|
Ступни пятна крови оставляют
На истертых временем камнях;
Вой метели, солнца злые жала,
Кнут, что хлещет по спине усталой,
Тени - пеленою черно-алой
По дороге в римские края.
Над столбами пихт вечнозеленых
Неба золотится чешуя;
Рвутся ввысь стволы их неуклонно,
Словно храмов мощные колонны -
Мрачных храмов, гибельных и темных,
По дороге в римские края.
Меж деревьев тихо бродят люди,
Призрачная робкая семья:
Лица - в масках гипсовых испуга,
Шепот - как моления о чуде...
Только нет спасенья и не будет
На дороге в римские края.
Небо - опрокинутая чаша,
В ней - исток кровавого ручья,
Что висит вверху комком кипящим,
Солнцем смертоносным и палящим...
Гонят нас отродья дней вчерашних
По дороге в римские края.
В море горьких страхов вековечных
Плещется багряная змея -
Свист бичей и плач рабов увечных,
Хлад копья, вошедшего под печень...
Полная кошмаров бесконечность
У дороги в римские края.
Пылью алый след запорошило;
Кандалов кровавых лязг унылый,
И безумие струится в жилах, -
Вот дорога в римские края.
Рабства омерзительная драма:
Стерты ступни босые о камень
И погас навек надежды пламень
На дороге в римские края.
Путь безумья, боли и порока,
Общий путь из сотен стран далеких,
Все - в толпе бредущих одиноко
По дороге в римские края.
Женщин, от жары устало-квелых,
Стражи подгоняют липким взором -
Робких, обреченных, полуголых
По дороге в римские края.
Пыльный ветер миражи рождает;
Солнца жар убойней острой стали,
Листья светом яростным сжигает
Вдоль дороги в римские края.
Долгая процессия разврата,
Страх и стыд, решенье и расплата;
И - шесть тысяч на крестах распятых
У дороги в римские края.
|
Ah, feet that left a bloody track
Upon the trodden loam;
The whirling snow, the sun's red wrack,
The lash that flayed the reeling back,
The shadows changing red and black
Along the road to Rome.
Ah, trees upon the skyline's rim,
'Gainst burning topaz dome,
Like green-gowned spectres, strange and grim,
Fantastic to a sight grown dim:
When minds grew misty, weak the limb,
Along the road to Rome.
Ah, people peering from the trees
Like sprite or hooded gnome,
Like faces in a carven frieze
Whose whispers rustled like the breeze,
Pitying we whose trembling knees
Reeled down the road to Rome.
Ah, bloody sun and reeling sky,
An endless metronome -
The crimson fogs that floated by
The fiends who would not let us lie
When we went down and strove to die
Along the road to Rome.
Ah, sea of eon-ancient fears -
Red tracks on musty loam -
Of swishing whips and prodding spears
In restless dreams the phantom leers
And haunts me down the endless years -
The bloody road to Rome.
Red-stained shackle and swaying back,
Feet that reeled in a bloody track:
Chains that smote with a clash and a clack -
That was the road to Rome.
Bare feet bruised on the rugged stone -
Rusty links that cut to the bone:
Many together, yet each alone -
That was the road to Rome.
Minds aswim in the sun's red blaze,
World and sky in a bloody haze:
An endless nightmare of nights and days -
That was the road to Rome.
Women a-shrink from the burning air,
Stripped by their guards for their lustful stare:
Buttocks naked and white limbs bare -
That was the road to Rome.
Dust that whirled in a dizzy dance,
Sun that stabbed with a fiery lance
Wilting the leaves with his blazing glance -
That was the road to Rome.
Ruthless hands on a woman's thigh,
Soft loins bared to the lustful eye;
A deed of shame where all might spy -
That was the road to Rome.
|