Словно корабль сквозь волны, поезд идет сквозь снег.
На кочегарской кепке выступил едкий пот,
А буфера и сцепки утяжеляет лед.
Вьюга в стекло стучится, искры летят во мрак,
Что-то должно случиться, только когда и как?
Ложка дрожит в стакане. Полка слегка скрипит.
Доктор-американец в долгой ночи не спит.
Быстро, как в лихорадке, словно спеша успеть,
Что-то строчит в тетрадке, полной уже на треть.
Прямо напротив - дама, зрящая чрез вуаль
То ль на соседа прямо, то ль сквозь соседа вдаль.
Кажется, молодая. Нервно ее рука,
Бледная и худая, тискает ткань платка.
Доктору нету дела в том, что с начала дня
Так она и сидела, слова не пророня.
Что ей уснуть мешает, кто ее разберет?
Лампа слегка мерцает. Поезд летит вперед.
Севший в Чите поручик также не смежит век,
Как и его попутчик, некий восточный бек -
Так он сказал при встрече: родина, мол, Ташкент,
Только в манере речи слышен иной акцент,
И через эти щелки спит он иль нет, пойми!
Что у него на полке в ящике, черт возьми?
Из багажа сочится странный какой-то дух...
Что-то должно случиться, или одно из двух.
В третьем купе, во мраке, молча сидит один
Немолодой, во фраке, выбритый господин.
Признанный гость в столице многих почтенных мест,
Орден в его петлице, алый на шее крест.
Белые, как перчатка, пальцы холеных рук,
Перстень, на нем печатка - герб, заключенный в круг.
Свет у него погашен - верно, глаза болят...
Но отчего так страшен, так неподвижен взгляд?
Юноша в коридоре, лбом упершись в окно,
Замер, как будто в горе. Так он стоит давно,
Но на губах - улыбка, вызов ненастной мгле,
Хоть отраженье зыбко в черном ночном стекле.
Две непокорных прядки выбились у виска.
"Все ли у вас в порядке?" - голос проводника.
"Alles in Ordnung, danke." Тихие прочь шаги.
Станции, полустанки? Нет, не видать ни зги.
Там, за стеклом нагретым - тысячи верст глуши...
Ломкая сигарета тлеет в ночной тиши,
А в глубине жилета - лишь протянуть и взять -
Черного пистолета твердая рукоять.
Что-то как будто чуя, под паровозный свист
Едущий из Чанчуня бритый монах-буддист
Замер, скрестивши ноги в желтых своих штанах...
Даль дорогой дороги как оплатил монах?
Все остальные люди этой порою спят,
Медленно дышат груди, вялые рты храпят.
Заперты по вагонам, вырваны от основ,
Два или три - со стоном, но большинство - без снов.
Спят, позабыв устало тайны, интриги, страсть,
Пламени и металлу отданные во власть,
Планы не вспоминая, раны не бередя,
И ничего не зная, и ничего не ждя.
Спят они в первом классе, спят они во втором.
Поезд стучит по трассе. Доктор скрипит пером.
Что-то должно случиться. Ночь все темней, темней.
Поезд сквозь вьюгу мчится и пропадает в ней.
2015
Мое стихотворение "Транссибирский экспресс", в принципе, так и должно оставаться таинственным, предоставляя каждому читателю самому догадываться, кто все эти люди и что происходит. Но для любителей определенности все же дам некоторые ответы:
Действие происходит в начале 1914 года.
Доктор - археолог, возвращающийся из экспедиции на Восток, в которой, наконец, обнаружил некий древний артефакт, само существование коего считалось легендарным. Легенды эти мрачные и мало кому известные, но доктор, конечно, ни в какую мистику не верит. В своих предыдущих попытках добыть артефакт он потерял несколько человек, но главное - теперь цель достигнута, и реликвия будет предъявлена научному сообществу.
Дама - невеста или вдова одного из этих погибщих. Она винит начальника экспедиции в смерти своего любимого и специально взяла билет в это купе, чтобы остаться с доктором наедине. Но что именно она собиралась сделать, она и сама толком не знала. Возможно, убить его. Возможно - всего лишь "посмотреть ему в глаза" и обрушить на него свои обвинения. Теперь, оказавщись с ним лицом к лицу, она ни на что не может решиться. Вероятно, больше всего ее настрой сбило его полнейшее безразличие. Она-то подсознательно ожидала, что он заинтересуется таинственной незнакомкой, возможно, даже попытается за ней ухаживать, возможно, почувствует страх, "как человек с нечистой совестью" - и вот тут-то она и устроит ему шок! А он уделяет ей не больше внимания, чем стенке купе. Такого бесчувственного чурбана даже убивать неинтересно.
"Восточный бек" - японский шпион. Вероятно, он тоже охотится за артефактом. Впрочем, его целью может быть также и господин во фраке. Что у него в багаже, трудно сказать. Может быть, некие вещества, с помощью которых он, например, собирается в критический момент вывести из строя всех, кто мог бы ему помешать. А может быть - и "ответная часть" артефакта, с которой его надо соединить, дабы он обрел свою подлинную силу. Может ли офицер японской разведки (и пославшее его начальство) верить в мистическую силу артефакта? Как раз японцы - очень даже могут.
Поручик - российский контрразведчик. Об артефакте ничего не знает, но знает, что в поезде может находиться иностранный агент. "Бек" - не единственный подозреваемый.
Господин во фраке - высокопоставленный российский чиновник и не менее высокопоставленный член масонской ложи. Был послан на Дальний Восток с тайной миссией - как по официальному, так и, возможно, по неофициальному своему профилю. Совершил некую роковую ошибку, из-за которой миссия оказалась провалена - что делает крайне мрачным не только его собственное будушее, но и (по крайней мере, он так считает) будущее России и всего мира. Мировая война, крушение империи и т.д. Связано ли все это с артефактом, который он должен был добыть, но упустил? Не исключено. Если и так, он не знает, что артефакт едет рядом с ним в том же поезде.
Юноша - германский анархист, посланный убить "царского сатрапа". На самом деле - всего лишь марионетка в руках тех, кто хотел сорвать миссию господина во фраке. Юноша об этом, естественно, не догадывается, как и о том, что миссия уже и так провалена и убийство потеряло смысл. Однако, оказавщись в нескольких шагах от потенциальной жертвы, внезапно понял, что убить человека не так просто, как ему представлялось. К тому же понимает, что в поезде его почти наверняка схватят, а выпрыгнуть в зимнюю тайгу - верная смерть. Ругает себя трусом, но никак не может решиться. Улыбка на губах - нервная, а возможно, результат непроизвольных воспоминаний о детстве, о маме, о чистеньком и уютном городке в Германии, так не похожем на эту страшную русскую глушь...
Монах - послан, чтобы вернуть артефакт. Верит, что если этого не сделать, мир ждут страшные потрясения.
Верна ли мистическая версия об артефакте, или он - не более чем археологическая реликвия? Кто знает...
Впрочем, все это лишь версия. Никто не мешает вам придумать свою собственную ;)