|
Щелчок бича. Тягучий воздух стонет.
Лязг кованых колес по мостовой.
Звенит тимбрель, шофар протяжно воет -
Се царь царей в пылающей короне,
И с ним железный ветер роковой.
Лицо - как бронза в свете солнца алом,
Плюмаж похож на светоч в мире тьмы,
Глаза мерцают, словно два кристалла,
Семь кож змеиных в пояс сплетены.
Дрожит-гремит мощеная дорога,
Серебряные блещут удила;
Неспешно катят царственные дроги,
Ведь не изобрели еще седла...
Трубят рога, грохочут барабаны -
Идут, идут! Все племена, все страны
Сливаются единою ордою
И вдаль уходят, в прошлое седое.
Рабы, торговцы, витязи и маги
В серебряных оковах, шаг за шагом
Идут след в след за царской колесницей;
И каждый цепью тяжкою гордится,
И жизнь прожить - в такой готов неволе,
Довольный драгоценною юдолью.
Лицо - как бронза в алом солнца свете;
Неспешный стук копыт по мостовой,
И за царем ликующие дети
Бегут галдящей радостной толпой.
|
Crack of a whip in the dusky air,
Clatter of brazen wheels on the stones,
Thunders of drums and a trumpet flare,
And the king of kings is passing there,
While the wind o' the ages drones.
Bronze face limned in the crimson sun,
Helmet of gold with a regal feather,
Flaming cloak that a princess spun,
Sandals of tinted leather.
Clang, clang, chip the cobblestones
(Sunbeams glide on the silver reins);
Clank, clank rattle the chariot chains
(Like the chink of a skeleton's bones).
Clamor of trumpet, boom of drum,
And the people come, and the people come,
Horde upon horde till the shadows massed
Fade away in the dim of the past.
Serfs and barons, knights of the lists,
Silver shackles upon their wrists
(But silver is sister to rued steel);
Though proudly they wear their gleaming gyves,
And proudly they strut, they live their lives
Chained to the chariot wheel.
Bronze face limned in the crimson sun.
Keeping time to the horses' feet,
The very children are proud to run
After him down the street.
|