|
Задержалась ночь немного у небесного порога,
С удивленьем созерцая пыльный ад Дурных земель;
Словно смятые чертоги обезумевшего бога -
Гор бугристых неудобья и в земле за щелью щель.
Вот заката вздох последний мимолетно ночью съеден,
Накрывает край бесплодный тьмы манящей волшебство -
Шелковый тревожный шорох в узких каменистых норах,
Ведьмины огни на кручах; а коснешься - ничего.
Белых бледных звезд мерцанье на небесной филиграни,
Возникают из тумана тени копий и ножей;
Из полей охоты вечной те, кто славой был отмечен,
Станцевать пришли бесплотный танец смертных миражей.
И скользят, неуловимы, дней минувших исполины,
Храбрецы, вожди ушедших, уничтоженных племен,
Чьи давно истлели кости, чьих потомков гордых грозди
Срезаны - и обернулись белым гибельным вином.
Призраки беззвучно скачут, призраки бесслезно плачут,
Вой ветров ночных им песней поминальною звучит:
Помнят пепельные скалы стрелы с опереньем алым,
Помнят темные овраги, как ручьем в них кровь журчит.
В сумрачных неверных красках лиц испятнанные маски,
Мертвых лиц, давно забывших, что есть явь и что есть сон.
И парят они, ныряют, друг от друга ускользая,
В Танце Призраков, сплетая связь разорванных времен.
Снизу вверх, налево справа, танец уходящей славы,
Взлет на крыльях звездной ночи, круг, петля и разворот -
В ритме незнакомом, странном бьют беззвучно барабаны,
Над Дурною бьют землею в это время каждый год.
И созвездий самоцветы бледным наполняют светом
Край безлюдный, край бесплодный, где звучит бесплотный смех:
Людям с сердцем белой стужи Танец Призраков не нужен,
Танец Призраков - для мертвых, что живых живее всех...
|
Night has come over ridge and hill
Where the Bad-Lands starkly lie
Like the tortured fane of a god insane
That mocks the brooding sky.
The last faint rose of the twilight goes
And magic's abroad tonight;
There's an eery sheen in the lean ravine
And witch-fire on the height.
For bleak stars blink in the dusky sky
And glitter on shield and lance;
In bands o'er the sands of the Shadowlands
The phantoms come to dance.
They glide, they ride, through the dim night tide,
Warrior and chief and brave,
Whose bones are strown from the Yellowstone
To the lake of the Little Slave.
They ride where the mesas dimly lift
And a wind that shrills and thrills
Drones o'er the stones and the gleaming bones
That litter the shadowed hills.
Strange and vague through the pale starlight
Glimmers each painted face
As they creep and leap where the shadows sleep
In the Ghost Dance of their race.
Row upon row bent low they go
Then whirl with a sudden bound,
With a rhythmic beat of their fleet lean feet,
To a drum that makes no sound.
And the bleak stars wave their silver brands
In the night-sky's dusky blue,
And silence reigns o'er the barren lands
And the ghosts of the dancing Sioux.
|