С пятого этажа отеля, выстроенного на побережье, открывался изумительный вид на залив. Океан раскинулся до самого горизонта, густая поросль деревьев, отдалённо напоминавших средиземноморские сосны, подступала к воде, оставляя полосу чистейшего белого пляжа, на который нехотя наползали маленькие ленивые волны. Над лёгкой зыбью кружили местные птицы - некоторые очень даже смахивающие на земных чаек, а некоторые - совершенно экзотические, как и положено на чужой планете.
Километрах в трёх по воде скользила яхта, но на самом пляже было малолюдно - буквально несколько отдыхающих. Всё вокруг дышало спокойствием и безмятежностью. "Трудно себе представить, - подумал Иван Зиглер, - что всего четыре года тому назад за Аллу шли бои".
Тогда СМИ широко комментировали эти сражения. К счастью, бои оказались короткими, и поверхность планеты пострадала мало: ударное соединение Земной Федерации почти сразу отрезало главные силы пратов, и те так и не смогли провести массированную бомбардировку.
Иван посмотрел на часы. "Чёрт бы побрал Шамиля, - подумал он. - Вытащил меня сюда, и мало, что не встретил, но уже второй день сам не появляется!"
Стараясь успокоиться, Иван прошёлся по номеру взад-вперёд и уже не в первый раз попытался привести в порядок в голове всё, что он слышал и читал про Аллу.
Алла находилась достаточно далеко от ближайшей населённой системы Федерации. И здесь как раз Шамиль Готье служил, его приятель ещё по школе. Шамиль занимал не последнюю должность в комитете Охранного департамента Планетарной Дипломатической Миссии или коротко ПДМ - организации, игравшей на просторах освоенного космоса примерно ту же роль, что когда-то на Земле легендарная ООН. Департамент занимался опекой планет, где худо-бедно, но уже возникла цивилизация.
Если задуматься, то не только праты, но и сами земляне, когда они только-только начали осваивать дальний космос, вели себя по отношению ко вновь открытым мирам совсем не как добрые самаритяне, особенно если встреченные аборигены ещё не вылезли из пещер. Так на корню была, фактически, загублена пара культур, сохранившиеся представители которых теперь влачили хотя и сытое, но тупое существование в наскоро созданных резервациях-заповедниках на бывших собственных планетах, ставших придатками в структуре добывающей промышленности и системе межзвёздного туризма.
Но когда земляне столкнулись с деяниями пратов, они ужаснулись - и, наконец, приняли достаточно жёсткие законы, согласно которым, ни одна корпорация не могла вести самовольный бизнес на вновь открываемых мирах, если там имелась разумная жизнь, какие бы богатства на планете ни находились.
Трёхсотлетний опыт полётов в дальний космос открыл некоторую закономерность возникновения жизни во Вселенной, и, вопреки многим утверждениям, жизнь оказалась не такой уж редкостью, хотя разумные формы встречались, естественно, не на каждом шагу. Не везде и млекопитающим удавалось взобраться на вершину эволюционной пирамиды, однако формы живых существ имели значительное сходство.
Праты, цивилизация которых строилась на нещадной эксплуатации природных ресурсов любой открываемой планеты, начали использовать безответных алланцев как разумный рабочий скот. Они преспокойно практиковали рабство даже в своём обществе, и ждать при этом более гуманного отношения к представителям других рас не приходилось. Земляне до подобного впрямую и ранее не опускались, и, освободив Аллу, приняли наконец конкретные законы, защищающие более молодые культуры.
Алла как раз относилась к типу планет, поживиться богатствами которых нашлось бы множество охотников: залежи золота, редкоземельных элементов, алмазов, нефти, урана, и много чего ещё, и при этом из-за соответствующего наклона оси - райски стабильный климат в большинстве широт.
В последний год здесь начали активно расти курорты, хотя земля под отелями выделялась только на правах аренды у местных жителей на 10 лет с возможностью последующей пролонгации договора. Государственной политикой Земной Федерации стало объявление защиты аборигенов от разрушающего влияния технологической цивилизации до тех пор, пока общество Аллы не окажется полностью готовым к подобному укладу.
Золото или те же алмазы вывозить разрешалось только как официальную плату аборигенов за некие услуги, которые земляне могли им оказать. Если какой-нибудь турист попадался на таможне с мешочком драгоценностей без соответствующего документа, закон оказывался суров: нарушителя ждало, как минимум, понижение на пять пунктов в Социальном Статусе. Для человека достаточно солидного это было равносильно краху карьеры. Для юноши, не успевшего достичь соответствующего уровня СС, наказание оборачивалось годами принудительных работ, а по их окончанию - пожизненным присвоением лишь первой социальной категории.
Именно поэтому, как сообщали СМИ, с момента окончания войны с пратами на Алле из бизнесменов присутствовали в основном только специалисты туристического бизнеса или торговцы ширпотребом. Чуть меньше года тому назад обнаружилось, что алланцы просто с ума сходят по предметам земного изобразительного искусства - картинам, статуям и тому подобным вещам. Причём не только и не столько уже готовым, сколько сделанным, что называется, "на месте", с натуры - именно за такое аборигены платили, не скупясь.
Однако прилететь на Аллу мог позволить себе далеко не каждый - слишком далёкое и дорогое путешествие, но, тем не менее, как только заговорили о спросе на предметы искусства, сюда сразу хлынуло большое число арт-ваятелей. Часто они добирались до Аллы на последние деньги в расчёте заработать состояние. Формально в этом не было ничего противозаконного, но когда на таможне остановили очередного "Рубенса", нелегально вывозившего пятьдесят кило алмазов, ПДМ отреагировала соответствующим образом. Въезд "творцов" ограничили не менее жёстко, чем въезд бизнесменов: теперь для попадания на Аллу арт-ваятелям требовалось иметь конкретный заказ с письменно заверенным свидетельством.
Шамиль вызвал Ивана срочной и очень дорогой транк-депешей, в которой дал понять, что для Зиглера как раз есть великолепный официальный заказ. Иван хорошо понимал, что его приятель многим рискует, явно пользуясь служебным положением, и потому заказ, видимо, был на самом деле очень выгодный.
Иван после развода прочно сидел на мели: Айгюль оказалась ещё той стервой, а земные законы в подобных вопросах, особенно после Эпохи Великой Реформации Ислама, защищали в большей степени женщин. Надо сказать, что Зиглер был во многом сам виноват: он верил в истинные чувства и не позаботился соответствующим образом прописать в брачном контракте нюансы разделения имущества при возможном разводе.
Бывшая жена, доказав в суде, что у неё отсутствуют иные источники существования, ободрала только-только начавшего прилично зарабатывать арт-ваятеля как липку. Впрочем, вряд ли стоило винить её больше, чем существующие законы.
Иван в одночасье остался без собственного дома в Найроби - месте, где последние лет сто селились арт-ваятели, а его счёт в банке похудел настолько, что называть его вслух "счётом" стало даже неприлично. Айгюль и её адвокат, войдя в раж, пытались отобрать даже набор ваятельских инструментов и аппаратуры, но свои "орудия труда" Ивану удалось отбить - ведь это тоже были его единственные "средства к существованию".
И вот сейчас Шамиль по дорогущему стелларкому, потребовал, чтобы Зиглер немедленно бросал все дела.
- Рви когти сюда, парень! - заявил Шамиль.
Иван вяло объяснил, что он теперь почти нищий, и чтобы купить билеты на Аллу, ему придётся заложить последние штаны.
- И заложи! Заложи, что хочешь, но прилетай! - чуть не заорал Шамиль. - Тебе ВСЁ компенсируется! А если высшее руководство узнает о моей протекции, то я точно должности лишусь. Именно поэтому звоню не с работы, за свой счёт, и как ты понимаешь, счёт мне придёт немалый!
- Ну в двух словах-то скажи, что за заказ? - Иван сделал последнюю попытку выудить информацию из приятеля.
- ПРИ-ЛЕ-ТАЙ! - отчеканил, как отрезал Шамиль. - Я же сказал: уедешь богатым человеком. Официально! Номер в отеле для тебя будет забронирован и оплачен - за пару дней я сам заплачу, и не вздумай меня подвести! Я уже направил запрос на визу для тебя - по каналу Планетарной Миссии, между прочим. Так что - смотри: если подведёшь, то я точно в полном дерьме окажусь. Находи деньги, где хочешь, но жду тебя максимум через две недели. Пока, до встречи!
Готье отключился.
Иван с минуту смотрел прямо перед собой, в точку, где до этого светилось изображение приятеля, а потом смачно выругался и стал ходить по комнатушке, которую теперь снимал, словно тигр по клетке.
Хорошенькое дело - возьми билет до Аллы! В одну сторону на Аллу и не продавали, значит, обязательно придётся брать обратный, хоть и с открытой датой. То есть удовольствие обойдётся тысячи в две с половиной, как минимум. Плюс деньги на время полёта - а это неделя в пути, не меньше, плюс стоимость питания и тому подобные штучки на борту рейсового звездолёта, что тоже не по льготным ценам.
И никаких заказов нет, даже аванс нигде не перехватишь...
Зиглер вздохнул и через информационную систему перевёл в транспортную компанию, выполнявшую рейсы на Аллу, нужную сумму. На его дистрофическом счёте оставалось около шести тысяч кредитов - и на эти деньги надо будет ещё как-то жить! А если Шамиль полную авантюру предлагает?
Хотя что-что, а Шамиль никогда не слыл трепачом. Значит, он выудил действительно сногсшибательный заказ...
В дверь номера постучали. Иван поспешно крикнул "Войдите!"
Появился местный служитель, одетый в подобие архаичного земного фрака, сшитого, безусловно, специально на алланца, но всё равно смотревшимся комично. Видимо, к этому стоило привыкнуть.
У алланцев тоже существовали расовые различия, но в целом они подпадали под некий общий видовой "стандарт", как и земляне. Можно было сказать, что, аборигены напоминают людей - они являлись гуманоидами, но при этом выглядели до боли смешно. Фигурой они больше всего напоминали некую помесь человека с пингвином: почти полное отсутствие шеи, покатые плечи и широкий таз.
Аборигены выглядели нелепо в службах терминала челноков или за гостиничной стойкой. Приземистые, коротконогие, с плосковатыми лицами - они казались персонажами из гротескной анимации.
Но алланцы почти боготворили землян, и это сильно скрашивало ощущения, которые Иван начал непроизвольно испытывать, как только увидел первого жителя планеты.
Служитель поклонился Зиглеру и предал письмо в наноконверте - ваятель ни на секунду не сомневался, что оно от Шамиля. Передача послания таким способом означала, что Готье старается соблюдать конспирацию.
Выпроводив служителя и дав ему пятёрку "на чай", Зиглер поелозил над специальным швом конверта декодирующей кромкой личного коммуникатора. Через секунду материал письма тихо зашуршал, распадаясь, а в воздухе возникло изображение Шамиля.
"Дружище! - Шамиль умоляюще сложил руки на груди. - Виноват, что не встретил, но - дела, я ж госчиновник! Спешу сообщить, что с твоим заказом всё а-атлично. Буду сегодня к вечеру, встретимся - всё расскажу, всё обсудим. Ты только пока ни о чём ни с кем не трепись. Будут вопрсоы - мол, приехал отдохнуть, заказы поискать - и всё. Больше - ни звука!"
Изображение исчезло, от конверта осталось несколько малозаметных крошек на столе. Иван крякнул, сдул пыль, ещё немного послонялся по комнате и поплёлся на пляж.
х х х
Готье, как и обещал, вернулся под вечер.
Иван успел наплаваться, позагорать, пообедать в ресторане с на удивление приемлемыми ценами и поболтать с одним из постояльцев, назвавшимся представителем Марсианского уранового консорциума.
Зиглер удивился - он считал, что коли на Алле нет, и пока не предвидится, разработок полезных ископаемых по стандартным земным технологиям, то бизнесменам от подобного производства здесь делать нечего. О себе он сообщил то, что и рекомендовал Шамиль.
- Ну, - улыбнулся бизнесмен, - судя по тому, что вы нашли деньги на билеты, чтобы съездить "поискать заказ", вы не очень-то бедствуете.
Иван пожал плечами.
- Всё в мире относительно, - философски заметил он. - Кое-как наскрёб. А вы как собираетесь вести дела? Ведь на Алле урановую шахту или золотой прииск уж точно не откроешь!
Бизнесмен охотно кивнул:
- Разумеется! Но ведь ПДМ рассматривает разные варианты включения тех же залежей урана в число продуктов, на доходы от которых аборигены могли бы быстрее развивать свою цивилизацию. - Он хихикнул и добавил: - Развивать так, как нужно Федерации, ну вы меня понимаете?.. И если золото и алмазы они ещё кое-как сами выковыривают из земли и несут нам, то уран или ниобий добыть не смогут. Всё равно придётся находить некий компромисс. ПДМ сейчас над этим задумалось, ломает голову - и вот я здесь! - Он открыто засмеялся с явным чувством собственного достоинства. - Мы, как-никак, старейшая горнодобывающая компания вне Земли!
- Понимаю... - глубокомысленно кивнул Иван.
Он собирался задать ещё вопрос, но в этот момент на веранду ресторана вошёл Шамиль, зорко оглядел полупустой зал и направился к столику Зиглера.
Шамиль выглядел настоящим государственным чиновником, причём статус его чувствовался во всём. Декоративная арафатка цветов Федерации, лёгкий, почти прозрачный по погоде бурнус, в широком разрезе ворота которого выглядывала традиционная белая сорочка с "бабочкой", на среднем пальце левой руки - внушительный перстень-коммуникатор с гербом ПДМ. До блеска начищенные чёрные остроносые штиблеты с дырочками выглядывали из-под складок одеяния, словно клювы двух любопытных птиц.
Приятели обнялись, Шамиль подчёркнуто холодно поздоровался с урановым бизнесменом, и тот, чувствуя, что стал лишним, деликатно откланялся.
- Колись, - сказал Зиглер, когда после традиционных "Ну как ты?.." они пропустили по первой, - выкладывай, что у тебя за работёнка?
- А-а! - расплылся в улыбке Шамиль и погрозил пальцем. - Такой заказ сложно найти, не будучи госчиновником, а вот заработать на нём совершенно официально - уже просто, главное соблюсти приличия, так сказать... Честное слово, через какое-то время ты уедешь действительно богатым человеком! И, кстати, твои акции как арт-ваятеля серьёзно поднимутся, славу приобретёшь. Ведь пока мало кому удавалось создать здесь нечто, достаточно монументальное. Все ваятели пока по мелочам работали... Ты, надеюсь, старому приятелю отстегнёшь десять процентов за хлопоты? Ну должен же и я тоже что-то зарабатывать помимо жалования, верно?
- Не вопрос, дружище, - согласился Иван, - но что за заказ-то такой, что озолотиться можно?! Неужели, действительно большие деньги?
Готье хитро прищурился, секунду разглядывал Зиглера, а потом разлил по рюмкам текилу, которую, как услышал в новостях Иван, уже собирались производить на местных плантациях из прекрасно прижившейся агавы.
- Клянусь Аллахом, этим якобы не пьющим богом предков, ты заработаешь много, - заверил Шамиль. - За успех нашего общего дела!
Они лизнули соль, выпили и закусили ломтиками лайма, пришившегося на Алле, как и агава.
- Вот прикинь, - сказал Шамиль, - сколько, говоришь, у тебя увела твоя стервоза?
- Миллиона три в общей сложности.
- Хорошая сумма, - с уважением согласился Готье и махнул рукой: - Но тут ты всё вернёшь с горкой. Я не знаю, сколько времени тебе потребуется, чтобы сделать статую человека, высотой метров пять, но миллионов десять ты получишь!..
Зиглер округлил глаза и присвистнул.
- Неплохо, да? - продолжал Шамиль. - По два миллиона за метр изваяния! Заказчики, правда, жалуются, что вывернули карманы наизнанку, но деньги найдут, никуда не денутся.
Говорил бы это кто другой, Иван бы ни за что не поверил, но Шамиль всегда отличался точностью в делах - оттого и сидел на своём месте в ПДМ.
- Изваяние? - переспросил Иван. - Что за изваяние?
- Статуя, обычная статуя. Ты статую сможешь сделать?
- Статую - кого? Местного аборигена? Или их бога?
Шамиль хихикнул:
- Говорю же - человека! Это один военный пилот. Хотя он для местных почти что бог.
- Вопросов нет, сделаю! И кто же это такой чести удостоился?
- Пилот штурмовика из первой земной группировки, оказавшейся в районе Аллы. Они сразу вступили в бой с пратами.
- А откуда аборигены знают про такое? - удивился Иван. - И зачем им статуя этого пилота?
Шамиль усмехнулся и налил ещё текилы.
- Изваяние! - Он поднял вверх указательный палец. - Аборигенам страшно понравилось это слово. Всегда и почаще говори "изваяние" - им всё понравится ещё больше.
- Хорошо, я так и стану делать, - пообещал уже чуть захмелевший Зиглер.
Шамиль снова усмехнулся и продолжил пояснения:
- Пилота звали... э-э... - он покопался в выскакивающих из его гербового перстня голографических окошках, - Касим Яранцев. Его штурмовик подбили, он совершил вынужденную посадку на Алле как раз в районе одной местной деревушки в горах. Праты выслали отряд, но то ли недооценили возможности земного пилота, то ли этот Касим был парень ловкий - он тогда сумел уничтожить всех. Аборигены ликовали: с неба свалился чуть ли не бог, который стал убивать гнусных захватчиков, понимаешь?.. Давай, кстати, выпьем за победу над пратами - Алла райское место!
- Да уж, я заметил, - энергично кивнул Иван. - Райское.
- И очень, очень прибыльное! - Шамиль аж вытянул губы трубочкой и прищурил глаза.
Зиглер почмокал, высасывая лайм:
- А что дальше случилось с пилотом?
- Дальше, собственно, случилось именно то, из-за чего у тебя есть теперь хорошая возможность заработать. Праты, естественно, выслали новый отряд. Наш пилот понимал, что следующим заходом они просто разбомбят всё вокруг, от деревни не останется камня на камне, и он ушёл оттуда, отводя от жителей угрозу бомбардировки. Я читал в сводке информации, что с ним хотели пойти несколько мужчин, чтобы помогать отстреливаться, но он сказал, что так они создадут лишний повод для карательной операции. Праты, естественно, всё равно уничтожили бы эту деревню, но пока суд, да дело, на поиски штурмовика подоспело наше ударное соединение и получилось так, что в этом районе образовался первый плацдарм землян на Алле. А пилот всё-таки погиб, да... Не так давно кто-то там из старейшин деревни услыхал, что земляне ставят памятники героям - то ли увидел земную статую, то ли ещё как-то, и они решили увековечить у себя этого Яранцева. Изваяние сделать.
Иван покачал головой и сказал задумчиво:
- А красивая история, чёрт побери!
- Разумеется, - согласился Шамиль. - Парень заслужил немного славы. Наши волокитчики всё не соберутся ему памятник на бюджетные деньги поставить, а вот аборигены собрались. Они там даже вроде как музей героя организовали, теперь хотят статую...
- Изваяние, - чуть усмехнувшись вспомнил Иван.
- Точно! - хохотнул Шамиль. - И, знаешь, очень удачно получилось, что старейшина обратился ко мне первому, когда я ездил с инспекцией в их район. Я, конечно, сразу про тебя и подумал, расписал господина Зиглера как великого арт-ваятеля. Но ведь так оно и есть, а работа великого творца должна стоить денег. Я уж постарался набить тебе цену! - подмигнул дипломат.
Зиглер непроизвольно ухмыльнулся:
- Сумма уж больно фантастическая. У них деньги-то такие есть?
- Да брось ты! Тут везде золота и алмазов полно. А этот заказ даст тебе не только деньги, но и славу, как я уже говорил. Лишний раз прославишь не только пилота-героя, но и сам себя. Ты ведь давно хочешь стать по-настоящему знаменитым - так вот он, шанс.
- Звучит заманчиво... - пробормотал Зиглер. - И когда встречаемся с заказчиками?
- Завтра. Сегодня ещё чуть расслабимся, а завтра займёмся делом...
х х х
Делегация из четырёх "пингвинов" столпилась у двери в номер. Шамиль, возвышаясь над ними, стоял чуть в стороне и радостно скалился.
Вперёд выступил пожилой алланец - глава деревенского совета или, по-простому, староста.
- Мы счастливы приветствовать землян, - сказал он на вполне приличном общеземном, хотя Иван видел, что на шее у него висит неактивная сейчас коробочка интерлингва. - Мы очень уважаем господина Готье, и уверены, что он подобрал нам очень великого мастера. Нам нужно сделать очень хорошее изваяние...
Зиглера, как любого художника, покоробило слово "мастер", в восприятии творческих людей Земли уже много поколений ассоциировавшееся, скорее, с рутинной работой, чем со статусом "творца". Но сильно польстил эпитет "великого".
- Деревня обязана жизнями наших детей вашему земляку. Если бы не он, злобные праты убили бы всех! - добавил староста.
Зиглер поклонился:
- Я почту за честь создать изваяние нашего соплеменника, сделавшего так много для народа Аллы.
- Уважаемый Ир-Таки! - подал голос Готье, обращаясь к пожилому алланцу. - Я поведал ваятелю Ивану о том, что случилось когда-то. Иван очень занят, у него много заказов, но он сумел выкроить время, чтобы прилететь сюда и сделать замечательный подарок во славу дружбы народов Аллы и Земли.
Иван усмехнулся про себя - занят он как раз не был, а просто сидел без работы.
- Я приглашаю вас разделить с нами трапезу, после чего вы отдохнёте с дороги, а завтра поутру тронетесь в путь, в вашу деревню.
За обедом аборигены, метаболизм которых был чрезвычайно близок к обмену веществ у землян, с удовольствием вкушали изыски ресторанной кухни отеля. Иван поинтересовался, далеко ли находится место, куда предстоит ехать. Выяснилось, что сначала придётся проехать километров пятьсот вдоль побережья на слайдере, а далее, где слайдер-трасса пока не проложена, ещё около двухсот по предгорьям.
- Конечно, получится достаточно долго, - сказал на ухо приятелю Шамиль,- но свободного индивидуального найма дальнего транспорта у нас пока тут нет. Выделить дипломатический транспорт я не могу по понятным причинам. Ты тут хоть и по спецвизе, но совершенно частное лицо, поэтому не должно просматриваться никакой протекции, упаси Аллах. Придётся добираться с аборигенами, они за вами приедут на станцию слайдера.
- Но это даже интересно! - обрадовался Иван. - Они приедут на каких-нибудь ездовых животных?
- Ага! На страшных местных рогатых и мохнатых конях-людоедах! - Шамиль хохотнул и налил ещё вина - за обедом они пили местное сухое, очень похожее по вкусу на земной рислинг, но с более мягким, "цветочным" оттенком.
Иван озадаченно посмотрел на приятеля.
- Шучу! - отмахнулся Шамиль. - В здешних краях вообще почти нет серьёзных хищников, всё совершенно безопасно. Во многих местах, конечно, ездят на животных, но наши друзья, - он кивнул на чинно кушающих алланцев, - уже пользуются упрощёнными автокарами. Так что доберёшься с относительным комфортом.
х х х
Начало поездки не отличалось от такового на любой другой, уже обжитой людьми планете. Чуть меньше часа - и они оказались на последней станции слайдер-трассы. Стандартная платформа с залом ожидания и эскалаторами была пуста: смонтированная дорога здесь обрывалась, а дальше тянулась пустое пока индукционное полотно: как сказал Шамиль, роботы строившие продолжение магнитопровода, ушли вперёд километров на тридцать.
Внизу, у основания эскалатора, ждали ещё несколько аборигенов. В этом регионе жили вассо-таки - народ, к которому принадлежали и заказчики Зиглера.
Немного в стороне припарковались три автокара - простые транспортные средства, фактически, самоходные тележки на широких колёсах низкого давления, способные курсировать по заданному маршруту на автомате или в ручном режиме управления. На двух тележках стояло по шесть сидений, а на третьей, грузовой - только два, туда и погрузили инструменты Зиглера и кое-какие припасы, купленные жителями деревни в располагавшейся недалеко от отеля фактории..
После нескольких минут почтительных поклонов и касаний предплечьями - у аборигенов этого края так вежливо здоровались - кавалькада двинулась в путь.
Ир-Таки рассказал Зиглеру, что дорога займёт не менее суток: по горным тропам даже такие машины землян не могут двигаться быстрее. Правда, если ехать на нарапах, местных ездовых животных, то выходит много дольше.
Сиденье в целом было чуть-чуть маловато для землянина, но большого неудобства не случилось, и Иван устроился вполне сносно.
Маленький караван, шурша шинами на каменистой почве, устремился по тропе в горы. Солнце пока вскарабкалось совсем невысоко, не успев нагреть воздух, пронизанный свежими ароматами местных трав. Отдалённые вершины хребта, тянувшегося почти параллельно побережью, маячили ослепительными шапками снегов на фоне ярко-синего неба Аллы. Вдоль тропы, шедшей здесь с небольшим уклоном, курчавились заросли плотного высокого кустарника. Несмотря на слова Шамиля об отсутствии, опасных хищников, у двоих вассо-таки Иван заметил вполне серьёзного вида луки и стрелы.
Пока ехали, староста немного рассказал о своей деревне. Называлась она Озор и стояла на берегу небольшого озера в долине меж отрогов тянувшегося перед ними хребта. Вассо-таки выращивал скот, пряли пряжу, ткали красивые ковры. Иван хотел спросить о добыче алмазов, но не стал акцентировать лишний раз вопросы оплаты, полностью полагаясь на проработку этого вопроса Шамилем.
В одном месте в склоне каменистого холма, поднимавшегося слева от тропы, зияла огромная оплавленная воронка, ярко блестевшая на солнце карамельными наплывами спекшегося камня и почвы - шрам от когда-то шедших здесь боёв. Чуть дальше показалась ещё одна воронка, потом ещё одна. Растительность вокруг страшных отметин была выжжена метров на сто, и эти отметины войны пока только слегка подёрнулись новой зеленью. Хотя дезактивационные команды явно устранили все остаточные поражающие факторы нуль-взрывов и никакой радиационной и полевой активности вокруг уже не осталось, Иван передёрнул плечами, представив себе, что тут творилось когда-то.
Старейшина заметил взгляд Зиглера.
- Праты, - подтвердил Ир-Таки, кивая на воронку. - Если бы не земляне, они бы превратили всю нашу землю в ад. А если бы не Касим Яранцев, такая же большая яма осталась на месте нашей деревни.
Иван покивал и, включив коммуникатор, посмотрел на голографии пилота-героя, предоставленные ему Шамилем.
Его более молодые сопровождающие, ехавшие в этой же тележке, тоже почтительно вглядывались в изображения, вытягивая короткие шеи.
Согласно биометрическим данным, пилот Касим Яранцев особым героем не смотрелся. Роста всего метр семьдесят пять, правда, сложен был крепко. Тёмно-русые волосы ёжиком, чуть раскосые глаза и выступающие скулы, прямой и даже чуть с горбинкой нос - в этом человеке явно перемешались разные азиатские и европейские крови. Выражение лица казалось слишком добрым - совсем не под стать боевом пилоту.
Странно, подумал Иван, что мысль поставить памятник пришла в голову не землянам, а аборигенам. Впрочем, так случалось очень часто и в земной истории: некого героя ли, пророка ли часто возносят не его соплеменники, а какой-нибудь другой народ. Впрочем, возможно, сейчас это и хорошо, а то получалось бы, что земляне навязывают алланцам собственных героев. А так благодарные жители Аллы заказывают памятник - точнее, изваяние! - чтобы прославить героя Земли. Красивый и очень благородный поступок с их стороны.
И, кстати, весьма дальновидный - особенно вкупе с музеем, о котором упоминал Шамиль. Ведь весь этот край явно скоро станет туристической Меккой, и музей придётся тут очень даже кстати. Золото золотом, но когда сюда по-настоящему поедут туристы, всякие поделки местных промыслов будут прекрасно продаваться рядом с музеем, принося не малый доход.
Зиглер поинтересовался, откуда в Озоре нашлись экспонаты для музея Касима Яранцева.
Ир-Таки пару секунд смотрел на землянина, а потом попросил повторить вопрос, включив интерлингв. Коробочка что-то пропищала, и староста кивнул, расплываясь в смешной улыбке:
- У нас остались кое-какие его вещи, а ещё твои соплеменники разрешили нам взять некоторые части его разбитой летающей машины.
- Ясно... - кивнул землянин. - Я с удовольствием посмотрю на ваш музей.
Староста поклонился в знак признательности, а остальные вассо-таки, которым он перевёл эти слова, одобрительно закивали, перешёптываясь.
Они заночевали у ручья, стекавшего с гор, хотя машины на автоуправлении легко могли двигаться и в полной темноте. Вассо-таки, похоже, не доверяли таким возможностям земной техники, а Иван не стал их разубеждать. Он долго любовался на россыпь звёзд на ночном небе, на спутник, который был поменьше земной Луны и назывался здесь Гутар-ано.
Все алланцы уже спали, и только Ир-Таки сидел чуть в стороне, не решаясь нарушить молчание землянина. Зеленовато-серый Гутар-ано полз над вершинами хребта, высвечивая его резкие очертания на фоне иссиня-чёрного звёздного неба. Где-то изредка покрикивали местные ночные то ли птицы, то ли звери.
Старейшина кашлянул:
- Скажите мне, уважаемый Иван, а страшно ли это - летать среди звёзд?
Зиглер не ожидал подобного вопроса. Он чуть поёжился от легкого ночного ветерка и, старательно подбирая слова, ответил:
- Сейчас нам это уже не страшно. Но ведь земляне не сразу научились летать среди звёзд. Очень долго мы не умели летать там далеко и быстро. Сейчас у нас это получается. Мы летаем быстро, далеко и ничего не боимся.
Пожилой вассо-таки вздохнул:
- Как вы думаете, уважаемый Иван, мы сможем когда-нибудь этому научиться - летать среди звёзд?
Вопрос снова слегка поставил Зиглера в тупик - он не был дипломатом и не слишком глубоко задумывался о политике, проводимой властями Федерации на населённых планетах, аборигены которых находились на низком уровне технического развития. Но если судить по отдельным примерам, то никто категорически не препятствовал овладению земными знаниями. Конечно, делалось это осторожно и очень постепенно. Сообщалось, что земляне строили школы, давали знания по специальным программам самым высокоразвитым народам на открытых ими планетах, прививая там расовую терпимость, чтобы эти аборигены далее уже сами просвещали своих менее развитых сородичей, не порабощая их при этом.
- Я уверен, что вы сможете, - сказал он. - Но такие знания получают не так быстро - вам придётся многому учиться.
Ир-Таки вздохнул:
- Я это понимаю. Мы очень хотим учиться. Каждый молодой вассо-таки в нашей деревне хотел бы стать похожим на Касима Яранцева, быть таким же храбрым и управлять звёздным кораблём! Мы обязательно построим школу, чтобы учиться, вот только снова накопим золото и алмазы.
Иван в полумраке с удивлением покосился на алланца:
- Снова накопите? Простите, а в каком смысле - снова?
- Ну, мы пока должны поставить изваяние Касима Яранцева. У нас почти были собраны средства на школу, но мы решили поставить изваяние. Во-первых, это память землянина, защитившего нас. Во-вторых, Шамиль Готье сказал, что раз у нас есть музей героя, то надо обязательно иметь и его изваяние - у вас это называют памятником.
Иван потёр переносицу, подавляя улыбку: Шамиль, похоже, неплохо развёл аборигенов на деньги.
Вслух он сказал:
- Я уверен, что у вас получится накопить и на школу. Школа ведь тоже нужна.
Староста вздохнул:
- Мы обязательно накопим. Это тяжело, но накопим. Мы хотим иметь хорошую школу. Вы, наверное, устали, уважаемый Иван. Поспите - завтра ещё почти полдня пути.
Накопите, подумал Зиглер, устраиваясь в прихваченном по совету Шамиля спальном мешке, золота и алмазов у вас везде много.
х х х
На место прибыли уже далеко за полдень. Путь лежал через перевал, тропа сузилась, попадалась масса оползней, в общем, двигались медленно. Деревня немного напомнила старинные земные поселения на Балканах - домики из камня-плитняка с крышами, крытыми красноватыми пластинками обожжённой глины, тонули в зелени садов, живописным полукольцом окружавших почти круглое озерцо.
Несмотря на то, что он не шёл пешком и, тем более, не ехал верхом, Иван, не привычный к поездкам в столь спартанских условиях, действительно устал. В Озоре не оказалось никаких удобств типа душа или высокотехнологичных туалетов - подобные земные новшества сюда не проникли, хотя по наличию автокаров можно было надеяться на некие блага цивилизации. Впрочем, у аборигенов имелось нечто вроде древних земных бань, и усталому человеку даже в двадцать пятом веке горячая вода и пар очень помогали. Так что Иван сначала расстроился из-за отсутствия земных удобств, но после "бани", окунувшись в прохладную воду озера, почувствовал, что иногда вполне можно обойтись и без всего этого. Хотя бы какое-то время.
Наутро после завтрака Ир-Таки повёл показывать музей. В центре чисто убранного каменного сарая, словно алтарь, возвышался кусок обшивки штурмовика. На нём была прикреплена сильно повреждённая форма пилота и покорёженный взрывом унистрел - личное ручное оружие, которое земные дипломаты разрешили оставить в музее. Вдоль одной из стен расположились столы, где жители выставили и другие вещи, когда-то принадлежавшие погибшему пилоту.
С удивлением, Иван заметил самую настоящую книжку - потрёпанный томик избранных стихов разных поэтов в переводе на общеземной язык. Книга была напечатана обычной бумаге, но обработана консервант-наногелем - веществом, хорошо знакомым арт-ваятелю. С одного угла книга оказалась чуть подпалённой, но в целом, сохранилась очень неплохо, учитывая, через что она прошла, пережив хозяина.
Пилот Касим Яранцев точно был романтиком, а иначе с чего бы он таскал с собой на боевые вылеты стихи?
- Надо же... - пробормотал Зиглер, машинально беря экспонат: вассо-таки пока не догадались установить таблички "Руками не трогать".
Он полистал книжку и на одной из страниц в глаза бросились строчки написанные древним поэтом Александром Пушкиным:
"В надежде славы и добра
Гляжу вперед я без боязни...."
Дальше шли рассуждения про деяния некого земного императора, но Зиглеру не они стали интересны.
Здорово сказано, подумал он. Словно как раз про этого Касима Яранцева - ведь он явно без боязни смотрел вперёд, защищая аборигенов, хотя мог бы, наверное, тихо отсидеться в горах и дождаться наших. Хотя нет, боялся, конечно, но поборол страх. На то он и герой, чтобы никто не видел его страхов. Вряд ли он думал о славе вообще, но вот, слава нашла его, и Иван Зиглер обязательно поставит достойный памятник.
"И прилично на этом заработает", подсказал внутренний голос.
Собственно, а что такого? Он же не бесплатно прилетел сюда, столько денег на билеты угрохал, да и вообще... Ладно, он постарается, чтобы памятник вышел действительно достойным. В конце концов, он и сам, как арт-ваятель глядит вперед, если не в какой-то надежде "добра" - сейчас вокруг никто не воюет и никакой "злобы" нет, - то, по крайней мере, в некоторой надежде славы, это точно. Станет эта часть материка туристическим центром, а она определенно им станет, и туристы с разных планет увидят табличку с именем не только героя Яранцева, но и автора скульптуры.
Точнее - тут Иван улыбнулся, - изваяния. Плюс автор этот заработает кругленькую сумму. В общем, всё складывается прекрасно.
Он похвалил музей обрадованному Ир-Таки, который потом долго ещё рассказывал про пилота, про деревню и жизнь аборигенов. Наблюдая бесхитростный примитивный быт, Иван не переставал удивлять.
- Почему вы почти не покупаете земных машин? - спросил он деревенского мэра. - Я только-то и видел у вас автокары да всякую мелочь.
Староста почти виновато опустил голову. Он заметно заволновался и даже включил интерлинг, чтобы не путать слова.
- У землян мы можем приобрести множество прекрасных вещей, но сначала мы копили на школу, и потому во многом себе отказывали, - ответил он. - Когда сумма почти набралась, уважаемый чиновник Готье посоветовал нам поставить у музея изваяние героя Касима Яранцева. Это была очень хорошая мысль, мы сами как-то и не сообразили сначала. Мы расплатимся с вами, уважаемый Иван, и снова начнём копить на школу. А пока поживём, как жили.
- Ну, автокары-то вы купили! - улыбнулся Зиглер.
- Ваши чудные повозки нам очень нужны. Мы зарабатываем ткачеством, а возить ковры и вязаные вещи на рынок в столицу округа на волах очень долго.
Они шли как раз мимо длинного строения, где, по словам старосты, располагалась основная ковровая мастерская деревни.
Иван в недоумении остановился:
- Погодите, Ир-Таки, а как же золото? Господин Готье говорил, что у вас много золота и алмазов.
Староста вздохнул совсем по-человечески:
- Мы накопили это золото. Меняли на него наши ковры и прочие вещи. Наши женщины трудились, не покладая рук, и ещё будут трудиться. Ведь нам нужна школа.
- Так что, у вас тут нет золота?!
Ир-Таки сделал перекрёстный жест руками перед грудью, который, как Иван уже знал, означает примерно то же, что у землян разведение рук с выражением сожаления.
- Нет, уважаемый Иван. Не везде есть золото и блестящие камни, алмазы, которые очень нужны землянам. Наша округа бедна ими, наши горы - это простые камни. Вот дальше к югу есть и золото, и алмазы, но там земли другого округа и мы не имеем права ничего там добывать
Зиглер почесал затылок.
- Однако... - пробормотал он, и дальше они шли молча.
После обеда Иван взял в помощники молодого вассо-таки по имени Белин и отправился к выступам горной породы искать подходящий монолит. Когда камень обнаружился, Иван отрезал нужный кусок скалы и, используя автокар и миниантигравитатор, входивший в набор его ваятельских инструментов, на волокушах притащил материал к сараю-музею.
Теоретически он мог бы снять точную модель фигуры и лица Касима Яранцева, благо вся биометрия имелась, расплавить камень и отлить копию каменного человека требуемой высоты, но у арт-ваятелей это считалось халтурой. Тем более расплавление камня меняло его структуру, а каждый ваятель-монументалист старался сохранить естественный вид материала.
Поэтому Зиглер работал с помощью дайлютера, генератора силового поля, размягчающего слой камня регулируемой толщины. Размягчение держалось несколько секунд, за которые ваятель должен был соскрести размягчённый слой и сформировать нужные линии. Фактически, это сильно напоминало работу по старинной технологии "взять камень и отсечь всё лишнее", только требовалось орудовать не молотком и зубилом, а полевой насадкой и скребками разного калибра. Статуи, изваянные таким образом, ценились даже на Земле как настоящая ручная работа скульптора-ваятеля. Да это и являлось ручной работой, возможно, более быстрой, чем работа древним зубилом, но требовавшей не менее высокого таланта и соответствующих навыков.
За время работы Зиглеру несколько раз звонил Шамиль и интересовался всё ли в порядке. Иван кратко отвечал, что всё отлично и продолжал творить. На душе у него всё время скребли кошки - ему было не слишком удобно сдирать столь высокую плату за свой труд, который на Земле стоил бы вряд ли больше пятисот тысяч кредитов, да и то, если бы нашёлся желающий столько платить. И чтобы не слышать царапанья этих кошек, Зиглер работал день за днём, самозабвенно ползая вокруг куска камня.
В конце концов, повторял он сам себе, не я же заставил аборигенов выложить эти деньги. Вообще их никто не неволил - сами согласились.
Когда изваяние было готово, он дополнительно вырезал под него постамент и установил статую там, где просил Ир-Таки - точно напротив входа в музей.
Когда многотонная скульптура воспарила на постамент, жители деревни тихо ахнули.
- Уважаемый Ир-Таки, вам нравится моя работа? - спросил Иван стоявшего рядом с ним старосту.
Ир-Таки тихо и печально сказал:
- Вы сделали прекрасное изваяние, уважаемый Иван. Теперь нам обязательно нужно будет построить школу - и мы её назовём в честь Касима Яранцева.
- Долго придётся копить на школу? - поинтересовался Иван.
Староста вздохнул:
- Теперь лет пять, наверное, не меньше...
Зиглер удивился:
- Почему же так долго? Вы говорили, что в первый раз копили деньги два года.
Пожилой вассо-таки снова вздохнул:
- Сейчас жители нижних долин не так охотно меняют золото и алмазы на наши ковры и вязание. Они предпочитают сразу продавать всё это землянам, а на вырученные деньги покупать земные товары. В этот раз нам придётся копить дольше...
- Ясно... - хмыкнул Иван.
А к вечеру в сенях домика, который отвели под жильё Зиглеру, появилось несколько деревянных ящиков с золотыми самородками и алмазами - плата за его работу.
х х х
На следующий день по официальному запросу Зиглера на трансмобиле прилетел юрист округа. Он зафиксировал исполнение контракта совместной со старостой подписью и выдал Ивану официальный документ на драгоценности, позволяющий обменять их на пассажирском таможенном терминале Аллы на соответствующий счёт в федеральных кредитах. Юрист был готов немедленно оказать в этом всяческое содействие.
- Валяйте! - согласился Иван.
Чиновник выдал расписку и с помощью серво-робота погрузил ящики в машину.
- Буду рад и впредь представлять ваши интересы на Аллее, господин Зиглер! Любые вопросы права, получения виз, аренды земли. У нас тут создаётся полноценная юридическая служба!
Он протянул визитную карточку, удобный представительский элемент делового общения, сохраняющийся сотни лет.
- Спасибо! - сказал Иван и сунул карточку в карман.
Юрист улетел, а Зиглер ещё долго слонялся по деревне и окрестностям. Встречаемые по пути вассо-таки все, как один кланялись ему и говорили "Ваес боула, аке-на!"
Иван успел выучить несколько слов на местном диалекте и понимал, что это означает: "Большое спасибо, господин".
Он кивал, кланялся в ответ и улыбался: он снова обеспеченный человек, впереди блестящие перспективы - жизнь удалась, спасибо Шамилю. Правда, на душе всё ещё немного скребли кошки, но Иван каждый раз убеждал себя, что он никоим образом не виноват перед вассо-таки. В конце концов, он выполнил заказ - в чём же он виноват?
Зиглер посмотрел на созданную им статую - изваяние вместе с постаментом красиво смотрелось на фоне зеркальной глади озера и скалистых гор, на вершинах которых кое-где обильно лежал снег.
Без сомнения, сюда будут ездить туристы, подумал Иван, вот только наши разовьют ещё побольше транспортную инфраструктуру. Год, два - максимум, и здесь наладится один из туристических маршрутов. В горах точно обустроят горнолыжный курорт - на это деньги найдут. Может тогда вассо-таки и заработают побыстрее на школу?..
Хотя, вряд ли - жителям деревни станет не до школы: они сделаются одним из блоков в машине туристического бизнеса. Им, конечно, выстроят какое-то учебное заведение на деньги турфирм, чтобы готовить менеджеров гостиниц, гидов и тому подобных специалистов, но это будет куцее образование, которого никогда не хватит, чтобы поступить в самый захудалый университет Федерации...
Праты захватывают и уничтожают, а мы куда гуманнее - мы просто перековываем под себя всё и всех, подумал Иван. Никто не станет препятствовать молодым вассо-таки и другим народам Аллы становиться пилотами космических кораблей - если у них будет соответствующее образование и подготовка. И хотя формально никто не запрещает открывать и здесь полноценные школы и даже университеты, уже ясно, что никто реально не станет этого делать. Разве что отдельные общины накопят денег на подобное. Но когда заработает бизнес-машина въездного туризма, большинству алланцев будет не до этого - они близоруко купятся на блестящие игрушки землян, а дальше станет поздно. К тому же, их ведь совсем мало по сравнению с миллиардами землян - машина бизнеса легко перемелет население Аллы, сделав его просто сытенькой прислугой.
Прекрасная система, главное - очень гуманная. Интересно, ради такого защищал эту деревню Касим Яранцев? Что он видел впереди, какую "надежду счастья и добра"?..
Любопытно бы узнать, а где-то ещё на планете Алла, аборигены, живущие на уровне Средневековья, мечтают о школе? Скорее всего, вряд ли. Конкретно этот народ аборигенов вдохновило на подобные мечты восхищение земным пилотом, погибшим ради их спасения. Но ведь в масштабах планеты это единичный случай, такого больше нигде и не имело места.
А вассо-таки, соприкоснувшись с героем-землянином, увидели, что есть звёзды, среди которых можно летать, и обрели мечту. И поняли, что для реализации мечты требуются знания. Все остальные аборигены за мишурой благ цивилизации, принесённых им землянами, увидели лишь саму мишуру, а эта уникальная деревушка сообразила, что есть на свете нечто большее, чем красивый отель, самодвижущаяся колёсная телега и сытая удобная жизнь - есть целый космос над головой и есть Знания. И они стали мечтать, возможно, впервые научились это делать. А он взял и придавил эту мечту изваянием героя.
Но ведь, в конце концов, надо же хотя бы окупить дорогу!
Иван достал коммуникатор и вывел на экран финансовую информацию - его счёт пополнился на десять миллионов кредитов. Юрист действовал оперативно.
х х х
К вечеру в деревню прилетел ещё один трансмобиль - к удивлению Ивана на нём явился Шамиль собственной персоной.
- Так, - улыбаясь, сказал Иван, когда приятель вылез из машины, - я ведь тебе должен десять процентов. Куда переводить?
Дипломат скривился, косясь на начавших собираться вокруг машины аборигенов:
- Да тише ты! Пошли-ка, отойдём...
Шамиль выглядел озадаченным. Он отвёл Ивана в сторону и сказал негромко:
- Ты ни с кем не болтал в отеле про заказ?
- Я что - идиот?! - обиделся Иван. - Всё делал, как ты сказал. А что случилось?
- Да, не ожидал я, что со мной работаю такие сволочи... - махнул рукой Шамиль.
У Зиглера заворочалось нехорошее предчувствие:
- В каком смысле? - пробормотал он.
Готье снова махнул рукой:
- Кто-то настучал начальству, что я ускоренно сделал тебе визу, и естественно, тут же всплыло про то, что заказ получил именно ты. Собираются начать расследование по линии ПДМ.
- И чем это может кончиться?
Шамиль хмыкнул:
- Чем-чем... Меня турнут с работы, понизят социальный статус. Тебе навсегда запретят появляться на Алле, а полученные деньги конфискуют в пользу ПДМ. Не хочу совсем уж пугать, но могут ещё и оштрафовать, и тоже с понижением СС.
- Ого, хорошенькое дело, - крякнул Иван.
Шамиль выругался и мотнул головой:
- Ну надо же, какие сволочи! - проворчал он, имя в виду тех, кто на него донёс. - Им, гадам, хорошо, когда другим плохо, что за мразь!
Зиглер печально покивал. Вот так невезуха последний год! Сначала его обобрала гадина бывшая жена, а теперь, выходит, он не просто ничего не заработал, а лишь потерял на билетах и дорожных расходах, да ещё рискует нарваться на штраф. А это при практическом отсутствии денег у него на счёте, будет означать принудительные работы, да ещё и возможное понижение СС!
- Но у нас сейчас один выход - сообщил Шамиль. - Можно попробовать представить всё как благотворительность.