Аннотация: По мотивам легенд поисковиков Мясного Бора
Мария Гинзбург.
ОКРУЖЕНЦЫ ВЫШЛИ.
От грохота заложило уши.
- Такая артподготовка здесь последний раз была, наверное, зимой сорок третьего, - заметил Рома.
- А ведь вчера снег шел, - сказал Саша.
Они сидели в тесной кабине ГТТ втроем - водитель и двое поисковиков, пришедшие переждать грозу под крышей. У запасливого Саши с собой оказался кан гречневой каши пополам с тушенкой, прихваченный с завтрака в лагере. Ребята уже перекусили и выкурили по сигарете, но первая в этом году гроза никак не утихала. Оставалось только болтать и смотреть через заляпанное грязью лобовое стекло тягача на печальный голый лес, мокнущий под дождем.
Рома вытащил из внутреннего кармана фуфайки плоскую армейскую флягу.
- Будешь? - спросил он Аню. Девушка отказалась.
Аня Беляева была ровесницей Ромы. В детстве Аня и Рома жили в одном дворе, а потом ее семья перебралась в город. Сейчас девушка училась в университете, уже на третьем курсе. Рома успел повоевать в Чечне. Недолго, правда - всего полгода. Потом у Ромы умер отец и парня демобилизовали. Теперь Рома работал на хлебозаводе. Но Аня иногда выбиралась в поиск, и тогда в лесу они ходили исключительно в паре. Рома думал, что у Ани есть кавалер в городе, но никогда не спрашивал об этом. У него в Подберезье постоянная подружка то была, то не было, но Аня тоже никогда его ни о чем не спрашивала. В общем, они были классической "лесной" парой.
Рома отвинтил крышечку, отхлебнул и собрался убрать флягу.
- Эээ, Волк... Куда? Налейте водителю, ему ведь еще ехать, - сказал Саша.
- Не фамильничай, Каракча, - лениво ответил Рома и передал флягу Саше. Фамилия Волкова давно была превращена в кличку - гораздо более благозвучную, чем та, в которую острые на язык поисковики трансформировали фамилию Саши. Каракча терпеть не мог, когда его называли по фамилии, и Рома об этом знал.
Саша вернул флягу. Волков откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Привычное тепло растеклось от живота по всему телу.
- Ты посмотри, ведь все в нашу воронку бьет, - произнесла Аня.
Рома неохотно посмотрел в сторону воронки, где они отработали сегодня полдня. Над приметной березкой трепетала оранжево-голубая, как горящий в конфорке газ, корона.
- Одна из молний, наверно, подожгла березку, - сказал Рома.
- Деревья горят не так, - возразила девушка.
- Вот это да, - выдохнул Саша. Он тоже заметил светящуюся над березкой корону. - Лес горит и правда не так, тем более, сейчас, весной, когда древесина вся разбухши от влаги... Непонятное явление.
- Оно от молнии высохло... а вообще закусывать надо, - пробормотал Рома.
- До нас огонь все равно не дойдет, - сказал Каракча уверенно. - А горит прикольно.
- Галлюцинации одинаковыми не бывают, - заметила Аня. - Мы проходили.
Рома закрыл глаза и натянул на лицо поношенную кепку. Спорить о массовых галлюцинациях он не был расположен. Хотя Волков их никогда и нигде не "проходил", некоторый личный опыт в этом вопросе у парня все же имелся. Но сейчас Роме хотелось полежать немного в тепле тягача и ни о чем не думать. Некоторое время все молчали. Аня и Саша смотрели на пламя, Волков делал вид, что спит.
- Полдня работы псу под хвост, - сказала Аня, когда странное пламя погасло. - Мы уже почти все вычерпали, когда у них там канализацию прорвало. Теперь фиг что-нибудь поднимешь, воронка уже небось опять полная с верхом.
- Да, работы сегодня больше не будет, - вздохнул Каракча. - Но вы-то уже двоих успели поднять.
"Надо же, как у него голос изменился", подумал Рома. - "Замурлыкал, ровно кот над сметаной...". Саше очень нравилась Аня. Водитель ГТТ был старше Волкова лет на пять. Вслух Саша этого никогда не говорил, но Рома понимал, что Каракча считает его слишком молодым для Ани. Рома знал, что стоит им с Аней в лесу хоть раз серьезно поругаться, и он будет по ночам мерзнуть в своей палатке один. А вот подруге будет тепло и уютно, хотя уже совсем в другой палатке.
- Да, мужчина и женщина. Удивительно, - произнесла Аня. Девушка положила обе руки на кожух мотора и сплела пальцы. - Я вообще первый раз женщину поднимаю.
- Здесь мало женщин, но есть, - заметил Саша. - В основном, конечно, на Госпиталке. Как вы ее нашли?
Аня передернула плечами. Рома видел из-под кепки, что Каракча, как бы пытаясь утешить, положил свою огромную ладонь поверх Аниных рук.
- Все-таки это неженская работа, - сказал Саша.
- Я подумала, что это корень такой, хотела дальше идти, - продолжала девушка, подняв на Каракчу блестящие глаза. Рома ждал, стискивая челюсти так, что зубам становилось больно. Но Аня словно не чувствовала прикосновения Сашиных рук к своим. - А Волк говорит, давай копнем. Оказалась коса. Как настоящая... как живая.
- Волосы ведь почти не гниют, - согласно кивнул водитель ГТТ, невольно посмотрев на роскошные кудри Ани. - Подумать только, сколько лет все мимо ходили и думали, что это корень...
- Не, Рома сказал, что ее совсем недавно заметно стало. Там почва проседать начала, а тело, наоборот, корнями стало вверх приподнимать, вот ее на самый верх воронки и вытащило.
- Надо же, как сама к вам пришла, - сказал Каракча.
- Я чуть не разревелась, когда увидела, - всхлипнула Аня.
Саша осторожно поднял руку, чтобы погладить ее по голове. Волков резко выпрямился в кресле. Кепка слетела с его головы. Пока Рома искал кепку на резиновом коврике у себя под ногами, водитель ГТТ успел отодвинуться от Ани на пионерское расстояние.
- Насчет костей вы молодцы, - заметил Каракча, откровенно разглядывая рюкзак, стоявший в кузове рядом с пластмассовым мешком под останки. Когда Рома спускал рюкзак с плеч, в нем что-то увесисто звякнуло. Саша имел основания думать, что это совсем не лопатка. - А железненького ничего не было там?
Сегодня отряд работал в "долине смерти", узкой двухсотметровой полосе вдоль железной дороги на Мясной Бор. Здесь во время Великой Отечественной войны были окружены и уничтожены остатки Второй Ударной Армии. До сих пор в земле находилось гораздо больше непохороненных человеческих останков и боеприпасов, чем корней и камней.
- Ложка, да ножик стухший, - хладнокровно ответил Волков.
Водитель ГТТ неприятно усмехнулся, но ничего не сказал. Рома предпочел не связываться. Волков подозревал, что весь этот разговор был затеян исключительно с целью уронить его в глазах подруги. Рома очень хорошо разбирался в противотанковых минах, хвостушках, лимонках, автоматах ППШ и Дегтярева и вообще во всем том железе, которым здесь была нашпигована земля. Разбирался и разбирал, а вот саперам из МЧС сдавал крайне неохотно. Рома знал, что Каракча, да и многие в отряде считают его за ненасытного трофеюгу, любителя оружия. Волков полагал, что парни ему просто завидуют. Да, железо к Роме шло. Он родился в Подберезье, совсем рядом с Мясным Бором. Дядя Волкова сам ходил в лес еще с первыми поисковыми отрядами. Он начал брать Ромку с собой раньше, чем тот пошел в первый класс. Волков знал этот лес на ощупь, и ничего удивительного в том, что стоило ему ткнуть землю щупом, шомпол упирался в чьи-то кости, либо глухо звенел, натыкаясь на железо, не было. Надо было просто знать, куда ткнуть, а Рома это даже не знал - чувствовал. Аня же, как и большинство девушек, к оружию была равнодушна. Она, однако, понимала, что все мужчины любят оружие и игры с ним, и раз много раз шутливо называла друга "сталкером". Он действительно много приносил из леса, кое-что собирал. Кое-что и продавал, а как же. Однако останки Рома всегда привозил или приносил в штаб "Долины" для захоронения, даже если ходил в лес один.
- Тут на днях, говорят, "черные" разграбили братскую могилу. Она с войны осталась, железа было много там, - сообщил Каракча.
"Черными следопытами", или просто "черными", называли тех, кто приходил в лес исключительно за оружием. Те, кто ходил в поиск через официальную организацию "Долина", "черных" ненавидели лютой ненавистью. Работа со щупом требовала виртуозности и навыка, и поэтому многие поисковики предпочитали работать с миноискателями. Оружие, пряжки поясов и ложки обычно лежали рядом с их бывшими обладателями. "Черные следопыты" забирали все железо, лишая таким образом погибших солдат хоть какого-то шанса быть наконец захороненными.
- Здесь, на повороте? - уточнила Аня. Саша кивнул.
- Так это рядом совсем, - перспектива столкнуться с "черным следопытом" нос к носу обеспокоила девушку.
- Сволочи, - буркнул Рома. - И мертвяков не боятся, а зря.
Саша посмотрел на него с любопытством.
- Волк, ты что, во все эти сказки веришь? - спросил он.
- В какие?
- Что окруженцы тем, кто с них оружие снимает, мстят? Что они выход ищут? До сих пор?
Рома задумался. Если сказать, что верит, Саша бы поднял его на смех; а скажи Волков, что не верит, немедленно рассказал бы какую-нибудь жуткую историю, которой если не был непосредственным свидетелем, то слышал от верных людей. Рома усмехнулся и обнял Аню. Она поцеловала парня в шею за ухом. Каракча от досады чуть не зашипел.
Гроза закончилась, пока они разговаривали. Небо светлело, тучу сносило к северо-западу.
- Верю, не верю, какая разница, - произнес Рома. - Но только вот "черных" всегда в лес уходит больше, чем возвращается. Пойдем, заберем кости.
Аня перебралась в кузов и взяла рюкзак.
- Э-ээ, вы куда? - сказал Саша. - Сейчас наши придут, обратно в лагерь поедем.
Волков спрыгнул в густую жижу и снял Аню с брони.
- Мы кости там оставили, думали еще поработать, - повторил он. - Это рядом.
- Смотрите, - проворчал водитель ГТТ. - Ребята ведь мокрые все, хотят в лагерь, в баньку, и если им придется двух обалдуев ждать...
Походная баня, которую каждый день топили дежурные, была гордостью их отряда. К концу вахты во многих других отрядах больше трети поисковиков уже не выходили в лес из-за простуды. Как сказал бы ослик Иа, весенней ночью в поле вовсе не так жарко, как может показаться, а в спальные мешки в палатках быстро отсыревали и почти не грели. А благодаря ежедневной бане в их отряде все были на ногах и резво бегали по лесу до самого последнего дня вахты. Рома любил баню, и даже почувствовал запах горячего, мокрого веника. Но у них еще было дело в лесу.
- Мы быстро, - сказал Волков, и парочка сошла с колеи.
Некоторое время они блуждали по лесу, проваливаясь по колено в раскисшей земле. Рома не сразу смог найти свою воронку, потому что его ориентир, березка, рухнула во время грозы. Да и запах изменился. Вместо потревоженной земли и гнили пахло горьким дымом.
- Слушай, - спросила Аня. - А это правда, что окруженцы непременно девушку хотят изловить? Убить ее и кровью проход очертить?
Волков понял, что зря свернул тему. Надо было рассказать какую-нибудь смачную историю сразу в ГТТ, полюбоваться на горящие глаза Ани. И Сашка тоже пусть полюбовался бы.
- Да, - ответил Рома неохотно. - Я тоже так слышал.
- Но почему? Они ведь наши, советские... Они ведь герои. А так получаются злыдни какие-то.
Волков прищурился, вспоминая объяснение.
- Значит, так, - сказал парень. - В каждом человеке и ангел есть, и бес. И когда человека хоронят, вроде как разделяют их. Ангел, душа то есть, в рай идет, если, конечно, заслуживает. А бес к себе домой, в ад возвращается. А окруженцы, они конечно герои и все такое прочее. Но не похоронены они. Потому-то бесы их и мучают, за подвиг их великий. Ну и девок, которых поймают, заодно мучают.
- Значит, единственный способ их успокоить - это похоронить? - уточнила Аня.
Рома кивнул.
- Какие же все-такие сволочи эти "черные", - произнесла девушка задумчиво. - А ты откуда все знаешь?
- Дядьке поп объяснил, а он - мне, - ответил парень. - Где же наша воронка?
- Да вот же она, Рома, - сказала девушка. Волков заметил воду, поблескивающую под ветвями наклонившегося дерева. Березку сильно накренило, но не вывернуло из земли совсем. Обгорелыми ветвями накрыло то, зачем парочка и вернулась в лес. И это был не только небольшой мешочек с костями. Рома солгал, когда сказал, что они нашли в воронке одни личные вещи убитых. Кроме ложки и ножика, Волков успел вытащить из глинистой жижи две мины и несколько упаковок патронов. Патроны были еще в масле. Боеприпасы Рома оставил на краю воронки, когда началась гроза, потому что таскать мины туда-сюда ему почему-то не хотелось. Светить железо в вездеходе Роме хотелось еще меньше.
- Как будто лестница, - сказала Аня, глядя на слипшиеся черные ветки березки. - Лестница в небо.
- Stairway to heaven, - тихонько напел Рома, присаживаясь на корточки на краю воронки и развязывая рюкзак. Он уже не так сильно сходил с ума по "Лед зеппелин", как три года назад, когда играл в поселковой рок-группе, но тексты многих песен классиков тяжелого рока до сих пор помнил наизусть.
- Я не про то, - сказала Аня. - Я тут реферат по якутским шаманам писала. Они верили, что души умерших по ветвям берез в небо уходят. Души людей - туда, разные духи, которые нашу землю хотят посетить - оттуда.
Рома осторожно переместил боеприпасы в рюкзак, сверху положил мешочек с останками. Девушка смотрела на мутную жижу и думала, что теперь ни за что не сунет руку в воронку. Кто знает, сколько молний угодило сюда. Вода, возможно, еще хранила в себе какой-нибудь остаточный заряд.
- Это потому, что твои шаманы свои сказки придумывали до того, как люди мины изобрели, - сказал Волков мрачно.
- Да ну Рома, - пробормотала Аня жалобно.
- А чего Рома? - дразня девушку, сказал он. - Я, что ли, их изобрел? Один шаг - и ты на небе, а по веткам долго карабкаться надо.
Аня молча развернулась и пошла к тягачу. Рома, даже не посмотрев в ее сторону, надел рюкзак на плечи. Парень обошел воронку кругом. Аня могла и не понять, чего Волков так на нее взъелся. А он все еще видел черную от масла огромную ладонь Сашки, лежавшую поверх рук девушки, и слышал мягкий голос Каракчи.
Увидев множество беспорядочных оттисков во влажной глине, Рома сначала не поверил своим глазам. "Наши, что ли, прошли здесь?" изумленно подумал он, хотя ясно видел по отпечаткам, что таких сапог в их отряде никто не носил.
- Рома! - закричала Аня.
Она явно не целоваться его звала. Подхватив ржавый штык, которым пользовался вместо щупа, Волков продрался через мокрые голые кусты. Кто-то, нечеловечески худой и очень высокий, подхватив Аню подмышки, тащил девчонку вглубь леса. Рома плашмя ударил "черного следопыта" штыком чуть ниже затылка. Серая, видавшая виды пилотка слетела с головы мужчины, раздался сухой хлопок, и "черный" осел, как пустой мешок. Волков повернулся и обнял Аню. Девчонку просто трясло. Она успела лучше рассмотреть того, кого Рома принял за черного следопыта. Девушка невнятно мычала и указывала за спину парня. Но он не хотел оборачиваться. Трупов Волков уже навидался. И не только в лесу. И к некоторым из них Рома тоже приложил руку, так что знал, что смотреть там теперь особо не на что. Перелом основания черепа - вещь некрасивая.
- Чего уставилась, мертвяка что ли не видела никогда, - попытался сыронизировать Волков. В ответ Аня разрыдалась.
Парочка ушла с полянки, но далеко не продвинулась. Аню начало рвать. При этом она еще пыталась отвернуться от Ромы, потому что стеснялась парня. Естественно, запуталась в корнях и упала в грязь. Волков поднял ее, обтер лицо платком, как мог. Аня могла так сильно и не стесняться. Рома хорошо ее понимал, или по крайне мере думал, что понимает. После своего первого чеха ему было еще хуже.
Когда девушка отдышалась, Волков молча протянул ей флягу. На этот раз Аня не стала отказываться. Она сделала большой глоток, поперхнулась, потому что к крепкому спиртному не была привычна, и мучительно откашливалась еще минут пять. Рома стучал девушку по спине. Наконец Аня вроде бы пришла в себя, глаза ее приобрели осмысленное выражение.
- Ну вот, - сказал Рома, гладя ее по голове. - Вот и хорошо. Зачем ты убежала?
- А чего ты злой такой сегодня, - всхлипывая, сказала Аня.
Рука Волкова остановилась.
- Сашка вон зато добрый, - сказал он сквозь зубы.
Аня отодвинулась и удивленно посмотрела ему в лицо. А затем она засмеялась. Рома стиснул зубы и отвернулся. Он ненавидел, когда Аня так смеялась.
- Пойдем скорее в тягач, - сказал Волков, когда смех стих. - "Черные" по одному не ходят. Если на них нарвемся, труба дело.
- Пойдем, - сказала Аня. Ее пробил короткий нервный смешок. - Хотя я не понимаю, чего тебе бояться живых, если ты с мертвыми так ловко обращаешься?
Рома решил, что Аня опять над ним прикалывается, и промолчал.
Они шли по лесу, а тягача все не было и не было, хотя до воронки подростки дошли минут за десять. Непроизвольно напарники все убыстряли шаг. Рома понял, что почти бежит, когда споткнулся о невидимый в луже корень и рухнул лицом в грязь. Аня помогла ему выбраться из лужи, и напарники присели на поваленном дереве. Волков закурил. Он мучительно пытался сообразить, где они находятся. Место Рома не узнавал в упор, и это было очень странно. Сегодняшний рабочий квадрат поисковиков был ограничен железной дорогой, ЛЭП и двумя просеками. То есть заблудиться было просто невозможно. Но им это, похоже, удалось. Видимо, от воронки они свернули в сторону, противоположную той, откуда явились, хотя Рома был уверен, что они шли в правильном направлении. "Это все из-за "черного", думал он мрачно. На самом деле причиной того, что Волков сбился с пути, был Анин смех. Вспомнив про ребят, ждущих парочку в ГТТ, Рома помрачнел еще сильнее. Легко можно было представить, как их теперь встретят. Да и Сашка не преминет поглумиться. Но факты оставались фактами. Вместо того, чтобы идти в сторону дороги, пара углубилась в центр квадрата. Оставив надежду найти тягач, Рома попытался соориентироваться. Если бы удалось выйти на станцию, можно было бы считать себя в безопасности. Тогда как в лесу, один на один, его шансы при встрече с друзьями убитого черного следопыта равнялись нулю.
Аня напряженно о чем-то думала.
- Ты его убил? - спросила девушка. - Ты ударил так, чтобы убить?
- Да, - сказал Рома неохотно.
- Тебе теперь плохо? - спросила она неуверенно.
Парень сплюнул.
- Мне никак.
- Какой-то ты на голову больной, Волк, - сказала Аня, задумчиво глядя на него. - Ты ведь человека убил. В первый раз. И ничего, нигде не дрогнуло в тебе? Мне ведь с тобой теперь рядом будет страшно оставаться.
- А кто тебе сказал, что первый раз, - сказал Рома спокойно. - Ты что, думаешь, я в Чечне полгода цветочки нюхал?
- Ты же говорил, что ты при штабе... писарем... - пробормотала Аня.
Рома пожал плечами.
- Ты мне солгал, - скорее задумчиво, чем возмущенно, сказала девушка.
Рома бросил окурок на влажный мох.
- Вас, баб, не поймешь, - сказал он. - Сначала вы так себя ставите, что правду вам говорить нельзя. А потом спрашиваете, почему вам врут.
- Почему ты думаешь, что мне нельзя было это сказать? - спросила Аня.
- Потому что ты тогда со мной спать не стала бы, - ответил он равнодушно.
Вдруг они оба услышали глухой взрыв. Рвануло что-то небольшое и не очень далеко. Затем, почти сразу, еще раз. Рома прислушался, оценил расстояние.
- Слышишь? - обрадованно сказала Аня, заминая неприятную тему. - Саперы работают. Наверное, те, которые к нам на прошлой неделе приезжали.
- Пойдем, - сказал парень, поднимаясь.
Пока они шли, все стихло, но Рома уже засек место, откуда шел звук. Да и в любом случае, прежде чем приближаться к саперам из МЧС, следовало дождаться, пока они закончат работу. Но Волкову почему-то казалось, что это не саперы. Прежде чем выйти на из леса, Рома остановился и, повинуясь неясному предчувствию, отдал Ане штык.
- Жди меня здесь, - шепотом сказал он и шагнул на поляну.
С минуту Волков смотрел, как зачарованный, на сказочную гору оружия, небрежно сваленного под самодельным брезентовым навесом. С тронутых ржавчиной стволов даже не были счищены комья еще сырой земли. "Это же лагерь черных", - подумал Ромка, пятясь и не в силах оторвать взгляд от жуткой пирамиды. Увидев, что скрывалось за навесом, он остановился, потрясенный, хотя за свои двадцать лет навидался всякого.
Обычно "черные" в лесу огня не разводили и палаток не ставили, чтобы в любой момент можно было сняться и уйти. Эти "черные", видимо, чувствовали себя очень уверенно, потому что в их лагере был костер. На рогатке рядом с кострищем висела дырявая кружка. Рядом стояла полупустая пластиковая канистра и лежал на боку опрокинутый котелок, наполовину еще полный густой черной жижи.
Но сам костер...
Рома сам любил, в качестве забавы, подбежать к костру другого отряда и кинуть в огонь лимонку, из которой был выплавлен тол, или пригоршню патронов, или кругляши артиллерийского пороха. Но в этот костер швырнули что-то гораздо более серьезное. Воронка же, которая не так давно была кострищем, еще дымилась. Ее наполняло нечто вроде розовой каши, из которой торчали чьи-то ноги. Рядом лежали три тела, сплетенные в тугой клубок. У одного был вспорот живот, шею другого сжимала костлявая кисть, а средний...
Некоторое время Волков тупо рассматривал подметки его полусгнивших сапог. И ведь следы все шли от воронки... "Чего тебе бояться живых, если ты так ловко с мертвыми справляешься?", снова прозвучал в его голове голос Ани. Теперь Рома понял, кто пытался утащить девушку. Волков даже знал, зачем Аня понадобилась мертвякам. Окруженцам. Тем, кто очень хочет выйти из этого проклятого леса, но никак не может найти выход.
Мертвяк, учуяв живого, приподнялся. Пустые провалы глазниц уставились на Рому. Кисть скелета поползла к "шмайсеру", валявшемуся рядом. Волков, как загипнотизированный, смотрел на поднимавшийся ствол.
"Я никогда не брал оружие из могил", - подумал Рома. - "Все кости, что нашел, я честно захоронил, а оба медальона отдал Лариске".
Мертвяк бессильно рухнул обратно на нож "черного следопыта", горло которого сжимал.
Тут на противоположном конце поляны что-то хрустнуло. Так хрустит веточка, если отвести ее от лица слишком резко. Рома развернулся так быстро, что у него зашумело в висках. Сначала он увидел черный ствол обреза и сразу поднял руки. Лишь через несколько секунд Волков увидел хозяина оружия. В черных глазах мародера было что-то неестественное, жуткое. "А, так они чефирили, когда их...", подумал Рома, вспомнив варево в опрокинутом котелке. Обрез чуть качнулся.
- Иди сюда, - прохрипел черный следопыт.
Рома обошел холмик с мокрыми елочками, и снова наткнулся на острие безумного взгляда. "Черный" хмыкнул.
- В штанах не мокро еще? - откровенно издеваясь, спросил он.
- Ты за своими присматривай, - ответил Рома мрачно.
- Поздно, - вздохнул "черный".
В этот момент Волков заметил белые обломки, торчащие из алого мяса и обрывков фуфайки на месте левого бедра "черного". Ромка сделал булькающий звук горлом и кинулся к ближайшей воронке. Его вырвало. Приподнявшись и вытирая рот рукавом фуфайки, Волков увидел, что блевал прямо на алую полосу крови, шедшую от воронки, и его снова скрючило в сухом спазме. Затем Рома всмотрелся в бледное, без кровинки, лицо "черного". Пока Волков боролся со своим желудком, мародер осел назад себя. Глаза его закатились, губы вздернулись в гримасе боли, обнажив прокуренные зубы. Впрочем, Рому это не удивило. Удивило то, как раненный не потерял сознание раньше.
- Аня! - слабо позвал Рома. - Иди ко мне. Воды набери там.
Отклика он не получил. Быстро темнело. Пока Рома ждал, корявые силуэты деревьев слились в одну устрашающую серую массу. Появилась Аня с кружкой, придерживая дырявое донышко рукой. Глаза у нее были круглые, как у игрушечной собачки. Рома жадно припал к кружке. Когда оставалась пара глотков, он вспомнил про "черного следопыта" и выплеснул воду ему на лицо.
Тот застонал и сел, опираясь на обрез. Аня вскрикнула и прижалась к Роме. Тот выдержал безумный взгляд раненного. Сейчас, приглядевшись, Волков видел, что это очень молодой парень, дай бог, чтобы на год, на два старше его самого. "Черный" казался намного старше из-за того, что щеки его покрывала густая щетина. "Не меньше двух недель в поиске", подумал Рома.
- Ах да, - пробормотал "черный", узнав его. - Сигарету.
Раскурив, Волков присел и осторожно вставил "Родопи" в окровавленные губы.
- Как выйти отсюда? - спросил Рома.
Жестокая ухмылка искривила лицо "черного следопыта".
- Какой ты быстрый, - процедил он сквозь зубы.
Свободной рукой раненный полез в карман замусоленной "афганки". Карман находился на том же боку, на котором лежал "черный", и достать из кармана что-нибудь было бы сложно даже здоровому человеку. Не в силах видеть искаженное болью лицо, Ромка беспомощно отвел взгляд.
- Вот, - Волков увидел несколько смятых розовых купюр, которые умирающий сунул ему прямо в руки. Не поднимая глаз на лицо "черного", Рома сунул деньги к себе в бушлат.
- На захоронении, - парень затянулся, - К памятнику подойдет девчонка. С косой такой черной. Отдашь ей, скажешь, от Андрея. Смотри, если вздумаешь себе оставить, они и тебя найдут.
- Я отдам, - сказал Волков. - Мы выйдем отсюда к железке?
- Милая, - сказал Андрей, обращаясь к Ане. - Принеси еще воды.
Девушка посмотрела на Рому. Даже по ее уныло повисшим кудряшкам было видно, что ей до смерти не хочется возвращаться в разгромленный лагерь. Волков едва заметно кивнул головой. Аня вздохнула и скрылась.
Мародер закашлялся и выплюнул спекшийся сгусток.
- Брось рюкзак, - сказал он. - И уходи. Так вот прямо и дуй. Минут через десять упрешься в старую колею, раньше по ней ваши тягачи бегали. За колеей им тебя уже не достать будет.
Рома поспешно скинул рюкзак. "Патронов хватило бы "дискотеки" на три, да на "тухлого ежика". А у стопятки даже детонатор рабочий", с сожалением подумал он. Вспомнив про останки, Волков вытащил лежавший сверху мешочек и кое-как запихал его в карман фуфайки.
- С девчонкой ты не выйдешь, - сказал Андрей. - Они ведь выход ищут...
Голос умирающего слабел. Рома присел на корточки. Ему показалось, что на соседней полянке мелькнула светящаяся тень. Волков подумал, что совершенно зря он позволил Ане скрыться из виду.
- А найти не могут, - продолжал Андрей. - Они тебя заставят ее кровью проход чертить. Им ведь чистая нужна... а не наш ...чефир на спирту.
Но тут Рома услышал еще один голос. Тихий и вкрадчивый.
- Тебе ведь не нравится, как она смеется, да? Встань и иди, и ты больше ее никогда не услышишь.
Рома почувствовал, как холодная капля пота течет по позвоночнику. Светящаяся фигура, соткавшаяся из тумана на противоположном конце полянки, сделала шаг вперед. От страха Волкову больше ничего не пришло в голову, как перекрестить призрак. Тот остановился и засмеялся.
- Мальчик, успокойся, - сказал он сквозь смех. - Иди, иди... Ты нам не нужен. Иди же!
- У тебя-то смех попротивней будет, чем у девки той, - сказал Андрей.
- Ты... ты тоже слышишь? - пробормотал Волков.
- Услышал, когда они к нашему лагерю подходили, - неохотно ответил мародер. Рому это не удивило. Ему иногда случалось почуять останки в земле; так почему бы кому-то другому не слышать голоса духов? Теперь стало ясно, как Андрею удалось избежать общей участи. Лес вокруг наполнился прозрачными светящимися фигурами.
- Нет, - ответил Рома, обращаясь к призраку.
- Какой хороший мальчик, - пробормотал Андрей и передернул затвор.
Тут наконец вернулась Аня.
- Штык оставь, - сказал Андрей. Девушка тут же положила его на землю рядом с Андреем. "Черный" нажал на курок.
Волков взял девушку за руку, и они побежали. Они мчались по вязким топям, так, как по ним еще никто никогда не бегал. Отрывистое харканье автомата било по ушам. Рома пытался сообразить, как далеко еще до старой колеи. Андрей сказал, что до нее "минут десять", но Волкову казалось, что они бегут уже не меньше получаса. Надсадный рев недалекой ГТТ они услышали одновременно. Рома устало улыбнулся Ане. Девушка сделала шаг вперед. В этот момент раздался крик. Начавшись в обычной для мужского голоса тональности, за какую-то долю секунды крик поднялся до визга, похожий на тот, который издает электрическая мясорубка, и оборвался за миг до того, как должен был перейти в область, неслышимую человеческому уху. Самым ужасным было то, что Рома твердо почувствовал - причиной этого крика был штык... его собственный ржавый штык, которым он привык пользоваться вместо щупа.
И тут они полились из бездонных черных глубин леса, словно предсмертный вопль Андрея был сигналом, которого они ждали.
Гнилые кости с треском ломались под руками Ромы. Аня повизгивала, схватившись за его хлястик. Цепкие костлявые пальцы неумолимо тянулись к его горлу. Волков понимал, что если хлястик оторвется, больше он Аню не увидит никогда. Все, кто только лежал в этом лесу, шли теперь на них. Казалось, что этот кошмар бесконечен, и Рома до конца жизни обречен разбивать трухлявые ребра под гнилыми мундирами. Когда ГТТ пройдет мимо, этот конец будет совсем недалек. Волков обхватил Аню и изо всех сил рванулся вперед. Придорожная канава приняла их в свои ледяные объятия. Нечеловеческий, безнадежный вой понесся им вслед.
Рома выполз на дорогу и с трудом поднялся на ноги. Поднялась и Аня, цепляясь за него. Волков прижал подругу к себе. Девушка смотрела на неуклюжую приземистую черепаху на гусеничном ходу, с голодным ревом выплывавшую из очередной колдобины, и тот миг не было в мире более дорогого ей создания. Тягач остановился метрах в пяти от парочки, поднятая им в колее волна чуть не сбила их с ног. Рома подсадил подругу в кабину и влез сам.
- А я уж подумал, окруженцы вышли, - ободряюще прокричал Саша. Волков сделал над собой усилие и улыбнулся. Аня спрятала лицо у Ромки на груди.
Рома ожидал взбучки. Но Лариса, командир их отряда, молча швырнула окурок во тьму, захлопнула дверцу, и машина двинулась дальше.
Больше в "долине смерти" той весной отряд Ларисы не работал. Впрочем, другие отряды тоже. Лариса сама ходила по лесу не первый год, и что значит, когда лучший поисковик вдруг пропадает в квадрате полтора на два километра, она знала.
Серая мересь висела над кладбищем. Чавкая сапогами по грязи, прошел взвод солдат. Захоронение должно было начаться с траурного залпа, и солдаты спешили на восточную сторону старого кладбища. Там, на краю глубокой ямы, которой предстояло стать братской могилой, стояли свежие гробы. Отряд Ларисы поднял за вахту пятьдесят человек, другие отряды тоже не теряли времени зря. Сейчас где-то в этих гробах лежала и найденная Ромой косичка.
Волков, переминаясь с ноги на ногу на зябком ветру, перехватил насмешливый взгляд проходившей мимо девчонки, и почувствовал себя полным идиотом. Спрятав голову в плечи, он закурил и от души пнул серый пьедестал памятника воинам - освободителям. "И зачем я сюда приперся?", - подумал он. Сейчас, две недели спустя, Роме уже казалось, что встреча с окруженцами приснилась ему. Но запачканные кровью купюры в кармане его фуфайки были самыми настоящими. Да и Аня тоже помнила их безумное петляние по ночному лесу. А галлюцинации не бывают одинаковыми, это Рома знал на собственном опыте.
Между тем девушка подошла к нему и требовательно кашлянула. Волков заметил черную жидкую косичку, торчавшую из-под огромного капюшона бесформенного дождевика.
- У вас тут что, моются только те, кому чесаться лень? - ядовито спросил Рома.
- Ты от Андрея? - тихо спросила девушка.
Колючий холодок проскочил у него по спине. Как тогда, в лесу, когда дух заговорил с ним. Рома кивнул.
- Деньги давай, я спешу, - невыразительно сказала девушка.
Рома вытащил деньги из кармана бушлата. Он с трудом сдержался, чтобы не отдернуть руку, когда их ладони соприкоснулись. Рука у девушки была прямо-таки ледяная и при этом какая-то мягкая, влажная. Помятые бумажки беззвучно растворились в маленькой ладошке.
- Это все?
- Да, - сказал Волков с трудом. О том, что должно было сейчас произойти, даже думать не хотелось. Но девушка больше ни о чем не спросила. Даже не попрощавшись с Ромой, она повернулась к нему спиной и почти бегом бросилась в сторону, куда прошли солдаты. "Наверно, хочет посмотреть, как гробы опускать будут", подумал Рома, чувствуя невероятное облегчение. Насвистывая, он направился прямиком к "Уралу", отрядному грузовику, стоявшему у обочины чуть поодаль. Сейчас было самое время достать фляжку из рюкзака, оставшегося в машине. Да и с девушкой погибшего мародера Роме вовсе не хотелось бы встретиться еще раз. Вдруг ее все-таки заинтересует, а чего это Андрей сам не пришел. А в толпе около могилы Волков вполне мог снова с ней столкнуться.
Но не успел он сделать и двух шагов, как его окликнула бабка в задрипанном ватнике, только что приковылявшая к памятнику. Рома неохотно обернулся.
- Ты не от Андрея ли? - неприятно чавкая губами, осведомилась старушонка. Волков осторожно кивнул.
- Так ты денежки-то можешь мне отдать, - сказала старушка. - Даша-то не придет.
- А что так?
- Да пропала, две недели тому, - сказала бабка с досадой. - Пошла в магазин за хлебом и не вернулась, словно мертвяки утащили.
Волков открыл рот и закрыл его снова.
- Так не дашь? Ты не бойся, у меня все в сохранности будет... Может, вернется еще, так я ей сразу все передам.
Рома отрицательно покачал головой. Старушка сокрушенно вздохнула и засеменила по дороге, шаркая ногами в стоптанных черных валенках. Волков решил закурить. Грянул траурный залп, и Рома машинально снял поношенную армейскую кепку. Непослушная седая челка упала ему на глаза. Волков отвел волосы от лица ладонью и так замер с рукой, прижатой ко лбу.
Посредине кладбища высилась новенькая белая часовня, похожая на стрелу с золотым наконечником, пронзающую небо. Сейчас вся толпа отхлынула на восточную сторону, и на аллеях было пусто.
Перед часовней стояла та самая девушка в сером дождевике, из-под капюшона которого на грудь была перекинута жидкая черная косичка. Руки ее были раскинуты вверх и в стороны, будто она собиралась взлететь. Таять девушка начала еще при первом залпе. Когда Рома увидел ее, фигура была уже прозрачной настолько, что через нее можно было увидеть стену часовни. На втором залпе контуры девушки начали светиться оранжево-голубым светом. Волкову это свечение напомнило газ, горящий в конфорке кухонной плиты.
А когда по гробам застучали комья земли, она исчезла совсем.
Сзади к Роме подошел Саша. Он был уже пьяным, добрым и любил весь мир.
- Видел? - дыхнув Роме в ухо перегаром, спросил Каракча.
- Что?
- Девчонка сейчас стояла перед церковью и взлетела, - азартно сказал Саша. - С косой такой на груди, черной.
Волков повернулся к нему лицом и смерил насмешливым взглядом.
- И давно тебе бабы летающие мерещатся? - спросил он. - С черными косами вот такими?
- Да иди ты, - рассердился Саша.
- А ты кончай занюхивать и начинай закусывать, - сказал Рома миролюбиво. - А то поедем ко мне в Подберезье, с классной девчонкой познакомлю. Специалистка по снятию спермотоксикоза и лишних денег. Поехали, а?
![[]](/img/g/ginzburg_m/text_0020/obshaja.jpg)