|
Гулко и страшно хрустит под копытами наст,
Звезды стальные на небе бесстрастно мерцают;
Взмыть на пригорок, застыть, оглянуться назад -
Серая волчья скользит среди сумрака стая.
Плотно, бок о бок, след в след звери хищные мчат,
Пасти оскалены, впиться в добычу готовы.
Плач ни к чему и мольбы. Эти - не пощадят.
Верный прыжок - и напьются они теплой крови.
Справа - прыжок, обожгло бок вонючей слюной;
Слабого участь - пред сильным склониться покорно,
Слабому - смерть, но сейчас под багряной луной
Я завершаю смертельную эту погоню.
К стае рывком развернуться, рога - как мечи,
Встать на дыбы, остриями копыт угрожая;
Кто станет первым в погибельной этой ночи?
Кто на снегу сдохнет первым в мученьях кровавых?
Волки на брюхе кольцом красноглазым ползут,
В рыке утробном предвечная слышится ярость.
Песнь боевую рога и копыта поют,
Песнь эта - все, что мне нынешней ночью осталось.
Вы, трупоеды, трусливая шавок орда,
Много ль о доблести знаете вы и о славе?
Пил я вчера лунный свет из лесного пруда,
Звездную пыль облаками вздымал для забавы.
Ваши мечты - поплотнее утробу набить,
Скрыться в норе и забыться сном без сновидений.
Знаете ль вы, как хрусталь водопадов звенит?
Как сквозь листву солнце льет золотое плетенье?
Крови и смерти исполнен ваш жизненный след,
Вы наслаждаетесь трупов разорванных вонью.
Я же - за ветром скачу, где небес вечный свет,
Где облака накрывают пушистой ладонью.
Силой и страхом - меня не сломить, не сковать,
И я не дрогну, сражаясь один против многих;
Я - на горе ваших трупов останусь лежать,
Ввысь возносясь, в поднебесья златые чертоги...
|
Frozen crust that a hoof cuts through
Stars like the steel of night;
Over the hill the view halloo
And the pack sweeps into sight.
Shoulder to shoulder and leg to leg
Red maws agape for gore
Futile to cringe to kneel or beg,
One leap - and the chase is o'er.
Fierce on my flanks your hot breaths burn
And the weak must serve the strong
And the weak must die but here I turn -
I have fled you overlong.
Clashing horns in the brittle air
Knife edged hoofs on high -
Who comes first my hate to dare?
Who is the first to die?
Slink and crouch in a red eyed ring
Snarling your bloody lust,
Over my horns the eons sing
And my hoofs have spurned the dust.
Carrion eaters, fleshly fools,
What do you know of glory?
I have burst the ripples of starry pools
Crowned with the moonlight hoary.
While you were dipping your jowls in blood
Or lying in swinish sleep
I was stemming for joy the flood
Where the tides were swift and deep.
While you were seeking the stench of death
The carrion eagles left
I was snatching the wind's own breath
On a crag that the stars had cleft.
I never have known your shackle and chain;
Your lusts have never bound me
And I die on a heap of your gory slain
With the wind and the sky around me.
|