"История, старая как мир..." О чем это? Конечно, о любви. И о фэнтези.
Жанр фэнтези в начале этого века расцвел на экранах как никогда. Героическое направление, детско-подростковое направление - и, наконец, успех романов Стефани Мейер и последовавшей "сумеречной" киносаги всколыхнул интерес к фантазии романтической. В последнем случае можно говорить о народной любви "с первого взгляда", потому что популярности не способствовала ни формируемая десятилетиями аудитория, ни дорогостоящий маркетинг и стомиллионные бюджеты. Более того, очередные выпуски "Гарри Поттера" с усилением темы подростковых взаимоотношений все сильнее мигрируют в "сумеречную" зону. Пожалуй, история первой любви вампира Эдварда и старшеклассницы Беллы породила новый жанр - широкоэкранную "мыльную оперу" с мистическим оттенком.
Небывалая истерия вокруг влюбленных кровососущих может сложить мнение, что "Сумерки" и есть канон "романтического фэнтези". Между тем этот киножанр имеет богатейшую историю, какой не могут похвастаться его относительно более уважаемые и "раскрученные" собратья.
Европы баловень Орфей
Довольно трудно судить, что именно считать началом романтического фэнтези в кинематографе. Ведь практически любой фильм для широкого зрителя не обходится без любовной линии, и фантастика здесь - не исключение. И все же под романтическим фэнтези мы будем понимать только те фильмы, где любовная линия - центральная и, собственно, ради нее картина и затеяна. Поэтому даже такие вроде бы яркие образчики, как "День сурка" Гарольда Рэмиса или "Плезантвилль" Гэри Росса, к романтическому фэнтези если и относятся, то очень условно.
Нельзя точно сказать, когда же появился этот специфический жанр. Но можно утверждать другое - мощный толчок его развитию дала... Вторая Мировая война. Хотя, если вдуматься, ничего удивительного нет. Конечно, подобные фильмы снимались и раньше. Однако именно после самой большой войны в истории и Европа, и Америка потянулась к возвышенным чувствам как символу победы жизни. На поставленный ребром вопрос "Возможна ли поэзия после Освенцима?" искусство однозначно ответило "да". Кинематографии сразу нескольких стран выдали красивые сказки о любви. Символично и то, что любовь здесь почти во всех случаях выступала как противоположность зла и смерти.
Попытки предпринимались даже в разгар военных действий. В 1942 году, во время немецкой оккупации, французский режиссер Марсель Карне снимает картину "Вечерние посетители", известную также под англоязычным названием "Посланники дьявола". За основу взята средневековая легенда. Мужчина и женщина, бывшие любовники, продавшие душу дьяволу, направлены хозяином сеять смуту на земле. Слуги врага рода человеческого под видом менестрелей проникают в некий замок, однако мужчина неожиданно искренне влюбляется в дочь его владельца. В дело вмешивается сам дьявол, но, кажется, и он не может устоять перед девушкой. Сделать же что-либо с влюбленными дьявол не в силах, даже обратив их в камень. Метафора противостояния фашизму здесь вполне прозрачна, а "поэтический реализм" Карне переводит сюжет во вневременное измерение.
В 1946 году во Франции, уже освобожденной от гитлеровцев, выходит "Красавица и чудовище" Жана Кокто. Для съемок в фильме актер Жан Маре был даже временно отпущен с фронта, где служил водителем бензовоза. Классическая история до сих пор впечатляет незабываемым гримом протагониста, гротескно-жутким и в то же время трогательным из-за "кошачьих" черт. Маре исполнил в картине сразу три роли: Чудовища в двух ипостасях, зверя и принца, а также его соперника в борьбе за руку и сердце Белль по имени Авенан. Таким ходом Кокто выразил главную мысль картины: любовь может превратить чудовище в человека и наоборот.
Еще до войны Кокто начал снимать трилогию об Орфее. Самой известной стала вторая часть триптиха, "Орфей" (1950). Античный миф режиссер перенес в современные ему парижские реалии. Здесь в поэта-авангардиста Орфея, которого играет все тот же Маре, влюбляется сама Смерть. Она носит облик вовсе не старухи (как, например, в позднем фильме Алена Делона "Переход"), а эффектной Принцессы, своеобразной роковой брюнетки. Ради своей любви Смерть готова забрать беременную жену поэта Эвридику. Но к Эвридике начинает испытывать глубокое чувство служащий Смерти Эртебиз, выполняющий роль Харона, только вместо ладьи у него - фешенебельный "роллс-ройс". Так рождается необыкновенный любовный четырехугольник. Загробное царство, куда должен войти Орфей, напоминает диктаторский режим, а дерзкая выходка Смерти, которая сначала похищает Эвридику, но затем жертвует собой, чтобы вернуть поэта и его жену к жизни, выступает актом Сопротивления.
Любопытно, что в 1985 году во Франции режиссером Жаком Деми был сделан римейк "Орфея" в жанре... мюзикла. В картине под названием "Парковка" опять сыграл уже постаревший Жан Маре, на этот раз выступив в роли Аида.
Разумеется, не осталась в стороне "фабрика грез", в 1946 году тоже выпустив в прокат чарующую историю любви и смерти. Речь идет об англо-американском фильме Майкла Пауэлла и Эмерика Брессбергера "Лестница в небо". Любопытно, что эта пронзительная и оптимистичная сказка появилась на свет по государственному заказу. После Второй Мировой отношения Англии и США были сложными. Одним из шагов к сближению были съемки совместной кинокартины, а что на экране может сблизить больше, чем любовь?
Действие начинается 2 мая 1945 года. Командир экипажа бомбардировщика, двадцатисемилетний красавец-офицер, падает на горящем самолете в море без шансов на спасение. В последние минуты жизни он выходит на связь с незнакомой ему радисткой американской наземной службы и объясняется ей в своих чувствах. Но вмешивается английский туман. Посланник небес, который должен был встретить погибшего, просто теряет его в этом смоге. В результате летчик невероятным образом выжил, познакомился с радисткой на земле, и к моменту встречи с загробным проводником между двумя людьми уже вспыхнула любовь. Проводник, оказавшийся французом, попал в затруднительное положение. Он должен привести "заблудшую душу" на небеса, но, как истинный галл, симпатизирует влюбленным. Тогда на небе... собирается суд присяжных, чтобы разобрать это запутанное "дело жизни и смерти".
Режиссерский дуэт Пауэлл-Брессбергер создал удивительный сплав фантастики, мелодрамы, комедии и судебного фильма. Зритель до самого конца не знает, было ли все на самом деле, или это плод фантазии раненого летчика. Фильм отличали очень качественные для 1946 года специальные эффекты и впечатляющие декорации. Примечательно, что актриса Ким Хантер, сыгравшая обаятельную американскую радистку, впоследствии отметилась в кинофантастике ролью не человеческой, но "человекообразной" - шимпанзе доктора Зиры в знаменитой "Планете обезьян" и двух ее продолжениях.
В том же , 1946-м году, увидел свет любимый рождественский фильм американцев "Эта прекрасная жизнь", который поставил Фрэнка Капра - и получил шестую и последнюю в своей жизни номинацию на "Оскар" за режиссуру (всего режиссер выиграл три из них). Лента Капры - американская "Ирония судьбы...", ее показывают по национальному телевидению каждый год под Рождество. В истории о том, как однажды ангел уберег от суицида отчаявшегося отца семейства, показав мир, где его никогда не было, романтическая линия - не самая главная. Тем не менее, американский институт киноискусства поставил картину на восьмое место среди величайших национальных лент о любви и третье - среди величайших фэнтези-лент.
Наконец, в 1947-м году вышел на экраны и еще один образец романтического фэнтези, на этот раз музыкального. Речь идет о фильме Александра Холла "С небес на Землю", вольном продолжении его же комедии "А вот и мистер Джордан", удостоенной двух римейков. Драматург сочиняет мюзикл о том, как двое военных летчиков терпят аварию на Олимпе и влюбляют себя тамошних обитательниц. В это время настоящая Терпсихора, разозленная легкомысленной пьеской о музах, упрашивает заведующего небесной канцелярией отпустить ее на Землю, чтобы проучить "борзописца". Разумеется, дело начинается с пьесы, а заканчивается романом. Терпсихору сыграла кинобогиня Рита Хэйворт.
Чуть позже в эту новую волну влилась и пострадавшая от фашизма Восточная Европа. В 1952 году чешский режиссер Борживой Земан ставит музыкальную киносказку "Горделивая принцесса". В России этот фильм режиссера не столь известен, как снятая намного позже пародийная комедия "Призрак замка Моррисвилль". Однако, пожалуй, с "Горделивой принцессы" Чехословакия становится на десятилетия едва ли не главной "фабрикой" по выпуску целой линии восточноевропейских романтических сказок, снимаемых с прицелом в первую очередь на юного зрителя, но интересных и взрослым. Они продолжают сниматься там и до сих пор.
Особенно преуспел на этом поприще в свое время режиссер Вацлав Ворличек. Кто из советских школьников не смотрел его "Три орешка для Золушки" или многосерийную "Арабелу", удостоенную, если выражаться сегодняшними терминами, сиквела и спиноффа? Примечательно, что в том самом спиноффе под названием "Румбурак" Ворличек сделал даже главного злодея своей телесаги героем романтической истории. А если бы в ту пору существовал интернет и работала современная машина масс-медиа, то чешские актеры ряда его киносказок Либуше Шафранкова и Павел Травничек стали бы, по крайней мере в соцстранах, не менее популярны, чем теперь Кристин Стюарт и Роберт Паттинсон.
В длинной череде этих картин производства ЧССР выделяется своеобразное прочтение "Красавицы и чудовища" от режиссера Юрая Герца. Здесь допущен значительный элемент готики, даже более сильный, чем у Кокто. Мрачная атмосфера и декорации безлюдного замка заставляют вспомнить более поздние картины Тима Бартона, а грим Чудовища (Герц начисто отказался от "кошачьих" ассоциаций) и операторские приемы способны были напугать не хуже, чем итальянские и американские фильмы ужасов семидесятых.
Всегда быть рядом не могут люди...
Советская киносказка, в отличие от восточноевропейской, в большей степени ориентировалась на героические сюжеты и на фильмы для младшего возраста. А немногочисленные "сказки для взрослых" опирались на сюжеты философские, и практически всегда были экранизациями, вроде кино- или телепостановок пьес Евгения Шварца - от Надежды Кошеверовой до Марка Захарова. Тем не менее, нельзя не вспомнить такие образцы романтической фантазии, как "Алые паруса" (1962) Александра Птушко, "Король-олень" (1968) Павла Арсенова и "31 июня" (1978) Леонида Квинихидзе. Все они тоже имели в основе литературный первоисточник. Фильм Квинихидзе по пьесе Джона Б. Пристли, наверное, может претендовать на лавры самой романтичной сказки отечественного кино. Зритель, однако, смог оценить его по-настоящему только уже в перестроечные времена, так как эта телевизионная картина в 70-е и начале 80-х демонстрировалась в эфире всего один раз из-за бегства за границу прославленного артиста балета Александра Годунова, сыгравшего второплановую роль менестреля.
"31 июня" наглядно иллюстрирует один из "любимых" приемов жанра. На пути чувства обязательно должны быть преграды. Кинематографисты преуспели в живописании самых немыслимых трудностей, а создатели фэнтези - препятствий воистину запредельных. И особенно часто используются преграды времени, ибо велик соблазн разделить целыми эпохами любовь, которую "вместить не могут жизни берега".
Через два года после фильма Квинихидзе на Западе вышла мелодрама Жанно Шварца "Где-то во времени" - экранизация романа Ричарда Мэтисона "Возвращение сквозь время". Драматург в исполнении Кристофера Рива, ставшего знаменитым благодаря своему предыдущему фильму "Супермен", получает от незнакомой старой дамы часы и слышит призыв "Вернись ко мне". Восемь лет спустя он находит фотографию молодой женщины, сделанную в 1912 году, и узнает в ней ту самую даму. А затем с помощью самогипноза проваливается в прошлое и лично встречает оригинал... Однако длительное время находиться в прошлом путешественник не может и вынужден перенестись назад, чтобы потом снова и снова делать тщетные попытки возвращения.
В 80-е годы нередко использовался и мотив "переселения душ". В комедии Эмиля Ардолино "Шансы есть" (1989) герой случайно и нелепо погибает, оставив беременную супругу. На небесах внимают его просьбам и отсылают обратно на Землю, но ему приходится заново родиться и вырасти, пока однажды "юноша" (в этом образе его играет молодой Роберт Дауни-младший) не встречает свою уже сорокалетнюю вдову и повзрослевшую дочь. В чуть более ранней мелодраме Алан Рудольфа "Сделано в раю" (1987) ситуация еще острее: погибший мужчина на том свете влюбляется в женщину, которая оказывается предрожденной душой и вскоре должна уйти в мир живых.
Путешествие сквозь время и реинкарнация были органично совмещены в гонконгской ленте "Терракотовый воин" (1990). Китайский архитектор и гофмейстер добровольно соглашается умереть, чтобы разделить участь возлюбленной, ослушавшейся императора. Но девушка успевает дать ему созданный алхимиком эликсир бессмертия. После тысячелетнего сна внутри терракотовой скульптуры архитектор оживает в двадцатом веке, чтобы вновь увидеть свою любовь, которая воплотилась в легкомысленной актриске... Зодчего сыграл небезызвестный Чжан Имоу, спустя десять лет сам поставивший ряд костюмных фэнтези-лент, таких как "Герой" и "Дом летающих кинжалов".
Разрыв во времени может быть и совсем небольшим. Корейская мелодрама "У моря" (2000) живописует отношениям мужчины и женщины, что поселились в одном и том же доме с разницей в два года. Из прошлого в будущее и обратно доходят только письма. Встретиться же им мешает то обстоятельство, что в течение этого временного промежутка мужчина успел погибнуть... Впоследствии сюжет повторили голливудский римейк "Дом у озера" (2006) с Кеану Ривзом и отечественный "Тариф Новогодний" (2008), где письма заменила сотовая связь.
В середине-конце восьмидесятых в американском романтическом фэнтези был популярен мотив, когда в отношения влюбленных прямо вмешивается некая злая волшебная сила и хочет их разлучить. В "Легенде" (1985) Ридли Скотта с молодым Томом Крузом, почти как в "Руслане и Людмиле", принцессу похищает инфернальный Темный властелин. В "Леди-ястреб" Ричарда Доннера, выставленной на суд зрителя в том же году, колдун-епископ накладывает заклятие на героев Рутгера Хауэра и Мишель Пфайффер, и теперь он по ночам становится волком, а днем она - хищной птицей. Наконец, в "Принцессе-невесте" (1987) Роба Райнера персонажей разлучает интриган-вельможа, и главному герою приходится буквально воскреснуть из мертвых, чтобы спасти героиню.
Вообще, проверка на прочность клятвы "пока смерть не разлучит нас" является едва ли не самым популярным ходом в жанре. Суперхит американских кинотеатров и поздних советских видеосалонов "Призрак" (1990) Джерри Цукера стал каноническим примером сюжета, как убитый молодой человек в образе бестелесного духа решает остаться на Земле, чтобы незримо присутствовать рядом со своей невестой. А ведь годом ранее вышла и, увы, провалилась аналогичная, хотя и более глубокая, картина самого Стивена Спилберга - "Всегда". В фильме Цукера конфликт строился на отчаянном порыве друг к другу и в то же время "физической" невозможности воссоединиться и даже прикоснуться. У Спилберга все наоборот. Погибший летчик-пожарный призван оказать помощь в становлении новичка, который неожиданно влюбился в его теперь уже бывшую подругу и активно добивается взаимности. Призрак в исполнении Ричарда Дрейфуса должен найти в себе силы, чтобы отказаться от своей любви. В таком духовном поступке и заключается его победа, но это как раз и могло не понравится публике, привыкшей к безоговорочным "хэппи-эндам".
Киногерой за порогом смерти может быть "скорее жив, чем мертв", и этот ход привлекателен тем, что позволяет показать не условно, а действительно благополучную развязку. Экранизация романа Марка Леви, названная отечественными локализаторами "Между небом и землей" (2005), рассказывает историю любви разочарованного в жизни вдовца и призрака девушки, которая не умерла, но лежит в коме. Правда, с возвращением героини в сознание преграды не заканчиваются: девушка не помнит ничего из своих "потусторонних" приключений. Не менее драматично развиваются отношения духа старшеклассника, чье тело тоже находится в коме, и юной хулиганки, повинной в его плачевном состоянии, из фильма Дэвида Гойера "Невидимый" (2007).
Иное дело, когда "по ту сторону" оказываются оба влюбленных. Внешних препятствий уже вроде бы нет, однако... Современную интерпретацию мифа об Орфее визуализировала драма "Куда приводят мечты" (1998) по еще одному роману уже упомянутого нами Ричарда Мэтисона. Разбившийся на машине детский врач (Робин Уильямс), незадолго до того потерявший двух собственных детей, оказывается в "субъективном раю", царстве чистого идеализма, где все постоянно меняется под воздействием желаний. Вдохновившись этим, герой спускается в такую же изменчивую преисподнюю, чтобы освободить жену, от горя наложившую на себя руки. Грешник не может измениться после смерти, а потому сам себя не выпускает из "внутреннего ада" и даже не понимает, где находится. Но герою Уильямса удается невозможное. Ведь хотя никто из обитателей этого загробного мира лично не видел Бога, Им оказывается та любовь, на которую они способны.
Казалось бы, что-то оригинальнее и придумать сложно. Однако это не значит, что невозможно. В комедии "Самоубийцы: История любви" (2006), американском дебюте хорватского режиссера Горана Дукича, поставленной по рассказу израильского писателя Этгара Керета (вот она, глобализация!), перерезавший себе вены от несчастной влюбленности герой попадает в загробный мир для самоубийц. Тот мало чем отличается от Земли, только разрухи больше. Узнав, что бывшая пассия тоже покончила с собой, юноша бросается ее искать, и... встречает настоящую любовь в лице совсем другой девушки. Проблема в том, что его новая возлюбленная, скончавшаяся от передозировки наркотиков, не самоубийца и подлежит депортации обратно в мир живых. И какой может быть хэппи-энд у такой истории? Тем не менее, даже он присутствует.
Образ твой, мучительный и зыбкий...
Отдельная тема - любовь, скажем так, к не совсем человеческому существу. Самый известный пример - та самая классическая история "Красавицы и чудовища" и ее отечественный вариант "Аленький цветочек", не дающие покоя кинематографистам много десятилетий. Последняя на данный момент интерпретация, действие которой происходит в наши дни с тинейджерами, увидит свет в 2011 году.
Кроме упомянутой темы платонических отношений с призраками, не менее популярен мотив любви к посланникам небес. Девушка-ангел (ее играет француженка с неземными глазами Эммануэль Беар), сломав крыло, падает в бассейн к главному герою комедии "Свидание с ангелом". И не когда-нибудь, а перед самой свадьбой. Устоять перед таким небесным искушением жених не в состоянии.
В ключе арт-хаусной философской драмы решил похожий сюжет немецкий режиссер Вим Вендерс в знаменитой картине "Небо над Берлином". Здесь ангел-"мужчина" влюбляется в артистку цирка и ради нее становится смертным. Американский римейк Брэда Силберлинга "Город ангелов" с Николасом Кэйджем, снятый уже для широкой публики, еще более обострил коллизию, заставив "очеловеченного" ангела испытать не только любовь, но горечь потери.
Не забывают и представителей низшей мифологии. Известная диснеевская комедия "Всплеск" рассказывает о любви американца (его сыграл молодой Том Хэнкс) и настоящей русалки. Любовь к оборотню еще до "Сумерек" во "взрослом" варианте обыгрывают "Волк" (1994), а в "подростковом" - "Кровь и шоколад" (2007). Сейчас имеются в виду "лав стори", а не хорроры вроде "Американского оборотня в Лондоне" или "Человека-волка", где обычно также присутствует романтическая линия.
Еще одной коллизией выступает любовь к бессмертному. На экраны дважды переносился роман Натали Бэббит "Вечные Таки". Наиболее известна версия 2002 года. Любопытно, что "Сумерки", вышедшие шестью годами позже, практически воспроизводят фабулу: юная героиня сталкивается с необыкновенной семьей бессмертных и влюбляется в самого младшего, который, хотя и выглядит сверстником, старше ее на несколько десятков лет. Отличие от "вампирской оперы" лишь в том, что действие происходит в начале Первой Мировой войны, а семья Таков - обыкновенные фермеры, ставшие физически бессмертными по чистой случайности, и принявшие это не как дар или проклятие, а просто как данность.
Символична в этом плане смена ценностей: девушка начала двадцатого века преодолевает соблазн бессмертия даже ценой отказа от любви, а в "сумеречной" эпопее девушка начала века двадцать первого активно рвется к вампиризму, хотя это рвение не особенно приветствует даже благоразумная семья возлюбленного.
Саму же мифологему романтического кино средствами фэнтези деконструировал Вуди Аллен в комедии "Пурпурная роза Каира" (1985). Действие происходит в период Великой Депрессии, и для главной героини Сесилии (Миа Фэрроу) единственной отдушиной в убогом существовании становятся наивные голливудские мелодрамы и мюзиклы. Каково же ее удивление, когда прямо с экрана в зал сходит красавец-романтик Том Бакстер и объясняется ей в любви. Однако против влюбленных уже не один, а целых два мира. Тут и кинореальность, в которой герои фильма не хотят играть, пока не вернется участник "труппы", и меркантильная Америка, где продюсеры боятся своеволия киногероев, а исполнитель роли Бакстера пытается "отбить" Сесилию у собственного персонажа ради сохранения карьеры. Что же является большей иллюзией - обещания актера или чувства несуществующего человека?
Аллен вернулся к истокам и высмеял их. Пожалуй, ничто так часто не высмеивается в кино, как фальш и натянутость в изображении чувств. Но можно точно сказать, что фильмы о любви если и уйдут в небытие, то последними, и доля фантазии будет присутствовать в них всегда.