Просторный зал космопорта был практически пуст. Только три человека в пилотской форме коротали время у стойки автоматического бара. Неожиданно за спиной у них послышались быстрые шаги, и зал решительной походкой пересекла высокая блондинка в модном блестящем комбинезоне. Пилоты проводили ее взглядами. Она же, не обращая на них внимания, подошла к двери с табличкой "Начальник порта" и сунула в щель идентификационную карточку. Спустя несколько мгновений дверь открылась. Полноватый человек лет сорока слегка приподнялся навстречу посетительнице.
-- Джефферсон Браун, -- представился он. -- Чем могу...
-- Можете. Вчера мой корабль совершил здесь посадку из-за какой-то неисправности. Меня заверили, что я без проблем найду другой корабль. А сегодня с утра все в один голос твердят, что ни одного корабля нет и не предвидится еще неделю.
-- Все правильно. В моем распоряжении действительно нет ни одного звездолета.
-- Что значит -- нет? Я своими глазами видела на космодроме полтора десятка!
-- Это военные корабли, мисс.
-- Не думайте, что я ничего в этом не понимаю. Среди них четыре гражданских.
-- У меня приказ командующего флотом направить все корабли в его распоряжение, в том числе и гражданские.
-- Послушайте, вы, возможно, не обратили внимания на мое имя. Я Эмили Клайренс, дочь Реджинальда Мармадьюка Клайренса. Мне необходимо послезавтра быть на Элджероне III, и я готова за это заплатить.
-- Сожалею, но ничем не могу вам помочь, мисс Клайренс. Идет война.
-- Война идет в Дальнем космосе, а это Средний.
-- Война идет везде, и я не могу нарушить приказ. Вряд ли вы сможете улететь на Элджерон раньше, чем через неделю, если, конечно, не отремонтируют ваш корабль.
Дочь Реджинальда Клайренса поняла, что настаивать бесполезно, и вышла в состоянии крайнего раздражения. Когда она шла через зал, один из пилотов отделился от стойки и направился ей наперерез.
-- Мисс Эмили Клайренс?
-- Да?
-- Мне кажется, я тот, кто вам нужен. Меня зовут Роберт Уайт. Вы хотите попасть на Элджерон, не так ли?
-- Откуда вы знаете?
-- Я торчу в этой дыре уже шестой день и деградировал до такой степени, что стал читать светскую хронику. Послезавтра на Элджероне должна состоятся ваша помолвка с Фредриком Коллинзом Младшим. Я берусь вас туда доставить.
Эмили оглядела пилота с недоверием.
-- Начальник порта сказал мне, что все корабли заняты военными.
-- У меня свой собственный корабль. Всего за двадцать тысяч он к вашим услугам.
-- Двадцать тысяч? Это, вероятно, настоящий лайнер, если вы хотите такую цену.
-- Это настоящий крейсер. Вызовите робота, пусть доставит ваш багаж.
-- У меня нет багажа. Я не собиралась застревать на этой планете. Все самое необходимое у меня в сумочке.
-- О'кей. В таком случае идемте. Если б вы знали, до чего мне наскучила эта дыра.
Они вышли из здания и направились в сторону летного поля. Однако Уайт повел свою пассажирку не к главному космодрому, где стояли большие звездолеты, а к вспомогательным площадкам, где ютились в основном планетарные катера, челноки и беспилотные грузовозы.
-- Вот мы и на месте, -- пилот остановился.
-- Где же ваш корабль? -- удивилась Эмили.
-- Перед вами.
Эмили с изумлением воззрилась на обшарпанное сооружение, которое она сперва приняла за межпланетный катер. Кабина была слишком маленькой даже для челнока. Только непропорционально большая двигательная установка выдавала в видавшем виды корабле звездолет.
-- Это ваш крейсер?! -- Эмили задохнулась от возмущения.
-- Самый настоящий, -- подтвердил Уайт и указал на борт своего корабля, где значилось название. Корабль назывался "Крейсер". -- Немного неказист, но имеет отличные летные качества. На нем можно добраться вдвое дальше, чем на любом другом корабле той же массы. Все свое состояние я вложил в двигатели, так что остальное смотрится не слишком эффектно.
-- Нет, это очень эффектно! Да ваш драндулет развалится в воздухе!
-- До сих пор с ним такого не случалось. Я уверяю вас, это очень хороший корабль, просто у него страдает внешнее оформление.
-- Но вы хотите двадцать тысяч! Каюта первого класса в транслайнере обошлась бы значительно дешевле!
-- Что ж, пойдите и поищите транслайнер.
-- Не говорите вздор! Вы сами знаете, что здесь нет свободных звездолетов.
-- Вот именно. Монополист диктует цену, не так ли? И вообще, с вашими-то миллионами можно и не быть такой прижимистой.
-- Уайт, я с большим удовольствием проломила бы вам череп!
-- У вас нет никакой фантазии. Я бы придумал для вас более изощренный способ казни.
Усилием воли Эмили сдержала бешенство.
-- Ваши деньги вы получите только после благополучной посадки в срок.
-- Я и не ждал от вас аванса. Идемте внутрь.
Крохотный жилой отсек "Крейсера" состоял из пилотской рубки, соединенной коридором со склад-отсеком, и двух пеналообразных кают по бокам коридора.
-- Я обычно выбираю правую каюту, -- сказал Уайт. -- Так что на вашу долю остается левая.
Эмили заглянула внутрь. Почти всю каюту занимало универсальное приспособление, используемое в качестве мебели на малогабаритных кораблях: нажатием кнопки его можно превратить в койку, кресло или стол и стул. В данный момент это была койка, и длины каюты едва хватило бы, чтобы вытянуться на ней в полный рост.
-- Этот карман вы называете каютой? Она запирается изнутри?
-- Вы боитесь, что я стану приставать к вам во время полета? Спешу вас разочаровать -- этого не случится.
-- Я никого не боюсь, тем более вас, мистер Уайт. Но на всякий случай хочу заметить, что, если со мной что-нибудь случится, Астропол достанет вас из черной дыры.
-- Не сомневаюсь. В течении ближайших восьми часов можете тешить себя этой мыслью. Из других развлечений могу предложить видео и музыку, -- Роберт показал соответствующие кнопки. -- Да, и если вам будет совсем скучно, нажмите эту кнопку -- для связи со мной.
-- Вы, кажется, сказали -- полет продлится восемь часов?
-- Совершенно верно.
-- Тогда можете не беспокоится -- за это время мне не станет скучно до такой степени.
Роберт не счел нужным парировать и повернулся, чтобы уйти.
-- Подождите!
-- Да?
-- Сколько лет вашему летательному аппарату?
-- Двигатель у него совсем новый.
-- Зато остальное, вероятно, времен высадки Армстронга на Луну. Когда, по крайней мере, он проходил последний техосмотр?
-- На провокационные вопросы не отвечаю.
-- Сама не понимаю, почему я с вами связалась.
-- Потому что больше не с кем. Пристегнитесь, через пять минут взлетаем.
2.
Предсказание Эмили не оправдалось: через 7 часов она все-таки нажала кнопку связи.
-- Я вижу, вы все же соскучились, -- отозвался Роберт.
-- За те деньги, что я вам плачу, вы должны лучше развлекать меня. Фильмы у вас на борту -- такое же старье, как и сам корабль. Может, вы расскажете мне что-нибудь поновее?
-- Например?
-- Вам приходилось бывать в Дальнем космосе?
-- Вас, видимо, интересует, не встречался ли я с коррингартийцами? Должен сказать, я побывал во многих мирах, но этой встречи мне удалось благополучно избежать.
-- Это понятно. Однако я думаю, что здесь, возле Границы, о них знают достаточно.
-- Разве на Земле о них не знают?
-- В последние годы на Земле считается дурным тоном говорить о войне. Люди хотят наслаждаться жизнью, им неприятно сознавать, что в Дальнем космосе не все в порядке. Все делают вид, что никакой войны нет. В учебниках ей посвящена одна фраза, что-то вроде "Земля оказалась втянутой в военный конфликт с Империей Коррингарт, принявший в результате Бетельгейзианских соглашений характер локальных стычек на Границе. "
-- И это все?
-- Специалисты, конечно, знают больше.
-- Тогда можете считать меня специалистом. Да, здесь мы все информированнее. Хотя я не уверен, что даже специалисты могут все вам разъяснить. Вся история с Коррингартийской Империей -- сплошная нелепость.
-- Почему?
-- Начнем с того, что разумная жизнь -- большая редкость во Вселенной. За все время исследования космоса мы обнаружили немало планет с биосферами, но лишь на нескольких из них местные жители добрались хотя бы до бронзового века. Фактически Коррингарт -- единственная цивилизация нашего уровня. По идее, нам ничего не мешало разойтись мирно, двум цивилизациям хватит простора в Галактике для экспансии. Однако они напали на нас и не желали слушать ни о каких переговорах, пока мы не приперли их к стенке. Сам по себе этот факт опрокидывает вековые теории. С давних времен существует тезис о невозможности звездных войн: цивилизация, не сумевшая обуздать свою агрессивность, уничтожит себя раньше, чем сумеет выйти в Большой Космос. Здесь же мы имеем случай, когда технический прогресс на сотни лет опережает социальный. Звездолеты, компьютеры, галактическая экспансия -- и все это в средневековой империи с абсолютной монархией и феодальной иерархией!
-- Неужели их технический уровень не уступает нашему?
-- Уступает, но не одной техникой выигрывается война. Мы, люди, за последние столетия стали слишком высоко ценить свою жизнь. У них иной подход. Против одного нашего автоматического истребителя они выставляют 10 пилотируемых. Каждый из них в отдельности не продержался бы и десяти секунд, но все вместе они одерживают верх. В итоге мы теряем дорогую технику, а они -- дешевую плюс несколько солдат. Они несут потери в живой силе, немыслимые при демократии.
-- Говорят, они отвратительны на вид.
-- Да, мне приходилось видеть голограммы. Вообразите себе оживший труп человека, сожженного заживо, и вы получите весьма близкое представление об их внешности. Особенно отвратительна голова -- круглая, как бильярдный шар, без волос и ушей, с растянутой щелью безгубого рта, в которой видны желтые зубы, с выпученными глазами, которые кажутся гнойными нарывами. Все это вместе образует безобразную гримасу, которая никогда не меняется -- у них нет мимики, что увеличивает их сходство с трупом.
-- Какая гадость!
-- Военные тоже так считают. Многие из них были против Бетельгейзианских соглашений -- по их мнению, следовало "очистить Галактику от корринской мрази". Действительно, когда после нескольких лет войны в Дальнем космосе мы обнаружили их родную планету, это казалось возможным. Но надо же быть реалистами. В любую минуту они могли найти Землю, и что тогда? Следовало заключить Соглашения, пока козырь был у нас на руках. Соглашения выгодны обеим сторонам, так как теперь обе цивилизации могут сколько угодно воевать за колонии во Внешнем космосе, не подвергаясь опасности уничтожения во Внутреннем.
-- Но вы же сами говорите, что они фанатики. Вдруг им вздумается нарушить Соглашения?
-- Будем надеяться, этого не случится. Вообще-то мы очень мало знаем о них. В звездной войне пленные редки: слишком велика сила оружия, ты или выигрываешь, или погибаешь. Но судя по тому, что нам известно, Империя -- мир полного пренебрежения к личности. Медицина, социология, история, литература находятся у них в зачаточном состоянии. Развита только техника, способная обеспечить военное превосходство. Они способны пожертвовать любым количеством своих граждан ради величия государства, но не самим государством. Это для них высшая ценность, и в этом наши гарантии... Между прочим, через минуту мы выходим из транспространства.
Корабль вздрогнул и завибрировал. На какое-то мгновение наступила перегрузка, и тут же вернулась нормальная тяжесть.
-- Прибыли, -- сообщил Роберт. -- Через час сядем. Можете пройти в рубку и полюбоваться... -- его голос внезапно осекся.
-- Что-нибудь не так? -- обеспокоилась Эмили.
-- Да не то чтоб очень...
Но Эмили уже направилась в рубку. Роберт сидел в пилотском кресле перед обзорным экраном, на котором на фоне звезд висел желто-зеленый шар.
-- Это Элджерон III? -- спросила Эмили.
-- А вы как думаете?
-- Что за манера -- отвечать вопросом на вопрос?
-- Хорошо, -- на одном из экранов высветилась строка текста, и Роберт обернулся. -- Пилот управляет кораблем в обычном пространстве. Курс через транспространство рассчитывает компьютер, человеку это не под силу. На этот раз компьютер ошибся. От меня это не зависело.
-- Еще как зависело! Если бы ваша консервная банка вовремя прошла техосмотр...
-- Мне все это нравится не больше, чем вам. И вообще, не время выяснять отношения.
-- Ситуация так серьезна?
-- Я только что получил наши координаты. Это не Элджерон и не что-нибудь подобное. Мы в Дальнем космосе.
3.
-- Горючего у нас нет, -- объяснял ситуацию Роберт, -- я собирался заправиться на Элджероне. В каталогах эта планета не значится, так что на орбитальную гостиницу надежды мало. Воды у нас на один глоток, пищи и того меньше. Торчать на орбите бессмысленно. Судя по данным спектрального анализа, в атмосфере планеты есть кислород. Я предлагаю посадку.
-- И что дальше?
-- По крайней мере, у нас будет шанс выжить. Вы, помнится, говорили, что Астропол способен найти вас даже в черной дыре? Самое время ему этим заняться.
-- У вас на борту есть аппаратура транссвязи?
-- Если бы она была, не было бы проблемы. Я могу послать только радиосигнал. Лет через двести он достигнет ближайшей из обитаемых планет.
-- По-вашему, нам не выбраться отсюда?
-- Мы находимся в районе боевых действий. Имеется отличная от нуля вероятность, что рано или поздно здесь опустится военный корабль землян.
-- Или коррингартийцев!
-- Совершенно верно, -- невозмутимо подтвердил Роберт. -- Впрочем, от нежеланных гостей мы, вероятно, сможем спрятаться.
-- Черт меня дернул связаться с вами!
-- Мисс Клайренс, упреки делу не помогут. Сядьте в кресло и пристегнитесь. Мы садимся.
Корабль вошел в плотные слои атмосферы. Роберт смотрел на экраны приборов, выбирая место для посадки. Планета была бедна водой: здесь не было океанов, были лишь крупные и мелкие озера и реки, удаленные друг от друга. Вокруг водоемов простирались степи, переходившие по мере удаления от воды в полупустыни и пустыни. Горы встречались редко, в основном их заменяли длинные гряды холмов. Роберт выбрал подходящее место в холмистой стране на берегу озера, возле речного устья, и быстро повел "Крейсер" на снижение.
В это время в сотне километров под ними система автоматического слежения засекла корабль и послала запрос "свой-чужой". Не получив в установленное время ответа, компьютер военной базы отдал команду системе наведения. Вспучился дерн, и из-под земли показался ствол лучевой пушки. На пульте дежурного офицера вспыхнул сигнал тревоги.
-- По крайней мере, воздух и вода у нас будут, -- заметил Роберт, глядя на экран. -- Даже если местная эволюция не изобрела ничего съедобного, около месяца мы продержимся.
-- А что потом?
-- Потом тот, кто протянет дольше, съест другого.
-- Вы не боитесь подавиться?
-- Скорее уж отравиться.
Эмили не успела ответить. Корабль сильно тряхнуло, и в ту же секунду вспыхнули красные транспаранты и загудел сигнал тревоги. "Крейсер" заваливался набок.
-- Что это? -- испуганно вскрикнула Эмили.
-- Двигатели вышли из строя, -- ответил сквозь зубы Роберт, выключая звуковой сигнал. Транспаранты по-прежнему ритмично вспыхивали.
-- Ваши хваленые двигатели!
-- Они не виноваты! В корпусе дыра насквозь! Нас подстрелили!
"Крейсер" падал, беспорядочно кувыркаясь. Тело Эмили беспомощно моталось на пристяжных ремнях. Она чувствовала, что скоро потеряет сознание.
Неожиданно болтанка уменьшилась и вскоре почти прекратилась. Правда, корпус теперь сильно вибрировал, но ощущение падения сменилось перегрузкой. Эмили открыла глаза.
-- Мне удалось привести в чувство один из тормозных двигателей, -- сказал Роберт. -- Если он протянет еще тридцать секунд, у нас есть шанс.
У Эмили не было ни сил, ни желания смотреть на часы. Она лишь вздрогнула, когда вибрация прекратилась и двигатель смолк.
-- Мы разобьемся?
-- Теперь уже нет. -- ответил Роберт с явным облегчением, -- хотя это будет не самая мягкая посадка в моей жизни.
Затем последовал удар.
4.
Эмили очнулась и некоторое время не двигалась, приходя в себя. Она обнаружила, что лежит в помещении с пластиковым потолком, с которого лился искусственный свет. Боль от ушибов еще чувствовалась, но серьезных повреждений, видимо, не было. Эмили попыталась встать, но что-то мешало ей. Приподняв голову, она убедилась, что лежит на койке и пристегнута к ней ремнями. Краем глаза она заметила какуюто фигуру. Превозмогая отвращение, Эмили повернула голову -- и вздохнула с облегчением: рядом с койкой сидел, несомненно, человек, молодой мужчина в военной форме.
-- Я рад, что вы пришли в себя, -- сказал он, хотя в его голосе не ощущалось радости. -- Советую вам не запираться и рассказывать всю правду.
-- Это недоразумение. Где я нахожусь?
-- Вопросы буду задавать я.
-- Говорю вам, это недоразумение! Я Эмили Клайренс!
-- А я Генри Морган Третий.
-- Но почему вы мне не верите? Проверьте мою АйСи!
-- Неплохая идея, -- ответил военный, поднося к лицу Эмили ее идентификационную карточку, -- особенно учитывая, что она размагничена.
-- Это результат аварии!
-- С какой целью вы проникли в запретную зону?
-- Мой корабль сбился с курса из-за ошибки компьютера. Пилот может это подтвердить.
-- Он сейчас дает показания в другой комнате. Кто и когда дал вам задание проникнуть в запретную зону?
-- Послушайте, я не собираюсь отвечать на ваши идиотские вопросы. Свяжитесь с Астрополом, меня, вероятно, уже ищут по всей Галактике.
Внезапно взревела сирена, и с потолка хлынул пульсирующий красный свет.
-- Что это? -- воскликнула Эмили.
-- Боевая тревога, -- военный вскочил с места, -- ваши дружки пожаловали. Не надейтесь, они вам не помогут.
Он выбежал в люк, и Эмили осталась одна. Некоторое время она пыталась освободиться, но безуспешно. Сирена смолкла, освещение снова стало нормальным, и сразу же вздрогнул пол. В отдалении послышался грохот, затем еще, сильнее и сильнее. Комнату несколько раз встряхивало, словно при землетрясении. Свет судорожно мигнул и погас. Раздались новые взрывы. Свет зажегся в половину мощности и так и остался, тусклый и мерцающий. Затем наступила тишина.
Эмили показалось, что прошло очень много времени, прежде чем люк открылся, и на пороге появился никто иной, как Роберт Уайт.
-- Свет, -- сказал он, -- это замечательно.
-- Вы? Что все это значит?
-- Все очень просто, -- он освободил ее от ремней. -- Мы выбрали для посадки место, которое случайно оказалось занято секретной базой. Нас, естественно, приняли за шпионов и сбили. У них тут имеется один брэйнсканнер. Меня допросили с его помощью и убедились, что я чист. Потом должна была наступить ваша очередь. Но тут началась атака. Судя по всему, она оказалась успешной.
-- Погодите. Вы слишком бодро выглядите для прошедшего брэйнсканирование.
-- Эта процедура утомительна только для тех, кто пытается чтото утаить. Когда человек беспрепятственно позволяет копаться в своем сознании, все проходит легко.
Эмили встала, подошла к выходу и выглянула в коридор. Там было темно.
-- Там, откуда вы пришли, тоже нет света?
-- Я же говорю, база разгромлена. Удивительно, что свет есть хоть где-нибудь. Нам вообще повезло, мы оказались в дальнем боковом крыле и не попали под удар. Не исключено, что мы единственные оставшиеся в живых.
-- Слушайте, Уайт! -- Эмили почувствовала, что теряет самообладание. -- Из-за вас я влипла в эту историю, и вы обязаны меня вытащить! Мне плевать, как вы это сделаете, но вы должны это сделать!
-- Прекратите истерику. Я вам ничего не должен. Наш контракт не предусматривал выплату неустойки. Между прочим, из-за вас я угробил свой корабль. И я желаю выбраться не меньше вашего. Идите за мной.
-- Но здесь совсем темно!
-- Не совсем. Можно привыкнуть. Давайте руку. Ну? Так.
-- Куда мы идем?
-- К центру базы. Вряд ли здесь есть выход на поверхность.
-- А там не опасно?
-- Мой счетчик Гейгера молчит. Это были не ядерные и не аннигиляционные заряды.
-- Счетчик Гейгера?
-- У меня в часы вмонтированы датчики всех опасных излучений. Чертовски полезно в Дальнем космосе. Меня сейчас занимает вопрос, почему они не применили тяжелое вооружение. Или это была легкая эскадра, не имевшая такого оружия на борту, или они собираются здесь высадиться и исследовать развалины базы.
-- Тогда мы придем к ним прямо в лапы!
-- У вас есть конструктивная альтернатива?
-- Подождать.
-- Сколько времени? Когда они высадятся и сколько здесь пробудут? Разгерметизированы ли эти отсеки и, если нет, на сколько нам хватит воздуха?
-- Роберт... Что с нами будет, если нас поймают?
-- Во всяком случае, -- усмехнулся Уайт, -- за честь свою можете не беспокоиться. Вы им не менее отвратительны, чем они вам. А вообще, пленные в этой войне большая редкость и, следовательно, большая ценность. Это увеличивает их шансы на жизнь и уменьшает шансы на освобождение.
Они миновали последний едва тлеющий плафон аварийного освещения и погрузились в полную тьму. В темноте можно было разглядеть только светящиеся цифры на часах Уайта.
-- Жаль, что на Земле вышла из моды фосфоресцирующая косметика, -- заметил он. От вас сейчас было бы значительно больше пользы. Хотя, с другой стороны, в случае чего было бы труднее прятаться.
-- Уайт, ваши попытки острить... -- Эмили вдруг споткнулась о камень и едва не упала.
-- Откуда здесь этот булыжник? -- удивилась она.
-- Думаю, с потолка. А вот и еще один, -- Роберт остановился.
-- Я так и думал. Здесь проход завален, нам придется искать другой путь.
Они медленно двинулись назад, ощупывая стены в поисках нового прохода. Несколько раз они натыкались на двери, но те были закрыты и заблокированы.
-- Слушайте, Уайт, -- спросила Эмили, чтобы хоть как-то отвлечься от мрачных мыслей, -- почему нас подозревали в шпионаже? Разве есть люди, работающие на Империю?
-- Вне всякого сомнения. Думаю, не одна корпорация поставляет им оружие и технологии через колонии на Границе. То, что никто из крупных бизнесменов еще не попал за это под суд, говорит лишь о плохой работе наших спецслужб.
-- Но ведь с Коррингартом никогда не было торговых отношений. У нас нет общей валюты. Как же они расплачиваются?
-- Натуральным продуктом. В основном -- редкоземельными элементами и драгоценными металлами.
-- Я, кажется, нашла еще коридор.
Они свернули туда и сделали несколько шагов, как вдруг Уайт остановился, услышав какой-то шорох. В тот же момент лязгнула открываемая дверь, и им в лицо ударил луч света, показавшийся нестерпимо ярким.
-- Не двигаться! -- предупредил голос из темноты. -- Кто вы такие?
-- Экипаж корабля, сбитого несколько часов назад, -- ответил Роберт.
-- Мне сообщили о вас. Роберт Уайт и женщина, называющая себя Эмили Клайренс.
-- Предоставьте вести переговоры мне, -- прошипел ей на ухо Роберт.
-- Мы будем вам признательны, сэр, если вы также представитесь.
-- Майор Майкл Сэндерс. Что вам известно о состоянии базы?
-- Думаю, не больше, чем вам, -- пожал плечами Роберт. -- Насколько я могу судить, база полностью разрушена. Коридор, по которому мы пришли, завален. Слушайте, вы не могли бы опустить фонарь?
-- Всему свое время, -- ответил Сэндерс. -- Слушайте меня. Ситуация действительно такова, как вы говорите. База разрушена, и вряд ли кто-нибудь еще остался в живых. Нам надо выбираться. Вы, Уайт, прошли брэйнсканирование, и вам я могу доверять. В отношении вашей спутницы этого сделать не успели, и теперь уже поздно. Насколько я понимаю, вы впервые увидели ее сегодня утром и не имеете доказательств, что она та, за кого себя выдает. Однако, кем бы она не оказалась, ей так же важно выбраться отсюда, как и нам. На данном этапе у нас общие цели, и мы должны действовать сообща, -- с этими словами он опустил фонарь.
-- На базе есть установка транссвязи? -- спросил Роберт.
-- Была, но теперь, видимо, уничтожена. И учтите, я не собираюсь рассказывать вам, что и для чего здесь было. Достаточно сказать, что мы находимся в резервном крыле на глубине в несколько сот метров, и единственный путь на поверхность -- аварийный лифт. Идите за мной.
Майор двинулся вперед, освещая путь фонариком. Эмили хранила оскорбленное молчание. Роберт поинтересовался, велики ли шансы на исправность лифта.
-- У него автономное энергопитание, -- ответил майор. -- Если мотор уцелел, все будет нормально.
В нескольких местах стены и потолок бороздили трещины, и на полу лежали мелкие камни и кучи песка, но непроходимых завалов больше не было. Наконец луч фонаря уперся в двери лифта. Сэндерс нажал кнопку. Прошло несколько весьма неприятных секунд, прежде чем послышалось гудение, и двери раскрылись. Кабину залил свет, и Сэндерс погасил фонарь.
Подъем продолжался около 2х минут, и наконец лифт остановился. Прежде чем двери открылись, Сэндерс вытащил из кобуры лучевой пистолет.
-- Прошу прощения, мисс, -- сказал он, -- но до тех пор, пока ваша личность не установлена твердо, я вынужден буду требовать от вас полного повиновения. Мистер Уайт, не вздумайте возражать.
-- Я и не собираюсь, -- пожал плечами Роберт. Эмили наградила его ненавидящим взглядом.
5.
Все трое вышли на склон холма. Потайной люк за ними закрылся, и поверхность холма вновь обрела естественный вид.
Некоторое время все молчали, обозревая картину недавнего сражения. Громадные воронки указывали местоположение разгромленной базы землян. Но и коррингартийцам пришлось несладко: то тут, то там возвышались бесформенные груды оплавленного металла -- все, что осталось от боевых кораблей. У подножья отдаленного холма в конце широкой полосы содранного дерна лежал изувеченный "Крейсер".
-- Бедняга "Крейсер", -- вздохнул Роберт, -- полюбуйтесь, майор, что вы наделали! Правда, он был застрахован, но это не такое уж большое утешение в сотне парсеков от ближайшей страховой компании! Между прочим, я уверен, что именно его бренные останки привлекли столь нежелательное внимание имперских кораблей.
-- Нет, -- покачал головой Сэндерс, -- это была заранее спланированная атака. Они точно знали расположение базы.
-- Как вы думаете, все их корабли погибли?
-- Не знаю, -- ответил Сэндерс, -- во всяком случае, большинство. Но часть эскадры могла остаться на орбите. Кстати, поскольку небо безоблачно, они вполне могут наблюдать за нами в эту минуту с помощью оптических систем.
-- Не слишком приятная мысль. И каковы наши ближайшие перспективы?
Майор покосился на Эмили, но, видимо, решил, что нет смысла скрытничать.
-- Не знаю, успели ли связисты отправить сообщение, но, скорее всего, да. В этом случае в ближайшие часы его примут в штабе сектора. Некоторое время они будут ждать сообщения об исходе боя, и, не дождавшись, поймут, что бой проигран. При этом у них не будет никакой информации о численности и вооружении захвативших планету врагов. Естественно, в таких условиях они не смогут решить, стоит ли отбивать планету назад и если да, то какими силами. Не исключено, что они вообще решат махнуть на планету рукой как на малоценную, и тогда мы застрянем здесь на неограниченный срок. В остальных случаях они пошлют сюда звездолеты-разведчики, оснащенные всеми системами маскировки -- мы не увидели бы их даже с помощью специальных приборов. Остается слабая надежда, что они нас заметят и подберут; это может случиться не раньше чем через трое-четверо суток. Если нас не заметят, остается ждать прибытия экспедиции для строительства новой базы. Вы, конечно, знаете, что скорость движения в транспространстве зависит от энергии, а ее потребление зависит от массы, так что большим кораблям потребуется на этот путь недели две. Что касается вас двоих, то я не знаю, как скоро вам удастся попасть во Внутренний космос. С одной стороны, они заинтересованы как можно скорее отправить вас отсюда, чтобы вы не стали свидетелями строительства секретного объекта, а с другой стороны, межзвездного катера у них может не оказаться, а большой звездолет ради вас гонять не станут.
-- Что касается меня, -- сказала Эмили, которой надоело презрительно молчать, -- то, как только я доберусь до транспередатчика, за мной пришлют лайнер, но я не уверена, мистер Уайт, что на нем найдется место для вас.
Роберт пропустил это мимо ушей.
-- Насколько эта планета подходит для жизни? -- поинтересовался он.
-- Здесь, как вы видите, есть воздух и вода, -- ответил майор.
-- Что же касается пищи, то местная эволюция не поднялась выше членистоногих.
-- Приятная новость, мисс Клайренс: нам придется есть пауков, -- сказал Роберт, с удовольствием наблюдая брезгливую гримасу на лице Эмили.
-- Нет, -- возразил майор, -- в реке водятся жирные моллюски. Правда, нам не приходилось их пробовать -- у нас ведь был синтезатор пищи, но теперь он погиб вместе с базой.
Роберт повернулся и пошел к вершине холма. Сэндерс и Эмили последовали за ним. Пилот неспешной походкой вышел на вершину и вдруг рухнул в траву, как подкошенный. Майор немедленно последовал его примеру, увлекая за собой Эмили. Вдвоем они подползли к Уайту.
-- Взгляните, -- тихо сказал тот, показывая вниз.
По эту сторону холма также валялись обломки сбитых кораблей. Но было здесь и нечто новое.
Эмили никогда раньше не видела коррингартийских звездолетов и сразу обратила внимание на необычность формы. У земных кораблей высота значительно меньше ширины -- это удобно как при полете с ускорением, так и при постоянной силе тяжести, когда корабль стоит на планете: пассажирам не приходится постоянно сновать вверх-вниз, с яруса на ярус. Имперские же звездолеты высокие и тонкие, похожие на старинные ракеты -- при такой форме взлет сквозь атмосферу требует меньших затрат энергии, и коррингартийцы, чьи двигатели менее совершенны, чем земные, не могут себе позволить пренебречь этой экономией.
Корабль стоял в полумиле от холма. На первый взгляд, на нем не было повреждений. В нижней части корпуса темнели два открытых люка.
6.
-- Это не боевой корабль, -- сказал Роберт.
-- Да, -- согласился майор, -- мелкий транспорт или грузовоз.
-- Они уже вышли? -- поинтересовался пилот.
-- Вряд ли, -- ответил Сэндерс, -- мы бы их увидели либо с той, либо с этой стороны холма.
-- Мне, как образцовой шпионке, следует подать им сигнал, -- заметила Эмили.
-- Если вы попробуете это сделать, я вас пристрелю, -- сказал майор совершенно серьезно.
-- Что за прелесть эти военные! -- пробурчала кандидатка в шпионки.
-- Что будем делать? -- поинтересовался Роберт.
-- Наблюдать, -- ответил Сэндерс. -- Отсюда просматриваются все окрестности.
-- Не лучше ли перейти на "Крейсер"?
-- Нет. После того, как они осмотрят руины базы, они наверняка захотят осмотреть и ваш корабль. А на холм они, скорее всего, не полезут.
-- Если полезут, мы спустимся на базу.
-- Если полезут, мы будем отстреливаться, -- покачал головой майор.
-- Аварийный лифт предназначен для эвакуации, а не для проникновения на базу. Кабина ушла вниз, и нам ее не вызвать.
Прошел час. Трое землян лежали в траве на вершине холма, глядя на вражеский звездолет. Там не было заметно никакого движения.