Зайцев Сергей, Ворошилова Лариса
Сила Желания / 3 книга цикла (главы 1-10)

Lib.ru/Фантастика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
  • Комментарии: 4, последний от 23/04/2024.
  • © Copyright Зайцев Сергей, Ворошилова Лариса (aserj@mail.ru)
  • Размещен: 12/11/2005, изменен: 17/02/2009. 264k. Статистика.
  • Роман: Фантастика
  • цикл Неистребимый
  • Скачать FB2
    • Оценка: 7.03*9  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Вселенная хранит немало загадок, оставшихся от древних, ныне исчезнувших цивилизаций. Даже бесполезные на первый взгляд предметы в предприимчивых руках могут превратиться в мощное оружие... Сагиб Кримсарт, ветеран-диверсант, выходец с уникальной планеты Шелта, благодаря богатому жизненному опыту и своим редким для человеческой расы ментальным способностям, давно научился избегать нежелательных приключений. Его кредо - не убивать без крайней необходимости. Его спокойствию может позавидовать робот, а его внешний вид отпугивает обывателей Новы-2, где он поселился после отставки с намерением наладить личную жизнь...Но у судьбы иные планы. Находятся силы, по воле которых, Сагиб оказывается втянут в поток смертельно опасных событий...

    •    Аннотация от авторов: Вселенная хранит немало загадок, оставшихся от древних, ныне исчезнувших цивилизаций. Даже бесполезные на первый взгляд предметы в предприимчивых руках могут превратиться в мощное оружие...
       Сагиб Кримсарт, ветеран-диверсант, выходец с уникальной планеты Шелта, благодаря богатому жизненному опыту и своим редким для человеческой расы ментальным способностям, давно научился избегать нежелательных приключений. Его кредо -- не убивать без крайней необходимости. Его спокойствию может позавидовать робот, а его внешний вид отпугивает обывателей Новы-2, где он поселился после отставки с намерением наладить личную жизнь...
       Но у судьбы иные планы. Находятся силы, по воле которых, Сагиб оказывается втянут в поток смертельно опасных событий...
      
      
       Зайцев Сергей
       Лариса Ворошилова
      

    Сила Желания

    Пролог

       Тихо звереть в ожидании неминуемой развязки -- занятие не для слабонервных.
       Страх и бессилие многотонным прессом давят на психику, стискивают глотку цепкими холодными пальцами, отравляя и без того безысходное существование...
       Чтобы хоть как-то отвлечься, разрядиться, Унгус Орт как заведенный вышагивал взад-вперед в крошечном карцере, где находился уже несколько дней. Кличка Бешеный Капрал, намертво прилипшая к нему за время службы в карательных войсках монопланетного государства Оаллари, вполне отвечала его характеру. Сверхактивный по натуре, он просто не умел сутками валяться на жестком полу в состоянии бездействия, как удается некоторым. Спятить легче. Карцер... Скорее уж -- просторный высокотехнологичный гроб, два с половиной на полтора метра. Не особенно-то разгуляешься, но движение приносило хоть какое-то облегчение...
       Его окружали только голые гладкие стены из металлопластика, вызывающие лишь глухую тоску и желание разбить о них голову. Никакой мебели, спать приходится прямо на полу. Пища подается через щель в стене -- в посуде, которая распадается в пыль через несколько минут. Не успеваешь пожрать -- и объедки шлепаются на пол. Гадишь прямо в небольшое углубление в углу карцера. А затем, чтобы не воняло и не портило вид, встаешь в "мышеловку" -- круглую нашлепку на полу, расположенную рядом с "очком", -- включая тем самым режим утилизации. Несколько секунд призрачного горения, и пол снова девственно чист -- ни дерьма, ни объедков, ни пыли.
       Вот и все развлечение. Тоска.
       Как-то раз, поднявшись с "очка", он попробовал не убирать грязь -- любопытно было проверить реакцию контролирующей автоматики, заменявшей здесь и охрану, и обслуживающий персонал. Через пятнадцать минут болевой импульс пси-охранника ржавым гвоздем ввинтился ему в правый висок. Ни могучая воля, ни понимание субъективности ощущений -- ничего не помогло. Боль была сумасшедшей, невыносимой, убийственной. И она нарастала. Он чувствовал этот проклятый гвоздь, чувствовал, как ржавое, зазубренное железо все глубже погружается в башку, оставляя черную окалину в развороченной плоти, как крошатся края отверстия в височной кости, словно от вставшего ежом рашпиля, как под напором тупого конца в бесформенное месиво сминаются мозговые клетки... Полуослепнув от разрывающей череп боли, почти теряя сознание, Капрал наконец наступил на "мышеловку". Боль прекратилась. Благостное мгновенье полного бездумья и наслаждения. После которого Унгус Орт обнаруживает, что его тюремная роба буквально смердит, насквозь пропитавшись липким холодным потом, а все его ранее безотказное, тренированное тело безвольно сотрясается крупной, безостановочной дрожью, как у какого-то паршивого эпилептика. Столь жалкого, убогого вида он еще никогда не имел. Израсходовав весь запас общевойсковых матерных выражений, Капрал заказал себе впредь подобные эксперименты. Церемониться с ним здесь явно не собирались, наглядно продемонстрировав, что здесь он -- лишь кусок плоти, предназначенной для выполнения какой-то утилитарной цели...
       Развернувшись, он в бессчетный раз тупо послал себя к противоположной стене. Три шага -- туда, три -- обратно. Поворот. Тоже бессчетный. Вот и вся толика отпущенной свободы. Кстати, дверь, через которую он сюда водворен, в данный момент отсутствует. От нее остался только контур, обозначенный едва заметной канавкой. Высокие нано-технологии, мать их... Такую дверь с молекулярно сращенными краями ничем не вышибешь, со стеной она составляет единой целое. Ее можно только вырезать, выжечь, взорвать как кусок стены... Трудно даже представить, сколько стоят все эти прибамбасы на субклеточной автоматике, что окружают его только в этой камере. Пожалуй, если бы его заставили платить за "проживание", то размера бывшего жалованья не хватило даже на пару дней. Сбежать из такой камеры невозможно.
       Три бессмысленных шага, поворот...
       Ноги двигались практически независимо от разума. И все же... Еще не было случая, чтобы Капрал жаловался на отсутствие силы воли. Воля -- единственное, что у него осталось. Вопреки бешенству, туманящему разум, вопреки страху, издевательски скалящему зубы и настойчиво вползающему внутрь ледяными костлявыми лапами, он заставлял сердце биться ровно. И пусть этот ублюдочный страх сколько влезет твердит о том, что отсюда ему живым уже не вырваться, так просто он не сдастся...
       После того, как охранник, не говоря ни слова, вывел его из камеры смертников военного форта-тюрьмы Тинастар -- безжизненной планеты-спутника Оаллари, и грубо впихнул в мобильный блок на магнитной подушке, предназначенный для перевозки заключенных, -- с этого момента Капрал больше не видел ни одного человека. Запечатанный в глухой стальной ящик, о дальнейшем пути он мог судить только вслепую, полагаясь на собственные ощущения и жизненный опыт. Его доставили в космопорт и погрузили на некое транспортное космическое средство, после чего последовала жесткая перегрузка старта, подтвердившая его умозаключения и едва не размазавшая по полу. Несколько суток -- опять же лишь по внутренним ощущениям, которые так и норовят сбойнуть, когда мозг длительное время не получает никакой дополнительной информации, никаких новых ориентиров, несколько суток тюремный блок кормил, поил и убирал за ним испражнения, пока не доставил сюда. И если это то самое место, о котором он думает, то лучше б уж эти подонки прикончили его еще в форте...
       Себя, кстати, подонком он не считал, сколько бы его ни хаяли на суде высокие военные и гражданские чины. Нет, в самом деле, он же просто исполнял свою работу. И исполнял бы ее до сих пор, если бы его ублюдочному начальству, лижущему жирные задницы вышестоящих чиновников, не понадобился козел отпущения, на которого можно было бы свалить ответственность за события в Оултонской заварушке. Пока в том пришахтовом поселке, где произошло восстание горняков, полиция и спецвойска наводили порядок, на методы карательного взвода Капрала смотрели сквозь пальцы. Довольно жесткие методы, чего скрывать, но ведь действенные. А вот когда порядок был восстановлен... Суд был так скоротечен, что не оставил сомнений в показушном фарсе даже у законченных идиотов. После того, как Унгусу Орту и двум его заместителям впаяли по "вышке", а остальным в его команде -- пожизненное заключение, овации присутствовавших в зале суда гражданских лиц длились дольше, чем вся процедура. Его заместителям, потерянным и жалким, раздавленным приговором, досталась целая буря насмешек и оскорблений. Капрал же такого удовольствия окружающим не доставил, его так и вывели из зала с едва заметной пренебрежительной усмешкой на губах, казалось, застывшей на окаменевшем от напряжения лице.
       Несколько лишенных всякого смысла дней в камере смертников форта Тинастар показались ему самыми долгими в жизни. Но все познается в сравнении. Когда он попал в эту безликую тюрьму, то понял, как ошибался. Крупно ошибался. Потому что здесь, в пластиковом гробу карцера, время даже не тянулось -- оно стояло на месте, окоченев и покрывшись трупными пятнами. Резиновая тишина, нарушаемая лишь ватным звуком шагов по звукопоглощающему полу, ровное постоянное освещение, без малейшей имитации смены дня и ночи -- хуже этой пытки придумать невозможно. Душа словно выгорает изнутри...
       Монотонность существования заставляет забыть о чем угодно, даже о сумасшедшей боли, пару суток назад (?) пережитой за нарушение -- так и внезапный импульс пси-охранника все-таки застал его врасплох. Боль пробуравила мозг все тем же ржавым гвоздем -- Унгус Орт, споткнувшись на ровном месте, словно налетел на невидимую стену и замер. Пальцы судорожной хваткой вцепились в "монету" пси-охранника, намертво сращенного с правой височной костью молекулярной присоской -- словно этот жест отчаяния сам по себе был способен защитить, принести облегчение...
       Взгляд резко прошелся по камере.
       Дьявол вас задери, в чем дело?! Пол чист -- он недавно уже убирался. На этот раз наказание свалилось без очевидных причин. Не найдя другого варианта, Капрал с позорной для себя поспешностью вступил на "мышеловку", запустив процедуру утилизации. Огибая ноги, по металлопластику пола пронеслась бледная беззвучная вспышка... Боль, вопреки ожиданиям, не пропала. Но и не усилилась. Значит дело не в чистоте... Ах вот оно что! На стене перед лицом, в качестве подсказки, красной нитью проступили контуры человеческих ладоней. Кажется, в его жизни наконец наметились какие-то сдвиги... Но размышлять было некогда, ведь боль еще никуда не делась.
       Едва он прижал ладони к указанному месту, как из стены тут же стальными змейками вытекли гибкие захваты, обвили запястья и бесследно срослись. Такие же захваты зафиксировали голени. Перед тем как пси-охранник снова вырубил ему зрение, Капрал еще успел заметить, как прямо из той же стены и пола под ногами выделилась и приподнялась над общим уровнем некоторая транспортная структура с вертикальной стойкой, вроде погрузочного гравиката. А затем синтезированный камерой мобильный блок потащил его куда-то в душную непроглядную тьму...
       Доставлен сюда он был точно таким же способом.
       Лучше уж сдохнуть, чем постоянно выносить подобные унижения -- после бесконечного ожидания и изнурительной неизвестности даже такая мрачная перспектива казалась отчасти привлекательной. Но лишь отчасти. Придушить бы еще кого напоследок... для успокоения души... чтоб вспоминали почаще. К сожалению, того чиновника-ублюдка, непосредственного виновника его ареста, ему уже не поиметь... Капрал четко осознавал, что возможности вырваться на свободу самостоятельно не существует. По крайней мере, в данный момент. Пси-охранник, неразрушимые кандалы, полная обездвиженность -- с этим не поспоришь. И все равно безотчетно раз за разом напрягал мышцы. Со страхом, прочно обосновавшимся внутри, тоже спорить было трудно. Его хваленая воля дала основательную трещину.
       Некоторое время спустя, судя по изменившемуся характеру окружающих звуков, можно предположить, что мобил доставил его в просторное помещение. Неизвестность явно близилась к концу. Слабое жужжание отъехавшей двери. Теплый воздух, дохнувший в лицо...
       Капрал напрягся.
       Мать вашу, еще одна такая же камера? Только не это...
       Едва он подумал об этом, как жесткие клешни манипуляторов, обхватив его за плечи и поясницу, оторвали от транспортника. Несколько секунд парения в воздухе, затем жесткий удар, отдающийся в копчике и спине. Голову он успел отдернуть. По всем ощущениям -- голое пластиковое кресло без всякой обивки. Сбоку послышалось шипение и липкое чмоканье захлопывающихся створок. Новые захваты с готовностью хорошо выдрессированных змей тут же фиксируют руки на подлокотниках, хватают и притягивают поясницу, пришпиливают ноги к неподвижному основанию. Затем прохладная, но неприветливая лента резко обвивает лоб, и затылок все же впечатывается в твердый подголовник -- почти до боли. Не шевельнуться.
       Свет.
       После кромешного мрака вспыхнувший свет бьет по глазам с физически ощутимой силой. Веки захлопываются сами собой, выжимая слезы. Ублюдки... Сколько же можно издеваться... Его что, так и прикончат, вслепую? Капрал заставляет себя приоткрыть глаза. Проклятые веки так и норовят снова сомкнуться... Несколько секунд он просто смотрит на то, что его окружает. Сквозь резь, влажную муть и слепящий свет.
       И понимает, что самые черные опасения подтвердились.
       Место, где он сейчас находился, могло быть только лабораторией, испытательным полигоном. Над ним нависал прозрачный колпак, высотой около трех и диаметром около пяти метров в основании -- глухо замкнутый со всех сторон и, судя по толщине стенок, наверняка повышенной прочности. Его кресло окружали жутковатого вида манипуляторы, утыканные скальпелями, иглами, точечными хоботками лазерных резаков и еще черт знает чем. Унгус раньше не видел такой дряни и не знал, как все это называется. Верх колпака щетинился стволом боевого лазера, тоже подвешенным на гибкой ложноножке. Перемигивающиеся желтые огоньки на кожухе охладителя свидетельствовали о холостом режиме, уж это-то ему, бывшему вояке, было понять под силу. За стенами колпака, на специальных рабочих платформах, приподнятых над полом с помощью телескопических штанг, в мягких креслах возле интерактивных голопультов, расцвеченных чистыми красками рабочих режимов, замерли двое спецов в легких вакуумных скафандрах с зеркальными лицевыми щитками. Сами люди были почти неподвижны, лишь иногда дрожали и дергались пальцы в утыканных сенсорами перчатках, в основном в управлении участвовало сознание. Подобная техника Капралу тоже была знакома не понаслышке, многие боевые машины в войсках Оаллари оснащены такой же. Сам колпак, под который его засунули, находился в огромном ангаре -- плоском цилиндре диаметром метров в шестьдесят и высотой в десять. Других людей в комплексе, кроме этих двоих яйцеголовых спецов, в данный момент не наблюдалось.
       Унгус Орт сомкнул веки, выжимая влагу на скулы. Челюсти сжались. Он чувствовал каждой клеткой своего тела, что с ним собираются сотворить что-то жуткое. С каким удовольствием он бы вырвал сейчас им глотки, этим шакалам, да не дотянуться...
       Едва ощутимое жужжание и слабый ток воздуха справа заставили его снова открыть глаза. Манипулятор, увенчанный наконечником совершенно зловещего вида, пришел в движение и плавно приближался к его голове...
      
       Лейтенант Ромэк поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее, развернул информационную консоль пульта, считал стартовые данные. И, забывшись, потянулся почесать затылок, но рука в перчатке натолкнулась на жесткое покрытие шлема. Похоже, понял ассистент, он так никогда и не привыкнет к необходимости работать в скафандре.
       -- Господин майор, а на кой ляд так гнать? У нас же еще масса не систематизированных данных по опытам с животными, над ними еще сидеть и сидеть...
       -- Знаю, -- грубо оборвал Гигсон, не отрываясь от изучения диаграмм на голопанели.
       Ромэк бросил удивленный взгляд на своего шефа -- коменданта орбитального лабораторного комплекса "Призрак", в данный момент занимавшего кресло нейрооператора, располагавшегося справа от лейтенанта. Что-то майор сегодня не слишком приветлив. Хотя понять его можно -- незапланированное форсирование исследований у кого угодно испортит настроение.
       -- Но, господин майор, неужто нельзя было объяснить! Зачем же переходить на человека, когда еще не ясно, что, собственно, мы имеем по опытам с животными?..
       -- Не сотрясай эфир зря, лейтенант, -- майор досадливо дернул плечом. -- Не я отдал этот приказ и не мне его отменять.
       Понятно, неодобрительно скривился Ромэк. Видимо, майор пытался объяснить, да ничего не вышло. Лорд Джафас, наверное, здорово намылил ему шею за наглость иметь собственное мнение. Лорду Джафасу требовались результаты, результаты быстрые и положительные. Упертый тип. Совершенно отказывается понимать, что эксперименты должны проводиться планово и неторопливо. Плевать ему, что даже отрицательный результат -- тоже результат. Но спорить с начальством, что против ветра плевать -- себе дороже.
       Ромэк глянул в сторону лабораторного реактора. Резкий свет словно едкой кислотой обливал распятого в кресле человека, заставляя выглядеть его силуэт испорченным негативом. Под два метра ростом, с широченными плечами, с внушительными мускулами груди и рук, этот тип производил на худосочного лейтенанта неизгладимое впечатление. Длинные иссиня-черные волосы, стянутые в "хвост" на затылке, подчеркивали необычную бледность кожи массивного лица. Глаза закрыты. На лице никаких эмоций. Самообладанию можно только позавидовать. Лишь пару раз дернулся, напрягая тело, и все. Не сдался, нет -- затаился, выжидая удобного момента. Все его подспудные реакции на нейрограмме медицинского планшета -- как открытый лист. Бедолага. Удобного момента ему не представится...
       -- Уж слишком ты сентиментален, лейтенант, -- неожиданно смягчившись, проворчал Гигсон, продолжая заниматься вводом необходимых параметров и кодов, переводящих в рабочий режим аппаратуру в реакторе. -- Пора уже научиться смотреть на вещи реально. Не слишком умно с твоей стороны думать о подопытном образце, как о человеческом существе. Это всего лишь материал, но никак не человек...
       Выпуклая зеркальная поверхность лицевого щитка, по которому непрерывно бегали мягкие всполохи света, делала его похожим на киборга, а скорость, с которой пальцы майора в нашпигованных сенсорами перчатках так и мелькали над сотканными из света клавишами, меняя при соприкосновении цвет или тональность, выдавала в нем виртуоза своего дела. Лейтенант знал, что и сам выглядит так же. Знал также и то, что сравнение с киборгом в отношении Гигсона процентов на пятьдесят оправдано. Самого Ромэка Небесные Сферы пока миловали от несчастных случаев во время исследований, а вот у шефа искусственных органов хватало...
       Ромэк хмыкнул, наблюдая за действиями майора. Ему вдруг пришло в голову, что если сейчас к цветовому ряду клавиш интерактивно подцепить какую-нибудь мелодийку из его личного сиглайзера, то можно вполне устроить дискотеку. Только что за тусовка без женщин? На этой мысли Ромэк загрустил. Отпуска уже не было давненько. Более того -- в ближайшем будущем тоже ничего не светило... Лорду Джафасу нужны были конкретные результаты.
       -- К тому же, если судить по досье, -- продолжил майор, кивнув на распятого под стеклянным колпаком человека в кресле, -- насилие этому законченному садисту приносит небывалое удовольствие. Во время Оултонской заварушки на Оаллари капрал Орт без всяких видимых причин замучил массу народа чудовищными пытками... например, прибивал какого-нибудь бедолагу гвоздями к столу, вспарывал ему живот, а затем устраивал внутри крысиные бега, пока жертва была еще жива... Крыс для развлечений, кстати, он конфисковал из ближайшей разгромленной лаборатории повстанцев. Дай ему волю, он и нас всех почикает без особых раздумий. Так что выбрось всю это чепуху о человеколюбии из головы и приступай к делу...
       Ромэк в который раз хмыкнул. Похоже, сам майор, вопреки собственному совету, эту "чепуху" выкинуть из головы не смог, раз так разговорился. На специальном проекционном планшете между двух управляющих терминалов уже развернулась медицинская голограмма подопытного в полный рост -- кости, кровеносные сосуды, нервные ткани, мышцы, все детали наглядно высвечивались базовыми цветами.
       Лейтенант снова покосился в сторону реактора и вздрогнул.
       Подопытный смотрел на него. Прямо и вызывающе. Невзирая на резкий свет, бьющий в лицо. Смотрел, безошибочно отыскав его глаза сквозь зеркальный лицевой щиток. Наткнувшись на пляшущие искорки в зрачках "объекта", лейтенант передернул плечами от внезапно накатившего озноба и торопливо опустил лицо. Пальцы сосредоточенно замелькали над голотурой. У Орта был взгляд хищника, стремящегося во что бы то ни стало вырваться на волю из ненавистной клетки. Голодного хищника... Видимо, прозвище Бешеный Капрал он получил в карательных войсках Оаллари именно за эти красивые "глазки". У лейтенанта даже возникли скверные предчувствия по поводу предстоящего эксперимента. Не слишком ли сильный образчик отбросов человеческого общества попался им для данного дела? Впрочем, тут же успокоил он себя, какая разница? Какая разница, если через несколько минут этот тип перестанет быть человеком и станет просто куском живого мяса с атрофированными инстинктами? Судя по тому, во что превращались во время экспериментов с материалом обычные крысы и кролики, ничего человеческого в этом типе уже не останется, только гипертрофированная звериная сущность, а зверь, даже с развязанными конечностями, из защитного периметра выбраться не сможет. К тому же всегда имеется возможность ликвидировать последствия неудавшегося опыта. Например, выжечь лазером. А уж совсем на крайний случай есть средства и помощнее.
       Майор Гигсон выпрямился, закончив подготовительную работу, пальцы правой руки замерли над ярко-зеленой клавишей ввода.
       -- Ладно, начинаем. Готов, лейтенант?
       -- Так точно, господин майор! -- бодро отрапортовал Ромэк.
       Клавиша вспыхнула красным. Процесс пошел.
       Манипулятор в реакторе шевельнул хоботом, приблизился к объекту опыта, по-змеиному изгибая металлопластиковые сочленения, прижал пенал с дозами материала к его шее. Присоска пневмоинъектора слабо чмокнула, обхватив и заблокировав указанный участок кожи от внешней среды. Капрал даже не дернулся. Словно окаменел. Тут же ожил второй манипулятор, вспомогательный, смахивавший на голый гибкий хвост от здоровущей крысы. Этот метнулся к правому виску объекта и пристегнул поверх серого диска пси-охранника черный -- эмлот. При соприкосновении с виском эмлот мгновенно выдвинул из диска-основания пакет контактных ножек и вцепился ими в плоть молекулярными захватами. Теперь, преобразившись, прибор смахивал на глянцевито-черного паука, выглядевшего весьма угрожающе, а вспыхнувшие по окружности красные глазки индикаторов записи, по одному на каждую из восьми ножек, лишь добавили правдоподобия. "Паук" принялся за работу.
       -- В штаны еще не наложил, -- насмешливо заметил Ромэк, "скосив" взгляд на данные терминала, поставляемые тактическим лоцманом прямо в зрительный нерв и распложенные визуально на периферии зрения справа.
       Началось самое интересное -- пневмоинъектор изрыгнул содержимое в шею "объекта" и отвалил в сторону, словно обожравшийся питон. Вот теперь от внешней невозмутимости Капрала не осталось и следа -- вызов в его взгляде задуло, словно слабый огонек резким порывом ветра, взамен проступило недоумение и нарастающий ужас. Спустя всего пару секунд после ввода он рванулся, пытаясь высвободиться из захватов, но, понятное дело, не смог. Импульсов боли датчики не регистрировали, насколько лейтенант понимал, дело было в другом -- в особых ощущениях, которые тот сейчас испытывал. Весьма особых. На медицинской голограмме было видно, как введенный материал начинает прорастать внутри "объекта", стремительно распуская веер рыхлых, дымчатых псевдоподий, выделенных программным интерфейсом для наглядности ярким синим цветом -- проникая, обволакивая, перекраивая ткани. Все то же самое, что и в предыдущих опытах с животными. И в то же время -- не совсем. Ромэк затаил дыхание, сообразив, что процесс пошел иначе. Активнее. Глубже.
       Капрал все еще не оставил попыток вырваться, похоже, утратив всякое соображение и целиком отдавшись животным инстинктам. Заходившие ходуном по всему телу мускулы вспухали прямо на глазах, жутко искажая пропорции и грозя переломать кости, от запредельных, неистовых усилий лицо страшно побагровело, а черты словно поплыли, перекраивая человеческий облик во что-то жуткое, нечеловеческое. Из глотки вырвался то ли хриплый стон, то ли вой. Не разобрать...
       Лейтенанта передернуло от отвращения. Ну и мерзость... По показания датчиков Унгус Орт по-прежнему не испытывал боли, и все же курочило его изрядно. Любопытно будет после просмотреть запись эмлота, фиксировавшего все реакции нервной системы "объекта"...
       Бешеный рывок, встряхнувший все кресло до основания.
       Куда там. Все оборудование специально проектировалось на...
       Раздумья лейтенанта прервал странный треск в наушниках, послушно спроецированный микрофонами из реактора. Что за черт? Мысленной командой он "наехал" на изображение, выделив кадр и увеличив масштаб. При приближении облик Орта показался ему особенно отталкивающим. Ничего человеческого в нем уже не сталось. Лицо оплыло бесформенной маской, щеки и губы обвисли, приоткрыв заострившиеся зубы... заострившиеся? Ничего себе...
       Тот же протяжный треск. Теперь он не прекратился, а начал нарастать.
       -- Да что он там ломает? -- Майор Гигсон заметно обеспокоился.
       -- Сам не пойму, господин майор. Приборы никаких неполадок не регистрируют.
       Лейтенант скользнул взглядом по контрольной таблице на мониторе, демонстрирующей состояние нано-фиксаторов, снова уставился на картинку с корчащимся в кресле "объектом", чуть больше увеличил масштаб "лупы" и начал осматривать кресло визуально, участок за участком.
       Снова сильный треск.
       Ромэк остолбенел...
       Левая рука "объекта" взлетает над подлокотником, вырвавшись из фиксатора... да нет, черт, фиксатор в порядке, он оторвал его с куском самого подлокотника! Да это же невозможно... Из глотки Капрала вырывается вибрирующий рык, с губ срывается клочья желтой пены. Кресло уже ходит под ним ходуном до самого основания, будто металлопластик разом утратил свою сверхпрочность, превратившись в хлипкую фанеру. С гулким хлопком разом освобождается вторая рука и левая нога, клочья разорванных креплений с пронзительным взвизгом скачут по полу и по бронестеклу колпака реактора, словно пули после рикошета.
       Лейтенант как ужаленный разворачивается в кресле, кричит:
       -- Господин майор! Врубайте станнер! Он же вырывается!
       Гигсон от волнения даже поднялся на ноги, застыв возле своего терминала напряженной свечой и заинтригованно отслеживая поступающую информацию.
       -- Не стоит так торопиться, лейтенант. Изменения только начали происходить, а нам нужно как можно больше данных. Пусть эмлот поработает как следует. Будет, что показать лорду Джафасу...
       -- Да вы что, господин майор? Хрен с ним, с опытом, вы что хотите, чтобы эта тварь добралась до нас?!
       Столь повышенного тона в отношении шефа Ромэк никогда не позволял себе раньше. Но тот словно и не заметил, предельно увлеченный наблюдаемой картиной. Лишь пробормотал:
       -- Это невозможно, лейтенант. Успокойся.
       -- Невозможно? Невозможно?! Да разломать кресло тоже раньше было невозможно!
       -- Еще один вопль, -- вдруг загремел в наушниках шлема голос Гигсона, вспылившего не на шутку, -- и ты вылетишь из комплекса с черным билетом! Заткнись же, наконец!
       Его заглушает чудовищной силы рык. "Объект" выгибается в кресле дугой, и поясной фиксатор, вместо того, чтобы рассечь его тело пополам, с оглушительным треском рвет пополам само кресло. Унгус Орт вскакивает на ноги среди обломков, стряхивает кольца нано-фиксаторов с рук и ног, словно клочья износившейся одежды, его горящий желтым огнем взгляд обращается к мучителям. Затем делает шаг... Намерения ясны без всякой аппаратуры. Лейтенант сам вскрывает тактическую панель голопульта, лихорадочным росчерком вводит необходимые коды доступа, один за другим отключая виртуальные предохранители, ловит цель в сразу ожившую на лицевом щитке сетку прицела...
       -- Прекратить, лейтенант! -- вопит майор. -- Прекра...
       ...и жмет на гашетку.
       Вопль майора Гигсона как отрезает.
       Парализующий выстрел поражает подопытного, когда тому остается сделать до заблокированного люка реактора всего пару шагов. Капрал Орт дергается и приостанавливается. Не застывает, не падает, как должно было произойти, а лишь замедляет движение. Все его тело продолжает жутким образом струиться, плыть внутри себя, словно от него осталась одна оболочка, наполненная вязкой жидкостью. Лицо перекошено, один пылающий злобой глаз задрался выше другого, нос свернут вокруг оси набок и движется куда-то к уху... Небесные Сферы, что за жуть...
       Уже чувствуя, что дело этим не закончится, лейтенант берет на себя управление лазерной пушкой, подвешенной на гибком манипуляторе под потолком реактора. Проклятый день, все наперекосяк, как и предчувствовал... Майор теперь молчит, предоставив ему полную свободу действий. Доперла-таки серьезность ситуации, излучение станнера-то не подействовало... Иногда шеф бывает таким самодовольным болваном...
       Капрал, или что там от него осталось, взрыкивает и завершает шаг.
       Ярко-синий луч когерентного света прошивает его череп насквозь, дымно вспыхивая во входном отверстии, и тут же давление мгновенно испарившейся жидкости в пораженных тканях взламывает череп изнутри, разбрызгивая вокруг кровавые ошметки. Тот, у кого от башки осталось лишь то, что располагается ниже надбровных дуг, а вместо мозга -- кровавая каша, просто обязан сдохнуть!
       И на этот раз Капрал падает.
       Лейтенант давит подкатывающую истерику. Получилось. По его лицу бегут крупные капли пота, система кондиционирования скафандра не успевает своевременно удалять лишнюю влагу, воротник комбеза промокает. Получилось... Пальцы дрожат, когда он переключает систему ведения огнем на автоматику... на всякий случай. Небесные Сферы, что же за монстра они чуть не создали. И все из-за поспешности лорда Джафаса -- будь он проклят от пяток до макушки...
       Он оборачивается к Гигсону, все еще стоящему столбом возле своего голопульта. Лица за зеркальной поверхностью шлема не видно, но телеметрия исправно поставляет на "виртуалку" кадры изнутри -- под своим шлемом майор побелел как полотно. Лейтенант косится на собственные данные. Ну, еще бы. Он тоже выглядит ничуть не лучше...
       -- Господин майор? -- голос сел и кажется чужим. -- Если теперь мое мнение вас наконец интересует, предлагаю вот что -- затопить реактор к чертовой матери плазмой. Чтобы от этой дряни никакого следа не осталось и в помине. Дотла.
       -- Это крайний случай, -- слабо протестует Гигсон, и его неуверенность, такая непривычная неуверенность в ответ на откровенную дерзость лейтенанта тешит самолюбие последнего. -- Пострадает спецоборудование реактора, стоящее миллионы эталонов... мы не можем на это пойти, лейтенант...
       На периферии зрения в зоне реактора возникает какое-то движение.
       На Ромэка находит какой-то ступор. Отказываясь верить, он медленно, через силу перемещает взгляд, чувствуя, как на голове шевелятся волосы.
       Капрал уже на ногах. Более того -- вместо чудовищной раны на голове пульсирует затянувшая ее пленка розовой кожицы. Лазерная пушка под потолком колпака спокойно "смотрит" толстым стволом в другую сторону, словно ее это не касается. Оскальзываясь на ошметках собственных мозгов, разбрызганных по полу, Орт какой-то гротескной, текучей походкой добирается до периметра. Затем прижимается к бронестеклу всем телом, не сводя с людей жуткого, пронизывающего взгляда. Левый глаз сполз на скулу, правый плавает в розовой коже, затянувшей череп. Несколько секунд ничего не происходит. Только вроде как тело "объекта" уплощается, что ли... А затем стекло из сверхпрочного, неразрушимого монопенокса начинает плыть, продавливаясь под напором плоти с той стороны, точно водяная пленка...
       Ромэк очнулся, с трудом преодолев странную слабость, охватившую его тело. Пальцы запорхали над голотурой, опережая саму мысль. Проверка автоматического режима пушки. В действии. Тогда почему нет реакции? Нет, этот кошмар для него уже никогда не закончится... Запуск тестирующего режима... все нутро его вопило, что уже слишком поздно.
       -- Почему лазер не стреляет? -- откуда-то издалека доносится растерянный голос майора Гигсона.
       -- Похоже, сканеры не видят цель, господин майор...
       -- Этого не может быть!
       "Разуй глаза, придурок", -- мысленно советует Ромэк, окончательно растеряв остатки уважения к шефу, а пальцы уже заканчивают вводить коды доступа к плазменной установке, только что переданные майором.
       Бронестекло продолжает вздуваться гигантской нездоровой опухолью. Руки Капрала уже продавили монопенокс и шевелятся за периметром, тело сантиметр за сантиметром "протекает" вслед. В голове лейтенанта словно стучат похоронные молоточки -- поздно, поздно... да заткнитесь вы!
       -- Великолепные результаты... -- вдруг бормочет майор... -- такого мы не ожидали... Отличная боевая машина из органики...
       Лейтенант ожесточенно скалится в лицевой щиток, вбивая цветовые пятна клавиш, вспыхивающих и гаснущих после касания. Кто же мог подумать, что в критической ситуации шеф окажется такой некомпетентной скотиной? Мало того, что решил свалить всю ответственность за случившееся на него, передав коды доступа, так еще и инстинкт самосохранения, видимо, в задницу засунул -- вон, стоит и Ортом любуется, вернее тем, во что они его превратили. В лабораторной крысе этого инстинкта и то больше...
       Он замечает, как оживает манипулятор лазера под куполом реактора, и недоверчиво хмыкает. Нервное. Что, этот злоклятый лазер наконец нашел цель? Веса в установке килограмм тридцать, но манипулятор поворачивает ствол с привычной легкостью. Похоже, и впрямь увидел. Чертова аппаратура...
       У монопенокса исключительная пропускная способность к свету, особенно к когерентному. В тот момент, когда ярко-синий росчерк пробивает навылет грудь майора, лейтенант успевает осознать, что целью является именно они, а не "объект".
       Затем лазер настигает и его.
       Дымный след, выплеск крови из отверстия на груди скафандра, микровзрыв, разворотивший грудную клетку внутри вспышкой жуткой, рвущей на части боли, и тело лейтенанта Ромэка безжизненно оседает на пол смотровой платформы.
       "Допрыгались..."
       Последняя мысль гаснет и осыпается пеплом.
       Сканеры защитного периметра комплекса фиксируют прекращение жизнедеятельности биологических объектов, обладавших высшим командным приоритетом в контролируемой зоне. В тот же момент система безопасности реагирует в соответствии с заложенной программой, включая ответные меры на явные признаки угрозы биологического характера. Часть дна комплекса -- огромная платформа тридцатиметрового диаметра, вместе с реактором и массой вспомогательного оборудования с тяжким вздохом отделяется от станции на выносных штангах и выдвигается в космос на метр. Этого более чем достаточно. Атмосфера практически мгновенно вырывается в вакуум.
       Последнее, что видит существо, бывшее до начала эксперимента Унгусом Ортом -- облик голубоватой планеты, громадным серпом плывущей под орбитальной исследовательской станцией "Призрак". Затем убийственный холод вакуума вымораживает его ткани прямо в бронестекле.

    Хэнк

      
       Многоцветный и информационно насыщенный мир виртуальности померк, возвратив Хэнка в обыденную, но уютную комнату -- светлое пенонапыление ничем не украшенных стен, темная полировка рабочего стола, уставленного различными компьютерными прибамбасами, и он сам, в вертящемся кресле на колесиках возле этого стола. На периферии зрения осталась лишь второстепенная информация лоцмана, привычно высвечиваясь разноцветными символами в правом верхнем углу -- так называемая панель "виртуалки". Таймер показывал три двадцать четыре, общее время -- без пятнадцати пять. Отлично. Вся работа заняла чуть больше трех минут, и по всем его ощущениям, никто его так и не засек...
       Вроде бы не засек, мрачно уточнил про себя Хэнк. Все дело в этом "вроде бы" -- когда хакер начинает веровать в свою неуязвимость и, соответственно, безнаказанность, то, как правило, вскоре оказывается за решеткой. А то и того хуже -- с проломленной головой где-нибудь в канализационном колодце...
       Он вяло оттолкнулся ногами от пола, колесики кресла с тихим шелестом выкатили его по ковролину на середину комнаты. Рука юркнула в карман заранее надетой куртки, нашарила пластиковую пачку "Серебряной Крови". В обойме торчали четыре тонких длинных сигареты ядовито-красного цвета. Негусто, но пока хватит. Через тридцать минут у него будет достаточно эталонов, чтобы закупить себе сигарет на всю оставшуюся жизнь... ну, может и не на всю жизнь, это он, конечно, хватанул, но на пару лет безбедного существования хватит. При условии, что он постарается жить эти пару лет не слишком расточительно. Оттянуться слегка, отдохнуть от всей этой кутерьмы, а то уже нервы ни к черту из-за постоянного риска крупно залететь... например -- пеплом в кремационную урну. Да, очень скоро должно выясниться, не прыгнул ли он выше головы, согласившись выполнить этот сомнительный заказ... А пока... пока минутка терпит. Но только минутка.
       Среагировав на тепло губ и легкое сжатие, кончик сигареты задымился. Он с удовольствием затянулся, чувствуя, как первая теплая волна покатилась по артериям и венам, наполняя тело жизнью. Хэнк криво усмехнулся. Что бы он без них делал, без этих ядовито-красненьких штучек забористой дряни, давно бы уже с катушек двинулся от такой поганой жизни... Единственные сигареты, разрешенные на Нове-2 официально в качестве слабого наркотического средства, неплохо помогали от частенько накатывавшей на него депрессии. Ни для кого не было секретом, что пристрастие к ним частенько заканчивается, по меньшей мере, инсультами, а иногда -- раком головного мозга и полной деградацией личности. А еще ходили слухи, что у заядлых любителей "Серебряной Крови" кожа со временем начинает приобретать серебристый оттенок, как у робота... верный признак, что бросать уже поздно. Хэнк старался думать об этом пореже. В конце концов, за все в этой жизни приходится рано или поздно платить, в том числе и за этот "тихий кайф". Без которого он уже давно не мог обойтись. Три минуты работы... и больше трех дней подготовки, пока подобрал необходимый софт, пока, отгородившись в своей конуре от всех ненужных помех, заблокировав все каналы связи, сам написал парочку новых программулек для столь специфического случая... Все-таки здорово он вымотался...
       Но отдыхать еще было не время.
       Он машинально коснулся пальцами пластиковой "монеты" лоцмана, привычно сцепленного с правым виском молекулярной присоской, задумался на секунду, стоит ли на всякий случай погасить и дежурный режим "виртуалки", или обойдется... Сигарета сместилась в уголок рта, кончик весело пыхнул от очередной затяжки. Решил, что не стоит. После чего порывисто встал, вскинул на плечо дожидавшуюся его возле двери легкую сумку с минимумом необходимых пожитков, и вышел из квартиры-сотовки на лестничную площадку. По давно укоренившейся привычке Хэнк не стал оглядываться, зная, что вряд ли сюда вернется. Беспокоиться о его исчезновении администрация "улья" не станет -- кому это надо? По истечению восьмичасового срока с момента обнуления счета за жилье квартирка будет предоставлена новому жильцу, только и всего.
       Он прошел к крайнему из трех скоростных лифтов, нажал кнопку вызова и прислонился плечом к стенке, попыхивая сигаретой и машинально прислушиваясь к многочисленным приглушенным звукам, которые просачивались из-за дверей. Старый дом, износившийся лифт и шестьдесят седьмой этаж -- придется подождать, ничего не попишешь. По крайней мере, в столь раннее утро желающих воспользоваться лифтом обычно раз, два и обчелся...
       Проще было, конечно, протопать на любой парковочный балкон -- они расположены почти на каждом этаже, и взять воздушное такси. Но, во-первых, лишних эталонов у него сейчас нет, а во-вторых, до первой по плану остановки топать недалеко. Лишь до соседнего "улья", почти ничем не отличающегося от этого -- такая же серая многоэтажная громада из стекловолокна и пластобетона. Да и потом, по опыту знал -- так будет лучше. Пехом. Система компьютерной безопасности "улья", естественно, все равно отметит факт его ухода, тут ведь даже элементарное нажатие лифтовой кнопки -- идентификация отпечатков пальцев, так что не отметившегося в домоуправлении чужака лифт просто не повезет, но вне "улья" затеряться весьма просто. Особенно если подсесть в частный глайдер вместо городского такси, автоматически снимавшего с банкоса и регистрировавшего в своем путевом листе все личные данные пассажира, не спрашивая согласия последнего. Хэнк так и намеревался сделать.
       Хэнк вдруг поймал себя на том, что курит слишком быстро, да и затягивается чересчур глубоко. Взгляд нервно стрельнул в правый верхний угол периферии, на мелькающие цифры виртуального таймера. С момента выхода из инфосети прошло всего полторы минуты. Маловероятно, чтобы за такой короткий отрезок времени кто-то прихватил его прямо здесь. Но и мешкать не следовало, слишком крупная шла игра, и желательно было как можно быстрее и как можно дальше оказаться от этого злоклятого жилого массива -- от его хаоса улиц и переулков, загаженных домов и заплеванных подъездов... Впрочем, этот "улей", пожалуй, еще не самый отвратительный из всех, где ему доводилось жить раньше. Здесь еще относительно чисто, более-менее приличные соседи. И весьма жесткие правила проживания. Стоит кому-нибудь пожаловаться в домоуправление на соседей за причиняемые тем или иным способом неудобства... В общем, горе нарушителям, если факты подтверждаются. При теперешней перенаселенности планеты, когда жилая площадь постоянно растет в цене, найти новых квартирантов -- задача столь же простая, как два гига переслать...
       Он швырнул окурок в урну-утилизатор -- непременный атрибут на всех этажах возле лифтовой шахты, и, в глубокой задумчивости, не глядя под ноги, вошел в наконец распахнувшийся лифт... И тут же едва не свалился, запнувшись обо что-то мягкое и тяжелое. Дернувшись всем телом и с трудом сохранив равновесие, Хэнк отступил на шаг. Прямо под ногами на полу лифта лицом вниз лежало тело какого-то мужика в мятой, измаранной одежде. Возможно -- мертвого. Сердце неприятно екнуло. Воображение мгновенно нарисовало картину, в которой стража СОП потрошит его в качестве свидетеля, обнаружившего этот труп, и картина эта ему весьма не понравилась. Тогда о спокойной жизни придется забыть, да и потерпевшая от взлома фирма вполне может выйти на него через СОПовские сводки.
       Он тихо развернулся, собираясь выскочить наружу и попытать счастья с другим лифтом этажом ниже, просто чтобы не светиться лишний раз здесь, когда "труп" за спиной неожиданно застонал, тяжело завозился на грязном полу и что-то промычал хриплым басом. Хэнк обернулся и выругался вполголоса, только сейчас узнав своего соседа, извечного забулдыгу и пьяницу, который то и дело надирался до такой степени, что переставал соображать, где находится. Только этого идиота ему не хватало.
       -- Ты хто? -- отреагировав на голос, сосед кое-как повернул голову и тупо уставился на Хэнка стеклянными глазами.
       -- Пегас в пальто! -- раздраженно отрезал хакер. Наклонившись над неприкаянным телом на полу, имени которого, хоть убей, не помнил, он довольно жестко похлопал алкаша по плечу. -- А ну подымайся, засранец, и побыстрее!
       -- Мне и здесь хорошо...
       Тем не менее, сосед тяжко вздохнул, собрал в руку разъезжающиеся конечности и попытался приподняться. Хэнк бесцеремонно подхватил его за шкирку и вытащил в коридор, заставив семенить на заплетающихся ногах до дверей, располагавшихся всего в двадцати шагах от лифта -- по соседству с собственным жилищем... уже бывшем. Дешевые мышечные импланты в бицепсах позволяли прилагать усилия не по его хилой комплекции, но все же он немного запыхался. Не то, что одна его давняя знакомая -- Ксарра по прозвищу Менгийская Кошка. Мало того, что сама по себе рослая и крепкая женщина, так еще и импланты по всему телу. Да и по характеру -- огонь. Чуть что поперек -- враз размажет по стенке. Во время любовных упражнений иной раз так стискивала, что ребра трещали. Так что когда они расстались, Хэнк наряду с досадой испытал и изрядное облегчение... Сперва. А потом затосковал, поняв, чего лишился. Как это обычно и бывает...
       Прислонив соседа спиной к двери сотовки, Хэнк нажал кнопку звонка и, не ожидая ответа, заторопился обратно, пока лифт не смылся. Если бы этот тип не выручил его как-то деньгами на пару дней, вряд ли его потянуло бы на подобную благотворительность. И все равно -- он неоправданно терял время на всякую ерунду.
       Лифт не смылся.
       Хэнк поехал вниз. Вытащил еще одну сигарету, затянулся, но особого удовольствия от наркотика уже не ощутил. Он был слишком встревожен. Не нравилась ему вся эта задержка. Не нравилось и то внутреннее чувство отрешенности, которое мостилось где-то в глубине души. Будто все это происходит не с ним, а кем-то посторонним, а он лишь наблюдает за событиями со стороны, как в пси-фильмах, когда события настолько реальны, что с трудом осознаешь собственное "я". Взгляд снова скользнул по "виртуалке" лоцмана. 04:48:32. Силы зла, а такое ощущение, что с того момента, как он закончил перебрасывать информацию, прошло часа два, а не эти сраные три минуты. Нервы. Он покосился на окошко торгового модуля, встроенного в стенку лифта, но решил пока воздержаться от покупки новой пачки "Серебряной Крови". Позже.
       Наконец лифт дотащился до первого этажа.
       Выскочив в коридор, Хэнк сбежал по последнему лестничному пролету вниз, на ходу поправляя сползшую с плеча сумку, и шагнул на улицу -- в густой и неприветливый утренний сумрак, подсвеченный слабыми огнями уличных светильников. Здесь его ждал новый сюрприз -- из дорогого такси, припаркованного к тротуару в паре шагов от входа, неторопливо выбиралась его старая знакомая Кильж. И проскочить мимо нее незамеченным, естественно, не удалось.
       -- А, Хэнк! -- известная всему "улью" проститутка заулыбалась всеми тридцатью двумя зубами, а ее чуть скошенные, миндалевидные глаза с золотисто-рыжей радужкой, уставились на него испытующе-пронзительно. Эта дамочка знала цену мужчинам, уж при ее-то профессии это качество было для нее самым главным.
       Изобразив на лице скорее вымученную, чем вежливую улыбку, Хэнк притормозил.
       -- Привет... Ты чего это с утра пораньше? От клиента сбежала? Да еще в такой шикарной тачке? -- наркотическая сигарета задергалась в углу рта, точно припадочная: того и гляди выскочит и запрыгает по асфальту.
       -- Представляешь, я себе такого парня отхватила! -- она восторженно закатила глаза, пропустив его реплику мимо ушей. -- У него дом в Осенней Роще! Он его снял специально для меня!
       Хэнк оценил, слегка присвистнув и удивленно вскинув брови. Кильж не числилась в списках самых дорогих проституток Тиртиниума. А потому один тот факт, что кто-то из богатых дуралеев потратил кучу денег и снял для нее дом в престижном районе, говорил сам за себя.
       -- А в такую рань-то зачем сюда поперлась?
       -- Да пока мой парень спит, я решила преподнести ему кой-какой сюрприз.
       -- Сбежать, что ли? -- хмыкнул хакер, затягиваясь и выпуская изо рта колечко голубоватого дыма.
       -- Да ну тебя, -- Кильж с деланной обидой надула пухлые губки, блестевшие в уличном освещении живым серебром. -- Я там теперь как сыр в масле катаюсь, а сюда наведалась только затем, чтобы старые вещички забрать, из тех, что еще могут пригодиться. В том числе и те сексуальные штучки, которые мы пробовали с тобой в прошлый раз. -- Она игриво подмигнула. -- Никогда не мешает воспользоваться проверенными средствами, верно?
       Силы зла, неужто он покраснеет перед этой разбитной стервочкой?
       Желая, чтобы лицо как можно скорее оказалось в тени, он попятился за пределы светового пятна уличного светильника.
       -- Слушай, Кильж, я бы с удовольствием с тобой поболтал, да жутко тороплюсь...
       -- Да ладно, беги, чего уж там, -- снисходительно разрешила деваха.
       Махнув на прощание рукой, Хэнк развернулся и стремительно зашагал вдоль "улья" в нужную сторону. Вот уж истинно: когда тебе требуется незаметно смыться, то стоит только переступить порог дома, как повстречаешь всех своих знакомых, и к тому же все они желают вывалить на тебя самые свежие, по их мнению, новости. Но если честно, ему действительно было приятно поболтать. Для своей профессии Кильж обладала чересчур добрым сердцем, и у Хэнка с ней сложились отличные отношения... Вот только лучше бы вместо нее он сейчас повстречал Титу, от которого уже несколько дней не было никаких весточек. Если даже его лоцман навернулся, так кругом полно других средств связи, только руку протяни. Что-то было нехорошее в этом молчании. Подозрительное. Тревожное. Может быть, это и совпадение, что Титу умолк сразу после передачи заказа ему, Хэнку, а может... Зло его задери, да просто загулял с девочками в Веселом квартале, как уже не раз бывало, к чему думать о плохом?
       Но упрямая тревога не оставляла...
       Затянувшись в последний раз, Хэнк отшвырнул окурок. Итак, осталось две красненьких. Надо бы немного потерпеть. Он прибавил шагу, стараясь не обращать внимания на встречавшихся по пути редких прохожих, одним своим существованием возбуждавших в нем манию подозрительности ко всему и вся. Над головой, в узком пространстве рукотворного каньона между соседствующими громадами жилых ульев с тихим гулом время от времени проносились не менее редкие воздушные такси -- глайдеры на антигравах, добавляя ко все той же мании свою толику остроты.
       Еще пару минут ходьбы, и он будет на месте...
       Титу был его лучшим приятелем. Он не являлся хакером, да и в компьютерах разбирался слабовато, плавая в элементарных понятиях и терминах, как малек в заросшем ряской пруду -- то есть ни фига не видел дальше собственного носа. Не говоря уже о хакерском жаргоне. Когда ему требовалось установить какой-нибудь новый софт, он неизменно обращался к Хэнку и трепал ему нервы. Но у Титу было одно неоспоримо положительное качество -- когда бы Хэнк сам ни обращался к нему за помощью, тот прямо из кожи вон лез, чтобы ему эту помощь оказать, причем совершенно искренне. В общем, немного бестолковый парень, но хороший... Оба они зарабатывали на жизнь одним и тем же, только по специализации немного отличались друг от друга. Хэнк был хакером, Титу -- посредником. Он находил заказчика и исполнителя, и в числе последних частенько оказывался Хэнк. У Титу была своя клиентура, и он всегда законно (если забыть на минутку о незаконности подобных операций) имел свой процент с таких дел. Но если говорить честно, бизнесмен из него был никудышный, хорошей репутации в кругах посредников он не имел, а потому заказы ему обычно доставались мизерные и чаще всего бестолковые, как и он сам.
       Этот заказ Титу где-то откопал четыре дня назад.
       Заказчик предлагал скачать определенную информацию с накопителей некой конторы, окутанной флером секретности не хуже, чем иная служба безопасности Правящего Дома. Когда выяснилось, о какой сумме вознаграждения идет речь, Хэнк задумался не на шутку. Дело скверно попахивало для такого маленького человечка, как он. Но проблема в том, что когда ты на мели, то щепетильничать особо не приходится, и согласие вскоре было дано. Тем более что заказчик, естественно, пожелавший остаться анонимным, не собирался долго ждать положительного ответа. В своих силах Хэнк был уверен, поэтому единственным серьезным недочетом в их сотрудничестве было лишь то, что Титу, не имея достаточного опыта и имени в качестве посредника, не мог сварганить хакеру соответствующего прикрытия, "ширму". А обеспечить защиту сам он был просто неспособен, ввиду хилой комплекции и полной моральной неприспособленности к роли охранника как такового. Поэтому обычно работать приходилось очень быстро и, "срубив" несколько сотен эталонов, не менее быстро сливаться в другое место, где можно было бы спокойно отсидеться и выяснить, не поднялся ли шорох.
       Что неизменно сказывалось на все тех же злоклятых нервах...
       Сам процесс у Хэнка был отработан давно и надежно. Чтобы научиться собственной осторожности, ему вполне хватало примеров приятелей по ремеслу, залетевших за решетку по беспечности. Работу Хэнк проворачивал обычно ночью, ближе к утру. А так как ему не впервой было "делать ноги", то дежурная сумка с необходимыми шмотками всегда стояла наготове. Он не сомневался, что всякий раз, когда он взламывает коды и все на первый взгляд вроде бы идет гладко, на самом деле его все-таки вычисляют. Не дураки же там сидят, в конце концов! Вопрос заключался лишь в том, как быстро они это делают. Иногда для этого требовался день, иногда -- пара часов. Совсем плохо выходило, когда счет шел на минуты. И по всем ощущениям, сегодня был именно такой случай. Честно говоря, он уже жалел, что ввязался в это дело, но изменить ситуацию уже было невозможно. Топай, приятель, топай и получай денежки, чтобы уж все было не зря.
       Хэнк безотчетно потянулся за третьей, предпоследней сигаретой, но, обнаружив неприятный горьковатый привкус во рту, решил все-таки перетерпеть. Шагая по еще дремлющим улицам, вглядываясь в предрассветные сумерки, он вдруг попытался представить, что с ним станется через несколько лет, если он будет продолжать жить в том же духе. И желание свалить отсюда -- не только из "улья", а вообще с этой планеты, желание, которое до этого лишь смутно бродило на задворках сознания, на этот раз всплыло на поверхность и окрепло. Точно. Сюда он уже больше не вернется. Нова-2 -- не та планета, на которой стоит гробить свою жизнь. Есть и места получше... не в смысле -- гробить, слабо улыбнулся Хэнк мысленному каламбуру, а с лучшими жизненными условиями. Ведь в индустриально развитых мирах вроде Новы-2 таких хакеров, как он -- хоть в штабеля складывай. Дешевки. А на какой-нибудь патриархальной сельскохозяйственной планетке, например, вроде Элти, благодаря своим продвинутым навыкам компьютерщика он наверняка смог бы найти прилично оплачиваемую работу. Официальную, на которой не приходилось бы еженощно трястись за свою шкуру. Он не гнался за пресловутой романтикой, и, несмотря на свою относительную молодость, не испытывал особых иллюзий на этот счет. Он просто устал от такой жизни и хотел лишь одного -- спокойствия. Спокойствия и стабильности в завтрашнем дне.
       Сразу после взлома, следуя полученным инструкциям, Хэнк по лоцману отослал в инфосеть на нейтральный сайт уведомление о выполненной работе. Через полчаса он должен был послать еще одну записку из какого-нибудь нейтрального места, где можно будет без помех "слить" полный блок информации и получить подготовленную оплату по договоренности. Сервис-терминал в закусочной Чена, куда он и направлялся, вполне годился для этой цели. Тихое, спокойное местечко, где практически не бывает чужаков, и где, кстати, можно прилично перекусить. Все-таки всю ночь провел без сна, пробавляясь пивом из пластиковых банок. Хэнк понимал подобные меры предосторожности заказчика -- хотя он и проверил всевозможными утилитами спертый блок на предмет встроенной защиты, всего не доглядишь -- мир не стоит на месте, и информационные технологии непрерывно совершенствуются. Так что какой-нибудь "жучок" мог остаться, и стоит начать перекачку, как он сразу пошлет сообщение фирме-владельцу, где это происходит. А из закусочной свалить куда легче, чем из "улья", где прямая директива из административного центра может заблокировать электронный замок любого жилища, тем самым задержав преступника до прибытия соповцев.
       Возле перекрестка он вынужден был остановиться, чтобы пропустить парочку наземных машин, и поневоле хмыкнул. Вот ведь фигня какая -- стоит возникнуть необходимости перейти улицу, как тут же словно из ниоткуда появится какая-нибудь тачка и перекроет путь. Особенно когда спешишь. Словно где-то там впереди, вне пределов видимости, выстроившись в очередь, они специально выжидают этого момента.
       Причем -- для него, Хэнка, лично...
      

    Сагиб Кримсарт

      
       Когда Менга объявила, что на этот раз мое очередное возвращение будет отмечаться в необычном для этих мест заведении, то я уж подумал, что она собирается показать мне какое-нибудь экзотическое зрелище. Например, что-то вроде боя алиарских пауков -- этаких забавных десятиногих тварей размером с кошку, столь мохнатых, что когда из вороха жестких черных волос вылетают бритвено-острые жвалы, то замечаешь это только тогда, когда у противника отваливается какая-нибудь конечность. Всегда приятно посмотрелось на работу профессионалов. Ни одного лишнего движения, удар -- только наверняка... Но на сей раз, как оказалось, подруге захотелось особой, "тихой" экзотики -- не для развлечения, а для отдыха.
       Как обычно, Менга встретила меня в зале ожидания Пассонского космопорта возле таможенного барьера. Пока сумка с личными вещами проверялась на сканере, я успел полюбоваться ее видом -- с немалым для себя удовольствием. Рослым женщинам далеко не всегда удается выглядеть женственно, у Менги же это получалось без проблем: ее облегающая одежда темно-синих тонов -- курточка и брюки в обтяжку, весьма впечатляюще подчеркивала все ее соблазнительные, тщательно выверенные пластической хирургией и поддерживаемые физическими упражнениями формы. За всем этим стояла большая работа над собой, усилия, достойные уважения.
       Не спуская с нее взгляда, я одной рукой подхватил сумку с транспортера, а другой в жесте безмолвного восхищения коснулся указательным пальцем полей соро -- национального головного убора, без которого ни один уважающий себя шелтянин не покажется в общественном месте. После чего зашагал в ее сторону. Менга в ответ улыбнулась с видом сытой кошки, только что слопавшей целое мышиное семейство, а когда я добрался до нее и, не останавливаясь, двинулся дальше, молча пристроилась рядом. При встрече мы всегда немногословны. Здесь, надо признаться, она подстраивалась под мой привычный стиль -- я ведь по природе молчун и не особенно люблю женскую трескотню. А Менга -- женщина с понятием, вот и не старается сразу вывалить на меня ворох восклицаний, вопросов и новостей, как, между прочим, делают иные -- не спрашивая твоего согласия все это выслушать.
       Уже вместе мы забрали из подземного гаража космопорта мой трассер -- старенькую, но все еще надежную "Бегущую пантеру", неизменно дожидавшуюся моего возвращения во время отлучек с планеты, и отправились в Тиртиниум -- нынешнюю политическую столицу Новы-2, где я проживал последние несколько лет.
       Следующие полчаса мы провели в дороге.
       Разгоняя воздушной подушкой мелкую дорожную пыль, трассер несся по многорядному наземному шоссе навстречу громадинам мегаполиса, медленно выраставшим вдали на фоне нежно-розовой линии восхода... В городе такого восхода уже не увидишь, есть районы, в которых на нижние этажи солнце не попадает даже в полдень. Царство вечного сумрака, разбавленного светом уличных фонарей, торговых и офисных витрин... С открытым верхом было прохладно, но мне нравится такая погода, так как больше всего в жизни я не люблю жару. Справа и слева мелькали сребролистые деревья ладжи, своими треугольными стволами стального цвета вызывая во мне, некоренном жителе, привычное недоверие в своем естественном происхождении. Через каждые пятьсот метров мимо проносились размещенные вдоль обочин голографические экраны размером пять на пять метров, по которым шла запись веселящихся в общественных парках в честь Праздника Власти толп народа. Нынешний фестиваль по искусству Мобра закончился приходом к власти координатора из Правящего Дома Коллок, так что на эту радугу в моде будут преобладать шафрановые цвета и оттенки этого Дома -- одежда, мебель, расцветка машин и интерьеров зданий. Плюс цвет года -- красный. Естественно, мода коснется только простонародья, аристократы никогда не меняют своих родовых цветов. Сверху на ярусах воздушных трасс мелькали глайдеры самых различных модификаций, на что я привычно не обращал внимания -- люблю прокатиться по-простому, наземным транспортом, и никогда не отказываю себе в столь малом удовольствии. После сорока лет относительно благополучно завершившейся службы мне некуда было торопиться...
       Руководствуясь указаниями Менги, я остановил трассер возле неприметного ресторанчика, разместившегося в полуподвале ничем не примечательного стодвадцатиэтажного здания-"улья", и поставил управление "пантеры" на блокировку. За дверью под вывеской, как выяснилось, скрывался маленький уютный зал, в котором бродил приятный полумрак вкупе с не менее приятной тишиной. Шесть столиков -- простых, без электронной начинки, поверх -- аккуратные скатерти. Редкостная картина. Чуть дальше располагалась высокая стойка с многочисленными стеклянными полками, на которых красовались старинные бутылки с разнообразными спиртными напитками. Развешанные по стенам экраны -- имитаторы "окон", транслировали живописные виды природы с разных точек планеты. Дешевка. Лично мне приглянулась левая стена, полностью отведенная под прекрасно выполненную имитацию известнейшего водопада западного полушария планеты -- Асопкого Переката. Тонкие струйки воды сбегали по причудливо изрезанной "скалистой" поверхности и с тихим журчанием вливались в небольшой бассейн, устроенный в полу.
       Проклятье галтов, да мне понравилось здесь с первого взгляда.
       Ресторанчик на поверку оказался таким тихим и уютным, точно располагался не в центре грязного, зачумленного района, носившего вполне соответствующее имя -- Серый Утес, а посреди какого-нибудь зажиточного пригорода, вроде Осенней Рощи или Восходящего Солнца, в небоскребах которых целые этажи отведены под прогулочные зоны вечно цветущих парков с зелеными лужайками и искусственными водоемами.
       Да уж, когда из года в год приходится мириться со стесненными жизненными условиями, то поневоле начинаешь ценить комфорт и уют где бы то ни было. Я одобрительно хмыкнул, перехватил насмешливо-вопросительный взгляд Менги, молча ожидавшей моей реакции, а затем отправился прямиком к крайнему столику, располагавшемуся возле бассейна. Оказавшись рядом, я обнаружил черепах и рыбок, неторопливо плававших в кристально чистой воде, сквозь которую отлично просвечивало дно, выполненное в виде миниатюрного садика с настоящими цветами, камешками и ракушками. Надо же, подобной роскоши мне еще не доводилось видеть в столь захудалом районе. Интересное местечко эта "Закусочная Чена" -- явно под чьим-то влиятельным патронажем. Уж не Немета ли, "хозяина" Серого Утеса?
       -- Когда-то я частенько здесь бывала, -- пояснила Менга, обводя помещение рукой.
       Я сдержанно кивнул. Царившая в ресторанчике атмосфера всеобъемлющего покоя импонировала моему внутреннему состоянию, не хотелось нарушать ее лишним словом. Как я уже говорил выше -- не люблю попусту открывать рот, предпочитаю обходиться минимумом слов и жестов. Так что подруге частенько приходилось говорить за нас обоих.
       Логично было предположить, что раз здесь все выполнено под "старину", то и обслуживать посетителей должен живой официант. Пока я никого не видел и ничьих эманаций не ощущал -- что ж, подождем. Мы ведь никуда не торопимся.
       Я не спеша уселся за столик лицом к бассейну, чтобы лучше видеть обитавшую в нем живность, а Менга села напротив, спиной к "водопаду", но обзора все равно хватало. Утро начиналось славно. Журчание воды и неспешные, плавные движения животных привносили некую умиротворенность. Здесь и впрямь неплохо будет оттянуться. А раз Менга знакома с порядками в этом заведении, то пусть она и распоряжается...
       А потом случилось нечто, заставившее меня инстинктивно насторожиться.
       Должен заметить, что я -- природный эмпат, как почти каждый уроженец Шелты. Чувствовать эмоциональный фон окружающих для меня все равно, что для других -- дышать. И при этом мне совсем не обязательно видеть объект своего восприятия -- будь то человек или чужой из негуманоиов. Но тут то ли мои природные способности решили подремать, то ли хозяин ресторанчика тоже принадлежал к числу эмпатов, умевших гасить личный эмофон, не знаю уж -- но только что в помещении никого, кроме меня и Менги, не было, и вдруг, возле столика, вежливо улыбаясь, стоит невысокий старикан, седой и морщинистый. Испещренная пигментными пятнами кожа, серовато-землистого цвета, красноречиво свидетельствовала о том, что работать ему приходилось много, а бывать на свежем воздухе -- редко. Но белый накрахмаленный передник поверх новенькой серой робы слегка освежал его замшелый вид.
       -- Это Чен, хозяин заведения, -- небрежно, в своей обычной манере представила Менга, чуть двинув подбородком в сторону старикашки.
       Чен молча кивнул, вежливая улыбка не сходила с его лица, словно приклеенная раз и навсегда. А я продолжал настороженно "принюхиваться" к своим ощущениям. Кажется, я поторопился с выводом насчет хозяина заведения. Эмофон у него присутствовал. Но такой необычный, что именно эта необычность и заставила меня пропустить миг его появления. С чем бы это сравнить... от него словно исходила призрачная, размытая тень, как от разлапистого куста в жаркую солнечную погоду -- укрыться можешь, но прохладу вряд ли получишь. Чем-то похоже на эманации андроида, однако старик к числу искусственных созданий явно не относился, здесь меня обмануть было невозможно.
       -- Скажи... эти рыбы и черепахи, они настоящие?
       Я и так знал, что живность в бассейне настоящая, но мне вдруг, против собственных правил, захотелось поговорить. Чен с его загадочным эмофоном меня здорово заинтересовал.
       -- Они настоящие, сай, -- ответил хозяин ресторанчика. -- Те, кто приходят сюда впервые, часто задают мне этот вопрос. Позволю себе маленькую просьбу...
       От старика веяло ровной благосклонностью -- ни к кому конкретно, но ко всему и всем сразу. При таком отношении к миру неудивительно, что он дожил до столь седых лет. Положительно, он нравился мне все больше, а заслужить постороннему человеку мои симпатии -- вот так, с ходу, -- нелегкое, подчас безнадежное занятие.
       -- Да? -- Я вопросительно приподнял бровь.
       -- Не надо их кормить и пытаться трогать руками. Слизистый покров рыб очень тонок и нежен, любое прикосновение человеческих рук нарушает хрупкую оболочку, они заболевают и умирают. И едят они совсем не то, что я обычно подаю на стол своим гостям.
       Я понимающе кивнул.
       -- Но если вы желаете заказать себе на завтрак что-нибудь нетрадиционное, сай, -- любезно предложил Чен, -- то я могу отвести вас в специальный зал, где у нас в живом виде хранятся...
       Менга прервала его коротким движением руки, показавшимся мне грубоватым. Впрочем, судя по тому, как она воспринимала Чена внутренне, он действительно являлся ее старым знакомым, так что некоторые вольности в его отношении понятны.
       -- Пожалуйста, Чен, принеси "Алые паруса". Что-нибудь поесть мы закажем попозже, когда нагуляем аппетит, а пока мы просто хотели бы посидеть и поболтать о своих секретах, если ты не возражаешь.
       -- Я всегда рад желаниям своих гостей, сайя, -- с той же непоколебимой приветливостью ответил Чен и степенно удалился выполнять заказ.
       Следующие полчаса мы провели за беседой, сдобренной дегустацией "алых парусов". Точнее, Менга "беседовала", а я, не выпуская из рук высокого тонкостенного бокала с пронзительно-алым содержимым, смаковал маленькими глотками вино, терпкий, кисло-сладкий букет которого пришелся мне по вкусу, и продолжал рассматривать живность в бассейне. Там как раз наметилось нечто забавное -- одной из маленьких коричневых черепашек вздумалось завязать близкое знакомство с крупной золотистой рыбиной, в сонной полудреме жевавшей водоросли на дне. Особь щеголяла пышными алыми плавниками, -- за которые черепашка, собственно, и попыталась ухватиться роговым клювом...
       Не знаю, в какой момент я понял, что что-то идет не так. На первый взгляд, Менга вела себя как обычно и трепалась тоже как обычно -- ни о чем и обо всем сразу, но ее мысли были поглощены чем-то иным, витающим за пределом этого трепа, оказавшемся не более чем завесой. Даже учитывая то, что она постоянно пребывала в состоянии некой усредненной озабоченности -- как почти каждый человек, я все равно должен был заметить это раньше...
       В общем, она кого-то ждала. Здесь и сейчас.
       Когда я это понял, настроение несколько омрачилось.
       "Менга, Менга, -- подумал я с легким осуждением, -- я-то вообразил, что ты действительно хочешь провести время именно со мной, а ты, как всегда, пытаешься совместить приятное с полезным, отдых с делом". Проглотив недовольство, я решил подождать, как развернутся события дальше. Возможно, Менга притащила меня сюда не просто так, и посетитель, которого она ждет, каким-то боком может заинтересовать меня? А пока просто абстрагировался от ее болтовни, пытаясь вновь вернуть себе быстро ускользающий душевный комфорт, навеянный атмосферой ресторанчика. Но -- увы, увы...
       Говоря откровенно, мы редко информируем друг друга о своих сугубо личных делах. Хотя мы вместе уже не меньше трех лет, каждый из нас по-прежнему сам себе "вольный охотник". Мы просто вместе проводим свободное время. И не в последнюю очередь -- в постели. Менга -- гордая женщина и просит помощи только в исключительных случаях. Или не просит совсем. Пару месяцев назад был случай, когда возникла ситуация с нехваткой боевиков для "ширм", и она была вынуждена прикрывать своего хакера лично. Тогда я вмешался по собственной инициативе -- иначе ничем хорошим бы это не кончилось. Я всегда предпочитаю устоявшиеся привычки, и подыскивать новую подругу мне совсем не улыбалось, так что кое-кому пришлось свернуть шею, чтобы замести следы. Так вот, от этой гордячки я не дождался и слова благодарности. Она просто заплатила мне часть денег из полученной за то дело суммы, и вопрос моего участия оказался исчерпанным. Менге всегда трудно давалось признание собственных ошибок, а мне не настолько нужно было это признание, чтобы портить между нами отношения. Поэтому деньги я принял. Молча. Без комментариев. Зная, что поступил абсолютно верно в данной ситуации.
       Собственно, еще с первой нашей встречи я прекрасно знал, чего стоит эта женщина, но даже не предполагал, что наши отношения затянутся на столь долгий срок. Мы не давали друг другу никаких обязательств, это устраивало меня и еще больше -- ее. Одним словом, какой-то там особенной любви мы друг к другу не испытывали. Уверен, если бы меня прикончили, Менга не стала бы страдать слишком долго. И уж тем более проливать горючие слезы. Я вовсе не желаю сказать, что она такая уж плохая. Просто эта женщина знает, чего хочет, и всегда идет вперед, не оглядываясь. Хотя иногда ее самоуверенность вытекает из элементарной нехватки знаний о предмете, ситуации, из-за чего время от времени она и влипает в разные неприятные истории. Тут ничего не поделаешь, жизнь есть жизнь, так или иначе все совершают ошибки. И я -- в том числе. Статистика -- суровая штука. Немногие из выпускников ВАП дотягивают до пенсионной планки, и я едва не промахнулся мимо нее, когда оставалось дослужить всего два года... Но ничего, обошлось. С потерями, конечно, обошлось -- нервная система до сих пор отторгает любую нейро-электронику, от того же лоцмана, вон, стоит только присобачить к черепу, шизею за пять минут... Но лучше так, чем безымянным пеплом в погребальную урну. Удобство в лоцманах и другой подобной технике, основанной на нано-технологиях, немалое, недаром на Нове-2 этой хренью все население увлечено поголовно, но лично для меня это теперь не те игрушки, в которые хочется играть. Тем более что вполне можно прожить и с обычным мобильником. Я человек не гордый...
       Если за время моих отлучек по каким-либо делам Менга заводила дружков, то я всегда знал об этом. Трудновато скрыть подобные вещи от эмпата... Впрочем, ей это и в голову не приходило -- скрывать. Она не чувствовала никаких угрызений совести по этому поводу. Подозреваю, что она просто не знает, что это такое. А если в ее душе и мелькало легкое сожаление, то только в том случае, если короткая интрижка оказалась недостаточно удовлетворительной для ее сексуальных запросов. Не то что бы мне это было слишком уж отвратно, нет, собственнических чувств я к ней не испытывал. Так, досадное недоразумение -- не более того. Зато я знал наверняка, что в отношении меня Менга не испытывает даже этого -- ей абсолютно все равно, где я бываю и с кем. Лишь бы ей это не мешало. И все же иногда, иногда где-то в глубине ее души мелькало что-то, похожее на обычную человеческую привязанность. Всего лишь легкий намек. И как бы я ни строил из себя "одинокого охотника", такие моменты, чего уж скрывать, бывали для меня приятны.
       Другой разговор, чего в ней больше: достоинств или недостатков? Я и сам бы не сумел сказать в точности. Иногда она ведет себя так вызывающе бездушно, что иной раз хочется, вопреки въевшейся в плоть и кровь внутренней сдержанности, сорваться и хрястнуть этой красивой головой о ближайшую стенку. А иногда приходишь в неподдельное восхищение и начинаешь думать, будто другой такой женщины на свете не сыщешь. Одним словом, скучать она мне не дает...
       После очередного глотка "алых парусов" я, наконец, почуял того, кого Менга так ждала, скрывая свое нетерпение пустой болтовней. Ориентируясь на его внутреннее состояние, я прямо видел, как быстро, нервно идет этот человек. Подсознательный страх с тревогой катили впереди него зябкой волной. И когда, брякнув колокольчиком двери, он вошел, я сразу же ощутил, какое облегчение испытала Менга: она ждала именно этого парня.
       Я не стал оборачиваться, предоставив Менге разбираться с ним самой, живность в аквариуме пока мне была более интересна. В вышеупомянутой паре из рыбки и черепашки роли к этому моменту поменялись: золотистая особь, спасая свои пышные плавники от назойливых знаков внимания, развернулась и принялась долбать рылом в плоскую черепашью головенку, а когда та в испуге спряталась в свой "нательный особняк", в ярости попыталась разобрать "крышу". Только загнав несчастную в самый дальний угол, агрессивная рыбина успокоилась и вернулась к своим водорослям, чтобы закончить прерванный завтрак.
       Тем временем Менга хорошо разыграла удивление по поводу "внезапной" встречи с этим типом и на весь зал отпустила "шпильку", в которой на центральном месте фигурировала костлявая задница гостя. А он в ответ заверил, что тоже чрезвычайно рад ее видеть. Лично мне это было понятно и без слов. Назвал он ее, естественно, Ксаррой. Это ее настоящее имя. Менгой ее называю только я, и только мне позволено это делать. Я не мог не обратить внимания, что, в отличие от нее, этот тип был удивлен совершенно искренне, безо всякой липы, что меня слегка озадачило. Выходит, он и не догадывался, что кто-то может его здесь перехватить... да, самое подходящее словечко -- перехватить, ибо именно этим подруга и занималась, развлекая меня своими сплетнями.
       Затем Менга поднялась из-за стола и шагнула ему навстречу, а тип вознамерился было ее обнять, но, видимо, глянул в мою сторону и сдержался. Несмотря на то, что я по-прежнему сидел к нему спиной. Что ж, молодец, умеет трезво оценивать ситуацию. Я бы, конечно, не полез в бутылку из-за такой ерунды, но откуда ему об этом знать? Вот я и говорю -- имелось у этого парня элементарное благоразумие по отношению к незнакомым людям и к их пристрастиям.
       За неимением лучшего тип отпустил Менге комплимент по поводу ее новой внешности -- новой для него, что же касается меня, то этому имиджу она следовала с начала нашего знакомства. Получается, давненько он ее не видел. Она же, назвав его Хэнком, подвела к нашему столику, усадила сбоку и представила нас друг другу. На что тип, только сейчас разглядев мое лицо, с трудом выдавил в ответ пару вежливых слов, а я предпочел промолчать, так как я ему своего приглашения не посылал.
       Этот Хэнк оказался довольно молодым парнем -- лет двадцати шести, в потрепанной куртке-ветровке и застиранных до белизны брюках-всепогодках. Невысокий, худощавый, светловолосый и синеглазый. Короткая стрижка -- цельная, без модных нынче выкрутасов с выбриванием полос по шевелюре вдоль и поперек. Черты лица достаточно правильные, чтобы назвать красавчиком, но нездоровая бледность кожи в компании со светлой двухдневной щетиной несколько портили общий вид. Типичная комнатная крыса, редко выбирающаяся на солнце и свежий воздух, дитя урбанизированного общества. Похоже, парень из тех, кто питается как придется, спит когда придется, и одевается во что придется. Подобная неразборчивость в вещах и поступках наводила на совершенно определенные умозаключения. Либо парень совсем полный разгильдяй -- а Менга вряд ли с таким стала бы связываться, -- либо просто слишком сильно поглощен собственной работой и мало думает о том, что его окружает. Насчет его работы у меня уже сложилось определенное мнение, и это мнение было не в его пользу. Особенно потому, что когда-то он питал к Менге нечто гораздо большее, нежели простую дружескую симпатию, судя по той горечи и тоске, охватившей его в тот момент, когда он ее увидел -- сейчас эти чувства стушевались за натужной приветливостью...
       И немного усилившейся бледностью, когда до него, наконец, дошло, кто же я такой.
       Проклятье галтов, я знаю, что по местным меркам у нас, шелтян, не слишком привлекательная внешность, но иногда реакция окружающих вызывает раздражение. Совсем малость, большего бы я себе просто не позволил. Почему-то у встречных-поперечных обязательно возникает опасение, что я непременно кого-нибудь покусаю. Странные все-таки человечки, можно подумать, мне больше нечем заняться.
       Менга, не теряя времени, перевела треп на новый объект внимания.
       После первых же слов из их разговора выяснилось, что этот парень -- самый обычный хакер. Чего-то в этом роде я и ожидал. Менга работала в небольшой фирме, кропавшей софт для дешевых низкокачественных лоцманов, так называемых "вторников", невысокая цена которых была доступна самым бедным слоям населения. И ее должность главы службы безопасности, которую она занимала в этой фирме, звучала слишком претенциозно для столь захудалой конторы. Зарплата там была невелика, поэтому неудивительно, что в свободное время подруга подрабатывала посредником среди "сословия" хакеров, взламывавших базы данных как раз таких контор, в одной из которых она отвечала за безопасность. Промышленный шпионаж -- рядовое, обыденное явление для технотронного сообщества Новы-2, особенно на фоне неизменного политического и экономического соперничества Девяти Правящих Домов, заправлявших всей жизнью планеты.
       Еще через несколько минут мне стало ясно, что Менга знала об этом парне все -- не только то, что он сюда придет, но и с чем придет, но продолжала умело разыгрывать "случайность" встречи. Причем, обладая нужной информацией и ловко ведя нить беседы, она заставила его самому сказать все, что хотела услышать.
       Я мысленно усмехнулся -- с этой тактикой Менги я знаком давно. Любит поиграть на чужих слабостях и просчетах, причем никогда не делает этого без выгоды для себя. Определенно запахло деньгами, и деньгами немалыми -- иначе Менги здесь бы не было, она никогда не разменивается на мелочевку.
       Короче -- парень только что провернул свое обычное хакерское дело и "делал ноги".
       Поняв, что сболтнул лишнее, Хэнк осекся, и от него потянуло раздражением. Словно не замечая этого, Менга подозвала Чена и распорядилась насчет завтрака на троих, заказав блюдо с незнакомым названием "Утка по-пекински". Теперь парень занервничал. Он явно спешил, и постарался объяснить это Менге так, чтобы не задеть ее своим поспешным уходом. Забавно было смотреть со стороны на его потуги решить все мирным путем. Он мялся, старательно отводил взгляд, косился на виртуалку своего лоцмана, наверняка в этот момент отсчитывавшую "горячие" минуты до связи с заказчиком по сервис-терминалу. А Менга, словно не замечая его усилий свалить, продолжала подначивать разными наводящими вопросами.
       Вернулся Чен с небольшой жаровней в руках, красные угли так и пламенели в полутьме ресторанчика. Установив ее посреди стола, он отправился за остальными предметами сервировки. Начало с жаровней мне понравилось. Продолжение обещало быть интересным.
       Но тут Менга опять подпортила мне настроение. Она сообщила Хэнку о смерти его посредника, и новость оказалась для того настоящим потрясением. Пока он ее переваривал, снова появился Чен. Все также молча, в мертвой тишине, он водрузил блюдо с нарезанными ломтиками светлого мяса на жаровню, неспешно расставил чистые тарелки со столовыми приборами, добавил еще один бокал для Хэнка, долил вина во все бокалы из кувшина, поставил рядом с жаровней сам кувшин и тихо удалился.
       Проводив Чена взглядом, Менга равнодушно пожала плечами и предположила, что посредник Хэнка перешел кому-то дорожку. Что тут было -- парень прямо взвился! Начал кричать что-то вроде того, что его незабвенный Титу и мухи обидеть не мог, пока Менга его не осадила -- мастерски, как она это умела -- одним взглядом, и хакер снова заткнулся. Заткнулся и попытался взять себя в свои дрожащие ручонки.
       Я вскользь прислушивался к разговору, стараясь уловить подтекст происходящего. Факт убийства всегда настораживает сам по себе, вдобавок, у меня возникло неприятное ощущение, довольно быстро переросшее в уверенность, что Менга каким-то боком к этому убийству причастна. Игра становилась грязной, следовательно, деньги были в ней замешаны действительно большие. Придется подруге чуть позже ответить на кое-какие вопросы...
       Не теряя времени даром, Менга предложила Хэнку свои услуги по прикрытию -- к чему, собственно и был затеян весь этот разговор. Менге, в общем-то, было плевать на безопасность парня, несмотря на их личную близость в прошлом. Для нее прошлого никогда не существовало. Ей просто нужны были его деньги, и только. Если хакер после выполнения заказа остается без прикрытия, любой посредник может предложить ему эту услугу.
       Я это знал.
       Знал это и Хэнк.
       Сообразив, что ему не отвертеться, Хэнк вдруг воспылал к Менге странной враждебностью. Не ответив ни да, ни нет, он опрометью бросился к кабинкам сервис-терминалов, располагавшихся справа от стойки в задней части зала. Но я уже знал, что мышеловка захлопнулась и никуда этот Хэнк ни денется.
       Ладно, пора было перекусить, а то Менга слопает все сама.
       Я уже взял вилку с ножом, чтобы положить порцию себе на тарелку, когда началось самое интересное. И наверняка -- непредвиденное даже для Менги, несмотря на всю ее расчетливость. Потому как я уловил присутствие новых субъектов, быстро приближавшихся к залу со стороны служебного входа в ресторанчик. Их эмофон мне здорово не понравился. А когда мне что-то так не нравится, я обычно заранее принимаю контрмеры.

    Хэнк

       Спустившись по потертым ступенькам в полуподвал, Хэнк толкнул дверь, оповестив хозяина о своем приходе мягким звоном колокольчиков, и вошел внутрь. Интересно, возникла неожиданная мысль, а сколько раз за минувший год открывалась эта дверь, имитированная под настоящее, потемневшее от старости дерево, и сколько раз эти самые колокольчики возвещали о появлении новых посетителей? К примеру, если сложить все это звяканье в один звуковой файл, то на сколько мегов он потянет?..
       -- А, старый блудливый шут оторвал-таки свою костлявую задницу от любимого кресла и решил почтить это убогое заведение своим присутствием!
       В закусочной царила полутьма, и он не сразу сообразил, что слова относятся именно к нему. Хотя голос, этот низкий женский голос с приятной хрипотцой показался до боли знакомым...
       Хэнк прищурился, замерев. И только теперь, приглядевшись, заметил Ксарру, устроившуюся за дальним столиком лицом к входу. Менгийская Кошка... Надо же, легка на помине, ведь всего несколько минут назад он о ней и думал. Бывают же в жизни совпадения... С ходу и не узнаешь, теперь вместо короткой рыжей стрижки ее лицо и плечи обрамляла впечатляюще пышная шевелюра темно-синего, почти фиолетового цвета, а тело украшала облегающая, тех же оттенков, что и волосы, одежда из синтекожи. Женщины -- большие любительницы менять внешность, но надо признаться, что новый имидж ей весьма импонировал.
       Ксарра, кстати, была не одна.
       За тем же столиком напротив нее расположился какой-то здоровенный тип в длинном сером плаще, нижние края которого сейчас, в сидячем положении, мели пол, и в широкополой шляпе, из-под которой до плеч ниспадала темная шикарная грива, явно ухоженная. Очень импозантный тип. Кстати, о плечах -- их ширина прямо-таки вызывала легкую оторопь. Кажется, Ксарра наконец нашла себе мужика по своим весьма немалым запросам... дьявол, так вот почему она поменяла прическу -- чтобы соответствовать этому типу... Нехилая уступка, и надо сказать, весьма для нее нехарактерная. Этот парень действительно для нее что-то значит.
       Покосившись в сторону стойки бара, Хэнк вскользь отметил, что хозяин -- сухонький старикан в белом переднике поверх опрятной серой одежды, на своем обычном месте. Что ему нравилось в старикане, так это то, что Чен никогда никому не надоедал и выполнял заказы только тогда, когда к нему обращались непосредственно.
       -- Ксарра! -- спохватившись, Хэнк развел руки и двинулся ей навстречу, в то время как Менгийская Кошка медленно выплывала из-за стола. "Когда-то моя задница не казалась тебе такой уж костлявой", -- чуть было не добавил он вслух, однако невольно покосился на обладателя шляпы, продолжавшего сидеть к нему спиной, и инстинкт самосохранения заставил благоразумно промолчать. -- Ксарра, да неужто это ты? Если бы ты знала, как я рад тебя видеть!
       Женщина -- с небрежной улыбочкой, словно второпях, на всякий случай пририсованной к темно-синим губам, -- сделала пару шагов навстречу по проходу между столиками. Хэнк вдруг осознал, что уже и забыл, насколько же она выше его. Казалось бы, восемь-девять сантиметров разницы в росте -- не так уж и страшно, но в совокупности с каблуками полусапожек, добавлявшими еще четыре-пять сантиметров... В общем, вознеслась на недосягаемую высоту. Зло его задери, даже боязно как-то представить, какого же роста будет этот составивший ей компанию "типус", когда встанет на ноги -- учитывая все ту же ширину его плеч...
       Ксарра подошла, обхватила теплыми ладонями его скулы и, слегка нагнувшись, запечатлела звонкий поцелуй на лбу. Ее движения были обманчиво мягкими, но Хэнк по своему опыту знал, какая внутренняя сила кроется за ними, сила, способная вырваться в любой миг, стоит ей только оказаться перед врагом. И это нехитрое прикосновение на миг вернуло Хэнку давно забытое ощущение, когда он чувствовал к ней нечто гораздо большее, нежели простую дружескую симпатию. Он даже ощутил под пальцами ностальгическое прикосновение упругой, бархатистой кожи, но в присутствии нового приятеля Менгийской Кошки не решился обнять ее за талию, как в прежние времена. Ксарра снова была рядом, но обладать ею он уже не мог. Впрочем, такой женщиной обладать нельзя. Она просто врывается в твою жизнь со скоростью и мощью торнадо, переворачивает ее с ног на голову и уносится прочь, надолго оставляя в душе лишь полное опустошение, горечь и тоску...
       Только сейчас, несмотря на прошедшие несколько лет, Хэнк с неожиданной болью осознал, что все это время продолжал скучать по этой рыжей (а ныне -- индиговой) красавице, которая, если разобраться, была почти на семнадцать лет старше его. Ни тогда, ни теперь его это нисколько не смущало, но проблема была в том, что их близкие отношения остались в далеком прошлом.
       -- Садись, поговорим, -- Ксарра небрежно махнула рукой на свой столик. -- Не видела тебя сто лет.
       -- Кстати, индиго тебе и впрямь идет, -- одобрительно, хотя и несколько натянуто улыбнулся Хэнк.
       -- Садись уж, пустомеля, -- хмыкнула та, опускаясь на свое место и старательно скрывая, что польщена. -- Не нужны мне твои комплименты, всегда прекрасно обходилась без этого дерьма.
       Грубовато, но вполне в ее характере, так что Хэнк не обиделся. Он невольно снова покосился на незнакомца, который даже не пошевелился, чтобы посмотреть, кого же Ксарра приглашает за стол, и последовал ее примеру, небрежно бросив на пол сумку с вещами и заняв боковой стул. Ничего, время у него еще есть, пару минут можно и посидеть, пивка хлебнуть, или стаканчик винца, вроде того, каким сейчас пробавлялась эта парочка -- светло-алая жидкость в высоких тонкостенных бокалах. Хотя, конечно, встреча эта не очень кстати...
       Именно тогда ему и удалось разглядеть лицо здоровяка.
       И сразу же почудилось, что все зубы разом заныли, а ладони покрылись испариной. Из-под широкополой шляпы на него глянуло скуластое, жесткое лицо, с хищным крючковатым носом, нависающим острым кончиком над тонкими бесцветными губами, и с такими пронзительно-светлыми радужками узких, как росчерк бритвы, глаз, что они терялись на фоне белков. Незнакомец был чисто выбрит, и на его лице не отражалось ровным счетом никаких эмоций, но опасный блеск этих самых глаз, в сочетании с резкими чертами лица придавая здоровяку свирепейший вид, заранее не предвещал ничего хорошего. Доброжелательности у Хэнка значительно поубавилось. Оставалось лишь похвалить себя за то, что вовремя сдержался и не ляпнул какой-нибудь глупости, как с ним случалось нередко. Ему вовсе не хотелось злить этого... этого "монстрика" в человеческом обличии. Где же Ксарра такого откопала? И кого же, зло задери, он ему так напоминает? Ведь напоминает же...
       Неуверенно улыбнувшись, Хэнк замер на стуле не в самом удобном положении. Руку он подать не решился. Кажется, таких типусов лучше не нервировать подобными жестами.
       -- Привет...
       Веки незнакомца чуть дрогнули в ответ. И все. Ни слова. Ах, мы такие гордые и самовлюбленные, аж рот раскрыть лень... Хэнк поспешно уставился в стол. Сколько же ему лет? На вид довольно моложавый, ни единой морщинки вокруг глаз и рта, ни одного седого волоска. Но вот взгляд! От такого взгляда просто мороз бежал по коже. Создавалось жутковатое впечатление, будто эти самые "белые" зенки смотрят на тебя мизерными черными точками -- словно Костлявая Старуха Смерть из небытия. Этот парень либо страшно стар и мудр, как Вселенная, либо... либо опасен, как высокооплачиваемый наемный убийца экстра-класса.
       Хэнк сглотнул. Проклятье, нет, эта встреча явно оказалась некстати...
       -- Можешь познакомиться, Хэнк, -- с этакой ленивой благосклонностью проговорила Ксарра, -- имечко этого котика -- Сагиб Кримсарт, он мой давний хороший знакомый. Вижу, вижу, его внешность произвела на тебя впечатление... Да не напрягайся ты так, все нормально, пока будешь вести себя прилично, он тебя и пальцем не тронет.
       Голос бывшей подруги вывел Хэнка из ступора. Он откинулся на спинку стула и постарался расслабиться, но, Небесные Сферы, это было нелегко. Вышеназванный "котик", кстати, на подобный выпад в свой адрес никак не отреагировал... да уж, ему тоже не помешали бы такие "стальные" нервы, хоть обзавидуйся теперь...
       Спохватившись, хакер заученно выдавил:
       -- Очень приятно...
       Ксарра чему-то самодовольно улыбнулась, сделала маленький глоток из наполовину опустошенного бокала, и продолжила:
       -- А этот доходяга -- Хэнк, когда-то мы были с ним большими друзьями. Впрочем, -- она многозначительно усмехнулась, дружески похлопав парня по плечу свободной рукой, -- мы и сейчас не враги.
       Губы Сагиба Кримсарта небрежно изогнулись в некоем подобии приветливой улыбки. Лучше бы он этого не делал. Его улыбка слегка обнажила два ряда мелких, острых, точно иглы, зубов, и этих зубов явно было больше, чем полагается иметь нормальному человеческому существу. Мать моя женщина, оторопело подумал Хэнк, наконец сообразив, кого же он перед собой лицезрит. Ну и дружка себе завела Ксарра на этот раз! Впрочем, с ее темпераментом с нее станется... Или он ошибся, и у них здесь просто деловая встреча? Нет, в самом деле, неужто натуральный шелтянин? До сих пор он подобных инопланетников только в киношке и видел, но там ведь сплошная компьютерная графика, а тут -- вживую...
       -- Чего это тебя вдруг сюда занесло в такое время? Насколько мне помнится, раньше ты в такой час только спать укладывался, -- Ксарра слегка пихнула его кулаком в бок. Этого "слегка" хватило, чтобы Хэнк сдавленно охнул, едва не свалившись со стула. Злоклятая девка, вечно со своими шуточками, нравится, видите ли, силу демонстрировать, а всего-то и делов -- пачка лишних мышечных имплантов. Настроение продолжало стремительно падать, и он не старался разобраться, почему. Сейчас ему хотелось лишь одного -- побыстрее закончить дело и убраться отсюда куда подальше.
       -- Да так, -- нехотя ответил он, -- бессонница что-то прихватила, вот и решил немного прогуляться...
       -- Как же, бессонница. Ты ведь так и не бросил своего прежнего занятия?
       -- А что еще я умею? -- вяло огрызнулся Хэнк, не желая сейчас трогать наболевшую тему.
       Ксарра пренебрежительно скривила губы.
       -- Ни на что другое ты не способен, это уж точно.
       "Другой бы на моем месте обиделся", -- подумал Хэнк, но вслух ничего не сказал. Ксарра не из тех женщин, которые станут выслушивать претензии. Ее этим не проймешь. Да и по шее можно схлопотать запросто. А рука у нее по-прежнему тяжелая, как только что пришлось убедиться... Не выдержав внутреннего томления, Хэнк вытащил третью за последние пятнадцать минут сигарету и закурил. Пододвинул к себе поближе пепельницу, сиротливо ждавшую своего часа в центре стола. Отчетливый горьковатый привкус на языке, свидетельствующий о передозировке наркотика, на этот раз его не смутил. Ему необходимо было успокоиться, пока вконец не разнервничался. Таймер "виртуалки" продолжал отсчитывать "горячие" минуты, показывая, что их осталось не так уж много. Но, как известно, последние минуты -- самые долгие.
       -- А сама-то ты здесь какими судьбами?
       -- Ностальгия замучила, -- Ксарра снова усмехнулась, бросив загадочный взгляд на Сагиба, который, время от времени делая по аккуратному глоточку из бокала, продолжал невозмутимо пялиться куда-то мимо нее.
       Живность, что ли, разглядывал в аквариуме? Водная поверхность плескалась за спиной Менгийской Кошки всего в паре шагов от ее стула. Хэнк отвернулся от аквариума, снова стараясь сосредоточиться на Ксарре, но лицо шелтянина не шло из головы. Дегустатор хренов. А винцо это алое, кстати, довольно дорогое, "алые паруса" называется. Он обычно пробавлялся сортами попроще, в холодильниках Чена хватало приличной выпивки...
       -- Ностальгия? По-моему, это слово не из твоего лексикона, Ксарра.
       -- Да понятное дело, что шучу. Просто Сагиб только что прилетел на Нову со своей родины, и мы решили слегка отпраздновать нашу встречу. Если ты не забыл, этот ресторанчик нравился не только тебе, хоть ты его и откопал когда-то первым... А вообще-то не ожидала я тебя здесь увидеть. Была уверена, что ты уже давным-давно смотался отсюда куда-нибудь подальше...
       -- Да нет, все шанса не подворачивалось, -- Хэнк пожал плечами. -- Разве что сейчас...
       Он осекся и умолк, разозлившись на себя. Нервно затянулся -- от сигареты осталась ровно половина. Надо же так ляпнуть. Но в зеленых глазах Ксарры уже вспыхнули жадные огоньки, она прищурилась, вскинув левую бровь, слегка растянула губы в плотоядной улыбке, отчего в выражении ее лица проступило что-то кошачье... ну да, кошачье и есть. У нее и кличка соответствовала внешности -- Менгийская Кошка. Вот только почему именно "менгийская", она ему так и не рассказала, хотя спрашивал он не раз. Отмолчалась.
       -- Заказ? Да ну? -- по ее лицу проскользнуло выражение легкого пренебрежения. Она словно бы всем своим видом говорила: ну, какой там у тебя может быть заказ, трижды неудачник?
       Хэнк усмехнулся. Теперь она уже не поймает его на этот крючок. Когда-то, стоило только ей изобразить насмешку или сарказм, он вспыхивал точно сигарета от одного прикосновения. Ну как же, его самолюбию наносился такой удар! И он начинал ей объяснять и доказывать, что способен куда как на большее, чем многие другие. А она только насмехалась и раззадоривала его все больше и больше, до тех пор, пока он вольно или невольно не выбалтывал всю информацию, которая ей требовалась. После чего Ксарра самым беззастенчивым образом решала, использовать ее в своих целях, или оставить Хэнка в покое.
       Дело в том, что Ксарра была посредником более высокого уровня, чем его приятель Титу. Она работала с хакерами иного склада, да и заказы ей поступали куда круче. И, надо отдать ей должное, в отличие от того же Титу, защиту своим хакерам она обеспечивала надежную, вызволяя из любых неприятных ситуаций. Пока они жили вместе -- если их недолгие встречи вообще можно было назвать "совместной жизнью", -- ему ни разу не приходилось думать о том, что карающая длань тех, чьи базы данных он взламывает, может дотянуться до его шеи. Впрочем, когда он с ней познакомился, он был просто лохом с перспективными задатками хакера, с гипертрофированным самомнением и детским максимализмом. Он лез в бутылку каждый раз, когда речь заходила о его способностях или оплате. Хэнк вообще считал себя благородным рыцарем, этаким кристально чистым служителем Искусства Взлома. Он полагал, что никто не может оценить его по достоинству. Ксарра дала ему возможность заработать, и она же драла с него почти половину денег за обеспечение будущими заказами. Ее не интересовал спортивный дух Хэнка. И также не интересовало искусство владения компом. Только деньги. И зарабатывать их она умела. Да, зло ее задери, она предлагала сотрудничать и дальше, когда их близкие отношения закончились, но Хэнк отказался. То ли из гордости, то ли из-за оскорбленного самолюбия. То ли просто из мальчишеской дури в голове, изрядно повыветрившейся к нынешнему моменту...
       Потом он пожалел двадцать раз, но Ксарра дважды предложений не делала никому, тем более бывшему любовнику. Он просидел без денег почти полгода, перебиваясь случайными заработками, мизерными и нечастыми. Едва сводил концы с концами, пока на него не вышел Титу. И пусть Титу был не таким опытным посредником, он оказался для Хэнка чем-то вроде alter ego. Вероятно, именно поэтому они так быстро нашли общий язык. С Титу он не мог зарабатывать столько же, сколько с Ксаррой, но и отношения у них были другие: более доверительные, что ли.
       -- Значит, заказ, -- повторила Ксарра задумчиво, продолжая вертеть в пальцах почти опустошенный бокал. Щелкнула пальцами, подзывая Чена. Тот почти мгновенно материализовался рядом -- этакий вежливый, исполнительный старикашка, с неизменной маской внутреннего достоинства на лице. Ни для кого не было секретом -- чтобы обеспечить круглосуточную работу своей забегаловки, Чен был вынужден завести себе кибера-двойника. Более того -- старикан не нашел ничего лучше, как переписать в чип искусственного интеллекта кибера, для полной идентичности, пси-матрицу своего собственного сознания. И иной раз было трудновато понять, кто из них -- человек или робот, в данный момент обслуживают посетителей. Лично для Хэнка эта "угадайка" вскоре превратилось в своеобразную игру... Но не сейчас. Сейчас ему было не до игр.
       -- Давай еще по одной, Чен, -- распорядилась Ксарра, отставив бокал. -- И принеси что-нибудь поесть. Что-нибудь этакое... свою "утку по-пекински", что ли. На троих. Так и быть, Хэнк, в честь столь неожиданной встречи я сегодня угощаю.
       Сдержанно кивнув, Чен молча удалился выполнять заказ.
       Хэнк нахмурился. Вот влип. Попробуй ей отказать, не объясняя причин, и тут же пожалеешь. Придется выкладывать все как есть... Он сделал глубокий вдох, как перед прыжком в воду:
       -- Извини, Ксарра, но я спешу. Правда спешу. В этой забегаловке мне нужен только сервис-терминал, после чего я испарюсь с такой скоростью, словно меня здесь и не было. Так что придется вам трескать эту утку вдвоем...
       -- А-а, так я и думала, -- не без сарказма проговорила Ксарра. -- То-то ты такой взмыленный сегодня, аж сердце прохватывает от жалости. А ты у нас, оказывается, сам сегодня Большой Чувак с Большими Бабками, а?
       -- Деньги не слишком большие, но хватит, чтобы смотаться из этого задрипанного района, -- угрюмо парировал Хэнк.
       -- Например, в Осеннюю Рощу? -- Ксарра откровенно ухмыльнулась.
       В Хэнке против воли начало нарастать раздражение. Резким движением он воткнул окурок в пепельницу. Сейчас эта акула постарается откусить от него кусок. И, по всей видимости, каким-то образом ей это удастся, чтоб она подавилась.
       -- Если бы... -- он старательно отвел взгляд, понимая, насколько жалко и нелепо сейчас выглядит в глазах этой самодостаточной парочки. Хорошо еще хоть шелтянин пялится мимо. Хотя, конечно, тоже задевает, когда ты для кого-то -- пустое место. -- Я не такой крутой, как ты, мне таких заказов никто не предлагает.
       -- Что-то ты сегодня не слишком откровенен, а?
       -- Да уж какой есть, Ксарра...
       Вернулся Чен, неся небольшую жаровню, красные угли так и пламенели в полутьме ресторанчика. Установив ее посреди стола, он отправился за уткой.
       Хэнк снова скосил зрачки на таймер лоцмана. Пять минут. Всего пять минут -- и его здесь не будет. Чем только их заполнить, эти пять минут... Спокойно, парень, спокойно, не нервничай ты так, а то аж руки дрожат -- самому противно...
       -- Ладно, Хэнк, не дури, здесь все свои. Кто у тебя сейчас посредник?
       -- Как кто? -- Хэнк непонимающе уставился на Ксарру. -- Уж тебе-то должно быть известно, что я работаю только с Титу. Ты же сама посредник, а в ваших кругах все обо всех...
       -- Так ты что же, ничего не знаешь? -- Ксарра недоверчиво хмыкнула. -- Хотя, если подумать, вполне в твоем духе -- запереться в своей конуре, отгородившись от всяческих новостей. И сколько ж ты дней, скажи на милость, не видел своего приятеля?
       -- Погоди, не знаю чего? -- насторожился Хэнк.
       -- Три дня тому назад Титу нашли со стилетом в груди. В собственном жилище.
       Время словно остановилось. В голове загудело, сердце оборвалось и рухнуло куда-то в пустоту, тело стало ватным и непослушным.
       -- Как... как это случилось? -- Хэнк услышал собственный голос словно бы со стороны -- чужой, далекий и на удивление бесцветный.
       Появился Чен. Все также молча, в мертвой тишине, он водрузил блюдо с нарезанными ломтиками жареной утки на горячую жаровню, расставил посуду и снова удалился.
       Проводив его взглядом, Ксарра сдержанно пожала плечами:
       -- Соповцы пока ничего не могут сказать. Никаких улик, никаких намеков, кто бы это мог сделать. Из жилища ничего не пропало. Такое впечатление, будто Титу решил вдруг свести счеты с жизнью, и сам продырявил себя этим стилетом. Как видно, действовали профессионалы.
       -- Но почему? -- Хэнк и сам понимал, что задает совершенно глупый и никчемный вопрос.
       -- Сперва я думала, что этот мягкотелый лопух кому-то случайно перешел дорожку, по своей неистребимой наивности полагая, что все люди братья и должны эту самую дорожку друг другу уступать из элементарной вежливости... -- Ксарра медленно отхлебнула из своего бокала и преспокойно принялась накладывать себе на тарелку кусочки ароматного птичьего мяса, сдобренного желтым соусом с тушеными ростками бамбука. -- Может, даже Немету. В нашем кругу такое случается сплошь и рядом...
       -- Только не с Титу! -- Хэнк не осознавал, что кричит в полный голос. -- Он был классным посредником. У него никогда не случалось конфликтов. Он умел все улаживать полюбовно!
       Ксарра так и замерла с тарелкой в руке, изумленно вскинув тонкие брови. Даже шелтянин и тот заинтересованно взглянул в его сторону, сразу прошив своими жутковатыми зрачками насквозь и вызвав невольный озноб.
       -- Ты на меня так орешь, будто это я его пришила, -- медленно, с расстановкой произнесла она почти шепотом, но именно этот шепот отрезвляюще подействовал на Хэнка.
       Ватная пелена стала медленно рассеиваться.
       -- А теперь, сдается мне, -- по-прежнему невозмутимо продолжала Ксарра, -- все дело именно в последнем заказе, который ты от него получил... С прикрытием у Титу дело всегда обстояло неважно, сам видишь -- себя и то уберечь не смог.
       Хэнк почувствовал, что уже в состоянии рассуждать. Но лучше ему от этого не стало. Напротив, гораздо хуже. Предположения Ксарры выглядело исключительно верным и безошибочным. Три дня назад... Три дня назад он как раз этот заказ и получил... Вот злободрянь, если они так быстро вычислили Титу, то почему до сих пор не нашли его самого? Неужто бедняга Титу умудрился сохранить в тайне, кому отдал заказ? Слабое утешение. Все равно ведь ищут сообщников... И если найдут... Один труп или парочка -- разница не большая, если та контора так печется о своих секретах...
       Хэнк вдруг ощутил себя таким крошечным, хрупким и уязвимым, будто он -- клоп, над которым занесен гигантский палец. Сейчас палец опустится, и от него останется лишь маленькое мокрое пятнышко на полу.
       Он вскочил, едва не повалив стул, но от волнения не заметил своей неловкости:
       -- Извините, мальчики и девочки, но мне пора улаживать свои проблемы...
       -- Одну секундочку, Хэнк. -- Ксарра ткнула в его сторону вилкой, неспешно пережевывая кусочек, и невнятно добавила: -- Раз Титу нет, то о тебе, как я понимаю, больше некому позаботиться. Так что когда вернешься, голубок, мы обсудим твое новое прикрытие.
       Она была права, эта матерая акула.
       Все-таки нашла, как с него содрать бабки на вполне "законных" основаниях.
       Пару секунд Хэнк чуть ли не с ненавистью смотрел в эти нахальные, самодовольные глаза, разглядывавшие его примерно с той же уверенностью, с какой приготовившийся к трапезе удав смотрит на загнанного в угол кролика. Затем резко развернулся и опрометью бросился к кабинкам сервис-терминалов.
      

    Сагиб Кримсарт

       Менге далеко до настоящего профи в моем понимании этого слова, но я давно усвоил, что способность адекватно оценивать опасность присуща ей практически на уровне инстинктов. Так что задатки у нее неплохие, и если бы подруге довелось побывать в той же академии, которую в свое время окончил я, она сейчас была бы ничем не хуже коренного шелтянина.
       Это, между прочим, комплимент, чтобы вы знали.
       Я молча показал ей три пальца, потом изобразил "пистолет", ткнув указательным в сторону служебного хода, расположенного между кабинками сервис-терминалов и стойкой -- куда минуту назад скрылся Чен, и ее взгляд метнулся в ту же сторону. Менга сразу подобралась, как та самая Менгийская Кошка, готовая к прыжку...
       Кстати о прыжках. Я еще не говорил о том, что являюсь "прыгуном"? То есть обладаю способностью к телепортации, заложенной в меня матушкой-природой? У нас, на Шелте, если говорить откровенно -- самый настоящий рассадник ментатов, то есть людей с паранормальными способностями. Именно поэтому выпускники ВАП так высоко ценятся практически во всех мирах Галактической Федерации. Теперь вы это знаете, так что приступим к делу.
       Я откинул левую полу плаща, открыв небольшой, но удобный пистолет, плотно сидевший на поясе на специальном магнитном захвате. Станнер системы "зомби", модель 1168. Мое любимое оружие. Рукоять заточена точно под мою правую руку, а дактилоскопический опознаватель не позволяет им пользоваться никому, кроме меня. Дополнительно есть еще голосовой код. У всех нейроразрядников один и тот же недостаток -- они действуют наверняка только с небольшого расстояния, пять-шесть метров, так что для поражения цели с большой дистанции они совершенно не годятся. Это скорее оружие защиты, чем нападения. Больше всего его обожают проститутки в крупных борделях, сутенеры которых могут позволить себе закупить эти весьма недешевые цацки -- никакой крови, а сорвавшийся с катушек клиент вырублен начисто, и можно спокойно звать охрану, чтобы выкинуть ублюдка вон. Но я-то -- "прыгун", так что данная "слабость" оружия для меня была существенно снижена.
       Одновременно со мной Менга тоже привела себя в боевую готовность.
       У нее это выглядело иначе, и если бы я не знал, куда смотреть, ничего бы не заметил. Из пальцев правой кисти, сжимавшей бокал, выдвинулись тонкие, прозрачные нити сантиметров пять длиной, практически неразличимые на алом фоне вина за стеклом -- нано-имплатны, вживленные прямо в ногти. Она поставила их недавно, и приобретение было весьма недурственным, превращавшим обычные ногти в когти острее любой бритвы, способные даже пробивать теллароновую броню. Даже интересно, сколько она за них заплатила. Менга мне об этом не поведала, а сам я спрашивать не стал, зная, что она не любит лишнего любопытства. Кроме того, она быстрым движением отстегнула с пояса игольник стандартного образца -- "штопальщик-м47", который ей полагался по штату в ее фирме, и положила на стол сразу за жаровней, заранее скрыв от глаз тех, кто должен появиться со стороны служебного входа...
       Вовремя: трое здоровяков в темных плащах вошли в зал ресторанчика и без раздумий, без малейшей заминки направились к кабинке, в которой сейчас торчал Хэнк, увлеченно беседуя с сервис-терминалом и, похоже, ничего не замечая вокруг. Такая безошибочность говорила о точной наводке. Если не искать сложных и заумных вариантов, то эти люди, скорее всего являвшиеся агентами какой-нибудь спецслужбы, которых на Нове-2 с ее Девятью Правящими Домами пруд-пруди, вычислили его элементарно -- с помощью собственного лоцмана. Для их матобеспечения это не проблема. Как обычно, таких типов, как Хэнк, подводят пресловутые три "Не" -- Неосторожность, Непредусмотрительность, Нежелание -- нежелание избавиться ни от первого, ни от второго. Будем снисходительны -- Хэнк, дитя ульевых трущоб, не проходил моей спецподготовки и не обладал природными данными Менги. Не всем же быть профи. Иначе кому будут нужны услуги таких, как я? Вот именно.
       Действовали гости весьма слаженно и четко. Один остановился возле прозрачной двери кабинки, второй произвел выстрел из станнера через стекловолокно и вошел внутрь, склонившись над сразу безвольно сползшим на пол телом, а третий...
       Ну да, третий направился к нам. У агента было скучающее выражение лица, которым он пытался прикрыть непрерывно щелкающий курок игольника в своих мозгах. Все правильно -- в зале, кроме Хэнка, находились только мы с Менгой, логично предположить, что мы имеем к Хэнку какое-то отношение. Вдобавок, на столике красовались три комплекта столовых приборов. А при облаве на хакера, замахнувшегося на слишком крутую организацию, обычно стремятся вычислить всех его сообщников, весь круг его знакомых. Кроме того -- свидетели, свидетели. Старая, набившая оскомину, но не изжившая себя тема. Ну что ж, теперь никаких сомнений в развязке сложившейся ситуации у меня не осталось. Менга с замечательно невозмутимым видом смотрела, как этот тип приближается к нашему столику, будто ее это никаким краем не касалось. Умница. Эти трое действовали слишком самоуверенно, а самоуверенность -- тоже разновидность некомпетентности, которая, бывает, дорого обходится.
       -- Твой, -- почти беззвучно шепнул я, прикрыв губы краем поднятого бокала.
       Вина было немного жаль. Хорошее вино. Но с гостями надо делиться, даже незваными.
       На этой мысли я "стартовал" прямо со стула.
       Воздух вздохнул и раздался, уступая настырному объему моего тела, проявившемуся возле кабинки как раз напротив второго агента. Не успел он вылупить на меня глаза, как бокал с размаху влепился ему в лоб. Тугой звон разбившегося стекла, вино, залившее лицо и одежду, закатившиеся глаза и подломившиеся ноги -- полный набор признаков человека, потерявшего сознание, -- иначе с какой стати ему сползать спиной по стенке на пол? Второй "лоб" в кабинке, успевший обернуться на звук, получил в вышеназванную часть тела плюху из "зомби" и распластался поверх Хэнка. Что поделать, голова противника -- мое любимое слабое место.
       Дело было сделано, и я позволил себе обернуться.
       Менга легкой, танцующей походкой уже двигалась в мою сторону. Звонко цокая невысокими каблуками по твердому покрытию пола и всем своим видом демонстрируя, как здорово адреналин играет в ее крови. Проклятье, кажется, она немного перестаралась. Игольник ее "клиента" валялся на краю бассейна, а вот его хозяину повезло куда меньше -- он плавал в бассейне лицом вниз, вокруг его головы расплывалось красное пятно. По "скалистой" круче, имитирующей Асопский Перекат, по-прежнему безмятежно струилась вода, разбиваясь радужными брызгами о затянутую тканью черного плаща спину неудачника. Полная идиллия. Сегодня у рыбок и черепах новое меню. Извини, Чен, издержки нашей непростой жизни.
       Ладно, один тип для допроса у меня остался, к тому же они сюда тоже не в игрушки пришли играть. Я склонился над любителем "алых парусов" и потрепал его по мокрым щекам. Никакой реакции -- ни внешней, ни внутренней. По лбу из глубоких порезов струилась кровь. Неужто тоже перестарался? Вот что значит три года без настоящей работы -- теряю квалификацию.
       -- Эй, Сагиб, котик, я тебе говорила о том, что ты опасный противник?
       Подлизывается. Знает, что я не люблю трупы, были уже прецеденты.
       -- Неоднократно, -- проворчал я. -- Но с тобой я тоже ссориться не собираюсь.
       -- Иногда, котик, ты все-таки способен на комплименты, -- промурлыкала Менга низким голосом, склонившись над моим плечом и разглядывая агента на полу. -- Что там с твоим "языком"?
       -- "Онемел", -- скупо усмехнулся я.
       -- Еще бы не онемел. Ты, между прочим, разбил о его голову бокал из небьющегося стекла.
       -- Проклятье, а я думал, что в этой забегаловке все сделано под старину.
       -- Только не бокалы. Не напасешься, если каждый посетитель будет бить их о чьи-то головы. Ладно, замяли.
       Распахнув дверку кабинки, Менга вошла внутрь и небрежным движением стащила с Хэнка тело агента, просто схватив и потянув того за ногу. Парень был рослый, и по всем прикидкам весил раза в полтора большее нее самой -- но силы подруге было не занимать, в свое время она неплохо усовершенствовала свое тело. Стащив же, удивленно хмыкнула:
       -- Это что еще за дрянь такая?
       Я ее понимал. Я сам только что разглядел.
       Итак, Хэнк лежал на полу, упираясь светловолосой головой в подножие сервис-терминала, а на его правом виске красовался черный паук "эмлота", восемь красных глазков поблескивали в неоновом свете настенных ламп, указывая на то, что процесс копирования сознания запущен. Когда я увидел эту треклятую штуковину, я сразу отчетливо понял, что мой долгий отпуск на этой планете, казавшийся бессрочным, внезапно закончился. Досадно. Удружила Менга, ничего не скажешь. Если бы она заранее сообщила мне о том, какую затеяла игру, может, все повернулось бы иначе.
       Впрочем, Менга недолго предавалась удивлению. Ей вообще это не свойственно -- долго удивляться чему-либо. Быстро потеряв интерес к Хэнку с его новым "приобретением" на виске, она деловито выщелкнула из паза приемного устройства сервис-терминала цилиндрик кристаллического инфоносителя, что принес с собой Хэнк, сунула его в карман и повернулась, явно намереваясь уйти.
       Я продолжал с мрачным видом загораживать проем, и она вынуждена была остановиться, подняв на меня недоумевающий взгляд. Вероятно, она и в самом деле не понимала, чего я от нее хочу.
       -- Ты собираешься бросить его прямо здесь, киска?
       -- Код заказчика я уже знаю, -- она мотнула головой в сторону сервис-терминала. -- Информация для него тоже у меня, -- она многозначительно похлопала себя по карману с кристаллом и соблазнительно улыбнулась, зеленые глаза все еще блестели от прилива адреналина. Ощущение удовлетворения с оттенком сексуального возбуждения от удачно провернутой операции прямо-таки изливалось из нее как из опрокинутого сосуда, обволакивая мою нервную систему будоражащими волнами. -- Так что Хэнк мне уже не нужен. Лучше пойдем, котик, и займемся чем-нибудь более интересным...
       Я привык ко всему. В том числе и к тому, что близкие в прошлом люди порой удивительно легко подставляют друг друга ради самой обыкновенной корысти. А так как Менгу я знал уже довольно долго, ее реакция меня не удивила и ничуть не покоробила. Жизнь есть жизнь. Но сейчас, учитывая сложившуюся ситуацию, она во многих отношениях была не права. Из интересов собственной безопасности нам следовало прихватить Хэнка с собой.
       Или убить.
       Второй вариант мне нравился значительно меньше, и пока его еще можно было избежать -- в радиусе километра я не чувствовал ни малейшего внимания, направленного на этих боевиков, а я весьма чувствительный образчик эмпата. Следовало -- если боевиков кто-то и страховал, то эти люди были далеко. Придется провести воспитательную работу.
       Я ткнул указательным пальцем в сторону Хэнка:
       -- Вот та штука на его виске, она тебе знакома?
       -- Да нет... какой-то навороченный лоцман, что ли? Или что-то более серьезное?
       -- Эмлот, -- коротко пояснил я. -- Полное копирование сознания.
       -- Понятно. -- Она нахмурилась. Было отчего -- соображала Менга быстро, а Хэнк знал о ней немало, и все эти сведения могли стать достоянием посторонних. -- Слышала о чем-то подобном, а сталкиваться не доводилось... Значит, если дружки данных "тел" найдут эту штуку, то очень скоро доберутся до меня?
       -- Даже если этот парень умрет, -- подтвердил я.
       Менга с сомнением посмотрела в сторону бесчувственного тела хакера, затем подняла руку с игольником:
       -- А если я разнесу ему голову вместе с этой штукой?
       Спокойно так поинтересовалась, словно Хэнк был надоедливым насекомым, угодившим под подошву башмака. Сообразила-таки, оторва. Но на самом деле не было в ней этого желания -- желания убийства, только бравада. Не настолько уж она жестока, как ей частенько хочется казаться окружающим. Этим вопросом она преследовала другую цель -- надеялась навести меня на мысль сделать эту работу за нее.
       -- Мы лишь выиграем дополнительное время, киска. Но пробовать не советую. Если прервать процесс копирования памяти, то может сработать система самоуничтожения. А в эмлоты встраиваются о-очень мощные микрозаряды -- например, чтобы разнести эту кабинку в пыль, вполне достаточно.
       Менга выпрямилась, окинув меня недовольным взглядом, сочившимся нездоровым подозрением -- уж не проявил ли я неуместную жалость, и если да, то с какой стати, ведь Хэнк для меня никто? Когда-то я уже пытался ей объяснить, что не люблю убивать без крайней необходимости, но боюсь, она меня просто не поняла. Менга мыслила другими категориями, минимальные усилия по обеспечению безопасности устраивали ее куда больше, нежели длинная цепочка шагов, предпринятая в этом же направлении. Но не всегда минимальные усилия действительно обеспечивали безопасность, зачастую они создавали лишь ее иллюзию.
       -- И что же тогда нам с ним делать? Взять с собой?
       Угу. Именно к этой мысли я тебя и подводил, подруга. Подходящий момент несколько подсластить пилюлю, чтобы вызвать больший энтузиазм:
       -- Кстати, киска. Вот этот самый эмлот, к твоему сведению, стоит несколько десятков тысяч эталонов. Сечешь? Надо только подождать, пока он завершит работу и отвалится сам.
       Да, это сработало. Менга была не из тех, кто разбрасывается дармовыми деньгами.
       -- Еще бы, котик. -- Она довольно ухмыльнулась. -- А ты сможешь его продать? Очень уж специфический товарец, с душком.
       -- Об этом после, сперва нужно утрясти некоторые детали. Насколько хорошо тебя знает Чен?
       -- Он знает меня в лицо, не более того.
       Она имела в виду, что кроме этого ресторанчика они больше нигде не сталкивались. Тем проще. Одним свидетелем больше, одним меньше, -- большой разницы нет, но если этот старик исчезнет хотя бы на день-другой, то это даст нам дополнительную фору во времени...
       -- Я займусь Ченом, а ты возьми мой трассер, отгони подальше и брось, -- распорядился я. -- Теперь он наверняка "засвечен". Не забудь забрать мою сумку в багажнике. Позже встретимся у меня.
       -- Ладно.
       Похвально. Не стала ни спорить, ни возражать, ни задавать лишних вопросов, на которые женщины так горазды в самых неподходящих ситуациях. Я же говорил, Менга -- женщина с понятием. Именно поэтому я счел нужным предупредить:
       -- Да, и с этой минуты можешь считать себя безработной и бездомной.
       -- Что? -- Менга недоверчиво нахмурилась. -- Ты не преувеличиваешь?
       -- Ты меня знаешь.
       Она смерила Хэнка задумчиво-обеспокоенным взглядом, хмыкнула. Полюбовавшись еще секунду ее обликом (надо признаться, что она привлекательна для меня в любом виде и в любом настроении), я отступил, выпуская ее из кабинки наружу.
       -- Вещи Хэнка тоже прихвати.
       -- Да ладно, обойдется, -- она пренебрежительно фыркнула, забрала со стола свою сумочку с женским барахлом, толкнула входную дверь и под звон колокольчиков испарилась из пределов видимости для глаз, но не для внутреннего "слуха".
       А я принялся подчищать хвосты.
       Постороннего присутствия по-прежнему не ощущалось, поэтому я без всякой опаски, обстоятельно, но все же довольно шустро обыскал двоих агентов. Того, что плавал в бассейне, я решил считать вне досягаемости своей "юрисдикции" -- слишком мокрый. У каждого под одеждой оказался приличный арсенал -- игольники, станнеры, куча иных мелких приспособлений, входивших в стандартный набор вооружения агента. Оружие меня не интересовало, а знаков принадлежности к какой-либо из спецслужб я не обнаружил. Вполне естественный результат, достойный лишь мимолетной досады. В моей сумке, предоставленной попечению Менги, ничего особенного из снаряжения не было, я ведь не готовился ни к каким операциям, а потому пришлось использовать то, что оказалось под рукой. Позаимствовав у одного тела плоскую коробочку "шпиона" -- комплект электронных жучков с пеленгатором, я двинулся по коридору к запасному выходу.
       Чена я обнаружил в конце коридора, рядом с лестницей, ведущей из подвала на улицу.
       И на сей раз не возникло даже сомнения: кибер. Потому что у тела, подвешенного на крюк вешалки для одежды за воротник рабочего одеяния, каким-то тяжелым острым предметом был раскурочен череп. В прозрачной жидкости плавало разноцветное месиво искусственных мозгов со спутанными клубками нитевидных нейропроводников. Весьма неприглядное зрелище.
       Забавно, я готов поручиться, что нас обслуживал живой человек. Ловок старикан. Улизнул и от меня, и от агентов, подставив вместо себя несчастного болвана. Ох, и чутье у него на неприятности -- долго еще жить будет. Что ж, сомнения в том, что дело не только в лоцмане и причиной наводки на Хэнка мог послужить Чен, на некоторое время отпали.
       С этими мыслями я вышел на улицу, вернее во внутренний двор "улья", представлявшего собой захламленный квадрат, стиснутый со всех сторон серыми пластобетонными стенами. Так и есть, черный шестиместный глайдер дожидался здесь возвращения своих пассажиров. Присев возле борта, я запустил руку под днище и прицепил жучка на обводы антигравитационных толкателей. Включил пеленгатор -- небольшую пластиковую карточку, начиненную соответствующими электронными схемами, проверил контакт. Поверхность карточки превратилась в плоский экранчик со схематичным изображением городских магистралей, с зеленой точкой в месте расположения объекта с жучком. Работает.
       Разобравшись с глайдером агентов, я вернулся к Хэнку.
       Он так и лежал в углу кабинки на боку, восемь красных глазков эмлота с его виска злобно пялились в потолок. Запись все еще не завершена. Эту штуку сейчас нельзя снять при любом желании. Паучьи ножки молекулярных захватов врастают в череп намертво, а специальным оборудованием, способным вычислить код доступа в операционку прибора, в данный момент я не обладал. Парень по имени Хэнк на этот раз забил мяч явно не в те ворота. Рано или поздно подобное может случиться с любым хакером, но так круто влипнуть удается не каждому -- уметь надо. С ним ведь не собирались церемониться -- если бы мы с Менгой не оказались на пути этих агентов, то через несколько минут те спокойно удалились бы восвояси, оставив здесь хладный труп и утащив с собой всю информацию об его окружении. А потом занялись бы отстрелом "мишеней", пока не осталось бы никого, кого Хэнк знал бы лично. То, что эти люди принадлежали именно к "пострадавшей стороне", я нисколько не сомневался. Что же он спер, этот неудачник, если с ним поступили столь безжалостно?
       Я недовольно качнул головой. Я очень хорошо понимаю разницу между разумным риском и бесшабашностью, граничащей с идиотизмом. На своем веку мне довелось повидать множество таких кретинов, которые лезли на рожон очертя голову. Все они заканчивали одним: погребальной урной, если, конечно, еще оставалось что погребать. Не нравилось мне это дело. Оно "воняло" так, что впору было затыкать нос. Сорок лет работы в качестве профи приучили меня к максимальной осторожности и выработали безошибочных нюх, настойчиво ворчавший мне сейчас, что вольно или невольно Менга втравила меня в нечто опасное и гнилое. И ей придется объяснить мне кое-что, хочет она того или нет... Проклятье галтов, так хорошо начинавшийся день оказался безнадежно испорчен.
       Ладно, разберемся.
       Но чем быстрее, тем лучше.
       Агент, расколовший своим черепом "неразбиваемый" стакан, так и не очнулся. Его проблемы. Дышит -- значит жив, от легкого сотрясения еще никто не помирал. А то, что мне придется обойтись без "языка" -- проблемы уже мои.
       Я снова отцепил с пояса станнер, вывел индикатор на среднюю мощность и произвел в голову обоих "лбов" контрольный выстрел. Два-три часа потерянной памяти теперь им обеспечено. После чего подошел к бассейну и проделал то же самое с трупом в воде. Тот, понятное дело, не возражал. Вежливо колыхал складками плаща и рассматривал разноцветных рыбок. Те еще не привыкли к новому "соседу" и перепугано таращили круглые гляделки из-под сложенных домиками камней. Наших лиц не должно оставаться ни в чьей голове -- ни в живой, ни в мертвой. С помощью эмлотов можно творить чудеса, а тот, что красовался на Хэнке, был, конечно же, не единственным, так что содержимое этих мозгов рано или поздно окажется в электронной базе данных и подвергнется тщательному препарированию.
       Снова вернулся к Хэнку и взвалил его на плечо. Парень оказался на удивление легким. Плохое питание и отсутствие физической нагрузки до добра не доводят -- пальцем перешибешь, и игольника не нужно. Прикрыв на мгновенье глаза, я сосредоточился, стараясь как можно полнее представить себе уютную комнатку своей квартиры, находившейся в одном из зажиточных небоскребов Звездного Гамбита -- соседнего района, граница которого пролегала в семи кварталах отсюда. Перенос на большое расстояние, по закрепившимся в памяти внутренним ориентирам, значительно сложнее "прыжка", совершенного в пределах видимости. Да и утомляет это дело довольно сильно -- так что я не слишком часто злоупотребляю своими природными способностями. Предпочитаю обычные средства передвижения вроде трассеров и глайдеров. К тому же незачем лишний раз демонстрировать окружающим свои козырные карты.
       А сейчас деваться было некуда.
       По телу снизу вверх прокатилась теплая волна, формируясь в живой пронзительно-синий клубок внутри головы, в районе "третьего глаза", тепло сменилось холодным покалыванием. Почувствовав, как воздух вокруг становится густым и вязким, точно патока, обретая иную физическую плотность, я швырнул себя вперед...
       Не забыв, естественно, прихватить Хэнка с собой.
      

    Ксарра

      
       Выбравшись из ресторанчика, Ксарра бегло огляделась по сторонам и с независимым видом прошла к трассеру, стараясь держаться так, словно ничего не случилось. Пока вокруг вроде было тихо. Редкие прохожие не вызывали особых подозрений своим будничным видом и поведением: из подъезда противоположного "улья" вышел парень, на ходу вытаскивая пачку сигарет -- помятое лицо, запавшие глаза, ввалившиеся щеки. В ее сторону он даже не глянул. Ему навстречу неторопливо шла пожилая женщина в заношенной одежде, бросила ему пару слов, тот что-то буркнул в ответ. На углу о чем-то взахлеб спорили двое подростков, яростно размахивая руками и наскакивая друг на друга -- дело определенно шло к потасовке. Над головой проехали друг за другом два такси с перерывом в пару секунд...
       Привычный, естественный фон. Никаких признаков внешнего наблюдения за улицей. Силы зла, не хотелось даже думать об тех типах в черных плащах, которых пришлось успокоить внизу, в ресторанчике Чена. И так нервы все еще натянуты как струны. Надо же было так нарваться... не дай Небо, чтобы теперь все пошло наперекосяк...
       Ксарра закинула в машину сумочку и опустилась на водительское сидение. Ручное управление в "бегущей пантере" -- приземистой, просторной машине на воздушной подушке, было непривычным, целиком рычажным -- на Нове-2 больше принята рулевая рогатка. К тому же из машин ей гораздо больше нравились скоростные и не такие древние, -- глайдеры, например. Но Сагиб питал слабость к трассерам, и если бы не его достаточно суровый характер, она бы могла заподозрить его в позорной сентиментальности. Впрочем, у каждого человека есть свои слабости... да и насколько Ксарра знала, почему-то все шелтяне без исключения предпочитали именно этот вариант. Национальный бзик. Впрочем, перемещая рычаг скоростей на левом подлокотнике водительского сиденья и рычаг направления на правом, как рукоятку джойстика на компе, можно было вполне управиться и с таким транспортом, опыт уже имелся. Поэтому она предпочла не облегчать себе задачу вождения автопилотом -- когда рулишь сама, то и чувствуешь себя как-то живее, особенно если рулишь лихо.
       Прикосновение пальцев к окошку идентификатора запустило двигатель. Машина мягко заурчала, на несколько сантиметров поднимаясь над поверхностью тротуара. Закончив десятисекундную продувку воздушных сопел, Ксарра тронула машину с места и погнала к ближайшей продольной улице, мысленно планируя предстоящий маршрут. Серый Утес... Со стороны район и впрямь напоминал собой серую скальную глыбу -- в небеса рвались гигантские здания "ульев", одно выше другого, с тысячами, а то и десятками тысяч одно- и двухместными комнатенок-сот, в которых ютились не слишком удачливые члены общества. А запутанные ряды узких улиц между ними с многоярусными переходами и бесконечными горизонтальными уровнями уличного движения напоминали собой артерии и вены внутри этой самой глыбы. Даже сейчас, в такую рань, когда город только начинал просыпаться, "ульи" продолжали монотонно жужжать. Люди сновали туда и обратно, над головой то и дело мелькали воздушные машины. И все же нижний уровень, куда на большинство поперечных улиц -- поперечных, если ориентироваться на полуденное солнце, даже днем редко заглядывали солнечные лучи -- и потому почти постоянно царил легкий сумрак, нижний уровень пока был практически свободен. Учитывая столпотворение, которое будет здесь наблюдаться в разгар дня, одиноких пешеходов в счет можно было не брать. Сейчас на виртуалке лоцмана -- 5.24, до того, как этот самый народ выльется на улицу и потечет сплошной массой, кто пешком, а кто на личном или общественном транспорте по наземным и воздушным ярусам, оставалось чуть больше получаса.
       В таком перенаселенном мире, как Нова-2, клетушки "сот" особо не отличались набором стандартных удобств, но те, кто не предъявлял к жизни больших претензий, были рады и этому маленькому уюту. Большинство внутренних помещений "улья" вообще не имели окон. Вместо них внутри крошечных комнат на стены развешивались экраны, на которые транслировалась любая видеокартинка, выбранная по заказу жильца. Если, конечно, у жильца было чем заплатить за дополнительный сервис. Ксарра же всей душой презирала людей, которые мирились с жалким подобием жизни в таких казематах. Ненавидела вот эти узкие трещины-улицы, ненавидела тонкие стены, которые пропускали любой звук, бесконечные ярусы коридоров, освещенные дешевыми световыми панелями. Она была кошкой, Менгийской Кошкой, которой требовался не просто уют и комфорт -- ей требовался простор. Она гораздо уверенней себя чувствовала в огромном зале или на широком двенадцатирядном шоссе, или на просторах воздушной трассы за рулем скоростного глайдера. Вот почему она всегда ставила перед собой сверхзадачи и добивалась желаемого. По ее представлению жизнь была похожа на карабканье вверх по бегущему вниз эскалатору -- стоит только остановиться, и тут же окажешься там, откуда начинала. Если не ниже. Вот она и не останавливалась.
       Доехав до перекрестка, она свернула. В глаза, продравшись сквозь архитектурные хитросплетения продольной улицы, ударил алый луч солнца; лобовое стекло трассера, сработав на избыток света, приглушило излучение.
       Ксарра отстранено усмехнулась.
       Последнее время она чувствовала, как в ней происходят изменения в отношении к окружающему миру. Когда твое благосостояние растет, то каждое новое утро радует чуточку больше предыдущего. Сейчас уже трудно представить, что когда-то, почти тридцать лет назад, обитая на Нове-4, с ее бесконечными плантациями сутги от горизонта до горизонта, она ненавидела рассветы, потому что зарождающийся день готовил ей только нескончаемые заботы и изнуряющую усталость к вечеру после работы на этих самых плантациях... Вот только последнее время ей не очень везло, и благосостояние грозило дать трещину... Ничего, эта полоса неудач должна закончиться уже сегодня... Должна, силы зла!
       Встречный воздух обдавал лицо приятной прохладой, привычной загазованности вредными примесями она старалась не замечать. Вот когда через три-четыре часа слепящий диск Новьена застрянет в зените и начнется несносная жара, а в воздухе повиснет невыносимая вонь пластика и металла раскаленных поверхностей, тогда придется напялить респиратор или поднять верх трассера и включить кондиционер...
       Впрочем, избавиться от машины придется значительно раньше.
       По правде говоря, не ожидала она такой прыти от службы безопасности той конторы, которую нагрел Хэнк. Никак не ожидала. То ли Хэнка кто-то заложил, то ли этот болван где-то прокололся сам, то ли... Поздно уже гадать. Теперь нужно как можно быстрее сбагрить информацию с кристалла, получить деньги и помахать всем ручкой на прощание -- окончательное и бесповоротное. Вряд ли Сагиб ошибся, когда намекнул, что с этой минуты ей не следует появляться ни дома, ни на работе... Кстати, как же предусмотрительно она прихватила его с собой, когда решила перехватить Хэнка в ресторанчике Чена. Выручил шелтянин. Здорово выручил. Даже жаль, что придется помахать ручкой и ему тоже... Может быть, ценность трофейного эмлота несколько его утешит, когда шелтянин поймет, что она исчезла из его жизни...
       Состроив недовольную гримасу и продолжая напряженно думать о своем, Ксарра машинально объехала мусорный контейнер, который кому-то понадобилось опрокинуть на бок посреди и без того узкой улицы. Дело в том, что, ввязавшись в это дело с Хэнком, она пошла ва-банк. Куш, который она собиралась сорвать по завершении операции, позволил бы начать жизнь в новом месте с нуля, наплевав на все долги. В том числе и на долг Немету. Надо заметить, очень приличный долг. Который ей очень не хотелось выплачивать. Она вообще не любила отдавать деньги, чьи бы то ни было. Сейчас инфокристалл лежал у нее в кармане, и она была свободна в своих поступках. Поэтому, хотя у нее и имелась довольно неплохая квартирка в приличном "улье", аренда и обстановка которой обошлась ей весьма недешево, по большому счету жилья было не жаль. Работенку в фирме "Новый Век" -- тем более. Да, непыльная, и хорошее прикрытие для левого, более прибыльного заработка посредником. Ну и что? Найдет что-нибудь еще в том же роде, если потребуется. Ее вообще удивляло, зачем этой фирме понадобилась служба безопасности для защиты от экономического шпионажа -- с ее-то хламом, который она выпускает, и который покупают только законченные придурки. Правда, если разобраться, то сейчас даже стельки для домашних тапочек выпускаются супер-пупер -- если, конечно, верить рекламе, так что любая лабораторная разработка в этом направлении имеет гриф "совершенно секретно". В ее подчинении находилось всего двое лоботрясов, которые в буквальном смысле спали на работе. График был свободный -- Ксарра являлась на смену когда хотела и уходила когда хотела, ни перед кем не отчитываясь, а хозяина интересовали только результаты. Он не доставал ее проверками, но зато и платил чисто символическую сумму. Если бы не ее настоящий заработок в качестве посредника среди хакеров, то она с такого жалованья давно бы протянула ноги.
       Лично она верила только в собственную силу воли, в свое яростное желание выкарабкаться наверх, и эта цель оправдывала в ее глазах любые средства. На протяжении своего жизненного пути она твердо усвоила, что положиться может только на саму себя. К слову говоря, каким бы хорошим любовником ни был Сагиб и как бы он там к ней ни относился, все его чувства -- мираж. Полагаться на этот мираж было бы, по меньшей мере, глупо. Они все здесь жили в таком мире и по таким законам, что любой момент их жизни мог стать последним, поэтому на ее взгляд было бессмысленно к кому-либо привыкать, привязываться... В конце концов, жизнь вообще очень опасная штука. Как шутил один ее знакомый медик: "жизнь есть тяжелое заболевание со стопроцентным летальным исходом, передаваемое половым путем". Выражение было старым как мир, но не лишено смысла... Да и потом, слишком личные чувства всегда приносят одни неприятности, а в конечном итоге -- боль. Боль, которую она больше не собиралась испытывать. Хватит, намаялась в молодости. Быть холодной и расчетливой стервой значительно проще... Дальновиднее. Дешевле. Особенно по отношению к очередному любовнику, когда она теряла к тому интерес. О-о, "сильная" половина рода человеческого Новы-2 -- это особая тема. Здесь давно перевелись настоящие мужики -- все какие-то мелочные, избалованные, никчемные и инфантильные. Ни один из них не мог предложить ей настоящей любви. Ни один из них не бросился бы спасать ее, рискуя собственной головой. Одноразовые какие-то, мать их...
       Ксарра раздраженно втопила рычаг, лихо срезая угол на перекрестке, и снова выруливая на следующую по маршруту поперечную улицу. Машина нырнула в густую тень, вязко колыхавшуюся среди каменных стен, а ветер сразу стал холодным и неприятным, он теребил волосы и нахально забирался под воротник куртки. Эта улица была еще более безлюдной. Квартал самых отвратных трущоб даже в таком убогом районе, как Серый Утес. Оставалось проехать совсем немного, где-то здесь должны были ошиваться "демоны" Бинса...
       Сагиб... А что Сагиб? Да, он немного другой. Не мелочен, не инфантилен. Умен и умудрен жизненным опытом. Но тоже расчетлив, только по-своему. И кто знает, как он поведет себя в опасной ситуации, когда и в самом деле понадобится рисковать жизнью -- не только ради себя самого, любимого, но и для кого-то другого. Например, ради нее... Какая чушь. Размечталась, дуреха... Может быть позже, когда у нее все устроится на новом месте, она и свяжется с ним еще раз... Очень уж надежный человек. Редко такого встретишь...
       Неожиданно впереди из незаметных боковых проулков с обеих сторон улицы с ревом выскочили два трассера и встали нос к носу поперек движения, перекрыв проезд. Ксарра резко затормозила и в сердцах громко выругалась, не стесняясь в выражениях. В обеих машинах сидели головорезы Бинса во главе со своим лидером и весело скалились в ее сторону, с явным интересом внимая описанию своей никчемной сущности из уст разгневанной женщины; поднятая воздушными подушками пыль медленно оседала обратно на захламленное шоссе. Сам Бинс -- молодой, рослый и мосластый парень с крупным скуластым лицом, с широкого рта которого никогда не сходила насмешливо-хищная ухмылка, приветственно помахал ей рукой.
       У Немета было много таких мелких банд, каждая из которых представляла собой отдельную боевую единицу, беспрекословно выполняющую распоряжения управляющего центра -- то есть самого Немета, криминального "патрона", заправлявшего этим районом. Парни Бинса называли себя Демонами Серого Утеса, использовав для имиджа, не мудрствуя лукаво, название своего родного района -- и получилось, надо признаться, неплохо. Да и противниками они были довольно опасными. Излюбленное оружие "демонов" было настолько примитивным, что никогда не требовало ремонта -- увесистые полуметровые дубинки из сверхтвердой стали. Это не значило, что они никогда не пользовались стрелковым оружием -- такого добра, как игольники и нейроразрядники, у них тоже хватало, но у демонов имелся бзик: они считали своим долгом замочить противника именно голой сталью. Переломать все кости, превратив в кровавый бесформенный мешок. Только таким способом можно было заслужить уважение в их среде. Дикие, в общем, ребятишки...
       Что ж, на ловца и зверь бежит, хмуро мелькнуло в голове Ксарры. Чересчур внезапное появление Бинса заставило ее лишний раз напрячься и потому вызвало недовольство, но тут уж ничего не поделаешь -- подобные выходки были вполне в характере этого кретина.
       Открыв дверцу, Бинс неторопливо выбрался из трассера, попутно огладив себя рукой по голове. Явно чтобы Ксарра оценила его новую, по последней моде, стрижку -- от коротких светлых волос остался только крест, линии которого, пересекаясь по затылку, опоясывали верх черепа.
       -- Привет, Бинс.
       -- Привет, сайя, -- лидер оскалился чуть шире, открыв желтые прокуренные зубы -- типа рад ее видеть. Ксарра насторожилась. С чего бы это? Между ними никогда не было особо доверительных отношений. Что, уже второй раз за это короткое утро события начинают идти совсем не так, как ей хотелось бы, или ей это показалось?
       -- Кого это вы тут ловите?
       -- Тебя.
       Ну вот, прямо в точку попала. Мать вашу...
       -- Меня? -- она постаралась изобразить на лице изумление, скрыв тревогу. Похоже, ей это удалось, так как Бинс глянул на своих помощников, точно говоря: вот видите, она ничего не знала, и в своей обычной развязной манере пояснил:
       -- Ну да. Как раз сегодня патрон отдал распоряжение сообщить о тебе сразу же, как только кто-нибудь тебя увидит. Насколько я знаю, сайя, он пытался уже с тобой связаться, но ты вроде как решила поиграть с ним в молчанку?
       Вот тебе и на. Вообще-то Ксарра рассчитывала, что Немет не станет сильно разбухать насчет долга и подождет пару лишних деньков. Кто ж знал, что его так разозлит блокировка связи? Она лишь не хотела, чтобы он ей эти дни досаждал, путал планы, а Немет, видимо, заподозрил, что она собралась его "кинуть". А этого мудака и меньшие подозрения приводили в ярость. Проклятье, опять ее подвела самонадеянность -- она давно знала, что Немет положил на нее глаз, тот этого никогда и не скрывал, но лучше бы она с ним связалась и прояснила ситуацию сама, чем полагалась на то, что ради нее Немет сделает уступку. Не тот это человек, чтобы делать уступки кому бы то ни было. Не тот.
       -- Кстати, сайя, -- не спуская с нее внимательного взгляда, Бинс подобрал с сиденья свою дубинку и многозначительно похлопал по ладони увесистым концом. -- Ты бы связалась с патроном прямо сейчас. А то я уже поставил его в известность и он ждет, не дождется твоего звонка.
       Силы зла, опять все наперекосяк. Нет, ну какой же неудачный день.
       С трудом сдерживая нарастающее раздражение, Ксарра открыла канал связи и набрала код Немета. И уже в следующую секунду услышала знакомый и весьма малоприятный голос, а в сознании возник видеошаблон -- бледный человек с резкими чертами лица и редкими волосами, в шафрановых одеяниях Правящего Дома Колок -- в соответствие с нынешней модой. У Немета имелась масса таких заготовок, он считал своим долгом покрасоваться перед собеседником в виртуалке, тогда как большинство нормальных людей (с более дешевыми моделями лоцманов, не обладавших большими графическими возможностями), обходилось обычной речью, а то и вовсе оформляли мысленный треп электронными символами.
       "Ксарра, милочка, мне тут ребята сообщили, что ты пожаловала к нам в гости?"
       "Не совсем так, Немет. Я хочу избавиться от "засвеченной" машины, и только. Твоих парней ведь не затруднит столь мелкая услуга..."
       "Ну, конечно нет, милочка. Отдай им свою тачку и пересаживайся к моим ребятам, они мигом доставят тебя ко мне..."
       "Ты, кажется, не понял, Немет -- у меня нет на это времени. В данный момент я сматываюсь. Уношу ноги. Мой хакер здорово влип, и я со своим компаньоном обеспечиваю прикрытие, причем мы уже успели отразить одно нападение. Все выглядит очень серьезно, поэтому мне не до визитов".
       "Это ты не поняла, милочка. Я не прошу, я требую. Нам давно пора обсудить некоторые общие детали..."
       Она давно знала Немета -- еще когда тот ходил в "шестерках" у Сига Белого, в недалеком прошлом заправлявшего половиной "теневого" мира Тиртиниума. Тогда Белого побаивались все, с ним даже кураторы -- главы официальной власти районов, -- не брезговали здороваться за ручку. Пока в один прекрасный день грозный пахан не испарился в воздухе вместе с собственным скутером, в который его конкурентам все-таки удалось, несмотря на все меры предосторожности, подложить такой мощный заряд взрывчатки, что никаких останков так и не нашли. Пришлось его ближайшим помощникам выбирать нового пахана по жребию. Без перетасовки остальных "должностей", как водится, тоже не обошлось -- многие бывшие "шестерки" пошли на повышение. Вот и Немету в тот день повезло. Правда, нежданно свалившаяся на голову власть не добавила ему ни ума, ни смекалки, ни рассудительности. Зато в немалой степени одарила самоуверенностью и жадностью. Однако для Ксарры он был практически единственным, кто мог предоставить ей хороших боевиков для прикрытия хакеров после взлома заказанных баз данных, и эти "ширмы" ее вполне устраивали. Несколько раз она пользовалась и услугами людей Бинса.
       Проблема заключалась в другом. Два месяца назад, когда один из его людей в ходе прикрытия случайно нарвался на перехватчиков из СОП, уйти не удалось. Пристрелили вместе с ее хакером. Такого крупного прокола у нее еще никогда не случалось. А тут еще и Немет -- погибший боевик оказался его дальним родственником, и вне себя от ярости "патрон" выставил Ксарре счет в кругленькую сумму. И надо же было этому произойти именно тогда, когда она потратила все свои сбережения на вживление новых наноимплантов, о которых давно мечтала. Естественно, расплатиться с Неметом сразу ей не удалось. Не удалось и позже -- именно с этого момента ее начала преследовать самая настоящая полоса неудач. Сделки часто срывались еще при переговорах с заказчиками, а в тех редких случаях, когда их удавалось заключить, хакеры попадались едва ли не раньше, чем приступали к делу... Ничто так сильно не влияет на коммерцию, как дурная слава, которая вскоре распространилась о ней как о посреднике. В общем, сплошная невезуха. Чему яркое подтверждение -- сегодняшнее развитие событий. Именно поэтому ей давно следовало сменить место обитания, наладить контакты там, где ее никто не знал. Нова-2 -- большая кормушка, мигрировать по разбросанным по ее поверхности мегаполисам можно до бесконечности.
       Личная встреча с Неметом тем более не сулила ей ничего хорошего. Похоже, он и в самом деле каким-то шестым чувством почуял, что она хочет смыться, не заплатив. Зря все-таки она решила в сложившейся ситуации воспользоваться услугами его людей. Плохо подумала. Бывает. Теперь надо выкручиваться, чтобы потом не кусать локти...
       "Послушай, Немет, я помню о нашей договоренности и как раз над этим сейчас работаю. Если все пройдет гладко, вечером я погашу половину долга. Тогда и поговорим о дальнейшем..."
       "Уж не тот ли шелтянин является твоим компаньоном, милочка?" -- почему-то с изрядной долей ехидства уточнил Немет.
       "Какая тебе разница? -- огрызнулась Ксарра. -- Хочешь провалить мне все дело, чтобы я не смогла с тобой расплатиться? Видимо, тебе очень нравится, когда хожу у тебя в должниках? Так я должна понимать твою дурацкую упертость?"
       "Ты, как всегда, невероятно строптива, сайя. Вот что, даю тебе минуту на раздумье -- или ты приедешь добровольно, или мои парни приволокут тебя против воли. Выбирай сама".
       "А ты, как всегда, невероятно груб, Немет! Силы зла, чего тебе вдруг приспичило увидеть меня именно сейчас?"
       "Потому что я давно тебя не видел, -- прошипел Немет, -- ты же знаешь, как я тебя люблю. Ты едешь ко мне, сайя, разговор закончен".
       Он отключился.
       Ксарра с мрачным видом уставилась на команду Бинса. Семь пар глаз, соответственно, внимательно наблюдали за ней самой. Сдать назад и развернуться она вряд ли успеет, нужно сперва попробовать ослабить их бдительность. К Немету она по-прежнему не собиралась. С инфокристаллом Хэнка в кармане ей у него делать нечего.
       -- Ну что, сайя, поехали? -- Бинс широко осклабился и сделал несколько шагов в ее сторону, продолжа вертеть дубинку в руках. -- Патрон велел отвезти тебя к нему.
       -- Ну хорошо, хорошо, -- она вскинула руки, точно сдаваясь. -- Велел, так велел. Езжайте, я следом за вами...
       Бинс отрицательно покачал головой, угрожающе оскалился:
       -- Нет, сайя. Если хочешь, мы отбуксируем твой трассер хоть на край света, но ты поедешь с нами. Так велел Немет.
       В очередной раз проглотив недовольство, Ксарра потянулась за сумочкой, лежавшей на соседнем сиденье, но Бинс не позволил:
       -- Оставь, сайя. Ничего с твоими вещами не сделается. И давай-ка сюда свой игольник.
       -- Бинс, говнюк ты этакий, что это ты себе позволяешь, мы ведь не первый день знакомы...
       -- Вот именно, сайя, что не первый, -- проворчал Бинс. -- Поэтому лучше без глупостей. Мне будет очень жаль, если придется сделать тебе больно. Да, и придержи свои "коготки", иначе нам сразу придется стрелять, а мы так не любим расставаться со своими железяками.
       Остальные "демоны" согласно закивали, двое выпрыгнули из машины вслед за Бинсом.
       На Ксарру накатил приступ самой настоящей ярости. Да как он смеет так с ней разговаривать, приказывать ей -- этот щенок, вдвое ее моложе... Да плевать ей, что их семеро, чем больше противников, тем больше они мешают друг другу. К тому же Немет наверняка ожидает ее получить живой и невредимой, а стало быть, руки у нее развязаны больше, чем у них. Вот только "когтями" в такой толпе нужно работать осторожно, а то можно и у себя что-нибудь отхватить, причем весьма нужное для дальнейшего функционирования.
       Прикинув план действий, она с невозмутимым видом пожала плечами и вышла из трассера, приподняв руки и позволив лидеру "демонов" самому снять игольник с ее пояса. Глупо ухмыляясь, Бинс тут же опробовал новую игрушку на каком-то зонде -- то ли коммерческом, то частном, с ходу не разберешь, к несчастью для себя пролетавшем мимо -- короткая очередь игольника, и раскуроченный шар грохнулся на тротуар, рассыпая детали электронно-механического нутра.
       -- Побереги обойму, говнюк, -- рыкнула Ксарра.
       -- Поосторожнее с выражениями, сайя, мы с тобой еще не разобрались. Топай, куда сказано.
       Бинс развернулся вполоборота, пропуская ее мимо...
       Вот тут-то и началась работа.
       Бинс был рослым парнем, но Ксарра ему в росте и массе практически не уступала. Да и мышечные импланты, насколько ей было известно, у нее были ничуть не хуже, чем у него. Так что свое парень получил "туго и конкретно". Зубодробительный удар локтем в челюсть отшвырнул его на трассер Сагиба, заставив кувыркнуться через бортик и зарыться головой между панелью управления и сиденьем. Как всегда во время драки, Ксарра сразу ощутила знакомый прилив сил при выбросе адреналина в кровь. Импланты сработали молниеносно. Из ногтей вытянулись тонкие, полупрозрачные ниточки пятисантиметровых жал -- острых, как лазер и твердых, как алмаз...
       "Демоны" показали себя опытными и решительными бойцами. Их замешательство не длилось и доли секунды. Бинс еще летел вверх тормашками, а двое ближайших, покрепче перехватив дубинки, ринулись на нее, не дожидаясь, пока остальные попрыгают из машин для поддержки. Каково же было их удивление, когда эта сумасшедшая сайя, вместо того чтобы во весь дух припустить по улице прочь и нырнуть в какую-нибудь подворотню, лишая их возможности преследовать ее на трассерах, с яростным шипением набросилась на них, точно бешенная кошка...
       Первого Ксарра вырубила ударом ноги в пах, второго хлестнула по лицу расслабленной кистью наотмашь, разрывая кожу и мускулы до самого черепа. Стальной стержень, которым парень пытался заслониться, развалился надвое -- "когти" резали практически любой металл точно шелковую ткань. От боли "демон" завопил во всю глотку, хватаясь за окровавленное лицо. Третьему, прыгнувшему на нее сверху с бортика машины, повезло еще меньше. Ксарра метнулась в сторону, поднырнув под его выпад, и когда парень, потеряв равновесие, стал заваливаться вперед, полоснула его сзади по шее "когтями", кромсая позвоночник
       Ее чувства предельно обострились. Зрение, слух, осязание... Ни одна деталь не могла пройти мимо ее внимания: она видела и слышала, что происходят на перекрестке в пятистах метрах отсюда, различала запах каждого из этих парней, а благодаря искусственным мышечным волокнам ощущала в себе такую силу и мощь, как если бы и в самом деле превратилась в дикую менгийскую кошку.
       Остальные трое бросились на нее одновременно, но тут же разлетелись, словно кегли. У одного была разбита каблуком коленная чашечка, второй рухнул ей под ноги с располосованной шеей, заливая дорогу кровью, третий... третий успел увернуться, каким-то невероятно длинным гибким движением отпрыгнув прочь. Этот-то и был самым опасным противником, мгновенно сообразила Ксарра.
       -- Вали ее! -- донесся сзади полный ярости и ошеломления голос Бинса.
       В воздухе словно повис пронзительный дробный шелест -- лобовое стекло ближайшего трассера "демонов" покрылось частой строчкой мелких отверстий. Бинс, мерзавец, пришел в себя и палил сзади из игольника, скорее всего -- ее собственного. Второй раунд с применением стрелкового оружия Ксарру не устраивал. Она кувыркнулась через плечо (силы зла, куртку испачкала!), вскочила на ноги и длинными прыжками устремилась к левому проулку, из которого несколько минут назад появились одна из машин Бинса. Краем глаза она еще успела отметить, как трое других "демонов" -- из уцелевших, кому она не нанесла особо серьезных повреждений, тоже повыхватывали оружие, а потом тень спасительного угла скрыла ее от визжащих потоков стальных игл и лучей станнеров...
       Нет, не скрыла.
       Ксарра не почувствовала ни удара, ни толчка, просто ноги потяжелели, наливаясь свинцом, а тело стало ватным и чужим. Она лишь с яростью успела подумать, что упадет ничком и, значит, ударится лицом о грубое покрытие тротуара, подпортив результат дорогостоящих пластических операций, а потом сознание растворилось в кромешной тьме.
      

    Сагиб Кримсарт

      
       -- Эй, парень, так ты что, не желаешь мне составить компанию, что ли?
       Не обращая внимания на пьяного недоумка, расположившегося за соседним столиком -- здоровенная жирная харя килограмм так на сто сорок, напрасно пытавшаяся завязать бессмысленный разговор, я сдвинул грязную посуду на приемный диск в центр сервис-столика и нажал клавишу повтора. Где-то внутри трубы пневмоподачи что-то скорбно вздохнуло, диск ушел вниз. Я взглянул на наклеенный на поверхность стола экранчик меню, раздумывая, не заказать ли на добавку чего-нибудь другого, но решил обойтись тем же -- порцией жареного мяса со специями. В ресторанчике Чена обслуживание было куда приятней, но сейчас автоматизированная закусочная лучше подходила для моих целей. Выбираешь нужный пункт и всего через минуту получаешь дежурное блюдо -- бездушно, зато быстро и удобно. Я сюда не отдыхать пришел, а основательно заправиться.
       После "прыжков" меня всегда донимает зверский голод.
       А сегодня уже пришлось прыгнуть дважды, не считая того, мелкого перемещения, когда я вырубил агента службы безопасности. Теперь я знал совершенно точно -- чей именно этот агент. Вернувшись к ресторанчику Чена, после того, как избавился от ноши, я как раз застал момент, когда прибывшее на второй машине "прикрытие" в количестве трех человек выволакивало бесчувственные тела коллег наружу и грузило в их собственный глайдер. После чего один из агентов включил в глайдере потерпевших автопилот, и обе машины отправились "домой". Заранее поставленный жучок, позволивший спокойно следовать в такси по соседней улице, в результате привел меня к резиденции Дома Велсайтов -- высотному, шикарно оформленному в черно-багровых цветах зданию, занимавшему целый квартал в центре столицы. Настоящие Родовые Замки аристократов находятся в заповедных землях вдали от городов, а в городах -- вот такие резиденции, для удобства контроля общественной и политической жизни планеты.
       Выяснив это дело, я отпустил такси и зашел утолить голод в ближайший сервис-кафе. В том ресторанчике с Ксаррой поесть ведь так и не удалось. А заодно хотелось в спокойной обстановке пораскинуть мозгами, как теперь быть. Служба безопасности одного из самых влиятельных и могущественных Правящих Домов Новы-2 -- не предмет для шуток...
       Пневмотруба зашипела и выплюнула приемный диск с новой порцией. Горячее мясо соблазнительно исходило ароматным парком. Снова взявшись за вилку и нож, я принялся поглощать пищу, продолжая размышлять на разные невеселые темы. В частности -- куда следует податься с Новы-2. Обратно на Шелту мне было рановато, люди, подобные мне, не должны появляться на родине слишком часто. Если уж угораздило стать пенсионером, то следует поддерживать среди подрастающего поколения свое реноме заслуженного ветерана, на которого необходимо равняться. А для этого не стоит слишком часто мелькать на глазах у этого самого подрастающего поколения. В Академии личные дела ветеранов -- непременный предмет для пристального изучения, и те или иные человеческие слабости, такие как, например, тяга к уюту и комфорту (как у меня), тщательно заретушированы. Для них я человек из стальных мускулов и титановых нервов, способный рвать зубами сырое мясо врага посреди поля боя, усеянного свеженькими трупами, спать стоя под проливным дождем и с непринужденной улыбкой бегать по пересеченной местности, в то время как твоя задница нашпигована целой обоймой бронебойных игл. И должен таковым оставаться...
       Может, навестить старых корешей на Сонгердане? В клане Скорпионов я всегда мог чувствовать себя спокойно и безопасно, и уважением был бы обеспечен под завязку. Когда-то оказал им пару дорогостоящих услуг. "Скорпионы" занимались тем же, что и Шелта -- поставляли миру наемников-профессионалов, но по части подготовки переплюнуть шелтян так и не смогли. Эмпатические и другие пси-способности не приклеишь к черепу, как навороченную электронику вроде лоцмана, а искусственные аналоги все еще далеки от совершенства. Можно смотаться и на Гэгвэй, полюбоваться боями менгийских кошек, поучаствовать в сногсшибательных по величине ставках (других там не водится), только я сомневался, что Менге это понравится -- выглядят ее "тезки" не столь красиво, как звучит ее имя, а взять ее с собой придется в любом случае, если в ближайшее время я не собирался остаться без подруги...
       -- Эй, парень, одно из трех -- ты или глухой, или немой, или просто невоспитанный. Может, тебя стоит поучить вежливости?
       От пьяного толстяка, не желавшего униматься, так и разило тупой, животной злобой. Весьма невысокий образчик интеллекта. У таких алкоголь с легкостью выуживает на белый свет все грязное белье, которое они носят внутри под якобы благопристойным видом.
       -- Я тебе говорю, ты, задница в дурацкой шляпе!
       Как забавно. Так меня, шелтянина, еще никто не называл. Особенно в лицо -- в лицо-то сразу видно, кто я такой, к толстяку же я сидел спиной, и остановить его было некому. По-прежнему не реагируя, я продолжал заниматься своим мясом. Тратить на каждого идиота свое внимание -- глупое занятие, а аппетита он мне все равно не испортит, нервы у меня хоть и не титановые, но все равно в порядке. Работа такая. Сдается мне, топлива сегодня понадобится еще немало. Толстяк продолжал ругаться, а я невозмутимо жевал, сосредоточенно работая вилкой с ножом, и продолжая размышлять о Менге -- в общем, каждый занимался своим делом.
       Решая свои проблемы, Менга всегда действовала по-разному -- в зависимости от ситуации, от того, с кем на данный момент имела дело. Но всегда напористо, быстро и без обиняков. Иной раз чересчур быстро. Чересчур. Я уже не сомневался, что Менга приложила руку к убийству Титу, и мне это не нравилось. За те пару месяцев, что я отсутствовал, она умудрилась завести себе крупные проблемы, раз ей так понадобились деньги для разрешения этих проблем. Галтова женщина, ну нет чтобы рассказать что к чему, поделиться -- все сама, сама набивает шишки, сама их лечит. Ее гордость порой выглядит абсурдной, неуместной. Дурацкой. Сказал бы я ей, куда засунуть эту гордость... и хотя бы раз прямо попросить помощи. Например, одолжить денег у меня. Да с легкостью. Особенно ей.
       Менга и в личной жизни была такой же -- нетерпеливой, напористой. Терпеть не могла откладывать на завтра то, что можно было поиметь сегодня. Вспомнилось вдруг, как мы познакомились в каком-то заплеванном музыкальном баре, где я поджидал своего приятеля из соотечественников. Она приметила меня, едва переступив порог -- я стоял, облокотившись на стойку, и потягивал густое бранзельское пиво, но такое заинтересованное внимание я почувствую и задницей...
       Вот именно.
       Можно сколь угодно долго рассуждать, что мой внешний облик выгодно отличает меня от аборигенов прежде всего, например, видом национальной шляпы -- "соро" с широкими черными полями и черно-белой зеброй по тулье. Или высоким ростом. Можно предположить, что этой женщине понравились мои длинные волосы -- местная мужская мода в основном сводится к коротким стрижкам, изуродованным какими-нибудь замысловато выбритыми полосами или пятнами. Но все дело было именно в вышеназванной нижней части тела. Крепкой мужской заднице. Короче, она на меня клюнула. Положила на меня свой красивый зеленый глаз. Точнее, сразу оба. Что, в общем-то, оставило меня совершенно равнодушным. Внимания со стороны женского пола в подобных заведениях хватает с утра до вечера, всех не обласкаешь. Помнится, я тогда еще про себя поморщился, зная заранее все, что эта "особь" может произнести при попытке "подклеиться". Что-нибудь вроде: "эй, красавчик, не угостишь ли выпивкой?" А потом разглядит лицо и срочно захочет пописать где-нибудь в укромном уголке. Желательно -- наедине.
       -- Эй, парень, местечко с тобой рядом как, не зафрахтовано?
       Фраза для затравки оказалась чуть живее, чем я ожидал. Но все-таки я ждал не ее, а приятеля.
       Я обернулся, привычно сохраняя на лице невозмутимое выражение.
       Женщина была высокой, статной, рыжеволосой. Оранжевый нано-пигмент на полных, красиво очерченных губах ярко пламенел в бликах флуоресцентных ламп. В полутьме, ежесекундно прорываемой разноцветными вспышками гремящей цветомузыки, черты лица и линии тела смазывались, лишая ее возраста, но то, что тело ее было подтянутым и физически развитым -- это я уловил сразу. О том, что ей пришлось сделать немало пластических операций по изменению внешности, чтобы из дурнушки стать если и не красавицей, то вполне привлекательной женщиной, я узнал значительно позже. При нынешнем развитии медицины вообще и пластической хирургии в частности улучшить внешность не составляет большого труда -- лишь бы деньги на банкосе имелись. А вот заставить свое тело поработать с нагрузкой, сделать его сильным и совершенным физически... Посмотрели бы женщины Новы-2 на наших шелтянок в Академии, отрабатывающих навыки рукопашного боя наравне с мужчинами -- не много найдется неженок из местных, у кого на это хватит духу.
       У этой, видимо, хватило.
       Продолжая откровенно разглядывать ее, я отпил из бокала глоток бранзельского, раздвинув губы чуть сильнее, чем следовало. Я ждал стандартной реакции на свою неординарную внешность шелтянина -- испуга, оторопи... Ничего. Одно лишь неподдельное любопытство. И она не притворялась, не пряталась за маской самообладания, нет -- действительно не испытывала страха. Самоуверенности этой сайе было не занимать.
       -- Импланты? -- спокойно поинтересовалась женщина, разглядывая мои острые зубы. -- Или ты расческу туда засунул? И что, на многих срабатывает?
       Я промолчал, несколько удивленный ее поведением. Поневоле ухмыльнулся, оценив шутку. Но разговора не поддержал. Нет повода -- нет знакомства. Быстрее отвяжется.
       -- Значит, ты шелтянин, -- она сама сделала вывод. Затем щелкнула пальцами, подзывая робота-бармена, и уселась на высокий стул рядом со мной. Ее красивые точеные ноги в облегающих брюках из черной синтекожи смотрелись потрясающе, как и лаковые полусапожки с узкими каблуками на металлических набойках. Помнится, еще тогда я оценил по достоинству ее "снаряжение". Ударом такого каблука при желании можно убить. А брюки, хоть и облегали ноги, но движению не мешали абсолютно. И что-то в ее внутреннем мироощущении мне подсказало, что такой удар она нанесет, не задумываясь, едва только возникнет угроза ее личной безопасности. Красный топик обтягивал упругую, тугую грудь -- как раз того размера, который я предпочитаю другим. Ничего не скажешь, эта красотка и в самом деле всему знала толк.
       Мне потребовалось всего несколько секунд, чтобы оценить ее "достопримечательности", а потом я вернулся к своему пиву. Но женщина не собиралась отставать:
       -- И как же зовут нашего немногословного шелтянина?
       Она задала вопрос в третьем лице, точно говорила о ком-то постороннем. Это своеобразное обращение снова заставило меня оторваться от бокала и взглянуть на нее повнимательней. Откровенно говоря, у меня нет привычки знакомиться с кем попало и где попало. Особенно -- не по своей инициативе. Но от нее исходило столь острое любопытство с "привкусом" сексуального интереса, что у меня, помнится, мелькнула мысль -- а почему бы и нет? Я ведь все равно искал приятную компанию на этот вечер, ну и что с того, что разок выбор сделал не я, а женщина, да еще и не шелтянка? В этом даже присутствовала некоторая пикантность.
       Добравшись в мыслях до этого вывода, я решил назваться.
       -- Классное имя для классного парня, -- ответила сайя, и в свою очередь представилась сама.
       -- А с чего ты взяла, что я "классный парень"? -- я позволил себе чуть приподнять уголки губ, изображая усмешку.
       Женщина наклонилась вперед всем телом, ее нос оказался всего в паре сантиметров от моего собственного. Опасная близость. Я никому не позволяю приближаться к себе настолько, если это не происходит в постели. Наклонилась и с ленивой усмешкой спросила:
       -- А ты когда в последний раз смотрел на себя в зеркало, красавчик?
       Ну, что тут скажешь?
       В результате в тот же вечер мы в этой самой постели и оказались, и плевать мне было на то, что подобные приключения далеко не в моем характере...
       Я вдруг поймал себя на мысли, что слишком близко к сердцу принимаю ее неприятности. Более того, также неожиданно обнаружилось, что за эти два месяца, пока ее не видел, я по ней соскучился. Представляете? Соскучился. Слово-то какое, так и хочется отряхнуть руки, словно только что замарался в какой-то гадости. Только вот этого сентиментального дерьма мне и не хватало. Следовало побыстрее приканчивать мясо и возвращаться, пока Хэнк чего-нибудь не учудил. Когда полчаса назад я оставил его в своей квартирке, парень все еще находился под действием станнера, но сейчас, возможно, уже пришел в сознание. Представляю, какой у него будет отходняк -- к действию нейроразрядника невозможно привыкнуть. К тому же наверняка наложился постэффект от телепортации. Не думаю, что раньше парню приходилось проделывать подобное -- "прыгать" в компании с кем-либо, а первый раз для новичков эта операция всегда проходит весьма и весьма болезненно. Я-то с этой способностью родился, так что мне проще. Менга, кстати, именно поэтому никогда не позволяла мне переносить ее таким способом -- терпеть боль и любить ее -- разные вещи. Терпеть она умеет. Но не любит. Я ее понимаю. Поэтому вместе мы обычно путешествуем на моем трассере...
       Ладно, хватит заниматься мысленным трепом, подумал я, продолжая орудовать вилкой, пора возвращаться в жилище. Не мешало проверить, как там у Менги дела. Надеюсь, она сейчас вместе с Хэнком и они мило беседуют, выясняя отношения. Потому что если она сейчас не со своим хакером, то может здорово влипнуть. Собственно говоря, она и так влипла... А вместе с ней, возможно, и я.
       -- Ты, рожа, я научу тебя вежливости, ты у меня сейчас поймешь, что такое вежливость...
       Я слегка отклонился в сторону. Толстая пятерня того самого недоумка, который все это время донимал меня своей никчемной болтовней, промелькнула в воздухе и шлепнулась на стол. Совсем малость задев край "соро". Каюсь, задумавшись, я подпустил этого типа слишком близко -- когда он решил перейти от оскорблений словом к оскорблению действием. Это обстоятельство только подчеркивает, насколько серьезные были у меня проблемы, раз я так глубоко задумался. Но не оправдывает.
       Решив не отказываться от предложенного "десерта", я свободной рукой прижал его руку к столу, быстренько отправил в рот последний кусок мяса с тарелки, а затем вонзил освобожденную вилку в тыльную сторону жирной кисти. Отвратная картинка -- остатки подливки выступили поверх зубьев вместе со свежей кровью, к тому же и голос у типа оказался немузыкальный -- орет как резаный. Хаять мою шляпу с расстояния можешь, сколько вздумается. Но вот трогать ее... Совершено недопустимый физический контакт в отношении любого шелтянина. Надеюсь, теперь запомнит. Вон и лицо, наконец, разглядел, бедолага. Аж задергался -- так проняло. Пластическую операцию, что ли, сделать, по примеру Менги? Она вон красоту себе навела, а я мог бы, наоборот, сотворить из своего лица что-нибудь неприметное... да нет, на Шелте меня не поймут.
       Оставив толстяка вопить с пригвожденной к столу рукой, я поднялся и спокойно направился к туалету, расположенному в задней части кафе. Наверняка в эту минуту он связывался по лоцману с СОП, чтобы наказать своего обидчика за членовредительство. Увы, его ждет большое разочарование. Стоит задвинуть за собой дверь кабинки, скрыв тем самым операцию по переносу от посторонних глаз, и -- фьюить, меня уже нет.
       Я же говорил -- топлива мне на сегодняшний день понадобится много.

    Алагар

       Взлом чипа дешевого электронного замка длился всего долю секунды.
       Алагар приоткрыл дверь ровно настолько, чтобы "охотник" смог запустить внутрь автономные сенсоры. Тихо жужжа миниатюрными антигравами, пятерка "шмелей" слаженно юркнула в щель и заметалась по комнате, сканируя все подозрительные места. Тактический лоцман исправно выводил ряд визуальных картинок на некотором расстоянии от глаз, позволяя контролировать работу каждой видеокамеры.
       Предварительная разведка никогда не бывала лишней. Поэтому Алагар неизменно действовал по раз и навсегда заведенному порядку. Несколько раз подобные предосторожности в, казалось бы, совершенно безопасных на первый взгляд ситуациях спасали ему жизнь. Пока -- да, стандартное жилище "улья" и в самом деле не таило никаких сюрпризов. Но только пока. Внутреннее чутье твердило, что расслабляться еще рано.
       Обстановка сотовки ничем не отличалась от сотен других, виденных ранее. Справа от окна стену подпирал изрядно захламленный разнообразным комплектующим барахлом стол с компьютерным терминалом -- в тесной компании с узким, точно пенал, платяным шкафом; слева располагался замызганный остатками пищи кухонный автомат. В дальнем углу возле окна -- санузел, огороженный пластиковой ширмой.
       Переместившись в жилище, Алагар тихо прикрыл за собой дверь. Маскирующие чипы в его одежде, в режиме "станкайера" прикрывавшие его с ног до головы непроницаемым для посторонних глаз цифровым коконом, который демонстрировал вместо очертаний тела слепок с окружающей обстановки -- штука, конечно, отличная. Но слишком долго маячить в коридоре и ждать, пока кто-нибудь на тебя наткнется, совершенно незачем.
       В этот момент один из "шмелей", юркнув под компьютерный стол, засек "вражескую" видеокамеру, хитро утопленную в пластик, и передал ее характеристики. Сдержанная усмешка едва коснулась губ призонера и пропала. Так он и думал -- на поверку все оказалось не так просто, как на первый взгляд. "Шпионов" с такими характеристиками используют самые разнообразные спецслужбы Новы-2 -- это, конечно, еще не говорит о том, что "шпион" действительно установлен ими, но чем черт не шутит...
       Благодаря маскировке "станкайера", камера осталась слепа.
       Он отозвал "шмеля". Сердито жужжа, тот ретировался из-под стола и присоединился к остальным собратьям. Те продолжали заниматься выполнением ранее поставленной задачи -- порхая по комнате, своими чуткими сенсорами собирали наиболее свежие образцы феромонов "клиента", по душу которого Алагар сюда и прибыл. Один "шмель", особенно усердствуя, даже забрался в урну утилизатора -- скорее всего неисправного, и сейчас исследовал выброшенные носки, благополучно избежавшие уничтожения.
       Алагар даже поморщился, представив, какой запашок может от них исходить.
       Зависнув под потолком комнаты, "охотник" контролировал работу своих подчиненных, заодно передавая приказы и уточняющие распоряжения хозяина. Тактический зонд, за который Алагар в свое время отвалил немалые бабки, а позже еще и модифицировал в нем чип искусственного интеллекта, был его немалой гордостью. Сам аппарат выглядел как безобидный серебристый шар около пятнадцати сантиметров в диаметре, но таил в себе множество сюрпризов. В комплект к зонду прилагались шесть автономных радиоуправляемых биомодулей "шмель", довольно близко имитирующих внешний облик вышеназванного насекомого, но превосходящих размером прототип раза в три. Фасетчатые глаза -- многослойные телекамеры с высокой степенью разрешения, лапки -- чуткие улавливающие антенны, питающие антигравы "тела" -- от энергоисточника зонда, усики -- обонятельные сенсоры, жало на брюшке -- одноразовый точечный лазер, укол которого мог пробить листовую сталь толщиной в пять миллиметров. Маневренность, проникновение, электронная отмычка, в случае необходимости -- световспышка, или микровзрыв, ведущий к самоуничтожению бимода, а при удаче -- и того, кто оказался тому причиной. Это, конечно, крайность -- сами по себе бимоды не размножаются, и подобные потери позже приходится восполнять за свои кровные эталоны. Более того -- к своим "малышам", за неимением лучшего аналога семьи, Алагар питал почти отеческие чувства. Вот и старался по возможности избегать вариантов со "смертельным" исходом.
       Еще раз бросив внимательный взгляд вокруг, Алагар, ступая совершенно бесшумно, что без особых усилий позволяла специальная обувь, прошел на середину комнаты и остановился возле стола с терминалом. На вид стандартная дешевая хрень: плоский плазменный экран метр на полтора, присобаченный прямо к стене над столом, плюс системный блок, совмещенный в одном корпусе с клавиатурой. Связка экрана с системником, разумеется, дистанционная -- кто в нынешнее время пользуется проводами?
       Алагар подозвал одного из "шмелей". По странной прихоти, отреагировав на его запрос, зонд послал именно того "малыша", который занимался грязными носками в утилизаторе. Глядя на то, с какой скоростью номер пять (по нумерации самого "охотника") оттуда выпорхнул и ринулся выполнять приказ, можно было предположить, что прежнее занятие ему пришлось отнюдь не по душе. Еле слышно прогудев мимо лица, бимод спикировал к системному блоку, неподвижно завис против цилиндрического отверстия, предназначенного для загрузки инфоносителей, и запустил внутрь электронные усики. Спустя секунду хладагент процессора на пределе слышимости завел свою монотонную песню, а операционная система на экране монитора выдала заставку, приглашающую к работе. Естественно, с предложением ввести пароль. Кретины. Никакой оригинальности. Честно говоря, Алагар не слишком тепло относился к этим моральным уродцам, похищающим информационную собственность других людей и компаний, но самим своим существованием они частенько подкидывали ему работу, например как сейчас, когда ему заказали срочно отыскать этого парня. Вдобавок, он и сам постоянно нуждался в хорошем софте для своего снаряжения, а высококлассные хакеры словно специально созданы для того, чтобы кропать левый -- и оттого уникальный софт для такого высокоспециализированного "железа", как его зонд класса "охотник".
       Предоставив заняться взломом допуска и анализом имеющейся информации "шмелю", Алагар покосился на кресло, торчавшее посреди комнаты, но садиться не стал, зная, что тем самым может нарушить маскировку -- режим станкайера не столь совершенен, как хотелось бы, и при достаточно внимательном наблюдении со стороны можно засечь накладки в подмене реального изображения фальшивым. Алагар почти не сомневался -- шансов на то, что включение терминала останется незамеченным, довольно мало, но, исходя из имеющегося опыта, рассчитывал, что пока там будут гадать, с чего это вдруг комп включился сам собой, "охотник" успеет проделать необходимую работу. Для этого требовалось не так уж много времени.
       Вместо того чтобы сесть, он так же бесшумно подошел к окну.
       Шестьдесят седьмой этаж как раз приходился на один из свободных коридоров между линиями официально утвержденных для городского транспорта воздушных трасс, поэтому движения машин в воздухе напротив окна не наблюдалось, а вот сверху и снизу транспорт пер сплошным потоком. Алагар задумчиво потеребил подбородок пальцами, защищенными почти неощутимым слоем пленочных перчаток. Не исключено, что придется использовать окно в качестве варианта отхода, хотя такой способ ему не нравился -- слишком острые ощущения. Само же окно -- наглухо встроенное в пластиковую раму дешевое стекловолокно размером два на два метра, с пассивным кислородным фильтром (чего еще можно ожидать в таких убогих жилищах), препятствием для него не являлось. Можно даже сказать, что ему повезло, раз эта "линейка" жилых сот оказалась крайней к наружной стене -- таких "линеек" в улье семь, соответственно, пять разделяющих их коридоров, окна внутри которых попросту невозможны.
       Откровенно говоря, наблюдение за этим жилищем он обнаружил еще в подъезде. Трудно было не почувствовать. Любой этаж "улья" имеет добрую сотню жилищ-сот, поэтому здесь практически круглосуточно кто-нибудь входит и выходит -- хлопают двери, снуют люди, звучат голоса. Здесь же было тихо, словно весь народ, что-то почуяв, затаился в своих сотах от греха подальше. Нездоровые слухи в таких местах распространяются с молниеносной скоростью. Но такие мелочи Алагара никогда не останавливали. Особенно если заказанная работа хорошо оплачивалась. Его спецэкипировка позволяла ему делать многие вещи безнаказанно прямо под носом у наблюдателей... Хотя прямых столкновений он все-таки старался избегать. Здоровье не резиновое, а он не супермен из комиксов...
       Тихий сигнал лоцмана прервал мысли: на виртуалку, развернувшуюся перед глазами, поступила информация от "охотника". Вернее, сообщение об отсутствии таковой -- поиск по ключевым понятиям ничего не дал. Перед уходом хакер успел уничтожить все файлы, имевшие к нему отношение. Что ж, как этого ни хотелось, а для получения информации придется придерживаться другого варианта.
       Временной фактор в его задании играл решающую роль -- чем быстрее, тем лучше. Разумно предположить, что раз за этим жилищем ведется наблюдение, то установившие его люди могут иметь отношение к исчезновению клиента. Собственно говоря, варианта было два. Первый: хакер, представившийся заказчику как Бомж (вот убогость-то! В базе данных администрации "улья", куда Алагар уже успел наведаться, жильца звали попросту Хэнком), замешан в каких-то темных делишках (в чем может быть замешан хакер, и так понятно), в результате которых его сцапали и теперь вылавливают его компаньонов. Второй: делишки по-прежнему темные, но Бомжу удалось сбежать. И его недруги, ясное дело, на всякий случай организовали засаду в его убежище. Вернуться в это жилище еще раз может только полный кретин, но кто сказал, что хакеры -- здравомыслящие люди? Второй вариант устраивал Алагара чуть больше первого, так как найти человека в бегах было для него значительно легче, чем выуживать его из чьих-то крепких рук -- меньше "столкновений по интересам". Впрочем, на слепую удачу он тоже особо не надеялся, на самом деле редко все складывается гладко.
       Алагар еще раз глянул в окно и вздохнул. Черт возьми, не исключено, что именно так и придется смываться. Не мальчик уже для таких рискованных прыжков: несмотря на кибернетические биоимпланты, возраст всегда накладывает свои ограничения. А куда деваться? Раз эти болваны-наблюдатели до сих пор не засекли работающий терминал, то придется действовать более грубо, чтобы немного пообщаться с ними для прояснения вопроса с Бомжом... Тьфу. Ну что за безвкусная кличка? С Хэнком. Не так коробит слух.
       Призонер распахнул куртку, снял с магнитных захватов на поясе тяжелый пистолет, имевший характерный для игольника зализанные очертания и толстый, короткий ствол с сетчатым кожухом-редуктором вместо дульного отверстия -- "страж-ст52", модификация игломета со станнером, излучатель нейроразрядника размещался в подствольнике. Включил на рукоятке питание, убедился, что все индикаторы загорелись зеленым, демонстрируя полную готовность рабочего режима, снял с предохранителя. Затем мысленный импульс, адресованный лоцману, заставил сменить режим маскировки, проявив призонера в реальности с чужой личиной -- одной из многих, имевшихся в виртуальном гардеробе "охотника".
       После чего Алагар нагло уселся в кресло, развернулся лицом к двери и принялся ждать.
       Вот теперь сработало практически сразу.
       Не прошло и десяти секунд, как бимод номер шесть, для страховки остававшийся снаружи "сотовки" все это время, передал изображение двух субъектов, быстро приближающихся к двери по коридору с противоположных сторон -- от лифта и торгового центра, коими оборудован любой этаж. Вид этих субъектов Алагару не понравился. Тактику следовало менять. Немедленно...
       Как всегда в минуту опасности, Змей тоже почувствовал его тревогу и пробудился от спячки. Лениво расплел кольца длинного гибкого тела и выглянул из черепушки Хозяина, желая понять, что именно его беспокоит. Темно-красный язык мелькнул в пасти, извиваясь между матово-белых клыков, в янтарно-желтых, гипнотизирующих глазах с вертикальным зрачком вспыхнула ледяная ярость... Броситься и стиснуть шею врага в смертельных объятиях, услышать хруст позвонков и сдавленный предсмертный крик... Впиться в горло, разорвать податливую плоть и пить теплую сладкую кровь, пока она не иссякнет, а затем выпустить обмякшее тело и вернуться в Гнездо... Но где сам враг?..
       Алагар мысленно выругался. Удержаться от подпитки Дара становилось все труднее. Но уступив голоду Змея сейчас, в самый ответственный момент он мог остаться без своего главного козыря. А такой момент, как он чувствовал, может наступить именно сегодня, спровоцированный всей это чехардой событии, в которую он ввязался по собственной воле.
       Пришлось загнать Змея на место -- в свой собственный мозг.
       Движения призонера были плавными, текучими и одновременно стремительными. Он встал, снова включив полную маскировку, и скользнул к левой стене, за кухонный автомат, оставив в кресле вместо себя оттранслированный "охотником" голографический муляж. Поведенческие модели виртуальных "личин" были созданы и отработаны давно, поэтому сейчас все прошло без заминки -- со стороны могло показаться, что он как сидел в кресле, так и остался. Четыре бимода шустро рассосались по углам комнаты, занимая позиции, рассчитанные ИскИном "охотника" исходя из акустики помещения, пятый пристроился за спинкой кресла. Теперь муляж мог "разговаривать", по-прежнему не бросая на себя подозрений в своем виртуальном происхождении. Сам "охотник" притаился возле стены над входом, тем самым убравшись из поля зрения и приготовившись к действию, а разведчик, по-прежнему курсировавший снаружи, по сигналу "папочки" прикрепился к стенке коридора и мгновенно мимикрировал под нее, превратившись в почти незаметный нарост. Что-то вроде строительного брака.
       Приближавшиеся люди были одеты во все черное -- длинные, до колен, плащи, шляпы-котелки, блестящие ботинки. Темные очки-полумаски класса "инфрашок", скрывавшие верхнюю часть лиц субъектов, были способны защитить от избыточного света и тепла энергетических гранат. Сканер "шмеля" выявил, что практически во всей одежде присутствовал телларон -- то есть она была почти неуязвима для обычного игольника. Эмблемы принадлежности, естественно, на одежде отсутствовали. Агенты секретных служб? Спецназ? Или просто наемники-профи? Оставалось только гадать. Но далеко не каждому наемнику по карману такое снаряжение.
       Стандартная обойма игольника была выщелкнута и заменена обоймой с бронебойными иглами, начиненными микроскопическими зарядами взрывчатки -- что способствовало более глубокому проникновению. Начиная с этой минуты, оплата за доставку клиента заказчику уже не казалась Алагару достаточной. Сейчас все выглядело куда серьезнее, чем он ожидал. Куда этого придурка-хакера угораздило вломиться? Причем, спер он там какие-либо секреты или только пытался -- разницы уже не было никакой, вряд ли ему долго осталось дышать одним воздухом с остальным населением Новы-2. Задним числом Алагар сообразил, что этаж такой "тихий" не потому, что жильцы затаились в своих каморках -- двери сотовок вдоль коридора могли быть заблокированы с центрального пульта в домоуправлении, с "сосок" это станется. Впрочем, напомнил себе Алагар, его не должно особенно интересовать, во что этот парень ввязался, следовало лишь отработать гонорар. Гонорар, размер которого он решил увеличить по завершении дела. После чего немного успокоился и принялся ждать дальнейшего развития событий, заодно подготавливая в уме подходящие для начала разговора фразы -- если таковой вообще состоится, в чем он, не без основания, сильно сомневался.
       Действуя в соответствии с программным обеспечением, "охотник" немедленно принялся подбирать радиочастоты для дистанционного подключения к лоцманам гостей. Когда те приблизились и рассредоточились по обе стороны от двери, чтобы провести короткое совещание по внутренним каналам связи, зонду уже удалось это сделать -- по "виртуалке" поплыли строчки безликого диалога, заставив Алагара ощутить гордость за свое навороченное спецоборудование:
       "Как тебе этот тип? Я проверил по картотеке -- на него ничего нет. Скорее всего, внешность -- обманка".
       "Кто бы его сюда ни направил, он может иметь необходимую нам информацию. Если нет -- тем хуже для него".
       "Будем брать прямо сейчас, или на всякий случай вызовем железяку?"
       "Согласен, выглядит опасно. Но ждать не стоит. Сдается мне, что он знает о нашем присутствии. Действуем сразу, а дальше разберемся по обстановке".
       Они синхронно извлекли из-под плащей пистолеты -- та же самая модель, что и у него -- "страж-ст52", модификация игломета со станнером, но почему-то Алагар засомневался, что режим нейроразрядника будет использован. Он имел довольно четкое представление о том, как эти вояки относятся к оружию, типа: настоящий профи никогда не доверится каким-то там парализующим лучам, способным поразить цель лишь с небезопасно малой дистанции...
       Тот агент, что стоял слева, приказом через лоцман разблокировал электронный замок и тут же рывком распахнул дверь. Второй одним гибким движением прыгнул внутрь, сразу уходя в сторону и падая на колено -- тем самым освобождая первому, вполуоборот нарисовавшемуся в дверном проеме, вектор обстрела. Замерли в позициях для стрельбы они почти одновременно, что говорило о довольно высоком профессионализме. Оба ствола в их руках холодно уставились сеткой распределителя в переносицу голографического муляжа в кресле.
       -- Сидеть! -- негромко приказал первый вслух. -- Шевельнешься -- успокою навсегда.
       Муляж "от неожиданности" отпрянул, словно жутко испугался вида ворвавшихся боевиков, но был остановлен спинкой кресла и замер, вцепившись пальцами в подлокотники и сильно "побледнев". Эффект присутствия был полный, как и ожидалось. Пришлось этим воспользоваться, чтобы слегка потянуть время и дождаться, пока в помещении окажутся оба, так как оставшийся в коридоре был недосягаем для "охотника", а значит, мог ускользнуть и доставить кучу неприятностей. Опасная игра, но Алагар был вынужден ее затеять.
       -- Да ладно, ребята, какого зла вам надо? -- взволнованно заговорила акустика "шмелей" голосом Алагара.
       -- Заткнись и сиди молча.
       "Обыщи его".
       "Хорошо".
       Второй вошел, прикрыв за собой дверь. В тот же момент сенсоры его снаряжения почуяли что-то неладное, и боевик резко задрал голову. Взгляд пораженно уперся в серебристый шар "охотника", бесшумно парившего всего в метре над тульей его "котелка".
       "Опасность!"
       Одновременно с репликой рука боевика дернулась, вскидывая игломет, но "охотник" уже пришел в движение. Звук выстреливаемых капсул был похож на кошачье фырканье. Гости не успели ничего сделать, как мгновенно развернувшие в воздухе узко-ячеистые сети накинулись на них разъяренными исчадиями ада. Тот, который стоял на колене, как подкошенный рухнул лицом вниз, когда сеть подмяла его под себя. Крошечные стальные костыли -- целая сотня, рассредоточенные по краям ловчей снасти, злым и визгливым стаккато вонзились в пластиковое покрытие, буквально пригвоздив боевика к полу. Рука с оружием застряла у него под грудью. Второму пришлось хуже. Оторвав от пола, сеть швырнула его на дверь, пришпилив к ней, словно причудливого жука в коллекции энтомолога. При этом его рука неудачно подвернулась вниз и палец нажал на спусковой крючок пистолета. Убрать намертво зажатый палец со спуска боевик не смог. В течение последующих десяти секунд игольник с характерным шелестящим посвистом изрыгнул всю обойму из тысячи штук особо прочных стальных жал прямо в носок правого ботинка, разорвав его в клочья вместе с пальцами ноги. А заодно проделав в полу дыру размером с кулак. Слегка придушенный сетью, профи сипло заорал, а дыра в полу тут же начала заполняться брызнувшей из раны кровью.
       Победа была полной, но Алагар остался на месте, по-прежнему не позволяя себя обнаружить под маскирующим коконом "станкайера". В виртуалке замелькал диалог неудачников:
       "Надо же так вляпаться! Нет, ну надо же так вляпаться, а! Какой-то сраный "гомо" подловил как младенцев!"
       "Больно, адово семя... как же больно..."
       "Включи медконтур".
       "Уже..."
       "В таком случае держись и жди, когда подействует. Железяка уже на подходе. Этот "гомо" слишком много на себя взял".
       Теперь Алагар мог определить наверняка -- судя по жаргону, эти типы действительно принадлежали к одной из военных или полувоенных структур. Только вояки и "соски" обзывали гражданских лиц презрительным словечком "гомо", подразумевая, что по их мировосприятию те относятся к явным недочеловекам. Алагар не знал, что они имели в виду под "железякой". Но что-то ему подсказывало, что знакомство с ней может окончиться плачевно. Следовало поторапливаться...
       Змей лениво и одновременно настороженно наблюдал за поверженными врагами. Тревога Алагара не позволяла ему успокоиться и уснуть. Хозяин знает, что делает. Хозяин сильный. Но почему бы ни дать Змею размяться, вспороть глотку-другую, ощутить на языке вкус свежей крови?
       Обойдешься, кишка безмозглая. И без тебя хлопот навалом...
       -- Кто вы, парни? -- ласково спросил муляж. -- Назовите себя.
       Оба профи тяжело дышали и взмокли от напряжения. Не в силах пошевелиться, пострадавший агент шарил помутневшими от боли глазами по комнате, даже сейчас не оставляя попыток найти врага.
       "Видишь его?"
       "Только злоклятую куклу этого "гомо" в кресле... Небесные Сферы, у меня вся нога огнем горит! Не могу терпеть..."
       "Заткнись. Не вздумай с ним разговаривать".
       "Легко тебе говорить, твои ноги целы, а у меня кровища хлещет...."
       "Да заткнись же, урод!".
       -- Не надо играть в героев, парни, -- так же мягко и убедительно проговорил муляж. -- Мы вполне можем договориться, если сможем обменяться полезной друг для друга информацией. Одному из вас срочно нужна медицинская помощь, так что не будем тянуть время. Учитывая ваши стесненные условия, говорить вслух необязательно, сбрасывайте реплики в виртуалку, я пойму. Кто начнет?
       "Он нас слышит! Молчи!"
       Предостережение, впрочем, уже было лишним -- страдающий от раны профи потерял сознание, его глаза закатились. Алагар возвел "очи горе". Он явно поторопился с признанием. Следовало допросить вслух, отслеживая внутренний диалог по виртуалке. А теперь он шиш что от них услышит... Придется "ломать" лоцманы и скачивать все, что на них имеется, чтобы разобраться позже. Сложная задачка даже для "охотника", ведь модели явно военные, не хуже, чем у самого Алагара. А у него не так уж много времени, учитывая сложившуюся ситуацию...
       "Шмель" снаружи вдруг прислал тревожный звуковой сигнал. Алагар мгновенно нашел взглядом нужную картинку на виртуалке, и невольно вздрогнул. После чего мысленно выругался, чувствуя, как теперь пот прошибает его самого -- не хуже, чем пленников "охотника".
       Из открывшегося лифта, аккуратно перебирая сочленениями причудливо изломанных длинных ног, грациозно выступил боевой робот класса "кузнечик", своим внешним обликом весьма отдаленно напоминающий биологический прототип -- триста килограмм бронированной стали, пара тяжелых шестиствольных пулеметов взамен последних сегментов рук и длинное дуло плазменной пушки в башке. Впрочем, на вооружение, а также на базовые характеристики скорости и маневренности, заложенные на заводе-изготовителе, внимания можно было не обращать -- такая штуковина снесет дверь одним весом. Поблескивая полировкой многочисленных деталей при движении и мягко покачивая оружейными стволами, "кузнечик" легким, словно бы танцующим шагом двинулся в сторону жилища, где засел Алагар. Длинные трехпалые ступни с широко расставленными для устойчивости пальцами, поверх металла обтянутые плотным эластиком, поднимались и опускались, издавая приглушенный цокот.
       Алагар понял, что попал в очень скверный переплет. Точечные лазеры "шмелей" эту тварь не возьмут, слишком крепкая броня. Сеть, с успехом спеленавшая людей, тоже здесь бесполезна. Да и кончились сети, количество снаряжения в "охотнике" ограничено. Только спокойно, не наделать бы ошибок...
       Для Змея здесь тоже не было работы. Будучи ментальным проявлением Дара, он воспринимал врагов только из плоти и крови, а боевого робота не видел в упор.
       -- Эй, парни, отзовите-ка эту штуку, и побыстрее, -- сделал он еще одну попытку договориться, -- иначе я рассержусь и проделаю в каждом из вас по дырке, не запланированной матушкой-природой.
       В ответ профи, растянувшийся на полу, сыпанул в виртуалку издевательскую строчку:
       "Железяка сейчас действует в автономном режиме и подчиняется только управляющему ИскИну снаружи здания. Тебе хана, "гомо", готовься к смерти".
       -- В таком случае я не завидую твоему дружку, облюбовавшему дверь этого жилища.
       "А мне плевать".
       -- Ты, наверное, не понял, парень. Роботу придется пройти сквозь него.
       До профи дошло. Пока он бешено матерился, сбрасывая всю эту словесную шелуху в виртуалку, Алагар в несколько бесшумных шагов оказался возле окна, попутно точным выстрелом из игольника превратив в пыль вражескую видеокамеру под столом. Как выяснилось, нехорошие предчувствия не подвели, так что пора было сматываться и заметать следы...
       Он поднес правую руку, вернее биопротез, заменявший ему конечность, к стеклу и отогнул искусственную кисть вверх. Небольшое устройство лазерного резака, вмонтированное во внутреннюю сторону запястья и как раз предназначенное для таких операций, выдвинуло наружу хобот рабочего органа. Тонкий луч зашипел на грани слышимости, прожигая стекловолокно. Теоретически такое стекло можно разрезать и из игольника, но, учитывая скорость, с которой расходуется обойма, ее попросту не хватит, чтобы проделать дыру нужного размера, к тому же боеприпасы еще могли понадобиться. Да и незачем лишним шумом давать наводку противнику о своих действиях. Хотя один профи пребывал без сознания, второму, разглядывавшему пол, уши никто не закрывал. Пусть пока думает, что он у них в руках, что другого выхода у него нет, кроме как поднять лапки и сдаться. "Лежачий" тем временем забрасывал срочными депешами лоцман своего приятеля, пытаясь заставить того очнуться. Совершенно непонятно, что бы это дало. Возможно, просто потерял голову, когда понял, что "кузнечик" может пройти не только сквозь напарника, но и по нему самому, беспомощно растянувшемуся у порога. Теллароновый плащ вряд ли защитит от трехсот килограмм бездушно шагающего веса. Все равно что завернуть вареную картофелину в толстый слой фольги и шарахнуть сверху кирпичом. Как полагаете, уцелеет? Или полезет из всех щелей?
       Плавно поводя рукой, Алагар как раз заканчивал линию, обрисовавшую последнюю сторону намеченного квадрата, когда профи, спохватившись, попытался связаться не со своим напарником, а с кем-то еще...
       Между тем замаскировавшийся снаружи помещения номер "шесть" исправно передавал картинку на виртуалку лоцмана: остановившись напротив двери в коридоре, робот навел на нее все свое оружие и замер, видимо, обрабатывая поступающие команды от своего внешнего ИскИна.
       Все, больше ни на что времени не оставалось.
       Местные жильцы надолго будут обеспечены свежими впечатлениями, подумал Алагар, вышибая ударом локтя вырезанный кусок стекловолокна...
       Нырнуть следом за ним не удалось.
       Предупредительно выплывший за окно номер "четыре" лишь успел тревожно взгуднуть, как тут же разбрызгался от прямого лазерного удара в ничто, а сверху громадной тенью обрушилась и зависла напротив окна беспилотная боевая платформа на антигравах. Стволы счетверенной лазерной установки с надульными оптическими датчиками уставились Алагару в лицо.
       -- Прекратить сопротивление, -- загремел механический голос. -- Бросить оружие и поднять руки!
       Следующие мгновения растянулись как во сне -- тело призонера вошло в экстремальный режим сверхскоростного восприятия. В отчаянном броске он еще падал на пол, когда раненый профи, пригвожденный к двери, вдруг открыл глаза.
       "Вижу!" -- клацнула строкой, как затвором, виртуалка.
       Маскировка "станкайера" явно была нарушена движением Алагара. Но если бы разум "соски" не был затуманен болью, он бы предпочел промолчать, чем дать такую вводную ИскИну. В тот же миг, считав информацию со зрительного нерва человека посредством лоцмана, "кузнечик" открыл огонь на поражение. Мощь совмещенного залпа из двух шестиствольных пулеметов, пришедшаяся на дверь жилища, разорвала ее вместе с телом человека буквально надвое. Обломки двери и кровавые клочья с визгом и грохотом полетели во все стороны, забрызгав стены, пол и потолок...
       Злобный осиный рой крупнокалиберных пуль на этом не остановился.
       Пронизав пространство от входа до окна, рой устремился наружу и вспорол бок платформы с той же легкостью, с какой консервный нож взрезает жестяную коробку. Платформа тут же задымилась и с сильным креном ушла куда-то влево, исчезнув из поля зрения. Но на этом дело тоже не закончилось. Видимо, какие-то из пуль замкнули управляющие контуры, и электроника платформы, переключившись в автономный режим, свободный от руководства со стороны внешнего ИскИна, отреагировала в режиме ответного удара. "Кузнечик" все еще молотил, всем телом сотрясаясь от грохота отдачи двух пулеметов, когда стартовавший с рельсовых направляющих платформы реактивный снаряд, выскочив из-за оконного проема, как черт из табакерки, влепился в его нагрудную пластину.
       Совершенно оглохший от взрыва, лежа на полу, Алагар с тупым интересом смотрел, как на фоне развороченного дверного проема потерявший равновесие "кузнечик" опрокидывается на спину, беспомощно задирая умолкшие пулеметы. Осколки, превратившие в кровавое решето второго профи на полу, каким-то чудом его не задели. Отчасти спас корпус кухонного автомата, за который он успел нырнуть. Все еще не веря в это и действуя как сомнамбула, Алагар поднялся на ноги, перевалил через край окна и вывалился наружу. Другого шанса могло и не быть. Зонд и пятеро улетевших "малышей" юркнули следом, словно цыплята за наседкой.
       На шестьдесят седьмом этаже оказалось довольно ветрено. Несмотря на автоматически включившиеся антигравитационные пластины, встроенные в плечи и спину комбинезона, его тут же потащило куда-то в сторону. Алагар был не против. Далеко внизу, превратившись в небольшое пятнышко, чадившее дымом, все еще падала платформа, преодолевая последние воздушные ярусы и заставляя шарахаться в разные стороны мельтешащий транспорт. Алагару совсем не улыбалось оказаться над платформой в тот момент, когда она врежется в наземное шоссе и сдетонирует оставшимся боезапасом...
       Других наблюдателей по свою душу он не обнаружил, так что путь к отступлению был свободен. Алагар немного подкорректировал направление управляемого падения и нацелил себя на крышу соседнего, более низкого, чем тот, откуда он смылся, "улья", до которого было уже рукой подать...
      

    Ксарра

      
       Охватившая ее тьма жгла тело тысячей игл нестерпимой боли. Казалось, плоть разрывается от предельного напряжения, и каждая клеточка вопит, умоляя о пощаде. Ксарра застонала. В сознании с трудом всплывали отдельные отрывки случившегося, проявляясь и исчезая, словно картины, написанные рукой сумасшедшего живописца... И лишь когда через какое-то время, наполненное жгучей болью, в памяти проступило перекошенное злобой лицо Бинса, она вспомнила все. И застонала уже от злости, едва не заскрежетав зубами.
       Немету все-таки удалось ее схватить. Глупо так попадаться... глупо...
       По-прежнему не открывая глаз, она глубоко вздохнула и постаралась расслабиться. После лучей станнера всегда такой отходняк. Как-то ей уже довелось на себе испытать подобное, но тогда у нее была парализована только нижняя часть тела, а на сей раз ее вырубили полностью. Что ж, теперь она знает, на что это похоже -- словно в тебя всадили полную обойму из игольника и теперь иглы тают, разъедая твою плоть ядовитой кислотой. Главное в таких случаях -- максимально расслабиться, не бороться с этим дерьмом, не дергаться, лучше вообще не шевелиться. Что она и сделала, постаравшись отвлечься от боли размышлением о сложившейся ситуации... Но, обнаружив, что время на таймере лоцмана близится к половине седьмого, Ксарра мысленно выругалась, невольно напрягаясь -- чем вызвала новую вспышку боли. Спокойно, сказала она себе, снова пытаясь расслабиться. Спокойно... будешь тут спокойной, как же. Что находится она сейчас у Немета, это понятно. Что он ждет, когда она очнется, чтобы поговорить -- это тоже понятно без посторонних объяснений... Сволочь, подонок, снова мысленно взорвалась она, целый час псу под хвост, когда каждая минута на счету! И что этот Немет себе вообразил -- что может вот так обращаться с ней безнаказанно? Да она же его на куски порвет, вот этими самыми руками... как только пройдет боль от парализующего действия станнера.
       Кажется, боль и в самом деле начала стихать.
       Теперь все тело зудело и чесалось как сплошная заживающая рана -- хоть вой. Она бы и взвыла, лишь бы все это прекратилось, но тогда тут же примчится Немет или его шестерки. А время не мешало потянуть, чтобы прийти в себя полностью, как следует осмотреться и прикинуть, что она может сделать для собственной свободы самостоятельно. Проклятье, и не почесаться, руки разведены в стороны и к чему-то прикручены... да и ноги тоже... Сволочи! Сообразили, что с ее нано-имплантами шутки плохи. Впрочем, все равно сейчас двигаться не стоит -- чтобы не привлекать внимание видеокамер, которыми наверняка нашпиговано помещение...
       Немет, ты за это заплатить, мстительно подумала Ксарра, точно заплатишь.
       Она чуть-чуть приподняла веки. Обзор из такого положения, ясное дело, был неважный, но выбирать не приходилось. Голая безликая комнатенка, облицованная белым пластиком, уставилась на нее ответ тусклыми световыми панелями с потолка. Ксарра лежала то ли на полу, то ли на... ну да, судя по линии пола, образующей угол со стеной, -- на какой-то плоской поверхности, приподнятой над полом. Для стола -- низковато, а для дивана -- жестковато. Пластик он и есть пластик, сколько ни вертись, мягче не станет... Вот именно, детка, не вертись, не надо привлекать внимания этих жлобов...
       Зуд сменился холодным покалыванием. Можно было бы облегченно вздохнуть, если бы все тело не продолжало так нестерпимо чесаться. Видит Небо, сколько ей приходилось прилагать усилий, чтобы просто не шевелиться...
       Она продолжила осмотр из-под прищуренных век, старательно прислушиваясь к звуковому фону. Кажется, в помещении, кроме нее, больше никого не было. Уже лучше... Ксарра снова выругалась про себя. Насколько все это не вовремя. Теперь она жалела, что напала на группу Бинса. Могла ведь спокойно доехать до Немета, договориться с ним полюбовно. Теперь этого шанса у нее нет. Впрочем, еще неизвестно, как бы дело обернулось в случае ее добровольной сдачи. Никогда не угадаешь, что у Немета на уме. Тот еще типчик. Думает одно, говорит другое, делает третье. Только потому, наверное, и сумел до сих пор выжить, и не просто выжить, а весьма неплохо устроиться в этом мире, хотя вся его крутизна и влияние, которыми он так кичится -- лишь видимость власти и не более того. Другой вопрос, что, сменив хозяина с Сига Белого на Улвара Рябого, "шестерка" стала рангом повыше...
       Дверь с шипением отъехала в сторону.
       Ксарра прикрыла глаза, успев заметить, что в комнату вошли двое. Она слышала, как один из них подошел к ней, присел на корточки и прижал пальцы к сонной артерии, проверяя пульс.
       -- Ага, начинает приходить в себя. Нужно сообщить Немету.
       -- Слушай, она в самом деле разделала группу Бинса в одиночку? -- с каким-то детским недоумением спросил второй, его голос доносился от двери.
       -- А ты как думал? -- послышался шорох. Парень поднялся. -- Этой сайе пальцы в рот не клади...
       -- Что-то не слишком верится. Хотя... фигурка у нее ничего себе. Понимаю Немета...
       -- Не шлепай языком, а то патрон отрежет по самую шею, -- проворчал первый.
       -- А это правда, что Немет на нее глаз положил, а она его отшила?
       -- Можешь спросить у него сам, раз такой разговорчивый. Но лично я бы не советовал.
       -- А хорошо патрон придумал, да? Раз не желает платить сама, пусть платит ее приятель, а то видали мы таких крутых...
       Ксарра напряглась. Это что, специально было сказано, чтобы проверить ее реакцию? Или у Немета работают такие идиоты?
       -- Послушай, Диг, заткнись, -- в полголоса одернул первый. -- То, что ты у нас недавно, не дает тебе право задавать массу глупых вопросов. Пошли отсюда.
       Послышались шаги. Тихое шипение закрывшейся двери...
       Ксарра выдохнула сквозь стиснутые зубы. Речь, несомненно, шла о Сагибе, если это вообще правда. Допустим, это так. Что имеем? А имеем еще больше неприятностей, чем предполагалось. Она представления не имела, как поведет себя шелтянин, когда до него дойдет эта новость. Но, насколько она успела его узнать за эти три года, Сагиб был не из тех, кто безропотно соглашается с навязанными условиями, и вполне способен разобраться с Неметом по-своему.
       Если вообще решит разбираться.
       Лично она на месте Сагиба отказалась бы платить. В конце концов, ее проблемы -- это ее проблемы. Плюнула бы на всех своих бывших приятелей, получила деньги от заказчика Хэнка и смылась бы с этой долбанной Новы-2. Что мешало Сагибу поступить именно так? Да, один раз он ее уже выручил в подобной ситуации, но тогда она ему за это заплатила, они квиты. А с какой стати ему расставаться со своими деньгами сейчас, причем -- деньгами большими? Ради чего? Ради эфемерной близости между ними? Она в нее не верила. Может, для кого-то это понятие и имело смысл, но только не для нее...
       Дверь снова зашипела.
       Судя по топоту, на сей раз народу прибыло больше.
       -- Маснер, это дело надо будет уладить толково, понял? -- голос принадлежал Немету -- чуть приглушенный, даже тихий, но властный.
       -- Да, патрон, сделаем.
       -- Бери своих людей и отправляйся. И запомни -- я не потерплю новой осечки. Если ты проколешься и в этот раз, считай, что тебя списали, -- он говорил вкрадчиво, со слащавыми нотками заботливости, но этот отеческий тон никого не мог ввести в заблуждение.
       "Не за Сагибом ли?" -- обеспокоено подумала Ксарра. Или опять -- блеф, и это распоряжение предназначено лишь для ее ушей? Чтобы сделать ее более уступчивой? Вот только в чем? Она с шелтянином -- независимые друг от друга люди, каждый сам отвечает за свои поступки. И за ошибки тоже.
       Немет остановился прямо над ней:
       -- Ай-ай-ай! Ксарра, милочка! -- ласковый голос просочился сквозь сумрак сомкнутых ресниц. -- Нехорошо обманывать. Я ведь знаю, что ты уже давно пришла в себя. Меня такими фокусами не проведешь. Открывай свои красивые зеленые глазки, и поговорим.
       Плоская поверхность под ней пришла в движение, с мягким жужжанием переместившись выше. Ах вот оно что... По слухам, для особо строптивых должников Немет держал в своем особняке в специальной комнате самый настоящий пыточный стенд... Ну и угораздило же ее...
       Ксарра сжала губы и открыла глаза, неприязненно уставившись прямо в холеное лицо кримпатрона Серого Утеса, маячившее у самого носа. Стенд поднял ее как раз на высоту сиденья низенького стульчика, на котором Немет устроился сбоку от ее головы. От него исходил густой запах дорогих сигар и мужского дезодоранта. Темные прямые волосы зализаны назад, открывая высокий лоб с залысинами, тонкая линия носа как бы разрезает лицо надвое, а черные маслянистые глаза смотрят с хитрым прищуром...
       Только бы сдержаться, не заорать на этого подонка, чтобы отвести душу...
       -- И зачем, спрашивается, надо было устраивать всю эту потасовку, сайя? -- Немет укоризненно покачал головой. В его произношении "сайя" звучала форменным издевательством. -- Можно было просто приехать и поговорить.
       -- Я же тебе... уже объяснила, -- в горле першило, точно она проглотила горсть песка, -- отдам я тебе долг. Сегодня вечером. При условии, что ты отпустишь меня немедленно.
       -- Понятно. Хорошо, кстати, выглядишь. И одета неплохо. Классная курточка, с нанозамком, наверное, масса потайных кармашков для разных приспособлений, а? Нет, правда, отлично сидит. Где брала, у Арманама? Конечно, надо и фигуру иметь соответствующую...
       -- Немет, я не шучу, не пытаюсь выкрутиться, ты действительно срываешь мне важную сделку...
       -- Милочка, я и так слишком долго ждал. Согласись, у тебя была возможность расплатиться со мной еще месяц назад. Но ты этого не сделала. Кажется, у тебя тогда тоже сорвалась сделка? А где гарантии, что не сорвется и эта, если я тебя отпущу?
       -- Не будет никаких гарантий, Немет, пока ты держишь меня у себя.
       -- Заткнись, ты не в том положении, чтобы торговаться! -- Немет злобно оскалился, повышая голос. Его вежливость испарилась вместе с видимостью аристократичных манер, которыми он так любил при случае пускать пыль в глаза, но никогда не доводил игру до конца -- самообладанием Небесные Сферы обидели. Немет любил, чтобы люди вели себя с ним покорно и почтительно, а Ксарра не собиралась доставлять ему такое удовольствие. Поэтому неудивительно, что даже такой, казалось бы, пустяк, как непочтительный тон собеседницы, вывел его из себя.
       -- Вместо того чтобы откладывать деньги для погашения долга, ты хорошо одеваешься, хорошо ешь и пьешь, хорошо...
       -- Трахаюсь я тоже хорошо, Немет. Только не с тобой.
       Немет умолк, побледнев от оскорбления.
       Два здоровенных "лба", карауливших возле двери каждый его жест, многозначительно переглянулись, с трудом сохранив на лицах постное выражение. Их счастье, что хозяин не посмотрел в их сторону, подумала Ксарра, мысленно усмехнувшись. Как же, наступила на любимую мозоль. Может и зря, но так трудно было удержаться...
       Она попробовала шевельнуть запястьями, прихваченными к поверхности стенда эластичными захватами. Руки уже слушались вполне сносно, это хорошо... Больше всего Немета бесило то, что, отвергнув его настойчивые ухаживания, она в конце концов сошлась с шелтянином. Немет считал инопланетников недочеловеками, людьми даже не второго сорта, а чем-то вроде домашней скотины. Он вообще не признавал за ними каких-либо гражданских прав, особенно здесь, на Нове-2 с ее консервативным укладом правления Аристократических Домов. И это при том, что сам являлся "большой шестеркой" криминального мира -- то есть чихал на эти права с крыши "улья". Забавный парадокс...
       Немет неторопливо поднялся, медленно оглаживая прилизанную голову ладонью, точно боялся потерять остатки волос. Подумать только, ведь всерьез мнит себя неотразимым мужчиной. Этаким героем-любовником. Поэтому считает, что в коррекции внешности не нуждается, тем более -- в каких-то волосах. Мерзкий урод.
       -- Пожалуй, -- медленно проговорил он, не спуская с Ксарры пронзительного взгляда, -- я познакомлю тебя с Сандой, чтобы ты поняла, как ошибаешься на свой счет... Ты слишком много на себя берешь, сайя. Возомнила себя неуязвимой и незаменимой, а на самом деле ты -- всего лишь маленькая дрянная шлюшка, которую все имеют, куда только пожелают. И я в том числе.
       Что это он такое несет?
       Ксарра припомнила тощую угловатую стерву лет тридцати, вечно околачивавшуюся в апартаментах Немета то ли в качестве телохранительницы, то ли в качестве проститутки, а то и в обоих "качествах" сразу. Помнится, как-то раз, когда пришлось договариваться с Неметом об очередном найме "ширмы" для своего хакера, они даже поцапались, -- та сказала что-то непочтительное о ее новом прикиде (Ксарра только что сменила цвет волос).
       -- С какой стати мне знакомиться с ней еще раз, Немет? У тебя что, провалы в памяти?
       -- Дерзка, по-прежнему дерзка. Когда-то меня это даже привлекало, но не сейчас, когда у меня есть новая Санда...
       Видимо, распоряжение было отдано по лоцману, так как не успел он договорить, как зашипела дверь, и вошла... вошла...
       Глаза Ксарры против воли расширились от изумления, когда она поняла, что видит собственную копию. Внешность, цвет волос, макияж, одежда... Она и держалась точно также -- независимо и нахально одновременно. А шагнув в комнату, остановилась, уперев кулак в бок знакомым до боли жестом и уставилась на нее с презрительной усмешкой... ее, Ксарры, усмешкой. Но едва она заговорила, как обманчивое впечатление слетело напрочь. Да, голос был похож, но более высокий, а интонации, манера произнесения слов и вовсе не ее.
       -- Привет, сайя. Рада видеть тебя в столь интересном положении. Наши ребята еще на тебе не попрактиковались?
       -- Я даже вставил ей такие же импланты, как у тебя, -- тонко улыбнулся Немет, лучась самодовольством. -- Милочка, покажи...
       Лже-Ксарра ленивым движением согнула руку в локте, поднимая кисть, из кончиков ногтей выдвинулись почти неразличимые нити... и резко полоснула по краю стенда, отхватив приличный кусок возле ноги Ксарры.
       -- Ты, сучка! -- заорал на нее Немет. -- Вовсе незачем было портить мой стенд!
       -- Не будь занудой, Немет.
       -- Убирайся!
       -- Да ладно тебе, милый, чего ты кипятишься по пустякам?
       -- Пошла вон, я сказал!
       Немет с такой злостью наподдал по несчастному стулу, что тот врезался в стену и отлетел в угол. На что Санда пожала плечами и, демонстративно покачивая тугими бердами, с вызывающей видом продефилировала за дверь. Немет сразу остыл. Обернувшись, он пояснил с торжествующей усмешкой на губах:
       -- В наше время повальной пластической хирургии и киборгизации можно сотворить чудеса, не так ли? А Санда любезно согласилась предоставить свое тело для столь глобальной переделки. Дорогое удовольствие, но дело того стоило. Так что ты, милочка, мне больше не нужна. Теперь твое тело и так принадлежит мне, полностью удовлетворяя мои скромные запросы. Да и нескромные тоже. -- Немет издевательски хохотнул.
       Ксарра уже справилась с шоком, загнав удивление, страх и ярость, охватившие ее при виде двойника, глубоко внутрь. Дешевка. Дура. Тряпка. Новое тело не заменило этой Санде ее примитивные мозги, не способные подумать о том дне, когда она своей тупостью надоест Немету. Так что недолго ей кичиться статусом новой любовницы патрона. Немет тоже хорош. До сих пор не понял, болван, что его в ней привлекало не только тело... Но положение серьезно осложнилось, раз у Немета больше нет сдерживающих факторов в ее отношении... Вернее, это он так полагает, но ей-то от этого не легче.
       -- Итак, -- вкрадчиво продолжил Немет, -- сколько ты можешь отдать прямо сейчас?
       Ксарра промолчала, лихорадочно прокручивая в уме возможные варианты своего спасения.
       -- Ты покалечила семерых моих людей, сайя, -- напомнил Немет, -- и тебе придется за это ответить. Ты заплатишь за все вдвойне. Тридцать тысяч эталонов. Ясно? Иначе...
       Ксарра была удивлена. Она-то была уверена, что хотя бы одного прикончила. Успели спасти? Выругавшись про себя, она решила открыть карты. Другого выхода она не видела.
       -- Немет, у меня с собой был инфокристалл. Он у тебя?
       -- Ты имеешь в виду это? -- Немет вытащил из нагрудного кармана кристаллический цилиндрик, который она забрала у Хэнка, и подкинул на ладони.
       -- Да. Там информация заказчика, за которую он готов заплатить большие деньги. Код связи я тебе назову...
       -- Извини, милочка, он бракованный.
       -- Что ты сказал? -- Ксарра нервно встрепенулась, почуяв неладное, даже попыталась приподняться, забыв о путах, но те мигом отбросили ее обратно, резкой болью врезавшись в кожу.
       -- Мои ребята пытались его просмотреть, но он оказался пуст.
       Небрежным движением Немет швырнул кристалл ей на грудь. Тот невесомо ударился, отскочил и полетел вниз, оповестив о соприкосновении с полом тихим звоном.
       Ксарра сперва не поверила своим ушам. Не может быть... Столько трудов -- и все зря? Нет. С кристаллом все было в порядке -- до того, как он попал в руки Немета. Хэнк не притащился бы на заключение сделки с пустышкой, в этом она была уверена на все сто. А те парни в черных плащах даже не успели его коснуться, когда брали Хэнка. Каким-то образом Немет испортил кристалл. Специально. Ей назло. Этой скотине и впрямь доставляло удовольствие видеть ее своей вечной должницей...
       -- Ты хоть понимаешь, что натворил? -- медленно проговорила она, чувствуя, как эмоции выходят из-под контроля, и в душе стремительно нарастает бешенство. -- Как я тебе теперь верну долг?
       -- Не стоит так кипятиться, сайя, -- отмахнулся Немет, снисходительно окинув ее с головы до ног, словно раздевая взглядом. -- Забудь ты об этом кристалле. Я уже нашел, из кого вытрясти свои деньги. Кстати, ты уже связалась со своим шелтянином, оповестила его о нашей встрече? Очень надеюсь, что это так. Ты же знаешь, как я не люблю терять время...
       -- Идиот! Кретин! Подонок! Урод! -- Ксарра захлебнулась от ярости. Ей страстно хотелось вскочить и задушить Немета собственными руками, выдавить ему глаза, перерезать глотку... Она дернула руками с такой силой, что ленточные захваты заскрипели и впились в запястья, раздирая кожу в кровь. И обессилено упала обратно, затихнув. Все пропало. Пропало. Из-за совершенно нелепой случайности...
       -- А с чего ты вдруг так разозлилась? -- Немет вопросительно приподнял бровь. -- У твоего дружка нет денег? А вот у меня совсем другие сведения. Насколько я знаю, у шелтян в отставке приличная пенсия. Я думаю, он не откажется заплатить за тебя кругленькую сумму. А если нет, -- он снова склонился над Ксаррой, -- мы пошлем тебя ему в упаковке. По частям.
       Один из телохранителей заржал. Немет обернулся к нему и зыркнул так, что смех мгновенно оборвался.
       Ксарра хорошо понимала всю сложность ситуации, в которой оказалась. Даже если Немет получит за нее выкуп, он все равно может ее не отпустить. Она достаточно слышала о выходках этого мстительного выродка, да и сама не первый год знала его не понаслышке. Накачает наркотиками и оставит у себя в качестве развлечения для своих "лбов". Или убьет, предварительно поиздевавшись вволю. С него станется воспользоваться ситуацией и отомстить за то, что она когда-то отказала ему... Особенно теперь, с этой новой куклой...
       Сагиб не носил лоцман, испытывая к нейро-электронике какое-то странное отвращение, но она могла послать весточку на обыкновенный мобильник, который он всегда таскал с собой. Но по-прежнему не была уверена в том, что Сагиб согласится платить. А если Немет получит отказ прямо сейчас, то еще неизвестно, как он с ней решит поступить. Лучше потянуть время, выждать подходящего случая... Все равно о заказчике Хэнка можно теперь забыть... Проклятье. Может, все-таки стоит связываться? Поговорить, узнать его мнение, предупредить, в конце концов, и если Сагиб решит на нее плюнуть, то она узнает об этом первой... Нет. Силы зла, нет! Все это дико унизительно -- когда кто-то несется тебя спасать от очередных неприятностей, словно малолетнюю соплюху. Она просто себе не простит, если не использует все возможности для того, чтобы выбраться самостоятельно. Самой надо как-то выбираться, и только самой... К тому же всего полчаса назад она сама решила бросить Сагиба. А теперь что, чуть прижало -- сразу на попятную? Ну уж нет, она не малодушная идиотка...
       -- Сначала уши, потом нос... -- Немет водил пальцем над ее лицом. -- Милочка, у тебя много частей тела, которые можно отрезать без особого ущерба для твоей жизни. Уж поверь моему опыту. А теперь ты будешь паинькой и свяжешься с ним по лоцману, пока я не вбил его в твою глупую строптивую башку...
       -- У него нет лоцмана, -- глухо оборвала его Ксарра. Со стороны могло показаться, что она сдалась, что ей овладела апатия, но она просто затаилась, решив не расточать своей ярости попусту, унижений с нее и так на сегодня достаточно.
       -- Нехорошо лгать папочке. -- Немет укоризненно покачал головой, снова играя роль доброго родственника. -- Хочешь меня уверить, что все это время ты валялась здесь просто так, и не пыталась с ним связаться? Подумай хорошенько.
       -- У него нет лоцмана, -- она с вызовом смотрела Немету в глаза.
       -- Всегда есть способ связаться с близким человеком, разве нет? Подумай еще раз.
       -- Немет, -- процедила Ксарра сквозь зубы, в ее глазах стояла такая лютая ненависть, что Немет невольно выпрямился, отодвигая свое лицо, -- если ты ему понадобишься, он сам тебя найдет, и тогда вряд ли ты сможешь диктовать ему условия.
       -- Ну, хорошо, нет, так нет, -- Немет равнодушно пожал плечами. Впрочем, равнодушие это было напускным -- в его глазах горела злоба, вполне способная по накалу посоперничать с ее ненавистью к нему. -- Мои люди сами его найдут. Но тогда, -- он угрожающе повысил голос, -- тогда я утрою твой долг.
       Ксарра промолчала. Выходит, Немет в самом деле послал людей за Сагибом. Что ж, их ждет большой сюрприз, если они его все-таки найдут -- шелтянин не любит непрошеных гостей. А вот у нее времени осталось меньше, чем она думала. Когда Немет, образно говоря, получит обратно "головы" своих боевиков...
       -- Милочка, мое терпение не безгранично. Когда мне надоест твое молчание, я спущу на тебя своих мальчиков. Можешь мне поверить, уж они-то с тобой управятся быстро.
       -- Не советую, -- спокойно произнесла Ксарра.
       Немет дернул бровью:
       -- Это угроза?
       -- Это предупреждение. Сагиб -- шелтянин, и придерживается своих обычаев даже на Нове. А так как мы с ним уже три года, он считает меня своей женщиной. И если ты посмеешь причинить мне вред, он прикончит тебя вместе со всеми твоими выродками... Собственно говоря, он и так теперь тебя прикончит. Так что, боюсь, выкуп придется платить не ему тебе, а наоборот. Ты сделал большую глупость, Немет, подняв на меня руку.
       Естественно, она блефовала. Никаких таких обычаев она знать не знала, только что придумала. А что еще оставалось? Только одно -- тянуть время. Ждать, пока ее здесь оставят одну.
       Немет хмыкнул, вытащил из кармана куртки вибронож, включил. Кромка лезвия размылась от невероятно быстрых, неразличимых для глаз колебаний. Грубо схватил ее за волосы, чиркнул. Ксарра в который раз стиснула зубы, чтобы не выругаться вслух. В руке Немета остался клок ее волос. Сволочь, испортил прическу... Немет приподнял клок двумя пальцами, многозначительно глянул на Ксарру, дунул и пару секунд смотрел, как разлетевшиеся обрезки медленно планируют на пол.
       -- И что? -- Немет развел руками. -- Где же твой спаситель? Где твой шелтянин? -- он театрально заозирался по сторонам, словно ища чужака, даже заглянул под стенд. -- Эй, Сагиб, ты где?
       Лбы возле двери заулыбались, не сумев удержаться при виде столь потешного зрелища. Казалось, на их откормленных рожах так и написано: ну дает, патрон, ну молоток! Ксарра молчала. Ей многое хотелось высказать на счет этого "патрона", но лишний раз его злить -- себе дороже. Немет выпрямился, спрятал вибронож обратно в карман и легонько пнул ногой стойку, поддерживавшую стенд.
       -- Нет его, милочка, нет. И поверь мне, он будет вести себя тихо, как мышка, и покладистым будет, как примерный мальчик, иначе он тебя увидит только по частям. А если нет... то твоя участь станет хорошим примером для остальных, кто, как и ты, пытается меня надуть. Ладно, хватит, заболтался я с тобой, когда еще столько дел впереди... Сауна, например, заждалась. Не скучай тут без меня, я вернусь очень, очень скоро...
       Немет шагнул к выходу, не замечая поспешно расступившихся телохранителей, но уже в дверях снова обернулся:
       -- Кстати, сайя, мне вдруг пришло в голову, что Санда может в сауне и оплошать. Тело у нее твое, и надо признать -- весьма сексуальное тело, да вот темперамент у нее не тот. Не твой. Как думаешь, сможешь мне помочь в этом затруднении, если вдруг?.. Вполне вероятно, милочка, что если хорошо постараешься, то я немного уменьшу твой долг. Что молчишь? Нет слов? Ладно, подумай пока, время у тебя есть...
       Сказав это, Немет вышел вон, телохранители следом, дверь за ними закрылась.
       Ксарра с трудом подавила бушевавшую в душе ярость. Наконец-то убрался. Скотина. Помоги себе сам, так будет лучше для нас обоих... Спокойно, детка, не надо эмоций... пора уже действовать, а не упиваться собственной яростью... Спокойно. Не так уж плохо пока все идет, раз Немет не приказал ее накачать какой-нибудь дурью, чтобы держать в полусознательном состоянии...
       Минут пять она выжидала, предоставив Немету и его людям возможность убраться подальше. Главное -- все сделать обдуманно и четко. Если сейчас за ней следят видеокамеры, то времени, когда она начнет действовать, у нее будет очень мало... Хотя, на первый взгляд, совершенно пустая комната -- абсолютно голые стены и потолок. Она снова попробовала путы, как можно незаметнее для посторонних глаз напрягла мышцы рук и ног. Теперь тело слушалось полностью. Отлично. После того, как она так разделалась с группой Бинса, люди Немета, конечно, будут настороже, но попробовать стоило. Внезапность -- хороший аргумент при побеге. Но не мешало бы притупить бдительность охраны, если таковая выставлена за дверью... А для этого лучший способ -- привлечь ее внимание.
       Ладно, будем считать, что Немет уже далеко.
       -- Эй, кретины, есть там кто-нибудь или нет? -- громко крикнула Ксарра. -- Отзовитесь, Зла на вас нет! Или боитесь сюда нос сунуть, пока нет вашего хозяина?
       После короткой заминки дверь зашипела, в проем сунулся незнакомый молодой парень -- высокий, худощавый и безмозглый, как подошва башмака, судя по тупому и боязливому взгляду, которым он на нее уставился. Ксарра усмехнулась. Понятно, слава о ней уже распространилась среди "лбов" Немета достаточно широко. Хорошо это или плохо? Там видно будет.
       -- Чего тебе? -- недовольно спросил охранник.
       -- Ты забыл добавить "сайя", урод! -- рявкнула Ксарра. -- Чему тебя только мать в детстве учила?
       -- Ну, сайя, ну и что? -- на лице парня проступило виноватое выражение.
       -- Мне нужно отлить, недомерок, -- для убедительности Ксарра приподняла голову и показала глазами на низ живота. -- Не могу больше терпеть. Можешь позвать своих дружков, если так боишься, но отвяжите меня и отведите куда надо.
       -- Э-э, нет, -- тупая рожа расплылась в хитрой улыбке. -- Патрон предупреждал насчет этого. Старая уловка. Я тебя отвяжу, а ты на меня и набросишься...
       -- Так что же мне, под себя мочиться?! -- с негодованием заорала Ксарра. -- Или ты очко сюда принесешь, а? Может, и штаны мне снимешь?
       -- Хм, -- эта мысль охранника явно заинтересовала. Он поскреб в затылке костлявой пятерней. -- Во, тазик подойдет. Кажись, в душе валялся...
       И стал поворачиваться, чтобы отправиться за этим самым тазиком.
       В тот же миг время разбилось на неуловимые доли секунды.
       Ксарра до предела согнула кисть правой руки, опустив пальцы кончиками к запястью. Выскочившие "когти" с легкостью рассекли прочный эластик захвата, едва не вспоров кожу, но риск того стоил. Сейчас от скорости действий зависела ее жизнь, потому что второй раз этот номер ей не удастся. С остальными захватами, на левой руке и ногах, она расправилась еще быстрее. Одним гибким движением перемахнув со стенда на пол, она оказалась у охранника, словно завязшего в невидимом киселе и все еще преодолевавшего дверной проем, как раз за спиной. Почуяв неладное, тот начал оборачиваться, когда Ксарра, обхватив его голову сзади одной рукой за подбородок, а другой за затылок, резким движением свернула ему шею. Хруст позвонков, и тело охранника обмякло. Мгновенная и бесшумная смерть, что и требовалось. Труп еще оседал на пол, а оружие -- обыкновенный игольник, уже оказалось в ее руках. Быстро подобрав валявшийся под стендом кристалл -- возможно, Немет тоже по-своему блефовал, и от кристалла есть еще какой-то прок, Ксарра рванула в коридор, намереваясь, если потребуется, проложить себе дорогу с боем...
       Страшный удар отшвырнул ее назад, в комнату.
       Чувствуя, как лопаются ребра в правом боку, она налетела спиной на край пыточного стенда, впившегося в спину, словно лезвие меча, и бросившего ее лицом на пол. Но эта боль не могла сравниться с болью от только что полученного удара. Шок был очень силен. Ксарра захрипела, одновременно пытаясь вдохнуть выбитый из легких воздух и повернуться на бок -- чтобы вскинуть руку с игольником, который ей каким-то чудом удалось не выронить.
       И увидела нападавшего.
       Бинс. Кто же еще. Его фигура заслонила дверной проем -- расширившиеся глаза неестественно блестят, скуластое лицо покрыто мелкими бисеринками мутноватого пота, в углу рта дымится ядовито-желтая сигарета, движения невероятно стремительны и точны. Наученный горьким опытом, да еще и накаченный наркотиком из "Мозголома", Бинс не стал тратить время на оскорбления. Его любимая стальная дубинка описала короткую дугу и обрушилась на руку Ксарры, с легкостью раздробив, сломав лучевые кости. Игольник выпал из сразу омертвевших пальцев. Зарычав и с отчаянной силой оттолкнувшись левой рукой и ногами от пола, Ксарра прыгнула на него, целясь головой в живот...
       Бинс оказался быстрее. Удар по плечу, сотрясший все тело, снова сбил ее на пол. На этот раз сознание едва ее не покинуло. Пока она слепо и беспомощно ворочалась на полу, стараясь удержаться на той грани, за которой следует темнота, Бинс без устали продолжал обрабатывать ее дубинкой. Вспышки боли растекались по всему телу, словно вызывающий онемение яд.
       Он собирался ее убить. Этот обдолбанный урод просто собирался ее убить, потому что явно перебрал с дозой и ничего не соображал... Что ему сейчас Немет, который вернется и разделает его на кровавые клочки за превышение полномочий...
       В такой ситуации все мысли и чувства обостряются до предела.
       Улучив момент, Ксарра с силой выбросила ногу, целясь Бинсу в голень. Мышечные импланты не подвели -- приглушенный треск кости прозвучал в ушах сладостной музыкой. Завопив, боевик споткнулся, теряя равновесие, и начал заваливаться на бок. Перекатившись по полу, здоровой рукой Ксарра попыталась нанести удар в пах, но получила дубинкой по лицу и опрокинулась навзничь. На этот раз темнота подступила значительно ближе...
       И где-то из прошлой жизни в этот момент на лоцман поступил сигнал вызова.
       Не отдавая себе отчета в действиях, Ксарра мысленным импульсом открыла канал связи...
       "Ксарра? -- сыпанула строкой виртуалка. -- Это Хэнк. Где ты находишься? Что, зло подери, происходит? Кто-нибудь может мне объяснить?"
       Горькая ирония безнадежной ситуации...
       "Я у Немета... не могу выбраться..."
       Мысль оформилась в символы алфавита и умчалась к адресату...
       Реальность слабо забрезжила перед глазами как раз для того, чтобы она увидела снова несущуюся в лицо дубинку. Она вскинула руку и вцепилась в стальной стержень, погасив удар отдачей в запястье. Отдельная боль уже не воспринималась на общем фоне, ее было слишком много. Последовал резкий рывок. Она вложила в него всю силу, данную ей природой и добавленную искусственными мышечными волокнами, и дубинка осталась в ее руке.
       Бинс стоял на коленях, и что-то разъяренно орал, лихорадочно шаря по поясу в поисках другого оружия. Ксарра замахнулась, намереваясь воткнуть увесистый стержень ему в лицо на манер копья.
       В руке Бинса возник игольник.
       Он уже целился.
       Уже стрелял, продолжая орать и брызгать слюной.
       Очередь от игломета похожа на зубья ржавой пилы, которая впивается в твою плоть. Пила прошлась по ее правому плечу, скользнула по ребрам и погрузилась в бедро. Ксарра следила за новыми ощущениями с каким-то отстраненным интересом. Будет что потом вспомнить... если останется чем... Потому как Бинс умолк, и мстительно оскалившись, медленно поднимал ячеистое дуло пистолета к ее лицу.
       Было как-то забавно смотреть, как за его спиной возникают смутные очертания каких-то черных фигур, ведь помощь Бинсу была не нужна, чтобы пристрелить ее самостоятельно. Но было еще забавнее, когда оказалось, что эти фигуры не принадлежат к его приятелям.
       Бинс обернулся. Увидел. В запале вскинул игольник навстречу новой опасности.
       И повалился навзничь. Его голова трескуче пылала от попадания плазменного заряда, окутавшись струйками черного дыма. По обонянию ударил тяжелый запах паленого мяса и волос.
       Фигура в черном переступила через труп "демона" и наклонилась над Ксаррой. И тело, и лицо боевика скрывала глухая черная броня штурмовых доспехов, бронированная перчатка правой руки сжимала рукоять тяжелой плазменной установки. Сквозь застилающий глаза кровавый туман Ксарра сумела разглядеть, как его левая рука поднесла к ее лицу автономный блок идентификационного монитора. Она уже поняла, кто это. Люди "в черном" из закусочной Чена, только в другой, более серьезной "упаковке". Они нашли ее и здесь...
       Когда видишь, кто твои спасители, то понимаешь, в каком же ты дерьме...
      

    Хэнк

       До спасительного крана с холодной водой оставалось пройти всего пару метров, но именно эти метры и оказались самыми трудными. Хэнка мутило, в желудке ворочалось битое стекло, а голова раскалывалась от боли. С ногами, будь они неладны, и вовсе творилось что-то странное -- ступни приходилось отдирать от пола, словно они превратились в вакуумные присоски. Его так и подмывало рухнуть на пол и больше не двигаться... Но стоило только подумать, с какими мучениями он поднялся с постели, преодолевая отчаянное сопротивление налившегося свинцовой тяжестью тела...
       В общем, упрямо стиснув зубы, Хэнк все-таки добрался до точки назначения. Последний шаг его едва не доконал, но в последний момент он таки успел судорожно вцепиться в край раковины. Можно сказать, только на биоимплантах и добрался, собственные мышцы фунциклировать не очень-то и стремились. Секунд двадцать он просто стоял, отдыхая. Дыхание сипло вырывалось из легких, по лицу градом катил пот. Он не знал, что с ним творится, и не хотел об этом думать. Сперва -- вода. Проблемы надо решать последовательно, мелкими порциями, а не нахрапом...
       Посчитав, что набрался достаточно сил, чтобы удержаться только с помощью одной руки, он оторвал вторую от раковины и протянул ладонь под кран. Ничего. Живительная влага не закапала, не побежала, не полилась водопадом. Вот же фигня какая. Значит, этот тупой кран со светооптикой не дружит, а фунциклирует от голосовых команд. Но сейчас ему казалось, что стоит только открыть рот, и его стошнит. Поэтому он собирался с духом еще секунд двадцать, прежде чем сумел произнести:
       -- Воду. Холодную...
       Тугая струя ударила в раковину.
       Хэнк со стоном облегчения склонился и сунул голову под... мать его! Он едва инстинктивно не отдернулся обратно -- от потока ледяной воды перехватило дыхание. Шумно выдохнув, он заставил себя так постоять некоторое время -- под обжигающе холодной струей, бьющей в затылок, и ледяным коконом охватывающей виски, щеки, подбородок. Когда онемение с головы распространилось до шеи, он отвалился от раковины, тяжело отдуваясь и фыркая, словно снежный тюлень.
       Мозги и в самом деле прочистились, мысли перестали путаться, а головная боль уменьшилась примерно наполовину... Из зеркала над раковиной на него уставился типус с тупой помятой физиономией. Ходячий труп, да и только. Короткие волосы потемнели и прилипли к черепу, кожа отдавала какой-то несвежей прозеленью (потолочное освещение выдавало свет с совершенно дурацким оттенком), а глаза смотрели мутно и непонимающе, но все же смотрели. До этого ему вообще стоило огромного труда сфокусировать взгляд на отдельном предмете.
       С отвращением разглядывая свой потрепанный вид, он не сразу обнаружил отсутствие лоцмана. Поначалу Хэнку показалось, что это всего лишь его больное воображение играет с ним злую шутку, но когда рука машинально потянулась к виску и наткнулась на непривычно голую кожу, Хэнк обалдел. Зеркало не врало -- лоцман исчез. Небесные Сферы! Каким образом?
       Еще хуже ему стало, когда, обшарив карманы, он не нашел инфокристалл.
       Его снова прошиб холодный пот.
       Так, понял, Хэнк, настала пора разобраться -- что с ним творится, где он находится, и как он в этом "где" оказался. Он съехал спиной по кафельной стенке, опускаясь на пол. Холодные капли скатывались по волосам, по лицу, за шиворот, стекали по шее и груди, он их не замечал. Память возвращалась урывками, отдельными скомканными и разорванными фрагментами, последовательность событий удавалось выстроить с большим трудом. Попробуем оттолкнуться от инфокристалла... Что имеем? Он должен был передать информацию из закусочной Чена... Ксарра... Да. Он там встретил Ксарру с новым дружком... И она сказала ему что-то очень важное... Титу! Титу убит!
       Хэнк непроизвольно застонал от этой мысли.
       Тошнота подкатила удушливым комом, ему снова захотелось сунуть голову под холодную струю, но вставать было тяжело. К глазам подступила предательская влага. Ему было до боли жаль приятеля. Может, конечно, Титу и не был таким крутым посредником, как Ксарра, может, с точки зрения тех, кто его не знал близко, и человеком-то он был никудышным, но до последнего времени они оставались не просто компаньонами, а близкими друзьями. Ничего, кроме добра, Хэнк от Титу не видел. И то, что теперь он разом потерял все: жилье, заказ, деньги, да еще и друга, вдруг дошло до его сознания с неумолимой неизбежностью.
       Теперь память вернулась полностью -- до того момента, когда он бросился к кабинке сервис-терминала. А дальше... дальше в сознании стояла пустота. Он не смог припомнить, успел ли связаться с заказчиком и перекачать ему информацию.
       Значит, именно с этого момента его кто-то и вырубил.
       Но кто? Ксарра со своим громилой?
       Хэнк зло прищурился. Говоря откровенно, он бы не стал удивляться, если бы это оказалось сущей правдой. С Ксарры станется. Но если он сейчас находился у нее на квартире, то оставалось непонятным, зачем он ей нужен, когда информация и так у нее... Ах ты, фигня какая, совсем забыл, что поставил пароль, запускавший программу перестройки содержимого кристалла при первой же попытке постороннего проникновения... Это что же такое получается? Что ни хрена она, или они не получили? И раз так, то пока эти типусы не добьются от него того, что им нужно, он отсюда не выберется? Да, но тогда где его охранники, почему он оставлен без присмотра?
       Все равно сволочи. Подонки. Гады ползучие...
       Вроде как полегчало.
       Хэнк с трудом поднялся на трясущихся ногах. Старательно сполоснул лицо, прополоскал рот и даже хлебнул пару раз... только в таком состоянии, как у него, и можно хлебнуть такой дряни, как техническая вода из-под крана. По крайне мере, немного помогло -- волна тошноты в желудке осела каменной тяжестью, и это было все же лучше, чем выматывающие позывы к рвоте.
       Невольно снова уставился на свое помятое отражение.
       -- Вот же фигня, -- тоскливо вырвалось у Хэнка. -- И что теперь со всем этим делать?
       -- Это уж точно, -- согласился за спиной сочувственный баритон. -- Хреново выглядишь, дальше некуда.
       Хэнк с такой резвостью обернулся, что чуть не кувыркнулся вверх тормашками.
       Никого.
       -- Кто здесь? -- осторожно спросил он. Глюки, что ли, начались? С такого отходника станется. Не иначе какой-то гадостью его накачали после того, как лишили сознания. А может, с помощью этой гадости сознания и лишили...
       -- Кто-кто, -- ворчливо отозвался невидимка. -- Пегас в пальто. Домоправитель я. Можешь называть Умником. А ты думал кто? Не ангел же хранитель. Ты как себя чувствуешь? Голова болит, тошнота, тяжесть в теле, провалы в памяти?
       Хэнк машинально кивнул, пытаясь одновременно понять две вещи -- откуда идет голос, и где обладатель этого голоса умудрился подхватить его любимое выражение про пегаса. Который в пальто.
       -- Типичный набор ощущений после обработки станнером, -- со знанием дела заключил невидимый собеседник. -- Меня шеф предупредил. Особо не переживай, скоро пройдет.
       Хэнка передернуло. Так вот это как выглядит. Однажды ему довелось увидеть, как корчился от боли парень, которого случайно зацепило лучом станнера в уличной потасовке -- зрелище не из приятных. Но самому до сегодняшнего дня еще ни разу не приходилось "прочувствовать" действие нейроразрядника. Пока он работал с Ксаррой, то не особо задумывался о таких вещах, Ксарра была для него всем -- работодателем, любовницей, защитником. Да и потом, когда они расстались, ему словно по привычке удавалось избегать опасных ситуаций. Как будто после совместной жизни с этой женщиной он приобрел некий иммунитет... Как оказалось -- не навсегда...
       Хэнк вяло выругался про себя, когда до него наконец дошло, кто его собеседник, и он перестал вертеть головой. Туго он сегодня соображает, туго. Это же обыкновенный ИскИн... хрен знает какой дорогущий, если говорить честно. Неужто Ксарре такие цацки теперь по карману? Система искусственного интеллекта в качестве домоправителя, надо же... Да нет, этот Умник ведь четко сказал -- "шеф", значит, хозяин -- мужчина, а не женщина...
       Шелтянин?
       Хэнк прислонился спиной к стенке, с пенонапылением под декоративный кафель, даже сквозь ветровку ощущая желанную прохладу ее гладкой поверхности и стараясь преодолеть вновь накативший приступ слабости. Шелтянин... Самое время покрыться холодным потом еще раз, но больно уж притомился от предыдущих попыток, так что придется обойтись простым непроизвольным дрожанием конечностей. Дело -- дрянь. Дрянь дело. Дело... ну да, дрянь. Зациклило. Обыкновенный словесный понос, с кем не бывает...
       Если его оставили на попечение ИскИна, то выбраться отсюда будет проблематично. В принципе, Хэнк мог вскрыть любой электронный замок. Почему-то среди обывателей распространено ложное мнение, будто эти замки, основанные на сканировании сетчатки глаза или папиллярных линий большого пальца, являются стопроцентной гарантией от грабежа. Ерунда. Просто нужно знать, что делать. Загвоздка заключалась в том, что этот Умник вряд ли позволит ему замок взломать. Хэнк представления не имел, какими полномочиями шелтянин наделил своего управляющего. Может статься, долбанет разрядом тока -- в лучшем случае, а то и газом траванет... Нет, тягаться с ИскИном ему не хотелось. Никаких шансов. Как обмануть или отвлечь того, кто ежесекундно ощупывает тебя сотней датчиков и сенсоров, рассредоточенных по всем углам? Перепрограммировать себя эта хреновина не даст, по крайней мере, до сих пор это не удавалось никому из приятелей Хэнка -- хотя среди них попадались такие крутые хакеры, по сравнению с которыми он сам выглядел настоящим чайником. Взломать сам центральный блок, где обитают эти электронные мозги, и раскурочить их какой-нибудь тяжелой железякой? Так его еще найти надо. Наверняка глухо вмонтирован в какую-нибудь стену, да так хитро, что даже если уткнешься носом, все равно не поймешь. Да и с хозяином ИскИна связываться не хотелось. Вряд ли тип с такой зловещей внешностью обладает исключительным чувством юмора, и будет вместе с ним покатываться со смеху, если Хэнк ему что-нибудь испортит, а удрать не успеет...
       -- Ты как, долго еще тут торчать будешь, или вернешься в спальню, приляжешь? -- тоном настырной старушенции поинтересовался Умник. -- Ты бы со стороны на себя посмотрел -- того и гляди, хилые ножки подогнутся. Качаться надо, парень, качаться. Физические упражнения еще никому не повредили. Если хочешь, могу подкинуть отлично сбалансированный комплекс упражнений для развития икроножных мышц...
       -- А не пошел бы ты со своими советами, -- огрызнулся Хэнк, ему сейчас только таких "умников" для полного счастья и не хватало. -- Мне и своих биоимплантов вполне достаточно...
       Как выяснилось в следующий момент, ИскИн обладал довольно-таки садистским чувством юмора, и перечить ему не стоило. Хэнк успел сделать шаг к выходу из ванной, как включилась сушилка, и его со всех сторон обдало жарким сухим воздухом -- ощущение было таким, точно летишь в пространстве навстречу ветру. Мокрые волосы мгновенно взъерошило, куртку вздуло пузырем. Он так и вывалился из ванной -- с торчащей во все стороны колом, уже высохшей шевелюрой, зажмуренными глазами и полным ртом воздуха. Отдышавшись, Хэнк хотел было выругаться, но благоразумие взяло верх и он предпочел промолчать. Кто его знает, что еще может выкинуть этот дурацкий ИскИн?
       -- Классный у тебя видок, парень! -- с этакой простецкой наивностью, словно он не при чем, прокомментировал Умник, наблюдая за ним десятком невидимых глаз. -- Сразу видно -- теперь настроение в норме.
       Стараясь не коситься по сторонам с глупым видом -- все равно не разглядишь, где сенсоры, Хэнк кое-как доплелся до кровати и обессилено упал спиной на тугую поверхность, сразу принявшую форму его тела. Повыбивал бы эти сенсоры -- все до единого, но тут уж -- руки коротки...
       -- Ты со всеми так по-идиотски шутишь? -- осторожно поинтересовался он вслух минут через пять, когда немного пришел в себя. В молчании ИскИна чудился какой-то подвох.
       -- Нет, конечно, только с такими засранцами, как ты, -- живо ответил ИскИн игривым контральто. Без сомнения, он мог смодулировать голос любой тональности, что женский, что мужской. -- И только тогда, когда требуется чуток поучить вежливости и обходительности к хозяевам заведения.
       Хэнк шумно выдохнул и закрыл глаза.
       -- Не понял, -- обиженно сказал ИскИн прежним баритоном. -- Ты что, так и будешь со мной в молчанку играть? А как насчет пообщаться? Я, между прочим, ждал целых сорок шесть минут и двадцать три секунды, не говоря уже о сотых, пока у тебя процессор в башке заработает. А ты вместо того, чтобы поболтать по душам с таким высокоразвитым существом, как я, готов опять выпасть в осадок и переключиться в режим спячки...
       Ведь не отстанет, тоскливо подумал Хэнк. Не даст спокойно поваляться, погоревать насчет Титу. А уж тем более спокойно смыться. Провались они пропадом, эти деньги вместе с заказчиком, лишь бы исчезнуть отсюда раньше, чем вернется шелтянин...
       А может, этот острозубый уродец здесь? От этого предположения Хэнк встрепенулся. Он приподнялся на локте и только теперь как следует огляделся. Комната была довольно вместительной... и абсолютно пустой. Кроме широченной кровати, больше в ней ничего не было. Хэнк понимал, что на самом деле пустота стен обманчива. Наверняка на каждой масса хорошо замаскированных дверей и дверок, скрывавших соседние комнаты и бытовые ниши. Причуды нынешней моды, которую могут себе позволить богатенькие засранцы... Постель стояла изголовьем к стене справа от окна. Сначала ему показалось, что это всего лишь огромный экран, который демонстрирует вид города, однако, присмотревшись повнимательней, он сообразил, что стекловолокно настоящее. Утро набирало обороты, встроенное в окно окошко таймера показывало 6:14:24 местного времени. ИскИн не соврал, он провалялся без сознания почти час...
       Он мог только догадываться, сколько в этой квартирке комнат. Судя по приличным габаритам этой, отведенной лишь под спальню, явно не одна... Да и вряд ли шелтянин разместил бы постороннего человека на своей кровати, лично Хэнк бы побрезговал. Возможно -- гостевая?
       Покряхтев, он сполз с другой стороны кровати и подошел к окну поближе. И сразу же отметил, что "ульи" здесь не такие, как в Сером Утесе. Получше архитектура. Поприличнее вид. В остальном картина уличной оживленности была привычной -- глайдеры густыми потоками текли вдоль уровневых трасс, многие сейчас торопились на работу, еще минут двадцать, и час пик будет в самом разгаре. В такое время что на частном, что на городском транспорте бывает проблематично добраться из одного района в другой...
       -- Умник, -- позвал он машинально. -- В каком районе расположена эта квартира?
       -- А, все-таки заговорил! Вот так бы сразу!
       -- Я задал вопрос, нет?
       -- В Звездном Гамбите, -- буркнул ИскИн, обиженный таким невниманием к своей персоне.
       Всего в семи кварталах от закусочной Чена, не очень-то и далеко, отметил Хэнк. Хоть что-то начало проясняться. Не мешало бы уточнить еще один вопрос...
       -- А хозяин твой кто?
       -- Хозяин? -- возмущенно завопил Умник. -- Ты сказал -- хозяин? Он мне не хозяин, галт тебя задери!
       Хэнк досадливо скривился. Ну вот, еще и ругается, как выходец с Шелты.
       -- Слушай, не ори ты так, оглохнуть можно. Ну, не хозяин. Тогда кто?
       -- Шеф. Компаньон. Работодатель. Собеседник. Заказчик. И ва-ще, он самый красивый, самый благородный, самый умный, самый крутой на всей плане...
       -- Имя, пожалуйста, -- со стоическим терпением прервал Хэнк.
       -- А, ты об этом... Сагиб Кримсарт, кто же еще. Но учти, если ты начнешь домогаться его внимания...
       -- Да нужен он мне больно! -- проворчал Хэнк, поворачиваясь и прижимаясь к окну спиной. Какой-то больной этот Умник на... на центральный процессор. Папа-технолог на производстве мало по чипу гладил, раз так внимания не хватает... -- А как я здесь оказался, ты в курсе? Что в баре-то произошло?
       -- Каком баре?
       -- Понял, не дурак, -- вздохнул Хэнк. -- Дурак бы не понял.
       -- Вообще-то шеф притащил тебя лично, -- пояснил Умник. -- Брякнул на кровать, отдал несколько распоряжений и убыл, как у него водится, в неизвестном направлении...
       -- Он был один, или с женщиной?
       -- Я же сказал, он заявился вместе с тобой, -- в голосе Умника проступило недоумение. -- Для тебя что, надо повторять два раза? Модули памяти, случаем, не хочешь поменять?
       Нет, то, что шелтянин был один -- еще ни о чем не говорит. Все равно он с Ксаррой в сговоре. Чтобы еще такое спросить?
       Хэнк обратил внимание, что дверь в ванную по-прежнему открыта, внутри горел свет. Интересно, кто об этом позаботился, ИскИн, или шелтянин? В том состоянии, в котором он находился, когда очнулся, он вряд ли нашел бы эту дверь самостоятельно. Совсем ведь ничего не соображал -- встал и попер практически на автопилоте. Вот только благодарность он испытывать не торопился. По крайней мере, до тех пор, пока не разберется в происходящем окончательно...
       Продолжая усиленно размышлять над своими проблемами, он рассеянно потер непривычно голый висок. Когда всю сознательную жизнь носишь на себе эту штуку, то поневоле испытываешь довольно сильный дискомфорт от ее отсутствия... вот же фигня какая, прямо как без рук, полный информационный вакуум... подонки долбанные, мало того, что похитили, заперли в компании с переразвитым чипом, так еще и всякой связи с внешним миром лишили... Боялись, что позовет на помощь? Кого? Кто в этом мире способен ему помочь? Кому он нужен?
       Никому, с горечью заключил Хэнк. Никому, кроме самого себя. Да и то...
       Взгляд безотчетно скользнул по какому-то круглому черному предмету, размером чуть больше стандартного лоцмана, валявшему на краю кровати -- напротив подушки. В мозгу словно что-то щелкнуло, точно перевели невидимый рычажок. Хэнк медленно подошел к кровати, не спуская с предмета глаз. Осторожно присел на край. Не может быть. Описаний эмлота и его возможностей в инфосети встречалось предостаточно, так что он знал, что собой представляет эта штуковина. Но какого хрена... Нет, не может быть... Лучше бы все оставалось так, как он предполагал вначале...
       -- Умник... -- наконец поинтересовался он вслух, продолжая опасливо разглядывать эмлот, и не решаясь до него дотронуться, словно тот мог его укусить. -- Откуда эта вещь?
       -- Не понял, парень, ты чё пургу гонишь? -- пропитым голосом распоследнего алкаша осведомился ИскИн. -- Это же твоя хреновина. Ты же с ней прибыл. На башке. А потом она хряп -- и отвалилась.
       -- Кончай зубоскалить, -- сквозь зубы процедил Хэнк, нервничая все больше. -- Кто его мне подсадил? Твой шеф?
       -- Вряд ли, -- флегматично ответил Умник, прекратив придуряться. -- Когда Сагиб тебя сюда доставил, этот прибор уже был на твоем виске, и он работал. У меня есть полный перечень оборудования и всяческих приспособлений, связанных со спецификой работы шефа, но такого там не числится.
       Хэнк почувствовал в теле такую тяжесть, что если бы не сидел, то, наверное, у него подкосились бы ноги. А что, если он не прав? Если вырубила его не Ксарра? И не шелтянин? Если просто на него вышли люди той конторы, которую он хакнул? Что, если они и убили посредника, а его, Хэнка, просто пасли, чтобы выйти на заказчика? Вполне в духе спецслужб... Сколько старых знакомых так погорело... личный кошмар каждого хакера коснулся наконец и его самого -- он попался. Стопроцентно. Выходит, он еще должен быть благодарен шелтянину за то, что тот сумел вытащить его оттуда живым?
       Хэнк с силой сжал ладонями виски. Ведь чувствовал, задницей чувствовал, что так все и выйдет, и тем не менее, не смог вовремя отказаться от подозрительного заказа... Сферы Небесные, во что же он вляпался, если его нашли так быстро?
       -- Эй, ты как, в порядке? Что-то ты сбледнул лицом, а? Или мне показалось?
       Хэнк не ответил. Ему действительно было хреново. Он-то собирался отсюда смыться, как только представится возможность, а получилось, что высовываться наружу ему никак нельзя. Надо сидеть и ждать шелтянина с Ксаррой. Может, хоть они сумеют объяснить, что же произошло. И что теперь делать, чтобы выжить в сложившихся обстоятельствах.
       Впрочем, не стоит торопиться с выводами. Голые измышления редко бывают верными, так что не исключено, что подставила его все-таки Ксарра на пару со своим дружком...
       -- Алё, абонент? У тебя что, обрыв связи?
       Хэнк вдруг осознал, что ему жуть как хочется курить, и все это время хотелось, просто, пока голову в ванной полоскал, не до этого было. Он лихорадочно нащупал в кармане пачку, вытащил... и зло выругался вслух, обнаружив, что и здесь ему не повезло. Пачка оказалась сплющена, а последняя сигарета -- смята и разорвана в двух местах.
       -- Эй, набор костей, -- продолжал занудные попытки достучаться до его сознания Умник, -- мне тебе что, пистон тебе в одно место вставить, чтобы ты со мной заговорил?
       -- Умник, -- без всякой надежды спросил Хэнк, невидящим взглядом уставившись в окно, -- а закурить у твоего шефа, случайно, не найдется?
       -- В этой квартире не принято портить воздух, тем более за счет собственного здоровья, -- сообщил ИскИн недовольным голосом ворчливого старикашки.
       -- В таком случае я сейчас сдохну без затяжки, -- проговорил Хэнк совершенно убитым голосом.
       -- Ну, если только в виде исключения, -- нерешительно проговорил Умник.
       Хэнк встрепенулся.
       -- Что, есть?
       Из стены у изголовья кровати выдвинулся ящик.
       Хэнк наклонился и заглянул в него:
       -- Вот же фигня какая! -- выпалил он любимую фразу, обнаружив несколько коробок с дорогими сигарами разных сортов.
       -- Вообще-то шеф не употребляет, но держит для своих гостей...
       -- Толковый у тебя все-таки шеф, Умник.
       -- А я что говорил? -- самодовольно согласился ИскИн, сразу позабыв о сомнениях.
       Лесть к сердцу ИскИна лежит через его хозяина, заключил Хэнк. Корявая какая-то фраза получилась... А, фиг с ней. Давай-ка мы закурим и будем решать свои проблемы очень постепенно... Ме-едле-ен-но...
      
       СОП -- Служба Общественного Порядка, административно-исполнительный орган, занимающийся борьбой с преступностью и правонарушениями.
       Мобра -- искусство структурного воплощения мыслеобраза, или метаморфирования силой разума. Вытяжка из корней и листьев особого растения медит, произрастающего только на Нове-II, особым образом настраивает метаболизм человеческого организма, делая его способным к изменению физико-химических характеристик под воздействием специально смоделированных зрительных и чувственных восприятий -- "ключей".
      
       Радуга -- стандартная единица летоисчисления на Нове-2, длительность которой составляет семь лет -- по числу основных цветов светового спектра. Радуга является своеобразной мини-эпохой, сроком правления пришедшего к власти одного из девяти Правящих Домов. Описываемое время -- начало 452 радуги Совершенной эры, красный год.
       Сай и сайя -- соответственно, вежливое обращение к мужчине и женщине
       ВАП -- Высшая Академия Профессионалов, учебное заведение Шелты, диверсии, шпионаж, охрана.
       alter ego (лат) -- близкий друг, единомышленник
       Система Новьен обладает пятью планетами, заселены вторая и четвертая по степени удаленности от светила, соответственно Нова-2 и Нова-4.
       Сутга -- многолетнее растение, листья которого используются в качестве пищевой массы для откорма скота.
      
       Соска -- аббревиатура от "СС", то есть представитель Секретных Служб: разведка, контрразведка, служба безопасности и т.д.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
  • Комментарии: 4, последний от 23/04/2024.
  • © Copyright Зайцев Сергей, Ворошилова Лариса (aserj@mail.ru)
  • Обновлено: 17/02/2009. 264k. Статистика.
  • Роман: Фантастика
    • Оценка: 7.03*9  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.