|
Из царского дворца ее изгнали,
Извергли, в чем была, в глухую ночь -
Ведь даже царь-сатир, слепой от страсти,
Однажды искушенью скажет: прочь!
Оплеванная челядью дворцовой,
В лохмотьях аксамитовых одежд,
В грязи она под звездами лежала,
Лишившись положенья и надежд.
А черные рабы, немые стражи,
Свидетели дворцовых всех интриг,
Ее на том же месте отымели,
Землею влажной крики заглушив.
Поблекли звезды, посерело небо;
Сморил ее забвенья краткий сон;
И тут бродяг и попрошаек стая
К ней поползла, кружа со всех сторон...
Переходящий приз для шрамоликих
Калек, воров, царьков людского дна -
На грязном ложе грязных вожделений
Душила всех меж ног своих она.
Как волк средь стаи крыс, однажды ночью
Средь городских бродяг явился он,
И красоту ее под коркой грязи
Вмиг разглядел - и тут же был сражен.
"Милитта, госпожа блудниц, спасибо! -
В очах его шальной огонь пылал, -
Во всех краях земных я вот такую,
Единственную, сколько лет искал!"
"У белоруких дев высокородных
Хлипка натура, праздных грез полна,
А эта краля - словно по заказу,
По вкусу моему сотворена!"
"Звериная, безудержная похоть
Детей рогатых первозданной тьмы,
Где ведьмы обнаженные хохочут,
Входя в полночный час в людские сны."
"Не для меня простых соблазнов сладость,
В грехе я слишком глубоко погряз:
Додревней грязью черных бездн порока
Запятнана моя слепая страсть."
"Дочь Зла, ты зря себя здесь расточаешь,
Здесь голод твой не будет утолен;
Айда со мной - и людям всем на зависть
Грехов костер мы до небес зажжем!"
|
They cast her out of the court of the king
Into the night and the dust,
For even to lustful kings there comes
An end to a maddening lust.
Naked she lay in the filthy dust,
Under the star-dimmed skies,
And the serving wenches trod her down
And spat between her thighs.
They pressed their buttocks to her lips
In the lust of their wanton play;
The mute black slaves stole out of the courts
And raped her where she lay.
Gaunt midnight changed the haunted skies;
Her limbs flexed on the ground;
The ragged beggars slunk from their lairs
And snarled like wolves around.
Her lovers were thieves with faces scarred,
Her couch was dung and dust,
And she drowned the beggars one by one
In the deeps of her chartless lust.
There came a man in the dark of dawn,
As a wolf that scatters curs,
And the filth she wallowed in could not hide
The beauty that was hers.
"Mylitta, goddess of whoredom, thanks!"
He quoth with his eyes ablaze,
"I have found her at last for whom I have sought
"For a day and a million days!"
"Weak are the women in whose white arms
"I have mocked with evil mirth,
"But here is the wench that was made for me
"In the dawn light of the earth!"
"Mine are the lusts of hoofs and horns,
"Of the he-goat and the loon,
"And the naked witches that demons deflower
"On the dark side of the moon."
"No common sin may fire my eyes,
"Glutted with excess fell -
"My lust is stained with the dung that stirs
"On the stinking streets of Hell."
"Daughter of Evil, on Evil's knees
"Your lustful breech first sat -
"Come - we will build a tower of sin
"For men to marvel at."
|