|
Налейте чаши! Тонет пусть в вине
Смех призрака, что встал навстречу мне,
Под Газой царь погиб на поле бранном -
И все вокруг поблекло, как в тумане.
Налейте чаши! Пусть сгорят в огне
Печали завтрашних неверных дней,
Пусть струнный звон души излечит раны!
Смех призрака, что встал навстречу мне -
И пал в пустыне царь на поле брани.
Несется над бескрайнею пустыней
Безумный смех погибшего царя,
Ниспровергая все, вокруг - руины,
И пламя, и железные ветра.
Несется над бескрайнею пустыней безумный смех погибшего царя,
Ниспровергая все, вокруг - руины, и пламя, и железные ветра.
Железные ветра, руины, пламя -
Хохочет Всадник, проезжая мимо
Вдоль трупов у разрушенной твердыни,
Подобен Смерти с обнаженным жалом,
Подобен штормовой пустынной туче;
Конь Блед идет, и Всадника улыбка,
Как на устах у мертвого владыки -
Он тверд в седле, надменный и могучий...
|
Fill up my goblet; let the rafter ring;
I'll drown the laughter of the ghostly king,
Who died by Gaza's walls to bar my way,
Which made all life seem blind and misty-grey -
Fill up the goblets, smite the golden string
And greet Tomorrow's spectral challenging
With laughter of Today.
I'll drown the laugh of the ghostly king
Who died in the desert to bar my way.
The sound of giant laughter
Across the desert came,
And ruin ran before it,
And iron winds and flame.
The sound of giant laughter across the desert came,
And ruin ran before it, and iron winds and flame.
Iron winds and ruin and flame,
And a Horseman shaking with giant mirth;
Over the corpse-strewn, blackened earth
Death, stalking naked, came
Like a storm-cloud shattering the ships;
Yet the Rider seated high,
Paled at the smile on a dead king's lips,
As the tall white horse went by.
|