— С добрым утром, милая! Как спалось?

  — Здравствуй, любимый! Не знаю... я почти не спала. Знаешь, всё какие-то мысли крутились в голове, беспокойство...

  — О чём?

  — О работе. Этот последний проект не даёт мне покоя. Я не знаю, как свести воедино собранный материал. Вернее, как бы я не интерпретировала разрозненные факты, вывод всегда однозначен и, при этом, совершенно дик и невозможен.

  — Что такого ты насобирала, не понимаю? Расскажи подробней.

  — Нет, не сейчас. Извини, я должна сначала сама разобраться.

  — Ну, хорошо. Мне тоже нужно работать. До связи вечером, целую!

  Экраны мониторов, расположенных за десятки километров друг от друга, опустели. Веб-камеры фиксировали теперь только интерьеры двух комнат. Разных, но неуловимо похожих: в его квартире мебель, светильники, бытовая техника и другие предметы были выполнены в стиле округлого 'ретро', девятнадцатый-двадцатый век; у неё угловатый 'модерн' — металл, стекло и пластик. Но и там и там полки стеллажей заставлены книгами — у него настоящими бумажными изданиями, она же предпочитала аудио-формат. Хотя оба давно не брали их в руки — в Сети читать и слушать намного удобней, даже во время работы.

  

  — С днём рождения, любимая! Ты получила подарок и цветы?

  — Спасибо, родной! Это так мило с твоей стороны, мои любимые тигровые розы! Я буду наслаждаться их запахом... долго...

  — Ты снова грустишь? Не надо, прошу тебя. Жизнь прекрасна и удивительна!

  — Конечно, дорогой мой. Только вот... мне что-то совсем одиноко последнее время. Ты... хотел бы... встретиться?

  — Что? Встретиться?! Это невозможно, ты же знаешь. Как тебе такое могло прийти в голову?!

  — Прости... я переслушала недавно 'Фиесту' и очень завидовала героям. Они такие живые по сравнению с нами! Всегда вместе, хотя им тоже мешает многое... и рядом с другими людьми. Они могут касаться друг друга, танцевать, любить и целоваться по-настоящему, а не в филинг-костюмах; ревновать, ненавидеть и просто говорить, глядя в глаза, а не в монитор...

  — Господи, я даже не думал... Мы ведь женаты уже столько лет, но у меня никогда даже не мелькнула мысль прикоснуться к тебе или к кому-то ещё. Это... это бесстыдство, грязь и похоть! Извини, я сейчас не хочу больше тебя видеть. Пока.

  Экраны погасли одновременно.

  

  — Здравствуй, любимый!

  — Привет!

  — Ты на самом деле подал на развод?

  — Подавал. Доктор Феликс отсоветовал, и я отозвал заявление. Да и правда, с тобой ведь гораздо веселее, чем с кем-то ещё. Всегда можно поговорить по душам, обсудить книгу или стоящий фильм. Другие женщины зациклены на сериалах и собственной внешности. Из всех моих знакомых ты единственная интересуешься искусством, к тому же — работаешь, а не сёрфишь в Сети бестолковыми часами.

  — И это все причины?

  — Нет, конечно, ты же знаешь. Я всё ещё люблю тебя... и за твои вывихи тоже!

  — Спасибо и на этом.

  — Пожалуйста.

  Они помолчали.

  — Как ты считаешь, доктор Феликс настоящий человек?

  — Что ты опять выдумала, господи! Нет, это надо же, а?! А кто же он, по-твоему?

  — Просто мне иногда кажется, что все, с кем мы встречаемся через Сеть, находятся так далеко, что от них осталось одно изображение... как старые фильмы — актеры уже давно умерли, а в фильмах они живут, пока их кто-то смотрит. От этого накатывает жуткий страх...

  — Глупышка! Ну, что ты, в самом деле? Я здесь, рядом! Смотри, я приложил ладонь к экрану — сделай так же, и ты почувствуешь моё прикосновение, раз уж тебе хочется. Ну, как? Уже лучше?

  Она кивнула, закрыв глаза. Он с минуту внимательно смотрел на её лицо, потом и сам смежил веки, не отнимая ладони. И на какой-то миг ему показалось...

  Он отдёрнул руку в смятеньи. И жена вздрогнула в ту же секунду, глянула испуганно и улыбнулась смущённо. Её пальцы безвольно съехали по стеклу и исчезли с экрана.

  — Почему нас так мало осталось, милый?

  — Наши предки — 'золотой миллиард'. Только таким способом человечество смогло выжить...

  — Я не об этом. Нас мало, потому что у нас нет детей.

  — Ну, естественно, господи! Откуда им взяться? Да и зачем? Можно, конечно, зачать потомство в пробирке, но тогда у нас не останется времени на самих себя. А так мы свободны и счастливы навсегда! Тем более, когда впереди — вечность!

  — Не произноси это слово, пожалуйста. От него веет космическим холодом...

  — Опять эти страхи, милая. Ты явно перетрудилась со своей статистикой. Давай махнём на Канары... Слушай, отличная идея! Ты ведь хотела увидеться по-настоящему. Вот и будем отдыхать на соседних островах и смотреть глаза в глаза через пролив, вживую — представляешь?!

  — Как здорово, любимый! Я побегу собираться...

  

  Солнце в зените, голубое бездонное небо, золотой песок, изумрудные волны... сплошные штампы, но лучше не скажешь. Да и зачем?

  Две веб-камеры, закреплённые на пальмовых стволах, на противоположных берегах пролива, долго пытались увеличить и сфокусировать изображения, но так и не смогли разглядеть друг друга...