- Совершенно чистое поле. И в центре поля растёт клубок бузины.
- Ну и что?
- Это место энергетического сбора. Там можно погибнуть, но можно и стать вновь молодым.
Двое стояли на окраине небольшого поля, затерявшегося в лесном массиве, неподалёку от строившегося секретного военного аэродрома. До ближайшего населённого пункта было двести километров.
- И ты веришь в это?
- После того, как я остался жив после катапультирования над Японским морем, и упал в гущу голодных акул, я верю во многое из того что кажется некоторым сказкой и враньём. Акулы меня не тронули. Они помогли мне забраться в спасательный плот, когда он надулся. А потом я разговаривал с ними все три недели, пока меня искали.
- Я думала, это были твои галлюцинации.
- Так я написал в рапорте, чтобы меня не посчитали сумасшедшим.
- И это из-за того, что ты ел бузину?
- Да. У меня в самолёте был запас на подобный случай. Бузина активный психоделик. Но не любая. А именно такая, которая растёт на этом поле. Это редкий сорт. Редчайший. Если бы ты знала, сколько денег некоторые люди заплатили бы за эти ягоды.
- Сколько?
- Много, очень много. Некоторые отдали бы за неё жизнь.
- Жизнь?
- Чужую.
Она с любопытством, смешанным со страхом, посмотрела на таинственные заросли, в центре лесной поляны. Спросила:
- Ты собираешься пойти туда?
- Да, - ответил он и посмотрел на неё. - Да, - повторил, и закурил сигарету. Спросил:
- Ты пойдёшь со мной?
Она помедлила и ответила:
- Конечно. Я пойду с тобой куда угодно. Даже к дьяволу в гости. Ты сумеешь справиться с ним. Я не сомневаюсь.
- И не сомневайся. Сатана в голове, в другом месте он не обитает. А голова у меня под контролем. К сожалению. В сказки я теперь поверить не смогу никогда. А так, порой, хочется. Но за это, за веру в сказки, приходит нерентабельно высокий счёт. Он ничем не оправдан. Большинство людей несчастны в жизни только потому, что в детстве, да и в юности, а порой и много позже, верили в сказки. Сказки, это стратегическое оружие Сатаны. Как и книги. А писатели, это апостолы Князя тьмы. Ты согласна со мной?
- Я верю каждому твоему слову. Мне тоже пришлось пережить расставание с миром лжи, то есть с миром сказок. Я еле выпуталась. Чуть не сошла с ума от депрессии. Сейчас я свободна. Но мне до тебя ещё далеко.
- У тебя есть время. У нас у обоих есть время. С тех пор, как ты сожгла свои книги, ты процветаешь на глазах.
- Правда?
- Правда. Ты становишься другим человеком. Ты становишься Евой, независимой от райского сада. Теперь твой рай у тебя в голове. Для меня ты становишься единственным существом на земле, кроме меня самого.
- Спасибо, я так рада это слышать. Мне не нужен никто, кроме тебя. Ты это знаешь. Мира нет. И я очень рада, что поняла это не в момент смерти, как все остальные, а сейчас, когда я полна сил.
- Я знаю это. - Помолчал и спросил:
- Охрана самолёта не заменена?
- Нет, с чего это ты взял? Сегодня выходной. Они там играют в карты и пьют свой психоделик. Они пьют депрессант. И знают об этом. Но ничего поделать с собой не могут.
- Это потому, что верят в сказки.
- Я знаю.
- Пойдём, - произнёс он, и они двинулись к зарослям бузины и вскоре скрылись в гуще таинственных растений, пылающих алыми ягодами в зелени непроходимости.
Солнце медленно ползло к закату, но пара, объединенная своей верой, из бузины не появлялась. Наконец, вышли, неторопливо двигаясь по полю заросшему дикими ромашками.
- Тебе понравилось? - спросил он, закурив сигарету.
- Ты мне понравился больше бузины, дорогой.
- Я не в счёт. Я непостоянен, как ветер. А бузина, это навсегда. Ты это скоро поймёшь.
- Я тебе верю. Я тебе верю во всём. Я часть тебя. Ты можешь даже со мной не разговаривать, я пойму всё без слов.
- Я знаю, но надо не терять технику общения с людьми. Когда останемся совершенно одни, тогда язык нам будет не нужен. Он лишняя помеха в жизни, ты же знаешь. Но пока отказаться от него нет возможности. На приводной станции перекодировка закончена?
- Да, - посмотрела на часы, - тридцать минут назад.
- Ну, что. Пройдёмся?
- Я только этих слов от тебя и жду.
- Значит, пройдёмся.
Они подошли к джипу, стоявшему на краю поляны, сели в машину и углубились в лес, двигаясь между деревьями по еле приметной тропе.
- Так точно, он же с сегодняшнего дня стоит на БД.
- Мы с оператором компьютерных систем наведения сейчас будем тестировать машину. Завтра прилетает Главком, и мне не хотелось бы выглядеть идиотом, как случилось с ребятами в Энгельсе. Распорядись, чтобы на подвески поставили всё вооружение. Это важно.
- Всё? Товарищ полковник, но я не могу подвесить изделия с литерой "М". На это должна поступить команда из Москвы.
- Василий, не морочь голову. Это работа на час. А если программатор наведения завтра сделает один единственный сбой, то знаешь, что это будет означать? Это будет означать поражение машины шестого поколения в предполагаемом бою, и мою отставку. И твою, майор отставку. Ты же видишь, я спокоен, я тебе ничего не приказываю так, как обычно. А почему? А потому, что я понимаю, другого пути нет. Виолетта обнаружила блуждающее скопление элементарных частиц, очень похожее на облако электронов, интегрирующееся в вирус управления. Ты знаешь, что такое вирус управления, Василий?
- Нет, товарищ полковник.
- Вирус управления не просто блокирует бортовую аппаратуру. Вирус управления перестраивает целеопределители, боезапас отстреливается и наводится на точку старта. То есть на наш аэродром. Если завтра определят наличие вируса управления, то заменят весь управленческий блок нашей базы. Ты пойдёшь в школу, преподавать военное дело. А я, и Виолетта, можем на пару лет задержаться в этих краях. Без права переписки. Ты себе просто не можешь представить мощность СУ-57. Это новая машина. Для нас. А для американцев, не исключено, это уже давно изученная модель, в части компьютерного обеспечения. В наше время не обязательно знать устройство новой военной техники. Достаточно знать координаты профессиональных суперхакеров. И всё. Остальное сама новинка расскажет по Интернету, чем это она так нова. Единственный способ защиты, это непосредственная проверка всех систем в боевом положении за несколько часов до запуска.
- Я вас понял, даю команду на подвеску всего вооружения.
Аэродром пришел в движение и ракеты с ядерными боеголовками в течение получаса подвесили в глубину громады СУ-57, бомбардировщика дальнего действия, рассчитанного на уничтожение городов. Ещё через двадцать минут полковник и компьютерный оператор находились в кабине электронного зверя, способного уничтожать страны.
- Сними тормозные колодки, - приказал полковник прапорщику из охраны самолёта, и тот молча выполнил команду.
Они вдвоём остались в кабине монстра, которого изготовляли миллионы людей сотни лет, включая первичные познания о воздушной сфере, как арене гладиаторов. Она прижалась к нему и сказала:
- Ты, как всегда, прав. Всё просто и предсказуемо.
- До определенного момента, - добавил он, и включил зажигание.
Через пять минут громадная машина оторвалась от земли, и, опираясь на длинные столбы форсажного пламени, в течение одной минуты исчезла из поля зрения. Паника и шоковое состояние младших командиров секретного аэродрома остались далеко на земле и остались в прошлом.
Перелетев Берингов пролив, тяжелый бомбардировщик быстро подобрал своим суперкомпьютером систему опознавания "свой-чужой", и стал "своим", безмятежно проносясь над территорией Соединенных Штатов и направляясь курсом на Вашингтон.
- Ну, как тебе ситуация? - спросил полковник Виолетту. Та прижалась к нему и сказала:
- Трахни меня здесь и сейчас. - Стала гладить его грудь. Пилот выставил курс автопилота и раздел специалиста по компьютерному вооружению. Секс был страстный, как и обычно, перед смертью, и некоторое время СУ-57 был предоставлен самому себе. Его компьютер самостоятельно отвечал на запросы американских приводных станций, сообщая им пароль "свой-чужой", и при необходимости, вёл диалог на английском языке, с использованием американской ненормативной лексики.
Когда взаимные оргазмы судорожно стали затихать, автопилот сообщил: "До цели двадцать минут полётного времени". Полковник и инженер по компьютерному обеспечению одеваться не стали. Пилот отключил автоматику и вгляделся в приборы. Сказал:
- Проверь терагерцевый диапазон.
Виолетта пробежалась по клавиатуре главного компьютера. Просмотрела индицирование информации. Просканировала поднесущей частотой весь спектр излучений. Повернулась к полковнику. Тихо сказала:
- Я этот секс с тобой буду всегда помнить. Но боюсь, что я уже развращена. После этого, не знаю, что ещё сможет меня так возбудить. Милый, прости... Мы всегда говорим друг другу правду.
-Не спеши с окончательным оргазмом, Виолетта. Он, возможно, впереди, - сказал пилот и, открыв заслонки на пульте управления, сделал пуск двумя ракетами. Они со скоростью 10М помчались вперёд, разрывая в клочья атмосферу. Через десять секунд была зафиксирована атака американской системы "Пэтриот". Автоматика самолёта-зверя ударом пучкового лазера сбила все восемь ракет ПРО в течение одной минуты.
Малыш, ты по мне не соскучилась? - спросил полковник, и обнял оператора. "Малыш" не соскучилась. Во время третьего оргазма была поражена Статуя Свободы ракетами, умчавшимися со скоростью 10М. Одновременно СУ-57 нанёс ракетно-ядерный удар по пятиугольному зданию. Атака была успешней, чем у группы Бен Ладана. Пентагон исчез. На его месте появились миражи Хиросимы и Нагасаки.
Самолёт-зверь продолжал своё шествие по стране вырастающих денег. Ешё оргазм! Виолетта не знала, что женщина в состоянии испытывать такое физическое наслаждение. Ещё... Ещё... Белый Дом превратился в радиоактивное подобие Багдада. Все ракетные шахты США подверглись удару мощным лазером и люки открыться больше не могли, заваренные сваркой СУ-57.
- Я больше не могу, - стонала инженер компьютерных систем, вжимаясь в полковника. Но продолжала действо, которое только и есть жизнь.
Эскадрильи американских F-117, пытающиеся поразить зловещий русский самолёт, устремились в последнее пике и разбились об территорию американских индейцев, аннексированную англосаксами. Автоматическая лазерная установка уничтожала всё, что могло помешать сексуальному единству экипажа.
Промчавшись через территорию Соединенных Штатов, Су-57 выскочил в район Кубинских островов, упал до уровня моря, и на высоте 20 метров понёсся к территории Ближнего Востока, где тоже были очень интересные цели.
- Малыш, ты жива? - спросил полковник у своей напарницы.
- Я была мертва, - ответила она. - До этого полёта с тобой. Теперь я знаю, что такое счастье. Счастье - это право быть сумасшедшим.
- Наконец то ты поняла меня окончательно, - улыбнулся полковник. - Я рад, что теперь не одинок.
Самолёт зверь несся вперёд, испытывая свой оргазм, эякулируя ракетами дальнего действия и вслушиваясь в разговор экипажа, занимавшимся тем же.
Жизнь продолжалась. Но пилоты были за её пределами.
- Ну, как тебе?
- Что?
- Как тебе жизнь после смерти?
- По-моему, только это и есть жизнь.
- Я рад, что ты это приняла. Я рад, что теперь тебе не надо доказывать, что ты живёшь. Я рад, что тебе больше не грозит монастырская лесби-иерархия.
- Я люблю тебя.
- Это не помеха жизни после смерти. Верно?
- Ещё как.
- Ну, тогда вперёд. Наши цели уже заждались рандеву с бессмертием.
Самолёт мчался над океаном, хищно вглядываясь в даль. Грузинская станция загоризонтного слежения была у него как на ладони. Как и Тель-Авив, горящий огнями алчности.