Врач был низенький, круглолицый, с короткими пухлыми пальцами. Несмотря на седые вихры за ушами, он чем-то напоминал большого мла- денца. По тому, как он теребил в руках распечатку и избегал смот- реть мне в глаза, я все понял прежде, чем он открыл рот.
- Мне очень жаль, мистер Декстер, - сказал он наконец.
- Сколько мне осталось? - спросил я.
- Это диффузная опухоль мозга, - продолжал он заготовленный монолог, словно не расслышав моего вопроса. -Злокачественная. Быс- тро растущая...
- Я спросил - сколько? - перебил я.
- Ээ... Примерно три недели, чтобы уладить дела. После этого физически вы можете прожить еще месяца полтора, но это уже будет... Вы понимаете, мозг уже...
Я хорошо понимал его смущение. Нечасто в наши дни врачам при- ходится выносить приговор. В условиях, когда медицина позволяет за четыре недели вырастить любой орган и даже все тело целиком, изле- чимы практически все болезни. Но мозг... мозг остается нашей ахил- лесовой пятой. (Сказано коряво, но мне теперь не до упражнений в изящной словесности.) Что толку от того, что можно искусственно вы- растить новый, если личность остается в старом и необратимо погиба- ет вместе с ним? Впрочем, кое-какой толк все-таки есть...
- Я понял, доктор, - кивнул я. -Спасибо и прощайте.
- Если вы еще не сняли копию, сейчас самое время, - поспешно произнес он.
- Именно этим я и собираюсь заняться, - заверил я его, пово- рачиваясь к двери.
- Простите, - донеслось мне вслед.
Я прошел до конца коридора и вышел на посадочную площадку. Мобиль услужливо поднял дверь перед хозяином.
- В Институт Свенсона, - распорядился я, усаживаясь.
- Принято, мистер Декстер, - отозвался компьютер, закрывая дверь и защелкивая ремни. -Ожидаемое время полета - 26 минут. Желаете в пути ознакомиться с последними новостями?
- Я уже знаю последние новости, - усмехнулся я.
- Тогда музыку?
- Ничего не надо. Впрочем, сделай мне "Марсианский закат".
- Должен заметить, сэр, что указанный коктейль содержит вредные для здоровья компоненты. Может быть, лучше апельсинового сока?
- Исключи заботу о моем здоровье из своей программы.
- Вы уверены, сэр?
- Абсолютно.
- Извините, ответ допускает различные толкования.
- Я абсолютно уверен, - произнес я совершенно спокойно. Если компьютер уловит нотки раздражения, он решит, что я действую под влиянием минутных эмоций, и позже переспросит еще раз.
- Исполнено, сэр.
Мобиль поднялся до третьего транспортного эшелона и влился в поток машин, мчащихся над вершинами небоскребов. Я откинулся в кре- сле и прикрыл глаза.
- Ваш коктейль, сэр.
Я, не глядя, протянул руку, отодвинул пластиковую крышку, взял бокал за темный холодный низ, отпил с обжигающего красного верха. С иронией подумал, что моя копия явится в мир слегка пьяной. Что ж, это будет мой последний подарок ей, точнее, ему.
Резервное копирование... Наш жалкий эрзац бессмертия. Когда-то люди пытались утешить себя тем, что продолжаются в своих детях. Мы продолжаемся в своих копиях. Это уже ближе к истине, но все-таки бесконечно далеко от нее...
Методика ускоренного клонирования позволяет вырастить из клет- ки донора тело взрослого человека всего за четыре недели. В том чи- сле, разумеется, вырастает и мозг - физиологически и анатомически полноценный, но пустой, если не считать безусловных рефлексов. Ра- зум попросту не успевает развиться за столь короткий срок. И это хорошо, иначе вместо клона, пригодного для наших целей, получалась бы полноценная личность со всеми причитающимися правами. Раньше но- вый мозг отправлялся в мусоросжигатель - пересаживать его, как я уже сказал, бессмысленно. Но с тех пор, как научились читать инфор- мацию из мозга и, главное, писать ее туда, появилась возможность создавать резервные копии личностей точно так же, как прежде ко- пировали компьютерные файлы.
Это не бессмертие. Когда просочились первые слухи об опытах группы Свенсона, многие газеты вышли с заголовками типа "Бессмертие у нас в кармане", но это обычный безграмотный журналистский бред. Личность не переселяется в компьютер, а из него - в новый мозг; личность остается в старом теле и умирает вместе с ним. Просто со- здается еще одна личность - точная копия исходной, какой та была в момент перезаписи. Если бы обратная перезапись - из компьютера в мозг клона - происходила тут же, на свете появилось бы две неза- висимых личности, идентичные в первый момент, но все более расхо- дящиеся со временем, как расходятся, к примеру, братья-близнецы. Но такое категорически запрещено; по закону новая личность созда- ется только после смерти старой. До этого момента вся считанная из исходного мозга информация хранится на компьютерных носителях - не в виде живущего и развивающегося сознания, а в виде мертвого, неизменного набора данных, так что никакой памяти о компьютерном периоде у копии не сохраняется.
Поскольку физически и ментально копия в точности воспроизводит оригинал, она получает тот же юридический статус, какой был у ори- гинала на момент перезаписи. Его имя, его имущество, его работу, его родственников, включая супруга. Копирование, таким образом, имеет приоритет над наследованием: если умерший оставил копию, за- вещание не вступает в силу. Тут, правда, возникает масса всяких казусов, связанных с тем, что статус оригинала мог поменяться уже после перезаписи. Он мог сменить работу, проиграть деньги, развес- тись или жениться и т.п. Мог совершить преступление или сесть в тюрьму за совершенное ранее (копирование заключенных запрещено). Но после целой серии судебных процессов были, наконец, выработаны правила на все эти случаи. Так, имущество достается копии, как при обычном наследовании - в том виде, в каком оно было на момент смер- ти оригинала. Развод или брак, имевший место после перезаписи, дол- жен быть совершен заново с согласия обоих супругов. На работе копия подлежит восстановлению в должности, бывшей на момент перезаписи, либо увольнению с этой должности с выплатой причитающегося пособия. Копия не несет ответственности за противоправные деяния оригинала, совершенные после перезаписи, но несет ответственность за совершен- ное до. Последний пункт вызвал особенно много возражений: получа- лось, что за преступление может быть осужден тот, кто его не со- вершал. Но возобладала другая логика: "да, физически обладатель этого тела не совершал преступления, но фактически его личность - это личность преступника, избежавшего наказания, и, как таковая, представляет точно такую же опасность для общества, как и личность оригинала". Впрочем, под давлением правозащитников срок давности для копии по преступлениям оригинала был ограничен тремя годами.
Многим довольно трудно разобраться во всем этом с первого ра- за. Что поделать - копирование вошло в нашу жизнь совсем недавно, и самих копий еще мало. Я даже не знаю, доводилось ли мне встре- чаться с ними - выяснять, является ли кто-то копией, считается гру- бейшим вмешательством в частную жизнь, тайну копирования стараются охранять так же тщательно, как тайну усыновления. Большинство моих знакомых так и не узнает, что я умер, и мое место занял другой...
Некоторые особо проницательные, возможно, заметят, что я по- молодел на восемь лет. Мне тридцать восемь, а клетки для клониро- вания я в последний раз сдавал в тридцать. Доктора не рекомендуют делать это позже, когда в организме уже начинаются возрастные из- менения. Некоторые, правда, все равно предпочитают создавать для копии более старые клоны, чтобы различие с оригиналом не броса- лось в глаза. Правозащитники требуют запретить такую практику, ут- верждая, что это нарушает права копии, обрекая ее на короткую жизнь в изначально старом теле. Их противники возражают, что, поскольку копия имеет все воспоминания оригинала, это то же самое, как если бы она сама прожила все эти годы - а значит, ее жизнь состоит не только из короткого будущего, но и из длинного прошлого. В Конг- рессе идут дебаты по этому поводу, но решение пока не принято. По- хоже, однако, что на сей раз победа будет целиком на стороне пра- возащитников.
Мобиль пошел на снижение и мягко опустился на площадку во вну- треннем дворе.
- Институт Свенсона. Время в пути - 25 минут 50 секунд, - доло- жил компьютер.
- В первый раз у нас? - осведомилась молоденькая медсестра, по- ка я, придвинув к себе монитор, заполнял форму.
- И в последний, - ответил я.
- О, простите, - порозовела она. Я всего полчаса как обречен, а их извинения уже успели мне надоесть.
Вопрос ее не был лишен смысла - сама процедура считывания лич- ности стоит не так уж дорого (записи - заметно дороже), и даже за то короткое время, что существует копирование, многие (особенно люди рискованных профессий) успели пройти ее не один раз. Не всем ведь повезло так, как мне - большинство не знает, когда умрет, вот и обновляет свою компьютерную копию периодически, чтобы, в случае чего, разрыв получился небольшим. Наверное, когда-нибудь резервное копирование станет такой же рутинной регулярной процедурой, как профилактический поход к дантисту.
- Вы указали, что желаете начать выращивание клона немедленно, - сказала медсестра, глядя на свой монитор. -Я обязана предупредить, что, если вы будете живы, когда клон достигнет зрелости, его при- дется уничтожить.
- Не буду, - заверил ее я и растянул губы в улыбке. Наверное, это больше походило на оскал, и она снова поспешно уткнулась в мо- нитор. Убедившись, что деньги с моего счета переведены, она встала.
- Пойдемте, я провожу вас, мистер Декстер.
Я прошел за ней по пустому коридору в кабинет. Ничего необыч- ного: кушетка, какие-то приборы, компьютерный терминал, свернутый кольцами жгут проводов, венчающийся сеткой с датчиками. Следуя ука- заниям сестры, я сел на кушетку. Она, сверяясь с показаниями при- боров, закрепила датчики у меня на голове. Практически все то же самое было в кабинете доктора, вынесшего мне приговор.
- Теперь ложитесь, закройте глаза и расслабьтесь. Это будет похоже на сон. Неприятных ощущений не будет.
Приборы загудели чуть громче - или, может, то была просто игра воображения. Я почувствовал легкое головокружение. Перед глазами замелькали несвязные образы, в сознании проносились обрывки фраз. Действительно, что-то подобное испытываешь, когда засыпаешь. Но образы не были фантасмагоричными, как во сне - нет, все это были мои реальные воспоминания, многие из которых, как мне казалось, стерлись из памяти много лет назад. Страница книги, прочитанной в детстве; фрагмент лекции в колледже; телевизионные новости два- дцатилетней давности; счет футбольного матча (я никогда не был спо- ртивным фанатом); имя девчонки, на которую я никогда не обращал внимания... Калейдоскоп кружился все быстрее, я вспоминал тысячи вещей в минуту - быстрее, чем мог их осознать. Возникло ощущение, что я мягко проваливаюсь в красноватую пустоту - это было не стра- шно, скорее даже приятно. Затем мое сознание окончательно раство- рилось в этой пустоте, и я погрузился в нирвану.
Из нирваны меня вывело мерное попискивание. Я открыл глаза и несколько секунд соображал, где нахожусь. Затем я сфокусировал взгляд на источнике звука и увидел монитор, на котором светилось сообщение "Запись закончена успешно". Значит, где-то в недрах этого компьютера в виде трехмерного массива байт теперь записана вся моя жизнь, все воспоминания, мысли и чувства, все, что делает меня - мной... Я вспомнил о поставленном мне диагнозе и пожалел, что не остался в нирване. Но что поделаешь - пора было возвращаться в ре- альный мир. Я ждал, что сестра снимет с меня датчики, но этого не произошло. Я осторожно повернул голову. В кабинете никого не было.
Я подождал еще пару минут, а затем почувствовал раздражение. Какого черта, у меня осталось всего три недели! И я должен терять свое время из-за нерадивости какой-то девчонки?! Я осторожно снял сетку, ожидая, что включится сигнал тревоги. Но ничего не случи- лось - процедура была закончена. Я встал с кушетки, оделся и вы- шел в коридор.
Когда прозрачные двери в холл уже разошлись, пропуская меня, я услышал сзади торопливый стук каблуков и окрик "Мистер Декстер!" Но я не стал оборачиваться. Не хватало еще выслушивать извинения в третий раз.
- Домой, - велел я компьютеру мобиля.
- Ожидаемое время пути - двадцать одна минута. Желаете прослу- шать последние новости?
- Я же сказал - я уже знаю новости! - рявкнул я. -Отныне запре- щаю тебе проявлять инициативу. Выдавай информацию только по запросу.
- Исполнить не могу, сэр. Я обязан сообщать информацию, пред- ставляющую непосредственную угрозу вашей безопасности.
- Ладно, но только ее, - объяснять компьютеру, что понятие "бе- зопасности" потеряло для меня всякий смысл, бесполезно.
- Исполнено, мистер Декстер.
Судя по наступившему молчанию, он считал, что в настоящий мо- мент мне ничто не угрожает. Впрочем, он не может рыться в моем ме- дицинском файле без моей просьбы. На этом тоже в свое время насто- яли правозащитники.
Я летел и думал об оставшихся трех неделях. По истечении их я покончу с собой, не дожидаясь, пока опухоль разрушит мой разум. Как встречали смерть древние римляне, обреченные по приказу кесаря? На роскошном пиру, под звуки чарующей музыки, в окружении верных друзей и юных красоток... Нет, это не по мне. Истратить свои по- следние мгновенья на ласки шлюх - что может быть пошлее? И верные друзья... какие они, к черту, друзья. "Привет, Рон. Привет, Боб. Как ты, Рон? Отлично, Боб. Пока, Рон..." Точно так же они будут обмениваться ничего не значащими фразами и приглашать на барбекю мою копию, и совершенно незачем им знать... Пожалуй, еще пару ме- сяцев назад я бы доверился Дэну. Дэн, старый друг. Сделавший все от него зависящее, чтобы место генерального менеджера досталось ему, а не мне. "Ты же понимаешь, Рон, это бизнес. Ничего личного." Пошли они все к черту. Не хочу никого видеть. Махнуть на Гавайи? Сейчас не сезон отпусков, можно, пожалуй, снять уединенный домик вместе с куском побережья, чтобы никто не докучал... Подумать толь- ко, за свою жизнь я три раза побывал на Луне и ни разу - на Гавайях. Дело прежде всего... Да, я всегда был человеком действия. Удоволь- ствие никогда не было для меня главным. Ну или, может быть, пред- ставление о счастье просто никогда не связывалось у меня с тупым лежанием в шезлонге на берегу. Я уже не помню, когда в последний раз был в отпуске (воистину, в последний раз...) Ставить цель и добиваться ее, вот в чем моя суть. Недаром для выходца из трущоб я сделал головокружительную карьеру. И, как говорится, если бы мне дали прожить жизнь заново - прожил бы ее так же. Хотя, конечно, к врачу пошел бы раньше. Но что уж теперь...
Три недели, чтобы доделать дела. Врач, сам того не подозревая, выдал мне единственно правильный рецепт. Попытайся я напоследок "насладиться жизнью", проводя дни в праздности - и эти дни превра- тятся в кошмар. Я взвою от тоски и ужаса, мысли о смерти не будут покидать меня ни на минуту. Только дело и может быть для меня спа- сением. Но ирония судьбы заключается в том, что как раз сейчас все мои дела закончены, так или иначе. Борьба за кресло генерального менеджера проиграна. Бракоразводный процесс завершен. Новый дом куплен и обустроен, вложения в акции не вызывают опасений. Собст- венно, я и поход к врачу откладывал потому, что хотел сначала разо- браться с другими заботами - как мне казалось, более важными... Начинать что-нибудь новое и крупное уже поздно. Дело потеряет для меня всякий смысл, если я буду знать, что не успею его закончить.
- Ваш дом, мистер Декстер. Время в пути - 21 минута 20 секунд.
Точность. Я всегда любил точность, но сейчас она вдруг стала меня раздражать. Я и без того знаю, что у меня мало времени.
- Впредь округляй время до минут.
- Принято, сэр.
Компьютер дома, получив сигнал от компьютера мобиля, открыл дверь. Я направился прямиком в спальню. От всех этих мыслей у меня разболелась голова. А может быть, не только от мыслей. Я принял таблетку и, не раздеваясь, завалился на кровать.
Мне снилась какая-то вечеринка. Вроде бы в офисе, но в то же время у меня дома. Еще в том доме, где мы жили вместе с Шилой. Ши- ла была совсем молоденькой, словно тогда, когда мы только познако- мились - хотя я помнил, что мы уже успели развестись. Еще там был Дэн и другие друзья и сослуживцы. Играла музыка, с потолка непре- рывно, словно снег, сыпалось конфети. То тут, то там звучал смех и хлопали пробки. Затем поднялся Дэн с бокалом в руке, позвонил ножом по хрустальной ножке, прося тишины.
"Леди и джентльмены! Сегодня мы собрались здесь, чтобы отме- тить кончину нашего дорогого Рона!"
"Эй! - возмутился я. - Я еще живой!"
"Ты покойник, Рон, и пожалуйста, не перебивай", - ответил он, продолжая растягивать губы в улыбке, а Шила прошипела, зло повер- нувшись ко мне: "Рон, ты опять меня позоришь!"
"Если до вас дошли какие-то слухи, то это клевета, - возразил я. -Они опровергнуты в последнем пресс-релизе компании."
"Никаких слухов, Рон, - покачал головой Дэн. - У тебя рак моз- га, и все это знают."
"Ты! - воскликнул я в бешенстве, осознавая истину. -Это ты мне устроил!"
"Не надо было его убивать, Дэн, - капризно надула губки Шила. - Кто теперь будет платить мне алименты?"
"Извини, - еще шире улыбнулся он. -Это просто бизнес, ничего личного."
"Как ты это сделал?" - спросил я.
"Помнишь наше последнее барбекю, Рон?"
Я покосился на свою тарелку и увидел, что в ней лежит огром- ный, величиной с хорошего краба, жареный паук. Кусок его был уже отрезан и наколот на мою вилку.
"Это все пауки, Рон, - сказал Дэн. -Они пожирают твой мозг."
Тогда я напряг волю, желая, чтобы в руке моей оказался писто- лет, и он там оказался. Я принялся стрелять в Дэна. При каждом выс- треле из него начинал бить фонтанчик, как из дырявого шланга. На пятом или шестом выстреле он упал. Присутствующие разразились апло- дисментами. Я перевел пистолет на Шилу. "Только на это ты и спосо- бен!" - воскликнула она, презрительно отворачиваясь. Она великолеп- но умела презрительно отворачиваться, подозреваю, она тренировалась в этом перед зеркалом.
Тут сзади хлопнула дверь, и раздался голос Дэна: "Браво, Рон, все, как я запланировал!"
"Ты? - я обернулся к нему. -Ты не умер?"
"Нет, придурок, ты застрелил мою копию! Правда, я классно при- думал?"
Я бросился на него, и тут комната наполнилась полицейскими. Я боролся с ними, отпихивал, но мои движения становились все слабее, потому что они опутывали меня паутиной. Я совсем выбился из сил, чувствуя, как паутина забивается в нос и рот... и тут, наконец, проснулся с бешено колотящимся сердцем.
Голова была мокрая, особенно почему-то шея и затылок, но не болела. Последние фразы сна еще звучали у меня в ушах. Конечно же, это бред. Дэн не имеет к моей болезни никакого отношения. И никакой копии у него быть не может, пока он жив. Да и после его смерти она вряд ли появится. Дэн из тех людей, которые не переносят напомина- ний о собственной смертности. Такие люди крайне неохотно пишут за- вещания, страхуют свою жизнь или делают резервные копии личности. К первым двум действиям их все же вынуждает многолетняя культурная традиция (да и то лишь в том случае, если у них имеется семья), но третье пока еще остается непривычной экзотикой, и никакая семья тут не поможет. Тем более что семьи часто сами со страхом относятся к перспективе копирования своих близких. Уже были случаи, когда су- пруги или другие родственники отказывались жить с копиями, даже несмотря на то, что при жизни оригинала сами просили его скопиро- ваться. Мысль о том, что копия - это нечто ненастоящее, подделка, чуть ли не монстр Франкенштейна, оказывалась сильнее полного физи- ческого и психического сходства. Конечно же, это предрассудок, но человечеству еще долго предстоит его изживать...
Значит, когда Дэн умрет, место генерального менеджера вновь станет вакантным. И если это произойдет достаточно скоро, наилуч- шим кандидатом вновь окажется Рональд Декстер. Пусть даже это будет Рональд Декстер Второй.
Я встал и в волнении заходил по комнате. Дело. Вот оно, дело, достойное последних трех недель. Я начинал с нуля, даже хуже, чем с нуля - с минуса. Многие из моих детских приятелей давно сгинули в тюрьмах. Но я вырвался, пробился, зубами и когтями втащил себя в истэблишмэнт. Никто не заботился обо мне, кроме меня самого. Но у моей копии, у Рональда Второго, пока еще есть кому о нем поза- ботиться. Я сделаю его появление на свет более благоприятным, чем мое собственное. Я расчищу кое-какие завалы на его пути. В конце концов, никого ближе и роднее его у меня нет и быть не может. А дальше он пойдет сам. Он справится. Я верю в него, как в самого себя.
Я ни секунды не терзался сомнениями, заслуживает ли Дэниэл Батлер смерти и, тем более, вправе ли я это решать. К черту высо- копарные разглагольствования. Это бизнес, Дэн, ничего личного. Впро- чем, личного предостаточно. Ты не церемонился со мной и нашей друж- бой, чтобы занять этот пост - ну так не жди, что я буду церемонить- ся с тобой. Мне нечего терять, Дэн, и это делает меня всемогущим.
Я остановился и произнес это вслух: "Я все-мо-гущ". Обществу следовало бы изолировать безнадежных больных сразу после постанов- ки диагноза. А лучше - сразу же подвергать эвтаназии. Потому что других рычагов воздействия на нас у общества нет. Современная по- лиция прекрасно оснащена технически, но она рассчитана на преступ- ников, которые стремятся выжить и избежать наказания. А мне даже нет нужды особо скрываться. Я могу подойти к Дэну среди бела дня и застрелить его на глазах у сотни свидетелей. Моей копии ничего за это не будет. Конечно, некоторые посмотрят косо - раз, мол, Ро- нальд Первый оказался способен на убийство, чего ожидать от Рональ- да Второго. Но мои адвокаты - которые станут к тому времени его адвокатами - легко докажут, что последние поступки Рональда Первого вызваны серьезной патологией мозга, каковая у Рональда Второго от- сутствует.
Впрочем, немного поразмыслив, я пришел к выводу, что убивать Батлера в открытую не стоит. Если меня тут же возьмут или застре- лят, я больше уже ничем не смогу помочь Рональду Второму, а ведь Батлер - не единственная помеха, с какой ему предстоит встретиться. Правда, скрываться от полиции годами мне тоже не придется. Если у меня будет дня три, я, пожалуй, управлюсь. Но все равно, личный пистолет отпадает. Оружие, продаваемое частным лицам, стреляет то- лько в руках у владельца, делает индивидуальную насечку на пуле, да еще посылает при этом сигнал на полицейский сервер о времени и месте стрельбы. Ну что ж, у меня еще остались кое-какие знакомые со времен трущобного прошлого...
Я включил терминал, удалил, не читая, неразобранный е-мэйл и запустил поиск по базе данных. Из трех видеофонных номеров два не отвечали, по третьему располагалась какая-то контора. Что ж, не удивительно - в последний раз я вспоминал об этих парнях лет 15 назад... Ладно, попробуем глобальный поиск через сеть. Раздел: Персоналии. Имя: Тим Джокер. То есть не Джокер, конечно же. Как же его настоящая фамилия? Картер? Купер? Ч-черт... Крайтон! Ти- моти Крайтон. Возраст: 37-39. Область поиска: надеюсь, Тим, ты все еще в городе.
Компьютер выдал мне пятерых Крайтонов. Ладно, придется звонить им всем, все равно у меня защищенный канал... Не полагаясь на свою зрительную память, я откопал в архиве старую цифровую фотографию - мы тогда снялись всей компанией, нам было лет по шестнадцать - и подключил ее к системе распознавания.
Мне повезло - нужный мне Крайтон оказался вторым в списке. Распознавалка утвердительно пиликнула, когда он после седьмого или восьмого звонка появился на экране. Классные все-таки эти програм- мы, безошибочно находящие в толстом лысом бородаче черты худенького остроносого мальчишки...
- Привет, Тим. Узнаешь? Это Рон Декстер.
- Дек? Сколько лет мы не виделись?
- Много, Тим, много.
- У меня не определяется твой номер.
- Я звоню по защищенному каналу.
- Стал большой шишкой, а, Рон? Уж не на правительство ли ты работаешь?
- Нет, на "Юнайтед Роботикс".
- Неважно выглядишь.
- Выматываюсь на работе. Как там наши?
- Слушай, Дек, я ж тебя знаю. Наши тебе до фонаря. Если ты вспо- мнил обо мне спустя столько лет, значит, у тебя есть неотложное де- ло, так что давай выкладывай.
- Ну, допустим. Тебя не пасут?
- Я уж давно не давал им повода. Говори свободно.
- Мне нужен мытый ствол.
- Ну ты даешь, Дек. Решил поиграть в гангстеров? Как бы там ни было, я этим не занимаюсь. Я уже пять лет как законопослушный граж- данин.
- Тим, я ведь не зову тебя грабить банк или что-то вроде. Прос- то достань мне пушку. Остальное не твоя забота.
- Мне это не нравится, Дек.
- Надеюсь, тебе понравятся десять штук.
- Похоже, ты не шутишь, - покачал головой Тим. -Огнестрел или лучевик?
- Лучевик, конечно.
- Мытый лучевик достать сложнее. Его на коленке не соберешь. Как скоро он тебе нужен?
- Очень скоро.
- Ладно, я позвоню тебе дня через три.
- Ты позвонишь мне завтра, или твои десять штук уйдут кому-ни- будь более расторопному.
- Ты все тот же, Рон - уж если вцепишься, своего не упустишь, - хмыкнул он. -Что-нибудь еще?
- Да. Еще мне нужен "эдем".
- Дек? - его редкие брови вздернулись вверх. -Я надеюсь, ты не собираешься пробовать это дерьмо? Из подсевших выкарабкивается один из ста. А подсаживаются с первой дозы.
- Это не для меня, - соврал я.
- Похоже, кто-то из твоих влип по-черному.
- Похоже на то.
- Сколько тебе нужно?
- Полграмма, - вообще-то смертельная доза - четверть грамма, но я решил перестраховаться.
- Эдемщику этого хватит на пару недель максимум.
- Я уже сказал, это не твоя забота.
- Ладно, Дек, я сведу тебя с дилером. Но сам я эту дрянь и в руки не возьму. Если меня поймают с "эдемом", это верный четвертак. Да и тебе меньше десятки не дадут.
- Ладно, ладно. Сколько я тебе за это должен?
- Ничего, Дек. Расплатишься с дилером сам. Ствол - другое дело, это честный товар. Но я бы чувствовал себя последним ублюдком, если бы взял с тебя деньги за "эдем".
Отсоединившись (и заодно заблокировав любые входные звонки, кроме звонков с номера Крайтона), я продолжил обдумывать предсто- ящую операцию. Проще всего было бы прийти к Дэну домой - он, разу- меется, пустит меня, ничего не подозревая. Но дома у него жена и дети, а кроме того, его компьютер зафиксирует мой визит. Незаметно прикончить его в офисе было бы еще проблематичнее, не говоря уже о том, что в офисе он может не появиться еще несколько месяцев - со- трудники его уровня работают дома, благо защищенные каналы скорост- ной цифровой связи позволяют получать информацию и руководить под- чиненными из любой точки мира. Значит, надо дождаться, пока он от- правится еще куда-нибудь... придется установить наблюдение за его домом. Разумеется, я займусь этим сам, совершенно ни к чему впуты- вать в это дело лишних людей. Дэн не очень-то легок на подъем, и, возможно, мне придется провести в ожидании много часов, а то и не- сколько суток без сна. Я подошел к аптечке, достал пузырек гипнодо- ла, не раз выручавший меня и прежде. Когда-то считалось, что вы- спаться впрок невозможно, но "Вестерн Фармасьютикалз" опровергла этот тезис. Несмотря на то, что я спал совсем недавно и больше не хочу, препарат заставит меня уснуть еще часов на двадцать, после чего я с легкостью смогу обходиться без сна трое-четверо суток.
Разбудил меня звонок Крайтона. Я знал, что это Крайтон, еще до того, как протянул руку к кнопке - ведь все другие звонки мой ви-фон просто не принимал. Тим, должно быть, не слишком глубоко увяз в честной жизни - во всяком случае, с моим заданием он спра- вился за 16 часов. Он сообщил мне место, где меня дожидается пис- толет, и е-мэйл наркодилера - разумеется, временный, заведенный специально для разового контакта со мной. Списавшись с дилером, я получил инструкции по переводу денег. Когда двенадцать лет на- зад наличные деньги были окончательно изъяты из обращения, многие наивно полагали, что это станет тяжелым ударом для преступности. Но, разумеется, преступность приспособилась к переменам даже быст- рее, чем законопослушные граждане. Вы перечисляете деньги какому- нибудь абсолютно легальному и выдержавшему дюжину проверок благо- творительному фонду. Он, в соответствии со своим уставом, выдает их в кредит второй организации под гарантию третьей. Та перебрасы- вает их в свой филиал на Кипре, откуда они переводятся с баланса на баланс куда-нибудь на Тайвань и т.д. и т.п. Пару раз обогнув земной шар, ваши деньги - точнее, нолики и единички электронных транзакций - в конце концов (в засимости от суммы, это занимает от нескольких минут до пары дней) оседают на каких-нибудь марок- канских или азербайджанских частных счетах, пароль к которым знает ваш реальный получатель. Конечно, это чуть более сложно, чем просто передать деньги из рук в руки, но не так уж намного - ведь всю опе- рацию просчитывают компьютеры. Зато никаких комических сцен из ста- рых боевиков с заброшенными ангарами, набитыми долларами тяжелыми кейсами и нервными парнями с автоматами с обеих сторон.
Заброшенные ангары - это вообще дурной стиль. Пистолет я за- брал в кабинке туалета на узловой станции монорельса, а ампула с наркотиком была приклеена под клавиатурой уличного терминала в де- ловой части города. Теперь осталось лишь выбрать подходящую поса- дочную площадку неподалеку от дома Батлера и ждать.
Я припарковал мобиль на верхнем ярусе торгового центра. Трех- этажный особняк Батлера был отсюда как на ладони - правда, на ладо- ни руки длиной в милю, но для оптики мобиля это не препятствие. Я вывел на экран максимальное увеличение. Высокий забор с колючей проволокой поверху, черные башенки генераторов силовой защиты, не позволяющей нежеланным мобилям проникнуть на территорию сверху... да, Батлер заботится о своей безопасности. Бизнес есть бизнес, за- нимая высокий пост, лучше не рисковать. Машин семейства Батлеров не видно - они, разумеется, в подземном гараже. Пожалуй, старый добрый вертолет мог бы сесть во двор, но где сейчас найдешь вертолет, не говоря уже о топливе для него? И всю электронику у него бы вышибло к чертям при проходе через поле...
Закат уже горел расплавленным золотом в окнах небоскребов, а на востоке всходило орбитальное зеркало. Я люблю это краткое время, когда на небе сияют два солнца - настоящее и отраженное, и Земля кажется планетой двойной звезды... Но, любуясь световыми эффектами, я чуть не пропустил, как в саду Батлеров клумба вместе с нескольки- ми деревьями отъехала в сторону, и из образовавшейся круглой дыры в воздух поднялся темно-синий мобиль. "Мицубиси-Форд 400М", как и у меня. У нас с Дэном одинаковые машины.
Это соображение навело меня на новую мысль. До этого я намере- вался всего лишь поравняться с Дэном в воздухе, открыть окно и за- стрелить его. Лучевое оружие - чертовски удобная штука, недаром его не продают частным лицам. Помнится, в старых фильмах из лучевых пи- столетов вылетали этакие сверкающие стержни, летевшие так медленно, что от них можно было увернуться, да еще издававшие при этом визг или чмоканье... Поразительная безграмотность. Направленное излуче- ние на то и направленное, что его не видно со стороны (разве что в рассеивающей среде), бьет оно бесшумно и со скоростью света. Ни один из пассажиров летящих поблизости мобилей ничего не заметит. "Мицубиси-Форд" с мертвым Батлером будет продолжать полет по преж- нему курсу, ведомый компьютером, потом совершит посадку... Пройдет достаточно времени, прежде чем тело обнаружат.
Но теперь мне разонравилась эта идея. Батлер умрет мгновенно, так и не узнав, кто его убил. Конечно, дорогу Рону Второму он этим освободит, но неплохо бы заставить его уплатить по счетам Рону Пер- вому. За все те гнусности и интриги, которые он пустил в ход, чтобы место генерального менеджера досталось ему.
Так что я решил не убивать его в воздухе, а проследить, куда он полетит. Может быть, там нам удастся уединиться на пару слов.
Минут через десять я догнал его, пристроился в хвост и велел компьютеру следовать за ним, соблюдая дистанцию. Даже интересно, куда это он собрался на ночь глядя. Только бы он не сел на защи- щенную стоянку...
Позади остались особняки элиты и деловой район. Мы летели над многоквартирными домами среднего класса. Над одним из домов мобиль Батлера вдруг мигнул стоп-сигналами и, сбросив скорость, приземлил- ся на свободное место на крыше. Никакого защитного поля здесь, ко- нечно, не было - не тот уровень жилья. Я описал широкий полукруг, глядя, как фигурка Дэна скрывается в дверном проеме, и тоже пошел на посадку, опустив мобиль подальше от батлеровского.
Нападать на него прямо на крыше было, конечно, глупостью: в любой момент может выйти кто-нибудь из жильцов, да и пролетающие сверху могут заметить. У меня был готов более хитрый план, воз- никший в ту минуту, когда я вспомнил о сходстве наших машин. Но прежде следовало узнать, сколько у меня времени.
Я запросил у компьютера адрес дома, вышел в сеть и загрузил список жильцов, а затем, введя свой пароль - список сотрудников нашего отделения "Юнайтед Роботикс". Выяснилось, что в доме про- живают трое наших людей. Два из них были ничем не примечательные мелкие сошки, которых вряд ли почтил бы личным визитом сам гене- ральный менеджер. А вот третья, мисс Лора Дейтон... Что ж, очень похоже на истину. Старый пошлый сюжет: босс и его секретарша. Ин- тересно, какие байки он рассказывает своей жене. Впрочем, какие бы ни рассказывал, вряд ли у него хватит наглости провести здесь всю ночь. Но часа два у меня есть.
С пистолетом во внутреннем кармане я выбрался на крышу и, пет- ляя между машинами, пошел к мобилю Дэна. Конечно, внутрь мне не влезть: его компьютер не откроет постороннему, а при попытке взлома поднимет тревогу. Но лючок подзарядки мало кому в голову придет за- пирать. На крыше, как обычно, было несколько зарядных автоматов; я подошел к ближайшему, оплатил заказ анонимной карточкой, благо мел- кие суммы разрешается платить анонимно, взял толстый кабель с че- тырьмя гнездами на конце и потащил его к мобилю Дэна. Прежде, чем вставить кабель в лючок, я лучом пистолета разрезал снизу изоляцию. После того, как гнезда с мягким щелкчом приняли в себя клемы моби- ля, осталось лишь надавить на кабель сверху - и его нижняя часть замкнулась на корпус.
Я отскочил от шарахнувшего искрами разряда. Запахло озоном и горелым пластиком. Отлично, теперь дыра в изоляции обгорела, и уже нельзя однозначно сказать, что это сделано лазером. А электросис- тема мобиля выведена из строя. Не вся, конечно, но достаточно, что- бы летать было нельзя.
Я выдернул кабель и засунул его обратно в автомат, а затем позвонил в бюро ремонта и сделал заказ, оплатив его все той же кар- точкой. "Принято, сэр, эвакуатор прибудет через семнадцать минут", - сообщил приятный девичий голос. За что люблю роботов - они не за- дают лишних вопросов.
Семнадцать минут спустя, как и было обещано, тяжелый грузовик- эвакуатор с низким гудением завис над стоянкой. В стальном брюхе открылся люк, и на тросе вниз спустился приземистый робот. Деловито открыв в задней части "четырехсотого" крышку гнезда диагностическо- го интерфейса, он сунул туда свой щуп, убедился, что множественные отказы в электросистеме действительно имеют место, и вознесся об- ратно. Грузовик опустился ниже, четыре могучих опоры-манипулятора обхватили мобиль Дэна, а затем эвакуатор со своей ношей плавно взмыл и взял курс на ремонтный центр.
Я вернулся к своему мобилю, сел в кабину и перелетел на то ме- сто, где только что стояла машина Батлера. Остался последний штрих - изменить изумдрудную окраску на темно-синюю. Но это как раз одна из фирменных особенностей "четырехсотых" - покрытие, меняющее ко- эффициент преломления под действием магнитного поля. Вводишь в ком- пьютер цветовые составляющие - и окраска корпуса меняется на гла- зах.
Я перебрался на заднее сиденье. В моем плане оставалось одно слабое место - Батлер мог заметить, что у машины другой номер. Но я надеялся, что он выйдет от любовницы не в том настроении, чтобы присматриваться к номерам.
Ждать пришлось не так уж долго, чуть больше получаса. Все-таки Дэн, при всех его недостатках, деловой человек и ценит свое время. Не глядя в сторону номера, он подошел к двери (открывшейся по моей команде) и, что-то насвистывая, плюхнулся на переднее сиденье.
- Компьютер, блокируй двери, - сказал я.
Батлер испуганно обернулся.
- Рон? Что ты здесь делаешь?!
- Жду тебя.
- Как ты попал в мою машину?
- Ошибка. Это ты попал в мою машину.
Он дернул ручку двери, сначала слегка, потом сильнее. Никакого результата.
- Видишь? Компьютер слушается меня, а не тебя. Компьютер, за- темни окна, поднимись до эшелона 30 и возьми курс на запад.
Батлер овладел собой и широко улыбнулся.
- Рон, у тебя получился классный прикол, я и в самом деле испу- гался. А теперь, если не возражаешь, я тороплюсь домой.
- Возражаю, Дэн.
Улыбка еще висела на его лице, как неубранный после праздника транспарант, но блекло-голубые глазки снова забегали.
- Это что, похищение?
- Нет.
- А что?
- Убийство, - я наставил на него пистолет.
Похоже, эта мысль показалась ему столь невероятной, что он на миг обрел прежнюю уверенность:
- Рон, ты же не хочешь сказать...
- Хочу. И сказать, и сделать. У меня есть другая кандидатура на пост генерального менеджера. Это же бизнес, не так ли, Дэн?
Его пухлые губы задрожали, и на лбу выступил пот. Тем не ме- нее, он постарался придать голосу максимум твердости, когда заявил:
- Ты не выстрелишь.
- Почему? - искренне заинтересовался я.
Он, похоже, собирался воззвать к догматам морального характе- ра, но, взглянув мне в глаза еще раз, передумал.
- Если эта пушка зарегистрирована не на тебя, она просто не сработает. А если сработает, полиция немедленно получит сигнал.
- Если кто-то из нас двоих и идиот, то этот кто-то не я, - про- светил я его. -Мне прекрасно известно обо всех этих полицейских штучках. А вот тебе, похоже, неизвестно, что помимо стандартного оружия существует и другое, от этих штучек свободное. В кругах, в которых я был вынужден вращаться в юные годы, оно именуется мытым. Его либо изготавливают в подпольных мастерских, либо переделывают из стандартного. Дело это трудное, опасное и, разумеется, подсуд- ное, но нет такой вещи, которую люди не сделали бы за деньги - тебе ли этого не знать.
Он окончательно потерялся. Только открывал и закрывал рот, как рыба.
- Нет, - наконец пролепетал он. - Не надо.
- Считаю по пяти, - сообщил я. -Попробуй за это время придумать аргумент, почему мне не следует тебя убивать. Раз.
- Рон, пожалуйста!
- Два.
- Ради нашей дружбы!
- Карьера значила для тебя куда больше нашей дружбы. Почему я должен рассуждать иначе? Три.
- Я завтра же подам в отставку!
- Ты сегодня же побежишь в полицию. Четыре.
- У меня жена и дети!
- А также любовница-секретарша. Я в курсе. Пять.
Он крепко зажмурился, и в наступившей тишине я услышал какой-то странный стук. Сперва я кинул взгляд на приборную панель, проверяя, уж не вышло ли что-нибудь из строя в самый неподходящий момент, а затем понял, что это клацают его зубы. Я подождал еще несколько се- кунд, а затем выстрелил ему в переносицу.
Тело я выбросил в лесу, в восьмидесяти милях за городом. Затем велел компьютеру лететь назад.
После первого в моей жизни убийства я не почувствовал ничего особенного. Было, разумеется, удовлетворение от воплощения в жизнь (или правильней сказать "в смерть"?) моего плана, но ни сумасшед- шей радости, ни страха, ни раскаяния я не испытывал. Просто решен- ная проблема. И, размышляя о том, чем мне заняться теперь, я поду- мал, что остались и другие проблемы, которые мне следует решить прежде, чем они достанутся Рону Второму.
В частности, с какой стати ему платить алименты Шиле? Может быть, в неком высшем смысле такое заслужил я, как наказание за не- простительную глупость, которую я допустил, женившись по любви - но уж никак не Рон Второй, которого тогда и на свете не было. За- кон считает иначе, но сейчас закон - это я.
Я проверил индикатор заряда (разумеется, единственный выстрел в Батлера съел совсем чуть-чуть энергии) и посмотрел на часы. С этими орбитальными зеркалами, уничтожившими ночь, часто сбивается субъективное ощущение времени... Было 8:20 пополудни, и лететь ос- тавалось еще минут пятнадцать. Что ж, еще совсем не поздно, чтобы нанести моей бывшей дорогой женушке визит.
На сей раз я не опасался лететь к ней прямо домой. Потому что, черт возьми, прежде, чем она загребла его по решению суда, это был и мой дом. И я знал, где там находится компьютер и как убрать из его памяти нежелательную для меня информацию.
Защитного поля не было - все же это дорогая игрушка, а скидки, которые "Юнайтед Роботикс" предоставляет своим сотрудникам верхнего звена, теперь Шилу никаким боком не касались. Так что я сел прямо во двор. Дверь, разумеется, была заперта, и системы охраны - насто- роже, готовые поднять тревогу и вызвать полицию, но я совершенно не собирался вламываться или прокрадываться в здание. Я просто позво- нил Шиле из мобиля. Как я и рассчитывал, она оказалась дома.
- Шила, это я. Впусти меня, нам нужно поговорить.
- Рон? - она смотрела на меня так, словно я был коммивояжером, оторвавшим ее от любимого сериала. -Не о чем нам разговаривать. Если ты намерен оспаривать решение суда, обращайся к моему адво- кату.
- Я не собираюсь ничего оспаривать... - начал я, но она меня не слушала:
- Это, в конце концов, невыносимо. Я истратила на тебя шесть лет моей жизни. Три месяца длился этот ужасный судебный процесс. И вот, наконец, только я почувствовала себя свободной, как ты сно- ва объявляешься у меня под окнами и собираешься прочесть мне оче- редную нудную лекцию. Лекцию о том, какой ты замечательный и какие идиоты все, кто с тобой не согласен.
- Шила...
- Я вычеркнула тебя из своей жизни, Рон, пойми ты это наконец. Я не желаю тебя ни видеть, ни слышать, ни помнить. Наш брак был ошибкой, и лучше было исправить ее поздно, чем никогда. Так что, пожалуйста, оставь меня в покое!
- Шила, черт побери! Ты можешь замолчать на минуту и выслу- шать?! Я умираю!
- Ну да, конечно. Ты всегда умираешь на своей работе, ни на что другое тебя не остается. А сколько раз я умирала от тоски, жи- вя, как монашка, при живом-то муже, целыми днями уткнувшемся в свой компьютер!
- Шила!!! Это не фигура речи! Я на самом деле умираю. У меня рак мозга.
- Ага, и даже сейчас я должна решать твои п... - ее рот захлоп- нулся на полуслове. До нее, наконец, дошло. -Рон, ты это серьезно?
- Хотел бы я, чтобы это было шуткой...
- И... - она мучительно подбирала слова, - точно уже ничего нельзя сделать?
- Ничего. Мне осталось совсем немного.
На ее накрашенном лице отразилась борьба чувств: ей явно не хотелось меня впускать, но в то же время в свете открывшихся обсто- ятельств она не решалась ответить отказом.
- Входи, Рон, - сказала она наконец. -Я в гостиной.
Она встретила меня в дверях комнаты и тут же отступила на шаг, словно боясь, что я попытаюсь ее поцеловать. Злость исчезла с ее лица, уступив место иному выражению. Нет, не жалости - скорее стра- ха. Она смотрела на меня так, словно моя болезнь была заразна. Сло- вно в моем обличье в дом вошла сама Смерть. Собственно, так оно и было, но она об этом пока что не могла знать. Мой пистолет лежал во внутреннем кармане.
- Садись, - она сама опустилась на наш длинный восточный диван, тянувшийся почти через всю комнату. Я подвинул себе кресло и сел напротив. Она коротко посмотрела на меня, затем снова отвела взгляд куда-то в угол. Пальцы с наманикюренными ногтями теребили край ха- лата. За ее спиной беззвучно катились невысокие волны и в лучах за- ката реяли чайки - жидкокристаллические обои демонстрировали прог- рамму "вечер на море".
- Ну, как ты тут живешь? - спросил я, прерывая неловкое молча- ние.
- Ну, в общем, у меня все окей, - начала она неуверенно, но вскоре оживилась: - Вот сад переделывать собираюсь. В этом сезоне в моде китайский стиль. Магда себе уже такой сделала, прелесть! Эти бумажные фонарики, мне так понравилось... Жалко, что сейчас уже не бывает темноты, я думаю, не заказать ли над садом крышу с затемнением. Я взяла у Магды контактный ее дизайнера...
Она болтала еще о чем-то, но я не слушал. Я смотрел на жен- щину, с которой прожил шесть лет. Внешне она почти не изменилась, разве что стала больше краситься (сколько я ни отговаривал ее от этой дурацкой манеры). И все же я с трудом мог узнать в этой са- модовольной стерве ту нежную девушку с серебряным голосом, которая очаровала меня когда-то. Хотя она и тогда была пустышкой, красивой куклой. Но я говорил себе, что это не от недостатка ума, а от не- достатка образования; я тешил себя надеждой, что сам займусь разви- тием ее личности, что сделаю из нее идеальную спутницу для себя, это представлялось мне интересной творческой задачей...
- Что ты сейчас читаешь? - перебил я ее монолог. Она замерла с открытым ртом, брови округлились укоризненно.
- Но... Рон... я давно уже... сейчас вот сериал идет интерес- ный...
И с этой женщиной я прожил последние годы своей жизни. И эта женщина виновна в моей смерти - если бы не этот чертов бракораз- водный процесс, я бы, наверное, обратился к врачу раньше...
- Зачем ты столько красишься, Шила? Я тебе столько раз говорил, что это вульгарно. Чем больше человек озабочен своей внешностью, тем меньше у него внутри. А с этими зелеными волосами ты и вовсе похожа на утопленницу.
Она не знала, обидеться ей или принять это, как шутку, и от- того ее лицо обрело комичное выражение. Пока она решала этот во- прос, до меня вдруг дошло, что даже такая глупая вертихвостка, как Шила, не стала бы наводить макияж на ночь глядя без всякого пово- да. И еще я припомнил, что за время разговора она пару раз мельком взглянула на часы.
- Ты кого-то ждешь, - понял я.
- Ну... в общем, да.
- Понятно, - я поднялся из кресла и прошелся по комнате. -И кто же он?
- Рон, я больше не твоя жена. Я не обязана давать тебе отчет, - смущение быстро испарилось из ее голоса.
- Ну конечно. Но я почему-то обязан отдать тебе этот дом и пла- тить алименты. Тебе не кажется, что это нелогично? Впрочем, логика никогда не была твоей сильной стороной.
- Так ты все-таки пришел насчет раздела имущества! - ее голос окончательно обрел тот же мерзкий тембр, что и во время разговора по ви-фону.
- Да. И я нашел более дешевый и эффективный способ, чем обра- щаться к адвокату, - я достал пистолет и навел его на Шилу. В ее глазах метнулся испуг, но она тут же презрительно скривила напо- маженные губы:
- Брось, Рон. Ты на это не способен.
- До чего же вы все неоригинальны, - вздохнул я. -Один наш об- щий знакомый, чей труп сейчас валяется в лесу, тоже так думал.
- Ты... ты хочешь сказать, что и вправду кого-то убил?!
- Да, менее часа назад.
- Кого?! - она даже вскочила с дивана. В голосе ее звучал ужас, но я понял, что испугалась она не за себя. Она решила, что я до- брался до ее любовника.
- Шила, я ведь больше не твой муж и не обязан давать тебе от- чет, - улыбнулся я.
Ее взгляд сосредоточился на пистолете, смотревшем прямо в вы- рез ее халата.
- Ты и в самом деле хочешь меня убить? - она все еще не верила.
- Именно за этим я и пришел.
- А... твоя болезнь? Это правда?
- Нет, конечно. Я это придумал, чтобы ты впустила меня в дом.
Она стрельнула глазами налево, затем направо, и поняла, что пытаться бежать бессмысленно. Никому еще не удавалось убежать от лазерного луча. Ее лицо побледнело, отчего макияжные пятна высту- пили особенно безобразно, затем вдруг стало наливаться багровой яростью. Но прежде, чем поток ругательств успел сорваться с ее губ, она вдруг снова переменилась в лице.
- Рон, - сказала она, - я тут подумала... ну, насчет нашего брака... вообще-то я была неправа... все было не так уж плохо... и даже... мы, может быть, могли бы...
Рука Шилы коснулась кнопки халата, и тот легко соскользнул к ее ногам, оставив ее совершенно голой. В этом сезоне загар опять был не в моде, так что кожа у нее была белая, как брюхо лягушки. Шила стояла так и улыбалась мне - как ей казалось, обольстительно, но на самом деле заискивающе.
Я выстрелил три раза.
Она повалилась на диван, конвульсивно изогнулась, словно в порыве страсти, и застыла с бесстыдно раскинутыми ногами. Я заме- тил, что она снова отрастила волосы на лобке - меня всегда тошнило от этого зрелища. Я брезгливо отвернулся.
В тот же момент раздался переливчатый звонок. Кто-то хотел войти в дом.
Я поднял с пола халат и вытащил из кармана пульт. Шила всегда его там таскала. Наведя пульт на стену, я нажал кнопку - на фоне золотистого морского заката возникло изображение звонившего. Ка- меру, которая показала бы ему меня, я, конечно, включать не стал.
Я моментально узнал его. Это был Ловелл, психокорректор Шилы. Человек, разрушивший наш брак.
Ну то есть, конечно, этот брак был ошибкой с самого начала. Но в первые годы мы как-то ладили. Окончательно все пошло напере- косяк, когда она стала посещать его сеансы.
В прежние времена деньги из людей тянули психоаналитики, те- перь психокорректоры. Если можно считать и записать личность це- ликом, то можно это проделать и с отдельным ее фрагментом. Попут- но внося изменения, избавляющие человека от комплексов, внушающие ему уверенность в себе, вытравляющие неприятные воспоминания и т.п. Разумеется, деятельность психокорректоров обставлена кучей всевоз- можных запретов и регламентаций, дабы не позволить им злоупотреблять своей властью. Любые изменения производятся только с письменного согласия пациента, вся аппаратура психокоррекции находится в собст- венности Министерства здравоохранения и не подлежит передаче в час- тные руки, любые производимые на ней действия протоколируются. Но правозащитники упорно твердят, что всех этих мер недостаточно, и у меня есть серьезное подозрение, что в этом они правы.
- Привет, сладкая, - сказал он, глядя в камеру. -Ты не впус- тишь своего папочку?
Ах вот как. Ну конечно, впущу. Я нажал кнопку, открывающую входную дверь, убрал пистолет в карман и вышел в полутемный кори- дор.
Он поднимался по лестнице, полный самых приятных предвкушений, и заметил меня, только практически столкнувшись нос к носу.
- Рональд? - его лицо на мгновение вытянулось, но тут же вновь обрело профессионально приветливое выражение. -Это вы? (Нет, при- дурок, это Папа Римский!) А где Шила?
- Шила ждет вас, - я сделал приглашающий жест в сторону гости- ной. - Она уже готова.
Он подозрительно покосился на меня, затем еще раз (когда я пошел следом за ним), но все же вошел в гостиную. Мое присутствие никак не входило в его планы, но мысль о том, что у меня больше нет на Шилу супружеских прав, очевидно, притупляла бдительность. Может быть, он даже решил, что я тоже хочу стать его клиентом.
- Шила? (в моем присутствии он все же воздержался от словечек типа "сладкая".) Я, кажется, чуть задержался, но... О боже!!!
Надо отдать ему должное - он моментально понял, что она мерт- ва. От лучевого оружия остаются аккуратные маленькие дырочки, почти всегда бескровные, так что их не сразу заметно...
Он резко обернулся и встретился взглядом с моим пистолетом.
- Что вы наделали... - пробормотал он.
- Это наши с Шилой дела, - ответил я. -Вы в них не вмешивай- тесь, а я не буду вмешиваться в ваши. Вы ведь пришли сюда ее трах- нуть? Ну так валяйте, она, как видите, в полной готовности. А я пока подожду.
- Вы совершаете ужасную ошибку, - произнес он. -Давайте спо- койно все обсудим.
- Ты не понял, что я сказал? - я нетерпеливо шевельнул стволом в сторону трупа. -Давай приступай.