Аннотация: Альтернативная история, путешествия во времени, клонирование
Геннадий Тищенко
В основе сценария лежит подлинный случай.
ГАСТАРБАЙТЕР ИЗ ПРОШЛОГО.
Сценарий фантастического фильма.
1.
Семён Ежков, седовласый мужчина лет шестидесяти, идёт по бесконечно длинному мрачному коридору. Останавливается перед одной из множества дверей и, немного помешкав, открывает её.
Он оказывается в небольшой комнате, в которой стоит стол и два стула.
Ежков садится на один из стульев, вытаскивает из кармана небольшой аппарат, похожий на смартфон, нажимает несколько кнопок и некоторое время что-то читает.
Крупно, лицо Ежков. У него усталые глаза и нездоровая с красноватым оттенком кожа гипертоника.
Ежков потирает лицо, словно хочет стереть с него следы усталости.
За дверью раздаются шаги.
Ежков выпрямляется, напуская на себя официальность.
Слышен звук открываемой двери, затем звучит слегка странный голос, похожий на голос робота:
- Заключённый 1933!
- Проходите, садитесь... - говорит Ежков, даже не оборачиваясь в сторону двери и, нажав кнопку на своём аппарате, демонстративно ставит его в центр стола. Становится слышен звук работающего диктофона.
Заключённый 1933, невысокий, смуглый, коренастый, молча садится напротив Ежкова.
- Дудин Вадим Иванович? - спрашивает Ежков, стараясь не смотреть в глаза заключённого.
- Так точно, - кратко отвечает Дудин.
- Капитан десантного бота?
- У вас же всё записано...
- Мне хотелось бы, чтобы вы подробно рассказали обо всём. То есть я хочу знать именно подробности...
- Трудно было прочитать моё дело? - голос Дудина звучит глухо и бесцветно.
Ежков, наконец, поднимает на него глаза.
Дудин сидит напряженно, глядя куда-то прямо перед собой.
Обыкновенное лицо. Узковатые, карие глаза. В них есть что-то азиатское. Высокий лоб, чёрные волосы. Нормальное лицо. Волевое. По-своему даже симпатичное. На первый взгляд - чуть больше тридцати.
- Из Казани? - спрашивает Ежков.
- Дед из Саратова, мать из Астрахани. А по поводу того, что на азиата похож, так если хорошенько поскрести любого русского, то татарин обнаружится.
- На самом деле 1933 года рождения?
- Там же всё написано.
- При каких обстоятельствах погиб?
- Был ранен под Кандагаром. Умер в госпитале.
- В каком году?
- По нашему исчислению в 1980-ом. В Афган, несмотря на возраст, взяли потому, что там мог сойти "за своего". В нашем мире, во "Временный Контингент" набирали офицеров, похожих на азиатов, чтобы "духи" не отличали по внешнему виду.
- Значит, 47 лет было, когда погиб?
- Молодо выгляжу?
- При современных технологиях ничего не стоит сбросить пару десятков лет, - бормочет Ежков.
- Меня раньше времени из Плаценты изъяли, - спокойно поясняет Александр. - И впихнули моё сознание в тело моего двадцатилетнего клона. Обычное дело...
- Мне интересно ваше восприятие происшедшего... - Ежков старается говорить спокойно, но внутренне его колотит. - Расскажите, как вы попали на "Процион-3".
- После клонирования, полгода в учебке, потом - боевые действия на Земле и на Марсе. После ранения - заброс в систему Проциона. Астероид, на который нас высадили, был богат рением...
- Как у вас складывались отношения с командором Мюллером?
- Нормально складывались. Как со всеми...
И Дудин начинает рассказывать. Голос его становится всё тише и вот его уже совсем не слышно...
Ежков прохаживается по комнате, время от времени поглядывая на Дудина.
- Что случилось после того, как вас осталось только двое? - спросил Ежков, когда Дудин закончил свой рассказ. - Ведь Мюллер ещё некоторое время был жив, судя по компьютерному бортжурналу. - Ежков вновь сел напротив Дудина.
- Он умер через три недели после аварии... Мы до последней минуты надеялись, что нас снимут с астероида. Кислорода оставалось ещё до хрена, даже воды должно было хватить, а вот с пищей... Мы съели даже Топлана. Это овчарка, любимица отряда... - Дудин говорил совершенно бесстрастно.
- Что было дальше?.. - Ежков взглянул ему в глаза и ужаснулся.
Ежков и Кауфманн идут по лесной тропинке. Кауфманн толст и лыс, выглядит ещё старше, чем Ежков. На деревьях почки уже набухли, а кое-где уже появились клейкие зелёные листочки.
Слышен голос Ежкова: ... Всё совпало с тем, что было известно по рассказам остальных. Вплоть до того момента, когда он остался вдвоём с Мюллером... Мне важно было не то, о чём он рассказывает, а то, как он рассказывает. Как-никак мой земляк и современник, чёрт подери! Идеальная кандидатура для Колониального Корпуса. Безупречная биография, отличный послужной список. Про таких в наше время говорили: прошёл огонь, воду и медные трубы. Правда, медные трубы в его биографии отсутствовали. Как отсутствовали и намёки на стремление к карьерному росту. При этом не раз награждён за храбрость. За безрассудную можно сказать храбрость...
Кауфманн: Я хочу, чтобы вы правильно понимали, кто такие хроноклоны и для чего созданы... Сведения эти не являются секретными, однако и популяризация этой темы в Новом Времени не поощряется. До сих пор о подобных клонах знает лишь узкий круг специалистов. Социологи и психологи считают, что широким слоям населения подробная информация ни к чему. Эти сведения, по их мнению, могут породить у "бессмертных" комплексы. Ведь они и в подмётки не годятся молодым энергичным существам, не боящимся ни физических нагрузок, ни экстремальных условий, царящих на далёких планетах...
Ежков (с грустной усмешкой): Это я молодое и энергичное существо?
Кауфманн: Вы - исключение... Промежуточное звено между бессмертными, и... гастарбайтерами из прошлого...
Ежков: Гастарбайтерами поневоле, должен отметить...
Кауфманн: Гастарбайтерами, вообще, становятся не от хорошей жизни. Но ведь вам подарили ещё одну жизнь!.. Я не обмолвился, когда назвал клонов существами, а не людьми. Ведь в своей новой жизни клоны не рождены женщинами, а созданы в искусственных плацентах, на основании информации, доставленной из прошлого. Точнее - из прошлого альтернативных миров...
Ежков: Не вижу особой разницы между нашими мирами. Ну, дома здесь в городах повыше, да экология не так загублена...
Кауфманн: А планеты, которые с таким успехом осваивают ваши соотечественники?.. В нашем мире даже школьники знают, что путешествия в прошлое невозможны и лишь из альтернативных миров, удаётся доставлять информацию о том, каким этот мир был раньше. В том числе информацию о генах людей, живших в давние времена, которая и позволяет заново выращивать хроноклонов. Причём клоны людей из альтернативного прошлого, не просто их внешнее повторение. В мозг хроноклона обычно вводится и матрица сознания прототипа, снятая сразу после его смерти...
Ежков: А не проще ли было бы в молодое тело клона внедрять сознание здешних бессмертных?
Кауфманн: Вообще-то на первых порах пытались вводить матрицы сознания усопших в сознание ныне живущих, но из этого ничего не получалось. Срабатывал психический иммунитет, в какой-то мере подобный иммунитету физиологическому. Когда подавляли этот иммунитет и фрагменты чужого сознания не отторгались мозгом подопытных, они становились в лучшем случае шизофрениками, а ещё чаще погибали. Потому и пришлось создавать искусственные плаценты и хронокамеры для ускоренного выращивания тел хроноклонов.
Ежков: Я знаю что, когда хроноклон достигает биологического возраста, в котором ушёл из жизни его прототип, в его мозг вводят матрицу сознания этого прототипа. Во всяком случае, так записано в инструкции по хроноклонированию.
Кауфманн: На практике тела клонов часто извлекают из хронокамер и плацент в возрасте, на десять-двадцать лет меньшем, чем возраст, в котором ушли из жизни их прототипы. Таким образом, имея, скажем, жизненный опыт и навыки зрелого мужчины, можно стать обладателем тела восемнадцатилетнего юноши. Кроме того, из матрицы, обычно, стирают последние часы или даже дни жизни прототипа. Считается, что, таким образом, хроноклоны оберегаются от болезненных воспоминаний о событиях, приведших их прототипов к смерти.
Ежков: Поэтому я не помню, как погиб?
Кауфманн: Это была обычная автокатастрофа. Вы действительно исключение. Мы клонировали вас, потому, что вам с вашим жизненным опытом легче понять и бессмертных и хроноклонов. Думаю, вам не надо объяснять, что большинство хроноклонов для Колониального Корпуса "дублируют" с мужчин, погибших в экстремальных ситуациях. Чаще всего - во время военных действий. Бессмертных арийцев, умеющих лишь паразитировать, и без того хватает в Новом Времени.
Ежков: Значит именно падение рождаемости и переизбыток вялых бессмертных вынудили Рейхстаг клонировать гастарбайтеров из прошлого?!
Кауфманн: Нередко о прототипах хроноклонов, известно крайне мало. Конечно, проводятся беседы, уточняются данные о сомнительных фактах биографии, но, как говорится, "чужая душа - потёмки". В сомнительных случаях проводят даже тестирование под гипнозом, запрещённое для арийцев. Я ведь сам когда-то прошёл через эти процедуры, но не думаю, что при их помощи им удалось вытащить на свет божий всю мою подноготную. А копаться в моей памяти, то есть снять мнемограмму сознания они смогут лишь после моей смерти...
Ежков: Вы тоже хроноклон?!!!
Кауфманн: Можно сказать и так. В ином случае я не мог бы вот так запросто говорить с вами? Вы не представляете, какая пропасть между хроноклонами и бессмертными!
Ежков: Но ведь вы ариец, не так ли?
Кауфманн: Ну, и что? Не все арийцы являются бессмертными и разделяют курс Рейхстага. Впрочем, давайте лучше вернёмся к Дудину...
Ежков: Боитесь, доложу куда надо?
Кауфманн (словно не слыша вопроса Ежкова): Из собеседования с Дудиным известно, что Вторая Мировая Война в его мире началась в 1941-м, а война с Афганистаном - в 1979-м. После службы в армии он стал сверхсрочником. Родители Дудина погибли во время Войны, а жениться перед армией он не успел. В нашем мире, после югенда он воевал в Китае и на Марсе. Имел боевые награды.
Ежков: Почему вы говорите о нём в прошедшем времени?
Кауфманн: Хм... Утром меня вызвал шеф. В общем, подследственный ночью повесился... К счастью, его вовремя подключили к системе жизнеобеспечения и мозг погиб не сразу. Мнемотехники успели снять матрицу сознания, однако в мнемограмме придётся поковыряться. Чтобы так поступить должны быть веские причины. Мы, конечно, ликвидируем воспоминания об этих причинах перед тем, как вновь клонируем этого Дудина. Он был ценным экземпляром десантника, поэтому, думаю, "овчинка стоит выделки". Так вы, русские, говорите?
Ежков: Кажется, я догадываюсь, к чему вы клоните...
Кауфманн: Да, поскольку вы "в теме", зондирование его сознания придётся провести вам!..
3.
В полутёмном помещении в кресле сидит Ежков. Рядом с ним стоит Кауфманн. На голове Ежкова - шлем, от которого отходит множество проводов.
Кауфманн: Погружение в чужое сознание - штука не простая и довольно болезненная. Но, что поделаешь: приказ есть приказ! Для того мы, хроноклоны, и созданы, чтобы нас не очень жалеть...
Ежков: Да понял я, пронял!.. Не тяните резину!..
Ежков закрывает глаза. В наступившей темноте слышно, как Кауфманн щёлкает клавишами аппаратуры...
4.
... За окном валил снег. Вадик смотрел на пушистые хлопья и вспоминал, как он всегда радовался, когда шёл такой снег. Но это было раньше, когда он с приятелями ходил на каток, а по вечерам в этом же парке подсматривал, как целуются в тенистых аллеях влюблённые парочки, пока их не вспугнёт бдительная милиция...
А сейчас было холодно. Вадик хотел встать, чтобы затопить печь, но не было сил. К счастью, пришла мама. Она всегда умудрялась приходить вовремя.
- Что же ты печь не затопил? - укоризненно сказала она тихим голосом и положила на стол паёк. Один паёк. То есть всего лишь крохотный кусочек хлеба.
- Вторую пайку я по дороге съела, - мама виновато улыбнулась и бросила в печь ещё два тома из собрания сочинений Льва Толстого.
Вадик с жадностью съел хлеб, а через некоторое время выпил бледный чай, подогретый на печке. Он не догадывался, что мама его обманула и, что вторую пайку у неё отнял какой-то парень. Просто напал, когда она шла домой, и отнял. А у мамы не было сил, чтобы дать отпор. Он и вторую пайку отнял бы, но в это время на улице появился мужчина и парень убежал.
После еды и слегка тёплого чая, Вадик задремал. Ему снился Сестрорецк, в который он год назад ездил с папой и мамой. Он тогда в первый раз купался в Финском заливе. Вода была холодная, но это было море, а не мутная вода Невы на пляже у Петропавловской крепости.
Потом началась война, папа ушёл на фронт и погиб, в первые дни обороны Ленинграда. А потом началась блокада...
5.
- ... Сознание Вадима Дудина было тёмным, - рассказывал Кауфманну Ежков. - При погружении в него я то и дело натыкался на табуированные зоны, проникнуть в которые было крайне сложно. Они находились "за семью печатями", как говорили в моём мире. Но я, преодолевая душевную боль, почти проник в его самые потаённые глубины сознания. И почти понял, как причину совершённого им убийства, так и причину самоубийства...
- Хотите погрузиться в его сознание ещё раз?! - удивился Кауфманн.
- До главной его тайны я так и не не докопался, - подтвердил Ежков...
6.
... Когда Вадик проснулся, мама была мертва. Он долго пытался разбудить её, пока осознал, что она уже никогда больше не проснётся.
Он даже не плакал. Не было сил.
Ночью ему снились крысы. Большие и жирные. В начале зимы, когда ещё не всех крыс съели, многие выжили благодаря этим грызунам. Вадик крыс не пробовал, но Дима Сушков из пятой квартиры говорил, что крысы по вкусу напоминают крольчатину, просто запах имеют специфический. Конечно, крысиное мясо нужно дольше варить, поскольку оно всё-таки жёсткое.
А меньше, чем через месяц, Дима умер, вслед за его отцом, который работал, "по блату", в трупной команде и заразился трупным ядом.
7.
Утром Вадик вытащил тело мамы на балкон. У него не было сил спустить её с четвёртого этажа вниз, на улицу.
В шкафу ещё оставалось собрание сочинений Пушкина, а на кухне два табурета. Сначала Вадик сжёг для обогрева книги. Табуретки он позднее использовал для варки кожаных ремней и столярного клея. На этих "продуктах питания" он продержался ещё полмесяца...
8.
Опустевший книжный шкаф Вадик использовал для жарки мяса.
Маму он съел к весне...
9.
- ... Питаться командором Мюллером Дудин начал сразу после того, как убил его, - рассказывал Кауфманну Ежков. - Резерв энергии он использовал на охлаждение базы "Процион - 3", поэтому энергии для работы холодильника, практически, не оставалось и тело хроноклона из Третьего Рейха штурбанфюррера СС Мюллера просто сгнило бы...
- Ладно, - после долгой паузы сказал Кауфманн, - Фон Брауну я доложу, что Мюллера Дудин не убивал... Не то ему перед новым клонированием половину памяти выскребут...