Lib.ru/Фантастика: Павельчик Людвиг. Он позвонит

Он позвонит

Сабина еще раз встревоженно посмотрела на циферблат висящих над камином часов и убедилась, что равнодушные позолоченные стрелки почти совсем не движутся. Их словно парализовало, и Сабина, покачнувшись от нового приступа тошнотворной тревоги, продолжила мерить гостиную быстрыми суетливыми шагами. Понимая, что пользы от этого занятия немного, она все же боялась остановиться, чтобы не разрыдаться и не впасть в истерику, до конца испортив себе тем самым праздник. В конце концов, возможно, что ничего страшного и не произошло, и ее муж, Ник Легато, сможет объяснить эту свою немыслимую задержку. Жаль, конечно, что ему пришлось уехать накануне дня рождения Сабины и заставить ее нервничать, но что поделать, если такова служба? Если ты не стоишь на самом верху служебной иерархии, то твое мнение и твои желания мало кого интересуют. А уж тем более такие ничтожные обстоятельства, как праздник твоей жены. Это так, и роптать бессмысленно.

Впрочем, никаких особенных празднеств и не планировалось, а приглашенных, как всегда, было всего двое - чета Буони, старинные друзья, которые вот уже час, как пришли и вместе с ней дожидаются запропастившегося куда-то Ника. Праздничного настроения за это время у всех порядком поубавилось, и Паоло Буони уже дважды успел сделать за что-то замечание своей жене Франческе, чье веселое поначалу щебетание становилось все более нудным. Поведение Паоло было понятно - он стеснялся до прихода Ника откупорить бутылку и очень нервничал из-за того, что все еще трезв, Франческа же просто быстро выдохлась, как и все глупые женщины.

Начался сегодняшний день просто замечательно. Сабина долго спала и, когда в четверть восьмого первый раз позвонил Ник, с ужасом обнаружила, что все еще находится в постели. Накануне она добрых полчаса провела за составлением списка дел на сегодня, который вышел довольно объемным, а посему валяться так долго было просто непозволительно. Она была рада, что муж позвонил и выдернул ее из бессознательного состояния.

Отправившись вчера по служебным делам на север Норвегии, где его фирма пыталась что-то не то продать, не то купить, он звонил ей теперь, чтобы сообщить, что завершил свою миссию и возвращается. Мало того, его внедорожник уже преодолел первую сотню километров пути по дикой лапландской дороге и достиг небольшого аэродрома где-то в районе Гломфьорда (название населенного пункта ни о чем Сабине не говорило), откуда маленький двухмоторный самолет доставит его к трапу большого воздушного лайнера, который, в свою очередь, домчит Ника к ней.

В общем, раньше семнадцати часов ждать его не следовало, однако это обстоятельство вполне устраивало Сабину, которой предстояло еще сделать множество вещей и позаботиться о тысяче мелочей, важность которых могут понять только женщины. Целый день у нее не будет времени на скуку: парикмахер, визажист, маникюрщица и, наконец, визит в бутик, где она надеялась подобрать себе подходящий подарок по случаю сорокадвухлетия, отнимут, безусловно, уйму времени, да еще надо забежать ненадолго к тетке и позаботиться о продуктах для вечера, который они проведут, как всегда, с друзьями. Главное - не забыть дома мобильный - Ник наверняка еще позвонит! Да, он позвонит.

И действительно - в десять часов, когда она, прикрыв глаза и млея от теплой ласки струящейся по ее волосам и коже головы воды, сидела в уютном кресле перед блестящим чистотой "тюльпаном" дорогой парикмахерской, Ник вновь дал о себе знать. Ох, уж эти мужья! По их мнению, весь мир кружится вокруг них самих, и их звонки, равно как их ласки, просто не могут оказаться некстати!

Потянув из висящей на спинке кресла сумочки мобильник, она неловко повернулась, и капли струящейся из тонкого змеистого шланга воды попали-таки ей за шиворот, несмотря на все воздвигнутые услужливой синеволосой девицей-парикмахером преграды, и заставили Сабину досадливо поморщиться. Перепуганная девица тут же прекратила всякие действия по мытью сабининой головы и замерла в нерешительности и ожидании дальнейших распоряжений, а то и упреков.

- Ник! Где ты? - почти выкрикнула в трубку Сабина, за напускной радостью пытаясь скрыть раздражение.

- Привет, милая. Полет на этой развалине прошел успешно и я уже в настоящем аэропорту. Представляешь, кроме меня, пилота и еще одного малого в этом корыте никого не было.

- Как это? - Сабину не очень интересовали эти подробности, но она старалась быть вежливой.

- Так уж вышло! Да и место мне досталось, так сказать, почетное. В общем, часа через полтора я буду в самолете и вскоре ты меня увидишь. ОЄКей?

Голос Ника звучал чуть приглушенно и как-то... чересчур ровно, без свойственных ему заливистых эмоциональных модуляций, словно он старался сдерживаться в присутствии кого-то, о ком ей не следовало знать. Впрочем, принимая во внимание разделяющее их расстояние, нет ничего удивительного в том, что связь не очень хорошая, и Сабина отмела возникшие было подозрения, к которым всегда готова любая неуверенная в себе женщина, и поспешила ответить:

- Конечно, дорогой, жду тебя с нетерпением. Кстати, откуда ты звонишь? Из автомата?

Высветившийся на табло мобильника номер был ей незнаком. Он состоял сплошь из одних лишь семерок и четверок и казался ненастоящим, что часто случается при звонках из заграничных таксофонов.

После некоторого молчания Ник пробурчал что-то нечленораздельное и отключился. Должно быть, аванс в таксофоне закончился.

Обиженно посмотрев на мобильник, Сабина сунула его обратно в сумочку и велела безучастно стоящей рядом девушке продолжать процедуру. Та, громко щелкнув пузырем из жевательной резинки, вновь взялась за шланг.

В суете да хлопотах время бежит быстро. Час за часом исчезают в молочной зыби прошлого, а уж о минутах и речи нет - их короткая жизнь и вовсе проходит мимо нас.

Увлеченная суматошной городской гонкой, Сабина не заметила, как миновал полдень, даже не напомнив о себе желанием пообедать, а также и следующие три часа, в течение которых покупательский азарт и радостное праздничное возбуждение не покидали ее.

Когда в начале четвертого зазвонил телефон и Ник усталым голосом сообщил ей, что прибыл в аэропорт родного города, она не поверила:

- Не может быть, дорогой! Мы ведь совсем недавно разговаривали! Тебя доставили баллистической ракетой?

Однако, глянув на большие уличные часы, мимо которых она как раз проходила, Сабина смутилась:

- Ох, ну надо же! Десять минут четвертого, а я и сделать еще ничего толком не успела. Ну, как долетел? Не трясло?

- Нет, не трясло, родная, только шумно очень было - слишком близко к двигателям меня разместили. А так все в порядке, доставили без проблем. Сейчас предстоят еще кое-какие багажные формальности, и поедем в город. Не скучаешь?

- Скучаю, ты же знаешь,- солгала Сабина, которая, хоть и нежно относилась к супругу, соскучиться не успела. - Приезжай уже побыстрее, я жду. Скоро придут Буони.

- Боюсь, от меня это теперь не зависит, но я постараюсь. До встречи!

Лишь отняв трубку от уха, Сабина заметила, что номер, с которого звонил Ник, был тот же, что и в предыдущий раз - странная мешанина из семерок и четверок, словно он прихватил с собой таксофон из далекого норвежского города. Что за черт? Или он подключился к какой-то лапландской телефонной компании? Зачем это ему?

Быстро купив продукты - благо, список был составлен заранее и не пришлось мучиться выбором - она вернулась домой и только тут поняла, что ужасно хочет есть. Голод, который она весь день не ощущала, скулил визгливым щенком и царапал стенки желудка, настаивая на своих правах. Похватав из холодильника все подряд, Сабина переоделась и, приняв душ, приступила к самому приятному - неспешному приготовлению экзотических яств, рецепты которых она заранее разыскала на бескрайних просторах интернета, и накрыванию овального стола в гостиной на четыре персоны. Они с Ником не любили шумных компаний, и все их маленькие праздники проходили в узком кругу, как правило - в обществе четы Буони. Паоло и Франческа хоть и не принадлежали высшему обществу, но были приятными ненавязчивыми людьми, чья компания не утомляла.

Пока она хозяйничала на кухне, неугомонный Ник успел позвонить еще раз. Впрочем, в том, что он позвонит, она и не сомневалась, а его забавный новый телефонный номер знала теперь наизусть, что и немудрено при его очевидной несложности. Нажав на зеленую трубочку соединения, она попыталась изобразить ворчливость:

- Ну, все никак не доедешь? Вместо того, чтобы отвлекаться и терзать телефон, следил бы лучше за дорогой! Ведь ты в машине? - справилась она на всякий случай, хотя ей был хорошо слышан звук мотора.

- В машине, Сабина, но не в своей. Тут... В общем, я не мог забрать мою машину со стоянки в аэропорту, и тебе придется потом это сделать.

- Что значит, не мог? И почему это мне придется?

Ник говорил загадками и Сабине это не нравилось. У него проблемы? Так почему не расскажет? Ерунда какая-то... На Ника это совсем не похоже.

Связь прервалась. Наверняка этот мерзавец просто отключился, чтобы не отвечать на ее вопросы. Но, как бы там ни было, скоро он будет дома и она устроит ему "допрос с пристрастием".

Она почти закончила свои приготовления, но его все не было. С последнего их разговора миновал уже час и время, бредущее теперь еле-еле, с каждой минутой все больше напитывало сердце сорокадвухлетней хозяйки дома тревогой. Где он запропал, в конце концов? Сабина даже попробовала позвонить по "лапландскому" номеру, как она для себя окрестила странный набор цифр, высвечивавшийся на табло ее мобильника при сегодняшних звонках Ника, однако металлический голос электронной девицы поведал ей, что этого номера не существует. Не существует? Они что там, сговорились пудрить ей мозги?! Снова и снова набирала она противные семерки и четверки, и раз за разом слышала один и тот же издевательский ответ автомата. Быть может, это новая шутка Ника по случаю ее дня рождения? А что, вполне в его характере...

Но сама она в это не верила. Что-то подсказывало ей, что у него проблемы и, быть может, нерешаемые. Тогда она и начала мерить комнату шагами.

В семь часов пришли Буони. Чуть мрачноватый, как всегда, Паоло и его не в меру общительная жена, рот которой не закрывался ни на минуту, на какое-то время отвлекли Сабину от тяжких мыслей, убедив ее, что причин для волнения нет, и Ник, который вот-вот вернется, непременно все ей объяснит.

Но уже через десять минут паника вновь стала одолевать виновницу торжества, которое так и не могло начаться по нерадивости ее супруга. Что с ним могло случиться? Допустим, его что-то задержало, но почему он тогда не звонит и заставляет ее терзаться? Да еще отключил свой глупый телефон с клоунским номером!

- Он позвонит. Обязательно позвонит,- пыталась успокоить подругу Франческа, радужное настроение которой к тому времени уже начало спадать. - Мало ли что там могло произойти, в конце концов...

Эти самые слова Сабина повторяла себе уж не первый час, но толку от них было мало. Ник не приходил и не звонил. Он словно забыл о том, что у него есть жена, у которой сегодня праздник. На минуту ей стало обидно, потом опять тревожно.

Продолжая напряженно расхаживать по комнате, она предложила загрустившему Паоло открыть одну из бутылок и выпить, что тот тут же и сделал. Ну и правильно... Нельзя же, чтобы из-за несобранности одного другому было дискомфортно!

Однако, не успел Буони опрокинуть первую - самую сладкую - стопку, как раздался звонок в дверь. Сабина замерла на секунду, и радость мелькнула на ее лице, которое она сегодня так долго приводила в порядок у визажиста.

- Это он! Я же говорила! - Франческа была несказанно рада тому, что ситуация так счастливо разрешилась и запоздавшее веселье наконец начнется.

Сабина метнулась к двери, готовая броситься на шею Ника и тут же отчитать его за сегодняшнюю гнусную выходку. Отперев замок и откинув цепочку, она приготовилась было испустить торжествующий крик, но осеклась. Ника за дверью не было. За дверью была полиция.

Средних лет капрал, из-за спины которого выглядывала любопытная физиономия сотрудника помоложе, откашлялся и, взглянув исподлобья на открывшую ему дверь женщину, удостоверился в том, что говорит именно с Сабиной Легато и попросил разрешения войти.

- Зачем? - задала глупейший вопрос Сабина, но, спохватившись и почему-то побледнев, тут же поправилась: - То есть, конечно, проходите. Но... в чем дело?

Посторонившись, она пропустила пришедших в квартиру и дальше, в гостиную, где чета Буони воззрилась на них с любопытствующим недовольством.

Капралу, видимо, было не впервой выполнять подобные поручения, поэтому он без обиняков сразу поведал:

- Я, к сожалению, должен сообщить Вам прискорбную весть о гибели вашего мужа. Он погиб сегодня в автомобильной катастрофе и сейчас находится в центральном городском морге при институте патологической анатомии, а я должен просить Вас проехать на опознание. К сожалению, правила есть правила и...

Тут краснощекий служака вынужден был прервать свой отрепетированный за годы работы монолог, так как та, которой он был адресован, покачнулась и рухнула на пол, чудом не ударившись головой о край накрытого ею овального стола. Все четверо немедленно кинулись поднимать ее, а несколькими секундами позже ошарашенная Франческа догадалась смочить ей губы несколькими каплями коньяка из повторной рюмки Паоло, которую тот еще и не успел опорожнить.

Сабину с трудом усадили в кресло, и деликатный капрал смог закончить свою мысль о том, что правила есть правила и должны быть должным образом соблюдены.

Мутным взглядом смотрела именинница на человека, принесшего ей страшную весть и разглагольствующего теперь о каких-то правилах и нормах. Спустя какое-то время головокружение пощадило ее и съежилось до размеров червячка, зудящего где-то в мозгу, так что она даже смогла говорить:

- Когда это случилось? Где? По дороге из аэропорта в город?

Капрал, довольный тем, что настоящая истерика у дамочки не развилась, охотно пояснил:

- Да нет же - в Норвегии, по дороге на аэродром Гломфьорда, в семь утра. Его автомобиль перевернулся на повороте и он сразу умер, насколько мне известно. Потом тело доставили самолетом в Берген, а оттуда сюда. Эти норвежские дороги, знаете ли... Гломфьорд - это в Норвегии, - зачем-то пояснил он с какой-то идиотской улыбкой и замолчал.

Сабина взглянула на него так, словно он был крысой:

- Что Вы несете? Он звонил мне в четверть восьмого, и все было в порядке. Затем в десять, в три и еще раз, примерно в половине шестого, по дороге из нашего аэропорта... Так что же Вы мне говорите?!

Блюститель закона посмотрел на нее с жалостью. За время службы ему приходилось иметь дело со свихнувшимися на почве острого горя дамочками, и он отлично понимал, что спорить с ней сейчас бесполезно. Впрочем, пожалуй, и опознание сегодня не состоится. Ох, уж эти истерички!

Он поднялся, поправил пальцами стрелки на форменных брюках и сообщил, что, в принципе, будет вполне достаточно, если она приедет опознать мужа завтра. Ведь, в конце концов, ему-то, мужу, теперь все равно. А сейчас ей лучше лечь в постель и...

- Прекратите! - прервала Сабина пустые разглагольствования полицейского. - Вы пришли в мой дом, буквально ворвались в него для того, чтобы сплести ложь про мнимую гибель моего мужа, а теперь еще диктуете мне, что делать? Не кажется ли Вам, что для капрала полиции Вы слишком много на себя берете? Я немедленно отправлюсь с Вами, чтобы опровергнуть Ваши несуразные фантазии! Боюсь, что так называемое "опознание" окончиться полным Вашим конфузом. А потом, кстати, Вы и в самом деле будете вынуждены заняться поисками Ника, если он до того времени не объявится. Идемте же!

Не переодеваясь, чтобы не терять времени, Сабина в сопровождении переглянувшихся и дружно пожавших плечами полицейских вышла из дома и села в стоящую у подъезда бело-голубую служебную машину. Своим гостям она велела дожидаться ее возвращения, так как "этот цирк не может продлиться долго". Франческа попробовала было протестовать, но довольно слабо, а Паоло согласился остаться без промедлений, заявив, что кто-то должен быть дома на случай возвращения Ника. На самом деле, ему не давала покоя початая бутылка коньяку, и возможность приложиться к ней он не променял бы на сомнительное удовольствие езды по пыльному городу в полицейском автомобиле и последующего обозревания чьего-то мертвого тела. Ведь сказала же Сабина, что Ник недавно звонил, значит, так оно и есть и он вскоре заявится и разделит с ним вечеринку. И полицейские ошибаются! Стремлением к активности флегматичный Паоло не отличался.

Промчавшись вечерними улицами, вдоль которых уже зажглись фонари - символы начинающейся ночной жизни, ведомая более молодым сотрудником полицейская машина въехала на парковку у серого здания института патанатомии, которая в этот час была почти совсем пустой. Единичные стоящие здесь автомобили принадлежали, должно быть, работающим в ночную смену сотрудникам.

Как ни странно, дверь открыл не верзила в синем халате и с небритым лицом мясника, какими неискушенная в таких делах Сабина представляла себе ночных санитаров морга, а небольшого роста старушка, закутанная в напоминающий сари кусок серой ткани и бормочущая себе под нос какие-то непонятности. На ее маленьком носу криво сидели смешные старые очки, а на подбородке единично росли длинные седые волосы, которые она почему-то не выщипывала. Рассмотрев среди звонивших фигуры полицейских, она молча посторонилась, пропуская визитеров внутрь, после чего тщательно заперла тяжелую дверь и так же молча вернулась на свое место - потертое кресло в углу небольшой прихожей, и замерла в нем. Видимо, ее обязанности сводились к открыванию и закрыванию двери и не распространялись дальше вахты.

Вслед за возглавляющим процессию капралом Сабина прошествовала по длинному, тускло освещенному излучающими слабый желтый свет лампами коридору в соседнее крыло здания и, впервые за последние полчаса ощутив укол тревоги, переступила порог покойницкой. Подскочивший тут же санитар что-то тихо спросил у полицейского и, кивнув головой, скрылся за ближайшей дверью. Не прошло и минуты, как оттуда появилась личность посолидней, должно быть, патологоанатом, который, поприветствовав Сабину скорбным голосом, предложил ей следовать за ним вдоль бесконечных рядов прикрытых простынями тел. Голые ноги трупов торчали из-под покрывал, словно на них не хватило ткани, а металлические номерные бирки, прикрученные проволокой к большим пальцам, лишний раз напоминали о бренности человеческого существования. У Сабины мелькнула мысль, что количество лежащих здесь тел равно количеству семей, пораженных сегодня горем, хотя, конечно, среди них могут быть и...

Додумать не удалось, потому что врач остановился у одного из трупов и, предварительно сверив цифры на металлической табличке с номером, записанным в журнале, откинул с лица умершего простыню.

У Сабины потемнело в глазах и подкосились ноги, она наверняка осела бы на пол, если бы руки врача и подоспевшего капрала не подхватили ее и не усадили на откуда-то появившийся стул. Скольким же женам, матерям и сестрам подставляли его, когда ноги отказывались их держать! Сколько отчаявшихся людей находили в нем первую опору! Вряд ли кто-то из них предвидел, что окажется здесь, вряд ли ожидал этого. Горе, словно молния, поражало их мгновенно, как поразило и Сабину, еще час назад не предполагавшей, что придет сюда и будет смотреть в мертвое, посеревшее лицо Ника, чьи закрытые глаза никогда уж более не посмотрят на нее ласково, чьи губы никогда не коснутся ее щеки и... Но, постойте, быть может, она сходит с ума? А как же телефонные звонки?

- А как же телефонные звонки? - повторила она вслух пронесшуюся в голове фразу.

- Звонки? - врач непонимающе посмотрел сначала на нее, а затем на капрала, который почему-то сконфузился и пожал плечами. - Скажите, это Ваш муж?

- Мой. То есть, нет... Мой звонил мне в восемнадцать тридцать, когда ехал из аэропорта, а капрал говорит, что он якобы погиб еще утром. Значит, это не мой.

- Послушайте, синьора... Этот человек действительно погиб в семь утра в автомобильной катастрофе в Норвегии и был доставлен к нам самолетом. В том, что это Николо Легато, сомнений нет, и опознание, в принципе, простая формальность. Я понимаю Ваше состояние и, быть может, Вам понадобится помощь психолога, но...

- Да как Вы не понимаете?! Мой муж звонил мне целый день, с каждой своей промежуточной станции, и был при этом жив, как Вы и я!

- Вы уверены? - патологоанатом прищурился и посмотрел на нее испытующе, словно искал признаки манифестирующего психического заболевания.

- В чем? Что он звонил? Вы знаете, я знакома с моим мужем двадцать лет и голос его не спутаю ни с кем, как хорош ни был бы пародист.

- Нет. В том, что он был жив?

- Что вы имеете в виду? - Сабина опешила и, беспомощно взглянув на капрала, вновь перевела взгляд на доктора. Тот вздохнул, помолчал и ничего не ответил.

В маленькой душной комнате, являющейся, по видимому, его рабочим кабинетом, патологоанатом придвинул к ней небольшую картонную коробку, пояснив:

- Поскольку сомнений в причине произошедшего не было, полиция не стала изымать личные вещи погибшего, и Вы можете их забрать. Это то, что было найдено при нем, а саквояж с бельем заберете у входа.

В сумочке Сабины вдруг зазвонил телефон. Зазвонил пронзительно и неприятно. Вздрогнув всем телом, она со страхом посмотрела на доктора.

- Ответить?

- Ну, конечно, у нас это не запрещается, - мужчина пожал плечами.

- А если это... он?

- Прекратите, прошу Вас, и ответьте!

В глазах Сабины зарябило от той же комбинации семерок и четверок, которую она за сегодняшний день выучила наизусть.

- Да.

- Это я, милая. Прекрасно, что ты пришла. Как я тебе нравлюсь? - голос был гулким и лишенным привычных интонаций, но принадлежал, безусловно, Нику. Сабину затрясло. Ее губы мгновенно пересохли, а в горле запершило.

- Не бойся, милая. Теперь, когда ты все знаешь, нам будет еще легче...

- Легче что? - сказала Сабина машинально. В голове ее проносились обрывки ее предыдущих с ним разговоров, и то, что тогда показалось неясным, теперь приобрело смысл. "...кроме меня, пилота и еще одного малого в этом корыте никого не было...место досталось почетное..." Разумеется, при наличии носилок с покойником ни для кого больше места не нашлось... "...слишком близко к двигателям разместили... теперь это от меня не зависит...придется забрать машину" Сабина чувствовала, что все больше холодеет.

- Ты откуда говоришь, Ник? Что это за номер? - она чувствовала, что должна что-то сказать, чтобы не умереть от страха.

Голос же в трубке так же монотонно произнес:

- Ты не догадалась? Есть лишь одно место, где выдают такие номера. Придет время, и ты тоже получишь свой, ибо тоже не безгрешна... Да, как тебе мой новый цвет лица?

В трубке раздались гудки. За дверью же кабинета что-то происходило. Кто-то шоркал там ногами и, как показалось, Сабине, сипел. Наконец, ручку нажали и дверь начала открываться. Это было уже слишком. Она пронзительно закричала и, вскочив с места, попыталась укрыться за спиной хозяина кабинета.

В образовавшуюся щель просунулась голова капрала, который, перепугавшись крика, лишь хлопал глазами. Наконец, он выговорил сдавленным голосом:

- Синьора Легато, если вы закончили, то мы отвезем Вас домой. Или куда скажете, - быстро добавил он, меньше всего желая досадить Сабине и вызвать повторение истерики. Сегодняшний день он и без того надолго запомнит!

Не взяв со стола коробку, Сабина быстро кивнула ошарашенному врачу и выскочила из кабинета, стремясь как можно скорее достичь выхода из этого проклятого здания. В голове ее был полный сумбур, и страх все еще не отпускал ее.

Старуха отворила им дверь и, глядя вслед спускающейся по ступеням крыльца имениннице, что-то невнятно пробормотала.

- Вы что-то сказали? - обернулась Сабина.

- Я сказала - он позвонит! - был ответ, после чего старая женщина осклабилась и, поплотнее запахнувшись в свое странное сари, закрыла дверь морга.

Nittenau, 03.07.2010

Павельчик Людвиг Он позвонит

Павельчик Людвиг
Он позвонит