Аннотация: Миф об "Ингерманландии" -- один из инструментов разрушения России. Не самый мощный.
Павел Виноградов
Призраки Ингрии
На прошлой неделе Ленинградская область чуть было не стала источником топонимической сенсации. В уши некоторых журналистов просочилась якобы из коридоров областной власти информация о грядущем переименовании региона. Сразу же пресс-служба Ленобласти категорически заявила, что никаких таких предложений губернатор Сердюков не получал, а старое название его вполне устраивает. Не исключено, конечно, что некие разговоры о переименовании имели место. Возможно, были они привязаны к идее объединения Петербурга и Ленобласти. Но я сейчас не об этом, а исключительно о топонимике.
Меня, в отличие от губернатора Сердюкова, нынешнее название вовсе не устраивает. Ну не нравится мне персонаж, чье имя носит сегодня область... Меня бы вполне устроили предлагаемые названия "Невский край" или "Петербургская губерния". Да хоть "Герцогство Ижорское", лишь бы герцог (или герцогиня) был человеком приличным. Шутка.
Было и еще одно название, которое недолго - с 1708-го по 1710 год - носила эта область в составе Российской империи: Ингерманландская губерния. Но вряд ли в рейтинге возможных названий это будет на первом месте, несмотря на его очевидную традиционность: Ингрия, Ингерманландия - так эти земли называли еще шведы, пока они им принадлежали. Но, поскольку больше не принадлежат, вопроса нет. Никто же не требует возвратить региону еще более старое название - Водская пятина, как назывались эти земли, когда ими владел Новгород.
Однако само слово "Ингерманландия" имеет сегодня в Петербурге четкий политический подтекст, почему упомянутая сенсация была кое-кем истолкована в том смысле, что, мол, областные чиновники не решаются выговорить столь страшное слово. Но с чего бы это?
Петр шведов отсюда вроде бы выставил окончательно, и с тех пор область, множество раз переходившая из рук в руки, прочно вошла в состав Российского государства, и в данном случае не важна его актуальная идентификация - империя, союз или федерация. Так чего тут бояться областному руководству?
Очевидно, "ингерманландцев". Я имею в виду не финский субэтнос, в период шведского владычества вытеснивший отсюда часть русского и обрусевшего населения, а странное общественное движение, имеющееся на политической карте Петербурга. В нем участвуют в том числе и отдельные потомки ингерманландских финнов, но этническим его назвать невозможно.
И здесь первая странность: национальный состав этой группы в массе своей весьма далек от традиционного населения региона. Невозможно, согласитесь, представить басконское, например, движение, большинство в котором составляли бы испанцы, французы и итальянцы, а также примкнувшие на основании отдаленного родства армяне...
Следующая странность в целях, кои довольно размыты. Разные группки (иногда их объединяют расплывчатым наименованием "краеведы") по-разному видят будущее "Ингрии" - от полного отделения от "Московии" до широкой автономии. Впрочем, последняя на поверку тоже оказывается методом разрушения государства, поскольку предполагает существование фактически независимой "Ингрии" в "сети" столь же независимых областей, на которые обязана распасться "проклятая империя". Я, конечно, могу не очень точно отображать столь причудливые политологические построения, не исключаю, что существуют и более патологичные. Но в любом случае: "Сгинь, Россия, во чреве Змия!" - общий рефрен движения.
"Змий" тоже есть - языческий бог Коркодел, олицетворяемый надувным крокодилом, который "ингерманландцы" приносят на всякого рода "марши несогласных", до которых они большие охотники. Об этом "божестве" можно написать немало, но в данном случае меня интересует больше топонимика.
А возвращаясь к ней, не вижу никаких причин бояться "страшного слова". Слово как слово, разве что несколько неуклюжее из-за соединения финского и шведского. Пусть бы так называлась имперская провинция, не возражаю. А то, что им оперируют люди "оранжевой" ориентации, то есть те самые деструктивные силы, работа которых, как это у них водится уже лет триста, направлена на распад России, так, слава Богу, сегодня они слабы и дезориентированы. Нет у них силенок как следует раскачать государственную лодку, как это удалось их идейным предшественникам в начале прошлого века. Способны лишь тихо шипеть на "москалей" и "оккупантов".
Пусть их. Даже не вижу ничего плохого, например, в стремлении "краеведов" сохранить гибнущие архитектурные памятники региона или в их борьбе за природные ландшафты. И я способен понять ингерманландских финнов, хранящих страшную память о насильственном переселении своего народа, осуществленном коммунистами. Не могу только понять людей, сладострастно смакующих неудачи своей страны, пытающихся очернить ее победы, ненавидящих ее народ, уповающих на ее гибель.
Да, господа, я "москалик". Мать моей прабабки владела домом в Москве. А ее предки - российские дворяне польского происхождения - поместьями в Белоруссии. А дед мой жил в Ленинграде, прошел Зимнюю войну (на стороне СССР, представьте себе) и защищал этот город во время Великой Отечественной. А другой мой дед - из русско-карельской деревни под Тверью. А сам я родился в Сибири и уже много лет живу в Петербурге.
Моя родина - Россия в широком смысле. И нас таких много, много больше, чем вас. Imperia est patria nostra - "Империя - Отечество наше". Империя - наше знамя. А ваше какое? Надувной крокодил?..