|
Ветер выл, бушевало гневливое море,
Гнулся лес, содрогались скалистые горы.
И, стихиям назло, на крутом берегу
Враг заклятый на вызов ответил врагу.
Над обрывом, раскрашенным глиной багряной,
Они встали - и замерли, ружья сжимая,
И мгновение кипящей тянулось смолою...
Грохнул выстрел. И первый, сложившийся вдвое,
Потянулся к оружью, что вниз улетело,
И к подножью безжизненно рухнуло тело.
Разразился второй необузданным смехом,
Заглушая морские ветра гулким эхом -
И обрывистый край вниз пополз под ногою,
И легли под утесом недвижные двое.
...Человеческих глупых смертей не заметив,
Продолжал спорить с сушей морской буйный ветер...
|
Over the hills the winds of the sea
Shake the boulder and bend the tree.
Face to face in the blinding blast,
Two ancient foes have met at last.
A long clay bluff lies red between;
In the hands of one a rifle lean
Speaks from the top of the red clay slope;
The other falls on his knees to grope
For a fallen gun with a sightless hand,
Death bums his brain like a rising brand.
And the other laughs at his blinded prey -
Under his feet the bluff gives way!
Hurled headlong down - the pine trees rock -
The bodies crash and the blind hands lock.
At the foot of the cliff two still forms lie
And the vultures gather along the sky.
|