Толчинский Борис Каждая власть имеет такой cредний класс, который заслуживает

     - Это моряк, - сказал Джордж Мерри, который был смелее остальных и внимательно рассматривал сгнившие лохмотья. - Одежда у него была морская.

     - Конечно, моряк, - сказал Сильвер. - Полагаю, ты не надеялся найти здесь епископа. Однако почему эти кости так странно лежат?

     И действительно, скелет лежал в неестественной позе...

     Р.Л.Стивенсон, "Остров сокровищ"

     Информационные бури августовского социально-политического катаклизма несколько успокоились. Утихли, сошли с телеэкранов, уступив место более актуально-скандальным новостям, и навязчивые стенания о трагической гибели новорожденного российского среднего класса. Самое время помянуть почившего, вглядеться в останки: а вдруг ребенок жив?

     А был ли мальчик?

     Как принято считать, наш средний класс суть служащие банков, финансовых компаний, торговцы и посредники, работники сервиса, частные предприниматели и "челноки". Иногда с прагматически-электоральными целями к нему причисляют также врачей, учителей и ученых: всякий, кто находится между олигархом и чернорабочим, и есть средний класс!

     Но "средний класс", в научном смысле слова, отнюдь не Ноев ковчег, не просто середина между крайностями. Аристотель, созидатель политической науки, выступал за собственность "среднюю, но достаточную", такую, чтобы граждане, обладающие ею, не чувствовали бы себя в чем-либо ущемленными, но и не покушались бы на чужое. В соответствии с этим Аристотель и называл таких граждан "средними".

     Поскольку в государстве, основанном на преобладании "средних", сглаживается противоречие между бедными и богатыми, постольку и "усиление средних граждан ведет к прекращению внутренних распрей, возникающих на почве неравенства". Естественно, что "государство, состоящее из средних людей, будет иметь и наилучший государственный строй", где средний класс "сильнее обеих крайностей или по крайней мере каждой из них в отдельности".

     Напротив, писал великий грек, "когда одни владеют слишком многим, другие же ничего не имеют, возникает либо крайняя демократия, либо олигархия в чистом виде, либо тирания".

     Ну не про нас ли написано две с лишним тысячи лет тому назад?

     Аристотель гениально предугадал природу сил центристского действия, проводящих интересы "средних" в реальную политику. И сегодня мы наблюдаем на Западе идеологическую зрелость и политический триумф этих сил, традиционно цементирующих систему. Их социальной базой является подлинный средний класс - научный и проектно-конструкторский персонал, инженерно-технические специалисты широкого профиля, рабочие высокой квалификации, работники сферы услуг, подавляющая часть фермеров и интеллигенции. Это, как отмечал Д. Белл, "класс, вооруженный знаниями", люди, в руках которых главной производительной силой стал Интеллект.

     А наш каков!?

     Таким ли был скончавшийся младенец?

     Увы, его лепили из золота и глины. Подобно варварскому царьку, он, не беспокоясь о своем культурном уровне и жизненном пространстве вокруг себя, поспешил нацепить дорогие украшения, какие только мог себе позволить. Чем дальше, тем больше у него развивалось раздвоение личности, сводящееся к банальной формуле: богатые становятся богаче, а бедные - беднее. Социальные слои, которые изначально претендовали на роль составляющих среднего класса, не только не образовали общность, но разбежались, рассеялись, превратились в атомы суррогатной рыночной экономики. Чему же удивляться, говоря об отсутствии у нашего среднего класса объединяющей политической силы?

     В самом деле, что может быть общего у надменного банкира, игрока в казино-государстве "Россия", и учителя, месяцами мающегося без зарплаты? У менеджера по обслуживанию компьютеров и базарного торговца турецким ширпотребом? Наконец, что общего у клерка нашей фирмы "Траст-Инвест-Холдинг-Трэйд" и некоего Джона из Кентукки, чьим товаром наш клерк радует себе жизнь?!

     Это общее - суррогатный рынок, сформировавшийся в России. Он питает страсть к голой, циничной, сиюминутной наживе. Он заставляет забывать об интересах общности большей, чем клан. Тем злосчастным, кто сделался продуктом этого рынка, возможно, и хотелось бы заботиться о процветании родной страны, о собственных детях, о собственном близком будущем - так нет же, этот наш рынок-мутант сажает их на иглу, заставляет вкалывать, загоняя самих себя и подчиненных...

     Расслоение души Суррогатный рынок порождает суррогатный средний класс, который и выжить-то может только в условиях суррогатного рынка. Это класс активно действующих самоистязателей, самоубийц, сомнамбул.

     Действительно, разве не самоубийственно здесь, в России, с ее потрясающей воображение историей, пытаться строить благополучие меньшинства за счет страданий большинства?

     Собственно говоря, основная проблема заключается не столько в имущественном расслоении - оно всегда было и всегда будет, - даже не в величине и формах этого расслоения, сколько в возрастающем политическом, культурном и психологическом взаимоотчуждении богатых и бедных. Важно не то, как в действительности живут люди, а то, что они думают о своей жизни, ее проблемах и перспективах.

     А о чем могут думать униженные и оскорбленные (за себя, за детей, за страну, etc.) люди, созерцая упитанно-довольные типажи, мерседесы и сотовые телефоны, дорогие костюмы, все валтасаровы тусовки этих фигурантов? Когда же фигуранты начинают рассуждать о кризисе и катастрофе, простые люди не могут понимать это иначе как потешную игру заевшихся буржуев, как издевательство, не более того.

     Фактически атомы этого суррогата и остальной народ живут своей отдельной жизнью, почти не соприкасаясь друг с другом. В массовом сознании все более укрепляется понимание того, что представители новых рыночных структур и бюрократии богатеют за счет основной массы населения, и это в действительности так, поскольку производство в стране падает, а большие состояния возникают в основном посредством рыночных спекуляций и коррупции.

     Ключ к заветной двери Реформируемая Россия не стала "обществом равных возможностей". Более того, многие деловые качества, и особенно профессиональные знания, являющиеся в условиях цивилизованного рынка ключом к успеху, у нас в достаточной мере не работают. Суррогатный рынок скорее востребует людей пусть и малообразованных, но зато хватких и нечистых на руку.

     Тот факт, что ум и интеллект не стали решающими факторами успеха в современной России, на мой взгляд, главное и самое убийственное разочарование минувших лет. Этот ключ от врат процветания, который всегда оставался в России-СССР-России, стране величайшей культуры, неподдельной грамотности и общего народного таланта. Это тот самый ключ, который нужно было просто вставить в скважину, иначе говоря, востребовать.

     Умнейшие люди страны, из тех, кто имеет доступ к общественной трибуне, пеняют на бездарность-алчность управителей. Действительно, иной причины горестей такой страны, как наша, быть не может. Но кто считал, сколько порядочных и умных, при этом верных Родине людей осталось за бортом реформ?! Никто их просто не заметил: ни партноменклатура, занятая самомутацией, ни криминал, явившийся во власть, ни упомянутый младенец средний класс.

     Почему так получилось - тема для отдельного разговора. В качестве вывода следует признать: новые господа, в том числе и представители среднего класса, уверовали в собственную самодостаточность, непогрешимость, мудрость.

     Горе от:

     Чем господин богаче, тем более он прав. Он может быть невежей, но, он всего достиг сам: создал свое дело, выжил в разборках, сколотил капитал, он на порядок возвышается над горе-умниками с пустой мошной. И он объективно не способен допустить, что хотя бы в чем-то важном может дать слабину, особенно уступить таким, как эти горе-умники. Как заметил один из "новых русских", между прочим, человек лично глубоко порядочный, "я знаю этот грязный мир, а ты не знаешь, поэтому с советами не лезь". Вот именно: они знают и ненавидят свой мир, "беличье колесо", но как сойти с дистанции, не расписавшись в собственном бессилии, не плюнув на прожитые годы, не знают и узнать боятся.

     Егор Гайдар был прав, когда сказал, что рынок всё расставит на свои места. Так и случилось: для каждого, кто хотел и мог работать на себя, этот рынок нашел свое "беличье колесо". Иных уж нет, а остальные белки вертятся, пока есть силы... Так что же, каждому - свой личный Ад?

     Вглядитесь в глаза нуворишу - и вы увидите не триумфальный блеск, а горечь, злость, усталость плюс мириады разных комплексов, которые, иначе как в войне за баксы, нельзя удовлетворить. И снова повторюсь:

     он - не злодей, а жертва неистощимой денежной страсти, взявшей Россию в оборот.

     Но вся проблема заключается в том, что большинство самостоятельных, разумных, честных граждан не может и не хочет быть такими, как они.

     Не всех прельщает судьба белки. И более того: "делать, как они"

     значило бы вступить в гражданское противоборство с "ними" за уже "прихватизированную" собственность. Да и не всякий захочет быть таким, как они, - ибо не у всякого, в ком есть ум и есть способности, развит хватательный рефлекс, не всякий, наконец, считает морально допустимым свое участие в дележке созданного трудом ушедших и уходящих поколений.

     Конечно, для таких людей у нынешних господ есть любимая закавыка:

     "Если умный, то почему бедный?". А потому и бедный, что вся нынешняя система - не для умных, а для алчных.

     Конечно, среди алчных умные встречаются - но суррогатный рынок и их понуждает играть по циничным, уродливым правилам, и ум разменивается на интриги, на беспрестанные попытки выжить, утопив соседа.

     Пшик Близорукость наших хищников феноменальна; иногда создается впечатление, что они собираются на себе проверить: пронесет или не пронесет? С одной стороны, нас убеждают, что катастрофа вот, уже началась, и доказательства имеются, что всё ужасно, - а с другой стороны, мы видим те же лица, все так же славно отдохнувшие в предгорьях Альп. Так как же нам не убедиться, что наша катастрофа им все равно рай земной? Или вещают горькое о том же "среднем классе", показывают девочку, которая уже пейджер собралась покупать, но выпала из сладкой жизни, не знает, бедная, куда идти-податься.

     Неужели вот эта девочка и есть Российский Средний Класс, опора государства?

     Чему же научил ее тот рынок, в котором она прижилась? Она коммуникабельна, конечно, общительна и деловита, знает и Ворд, и Виндоуз, и, может быть, английский, - а остальное ни к чему, как ей объясняли. Она же не интеллигент, не горе-умник, а менеджер "по западным стандартам". У нее свое представление о ценностях. Она видит магистральное шоссе к своему Городу-на-Холме, видит Бакс, солнце этого мира, а все, что вокруг, - не видит.

     Какое стало государство, такая нынче у него и опора.

     Мы неумолимо приближаемся к годовщине позорного Дефолта. Что изменилось за минувшие месяцы в судьбе российского среднего класса?

     Что он успел? Какие выводы сделал? Собственно, ничего и никаких:

     прирученные выживать приучиваются выживать в любых условиях. Они по-прежнему бегут от политики, стараются не связываться с властью - что можно ждать от нее, они видят хотя бы на поучительном примере Березовского: уж если взялись за такого человека, какая судьба может ждать других, менее влиятельных? В их глазах усталость, досада, обида; все и всё, кому и во что они верили, теперь представилось пшиком: "цивилизованный рынок" - диким, вернее, заново одичавшим, капитализмом; "цивилизованное общество" - цирковым ристалищем эгоистичных групп влияния; "цивилизованный Запад" - свирепым варваром с ракетной дубинкой...

     Quo vadis, Российский Средний Класс?

     Он, безусловно, жив, этот младенец, раньше срока похороненный, - нам просто неудобно замечать его: уж больно страшным выглядит ребенок!