Точный ответ на вопрос "Существует ли Бог?" Цикл НАЧАЛА ВЕЧНОСТИ
Вы читаете фрагмент книги о Боге, работа над которой практически закончена.
Идея Бога
Бог не ангел.
Станислав Ежи Лец
Боги политеизма - пусть и сверхъестественные существа, но боги природные, близкие человеку. Дриада - дух дерева. Афродита - богиня любви. Зевс - громовержец. Древнегреческие боги олицетворяют природные силы в сверхъестественном обличии, но олимпийцы находятся рядом с природой, в одном с ней космосе, они не покидают нашу общую вселенную. В мифах земные женщины рожают от богов детей, герои вступают с ними в схватку, олимпийцы участвуют в Троянской войне - реальный мир и сверхъестественные силы живут рядом. В теизме Аврамических религий (иудаизм, христианство, ислам) ситуация кардинальным образом меняется. Пуповина, связывающая природу и сверхъестественные существа, обрезается; Бог помещается вне мира и над миром. В энциклопедии "Религия" об этом сказано так:
Важнейшим моментом классического теизма является идея трансцендентности Б. по отношению к посюстороннему миру (лат. transcendere - "переступать"): Б. вне и сверх мира, он Творец его и Вседержитель. Последнее означает, что Б. не только творит мир, но и неизбывно присутствует в нем, направляя его развитие к сакральной высшей цели и вмешиваясь при необходимости в естественный ход событий.
У язычников бог - это дух природного явления, бог - идея природы. Теизм переворачивает картину мира: в нем уже мир есть идея Бога. Для древних греков боги - это обожествленная природа и человек; для монотеизма человек и вселенная - черновик Бога, и сей черновик Творец постоянно правит. В политеизме олимпийцы находятся сразу и над природой, и в природе. В Аврамических религиях ангелы и сам Творец пребывают вне природы, космоса и материи.
Откуда же люди узнали о едином Боге? Когда и где объявился будущий победитель натуральных богов?
Идея единого надприродного Вседержителя складывалась у семитских племен в XVIII - XIII веках до н.э. Библейская традиция приписывает создание монотеизма пророку Аврааму, ставшему в итоге предтечей двух мировых религий - христианства и ислама, а до этого - иудаизма. Именно оформлением религии иудаизма пророком Моисеем завершается многовековая переплавка политеистических представлений еврейского народа в веру в единого Бога Яхве. Иудеи начинают поклоняться Творцу, а не Тельцу, получают десять заповедей и подписывают с Яхве договор (Завет) о богоизбранности еврейского народа. Начинается история Библии, а точнее - Ветхого Завета.
Вся Библия формировалась в еврейской религиозной среде, и происходил сей процесс в глубокой провинции, на краю тогдашней Ойкумены. Ассирия и Вавилон, Египетское царство и Мидия, Греция и Рим - вот кто тогда творил мировую историю. Александр Македонский завоевывал Индию, римские орлы уничтожали Карфаген, персидские цари с сотнями тысяч воинов атаковали Европу, а в это время в пастушеской палестинской глуши пророки шлифовали представления о едином Боге, готовили идею, которой вскорости предстояло изменить весь мир.
В I веке до н.э. Рим окончательно утверждает свое мировое господство. Границы империи расширяются, в нее вливаются все новые народы, что во многом способствует кризису республиканской идеи. Демократам трудно удержать власть в многонациональной стране - здесь требуется власть императора. Римские орлы летят все дальше: легионы Цезаря уже маршируют по Франции, уже покорены Испания, Египет, часть Германии, империя все распухает. Таким континентом, таким новым Вавилоном управлять демократам не по силам. Рим республиканский сменяется Римом императорским.
Грандиозные масштабы империи, ее этническая пестрота высвечивают болезненное противоречие между национальным характером римских богов и многонациональным составом государства. Глобализму хозяйственных связей не соответствует национальная суть господствующей религии. Уму и сердцу персов и галлов все эти Юпитеры и Геры ничего не говорили.
Похожее противоречие, правда, с обратным знаком, имелось и в религии иудаизма. Евреи национализировали Бога. Создатель всех звезд, Земли и планет оказался связан контрактом с небольшим пастушечьим племенем. Человечество росло, увеличивалось, появлялись новые народы, царства, империи, а творец вселенной все пребывал на службе у небольшого по численности племени, затерявшегося на краю Ойкумены.
Два этих противоречия не могли не найти друг друга. Обширная землями, богатая народами Римская империя мучилась с национальной религией. Творец миров томился от безделья в иудейском плену. Богу и Риму оставалось найти друг друга. И тогда в мир пришел Иисус Христос.
Именно Христос и его апостолы отринули ветхий контракт и подписали с Творцом контракт новый, общечеловеческий, по которому Всевышний становился богом всех людей и народов. Тернистый, трехвековой путь христианства к званию имперской религии хорошо известен, и о нем сказано достаточно. Вопрос не в том, каким образом христианская церковь стала господствующей, а в том, за счет чего ей это удалось.
Боги сражаются и уничтожают друг друга на двух фронтах. Первый фронт - материальный. Одни жрецы вытесняют других жрецов, христианские храмы строятся, античные приходят в запустение. Второй фронт - души людские. Почему вера новая лучше старой веры? Вот главный вопрос. Интернациональный, имперский характер христианства - это всего лишь предпосылка его исторической победы. Один умный человек сказал, что еще ни один бог не пережил отсутствия верующих. Так по какой причине люди забыли Олимп? Почему душа человека поздней античности тянулась именно к Христу, а не к Юпитеру? Вот что важно понять. Почему люди перестали молиться громовержцу, и ушли в другие храмы, тем самым, обрекая повелителя молний на смерть.
Вопрос трудный, не простой. Чтобы не дать слабину в ответе, надо прочувствовать всю мощь христианского откровения, всю его просветленную силу, позволяющую мученикам входить в клетку со львами.
Кто такие боги-олимпийцы? Те же люди, только могущественные и бессмертные. Победил природных богов абсолютный Бог любви, надприродный абсолют. Почему?
Для правильного ответа на все эти вопросы, надо совершить два увлекательных путешествия. Первая экспедиция уведет нас в самые глубины космоса человеческой души. Мы узнаем, что такое любовь, вера. Второе путешествие будет не менее увлекательным. Мы махнем этак на пятнадцать миллиардов лет назад, в прошлое, к самому началу творения, узнаем, как создавалась наша вселенная, каким образом развивалась.
В конце концов, завершив обе экспедиции, мы вернемся в точку настоящего, но уже вооруженные точными знаниями о душе и мире. Тогда-то мы и сможем уверенно сказать, что есть Бог.
Человек любящий
Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь.
Апостол Иоанн
Начнем с любви. Досконально не разобравшись с ее феноменом, мы не сможем понять и саму суть Создателя. Да вот незадача: мы сразу упираемся в неприятный факт. О любви и счастье много говорят, пишут, даже поют, но вы от кого-нибудь слышали определение любви? В школе? В институте? По телевидению? Думаю, нет.
Удивительное чувство любви есть великая тайна. Сколько мудрецов и поэтов пытались ее, как золотую рыбку, поймать в сети определений, предложений и слов, а она с легкостью ускользала и продолжала резвиться в бурном житейском море. А сколько философов смотрели в лицо этого сфинкса, но так и не разгадали его загадку.
Тайна любви. Миллиарды людей о любви говорили, миллионы рассуждали, так неужели они до сих пор не смогли ее объяснить? Может быть, искомое определение любви создано? И все не так загадочно? И мудрецы прошлого давным-давно ответили на вечный вопрос?
История письменности насчитывает около пятидесяти веков. Письмо было создано на рубеже третьего и четвертого тысячелетия до нашей эры (в Египте и Месопотамии) приблизительно в период Урук Ш - Джемдет-Наср. Пять тысяч лет. Пятьдесят веков. Две эры. Неужели за это время люди так и не смогли сочинить и зафиксировать точное определение любви?
Давайте проверим. Это интересно! Посмотрим, что пишут о любви ученые мужи и откроем энциклопедию.
Любовь, интимное глубокое чувство, устремленность на другую личность, человеческую общность или идею. В древней мифологии и поэзии - космическая сила, подобная силе тяготения.
Формально к данному определению нельзя предъявить претензии. Вроде бы все верно, все гладко. А по сути? Увы. С содержательной точки зрения энциклопедическое определение не выдерживает критики. Здесь мы имеем чистую описательность. Данное определение абсолютно не выявляет сути феномена любви, не проясняет его содержания и поэтому никак не может считаться окончательным и исчерпывающим ответом.
Может быть, западный мир знает больше? Уж там мы найдем авторитетное мнение. Проверим и откроем энциклопедию на английском языке. Любовь, - читаем там, - глубокое, нежное, не поддающееся объяснению чувство привязанности, стремление заботиться о ком-то, возникающее как следствии схожести, осознания привлекательности черт или, напротив, исключительности.
Не поддается в западной традиции любовь объяснению. Об этот прямо пишут западные авторы в многочисленных популярных книжках о любви. "Химия", "кемистри" - этим словом сплошь и рядом в англоязычной литературе объясняется феномен любви. Точнее - никак не объясняется. "Химия", "кемистри", она либо есть, либо ее нет. Мол, существует некая магия биохимических процессов, пляска известных гормонов, но точно определить ее нет возможности.
Обратимся к узким специалистам и заглянем в словарь психологии. Но что это? Не обладающему исключительным терпением читателю следующий курсив вообще можно попустить.
Любовь - градационно-повышенное чувственно-эмотивное состояние психики индивида, сынтенционированное на предмет своей симпатии...
...любовь это и сублимативная модальность-степень чувственно-эмоционального респектположительного эгосимпатизированного отношения одного субъекта к другому субъекту, объекту...
... в лаконичной форме понятие любви можно эксплицировать-интерпретировать как: Я-значимый субъект значим для другого субъекта, для которого Я сам как субъект также ценностно-значим...
И две страницы текста в таком духе.
В чем недостатки такого подхода? Они очевидны. При наличии верных и точных деталей, господствует эклектичность и описательность, преобладают второстепенные частности. И самое главное: по-прежнему не ухвачена суть явления. Промежуточный вывод: в энциклопедиях работающее определение любви нам не найти.
Теперь послушаем философов и поэтов, украсивших бриллиантами афоризмов страницы книги мудрых мыслей. Что они говорят о любви? Уж мудрецы и поэты знают толк в нежном чувстве. Увы, нас ждет глубокое разочарование. Дело вот в чем: высказывания мудрецов о любви сплошь и рядом противоречат друг другу.
* * *
Любить глубоко - это значит забыть о себе. Ж.-Ж. Руссо
Истинная сущность любви состоит в том, чтобы... обрести самого себя и обладать самим собой. Г. Гегель
* * *
Любовь может изменить человека до неузнаваемости. Теренций
Только любовь делает человека самим собой. Платон
* * *
Такую игру можно продолжать до бесконечности, и пары высказываний, в которых смыслы спорят друг с другом, можно подбирать десятками, если не сотнями.
За пять тысяч лет, в течение которых человек царапает глиняные таблички, выводит знаки на пергаменте, скребет гусиным пером, стучит по клавиатуре ПК, созданы миллиарды и миллиарды текстов. Увы, ни в одном из них точного определения любви нам не найти. Раскрывающего тайну любви текста просто не существует.
Беатология - наука о любви и счастье
Мечта - это самый легкий и безопасный путь к желаемому.
В последние годы в России по телевизору частенько показывают фильм "В августе сорок четвертого", в нем эпизодическую роль играет некогда знаменитая польская актриса Беата Тышкевич. Беата - красивое имя, так узнаем же, как оно переводится, и заглянем для начала в латинско-русский словарь.
Beatus - блаженный
Beatitudo - блаженство, счастье
Само имя Беата произошло от древнеримского имени Беатриса: благословляющая, приносящая счастье. Так что не будет большой натяжкой, если имя Беата мы переведем как Дарующая Счастье.
Логос - слово, учение.
Беатология - наука о счастье и любви, а без любви, как мы докажем, счастья не бывает.
К чему это вступление? Новые смыслы требуют новых слов. Беатология не только называет характер любовных процессов, но четко указывает, в каком мире все происходит.
Именно в беатологии мы найдем для себя точное определение любви, искомую дефиницию. Специальной терминологией науки о любви увлекаться не будем, а раскроем суть явления в самом общем, популярном виде, благо, в любви, как в футболе, все разбираются.
С чего начинается любовь?
Беатология говорит так: любовь базируется на желаниях. В ее основе - все те психические напряжения, которые человеку подбрасывает собственное тело и окружающий мир. Страхи, вожделения, потребности, разнообразные стремления - все наша психика способна переработать в любовь и различной степени симпатии, разумеется, при выполнении определенных условий.
Вспомним, как стартует любовь. Для примера возьмем распространенный случай любви между мужчиной и женщиной. Процесс инициирует либидо, половое влечение. В случае его моментального удовлетворения ничего интересного и чудесного в большинстве случаев в дальнейшем не происходит. Совсем другое дело, если на пути эмоционального потока возникает препятствие, плотина. Тут-то все и начинает бурлить.
На ум сразу приходит история Ромео и Джульетты, в которой определяющую сюжетную роль играет вражда между семьями Монтекки и Капулетти. Пока мы, зевая, тянемся к яблоку, душа молчит, но стоит получить шлепок по лениво протянутой руке, как запретный плод начинает перевешивать все блага рая. Неудовлетворенное желание, наткнувшись на преграду, достигает степени гипержелания. Тогда и начинаются в психике самые интересные процессы. Гипержелание, это избыточное дерзновение души, зажигает над объектом нимб обещания счастья. Включается фантазия, возбуждаются мечты, начинает работать всем нам знакомый процесс стремления к счастью.
Стремление к счастью - ключевое понятие беатологии, ведь именно стремление к счастью есть основной, сердцевинный процесс человеческой психики.
Стремление к счастью- это мечтания о полном и идеальном удовлетворении желаний.
Ромео встретил Джульетту. Вскинулась юношеская гиперсексуальность и тут же наткнулась на барьер. Давняя вражда мешает исполнению желаний молодых людей, но она же помогает поднять градус стремления к счастью до точки кипения, до уровня бессмертной любви. Стремление к счастью, этот процесс перевода желания в мечты о его абсолютном и идеальном удовлетворении, начинает работать на полную мощь.
По сути, пьеса Шекспира есть образцовое академическое исследование на тему любви и счастья. В ней четко изложены все этапы и необходимые составляющие любовного процесса.
--
Желание. Гиперсексуальность молодого Монтекки.
--
Барьер. Вражда веронских семей.
--
Объект. Джульетта.
На начальном этапе на вход психики поступает желание. Некое препятствие включает механизм стремления к счастью, и человек начинает мечтать о его полном и идеальном удовлетворении. Если в поле его внимания появляется объект, достоверно обещающий таковое удовлетворение, то дело любви обеспечено.
Вот мы и получили искомое определение:
Любовь - это сфокусированное на объект стремление к счастью.
Раскроем матрешку определения:
Любовь - это мечтания о полном и идеальном удовлетворении желаний, сфокусированные на некий объект.
Если мы ждем от объекта идеального исполнения наших желаний, значит, мы любим его. Для любви желание есть самая настоящая шагреневая кожа, покуда мы желаем, до тех пор мы и любим. Любить можно человека, город, страну, идею, бога, деньги, но в любом случае объект любви берет на себя обязательство обещать нашим желаниям, сулить своими идеальными черточками полное удовлетворение. Отсюда и такая сумятица в попытках прояснения сути любви. Пестрота наших желаний заслоняет собой простой мечтательный механизм перевода вожделений в любовь.
Беатный механизм психики всеяден. Любое сорное желание, импульс он способен превращать в сладкую мечту и стремление к дивному счастью. Это философский камень души. Зависть, похоть, страх, ненависть - что ни забрось в него, а на выходе всегда получается чистое золото мечтаний о счастье. Стремление к счастью - золотоплавильная печь психики, переплавляющая зачастую низменное вожделение в ожидание сказки, в мечту о дивном и прекрасном мире. Но зачем нам эти сказки? Почему даже взрослые люди не могут без них обойтись?
Вообразим, любви нет. Из мира изъят механизм перевода неисполнимых на данный момент желаний в сладкие мечтания. Что тогда? Ничего хорошего. Мир сразу бы поскучнел, а может быть, и озверел бы в значительной степени. В том то и дело, что любовь представляет собой замечательный механизм психики, который защищает человека от неисполнимых желаний, позволяет управиться с любым вожделением.
Сердцевина души - беатный механизм психики
Без идеальности нет оптимальности.
Любовь базируется на идеальных мечтаниях в неидеальном мире. В нашей вселенной возбужденное неудовлетворенными желаниями стремление к счастью сталкивается с колючей, жестокой действительностью.
Для фиксации данного смысла и определим, назовем по-новому ту часть души, которая отвечает за любовь и счастье.
Беатный механизм психики - ключевое понятие беатологии.
"Беатный механизм психики", - говорим мы, и сразу становится ясно, что речь идет о переводе неисполнимых на данный момент желаний в мечтания о полном и идеальном их удовлетворении. Беатный механизм позволяет человеку получать удовольствия от объектов желаний авансом. Очевиден смысл и следующих слов и выражений.
Беатные мечтания - мечтания о полном и идеальном исполнении желаний; стремление к счастью - это и есть беатные мечтания. "Каждый человек имеет право на беатные мечтания" - так будет написано в конституции США, если ее перевести на язык беатологии.
Беатность объекта - степень обещания, с какой объект сулит счастье, возбуждает заветные вожделения (беатность Джульетты для Ромео близка к максимально возможной).
Имея в словаре слово "беатность", мы сможем точнее выражать свои мысли. Нельзя сказать "прекрасность Татьяны Лариной для Онегина", но можно рискнуть написать "беатность Татьяны для Онегина была низкой". Звучит непривычно, но смысл понятен: скромный бриллиант провинциального дворянства не возбуждал любовных мечтаний в столичном светском льве.
Чем тогда будет любовь на языке беатности? Сфокусированные на объект беатные мечтания - это и есть любовь.
С помощью нового слова можно будет подмечать такие нюансы как беатные запахи, беатные черты лица и даже беатное белье. Почему нет? Все что обещает нам счастье, попадает под прицел этой лексической единицы. Будущее и прошлое, заморские страны и домик в деревне, лотерея и упорный труд - все использует беатный механизм для обещания сказки. Человек себе польстил, назвавшись человеком разумным, в значительной степени он есть человек мечтающий.
В эндорфинный рай ведут две двери. Гормоны радости мы можем заработать непосредственным удовлетворением потребностей, а ежели таковых удовольствий не предвидится, то свою порцию гормонов головной мозг получит с помощью мечтаний через беатный механизм.
Свойства любви и ее объектов
Попробуем подобрать слова, описывающие характер наших любовных мечтаний. Великая мечта не переносит пределов, никакие заборы не должны стоять перед ней. Вспомним, что мы видим, когда мечтаем. Какую-то солнечную дорогу в розовом тумане, дали в сиреневой дымке, но ни в коем случае не тупик. Просторы любви всегда безграничны, уходят в очарованную даль без конца и края. Недаром влюбленные клянутся в вечной любви. "Любить? На время не стоит труда..." - сказал поэт. Так что слова "вечность" и "безграничность" как нельзя лучше сочетаются с настоящей любовью.
Также помогают высокому чувству "тайна" и "неизвестность". Точное знание и определенность убивают любовь, ей тогда негде размечтаться. Полюбила бы Джульетта Ромео, если б точно знала, что в итоге их ждет яд, кинжал, склеп, смерть? Вряд ли. Именно неизвестность, неопределенность будущего позволяет нам рисовать его беатными красками, мечтать его прекрасным и интересным. Тут уместно будет вспомнить старый анекдот о мальчике, бравшего с входящих в кинотеатр посетителей по десять копеек за то, что он не расскажет, кто убийца.
А какое слово авторы обожают выносить на обложки книг?
Тайна - условие из того же ряда. Кто не слышал, что должна быть в женщине какая-то загадка? А маска Зорро и мистера Икс? Черный плащ и шлем Дарта Вейдера из фильма "Звездные войны"? Тайна - это все тот же беатный баръер, без которого немыслима любовь, барьер, служащий одновременно взлетной полосой для беатных фантазий.
Вечность, безграничность, тайна, неизвестность - запомним все эти свойства любви. Они нам скоро понадобятся.
Вера как выключатель интеллекта
Верить можно только в сомнительное.
С любовью и счастьем мы разобрались. А что есть вера? Зачем она? Как соотносится беатный механизм психики с верой? Как оценивает веру психология?
Человеку надо добраться из Европы в Америку. Он покупает билет на самый современный океанский лайнер и в полной уверенности за свою безопасность отправляется в путь. Человек верит: через три дня он будет в Нью-Йорке. На дворе 1912 год. Корабль называется "Титаник".
Дважды два равно четыре. О чем здесь спорить? К чему верить? А теперь представьте: вы - Цезарь. Перед вами Рубикон. Тут надо полагаться на свою звезду.
Люди постоянно сталкиваются с разнообразными ситуациями, требующими принятия решений, а полной информацией они, как правило, не располагают. Что делать? Выход один - надо верить. Или не верить. То есть, принимать волевое решение. Но воля без подсказчика не работает, кто-то должен шепнуть воле, подсказать, что выбрать - веру или неверие. Таким подсказчиком является принцип удовольствия, всем нам хорошо знакомый с детства беатный механизм психики. Человек верит в то, во что ему хочется верить. Он верит в объект своей любви, во все то, что способствует работе беатного механизма и помогает накачивать тело гормонами радости. И это мудро. Зачем верить в неприятное? Если ситуация зыбкая, выбирать надо веру в хорошее. Когда человек не знает где истина, а где ложь, он выбирает счастье.
Вера - штука благодарная. Беатный механизм, оптимальный гормональный баланс подсказывает, во что надо верить, и послушный человек получает награду - вера усиливает, улучшает, стабилизирует работу беатного механизма любви. Она подавляет метания ума, своими сомнениями частенько провоцирующего разнообразные страхи. На клавиатуре нажимается клавиша "Вера", и происходит волевое отключение сомнений. Подавление излишних метаний интеллекта - это есть одно из главных назначений веры.
Именно вера защищает любовь от самого человека, от его собственного ума. Человек без веры - это Гамлет, вечно рефлексирующий, постоянно сомневающийся, не знающий, что выбрать: быть интеллигентом? стать королем? Ну а то, что вера движет горами, мы и так знаем. Ведь она гарантирует человеку любовь со всеми ее гормональными преимуществами.
Если смотреть на веру с точки зрения психологии, то вера религиозная ничем не отличается от веры житейской - работает один и тот же психологический механизм, крутятся одни и те же гормональные шестеренки. Можно верить в Аллаха, можно - в победу сборной Бразилии на чемпионате мира по футболу; содержание сознания разное, а процессы психики едины.
Беатный принцип
Смысл веры не в том, чтобы поселиться на небесах, а в том, чтобы поселить небеса в себе.
Томас Харди
Человек верит в то, что приносит ему счастье. Когда все вокруг зыбко и сомнительно, когда все истины относительны или невыносимо жестоки, лучший выход для человека - вера, которая сможет всеми правдами и неправдами защитить его любовь к жизни.
Все вышесказанное можно переплавить в беатный принцип: в ситуации неопределенности человек стремится найти беатный объект, способный пообещать ему счастье.
Мир предлагает людям тысячи, миллионы объектов веры, как религиозных, так и не религиозных; в меру своих возможностей они защищают людей от лишних страхов и сомнений, но всегда, окончательный выбор объекта веры происходит по подсказке души - гормоны суфлируют человеку, ведут его к правильному выбору, точному слову. Выбор веры определяется стремлением к счастью.
С понятиями любви и веры мы разобрались. Теперь - к Богу.
Главное из того, что мы раньше знали о Боге
Бог выше всяких определений.
Августин Блаженный
Начнем с энциклопедии "Религия".
Бог - священное олицетворение Абсолюта в религиях теистского типа: наивысшая персона, атрибутированная высшим разумом, сверхъестественным могуществом, тождеством сущности и существования и абсолютным совершенством. Б. выступает высшим предметом религиозной веры.
Если же мы заглянем в Библейскую энциклопедию, то узнаем, что в Священном Писании Богу везде усвояются высшие духовные совершенства, как-то: вечность, независимость, самобытность, неизменяемость, вездеприсуствие, всеведение, премудрость, правосудие, благость, любвеобильность, святость и истина, творчество и всемогущество, беспредельное величие и слава.
Отшлифованные определения Бога и его атрибутов нам не с неба свалились. Сотни и тысячи теологов и мыслителей подбирали эпитеты и прилагательные к короткому слову Бог.
Одним из таких подвижников был Дионисий Ареопагит (Псевдо-Дионисий) - христианский святой, неоплатоник, написавший около V века н.э. под именем Дионисия Ареопагита сочинения, имевшие исключительное значение для развития христианской мысли, и которые усердно изучались и много комментировались в Средние века. Посмотрим, как Дионисий Ареопагит пишет о Боге в сочинении "О таинственном богословии", и каким образом решает проблему богопознания того, кто "соделал мрак покровом Своим".
Условие познания Творца формулирует Дионисий Ареопагит так: "...только все отстранив и от всего освободившись, ты сможешь воспарить к сверхъестественному сиянию Божественного Мрака".
В начале трактата автор критикует рационалистов: "...которые настолько прилепились к дольнему миру, что возомнили, будто кроме естественного не существует никакого сверхъестественного бытия, наивно полагая при этом, что благодаря своим познаниям они могут уразуметь Того, Кто "соделал мрак покровом Своим". И если посвященные в Божественные таинства превосходят подобных, то, что можно сказать о тех совершенных безумцах, которые Бога, то есть запредельную Причину всего сущего, низводят из горнего мира в дольний, полагая, что Он ничем не отличается от (Пс. 17.12) множества созданных ими богопротивных изваяний?"
В дальнейшем автор так характеризует Бога: "Он запределен всему сущему", "Он, тем не менее, не есть что-либо телесное, поскольку форма, образ, качество, количество и объем у Него отсутствуют и Он не пребывает в каком-либо определенном месте", "Бог - это не душа и не ум, а поскольку сознание, мысль, воображение и представление у Него отсутствуют, то Он и не разум, и не мышление и ни уразуметь, ни определить Его - невозможно; Он ни число, ни мера, ни великое что-либо, ни малое, ни равенство, ни неравенство, ни подобие, ни неподобие".
В финале христианский мыслитель подводит итог: "обобщая: превосходство над всем совокупностью сущего, Того, Кто запределен всему сущему, - беспредельно".
В богословской традиции описания божественных свойств хорошо слышны два уже нам знакомых мотива. Во-первых, приписывание Богу всех мыслимых и немыслимых достоинств, а во-вторых, частое упоминание таких слов как "тайна", "вечность", "беспредельность", "непознаваемость".
Вспомним, для Ромео Джульетта была верхом совершенства, влюбленные часто досочиняют своим объектам невиданные достоинства. Во-вторых, при описании свойств беатного механизма мы сами не хуже Псевдо-Дионисия жонглировали словами из того же знакомого ряда: "тайна", "вечность", "беспредельность", "непознаваемость".
Отметим это двойное совпадение - мы еще к нему вернемся! - а пока что обратим внимание на важнейшее свойство Бога, особо отмечаемое Дионисием Ареопагитом, - запредельность всему сущему. Бог монотеизма вынесен из вселенной, расположен над природой, он абсолютно сверхъестественен, трансцендентен, что, как мы сейчас узнаем, его и спасло.
Гениальность монотеизма
До нашей эры, когда в семитских племенах формировалась идея единого Бога, его надприродный характер не казался столь уж важной особенностью. Евреи исповедовали монотеистическую религию, римляне славили Юпитера, греки бегали, прыгали и метали на Олимпийских играх в честь Зевса, и никто не уходил обиженным. Все изменилось в шестом веке до н.э. с изобретением науки. Появился мощный метод исследования и мира реального, и мира идей, который почти сразу же вступил в противоречие религиозно-мифологическим образом мышления античного человека.
Наука есть системное знание о реальности, проверяемое логикой и реальностью. В ее базисе - сомнения и проверки, а любая вера основана на волевом подавлении сомнений ради счастья, поэтому наука и религия не могут не противоречить друг другу. Разумеется, в прицел научного знания в первую очередь попали природные боги, потому что наука и есть знание о природе. Человечество в последние тысячелетия бурно развивалось, росло. Сейчас объектом его хозяйствования стала вся Земля, человечество стало геологической силой, заглянуло в космос, грозит Марсу - куда нынче спрятаться природным богам-олимпийцам? Ау, где вы, Зевесы? Отзовитесь, лешие и русалки! Молчат. Все природные явления рационально объяснены (исключения ничтожны), и в реальности не осталось места сверхъестественному.
Вот когда сказалась гениальность монотеизма. Он вывел Бога за пределы природы, и тем в значительной степени предохранился от нападок скептического разума и ударов науки. Именно надприродность Бога помогла выжить монотеистическим религиям в те времена, когда сотни других древних религий сошли на нет. Умны были создатели монотеизма, знали, куда упрятать Бога, дабы спасти его от критики разума. Может быть, им даже казалось, что спасают они Бога навсегда, что теперь богу их сыновей ничто не угрожает во веки веков.
Впрочем, данное преимущество монотеизма сказывалось больше во времена Вольтера, чем во времена Понтия Пилата. А пока у нас на дворе первый век нашей эры. Недавно распят Иисус Христос. Апостолы пишут евангелия. Стартует христианство - религия, которой предстоит изменить мир.
Откровения христианства
Нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, не необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос.
Апостол Павел
Сейчас трудно представить насколько ошеломляющее впечатление произвело христианство на античный мир, как свежо, богооткровенно оно прозвучало. Истории про христианских мучеников хорошо известны, поэтому сразу зададимся вопросом: что давало им силы терпеть нечеловеческие муки? И вообще: откуда этот невиданный энтузиазм адептов новой веры? Почему мир с таким энтузиазмом принял учение о религиозном агитаторе из Палестины?
Надприродный характер Бога? Может быть. То, что христианство убрало перегородки между людьми? Скорее всего. Ведь раб стал равен царю, провинциал - римлянину: все люди стали братья. Наднациональный характер христианства? И это тоже, но не в первую очередь. Все это стало важно потом, после того как христианская вера победила в душах миллионов людей. А вот за счет чего она одержала победу?
Не стало безвыходных ситуаций. Вера в воскресение Христово, жизнь вечную позволила христианину надеяться на спасение всегда. Что ждало язычника после смерти? Лодка. Харон. Билет в один конец. Скитания в мире теней. Все.
Верующий в Христа после смерти получал в награду все царство небесное, помощь всего ангельского воинства при жизни, а также возможность обращаться с просьбами напрямую к самому создателю вселенной.
Отныне верующему ничего не страшно. Какая бы беда на него не обрушилась, что бы ни случилась, вера в абсолютного всемогущего Творца поможет ему переработать любой страх и заботу в чистое золото любви. Язычники такими правами не обладали. Аристотель вообще говорил, что любовь к богам выглядит нелепо. Почему? Да потому, что дело людей исполнять обряды и приносить жертвы, а дело олимпийцев исполнять свою божественную работу. Языческий бог послушания требовал от своих рабов, исполнения обрядов и традиций, а не любви. Лев Толстой вспоминал, что рыдал слезами любви и счастья, когда его ребенок умер в младенчестве, и все благодаря вере. Ни язычник, ни атеист не смогли бы себя так вести в подобной ситуации, так как у них нет столь мощной психологической защиты. Их не охраняет вера во всемогущее надприродное существо, способное исполнять любые желания, и над которым не властны законы физики, химии и биологии.
Вот мы и разобрались с преимуществами христианства. Весь его строй направлен на задействование и эффективную работу беатного механизма. Христианство позволило на всю мощь запустить гормональную машину любви и таким образом одарило человечество счастьем.
Какой ценой? А цена у любви есть, ведь ясно, что счастье, защиту от любых страхов и желаний, просто так не получить. В общих чертах ответ насчет цены нами уже получен, а теперь поговорим подробнее на эту тему.
О вере и беатном механизме психики
И Сын Божий умер: это бесспорно, ибо нелепо. И, погребённый, воскрес: это несомненно, ибо невозможно.
Тертуллиан
Данное утверждение Тертуллиана, одного из наиболее выдающихся раннехристианских писателей и теологов, широко известно в виде максимы "верую, ибо абсурдно". Не все отцы церкви любят эту цитату, но она широко вошла в христианскую культуру, следовательно, правильно отражает какую-то сторону проблемы веры.
С точки зрения античного интеллектуала, да и здравого смысла, распятый человек не может воскреснуть, да и бог не может умереть. Ну и что с того, если вера в эти чудеса делает людей счастливыми? Если человек верит, что выиграет в лотерею сто рублей, в нем и гормоны шевельнуться на сто рублей, а если есть надежда выиграть миллион евро, то благодарный беатный механизм и гормонов подбросит соответственно. Любовь должна быть великой, чтобы она могла принести великое счастье. В соответствующей степени и вера обязана подавлять интеллект и его сомнения. Кто верит на копейку, тот и счастья получит на грош.
Человеку благополучному, но совестливому, порой бывает стыдно за свое неверие. Он бы и рад поверить в ангелов и спасение души, но не находит душевных сил. Стесняться тут нечего, ибо такое неверие естественно. Если внимательно почитать труды религиозных мыслителей, то и в них можно найти мысль о том, что человеку благополучному религия, в общем-то, и не нужна. Зачем успешным людям мечты о царствии небесном, когда в современном западном обществе полиция эффективно защищает их от преступности, медицина - от болезней, политическая система - от произвола власти, а психоаналитики - от всевозможных страхов.
Вера требует для своей работы психической энергии. Не дай бог, появятся серьезные проблемы (банкротство, опасная болезнь, потеря работы), тогда душа и возьмется за труд веры, и человек поспешит за помощью в храм. Уверенность в себе и вера в бога - это сообщающиеся сосуды: теряя уверенность в себе, человек начинает молиться, с приходом уверенности, вера уходит.
Сравним характеристики беатного механизма с характеристиками Бога. Теологи его наделяют такими свойствами: он бесконечен, таинственен, способен творить любые чудеса. Выходит: все, что нужно для максимально эффективной работы беатного механизма, все это имеется в наличии в идее Бога. В реальности человек не может себе найти такой абсолютно беатный объект. Муж наскучивает жене, жена - мужу, человеку рано или поздно надоедает один и тот же сорт виски, круг знакомых, идей. Столкновение с реальностью быстро прерывает устремившиеся в бесконечность мечты. Повторяющееся, однообразное удовольствие по законам физиологии приносит все меньшее наслаждение.
Бог лишен этих недостатков. Он всемогущ, непостигаем, бесконечен и поэтому никогда не прервет полет мечты и поток надежд. Представим: Бог явил себя нам во всей своей красе. Он отказался от посреднических услуг жрецов различных религий, появился на небе и открыл офисы и представительства по всей Земле. Чудо! Сенсация! Газеты опубликуют фотографии Бога, ученые наконец-то определят его физические характеристики, но, как гласит английская пословица: "Чудо - только девять дней чудо". Волна любопытства схлынет, ажиотаж пройдет - что дальше? Бог станет понятен до последней запятой, превратиться в обыденность. Стихи станут прозой. Где теперь разогнаться фантазии? А ведь для мечты требуется дорога уходящая за любые горизонты, грезы не желают знать преград. Знание убивает мечту, а Бог эффективен, пока его не видно, пока имеется возможность запустить механизм веры, чтобы летать мыслью по любым мирам.
Вывод: когда с Бога снимали мерки, чтобы пошить ему костюм из определяющих его слов, мерки эти на самом деле снимались с беатного механизма человеческой психики. Можно сказать, что создатели монотеизма заглядывали в ответ, подглядывали, каким должен быть объект, который сможет приносить людям счастье, а уже по этим меркам шили костюмчик. Эти художники рисовали Бога на облаках, а смотрели при этом себе в душу. Впрочем, так работают и настоящие живописцы. Они рисуют не то что видят, а то, что произведет сказочное впечатление на покупателя картины и ценителей живописи.
В Боге душа находит объект, равный ее мечтаниям. Именно поэтому идея Бога так удобно укладывается на душу, именно по этой причине Бог для верующего не чужой. Человек видит во Вседержителе все свое самое заветное.
Вспомним определение любви. Мы любим то, что обещает нам полное и идеальное исполнение наших желаний. Каковы возможности монотеистического Бога в этом плане? Они абсолютны и универсальны. Он создал человека, сотворил вселенную со всеми ее кварками и звездными туманностями за шесть дней. Он всемогущ, всезнающ. Под его управлением ангельское воинство. Возможности его безграничны. При желании уж он-то в состоянии исполнить любую нашу фантазию, организовать любое чудо, а не только маловероятное событие (с этим и лотерея справится).
Согласитесь, на этом фоне возможности Солнца, Луны, Золотых Тельцов и даже богов-олимпийцев - всех тех, кому поклонялись до победы абсолютного Бога - кажутся жалкими. А наш беатный механизм наивен - кто ему больше пообещает, того он и полюбит со всеми вытекающими последствиями. Человек раб своей любви.
Существует ли Бог?
Что есть Бог, мы уже поняли. Ясно, о чем кино. А существует ли он? Вопрос интересный. Религиозные деятели доказывают одно, атеисты другое, поэтому обратимся к энциклопедиям.
Открываем "Новейший философский словарь".
Однако, поскольку бытие Б., строго говоря, будучи предметом веры, не может быть ни доказано, ни опровергнуто с помощью рациональных средств...
Похожие мысли можно без труда найти и в других словарях и справочниках. Современные энциклопедисты, не в пример энциклопедистам-вольтерьянцам восемнадцатого века, стараются не участвовать в давнем споре, не без основания опасаясь обвинений в предвзятости. В общем, есть Бог, нет его - это науке не известно. Для авторов энциклопедий такая позиция, может быть, и правильная, но мы в своем свободном исследовании ни на кого оглядываться не обязаны, поэтому имеем полную возможность отыскать правильный и по возможности однозначный ответ.
Скажу больше. Мы такой ответ сейчас получим.
Итак, с душой мы разобрались, а что можно сказать о мире, в котором наши души ищут счастье? В каком мире мы умствуем. Что за вселенная пребывания дана нам в ощущения? Сколько ей лет? Каковы ее размеры? Имелось ли у нее начало? Каким образом она развивалась?
Ситуация усложняется и загадкой сотворения мира. Идея Бога не сводима к одной психологии и беатным потребностям тела, так как разум вечно будет тревожится проблемой начала времен.
Дом, который построил Эйнштейн
Идея Бога неотделима от идеи Создателя Вселенной.
Мишель Малерб. "Религии человечества"
Мы все живем в доме, который построил Альберт Эйнштейн. Дому этому около пятнадцати миллиардов лет, размеры его фантастические, и он все продолжает строиться. Дом этот - наша вселенная, и с каждой секундой он расширяется, увеличивается в размерах. С каждым тысячелетием, веком, а теперь и десятилетием, меняются и представления людей о нашем доме.
Вселенная не бифштекс, попробовав который на зуб, каждый может сказать, что он из себя представляет. Сложность мироздания требует построения неких моделей, через которые мы и понимаем мир. Последнюю такую теорию (ОТО - общая теория относительности) создал именно Эйнштейн, именно через очки его конструкции мы видим мир, так что не будет большим преувеличением сказать, что мы обитаем во вселенной создателя теории относительности.
Вообще-то здесь требуется широкий, обстоятельный разговор о соотношении форм нашего мышления с реальностью. Увы, в статью он не поместиться, поэтому надо поверить на слово Канту, утверждавшего, что между формами мышления и материей есть неустранимая пропасть.
Пространство-время, причина-следствие - эти понятия кажутся нам настолько очевидными, что почти невозможно поверить в их относительный характер, и убедить себя в том, что все это есть характеристики наших мыслей о природе, но не сама природа, способ человеческого мышления, а не способ жизни гор, океанов и звезд. Человек срастается с обыденными представлениями о времени и пространстве в той же степени, как привыкает к своему запаху. Запах своего тела нам кажется абсолютно естественным, но так кажется только нам.
Беда не в том, что человек есть мыслящая капля воды, а в том, что этой капле приходится обмысливать не океан, а само Солнце. Мало того, что светило больше и сложнее капли, так еще и природа капельки воды и горящей материи абсолютно различна.
Вселенная подобна раздувающемуся шару. Она растет, развивается, а мы пытаемся набросить на нее сеть пространства-времени, чтобы не заблудиться в ее дебрях. Причем сама материя не знает пространства-времени, данные категории в мир привносит разум. Известно, что для описания взаимодействия нескольких элементарных частиц категории пространства и времени не требуются. Когда же частиц становится очень много, тогда и появляется необходимость в некой метрике.
Кантовское открытие неадекватности наших форм мышления реальности не до конца восприняли не только обыватели, но и ученые. Их можно понять, ведь оно резко понижало вселенский статус мыслителей. Одно дело гордо исследовать равное себе мироздание, а совсем другое дело оперировать какими-то неадекватными реальности формами мышления. Да и финансирование в первом случае легче обеспечить. Кто выделит миллиарды долларов на изучение модусов мысли? К тому же ученые так срастаются с моделями, придуманными для объяснения мира, что начинают невольно мир подменять своими моделями.
Вспомним профессора филологии Генри Хиггинса из бессмертной пьесы Бернарда Шоу "Пигмалион". Он нашел вульгарную девчонку на мостовой возле Ковент-Гардена, воспитал Элизу Дулитл, поставил ей образцовую речь, а потом так очаровался собственным творением, своей Галатеей, что был рад даже жениться на ней.
Ученые подобны профессору Хиггинсу. Они подбирают реальности лучшие одежды, сочиняют ее модели, а потом готовы и уверовать в то, что эта модель и есть реальность. Такие научные работники напоминают верующих. Те воздвигают в своем сознании Бога, созданного по образу и подобию беатного механизма психики, дабы с его помощью обеспечить себе гормональные бонусы. Ученые же частенько абсолютизируют модели действительности, сочиненные на языке форм мышления, а не самой действительности.
Вселенная для них заменяется схемой. Так Аристотель верил в абсолютное время и пространство. Ученики Ньютона мыслили мир бесконечным ящиком со звездами, в котором уже отсутствует абсолютное пространство, но есть абсолютное время. Эйнштейн теряет эту абсолютность времени, но вводит понятие пространства-времени, которое жестко привязывается к материи. В ОТО пространство-время есть все еще атрибут материи, а не мышления. Пусть и в их относительной форме, но разум упорно цепляется за привычный способ мышления мира с помощью пространства и времени.
Подмена реального мира нашими упрощенными представлениями о нем так естественна, что в быту невозможно отказаться от столь удобного образа мышления. Но и в науке исследователи мира постоянно осуществляют такую подмену, начинают верить в модель как в реальность. После Резерфорда, сочинившего планетарную модель атома, в умах школьников нескольких поколений укоренилась следующая картина: в центре атома находятся большие протоны, а вокруг них планетками мотаются крохотные электроны. Позже выяснилось, электроны - вовсе не обычные частицы. Они обладают волновыми свойствами, и их лучше описывать как волну. Сейчас активно развивается теория струн, в которой всякая элементарная частица моделируется струной. Возникает вопрос: электрон - это все-таки частица, волна или струна? Похоже, ни то, ни другое, ни третье. Наши формы мышления не адекватны материи. Мы можем лишь подбирать модели для явлений природы и постоянно эти модели улучшать по мере поступления новой информации, противоречащей признанным моделям.
Ученый - это театральный художник. Он строит декорации, малюет задник, и в этом антураже и разыгрывает природа для нас свои спектакли. Правда, время от времени какая-нибудь неделикатная балясина вдруг прорывает холст и вываливается из реальности прямо на авансцену (опыт Майкельсона и был такой балясиной для физики). На сцене начинается паника и кавардак. Старые актеры продолжают отпускать заученные реплики, а молодые и рьяные налетают на невесть откуда взявшееся бревно, начинают шуметь и спорить. Одни таланты пытаются как-то замаскировать прореху, штопают задник, другие таланты толкают балясину обратно, и только гений знает, что надо делать.
Театр надо сжечь. Труппу разогнать. Вертеп уничтожить. А на пепелище выстроить театр новой науки, переписать декорации, намалевать заново звезды, и открыть новый сезон. Балясину же превратить в фундамент. И вновь театр полон, ложи блещут, учебники переписаны, и представление будет продолжаться, пока очередной айсберг не разорвет обшивку этого обреченного рано или поздно на гибель театрально-научного "Титаника".
Нынешний облик мироздания выявил американский астроном Хаббл в 1924 году. Он доказал, что во вселенной имеется множество галактик. Но самое удивительное открытие было сделано Хабблом в 1929 г. Оказалось, что спектры большинства галактик имеют красное смещение, и, исходя из эффекта Доплера, можно было сделать вывод: все звездные образования удаляются от нас. Причем величина красного смещения пропорциональна дистанции, отделяющей Землю от наблюдаемой галактики. Вселенная наша расширяется! Вот что это доказывало, а также то, что предсказания Фридмана оказались удивительно точными.
Статичная вселенная отныне сменилась вселенной динамичной. Мир растет, развивается, вселенная расширяется, и как оказалось, - это следует из общей теории относительности - вселенная должна иметь начало, некую сингулярную точку, в которой около пятнадцати миллиардов лет тому назад произошел Большой взрыв. Мироздание превратилось в постоянно надуваемый большой воздушный шарик. Точки на этом шарике - галактики, расстояние между которыми постоянно увеличивается, и скорость разбегания галактик пропорциональна расстоянию между ними.
Кто же автор Большого взрыва? И есть ли он? ОТО не поможет нам ответить на эти вопросы. По ОТО в сингулярных точках получаются бесконечные значения для масс и энергий, что бессмысленно, следовательно, в точке сотворения мира теория относительности не работает. О граничных условиях творения мира ОТО нечего сказать. На данный момент наука не может сказать, кто автор вселенной, да и есть ли у нее автор.
Верующим проще - для них существует универсальный ответчик.
Сотворение мира есть проблема философская, физическая, математическая, космологическая, но ведь большинство верующих приходят к Богу вовсе не для того, чтобы узнать, кто устроил Большой взрыв. По воззрениям монотеистов всемогущий Бог сотворил мир и людей, затем принялся управлять миром, а заодно казнить и миловать свои творения. Так что по психологическим приоритетам Всевышний распадается в душе человека на две неравные функции: Бога-защитника и Бога-творца. В первую очередь, человек просит от Всевышнего защиты и спасения. Данная функция Творца для людей наиважнейшая, а шестидневные заслуги по устроению мира вторичны.
Рядовой кинозритель платит свои кровные рубли не за то, чтобы прочитать в титрах фамилию режиссера. Ему подавай любовь, страсть, приключения и счастливый конец. Беатную историю требует зритель, а автор фильма его интересует в последнюю очередь.
Для массового верующего проблема вселенского авторства также второстепенна. Он приходит в церковь не к творцу материи, а к тому, кто сможет спасти и сохранить.
Ценность Создателя заключена в надежде на счастливую жизнь. Кто-то могучий и сильный обязан охранить человеческие устремления, защитить его любовь. В церковь идут именно к Богу-хранителю. Если оставить за Богом лишь функцию творения мира, храмы сразу опустеют. Защитник требуется униженным и оскорбленным, а не деистический, удалившийся от дел автор мира. Исцеление от тяжелой болезни. Поступление в университет. Счастье детей. Спасение во время военных действий. С мольбой о решении жизненно важных проблем люди припадают к иконам и мощам святых. И только когда жизни и здоровью ничего не угрожает, человек начинает мыслить о первопричине.
Но почему для людей так важно ответить на вопросы "кто создал мир?", "имеется ли у мира создатель?" Почему теологи и философы до сих пор ломают копья ради правильных ответов?
Наличие мирового творца дарит вселенной, а значит и нам с вами, смысл существования. Думающему человеку без причины мира неуютно. Приведу первую попавшуюся цитату из первого попавшегося журнала: "Я говорю, что как-то не могу ничему толком радоваться, пока чувствую, что бытие лишено смысла". Подобных высказываний можно подобрать тысячи. Что за ними стоит?
Наш вид называется хомо сапиенс. От животных мы отличаемся высоким уровнем интеллекта и сексуальности, и, пожалуй, ничем больше. Формы нашего мышления носят причинно-следственный характер. Беспокойный наш ум не может успокоиться, пока для каждого явления не подберет причину. Пусть квазиобъяснение, но хоть какое-то объяснение должно быть у всего. Тем более причину обязан иметь мир, в котором мы живем. В таком случае Вселенная сразу становится уютной.
Разумная причина мира придает смысл существованию человека мыслящего. Недаром Эйнштейн утверждал, что Бог не играет в кости, подразумевая: вселенная устроена разумно, и мы в силах понять ее законы.
Человеческая сущность не сводится к страхам и потребностям. Как существо мыслящее человек любопытствует, исследует природу, а так как он мыслит мир через призму причинно-следственных связей, то перед ним неизбежно встают вопросы о смысле жизни и причине бытия. Как абсолютный объект и мастер на все руки Бог и здесь незаменим.
Почему ученые, люди, как правило, благополучные и рационально мыслящие, зачастую верят в Бога? Зачем им эта гипотеза? Да затем, что Бог как творец и причина бытия привносит в него смысл. При наличии Творца, ученый становится его коллегой, который разбирает ошибки и задумки Перводвижетеля. Нус, Бог, Мировой Разум даруют исследователю статус соавтора Создателя, анализирующего великий проект, а не игру вероятностей.
Для большинства верующих созидательная функция творца на втором месте, это всего лишь бонус к его главному делу - спасению и охранению молящихся. Второстепенность миросозидательной функции Бога позволяет нам уже сейчас решить вопрос о существовании Всевышнего, не дожидаясь того, как решат физики вопрос со стартом вселенной. Проблему участия Бога в Большом взрыве оставим на сладкое, досконально разберемся в этом вопросе в других работах, а сейчас ответим на вопрос бытия Божьего. В конце концов, люди ходили в храмы и в ньютоновской вселенной, которой Создатель без надобности, так как она бесконечна, вечна и тем самым в принципе несотворима.
Точный ответ на вопрос "Существует ли Бог?"
Пришла пора точно и однозначно ответить на вопрос о существовании Бога. Что есть Бог, мы уже хорошо знаем. С точки зрения беатологии, это сшитый по беатной мерке человеческой души и вынесенный, упрятанный для достоверности за пределы вселенной сверхприродный абсолютный объект, вера в которого позволяет людям выстраивать оптимальный гормональный баланс.
Но существует ли Бог? Бог создал человека или человек Бога?
Вопросам этим не одна тысяча лет, и несть числа мыслителям, пытавшимся ответить на них.
Тот факт, что мы не зрим Создателя напрямую, разумеется, еще не доказывает, что его нет. Мы ведь не видим свои гормоны, но не сомневаемся в их существовании, особенно, когда нервничаем в автомобильных пробках. Интуиция, логика, косвенные эффекты вполне нам позволяют рассуждать об объектах, которых никто не видел, но которые все-таки существуют. Например, черные дыры (объекты со столь мощной гравитацией, что из них не может вырваться свет) наблюдать в принципе невозможно, но мало кто из физиков сомневается в их существовании.
Единственное требование, которое логично предъявить к таким "невидимым" объектам, - следующее: их существование необходимо доказать. Веры самой по себе, как бы нам этого не хотелось, недостаточно.
К истории вопроса, или Доказательства существования Всевышнего
Философы и теологи с давних пор пытаются доказать существование Бога. Еще во времена Аристотеля было известно историческое доказательство, выводящее необходимость существования Всевышнего из всеобщности веры в него. У того же Аристотеля можно найти космологическое доказательство: объект имеет свою причину, последняя также имеет причину, а в конце цепи обязана существовать абсолютная первопричина - Бог. Теологическое доказательство, известное со времен Сократа, утверждает, что совершенство и целесообразность мира возможны только как результат разумной целеполагающей Божественной воли. Онтологическое доказательство разработал Блаженный Августин. В нем существование Бога выводится из самого понятия Всевышнего. Бог мыслится одаренным всеми совершенствами, поэтому из его свойств нельзя исключить свойство существования.
Все эти идеи в XII веке Фома Аквинский перевел в систему, разработав пять доказательств существования бытия Божьего, которые впоследствии были опровергнуты Иммануилом Кантом. К примеру, онтологическое доказательство он опроверг так: существование не есть признак, принадлежащий к содержанию понятия, а потому и не может быть выведено из понятия с помощью логики. Увы, большинство доказательств бытия Божьего сводятся к указанию на необходимость такового бытия для социальных и прочих потребностей человеческих. К этому ряду можно отнести и космологическое доказательство, требующее первопричины бытия. Оно основано на потребностях нашего образа мышления. Мыслим мы в формах причинно-следственной связи явлений, следовательно, Бог как первопричина есть подыгрыш человеческому уму, его потребности в начале мироздания, причине.
Кант считал, что теоретически и логически существование Всевышнего доказать невозможно, и его мнение не опровергнуто до сих пор. Но ведь потребность в Творце и Защитнике никто не отменял. Поэтому Канту пришлось принять существование Бога в качестве постулата практического разума и построить свое, нравственное доказательство. Основано оно на необходимости веры в нравственного правителя мира, без которого невозможно установить баланс между моралью и человеческими стремлениями к удовольствиям. Кто-то ведь должен воздавать за грехи.
Теперь понятно, почему в романе Булгакова "Мастер и Маргарита" Воланд "за завтраком у Канта" предупреждал великого мыслителя о том, что смеяться будут над такими доказательствами. В логике Сатане не откажешь. Стоило ли разрушать доказательства бытия Божьего, основанные на необходимости такового существования для людских потребностей, чтобы в итоге выстроить аналогичное?
За четыре тысячелетия, на протяжении которых человеческий разум рассуждает об идее Бога, мыслителям не удалось создать ни одного достоверного, общепризнанного доказательства существования Всевышнего. Все придуманные доказательства опровергнуты. Возникает вопрос: может быть, мысль работала не в том направлении? Действительно, если нельзя доказать, что Бог есть, может быть, стоит попытаться доказать обратное?
Можно ли доказать, что Бога нет?
Чем занимались атеисты на протяжении последних веков? Почему они не сумели выстроить строгое научное доказательство несуществования Бога?
Вопрос интереснейший, диалектичный, с хитринкой. Действительно, в очередном параграфе будет приведено искомое доказательство несуществования Бога, но дело-то в том, что если Бога нет, то и атеизм в его полном классическом виде оказывается делом веры, со всеми вытекающими из этого последствиями. Атеизм тогда будет в значительной степени уравнен с религиями, а ведь он претендовал на большее. Но все эти нюансы оставим на потом, а пока посмотрим, что может сказать разум о сверхъестественном.
На первый взгляд, наука беззащитна перед сверхъестественными явлениями и ничего определенного о них сказать не может. Есть ли ангелы, нет ли ангелов - это науке не известно.
Но все обстоит не так безнадежно. Когда речь заходит о выборе между объясняющими явление теориями, в науке пользуются так называемой "бритвой Оккама". Автором данного методологического принципа является монах-францисканец Уильям Оккам, сочинявший свои трактаты в первой половине XIV века. В упрощенной форме принцип звучит так: "Не следует множить новые сущности без необходимости". "Бритву Оккама" также называют законом экономии мышления. Современная наука обычно использует "бритву Оккама" в следующем виде: из непротиворечивых объяснений некоего явления следует считать верным самое простое из них. Можно вспомнить и эйнштейновский вариант закона экономии мышления: "Всё следует упрощать до тех пор, пока это возможно, но не более того". Надо сказать, что традиция уничтожать изощренные идеи идет от самого святого Франциска, учившего братию избегать "пустого любопытствования".
"Бритвой Оккама" ученые мир активно пользуется для отсечения устаревших гипотез, а также для выбора правильной теории из имеющихся. Сплошь и рядом применяют принцип экономии мышления и в повседневной жизни. Когда опоздавший ученик рассказывает учителю историю о том, как он застрял в лифте, учитель понимает: тот просто проспал. Проспать все-таки проще, чем найти неисправный лифт. Когда в подворотне нам предлагают за смешные деньги купить акции золотодобывающих рудников, мы из двух гипотез выбираем самую очевидную: потомки Энди Таккера, Джефа Питерса и Остапа Бендера ищут простака, дабы его облапошить. Научи папа Карло Буратино принципу экономии мышления, и тот никогда не отправился бы искать страну дураков, чтобы закопать там свои золотые монеты.
В жизни мы имеем постоянный конфликт между беатными устремлениями души, ее тягой к счастью и "бритвой Оккама". Беатный механизм психики основан на фантазиях, принцип экономии мышления работает на отсечение лишних фантазий. Душа сочиняет - интеллект беспощадно редактирует, причем последний побеждает далеко не всегда. Среди покупателей акций злополучной "МММ" были не только шариковы. Умные, образованные люди, отлично понимающие, что собой представляет финансовая пирамида, также попались на удочку афериста. Почему? Тысяча процентов обещанной прибыли перебила все предостережения ума.
Прежде чем приступить к доказательству несуществования Бога, потренируемся на теплороде, эфире и волшебниках.
Докажем, что нет теплорода.
А) Была в истории науки гипотеза о существовании теплорода, особой субстанции, которая отвечает за температуру тел.
Б) Появилась в науке кинетическая теория тепла. Она с высокой точностью описывала соответствующие процессы и утверждала, что температура тел определяется движением молекул.
В) Начинаем думать и задавать вопросы. Кто видел теплород? Никто. Стоит ли всю вселенную накачивать теплородом, когда движение молекул и так все объясняет? Не стоит.
Г) Берем "бритву Оккама" и отсекаем теплород, уничтожаем лишнюю сущность.
Докажем, что нет эфира.
А) Из теории Максвелла следует, что электромагнитные волны должны распространяться с некоей постоянной скоростью. Но относительно чего надо измерять скорость света? Ведь абсолютный покой, о котором говорил Аристотель, теория Ньютона отменила, и теперь не существует абсолютного пространства, к которому можно осуществить привязку. По этой причине было постулировано наличие во вселенной эфира. Он наполняет пустоту, и в нем распространяется свет. Скорость распространения электромагнитных волн теперь определяется как скорость относительно эфира. Для наблюдателей, имеющих разные скорости относительно эфира, и скорость света должна быть различной.
Все эти логичные очевидности опроверг опыт Майкельсона. Скорость света, измеренная по направлению движения Земли, оказалась равна скорости света, движущегося перпендикулярно движению нашей планеты.
Датский теоретик Хендрик Лоренц попытался спасти эфир и объяснил полученный Майкельсоном результат так: летящие в эфире предметы уменьшаются в размерах, а время для них замедляется.
Б) В 1905 г. Эйнштейн совершает свою первую революцию в физике - придумывает специальную теорию относительности. Оказывается, в эфире нет надобности, если пересмотреть представления о времени, придать ему относительный характер. Отказ от абсолютного времени Ньютона и постулирование одинаковости законов мироздания для всех движущихся объектов позволили объяснить результат Майкельсона без привлечения дополнительных сущностей. Просто: каждый наблюдатель вселенной получил свои часы, свой масштаб времени - и проблема решена! Да, пришлось коренным образом пересмотреть представления о природе пространства-времени, изменить метрику вселенной, зато получилась достаточно простая и красивая теория движения тел. Сложность теории относительности частенько преувеличивают. Если сразу понять, каким образом она меняет представления о времени, то придумка Эйнштейна уже не выглядит головоломкой.
В) Сравниваем теории Лоренца и Эйнштейна. Первая требует заполнить всю вселенную неким невидимым эфиром. Но кто его видел? Никто. В каких взаимодействиях участвует эфир? Таковые неизвестны.
Построения Эйнштейна куда более привлекательны. Они не требуют вселенской подпорки в виде неведомого эфира, а решают проблему наведением порядка в умах. "Разруху в голове" убирает автор теории относительности, рушит вслед за Коперником очередную "очевидность" наших представлений о мире.
Г) Достаем "бритву Оккама" и отсекаем лишнюю сущность - прощаемся с эфиром.
Прежде чем взяться за волшебников, скажем вот о чем. Когда разум натыкается на необъяснимые факты, он чуть ли не рефлексивно идет самым простым путем - придумывает сущность, которая якобы все объясняет, отвечает за эффект. Так теплород взял на себя ответственность за нагревание предметов, эфир - за шалости линеек и часов при субсветовых скоростях. Но придумывание новых субстанций - это, как правило, такое объяснение, которое лишь маскирует проблему. В случае с теплородом пришлось разбираться с процессами взаимодействия молекул, их движением. Когда взялись за теорию эфира, оказалось, что надо не мир надувать эфирным газом, не сущности новые сочинять, а в первую очередь требуется проанализировать наши формы мышления, через которые мы смотрим на мир, пересмотреть представления о себе, представления о категории времени, и тем самым понять и мир.
Прощаемся со сказочными волшебниками, магами и колдунами.
А) Некоторые маленькие дети верят в Деда Мороза, сказочных волшебников и колдунов.
Б) Есть писатели, любящие сочинять сказки и получать за изданные книжки деньги. Имеются добрые издатели, печатающие эти книжки.
В) Еще существует наука - детская психология, которая объясняет, почему неокрепшей детской психике полезна вера в добрых волшебников. Так что нам выбрать? Верить вместе с неразумным чадом, что сейчас из-за угла к нам выйдет самый пренастоящий Дед Мороз с мешком или все-таки согласиться со знатоками детской психики?