Аннотация: Повесть. Представлена 1/2 текста. Получить текст полностью можно у автора.
dolingo@r66.ru
Борис Долинго
БЕГЛЕЦЫ
Повесть
1.ПАТРУЛЬ
Главный катер третьей пограничной флотилии шёл в патрульном режиме в двадцати пяти тысячах километров над поверхностью Чёрного Пятна. Это было самое ненадёжное место по всей границе Имперской Республики, простиравшейся на многие парсеки в пространстве. Именно здесь предпринимались все попытки нелегального перехода, как в ту, так и в другую сторону.
В четырнадцать часов по бортовому времени майор Малваун начал очередной обход постов. Он проверил отделение двигателей, приняв рапорт у дежурного техника, затем прошёл к наблюдателям, сообщившим, что в радиусе контроля космос чист, и никаких посторонних объектов не замечено. После этого майор заглянул в маленькое помещение, выполнявшее на катере роль кают-компании, посмотреть, как коротают время свободные от вахты члены экипажа.
Двое играли в карты, двое с интересом следили за игрой и давали советы, ещё двое читали журналы недельной давности, лежавшие на столике, а трое спали, откинув высокие спинки кресел.
Когда майор вошёл, все вскочили, и даже спавшие продрали глаза.
- Отдыхайте, - махнул рукой майор, - отдыхайте!
Потом майор отпустил пару крепких солёных шуточек, которые как он считал, способствуют большему уважению и расположению подчинённых, с удовольствием выслушал несколько подобострастный смех, машинально отмечая про себя, кому, кажется, его юмор пришёлся по душе, хлопнул одного из солдат по плечу и вышел из кают-компании.
В осевом коридоре, идущем от носа до самой кормы катера, майор остановился возле одного из перископов и включил обзор.
Малваун много лет служил в этом секторе границы, патрулировал зону Чёрного Пятна, но каждый раз, когда он смотрел на этот феномен, его охватывало какое-то необъяснимое благоговение. Пятно притягивало и завораживало, хотя сам майор вряд ли признался бы в подобных чувствах кому-либо.
Это странное образование возникло более восьмидесяти лет назад в результате неудачного эксперимента группы учёных. Что там изучалось, Малваун не знал, да и большинство населения Имперской Республики имело об этих исследованиях самое смутное представление.
Майор часто удивлялся про себя, почему Пятно получило такое название, поскольку, строго говоря, было нельзя назвать его "чёрным". Пустота космоса была гораздо чернее, а Пятно на этом фоне казалось скорее серым, очень тёмным, но всё-таки скорее серым, чем чёрным. Его поверхность не оставалась без движения, она жила какой-то своей жизнью, переливаясь оттенками серого цвета, правда, в очень узком диапазоне контраста, однако переливы эти видны были отчётливо.
Если долго следить за Пятном, то начинало казаться, что на его поверхности вспучиваются гигантские пузыри, которые, лопаясь, выплёскивают спиралевидные протуберанцы. Подобное зрелище производило впечатление на новичков, но майор, прослуживший на границе около двадцати лет, знал, что всё это лишь обман зрения. На поверхности Чёрного Пятна ничего не вспучивалось, потому что пятно было двумерным, и вся его жизнь, все движения на нём должны были быть двумерными.
Пятно представляло собой идеальный круг диаметром свыше полмиллиарда километров и не имело толщины. Давным-давно, когда молодой лейтенант Малваун впервые вышел в патруль, он не удержался и попросил у тогдашнего своего начальника майора Кроха особого разрешения совершить дополнительный манёвр, чтобы взглянуть на Пятно с ребра. При наблюдении из точки, лежащей строго в плоскости Пятна оно исчезало, и никакими приборами невозможно было определить, что в пространстве что-то есть (тот факт, что Пятно представляет собой "что-то", никто из пограничников не оспаривал). Но стоило чуть-чуть изменить угол зрения, как можно было заметить тонкую, идеально прямую линию, пересекающую экран обзора - под углом, отличном от нулевого, уже становилась видна одна из плоскостей Пятна.
Майор так привык к факту, что Пятно не имеет толщины, что, не задумываясь, принимал это как само собой разумеющееся. И именно так он всегда говорил прибывающим новобранцам срочной службы, сообщая те немногие сведения о Пятне, извлечённые в основном из чисто практических наблюдений в полётах: в Имперской Республике официально запрещалось заниматься исследованиями данного образования. Краткая лекция о феномене, которую майор каждый год читал новеньким и которую он мог бы повторить слово в слово, даже будучи разбуженным среди ночи, звучала и произносилась примерно так. Рассказав об обязанностях военнослужащего в пограничном секторе, размещении, боевой учёбе, Уставе и выходах в патруль, майор останавливался перед строем (вводное занятие он всегда проводил на плацу базы), снимал головной убор и тщательно протирал подкладку. Затем, водрузив фуражку на голову и глядя на ноги первой шеренги, Малваун сосредоточенно и очень значительно говорил:
- Теперь о так называемом Чёрном Пятне. Вы будете служить в необычном, а можно сказать - в феноменальном секторе границы. Тут у нас имеется, - Майор улыбался и, заложив руки за спину, проводил взглядом по лицам солдат, - Чёрное Пятно, о котором вы все слышали, так или иначе. Не слышали, так теперь будете иметь возможность увидеть сами. Со всеми положениями Устава на несение пограничной службы в зоне Чёрного Пятна вы подробнее познакомитесь на специальных занятиях, а сейчас пока я сообщу вам некоторые общие сведения о том месте, которое вам предстоит патрулировать.
Майор наклонял голову и, помотав в воздухе указательным пальцем, повторял:
- Общие сведения, которые вы, сучьи дети, нигде не имеете права разглашать, согласно принятой уже Присяге. Так вот Пятно совпадает с границей сектора пространства Имперской Республики и сектора, где начинается пространство, принадлежащее нашартмакам. Чёрное Пятно не имеет толщины, оно двумерное. Все знают, что значит "двумерное"?
Малваун обводил глазами строй. Если кто-то не знал, то Малваун пояснял такому, предварительно отметив вслух, что, по-видимому, парень несколько умственно отсталый, что предмет или чего-то там называется двумерным, если он-она-оно не имеет толщины, а имеет только длину и ширину.
- Так вот, - повторял майор, - Чёрное Пятно как раз толщины и не имеет. Возникло оно в результате неудачного эксперимента, но, скорее всего, диверсии одних заумных учёных: этого вы в школе не проходили, но сообщаю вам в виде информации опять же не для разглашения. Конечно, тут имелся вражеский замысел: создать благоприятные условия для перехода нашей границы. Теперь кратко то, что должен знать пограничник, выходя в патруль в районе Чёрного Пятна. Приближаться менее чем на десять тысяч километров к поверхности Пятна запрещается, поскольку полностью сбивается настройка схем модуляции реактора. Правда, можно идти в режиме "двойного контроля реактора", но это очень сложный манёвр, это могут только асы. - Тут губы майора обычно кривила усмешка, которая как бы давала понять, что он имеет отношение к асам.
- Очень важным при патрулировании, - продолжал майор, - является то, что в зоне примерно двадцати тысяч километров над Пятном не возможна радионейтринная локация. Этим пользуются наши враги и разные изменники-отщепенцы, пытающиеся переходить границу и бежать к нашартмакам. Поэтому особое значение приобретают обычные визуальные наблюдения. И ещё: хотя Чёрное Пятно и двумерное, но гробануться туда можно очень даже просто, да так, что не вернёшься. Это, конечно, случается очень редко, если только кто-то залезет в зону, где сбивается настройка реактора, в "зону-десять", как мы её называем. К тому же в большинстве случаев корабли от Пятна просто отбрасывает в сторону, сначала притягивает, а потом отбрасывает, но были случаи, когда и навсегда пропадали. Тем не менее, лезть в зону-десять без крайней необходимости запрещается Уставом, потому что даже, если и останешься жив после падения на Пятно, но попортишь вверенную тебе боевую машину, что расценивается как сознательное вредительство, вот так. Я всё это говорю не для того, чтобы вас запугать, а для того, чтобы призвать к внимательности, добросовестности и, прежде всего, к чёткому выполнению уставных требований и воинского долга. На спецзанятиях вам это преподнесут подробно, а у меня сейчас всё. Вопросы есть? Нет? Пока есть свободное время можно покурить. Разойдись!...
Малваун отрегулировал глубину резкости. Под катером плыли чёрно-серые переливы. Майор поводил немного искателем, огляделся и выключил перископ.
Он прошёл в кабину управления и опустился в командирское кресло рядом с пилотом. Кроме майора и пилота в кабине управления находился ещё связист и капитан Договар, новичок на границе, недавний выпускник Высшей Специальной Военной Академии.
Малваун в душе относился к капитану с неприязнью и завистью, какая может быть у военного, дослужившегося за двадцать лет только до майора, ко вчерашнему курсанту, выскочившему из училища сразу же в Академию и уже щеголяющему капитанскими нашивками. Но своё недовольство майор Малваун старался держать при себе: отец капитана, генерал-консул Космического Флота, был ему хорошо известен. Было ясно, что молодой Договар направлен служить на границе что называется "для вида", чтобы в послужном списке могла быть сделана запись о прохождении службы в "особосложных условиях". Ясно было, что долго он тут не задержится, и ждёт его служба где-нибудь на самом Силонте при Верховном Штабе, и быть ему уже в том возрасте, в каком сейчас находился майор, генералом-советником, не меньше. Видимо, сознавая временность своего пребывания во флотилии, капитан держался весьма фривольно даже со старшим по званию майором.
- С базы не вызывали? - спросил Малваун связиста.
- Никак нет, господин майор, - ответил тот. - Регулярный сеанс связи через двадцать минут, а экстренных вызовов не было.
- Ну и хорошо... - Майор откинулся в кресле и покосился на пилота. - Как у тебя дела, сержант? Всё в норме?
- Так точно, господин майор, - со щенячьей радостью кивнул пилот. - Техники наши молодцы, настройка плазмы "ходит" всего на двести градусов, представляете?
- Так и должно быть, - подтвердил майор, - ребята стараются. Жаль даже, что вашему призыву скоро на демобилизацию. Подготовили мы вас отлично, пока ещё теперь молодых обучишь...
Капитан Договар сел в своём кресле пониже и вытянул ноги, насколько позволяли габариты нижней консоли пульта управления.
- А вы сами, майор, - спросил он, разглядывая носки форменных ботинок скафандра, - долго собираетесь тут, в этой дыре торчать? Чего вас всё держат на одном месте, причём далеко не самом лучшем? - Казалось капитан спрашивает небрежно, как бы со скуки.
Майор довольно резко повернулся и зло взглянул на капитана, но тотчас же взял себя в руки. Капитан спокойно смотрел на майора, покачиваясь в кресле.
- Командованию виднее, кого куда поставить, - ответил майор, вглядываясь в экран, хотя смотреть там было не на что. - Видимо, считают, что максимальную пользу я приношу здесь.
Сопляк-капитан явно развлекался.
- Ну, пользу-то вы приносите, несомненно! - Договар заметно усмехнулся. - Но звание вам можно было бы повысить именно поэтому.
- Жаль, что не вы, капитан, сидите в Военном Совете нашего сектора. - Малваун скривил губы. - Я уже был бы, наверное, генералиссимусом, вы так обо мне беспокоитесь! У меня, правда, нет за плечами Высшей Военной Академии и, самое главное, родителя генерала-консула.
- Вот видите, - Капитан приподнялся в кресле и потянулся, - а вы говорите - "максимальная польза", "командованию виднее"! Значит, - Он бросил быстрый взгляд на майора, - главное не это.
- Знаете, капитан Договар, - Майор покосился на пилота и связиста и покачал головой, - вы ведёте очень странные разговоры!
Капитан тихо засмеялся.
- Действительно, - со значением сказал он. - Да вы не беспокойтесь, майор, лично мне за такие разговоры ничего не будет. Вы же сами говорите, что, имея за плечами генерала-консула... - Капитан развёл руками. - А вообще-то смешно, что за такие разговоры одёргиваете меня вы, а не наоборот. Комедия! - Договар прищёлкнул языком.
"Наглый сопляк!" - подумал майор, но вслух ничего не сказал.
Он отвернулся от капитана и уставился в пульт перед собой. На экране переднего обзора расстилалась поверхность Чёрного Пятна. Ориентация катера была такой, что его нижние технические палубы были повёрнуты к Пятну, и поэтому казалось, если наблюдать из кабины управления, машина идёт над бескрайним чёрно-серым океаном, под немигающими вечными звёздами космоса. Несмотря на то, что до поверхности Пятна было более двадцати тысячи километров, из-за того, что патруль находился почти над самым центром феномена, Пятно представлялось совсем близким, таким, что достаточно одного поворота регулятора направления - и катер клюнет носом в мрачные волны. В неимоверной дали горизонт этого космического океана резал черноту пространства как бритвой. В трёхстах миллиардах километров низко над этим горизонтом горел ослепительно-голубой шар Базаны, одной из звёзд скопления Меч, а немного правее из-за края Пятна всходил оранжевый гигант Каморенн, обращающийся вокруг этой самой Базаны.
"Красиво", - подумал майор, пытаясь успокоиться. Торчит он, конечно, в дыре, но зато в дыре необычайной, что бы там не говорили такие везунчики, как этот капитан.
Малваун искоса взглянул на Договара. Самодовольный сопляк, расселся и рассуждает, сволочь! Хорошо ему издеваться, когда у самого всё в жизни заранее обеспечено, с самого начала всё предусмотрено. Конечно, сынки разных генералов, советников, не говоря уж об отпрысках крупных государственных чиновников, могут чувствовать себя обеспеченными всем необходимым с первых же дней своей жизни, зная, что не их личные способности и заслуги, а титул папаши откроет им все двери, подставит под задницу любое кресло или оденет мундир с золотыми позументами.
Майор тихо скрипнул зубами и ещё пристальнее уставился на экран. Сам он происходил из семьи мелкого служащего, каких были миллионы в Имперской Республике. Отец майора, пока был жив, очень гордился им, младшим сыном, который закончил Военно-пограничное училище Космического Флота. Два старших брата добились в жизни меньшего: один, как и отец, был мелким финансовым чиновником, а второй прозябал инженером на одной из планетарных энергостанций. Майор не часто виделся с братьями, а семьями встречаться вообще не любил, поскольку жёны братьев слишком явно завидовали его жене Пине, "отхватившей" такого мужа. Пина не скрывала своего превосходства и постоянно с мещанским захлёбом демонстрировала своим родственникам достигнутое материальное благополучие. Сейчас пределом её мечтаний был гарнитур янтарного дерева, на который ещё предстояло накопить денег. Копили со скрипом, но всё же Пина копила, а семьи братьев такого позволить себе не могли. Это было естественно - полная зарплата майора по средним меркам была достаточно высока: вместе с постоянным коэффициентом за выслугу лет и пребывание в космосе выходило почти семьсот пилонов в месяц. Это составляло примерно столько, сколько зарабатывали оба старших брата вместе взятые. Что и говорить, военным в Имперской Республике Силонта жилось лучше, чем средним штатским.
"Хотя с другой стороны", - подумал майор, - "моя клушка вот разоряется, копит на дорогую мебель, а кто-то покупает подобное особо не задумываясь над ценой. Всю жизнь бьёшься - и кто ты? Никто! И тут ещё эти девки!..." У майора имелись две дочери на выданьи, и им необходимо было обеспечить приличное приданое, поскольку особыми внешними достоинствами девицы не отличались.
Учитывая возраст и то, что он торчит в такой дыре, майор уже почти достиг потолка в возможном росте звания, и надеяться на повышение было трудно. Для того, чтобы это стало более реально, надо было бы кончать Академию, а для поступления туда была помеха - тот же возраст, поскольку принимали до сорока. Майор был слишком реалистом, чтобы надеяться на какие-то возможные особые отличия по службе: подобного не представлялось за двадцать лет и вряд ли вообще представится.
Малваун вздохнул. Вот этот сопляк, капитан, в его возрасте будет иметь зарплату, позволяющую не задумываться о цене мебели и многого другого, да и от папаши ему неплохо останется. Насколько знал по слухам майор, высокое жалование генерала-консула Договара не мешало тому часто запускать лапу в государственный карман, как и большинству ему подобных. Что ж, всё верно: выше сидишь, больше воруешь.
"Конечно, кто-то должен получать больше, а кто-то меньше", - подумал майор, - "я понимаю, но не было бы обидно, если бы знал, что, например, этот человек добился своего поста по своим заслугам, благодаря своему опыту и умению, а не с помощью протекций и связей. Ведь больше всего от этого страдает дело. Но ничего, видно, не поделаешь, самому бы тут как-нибудь..."
- О чём задумались? - подал голос капитан.
Майор повернулся и посмотрел на Договара. Тот, развалясь в кресле, чистил ногти маленьким ножиком.
- М-м? - Капитан вопросительно приподнял подбородок: Я говорю: о чём задумались, командир?
- Слушайте, - Малваун опустил глаза, посмотрел в пол, после чего вновь перевёл взгляд на капитана, тяжело хмурясь из-под бровей. - Что за фамильярности со старшим по званию? Когда вы это прекратите?! - Он повысил голос. Чёрт с ним, в конце концов, разве он требует чего-то от этого мальчишки кроме законного выполнения уставных норм?
- Да ну чего вы волнуетесь? - удивлённо протянул капитан.
- У нас всё-таки меньше разница в званиях, чем, скажем, у вас и у пилота.
Майор посмотрел на пилота и связиста. Парни сидели, уткнувшись каждый в свои приборы и делая вид, что происходящее их не касается.
- Вот что, капитан Договар, - начал майор, но в этот момент включился экран связи: вызывала база. Майор повернулся к экрану.
- Главный патрульный катер слушает! У канала связи майор Малваун!
Дежурил по базе старый приятель Малвауна майор Увент.
- Привет! - Изображение на экране махнуло рукой, что не вполне соответствовало пунктам устава, но среди друзей допускалось. - Центр запрашивает обстановку, как там у вас?
- Всё спокойно, болтаемся над Пятном как обычно, пространство чистое.
- Ну, добро, - кивнул Увент. - Правда, думаю, скоро будут какие-то особые распоряжения. Это я пока так, частным порядком говорю. - Он покрутил пальцами в воздухе, подчёркивая конфиденциальность. - Тут начальство что-то забегало, возможно, даст новые директивы.
- Даст так даст, - пожал плечами майор Малваун и усмехнулся, - это их дело. Мы выполняем приказ, а то, что пока всё спокойно, так это хорошо.
- Ладно, у меня всё! Желаю спокойной службы. - Увент отключился и экран связи погас.
- Ну что ж, - пробормотал Малваун, поскрёбывая подбородок. Затем он оглянулся по сторонам, как бы вспоминая что-то и поднялся.
- Попрошу вас выйти со мной на пару слов, - сказал майор, обращаясь к капитану, - я уже давно хотел поговорить с вами.
Капитан встал и майор, пропуская его вперёд к выходу из кабины управления, бросил пилоту и связисту:
- Продолжайте несение службы!
- Есть, господин майор! - почти один голос отозвались солдаты, и Малваун вышел, хлопнув створкой люка.
2.КРАМОЛА
Майор провёл капитана в боевую рубку, где сейчас никого не было, и, сев в одно из кресел перед пультом наведения, кивнул Договару на другое:
- Прошу садиться.
- Спасибо, - Капитан слегка наклонил голову и сел. - 0 чём же вы хотели со мной поговорить?
- "Господин майор", - жёстко добавил Малваун, - "господин майор"! Вы каждый раз, как ни странно, забываете повторить эти слова и тем самым не выполняете требования Устава по обращению к старшим по званию! Вот об этом я хотел поговорить с вами, капитан Договар, о вашем непозволительном и, я бы сказал, наглом поведении. Да, вы ведёте себя нагло! - повысил голос майор, наливаясь краской. - Вы не выполняете требования Устава, вы не уважаете старшего по званию и подтруниваете над ним в присутствии младших чинов! Пусть когда-нибудь вы дослужитесь до генеральских званий, но пока вы - капитан, и, будьте добры, обращайтесь к старшему по званию так, как того требует Устав! Если благодаря вашему отцу вам, может быть, всё раньше и сходило с рук, то теперь вы ошиблись. Я ваши наглости терпеть не намерен: я подам на вас рапорт начальству!
Майор выпалил всё это, глядя в сторону. Закончив свою тираду, он достал платок, снял пилотку и промакнул затылок и макушку, после чего поднял глаза и в упор посмотрел на капитана, как бы оценивая, дошли до того сказанные слова или нет. Даже белки глаз у майора покраснели.
Договар слегка кивал головой и улыбался своей странной иронично-грустной улыбкой, которую майор часто видел на молодом лице капитана. У Малвауна от злости спёрло дыхание.
- Я подам на вас рапорт, ясно!? - повторил он, яростно выкатывая глаза.
Капитан оттопырил нижнюю губу и протянул задумчиво:
- Стоит ли? - Он пожал плечами. - Толку-то от этого всё равно не будет, мне ваш рапорт не повредит, вы должны это понимать: нарушения, о которых вы можете сообщить, пустячные. А вот на вас могут косо посмотреть в штабе базы. Зачем это вам, тем более, к концу службы в космосе, так сказать?
- Ну, да вы просто совсем обнаглели! - выдавил из себя майор, яростно дёрнув щекой. - Мальчишка! - От злости и унижения он сорвался и перешёл на "ты". - Считаешь, что если твой отец -генерал-консул, то тебе всё будет сходить с рук? Ну, нет, тебя следует проучить, клянусь честью офицера!
Капитан тряхнул головой и пожевал губами.
- Стоит ли? - снова сказал он. - Неужели будете связываться? Я вас уверяю, что "проучить" меня не удастся именно потому, что я сын того самого Договара. На рапорт, может быть, отреагируют для вида, и меня накажут, но знаете как? Переведут куда-нибудь подальше отсюда с повышением. Будет повод, так сказать, чтобы меня повысить: кто там знает на другом месте, за что меня повысили и перевели? Так что разговоров о незаконном повышении будет минимум. Вот как всё произойдёт, а то, что вы написали рапорт, придравшись к мелочам и не учили того, чей я сын, вам может выйти боком. Правда, и сейчас вы не бог весть на какой должности, но тут-то у вас хоть жалование приличное для майорского звания. А вы наверняка хотите выйти в отставку с пенсией повыше, разве нет? - И капитан пристально посмотрел на майора.
У Малвауна пропал дар речи. Он только хлопал глазами, а капитан продолжал смотреть на него.
- Вот так-то, - сказал капитан, прищёлкнув языком.
Майор неожиданно для самого себя совершенно растёрялся от этого вызывающего, наглого спокойствия капитана Договара. Он молчал, не находя слов. Те, кто хорошо знал майора Малвауна, вряд ли допустили бы даже мысль, что у него отнимется язык, столкнись майор с подобным поведением младшего по званию. Майор Малваун вообще бывал очень строг с подчинёнными и требования дисциплинарного раздела Устава ставил очень высоко. Сложность ситуации заключалась в том, что под непосредственным началом майора ещё ни разу за двадцать лет не оказывался сын такой шишки как генерал-консул.
В голове у Малвауна царил полный хаос, мысли перемешались. Крепко вбитые строчки и главы Устава Космической Службы требовали наказать сопляка как следует, чтобы другим неповадно было. К этому же взывало уязвлённое самолюбие человека, которому, плюнули в лицо и дали почувствовать, что он - никто, червяк, да и только. Но одновременно с такими вполне законными желаниями в мозгу майора, нашпигованном положениями Устава, инструкциями по обнаружению нарушителей границы и действиям в боевой обстановке, а также различными тактико-техническими характеристиками космических аппаратов, как красное табло тревоги пылали слова "генерал-консул", и это сдерживало гнев весьма сильно.
Майор вдруг подумал, что, действительно, этого сопляка ни черта не накажут, а вот ему, майору Малвауну, подача подобного рапорта может стать минусом в глазах начальства на последних годах службы в космическом флоте. Как бы раньше времени не списали, ведь могут, мало ли что. Прицепиться к чему-нибудь просто, если захотеть, а дослуживать не "на борту", как говорится, было очень и очень невыгодно. После такого на пенсию больше, чем в две сотни пилонов рассчитывать не стоило. А что значит сесть на двести пилонов в месяц вместо четырёхсот с женой-дурой на руках, толком никакой специальности не имеющей, и дылдами-девками, на которых требуется уйма средств, чтобы спихнуть их замуж!
Такой вот наглец может не полениться и нагадить через папашу. Да ещё не известно, как он даже без рапорта после этого разговора себя будет вести. Малваун скрипнул зубами. "Представляю", - подумал он, - "как завопила бы моя клушка, если бы узнала, что я наорал на сына генерала-консула! Она и так считает меня "лопухом" и всегда пилит, что не умел и не научился устраиваться в жизни, а другие офицеры, мол, живут лучше, где только можно тащат и напропалую пользуются служебным положением, а я, дурак, нет. И вот теперь такая ошибка - накричал на генеральского сынка!"
Майор не любил свою жену. Женился он второпях, как и многие выпускники военных училищ. После нескольких лет в казармах среди представителей мужского пола, любая юбка казалась исключительно желанной. Большинство молодых офицеров, уже почувствовав себя перед выпуском вполне самостоятельными людьми, имели потребность выглядеть солиднее и, соответственно, поскорее начать семейную жизнь. Поэтому они, не задумываясь, хватали тех девок, которые оказывались под рукой и которые сами лезли замуж. За офицера космического флота - всё лучше, чем за среднего инженеришку или чиновничка! Поэтому многие из молодых офицеров женились почти одновременно с выпуском. Так же поступил и лейтенант-стажёр Малваун. В общем-то резон в таком подходе был, поскольку молодняк, не имевший влиятельных родственников-военных, засылался к чёрту на рога, а попробуй, найди подходящую невесту в дальнем гарнизоне!
Когда физиологический интерес к жене пошёл на убыль, что произошло довольно быстро, Малвауна многое начало раздражать в семейной жизни с Пиной. Он, наверное, развёлся бы, но жена в тот момент была уже беременна, и подобные действия повредили карьере, тем более что тогда Малваун как раз вступил в Легион Борцов Имперской Республики. Он плюнул на развод, привык и продолжал жить по-прежнему.
"Хотя", - вздохнул майор, - "какую я в итоге сделал карьер? Можно было и разводиться, всё равно достиг не многого. Нынешнюю-то должность, даже имея развод, получил и до майора вско-разно дослужился бы. Но в молодости, чёрт, мечталось о большем, да не вышло!"
Майор с шумом втянул носом воздух. Дьявол, вот из-за таких-то как этот сопляк и не удаётся выбиться выше, все уже для них приготовлено. А как там записано в Конституции, которую, говорят, составил первый Народный Император, великий Авльн? "...И будут отныне все равные среди равных, почитаемых за заслуги перед народом..." Вот тебе и "равные", вот и "заслуги". А крикни это всё сейчас вслух - крамолой покажется.
Майор сидел и молчал совершенно потерянный, злой и беспомощный перед мальчишкой, который считал себя выше сортом, чем он, майор Малваун, только потому, что имел отца генерала-консула. Майор чувствовал, что так или иначе, но он должен что-то сказать, как-то прореагировать на болтовню капитана, что затягивающееся молчание окончательно роняет его достоинство, но продолжал сидеть, не проронив ни звука, подавленный самыми разноречивыми мыслями.
"Вот, дали почувствовать, что серостью ты был от рождения, серостью и останешься", - подумал майор, и у него в душе неожиданно шевельнулась жалость к жене. Как она пыжится перед родственниками и знакомыми, стараясь показать, что сделала удачную партию, выйдя замуж за офицера. Офицер же, майор! Чёрт побери, а для таких вот сопляков что он, майор, что его брат-бухгалтер - просто серость, мелюзга. У майора даже вырвался судорожный вздох беспомощности и обиды.
- Н-да! - неожиданно сказал капитан с какой-то странной как показалось майору интонацией.
Договар протянулся с кресла и ткнул кнопку на пульте. Включился центральный экран наведения. Стали видны звёзды и поверхность Чёрного Пятна, над которым летел катер. В углу экрана пылал голубой Базан.
Капитан встал и прошёлся по боевой рубке. Майор Малваун продолжал сидеть как оплёванный. Он уставился перед собой в пространство, сжимая подлокотники кресла так, что побелели костяшки пальцев.
- Печально, господин майор, печально, - сказал капитан Договар, останавливаясь перед креслом майора. (Малваун даже не обратил внимания, что сейчас его назвали "господин майор".) - Я-то думал, что вы "заведётесь", а вы тоже как все: бо-и-тесь! Н-да...
Майор поднял голову и посмотрел на капитана, не понимая, куда тот клонит.
- Что? - хрипловато выдавил он из себя.
Капитан стоял, заложив руки за спину и глядя на экран. Несколько секунд он молчал, как бы размышляя, а затем качнулся на носках и повернулся к майору.
- Я думал, что вы более принципиальный, а вы такой же, совершенно такой же, как все остальные. - В голосе капитана зазвенели юношеские неспокойные нотки. - Вам, заслуженному военному, многие годы отдавшему честной службе в Военном Космическом флоте, наплевал в рожу мальчишка, то есть я, - Капитан ткнул себя пальцем в грудь, - а вы стерпели и утёрлись только потому, что у этого мальчишки отец - генерал! В этом-то вся беда, с этого начинаются все беззакония, которые уже давно творятся на Силонте. Я почему-то думал, что вы, майор, действительно живёте принципами члена Лиги Борцов, теми принципами, которые были провозглашены когда-то и от которых в реальности мало чего теперь осталось. И вы же, так сказать, выходец из народа. Значит, действительно, даже психология народа подгнила!...
"Эге", - вдруг радостно подумав майор, - "вот куда ты, братец, клонишь. Начитался запрещённой литературы, подбрасываемой от нашартмаков и прочих подонков. И чего тебе, сволочи, не хватает с таким папашей? В горячих точках ты нигде не был - с жиру, гад, бесишься! В двадцать пять лет уже капитан, чего же тебе неймётся? Значит, нарочно мне в рожу плевал? Так-так..."
Майор почесал подбородок, размышляя. Может быть, он его специально провоцирует? Он, майор Малваун, согласится, выразит своё недовольство чем-то, а этот гад настучит в соответствующий отдел Службы Защиты Безопасности?... А если нет, если он всё это по собственной инициативе? Если точно с жиру бесится и хочет в революционера поиграть? "Если так, то погоди", - подумал майор, зло усмехаясь про себя, - "я тебе за плевки в рожу дам сдачи. Простой мой рапорт, конечно, тебе вреда бы не причинил, а вот если о твоих разговорчиках сообщить, куда следует, то тобой займутся, это точно. Поскольку папаша у тебя генерал, то и информация пойдёт высоко, тебя на заметку возьмут как минимум, и генеральских нашивок в будущем тебе не видать, сосунок... Нет, ну что ему надо-то, а? Чем не жизнь с его-то возможностями? Ладно, за плевки в рожу я с тобой посчитаюсь. Посмотрим, наболтаешь ли ты что-нибудь интересное?"
Майор пользуясь тем, что капитан стоит к нему спиной, протянул руку под пульт и незаметно включил регистратор голосовых команд, подаваемых в боевой рубке. Теперь их разговор записывался на кристаллокассету. Малзаун откашлялся, прочищая горло, и сказал:
- Что-то я не пойму, куда же вы клоните? По-вашему, в Имперской Республике творятся беззакония? Но вот у тех же нашартмаков, которых превозносят разные отщепенцы, недостатков ничуть не меньше. А вот если бы некоторые крупные чиновники у нас, облекаемые народным доверием, честно исполняли свой долг перед народом, то многое могло быть иначе. Нам это мешает строить справедливую жизнь, но об этом ведь говорят и это наказывается. Что касается нашартмаков...
- Да при чём тут нашартмаки! - воскликнул капитан. - Я же о нас говорю, зачем же равняться на нашартмаков и утверждать, что у них "недостатков" ещё больше! Наши-то недостатки это не оправдывает! Свои пороки надо самим устранять, а то вы все сидите, народ так называемый, молча завидуете сынкам крупных чинуш, кроете их за глаза, а ничего для изменения условий, не устраивающих вас же, не делаете! Хотя могли бы!
"Громче, громче давай!" - радостно подумал майор. Ему, кажется, предоставлялась возможность отличиться и не как-нибудь, а по каналу Службы Защиты Безопасности. Вслух Малваун как можно более веско и убеждённо сказал:
- Основное наше беззаконие - это использование служебного положения в личных целях!
- Эх, - протянул капитан с сожалением, - ну как вы не хотите понять, что это только следствие. Основные беды - это поголовный обман населения, отсутствие у народа правдивой информации. Но даже без этого должно уже быть ясно, что сейчас сложилась каста высших чиновников, которые меньше всего заинтересованы в изменении данной ситуации. Я имею в виду тех, по сравнению с которыми даже мой папаша - так, мелочь. Как раз именно такие больше всего удовлетворены тем, что народ не знает правды о происходящем в различных частях Вселенной, как у нас, так и у тех же нашартмаков!
- Ну, это вы зря, - сказал майор совершенно искренне. - Обо всём рассказывается по телеканалам и в печатных выпусках.
- Да, конечно! - махнул рукой капитан. - То, что надо, то и покажут. Вы можете проконтролировать достоверность этих сообщений? Или узнать о том, сколько фактов, просто фактов, не сообщено? Именно тех фактов, которые не на руку нашим верховным чиновникам. Все же лозунги Лиги Борцов - отличная для них ширма. Сплошное оболванивание и реклама нашего "имперского" образа жизни!
"А ведь он где-то прав", - вдруг подумал Малваун. - "Хотя Службу Защиты Безопасности это тоже заинтересует".
Капитан Договар протянул руку и указал на Чёрное Пятно, которое было видно на экране.
- Вот пример того, как скрывают факты, которые, казалось бы, скрыть трудно. Что вы, например, знаете о Чёрном Пятне? Вы двадцать лет около него крутитесь, вы знаете хотя бы кто проводил здесь эксперименты? И какие?
- Ну, это же не секрет, этого не скрывают. Всем известно, что Пятно возникло в результате неудачного эксперимента этого... как его... - Майор потряс головой, - доктора Джилауна, кажется.
- Неудачного? - переспросил капитан. - Ну ладно, а вы знаете, что случилось с Джилауном после этого эксперимента?
Майор удивлённо поднял брови:
- Что значит - "что случилось"? Он погиб, кажется, в результате своих опытов?
- Нет, не в результате, - ответил капитан. - Значит, как он умер, вы не знаете?
- Что значит - "как"? - пожал плечами майор.
- Вот видите, вы этого не знаете, да и мало кто это знает, потому что официально на эту тему запрещено распространяться.
- И что же?
- А то, что умер он не совсем, мягко скажем, обычно. Сейчас не могут скрывать того, что Джилаун был великим учёным, хотя бы уже потому, что многие его теоретические работы признаны далеко за пределами Имперской Республики. Но вот работ, предшествовавших тем экспериментам, после которых возникло Чёрное Пятно, вы нигде не найдёте, они просто не увидели свет.
- Я-то откуда могу это знать, - развёл руками майор. - Я же не специалист.
- Ну, тут специалистом быть не надо: доктор и все сотрудники лаборатории после проведения эксперимента были объявлены агентами, работавшими на нашартмаков, и сосланы в урановые рудники на Палитоуне! Что, никогда не слышали?
- Да вы что?! - удивился майор и, вспомнив, что их разговор записывается, поспешно добавил. - Это всё обычная брехня! Скорее всего - клевета нашартмаков!
- Бросьте! - махнул рукой капитан. - Это именно так, я это слышал на достаточно высоком уровне: у нас в семье разные люди бывают. Джилаун и все его сотрудники были уничтожены, - продолжал Договар. - Потом, тем не менее, их признали гениальными учёными, поскольку иначе было нельзя. Но, к сожалению, об эксперименте, в результате которого возникло Чёрное Пятно, никто ничего не знает. Кстати сказать, многие учёные Галактики не согласны, что эксперимент закончился неудачно. Ведь сейчас толком не известно, чего хотел добиться Джилаун, и что же такое всё-таки Чёрное Пятно. Пока эти эксперименты повторить никто не смог.
Капитан наклонился к креслу, где сидел майор, и заговорил быстро и горячо:
- Что такое Чёрное Пятно - остаётся загадкой в течение почти ста лет, а наши власти препятствуют прояснению этого. Начать исследования было бы легко, поскольку Пятно в основном располагается в зоне пространства, принадлежащей нам, но никто этого не делает и не даёт делать. Встаёт вопрос - почему? Ну, как вы считаете, почему?
Капитан в упор посмотрел на майора.
Малваун, конечно, слышал разные слухи о Чёрном Пятне. Разговоры об этом официально запрещены не были, как, впрочем, и многое в Имперской Республике, но такие разговоры не поощрялись, и болтовня могла и повредить. Тем не менее, слухи ползали, и некоторые достигали ушей майора. Малваун невольно вспомнил, что же он слышал о Чёрном Пятне.
Официальных научных обсуждений феномена Чёрного Пятна, во всяком случае, в пределах Имперской Республики Силонта, не было, и экспериментов по его исследованию не велось, хотя, опять же, их официально вроде бы никто и не запрещал. Но при существующем положении дел никому и в голову не пришло бы этим заняться. Болтали, что нашартмаки пробовали развернуть масштабные эксперименты в той части Чёрного Пятно, которая попадала в их зону пространства, но правительство Силонта добилось через Объединённый Галактический Совет их прекращения, опираясь на Тозонскую Конвенцию. Этот документ был в своё время принят также под давлением Имперской Республики и запрещал широкомасштабные релятивистские и космогонистские эксперименты в пограничных областях. Поэтому вся практическая информация, которую имели о Чёрном Пятне пограничники, а они имели её, пожалуй, больше любого из простых смертных, состояла в результатах наблюдений, получаемых во время полётов над Пятном.
Было известно, что Пятно не имеет толщины. Поразительным это казалось только новичкам, а потом и они привыкали, после чего их уже не особо занимал вопрос, как двумерный объект может существовать в пространстве трёхмерном. Может быть, кого-то это продолжало интересовать, но каждый знал, что подобная, направленная на Чёрное Пятно любознательность может сильно повредить. Поэтому пограничники интересовались другим: повышением размера денежного довольствия, получением отпуска за отличное несение службы, присвоением очередного звания, выпивкой и женщинами. Официально чрезмерное увлечение двумя последними вопросами тоже не поощрялось властями, но на это смотрели сквозь пальцы.
К знаниям о Чёрном Пятне, которые ходили не в "подпольных слухах", а имели большое практическое значение для пограничников и пилотов, летающих в районе феномена (хотя мало кто из гражданских пилотов сюда допускался), относилась тнформация о наличии двух областей над поверхностью Пятна. Условно эти области обозначали "зона-десять" и "зона-двадцать", где номер соответствовал высоте над поверхностью в тысячах километров. В "зону-десять" входить было чрезвычайно опасно, и ни один пилот в здравом уме и рассудке туда никогда бы не сунулся. В этой зоне поля неизвестной природы сбивали настройку схем контроля реакторов, корабли теряли управление и, если не происходило взрыва в активной среде плазменного шнура, они буквально падали на Чёрное Пятно. Обычно космические аппараты отбрасывались от поверхности Пятна под действием этих же пульсирующих переменных полей, вектор которых, как было установлено, в момент сближения тела с поверхностью феномена менял направление на обратное. Повреждения при этом были значительными. Но если падение происходило над центром спиралевидных протуберанцев, которые, казалось, вырастали из поверхности Пятна, то корабль исчезал, и больше его никто не видел. Правда, такие случаи за все время регистрировались лишь дважды.
В "зоне-двадцать" действие полей было уже слабым, и под ручным контролем реакторы патрульных катеров работали, как правило, отлично. Однако в этой зоне опять же по неизвестным причинам (которые не разрешалось выяснять) невозможна была даже нейтринная локация объектов.
Именно поэтому район Чёрного Пятна усиленно патрулировался, поскольку, соблюдая осторожность, опытные пилоты могли здесь незаметно пересечь границу. Из той части пространства, где начинались владения нашартмаков, в Имперскую Республику проникали шпионы (так же, впрочем, как и к нашартмакам проникали агенты Силонта), а из Имперской Республики под защиту Союза Нашартм, в который входило шестнадцать планетных систем, бежали отщепенцы, как их именовали в официальных бумагах. Район Чёрного Пятна оставался, пожалуй, единственной лазейкой на границе, где можно было пытаться пройти незамеченным.
Схема патрулирования простой, но вполне эффективной. Корабль-матка выходил из гиперпространства примерно в одном миллионе километров от Чёрного Пятна во избежание попадания в опасную зону и выпускал десять патрульных катеров с обычными плазменно-фотонными приводами. Катеры дежурили каждый в определённом секторе в течение установленного времени, а затем сменялись. Время смены патрулей держалось в строгом секрете.
Майор вспомнил, как он слышал разговор о том, что когда-то нашартмаки забросили в район кольцевого вихря, где формировались спиралевидные протуберанцы, мощную передающую станцию, которая исчезла в Пятне, но в течение нескольких минут передавала, якобы, какую-то информацию. Официальных сообщений по этому поводу на Силонте не делалось. Ходили слухи, что Чёрное Пятно - это "дверь в другой мир", вход в какое-то параллельное пространство, что отрицалось официальной наукой Имперской Республики. Существующая версия объясняла исчезновение кораблей в Пятне тем, что, соприкасаясь с поверхностью этого двумерного образования в районе кольцевого вихря при наличии спиралевидного протуберанца, трёхмерное тело переходит в двумерное состояние. Автоматически постулировалось, что это равносильно гибели трёхмерного объекта.
Заметив раздумья майора, капитан решил, что его слова возымели - действие, и он в чём-то убедил Малвауна. Договар снова плюхнулся в кресло и щёлкнул пальцами от возбуждения.
- Как вы полагаете, почему Высший Имперский Конгресс и сами Императоры боятся исследования Чёрного Пятна? Почему они не позволяют распространять достоверную информацию о нём, а? - Капитан ещё раз щёлкнул пальцами и вопросительно посмотрел на майора.
- Ну, и почему же, по-вашему? - хмыкнул майор.
- Не знаю, - покачал головой капитан, - я не знаю, хотя в своей семье слышал слухи и сплетни на достаточно высоком, как говорится, уровне. Чёрт его знает, может быть им там, - Капитан показал пальцем в потолок кабины, - страшно, что кто-то мог бы полностью ускользнуть из-под их контроля? А такие, кто этого захотели бы, найдутся. Вы слышали гипотезу о том, что Пятно - это будто бы возможность проникнуть в параллельное пространство? И, возможно, там - целый мир! Кто знает, каков он? Например, до тех, кто бежит к нашартмакам, наши спецслужбы дотягиваются, когда очень захотят и устраняют их, а ускользнувших в параллельный мир так просто не достанешь!
- Что вы несёте?! - сказал майор, скорчив гримасу, а сам подумал, что тебе, голубчик, уж точно никуда не ускользнуть, тем более в какое-то мифическое параллельное пространство. Всё записывается, всё!
- Ну и сплетни в вашей семье, даже странно, - продолжал Малваун. - Чего только не выдумают - "параллельные пространства", какие-то "другие миры", кто-то, якобы, бежит! Ведь ясно же, что пытаются бежать только отщепенцы - агенты нашартмаков, которые передают им важные сведения о наших оборонных секретах.
- А! - с досадой воскликнул капитан и махнул рукой. - Я удивляюсь, как такие как вы ещё верят демагогии наших Императоров, которые ловко и вовремя добавили к своим титулам слово "народные". То, что народ обманут - это же понятно как дважды два. Посмотрите хотя бы на себя и на меня.
- Ну, то, что существуют отдельные государственные чиновники, поступающие нечестно, ещё ни о чём не говорит, - усмехаясь, развёл руками майор. - Таких ведь и наказывают, в конце концов. Вспомните хотя бы дело имперского министра Ватерауна. Об этом сообщалось открыто.
Капитан расхохотался.
- Отдельные?! - Он помахал ладонью перед носом майора. - Ха-ха, отдельные! Кого наказывают? Это уж кто совсем в наглую зарвался, да и то больше говорится, что наказывают. Так, для вида говорится, а на самом деле - свой своего, знаете ли, не обидит... Эх, думать вы все отвыкли, просто думать. Хотя конечно, если со всех сторон слышать "сахар, сахар", то, может быть, и во рту слаще становится?
- Что же вы предлагаете? Бежать к нашартмакам или ещё куда-то? В какой-нибудь другой мир? - Майор ухмыльнулся и сделал неопределённый жест.
- Безусловно, это не выход, - кивнул капитан. - То есть для какой-то отдельной личности это может быть и так, но настоящий патриот не побежит со своей Родины... Правда, и тут обстоятельства могут быть разные. Великий Авльн, например, длительное время, если вы знаете, провёл в эмиграции.
- Народные Императоры стали совсем не такими, каким был Авльн в первые годы после Грандиозного Переворота, сами вы этого не понимаете, что ли? Теперь образовалась самая настоящая знать, привилегированный класс!
Майор засмеялся, достал сигареты и закурил, не предлагая капитану.
- И где вы только набрались такой ерунды! - сказал Малваун, выпуская струй дыма и вкладывая в свои слова как можно более искреннее возмущение. - Любой, кто старается на благо Имперской Республики, может выдвинуться на высокий пост, у нас так!
- Не очень-то любой, и не очень-то на какой угодно высокий пост! - воскликнул, горячась, капитан Договар. - До определённой высоты подняться, конечно, можно, но и то, если власти уверены, что человек будет делать всё так, как угодно Императорам, то есть если он - блюдолиз. Кстати, - Капитан ткнул пальцем в сторону майора, - вот вы! Служили, служили честно, да не очень-то дослужились! Не было у вас того, кто тащил бы вас наверх. Это же, как пирамида: по мере подъёма мест наверху всё меньше и меньше, а места эти всё лучше и лучше, куски, которые отрываешь там, всё жирнее и жирнее, благ всё больше. Поэтому, конечно, каждый, кто уже вылез повыше, будет тащить за собой каких-нибудь родственников, да и то не всяких. Вот, к примеру, мой папаша вытащит меня и так далее, и тому подобное. Не было бы у меня папаши генерала-консула, куда бы я вылез, а? Так-то! - Капитан прищёлкнул языком. - А вы говорите - "каждый"!
Майор затянулся и исподлобья посмотрел на капитана. "Тебя после такой болтовни особо высоко уже вряд ли вытащат."
- Кстати, ещё вам один пример на тему "кто есть кто"! - Капитан, которому, видимо, нравилась убедительность приводимых им самим аргументов, сел в кресле поудобнее и закинул ногу на ногу.
- У вас есть, скажем, дочь? - осведомился он.
- Дочь? - удивился майор. - Есть, а при чём тут моя дочь?
- А это я к тому, что те, кто вылезает повыше, считают себя уже прямо таки аристократами, которых когда-то так усердно уничтожали. Сейчас я вам поясню на примере. - Капитан сделал паузу для большего эффекта. - Вот у вас есть дочь. К примеру, если бы я или кто-то из семейки вроде моей вдруг вздумал жениться на вашей дочери, то, скорее всего, у меня дома поднялся бы переполох, была бы трагедия: сыночек вздумал жениться на "плебейке".
- Ерунда, - хмыкнул майор, - таких браков сколько угодно.
- Да, есть такое, конечно, - согласился капитан, - но я-то знаю, что почти всегда поднимается скандал. Если ещё ваша дочь была бы красавицей... Вы простите, - сделал жест рукой капитан, - я не знаю, может быть, это действительно так, ну вот, если бы она была красавицей, то, естественно, сопротивление со стороны, скажем, моей семьи было бы значительно меньшим. Как у вас дочь, красивая?
Майор подумал о дочерях и сказал, вздохнув:
- У меня даже две дочери.
- Понятно! - Договар поднял плечи и закатил глаза. - Вот видите! Значит, уверяю вас, моя мамаша сказала бы, что только через её труп. Ну и я сам, вы понимаете, с высоте своего "положения" искал бы в "простой среде" что-нибудь не так себе, а экстра - класс.
Майору стало вдруг тоскливо, настолько тоскливо, что даже радость от возможного повышения за подачу сведений о капитане в Службу Защита Безопасности слегка поблекла. Он вспомнил своих дочерей с такими же как у него самого оттопыренными ушами и крючковатыми носами, покрытыми веснушками, свою жену с толстым жирным животом и глупыми круглыми глазами. И хотя он не любил ни жену, ни дочек, а судьба их волновала его постольку поскольку, всё же это были его дети и его жена. Майор вздохнул, забывая, что разговор записывается.
- А, что, сын у вас есть? - продолжал допытываться капитан. Малваун сидел несколько подавленный.
- Нет, сына нет, - покачал он машинально головой.
- А с сыном было бы ещё хуже. Его в семью, подобную моей, подпустили бы только за одним исключением: если бы он был какой-нибудь талантливый и успешный специались, а невеста, хоть и из семьи "шишки", но страхолюдина. Видите, - Капитан поднял указательный палец, - "знатность" происхождения по-прежнему имеет большое значение.
Майор, понимая, что для естественности их записываемого разговора ему необходимо возмущаться, возразил, хотя это получилось у него вяло.
- Ну, при чём тут "знать"? - сказал он. - Если отдельные люди выкаблучиваются, так это ещё ничего не значит. А такая семья, где на мою дочь смотрели бы свысока, мне самому в родственники не нужна. Есть такие, знаю, воображают, а ещё члены Лиги Борцов... Только знати-то нет, а всех таких и тех, кто зарывается слишком, выводят в конце концов на чистую воду. Плохо такие люди кончают, плохо.
Капитан засмеялся и покачал головой.
- Смешно вас слушать, говорите так, будто себя же стараетесь убедить. Бросьте притворяться, майор Малваун, я уверен, что в действительности вы так не думаете. Хотите, приведу пример, как обнаглели военные и чиновники вроде моего папаши и в не меньшей степени их жёны? Вы знаете дачный посёлок генералитета в районе Ротина на Сиионте?
- Слышал, - тупо кивнул майор.
- Очень хорошо. Слышали, но не бывали, уверен, поскольку средние чины туда просто так не пускают.
- Но и нельзя всех пускать туда, где живут и отдыхают командующие, - возразил майор. - Если туда будет простой доступ, то легко могут проникнуть и шпионы нашартмаков и диверсанты.
- Чушь! - махнул рукой капитан. - Фигуры вроде моего папаши нашартмакам даром не нужны, да и многие другие, что повыше, тоже. От вражеских агентов, если на то пошло, следует охранять научные лаборатории и учёных, а не толстых генералов. Доступ во всякие подобные посёлки прикрыт по другим причинам. Знаете, например, что в таких местах существуют магазины, где торгуют по ценам раз в десять ниже, чем общегосударственные цены для простого люда? Специальное снижение цен для тех, кто и так гребёт солидные деньги, да ещё запускает лапу в государственный карман! А что касается наглости членов семей генералитета, то я сам однажды присутствовал при эпизоде как в таком магазине в посёлке жена генерала Фортита отчитывала адъютанта своего мужа, приезжавшего со специальным донесением и воспользовавшегося случаем заскочить в такой магазин. Как он смел войти туда, куда ему входить не положено?! А этот адъютант, офицер, майор, между прочим - стоял и бормотал извинения и перед кем? - перед бабой!
"Вот это да!" - подумал майор. До него доносились подобные слухи, да и как они могли не доноситься, а вот от "очевидца" он слышал их впервые. Неожиданно ни к селу ни к городу ему пришло на ум, что его собственная фамилия звучит исторически более аристократично, чем фамилия капитана, где не было окончания "ун". Майор досадливо отмахнулся от подобных мыслей и решил: "Главное - подать побольше материала в Службу Защиты Безопасности."
- Ерунда! - сказал майор вслух. - А если даже и продают по таким ценам, то ведь не кому-то, а заслуженным людям!
- Слушайте, вы долго будете прикидываться? - не выдержал капитан.
- Не понимаю, куда вы клоните, - сухо заметил майор. - Пора, пожалуй, кончать этот пустой разговор. Вы говорите не как сын заслуженного отца, а как наслушавшийся пропаганды нашартмаков отщепенец! Мы, в конце концов, на службе, и подобные разговоры... Я, уж так и быть, промолчу, но... - Майор покачал головой и поднялся. Капитан тоже встал.
- Да вы что, боитесь, что я вас провоцирую? - Договар схватил майора за рукав форменного скафандра.
- Да плевал я на ваши "провокации", чего вы тут мне чушь несёте? - отстранился майор.
- Я и не думаю вас провоцировать, честное слово, - покачал головой капитан, глядя в глаза майору; Малваун невольно отвёл взгляд. - Я считаю, что вы имеете все основания быть несогласным с имперским режимом и всеми его проявлениями, - продолжал капитан, - Человек вы честный, я знаю, не воруете, не пользуетесь служебным положением, по службе продвинулись плохо, вас затирали, а могли бы подняться значительно выше, - торопливо перечислял Договар. - Самое главное: вы весьма опытный военный, на таких людей в армии мы и хотели бы рассчитывать...
- Кто это - "мы"? - удивился майор.
- Я вам объясню, - Капитан инстинктивно понизил голос. - У нас есть организация в армии, большая группа в основном молодых офицеров, много, кстати, таких, как я, которых "тащат" по службе, но которые не согласны со всем происходящим. Мы готовим восстание в армии, и затем государственный переворот. На Силонте будет установлен новый строй, каждый будет достигать общественного положения только по своим личным заслугам, по труду, мы прекратим воровство и взяточничество. Полностью излагать нашу программу очень долго, объясним позже, если захотите. Нам нужно найти как можно больше сторонников в армии, понимаете? Поэтому я и подбил вас на этот разговор и рассказываю вам так много. Здесь на границе уже довольно много наших людей!
"Заговор!" - ахнул про себя майор. - "Готовится переворот! А что, если?..." Но тут же он погнал эту мысль прочь. Лучше, как говорится, один пилон в своём кармане, чем десять в чужом. Что они смогут сделать, эти заговорщики? А вот за раскрытие подобного путча его, майора Малвауна, наверняка повысят в звании и наградят. Орден и повышение - это его последний шанс достичь большего, чем он достиг на сегодняшний день. У Малвауна вспотели ладони и задрожали от возбуждения руки. Ему захотелось сейчас же бросится к переговорному пульту и связаться с отделом Службы Защиты Безопасности на базе. Но он понимал, что тут спешить нельзя: чем больше материала он представит сам, чем больше фамилий будет фигурировать в его донесении, тем больше будет вменяться в заслугу лично ему, майору Малвауну. Возможно, пока майору. Поэтому Малваун произнёс, стараясь говорить как можно более спокойно и небрежно:
- Странно, что вы, капитан Договар, говорите мне такие вещи и не боитесь, что я сообщу, как говорится, куда следует.
Капитан усмехнулся:
- Мы же вдвоём, никто нас не слышит. А разве вам поверят, если вы придёте и без доказательств заявите, что подобное вам наговорил сын генерала-консула? Я, естественно, всё буду отрицать, скажу, что вы из зависти наговариваете, совсем с ума сошли, и гнать вас из армии надо. Доказать что-то вам будет невозможно, а вот пострадать за клевету - вполне сможете. Это же идиотом нужно быть на вашем месте, чтобы доносить!
"Кто идиот - это мы ещё посмотрим!" - подумал майор.
- Чего же вы ждёте от меня? - спросил он и усмехнулся немного виновато, словно давал понять Договару, что конечно, куда уж ему с доносами.
- Согласия вступить в нашу организацию "Обновление".
- Всё-таки вы - мальчишка, если говорите всё это мне искренне! - В майоре зашевелился азарт детектива, раскрывающего преступление. - Предположим, это меня это заинтересует, но прежде, чем я захочу подвергаться риску, я должен быть уверен, что ваше "Обновление" - организация действительно серьёзная, а не так себе..., - Майор покрутил пальцами в воздухе, - детские-игрушки!
Капитан присел на подлокотник кресла и кивнул.
- Я предполагал, что вы согласитесь... - сказал он.
- Я ещё ни на что не согласился, - поспешно вставил майор, рассеянно поигрывая, личным кодовым ключом.
- Готовы согласиться, я вижу - уверенно констатировал капитан. - А организация серьёзная, уверяю вас. Если я назову некоторые имена, то вы убедитесь в этом. Молодые военачальники, но уже продвинувшиеся по службе, - Капитан хихикнул, - благодаря поддержке своих родственников. Вот уж, действительно, воспитали детишек на свою голову, а?
- Ну а кто же эти люди? - опросил майор, усмехнувшись.
- Например, в нашем секторе Космического Флота молодой груп-полковник Маридаун, полковник Трунолен, штаб-мастер Нитир...
В этот момент включился вызов с центрального пульта. "Эх, дьявол, не вовремя!" - с раздражением подумал майор. - "Что им там надо?"
3.ТРЕВОГА
Майор Малваун включил переговорное устройство. На экране появилось лицо рядового Чехотера, связиста, который в настоящий момент дежурил в кабине управления у коммуникационного блока.
- Что случилось? - недовольно осведомился, майор.
- Господин майор, вас срочно требуют к каналу связи с базой. По всем катерам дежурной смены объявлена поисковая готовность!
- Сейчас буду! - ответил майор и отключился. "Не вовремя, эх, не вовремя!" - с досадой подумал майор. - "Мальчишка готов был выложить кучу имён!"
- Приказ - следовать в кабину управления! - сказал Малваун, обращаясь к капитану. - Договорим после.
- Ну а каков же ваш ответ? - быстро спросил капитан.
- Я должен подумать, всё взвесить, сами понимаете, - уклончиво ответил майор. - Пока идёмте в кабину управления, на базе не любят задержек, тем более при связи с главным катером десятки.
Майор как бы невзначай оставил кодовый ключ на пульте перед экраном и, подтолкнув капитана за локоть, вышел с ним в коридор. Пройдя несколько шагов, он вдруг хлопнул себя по лбу и сказал со смехом:
- Чёрт, вот рассеянность! Оставил свой кодовый ключ там, в боевой рубке! А вы ещё в тайную организацию мне вступать предлагаете. Куда мне!
Капитан тоже засмеялся и пожал плечами.
- Вы идите на центральный пульт, я сейчас, - Майор махнул рукой и вернулся в боевую рубку.
Здесь он забрал ключ и вынул из регистратора кристаллоблок с записью разговора. Блок майор спрятал в нагрудный карман, а в регистратор вставил новый. Всё это заняло несколько секунд, после чего Малваун поспешил в кабину управления.
"Зачем же вызывают?" - думал он на ходу. - "Опять учебная тревога?" Вызов с базы в неурочное время мог означать, что либо проводится "учебка" для отработки взаимодействия патрульных катеров, либо к командованию поступили сведения о попытке перехода границы или о такой возможности. В последние годы, надо сказать, такие попытки стали совсем редкими благодаря чётко организованной системе патрулирования. Нашартмаки всё больше предпочитали засылать шпионов, используя дипломатические каналы, а организовать побег из Имперской Республики становилось всё более сложно в техническом отношении. Для этого необходимо было прежде всего раздобыть достаточно быстрый космический аппарат с достаточным запасом хода, что редко проходило незамеченным. Поэтому подобные замыслы присекались в самом начале их подготовки.
Майор вошёл в кабину управления и сел в командирское кресло. Капитан уже сидел на своём месте.
- Господин майор, - сказал связист, - канал дежурного по базе!
- Давай! - кивнул майор.
На экране появился майор Увент. Лицо его было озабоченное.
- Командование передаёт сигнал общей тревоги, - сообщил он. - Всем катерам десятки перейти на режим поиска в боевой готовности.
- Есть! - машинально почти выкрикнул майор Малваун. - А что случилось? "Учебка"?
- Нет, - покачал головой Увент, - поступили сведения, что группа отщепенцев, которую, судя по всему, долго не могли накрыть ребята из Службы Защиты Безопасности, пытается перейти границу к нашартмакам. Есть данные, что они уже над Пятном, а идут, естественно, в "зоне-двадцать". Командование рвёт и мечет, - переходя на доверительный тон, сообщил Увент. - Дело в том, что катера предварительного Кордона, скорее всего, их пропустили, не заметили. Наверное, проморгали, но кто его знает, может быть, имеет место сговор? Говорят, теперь майора Фалтана, командира предварительного кордона, разжалуют.
- Ого! - присвистнул Малваун. - Это уже серьёзно!
- Ещё бы, - кивнул Увент.
На пульте перед Увентом вспыхнул сигнал вызова.
- Момент! - Увент поднял палец, щёлкнул тумблером и стал смотреть куда-то в сторону. Звук отключился.
Малваун видел, как Увент весь подобрался, и по движению губ догадался, что тот сказал "есть!". Звук включился снова.
- Серьёзно, очень серьёзно. - Увент скривил губы. - Тебя лично вызывает груп-полковник Ролаун. Включаю канал!
- Готов! - кивнул майор.
Увент переключил селектор. Изображение мелькнуло, по экрану связи пробежали полосы и вспышки помех, из которых выплыло обрюзгшее лицо полковника Ролауна, начальника Группы Космического Флота зоны Чёрного Пятна. Полковник носил раздвоенную бородку и имел глаза дохлой рыбы.
- Слушаю, господин груп-полковник! - Малваун вытянулся в кресле.
- Положение серьёзное, майор, - скрипучим голосом сказал Ролаун, кривя лицо, как будто у него во рту плескалась горечь с кислятиной. - Над Пятном предпринята попытка перехода имперской границы с целью побега к нашартмакам. На кордоне перебежчиков проморгали. - Груп-полковник ещё больше скривил губы. - Виновные в этом ротозействе - если это только ротозейство - понесут суровое наказание. Сейчас приказ по вашим катерам дежурной пограничной флотилии: взять нарушителей во что бы то ни стало, живыми или мёртвыми, но взять! Это, - Тут мутные глаза полковника на мгновение сверкнули, - приказ самого генерала Лирона, а он получил распоряжение свыше! - Ролаун потряс поднятым пальцем. - Упустить нарушителей вы не имеете права, помните это, майор! В случае поимки - однозначно повышение звания, имейте и это в виду. Особо отличившимся - специальные награды командования. Но упустить их вы не имеет права, майор, не должны!
- Ясно, господин груп-полковник! - Малваун дёрнул головой, подчёркивая рвение. - Разрешите узнать, есть ли сведения, кто это?
Лицо Ролауна побагровело, он с шумом втянул носом воздух.
- Вам что, плохо понятен приказ "Задержать любой ценой"? Лишние вопросы, майор Малваун! Какое вам дело, кто это? Не вмешивайтесь в дела вне вашей компетенции! Лучше выполняйте воинский и гражданский долг! Помните, что звание себе вы можете изменить как в ту, так и в другую сторону. - Ролаун криво усмехнулся.
Майор прикусил язык и обозвал себя идиотом. "Круто!" - подумал он.
- Выполняйте приказ! Надеюсь, он вам понятен? - Полковник наклонился ближе к экрану, как будто хотел втиснуться в кабину управления катера.
- Так точно, понятен! - Майор выпятил подбородок. - Задержим, во что бы то ни стало!
- Вот так-то лучше! Действуйте, желаю удачи, - Ролаун обвёл всех свирепым взглядом, дёрнул щекой и отключился. Экран связи погас.
- Это действительно серьёзно, - негромко, но многозначительно сказал капитал Договар.
Экран связи включился снова. Это был майор Увент.
- Вот это да! - сказал Увент с завистью. Он, конечно, слышал весь разговор по параллели. - Ну, Малваун, будем обмывать повышение! Чую, что ты их не упустишь!
- Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить, - Майор Малваун сплюнул через плечо. - Не говори раньше времени, тут дело серьезное, можно и пролететь крупно.
- Тебе карты в руки, - вздохнул Увент. - Желало удачи, а у меня всё, бывай! - Он отключился.
Несколько секунд майор сидел, глядя перед собой. "Ну и денёк сегодня, определённо особый", - подумал он. Действительно, таких шансов сделать в карьере шаг вперёд у него давно не было. Сначала этот мальчишка - майор бросил быстрый взгляд на капитана - разболтал о заговоре. Судя по именам, это дело тут тоже серьёзное, и интерес для Службы Защиты Безопасности будет несомненно. Запись разговора лежит в кармане, майор довольно облизал губы, а на допросе из сопляка выбьют всё остальное. "Хотя не замнут ли дело из-за его папаши? - подумал майор, но тут же решил, что в таком вопросе и генерал-консул не поможет, со Службой Защиты Безопасности тягаться трудно. Его же, майора Малвауна, за такие сведения безусловно отметят, и не просто отметят: заговоры каждый день не раскрывают.
А тут ещё эти отщепенцы! Приказ взять, во что бы то ни стало - тоже серьёзно, но ещё не было случая, чтобы он, майор Малваун кого-то упустил. А тут даже повышение обещают! Он их возьмёт, и в совокупности с этим... Майор мысленно погладил карман, где лежал блок с записью разговора - шансы неплохие. Возможен в перспективе и переход на работу в Службу Защиты Безопасности, а это было бы просто здорово. Не существовало ни одного пограничника, который не мечтал бы попасть на работу в Службу Зашиты Безопасности. Во-первых, это не болтаться почти всё время в космосе, во-вторых - спецпаёк, в-третьих - жалование совсем по другой статье. Масса преимуществ! Майор Малваун потёр лоб, покрывшийся мелкими капельками пота. Такое удачное стечение обстоятельств выпадает редко, это его шанс, он должен, просто обязан выиграть!