Сегодня утром из Низин вернулся отряд. Вернее его остатки. Воины в искореженных, залитых кровью латах, медленно прошли по мосту и остановились на площади, словно не зная, куда идти дальше. Раненые, много раненых. Никогда их не было столько...
Бойцы на воротах проводили входящих солдат тяжелыми взглядами. В глазах каждого горели злость и отчаянье.
Солнце весело играло на начищенных доспехах стражников, и терялось в грязи на латах вернувшихся. В полной тишине было слышно тяжелое дыхание выживших, усталых воинов.
Сэр Канной с болью в глазах смотрел на солдат. Это был отряд Гоззи. Пожилого, веселого бородача. Верного воина Святого Луция, посвятившего служению много лет. Прошедшего множество битв и невероятное число небольших стычек. Среди выживших его не оказалось.
-Кто старший? - тихо спросил Канной, глядя на уставших солдат.
-Урган, десятник, - произнес воин в помятом шлеме и кивнул в сторону носилок.
На площадь уже спешили лекари. В воздухе запахло магией.
Глядя на суету вокруг раненых, Канной думал. Крепость Чести, крупнейший гарнизон на востоке, ежедневно теряла людей. Даже на вылазки за дровами приходилось отправлять отряды по полсотни человек, дабы отпугнуть шастающих в округе орков. А иногда в сопровождение уходил десяток Паладинов Совести. Элитные бойцы. Настоящая опора Святого Луция. Один паладин стоил десятка рыцарей. Воины, владеющие боевой магией. И тут обычный конвой... Стыд, да и только.
Канной еще раз оглядел солдат, а затем посмотрел в ярко-синее небо, беззвучно взмолившись Святому Луцию.
Крепость Чести давно не получала вестей от Церкви. Такое ощущение, что про них забыли. Последний почтовый голубь появлялся в цитадели около двух месяцев назад. Неслыханное дело.
Развернувшись, Канной направился в башню. Шагая по мощеным улочкам, он чувствовал, как жгут через кольчугу взгляды жителей Крепости. Он - командор гарнизона. Он ответственен за все, здесь происходящее. За смерть каждого солдата.
Орки... Орки... Повсюду орки. Раньше они старались не появляться в землях людей. Раньше...
-Опять? - встретил входящего в башню Канноя холодный голос. Рыцарь поднял голову и посмотрел на прислонившегося к стене Светлого. Командир Паладинов.
-Да...
Светлый тяжело вздохнул и поднял глаза к небу:
-Грех захватил эти земли.
-Мы не можем! - зло процедил Канной. - Не можем так считать. У нас нет доказательств, что во всем виноваты жители деревень.
-Почти каждая инспекция заканчивается нападением орков, милорд. Я уверен, что ересь процветает в окрестных поселениях. Когда в последний раз в Крепость заходили обозы с подношениями?
Светлый попал в больное место. Обозов не было уже с месяц, а раньше каждое воскресенье к крепости подъезжали повозки из деревень.
-Вера ушла их этих мест, только в наших силах ее вернуть, - продолжил Паладин.
-Нет, - мотнул головой Канной и вошел в башню.
Крепость ослабла, истекала кровью, оплакивала своих сыновей. Святой Луций каждый день забирал в свое воинство все новых бойцов.
Зло поселилось в этих землях. Змеилось среди Низин, спускалось с Крылатых Холмов, кружилось среди речных водоворотов.
Приказ о запрете карательных экспедиций Канной получил с последним голубем. Верховный Отец лично подписался под посланием. "На провокации не отвечать" - красовалось в самом низу.
Не отвечать... Верховный Отец - глас Святого Луция. Ослушаться его - предать веру. Обречь себя на вечные муки в царстве Мертвых.
Когда начались нападения - Канной каждый день слал голубей в Церковь. Пока голубятня не опустела. Он даже отсылал гонцов, но, видимо, ни один из них не пробрался сквозь леса вокруг крепости.
Встав на колени перед статуей Святого Луция, Канной начал молитву. Воин в рифленых латах, герой прошлого, молча слушал его слова. Командир гарнизона и не ждал от него ответа. Он искал успокоения в молитве, и, как водится, всегда находил.
-Милорд, - постучали в дверь.
-Что? - прервал молитву Канной и недовольно поднялся с колен.
-Паладины Совести покинули Крепость, милорд!
-Как? - Канной распахнул дверь.
-Ушли в рейд, - попятился молодой паж.
-Когда?
-Только что. Милорд Светлый возглавил отряд. Ушли все Паладины.
-Дурак! Святой Луций, какой же он дурак! - Канной выскочил из кабинета, едва не сбив с ног пажа, и бросился на улицу.
На воротах царила тишина. Стражники на смотровых башнях оглядывали окрестности. Наряд у опущенной решетки молча резался в карты.
-Кто выпустил Паладинов? - взревел Канной, едва оказался на площади.
Один из воинов медленно поднялся и посмотрел на товарищей.
-Ты? - быстро подошел к нему Канной.
-Я, милорд, - тихо ответил воин. Сквозь прорезь забрала на командира смотрели усталые глаза.
-Я запрещал покидать крепость без моего ведома!
-Милорд Светлый сказал, что если ворота не откроют - он перебьет охрану.
-Как? - опешил Канной. Светлый? Паладин Совести?! Такое сказать? Неужели...
-Так и сказал, - воин замер в ожидании.
Зло проникло в крепость. Никогда никто из воинов Святого Луция не поднимал меч на своего соратника. Такой грех не прощается.
-Поднять всех свободных солдат! Куда они направились?
-В Низины, милорд.
-Поднять всех воинов! Немедленно! Сбор через десять минут! - скомандовал Канной. Душу его охватил холод.
Воин неуверенно посмотрел на командира, но бросился исполнять приказ.
Через полчаса колонна из пяти сотен воинов вышла из крепости. Впереди ехал Канной.
Паладины Совести - всадники. Догнать их не удастся. Оставалось надеяться, что пехота успеет до того, как Паладины натворят дел.
Мерный шаг воинов стучал в голове командора Крепости. Вместе с грохотом сапог там же колотились отчаянные мысли.
В бою с Паладинами, теперь уже с павшими Паладинами, поляжет половина отряда. Если только не удастся отговорить Светлого. Убедить его, успокоить. Для Канноя не было секретом, куда направился командир Паладинов. Вернее - зачем...
Когда отряд подошел к первой деревеньке в Низинах - над лесом уже плыли черные клубы дыма.
-Шире шаг! Быстро! - взревели на разные голоса сотники.
Паладины ждали отряд в центре горящей деревни. Сотня закованных в глухую броню всадников. Вереди остальных на фыркающем коне сидел Светлый.
-Приготовится к бою! - скомандовал Канной, с ненавистью глядя на предателя.
Жеребец Светлого переступил с ноги на ногу.
-Я не буду драться с тобой, командир, - зычно крикнул Паладин.
-Ты пал, Светлый. Ты хотел поднять оружие против братьев по вере!
-Но ведь не поднял! - Светлый обернулся к своим бойцам. - И никто бы не поднял. Все понимают, что происходит. Один ты - теряешься за старым приказом и своими страхами. Здесь повсюду грех!
-Ты сжег деревню! Невинные души!
-Невинные? - захохотал Светлый. - Они встретили нас с оружием в руках. Люди и орки. Плечом к плечу. Очнись!
Канной осмотрелся, вслушиваясь в рев пожара. Светлый был прав. На земле валялись трупы орков и людей. С оружием и без. Командир крепости заметил несколько убитых Паладинов. Бой был жарким.
-Искоренив одно зло ты рискуешь вызвать еще большее. С Орочьими землями мир.
-Но эти-то земли наши! - Светлый сделал ударение на последнем слове. - Мы долго смотрели, как зло захватывает окрестности. Хватит смотреть! Мы - воины Святого Луция! Не политики и дипломаты, давно погрязшие в грехе, а солдаты Церкви!
-Как ты можешь? - изумился Канной. - Верховный Отец - глас Луция!
-Луций погиб с мечом в руках! Он пал в сражении против зла! Он никогда не сидел в столице наряженный словно кукла. Верховный Отец... Мне плевать на его слова. Луций говорит со мною здесь! - Паладин грохнул закованным кулаком в панцирь.
-Что ты такое говоришь, Светлый... - прошептал Канной.
-Я знаю тебя, друг. Ты - верный воин Луция. Я уважаю тебя. Даже за то, что ты так истово выполняешь приказы. Но закончилось время Верховного Отца. Два месяца без известий. Ни одного послания или гонца. Как ты думаешь - почему?
-Я не знаю!
-Я тебе отвечу... Ты не думал, что зло захватило Лоррен? Мы на отшибе. Дальше - Орочьи земли. Войска орков могли пройти и севернее. И южнее. Не обратив внимания на нашу твердыню. Или сознательно ее обойдя.
-Мы не можем атаковать их! Что если это все большая ошибка?
-Луций повел своих воинов на восток, помнишь? Он не сомневался в своем пути. Именно его отряд переломил ход войны, о которой он, кстати, не знал!
-Но ты не Луций!
-Да, я не Луций, - кивнул Паладин. - Луций - ты. Веди нас и перестань прятаться за приказом!
-Нет, Светлый. Прошу тебя - вернемся в крепость и там решим. Отправим отряд на запад.
-Он не вернется, Канной. Как и все гонцы, - устало бросил паладин. - Ты так и не понял...
Развернувшись, Светлый отъехал к своим бойцам. Паладины Совести мрачно наблюдали за построившимся в боевой порядок отрядом.
-Уходим, - приказал Светлый. - На восток, братья!
Канной, не в силах отдать приказ, смотрел как воины исчезают в лесу, двигаясь к следующей деревне.
-Милорд? - у коня командира появился один из сотников.
-Разворачиваем войска. Возвращаемся в Крепость.
-Да, милорд, - в голосе бойца послышалось недовольство, но не успел Канной что-либо сказать - как сотник принялся сыпать командами.
Командир устало окинул взглядом горящую деревню. Только сейчас он почувствовал жар от огня. Неожиданно взгляд рыцаря зацепился за труп одного из паладинов. Из забрала воина торчал меч, а рядом с трупом валялась убитая девочка. Лет пятнадцати - не больше.
Безумие...
Солдаты, построившись в колонну, замаршировали по горящей деревне обратно в крепость.
Паладины погибнут. Они уехали на смерть - в этом Канной не сомневался. Светлый умрет, убитый орком... Или человеком... А Канной будет сидеть в крепости и каждый день терять людей. Пока защитники крепости не кончатся так же, как и те голуби на голубятне.
-Стой! - рявкнул Канной вслед уходящим воинам. Пехота остановилась. Недоуменные сотники обернулись к рыцарю. А тот, пришпорив коня, помчался за паладинами.
"Война была проиграна. Армия орков, неожиданно оказавшись у столицы Лоррена, практически без боя взяла город. Ночью предатели, вошедшие в сговор с Вождями орков, открыли ворота. И были повешены, как только в столице угасли все очаги сопротивления. Судьба предателей не могла быть иной...
Отрезанные от остальных гарнизоны один за другим гибли в пламени жестокой войны. Королевство Лоррен почти полностью оказалось под гнетом орочьих племен.
Если бы не Святой Канной - людское племя было бы обречено. Его армия, насчитывающая не больше тысячи бойцов, вторглась в орочьи земли и захватила столицу.
В течение нескольких лет воины Святого Канноя наносили неожиданные удары орочьим войскам. Вожди племен прозвали его - Канной-тень.
После каждого боя отряд словно растворялся в окрестных лесах, чтобы нанести удар в другом месте.
Святой Канной погиб во время сражения за столицу Лоррена, однако остатки людской армии все же захватили город. Этот день стал новым витком в войне и через несколько месяцев Лоррен был полностью освобожден от скверны.
Увы, до наших времен история донесла только это. С тех пор Орден Святого Канноя надежно стоит на страже наших границ... "
-Дописал? - лениво поинтересовался Старший Писарь.
-Да, - молодой ученик с опаской посмотрел на учителя. А ну как опять выпорет.
-Дай взглянуть, - Писарь требовательно протянул руку и, получив пергамент, прищурился.
-Хорошо... Вот только про предателей надо вычеркнуть, - прочитав, Писарь бросил пергамент на стол. - Среди людей не могло быть предателей.
-Но летописи...
-Плевал я на летописи! И не смей спорить! Сказано - вычеркнуть! Значит переписывай заново. Ты понимаешь, что Верховный Отец Святой Церкви будет недоволен напоминанием о судьбе его далекого предшественника? Мне потом в казематы идти? Я же тебя сгною!
-Да, учитель, - покорно склонил голову ученик, скрипя про себя зубами.
В деревне царило горе. Год оказался неурожайным, а еженедельные поборы воинов Святого Канноя обещали голодную зиму.
-Будь они прокляты, церковники эти! - в сердцах бросил староста, глядя на полупустой амбар. - Будь они прокляты...
-Отец, - неуверенно произнес его сын. В деревне его звали Килар Косой. Но староста был только рад такому прозвищу. Благодаря косившим глазам, церковники не загребли парня в рекруты.
-Что?
-Ребята говорили, что с того берега помощь предлагали. Зерном, мясом... - потупился сын. - Лихан Рыбак сказывал.
Орки... Орки... Всюду орки... Единственная помощь и та от них. Но как не хотелось вновь просить зерно. Стыдно. Но что-то надо отдавать церковникам.
-Только осторожно, сын. Очень осторожно... Прознают в крепости - деревню пожгут.
-Конечно, отец. Клан Белого Волка оставит припасы на старом месте.
-Уже договорился, да? - улыбнулся староста и обернулся. - Рыбак, говоришь, сказывал... Ну-ну...
Сын смущенно покраснел и вышел из амбара.
Его отец еще долго стоял и вдыхал запах зерна. Завтра день рождения у Гука Красного Копья. Половина орочьей деревни будет гулять на празднике своего старосты. И его звали. Но завтра же могут нагрянуть церковники. И он обязан их встретить.
На прошлой неделе Гук предложил перехватить отряд инспекции и наказать его. Староста отказался. Не стоит.