Lib.ru/Фантастика:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь]
Александр Тюрин
Царь Фёдор и машины Эдема
1. На улице Разъезжей
В тот погожий майский денёк 2090 года, когда потрепанный служебный паромобиль подвез следователя Колокольцеву к подъезду дома на Разъезжей улице, она никак не могла ожидать, что встретит одного из самых примечательных людей Солнечной системы. Хотя человеком, глядя на металлическую вставку в его черепе, господина Дарькина можно было назвать с большой натяжкой.
Все деньки давно стали погожими, потому что купол из алмазной пленки закрывал центр города Питера и от обычного дождика, и от настоящего ненастья, а вместо скромного питерского солнца людям старательно светила солетта. Но если погода была хорошей по-настоящему, то с наступлением темноты, когда зажигались пестрые огоньки в питерских кафешках, каждый мог увидеть сквозь прозрачные небеса ожерелья огней - цепочки орбитальных станций и заводов, обвивавших Землю наподобие огромной рептилии и получивших в желтой прессе название Большой Змей.
Виртуальный привратник в ливрее, похоже, подхватил вирус - как раз шла эпидемия Субфилиса - и открыл скрипучую дверь, даже не спрашивая, кто идет. Из подъезда вылетели запахи зверей, птиц и котлет, вслед за ними на улицу выскочила фиолетовая крыса с васильковыми глазками, а за ней светящийся кот. Привратник-субфилитик громко, словно с обидой, захлопнул дверь и наступил полумрак.
В петербургских подъездах мало что изменилось за последние сто лет, особенно на улице Разъезжей. Если, конечно, не считать появления дронопауков, которые упорно карабкаясь по стенам, доставляют старичкам и старушкам еду и клизму последней модели, рекламных пузырей, способные проникнут хоть в ад, и надписей на стенах: "Здесь был Коля". Они, кстати, обрели способность переползать с места на место, так что не закрасишь. Ощутив аромат времени в прямом и переносном смысле, следователь Колокольцева назвала нехорошим словом сломавшийся лифт, который явно перетрудился за свою двухвековую жизнь. Она, конечно, могла приказать, чтобы модуль силовой поддержки, напоминающий мускулистую гориллу (и в просторечии именуемый Кинг-Конгом) отнес её наверх на своих могучих "руках" по щербатым ступеням давно уставшей лестницы. Но тогда б следователь выглядела совсем смешно - вдруг кто-то встретится, - так что пришлось топать пешком. А какой-то мальчик, прыгавший по ступенькам туда-сюда, почему-то догадался, куда она идет, и сказал, что дядя Федя делает что-то плохое вместе с тётей Веселиной с первого этажа.
Звонок на дверях у "дяди Феди" не работал, так что пришлось незамысловато стучать. Обитатель квартиры номер двадцать три на стук откликнулся оперативно, словно караулил у двери или добрался до нее одним прыжком.
По внешнему виду типичный отставник с инвалидностью. Искусственные вставки в районе лба - с тремя световыми индикаторами, на месте правого глаза - двухканальная камера, на месте левой кисти семичленный схват, вместо правой кисти - просто клешня, левая нога вроде копыта из серебристой металлорганики, впрочем, и правая явно не натуральная, нижняя челюсть странно вибрирует, а из-под пижамы торчит кабель электропитания, изрядно напоминая хвост чёрта. Свежая напечатанная на 4d-принтере кожа довольно небрежно приделана дешевым биостеплером к левой половине лица, а на правой осталась прежняя - мятая и серая, как будто десятилетиями обходилась без солнечного света.
- Старший лейтенант Колокольцева, - представилась следователь. - А вы Дарькин Фёдор Петрович, две тысячи тридцатого года рождения.
- Точно так, на днях шесть десятков стукнуло. Мне на плечи кидается век-волкодав, Но не волк я по крови своей...
- Не волк, но, похоже, не заяц, - вынужденно улыбнулась Колокольцева. - И что у вас приключилось?
- Может, сударыня, чайку сначала попьем? - предложил гражданин Дарькин сладким голосом. - Я в таком возрасте, что времени очень много, можно беспрепятственно кофе-чай гонять и на лавочке сидеть, но при этом его очень мало. Иной раз подумаешь, не стать ли бессмертным? А потом махнешь рукой - ну его. Все виды технического бессмертия не отменяют старения души. Не поможет ни омоложение с помощью плюрипотентных клеток, как у двухвекового Мафусаила де Ротшильда, ни постоянное уничтожение патологий с помощью интракорпоральных наноботов. Ни даже перенос всех биологических функций на технические носители, как у королевы Елизаветы III, которую фактически уничтожили шахиды с помощью булькибердога... Так, может, чашечку кофе?
- На работе не пью, - вяло отшутилась Колокольцева; не говорить же ему, что это строжайше запрещено. Попили несколько следователей в "гостях" чайку-кофейку, а в чашечке - диверсионные дисперсные системы; затем у них в организме третья сигнальная система образовалась, работающая на преступное сообщество.
Квартирка у отставника была небольшая захламлённая. Имелся аквариум, в нём рыбки с лапками по моде девонского периода, рядом в горшке гибридный куст с малиной и орехами, по которому сновали лягушки с прозрачной кожицей и пестрыми внутренностями, на диване лежал разобранный электроракетный двигатель. Стену по большей части занимала картина, писанная маслом и изображающая некую царствующую особу в мантии и короне, которой, правда, не хватило то ли краски, то ли умения художника, отчего она напоминала консервную банку. Однако соленый огурец в левой руке правителя и рюмка с крепким алкоголем в правой были исполнены весьма недурно, со знанием дела. Остаток стены украшали шпаги и сабли, от спортивных до настоящих - наследство бабушки-фехтовальщицы, как любезно пояснил хозяин квартиры. В целом, от квартиры возникало легкое ощущение помойки.
- Где произошло проникновение, Фёдор Петрович?
- Со стороны вытяжки на кухне.
Колокольцева осторожно заглянула на кухню, там всё было классическое, как у одинокого мужика. Мелкий роботёнок, похожий на гнома, без особого успеха елозил тряпкой по полу, где присутствовала убежавшая из кастрюли каша. Посудомоечная машина, наверное сломавшаяся, была забита грязной посудой. А стол заставлен коллекцией употребленных бутылок, где бросалась в глаз одна недопитая - в ней что-то бодро ползало, на этикетке значилось "Червивовка крепкая".
- Оно проникло через вытяжку и напоминало серебряный дождь. Смотрите, от него остались следы, такие потеки, - сказал отставник без особого воодушевления, видимо понимая, что звучит это достаточно бредово.
- Значит, к вам проник с преступными намерениями аэрозоль? - спросила, с трудом сдерживая улыбку, Колокольцева и подумала, что неплохо бы у "пациента" взять анализ крови на разные нехорошие вещества и энцефалограмму на наркотические нейроинтерфейсы. - И он у вас что-то украл или разрушил?
- Как вы думаете, что может украсть дьявол? - не без пафоса спросил мужчина.
- То есть, ущерба собственности или вашему здоровью не случилось?
- Тихо.
- Что вы себе позволяете? - возмутилась Колокольцева и хотела уточнить, чем таким плохим занимается Федор Петрович с соседкой Веселиной, учитывая, что в роли половой тряпки явно использовались женские трусы большого размера.
Но стена как будто поплыла. Колокольцева не заметила, как оказалась на полу, а над ней разорвала пространство черная молния. Дальнейшее происходило, как в режиме слоу-мо. Три фигуры непонятной геометрии, висящие в воздухе в разных частях комнаты, а потом ещё много фигур - наблюдаемое пространство расширилось до огромных пределов. Колокольцевой даже показалось, что видит поверхность Марса и спутники Юпитера. Но пространство вдруг съежилось, далекое стало близким, наехало друг на друга и пересеклось, максимально укоротив расстояния, так что различия исчезали, а подобное сливалось с подобным.
Она видела, как Федор Петрович в золотистых доспехах фехтует с этими фигурами, становясь то больше то меньше, резко удаляясь и мигом возвращаясь обратно. Как два клинка, ранее висевшие на стене, работают по разным направлениям, его тело крутится словно юла, и из врагов летят глянцево-черные потроха. Потом оказалось, что она, лежа у него на руках, несется вместе с ним по длинному тоннелю, проходящему через миры, которые из искры превращались в огромные светящиеся и ревущие, и стремительно скручивались в точку.
Вдруг круговерть закончилась. Колокольцева была в той же квартире, от трех фигур остались словно бы графитовые кляксы на стенах. Федор Петрович опустил её на диван и она спешно поправила задравшуюся юбку. Кинг-Конг принимал участие в недавних событиях, но, похоже, неудачно. От выстрела его встроенного 12-ти миллиметрового помпового ружья платяной шкаф превратился в зловонные руины, так что модуль силовой поддержки виновато гудел и выдавал код сожаления. То, что произошло, конечно, не занесешь в протокол. Но, может, пока сделать вид, что ничего такого и не произошло.
- Вот и плата за успех. Мне, так сказать, прислали квитанцию, - пояснил гражданин Дарькин, открывая форточку. - Только зачем в шкаф-то было стрелять? Капец моему кожаному плащу - сейчас таких не делают,- и новому пуховику. Ну да ладно. Кинг-Конг вас от шкафа, что ли, защищал?
Какой-такой успех у обитателя однокомнатной квартирки площадью двадцать квадратов? Гражданин Дарькин явно засёк вопросительные мысли следовательницы и встал на фоне картины с изображением царствующей особы.
И Колокольцеву осенило, словно от одного потряхивания разноцветные камушки сложились в мозаику:
- Так вы действительно Фёдор, царь Дальруссии? Я считала это просто совпадением фамилии-имени-отчества. В СМИ сообщалось, что вы пропали без вести, или укрылись где-то в недрах астероида, или опустились в глубины подледного океана на спутнике Юпитера.
- Точнее, бывший царь, основоположник, так сказать. Сейчас там Матвей I правит, наследник мой духовный. И чтобы там не говорили завистники-ненавистники, царство наше состоялось. У Дальруссии было очень много сложных периодов в истории, собственно иных периодов не бывало, нас давили санкциями и дырявили рельсотронами, вынимали деньги у нас из карманов, но мы научились отвечать ассиметрично и смогли выбраться с проигрышных позиций.
Колокольцева подумала, не попросить ли автограф - как-никак царя, давшего бывшего, не каждый день встретишь - но передумала. Гражданин Дарькин вполне может перейти в категорию подследственных, так что не стоит создавать личные связи.
- Вокруг вас такой ореол мистики и тайны.
Дарькин посмотрел куда-то вдаль, потирая шею, на которой остался багровый след, как от петли, и пошел, как говорится, с козырей:
- Сразу признаюсь, двадцать лет назад меня поцеловал хроноквантовый конденсат, полученный в результате экспериментов на самой дальней планете нашей системе, где действие гравитационной ямы Солнца минимально. Там был создан "ледяной" вакуум с температурой ниже нуля Кельвина. Явная цель - получение предматерии, бозонного конденсата. Была и неявная, известная лишь избранным. Переохлажденный вакуум приводит к высвобождению темпоральных трубок из хаотического состояния, а точнее, к их переупорядочиванию. Он способен обеспечивать связанность и когерентность макроскопических процессов. Близко к тому, что делает пресловутая темная энергия, благодаря которой наш мир не заканчивается полной пиз..., пардон, энтропией и термодинамической смертью, а движется в местах её скопления, к странным маловероятным аттракторам.
- Выражайтесь яснее, гражданин Дарькин. Каким-таким странным аттракторам?
- К возникновению генетического кода, появлению жизни, возникновению у нее мозгов и, конечно, к осознанию себя и мира. Хроноконденсат проник в меня в результате аварии и не дал мне жить, как нормальные люди, но и погибнуть тоже не дал. А эти гости незваные за ним и явились.
Безумец, сбившийся с катушек во время работы на ответственном посту? Или визионер, приобщившийся там к тайнам вселенной? Колокольцева решила пока не отдавать предпочтения ни одному из вариантов и пока что условно считать Дарькина вменяемым.
- Фёдор Петрович, кажется, вы хотите меня запутать. Давайте-ка поподробнее. Кто и почему мог проникнуть в ваше жилище? Всю биографию не надо, а только то, что имеет отношение к делу.
2. Траулер "Надежный"
Четыре месяца в море и всё гладко, сердце стучит ровно, судовой движок стучит, как сердце. Кто в такое поверит? Правильно, никто. И я не верю. Наверное, из-за этого неприятности пошли косяком с самого утра. Разбитая чашка, между прочим, любимая, и засор, извините, в гальюне. Наконец, скорость судна снизилась на два узла и я не понимаю почему. Но, как механик, обязан понимать. Ветер попутный, хоть поднимай паруса, волна слабая и сопливо-зеленая, а скорость падает. Добавьте к списку странностей то, что повариха по прозвищу Брунгильда вдруг выбрала меня объектом своей привязанности. За завтраком в кают-компании лично поднесла мне классную запеканку. Обедать я уже не пошел, застеснялся - но прямо в моей каюте оказались нежные рыбные котлетки, количеством две. Четыре месяца Брунгильда меня не замечала, разве что одаривала бурчанием: "Добавки проси в МЧС", "Про гастрит рассказывай своему Пилюлькину". И вдруг такое. Кстати, если кто думает, что она - типичная жрица кастрюли, с кормой, на которую можно поставить миску с кашей, то ничего подобного. То есть, корма имеется, и нехилая - особенно если смотреть в боковой проекции, но оная Брунгильду лишь украшает.
Когда после обеда нёс грязную тарелку на камбуз, как назло пересекся с Балластом - это практикант-метеоролог, опасный молодой человек, готовый поглотить огромные куски вашего времени. Почему-то он считает меня единомышленником и всегда рад делиться со мной мыслями. Типа "Фёдор Петрович, знаете, насколько извержение Санторина изменило жизнь Древнего мира?"
Видя, что на сей раз не удается меня зацепить и мы следуем противоположными курсами, он почти в отчаянии кричит:
- Между прочим, кривизна морской поверхности изменилась!
Я делаю шаг вперед, а потом, как в известной песне, два шага назад. Балласт - трепло, но не брехло.
- И как ты измерил кривизну?
- С помощью лазерного дальномера. Она не совпадает с той, которая в таблице, примерно на двадцать сантиметров. Так что мы находимся, грубо говоря, в аномальной впадине. Вдобавок я видел светящиеся круги под водой, как вам это? На глубине тридцать-сорок, здоровенные такие.
- Может, подлодка?
- Зачем ей световое шоу устраивать? Для нее ж главное скрытность. А вы ничего такого не заметили, Фёдор Петрович?
- Ничего... Кое-что. Падение скорости при прежней мощности двигателя.
- А не может быть потери мощности при передаче на валопровод? - уже Балласт стал проявлять здоровый скептицизм.
- Мы не в XIX веке живем, кругом датчики и сенсоры, как и положено на современном рыболовном судне, именуемом СТР "Надёжный".
- Кстати, насчет водички, сегодня утром набрал забортной, - Балласт вытащил из кармана засаленной куртки пузырек из-под боярышника, отвернул крышку и направил горлышко вниз. - Не льется.
- Там точно что-то есть?
Балласт энергично потряс пузырек. В итоге, вода свесилась из горлышка и стала болтаться, как язык страдающего от жажды пса.
- Фокусничаешь. Какие-нибудь сопли синтетические из игрушки.
- Руку подставьте, Фёдор Петрович .
Он стряхнул мне "воду" на ладонь. Странное ощущение. Мокрая и сухая одновременно; ну, не совсем сухая, но не такая мокрая как обычно.
- Молекулярный кристалл, - с видом гуру изрёк Балласт. - Обычная вода структурно состоит из дигидролей, а такая - из молекул, связанных квазичастицами, которые прозываются экситонами.
- На, держи свои сопли, - я перекинул их Балласту на ладонь - наверняка ж, разыгрывает, хотя раньше я за ним такого не замечал - и отправился в машинное отделение. А там мои печали только усилились.
Никакой двигатель не выдержит долгой работы в предельном режиме. Если полетит редуктор, то начальство вряд ли удовлетворится разговорами про экситоны... Я побежал на мостик - капитан был там, словно и не находился вчера в запое.
- Про экситоны уже знаю, Петрович, поэтому не начинай, - сказал он просто и веско. - Еще какие-то новости есть?
- Утром скорость была четырнадцать узлов, сейчас двенадцать, и неизвестно что дальше. А что говорит Управление?
- Ничего, связи нет с утра, - и показывает мне глазами, мол, иди-отдохни, толку от тебя никакого.
Я отправился по трапу вниз, стараясь быть максимально быстрым и не попасться на глаза Балласту. Клинкетная дверь камбуза оказалась гостеприимно открыта, словно кто-то знал о моем приходе. И, в самом деле, около плиты стояла Брунгильда в идеально белоснежном одеянии, включающем колпак, но не прикрывающем круглые коленки, что были весьма приятны взору скитальца морей. В руках у неё имелась большая тарелка со всякой вкусняшкой, посреди которой призывно маячила рюмка с чем-то кристально-прозрачным.
- О, боги, это ж как на первом свидании. Карловна, тебя, что ли, капитан надоумил?
- Я что, девочка по вызову? Будто сама не знаю, что вам нужно, - с обидой в голосе произнесла она.
- Прости, Карловна, ты сто лет уже не девочка, а повар высокого разряда. И ты сама пришла, так сказать, на свидание, посчитав, что на бесптичье и попа соловей. В смысле, соловей - это я.
- Типун вам на язык, Фёдор Петрович, - с некоторым смущением отозвалась Брунгильда.
Моя голова машинально повертелась по сторонам, нет ли соглядатаев, правая рука потянулась к рюмке, левая к закуске. Чтобы развеять неловкое молчание, каковое обычно наступает после первого поцелуя и первой рюмки, я спросил:
- Вот интересуюсь, Карловна, чего ты вдруг на рыбопромысловый флот подалась?
- Не вдруг, - она вроде задумалась, - а в результате эксперимента, Фёдор Петрович.
- Какого-такого эксперимента, милая?
- Программа "АХ".
Ответ был странным и требовал уточнений. Но я как раз увидел в иллюминатор, где-то в кабельтове - огромное длинное нечто. Оно то ли вынырнуло из воды, достигнув неба, то ли спустилось с неба до воды. И напоминало не то щупальце огромной небесной медузы, не то хобот какого-то колоссального слоняры, да еще с сигнальными огнями. Далее к северо-западу нарисовалось в лучах закатного солнца четыре такие же штуковины.
- Что за живность?!
И сразу, в виде ответа, резкий крен, мне на голову с полки падает кастрюля, показалось, что пудовая - летит и остальное, что не было приварено или принайтовано. Я-то вскоре поднялся, а Брунгильда осталась лежать, придавленная шкафом. Бросился, стащил с нее тяжесть - и меня шарахнуло по мозгам больше, чем от свалившейся кастрюли. Повариха стала другой, как будто растекшись в нижней части тела, там открылись взгляду какие-то трубки-проводки. Ё-мое, я и не знал, что она - биомех. Тут судно попробовало выйти из крена и я по инерции влетел в эту жижу. Несколько секунд барахтаний и она облепила меня со всех сторон, проникла в нос и рот, в дыхательное горло. Это было тошнотворно, но меня отвлекло то, что наш "Надежный" получил новый мощный удар. Сильный крен на левый борт сложился с заглохшим двигателем. Я увидел через иллюминатор, оказавшийся почти наверху, как ещё один хобот, шибанув нас по дороге, опустился в воду. А затем судно потеряло остойчивость и море ворвалось в него.
Я не отправился на дно вместе с "Надежным", хотя, когда погасло аварийное освещение, подумал, что следующим выключится свет и в моей голове. Это было настолько страшно, что я и бояться перестал, как бы сделавшись сам себе наблюдателем. Ворвавшаяся вода вынесла меня наружу из невезучего суденышка. Стон шпангоутов и рев воды сменились на глубинный покой. Потом я увидел совсем рядом что-то длинное и пупырчатое - похоже, одно из щупалец той небесной "медузы". Оно приклеило меня, резко втянуло и потащило вместе с собой, но я мог дышать! То, что осталось от Брунгильды, стало своего рода защитной оболочкой для меня - мы вместе, как скорлупа, белок и желток в яичке: она снаружи, я внутри.
И я видел сквозь прозрачные оболочки, как хобот выкачивает морскую воду вместе с тем, что в ней содержится - рыбы уносились вверх, так сказать с выражением удивления на лице. Видел сверху море, расчерченное на шестиугольные ячейки, этакие соты - и из каждой ячейки поднималось к небесам ровно двенадцать хоботов.
Вдруг толчок такой силищи, что из меня полетели слюни, сопли, обмочился даже, если честно. С моим хоботом столкнулся другой такой же. Мало того, что из меня чуть душу не вытрясло, так вдобавок моё, с позволения сказать, "яичко" сорвалось, упав вниз с высоты несколько километров. Падало оно недолго, хотя я, будь в нормальном психическом состоянии, инфаркт бы точно успел заработать, попало в виток хобота и снова приклеилась.
Когда я снова стал способным к наблюдениям, небосвод уже обернулся огромным черным провалом, а Земля, наоборот, сделалась голубой и напоминала прежний небосвод. Открывшиеся красоты поражали и отвлекали от того, что я, в общем, замерзаю и скоро стану сосулькой.
Я видел небесную медузу, которая опустила свои щупальца в гравитационную яму планеты, словно от счастья окутавшись сиянием - на самом деле светились ее кольца с силовыми агрегатами и стыковочными узлами, к которым подходили блестящие личинки космических кораблей. Наверное, для них предназначалось то, что она жадно вытягивала с Земли. Медуза-то была искусственной, хотя, наверное, и квазиживой, самостоятельно растущей, на что указывала ее не слишком правильная "бугристая" форма. Помимо огромных щупалец от нее исходили множество отростков потоньше и покороче, которым предстояло набрать длину и мощь.
Тем временем зрелищное мероприятие стало подходить к концу, по крайней мере, для меня. Мир вокруг потускнел и стал осыпаться как старая штукатурка со стены. Свет заканчивался вместе с кислородом.
3. Мусорщик
Я лежал на палубе и чувствовал ее заклепки более всего под своей задницей. В ноздри входил какой-то сильно несвежий воздух, как в сортире, который посетил взвод солдат, после чего густо напрыскали дезодорантом. Ещё ощущалось, что тело мое сейчас совсем легкое. Будто и не мое. Услышал какой-то скрип рядом, дернулся, чтобы подняться, и меня резко подбросило в воздух. На несколько секунд застыл на какой-то невидимой оси и даже подумал, что я теперь дух бестелесный, потом шмякнулся лицом вниз. Или вверх. Но тоже на палубу. Почувствовал солененькое - похоже, кровь с расквашенной губы. Было больно, но боль сперва проходила ко мне как сквозь поролон, но стала ближе, впилась в нос и губы, и я окончательно очнулся. А рядом раздалось здоровое человеческое ржание. Ботинок одного из смеющихся располагался около моего лица, и это внушало беспокойство, тем более, что на подошве были какие-то присоски. Помимо ботинка я видел срезанную с меня оболочку - остатки Брунгильды, которая стала моим "ангелом-хранителем"; это есть и программа "АХ", претворенная в жизнь группировкой "ХА". На одном из клочков моей благодетельницы виднелась характерная светящаяся эмблема "Хакеров-Альтруистов" - группировка выращивает квазиживых андроидов и запускает их под видом людей в общество, для улучшения нравов. Думал раньше, что это какая-то сетевая байка, а оказалось - правда. Но спасительнице Брунгильде я даже посочувствовать не успел, потому что увидел кое-что совсем неприятное.
У меня не было рук ниже запястий и ног ниже колена, лишь какие-то окровавленные повязки, пластиковые обручи с датчиками и пара канюль, впившихся в бедренные вены. Более того, я, оказывается, без штанов! От такой картинки я отключился снова, полный аут, иначе бы стошнило. Когда включился второй раз, то сперва прошептал: "Лишь бы не обрубки", но потом заметил, что у меня-таки есть руки и ноги. Есть! И канюли исчезли, более того, появились штанцы типа треников. Я стал аккуратно подниматься, а когда встал, ощутил, что здесь всё иначе, некая сила тянет меня к полу, но совсем не так сильно, как земная гравитация. Пожалуй, я уже в космосе, если не на каком-нибудь аттракционе в луна-парке. Занесла меня нелегкая черт знает куда. Известно, что в космосе человек делается выше ростом, и это не страшно, но к тому же у него портится память, становится такая же короткая, как у рыбки, поэтому ей на замену вставляется чип-накопитель воспоминаний, мемуаризатор. И что там могут мне навставлять?
То, что мне привиделось отсутствие рук и ног, спишем на бред или сонный паралич - на самом деле, у меня полный комплект. Могу ходить; ноги, правда, немного деревянные, вроде как затекли. Могу щелкать пальцами. Какой-то странный звук они дают при щелканье, с дзеньканьем. Я поднес пальцы к лицу.
Они - металлические! Даже без сочленений, какая-то кристаллическая механика. В лучшем случае, металлорганика, когда углеродные и азотные колечки соединяются с помощью атомов железа. Глянул вниз - полный капец, копыта какие-то.
- Что за хрень? Где мои настоящие руки и ноги? Куда вы их дели, поганцы?
И испарина по телу от ужаса, и справедливое возмущение, и в солнечном сплетении черная дыра нарисовалась, и горло перехватило. Но мои претензии были немедленно отклонены.
- Куда-куда? Съели. У нас ничего не пропадает. Всё, включая натуральное говно, идет перерабатываться на портативную механохимическую фабрику и превращается в довольно аппетитные котлетки. Ты мог вообще без ничего остаться, отмерзли-то твои настоящие руки-ноги и кирдыкнулись. А теперь даже лягаться можешь, как прирожденный конь. Мой совет, прибавь по шкале осязания пару делений, - сказал кто-то из них.
- Это как?
- А средний палец тебе на что?
И в самом деле, каждая фаланга "среднего пальца" была теперь поворотным переключателем. И это не удивительно, ведь руки теперь - схваты с электроприводами, кучей актуаторов и сенсоров.
И всё же, получается, нет у меня теперь родных рук и ног. Профукал...
Раньше, получив такое известие, люди ударялись в запой на полмесяца или два часа возмущенно бились головой об стенку. Но в тоже время у меня есть своего рода руки и ноги, полученные бесплатно, что, прямо скажем, немаловажно. Не щупальца какие-нибудь. И этому, наверное, надо порадоваться. Могу щипать, щелкать, ходить могу. Вместе весело шагать по просторам... Далеко не ушел, особо некуда было идти.
То, что меня окружало, имело вид, достаточно близкий к машинному отделению траулера, только находилось будто в большой цистерне. Трое персонажей, что стояли рядом со мной, напоминали черепашек-ниндзя, благодаря экзоскелетам. И были прилично выше меня ростом, хотя я на Земле совсем не крошкой выглядел.
- А вы-то кто?
- Дружочек, мы - мусорщики, - отозвался передний, который был какой-то согбенный и со скрипучим голосом пенсионера. - И вдобавок хирурги-любители. Извини, при таком обморожении, сделали, что сумели, всем колхозом трудились, Матвей тоже помогал, подключал твои нервы к разъемам информационной шины на протезах. Извини, потратиться больше не могли, у нас и так бюджет на пределе, так что обошлись старыми запасами. И скажи спасибо, что яички на месте, а не поменялись на пластмассовые бубенчики. Или ты как предпочитаешь?
Мне показалось, что кто-то из них хихикнул женским голосом? Тот, у кого экзоскелет не смог сокрыть выпуклости, притягивающие взгляд усталого путника. Ладно, неважно. И что получается, эти мусорщики, или кто они там, приделали мне "руки" и "ноги", которые нашли в куче мусора?
- Послушайте, что за мусорщики? - возмутился я. - Ещё скажите - помоечники. Я в космосе, правильно? В космосе есть околоземные орбитальные объекты так называемого Большого змея - в основном, заводы-автоматы и лаборатории, - имеется несколько научно-исследовательских станций на Луне, три или четыре в системе Юпитера, какое-то поселение на Марсе, лаборатории в Поясе астероидов. Там ученые, исследователи, пилоты. Певцы и композиторы, может, какие-нибудь, вдохновения набираются.
- Здесь лишь певцы попой... А что я сильно похож на ученого? - спросила одна из черепашек другую.
- Ты похож на мою дряблую задницу, сынок, потому что спортом не занимаешься. Я становлюсь ученым, когда выпью не меньше литра бацилловки, тогда целую лекцию могу прочитать о занятиях онанизмом в скафандре.
- Тебя обманули, коротышка, - радостно сообщил "сынок", - мы, в самом деле, в космосе, но я ни разу не видел ученых и исследователей, а вот барыг сколько хочешь. Пираты, грабители, БДСМ. Живых мертвяков полно. Самые жадные - фрибутеры, они же флибустьеры, если с французским прононсом. Они вам хоботы знаешь куда засовывают? Кстати, как и у флибустьеров прежних веков - у них есть хозяин, который определяет комиссионные. Тогда это были короли, а теперь ЮСС, United Space Corpоration.
- А вы, простите, чем занимаетесь?
- А мы, так сказать, пощипываем их. Хотя изначально - просто ловцы зверски опасного космического мусора, который, как известно, на скорости в несколько километров в секунду может расчехвостить любой полезный объект.
- Погодите про мусор. Значит, эти космические барыги, ебутеры, едрить их налево, присосались к Земле и вытягивают от нас разные полезные ништяки? И никого это не колышет?
- А ты как думал? Прозревай уже. Всё высасывают, от минералов, растворенных в воде, до воздуха и чернозема. Вы для них пустое место, как индейцы когда-то. Фрибутеры пользуются тем, что такой вид добычи юридически никак не определен и стесняться им нечего, потому что ооновские важняки куплены на корню, начиная с генсека ООН Бориса Зузанны Пшиздецки, который вообще надувная кукла. К тому же ваши племенные вожди сбывают им кучу другого полезного барахла - того, чего в космосе не хватает - органы, клетки, трупы. Из них потом франков, то есть франкенштейнов, мастерят, в диапазоне от боевика до эскортницы - ты этих бодреньких мертвяков ещё не видел. Их можно снова на запчасти разобрать, потом снова собрать - собрать-разобрать. Сам-то ты кто, болезный?
- Я - рыбак с траулера "Надежный". В смысле, судовой механик.
- О, целый механик, наверное, вдобавок старший и главный, - они стали хихикать, довольно мерзко. - У тебя там такой мощный дизель, что девки толпой на тебя вешаются.
- Сейчас нет дизелей на судах, на автомобилях тоже, вы отстали от жизни. Никаких ДВС, только паровые или паротурбинные двигатели, - стараясь сохранять самообладание, ответил я. - Нефть и газ кончились - наверное, ваши хоботы постарались. На угольке гоняем, пока имеется.
- Ой, мы сейчас заплачем, нефть у них кончилась, а у нас она и не начиналась, а газ сам понимаешь какой, что в условиях тесной кабины, которую не проветришь, ведет к частым самоубийствам.
- Так вы вернете меня на Землю? - спросил я со слабой надеждой, которая сразу умерла.
- Мы что, похожи на добрых самаритян? Ты, похоже, не въезжаешь, землянчик, нам в эту гравитационную яму пути нет. Лишь шибко богатенькие могут туда-сюда шляться. Но если хорошо попросишь, дадим тебе пинка под зад, может, долетишь, звездочка ты наша.
Я, наконец, осознал, насколько влип. Застрял в этом аду навсегда! Даже дышать трудно стало.
- У тебя такой смешной вид, будто обделался, - сказала та черепашка, что с женским голосом.
- Возможно, ты нам сгодишься, механик с "Надежного", хотя это не точно, - подбодрил скрипучим голосом мусорщик с "дряблой задницей". - У нас, примерно, то же самое, что и на твоем траулере. Глянь на нашу силовую установку, во втором контуре рабочее тело, вроде твоего пара, в первом контуре котлоагрегат, но не уголек там горит, а ураникс, смесь такая. Сейчас у нас резервная силовая установка фурычит. Тебе надо за два часа перебрать магнитный редуктор турбогенератора и найти, где происходит потеря мощности. Или пожалуйте на выход, нам зайцы-безбилетники не нужны. А чего ты так удивился? За проезд можешь заплатить?
- Ну да... То есть, нет, я ж банковскую карточку в каюте на "Надежном" оставил.
- Вообще-то, да. Только для этого понадобится тебя разобрать - цены на почки и печень на базаре хорошие.
И они ушли в другой отсек играть в крестики-нолики на бесконечной виртуальной доске, запивая пивом, сделанным, наверное, из мочи.
Да уж, космос действительно переполнен какими-то грубыми жадными людьми, по сути чертями, из-за которых критически зависит моя жизнь.
Я с тоской посмотрел на робо-тягу, это универсальный роботех такой, с насечкой Матвей 2М на переднем щитке - тот был подчеркнуто антикварным, с бронзовой прозеленью. И он, можно сказать, посмотрел на меня тремя многоканальными камерами на гибких ножках, которые делали его похожими на краба. И, как мне показалось, подмигнул, точнее, шторки на объективах закрылись и открылись.
- Влип? - горестно спросил я незнамо кого. Но отозвался тот краб.
Голос был жестяной, кое-как синтезированный. Однако шпарил агрегат по некоему странному алгоритму.
- Что значит "влип", землянин?
- Значит, попался, обделался, выхода нет. Точнее, один выход - в космическое пространство без скафандра. Или в набор мясосодержащих продуктов. Что не лучше. Я ничего не понимаю в магнитных редукторах. Полный ноль.
- Вы обделались, землянин, вы - полный ноль, - охотно подтвердил робо-тяга. - Поэтому я и сказал команде, что вы новый полезный член экипажа. Однажды они уже отправили одного в космос без скафандра. И сказали тогда, что "проветрили зайца". Я переберу вместо вас магнитный редуктор и покажу вам, как это делается.
- А отчего вы мне поможете?
- Вы - найденыш. Я - найденыш. Оба мы найденыши. Мусорщики меня нашли, как и вас. Где я был раньше, где изготовлен, даже какой тип процессора мне установлен - неизвестно. Всё контрафактное, перепрошитое, со сбитыми номерами. Переднюю панель для меня вообще с летающей могилы скрутили, - пояснил металлический краб.
- Так обычно начинаются истории про потерянных принцев.
- Угнетенные личности должны помогать друг другу, - подытожил краб.
- Сам дошел до такой социальной философии?
Вместо ответа он прыснул мне чем-то в глаза из форсунки, отчего я чуть не заорал и всерьез ослеп, но через 30 секунд у меня на зрачках собрались контактные проекторы, открывавшие виртуальные окошечки - виртушечки, - везде, где надо. Подсказки и надписи, глифы и схемы появлялись в виртушечках, мерцая в "дополненной реальности" поверх деталей редуктора...
Перед тем, как вернулись черепашки-мусорщики, краб Матвей предусмотрительно успел откатиться в сторону.
- Вроде неплохо. Ты вытащил счастливый билет. Оставляем приблудного? - обратился тот, что со скрипучим голосом и "дряблой задницей", к двум другим.
- Если он будет съедать не более двухсот грамм червей в день, в чем я сомневаюсь, глядя на его брюхо, то да, - отозвался второй.
Я инстинктивно поджал живот, в то время как третья черепашка - та, что похожа выпуклостями на женщину - сказала:
- Оставляем, но не думаю, что он надолго у нас задержится, уж больно нежный и пухлый на вид.
- Ладно, как там тебя, добро пожаловать на мусороловецкий траулер "Безнадежный". А теперь по местам, переключаю мощность на главный двигатель, - скомандовал старый мусорщик, который теперь стал моим капитаном.
Где мое место, я так и не успел узнать. Пошла перегрузка, меня вдавило куда-то под кожух резервного генератора, хорошо, что я не успел съесть положенные мне 200 грамм червей.
- Пристыковываемся, у них стыковочный узел "Коитус-12", наш универсальный подойдет, - сообщил капитан.
Потом удар, всё стало крутиться вокруг нескольких осей, но хотя бы ушла перегрузка. Щелчок, толчок, меня стукнуло головой об кожух, и я понял, что пристыковались.
- Шевели батонами, это и тебя касается, лодырь, - кто-то из тех неласково дернул меня за шиворот. - У нас 20 минут, чтобы там хорошо почистить.
- Мы и уборщицы вдобавок?
Я сразу понял, что сморозил глупость. Блин, это абордаж, что ли, какой? Сейчас будет повсеместная резня? Не хватало без носа или ушей остаться.
И хотя меня мутило из-за кручения вокруг нескольких осей, я "вступил" в скафандр, который сам застегнулся на мне. Подошвы моего скафандра и перчатки имели нехилую адгезию и прилипали к поверхностям, что позволяло мне не болтаться туда-сюда. Потом были шлюз и стыковочный узел, похожий на "вороний нос" древних кораблей, и явно недружественное проникновение на борт чужого корабля. По дороге я чувствовал дурноту, которую перекрывал ужас. Вдруг из-за угла появится космический воин в сияющих доспехах, известный из фильмов Хошиминвуда, и располовинит меня с одного удара своим световым мечом, так что на переборку плеснет моя кровища, густая и красная, как кетчуп из дой-пака. Но воин не появился. А на меня навьючили притараненного барахла в виде пузатых баков с одной ручкой, в которых что-то плескалось - на Земле бы они весили килограммов по 100 каждый, - и я поперся назад.
Может, мы были мусорщиками, но заодно разбойниками с большой космической дороги. Как и полагается разбойникам, по возвращении на свой борт мусорщики исполнили зажигательный танец, состоящий из элементов трепака, брейка и "ойся, ты ойся".
Меня, так сказать, повязали, если не кровью, так грабежом. А стопанули они (и я вместе с ними) автоматический транспортник, который неторопливо шел с Цереры к большому орбитальному хабу Земля-3. Улов - три бака с дорогущим ураниксом (топливо такое, как сказал черепашка-капитан - этого количества достаточно, чтобы долететь от Земли до Марса за месяц). А также новенький 4d-принтер, кучу заправленных картриджей и софта к нему; черепашка-женщина сразу напечатала на нём биде, а затем пирожные безе, и засмеялась довольная. Вдобавок мы затрофеили контейнер жизнеобеспечения с жирными вкусными червями, даже у меня слюнки потекли - и главное, что не они будут есть нас, а мы их.
Впрочем, те ребята, которых мы маленько обчистили - они и есть самые бесстыжие пираты, фрибутеры, которые на Землю хоботы закинули и в наглую из нее сосут, меняя даже свойства воды, чтобы высасывать то, что получше. Судя по названию, происходят они напрямую от пиратских банд на какой-нибудь Тортуге, которых сильно приукрасили в кино, хотя те были полные чмошники и акулы капитализма.
Черепашки, кстати, свои экзоскелеты сняли. Тот, что капитан мусороловецкого траулера, оказался старичком с седыми волосиками-перышками, делавшими его похожими на аиста, и председателем артели, читай колхоза, "Апогей". Другой был его щекастым молодым клоном по прозвищу Племяш. А третья - подружкой Племяша, которая очень напоминала известную на Земле актрису Эммануэль Депердье - формами, так сказать, и наглым выражением лица. Она мне поведала краткий курс истории "Апогея". После того как большая часть космического мусора была переловлена, артель завела тоннели с грибами и червями на Дионе, астероид такой, но жила впроголодь и втроём ужинала одним червяком. Но как-то колхозаны заметили, что за беспилотными транспортниками нет особого пригляда, и начали время от времени курочить их. Можно сказать, экспроприировали экспроприаторов. Что стало почином и для остальных артелей. Раньше щипали крупняк - большие транспортники на оживленных трассах. Когда большие контейнеровозы начали ходить конвоями под защитой военных бортов, мусорщики переключились на более мелкую добычу, жизнь стала тяжелее, но на бутерброд хватает.
Лжедепердье явно оказывала мне признаки внимания, интересуясь, какие члены тела у меня не отмерзли, капитан цистерны уже выдавал храпака, прилипнув к потолку, младший колхозан тоже перебрал бузы, сделанной из говна некоторым пересоставлением молекул, и клевал носом длинным, что у твоего журавля. Вечер переставал быть томным, я сбацал на кастрюлях: "На берегу осталась крошка Мери, Она стоит в тумане голубом. А юнга Билл и верит и не верит И машет ей подаренным платком", и это возымело успех. Дамочка, придвинув ко мне глубокий вырез комбинезона и полуобняв длинной ногой, многообещающе предложила сыграть в дурака на раздевание, но как раз заголосила автоматика: "Потеря мощности". Последовало несколько толчков, резво проснувшийся старичок-капитан отключил двигатель и кратко объявил: "Кто-то сел нам буксир, будем резать трос".
4. Отмороженный
Вы просыпаетесь или, точнее, начинаете осознавать пространство вокруг себя. О, ужас, мама миа, вейз мир. Оно столь ужасающе замкнуто. Ваш вопль отражается от таких близких стенок, влетает вам в уши и пронзает мозговое вещество, а биения сердца вдруг становятся ударами многопудового колокола. Поздравляю, вас закопали заживо. Эдгар По, который писатель разных ужасов, привлек к этой теме общественное внимание, хотя и запоздало. И Николай Васильевич Гоголь хотел было написать про это, но не успел, и лично так крутился в могиле, что жилетку изорвал. Стоп, должно быть холодно, под землей-то, а сейчас совсем нет, скорее наоборот, одна стеночка даже горячая. Или это крематорий? Откуда из залежавшейся памяти выплывает стишок: "Воскресенье - радостный день. Крематорий работал весь день..." Но тогда откуда эти светодиоды и пульсирующие трубки, что входят в нос и выходят из задницы и другого популярного места? И инерционные нагрузки чувствуются, как на карусели. Похоже, я в ящике, который летит и притом кувыркается. Что мне совсем не нравится, в космосе можно кувыркаться целую вечность.
Стоп, не дрейфить раньше времени, надо попытаться что-нибудь вспомнить. А воспоминания, как пузыри, всплывающие со дна болота, пока бессвязные. Надо как-то упорядочить.
Меня зацапали фрибутеры - за ограбление автоматического корабля-транспортника, который шел с Цереры курсом на орбитальный хаб Земля-3. Не одного меня, конечно. А с компанией.
Неприятности начались после того, как мы притащили хабар к себе на борт и сели пировать. Старый капитан в какой-то момент дёрнул ручку дросселя назад и отключил двигатель, посчитав, что некто сел нам на буксир. Но мы-то попали, оказывается, как рыбка, в сети, сшитые из нитрид-борных нанотрубок. Их поставили на мелкую живность вроде нас, а тот автоматический транспортник был просто наживкой.
Когда капитан вышел порезать сети на корпус, его сорвало и унесло незнамо куда, поминай, как звали. А рядышком с нами словно из ничего возник борт "Немезиды" - это быстроходный корабль, похожий на тунца. Серьезные ребята, работающие на ЮСС, вскрывали нам обшивку, как консервную банку, забрасывали нас светошумовыми гранатами, стреляли из гауссеров, кололи и рубили. Я в первый раз в жизни увидел копье, причём направленное мне прямо в пузо. Огнестрел - ещё понятно, в молодости пару лет по контракту отслужил, морпехом, подкидывал горячие звиздюли небратьям - а вот холодным оружием открывал только банки с тушенкой. Но огнестрел в космосе запрещен, ввиду хрупкости систем жизнедеятельности, так что здесь преобладают варварские средневековые способы ковыряния людей.
Пришлось подставить ноутбук под разящее острие, а потом, ухватившись за древко копья, лягаться, то есть ломать копытами шейные позвонки противнику - я же теперь парнокопытный, даже не ожидал, что так получится. Не сломал, правда, поэтому пришлось его добивать ноутбуком, да так что злосчастный компьютер застрял во лбу супостата.
Наша Эммануэль больше всех налетчиков положила. Стреляла из гауссера метко и ловко, крутилась вокруг труб системы жизнеобеспечения, как стриптизерша вокруг шеста, попутно демонстрируя свой круглый задок, приятно обтянутый лосинами. Я старался ей соответствовать, вспоминая уроки фехтования, полученные в детстве от бабушки, хотя в условиях невесомости напоминал пинг-понговый шарик. В роли холодного оружия у меня последовательно выступали ершик для унитаза, кофеварка, труба от пылесоса, кухонный топорик для мяса, который очень вовремя попался под руку - на космическом кораблике, вроде нашего, жизнь как в малогабаритной квартирке: спальня, кабинет, сортир и камбуз совмещены. И первый же разрубленный враг оказался франком. Я тогда впервые, так сказать, с мертвяками поближе познакомился. У них такие длинные стильные швы, и различающийся цвет кожи на разных частях тела, потому что их, в самом деле, сшивают из кусков людей разных наций и рас. Кроме того, у них по два сердца, два перца - это без шуток, членов половых у этой публики тоже с запасом, как и яичек. Иногда имеются у одной особи как мужские, так и женские причандалы - модное полигендерство повлияло. Три почки, две печени, три глаза - третий на затылке, между прочим; всё, так сказать, сделано с запасом; встречал даже мертвяков с парой голов.
А в итоге, имея численное превосходство, они порубили нас. Племяш пал смертью храбрых, причем голова его самостоятельно поплыла в воздушный фильтр. Да, я за него отомстил, нарубив у франков столько пальцев, сколько огурцов на кусте, но, в конечном счете, и меня, и мадмуазель Эммануэль повязали самонаводящимися сетями; это такие хищные авоськи из углеродных нанотрубок, которые набрасываются на тебя и упаковывают. У космической сказки получился несчастливый конец - экспроприатор нас экспроприировал за то, что мы экспроприировали экспроприатора.
Мертвяки попинали меня связанного, по старинке, ногами, воздавая, так сказать, должное за отчаянную оборону. А нашу даму они собрались насиловать всем кораблем, уже встали в очередь; учитывая, что органов половых у них сильно больше, чем у людей, это было бы форменное безобразие. Однако вместо того её взяли и дезинтегрировали - "за нелегальное копирование внешности актрисы Эммануэль Депердье". Это суд на Весте сработал на удаленке за пять минут. Унесли бедняжку, обляпанную вражеской кровью и соплями, в какой-то люк, оттуда раздался звук, будто воду в сортире спустили, и каюк, нет красавицы. И мертвякам смешно, они всегда радуются и смеются, когда кончают кого-нибудь по-настоящему живого.
А меня сильно покоцанного - после боя обнаружилось отсутствие куска кожи на спине, перелом ребер и другие изъяны - подлатали металлическими и биополимерными запчастями; ребра, к примеру, закрепили карбоновыми вставками и скобками. Как раз с Весты и приговор по моему делу прислали нейтринной почтой. Мне подкачали в кровь гликопротеинового антифриза, сильно охладили, засунули в криокапсулу, загрузили в космозак и отправили на Психею, где я должен был отбыть столетний срок заключения - в виде брикета мороженого на тюремном складе. Так что и помечтать о побеге не будет времени, а через век может никого, кроме разумных крыс, в нашем мире не останется. И буду я принц Пломбир, единственный человек на всю Галактику. И жениться на мисс Крысе придется. Шутки шутками, но настроение перед замораживанием было ни к черту.
Что могло произойти после? Очевидно, космозак с мороженым не долетел до пункта назначения. Я стал просыпаться из-за сильного нагрева и окончательно пробудился после крепкого толчка. Первым делом подумал, что случился взрыв на борту. Но для взрыва толчок слабоват был. А потом пронеслось что-то похожее на волну. Криокапсулу вместе со мной как будто вымыло наружу. Такое, пожалуй, могло произойти при пожаре на борту, когда срабатывает на все сто система пожаротушения и отсек быстро заполняется жидким азотом. Но каким образом меня могло вынести наружу? Отсек или был открыт - у него ведь есть лацпорт - или в нем образовалась пробоина.
В результате, я бодро летел незнамо куда, запечатанный в ящик, который вращался около трех осей. А вот соображал совсем не так бодро. Потом случился удар, вроде как столкновение, и еще несколько раз - у меня внутри все прыгало вправо, влево, туда, обратно, и, когда вернулось на место, сильно и долго вибрировало. Ясно, что автономная система жизнедеятельности криокапсулы вышла из строя, накрылся регенератор, так что дышать мне осталось от силы минут двадцать. Учитывая, что я на жидкостном дыхании и замаринован в перфторуглеродном геле, замаячила перспектива утонуть. А если при том обдристаться от страха, то можно утонуть в собственном дерьме.
Капсула замерла ненадолго, потом снова двинулась, только уже не вращаясь и, наконец, замерла. Когда я стал ощутимо задыхаться и паниковать, замочки криокапсулы щелкнули и она с бульканьем распахнулась.
Надо мной склонялся мужик с пилой, скальпелем и гарнитурой дополненной реальности на голове, что сочеталось с замызганным складским комбинезоном и красным носом. Пила, скальпель и нос жадно потянулись ко мне, глаза показывали неподдельный интерес...
Несколько позже, когда я просматривал записи с рейдовых и портовых камер, обстоятельства окончательно прояснились. Горящий грузовик, имеющий на борту груз термита, разогрел наш космозак, который стоял на причальной бочке в ожидании разгрузки криокапсул, произошло включение системы пожаротушения и отсек с капсулами был затоплен жидким азотом. Потом термит прожег борт грузовика и брызнул красивыми бенгальскими огнями на десятки километров вокруг. По дороге он вскрыл борта лайнера "Олимпус" и налип на обшивку космозака. Она у нашей скотовозки совсем липовая и должна лишь имитировать прочную броню, на самом же деле смысла в ней нет и можно спокойно обойтись без, как на контейнеровозах.
От горящего термита обшивка мигом скукожилась, полопалась, и потоки жидкого азота радостно выбросили несколько криокапсул в открытый космос, как цветочную пыльцу. Я бы легко затерялся в пространстве, никто б и не стал искать. Однако направляющийся в космопорт Психеи лайнер "Олимпус", хоть и шел с сильным торможением, "спустив паруса", но вроде поршня толкнул несколько блуждающих в пространстве криокапсул и направил их на грузовой терминал F12. Криокапсула с начинкой в виде меня стукалась о направляющие балки и разгрузочные краны терминала, пока не влетела в открытые ворота склада. Затем несколько ещё постукиваний по стеллажам, "трам-пам-пам", и застряла между двух контейнеров.
Подъехавший робопогрузчик уловил, что-то не так, подхватил криокапсулу и отвез в зону бездокументных грузов. Там сканер засёк, что груз биологический, и отправил его в зону бездокументных биогрузов, где кантовались контейнеры с живыми сосисками, подслушивающими жуками, интеллектуальными сороками-воровками, медузами-левиафанами, шарообразными курами без мозгов, и прочей живностью, созданной умельцами-биохакерами на каких-то позабытых-позаброшенных астероидах и перевозимая контрабандой. Но какой-то нечистоплотный работник склада - а чистоплотных на складах почти не встретишь - решил, что меня можно маленько попотрошить - а органы и члены соответственно продать на сером рынке, чтобы была прибавка к зарплате. Ведь мертвяков-франков собирают, как в конструкторе лего, из кусочков; и это самый дешевый способ производства новых людей, впервые освоенный криворожским бизнесменом Загинайло.
Только не догадался этот складской работник, что я уже "оттаял", и когда он занялся мной с пилой и скальпелем, я уже мог ему врезать своей железной ногой и добавить по чайнику железной рукой. "Получи, бесчестный!" Он точно не ожидал, что консерва вдруг вскочит и резво прыгнет на него, изрыгая при этом гнусную зеленую жидкость из легких. Честно говоря, я ему врезал сильнее, чем надо, потому что испугался этой пилы - не люблю вторжений в мой организм, даже уролога, который у вас там пальцем что-то проверяет через задний проход. Короче, один мой железный палец так у него в глазнице и остался - в назидание потомкам.
С терминала в город я вышел уже побритый и причесанный. Не только вытерся насухо, но и поменял свое неглиже на комбинезон складского работника. К тому же он мне отдал свой персональный чип с идентификатором, который у него стоял на верхней челюсти и случайно вылетел из-за крепкого рукоприкладства. Так он мне и "внешность" подарил. То, как вы выглядели на Психее, тогда зависело от того, какую "маску" по обязательному протоколу общения вы передадите тем, кто видит вас.
Трофейная маска была не шикардос, особенно "глаза", напоминающая мух, влипших в сметану. Однако без нее меня бы вычислили за одну секунду. Судя по состоянию публики на Психее, здесь был ослаблен контроль по части синтетических нейромедиаторов и разной психоделической дряни, доставляющей кучу удовольствия за смешные деньги. Шел, помнится, матч Межгалактической лиги на Армагеддон-арене, оставшейся после крепкого метеоритного удара - играли в дурабол на огромной полусферическом поле. От одного "бортика" до другого километров десять, и высота каждого из них составляла полкилометра. Сам мяч имел размеры с двухэтажный дом, а каждый игрок был "запечен" внутри киборга, напоминающего помесь кузнечика и автокрана. "Кузнечики" отчаянно скакали по полю, сталкивались как проклятые, вышибая снопы искр, ломали друг другу конечности и лупили по мячу, да так, что он усвистывал за горизонт, вытягивая за собой дымный хвост. Поскольку гол в такой игре забить практически невозможно, потеха должна была закончится тогда, когда все "кузнечики" поломаются. Оттого и латинское "дура", то есть "жесткая", в ее названии.
В куче укромных кабачков-гротов, обрамляющих по кругу арену, толпились, ползали и ходили на четвереньках местные жители. Кто-то блистал кристаллами наркода, засунутыми в шейные разъемы, но, в основном, тут находились граждане, накушавшиеся разной дури. Кто-то обнимал и целовал табуретку - эрзац-окситоцин прививал любовь и ласку ко всему. Некоторые тяжко вздыхали и икали - эти пережрали эндоморфина, так что несколько часов кряду будет зверская тоска, хоть в унитазе утопись. Некоторые тряслись, исполняя танец сломанной игрушки - и не собирались останавливаться, пока их не вынесут под глюкозной капельницей. Некоторые сливались с Грибницей, вкусив разумных грибов-мутантов. В общем, эти торчки полностью оправдывали свое название - психушники. Эх, если бы они знали, что их ожидает в недалёком будущем, то, наверное, стройными рядами отправились бы в церковь замаливать грехи.
Я вдруг понял, что не подкреплялся уже месяц, так что готов скончаться от голода, и зашел в один из гротов. Там буйствовала какая-то молодежная компания. У парней мышцы бугрятся и огненные патлы закручиваются в смерчи на макушках, у девок буфера как пушки, стреляют прямо в мозг. Но понятно, что эта анимешная наружность - просто маска.
Официантка с радужной кожей и беджиком "Ада" принесла мне протеиновый батончик, напечатанный на 3d-принтере и плохо замаскированный под бифштекс, плюс бокал с какой-то жижей, которая заменяла здесь чай и кофе. Я быстро узнал, что за компот там плескался: этиловый спирт, расслабляющий букет синтетических нейромедиаторов вроде метаботулина, яд, выжатый из каких-то жуков, тормозной серотонин и эндорфиновый набор для лимбической зоны мозга, дополнительно палеостим, бьющий по задним мозговым долям, которые, как известно, нам досталась в наследство от прадедушек-рептилий. Вся эта дурь -- в концентрации семь миллиграмм на литр.
Я спешно сжевал батончик, отчего стало не по себе - было ощущение, что он проделывает в моем животе дырку, - поскорее запил, надеясь на лучшее, но надежды не оправдались.
Мяч как будто опух, поднялся вверх и засиял на манер луны, игроки в дурабол превратились в букашек, скачущих по грязному столу, а небо вдруг сделалось потолком, обсаженном жужжащими мухами.
Одна из мух вдруг оказалась рядом, большая такая, и на удивление это не вызвало отвращения. Хотел ее проглотить, но она подхватила меня своими волосатыми лапками и понесла над ареной.
Потом была рябь, а когда она улеглась, превратившись в густой слой пыли на стенах, то я смирно лежал на спине, а на меня смотрело несколько психушников, недобро так. Что за паршивые физиономии -- зеленые и тупые, наглядное представление бодуна. Это они маски, что ли, сняли, или у меня ошибка протокола! Широченные шеи и какие-то осиные талии, головки совсем крохотные, как яички, а вот ноги чуть ли не "до плеч", сами они по два с половиной метра ростом, шесть длиннющих пальцев на руках, носы как водопроводный кран, рты, как прорези для бросания монеток в автомат, глаза явно больше, чем мозги. Казалось, что их бабушками были разные вредные насекомые, а дедушками - заспиртованные в музейных банках микроцефалы. Настоящие люди будущего, идеальные потребители, воплощающие каноны красоты из "триумфа воли". Я понял, что надо сваливать от этих дуремаров поскорее. Но желания явно не соответствовали возможностям. Руки были связаны.
- Я отключила маски, пузатый земляшка. Ты не тот, за кого себя выдаешь. Наверное, беглый уголовник - в новостях было, что космозак в порту накрылся, жаль, что ты там не поджарился, - сказала официантка Ада ленивым голосом, а затем своей длинной полутораметровой ногой врезала мне между ребер.
- Это у тебя хорошо получилось, - сообщил я, отдышавшись.
Психушница поднесла ко мне свою головку - глаза без заметных зрачков непонятно куда смотрят, из рта-прорези выглядывает заостренный язык.
- Ты явно ошибся адресом, колобок, тебе не стоило здесь появляться.
- Ты тоже красивая, Адонька. Мой адрес не дом и не улица. А может, договоримся? Организуем совместное предприятие, будем скрещивать тараканов с жирафом.
Собеседница отрицательно помотала своей головкой с явно недостаточной вместимостью и пообещала засунуть мне каблук в задний проход, если я буду и дальше забивать баки. Тут уж ясно, медлить нельзя. Мои кисти вышли из пазов по очереди, а потом вернулись обратно, уже без пут. Я оказался под потолком, пробежался по головам присутствующих почти что до дверей, но кто-то, ухватив меня за копыто, сдернул вниз. Я увидел перед собой Аду - сейчас она держала меня за шею, причем на весу, пережимая артерию - а вот мне до нее руками не дотянуться. Со стороны, наверное, это выглядело как пожирание стрекозой толстого жука. Когда я уже "засыпал", удалось накинуть ей ноги на талию, - это уже напоминало "Камасутру" - и притянуть к себе, причём ее ногти хорошо вошли мне под кожу. Почти случайно заехал своей "тыквой" ей в крохотный лобик и раздался хруст - такой, как при колке орехов. Ее головка безвольно повисла, не удерживаемая сломанным шейным позвонком, а я выскользнул из ее объятий. Заодно позаимствовал чип-ключ из карманчика на её леггинсах, попутно выяснив, что она, скорее, мужчина, и юркнул в её гермокар.
Через минуту дорогу в тоннеле преградил бронированный утюг полицейского вездехода. Я дал резко влево и проехал по стенке. Полицавр стал стрелять из автоматического гранатомета кумулятивными боеприпасами. Попал со второго раза. Моя машина с отлетевшими траками поехала на боку, в кабине вместе с дымом стала брызгать какая-то окалина, в последний момент я выбил дверцу ногами, то есть копытами, хотя и временно оглох от перепада давления. Дверца удачно попала по кумполу полицавра, отчего раздался звон разбитой оптики.
Но рядом со мной, вывалившись из штрека, оказался здоровенный полицмайстер - с таким не забалуешь. Он и в самом деле мигом раскрыл свои челюсти и навел на меня из "глотки" спаренные пулеметы калибра 12,7 мм.
А я будто ощущал паутинки электромагнитных взаимодействий в его "мозгу", прямо как пульсирующие ниточки в моих руках. Попробовал оборвать их; получилось или нет, но какой-то из его контроллеров стал выдавать код ошибки, отчего пошли прерывания для процессора. В общем, он промедлил, а в одной моей руке появилась другая моя рука, которую я засандалил ему в микрометровую камеру, отчего пулеметная очередь прошла неточно, рядом с моим ухом.
Я, воспользовавшись моментом, проскочил между нижних конечностей полицмайстера, по дороге подхватил свою отлетевшую руку и оказался сзади. Он быстро развернулся, но я опять повторил маневр и снова возник у него сзади, успев и руку свою поставить на место. Полицмайстер, ориентируясь по акустическим датчикам, сильно наклонился и начал стрелять назад. Это его и погубило. У него появилась "пятая точка" - в которую я приложил своим железным копытом как следует. Он кувыркнулся, врезался в стенку и, неудачно пальнув, отстрелил себе узел управления приводами. Полный паралич, на грудном экранчике побежала строка "Scheisse! Ich bin wegen unsachgemДßer Wartung kaputt".
Праздновать рано. На меня во весь опор пёр тяжелый робокоп. А с той стороны от завалившегося внедорожника, где я пытался укрыться, завертелся хищный дронодактиль. Я ухватился за "уши" парализованного полицмайстера и, пока его пасть изрыгала свинец, направил на дрон. Птичка резко вильнула в сторону, но бронебойные пули догнали. Дронодактиль бжикнул по стенке тоннеля, свалился, дергая крылом и прыгая по полу, пустил через продырявленное брюшко порошок из истолченных микросхем. Следующая очередь пришлась на робокопа, он загорелся синим пламенем в районе грудного сегмента - роль простреленного сердца сыграла фрикционная муфта - и замер в позе роденовского "Мыслителя", хотя, скорее, был похож на раскрытый чемодан.
И тут передо мной возникла Ада, домчалась все-таки. Ее ротовая прорезь извергала почти что ультразвук: "Ты - труп, твоя башка будет лежать у меня в холодильнике!", одной рукой она придерживала свою микроголовку, другой, собранной в "клюв", целилась мне в глаз. Дверца от гермокара пригодилась мне ещё раз, но я явно перестарался, так что головка Ады улетела совсем. И она пошла дальше совсем безголовая, хотя уже и без видимой цели - позднее я узнал, что у психушников спинной мозг может перенимать функции головного. И мне надо было поскорее тикать отсюда, пока задымление прикрывало меня.
Добрался до вентиляционного колодца и вскоре обнаружил себя на центральной площади Фрейддауна, столицы астероида Психея. Колонны коринфского ордера, вытянутые как макаронины, поддерживали лиловый апокалиптический небосвод, который был одновременно куполом, защищающим город от черноты космоса. Кругом кружились маски, маски, маски, как ведьмин суп на быстром огне. Но моя-то маска была отключена, поэтому меня быстро засекли. На расстоянии нескольких десятков метров моментально возникла цепочка мускулистых микроцефалов с плазмобоями и другими многообещающими инструментами. Ясно, что уничтожат меня как последнюю дрянь без долгих разговоров.
Они и стали стрелять по мне, как в тире, задорно крича друг другу: "Зажарь земляшку".
Плазменные вспышки сверкали со всех сторон, а я удирал, сверкая металлическими пятками и прыгая от колонны к колонне, что сбрендивший кузнечик.
А потом пространство затянула серая муть, которую прорезали лишь узкие световые дорожки - значит, подключился некий коннектор из сетевого эфира. Светящая виртуальная нить имени Ариадны показала мне путь - надо довериться, это лучше, чем сдохнуть немедленно. Лишь разок на пути возникла зеленая физиономия психушника; оставил у него на лбу отпечаток своего копыта, и угрызений совести при этом не почувствовал.
Коннектор завел меня в катакомбные недра Психеи, в сектора давно выработанных и заброшенных копей.
Углепластиковая полуразвалившаяся крепежка, рассыпавшиеся рольганги транспортеров, изъеденные кислотной коррозией фабрики-грызуны, похожие сейчас на костяки динозавров. Психушники с плазмобоями пока были где-то далеко, так что оставалось время поразмышлять.
Психея была первым астероидом, который стали масштабно осваивать - первым делом тут возникла ЮСС, затем другие транснационалы. За пару десятков лет его просквозила сеть катакомб, подобной которой не было создано на Земле за пять тысяч лет цивилизации. На Психее была отработана и технология фабрик-грызунов, которые нынче с завидной методичностью уничтожают астероид за астероидом, создавая в виде продукции, в первую очередь, самих себя. Живой рабочей силы надо мало, на зарплате экономия, а капитал растет, потому что астероид уникальный - одно из самых крупных тел в Поясе, да еще богатое минеральными ресурсами. Потом на финансовые потоки слетелась всякая шелупонь и стала населением Психеи - охранники, стриптизерши, арт-консультанты, промоутеры, стилисты, бьюти-редакторы, проститутки, бренд-менеджеры. Наркомания распространилась безудержная - эти люди, конечно, ощущали, что являются паразитами...
Нить неизвестной мне Ариадны вела меня по древним тоннелям и коридорам. Один раз мне показалось, что я оказался в глухом тупике, но удалось разгрести залежи из банок с нетленным попкорном. За завалом нашлась клинкетная дверь.
Меня могло выбросить в вакуум, но за дверью открылся ещё один коридор. Он был напоен затхлостью, засыпан битым стеклом, там и сям валялось окаменевшее дерьмо. Казалось, немного поискать и найдутся кости динозавров.
Здесь оказалось совсем холодно. Ледяной воздух мучил кожу, пытаясь впиться поглубже, останавливал мышцы, терзал уши, кусал за нос. Минус тридцать Цельсия. Я прибавил обогрева своему комбинезону и накинул на голову капюшон -- пока ничего, но через полчаса начну замерзать по-настоящему.
Путеводная нить неожиданно завела меня в помещение типа подсобки. Его, помимо пылесосов, занимали два хорошо сохранившихся трупа.
Покойные уронили головы на стопки распечаток, были одеты лишь в курортные поло, но покрыты синим инеем, как на новогоднем корпоративе, и, казалось, умерли от передозировки наркотиков. По крайней мере, после смерти они сохранили на окостеневших физиономиях некоторое подобие улыбки. Скрюченные пальцы одного из мертвецов обхватили допотопный джойстик игровой консоли. В застывшей руке другого был молоток со следами крови и прилипшими волосами, которым он, похоже, ударил первого. Может, это были какие-то диггеры-революционеры? Похоже, коннектор, который провел меня по тоннелям Психеи - это их изделие, действующий много лет после того, как они скопытились.
Что ж, питание у компа имелось до сих пор и на экране головизора висела надпись "Привет из ада, пришелец. Это мы, Иванов и Бобинович. Мы нашли тебя, бунтарь, - по сигнатуре героя - ты продолжишь нашу борьбу". Я кашлянул и в ответ появился подробный план ближайших секторов Психеи, отлично сохранившийся с незапамятных времен. Густым красным цветом отмечен был сектор, именуемый Эдем. Словно томатным соком залит. Явно, чтобы я обратил внимание. Может, там грузовая рампа-катапульта? Автоматы закатают меня там в комок пенорезины или в шар из аэрографита и забросят на грузовую станцию Психея-3, являющуюся одним из транспортных хабов Пояса. Если найду нормальный скафандр.
Я, забрав из синих пальцев Бобиновича медпакет, ретировался через другую дверь подсобки и снова оказался в безмолвных коридорах Психеи, кое-как освещенных вечными ксеноновыми лампочками. Стенки тоннелей были не из нынешних полиуглеродов и металлокерамики, а из старинной легированной стали. Там и сям валялись музейные ценности и прочий антиквариат.
Ящики с пустыми стеклянными бутылками в форме задницы из-под пива "Arschberg", что-то похожее на электрический стул, штабеля резиновых мужчин производства конотопской фабрики с истекшим сроком годности - наверное, не выдержали конкуренции с пластиковыми красавчиками из Бангладеш, баллоны с надписями "Achtung! Chlor", консоли с иглами электродов для нейропрограммирования, запасные головы для боеботов, груды засохших органических чипов. Сломанные андроиды - их, похоже, замучили местные садисты, применяя повешение, кастрацию, потрошение и четвертование. Те из андроидов, что с радиоизотопными батарейками, до сих пор предлагали свои услуги: "Сэр, меня еще можно утопить в ванной". Несколько мешков с настоящими глазами и этикеткой СС - компании CoreCivic, которая покупает заключенных у Bureau of Prisons на Весте и продает частникам для работ. Глаза, видно, всё, что осталось от тех невезучих ребят.
Согласно любезно предоставленному мне плану катакомб, я был недалеко от шлюза, который позволял перейти в другой сектор Психеи, тот самый "Эдем", где меня ждала катапульта. Может быть.
Каких-то десять минут и я возле шлюза.
Но психушники не дали мне десяти минут.
Коннектор Иванова и Бобиновича показал мне желтую трассу зондирования, которая окольцевала меня -- значит, психушники взяли мой след. Пока они были на пять уровней выше, в соседнем секторе.
Оружия я не имел никакого -- хоть соплей отбивайся. Их и с оружием не очень возьмешь: упакованы с ног до головы во всякие презервативы, предохраняющие от огневого и лучевого поражения.
Психушники быстро спускались: я услышал, как совсем неподалеку движется в шахте лифт. Даже представил, как в предвкушении победы преследователи шмыгают носами-крантиками и облизывают острыми языками свои рты-прорези.
Что микроцефалы настроены прикончить меня без церемоний -- в этом я не сомневался, а заодно и помучить могут ради удовольствия, в кишках покопаться, поджечь волосы, утопить в унитазе. Садизм - это ж разновидность наркомании.
Коннектор Иванова и Бобиновича делал слежку грубо зримой. Спицы, пронзившие туннель, обозначали работу вражеских сенсоров. И сенсоры эти были напрямую соединены с прицелами боевого оружия...
Я приник к полу, добрался ползком до люка, ведущего на нижний уровень, нырнул в него и аккуратно задвинул броневую крышку за собой.
И увидел рядышком трех психушников. Их лица не были замаскированы для меня: глаза-пуговицы без зрачков, рыбий прикус челюстей, украшенных сотней мелких зубов.
Настолько рядом, что я мигом натянул двоим их же кепки на эти самые глаза, и направил их гауссеры на третьего. Вот что значит инстинкт убийцы - они выстрелили, прикончив третьего, прежде чем разобрались, куда стреляют. Затем я направил их гауссеры друг на друга. И опять инстинкт убийцы сработал. Одному психушнику попало в тот "палец", что между ног, большего и не надо. Другому повезло. С ним я и стал бороться - пытался выдернуть у него гауссер, а он не давал мне вырвать гауссер. В какой-то момент я резко отпустил оружие, оппонент отлетел на стенку тоннеля, тут я и припечатал его как хоккеист хоккеиста у бортика.
Этого хватило, он даже хрустнул - психушники все-таки, несмотря на крутизну, были скорее торчками, чем качками. Так что вскоре я оказался в шлюзовой системе.
От сектора Эдем меня отделяло только двести метров. Однако прогулка предстояла не по Бродвею. Надо было преодолеть разлом между двумя скальными массивами, пройти по "проветриваемому" тоннелю, отключенному от систем жизнедеятельности, значит без воздуха и тепла.
Комбез давно самозаштопал свои дырки и стал герметичным, но ему было далеко до космического скафандра. "На улице" температура тела за пять минут должна была упасть с тридцати шести и шести куда то вниз, ведь там примерно минус восьмидесяти.
"Всего-то" минус восемьдесят.
Но эти пять минут тело смогло бы выдержать только в состоянии частичного биостазиса, "крепкого маринада".
В медпакете имелся антифризил, устаревшее, но довольно надежное средство. Инъекция, кубиков так девять-десять - там не столько гликопротеины-антифризы, сколько мышечный гемоглобин.
Это даст много боли и пять минут дубового состояния, но мышцы будут функционировать и металлорганические конечности фурычить, если поставить им задачу. Наверное, можно за это время перебраться через ущелье. Потом, правда, опять болевое цунами, когда начнется быстрое оттаивание...
Времени не хватало даже на саму процедуру перехода в "маринад", не говоря уж о раздумиях о ней. Информационные зонды снова облизывали меня. Психушники, учтя ошибки, подбирались широким фронтом.
Выдох-вдох, я ввел старинный шприц в вену, десять кубиков. Вначале флэш, вспышка. И сразу, без паузы, боль пошла гулять корявыми пальцами по жилам.
Вместе с тем я стал погружаться в "маринад". Крепкий, блин! Сколько же придется терпеть? Антифризил входил в организм тяжело как камень и резко как штык. Как много штыков.
Инъекция антифризила не защищала от холода, наоборот космический холод вторгался в мой многострадальный организм заранее. Мне показалось, что огромная глыба льда давит и раскатывает меня будто тесто.
Пора было идти вперед, в серое марево "улицы", но я не мог даже шевельнуться. Как мумия, давно снятая с питания. Одна за другой волны кошмара накатывались и отрезали меня от тела, от реальности. Последний страшный стон и вот уже запечатано горло. Я знал сейчас одно, ещё немного и не сойду с места, превратившись в кусок заледеневшего дерьма.
Но заработали приводы моих ногозаменителей и я пошел. Вышел из шлюза. Назад дороги не было. Вперед, возможно, тоже.
Я был хуже любого железного дровосека, никакого там интеллекта, ни искусственного, ни естественного. Только механическое исполнение списка команд, поступавших из стека.
Я находился в заброшенном широком тоннеле, представлявшем собой идеальную помойку.
Выгоревшие ракетные ускорители, щетки электрогенераторов, смятые бочки, погнутые колеса, обрывки траков, ступеньки эскалаторов, обломки популярных некогда геодезиков. И штабеля голографических биллбордов с зазывными надписями: "На Психее тебя ждёт любовь. Фалломитатор с искусственным интеллектом "Пиноккио"".
Чугунный человек, с трудом маневрируя среди мусора, направлялся к шлюзу в конце тоннеля. В запасе у него было три минуты. Таймер занимал почетное центральное место в виртушечке и торжественно отсчитывал секунды до спасения, или, может быть, смерти.
Сознание отключилось где-то на двух третях пути, оставалось надеяться, что я не споткнусь и не застыну навеки. И что коннектор откроет для меня шлюз...
Я услышал: "Ау, Петрович 1.0". Так меня звало одно существо - робот-тяга Матвей 2М с корабля мусорщиков. Значит, фрибутеры не разобрали его.
- Разобрали. Только сумел собрать сам себя.
Я вздохнул и открыл глаза. К дыхательному автомату моего гермокомбеза тянулся шланг от ранца со сжиженным кислородом.
Рядом и в самом деле Матвей, удачно смонтировавший себе трофейный лидар и ставший похожим на одноглазого военачальника вроде Кутузова, сейчас он как раз регулировал приток кислорода.
Меня не то, что окружали роботехнические устройства, они просто были повсюду в этом пространстве неясной геометрии, так что поначалу оторопь взяла. Я вспомнил про знаменитую свалку на Психее, куда свозили дефектное интеллектуальное оборудование со всего Пояса. Здесь складировались умные машины, которые из-за цифровых вирусов, робопаразитов или внутренних дефектов перестали исполнять те функции, которых от них хотели владельцы. Эти экземпляры были слишком дороги, чтобы их сразу утилизировать, вот их и отправляли в бескислородные отстойники на Психее "до прибытия специалистов". Такой, значит, "Эдем".
- И никакой грузовой катапульты?
- Да с чего ты вообще взял, что она должна быть? Тогда бы мы бодро свалили отсюда.
- А откуда у вас кислород, он же вам не нужен?
Отозвался не Матвей. Дружелюбные слова робота-спрута, использовавшего радиосетевой протокол RRR, пройдя через интерфейс, раздались во встроенном в мой зуб динамике.
- Осталось от одного шпика-слизняка, хотел в Эдеме вынюхать кое-что. Его самого мы размазали по полу, могу показать пятно.
Понятно, кого они слизняками называют.