой, интересной.
       Они, на пару, приступили к осуществлению задуманного. Вернее, Боб стоял 'на стреме', пока его головастый друг работал с банкоматом. На удивление легко удалось взломать систему защиты железного ящика, и подростки сняли такую сумму, которую Бобу давали на карманные расходы за несколько месяцев.
       Деньги 'ушли' очень быстро. Ребята даже не успели заметить, как прогуляли все, что было заработано 'честным трудом'. И тогда, ничуть не сомневаясь в успехе мероприятия, решили повторить попытку. Им хватило ума выбрать другой банкомат.
       На беду, во второй раз ничего не вышло. То ли компьютерная система подверглась модификации, то ли просто был не их день, но приятель Боба не смог мгновенно подобрать нужного кода. Подростки не успели скрыться. Полицейский мобиль появился на месте преступления так быстро, что им осталось только открыть рты от удивления.
       Обоим еще не было четырнадцати лет, а потому 'подельники' угодили в подростковую колонию. Но там их судьба сложилась по-разному. Фрэнк Бишоп неплохо устроился, войдя в доверие у администрации зоны. Его компьютерные таланты оценил директор тюрьмы, а потому парень очень скоро исчез из общей камеры, перестал появляться на обедах и ужинах в тюремной столовой.
       Ходили слухи, что директор сам был нечист на руку, а потому использовал навыки подростка для извлечения собственной выгоды. Но для заключенных это не имело значения. Зона не простила парня, 'продавшегося' администрации. Он стал чужим.
       А вот Боб Хитроу, в отличие от приятеля, перед 'начальниками' не гнулся, легких путей не искал, честно тянул лямку наравне со всеми, и пайку получал такую же, как другие. По ночам дрожал от холода и часто просыпался, до крови расчесывая искусанные многочисленными насекомыми-паразитами места.
       Фрэнк Бишоп вышел из зоны досрочно, по амнистии, и куда-то исчез из жизни Боба. Бывший 'подельник' даже не стал интересоваться судьбой друга, продолжавшего 'мотать срок'. Впрочем, к тому времени Боб уже наслушался диких историй о жизни, насмотрелся на разное, привык ко многому, и знал, что человек - это существо, в любую минуту готовое продать кого угодно. Только не себя.
       Так что еще на первой 'ходке' Хитроу расстался со многими иллюзиями, которые были свойственны его сверстникам. Он стал жестким, замкнутым, холодным. Отсидев год, Боб вернулся домой. В прежнюю школу его не взяли, но он сумел закончить процесс обучения, хотя отцу пришлось приложить немало усилий, чтобы устроить 'меченого' сына в приличное место.
       Между родителями и Бобом встала невидимая стена. Они теперь жили в разных мирах. Родители ежедневно отправлялись на работу, строили какие-то нелепые планы, тонули в рутинных заботах, иногда спорили между собой, изредка доводя дело до откровенных ссор.
       Боб жил внутри толстого прозрачного кокона, он смотрел, как вокруг двигаются люди, словно по невидимым рельсам: на работу - и обратно, в магазин - и обратно, к врачу - и обратно. Они 'ложились' под начальство, чтобы получить новую должность, терпеливо сносили брань и крики директоров, чтобы не быть уволенными. Они толкались в супермаркетах, в поисках лучшего куска. Нервно переминались в очередях к врачам, которых совсем не интересовали болячки страдальцев.
       Боб с трудом понимал, в чем смысл этого копошащегося многорукого и многоногого механизма, изо дня в день ездившего по рельсам под названием 'жизнь'. А потому, совсем не огорчился, когда его нашли старые дружки из зоны и предложили выгодное дело. Хитроу даже обрадовался. Он снова почувствовал прилив адреналина в крови, жажду схватки, желание выходить из борьбы победителем.
       Теперь речь уже не шла о каком-то жалком банкомате с грошовыми суммами. Повзрослевшие ребята из зоны смотрели на жизнь более прагматично. Урвать, так урвать. Нападение на машину инкассаторов было неудачным. Вчетвером, в черных масках, они подловили конвоиров в тот момент, когда те выносили большую сумму денег из банка. Но у инкассаторов оказалась хорошая выучка. Они мгновенно среагировали на атаку.
       В завязавшейся перестрелке двое из подельников Боба были сразу убиты. Третий из парней получил тяжелое ранение в живот и позднее скончался в госпитале. Хитроу оказался единственным, кто пережил то утро, ему пуля лишь пробила руку. Из инкассаторов пострадали двое: одного уложили на месте сразу, у выхода, второй получил несколько неприятных ранений, но позднее оправился. Также пострадала женщина, случайно вывернувшая на роковую улицу из-за угла. Пуля раздробила ей кость ноги, и, как впоследствии узнал Боб, женщина осталась хромой на всю жизнь.
       Адвокатам Боба Хитроу удалось доказать, что инкассатор был убит не из пистолета, который держал в руках шестнадцатилетний подросток. 'Работать' то дело юристам-защитникам было легко, все 'тяжелые' статьи 'повесили' на убитых. Именно поэтому Боб получил сравнительно мягкое наказание - пять лет.
       Но вторая отсидка, более длительная, сделала его умнее. Боб отлично понимал, что провести жизнь вот так - от срока до срока - просто глупо. На карьере, которую планировал для сына отец, можно было смело поставить крест. Впрочем, как раз об этом Боб мало сожалел. Его доводила до безумия мысль, что придется десятки лет 'гнить' в офисе, подставляя задницу боссам всякий раз, когда у тех будет плохое настроение.
       Юристы! Вот кто живет хорошо! Хитроу понял это на процессе, придя в восторг от того, как ловко его адвокаты вывернули все события в пользу Боба. Срок таял на глазах, и хотя ему 'вкатили' пят лет, парень отлично понимал, что это лишь благодаря великолепной работе защитников.
       К сожалению, путь в адвокаты был для него закрыт. Чтобы стать юристом хорошего уровня, требовалось не просто закончить приличную школу, надо было затем учиться пять лет в высшем учебном заведении, а Боба, с таким 'послужным списком', уже не встречали там с распростертыми объятиями.
       Что было делать? Решение пришло как-то неожиданно и случайно. Хотя, вспоминая об этом потом, Хитроу думал, что все в жизни подчинено неким законам, невидимым. Словно бы кто-то дергает за нити, то останавливая: 'Нет, не сейчас!', то двигая в нужную сторону: 'А вот теперь пора!'
       Покинув родительский дом, который стал для него чужим, Боб слонялся по городу, размышляя, как теперь быть. Висевшее на стенде объявление: 'Известному политику Эдуарду Голощекову требуются молодые, инициативные, энергичные помощники для участия в рекламной компании' заставило его остановиться.
       Политика! Вот, где следовало попробовать силы. Политику не надо заканчивать высших учебных заведений, чтобы стать популярным. Либо язык хорошо подвешен, и ты способен завладеть вниманием толпы, либо не обладаешь внутренней силой, и тогда не помогут ни красные дипломы, ни правильные слова.
       Молодой зек, недавно вышедший на волю, присел на скамейку, перечитывая строки короткого объявления. Именно в тот момент он забыл свое прошлое имя и биографию, придумав совсем другого человека, Боба Хитроу, без родственников и 'зоны', в активе которого присутствовали железное здоровье и море амбиций.
       В лице Эдуарда Голощекова юноша нашел отличного учителя, у которого перенял многие приемы работы с избирателями и чиновниками. Он стал понимать, кто приводит в действие невидимые механизмы, управляющие массами людей. Школа Голощекова привела Боба в восторг. Он учился прямо на улице, на митингах, на диспутах, во время он-лайн-дебатов, транслировавшихся по каналам общегалактического видения.
       Юноша редко вспоминал родителей, с головой погрузившись в новую увлекательную игру. А однажды - через несколько лет - наведя справки и получив информацию, что мать и отец умерли, не очень переживал по этому поводу. Со временем Боб Хитроу перенял все лучшее у своего немолодого учителя. Когда Эдуард Голощеков стал понемногу сходить 'с арены', из-за возникших проблем с сердцем, у него был достойный преемник - энергичный, жесткий, смело вступавший в схватки и выходивший из них победителем. Благодаря опыту, полученному в юности, Боб Хитроу умел находить язык не только с людьми из высшего света. Он прекрасно понимал настроения 'низов', умело играл на том, что волновало простой народ. И даже люди, вернувшиеся из 'зоны', считали, что этот политик, в отличие от других, способен понять заключенного. Никто не предполагал, что за спиной Боба Хитроу - две отсидки, общим сроком шесть лет.
      
      
      - Готова? - прокричал сверху Барс, глядя, как Дженифер застегивает десантную куртку.
      - Да! - ответила девушка, взяв лазерно-шумовые имитаторы, как учил ее Морли.
       Со второй попытки дела у Дженифер пошли лучше. Теперь она все время держала в голове мысль, что враг может появиться не только спереди или сбоку, но и со спины, а потому старалась вертеть головой, чтобы не пропустить момент появления 'боевика'. Стреляла она точнее и быстрее, чем в предыдущий раз, сумев поразить несколько мишеней с первого выстрела. И даже не закричала от страха, когда на нее с ревом бросился косматый зверь с окровавленными клыками.
       Потратив на чудовище несколько 'патронов', Багира двинулась по тропинке дальше, упрямо сжав губы. До этого места она знала, чего ждать от тренажера, дальше - предстояло исследовать по ходу дела.
       'Боевики' появились слева и справа, одновременно. Один выскочил из-за деревьев, передергивая затвор парализатора, другой поднялся прямо с земли, прокричав что-то нечленораздельное. Дженни не успела понять, где прятался враг, кажется, в небольшом углублении, под специально маскировочной сетью. Она выпустила две пули из пистолета, который сжимала в правой руке и тут же подумала про себя: 'Ошибка!'. Стив отметит это, как неправильное действие. Стрелять полагалось из обоих стволов - одновременно - так быстрее. Но она, правша от природы, выпустила обе 'пули' из одного и того же пистолета. Капитан Морли обязательно упрекнет ее в том, что дала шанс второму 'боевику', у него было время, чтобы упредить выстрел Дженни.
       Дальше дела пошли еще хуже. Тропинка без конца ускользала из-под ног, дымные и огненные фонтаны все чаще сбивали с толку, мешая вести наблюдение за секторами. Фигуры 'боевиков' терялись в молочной дымке, а пламя ослепляло, после чего в глазах Дженни пульсировали световые пятна. А когда к визуальным и дымовым эффектам прибавились гул взрывов, пулеметные очереди, страшные крики и стоны людей, Багира окончательно потеряла веру в себя.
       Еще какое-то время она по инерции двигалась вперед, вяло фиксируя появление новых мишеней и стреляя в них, чтоб отстали. Голова, уставшая от непрерывных световых вспышек и грохота разрывов, мечтала об отдыхе. Земля перед глазами начала медленно кружиться. Дженифер несколько раз оступалась, поскальзываясь на камнях, но каждый раз сохраняла равновесие, на автопилоте двигаясь дальше.
       Наконец, после того, как имитатор сработал прямо у нее под ногами, девушка не выдержала.
      - Стииииив! - изо всех сил закричала Багира, стараясь перекрыть грохот. Ее голос утонул в треске очередей и воплях.
       Но капитан Морли услышал.
      - Ну, чего? - крикнул он, останавливая тренажер и появляясь в дверях смотровой кабины.
      - Господи, хорошо-то как, - счастливо улыбаясь, сказала Багира, и в изнеможении опустилась на траву. Кругом было тихо, только в ушах, постепенно угасая, еще звенела канонада.
       Сапоги Морли забухали по лестнице. Вскоре он появился рядом с Дженифер, сидевшей на земле с глупой улыбкой.
      - Устала? - спросил Барс.
      - Ага, немножко, - призналась девушка. - Только ты не ругай, сама знаю ошибки. Скажи лучше, до конца я совсем немного не дошла, правда?
      - До конца?! - изумился Стивен, округляя глаза. - До конца тренажера?!
      - Ну да.
      - Дженни, - очень ласково произнес Барс, опускаясь на траву рядом с девушкой. - М-м-м, понимаешь... там... впереди... трасса еще на несколько километров.
      - На несколько километров?! - опешила Дженифер, оглядываясь назад. - А я сколько прошла?
      - Полторы сотни метров, - опуская глаза, ответил капитан. Он очень боялся, что подруга Рама Митревски заметит искорки смеха в его глазах. А ведь Барс не сказал девушке, что это лишь 'нулевой' уровень, для 'желторотых' новичков. Офицеры штурмовых групп обязаны проходить и первый, и второй уровень тренажера, причем на время.
      - Полторы сотни метров? Всего полторы сотни метров?! - с обидой вскричала Багира, вскакивая на ноги и сжимая кулачки. - Ой!
       Барс успел поймать покачнувшуюся девушку прежде, чем она упала на землю.
      - Что? Что с тобой?
      - Голова кружится. Очень сильно... - Багира ткнулась лицом в правое плечо рыжеволосого капитана.
      - Ничего! - ласково сказал Барс, поддерживая Дженифер и стаскивая с нее десантную куртку. Без тяжелой амуниции, в облегающих джинсах и футболке, Дженни вновь стала похожа на хрупкую, привлекательную девушку. Ту самую, на которую бросали откровенные взгляды многие офицеры. - Это бывает, с непривычки. У тебя все получится, со временем.
       Он поднял левую руку, медленно гладя Багиру по голове, как ребенка. Затем поправил прядь длинных волос, упавшую на лицо девушки. В это время за спиной щелкнула дверь, открывавшая проход в тренажерный зал, и в проеме появился Рам Митревски.
      - Дженни, какого черта ты полезла на трена... - начал капитан и осекся, глядя на то, как Дженифер Рол прижимается к плечу его друга, Стивена Морли.
      
      
      - Я рискую больше, чем вы, - едва слышно сказал полноватый, крепко сбитый мужчина, с короткой стрижкой. Несмотря на то, что лицо было скрыто за пластиплотью, он старался оставаться в тени и говорить как можно тише.
      - Это вряд ли, - возразил собеседник, незаметно оглядываясь по сторонам. Он был чуть выше ростом, чем первый из мужчин, нижнюю часть лица скрывали пышные усы и борода. - Ваши черты, Боб, спрятаны за пластиплотью...
      - Никаких имен, ешкин кот! - тут же перебил коротко стриженый мужчина, которого назвали Бобом. - Никаких имен!
      - Ну хорошо, хорошо, - с раздражением ответил бородач. - Чего вы так боитесь? Мы в людном месте, в этом супермаркете сейчас тысячи людей, и ни один направленный микрофон не зафиксирует наш разговор. Посмотрите, - он махнул рукой вокруг. - Здесь гул, непрерывный шум, объявления информатора...
      - Все равно, - стоял на своем первый. - Моя должность не позволяет рисковать. Итак, давайте ближе к делу. Зачем вы искали встречи со мной?
      - Антонио Фо...
      - Я понял, о ком идет речь, - мгновенно среагировал Боб, не давая собеседнику закончить фразу.
      - Работал на вас, - пропустив имя, спокойно сказал тот.
      - Кхрм-да-а-а, - прочистил горло Хитроу, поправил галстук и внимательно огляделся по сторонам. - Друг мой, вы уверены, что долго проживете после того, как сделали подобное заявление? Вы, вообще, понимаете, с кем имеете дело?
      - Да, я отдаю себе отчет в том, что беседую с членом правитель...
      - Стоп!
      - Хорошо. Но должен заметить, сэр, что если наша беседа и дальше будет идти в таком ключе, мы никогда не сможем добраться до сути.
      - Тогда переходим к ней.
      - Я работал на Тони, - спокойно продолжил бородатый.
      - Вы?! - сам того не сознавая, повысил голос известный политик. Его глаза стали круглыми от изумления. - Офицер Надзора? Старший лей...
      - Стоп! - теперь уже второй собеседник остановил речь первого, не давая тому закончить. Не надо дальше...
      - Ешкин кот... - только и сказал Боб, продолжая двигаться вместе с толпой вперед, и всеми силами стараясь уклоняться от лучей светильников.
      - Да, вот такие дела, - глубокомысленно изрек бородач. - Давайте, сэр, не будем тратить время попусту. Я знаю все, как было. И теперь хочу работать на вас.
       Собеседники ступили на движущуюся дорожку. Хитроу промолчал, как бы не слыша собеседника. Эскалатор вынес их на второй этаж супермаркета, и политик замер у перил балкона, глядя сверху вниз на толпу. Бородатый 'старлей ЗвеНа' пристроился рядом. За спинами собеседников текла людская река.
      - Даже не знаю, что сказать... - наконец вымолвил Боб. - Давайте попробуем рассмотреть все варианты. Первый. Если вы ошибаетесь, и известное нам обоим лицо не работало на меня, то следует немедленно поднять шум, вызвать полицию, арестовать вас. Если то лицо работало на меня, тоже возможны два варианта. Вариант 'два-а': все, что сейчас происходит - это провокация Волкова, который что-то пронюхал и решил вести свою игру. Вариант 'два-бэ': вы действительно работали на нашего общего знакомого, и в силу каких-то причин теперь готовы сотрудничать с другой организацией.
      - 'Два-бэ', - терпеливо произнес звеновец. - Только не надо про 'другую организацию'. Ту же самую. Лишь уровень подчинения другой. Раньше я работал с исполнителем, теперь буду замыкаться на одно из главных лиц. Возможно, на самое главное.
       Хитроу бросил короткий взгляд на собеседника.
      - Вы думаете, сэр, не устроить ли автокатастрофу или проблемы с сердцем? - мгновенно среагировал бородач. Он даже улыбнулся. - Это понятно. Вам трудно поверить моим словам.
      - Знаете, - очень серьезно произнес Боб. - Всякое бывает. Но есть сведения, которые недоступны простым смертным. Их нельзя получить, никак. Разве что... разве что некая секретная служба выбила показания из тех, кто...
      - Нет! - отрезал старший лейтенант. - Есть другие пути, чтобы стать обладателем подобной информации.
      - Какие же? - резко спросил политик.
       Бородач глубоко вздохнул, словно перед тем, как прыгать в омут с холодной водой.
      - Ладно, - сказал он. - Играть, так играть. Родственные связи, сэр. Я все объясню, но мне придется назвать одно имя. Без этого никак...
      - Согласен... - кратко ответил Хитроу, напряженно вглядываясь в лицо собеседника.
      - Дэн Райтон, - очень тихо сказал бородач. - Дэн Райтон - мой дядя. Знаете? Конечно, знаете. Он ведь правая рука Ан... нашего друга. Был правой рукой.
       Челюсть Боба отвисла. Несколько секунд он смотрел на собеседника, не в силах произнести ни слова. Потом все-таки совладал с нахлынувшими эмоциями.
      - Немыслимо! - прошептал он. - И вы, родственник... на такой должности в...
      - Да! - продолжил, между тем, старший лейтенант. - Сын его старшего брата. У нас разные фамилии. Мои родители погибли, когда я был ребенком. Дядя устроил меня в кадетскую школу, а потом исчез на пару лет. У него и дальше не было возможностей постоянно заниматься мной, но он изредка навещал, привозил подарки, помогал. Других родственников нет и не было. Только потом, много позднее, я узнал, что дядя по другую сторону 'баррикад'.
      - И родственные связи оказались сильнее воспитания, заложенного в кадетском корпусе? - продолжил Хитроу, ничуть не удивляясь. Боб прекрасно знал, как причудливы иногда людские дороги.
      - Так точно, - кивнул старший лейтенант. - Кроме дяди, у меня никого не было, с самого детства. Я начал работать на него.
      - Понятно. Так вот почему Дэн покончил с собой, после захвата ядра... - на секунду потеряв контроль, произнес Боб.
      - Я тоже так думаю, - лицо старшего лейтенанта стало мрачным. - Он боялся, что на допросах выбьют правду, это погубит также и меня...
      - Какая странная история, - задумчиво произнес Хитроу. - Однако... - он помолчал. - Опыт показывает, что в жизни бывает все, что угодно.
      - Вот именно, - кивнул бородач, отходя от перил и вновь вливаясь в толпу. - Вам необходимо как можно скорее проверить меня, потому что сотрудничество следует начинать немедленно...
      - К чему такая спешка? - насторожился Боб.
       Бородач немного помедлил, свернул в боковой коридор, где было поменьше народа. Очень тихо, едва слышно, он произнес:
      - Как мне представляется, перед вами несколько проблем. Первая - наш друг, который может начать давать показания. Вторая - личные архивы, они были конфискованы спецназом ЗвеНа при захвате ядра группировки. Я, конечно, не бог, но кое-с-чем смогу помочь.
      - А именно? - весь подобрался Хитроу.
      - Полагаю, что смогу установить координаты центра, в который доставили архивы. Думайте сами, как уничтожить носители информации... Пока специалистам Надзора не удалось вскрыть коды, данные существуют в одном экземпляре. Командование ЗвеНа очень рассчитывает на специалистов лаборатории.
      - Отлично! - улыбнулся Боб. - Я все проверю. Сегодня же. У меня еще вопрос. Если... если буду знать, что это не игра Волкова, что все - чистая правда... Что вы хотите? Деньги? Власть? Зачем вам работать на меня?
      - Деньги и месть! - коротко ответил старлей, и его глаза вмиг стали другими, наполненными злобой и ненавистью. - Я потерял наследство дяди. Мне нужны Рам Митревски и Дженифер Рол. С них все началось. Вы отдадите мне этих людей...
      - Отдать? - перебил Боб, улыбаясь. Он вспомнил несколько снимков симпатичной черноволосой девушки, с выразительными темными глазами. Дженифер Рол была аппетитной добычей, и Бобу хотелось поторговаться. - Я подумаю.
      - Отдадите! - прошипел старший лейтенант, теряя контроль над собой и вцепляясь в воротник собеседника. Впрочем, он тут же пришел в себя, разжал пальцы. - Я буду трахать эту сучку прямо на глазах ее мужика, а потом отдам на потеху ребятам из самого грязного притона. Когда девка им наскучит, порежу на куски. Пусть визжит, как свинья. Затем Митревски. Он будет умирать очень медленно.
      - Да вы маньяк, господин офицер, - усмехнулся Боб, что-то прикидывая в уме. - Хорошо! Мне надо быстро провести несколько деловых встреч. Но я рассчитываю на то, что завтра мы увидимся снова, уже... уже окончательно убедившись в том, что... ну, мы поняли друг друга. Тогда и решим вопрос с оплатой ваших услуг.
       Бородач коротко кивнул, тут же исчезая в толпе.
       Боб Хитроу, член правительства МегаСоюза, аккуратно огляделся по сторонам, глазами спрашивая своих агентов, заметили ли они что-то подозрительное во время беседы. Но 'наружка' не выявила никакого хвоста за старшим лейтенантом Роем Флетчером. И записывающего устройства при нем тоже не было. Это точно. Сканеры не могли ошибиться.
       Значит... Значит, старлей Рой Флетчер, офицер первого отдела Звездного Надзора, действительно был племянником Дэна Райтона, покончившего с собой при захвате группировки Антонио Фонетти. И теперь звеновец был готов работать на Боба, причем за весьма смешную плату. Хитроу обнажил зубы в улыбке. На подкуп некоторых людей приходилось тратить огромные средства. А тут? Всего лишь смазливая девка, да капитан Надзора, как плата за совершенно эксклюзивную информацию. Игра стоила свеч.
       Флетчер был прав. Действительно, существовало несколько 'горячих' проблем. Надо было как можно скорее разобраться с Антонио Фонетти, сидевшем в изоляторе ЗвеНа. Также следовало любой ценой уничтожить архивы Тони, и тут Рой Флетчер мог оказать неоценимую услугу. А еще. Еще... Дрю Морович. Человек, с потрохами сдавший всю 'структуру' Фонетти, тщательно выстраивавшуюся годами. Пусть Морович сделал это по глупости, из-за врожденного идиотизма, но его следовало наказать. Наказать так, чтоб другим было неповадно. И - да! Последнее! Надо было выяснить, почему Волков отпустил Маргарет Филлз, девушку, работавшую личной секретаршей у Антонио. Конечно, эта дура сидела в офисе и ничего толком не могла сказать о настоящих делах босса. Но, не следовало забывать, что девка часто ложилась под Тони, а по пьяному делу Фонетти мог наговорить ей много лишнего. ЗвеН почему-то отпустил Маргарет, на удивление быстро. Это не нравилось Бобу.
      
      
       Ненависть Роя Флетчера к Звездному Надзору началась с капитана Рама Митревски. Точнее, в те далекие времена Митревски еще не имел звания. И он, и Флетчер являлись курсантами школы кадетов, причем, обучение проходили в одной роте. Поначалу, узнав о том, что родителей Митревски убили, когда тот был мальчиком, Флетчер невольно потянулся к товарищу по несчастью. Ведь Рой так же вырос без родителей, единственным его родственником был дядя, Даниэль Райтон.
       Флетчер остро переживал, когда их сокурсники по выходным получали увольнение в город. Уже к вечеру пятницы подростками овладевало радостное возбуждение, они готовились к встрече с близкими. Несмотря на то, что курсанты уже не были детьми, многие приходили в восторг от возможности оказаться в родном доме на выходных. Там не надо было вскакивать по команде 'Рота! Подъем!' в шесть часов утра, начинать день с одевания за одну минуту, уборки коек.
       Флетчер с трудом переносил армейский порядок. Например, он никогда не мог понять: зачем выравнивать цвета на одеялах? У всех курсантов были синие одеяла с черными полосками, и каждое утро командиры отделений заставляли ребят, застилавших койки, выравнивать линии. Так, чтобы посмотрев сбоку на ряд кроватей, командир видел не хаотически разбегающиеся полосы, а несколько прямых, тянувшихся от койки к койке.
       Для Роя это служило примером армейского маразма в самом худшем его проявлении. Было множество таких мелочей, которые доводили его до бешенства. Но самое печальное заключалось в том, что деться маленькому Рою было некуда. Дядя не мог забрать его к себе. Не мог или не хотел?
       Флетчер предпочитал не задавать себе этот вопрос. Он боялся, что начнет копаться в жизни единственного человека, который не был к нему равнодушен. Пусть Даниэль Райтон и не планировал забирать ребенка в свой дом, но он - все же - временами навещал курсанта в кадетском корпусе. Эти дни становились для Роя праздником.
       Все другие выходные он слонялся по роте, не зная, куда себя приткнуть. Идти было некуда. Уже с утра субботы сокурсники, помывшиеся в бане, тщательно причесанные и наглаженные, один за другим исчезали за воротами контрольно-пропускного пункта. Некоторым 'везунчикам', показывавшим отличные результаты в учебе, командование разрешало двухдневную побывку дома. Эти счастливчики возвращались в казарму только к вечеру воскресенья.
       Во всей роте только у Рама Митревски и Роя Флетчера не существовало родственников, к которым можно было бы пойти на выходные. Казалось, это обстоятельство должно было намертво спаять двух курсантов, коротавших выходные в казарме. Оба лениво слонялись по кубрику роты, часами торчали у стереовизора, 'убивали' часы тем, что 'тягали железо' в спортивном зале.
       Но, тем не менее, особой близости между подростками не возникало. И виной тому был Рам Митревски, по какой-то причине сторонившийся Роя. Флетчеру становилось очень обидно. Митревски был погружен в себя, в какие-то собственные мысли. Он словно бы не чувствовал дискомфорта от того, что некуда пойти в выходной день.
       Рой тяжело переживал свою 'непохожесть' на других, Митревски это совершенно не трогало. Флетчер тянулся к сокурснику, интуитивно пытаясь найти в нем понимание и сочувствие, Рам замыкался в себе еще больше, не желая делить внутренний мир с кем бы то ни было.
       Постепенно эта манера поведения Митревски стала приводить Флетчера в раздражение. Он все больше и больше видел в Раме соперника. Выполняя контрольные тесты, выходя на беговую дорожку или татами, он теперь чаще думал не о том, чтобы получить оценку 'отлично', а о том, чтобы его показатели были хоть на миллиметр, хоть на сотую секунду лучше, чем у конкурента.
       Для этого приходилось много работать, но часто не удавалось добиться результата. Мало того, что Митревски легко усваивал предметы, который Флетчеру давались с трудом, он еще был прекрасно развит физически. Неоднократно Рам выигрывал разнообразные эстафеты, которые командование части придумывало для курсантов.
       Еще хуже положение стало тогда, когда в их роту зачислили Стивена Морли. Приземистый рыжеволосый крепыш сразу пришелся не по нутру Флетчеру. Он влился в чужой, незнакомый коллектив без особых проблем, словно бы для него не существовало трудностей по поиску общего языка с другими людьми.
       Но еще обиднее было то, что Митревски, никогда не стремившийся к открытому общению со своими сверстниками, вдруг потянулся к рыжеволосому новичку. Это довело Роя до бешенства. Рам Митревски отверг его дружбу, но запросто протянул руку заморышу, который только-только появился в роте!
       С этого момента глухое раздражение Флетчера стало перерастать в ненависть. Чувство неприязни к Митревски еще больше усилилось после турнира корпуса по восточным единоборствам, который и стал для Флетчера поворотной точкой. Им уже было лет по четырнадцать-пятнадцать, и парни вовсю заглядывались на местных девчонок, которые собирались у ворот кадетского корпуса в выходные. Теперь у курсантов был выбор - по выходным они могли направиться как к родителям, так и к подругам, с которыми знакомились буквально 'на лету'.
       Одну весьма симпатичную девчонку, на которую положил глаз Флетчер, легко 'увел' из-под носа Стивен Морли. Рой тогда чуть не закипел от негодования. Красотка предпочла рыжего, веснушчатого замухрышку, не выбрав его - Роя Флетчера!
       Шанс отомстить Морли и за 'похищение' Митревски, и за обиду с местной девчонкой, выпал на турнире. По жеребьевке, Рою Флетчеру в первом бою выпало сражаться как раз со Стивеном. Флетчер, который неплохо дрался, и, к тому же, был на полторы головы выше Морли, заранее уверовал в успех.
       Но все вышло по-другому. Рыжеволосый малыш уходил от плотных ударов Флетчера каскадом финтов, он постоянно перемещался по ковру, ни на секунду не останавливаясь. Он успевал отклониться в сторону, предугадывая удар противника, или уходил в глухую защиту, чтобы потом ответить точным, но болезненным 'уколом'.
       К концу третьего раунда Морли зверски измотал противника. У Флетчера шла кругом голова, он с трудом понимал, где в следующую секунду окажется рыжий Стивен, и уже не мог блокировать точные выпады 'врага'.
       Дело закончилось позором. Морли ударом в челюсть уложил Флетчера на ковер, и Рой не смог подняться. Потолок плавал над ним из стороны в сторону, лицо судьи, объявившего чистую победу курсанта Морли было каким-то странным, искаженным. Оно переливалось всеми цветами радуги и постоянно меняло форму. И, среди всего этого безумия, Флетчер четко распознавал смех курсанта Митревски. А потом где-то неподалеку, над ухом, прозвучали слова Рама: 'Молодец, Стиви! Круто отделал!'
       Так Рам Митревски и Стивен Морли стали личными врагами Роя Флетчера. Чуть позднее, все трое выпускников корпуса получили распределение в штурмовые отряды Звездного Надзора. Именно тогда дядя, Даниэль Район, под конец обучения старательно опекавший Роя, сказал племяннику правду. Молодой лейтенант, только-только надевший погоны, узнал, что его родственник работает на преступную группировку.
       Но это не испугало звеновца. Его ненависть к Митревски и Морли была уже так сильна, что в признании дяди он увидел скорее не угрозу, а некий шанс отыграться за все прошлые обиды. Рой Флетчер плохо представлял себе мощь организации, стоявшей за спиной Антонио Фонетти, но он без колебаний согласился помогать родственнику, так как это приближало его к желанному дню, когда он сможет рассчитаться с Пиратом и Барсом.
       Когда всему Звездному Надзору стало известно, что старший лейтенант Рам Митревски погиб на Лауре, для Роя Флетчера наступил праздник. Он был единственным, кто не скорбел у гроба, что опускали в могилу среди скал. Пока друзья Митревски утирали скупые слезы, Рой Флетчер пристально разглядывал Дженифер Рол, которая держалась на ногах только благодаря сильной руке Барса.
       Флетчер знал, что надо делать. Враг был уничтожен, и радость переполняла сердце старшего лейтенанта. Но он придумал, как превратить свой триумф в еще более значимый. Следовало очаровать Дженифер Рол, затащить к себе в постель девушку Митревски, тем самым не просто отомстив Пирату, но еще и поглумившись над его любовью.
       Дженифер Рол была очень хороша собой, даже когда плакала. Наметанный глаз Флетчера сразу определил, что красотка стоит того, чтобы потратить на нее время. Тем приятнее окажется победа. Флетчер не сомневался, что Дженифер не устоит перед его чарами. Рой возьмет ее. Причем не силой, нет. Это было бы не то. Смазливая девчонка сама отдастся ему, по доброй воле. Именно тогда любовь Митревски будет брошена на пол вместе с одеждой красотки. Брошена на пол и растоптана!
       Но дальше последовала череда разочарований, и каждый последующий удар судьбы был все более болезненным. Поначалу он не смог добиться расположения Дженни. Старания оказались напрасны. Неприступная красотку не легла с ним в постель, несмотря на то, что Рой приложил к этому титанические усилия. Дженифер Рол не хотела его, она даже не рассматривала Флетчера в качестве сексуального партнера.
       Это уязвило самолюбие старшего лейтенанта. Он уже готов был подкараулить девчонку и взять ее силой, как вдруг события начали развиваться настолько стремительно, что ему стало не до мелочей.
       Оказалось, что Рам Митревски - его заклятый враг - жив. Хуже того, и Митревски, и Рол приняли участие в операции по захвату группировки Антонио Фонетти. Именно тогда Даниэль Район, правая рука бандита Тони, покончил с собой, не желая сдаваться Звездному Надзору.
       Все это надломило Флетчера. Его противники были живы и невредимы, более того, Пират и Барс получили очередные воинское звания, в связи с успешными действиями на Тенете, против преступной группировки. Враги Роя вышли сухими из воды. А Флетчер остался один, совсем один. Теперь в этом мире у него не было никого, даже дяди.
       Рам Митревски и Дженифер Рол убили последнюю живую нитку, связывавшую Роя с предыдущими поколениями Флетчеров. Осталась только пустота.
       Нет! Внутри клокотала, рвалась наружу глухая злоба на 'сладкую парочку'. Теперь старший лейтенант мечтал только о том, чтобы влюбленные попали к нему в руки, беспомощные, жалкие. Он бы заставил Митревски валяться на коленях, умоляя пощадить сучку. Но Флетчер уже видел в мечтах, как мечется прикованный к стене Пират, глядя на людей Флетчера и Хитроу, забавлявшихся с его возлюбленной.
      
      
      - Рам, ну погоди же! - Дженифер догнала Митревски только у начала коридора в жилую зону, так быстро шел капитан.
       Пират остановился.
      - Давай не будем устраивать сцены при посторонних, - холодно отрезал капитан, поворачиваясь к девушке спиной. Он дошел до двери в их 'квартиру', нервно провел электронным ключом по замку, распахнул створку, кивком головы приглашая Дженни пройти внутрь.
      - Рам, ну ты же ничего не понял! - снова начала Багира, как только они оказались внутри помещения, и дверь за ними захлопнулась.
       Митревски прошел в большую комнату, раздраженно бросил ключи на стол.
      - 'Ничего не понял'? - с бешенством переспросил он. - Что я, слепой? Не ожидал от тебя! Пока Рам Митревски на дежурстве, его 'верная' жена обнимается с капитаном Морли!
      - Рам, ты с ума сошел?! - в негодовании воскликнула Дженни.
      - Знаешь, что страшнее всего? - как будто не слыша ее, продолжал капитан. - Стивен Морли - мой друг. Мы знакомы со школы пилотов, и тысячи раз прикрывали спину друг друга на боевом задании. А теперь мне хочется его убить.
      - За что? - в отчаянии простонала Дженифер, прижимая ладони к щекам. - Рам, боже, какой ты у меня глупый! Я просто хотела пройти полосу...
      - И для этого требуется обниматься с инструктором? - язвительно спросил Митревски.
      - Рам!!! - Дженни вдруг разозлилась и стала похожа на дикую кошку. - Я дважды пробовала пройти тренажер, понимаешь, ты? Второй раз у меня что-то начало получаться, но на одном из отрезков полигона закружилась голова. Мишени появлялись то справа, то слева, то сзади. И этот жуткий грохот в ушах. Столбы дыма. Я попросила Стивена остановить макет, а потом почувствовала, что почва уходит из-под ног. Как только все стихло, как только меня чуть 'отпустило' - сразу закружилась голова. Я чуть не упала! Понимаешь? Стивен просто подхватил меня, когда я падала наземь.
      - Жуткая история, - колко заметил капитан, остывая. Он вдруг понял, что действительно мог совершенно неправильно понять картину, которую увидел в тренажерном зале. То, что говорила Дженифер, было похоже на правду. У новичков часто кружилась голова на полигоне, мелькание столбов огня, целей, жуткий грохот могли довести и не до такого. У некоторых с непривычки желудок выворачивало наизнанку...
      - Господи, ну за что мне это?! - девушка вдруг опустилась на кресло и заплакала, закрыв лицо руками.
      - Дженни, ну... - Митревски опешил, застыл посреди комнаты. - Родная моя! Ты чего?
      - Я... я! - размазывая слезы по лицу, в отчаянии выкрикнула Дженифер. - Ни разу тебе не изменила! Ни разу! Хотя твои - эти, - Багира махнула рукой по сторонам. - 'Коллеги', дружно пялятся на мои ноги и грудь. У меня и мыслей не было, чтобы с кем-то из них...
      - Дженни, девочка моя, - глупо пробормотал Митревски, чувствуя себя последним идиотом.
      - А я... я, ни разу! Ни с кем! И ждала тебя, всегда ждала. Когда ты уходил на сутки, то на дежурства, то в наряды. То на тренировки. Да! Я ждала. Сидела в четырех металлических стенах, как в клетке! И ждала. Тебя! Дура...
      - Дженни, - капитан опустился на колени перед девушкой, поймал ее мокрые от слез пальцы, принялся целовать. - Дженни...
      - Потому что люблю тебя... идиота, - горько вздохнув, закончила Дженифер. Она встала, чтобы уйти в другую комнату.
      - Дженифер, любимая, - Митревски подхватил девушку на руки, крепко прижимая к себе. - Прости меня, прости. У меня... видно голова не в порядке. Видно, я полный болван.
       Девушка всхлипнула, прижимаясь в груди капитана.
      - Кретин!
       Дженни вздохнула.
      - Тупица! Толстокожий слон! Урод!
       Багира вдруг засмеялась, обхватила руками шею Митревски, шмыгнув носом, как ребенок.
      - Нет, - сказала она после большой паузы. - Хороший. Просто очень ревнивый. Но ты должен всегда помнить, что я люблю тебя. Только тебя. И ни о каком другом мужчине не мечтаю...
      - Угу! - глупо улыбаясь, сказал Пират.
      - Ну что ты радуешься? - горько спросила Багира, глядя на него. - Довел жену до слез. Главное, был бы повод!
      - Ты моя жена? - спросил Митревски, пропуская мимо ушей все остальное.
      - Конечно, глупый! - стукнув его по лбу, ответила девушка. - Неужели ты хоть один день в этом сомневался?! Разве штамп в документах - самое главное? Нам ведь суждено быть вместе, помнишь, как все началось на Лауре?
      - Очень хорошо помню! - ответил Рам.
      - Тогда постарайся избавиться от этой глупой ревности, капитан, - очень серьезно сказала Багира. - Чтобы я пореже плакала.
      - Прости меня! Прости! - Митревски крепко прижал девушку к себе, сожалея о дикой вспышке бешенства, что еще недавно лишила его разума. - Я заглажу свою вину...
       Он спиной толкнул дверь в соседнюю комнату, отделанную под спальню. Не включая свет, донес девушку до постели, и мягко опустил ее на перину.
      - Прости меня, дурака! - страстно целуя Дженни, шептал он. Его губы прикасались к мокрым от слез глазам, к шее Дженифер.
      - Рам, как я устала без тебя, - едва слышно выдохнула девушка, притягивая его к себе. - Мне тяжело одной, пока ты уходишь...
       Губы Митревски целовали плечи, шею, руки Дженифер. Багира выгибалась всем телом, то обнимая голову Митревски и горячо отвечая на его поцелуи, то отпуская его и позволяя сдвинуться ниже.
       Капитан приподнял девушку, одним движением стаскивая с нее футболку.
      - Рам... - прошептала Дженни, закрывая глаза и откидываясь назад.
       Митревски крепко прижал руки Дженни к постели, не давая ей двигаться. Теперь губы и язык капитана скользили по животу девушки, и прикосновения Рама вызывали дрожь ее тела.
      - Рам... - простонала Дженни, теряя рассудок.
       Капитан потянул девушку к себе. Длинные волосы упали на лицо. Митревски быстрым движением откинул их. Куда-то в сторону полетело кружевное белье, и губы капитана впились в грудь.
      - О-ох! - простонала девушка, падая на кровать и увлекая за собой партнера. - Сейчас! Скорее!
       Митревски чуть приподнялся, стаскивая с девушки узкие, в обтяжку, джинсы. Под ними были маленькие кружевные трусики.
       'Дуреха! - мелькнула мысль. - На тренажер - в таком виде...' Впрочем, это проскочило очень быстро, потому что в следующую секунду капитан неистово целовал ноги Дженни.
      - Давай уедем, - хрипло прошептал он, скользя губами от маленьких пальцев до бедер, - уедем отсюда, хоть на несколько дней. Будем вместе, ты и я... Нам никто не нужен...
      - Да, да, да! - шептала девушка, извиваясь всем телом под горячими ладонями капитана, обнимая его ногами. - Иди ко мне.
       Рам продвинулся чуть вперед, язык Багиры тут же встретился с его губами. А еще спустя миг Дженни оказалась сверху на партнере, крепко прижимаясь к нему.
       Настойчивая трель коммуникатора заставила их замереть.
      - Слава богу, это не твой, - прошептала девушка, лежа на Митревски и прислушиваясь к сигналам вызова.
      - Да, это 'домашний', - горячо выдохнул ей в ухо капитан. И тут же тихонько укусил Дженифер за мочку. - Хочу тебя. Прямо сейчас. К черту все вызовы...
       Его губы снова потянулись к шее девушки.
      - Дженни, ты дома? - включился автоответчик, и они услышали голос Тагора Рола. - Это папа. Если дома, возьми пожалуйста трубку...
      - Это отец! - Дженни вскочила с кровати, в темноте налетела на шкаф и громко ойкнула от боли. Скрипнула дверца, девушка искала свой халат. Через миг босые ноги застучали по полу в соседней комнате.
      - Да, папа! Привет! - весело ответила Багира, активируя видеофон коммуникатора. - Как у тебя дела?! Как здоровье?
      - Ну что за жизнь? - пробормотал сквозь зубы капитан, от досады хрустнув суставами пальцев. - Ни минуты покоя, остаться наедине с дамой просто невозможно. Нет, точно надо уезжать отсюда. Хоть ненадолго...
       Он поднялся с кровати, в темноте шаря по полу, в поисках своей одежды.
      
      
      - Что-то я нервничаю, - признался командующий Звездным Надзором, как только дежурный офицер вышел из комнаты. Адмирал встал с кресла, прошелся по небольшой комнате.
      - Не понял, ты из-за Моровича? - удивился Геннадий Волков. На его худом лице ясно отразилось недоумение.
      -Да нет, - отмахнулся Свенссон. - С Моровичем все ясно. Я из-за предстоящих слушаний. Постоянно о них думаю. Уж больно весь этот маскарад смахивает на попытку расправиться с 'верхушкой' Надзора.
      - А-а-а, - понимающе протянул Лис, и его глаза стали ледяными, колючими. - Ну, что же делать, Норт. Традиционно, оставим и.о. командующего вице-адмирала Крэга, а сами отправимся отдуваться за все прегрешения молодости...
      - Ты все шутишь, Гена, - серьезно сказал Адмирал. - Как бы в этот раз не подкопались под нас...
      - Там видно будет, - отмахнулся Волков. - Доживем до завтра. А пока, кстати, думай о Дрю Моровиче. Сейчас его приведут.
      - А чего тут думать? - поморщился Свенссон. - Предатель - он и есть предатель. Закрытый суд, пожизненное заключение. Рудники.
      - Я все прикидываю: как просто сломать человека... Вроде бы жил Дрю Морович, никого не трогал, никому не мешал. Одну только ошибку допустил - тут же на ней подловили.
      - Ошибка там или не ошибка, - хмуро ответил Адмирал. - А из-за него столько важной информации попало в руки бандитов.
      - Так-то оно так... - задумчиво протянул Волков.
       Скрипнула железная дверь и в небольшое помещение, внутри которого разговаривали Командующий Надзором и его заместитель, заглянул офицер из охраны следственного изолятора.
      - Прошу разрешения! - сказал он.
      - Входите, лейтенант! - тут же ответил Норт Свенссон.
      - Господин Адмирал, подследственный доставлен. Вводить?
      - Да, пожалуйста!
       Офицер сделал шаг назад, приоткрывая дверь, махнул рукой конвойным:
      - Давай!
       На пороге появился бывший сержант Звездного Надзора Дрю Морович, бледный, похудевший, с запавшими внутрь щеками. Морович никогда не отличался упитанностью, но сейчас одежда висела на нем, как на вешалке.
      - Лейтенант, - попросил Волков, быстро глянув на Командующего. - Прошу вас подождать за дверью.
      - Но... - замялся офицер, нерешительно оглядываясь на конвоиров с оружием. - Это преступник, господин вице-адмирал. Я не имею права оставлять Командующего Надзором наедине с заключенным, без соответствующей охраны.
      - Не волнуйтесь, - махнул рукой Свенссон. - Ответственность я беру на себя.
      - Есть! - коротко ответил лейтенант, знаком приказывая солдатам охраны покинуть помещение. - Разрешите идти?
      - Да. Будьте неподалеку. Мы скоро позовем вас.
       Железная дверь гулко лязгнула, оставляя предателя наедине с двумя высшими офицерами Надзора.
      - Знаете, что самое обидное для вас, Морович? - начал Адмирал, после короткой паузы.
       Бывший 'крот' вздрогнул, поднял на командира глаза. Отрицательно покачал головой, не проронив ни звука. И Норт Свенссон, и Геннадий Волков уже обратили внимание на то, что Морович словно бы пребывал в полусне. На его исхудавшем лице жили только глаза, они двигались, обращаясь к лицам офицеров, будто спрашивали о чем-то, затем снова уходили взглядом в пол.
       Волков вытащил из кармана фотографию, бросил ее на стол.
      - Узнаете? - спросил Адмирал.
       Предатель смотрел на картинку несколько минут, затем отрицательно покачал головой.
      - Что? - удивился Волков, - неужели не помните?! Это Рене Бенуа, только чуть постаревший.
      - Рене Бенуа, - эхом повторил заключенный, продолжая находиться в полусне. И вдруг понял! Яркая картина возникла в памяти...
      - Нет! - прошептал сержант, с ужасом оборачиваясь к рулетке. Но горевший знак лишь подтвердил то, что звеновец уже понял по чужим лицам... Он проиграл. Проиграл огромную сумму денег. Чтобы отдать ее, требовалось работать двадцать лет. Когда Дрю осознал это, комната поплыла перед глазами. А напротив стола, совсем рядом, ухмылялся жалкий пьянчуга, выигравший целое состояние.
      - Не может быть! - прошептал Морович, глядя, как исчезают кредитки в карманах пальто его бывшего оппонента.
      - Расслабься, старик! - оскалился тот. - В этой жизни бывает все что угодно.
      - Сволочь! - кровь ударила в голову звеновца. Прилив дикой, бешеной ярости лишил его рассудка. Дрю прыгнул вперед, вцепляясь в горло противника. - Сволочь! Урод! Все ты, ты виноват!
       Кто-то закричал за спиной. Кажется, с игрового стола посыпались фишки. Сержант видел только выпученные глаза хрипящего пьянчуги, и давил, давил на горло, прижимая врага к полу. А потом рухнул на тело оппонента.
      - Рене Бенуа! - дико закричал заключенный, вскакивая со стула, и хватая фотографию. Он жадно впился взглядом в лицо человека, изображенного на фото...
       Маленькая комната, с тусклой лампой наверху. И стол, на котором неподвижно лежал человек. Тот, кто выиграл у звеновца кучу денег...
      - Нет! - в отчаянии прошептал Морович, тряся головой, как безумный. - Нет! Нет! Нет!
      - Трупешник, самый натуральный, - заверил Антонио, когда сержанта притащили обратно в роскошный кабинет, и бросили на стул. - Можешь не сомневаться. Ты убил его, Дрю.
       Морович продолжал качать головой из стороны в сторону, пытаясь не слышать того, что говорил хозяин кабинета.
      - Есть куча свидетелей, Дрю. И видеозапись. Ты душил Рене Бенуа на глазах у посетителей бара. Кстати, его звали Рене Бенуа... Он был полицейским, из патрульно-постовой службы. Вот, в кармане лежали документы. Это пожизненная ссылка на рудники, Морович. Если передать тебя в руки местной полиции. А вот если Волкову...
      - Рене Бенуа... - опускаясь на стул, тихо повторил Дрю.
       Заключенный с минуту сидел молча, о чем-то думая. Потом поднял глаза на Адмирала:
      - Так он жив?
      - Рене Бенуа жив, - вздохнув, ответил Волков. - Он никогда не был полицейским. Так, мелкий клерк, любитель азартных игр. В ту ночь громилы Антонио Фонетти заставили его сыграть роль мертвеца.
      - Они обманули меня, - изумленно прошептал Морович.
      - Это была подстава, сержант. Театральное представление, - жестко сказал Волков. - И вы на него купились.
      - Значит, я не убивал, - думая о своем, пробормотал 'крот'.
      - Да, вы не убивали, - подтвердил Адмирал. - Своими руками. Но после того, как начали работать на Фонетти, информация, что была передана преступной группировке, привела к цепи трагических событий.
      - Я не убивал, они обманули меня, - как заведенный, повторил Морович. И вдруг заплакал, спрятав лицо в ладони.
       Свенссон и Волков переглянулись, и Лис презрительно сморщил нос.
      - Вас ожидает ссылка на рудники, Морович, - медленно произнес Норт Свенссон, поднимаясь из-за стола. - Военно-полевой суд не вынес смертного приговора, потому что конвенцией Межгалактического Союза расстрелы запрещены. Поэтому - пожизненная ссылка. Вы отбываете в тюрьму уже сегодня.
       Морович не ответил, его плечи тряслись, а лицо по-прежнему было закрыто руками. Волков, вопросительно посмотрев на командира, нажал кнопку вызова охраны. Лейтенант и конвоиры возникли на пороге почти мгновенно.
      - Увести! - коротко приказал вице-адмирал, забирая смятое фото со стола.
      
      
      - Дженни, у меня все хорошо, - говорил Тагор Рол в тот момент, когда Рам Митревски появился в комнате. - О! Привет, Рам! Ты чего такой взлохмаченный?
      - Здравствуйте, Тагор! - улыбаясь, ответил капитан, устраиваясь за спиной подруги, так, чтобы отцу девушки было хорошо видно обоих. - Я только недавно сменился с вахты, вот, как раз планировал вздремнуть пару часиков...
      - Понятно! - ответил Рол-старший, переводя взгляд на дочь. - Дженни, ты выглядишь усталой. И, по-моему, какой-то грустной. У тебя все в порядке? Правда?
      - Не волнуйся, папа, - быстро ответила девушка. - У меня действительно все в порядке. У нас, - поправилась она. - Все хорошо. Просто трудно привыкать к новой жизни. Но это только первое время. Кроме того, я скучаю без тебя.
      - Я тоже без тебя скучаю, девочка. Знаешь, меня только что смотрели врачи. Говорят, дело идет на поправку, но переходы через гипер запретили еще на несколько месяцев. Вот.
      - Это грустно, - вздохнула Дженни. - Значит, все это время тебе придется провести в госпитале.
      - Угу, - ответил Тагор Рол. - Вы бы хоть иногда навещали меня, раз уж я не могу полететь к вам.
       Дженни и Рам быстро переглянулись, и капитан почувствовал, как виноват перед Тагором и его дочерью. Это он, Пират, не хотел отпускать Дженни одну, но все никак не мог выбрать время, чтобы слетать в госпиталь ЗвеНа к отцу Дженифер.
      - Обязательно! - быстро сказал Рам. - Мы как раз думали на несколько дней покинуть базу, провести их вместе. Почему бы не посетить вас, Тагор?
      - Несколько дней отдыха - это прекрасно! - заявил отец Дженни. - Но, что касается поездок, у меня есть идея получше. Дженни! Я обещал тебе показать Землю, но так и не сдержал слова. Раз уж у вас будет несколько дней, может вы слетаете туда, вдвоем? Все-таки, родина твоей матери, девочка. А уж на обратной дороге ко мне завернете.
      - На Землю? - что-то прикидывая в голове, переспросил Рам.
      - На Землю! На Землю! - запрыгала на стуле Дженифер, радостно хлопая в ладоши. - Рам, милый, ну давай слетаем, а?
      - Вы подумайте, - сказал Тагор. - Не торопясь. Потому как, Рам, отвезти туда Дженни я не смогу еще долго. А вам прыгнуть через гипер - дело пяти минут. Посмотрите на колыбель человечества, может, посетите город, где жили бабушка и дедушка Марии Рол, матери Дженни...
      - Идея хорошая, - задумчиво потирая подбородок, вымолвил Рам.
      - На Землю! На Землю! - радостно пела Дженни, похлопывая руками по столу в такт придуманной ей же мелодии.
      - Разбалованный ребенок! - хмуря брови и скрывая улыбку, вынес приговор Тагор. - Ну ладно, ребята. Вы подумайте. Если что - дайте знать. Я тут почти все время у коммуникатора. Из палаты выхожу редко. Дженни! Рам! Счастливо! Пусть у вас все будет хорошо...
      - Пока, папочка! - девушка послала отцу воздушный поцелуй.
       Рам приветственно махнул рукой, и экран отключился.
      - Рам, милый, - вставая из-за пульта и поворачиваясь к капитану, проворковала девушка. - Ну давай слетаем на Землю. Давай, а?!
       Митревски не ответил, набирая какие-то команды на пульте коммуникатора.
      - Что ты делаешь, милый? - прошептала Багира, прижимаясь к Раму всем телом.
       Пират усмехнулся.
      - Отключаю коммуникатор...
      - Зачем? - кусая зубами мочку уха капитана, спросила девушка.
      - Потому что ты мне очень нравишься в этом халатике, - серьезно сказал Митревски, подхватывая девушку на руки и направляясь в спальню.
      - И? - сделав круглые непонимающие глаза, спросила Дженифер.
      - Щас будет 'и', - веско сказал капитан. - Без халатика ты мне нравишься еще больше. Но я не хочу, чтоб нас отвлекали. Ближайшие несколько часов...
      - Маньяк! - шлепнула его по спине Багира, не особо настойчиво пытаясь вырваться из объятий. - Что за обращение со свободной женщиной?
      - Ты не свободная женщина! - бросив подругу на постель и развязывая поясок халата, сообщил ей Митревски.
      - Вот это неожиданность! - глаза Дженни были полны изумления. - Как же так?
      - Ты моя женщина! - гордо заявил капитан, стаскивая с девушки халат. - Ты принадлежишь мне. И сейчас будешь выполнять все прихоти своего господина...
      - Ни за что! - отрезала Дженифер, пытаясь закрываться руками. - Я не позво...
       Капитан легко развел руки девушки в стороны и жадно припал губами к телу подруги. Дженни подумала, что для продолжения игры неплохо было б расцарапать нахалу спину, но тут же решила, что перегибать палку не стоит.
       А еще спустя несколько мгновений она уже ни о чем не думала, растворяясь в горячем облаке рук и губ Митревски. Ласковых и нежных, знающих все о ее теле, способных довести до безумия и лишить воли...
      
      
       Лязгнула за спиной тяжеленная стальная решетка, отсекая путь в обычный мир. Морович невольно вздрогнул, на миг поднимая глаза от бетонного пола и с тоской глядя на сытого и довольного офицера, оставшегося по ту сторону забора. Только что охранник проверил документы вновь прибывшего осужденного и пропустил его на территорию зоны.
      - Вперед! - коротко приказал конвоир, указывая направление.
       Неширокие серые коридоры, мрачные стены, от которых веяло унынием и безысходностью. Бывший сержант Надзора очень хорошо почувствовал ауру тюрьмы. Нечто бесформенное, безликое тяжелой массой легло на плечи, давило, прижимая к земле. Мешало дышать. Он и сопровождавшие конвоиры медленно шли по длинному пустому коридору. Слева и справа были камеры, со встроенными в двери системами наблюдения за заключенными.
       'Почему такая тишина? - подумал Морович, и тут же сам нашел ответ. - Ах, да. Середина дня. Все на копях, добывают руду'.
      - Санобработка! - бросил конвоир, указывая на серое помещение с маленьким зарешеченным окном. - Раздеться.
      - Полностью? - робко спросил Дрю.
      - Дааа! - рявкнул охранник, для убедительности взмахнув дубиной. - Не тормози! А то быстро останешься без ребер.
       Морович принялся быстро стаскивать с себя одежду, нанизывая ее на специальные проволочные кольца, так, как приказали охранники. Затем один из конвоиров нажал кнопку на маленьком настенном пульте, и кольца с одеждой поехали в открывшуюся печь, из которой жарко дыхнуло пламенем.
       Моровича подтолкнули в спину, давая понять, что следует пройти в дальний конец, за нарисованную на полу черту. Сержант, спотыкаясь, вошел в помещение. Створка за его спиной тут же лязгнула, что-то загудело. Со всех сторон ударили струи горячей воды. Морович ртом хватал воздух, уворачиваясь от тугих струй. Потом давление упало, вода прекратила бить из скрытых в стенах разбрызгивателей. Комната наполнилась паром.
       Дрю удавалось дышать с огромным трудом - было очень горячо. Морович жадно глотал воздух, широко открывая рот. Потом снова ударили струи воды, только уже прохладные. Дрю с удовольствием подставлял спину и бока упругим потокам. Что-то снова загудело за стенами помещения, облако порошка окутало сержанта, и затем в последний раз ударили струи воды, смывая с тела остатки нейтрализатора.
       Дверь распахнулась.
      - Выходи! - коротко приказал конвоир.
       Одежда Моровича уже висела в 'предбаннике', на тех же самых кольцах. На ощупь все было очень горячим. 'Санобработка на насекомых, что ли?' - подумал Дрю, лихорадочно натягивая на тело белье.
       Они снова шли по длинному коридору, в обратную сторону. У одной из камер конвоиры остановились. Щелкнул электронный замок, дверь легко распахнулась.
      - Заходи! - кивнул охранник, пропуская Моровича внутрь. - Здесь четверо заключенных. Пятая, незастеленная койка - свободна. Занимай ее.
      - А... - начал Морович.
      - Раздача белья вечером, - отрезал охранник. - На одежду нашить личные метки, выдаст старший по камере. Одежду для работ на шахте также получишь у старшего.
      - Но... - попытался возразить бывший сержант.
      - Обед через полтора часа. Все подробности узнаешь у сокамерников. Они быстро введут тебя в курс дела, - массивная дверь захлопнулась, оставляя Дрю наедине со своими мыслями.
       Он опустился на голую, незастеленную койку, медленно огляделся по сторонам. Четыре спальных места, грубый стол у зарешеченного окна, несколько привинченных к полу табуреток. Матовые лампы в нишах под потолком, тоже забранные решетками.
      - Господи, - прошептал Дрю. - И чего мне не жилось спокойно...
       Он закрыл лицо руками, начал раскачиваться взад-вперед, тихо подвывая. Затем бросился к окну, вцепился пальцами в решетку, жадно разглядывая картину по ту сторону преграды.
       Прямо под окнами располагался плац с размеченными местами для построения. '1 отр.', '2 отр.' - прочитал Морович. Заключенные делились на отряды... Чуть подальше, очерчивая большую площадку, высился забор, верх которого был забран колючей проволокой и странными мерцающими устройствами. 'Детекторы движения, - подумал бывший сержант ЗвеНа. - Или что-нибудь аналогичное, реагирующее на тепло, пси-поле...'
       По бокам плаца виднелись здоровенные вышки с козырьками, защищавшими от непогоды. Сощурив глаза, Морович сумел разглядеть на одной из них часового. Тот стоял, привалившись к стенке, и потому сливался с черной поверхностью. Другого караульного видно не было.
       'Конечно, - понял бывший звеновец. - Сейчас на плацу никого нет, чего им напрягаться, тащить службу. Здесь тоже люди...'
       И вдруг Морович отчетливо понял всю разницу. Только в этот миг Дрю до конца осознал: люди были по ту сторону проволоки. А по эту - заключенные. И любой караульный, оттащив наряд, мог пойти по своим делам. Туда, куда ему вздумается. Завалиться на койку в казарме, выпить пива, получить увольнение и провести время в приятном обществе дамы. А то и просто побродить по городку, посидеть у деревьев, глядя на то, как ветер взлохмачивает их кроны.
       У Дрю не было на это права. Он больше не мог идти туда, куда ему хотелось. Он не мог сесть под деревьями и праздно наблюдать, как бегут по небу облака. Все это осталось в другой жизни, от которой сержанта отделяла крепкая решетка.
       От понимания этого факта вдруг невыносимо защемило сердце. Дрю больше не был человеком. Теперь, здесь, он стал одним из многих, кому предстояло вставать по приказу, жрать по приказу, мочиться по приказу. И, главное, по приказу добывать руду, нужную МегаСоюзу. Так будет до самой смерти. Пока однажды сердце бывшего сержанта не остановится, устав от монотонного серого конвейера, который следует называть 'жизнью'.
       Его зашьют в грубый мешок и бросят в печь крематория. Черный дым развеется над шахтами, где покорные муравьи будут все так же ковырять стены, богатые минералами. В компьютерную систему внесут пометку: 'Дрю Морович, умер такого-то числа такого-то года'. И все. Ничего не изменится. Его просто вычеркнут из списков живых, но никому не будет до этого дела. Потому что сейчас, именно сегодня, когда он оказался за решеткой, на нем поставили жирный крест.
       Морович вспомнил о деньгах, припрятанных в укромном месте. Он, владелец приличного состояния, о котором не успел узнать даже Антонио Фонетти, вынужден будет сгнить на рудниках... Ирония судьбы! Часть денег сержант успел положить на счет в надежном банке... Тот будет исправно причислять проценты, увеличивая состояние Моровича, который никогда не сможет явиться за своим капиталом.
       Подумав об этом, Дрю еще раз взглянул на плац, обнесенный забором, на помигивавшие индикаторами приборы контроля, на сонного часового, и вдруг истерически захохотал. Он упал на стол, начал биться головой о его деревянную крышку, перекошенный рот Моровича продолжал издавать нечленораздельные звуки.
       А потом за дверью камеры прогудел какой-то сигнал, и бывший сержант Звездного Надзора услышал, как тяжелые сапоги бухают по коридору. Огромное количество ног топало по лестницам, шаркало по бетонному полу. Заключенные возвращались с работы на обеденный перерыв.
      
      
       'Среднегалактическое время 16 часов 00 минут, - возвестил бортовой информатор. - Выпуск новостей мы начинаем только что поступившим сообщением: адвокатом главаря известной преступной группировки - Антонио Фонетти - утвержден Марк Шейдер. Тридцатитрехлетний Марк Шейдер, представляющий гильдию юристов Тенеты, был одним из первых, кто подал заявку на участие в процессе по делу Фонетти. Сегодня, закрытым голосованием, правительственная комиссия утвердила его кандидатуру. Подзащитный Шейдера, Антонио Фонетти, обвиняемый по девяти статьям межгалактического кодекса, в настоящее время находится в следственном изоляторе Звездного Надзора. Транспортировка заключенного к месту проведения слушаний, на базу 'Октант', намечается на завтра.
       К другим темам выпуска...'
       Адвокат Марк Шейдер, невысокий мужчина с уже наметившимся брюшком и тщательно зализанной лысиной, лениво протянул руку к пульту бортового информатора, меняя настройку. Из динамиков полилась легкая приятная музыка. Марк услышал все, что хотел услышать. Конечно, он и ранее знал, что его кандидатура утверждена межгалактическим советом, но так приятно было услышать о себе по общей сети вещания!
       Рука Марка снова легла на руль - его мобиль несся к дому, будто ракетный катер, расслабляться не стоило. Если бы Шейдера спросили, почему он гонит по пустынной трассе с такой скоростью, он не смог бы объяснить. Возможно, дело было в напряжении последних дней, в ожидании окончательного решения совета. И вот теперь, когда все осталось позади, он мечтал поскорее вернуться домой, расслабиться. Принять горячую ванну, может, выпить бокал хорошего старого вина. А уж потом, крепко выспавшись, он продолжит анализировать, как выстроить защиту своего клиента.
       На трассе не было ни одной машины, широкое полотно стелилось под колеса, и мобиль Марка будто бы парил над серой лентой. Поездка доставляла адвокату удовольствие. Прямая, ровная как столб, дорога, просматривалась на несколько километров вперед, и потому Марк заметил фигурку на обочине задолго до того, как его мобиль поравнялся с женщиной.
       Да, это была женщина. Он сразу, еще издали понял, потому что длинный светло-серый плащ был так перетянут в талии, что сомнений не оставалось. Такой осиной талией могла обладать только женщина. Скорее даже - молодая девушка. 'Хорошо бы, красивая', - подумал Марк, непроизвольно притормаживая. Длинные светлые волосы незнакомки были распущены по плечам. Ветер, время от времени пробегавший по кронам деревьев, цеплялся за локоны девушки, подбрасывал их вверх.
       Марк ехал все медленнее. Он не мог объяснить непонятного интереса, что возник у него к незнакомке. Конечно, странно было встретить здесь, на пустынной трассе, вдалеке от космопорта и ближайших поселений, юную хрупкую девушку, но дело заключалось не в этом. Нервное возбуждение, не отпускавшее Шейдера последние несколько дней, искало выхода. А фигурка, которую Марк видел пока только со спины, обладала какой-то магической силой. Она лишала покоя, заставляла думать о себе.
       А потом резкий порыв ветра раскинул в разные стороны полы серого плаща, и кровь жарко ударила в голову адвоката. Под верхней одеждой обнаружились восхитительные ножки на высоких каблуках, упакованные в черные колготки с замысловатым узором. И юбка, белая, расклешенная, с красивыми линиями, почти не скрывавшая ног... Все промелькнуло перед глазами Марка лишь на миг, но этого было достаточно.
       Он резко нажал педаль тормоза, даже не поравнявшись с незнакомкой. 'Нет, не может быть, чтобы она была дурна собой. Не может! Я чувствую, девчонка просто супер! Такое встречается раз в жизни...' Незнакомка испуганно отскочила в сторону, оборачиваясь. Видимо, она не слышала шума приближавшейся сзади машины, а потому визг шин привел ее в смятение.
       'Черт! - подумал Марк. - Кретин! Надо было поаккуратнее. А то спугнешь такую козочку, попробуй потом найти к ней подход...'
      - О-о-о, простите! - крикнул он, скаля зубы в широкой обаятельной улыбке. - Простите, леди, что напугал вас.
       Девушка стояла молча, оглядывая Марка и его машину. Шейдер прищурился, стараясь не выдать своего волнения. Он был прав. Девчонка оказалась красавицей, каких редко встретишь. Ее немного раскосые, миндалевидные глаза сразу говорили о том, что в роду у незнакомки присутствовали восточные крови. Марк усмехнулся, он изучал историю в университете, и потому знал, что 'восточные' крови были таковыми век-другой назад. Позднее, когда люди покинули Землю, все перемешалось. Но, даже теперь, когда человечество разбрелось по сотням освоенных планет, гены предков давали о себе знать.
       Резко очерченные скулы, темные, глубокие глаза девушки - все это привело Марка в восторг, граничивший с помешательством. Он вдруг понял, что хочет незнакомку, желает ее, страстно, неистово. И сделает все, чтобы уже сегодня красотка оказалась в его постели.
      - Меня зовут Марк, - продолжил он, обходя машину и распахивая дверцу со стороны пассажирского кресла. - Марк Шейдер. Я юрист, - он широко улыбнулся, подавая девушке руку. Та неуверенно посмотрела на пустую дорогу, на ожидавший ее комфортный мобиль.
      - Скажите, Марк, - голос незнакомки был мягким и очень приятным. - Далеко ли отсюда до Руна-Тауна?
      - Руна-Тауна? - воскликнул адвокат, опуская руку. Красавица не назвала своего имени, не захотела сразу же сесть в его машину, но это лишь еще больше раззадорило Шейдера. Его опытный глаз успел отметить, что в длинном плаще девушка выглядела необычайно эффектно, потому что поясок, стягивавший талию, очень выгодно подчеркивал полную грудь незнакомки и ее восхитительные бедра, которые хотелось прижать к себе прямо сейчас. - Вы идете в Руна-Таун, леди?! Но ведь до него еще несколько километров. Может, пять, может, семь. Разве можно так беспощадно мучить столь красивые ножки?
       Адвокат решился на первый комплимент. Его стрела попала в цель. Девушка едва заметно улыбнулась.
      - Мои ножки скрыты плащом, - колко заметила она. - Когда вы успели разглядеть их?
      - О-о-о! - прижимая руку к сердцу и вкладывая во взгляд максимум восхищения, произнес Марк. - Ветер, леди. Это ветер. Он развевает вашу одежду, позволяя увидеть то, что скрыто от посторонних. И, должен сказать, это восхитительное зрелище!
       Девушка засмеялась, тряхнув головой так, что волосы заструились по ее плечам. Протянула Марку руку:
      - Меня зовут Синди. Синди Уотерс. Я приехала в гости к своей тете, но, видимо, что-то не так поняла из ее объяснений. Тетя утверждала, что от космопорта до поселка совсем недалеко. И я решила прогуляться.
      - Видимо, тут произошла какая-то ошибка, - с сожалением произнес Марк. - До Руна-Тауна не так уж близко от космопорта... Но я счастлив, Синди, что могу исправить это недоразумение. Позвольте вашу руку. Мой стальной конь домчит вас до цели всего за несколько минут.
       Синди весело рассмеялась, обнажая ровные белые зубы. Она подала Марку узкую ладошку с длинными хрупкими пальцами, подобрала плащ, забираясь в машину. Адвокат аккуратно закрыл дверцу, не переставая ослепительно улыбаться. 'Дело сделано, - подумал он. - Красотка у меня в машине...'
       Он быстро обогнул мобиль, уселся за руль. Мягко заурчал двигатель, машина плавно тронулась с места. Теперь Шейдер не очень стремился давить на педаль газа, стараясь растянуть время, которые ему предстояло провести с Синди. Где пять минут, там и десять. Надо было очаровать девушку и добиться согласия на свидание, ужин в ресторане...
      - Значит, ваша тетя живет в Руна-Тауне? - поворачиваясь к спутнице, спросил он.
       Губы Марка вмиг пересохли от волнения. Теперь, когда серый плащ не скрывал затянутые в черные узорчатый шелк ноги, он пьянел все быстрее и быстрее. Ему никогда не приходилось видеть девушек с такими длинными и, главное, совершенными ногами. А туфли с ремешками, обвивавшими голени, словно магнит, звали к себе. Шейдер поймал себя на мысли, что мысленно тянется рукой к ногам красавицы. Вот пальцы коснулись длинной шпильки каблука, медленно пробежали по стопе, скользнули вверх, ныряя под юбку...
      - Да, моя тетя живет там, - ответила девушка, доставая из сумочки маленькое зеркало и проверяя прическу.
      - И ты... вы прилетели сегодня на корабле, чтобы ее навестить, - невольно думая о своем, адвокат сбился.
      - Марк, - узкая ладошка легла на руку водителя, Шейдер почувствовал, что на лбу выступил пот. - Марк, пожалуйста, обращайся ко мне на 'ты'. Я очень благодарна, что ты согласился подвезти меня.
      - Нет проблем, - стремясь улыбаться широко и дружелюбно, ответил Марк. Я живу по соседству. Рядом с Руна-Тауном есть небольшой поселок, где и расположен мой дом. Так что мне не составит труда доставить тебя прямо к дому твоей тети...
       'А также узнать, где ты живешь', - этого Марк не сказал вслух.
      - Спасибо тебе, - девушка тепло и благодарно улыбнулась, доставая расческу и начиная колдовать над волосами.
       'А ведь она сейчас в полной моей власти... - вдруг подумал Марк. - Дорога пуста. Никого. Мы одни. Я мог бы...'
       Шейдер задохнулся от этой мысли, стараясь прогнать ее. Но воображение, чертовски развитое с детства, рисовало картину: он резко бьет по тормозам, съезжая на обочину, всего несколько секунд - и он уже не за рулем, а над пассажирским сиденьем. Щелкнуть поворотным механизмом, опрокидывая кресло до горизонтального положения - дело одной секунды. А потом... потом. Он представил, как рванул бы поясок, вытаскивая девчонку из плаща, словно конфету из обертки. Она могла бы кричать и отбиваться, но он бы задрал на ней юбку, прямо здесь, в машине, разрывая дорогие колготки...
      - Марк... - мягкий голос заставил его вздрогнуть. - О чем ты задумался?
      - Я? - в смятении спросил адвокат, стряхивая оцепенение. Он почувствовал, что краснеет, как мальчишка. По счастью, Синди ничего не заметила.
      - Ты обещал домчать меня до дома за несколько минут, - улыбаясь, сообщила девушка, закидывая ногу на ногу. - А едешь так, словно сам толкаешь машину...
      - Гмм, - буркнул адвокат, прибавляя газу. Девушка, конечно, была права. Он очень не хотел отпускать Синди. Но следовало придумать повод, чтобы удержать красотку. Не силой же, в самом деле...
      - Ой! Вот и город! - обрадовалась Синди, увидев, как из-за деревьев появились первые крыши.
      - Это не совсем город, - мягко поправил Марк. - Так, поселок городского типа.
      - Ага, - согласилась девушка, не поворачивая голову в его сторону. Она что-то высматривала среди построек. - Вон, смотри! Видишь, дом с красной крышей? Там живет моя тетя.
       'Черт бы побрал твою тетю!' - сердито подумал Марк, стараясь улыбаться.
       Он съехал с трассы на более узкую дорогу, что вела к домам. Мобиль медленно двигался между постройками, людей не было видно. До дома, на который указала Синди, оставалось всего несколько сотен метров, а Марк никак не мог придумать повод, чтобы удержать девушку.
      - Синди... - начал он. 'Может, просто пригласить на ужин?'
      - Странно, - тревожно произнесла девушка, оглядывая здание. - Вроде ставни закрыты.
      - Сейчас подъедем, поглядим, - буркнул Марк.
       Тихонько скрипнули тормоза, Синди тут же выскочила из машины, бросаясь к дому.
      - Тетя! Тетя Сюзанна!!! - закричала она. - Я приехала!
       Никто не ответил. Марк неторопливо выбрался из машины, следом за девушкой подошел к закрытой на ключ двери небольшого особняка. Подергал ручку.
      - Похоже, там никого нет, - резюмировал он.
      - Как же так? - растерянно спросила девушка. - И ее личный коммуникатор не отвечает... Что же мне теперь делать? Марк, здесь есть гостиница?
       'Вот он, шанс!'
      - Синди, может, это покажется нескромным, но зачем тратить время на поиски гостиницы? Если согласна принять мое предложение, давай я отвезу тебя в свой дом. Там есть несколько отличных гостевых комнат, выбирай любую. Устроишься, отдохнешь немного, примешь душ. А заодно свяжешься с тетей, чтобы узнать, куда она уехала и когда вернется.
      - Марк... - девушка смотрела на него с сожалением. - Мне так неудобно стеснять тебя.
       'Боже, какая наивность!'
      - Ну что ты! - широко улыбнулся Марк, увлекая девушку к машине. - Ты совершенно не помешаешь мне. Наоборот, я буду рад видеть столь очаровательную даму у себя в гостях...
       Продолжая тараторить комплименты, Шейдер мягко подталкивал все еще колеблющуюся девушку к мобилю. Он распахнул дверцу и почти силой втолкнул девчонку внутрь, тут же захлопывая створку. Быстро сел за руль.
       'Ну вот, теперь ты точно от меня никуда не денешься!'
      - Ну что, поехали? - улыбаясь, спросил он. Двигатель вновь заурчал, мобиль плавно развернулся, трогаясь с места, в сторону дома адвоката Марка Шейдера, которому через несколько дней предстояло защищать в суде Антонио Фонетти, самого кровавого бандита последних лет.
      
      
       Нельзя сказать, что политическая карьера Боба Хитроу была стремительной и беспроблемной. Несколько лет у новичка ушло на то, чтобы почувствовать среду, где обитали политики, научиться правильно и быстро ориентироваться в менявшейся обстановке. Но для Боба не существовало проблем там, где другие терялись и пасовали. Он сразу понял, что правила новой игры чем-то похожи на те, которые Хитроу уже видел, в зоне.
       Сильные давили слабых, формируя из них свое окружение. Слабые, не способные противостоять мощи более удачливых игроков, либо 'ложились' под кого-то, либо исчезали со сцены. Причем, как понял Боб, не всегда игроки спокойно доживали до старости. Некоторым 'счастливчикам', узнавшим во время интриг приватную информацию, приобщившихся к чьим-то тайнам, удавалось протянуть недолго. Тут и там журналисты попадали в аварии, помощники депутатов умирали от ножа случайного хулигана, позарившегося на золотую цепочку, секретарши правительственных чиновников становились жертвами маньяков.
       Хитроу быстро усвоил, что для человека-политика нет и не может быть каких-то незыблемых принципов. Учитель, Эдуард Голощеков, отлично боролся со штормами, приливами и отливами, умело прогнозируя на чьей стороне окажется сила, к какой группировке следует примкнуть. Его молодой помощник Боб Хитроу восторгался чутьем и интуицией босса. Уходили на дно политические партии, в скандальных разоблачениях завершались карьеры политиков, чье положение казалось молодому Бобу незыблемым. А Голощеков по-прежнему держался на плаву, неизменно проходил в парламент МегаСоюза, с трибун вешал на уши обывателей откровенную лапшу, посмеивался над тем, как сходили со сцены его бывшие 'заклятые друзья'.
       Боб Хитроу хватал уроки Голощекова не лету. Ему было гораздо проще, чем многим другим помощникам Эдуарда. Во-первых, у Хитроу не было иллюзий в отношении окружавшего мира. Во-вторых, его страсть к рискованным играм не прошла с годами. Он по-прежнему 'вызывал огонь на себя', и, чувствуя прилив адреналина в крови, понимал, что только так и надо жить. В-третьих, дважды 'отмотав срок' в молодости, Боб отличался редким цинизмом и отсутствием принципов. Все это формировало характер, создавая нужный сплав для того, чтобы выделиться из большого числа людей, окружавших известного депутата МегаСоюза Эдуарда Голощекова.
       Однажды пришел день, когда, давая интервью, известный политик произнес фразу, которую мечтал услышать его заместитель: 'Мой преемник, Боб Хитроу'. С этого момента к Бобу стали относится внимательнее, он почувствовал реальный интерес со стороны прессы. Но успех не вскружил голову тридцатилетнего мужчины. Хитроу слишком хорошо знал, как больно падать в грязь. Он готов был потерпеть еще несколько лет.
       Все решилось само собой, ему даже не пришлось как-то способствовать окончанию политической карьеры босса. Просто однажды, во время горячего диспута, Голощеков страшно побледнел, неожиданно потерял сознание прямо на глазах у зрителей программы. Медицинский консилиум, в кратчайшие сроки исследовавший организм пятидесятилетнего мужчины, пришел к выводу, что с политикой Эдуарду пора завязывать. Сердце могло отказать. И внезапный приступ, как раз во время прямого эфира, оказался лишь предупреждением свыше.
       Эдуард не был глупым человеком. Он прекрасно понял, что игра сыграна, и все, что можно было взять - он взял. Голощеков уступил место Бобу Хитроу без боя, сам, лично, порекомендовав молодого и перспективного политика в парламент нового созыва. К мнению Эдуарда прислушались...
       Так началась самостоятельная карьера Боба. Она состояла из падений и взлетов, временами казалось, что дни Хитроу-политика сочтены. Но опыт, бесценный опыт, полученный в молодости, а также от учителя, помогал Бобу выходить сухим из воды.
       Лишь один раз он почувствовал не просто серьезную опасность, как было чаще всего, а смертельную, готовую уничтожить все, что создавалось два десятилетия. Это произошло во время турне Боба Хитроу по планетам третьего сектора освоенного пространства. Боб выдвигал свою кандидатуру в парламент именного от 'тройки', упирая на то, что родом отсюда, неплохо проявил себя ранее, добившись весомых результатов, и готов был снова защищать права колонистов.
       Планеты менялись, как узоры в калейдоскопе. Хитроу неизменно улыбался, раздавал автографы, отвечал на вопросы жителей колоний и с удовольствием фотографировался с 'аборигенами'. Кампания шла хорошо, и Боб был уверен, процентов на девяносто, что пройдет на следующий срок.
       Неприятна история приключилась на Гелле, предпоследней из планет, которые по графику предстояла посетить Хитроу. Его горячая речь, как обычно, была 'на ура' воспринята колонистами. Боб не поскупился на яркие краски, расписывая жителям, как увеличатся субсидии на развитие экологических и социальных программ. Он обещал новые школы и рост числа рабочих мест. Речь заканчивалась под всеобщее ликование. Поддержка Хитроу на Гелле была обеспечена. Без пяти минут депутат парламента уже фотографировался со всеми желающими, неизменно излучая добрую широкую улыбку, когда кто-то дернул его за рукав.
      - Джулиус! - позвали Боба Хитроу сбоку.
       Продолжая улыбаться, Боб повернулся к говорившему. Конечно, Хитроу не был в восторге от того, что совершенно незнакомый человек дергает его за рукав. Тем более, что незнакомец не принадлежал к высшему свету, серый помятый костюм висел на нем мешком. На худом, красном лице явно просматривалась склонность к рюмке. Да и вообще, Хитроу носил другое имя.
      - Джулиус! - нетерпеливо повторил человек, явно намереваясь вытащить депутата из круга радостных колонистов.
      - Вы ошибаетесь! - все так же лучезарно улыбаясь, ответил политик. - Меня зовут Боб Хитроу. Вы перепутали...
       И тут худой незнакомец улыбнулся. В этот момент что-то сместилось в голове депутата. Словно бы откуда-то со дна, из глубины, из неведомо какой пропасти лет, выплыло лицо молодого парня. Оно наложилось на худое, небритое лицо незнакомца, мешки под глазами словно бы исчезли, разгладились морщины, и... Хитроу не вздрогнул только чудом.
       Он узнал оборванца. И только когда толстая корка забвения треснула, Хитроу понял, что Фрэнк Бишоп прав. Да, он обращался к депутату, называя того настоящим именем. 'Джулиус'. Хитроу стал другим человеком в двадцать с небольшим лет, после второй отсидки. С тех пор минуло полтора десятилетия, новое имя приросло к Хитроу так, что он напрочь забыл о прошлом.
       И вот теперь, на Гелле, Фрэнк Бишоп, одноклассник, из-за которого Хитроу получил первый срок, напомнил Бобу о прошлом. Депутат давно уверовал в то, что все похоронено под толстым пластом лет и событий. Все подельники по второму преступлению были мертвы, родители Джулиуса тоже лежали в могиле. Но, невесть откуда взявшийся Фрэнк Бишоп, талантливый парень, умевший вскрывать коды банкоматов, оживил призраков умершего мира.
       У Боба Хитроу была отличная школа. Он не раз наблюдал, как выходит из сложнейших положений его учитель Эдуард Голощеков. Теперь молодому депутату понадобилось все искусство, чтобы довести встречу с избирателями до конца, и при этом незаметно дать понять Фрэнку Бишопу, что разговаривать с ним Хитроу будет чуть позже.
       По счастью, репортеры не отреагировали на этот небольшой инцидент. Бишоп ни разу не попал в кадр вместе с Хитроу, никто не озаботился вопросом: почему незнакомец называет Боба Хитроу 'Джулиусом', почему известный политик время от времени бросает взгляды на скамейку, где ждет его худой оборванец в мятом костюме...
       Вечер на Геллу приходит быстро. Световой день короткий, и, хотя климат на ней довольно-таки теплый, фонари на улицах малолюдных городков зажигаются рано. Хитроу и Бишоп медленно бродили по улицам, причем Боб, неплохо знавший местную географию, старался выбирать улицы потемнее. Ему совсем не хотелось, чтобы пронырливые журналисты зафиксировали странный диалог между преуспевающим политиком и грязным оборванцем.
      - Поначалу все шло отлично, - рассказывал Фрэнк, и его худое небритое лицо оживлялось. Сразу было видно, что вспоминать прошлое Бишопу приятно. - Помнишь, тогда, я вышел из заключения досрочно?
       'Конечно, помню, - хотелось ответить Бобу-подростку. - Ты вышел из зоны досрочно, 'продавшись' администрации тюрьмы и заработав себе амнистию. А я трубил от звонка до звонка. И ты, Фрэнк, оказавшись на воле, даже не вспомнил обо мне. Ни разу не пришел навестить, не принес передачи. А ведь знал, что родители отвернулись от Джулиуса...'
       Но Хитроу был слишком опытным политиком, и давно уже не говорил того, что думает. А потому, по привычке улыбнувшись - открыто и дружелюбно - он хлопнул бывшего одноклассника по плечу:
      - Конечно, помню, Фрэнк! Тебе тогда здорово повезло. Нам дали по году, а ты отсидел чуть больше половины срока и уже вышел на волю. Молодец!
      - Ага, - довольно скалясь, продолжил Бишоп, внутренне радуясь тому, что Джулиус простил его за предательство. Видимо, с тех пор прошло так много лет, что друг давно забыл. Конечно, забыл. У него получилась такая насыщенная интересная жизнь... - Ну вот, я почти сразу устроился на работу. Программистом. Разрабатывать системы компьютерной защиты. Мне дал хорошую рекомендацию начальник тюрьмы.
       'А вот я после второй отсидки никому не был нужен, - вдруг подумал Хитроу. - Ни родителям, ни агентам по персоналу. Ни одна сволочь не хотела дать мне работу... И протекции никто не оказывал...'
      - Но там я проработал недолго, - воскликнул Бишоп, взмахивая руками. - Всего пару-тройку лет. Больше не выдержал.
      - Почему? - коротко спросил Хитроу. Он, наконец, увидел то, что долго пытался найти. Небольшую забегаловку, с плохим освещением, где можно было устроиться в темном углу, будучи уверенным, что никому нет дела до пары тихо беседующих между собой мужиков.
      - Джулиус! Они...
      - Боб! - резко прервал его Хитроу. - Пожалуйста, называй меня Боб.
      - Хорошо, Боб, - Фрэнк споткнулся, в сумраке не разглядев ступенек. Крепкая рука Хитроу поддержала его. - Спасибо. Они все такие тупицы, Боб! Начиная от ведущего программиста. И при этом у каждого - слышишь - у каждого непомерные амбиции. Как-то, разозлившись, я решил доказать, что система защиты, которую они всем отделом проектировали несколько лет, не стоит ломаного гроша. Я вскрыл ее за десять минут.
      - Систему защиты банка? - уточнил Хитроу, оглядываясь по сторонам и выбирая самый темный угол.
      - Не знаю, банка или не банка, - нетерпеливо отмахнулся Бишоп. Его глаза радостно заблестели, когда на столе появилась бутылка дешевого пойла, два стакана, и какая-та сомнительная закуска, к которой Хитроу боялся притронуться.
      - Как не знаешь? - спросил Боб, разливая жидкость по стаканам.
      - Ну, - чавкая от удовольствия, промямлил Бишоп. - Та компания, где я работал, проектировала системы защиты, а потом продавала их клиентам. Клиентами были банки, и торговые фирмы, и правительственные учреждения. Давай!
       Фрэнк Бишоп выпил до дна, в то время как его собеседник лишь притронулся губами к жидкости в стакане.
      - С тех пор они меня жутко невзлюбили, - продолжил Бишоп, уплетая закуску. - Только искали повода, чтобы уволить.
      - И нашли, - угадал Хитроу, так как угадать было нетрудно.
      - Ага, - согласился приятель, вновь наливая себе. - Будешь?
       Депутат отрицательно покачал головой.
      - Уволили, - выпив, сообщил Бишоп. - Из-за какой-то мелочи. Но тогда у меня была неплохая репутация, вскоре я снова устроился на работу, к конкурентам той фирмы.
      - Но там все было примерно так же, как и на первом месте, - вновь угадал Хитроу. Для него история жизни подельника была, как открытая книга.
      - Во даешь! - изумился Фрэнк. - Проницательный! Так оно и было. В офисе сидели такие же безмозглые идиоты, и целыми отделами разрабатывали софт, в котором грамотный человек мог найти десятки дыр.
      - И ты им это доказал.
      - Да, но не сразу, - третий раз наливая себе, сообщил Фрэнк. - Слушай, - вдруг остановился он. - Ты совсем не ешь второе блюдо. Может, отдашь мне, а? А то... чертовски... в брюхе...
      - Да бери, конечно! - тут же подвинул к нему посуду Боб.
      - Спасибо, друг! - Бишоп принялся быстро сметать еду с тарелки Хитроу.
       Где-то в глубине заведения, за небольшой сценой, подсвеченной красными фонарями, послышалась музыка. Немолодая стриптизерша, с усталым лицом и слегка отвисшим задом, принялась танцевать для немногочисленных зрителей.
      - Ух ты! - облизнулся Фрэнк. - Какая сладенькая... Тебе нравится, Боб?
       Хитроу чуть обернулся, чтобы увидеть женщину. Его наметанный глаз сразу различил и толстый слой 'штукатурки', и безнадежность в глазах танцовщицы.
      - Знаешь, - вдруг всхлипнул Фрэнк. - У меня сто лет не было классной девчонки... Одни дешевые шлюхи.
       Хитроу только незаметно улыбнулся. 'Вот ведь как бывает в жизни, - подумал он. - Тогда я остался на зоне, и мотал срок, а Бишоп уже сидел в приличном офисе, получая хорошую зарплату. Я жрал тюремную пайку и работал на правительство, Фрэнк пил кофе, откладывая деньги себе в карман. Но прошло полтора десятка лет, и как все поменялось! Фрэнк мечтает о дешевой шлюхе и грязного кабака, а я...' Боб самодовольно усмехнулся. У любого известного политика был целый штат помощников и помощниц, ассистентов и секретарш. Не говоря уж о журналистках, что брали у Боба интервью, или посетительницах, которые приходили к Хитроу, чтобы уладить свои проблемы.
       Недостатка в красивых женщинах у Боба не было. Послушных красивых женщинах, готовых удовлетворить любое желание политика. Хитроу всегда мог выбирать, в любой день. Блондинку или брюнетку, худенькую и узкобедрую, или, наоборот, с полными сочными грудями и такой же задницей, за которую приятно подержаться. Боб мог предпочесть опытную женщину, для которой в сексе не было никаких тайн, или, если захочется, молодую и наивную, которой еще предстояло узнать тысячи секретов...
       Но он не сказал всего этого Фрэнку. Хитроу лишь потребовал еще одну бутылку пойла, и, как только Бишоп расправился с едой, вытащил того из-за стола. Старый приятель едва держался на ногах.
      - Они увольняли меня снова и снова... - пробормотал небритый худой неудачник в мятом костюме. - Гады...
      - Так ты сейчас работаешь или нет? - поинтересовался Боб, оглядываясь по сторонам. Они шли по темной улице, здесь фонари стояли редко, а свет в окнах невысоких домов создавал причудливые тени вокруг.
      - Нет, - всхлипнул Фрэнк. - Два месяца назад уволили... Больше не смог найти работу...
      - Это плохо, - совсем без сожаления вымолвил Хитроу. Он уводил собутыльника подальше от трактира, в котором бывшие приятели провели время. Боб уже все обдумал, и решил, что осторожность не помешает.
      - Да, - пожаловался Фрэнк, который уже едва волочил ноги, и держался только потому, что его крепко обнимала рука Хитроу. - А вчера кончились деньги. Меня выселили из дома, Джулиус...
      - Боб! - на миг теряя выдержку, рыкнул Хитроу. Впрочем, вокруг никого не было. Они отдалились от убогого бедняцкого квартала, и теперь двигались параллельно трассе скоростных поездов.
      - Помоги мне, Джулиус, - заныл Бишоп, вдруг приходя в себя. - Дай какую-нибудь работу, а? Я видел, у тебя много людей - ассистенты, помощники... Старина Фрэнк тоже может быть полезен. Он еще не разучился 'ломать' системы...
      - Это хорошо! - задумчиво протянул Хитроу. Навыки Бишопа, конечно, могли пригодится. Но он знал о прошлом Боба-Джулиуса, и эта мысль перевешивала все остальное.
      - Я отведу тебя на квартиру, - сказал политик. - У меня тут есть небольшая комнатка, ну, для всяких амурных дел...
      - Ой, Джулиус! - Фрэнк остановился, на его худом лице возникла глупая улыбка. Он поднял палец и, раскачиваясь из стороны в сторону, погрозил собутыльнику. - Тайком молоденьких девочек трахаешь, да? Старый пердун...
      - Идем, - Боб нетерпеливо подхватил пьяного Фрэнка под руку. Они приблизились к трассе поездов почти вплотную, и теперь Хитроу лишь выбирал нужное место.
       'Пожалуй, здесь!' - решил он, оценивая обстановку. Магнитные 'подушки' плавно изгибались, уходя за поворот. Неподалеку от трассы располагалось старое полуразрушенное здание.
      - Странное место для квартиры, - пробормотал Фрэнк, мутным взглядом обводя темные окрестности.
      - Потерпи, - успокоил Хитроу, рукой, обернутой в платок, засовывая полупустую бутылку в карман Бишопа. 'Не оставить отпечатков...' - Скоро придем. А вот тебе и выпить, на ночь.
      - Спасибо, Джулиус... - расчувствовался Фрэнк. Он попытался высвободиться из объятий Хитроу, чтобы встать прямо и прижать руки к сердцу. - Я так рад, что ты не забыл нашей дружбы...
       Вдали послышался сильный шум ветра. Поезд отошел от станции и приближался к повороту.
      - Я ничего не забыл, - холодно ответил Хитроу, разворачивая старого приятеля спиной к трассе.
      - Правда? - как-то глупо спросил Фрэнк и икнул.
      - Правда! - Боб резко толкнул пьяного Бишопа на магнитные 'подушки'.
      - А-ай! - вскрикнул Фрэнк, падая. Он не смог ни сгруппироваться, ни подставить руки, и упал на спину. - Джулиус, какого...
       Плотный вихрь налетел неожиданно. Хитроу, хоть и знал, что произойдет, все же был захвачен врасплох. Он едва успел отступить в тень полуразрушенного строения, чтобы яркий свет прожекторов не выхватил из ночи его фигуры.
       Поезд на магнитной подушке быстро приближался. Он плавно и быстро скользил над землей, мощное поле удерживало его в полуметре от трассы.
      - Джулиус! Джулиус! - закричал Бишоп, пытаясь перевернуться на бок, чтобы подняться. Но было поздно.
       Яркие столбы света пробежали по земле, чиркнули по ржавой трубе котельной, выхватили небольшое строение с разбитыми стеклами. Затем локомотив повернул, и в лучах возникла фигура человека, барахтавшегося на путях. Даже если бы у машиниста была феноменальная реакция, он не успел бы остановить состав, набравший полный ход. Взревел гудок локомотива, предупреждая несчастного, что надо убираться с дороги как можно скорее.
       Но это был лишь жест отчаяния. Просто машинист больше ничего не успел сделать. Слишком близко от поворота лежал человек. Крик Бишопа слился с ревом поезда. Турбулентные потоки воздуха подхватили Фрэнка, завертели на 'магнитных' подушках, как соломинку. В следующую секунду тело исчезло под локомотивом и вагонами. Зазор был велик, и ни один из них не зацепил несчастного, но плотные потоки воздуха тащили жертву по трассе, перекатывая, подбрасывая, ломая кости.
       Фрэнк перестал кричать почти сразу. Хитроу, стоявший в глубокой тени, не скрылся с места убийства сразу. Он с интересом смотрел, как машинист остановившегося поезда вытаскивал из-под вагонов окровавленное тело. Лишь когда завыли сирены патрульных машин, где-то неподалеку застрекотал санитарный вертолет, освещавший лучами место событий и искавший площадку для посадки, Боб аккуратно исчез в черной ночи.
       Он не улетел с Геллы сразу, придумав срочные дела и задержавшись на планете еще на сутки. Боб хотел удостовериться, что все прошло чисто, именно так, как он и задумывал. На следующее утро Хитроу купил одноразовый коммуникатор и, совершив несколько звонков, узнал, в какой госпиталь отвезли Фрэнка Бишопа.
       Последний, решающий звонок Боб делал с улицы, удалившись чуть в сторону от оживленных улиц, двигаясь мимо парка, где, как надеялся политик, никто не мог стать свидетелем разговора.
      - Добрый день, - мягко сказал Хитроу, как только больница ответила на вызов. К аппарату был прикручен скремблер, менявший тембр голоса. - Подскажите пожалуйста, вчера к вам доставили Фрэнка Бишопа, как его состояние?
      - Вы родственник? - уточнили с той стороны.
      - Нет-нет, - торопливо ответил Боб. - Я старый приятель. Из института. Узнал от коллег, что произошла страшная трагедия. Хотел бы навестить Фрэнка, если...
      - Пока визиты к мистеру Бишопу запрещены, - строго оборвала его служащая госпиталя.
      - Что-то серьезное?! - встревожился Хитроу, вкладывая в голос максимум беспокойства.
      - Да, - вздохнула женщина. - Перелом позвоночника. Большая потеря крови. Пациент в коме.
      - Есть шансы? - взволнованно спросил политик.
      - Всегда надо надеяться на лучшее, - печально и торжественно сказала женщина. - Но... - она замялась. - Кроме всего прочего, он оказался между полюсов магнита, когда проходил поезд. Боюсь, даже, если мистер Бишоп выйдет из комы, он не сможет вспомнить, кто он и где он. Его мозг подвергся сильнейшему воздействию переменного электромагнитного поля.
      - Какая трагедия! - прошептал Хитроу.
      - А как ваше имя, сэр? Быть может, с вами захочет связаться полиция. Они ведут расследование...
      - Я обязательно зайду к Фрэнку, спасибо мэм! - ответил Хитроу, сделав вид, что не расслышал вопроса служащей больницы. Он деактивировал коммуникатор и вскоре, тщательно протерев его, выбросил в сточную канаву.
       Фрэнк Бишоп умер через несколько месяцев, так ни разу и не придя в сознание. Хитроу звонил в больницу неоднократно, справляясь о состоянии здоровья пациента. Расследование не закончилось ничем. Как только полиция узнала, что Бишоп два месяца назад потерял работу, а за день до смерти его выселили из квартиры, рвение 'копов' сильно поугасло. Результаты экспертизы, гласившие, что в момент смерти Фрэнк был мертвецки пьян, поставили крест на расследовании. Никого не интересовало - хотел ли неудачник покончить с собой и специально влез на полотно, или просто набрался и случайно уснул на трассе поезда. Дело сдали в архив.
       В тот день, когда умер Бишоп, Боб Хитроу должен был произносить очередную речь для избирателей. Узнав, что дорога в прошлое закрылась окончательно, и все вышло по плану, молодой политик произнес одну из самых блестящих речей в своей карьере. Никто не знал, чем вызван такой настрой Боба Хитроу.
       Эмоции депутата били через край. Весь день он был необычайно активен и деятелен. Даже ночь не остановила его, Боб просто не мог спать. Дело закончилось бурной вечеринкой, а затем в его постели оказались сразу две стройные молоденькие девчонки. Обе смотрели на преуспевающего политика, как на бога. Обе готовы были выполнить все, что требовал от них Хитроу. В ту ночь он не уснул сам, и не дал покоя ни одной, ни другой.
      
      
       Дрю Морович вцепился в край незастеленной койки, ожидая что произойдет дальше. Грохот сапог по коридору, невнятный гул и временами прорезавшие его крики стражей напугали бывшего сержанта ЗвеНа. Страх. В каждой клеточке поселился дикий, животный страх. Дрю был здесь чужим. Более того, заключенные всегда относились плохо к полицейским, попавшим за решетку. И, хотя Морович не служил в галактической или федеральной полиции, он предполагал: случится может все, что угодно.
      - Отряд, стой! - раздался окрик, и в коридоре наступила тишина.
       Лязгнула стальная дверь, в сторону с противным скрипом отъехала створка.
      - Новенький! В строй! - гаркнул охранник. - Быстррро!
       Дрю подскочил на месте, рванулся к выходу из камеры, словно в омут с головой...
      - В конец, идиот! - прошипел чей-то злобный голос, и Морович получил чувствительный тычок под ребра.
       Дрю занял место в хвосте колонны, морщась от боли.
      - Отряд! Напра-во! Шагом марш!
       Вновь зашаркали подошвы по бетонному полу, загрохотали сапоги по железным переходам. 'Новенький, новенький!' - неслось по рядам. Морович смотрел только под ноги, стараясь не споткнуться. Все, что происходило сейчас, угнетало его. Бывшего сержанта окриками загоняли в строй, как быдло. Тычками под ребра указывали место. Теперь больше никого не интересовали ни способность Дрю управляться со сложными компьютерными системами, ни прошлое 'крота'.
      - По трапу бегом! - зычный окрик конвоира заставил сержанта вздрогнуть.
       Сапоги заключенных бухали по лестнице, по ней запрещалось передвигаться шагом. Дрю, спотыкаясь, рванулся за теми, кто находился перед ним. Он вдруг испугался отстать, потеряться. Было страшно оказаться посреди тюремного помещения, не зная куда идти и что делать дальше. Так и до нового удара по ребрам недалеко...
      - Слева - по одному - марш! - последовал новый приказ.
       Заключенные один за другим исчезали в дверях большого зала, откуда приятно пахло едой. Из глубины помещения доносились непрерывный гул и стук посуды. Дрю вбежал в обеденное помещение последним, стараясь 'не потерять' спину заключенного, двигавшегося впереди него. 'Коллеги по несчастью' быстро и привычно рассаживались по скамейкам. За каждым столом оказалось по десять человек. Дрю, чуть замешкавшись, с удивлением понял, что ему досталось место во главе, с торца.
       Сержант не успел задать себе вопрос: было ли это признаком уважения к новичку или случайностью. Прозвучавшая команда лишила его иллюзий.
      - Бочковые, встать!
       Из их десятки никто не поднялся, в то время как сидевшие с торцов за другими столами резво вскочили на ноги.
      - Вставай, урод! - зашипели соседи, и Дрю содрогнулся от ненависти, которую увидел в обращенных к нему взорах.
       Он быстро поднялся. Быстрее, чем конвоир, уже спешивший к 'проблемному' отделению, успел нанести удар палкой.
      - Команды надо выполнять на лету! - сквозь зубы процедил охранник, для убедительности все же ткнув Моровича резиновой дубинкой в спину.
      - Приступить к раздаче пищи! - последовала команда дежурного по камбузу, и 'бочковые' за другими столами принялись сноровисто вываливать первое блюдо в алюминиевые плошки.
      - Не тормози, новенький! - злобно шипели соседи. - Давай! Давай!
       Миски тянулись со всех сторон. Дрю, схватив огромный черпак, вываливал горячий суп в плошки, от волнения расплескивая его во все стороны.
      - Урод! - зашипел кто-то, отдергивая руку. Горячий суп брызнул на пальцы. - Зубы выбью!
      - Следи, чтоб всем поровну было! - недовольно буркнул другой зек.
       'Бочковые' за другими столами уже давно сидели и наворачивали первое вместе со всеми, а Морович еще только заканчивал делить содержимое бака среди 'своих'. И вдруг он вспомнил, что собственная тарелка еще пуста. На дне лагуна почти ничего не оставалось. Дрю сглотнул слюну, быстро вылил все, что оставалось, в плошку, и рухнул на скамью.
       Как оказалось, времени на прием пищи у него было совсем немного. Сержант, обжигаясь, успел проглотить только половину скудной порции, а уже вновь прозвучала команда:
      - Бочковые, встать!
       'Соседи' вскочили, словно были паяцами на пружинках.
      - Но я же не доел... - начал было Дрю, но чувствительный удар резиновой дубиной быстро объяснил ему, что команды надо выполнять беспрекословно.
      - Приступить к раздаче второго!
       И вновь пустые алюминиевые миски тянулись к Дрю со всех сторон. На этот раз сержант, наученный горьким опытом, поступил умнее. Быстро разбросав картошку с едва заметными кусками мяса по мискам, он вывалил себе полную тарелку и тут же опустился на место, надеясь, что теперь набьет брюхо.
      - Ты, падла! - удар в солнечное сплетение чуть не сбросил Моровича на пол. - За наш счет вздумал жиры нагуливать?!
      - Да я... - с трудом разгибаясь, начал было сержант.
      - Заткнись! Еще раз обделишь братву, говнюк, до утра не доживешь! Понял?
       Морович, весь красный и мокрый, обреченно кивнул. Девять его 'коллег' наворачивали 'картофан', а у сержанта пища не лезла в горло. Зеки уже забыли про Моровича, они скребли миски и сыто рыгали. Некоторые облизывали пальцы и тут же вытирали их об одежду. Дрю с трудом заставил себя проглотить часть второго блюда, запил обед невкусным компотом.
      - Прием пищи закончить! - прозвучала команда дежурного по камбузу.
      - Отряд, встать! - крикнул старший из конвоиров, и заключенные тут же вскочили на ноги, быстро выбираясь из-за столов в проходы.
       'Построение на работы! Построение на работы!' - громкий сигнал оповестил всех, что время отдыха закончено. Заключенные выбегали из столовой в коридоры, выстраиваясь для проверки личного состава на квадратах, специально размеченных для этих целей.
       Двигаясь в конце своего отряда, Морович все меньше и меньше радовался тому, что родился на свет. Обеденный перерыв наглядно и убедительно продемонстрировал, насколько чуждой ему, Дрю Моровичу, была жизнь за колючей проволокой. И сержант не сомневался, что дальше будет только хуже.
       Железные ворота тюрьмы распахнулись, в руках охранников появилось стрелковое оружие и парализаторы, вместо резиновых дубин и шокеров. Колонна, поднимая пыль, двинулась в сторону шахты. Сержант почти не глядел по сторонам, он был так подавлен происходящим, что ему было почти все равно.
      
      
      - А вот и мой скромный дом, Синди! - сказал Марк Шейдер, распахивая дверь перед девушкой и пропуская ее внутрь.
       'И вряд ли я позволю тебе выйти отсюда до утра...'
      - Проходи, не стесняйся, - тараторил Марк, не давая красотке опомниться и сосредоточиться на чем-либо. Он щелкнул светом. - Здесь у меня гостиная.
      - Как здорово! - восхитилась девушка, оглядываясь по сторонам.
      - Давай плащ, - Марк услужливо подставил ладони.
       Его гостья, с интересом озираясь, скинула плащ на руки хозяина дома и шагнула вперед, в комнату.
       Марк замер на месте, чувствуя, как у него пересохло в горле от волнения. Девушка была просто великолепна. Нет! Это была неземная красавица. Такой не могло существовать в природе. Синди умела подчеркнуть достоинства своей фигуры. Теперь, когда серый плащ был в руках, и адвокат видел девушку без него, Марк почувствовал, что совершенно теряет голову.
       Короткая расклешенная юбка, едва прикрывавшая попку, сидела, как влитая. Видимо, она держалась чуть выше талии, иначе следовало предположить, что ноги девушки росли - как говорят в таких случаях - 'почти от груди'. Красивые узоры на короткой юбке удивительно контрастировали с белым 'верхом' и черным 'низом'. На девушке были черные колготки и черные туфли с ремешками, охватывавшими голени. Это все Марк угадал и ранее, увидев ноги Синди в тот момент, когда сильный порыв ветра распахнул длинный плащ. Но белый пушистый свитер, с большим вырезом на груди, едва державшийся на плечах, привел его в возбуждение.
       Двигаясь по комнате, Синди поправляла свитер то на левом плече, то на правом, так как он постоянно норовил сползти вниз, обнажая точеные плечи, на которых Марк не заметил полосок материи. Значило ли это, что у Синди под свитером ничего нет? Марк провел языком по пересохшим губам. Адвокату захотелось проверить немедленно...
      - Марк, а Марк, - девушка помахала ладошкой прямо у него перед глазами. - Ты о чем-то задумался? Не слышал мой вопрос...
      - Ой! - вздрогнул адвокат. - Прости, Синди.
      - Я спросила: ты обитаешь в доме один?
      - Да! Я давно живу отдельно от родителей. Знаешь, суматошная работа, постоянные разъезды, редко бываю дома, иногда работаю по ночам.
      - А девушка... Девушка у тебя есть?
      - Гм... - замялся Марк.
       'Правду я сказать не могу. Думаю, и не надо. Но сегодня у меня точно будет девчонка высшего класса'.
       Синди засмеялась, откидывая волосы за плечи.
      - Ты так смешно уходишь в себя, когда я задаю вопросы.
       Марк улыбнулся вслед за Синди, стараясь не разочаровать гостью.
      - Как ты? - меняя тему, спросил он. - Устала с дороги? Отдохнешь? Может, хочешь поесть, выпить чего-нибудь?
      - Поесть? - задумчиво переспросила девушка, в очередной раз поправляя свитер, сползший с плеча. Марк внимательно следил за рукой Синди. - Нет, знаешь, пока есть не хочу, спасибо. Я вообще мало ем, стараюсь беречь фигуру.
       'Это заметно. Такую красотку я еще ни разу не затаскивал в постель!'
      - Да, не хочется говорить банальных комплиментов, но фигура у тебя просто класс!
       Девушка открыто улыбнулась, благодарно положив руку на плечо адвоката.
      - Спасибо, Марк! Ты хочешь сделать мне приятное...
       'О-о-о, Синди! Я хочу сделать тебе такое...'
      - Может, выпьешь чего-нибудь?
      - Пожалуй, - согласилась девушка, усаживаясь на диван и закидывая ногу на ногу. Ее совсем не смутило то, что при этом мини-юбка обнажила бедра, затянутые в черные узорчатые колготки. Синди не заметила, что глаза Марка лихорадочно бегали от кончиков длинных шпилек до того места, где одна нога лежала на другой. - Я бы выпила легкого хорошего вина, если у тебя есть, Марк...
      - Есть, конечно есть! - обрадовался адвокат, быстрым шагом направляясь к бару.
       'Это подойдет, - подумал он, вынимая бутылку. - Приятное на вкус. Кажется, что выпить можно сколько угодно. А потом... потом быстро наступает опьянение...'
      - Отличное вино, - сказал Шейдер, поворачиваясь к гостье и широко улыбаясь. - Сейчас мы для него подберем соответствующее оформление...
       Марк нашел два пузатых фиолетовых бокала, пультом включил домашний стереофон, выбирая легкую мелодию. Подкатил сервировочный столик. Через минуту они с Синди уже сидели на диване, почти друг рядом с другом.
       'Черт. Руки вспотели', - невольно проскочила мысль. Длинные ноги девушки сводили адвоката с ума. Они были всего в каком-то метре от Марка, притягивали к себе, лишали рассудка. Шейдер все сильнее чувствовал желание протянуть руку и погладить это сокровище, от маленькой узкой стопы и до упругой аппетитной задницы, которая пока еще было скрыта юбкой.
       'Пока еще', - подумал адвокат, наливая себе второй бокал. Девушка выпила лишь половину.
      - Ты хорошо живешь, Марк, - сказала Синди, меняя позу. Она чуть откинулась на мягкую подушку у боковину дивана, теперь ноги девушки не лежали друг на друге, они были плотно сжаты и слегка наклонены в сторону.
      - Синди... - хрипло выдавил Шейдер.
      - Да, Марк? - спросила красавица, поправляя волосы, упавшие на лицо.
      - Ты не очень устала? Давай потанцуем?
      - С удовольствием! - девушка легко поднялась со своего места, делая шаг навстречу адвокату.
       Ее руки легли на плечи Марка, и Шейдер, уже плохо соображая где он, что происходит, обнял красотку за талию, притянул к себе.
      - О-о-о! - улыбнулась Синди, и глаза ее стали глубокими, чарующими. - Мы же собирались потанцевать... - томно сказала она.
      - Да... - горячо выдохнул Марк, чуть отпуская гостью.
       Они медленно кружились по комнате, и аромат духов Синди окончательно лишил Шейдера рассудка. Запах был незнакомым, чарующим. Безумно сексуальным. Он приказывал взять свое. Сейчас! Немедленно! Не откладывая на потом.
       Руки Марка, независимо от воли адвоката, крепко обхватили девушку. Синди чуть выгнулась назад, глядя в глаза партнера. Пушистый свитер опять соскользнул с плеча. Гостья потянулась, чтобы вернуть его на место.
      - Не смей! - горячо выдохнул Марк, поймав девушку за кисть. Он еще не успел понять, что делает, как уже завернул ей за спину руку, а потом и вторую.
      - Марк! Марк! - Синди смотрела на Шейдера с укором. - Что ты задумал?
       Адвокат не ответил на вопрос. Одной рукой удерживая кисти девушки за спиной, он нетерпеливо потянул ее свитер вниз, обнажая грудь. Черная полупрозрачная ткань, едва скрывавшая соски, привела его в неистовство.
      - Марк! - выкрикнула Синди, пытаясь оттолкнуть Шейдера в сторону. - Ты слишком много выпил...
       Но адвокат держал ее крепко, не позволяя высвободиться из объятий.
      Изо всех сил прижав Синди к себе и не отпуская ее рук, он припал губами к соску, видневшемуся под полупрозрачной материей.
      - О-ох! - простонала девушка, когда зубы Марка стали рвать тонкую материю. - Не смей, Марк...
       Шейдер ничего не ответил. Он толкал гостью в спальню, спиной вперед, продолжая жадно целовать роскошное тело, выгибавшееся в его руках.
      - Марк! Стой! Я хочу выпить! - тяжело дыша, проговорила Синди. - Дай мне допить вино. А потом...
      - Что потом? - хрипло спросил Марк.
      - Ты дикий зверь! - кокетливо улыбаясь, проворковала девушка и подала Марку наполненный бокал. Они чокнулись и выпили. - Юрист, будто бы не знаешь, что бывает, когда у девушки не спрашивают согласия на это...
      - К черту! - резко выдохнул Шейдер, грубо вталкивая Синди в полутемную спальню, задирая на ней юбку. - Ты на все согласна, иначе не поехала бы ко мне домой!
      - Ты так думаешь? - начала девушка, ускользнув от адвоката и разглаживая мини, но адвокат не дал ей договорить.
       Поймав девчонку, Шейдер резко толкнул ее на постель, и тут же развернул красотку лицом вниз. После короткой борьбы - через голову - стащил с девушки пушистый свитер, на завернутые за спину руки. Закрутил его тугим узлом чуть повыше запястий, чтобы Синди не могла сопротивляться. Потом, уже никуда не спеша, долго гладил длинные ноги, ощупывал бедра, залезая под короткую юбку. Схватив красотку за лодыжки, так, что девчонка вскрикнула, силой заставил ее развернуться лицом вверх. Связанные руки оказались под телом. Треснула черная материя, сползая вниз, и полуголая Синди забилась на мягкой перине. Красотка извивалась из стороны в сторону под навалившимся на нее адвокатом.
      - Ты на все согласна, - лихорадочно прошептал Марк, и его мокрые горячие ладони бесцеремонно взялись за груди красавицы. Потом пальцы адвоката, изучив полные соски, скользнули на бедра, потащили короткую юбку вверх. Синди задергалась, пытаясь высвободиться, но Марк не позволил ей сделать этого. - Ты...
       Что-то помутилось в голове Марка. 'Черт, как не вовремя!' - успел подумать он. Но через миг все мысли пропали. Черный водоворот захватил его, увлекая в глубину. Марк попытался крикнуть, но бездна не отпускала. Адвокат упал на гостью, сверху.
       Полежав немного и подождав, что будет, Синди, извиваясь, выбралась из-под тяжелого неподвижного тела Шейдера. Немного покрутившись, высвободила руки от стянутого узлом свитера. Расправила его. Поднялась с кровати, подошла к зеркалу. Поправила белье, разгладила юбку. Натянула на себя свитер. Повертелась из стороны в сторону, проверяя, все ли в порядке.
       Красотка обернулась к Марку Шейдеру. Адвокат спал на кровати, лицом вниз. Поднатужившись, девушка перевернула его на спину, несколько раз ударила по щекам. Марк никак не отреагировал на это.
       Синди прошла в гостиную, вытащила из сумочки коммуникатор, набрала номер.
      - Все готово, приезжай! - коротко сказала она.
       Красотка медленно прошлась по комнате, еще раз оглядывая гостиную. Остановилась перед баром, изучая его содержимое. Вытащила другую бутылку, открыла ее и уселась на диване с бокалом, поджав под себя ноги. Девушка посмотрела в окно. Начинало темнеть, на поселок опускался вечер.
       Предстояло ждать...
      
      
      - Так я чувствую себя гораздо спокойнее, ешкин кот! - произнес Боб Хитроу, едва только дверца за старшим лейтенантом Роем Флетчером захлопнулась.
      - Защита от прослушивания? - спросил гость, пожимая руку политику.
      - Еще какая! - гордо ответил Боб, мобиль плавно тронулся с места. - Такие генераторы помех, что ЗвеН позавидовать может...
      - Это здорово, - хмуро резюмировал старший лейтенант. - Вот только не засек бы кто, что Рой Флетчер сел в машину видного политика...
      - Конечно, элемент риска есть, - кивнул Хитроу, выводя мобиль на оживленную трассу. - Но обсуждать такие темы в супермаркете я не могу. Нутро протестует.
      - Хорошо, - согласился звеновец. - Итак, предполагаю: вы по своим каналам проверили информацию обо мне.
      - Ну, - ответил Хитроу. - Проверить ее довольно-таки затруднительно. Согласитесь, если Геннадий Волков не смог обнаружить, что в первом отделе служит племянник Дэна Райтона, то моих скромных возможностей...
      - Тем не менее, наша встреча состоялась, - оборвал его Флетчер, стремясь как можно быстрее перейти к делу. Он очень нервничал, так как сильно рисковал, соглашаясь на повторную встречу. Получить увольнения дважды подряд было не очень просто. - Думаю, если б вы хотели устранить меня, то второй разговор не понадобился.
      - Точно! - засмеялся Боб. - Короче, переходим к делу. Мне нужна информация о том, где сейчас архивы Фонетти. Конкретная информация. Сможете добыть?
      - Постараюсь, - без раздумий ответил Флетчер.
      - А что касается вашей личной просьбы... - помедлив, произнес Хитроу. Он некоторое время молчал, глядя сквозь темное стекло на капли дождя, которые 'дворники' быстро смахивали в стороны.
      - Ну... - не выдержал звеновец.
      - Митревски и Рол планируют совершить небольшой вояж на Землю.
      - На Землю? - удивленно переспросил Флетчер.
      - Ну да, - подтвердил Боб, выруливая на другую трассу и увеличивая скорость. - Что-то вроде свадебного путешествия или секс-тура на двоих. Как вам больше нравится, - ухмыльнулся политик. - Кажется, Дэй Крэг дал увольнение офицеру на трое суток. Адмирал это увольнение подтвердил. Идиот!
      - Почему? - не понял Рой. Он пока не видел связи между путешествием на Землю и таким отзывом о командире Звездного Надзора.
      - С завтрашнего дня начинаются слушания в правительственной комиссии, по делу преступной группировки Антонио Фонетти. И капитан Митревски, и его молоденькая красотка Дженифер Рол могут быть через день-другой привлечены для дачи показаний. Как свидетели. Точнее, даже не свидетели, просто люди, принимавшими участие в событиях на Лауре и Тенете. Их опрос важен для членов правительства, которые еще не знают всех деталей. Правда, я не проинформировал об этом Свенссона и Волкова. Дело техники. Маленькая ошибка секретаря...
      - То есть, - уточнил Рой Флетчер, - сначала будут фиксировать показания других людей?
      - Да, - согласно кивнул Хитроу, переводя 'дворники' в другой режим. Дождь за окнами утихал. - Сначала будут говорить Норт Свенссон, Геннадий Волков, потом - очередь Антонио Фонетти. Хотя... План предварительный, его могут скорректировать. Затем - показания начальника ЦСПС Лауры, Тагора Рола.
      - Отца девчонки?
      - Угу, - подтвердил Боб. - Рол будет говорить из госпиталя ЗвеНа, ему пока запретили переходы через гипер. Так что до него не достать... Только после всего этого настанет очередь Митревски и его бабы.
      - Так... - вымолвил звеновец, чтобы заставить Хитроу закончить мысль.
      - Ну вот, Свенссон и Волков - это понятно, не подберешься. Тагор Рол - аналогично. Фонетти - отдельная история. А вот Дженифер Рол и Рам Митревски могут 'случайно' исчезнуть за те несколько дней, что остались до их опроса в качестве свидетелей. Зачем лишние люди в таком деле?
      - Совсем исчезнуть? - уточнил Флетчер, начиная понимать, к чему клонит Хитроу.
      - Именно. Самое интересное, что Адмирал нам помогает, давая разрешение сладкой парочке на полет к Земле. То не база Звездного Надзора, где все под контролем. На галактических трассах всякое бывает, старший лейтенант Флетчер, уж вы-то должны знать!
      - Понял! - радостно ощерившись, сказал звеновец. - Они должны пропасть без следов. А уж куда денутся - моя забота. Я им устрою секс-тур на двоих.
      - Только! - Хитроу поднял вверх палец. - Аккуратнее. Надо продумать операцию, как все устроить, чтобы наши герои не успели подать сигнал о помощи. В космосе их брать трудно, на борту любого корабля много свидетелей, да и передатчики. Проще - на Земле.
      - Вы правы, - немного подумав, согласился Флетчер. - Мне потребуется полицейский катер, удостоверение офицера правительственной охраны и несколько ваших людей в помощь...
      - Сделаем, - коротко ответил Хитроу. - Будьте готовы к началу операции уже завтра. У нас не так много времени, день-два от силы.
      - Все понял! - резюмировал Флетчер. - Последний вопрос, мистер Хитроу.
      - Да? - Боб остановил машины и обернулся к пассажиру.
      - Я могу сделать с Дженифер Рол... - звеновец запнулся, поправляясь. - С Рамом Митревски и Дженифер Рол все, что захочу?
      - Они в полной вашей власти, - равнодушно подтвердил Хитроу. - Дайте волю своему воображению.
      - Спасибо, сэр!
      - Выходите здесь, - распахивая дверцу, сказал политик. - Все необходимое оборудование получите утром. Свяжется мой человек, который пойдет на Землю вместе с вами. Всего!
      - Счастливо, сэр!
       Длинный мобиль резко набрал ход, мигнул огнями, исчезая в ночи. Старший лейтенант Флетчер поднял воротник, радостно ухмыляясь. На улице по-прежнему шел дождь, но офицера это не волновало. Он думал лишь о том, что вскоре желанная добыча окажется в его руках. Это точно. Раз уж теперь у Роя такие покровители...
      
      
       Настоящие проблемы у Дрю возникли ближе к вечеру. Поначалу, как только их отряд прибыл на шахту, и Моровича 'расписали' в смену, сержант был просто ошеломлен происходящим. Стук отбойных молотков, визг электропил, кромсавших породу, мелькание фонарей создавали картину какого-то фантастического шоу. Грохот тяжелых вагонеток сливался с криками людей, переговаривавшихся между собой на странном языке, состоявшем из жестов и гласных букв. Чуть позднее осужденный звеновец понял, что по-другому тут никак. Любые слова тонули в гуле и визге, от них оставались только куски, лишенные какого бы то ни было смысла.
       Моровича поставили на самую простую работу - оттаскивать породу. Он не умел обращаться ни с дисковой пилой, ни с отбойным молотком. Да и по комплекции сержант не тянул... Правда, таскать здоровые глыбы, содержащие нужные МегаСоюзу минералы, тоже было нелегко. Поначалу сержант пытался по привычке анализировать события, его мозг переваривал все окружающее...
       Одна 'ходка', вторая, третья. Тяжело. А до вечера еще очень долго... Понемногу мысль о том, что до конца смены дожить невозможно, полностью овладела рассудком Дрю. Он таскал куски породы, как автомат, шатаясь из стороны в сторону. И с каждой минутой чувствовал, что осталось совсем немного - сейчас он упадет и больше не встанет. Но прошло еще какое-то время и Дрю полностью 'отключился', его мозг перестал оценивать события. Cержант двигался, как робот, механически переставляя ноги, тупо перетаскивая отколотые заключенными куски грунта.
       Дрю не мог сказать точно, в какой момент его хлопнули по плечу и кивком головы предложили отойти в соседнюю штольню. Был ли еще день или уже наступал вечер? Внутренние часы Моровича остановились и не могли подсказать этого.
       В боковом проходе было гораздо тише и дышалось свободнее, здесь в воздухе не висело столько пыли. Сержант несколько раз вдохнул полной грудью и почувствовал, что жизнь медленно возвращается к нему. От кислорода даже закружилась голова, и Дрю поневоле уперся руками в стену, чтобы не упасть на рельсы, проходившие под ногами.
      - Так ты коп? - раздался за спиной чей-то голос.
       Сержант вздрогнул, сглатывая слюну. Быстро обернулся. За его спиной стояло несколько зеков, и их лица не обещали Дрю ничего хорошего.
      - Нет-нет, - отчаяно замотал головой бывший звеновец. - Я никогда не служил в полиции.
      - Ты служил в Звездном Надзоре, - угрюмо произнес один из заключенных, растирая по щекам черную пыль. От этого лицо стало выглядеть еще страшнее.
      - Но я же не офицер, мужики! - попробовал улыбнуться сержант, делая шаг вперед. - Я всего лишь техник информационного отдела и работа-а-а-а...
       Удар в пах заставил Моровича согнуться пополам. От боли он на время потерял рассудок, мечтая только об одном - не двигаться. Не двигаться, в надежде, что страшная боль понемногу утихнет, и тогда Дрю сможет объяснить этим людям все. Но времени у сержанта не было, его рывком поставили на колени, и костер разгорелся в нижней части живота с новой силой. Дрю замычал.
      - Ты хуже, чем коп! - сообщил голос над ухом Моровича. - Те хоть не врут, не изворачиваются. Им хватает мужества умирать достойно.
      - М-м-м! - энергично мычал Дрю, пытаясь подняться на ноги. Он совсем не хотел умирать. Надо было как можно быстрее объяснить заключенным, что он работал на Антонио Фонетти. Иначе произойдет непоправимое. Дрю, шатаясь и поскуливая, смог-таки подняться.
      - Что ты ноешь, как баба?! - крикнул один из зеков, нанося удар по почкам.
      - А-а-а! - дико вскрикнул сержант, падая и выгибаясь.
       Заключенные лишь того и ждали. Как только Морович, прежде свернувшийся в клубок, распрямился, удары посыпались со всех сторон. Били сильно и точно: в живот, в лицо, по почкам, в область сердца. Дрю катался в пыли под ногами мучителей, уже не пытаясь им что-то объяснить, лишь подвывая и стремясь прикрыть голову.
       Били долго и старательно. В конце концов, у сержанта не осталось сил, чтобы как-то реагировать на удары. Он пластом лежал на рельсах, по которым когда-то бегали вагонетки, не в силах пошевелиться. Низкий потолок шахты раскачивался над ним из стороны в сторону. Грохот отбойных молотков в соседнем штреке теперь не просто давил на мозг, он разрывал черепную коробку на части. Страшная боль в голове и во всем теле сводила сержанта с ума.
      - Положите его на рельсы, поперек! - распорядился кто-то. - Чтобы ноги раздробило.
       Морович пошевелился, с трудом понимая, что делают его мучители. Тело сержанта продвинули чуть вперед, на узких рельсах остались только ноги Дрю. Все остальное было выше колеи.
      - Спускай вагонетку! - отдал команду старший.
      - Нет! - Морович ожил, попытался дернуться, с ужасом глядя, как стальная махина приближается к нему. - Не-е-ет! Не на-а-а-до!
       Вагонетка, которая была уже в метре-другом от распластанного на рельсах сержанта, вдруг резко затормозила, проскрежетав колесами, остановилась. С задней площадки спрыгнул один из зеков, отряхнул руки, глянул в сторону избитого сержанта.
      - Это только начало! - сказал зек, присевший рядом с Моровичем. - Было бы слишком просто убить тебя сразу. Но ты готовься. Завтра с утра мы придем снова...
       У Дрю не было сил, чтобы уползти куда-то в сторону. Морович плакал, лежа на рельсах. Вагонетка стояла всего в нескольких шагах от него, из соседних отсеков по-прежнему доносился грохот отбойных молотков, визг дисковых пил и крики заключенных. Как будто ничего не изменилось. Но Дрю прекрасно понимал, что жить ему осталось совсем немного и отведенные часы будут очень страшными.
      - Даже не знаю, смогу ли я тебе помочь... - услышал Морович голос над собой, и открыл глаза. Кажется, он на время терял сознание. Около него на корточках сидел незнакомый зек, осторожно ощупывавший ноги и руки сержанта.
      - Что тебе надо? - с трудом разлепляя губы, спросил Дрю.
      - Тс-с-с! - осторожно озираясь по сторонам, шепнул незнакомец. - Не хочу, чтобы со мной сделали то же самое. Попробуй встать, у тебя целы все кости, я проверил. Нужно обязательно встать, иначе ты не переживешь сегодняшнего вечера.
       Морович со стоном приподнялся, опираясь на руку нежданного помощника. Он долго стоял на коленях, не в силах выпрямиться в полный рост, руки и ноги дрожали, его очень сильно тошнило.
      - Давай! - лихорадочно озираясь, шептал зек. - До конца смены осталось совсем немного. Ты должен быть в строю, когда прозвучит сигнал окончания смены.
       Поскуливая, сержант поднялся на ноги, его пальцы крепко вцепились в плечо незнакомого зека.
      - Спасибо тебе, - прохрипел сержант. - Спасибо, брат.
      - Да ладно, - улыбнулся тот. - Мы должны помогать друг другу, иначе быки 'съедят' поодиночке...
      - Послушай! - в затуманенном мозгу Дрю возникла неожиданная мысль. - Ты давно здесь?
      - Анджей, меня зовут Анджей, - сообщил помощник. - Я тут уже четвертый год.
      - Анджей! - Морович выпрямился в полный рост, мысль, которая пришла в голову, придала ему сил. - Я Дрю. У меня есть деньги. Много денег. Понимаешь? Очень много. Я готов поделиться с тобой. Только помоги отсюда выбраться...
      - Очень много денег, - эхом повторил Анджей и задумчиво пожевал губами. - Говорят, здесь можно купить всех, и начальника тюрьмы, и охрану. Мне нужно посоветоваться с... - тут он вдруг запнулся и замолчал.
      - Что? - не выдержал Морович, с надеждой глядя на спасителя.
      - Просто посоветоваться, - уклончиво ответил зек. - А денег и вправду очень много?
      - Да! Да! Клянусь, хватит, чтобы подкупить всю охрану долбанной зоны...
      - Это хорошо, - повеселел Анджей. - Ты, это, постарайся прийти в себя, Дрю. Чтобы к построению хватило сил дойти до казармы. А я подумаю до утра, потолкую с народом, может, чего и выгорит.
      - Отлично! - сержант повеселел. Мысль о том, что даже в таком месте деньги играют решающее значение, существенно взбодрила его. - Только помни, Анджей, очень много денег. И ты получишь столько, что тебе хватит до конца жизни...
      - Ага! - жадно ответил Анджей, и снова быстро огляделся по сторонам. - Ну, мне пора, Дрю. Утром встретимся здесь же.
      - Заметано, - тяжело выдохнул Морович, глядя, как его собеседник исчезает в тени какого-то бокового коридора. Сержант сплюнул на рельсы кровью и вытер губы, проверяя языком, сколько зубов выбили Зеки.
       'Зубы - это не страшно, - подумал он. - У меня есть деньги, чтобы вставить себе новые, хоть золотые, хоть из бриллиантов. Надо только дожить до утра. Вся надежда на этого... как его... Анджея'.
       Морович постоял еще немного, шатаясь из стороны в сторону и привыкая в вертикальному положению. Потом оторвался от стены, делая первые шаги навстречу грохоту отбойных молотков.
      
      
       Сначала появился свет. Марк никак не мог найти источник лучей, раздражавших его. Адвокат помотал головой, стараясь избавиться от помехи. И только когда мозг 'включился' снова, вернувшаяся способность мыслить подсказала Шейдеру, что глаза закрыты. Адвокат медленно приоткрыл веки и увидел люстру.
       Самую обычную люстру, знакомую и родную. Он выбирал ее в магазине, год или полтора назад ('задница - не вспомнить где и когда'), выбирал для спальни. Значит? Марк открыл глаза пошире. Да, он лежал в своей собственной спальне, на спине, широко раскинув руки и ноги. Совершенно голый. Марк попробовал чуть приподнять голову, чтобы оглядеться, но комната стала расплываться, как отражение в воде, по которому побежали волны. Шейдер откинулся обратно на подушки, закрывая глаза. Все тело слушалось с трудом, казалось, будто события происходят во сне.
      - Очнулся? - вывел его из оцепенения нежный женский голос. - Вот и молодец.
      - Что? - Марк дернулся, вновь поднимая голову. - Синди!
       Только теперь, увидев девушку, он все вспомнил. И поездку по дороге, и незнакомку, которую вызвался подвезти. Танец с бокалами вина, и попытку затащить красотку в постель. Гостья сидела на стуле, неподалеку от кровати Марка, закинув одну ногу на другую и покачивая носком туфли.
      - Синди! - Марк попытался двинутся с места, и только тогда понял, что не может этого сделать. Его руки и ноги были прочно зафиксированы. Адвокат чуть повернул голову и скосил глаза, чтобы увидеть кисть правой руки. Железная цепь шла от нее к изголовью кровати.
      - Дьявол! - вскрикнул Марк, поворачиваясь, чтобы увидеть левую руку. Предчувствия не обманули его. Там была точно такая же цепь. Шейдер изо всех сил напряг мышцы ног, но не смог согнуть их в коленях. Это означало, что и на лодыжках металлические оковы.
      - Синди! - крикнул он. - Какого черта?!
      - Ну-ну, красавчик, - томно улыбаясь, проворковала девушка, подходя к нему вплотную и гладя рукой по щеке. - Не надо так нервничать.
      - Синди! - заорал адвокат. - Ты что-то подлила в вино, а я уснул! Немедленно выпусти, грязная шлюха! Или тебе будет хуже...
      - А за шлюху ответишь... - вдруг меняясь в лице, прошипела девушка. Ее взгляд стал злым, колючим.
      - Ну что там у тебя, Си, - раздался от дверей мужской голос. - Очнулся этот парень, да?
      - А... а... эт-то... к-кто? - от волнения Марк стал заикаться.
       В дверях стоял высокий мужчина с короткой бородкой. Его глаза были спрятаны под дымчатыми очками.
      - Так вы на пару работаете, - понял Марк. - Она завлекает, а после ты дом чистишь, да?
      - Болван, - хмыкнула красотка, допивая вино из бокала.
      - Синди, - строго сказал незнакомец. - У тебя час, не больше.
      - Два, Роллинг, - глядя на Марка, парировала девушка.
      - Он столько не протянет, - оскалился мужчина, оценивающе глядя на адвоката.
      - Да что здесь происходит, черт подери?! - Марк задергался всем телом, не понимая, о чем ведут разговор его странные гости.
      - Сейчас узнаешь, - нежно прошептала Синди, посылая Шейдеру воздушный поцелуй.
      - Я подожду в гостиной, - сказал Роб Роллинг. - Не могу смотреть на это.
      - Вот не думала, что ты такой чувствительный, - промурлыкала девушка.
      - Постарайся, чтобы он не кричал очень громко, - сказал Роллинг, плотно закрывая за собой дверь. Марк с ужасом подумал, что незнакомец голосом выделил слово 'очень'. 'Постарайся, чтобы он не кричал очень громко'.
      - Что ты задумала? - нервно спросил Шейдер, глядя на девушку, которую еще недавно страстно желал.
      - Ты же хотел много секса, милый, - прошептала Синди, приближаясь к Марку. - Ты его получишь...
       Ее губы прикоснулись к обнаженному телу адвоката. Язык пробежал по животу, по груди. Потом девушка поцеловала Марка в губы, и он почувствовал ласковые пальцы, скользнувшие вниз. Опытные, все понимающие пальцы...
      - Ты хочешь меня, - прошептала Синди в ухо Шейдера. - Очень хочешь, Марк.
       Руки девушки продолжали ласкать тело адвоката. Ничего не понимавший Шейдер почувствовал, какие мягкие, нежные губы у девушки. И горячий язычок, способный довести мужчину до иступления за несколько минут.
       Марк снова хотел эту девушку, страстно, безумно. И ему было плевать, что он лежит привязанным к собственной кровати.
      - Вот так-то лучше, - довольно сказала Синди, почувствовав, что Шейдер готов.
       Ее руки нежно прикасались к члену Марка, так, что адвокат стонал от страсти. 'Какие пальцы!' В следующую секунду Шейдер заорал от боли и неожиданности. Синди перетянула его половой орган толстым резиновым жгутом, у самого основания.
      - Сука! Сука! - задыхаясь от боли, вопил Марк. - Отпусти, тварь...
      - Синди, я же просил, чтоб было поспокойнее, - сказал Роллинг в приоткрытую дверь.
      - Все нормально! - отрезала девушка. - Прибавь громкость у стереофона, слушай музыку. Или новости. Все идет по плану.
      - Тьфу! - Роб хлопнул дверью.
      - Отпусти-и-и-и, - стонал Марк, извиваясь на кровати. - Зачем ты это? За что?!
      - Чтобы ты подольше продержался, милый, - влезая на живот адвоката, отчетливо сказала девушка.
      - Тварь! Извращенка! - слезы текли по лицу Марка.
      - Да! - Синди оседлала адвоката, ее руки с нежными горячими легли Шейдеру на грудь. - Ты ведь хотел трахнуть меня в мобиле, помнишь, Марк?
      - Тва-а-арь! - плакал Шейдер, лихорадочно пытаясь высвободить ладони.
      - Говори правду! - приказала Синди, начиная медленно двигаться вверх-вниз, ее тонкие пальцы пробежали по лицу Марка, и длинный ноготь уперся в глаз.
      - А-а-а! - закричал адвокат, мотая головой. - Да! Да! Да! Я хотел взять тебя! Да! Еще в машине! Задрать юбку и грубо отыметь. Надо было так и сделать.
      - Вот видишь... - зловеще проговорила Синди. - Ты хотел трахнуть меня. Грубо. Не спрашивая согласия. А вышло наоборот.
       Ее длинные ногти проехали по коже на груди Марка, оставляя заметные кровавые борозды.
      - А-а-а! - простонал Марк. - Ну что тебе от меня надо, извращенка?!
      - Все дело в том, Шейдер, - прошипела девушка, нагибаясь вперед, к искаженному болью лицу адвоката. - Что молоденькие мальчики из богатых семей, получившие хорошее образование за счет родителей, воображают, будто могут трахать всех, кого только им захочется.
      - А-а-а! - Марк метался по постели, теряя рассудок от страха и боли.
      - Понимаешь меня? - продолжала Синди. - Они с самого прыщавого отрочества уверены, что могут подцепить на дороге красивую девчонку, сломать ее, отыметь, а потом выбросить в пыль, как ненужную игрушку.
      - О-о-о! - адвокат выгнулся всем телом, ногти Синди в очередной раз проехали по его груди, оставляя кровавые следы.
      - И эти прыщавые мальчики уверены, что им никогда ничего не будет. Богатые родственнички 'отмажут' от суда, покроют любые злодеяния. А что значит чья-то сломанная жизнь, так, Марк?
       Шейдер промычал в ответ что-то нечленораздельное, он лишь тупо смотрел на мучительницу, пытаясь понять, как мог еще недавно - всего несколько часов назад - страстно желать эту спятившую женщину?
      - Но не всегда выходит так, адвокат... - мрачно заявила Синди, продолжая ритмично двигаться на Марке. - О-о-о! - Красотка откинула голову назад, закрывая глаза. Потом медленно перевела дух, и посмотрела на свою жертву. - Иногда все получается наоборот... Взбесившиеся игрушки трахают прыщавых мальчиков, делая им бо-бо...
       Доведенный до безумия Шейдер ничего не ответил. Он лишь хрипло дышал, временами начиная дергаться в крепко державших оковах.
      - Но это еще не все, - прошептала Синди, резким движением откидывая волосы с раскрасневшегося лица. - Повторим сначала...
      
      
       Поверхность воды в открытом бассейне еще была покрыта маленькими волнами, которые пробегали от края до края, ударялись в стены и возвращались обратно. Внутри чаши никого не осталось, Боб разогнал всех 'русалок', чтобы не мешали ему. Хитроу хотел побыть один. Он сидел в плетеном кресле, в саду роскошного особняка, рядом с огромным бассейном, вода в котором могла подсвечиваться разными тонами, в зависимости от настроения хозяина.
       Фиолетовый цвет создавал иллюзию нереальности. Он отлично подходил для времени, которое наступает сразу после заката светила, когда темное покрывало ночи только-только опускается на Стеллу. Политик любил включать такую подсветку, когда ужинал в саду с красивой дамой. Чаще всего медленно колышущееся зеркало бассейна действовало на женщин магически. Они просто таяли на глазах, мечтая окунуться в серебристую теплую воду. И, как уже давно понял Хитроу, его спутниц не смущало отсутствие купальных принадлежностей. После второго или третьего бокала вина они легко принимали предложение Боба искупаться в костюме Евы.
       Чаще всего рядом, на краю бассейна, оказывались недопитая бутылка и бокалы причудливой формы. Волшебство продолжалось. Все заканчивалось тем, что дама становилась легкой добычей Хитроу, либо прямо там же, в бассейне, либо чуть позже, на широкой постели в спальне. Мало кто из женщин мог устоять перед Бобом, если только видный политик желал получить в качестве десерта роскошное тело гостьи.
       Зеленую подсветку Боб использовал реже. Она успокаивала, снимала стресс после тяжелых дней. Было очень приятно лежать на воде, покачиваясь в теплых потоках, бьющих из дна. Гидромассажные сопла, встроенные в бассейн, прекрасно расслабляли тело.
       Но Хитроу обожал зеленый цвет не только за это. Именно когда аквамариновые шлейфы стелились по воде, он вызывал 'русалок'. В такие ночи политику приходилось очень мало спать, молодые искусные девчонки, которых он сам подбирал в 'команду', придумывали затейливые игры, их гибкие соблазнительные тела мелькали вокруг Хитроу, то подманивая к себе, то ускользая, дразня.
       Боб зверел, с рычанием принимался гоняться за девками, но те со смехом разбегались от него по сторонам. Все же, сорокалетнему политику трудно было угнаться за подружками, некоторым из которых еще не исполнилось и восемнадцати. Но Хитроу отличался опытом и коварством, он умел терпеть и ждать своего шанса, а потому, любая игра заканчивалась тем, что одна из 'русалок' начинала с криками биться в его крепких объятиях.
       Это тоже было частью задуманного, но в такие минуты Хитроу терял чувство реальности. Пойманная девчонка извивалась в его руках, цеплялась за край наполненной чаши, еще надеясь ускользнуть от преследователя. Но Хитроу овладевал жертвой прямо в воде, подчас грубо и жестоко, слушая ее стоны и испытывая от этого невероятное удовольствие.
       Красную подсветку политик включал редко. Яркий рубиновый цвет крови бил по глазам и нервам, вызывал внутреннюю тревогу, лишал покоя. Боб давно обратил внимание, что красная вода выводит из равновесия не только его, она вызывает чувство неуверенности у большинства людей. А потому, со временем стал применять этот прием при допросах...
       Глупые люди очень часто начинали 'копать' под Боба, критические статьи о Хитроу выходили как в лентах новостей, так и в печатных изданиях. Конкуренты строили планы, как 'свалить' зарвавшегося политика, и тут было не до рефлексий. Хитроу отлично знал, что надо делать. У любого чиновника или дипломата было несколько помощников, следовало лишь выбрать наиболее слабое звено. У журналистки, написавшей критическую статью, всегда существовал тайный покровитель, или заказчик, оплативший материал.
       Раздетую догола жертву бросали в кровавую купель, активировали встроенные в дно водометы. Очень часто можно было видеть, как 'объект' мечется из стороны в сторону, нелепо взмахивая руками. Женщины теряли контроль над собой быстрее мужчин. Их даже не требовалось бить, тащить в подвал, где были оборудованы специальные камеры для допросов. Впрочем, некоторые все же оказывались там. В любом случае, Хитроу получал нужную информацию, просто иногда не прилагал усилий...
       Сегодня, накануне первого дня правительственных слушаний по делу группировки Антонио Фонетти, в бассейне была зеленая вода. Хитроу собирался посидеть в кресле, закинув ноги на стол, расслабиться, тщательно продумать свою позицию. Молоденькие девчонки, по ошибке вообразившие, что Боб собирается поиграть в 'русалок' и со смехом нырнувшие в теплую купель, были изгнаны из бассейна, отправлены в дом.
       Хитроу с сожалением вздохнул, глядя на их молодые, стройные тела. Он мог бы протянуть руку, чтобы получить любую из красоток. Но сегодня был не тот день... Боб ждал звонка от Роя Флетчера. Вся его игра, все выстроенные планы могли превратиться в прах, если старлей не сможет узнать, куда отправлены носители с архивами Тони. Конечно, нет полной уверенности, что там хоть раз мелькнула фамилия 'Хитроу' - Фонетти был очень аккуратен в таких делах - и все же...
       Одна, только одна маленькая ошибка, и преступную организацию Фонетти свяжут с именем политика. Это будет окончательный провал. Финал игры. Сложной игры, которую Боб Хитроу вел против Норта Свенссона и Геннадия Волкова. Причем, выстраивая в голове образы Адмирала и Лиса, моделируя их поведение, Хитроу всегда признавал начальника второго отдела ЗвеНа более опасным противником.
       Командующий Надзором был честен, мудр и чуть прямолинеен. В отличие от него, вице-адмирал Волков, по мнению Хитроу, был гибок, вариабелен, беспринципен. Он мог запросто послать офицера на смерть, если того требовало дело. Он мог приговорить к смерти 'противника' еще до момента, как враг успеет сделать первый шаг. Волков отлично считал комбинации, он умел анализировать не только свою позицию, но и позиции других игроков, двигавших 'фишки' по полю. Хуже всего было то, что Лис считал на много ходов вперед.
       Это был достойный оппонент для Хитроу. Многие годы Звездный Надзор не мешал политику. Они жили как бы в параллельных мирах: ЗвеН играл в свои 'игрушки', Хитроу - в свои. Временами, конечно, случались 'пограничные' конфликты, но стычки Надзора происходили с 'щупальцами' - боевиками Фонетти - а потому Хитроу оставался спокоен. До него доходили лишь слабые отголоски 'волн'. Лишь в последние годы, когда деятельность Боба стала приобретать размах, ЗвеН превратился в реальную угрозу для империи Хитроу.
       Разведка Надзора совала нос в те дела, за которые ранее бралась только федеральная или галактическая полиция. Аналитики ЗвеНа пытались сложить мозаику из странных частиц-событий, не укладывавшихся в схемы обычных преступлений. Бесследное исчезновение ведущих популярных программ, убийство дипломатов, политиков и офицеров полиции, банкротство частных информационных каналов и печатных изданий - Звездный Надзор силился понять, что стоит за всем этим.
       А ведь изначально функцией военного аппарата была защита людей от бандитов, террористов, недобитых боевиков, скрывавшихся на периферии освоенного людьми пространства. Так повелось со времен Великой Анархии. Всякими 'мелкими' делами занимались тупоголовые сержанты-федералы, которым, в общем-то, не было дела до грызни тех, кто 'наверху'. А на особо любопытных всегда находилась управа...
       И вот теперь усиление роли Звездного Надзора привело к тому, что тайная деятельность Боба Хитроу могла всплыть на поверхность. Будучи опытным политиком, Хитроу знал: лучше упредить врага, выбить оружие из его рук до того, как оно будет занесено над головой. Боб приложил немало усилий, чтобы расшатать позицию руководителей Звездного Надзора. Операции звеновцев на Денте-пять и Лауре, хоть и привели к освобождению планет, но не способствовали освобождению всех заложников.
       В обоих случаях было немало жертв среди мирного населения, а это как раз то, чего не любят обыватели. Да и члены правительства МегаСоюза тоже, стоит лишь намекнуть им, что есть риск потерять выгодное место. 'Свалить' Норта Свенссона и Геннадия Волкова с первой попытки не удалось. Более того, мобилизовавшийся ЗвеН сумел отыграться, 'накрыв' всю группировку Антонио Фонетти. И пусть это произошло скорее по случайности, из-за дурака-сержанта, сдавшего сеть Тони, но следовало признать, что укол Надзора вышел чувствительным. Однако, Хитроу не собирался сдаваться. Он рассчитывал уже в ближайшие дни обратить сложившееся положение в свою пользу, одержать над Адмиралом и Лисом окончательную победу. Мощнейший удар по противнику был разработан и подготовлен. Оставалось только выяснить, где архивы...
       Слушания по делу Фонетти были нужны Бобу Хитроу как раз для того, чтобы произвести ряд ходов, которые, как он надеялся, неизбежно приведут к отставке руководства Надзора. Играя против Волкова, Хитроу чувствовал прилив сил, необычное возбуждение. Вновь, как и в молодости, когда он взламывал банкоматы или 'брал кассу', адреналин в крови бодрил Хитроу, делал его энергичным и подтянутым.
       Лениво потягивая мартини и глядя на медленно колышущуюся зеленую воду, Боб Хитроу готовился к удару. Завтра! Могучая машина пришла в движение, уже на следующее утро ЗвеН ощутит первые болезненные уколы.
       Мелодичный звук вызова отвлек его от мыслей. Боб вытащил коммуникатор из кармана рубашки и активировал прибор:
      - Да! Хитроу...
      - Амальгамма-шестнадцать, - монотонно произнес голос, и тут же последовал сигнал дисконнекта.
       Политик быстро снял ноги со стола, сел в кресле ровно, нажимая клавиши коммуникатора. В приемном блоке лежало электронное письмо, для обращения к которому требовался специальный код. Но набор символов, необходимый для того, чтобы ценный документ не был стерт в момент открытия, Хитроу только что услышал.
       Нетерпеливо подтвердив пароль доступа, политик раскрыл архив прямо на коммуникаторе, не тратя времени на переход в рабочий кабинет, к своему компьютеру. Да, файл содержал грубую схему. Название планеты, точка расположения лаборатории, буквально несколько слов о системе охраны.
       Рой Флетчер не подвел. Он сдержал слово и ухитрился выяснить то, что требовалось Хитроу. Политик скупо улыбнулся, вспоминая старшего лейтенанта. Ну что ж, эта история лишний раз доказала, что можно найти выход из любого положения. Так всегда говорил Эдуард Голощеков. И, действительно, изворачивался, как угорь, выбираясь сухим из воды.
       Теперь у Боба Хитроу была вся необходимая информация для нанесения решающего удара по Звездному Надзору. 'А плата? Да, расчет!' Флетчер в качестве платы за услугу хотел получить капитана Рама Митревски и его бабу, Дженифер Рол. Хитроу с сожалением вспомнил молодую красавицу, он видел ее несколько раз, и всегда думал, что уложить такую в постель было бы не просто приятно, а очень приятно. 'Ну что ж! Он сдержит слово. Флетчер получит капитана и его красотку. Пусть резвится, коли хочет. Потому что этот старлей может быть полезен Хитроу в дальнейшем.'
       Политик встал с кресла, прошелся вдоль бассейна.
       'Дженифер Рол? Отдать ее? Да мало, что ли, красивых баб вокруг? Взять хотя бы Маргарет Филлз, секретаршу Фонетти. Ничуть не уступит. Кстати, да, надо не забыть, чтобы девку привезли на допрос. А до Синди Уотерс обеим далеко, что Рол, что Филлз ей в подметки не годятся.'
       Хитроу вдруг остро захотелось именно сегодня вызвать красотку Синди, провести с ней ночь, но политик знал, что это невозможно.
      - Эй, девки! - крикнул Боб, приходя в хорошее расположение духа. - А ну, все сюда, - повторил он в коммуникатор, видя, что никто не вышел из дома.
       Через пять минут 'русалки' с визгом и смехом прыгнули в бассейн. Зеленые волны побежали во все стороны. Гибкие тела замелькали в воде, дразня Хитроу.
       'Буду ловить вон ту, блондиночку! - подумал Боб, скидывая рубашку. - Чем-то она похожа на Синди. И так же стонет, если сделать ей больно...'
      
      
      - Подумать только, - пыхтя, выдавил Адмирал, - в этом балахоне надо провести несколько дней...
      - Ты не один такой несчастный, - усмехнулся Геннадий Волков, глядя, как Командующий Надзором напяливает парадный мундир. Сам Лис уже был в форме, и теперь с интересом следил за борьбой Норта Свенссона с нелюбимым одеянием. - Будь твоя воля, махнул бы на доклад в правительственную комиссию прямо в десантной куртке, так?
      - А что в этом особенного? - сердито поинтересовался Адмирал. - Нормальная рабочая одежда для офицера 'единички' . А эта показуха меня всю жизнь доставала. Да, кстати, ты ведь тоже не любитель таскать клоунский халат, - Свенссон ткнул пальцем в вице-адмиральский мундир заместителя.
      - Что правда, то правда, - грустно вздохнул Лис. - Скромный гражданский пиджачок устроил бы меня гораздо больше.
      - Последний раз мы с тобой наряжались клоунами тогда, когда на базу с инспекцией прибывал Тадеуш Верхольф, - вспомнил Норт Свенссон.
      - Ага! - погружаясь в воспоминания, поддакнул вице-адмирал. - Рам Митревски и Дженифер Рол бегали по Лауре от бандитов, а тогда еще старший лейтенант Стивен Морли не успел послать в нокаут главу правительственной комиссии Тадеуша Верхольфа.
      - Славные были времена... - глядя в зеркало, улыбнулся Адмирал.
      - Ты так говоришь, - отметил Волков, - словно это происходило много лет назад. Между прочим, от тех событий нас отделяют всего-навсего несколько месяцев.
      - Да, - согласился Командующий Надзором, - но мы пережили захват Лауры и операцию на Тенете, и иногда мне кажется, что минуло безумное количество времени.
      - Кстати, - вдруг забеспокоился Волков. - Верхольф жаждет крови Стивена Морли. Он все никак не может простить тот удар в челюсть. Ты не знаешь, как МегаСоюз, планирует ли вызывать для опроса нашего Барса? Что там Грег Дубровски и Боб Хитроу?
      - Пока нет информации, - вздохнул Адмирал. - Они вообще темнят чего-то. Я уже много раз просил выслать нам список лиц, которые будут привлечены для дачи показаний. Но Грег кивает на Боба Хитроу, а тот все никак не подготовит листинг. Ссылается на срочные дела, занятость...Точно ясно, что начнут с Тагора Рола, он основной свидетель по Лауре. Потом, по плану, показания Антонио Фонетти. Скорее всего, кроме технических записей и наших с тобой рапортов, члены комиссии захотят услышать доклады, твой и мой. Я даже не знаю, последуют ли затем вызовы Раму Митревски и Дженифер Рол.
      - Да, - поморщившись, вымолвил Лис. - И мы второй раз наступаем на те же грабли, командир...
      - Ты о чем? - удивился Свенссон.
      - Помнишь, когда ты отпустил Митревски на десять суток и позволил выключить грави-антенну, я тебе предупреждал, что будут проблемы? Так и вышло, Тадеуш Верхольф потребовал рапорт офицера.
      - Ну, ты сравнил, - развел руками Свенссон. - Да, Митревски и Рол отправились на Землю. Но, во-первых, всего на несколько дней, во-вторых, у каждого - личный спецкоммуникатор ЗвеНа, если потребуется, мы сможем отозвать их обратно, достаточно быстро.
      - Достаточно быстро, - медленно повторил Лис, наморщив лоб. Его глаза встретились с глазами Адмирала.
      - Скажи честно, - попросил Свенссон. - Ты чего-то боишься? Что-то не так? Беспокоит?
      - Они, конечно, ребята молодые, - Лис поднялся с кресла, и начал ходить по комнате, временами останавливаясь и начиная раскачиваться с пяток на носки. - Держать в железной клетке как-то...
      - Но... - продолжил Адмирал.
      - Неспокойно мне, Норт, - честно признался Геннадий Волков. - Они ценные свидетели. Как бы чего не...
      - Типун тебе на язык! - прервал его Адмирал, и начал быстрыми шагами мерить кабинет. Волков тут же уселся обратно в кресло, дабы солидный по комплекции командир случайно не сшиб его с ног. - А что мне было делать? - поинтересовался Свенссон. - Не пускать? Ты видел, у них в отношениях проблемы возникла. Словно кошка пробежала.
      - Барс, - поддакнул Волков.
      - Что? - переспросил Адмирал, останавливаясь.
      - Нет-нет, ничего, - покачал головой Волков. - Ты прав, кошка пробежала.
      - Вот я и решил, что нельзя их сейчас 'мариновать' на базе. Пусть отдохнут чуток, развеются.
      - Знаешь, - Волков грустно вздохнул. - Вряд ли это поможет...
      - Почему? - не понял Командующий.
      - Все дело в Митревски, - развил мысль вице-адмирал. - Его родители погибли, когда Рам был маленьким мальчиком.
      - Ну и что из этого следует?
      - Парень вырос в кадетском корпусе, вот и все, - резюмировал Лис. - Он не домашний ребенок, 'не семейный', понимаешь? Совершенно не умеет выстраивать отношения между мужчиной и женщиной, просто потому, что это закладывается с детства, через общение матери и отца. Все прошло мимо...
      - То есть, - медленно проговорил Адмирал. - Ты считаешь, что союз Митревски и Рол не может быть счастливым?
      - Эх, Норт, Норт, - Волков только пожал плечами. - Мы с тобой 'дедушки', относимся с Дженифер, то ли как к дочери, то ли как к внучке, правда? Очень хочется, чтобы девчонка была счастлива. Но, признайся себе, оперативная база Звездного Надзора - не то место, где молодая красивая женщина может быть счастлива. Тем более, если рядом такой вот Рам Митревски, горячий и ревнивый.
       Ответить Норт Свенссон не успел.
      - Прошу разрешения! - донеслось из-за двери, и на пороге возникла крепкая фигура Дэя Крэга, заместителя Адмирала по боевой подготовке. Точнее, сначала в каюту проникли длинные усы Гусара, а уж потом в помещении материализовался их хозяин.
       Следом за начальником первого отдела ЗвеНа в каюту вошел глава 'тройки' - Ямато Токадо. И Адмирал, и Лис мгновенно забыли о разговоре, который вели до этого. Четверка высших руководителей Надзора собралась вместе, чтобы распределить круг обязанностей между остающимися на базе офицерами. Свенссон и Волков покидали базу на несколько дней, а потому оперативное управление силами ЗвеНа принимал на себя Дэй Крэг.
       А затем, в более расширенном составе, им предстояло обсудить схему транспортировки Антонио Фонетти на 'Октант'. Свенссон и Волков улетали на правительственную базу в первой половине дня. Чуть позже, после консультаций со своим личным адвокатом, туда же должен был отбыть обвиняемый - глава преступной группировки - на чьей совести были сотни жертв. Транспортировка Антонио Фонетти была обставлена особыми мерами безопасности. Кроме того, разведка Ямато Токадо уже работала на правительственной базе, дабы исключить возможность покушения на ценного свидетеля. И Адмирал, и Волков, не сговариваясь, пришли к выводу, что следует негласно взять правительственную базу под контроль сил Звездного Надзора. Рассчитывать на галактическую и федеральную полицию в таком деле не следовало.
      
      
      - Синди, ты скоро? - вновь приоткрывая дверь, спросил Роб Роллинг. - Леди помнит о том, что нам до утра надо свалить отсюда?
      - Да-а-а-а-а, - простонала девушка, выгибаясь всем телом. Затем она наклонилась вперед, и волосы упали на разгоряченное лицо.
      - Весьма эротично, - прокомментировал Роб, глядя на красотку, располагавшуюся верхом на теле прикованного к постели адвоката.
      - Все, - Синди медленно откинула волосы с лица, глубоко выдохнула и принялась слезать с тела жертвы.
      - Наконец-то, - облегченно произнес Роллинг. - Я уж думал, ты решила трахать его всю ночь. Синди!!! - вдруг заорал Роб, дико вытаращив глаза.
      - Ну что еще? - лениво спросила девушка, расправляя смявшуюся юбку.
      - Что ты сделала с его половым органом?! - Роллинг трясущейся рукой указал на вздувшийся, распухший член Марка Шейдера.
       И тут Роб заметил резиновый жгут, перекрывавший доступ крови.
      - Ты что, спятила? - лицо Роллинга перекосилось от гнева. - А если этот придурок сойдет с ума от боли? Не сможем сделать ментально-физиологическое сканирование - босс порежет нас на куски!
      - Спокойнее, Роб, - вяло отмахнулась девушка, пытаясь обойти спутника. - Ничего с этим дрянным адвокатишкой не случилось. Он молодой, крепкий.
      - Стой! - Роллинг рванул Синди за плечи, развернул лицом к жертве. - Снимай это немедленно! Сама! А то все доложу шефу.
      - Да пожалуйста, - тонкие пальцы девушки попытались развязать узел, но резиновый жгут ушел в кожу, и сделать это было не так просто.
      - У-у-у! - замычал Шейдер, подавая признаки жизни.
       Роллинг наклонился над адвокатом, пристально всматриваясь в зрачки Шейдера. Потом его взгляд скользнул по разодранной в кровь груди жертвы.
      - Не хотел бы я быть твоим сексуальным партнером, Синди, - чуть спокойнее произнес Роб.
      - И не надо, - парировала спутница. - Поживи еще.
      - Я рад, что твои чары на меня не действуют. Сколько уже раз наблюдал, как мужики теряют голову, готовы на все, лишь бы провести с тобой ночь, затащить в постель, получить твое роскошное тело. По счастью, я свободен от этого сумасшествия.
      - Может, ты импотент? - засмеялась Синди, еще ниже наклоняясь над Марком. Красивые длинные ноги почти целиком показались из-под задравшейся юбки. Синди томно взглянула на спутника, и тут же вновь повернулась к Шейдеру.
      -Аа-ооу-ууу! - простонал Марк, когда девушке, наконец, удалось развязать узел.
       Адвокат дернулся всем телом, по его лицу пробежала судорога, но тут же снова затих на широкой постели, ставшей орудием пытки.
      - Эй! - Роллинг помахал рукой над лицом несчастного. - Марк! Марк Шейдер! Ты меня слышишь?
       Адвокат медленно открыл глаза и повернул голову в сторону говорившего. В его зрачках жила дикая боль.
      - Так что? - настойчиво повторил Роллинг, - Ты слышишь меня? Отвечай!
      - Да, - очень тихо прошептал Марк.
      - Что ты чувствуешь?
      - Больно... Больно... - по лицу адвоката пробежала судорога, Шейдер попытался дернуться, но цепи не пустили.
      - Это была разминка, - цинично прокомментировала Синди, глядя на Марка. - Вот когда начнут делать мента-физиологическое сканирование, тогда будет больно.
       Адвокат чуть повернул голову, пытаясь глазами найти девушку. Ее лицо оказалось в ярком ореоле, как раз позади Синди, над головой, висела люстра.
      - Ты не святая, - прошептал Марк.
      - Что он несет? - встревожился Роллинг. - Не спятил бы.
      - Зачем я подобрал тебя на дороге... Ты не святая, не та...
      - Эй! Эй! - Роб несколько раз сильно ударил адвоката по щекам. - Отвечай на мои вопросы, быстро! А то будет еще больнее! Как тебя зовут?
      - Марк...
      - Это твой дом?
      - Это мой дом...
      - Твоя профессия?
      - Адвокат...
      - Сколько будет семью восемь?
      - Пятьдесят шесть.
      - Сегодня ты получил заказ на защиту клиента. Имя помнишь?
      - Да... Антонио Фонетти.
      - Слава богу, - удовлетворенно прокомментировал Роллинг. - Твои садистские выходки, Синди, не лишили его рассудка. Можно приступать к сканированию.
       Он двинулся в соседнюю комнату, за чемоданами с оборудованием.
      - Ну вот и хорошо, - потягиваясь, ответила девушка. - Я подожду там, в гостиной. Не могу смотреть, как ты делаешь с пациентами это.
      - Подумайте только, какая впечатлительная! - хмыкнул Роб, начиная распаковывать оборудование.
       Синди медленно прошла по спальне, и Роллинг, против воли, жадно смотрел ей вслед. Какие бедра! Какие ноги! Шеф знал, кого нанять на эту работу. Синди могла свести с ума любого мужчину. И никто не мог объяснить, было ли дело только в ослепительной красоте девчонки, или тут не обходится без колдовства. Может, у красотки в роду ведьмы? Роллинг помотал головой, стряхивая наваждение.
      - Я полежу на диване, - аппетитно зевнув, сообщила девушка. - Если что - разбуди меня.
      - Ты бы лучше последила за окрестностями! - хмуро предложил Роб.
      - Сделай так, чтобы он не орал слишком громко, и все, - отрезала красотка, прикрывая за собой дверь.
      - Ну-с, приступим, - широко улыбаясь, сказал Роллинг.
       Адвокат открыл глаза, глядя на мужчину, неторопливо надевавшего резиновые перчатки.
      - Что вы будете делать? - еле слышно спросил Марк.
      - Создавать компьютерную модель твоего 'я', - честно ответил Роб. - Ментально-физиологическое сканирование. Слышал?
      - Нет... А эта... - Шейдер скосил глаза в сторону двери, за которой скрылась Синди. - Больше не вернется?
       Роллинг наклонился над адвокатом и четко, внятно произнес:
      - Не вернется. И вообще, она была твоей последней женщиной, Шейдер. Что-то вроде подарка перед смертью...
       Роб Роллинг включил сканирующее оборудование.
       Синди только-только приняла душ и легла на диван, поджав под себя ноги, как из спальни понеслись душераздирающие крики Марка Шейдера. Девушка недовольно глянула на плотно закрытую дверь, прибавила громкость стереофона. Выбрала программу с плавной, медленной музыкой. Послушав несколько минут, как визжит за дверью Марк, еще добавила громкости. Легла на диван, закрыла голову подушкой...
       Роб Роллинг разбудил ее на рассвете. Синди потянулась, совершенно не стесняясь того, что ноги полностью вылезли из-под короткой юбки, а Роллинг рассматривает нижнее белье. Зевнула и села на край дивана, разминая плечи.
      - Ну что, готово? - спросила она без всякого интереса.
      - Ага, - подтвердил Роб, положив ладонь на 'дипломат'. - Все в порядке. Сваливаем.
       Они оставили мертвого адвоката голым, привязанным к спинкам широкой постели, на которой легко могли бы поместиться трое людей. Синди на миг заглянула в спальню, перекошенное лицо Марка так и сохранило гримасу боли, даже после смерти.
      - Прощай, красавчик, - Синди послала ему воздушный поцелуй и вышла в гостиную.
       Роб Роллинг упаковал оборудование в чемоданы до того, как разбудил спутницу. Теперь, аккуратно приподняв краешек занавески, он исследовал окрестности.
      - Какой идиот проснется в такую рань? - спросила его Синди.
      - Осторожность не помешает, - парировал Роб.
       Они погасили весь свет в доме, аккуратно закрыли дверь на ключ. Быстро дошли до небольшого серого мобиля, стоявшего в стороне от дома. Девушка села за руль, Роллинг, бросив чемоданы в багажник - все, кроме того, где лежал ноутбук с виртуальным образом Шейдера - устроился на заднем сиденье, поспать.
      - Разбуди меня, когда приедем в космопорт, - попросил он.
      - Угу, - кивнула Синди, аккуратно выруливая на трассу.
       Маленький серый мобиль покинул окрестности Руна-Тауна незамеченным. На него не обратили внимания ни местные жители, ни полиция, сканировавшая трассу. Жители Руна-Тауна вообще не отличались любопытством. Дома стояли далеко друг от друга, а адвокат жил чуть в стороне, за территорией поселка. Никому не был интересен серый мобиль, ранним утром мчавшийся по трассе в космопорт. Никто не задал вопрос: почему в доме адвоката Марка Шейдера этой ночью горел свет?
      
      
       Дрю Морович не спал почти до утра. Лишь когда непроглядная чернота превратилась в серый полумрак, он провалился в недолгое забытье, но очнулся все равно до сигнала подъема. Завтрак и построение на работы пролетели как во сне. 'Придет или не придет Анджей?' - гадал сержант, мучительно кусая ногти.
       Даже небольшая ссора на завтраке, когда Дрю успел проскочить на боковое место за столом, чтобы не раздавать пищу соседям по 'десятке', оставила его равнодушным. Косые взгляды зеков мало волновали бывшего звеновца. Либо Анджей придет, и тогда есть надежда выжить, либо вчерашний помощник не сдержит слова, и Дрю умрет в шахте мучительной смертью.
       Грохот отбойных молотков и визг электропил возвестили о начале нового трудового дня. Опасаясь повторения вчерашнего, Дрю не сразу бросил рабочее место. Он чуть выждал, и когда зеки, поглощенные добычей руды, потеряли его из вида, быстро скользнул в темную боковую галерею, туда, где они условились встретиться с Анджеем.
       По счастью, вчерашний спаситель не обманул. Он уже ждал Моровича в глубине длинного перехода, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
      - Наконец-то! - лихорадочно блестя глазами, выдохнул он и схватил Дрю за руку. - Я уж думал, тебя убили ночью...
      - Нет пока, - нашел в себе силы улыбнуться Морович. - Еще жив. Ты смог узнать что-то по нашему вопросу?
      - Да! Да! Да! - Анджей даже подпрыгивал от возбуждения. - Тут все надо делать очень быстро. Прямо сейчас.
      - Сейчас? - тупо повторил Морович, не понимая, как за одну ночь можно решить вопрос побега из зоны.
      - Ты что, передумал? - испугался зек, отшатнувшись от сержанта. Его глаза наполнились ужасом, и Дрю заметил это, даже в бледном свете далеких прожекторов.
      - Нет, что ты! - горячо возразил он. - Просто... Как тебе удалось все провернуть за одну ночь?
      - Дрю! Магия денег, понимаешь? Стоит только поманить нужных людей большим кушем, и все начинает меняться. Сразу! Если только поманить именно нужных людей действительно большими деньгами.
      - Ты смог?
      - Да, у меня получилось, - Анджей вновь схватил Моровича за руку. - Надо бежать! Прямо сейчас. Нас уже ждут. Катер, наверху.
      - Бежать?! - невольно повысил голос сержант и огляделся. - Как же отсюда бежать?
      - Нам открыли вентиляционную шахту, скорее, - Анджей бросился по проходу вперед.
       Секунду поколебавшись, Морович устремился за ним. Зек неплохо ориентировался в многочисленных коридорах шахты. Он уверенно двигался вперед, аккуратно обходя патрули. В темноте не спотыкался на рельсах, которые постоянно попадались Дрю под ноги. Через несколько минут сержант потерял ориентацию в пространстве - они сворачивали снова и снова, то влево, то вправо, временами чуть поднимаясь в более высокие 'пласты' породы, временами спускаясь по металлическим лесенкам вниз.
       Несколько раз им приходилось буквально вжиматься в боковые стены, сползать на каменный пол, когда прожектора патрульных скользили в опасной близости от беглецов.
      - Что будет, если нас увидят? - прошептал Дрю.
      - Пристрелят на месте, - еще тише ответил провожатый, отделяясь от стены.
       После этого Морович стал двигаться аккуратнее. Он понимал, что опытный зек не шутит. Охрана и не подумает церемониться с беглецами, просто уложит на месте обоих. Видимо, где-нибудь тут, неподалеку, и закопают трупы. А потом скажут, что произошел несчастный случай, спишут две единицы из тюремной ведомости. Морович прекрасно понимал, что такие вещи делаются быстро.
      - Здесь! - наконец прошептал Анджей, глядя вверх.
       Сержант проследил за направлением взгляда спутника и увидел прочную решетку, которая перекрывала узкое вентиляционное отверстие, уходившее куда-то в сторону, под наклоном.
      - Электронный замок с детекторами, - прошептал Дрю.
      - Его должны были отомкнуть, - ответил зек. - Специально, чтобы мы смогли пролезть. Наверху, чуть в стороне, катер без опознавательных знаков. Там ждут двое людей. Они отвезут к человеку, который согласился помочь тебе и мне.
      - А дальше?
      - Дальше тебе придется отдать столько денег, сколько они скажут. Я еще не знаю точную сумму. Но если, Дрю, окажется, что денег у тебя нет, нам обоим лучше умереть тут, от рук конвоиров... Подумай...
      - Не тушуйся! - похлопав спутника по плечу, покровительственно улыбнулся Морович. - За деньгами дело не станет. Полезли к трубе, проверим замок.
       Решетка действительно не была заперта. Они легко открыли ее, стальная коробка даже не скрипнула. Где-то вдалеке продолжали грохотать отбойные молотки, доносились едва слышные крики заключенных, переговаривавшихся между собой.
       'Неужели получится?! - подумал Дрю. - Это сон...'
      - Давай первым, - предложил Анджей. - Вроде ты чуток поуже в плечах. А то, если я застряну, и тебе не выбраться будет.
      - Ага, - обрадовано согласился Морович. Он уже почти не думал о спутнике. Зек по имени Анджей был чем-то, вроде инструмента, который понадобился по дороге. Теперь его можно было выбросить за ненадобностью...
       Ползти по наклонной 'трубе' оказалось непросто. Дрю сразу же вспомнил свои путешествия по кабельному коллектору на базе Звездного Надзора. Тогда, по глупости проиграв безумные деньги на рулетке и набросившись на Рене Бенуа, противника, покидавшего казино с полными карманами денег, сержант круто изменил линию своей жизни.
       Антонио Фонетти удачно разыграл сцену перед звеновцем, в результате Дрю поверил, что своими руками задушил полицейского Рене Бенуа. Как оказалось позже, Бенуа никогда не был полицейским. И он, гад, жив до сих пор! А Морович чуть не сошел с ума от страха, по глупости наделал ошибок, подписав в кабинете Фонетти документы на огромный долг и дав согласие работать на бандита.
       Господи, как давно это было! Дрю ползал взад-вперед по кабель-коллектору, дабы устанавливать машинку-'вампира' на центральную информ-магистраль оперативной базы. Как ловко подловил его Тони, заставив работать на себя...
       Но теперь, кажется, дела шли на лад. Фонетти за решеткой, и вряд ли выйдет из тюрьмы живым. Даже если его не приговорят к смертной казни, мало шансов, что это чудовище вспомнит о бывшем сержанте ЗвеНа, когда-то задолжавшем казино Тони огромную сумму денег. Скорее всего, у бандита появятся другие проблемы.
       А значит, надо только выбраться из тюрьмы. Все не так плохо, как еще вчера казалось Дрю. Опять линия жизни изогнулась, уводя за поворот... И такое чувство, что с момента появления в зоне прошло очень много времени... Жестокое избиение зеками, вагонетка, остановившаяся в шаге от ног Дрю, долгая-долгая ночь, когда Морович метался по койке, гадая, что произойдет утром.
       Есть шансы, что все разрешится благополучно. 'Только б не сглазить!'
      - Где-то здесь должны быть теплодатчики и детекторы движения, - задыхаясь, прошептал Анджей. Он полз за Моровичем, и зеку приходилось очень трудно. Ход становился все уже и уже, провожатый едва-едва протискивался по узкой трубе с неровным дном. - Господи, помоги нам! Только бы эти системы были отключены...
       Звеновец вздрогнул, возвращаясь от своих мыслей к действительности. Датчики... Реагирующие на движение, на тепло человеческого тела. Час от часу не легче. Он, почти не дыша, полз вперед, каждую секунду ожидая сигнала тревоги. Дрю, за годы работы в ЗвеНе привыкший к различным компьютерным системам, смог угадать место, где чувствительные головки сканеров торчали из грунта. Он преодолел этот отрезок буквально по миллиметрам, стараясь ползти так медленно, как только хватало терпения и нервов. По счастью, никакого сигнала тревоги не прозвучало. Морович, с огромным трудом подтянув к лицу кисть руки, вытер глаза, мокрый от пота лоб. Дальше! На волю!
       Откуда-то спереди в глаза ударил луч света. Дрю чуть приподнял голову, стукнувшись затылком о низкий свод. Сержант зашипел от боли, но сердце наполнилось радостью. Впереди, за изгибом тоннеля, явно был выход. В этом месте тоннель воздуховода был особенно узким, Дрю с огромным трудом протиснулся через изгиб и увидел кусок неба среди камней. Кажется, снаружи конец магистрали воздухоснабжения выглядел, как расщелина в невысокой горе.
       Сержант радостно засмеялся и быстро пополз вперед, щурясь от света.
      - Дрю! - раздался позади голос Анджея. - Кажется, я застрял.
       Бывший звеновец на миг замер, слушая, что творится у него за спиной. Отчетливо доносилось пыхтенье спутника, пытавшегося сдвинуться с места. 'Застрял на повороте, - подумал сержант. - У него плечи и таз шире, не смог протиснуться...'
      - Дрю... - застонал зек, видимо, 'зависнув' в трубе окончательно. - Помо-гиии.
      - Сейчас! - шепнул Морович, думая о своем. - Я доползу до конца, гляну, что там. А потом развернусь лицом в твою сторону и потяну...
      - Ага, - скрипнув зубами, выдавил Анджей. Видимо, ему было очень больно.
      - Только ты лежи тихо! - предупредил Морович. - А то неровен час, кто услышит...
       Анджей промолчал, и сержант быстро двинулся вперед. Выход из воздуховода не был забран решеткой, Морович легко протиснулся в щель между большими валунами. Катер без опознавательных знаков сразу бросился ему в глаза. Он стоял чуть поодаль, справа, за скалами, так, что со стороны шахты, слева, его никто не мог увидеть.
      - Все как обещали, - удовлетворенно произнес Дрю, выбираясь из щели.
      - Дрю-ю-ю! Дрю-ю-ю! - выла труба. - Где ты, Дрю-ю-ю? По-мо-гиии!
      - Да пошел ты! - тихо огрызнулся сержант и начал осторожно спускаться вниз, в сторону катера.
       Последние метры до земли он преодолел огромными прыжками. Едва переведя дух, сержант быстро помчался в ту сторону, где видел летающую капсулу. Каждую секунду Морович ожидал окрика 'Стой!' или выстрела в спину, и это заставляло напрягаться изо всех сил.
       Катер был там, где его засек сержант. Он не сдвинулся с места, ждал. Увидев бегущего человека, из кабины вылез пилот, шагнул навстречу заключенному.
      - А где второй? - спросил он, пристально оглядывая скалы за спиной звеновца.
      - К черту! К черту! - прорычал Дрю, хватая его за руки и чуть ли не силой заставляя лезть обратно в кабину. - Улетаем немедленно! Деньги у меня! Я плачу за все!
       Пилот колебался. Из кабины нерешительно выглядывал второй 'спасатель'. Они молча переглядывались, не зная, как поступить. И лишь когда за скалой, со стороны лагеря, громко завыла сирена, пилот отбросил колебания. Он забрался внутрь флайера, мрачно кивнул спутникам, и активировал движок.
      
      
       'Гость' появился в номере старшего лейтенанта Роя Флетчера под утро. Еще стояла предрассветная мгла, и в дешевой гостинице на краю города, где звеновец должен был ждать людей Боба Хитроу, царила тишина. Все спали.
       Один только Флетчер провел бессонную ночь, лежа на узкой койке, на спине, глядя в потолок. Облупившаяся штукатурка и подтеки воды не смущали его, взор старшего лейтенанта был обращен дальше, сквозь стены и потолок убогой комнатенки. Он снова видел мальчика, старательно заправлявшего койку в ротном помещении кадетского корпуса. Перед глазами Роя вереницей проносились картины из прошлого: отчуждение Рама Митревски, не пожелавшего принять дружбу Флетчера, тесты на полигонах, споры из-за местных девчонок, поединки на ковре. И, как венец, выплывала сцена, в которой он, Рой Флетчер, лежал на полу, а судья отсчитывал секунды после нокаутирующего удара Стивена Морли.
       Рой скрипел зубами, закрывал глаза, надеясь уснуть и не возвращаться к прошлому, которое было ему неприятно. Он ненавидел прошлое. Но ничего не помогало. Закрыв глаза, он наблюдал за Дженифер Рол, бледной тенью бродившей по оперативной базе ЗвеНа, после известия о смерти Рама Митревски. Флетчер слышал собственный вкрадчивый голос, наполненный патокой. Но красавица Дженифер проплывала мимо Роя, не реагируя ни на комплименты, ни на откровенные намеки.
       Он был безразличен длинноногой сексапильной красотке. В своем горе Дженифер Рол оставалась весьма привлекательной женщиной, было что-то такое, необъяснимое, что неудержимо манило, притягивало. Внутри Дженни горел огонь, и даже видя печальное, ненакрашенное лицо, мужчины находили его очаровательным.
       Но мертвый Рам Митревски выиграл у Роя Флетчера спор за эту девушку. А потом оказалось, что и не мертвый...
       'Впрочем, - злобно подумал старший лейтенант. - Пришло время посмотреть, кто станет победителем этого 'забега', Митревски. Сегодня наступит час расплаты за все...'
       Осторожный стук в дверь оторвал Флетчера от дум. Он быстро и беззвучно поднялся с койки, тут же вытаскивая взведенный пистолет, который лежал под подушкой. Мягко приблизившись к двери и присев чуть в стороне от нее, офицер спросил:
      - Кто?
      - От нашего общего знакомого, - раздался из-за тонкой переборки тихий голос. - От того, который не любит, когда вслух называют имена...
       Флетчер выпрямился, шагнул вперед, распахивая створку. На пороге стоял голубоглазый блондин, среднего роста, не особенно широкий в плечах. Глаза незнакомца скользнули по фигуре старшего лейтенанта, сжимавшего пистолет в руке, но в них не отразилось ни удивления, ни насмешки. Пришелец воспринял поведение Флетчера как должное.
      - Входите, - тихо сказал Рой, пропуская гостя внутрь и быстро оглядывая коридор. В гостинице было темно и безлюдно.
      - Фридрих Лемке, - произнес человек Хитроу, протягивая руку для пожатия. - По документам - старший лейтенант особого отряда войск правительственной охраны.
      - Посмотреть можно? - спросил Флетчер.
      - Конечно, - Лемке тут же вытащил из кармана два удостоверения. Оба протянул собеседнику. - Одно мое, другое ваше. Вы, кстати, капитан того же отряда войск правительственной охраны, Тео Флери. У нас на всех есть командировочные удостоверения, там указано, что группа специального назначения выполняет особую операцию. Ну и, традиционно: всем силам и службам - просьба о содействии.
      - Неплохо сделано, - повертев в руках документы, одобрительно заметил Рой. - Как настоящие.
      - Они и есть настоящие, - спокойно ответил Лемке.
       Флетчер изумленно глянул на собеседника, но в голубых глазах Фридриха были только спокойствие и безмятежность.
       'Как невинный младенец, - подумал Флетчер. - Взгляд ребенка. Интересно, сколько жертв на личном счету этого 'старшего лейтенанта'?
      - Как они могут быть настоящими? - переспросил Рой, видя, что человек Боба Хитроу не считает нужным вдаваться в подробности.
      - Бланки настоящие, - уточнил Лемке. - Подписи на них тоже настоящие. Только люди, о которых идет речь, не служат в отряде.
      - Понятно, - кивнул головой звеновец. - А сколько всего... э-э-э... участников операции?
      - Шесть, вместе со мной. Трое ждут в полицейском катере, в нескольких кварталах отсюда. Еще двое - на корабле, готовят звездолет к отбытию на Землю. Все они имеют отличную стрелковую подготовку, владеют приемами единоборств.
      - Вот, кстати, по поводу стрелковой подготовки! - лицо Флетчера сразу стало озабоченным. - Нам нужны и Рол, и Митревски живыми.
      - Понимаю, - флегматично отозвался Лемке, в его голубых зрачках по-прежнему царил покой. - Стрелять можно только в ноги.
      - В девчонку лучше вообще не стрелять, - уточнил Рой. - Она не может оказать серьезного сопротивления.
      - Согласен, - кивнул Фридрих. - Но, по нашей информации, капитан Рам Митревски очень опасен. Если он будет рядом с девушкой, придется выбирать: или - или.
      - Давайте сойдемся на парализаторах и шокерах, - скривившись, процедил Флетчер. - Вы можете 'глушить' Митревски чем пожелаете, только не до смерти. А Дженифер Рол необходимо доставить на борт корабля живой и невредимой.
      - Постараемся, - чуть наклонив голову, согласился Лемке. Он оставался все так же спокоен и равнодушен, на лице не отразилось никаких эмоций, только голубые глаза, мельком скользнувшие по Флетчеру, отразили понимание.
      - Последнее, - стараясь не упустить какую-нибудь важную деталь, сказал звеновец. - Я не смогу лично участвовать в захвате Митревски и Рол, мы знакомы с обоими лично. Разумеется, - добавил он, - это не означает, что я останусь в стороне от операции. Но вести беседу, как офицеру правительственных войск, придется именно вам, Фридрих.
      - Думаю, проблем не возникнет, - чуть поразмыслив, ответил Лемке. - Пока будем двигаться к точке встречи, вместе набросаем детали разговора. Вы лучше знаете психологию капитана и его спутницы. Проработаем диалог, чтобы для них все прозвучало убедительно. Время у нас есть.
      - Согласен. Так, - старший лейтенант ЗвеНа прошелся по комнате, что-то обдумывая. - Когда сможем вылететь на Землю?
       Лемке глянул на часы:
      - Если считать, что предварительные вопросы мы решили и можем двинуться немедленно, то через полчаса окажемся у катера. Флайер долетит до места посадки звездолета минут за десять-пятнадцать. То есть, стартуем через час.
      - Отлично! - Флетчер возбужденно потер руки. - Митревски и Рол уже на Земле?
      - Да, - ледяные зрачки Лемке смотрели прямо на пришедшего в нетерпение звеновца. - Капитан и его спутница прибыли на Землю поздно ночью, они остановились в гостинице 'Венера', сняли двухместный номер на сутки.
      - На сутки? - задумчиво протянул Рой, медленно вышагивая по комнате и разглядывая трещины в полу. Затем резко поднял голову и уставился на собеседника: - Значит, нам пора!
      - Тогда двинули! - веки Лемке на миг опустились на равнодушные, холодные глаза, выражая согласие.
       Старший лейтенант Флетчер побросал вещи в сумку за три минуты. Вернее, все было почти собрано, так как за прошедшее время офицер практически ничем не пользовался, даже не вытаскивал прибор для бритья.
       Вскоре они шагали по просыпающемуся городу, в сторону большого катера класса 'Волна', окрашенного в цвета федеральной полиции. Внутри машины их ждали еще трое людей Боба Хитроу, все были одеты в мундиры. Захватчики держали оружие наготове, так, словно встреча с капитаном Митревски должна была произойти в ближайшие минуты.
       Уже когда флайер поднялся в небо, направляясь в сторону космического лайнера, Флетчер, глядя на проплывающие внизу пейзажи подумал, что привычка людей Хитроу держать оружие наготове говорит о многом. Только боец, прошедший не одну схватку и привыкший не доверять никому - кроме автомата - держит ствол на коленях. Даже когда вокруг такая идиллия: встающее из-за горизонта светило, деревья, неторопливо покачивающие ветвями. Тихая планета, над которой загорается новое утро...
      
      
      - Дрю! - неуверенно позвал Анджей, и замер, слушая ответ.
       Морович не откликнулся. Лишь поначалу провожатый слышал пыхтение бывшего звеновца, потом стало чуть светлее, когда сержант выбрался из воздушной магистрали на свет.
      - Дрю-у-у! - снова позвал Анджей, скрипя зубами от боли. Видимо, двигаясь по узкому проходу, он был слишком неосторожен. Тяжелая глыба сместилась, и сейчас ее острый конец упирался в позвоночник беглеца, не давая сдвинуться ни вперед, ни назад.
       'Лежи тихо!' - сказал Морович, перед тем, как выйти из тоннеля на свет. Анджей ждал сержанта, ожидая, когда тот вернется обратно, чтобы помочь товарищу. И вдруг услышал грохот осыпающихся со склона камней, громкое сопение.
      - Дрю-у-у! Дрю-у-у! - простонал Анджей, пытаясь извернуться в трубе. Боль становилась все сильнее и сильнее, она отнимала силы, лишала разума. Беглец готов был отдать все что угодно, лишь бы только унять ее.
       Никто не ответил со стороны выхода из 'трубы'. Сержант Морович бросил своего товарища. Просто бросил и скрылся, забыв про свои слова и обещания, как только почувствовал свободу. И тут, внезапно, Анджей понял, что теперь остался один. Совсем один, среди огромной толщи скал. И никто не знает, где искать человека, пытавшегося сбежать из зоны. Ни те, кто отдал приказ вывести Моровича из зоны, ни те, кому по долгу службы приходилось охранять заключенных.
       Страх был сильнее боли. Анджей взмок, пот тек по лбу. Стало трудно дышать, он со свистом втягивал воздух, но кислорода почему-то не хватало.
      - Дрр-ю-у-у-у! - что есть силы заорал беглец, превозмогая жуткую боль, разлившуюся по спине. - Вернись, гад!
       Ответа не было. Анджей начал дергаться в трубе, пытаясь повернуться то на правый бок, то на левый. Он упирался носками сапог в скалистое дно 'трубы', скользил, снова пытался вывернуться из западни. А когда понял, что шансов нет, заплакал.
       Анджей застрял в недрах мощной скалы, в нескольких десятках метров от выхода на свободу. Он не мог сдвинуться с места, ни вперед, ни назад. Конечно, смерть придет не сразу. Неудачник продержится несколько суток, без воды. Без еды тоже не жизнь. Но от нехватки воды умирают значительно быстрее.
      - Суки! - простонал беглец, чувствуя, как вмиг пересохло горло. - Я не подписывался на это...
       Жуткая боль в спине сводила с ума. Анджей царапал пальцами скальные породы, сдирая ногти. Он всего-то хотел заработать немного денег, выведя из зоны человека, которым заинтересовались 'большие боссы'. Позарился на легкий куш.
       И вот теперь его бросили умирать. Медленно сдохнуть, погребенным заживо в толще скал. Даже если тюремные стражи обнаружат, что двое заключенных бежали, смогут понять, какой дорогой ушли Анджей и Дрю, кто из конвоиров захочет лезть в узкую 'трубу', чтобы помочь несчастному?
       'Никто', - сам себе ответил Анджей, медленно сходя с ума. Боль наполняла его, как сосуд, она прибывала медленно, капля за каплей, и умиравший внимательно следил, как наполняется чаша. Его чаша.
      - Скоро не останется места, - хрипло пробормотал он.
       'Места, места, места', - отозвались равнодушно-холодные стены.
      - Я умру здесь? - зачем-то спросил Анджей, обращаясь непонятно к кому.
       'ру... ру... ру... есь... есь... есь'
      - Они не полезут в шахту, - голос заключенного дрожал. - Не полезут. Это точно. Но даже, если бы полезли...
       'Даже если бы полезли - ничего б не вышло. Пришлось бы бурить тоннель от самого выхода. От точки, где скрылся Морович. Бурить, чтобы расширять проход, метр за метром. Только так, шаг за шагом, можно добраться до застрявшего в тоннеле зека. Но нет надежды, что тюремному начальству это нужно. Скорее застрелят, 'при попытке к бегству'.
      - А если бы стали бурить, - прошептал Анджей. - Осели б горные породы. Тоннель 'закроется'. Меня расплющит, как муху.
       Он еще раз дернулся изо всех сил, ударился затылком о низкий свод, и обмяк, принимая все, что происходит, как должное. Анджей сдался. Он лежал в черной трубе, щекой на холодных камнях, глядя на едва-едва видневшийся из-за поворота кусочек синего неба. Слезы бежали по черным щекам заключенного, но он даже не мог их вытереть. Руки, расположенные под грудью, не доставали до лица.
       А потом где-то далеко завыла сирена, и заключенный понял, что бегство Анджея и Дрю уже не является тайной для охраны лагеря. Сирена надрывалась за камнями, беглецу казалось, что ее тревожный рев идет с самого неба, с маленького и желанного синего кусочка, к которому не было пути.
       Анджей закрыл глаза. Он не видел, как носились по лагерю конвоиры, палками сгоняя зеков в отряды, на перекличку. Не догадывался, что компьютерщики сканируют всю систему охраны периметров в поисках щели, через которую ускользнули беглецы.
       Но когда что-то тихо зашипело в тоннеле, и вокруг умиравшего от боли Анджея стало сгущаться плотное облако газа, он понял, что дорога, по которой прошли заключенные, вычислена. Более того, тюремщики знали, что один из беглецов еще находится в тоннеле. Вот только спасать его никто не собирался. Может, так захотел босс, давший команду вытащить Моровича?
       Синего неба впереди больше не было. Сгущавшийся газ клубился вокруг, забиваясь в легкие и мешая дышать. Анджей закрыл глаза, изогнулся, стремясь повернуть голову так, чтобы ухватить ртом кусочек чистого воздуха. Но газ заполнил магистраль...
       Заключенного окутало плотное облако. Он держался, сколько мог, а потом вдохнул - раз, другой. И боль в спине отступила. Анджей вытянулся в проходе во весь рост, его напряженные мышцы расслабились.
       'Слава Богу! - подумал беглец. - Все. Очень быстро...'
      
      
      - Красивый город, только мертвый! - тихо сказал Рам, обнимая подругу за талию. Он почувствовал, что Дженифер неуютно на пустых улицах, на которых совсем не было людей.
      - Город не мертвый, - возразила девушка, невольно переходя на шепот. - Он жив. Я чувствую это.
       Они прибыли на Землю рейсовым космолетом поздно ночью. Проспав всего несколько часов и бросив вещи в гостиничном номере, Рам и Дженни направились в старый Санкт-Петербург, город, где когда-то жили предки Дженифер по линии матери. Огромные, кипящие жизнью небоскребы остались за спиной, далеко позади. Длинные узкие стрелы проспектов старого города были мало приспособлены для современных потоков транспорта. Древние смешные дома, в некоторых из которых было всего по три или пять этажей, стояли вдоль улиц, молчаливо глядя пустыми окнами на заросшие травой дороги.
       В городе была ранняя осень. Деревья бросали под ноги Раму и Дженни первые желтые листья, откуда-то дул прохладный ветер и пахло морем. Митревски еще раз похвалил себя за то, что уговорил девушку надеть куртку. Осеннее солнце висело довольно высоко и грело спины, но холодный ветер, налетавший время от времени, лишал город уюта.
      - Осень... - коротко сказала Дженни.
       Рам встряхнул девушку, внимательно заглядывая ей в лицо.
      - Любимая, ты не похожа на себя. Что с тобой?
      - Не знаю, Рам, - печально ответила Дженни. - Разве ты не чувствуешь? У этого города какая-то странная аура. Он словно зовет... Много голосов из прошлого. Отсюда ушли люди, но здесь нет пустоты. Словно невидимые, незримые духи продолжают наполнять древний город...
      - Ты у меня неисправимый романтик, - целуя девушку в висок, улыбнулся капитан. - Скажи лучше, ты чувствуешь запах моря? Откуда в городе может быть такой запах?
      - Там, впереди, - махнула рукой Дженифер, указывая направление. - Должна быть река. Она впадает в море.
      - Но ведь там центр древнего города, если я правильно запомнил карту, - удивился капитан.
      - Да, ты прав. Центр. Где-то на этих улицах жили мои прабабка с прадедом. А река протекает прямо через весь город, разрезая его на части.
      - Здорово! - восхитился Митревски. - Такого никогда не видел. Пойдем, глянем, а?
       Они медленно шли вперед , интуитивно выбирая улицы и скверы, а осенний ветер налетал на влюбленных, толкая в грудь, взлохмачивая черные волосы Дженифер и заставляя прищуривать глаза.
      - Как тихо! - заметила Багира. - Я не привыкла к тому, чтобы вокруг была такая пустота. Даже на Лауре у меня всегда было чувство, что люди рядом.
      - Тебя не поймешь, - заметил Митревски. - То у тебя город 'живет', то 'такая пустота вокруг'.
       Дженифер засмеялась.
      - Глупый! Людей нет. А призраки есть, они тут повсюду.
      - Ой! - в шутку испугался капитан. - Я оружия от призраков не взял. Как отбиваться будем?
      - Тебя отдадим на съедение! - хлопнув его по лбу, Дженни бросилась вперед.
      - Лучше тебя! - крикнул Рам, устремляясь за девушкой. - Призраки всегда обожали женщин! Молоденьких.
       Дженифер с визгом неслась по улице. Капитан дал ей небольшую фору, а потом поднажал, легко настигая подругу.
      - Попалась! - крикнул он, догнав Багиру и подхватив ее на руки.
      - Это нечестно! Нечестно! - Дженифер принялась болтать ногами и извиваться, пытаясь высвободиться из рук Митревски.
      - Будешь брыкаться - грохнешься на мостовую, - пропел Рам, кружась на месте, с девушкой на руках.
      - Не-а, - весело засмеялась Дженни. - Ты не посмеешь бросить такое сокровище!
      - Это кто сокровище? - Рам даже остановился и опустил девушку на землю.
      - Я - сокровище! - авторитетно заявила Багира.
      - Да уж, подарок еще тот! - промычал Митревски, но девушка его хорошо поняла.
      - Обиделась! - заявила она, отталкивая капитана и устремляясь вперед большими шагами.
      - Призраки съедят! - едко бросил ей в спину Рам, тоже увеличивая темп. - Вот увидят, что молодая и длинноногая, да без охраны - и съедят!
      - Ну и пожалуйста! - не оборачиваясь, парировала Дженни. - Ты будешь плакать от горя...
      - Я?! - Митревски захотел крикнуть: 'Да ни за что', но вовремя остановился. Девушка могла обидеться на полном серьезе.
      - Ой! Рам! Смотри, впереди гранитные набережные, там, под зарослями плюща. И мост! Вон, настоящий мост! Впереди река! Митревски... Скорее!
       Они устремились вперед, с интересом разглядывая древний мост, полностью увитый плющом. Огромные гранитные 'быки' уходили на дно реки, поддерживая стальную конструкцию, которая едва угадывалась под зелеными листьями. Широкий поток воды налетал на камни фундамента, дробился на рукава, и белые комки пены исчезали под мостом.
      - Страшно! - сказала Багира.
       Они стояли на самом берегу, спустившись к воде по лестнице со стертыми ступенями. Медленная, казалось бы сонная река, отсюда выглядела совсем по-другому. Огибая гранитные валуны, вода ускорялась, закручивалась в водовороты, исчезая в черном проеме.
      - Да, немного не по себе, - признался Рам. - Чувствуется мощь в этом... Сверху посмотришь - сонное спокойствие, а отсюда глянешь - такая сила. Неровен час оступишься, мигом уйдешь вниз, в водовороты, и, если даже вынырнешь - то непонятно где.
      - Давай уйдем наверх, - крепче сжимая руку капитана, попросила девушка.
       Они поднялись по старым ступеням и двинулись вдоль реки, навстречу течению.
      - Дженни... - вдруг начал Митревски. - Я все не решался спросить - отчего умерла твоя мама, на Лауре?
      - Я не могу сказать точно, - лицо девушки стало печальным. - Понимаешь, есть какая-то старая легенда. Что те, кто родился в этом городе, навсегда привязаны к нему. Мама очень любила отца, и готова была следовать за ним хоть на край света. Но... отец говорит, она слишком сильно тосковала по Санкт-Петербургу.
      - Странно, - с недоумением промолвил Митревски. - Как можно быть привя...
      - Тссс! - Дженни вдруг схватила его за руку, останавливая. Лицо Багиры стало бескровным.
      - Ты чего? - удивился капитан, невольно пытаясь нащупать правой рукой кобуру пистолета. И лишь затем Пират вспомнил, что он без оружия.
      - Там - человек! - коротко шепнула Дженни. - Впереди, за камнями. Прячется.
       Митревски весь подобрался, словно зверь. Его походка стала легкой и пружинистой, в несколько перебежек он преодолел расстояние до камней, на которые указывала рука Дженни. Капитан осторожно заглянул туда...
      - Ой! - прошептала девушка, невольно закрывая глаза.
       Она пришла в себя лишь через какое-то время, приоткрыв один глаз и увидев, что Рам машет ей рукой, подзывая поближе. Дженни молча бросилась вперед.
      - Что там? - шепотом спросила девушка.
       Митревски лишь указал ей рукой вниз. Там, за грудой валунов, ранее представлявших из себя какую-то скульптуру, на длинном спуске к реке сидел человек. Он расположился у самой воды, глядя вдаль, на противоположный берег. Рам и Дженни отчетливо видели, что губы незнакомца шевелились.
      - Он читает стихи! - изумленно пробормотал Митревски, но девушка тут же зажала ему рот, знаком показывая, что надо незаметно подойти поближе.
       Незнакомец вслух читал стихи. Там были строки о могучей реке, медленно бежавшей через древний город, о мостах, вздыбивших руки к небу, и о летнем белом снеге.
       Рам и Дженни подобрались совсем близко, усаживаясь на стертые ступени за спиной обитателя города. Теперь они отчетливо видели, что человек стар, почти как окружавший их Санкт-Петербург.
       Слова о белых ночах, что бежали через город неведомо куда, были и понятны, и непонятны одновременно.
       Широкая река несла свои воды мимо них, медленно выползая из-под одного моста и убегая под другой. Над противоположным берегом висела легкая дымка, придававшая всему происходящему облик нереальности.
       В стихах было все: и горечь, и боль, и тоска о любви, которой уже нет. Закончив, старик устремил взгляд куда-то вдаль.
      - Здорово! - не удержавшись, сказала Дженни. - Красивые стихи.
       Старик вздрогнул, медленно обернулся.
      - Простите! - смущенно сказала Дженифер, поднимаясь с камней. - Мы совсем не хотели нарушать вашего уединения. Просто шли мимо, а вы так здорово читали... Мы присели послушать...
      - Здравствуйте, молодые люди, - скрипуче произнес старик. И вдруг улыбнулся.
      - Чему вы улыбаетесь? - спросил Митревски.
      - Девушка сказала: 'шли мимо'. В этом городе уже много лет никто не ходит мимо. И просто не ходит. Здесь нет людей.
      - А вы? - удивилась Дженифер.
      - Я? - переспросил старик и обернулся к медленно бежавшей воде. - Я часть этого города, и потому здесь. Но таких очень мало.
       Незнакомец поднялся на ноги.
      - Нет-нет! - задержала его Дженифер. - Останьтесь! Мы сейчас уйдем, чтобы не мешать... Простите еще раз, что вторглись в ваш мир.
      - Ничего страшного, красавица. Я не в обиде. Просто подумал, что вам обязательно нужно побыть тут, на берегу, вдвоем. Вы почувствуете, что такое Санкт-Петербург, обязательно почувствуете, даже если никогда не были здесь раньше.
      - Тут жили мои предки, - гордо сказала Дженни. - И мама родилась. А я вот первый раз прилетела.
      - И я впервые, - добавил Митревски.
      - Обязательно посидите на берегу, слушая тишину, - пробормотал старик, поднимаясь по ступеням. - Вы запомните эти минуты навсегда.
      - А куда исчезли все люди? - спросила Дженифер.
      - Люди? - старик замер, потом оглянулся. - Они ушли, к звездам. Им просто нужно было что-то другое.
      - Что?
      - Да кто же может ответить точно? Люди всегда чего-то ищут. Вопрос: находят ли?
      - Погодите еще минутку. А о чем были стихи? Почему белый снег падал летом, и у мостов - 'вздыбленные руки'?
      - Этот город раньше был засажен тополями. В июле, когда светло и днем, и ночью, белый пух с деревьев устилал все дороги города. Получался летний снег. А мосты? Мосты разводились, так как по реке шли суда, они везли грузы. Люди гуляли по набережным круглые сутки.
      - Как здорово! - прошептала Дженни. - Я бы хотела жить в том городе...
      - Его больше нет! - горько ответил старик. - Ну, мне пора, молодые люди. Будьте счастливы.
       Шарканье ног вскоре затихло вдали.
      - Как ты думаешь, - спросила Дженни. - Он обиделся?
      - Нет, - ответил Рам. - Скорее, просто хотел побыть один. Отвык от людей... Мы ему мешали.
      - Мешали, - медленно повторила девушка, глядя на воду, плескавшуюся об изъеденные гранитные плиты у самых ног. - Правда, здесь как-то странно, да? Необычно. Я не смогу забыть... Река словно живая, тянется к нам.
       Девушка присела на краешке каменной набережной, опуская руку вниз.
      - Правда, - согласился Митревски, на всякий случай придерживая Дженни. - Старик так и говорил, что мы запомним эти минуты на всю жизнь...
       Они долго сидели на гранитных ступенях, глядя на неспешно бегущую по своим делам реку. А когда Солнце достигло зенита, двинулись в обратный путь, по пустынным улицам, где когда-то жили люди, и где теперь обитали только бесплотные духи.
       Они шли в сторону нового города. Туда, где их ждал уютный номер в гостинице.
      
      
      - Что случилось со вторым? - переспросил пилот, внимательно глядя на сержанта. Катер летел над планетой долго, Дрю не мог точно сказать - сколько - но он начал волноваться от того, что никто ни о чем не спрашивает. И вот, наконец, пилот нарушил молчание.
      - Не знаю, - тут же соврал Морович, пытаясь говорить легко и беспечно. - Отстал где-то по дороге. Труба очень узкая, по ней трудно двигаться. Мы договорились встретиться около выхода. Я ждал его, ждал, а он так и не выполз...
      - Ясно, - сумрачно глянув на Дрю, произнес пилот и обернулся.
       Второй человек, сидевший в кабине позади звеновца, нервировал Моровича еще сильнее. Он словно бы дремал всю дорогу, его веки были прикрыты, но, стоило только сержанту отклониться влево или вправо, как веки 'спящего' вздрагивали.
       Дрю заметил это случайно, в зеркале заднего обзора. Сначала он не поверил в то, что второй 'спаситель' так реагирует именно на телодвижения Моровича. Однако, несколько раз нагнувшись туда-сюда, для проверки, Дрю убедился, что второй из его спасителей совсем не спит. Он лишь сидит с прикрытыми веками, делая вид, что дремлет. А на самом деле контролирует каждое движение спасенного зека.
       'Может, так и должно быть? - подумал Морович. - В конце концов, я обещал им деньги. Много денег. Ради меня кто-то пошел на риск, к утру подготовив путь для побега. Все это, разумеется, стоит немало. И теперь человек, вложивший средства 'в проект', не хочет, чтобы я улизнул, не расплатившись'.
       Дойдя до этого нехитрого вывода, сержант чуть успокоился, стал более внимательно оглядывать проносившиеся под корпусом флайера пейзажи. Теперь, когда он снова был свободен, дышалось легко. Даже показалось странным, как он мог вчера так пасть духом, поверить, что всему пришел конец. Умные люди могут выбраться из любой переделки. Особенно, если к тому же у человека есть немного денег на 'черный' день...
       Морович радостно засмеялся, чем удивил пилота. И даже тот, что сидел позади, чуть приоткрыл глаза. Пилот же, отвлекшись от управления, долго и пристально разглядывал сержанта.
      - Скоро прилетим? - поинтересовался звеновец, дружелюбно улыбаясь. Его тянуло с кем-то поговорить. - Ты не бойся, я не собираюсь бежать. Деньги отдам, честное слово. Спасибо вам, ребята...
       Пилот вновь недоуменно оглядел бывшего зека с головы до ног. Морович не понял этого, но вдруг почувствовал, что спасители ведут себя как-то не так. Они словно жили своей жизнью, выполняя заложенную программу. И Дрю не был для них мешком с золотом. По крайней мере, люди, которых он готовился осчастливить, хмуро оглядывали его, и не испытывали никакого восторга от того, что находились в обществе звеновца.
      - Так что... - неуверенно повторил Дрю, переставая улыбаться. - Мы... скоро прилетим?
      - Уже, - коротко ответил пилот, наклоняя нос машины.
       Позади щелкнул предохранитель пистолета. Дрю четко зафиксировал звук, уж очень хорошо это было ему знакомо. Он невольно обернулся и посмотрел в глаза человека, что сидел за спиной.
      - Тссс! - равнодушно сказал тот, прикладывая палец к губам и показывая ствол. - Сиди тихо!
      - Так я... - Дрю неожиданно охрип. - Так я вроде... и не...
      - Вот и чудненько.
       Земля, стремительно бежавшая под корпусом катера, вдруг стала ближе. Пилот маневрировал рулями, направляя небольшое суденышко к точке, которая пока была видна только ему. Чуть позже и Морович разглядел между гранитных скал заброшенный завод. Серые от пыли трубы уныло смотрели в небо, ржавые мачты кранов торчали по сторонам от цехов. Ворота зданий были открыты, стекла выбиты. Крыши местами прогнили и провалились внутрь.
      - Зачем мы сюда? - громко спросил Морович и сам удивился тому, как неестественно прозвучал его голос.
      - Сиди тихо! - еще раз промолвил тот, что сидел позади Дрю, и холодная сталь уперлась в затылок бывшего звеновца.
       Сержант уже видел группу из нескольких людей, стоявшую около подъемного крана. Чуть в стороне от них располагался другой катер, на котором также не было опознавательных знаков.
       Пилот заложил крутой вираж, и флайер резко пошел к земле, на посадку. У Моровича заложило уши, перед глазами появились светлые звездочки. Он потряс головой, пытаясь справиться с вдруг подступившей тошнотой.
      - Выходи! - приказал тот, что сидел позади Дрю, и грубо ткнул сержанта в бок пистолетом.
      - Эй! - возмутился Морович. - Чего вы так со мной обращаетесь?! В конце концов, я же плачу деньги вашему боссу!
       Договорить он не успел. Сильный удар в корпус заставил Моровича согнуться пополам. Дрю рывком вытащили из кабины флайера, бросили на землю.
      - Он? - спросил кто-то.
      - Он, точно! - подтвердил пилот. - Сто процентов.
       Морович рискнул поднять голову, чтобы поглядеть на того, кто задавал вопросы. Это был крепкий мужчина с короткой стрижкой. В хорошем, дорогом костюме.
      - А где второй?
      - Застрял в магистрали воздуховода. Эта гнида бросила его, - пилот ткнул ногой лежавшего на земле сержанта, и тот вскрикнул от боли.
      - Ешкин кот! - вымолвил крепыш, мрачно усмехаясь.
       'По всей видимости, это босс', - решил Морович.
      -Я не виноват! - поднимаясь с земли, начал он. - Анджей действительно застрял. Воздуховод очень узкий, я с огромным трудом пролез. Там, в одном месте, крутой поворот...
       Морович покрылся липким потом, обрывая фразу на середине. Только теперь он заметил, что в руках одного из стоявших позади 'босса' людей была видеокамера. И еще понял, что так обеспокоило его, едва только оказался на земле. Тревожная мысль билась где-то в глубине подсознания, все время, пока 'спасители' обменивались фразами. И лишь сейчас, наконец, мысль сумела пробить толстую корку непонимания.
       У крана, что находился за спиной ожидавших сержанта людей, не было обычного подъемного устройства. Вместо него болтался остро заточенный стальной крюк. Его хищное жало поблескивало в лучах звезды, когда легкий ветер раскачивал трос.
       Морович еще раз оглядел заброшенные цеха завода со слепыми окнами. Ржавые краны. Темные, закопченные трубы. И на фоне всего этого - мрачные лица 'спасителей', видеокамера, поблескивающий крюк на стальном тросе.
       Его обманули, последний раз в жизни. Обманули подло и жестоко. Морович все понял. Спазм скрутил внутренности, сержанта начало рвать.
      
      
       Противный сигнал зуммера заставил вздрогнуть человека, которого здесь считали Марком Шейдером. Холодная испарина выступила на лбу 'адвоката', но он тут же собрался, стараясь, чтобы по лицу не было заметно волнения.
      - Сканирование! - буркнул сопровождавший его военный, распахивая дверь в небольшую стеклянную будку, больше всего напоминавшую прозрачный детский пенал, поставленный на торец.
       Оставив 'дипломат' на столе, 'Марк' шагнул в будку. Дверь за ним закрылась. Офицер кивнул технику, сидевшему за компьютерным пультом, рядом со сканером. Тот мгновенно запустил систему авторизации. С потолка кабины вниз поползло широкое кольцо с датчиками. Поначалу оно опустилось до уровня головы человека.
      - Образец речи, пожалуйста, - вежливо попросил сканер.
      - Раз, два, три, четыре, пять, - медленно произнес тестируемый.
       'Голосовая модуляция - ОК', - загорелось первое сообщение, и офицер, до того стоявший в напряженной позе, чуть расслабился.
       'Строение коры головного мозга - ОК', - сообщил компьютер. - 'Магнито-резонансный спектр - ОК'. Кольцо с гудением поползло чуть ниже, замерло на уровне глаз 'адвоката', тестируя сетчатку глаза.
       'Зрачок - ОК', - выдала на экран система, активируя следующий этап.
       Кольцо с датчиками опускалось все ниже и ниже, временами замирая, чтобы проверить электро-эхо сосудов, отпечатки пальцев Марка Шейдера. Офицер, позевывая, наблюдал за тем, как работает сканер. 'ОК', 'ОК', 'ОК' - загоралось на экране, и он уже не сомневался, что все тесты закончатся тем же самым ответом.
       Так и произошло. 'Мента-образ - ОК', - вердикт компьютерной системы был положительным. Громко пискнув, кольцо уехало наверх, под купол 'пенала', стеклянная створка мягко отъехала в сторону, выпуская из нутра кабины 'адвоката'.
      - Марк Шейдер, - выпрямляясь, официально заявил военный. - Сейчас вы будете представлены своему подзащитному. В вашем распоряжении час времени. Согласно законам МегаСоюза, беседа не фиксируется на видео и аудио носители. Следующая ваша встреча произойдет уже в зале суда, во время слушаний по делу группировки Антонио Фонетти.
       'Адвокат' коротко кивнул, давая понять, что знает правила поведения в следственном изоляторе Звездного Надзора, и его все устраивает.
      - Следуйте за мной! - приказал офицер, направляясь в дверь, которая распахнулась по команде с пульта, как только электронная система убедилась, что на беседу с Антонио Фонетти следует именно адвокат.
       Они шли по коридору совсем недолго. Несколько раз охранная сигнализация запрашивала у офицера код доступа, и тогда он, все так же лениво позевывая, проводил картой по сканеру. Дважды военного и адвоката встречали металлические решетки, за которыми дежурили конвоиры-люди. Они внимательно изучали документы, которые показывал офицер, после чего пропускали звеновца и 'Марка' дальше.
       Наконец, сопровождавший 'адвоката' указал на дверь.
      - Здесь! - сказал он. - Фонетти ожидает вас, его уже привели из камеры. В вашем распоряжении, Марк, ровно час.
       'Шейдер', едва заметно усмехнувшись, кивнул головой. Он рассчитывал, что потребуется гораздо меньше времени.
      - Я буду находиться там, у поста, рядом с конвойным, - махнул рукой офицер, указывая на перегораживавшую коридор толстую решетку. - Если что-либо потребуется, ну... помощь там... или какая еще консультация... под столом, с вашей стороны - кнопка вызова дежурного.
      - Благодарю, - коротко ответил 'адвокат', чуть наклонив голову. Он шагнул вперед, к двери, взялся за ручку.
      - Вы... аккуратнее, - вдруг сказал военный. - Все-таки, это очень опасный преступник...
       'Адвокат' медленно обернулся, посмотрел прямо в глаза офицера, но тут же отвел взгляд в сторону.
      - Я постараюсь сохранять бдительность, - 'Марк Шейдер' впервые произнес длинную фразу. - Спасибо, офицер.
       Он повернулся к двери, решительно потянул створку на себя. Через несколько секунд 'Шейдер' скрылся внутри. Офицер постоял еще немного, почесывая затылок и прислушиваясь. Затем зевнул, потянулся, и направился к посту охраны, где можно было присесть на небольшой табурет.
      
      
      - Вставай, соня! - пропела Дженифер, нежно гладя плечо капитана Митревски, который лежал на постели, лицом вниз.
      - М-м-м, - промычал Рам, не открывая глаз.
      - Вставай, лентяй! - Багира дернула его за ухо, и тут же отскочила в сторону, на всякий случай.
       После возвращения из старого Санкт-Петербурга в гостиничный номер, они оба чувствовали сильную усталость. Но если Дженифер предпочла горячую расслабляющую ванну, с ароматной пеной, то Пират ограничился душем и, пообедав, завалился спать. Теперь девушка пыталась его поднять, но уснувшего днем Рама было не так легко разбудить.
      - Какого черта, - промычал Пират, все так же не открывая глаз. - Что, уже утро?
      - Какое утро, бездельник! - с упреком спросила Дженни, уперев руки в бока. - Ты собирался полежать часок, перед спектаклем. А сам дрыхнешь, как сурок. Не забыл, что мы сегодня вечером идем в театр?
      - В театр, - сморщился капитан, бормоча под нос едва различимые ругательства.
      - И не смей возражать! - Багира тихонько подкралась к Раму, который так и не открыл глаз, и схватила его за нос.
       От неожиданности Митревски подскочил на постели, но его руки поймали пустоту. Гибкая Багира успела увильнуть из объятий.
      - Это нечестно! - приоткрывая один глаз, сообщил Рам.
       Девушка показала ему язык и повернулась к зеркалу, возвращаясь к тому, от чего оторвалась, чтобы разбудить Митревски.
      - О-о-о! - капитан проснулся сразу, как только разглядел, чем занимается Дженифер. - Восхитительное зрелище.
       Багира собиралась в театр. Судя по всему, перед зеркалом она вертелась не первый час, потому что на ней было длинное черное платье, с разрезом по одному бедру, красивые туфельки на высоких каблуках. Митревски развернулся на постели, подперев голову руками, чтобы понаблюдать, как его спутница колдует над волосами.
      - Ну, что надо? - полуобернувшись, спросила Багира.
       На ее лице уже был вечерний макияж, глаза, и без того большие, были аккуратно подкрашены, подведены черными стрелками, от чего стали огромными, зовущими. Багира постаралась, такой Рам ее никогда еще не видел. Темные, колдовские глаза и яркие губы, вдруг сложившиеся в хитрую улыбку...
      - Какая ты у меня красивая, - сообщил Митревски, подползая вперед, чтобы поймать девушку за ноги или талию.
      - Но-но-но! - пригрозила Багира, снова уворачиваясь от рук капитана. Она подошла чуть ближе к зеркалу, продолжая двумя руками придерживать пышные волосы. Дженифер раздумывала, какую прическу соорудить в дополнение к платью и макияжу.
      - Это нечестно! - заявил Пират, которому было не придвинуться ближе. - Ты моя жена и обязана бегать не от меня, а ко мне!
      - Да что ты говоришь?! - непритворно изумилась Багира, глядя на капитана из зеркала. При этом она чуть отставила левую ногу в сторону, чтобы та показалась в разрезе платья, от стопы, почти до самого бедра. Затянутая в черный шелк изящная ножка Багиры выглядела настолько соблазнительно, что Рам не выдержал.
      - Ну все! - выдохнул он, одним резким движением 'перетекая' из горизонтального положения в вертикальное. - Ты меня довела...
       На этот раз Багира не успела отскочить. Девушка изящно изогнулась в талии, пытаясь ускользнуть от рук капитана, но не тут-то было.
      - Ай! - вскрикнула она, оказавшись лицом к лицу с Пиратом.
      - Какая приятная неожиданность! - нагло улыбаясь, заявил Митревски, и его руки, крепко прижимавшие девушку за талию, начали бесцеремонно ощупывать бедра Дженни.
       Дженифер отклонилась назад, продолжая двумя руками удерживать волосы.
      - Капитан! Капитан! Как вы смеете? Я делаю прическу! Поверьте, если б не это обстоятельство, я бы уже залепила вам пощечину!
      - Вот и продолжайте делать прическу, - ехидно промурлыкал Рам, плотоядно оглядывая голые плечи девушки, ее грудь, четко выступившую под платьем. Рука Митревски скользнула в разрез на бедре.
      - Ах так?! - возмутилась Багира. - Пользоваться беспомощностью женщины? Ну все!
       Действительно ли она собралась залепить пощечину, или только решила продолжить игру, Митревски разбираться не стал. Смеясь, он ловко перехватил руку Дженифер, аккуратно завернул ее за спину. После короткой борьбы вторая кисть Багиры оказалась там же.
      - Когда мужчина собирается поцеловать женщину, руки дамы могут отдохнуть... - сообщил он, зубами стягивая бретельки платья с плеч Дженни.
      - Негодяй! - Багира попыталась извернуться, но Митревски крепко держал ее ладони за спиной и столь же крепко прижимал девушку к себе.
       Вырваться было невозможно. Рам обхватил Дженифер руками, пресекая все ее попытки выскользнуть из объятий капитана.
      - Вот так гораздо лучше! - прошептал Митревски, его взгляд бесцеремонно раздевал замершую девушку. Глаза капитана вдруг стали совершенно безумными, он впился губами в ярко накрашенный рот Дженни.
      - Рам! Рам! - отклонившись до предела, Багира сделала последнюю попытку привести его в чувство. - Спектакль, Рам!
      - К черту спектакль! - прорычал Митревски, и его губы скользнули к уху девушки. - Ты совсем не этого хочешь! - прошептал он, кусая Дженни за мочку уха.
       'А чего?' - хотела спросить девушка, но не успела. Губы капитана впились в ее грудь, Митревски выпустил из тисков руки, прижал Багиру к себе за талию, лаская.
      - О-о-ох! - простонала Дженни, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
       Капитан резко отстранил ее, развернул и тут же крепко прижал, но уже спиной к себе.
      - Ты совсем другое хочешь... - прямо в ухо возлюбленной прошептал Рам, и Дженни закрыла глаза. Губы Митревски скользили по голым плечам, исследуя впадинки, и это заставляло тело девушки дрожать все сильнее.
       А руки капитана медленно ползли от грудей вниз, по животу. Бесцеремонные руки, и у Дженифер не было сил или воли, чтобы остановить их. Когда одна из них задержалась, неторопливо изучая белье под тонким платьем девушки, Дженни окончательно лишилась рассудка. Ее ноги подогнулись, но капитан подхватил Багиру, и через несколько мгновений Дженни оказалась на широкой постели, среди разметавшихся во все стороны волос, которые она так и не смогла уложить в прическу.
       Свет померк, кажется, Митревски пультом дал команду 'приглушить' освещение в номере. Но Дженифер уже не думала об этом. Ее руки нежно ласкали голову Рама, покрывавшего страстными поцелуями ноги, живот, бедра девушки.
       'Да, да, да! - выгибаясь в руках любимого мужчины, мысленно шептала Дженни. - Я хочу именно этого. Да!'
      
      
      - Здравствуйте, Тони! - медленно сказал человек, вошедший в помещение. Он замер посередине комнаты, не опускаясь на стул. - Я ваш адвокат, Марк Шейдер.
       Фонетти, до того момента сосредоточенно смотревший в пол, поднял глаза и тяжело взглянул на посетителя. Но тот не дрогнул, не отвернулся. 'Раньше от этого взгляда люди начинали трястись, - подумал Антонио. - Раньше. Тогда было другое время'.
      - Чего нужно? - отворачиваясь, сквозь зубы проговорил он. Фонетти совершенно не хотелось разговаривать с мальчишкой, который собирался делать громкое имя на защите всем известного преступника. Антонио прекрасно сознавал, что шансов выйти сухим из воды нет. Либо его казнят, где-нибудь на заднем дворе звеновской тюрьмы, либо дадут пожизненную ссылку, с особой изоляцией. И хорошо, если он сможет протянуть хотя бы несколько лет...
       Адвокат не ответил. Он, нахмурив лоб, копался в своем 'дипломате'. Потом вытащил на стол небольшой прибор в черном корпусе, нажал кнопку на боковой поверхности. Только затем взглянул на Фонетти и вдруг улыбнулся.
      - Защита от прослушивания, что ли? - без особого интереса поинтересовался заключенный.
      - Ты устал, Тони... - вдруг сказала Джулия Фонетти ласковым голосом. Антонио вздрогнул. Он давно отвык от голоса матери. Между 'сегодня', в котором жил Фонетти, и тем днем, когда убили мать, Джессику, Марко, Алессандро осталась бездна лет.
      - Ты устал... - повторила Джулия. - Бедный мой мальчик...
      - Мама, - Тони всхлипнул. Еще секунду назад его мозг лихорадочно пытался анализировать, куда исчез адвокат Марк Шейдер и откуда появилась Джулия Фонетти, а сейчас Антонио все глубже погружался в омут прошлого. Прошлого, которого не было, которое он вычеркнул из своей жизни, вырвал с корнем. После того, как вернувшись домой, нашел лишь заброшенный пустой дом, с выбитыми окнами, сгнившими полами. С пятнами засохшей крови на кухне, где наемные убийцы добивали кого-то из братьев... Или там умерла Джессика?
      - Я шла к тебе столько лет, - ласково прошептала Джулия. - Я всегда знала, что тебе трудно, ты с самого детства был моим главным помощником. Выручал, следя за младшими. Приносил домой деньги, когда было трудно.
      - Мама... - маленький Тони искал глазами мать, чтобы прижаться к ней лбом, забыться и забыть обо всем. Но вокруг него было совсем темно. И из этого плотного сумрака вновь зазвучал голос Джулии:
      - Ты очень устал, Тони. Тебе надо отдохнуть. Двадцать лет ты в пути, без нас. Тебе досталась трудная дорога, мальчик мой.
      - Мама, - Антонио вдруг понял, что ему очень много нужно сказать матери. Огромный ком важных, очень нужных слов рос где-то внутри, готов был вырваться наружу. И Тони заговорил, лихорадочно, быстро, давясь и захлебываясь мыслями, которые ему обязательно нужно было сказать Джулии Фонетти.
      - Мама! Все так глупо получилось... Тогда. Я ведь совсем не хотел убивать...
      - Знаю, малыш! - Джулия ласково погладила его по голове.
      - Они... на машине... издевались надо мной. Били. А девчонка... такая красивая... Я мечтал о ней всегда, с самого детства... танцевала и смеялась.
      - Они были неправы, Тони.
      - Да!!! Они... неправы. Я убил. Не выдержал, мама! Прости! Прости! Прости!
      - За что, мой хороший? - удивилась Джулия, поправляя прядь волос, упавшую на лицо сына.
      - Если б тогда стерпел, не сломал ногу парню, ничего не было бы. Все получилось... само собой. Я перехватил... а потом крутанул. И тот упал. Закричал. А я понял, что теперь они в моей власти. Понимаешь? В полной моей власти? Оба...
      - Понимаю, малыш, конечно понимаю.
      - И я убил, мама. Убил! А потом сбежал. Я позорно бежал, спрятался. Пять лет скрывался, а рассчитались с вами...
      - Рассчитались с нами? - удивилась Джулия.
      - Ну да! - еще более сбиваясь и тараторя, продолжил Тони. - Когда я вернулся... через пять лет, наш дом был пуст. Не было никого! Ни тебя, ни отца, ни Марко, ни Алессандро. Ни Джессики. Только засохшая кровь на кухне.
      - Кровь? - переспросила мама.
      - Да, темные пятна. Я их случайно заметил. А мой старый школьный приятель, Тео, рассказал, что убили всех. Отомстили за ту пару, что я... на пустыре.
      - Это очень плохой сон, Тони, - строго сказала Джулия Фонетти. Впрочем, ее голос тут же смягчился. - Ты очень устал, мой мальчик. Тебе всегда было труднее, чем младшим. Я горячилась, кричала. На самом деле, Тони, ты помогал мне, как взрослый. Ты у меня настоящий мужчина.
      - Правда? - шмыгнул носом мальчик и счастливо улыбнулся.
      - Конечно! - заверила Джулия. - Конечно, тебе и дальше будет нелегко. Потому что ты старший. Надо слушаться меня, слушаться во всем. Разве я когда-нибудь обманывала своих детей?
      - Нет, мама.
      - Вот и хорошо, что ты твердо помнишь это. Все, что я говорю - к лучшему. Ты должен слушаться меня, Тони. Тебе снился дурной сон, долгий и плохой сон. Но сейчас ты проснешься. Мы будем жить хорошо, я обещаю. Ты, я, Марко, Алессандро, Джессика. Хочешь этого?
      - Конечно, мама, - Тони плакал, размазывая по щекам слезы. Он так мечтал о том, что их семья выберется из грязной лачуги. Они вдвоем с матерью лезли из кожи вон, чтобы дать хоть какое-то образование младшим детям в семье, пытались сделать все, лишь бы Марко, Алессандро и Джессика не голодали. И вдруг перед Фонетти мелькнула длинная цепь событий, нереальных событий, про которые он теперь не мог сказать - было ли это на самом деле: наемные убийцы за спиной, брошенная лачуга, долгие годы в банде, Звездный Надзор и вереница смертей.
      - А как же... - начал он.
      - Это был сон, - прервала его мать, - глупый сон.
      - Сон, - повторил Фонетти. Ему показалось, что жизнь начата заново, словно поезд на стрелке свернул в другую сторону, все еще впереди. Да! Надо только слушать маму. Они всегда будут вместе. Ему так хотелось увидеть, как вырастет Джессика. С ней матери было труднее всего, уж как Джулия намучилась, рожая дочь. И все три брата торчали потом около люльки, глядя, как маленькая Джеська орет, требуя молока. Они строили планы, какой красавицей будет их сестренка. До хрипоты спорили, в каком возрасте отдадут ее замуж. И клялись, что не подпустят к ней ни одного голодранца или урода. Потому что младшая сестра была их общим сокровищем, их игрушкой и маленькой живой сказкой.
      - Да, мама, - повторил Фонетти. - Это был сон!
      - Просыпайся! - сказала мама. - Помни, ты обещал слушаться меня, выполнять все, что я скажу.
      - Конечно, мама! - Тони чуть не обиделся...
       Он готов был сделать все, что попросит Джулия Фонетти.
      - И запомни, - сказал 'Марк Шейдер', - ключевая фраза 'Я буду на месте через двадцать минут пятьдесят девять секунд'. Ты выполнишь то, о чем я попросил, когда услышишь ключ. Мы будем вместе...
      - Хорошо, мама!
      - Вот и отлично, - 'адвокат' подошел к Фонетти и встряхнул его за плечо.
       Фонетти резко вскинул голову:
      - А?!
      - Я говорю, вот и отлично! - дружелюбно улыбаясь, повторил 'Шейдер'. - Мы с вами обсудили все спорные вопросы, стратегию защиты в суде. До новой встречи, Тони.
      - Да-да, конечно! - Антонио пожал протянутую ему руку, лихорадочно вспоминая, где он. Потер пальцами виски.
      - Что такое? - участливо спросил 'адвокат'. - Голова разболелась?
      - Да... - медленно протянул Тони, озираясь по сторонам. - Знаете... что-то...
      - Это не страшно, - успокоил 'юрист', убирая бумаги и закрывая чемоданчик. - Сегодня очень тяжелый день, магнитная буря... Это сказывается.
      - Да-да, вы правы, - рассеяно подтвердил Фонетти.
       Двери комнаты открылись, и на пороге возникли конвоиры с оружием наперевес.
      - Пора! - коротко сказал офицер.
      - Всего хорошего, Тони! - вслед Фонетти крикнул 'Марк Шейдер'. - Встретимся на суде...
       Фонетти не ответил. Он медленно шел по коридору, озираясь по сторонам и что-то вспоминая. 'Адвокат' облегченно вздохнул, вытер пот со лба и вышел из комнаты свиданий. Сеанс гипноза отнял у него массу сил. По счастью, все получилось. Вернее, можно было надеяться, что все получилось. Точный ответ можно будет узнать только завтра...
       Он благополучно миновал все периметры охраны, вышел из следственного изолятора Звездного Надзора, и вскоре мобиль 'Шейдера' растворился в потоке других машин. 'Адвокат' спешил на встречу с Синди Уотерс, которая должна была передать гонорар за выполненную работу.

    Купить в "Labirint-Shop"

    Купить в "Топ-Книге"

    Купить электронную книгу на "Публиканте"




  • © Copyright Романов Виталий Евгеньевич (vi_rom@mail.ru)
  • Обновлено: 28/11/2007. 265k. Статистика.
  • Глава: Фантастика
    •  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.