Борис Долинго

 

ТОЧКА- ДЖИ-ЭЛ

 

Роман в новеллах

Оглавление

 

 1. Игра втёмную

 2. Загадай желание

 3. Исчезновение

 4. Печаль великая*

 5. Бежать!

 6. Городок Земля

 7. Сынок

 8. Новый Пигмалион

 9. Безработный

10.Звёздная невеста

----------------------------------------------------------------------------

11. Пока я помню

12. Из тупика

13. Шум дождя

14. Кадровый вопрос

15. Свобода слова

16. Статус-кво**

17. Надвигается буря

18. Точка Джи-Эл

* - В соавторстве с Сергеем С.Лукьяненко (Москва)

** - В соавторстве с Алексеем Федотовым (Саратов)

 

1. Игра втёмную

 

Когда Виталий Селивахин шёл по улице, к нему пристала голосистая дама средне-неопределённых лёт.

- Мужчина! - бодро вещала она, выставляя перед собой грудь и планшетку с листами бумаги. - Пожалуйста, примите, участие в соцопросе!

- Некогда мне! - буркнул Селивахин, закладывая вираж в обход.

Настроение у него, как всегда, было паршивое, и отвечать ни на какие вопросы не хотелось, даже выставленная грудь не интересовала. Да и не любил Виталий заполнять анкеты - ещё во времена оные, когда работал на 'почтовом ящике', поперёк горла ему становились эти анкеты.

- Да ну, мужчина! - не унималась дама. - Всего пять минут потратите! А у нас всем, участвующим в опросе - подарки!

Он ловко нырнула свободной рукой в толстую сумку на ремне и вытащила маленький пистолетик.

- Глядите, какая зажигалочка! Нравится?

Помощница социологов надавила на спусковой крючок, на дульном срезе пистолетика, как в сопле реактивного двигателя, загудело пламя. Дама интригующе прищурилась, и Селивахин подумал, что будь она лет на 25 помоложе, то могла бы сойти за подругу Джейса Бонда, вот эдак, с пистолетиком.

Он заколебался: зажигалка выглядела симпатичной, она бы ему пригодилась.

- А чего за опрос-то? - - поинтересовался Виталий, окончательно останавливаясь.

- Мы выясняем общий настрой людей, определяем желание перемен в жизни. Между прочим, наш опрос может помочь вам найти новую хорошую работу.

- Э-э, - поскучнел Селивахин, - знаю я эту помощь в поиске работы! Денег вам выложи...

Тётка махнула рукой, в которой держала зажигалку:

- Да ну что вы! Никто с вас денег просить не станет. Заполните анкету, получите подарок, а потом вам, возможно, ещё позвонят и предложат работу. Бесплатно!

Селивахин криво ухмыльнулся и взял планшетку и ручку: в получение работы он, безусловно, не верил, но хоть зажигалку клёвую поиметь -  и то вперёд!

Вопросов оказалось всего с десяток, и все по делу - в основном типа 'Удовлетворены ли Вы своим социальным статусом?', 'Хотите ли Вы зарабатывать много денег?' и т.д., и т.п. В конце следовало указать свою фамилию, имя, отчество и номер телефона. Виталий Селивахин, слегка высунув язык, заполнил все графы,
 после чего дама зачем-то щёлкнула его на цифровую мыльницу и выдала обещанную зажигалку.

Расставшись с активисткой социологического движения, Виталий почти тут же забыл про обещание работы. Вспомнил он через неделю, когда ему позвонили.

Мужской голос пояснил, что звонит по поводу заполненной анкеты - Селивахину предлагают работу. О характере занятий звонивший отказался говорить, обещая всё объяснить при встрече.

- Только учтите, - грубовато проворчал Селивахин, - если это всякая хрень типа многоуровневого маркетинга или вы станете с меня деньги просить за регистрацию, то где сядете, там и слезете. Я на подобную ерунду не покупаюсь!

В трубке хрипловато покряхтели - видимо, звонивший так смеялся, и Виталия заверили, что ничего подобного ему опасаться не нужно.

- Где вам удобнее встретиться? - спросил мужчина. - Я полагаю, лучше всего где-то в ресторане, в кафе?

Селивахин подумал - в ресторане для него было дороговато - и назвал пивнушку, где он частенько тянул дешёвое пиво.

Примерно в назначенное время какой-то не слишком представительный мужчина в мешковато сидящем плаще подошёл к столику-стойке, где Селивахин притулился с парой пива и тарелкой костлявой селёдки, обильно посыпанной кольцами репчатого лука.

В руке мужчина тоже держал кружку. Он поставил её на столик, попереминался с ноги на ногу, пару раз взглянул по сторонам, словно озираясь. Виталий отступил на шаг влево и отодвинул тарелку с закуской.

- Не помещаю? - запоздало поинтересовался незнакомец деревянным, словно очищенным от эмоций голосом.

Селиванов промолчал и только повёл плечом, словно говоря, что свободных столиков полно, но он, увы, не обладает правом собственности вот конкретно на этот.

Мужчина чуть приподнял кружку, словно разглядывал напиток на свет ускользающего дня, проникавшего сквозь мутноватую витрину пивной, и коснулся губами края сосуда, обозначая глоток.

- Селивахин, Виталий Николаевич? - вдруг спросил он.

- Это вы, что ли, по поводу работы? - неприветливо догадался Виталий.

Он ждал кого угодно, но только не столь убогого типа: шляпа, надвинутая на лоб так, что глаз-то не увидеть толком, и морщинистое с восковым отливом лицо незнакомца нисколько не располагали к общению.

-- Меня зовут Владимир, - мужчина чуть склонил голову. - Виталий Николаевич, у меня к вам есть очень серьёзное предложение. По вашей анкете видно, что вы не удовлетворены своим социальным статусом, у вас плохое настроение. И я могу помочь вам стать богатым...

Селивахин хмыкнул, хлебнул пива и не торопясь прикурил от подаренной  зажигалки.

 Вообще настроение у него, особенно последние годы, действительно было ни к чёрту. Хотя он и опустился окончательно, но имевшееся образование давало возможность вполне адекватно осознавать окружающую реальность. И, соответственно, своё место в ней, а, посему, исходя из данного анализа, следовало признать: ничего значимого из себя он и раньше никогда и представлял, но ныне являл уж просто мелкое ничтожество.

В своё время, когда на номерном заводе из-за коллизий Перестройки дела пошли всё хуже и хуже, Селивахин долго не мог решиться бросить престижное когда-то производство. Закончилось всё тем, что жена Нина бросила его, сойдясь с преуспевающим кооператором, забрала дочку Людочку, да ещё и оттяпала половину двухкомнатной квартиры, полученную Виталием именно на этом закрытом предприятии аккурат накануне 'эры Горбача'.

После развала семьи Селивахин чуть не сломался. Пару месяцев пил, но потом всё-таки решил встать на ноги и тоже открыть своё дело - а чем он хуже каких-то хануриков недорезанных? Пару лет хватался за разные авантюрки, кое-как скопил деньжонок, взял в аренду место на вещевом рынке, начал ездить за шмотками в Польшу и Турцию. Был период, когда дела шли если не хорошо, то хотя бы сносно, но позже ударил дефолт, и Виталий попал на приличном долларовом займе, взятом в расчёте серьёзно расширить торговлю.

Дефолт срезал Селивахина, как сбивает утку на взлёте заряд дроби из двух стволов - выкарабкаться он уже не смог. Оставшуюся после размена с женой комнату пришлось продать, чтобы сохранить голову и кое-как расплатиться с долгом. Правда, ему повезло: в этом же городе жила младшая сестра давно покойного деда по матери, не имевшая родственников - она-то и прописала внучатного племянника к себе. Селивахин не остался без крыши над головой, но делить однокомнатную квартиру с восьмидесятитрёхлетней старухой было не многим лучше, чем на киче чалиться, и Виталий приходил туда лишь ночевать, да и то не всегда.

Селивахин попытался устроиться на какую-нибудь работу - благо, за годы предпринимательства немного поднаторел и в менеджменте, и в бухучёте, но не тут-то было! Как только потенциальные работодатели слышали про год рождения, никто особо не желал иметь с ним дело. Создавалось впечатление, что сейчас в ходу только соискатели мест из детсадов с кучей дипломов. А у Селивахина, несмотря на приличные практические навыки в торговле, да и собственное базовое инженерное образование, не имелось ни сертификата МБА, ни даже свидетельства об окончании курсов по менеджменту - в общем, никаких бумаг, которые снова вдруг возымели вес. Но главным 'минусом', конечно, выступал возраст.

Чтобы как-то зарабатывать на кусок хлеба и пиво, приходилось перебиваться работами мальчика на побегушках в торговых фирмах, где на всех мало-мальски приличных должностях торчали какие-то борзые сопляки и соплячки.

Это дико бесило, и поэтому Селивахин нигде долго не задерживался. Так продолжалось уже давно, и вдруг Виталий осознал, что ещё лет десять - и ему вообще светит только вшивая пенсия и выход 'в тираж'. Причём - в полный, т.к. смена числа во втором разряде возраста сделает возможность устройства на приличную должность просто магически нереальной.

Что предпринять, Селивахин не знал. Он даже серьёзно прикидывал, не заняться ли грабежами, но его образование опять же подсказывало, что в столь не юном возрасте начинать столь незнакомое дело банально поздно. Навыки квалифицированного вора и грабителя следует приобретать годам к восемнадцати, если не раньше, а получить ходку в зону на старость лет никак не улыбалось.

Оставалось лишь влачить жалкое существование, отстаивая по десять часов в день при двух скользящих выходных в торговом павильоне 'Электротовары' на оптовом рынке за оклад в двенадцать тысяч рублей плюс десять-пятнадцать процентов премиальных.

Откровенно говоря, он готов был повеситься. Но сначала хотелось грохнуть кого-нибудь из тех, подъезжавших к рынку на 'лексусах' и 'мерседесах'. Вынуть из их глубоких карманов пачку денег, напиться в дорогом ресторане, а уж потом повеситься, потому как всё равно найдут.

Правда, пока он не повесился и никого из хозяев новой жизни на тот свет не отправил, в дорогом ресторане не напился, а просто периодически в свободные минуты стоял в дешёвой пивной...

Селивахин с несказанным удивлением уставился на странного мужчину в некрасивом плаще и шляпе, скрывающей половину лица.

- Вы - мне?! - удивился он, чуть не расплескав пиво. - Поможете стать богатым?! Да ну на... Это как же?!

Незнакомец в очередной раз бросил быстрый взгляд по сторонам, и, хотя столики вокруг пустовали, тихо подтвердил:

- Да, помогу. Не сомневайтесь. Достаточно богатым.

Селивахин криво усмехнулся, грубо переходя на 'ты':

- Что, очередную МММ начнёшь мне навяливать? Вот только скажи про эту хрень - ей богу, кружкой по зубам получишь, обещаю!

Мужчина, назвавшийся Владимиром, чуть покачал выставленной перед собой ладонью, и Селивахин в неверном освещении пивнушки обратил внимание, что и ладонь у него какая-то морщинисто-восковая, как и проглядывающие из-под шляпы щёки и подбородок.

- Упаси бог, - так же тихо сказал мужчина, - ни в коем случае. А работа вам придётся по душе, как мне кажется. Ведь система позволяет кучке богатеев присваивать себе неимоверные богатства. Олигархи грабили и грабят народ. Надо нарушить этот порядок вещей, восстановить справедливость...

Селивахин снова вылупился на незнакомца и даже вскинул брови:

- Да ты, мужик, националбольшевик, что ли? Лимоновец?!.. Знаю я вас, пошёл бы ты!..

Владимир впервые проявил тень эмоции и хрипло хихикнул, а плечи его мелко задрожали.

- Упас бог, - снова сказал он, - к господину Лимонову моя организация не имеет совершенно никакого отношения. Мы боремся за настоящую справедливость, чтобы покончить с неадекватным распределением богатства на всей планете. И мы можем реально платить тем, кто действует на нашей стороне. У нас есть для этого огромные средства.

Селивахин отхлебнул пива и немного подумал. Он практически ничего не понял, но слова про 'богатства всей планеты' неожиданно понравились.

- Хорошо, - сказал он, ухмыляясь, - про неадекватное распределение звучит хорошо.- Тут я согласен. Но чего делать-то надо? Взрывать офисы, жечь помещичьи усадьбы, мочить кого-то - или чего там ещё? Я вряд ли на это сгожусь.

Мужчина чуть качнул полями шляпы.

- Человек много для чего годится, - туманно ответил он. - Для начала надо согласиться, что вы хотели бы способствовать проведению в жизнь принципа справедливости в обществе. При этом вы сразу же получите серьёзные средства - назовём их 'подъёмными'. Убивать конкретно сразу же никого не придётся, но буду предельно окровенен: может понадобиться и такое. Впрочем, задания для вас будут в любом случае очень редкими. Вы просто начнёте жить вполне обеспеченно - это мы вам гарантируем, но нужно оставаться готовым при необходимости выполнить определённые задания. Возможно, вы будете сидеть и ждать полгода, и только потом получите приказ. Всё это время вам регулярно будут перечислять вашу заработную плату...

- Хм, - сказал Селивахин, раздумывая, - а какое всё-таки задание? Что-то всё-таки взрывать? Может ты, мужик, исламский фундаменталист?

Незнакомец плавно мотнул полями шляпы:

- Нет. Мы боремся за действительную справедливость, а не за вымышленный рай для так называемых правоверных. Был бы я фундаменталистом, я бы прямо сейчас предложил бы вам тысячу за то, чтобы отнести сумку в какой-нибудь переход к Охотному ряду. Но я предлагаю работу, где вас не часто о чём-то попросят, но при этом станут платить по десять тысяч в месяц. Полюс разовое пособие в размере двадцати тысяч, как я уже сказал - это подъёмные.

Селивахин осторожно, словно боясь вспугнуть севшую на ладонь красивую бабочку, уточнил:

- Тысяч чего?

- Евро, - бесцветным голосом сообщил Владимир.

Виталий чуть не подавился слюной и торопливо отхлебнул пива, чтобы промыть рот.

Как нужно реагировать на подобное? Затрапезного вида мужик предлагает сумасшедшие деньги. И не понятно - за что?

Если хотя бы на мгновение отнестись к этому серьёзно, то совершенно ясно, что подобные деньги при подобных условиях за просто так не предложат. Это что-то из ряда вон выходящее. Ну не может неказистый хмырь в пивной сделать ТАКОЕ предложение!

Селивахин взял себя в руки и помимо воли криво ухмыльнулся:

- А что надо подписать? Соглашение с дьяволом? Кровью?

- Нет, - не меняя интонации, ответил мужчина, - подписывать не нужно ничего. Вы даёте устное согласие, а я выдаю ваши подъёмные. Как только вы дадите согласие.

- Двадцать тысяч евро?

- Ну да, - подтвердил мужчина. - Но не обольщайтесь: как я уже сказал, какое-то время вас тревожить не будут, но потом придётся, возможно, что-нибудь и взорвать. Да, например, крупное офисное здание. Возможно, даже какой-нибудь завод - как вы понимаете, все акции будут направлены исключительно на олигархов. И после каждого успешно выполненного задания, кстати, вам будет выплачиваться премия - годовой оклад. По-моему, совсем не плохо.

- Но я не взорву завод, даже если очень захочу, - боднул головой воздух Селивахин. - Я просто не сумею! Я же не проберусь на территорию, чтобы там заложить взрывчатку в нужных местах. Это бред!

- В своё время, если понадобится, вам дадут подобающие инструкции и всему научат.

Вдруг Виталия осенило:

- Погодите! - чуть не воскликнул он на всю полупустую пивнушку. - Вы, значит, диверсии против России готовите?

Владимир снова размеренно качнул шляпой:

- Не только. Олигархи есть везде. Мы за справедливость на всей планете. Возможно, что вас попросят устроить нечто подобное и в Америке, и в Европе. В Азии или в Африке вы не подойдёте - не похожи на тамошнее население.

- Стоп, господин хороший! - Селивахин помотал в воздухе указательным пальцем. - Какая Америка, на хрен! Я языков иностранных не знаю, и вообще...

- Вас обучат языкам, если потребуется. Научитесь говорить на любом нужном языке очень быстро, есть специальные методики. Но самое главное условие - никому не болтать, ни одной живой душе, ни о чём: вас никто никуда на работу не вербовал, ничего не предлагал. В противном случае вас ликвидируют, и это тоже не шутки, ясно?

- Ясно-то ясно... - Селивахин помедлил, а потом всё-таки спросил: - А что,  неужели деньги дадите прямо после моего согласия? Просто под честное слово?

Мужчина ответил, что даст Виталию два дня на размышление, а потом встретится в этой же пивной в такое же время и в случае согласия передаст двадцать тысяч евро. Потом каждый месяц Селивахину будут передавать жалование - десять тысяч.

Незнакомец ушёл, не прощаясь и почти не тронув своё пиво, а Селивахин задумался и не заметил, как допил и эту кружку и выкурил всю пачку сигарет, щёлкая дарёной зажигалкой.

Голова шла кругом в попытках догадаться, кому же могли понадобиться его услуги. Может, западным спецслужбам? Вряд ли - подобный вариант выглядел в отношении его персоны настолько невероятным, что даже в голову не пролезал.

Селивахин работал когда-то на номерном заводе, но свинтил оттуда давным-давно. Да и должностишку-то тогда занимал самую, что ни на есть, скромную - кого же он может интересовать в этом смысле спустя столько времени? Секретов он и тогда огромных не ведал, а уж сейчас... В общем, спецслужбам иностранных государств он явно на фиг не нужен. Наши же спецслужбы, как был убеждён Виталий, таких денег никогда платить не станут.

Мафиозники тоже не могли им заинтересоваться, так как Селивахин Виталий Николаевич, одна тысяча девятьсот шестидесятого года рождения не отличался богатырским телосложением, не являлся бывшим боксёром или каратистом, не служил в спецназе, да и возраст делал его мало пригодным для использования в качестве боевика или кого-то подобного.

Бандиты или ворюги?.. Ну, тоже чушь - никаких специальных навыков вроде умения вскрывать сейфы у Селивахина не имелось. Да и не вяжется с бандитами то, о чём туманно намекал этот мужик.

Взрывать, скажем, АЭС или завод по производству хлора не слишком тянуло - ни в Америке, ни в Антарктиде. В конце концов, не подонок же он совсем, чтобы так гадить простым людям. Но насолить 'этим на мерседесах', да ещё и денег за это получить очень бы хотелось. Тем более, как сказано, задание дадут не сразу и не слишком скоро. Поэтому можно сыграть втёмную, а что там случится позже - кто знает? Хоть реально поживёт какое-то время в своё удовольствие. Кроме того, если получится скопить приличную сумму, то можно и дело своё поднять где-нибудь далече. Можно ведь скрыться, документы купить новые, было бы на что. Есть у него один старый приятель во Владивостоке - может, пристроит?..

Имелся, конечно, ещё вариант: какие-то уроды просто ищут лохов, а после первого задания его, как говорится, ликвидируют. Но, посмотрев на это с разных сторон, Селивахин решил, что такое - вряд ли: ему ведь сказали, что задание дадут не сразу! Какой же  смысл платить человеку впустую несколько месяцев по десятке евро, а потом кокнуть? Скорее всего, всё куда проще: никто к нему на встречу через два дня не придёт - розыгрыш это какой-то! С другой стороны, а кому подобный розыгрыш нужен?..

 'Ничего не понимаю!' - подумал Виталий и взял себе ещё пива, решив на повторную встречу не ходить.

Но, поломав голову два дня, в установленный день он всё-таки пришёл в пивную, уверенный, что странный мужчина не появится. Однако минут через десять после того, как Селивахин пристроился в уголке, фигура в неуклюжем плаще прошаркала к столику и поставила кружку рядом с кружкой Селивахина.

Виталий почему-то подумал, что незнакомец снова не станет пить пиво, и угадал. Вместо приветствия Владимир сразу спросил:

- Ну как, надумали?

Селивахин, несмотря на все терзания прошедших сорока восьми часов, так и не принял окончательного решения, но вдруг его как что-то торкнуло в мозги: 'Да что я, в конце концов, это же мой последний шанс!'

- А давайте попробуем! - с вызовом ответил он.

Мужчина кивнул:

- Я очень рад, что вы согласились. Вот, держите...

Он оглянулся по сторонам и подал Селивахину нечто, завёрнутое в простую газету.

Виталий полуразвернул свёрток - там действительно лежала пачечка серо-розовых купюр по пятьсот евро. Отгибая уголки, Селивахин пересчитал деньги - ровно сорок штук, и вроде настоящие, хотя отличить подделку не то что в полутёмной пивнушке, а даже при свете солнца он бы вряд ли смог.

'Ладно, завтра у Маринки в кассе проверю, она должна знать', - подумал он.

Мужчина протянул ему что-то ещё - Виталий увидел простенькое на вид кольцо, похожее на обручальное.

- Это вам придётся надеть на палец, - сказал его новый работодатель. - Чтобы я знал, где вы находитесь.

Селивахин насторожился:

- Надену и не сниму?! Как этим сейчас, которых под домашний арест сажают?

- Ну почему? Конечно, вы можете кольцо и не носить. Просто если хотите, чтобы я мог вам помочь в случае чего - носите. Возникнет безотлагательная потребность связаться - сдавите кольцо три раза подряд вот так, - он показал, зажав кольцо между пальцами. - Я с вами свяжусь.

'Ну, наверное это не страшно', - решил Селивахин.

- Да ради бога, - согласился он. - Надо - стану носить, чего уж там!

- В общем, значит, мы работаем вместе, - подытожил Владимир. - Пока живите в своё удовольствие, только не слишком афишируйте перед соседями и знакомыми, что у вас вдруг появились деньги. Если вы станете привлекать к себе внимание, то потеряете для нас интерес, ваше финансирование прекратится. Будете слишком шумно гулять, пьянствовать и тому подобное - не получите очередной зарплаты, и, возможно, вас даже устранят. Также вас устранят в случае, как я уже говорил, если вы кому-нибудь станете рассказывать о наших встречах, заданиях и тому подобное. Когда мне потребуется вам что-нибудь поручить, то вас найду я сам или, возможно, мои помощники. А пока - до свидания, до связи.

И он удалился тяжеловатой шаркающей походкой.

Селивахин проводил странного типа взглядом после чего, не удержавшись, ещё раз отогнул край газеты и посмотрел на пачечку евро.

'Счастливый случай', - чуть не сказал он вслух.

И тут же снова в нём зашевелились сомнения. Он был достаточно умён, чтобы понимать, что бесплатный сыр лежит только в мышеловках. Большие деньги просто так не платят. Кроме того, вполне возможно, что он поступил как идиот, сразу согласившись - стоило поторговаться. Возможно, ему бы дали и больше. Впрочем, наверное, потом можно и надбавку попросить, если что...

 

* * *

 

Первый месяц Селивахин почти безвылазно сидел дома и выходил только в магазин за едой. Он уволился из павильона 'Электротовары', обменял тысячу евро в обменщике и на эти деньги ел и пил. Сначала простой сервелат и водку, потом коньяк, потом распробовал разные лаймы (выяснилось, что текила без лайма ну никак не идёт), виски, икру, мидии, сыр Рокфор и прочие деликатесы. Он купил ДВД-проигрыватель и кучу дисков с фильмами - смотрел кино. Тысяча евро быстро кончилась, и пришлось разменять вторую. Пару раз Селивахин заказывал девушек, но аккуратно, по-простецки, без оргий.

Месяц быстро промелькнул, и ровно в обозначенный день Селивахину позвонили.

- Подойдите сегодня в четыре часа в то же место, где вас наняли на работу, - лаконично прогундосил знакомый мужской голос.

 Селивахин подошёл. В пивнушке в это время было, как всегда, мало народа. Он взял кружку противного после элитных напитков пива, а местную закуску не стал брать вообще.

Старый знакомый появился в других, но похожих плаще и шляпе. Владимир поставил на стол кружку пива и выложил сложенную в четыре раза газету, пододвигая её к Селивахину.

Виталий полуразвернул газету - словно тонко нарезанная ветчина там лежали уже знакомые купюры по 500 евро, ровно десять тысяч. 'Ну и ну, - подумал он. - Ну и ну...'

- Что надо делать? - спросил он, чтобы прервать повисающее молчание.

Владимир постоял и сделал вид, что пригубил из кружки.

- Пока ничего, - ответил он. - Я же сказал, что сообщу, когда будет что-то надо делать. А пока радуйтесь жизни.

Он ещё раз лизнул край кружки, пробормотал 'До связи!' и двинулся к выходу.

Селивахин сгрёб газету, запихал в карман и, стараясь казаться безразличным к окружающему, глотнул пива, поглядывая по сторонам. В пивнушке кроме него стояло всего три человека, хотя вечерами здесь набивалось несколько десятков гогочущих и дымящих как паровозы мужиков.

'Странно, странно, - подумал Селивахин. - Странно...'

Если бы его кто-то спросил - а что, собственно, странно, Селивахин только и смог бы ответить, что - всё тут странно.

Несколько месяцев он исправно получал свою 'зарплату'. Встречи назначали в разных местах - когда в скверах, когда на вокзале, в знакомой пившунке - всего один раз. Деньги каждый раз привозил Владимир, но, сколько ни пытался Селивахин завести с ним разговор о сути возможных заданий, ничего не получилось.

Виталий приоделся, прикупил немного новой мебели в квартиру, но как-то радикально быт свой не менял. Вообще, протранжирив немного, он начал откладывать деньги и старался, как ему и советовали, не афишировать выросшее благосостояние. Друзей у него не было, но как у любого человека имелись знакомые, хотя бы шапочные, знать которым про шуршащие в карманах Виталия евро совершенно не стоило.

На такой стиль поведения Селивахина, помимо советов работодателя в шляпе, натолкнул один случай. Как-то он шёл из супермаркета с пакетом, набитым разными вкусностями, и встретил Матвея - бедолагу, перебивавшегося приработками в небольшом офисном здании по соседству с домом Селивахина.  Матвей работал там вахтёром, а в свободные от смен дни убирал территорию вокруг - зимой от снега, осенью - от листьев, а летом просто подметал окурки. Он был не дурак выпить и, хотя Виталий не мог сказать, что питает симпатию к этому типу, несколько раз они вместе выпивали.

- Здорово, Виталик! - приветствовал его Матвей, опираясь на метлу. - Из магазина, что ли? Чего, отработал сегодня уже?

Часы показывали начало четвёртого.

- Да я вообще, того... в отпуске, - промямлил Селивахин, стараясь бочком обойти вахтёра-дворника.

- Хорошие, видать, у тебя отпускные! - с завистью заметил Матвей, проглатывая слюну и кивая на пакет, в котором янтарно просвечивала литровая бутылка 'Джонни Вокер'. - Плеснул бы за отпуск-то, а?

Селивахин выругался про себя.

- Да это... не моё, - соврал он. - Начальник дал денег, от бабы своей шифруется, для тёлок взял. Рад бы, да не могу.

- Так ты ж в отпуске?! - удивился Матвей.

- А, начальство - оно и есть начальство, - всё бодрее отвечал Селивахин, входя в роль. - Позвонил, попросил. Скоро должен подъехать, забрать. Шифруется он так... В общем, в другой раз выпьем.

И Селивахин быстро прошмыгнул мимо Матвея к своему подъезду.

После этого он стал ходить в магазины только с закрытой сумкой.

Пролетело ещё три месяца, и вдруг в неурочное время - в том смысле, что это был не день 'зарплаты', Селивахину позвонили.

Первое задание поручили всё-таки на Родине - в родном же городе, в здании крупного холдинга на проспекте Космонавтов. Работодатель назначил встречу рано утром на платформе электрички в пригороде. Мужичонка явился на сей раз в просторной ветровке и бейсболке с длинным козырьком. В руках он держал спортивную сумку. 'Всё же какое-то разнообразие', - подумал Селивахин.

Они прогулялись до ближайшего леска, где мужичонка расстегнул сумку и вынул плотный конверт.

- Задаток. Пятьдесят процентов от, так сказать, премии, - сказал он, вручая конверт Селивахину.

- Что?! - не понял Виталий.

Владимир ухмыльнулся, растягивая губы.

- Забыли? После выполнения задания Вам полагается премия в размере годового оклада. Здесь задаток - половина. Надо же вас простимулировать перед первым заданием.

Виталий почувствовал, как у него задрожали руки. Он заглянул в конверт - действительно, 60 тысяч евро, без обмана.

Вслед за конвертом  Владимир вытащил из сумки нечто, похожее на мокрую тряпку телесного цвета, завёрнутую в прозрачный целлофан.

Владимир развернул 'тряпку', побрызгал на неё из какого-то баллончика и протянул Селивахину:

- Прикладывайте к лицу.

- Зачем?

- Приложите и поймёте. Глаза закройте.

Селивахин хотел возмутиться, но пакет с шестьюдесятью тысячами евро, оттягивавший карман, являлся убедительным аргументом, и он погрузил лицо в странно тёплую 'тряпку'.

Кожу закололо, потом словно стянуло, а затем Виталий ощутил сильное головокружение. Мужчина неожиданно сильной, словно железной рукой поддержал его за локоть.

- Глаза можете открыть. Сейчас всё пройдёт, - сказал он, пристально вглядываясь в лицо Селивахина.

Голова, действительно, быстро перестала кружиться.

- Что это за чертовщина? - спросил Виталий.

Владимир достал небольшое зеркальце и выставил его перед собой.

- Это маска, - пояснил он. - Посмотрите.

Виталий посмотрел и чуть не вскрикнул - из зеркала на него смотрело чужое, совсем молодое лицо.

- Что это?!.. - повторил он, запинаясь.

- Маска! - с нажимом повторил Владимир. - Никому не надо, чтобы вас опознали, в случае чего.

Селивахин в изумлении ощупал лицо. Создавалось впечатление, что никакой маски нет - просто у него сменилась внешность. Единственно, казалось, будто кожа на лице стала как бы толще.

- Дайте-ка ваши руки, - попросил Владимир, и намазал кисти Селивахина какой-то чуть пузырящейся жидкостью.

К изумлению Виталия, кожа на руках разгладилась - теперь это были не кисти увядающего мужика, а лапы молодого парня.

- Зачем это? - спёртым от изумления голосом, спросил он.

- Маскировка, что вам не понятно! - в голосе Владимира скользнули слабые нотки раздражение. - Давайте-ка, приходите в себя!

С этими словами он вытащил пузырёк, похожий на те, в которых выпускаются капли для носа, и брызнул по порции спрея в каждую ноздрю Виталия. Селивахин почти сразу почувствовал, как унимается дрожь в коленях, а руки становятся уверенными.

- Так-то лучше, - заметил Владимир.

Он объяснил, где Селивахин должен встретиться с неким Тимуром, и куда они поедут. Селиванов требовалось доставить в офис пиццу.

- А в пицце взрывчатка? - поинтересовался Виталий.

- Ну, как бы нет, - спокойно ответил мужичонка.

- Значит, яд? - почти весело продолжал Селивахин: спрей сделал его намного более наглым и уверенным в себе.

Владимир пристально посмотрел на Селивахина из-под длинного козырька бейсболки.

- Вы получили шестьдесят тысяч евро, - сказал он, - и получите ещё столько же завтра. Ваша задача - доставить пиццу и спокойно уйти. Слушайте меня внимательно...

Далее Виталий действовал словно автомат. Он вернулся в город на электричке, от вокзала проехал пару остановок на метро, потом ещё немного на трамвае. При этом он все время косился в стёкла и встречавшиеся зеркала на своё отражение, разглядывал помолодевшие руки и тискал в кармане пакет с деньгами.

Тимур ждал его в условленном месте в 'ниве', разукрашенной рекламой доставки  пиццы. В салоне лежали красно-жёлтенькие коробки. Под мало что выражающим взглядом Тимура, глаза которого прятались за тёмными очками, Виталий напялил форменную куртку и проинспектировал три коробки - столько он и должен был доставить по указанному адресу.  Ничего особенно: пицца как пицца, по виду, по запаху.

Доехав до нужного здания, Селивахин вышел, занёс пиццу на третий этаж, получил чаевые и удалился. В машине он снял куртку разносчика пиццы и доехал с Тимуром до железнодорожного вокзала.  

Оставшись один, Селивахин зашёл в первое попавшееся привокзальное кафе, где не торопясь, со вкусом пообедал. Только выходя из заведения, он вспомнил про чудесную 'маску' на лице и выругался -  настолько органично она сидела.

Виталий заперся в туалете, удобно рассчитанном здесь на одного человека. Там, следуя инструкциям Владимира, он побрызгал на лицо и руки из выданного флакончика,  затем намазал всё обычной мыльной пеной.

Ждать пришлось недолго - и Селивахину показалось, что у него начала сходить кожа. Лоскуты телесного цвета падали в раковину и растворялись в бегущей из крана воде.

Он уже вытирался бумажными полотенцами, когда где-то далеко вроде как  бухнуло и в здании чуть-чуть вздрогнули стёкла. Виталий насторожился, но звук не повторялся, и он забыл о нём, разглядывая в зеркале своё прежнее помятое лицо.

- Однако, - пробормотал Селивахин. - Неплохая маска. С такой банк можно брать  - хрен найдут...

Вечером Селивахин, который уже совершенно расслабился к этому времени, услышал в теленовостях о взрыве в офисе известного холдинга на проспекте Космонавтов. Он отставил в сторону стакан виски и стал жадно вслушиваться в слова диктора - получалось, что всё-таки в пицце как-то поместилась взрывчатка!

Хотя нет, не получалось...

Взрыв, судя по репортажу, произошёл часа через два после того, как Селивахин покинул офис (именно его отголосок он и слышал в кафе). По свидетельствам очевидцев, в вестибюль здания вбежала женщина в тёмном платке и устремилась по лестнице вверх. Охранники бросились за ней, но с криком 'Аллах-абар!' террористка привела в действие взрывное устройство.

Правда, по мнению экспертов МЧС, одновременно произошёл намного более мощный взрыв на третьем этаже здания. В здании рухнула часть перекрытий, сейчас там работали спасатели. Число жертв оценивается пока  в пятьдесят с лишним человек, но, самое главное, погиб президент холдинга некий Валерий Епифанов.

Фигура в городе, да и в масштабах России была известная - говорили, что в начале Перестройки господин Епифанов активно сотрудничал с криминалом, но позже сделался  респектабельным бизнесменом, депутатом Областной думы и ныне контролировал серьёзные направления в индустрии Урало-Сибирского региона.

По мнению телевизионщиков, трений с конкурентами у Епифанова в настоящее время не наблюдалось, и террористический акт следователи пока, главным образом, связывали с действиями  фундаменталистских группировок.

Селиванов задумался - он почти не сомневался, что дело тут не в фундаменталистах. Или не только в них. Или - совсем не в них. Хотя, возможно, Владимир как раз и связан с фундаменталистами? Но зачем тогда просить его, Виталия Селивахина, доставлять пиццу и платить за доставку бешеные деньги?..

Виталий ощутил острое желание задать кое-какие вопросы, и он тут же трижды сжал пальцами кольцо, подаренное Владимиром.

Мгновенно ничего не произошло, но минут через десять зазвонил телефон.

- Завтра, на обычном месте, в два часа, - сказал Владимир и отключился.

В пивнушке он сразу же вручил Виталию коробку конфет, перевязанную ленточкой.

- Там вторая половина премии, - пояснил странный работодатель. - Не всё же в газете вам их передавать.

- Я бы хотел поговорить, - настойчиво сказал Селивахин.

- Я понимаю, - кивнул Владимир. - Вас беспокоят невинно погибшие люди, верно?

Селивахин молча кивнул.

- Ну, во-первых, не такие уж там и невинные пострадали, - сказал Владимир. - Все погибшие или почти все - сотрудники корпорации, пьющей кровь у вашего народа. А, во-вторых, уничтожен Епифанов, а он точно кровопийца, вас это должно несказанно радовать. Вы ведь слышали, что это за личность? Или вы сомневаетесь, что он - вор?

Селивахин снова кивнул.

- Не сомневаюсь, все они там воры, - ответил он, не уточняя, где именно 'там', - но при чём тут исламская смертница? - спросил он.

- Отвлекающий манёвр, - бесцветным голосом пояснил Владимир. - Пусть думают на фундаментлистов.

- Значит... - окончательно догадался Селивахин.

- Разумеется, да. Основная бомба была в тех коробках, что принесли в здание вы. Террористка - всего лишь запал.

- Но как это может быть?! - чуть не заорал Виталий и сейчас же понизил голос. - Я же посмотрел - там лежала пицца. Она пахла пиццей! Там не могло быть бомбы, там места не было для бомбы!

- А вы специалист по взрывному делу? - почти насмешливо поинтересовался Владимир. - Вы далеко не всё знаете о взрывчатых веществах. Но вам и не надо знать детали.

- Почему вы мне сразу не сказали про бомбу? - Селивахин зло посмотрел на своего работодателя.

- Тоже преднамеренно, - кивнул Владимир. - Если бы я сказал, разве вы бы понесли туда пиццу?

'Вляпался, - обречённо подумал Виталий, - в дерьмо вляпался. Ведь прекрасно понимал про бесплатный сыр...'

- Конечно, не понесли бы, - продолжал Владимир. - И мне бы пришлось вас устранять, помните ведь, что я вам говорил при первой встрече.

Селивахин зло и затравлено посмотрел на своего работодателя.

- Вот же бл...! - вырвалось у него.

Владимир хмыкнул.

- Не сходите с ума. Вы только что заработали 120 тысяч евро - всего лишь за то, что занесли пиццу в здание. Кроме того, вы этим самым способствовали уничтожению общественного паразита, вора, бандита - одно это должно вас сильно радовать. Да вы должны рассматривать себя наравне с великими российскими революционерами!

На удивление, Владимир произнёс эту тираду почти эмоционально, так что Селивахин, несмотря на нервное возбуждение, даже немного удивился. Он обречённо покивал и задал прямой вопрос:

- Владимир, а всё-таки, кто вы такой?

Мужчина чуть мотнул козырьком бейсболки (только не чёрной, как вчера, а бежевой):

- Виталий Николаевич, поверьте, вам не нужно это знать. Вы семь месяцев получали хорошие деньги, сейчас получили очень солидную премию. Зачем вам знать, кто есть кто? Кроме того, если вы узнаете, то умрёте. Вам не нужно ничего знать. Или Вы не хотите работать дальше?

Селивахин потёр чуть дрожащей ладонью грязноватый столик - да, надо продолжать играть втёмную, ничего иного не остаётся.

- Нет, хочу, конечно, - ответил он.

- Ну и хорошо, - слегка кивнул Владимир. - И я должен перед вами извиниться - во-первых, что не сказал сразу про взрывчатку, но иначе действительно было нельзя. Во-вторых, я сказал, что задания будут редкими. В общем, так оно и есть, но вот сейчас мне придётся просить вас выполнить для меня ещё одно поручение...

Видя, что Селивахин открывает рот, Владимир поспешил пояснить:

- Просто у нас выбыл из строя сотрудник, а людей не всегда хватает. Задание будет намного проще вчерашнего - надо просто съездить в другой город, даже в другую страну и передать ноутбук...

- Ноутбук? - переспросил Виталий. - Так же, как пиццу?

- Да нет, - мотнул козырьком Владимир. - Ноутбук надо привезти на место, а потом передать человеку, который вас найдёт. Кстати, вполне возможно, что вам придётся подождать его не один день - заодно отдохнёте.

- А куда ехать-то? - обречённо поинтересовался Селивахин.

- Черногория, - ответил Владимир. - Там сейчас хорошая погода, вам понравится. Кстати, как выполните задание, можете какое-то время ещё задержаться. Считайте, что это отпуск.

- Погодите, - дёрнул плечом Виталий, - у меня и загранпаспорта-то нет! И иностранный язык...

- Встретимся через три дня в это же время, - успокоил его Владимир. - Получите всё необходимое. А язык там вам особо не понадобится, хотя, наверное, можно будет сделать вам английский, наверное, лучше истинно английский вариант. Всё равно он понадобится в перспективе.

- Вот даже как?.. - чуть оттопырив нижнюю губу пробормотал Селивахин.

- А то! - и Владимир впервые за всё время их общения ему подмигнул.

 

2. Загадай желание

 

Рейдер 'Салган' словно завис рядом с астероидом.

- Откуда же он взялся, чёрт побери? - проворчал капитан Мамрис, останавливаясь за креслом, в котором сидел пилот.

Вопрос позвучал чисто риторически, но молодой человек, не отрывая глаз от застывшей на экране каменной глыбы, пожал плечами:

- Его нет в каталоге. С другой стороны, в облаке Оорта столько всякой дряни крутится...

Функции пилотов на рейдере сводились к минимуму - корабль сам выбирал оптимальные режимы движения, и экипаж, по большому счёту, требовался именно для принятия решений в экстренных ситуациях. Но формально на космических судах, особенно, военных, существовали все должности, имевшиеся ещё много столетий тому назад на морских, и позже - на воздушных.

- Скорость у него нехарактерная, верно? - заметил пилот.

- Увы, как ты понимаешь, это не будет сочтено достаточным основанием для вмешательства, - хмыкнул капитан Мамрис. - Траекторию движения точно определили?

- Да - кивнул пилот и вздохнул: капитан спрашивал об этом, кажется уже в третий, если не в четвёртый раз.

ИИ рейдера  давно высчитал проекцию траектории астероида на поверхность Земли с точностью плюс-минус 2 километра. Получалось - в пригороде земного города Будапешт.

'Самый центр одного из самых развитых регионов планеты - и астероид диаметром почти три километра, - подумал Мамрис. - И относительная скорость встречи с поверхностью Земли почти восемьдесят...'

Капитан тихо выругался. Больше всего давила неопределённость - он не знал, что сейчас можно однозначно предпринять: и так, и этак выходили огромные проблемы. Конечно, учитывая последствия для Земли, капитан готов был идти на самые решительные действия, и плевать на то, что начнутся протесты альтеров, а, возможно, что-то и похуже. Но, повинуясь военной дисциплине, он ждал приказа, а на флагмане пока совещались, и оставалось одно - ждать.

- Видите? - пилот показал на пространственный сервоэкран справа от основного пульта.

Там на реал-симуляторе висели три точки - астероид, рейдер СИ и чуть в стороне неизвестный корабль. Впрочем, по обводам это был всего лишь грузовик Федерации Камал, но камалы официально продавали корабли данного типа ещё двум расам, и их звездолёты встречались во многих местах. Правда, окрестности Земли являлись весьма необычным районом для подобного транспорта.

Корабль шёл без опознавательных знаков, значит, по всем канонам галактического права, являлся 'независимым'. Однако капитан понимал, что здесь, в Солнечной системе, 'независимый' просто так оказаться не мог. В нужный момент это будет как раз тот свидетель, какой требуется альтерам: неважно, из кого состоит экипаж, главное, что там не представители Содружества Идентичных.

В помещение главного поста ввалился вице-капитан, или виц, как говорили на флоте.

- Пасут, сволочи!

- Пасут, пасут, - проворчал капитан, не поворачивая головы.

- Я их вызывал ещё раз - не отвечают, - сообщил виц.

Его звали Садык Башир, и он был землянином.

Капитан продолжал медленно кивать:

- И это не удивительно...

Виц шумно втянул носом воздух:

- Капитан, мы всё-таки будем что-нибудь предпринимать?

Капитан молча пожал плечами - Садык и без него знал, что всё сведения переданы адмиралу.

- Вы видели данные? -- Башир заметно нервничал. - Чуть больше, чем через сутки по местному времени эта штука вспорет Земле брюхо. Люди вымрут как динозавры... Командуйте, чёрт возьми - и плевать на то, что скажут альтеры!

Капитан снова кивнул:

- Садык, уже сообщили и на Земле, кому надо. Поверь, для меня Земля важна не менее твоего...

- Простите, капитан, - сверкнул чёрными глазами Башир, - я не сомневаюсь, что вы понимаете, но всё-таки смерть надвигается не на вашу планету!

Орханин резко повернулся к землянину, но сдержался и только покачал головой:

- Вы забываетесь, виц. А, вообще, в вас всё ещё говорит старая психология: если кто-то не принадлежит к данному народу, считаете, что ему плевать и на эти проблемы, да? Но я вас прекрасно понимаю, и для меня тоже катастрофа, что мы слишком поздно заметили астероид. И вы не правы, что я отношусь к этому не так, как вы - я сам чувствую себя виноватым...

Он повернулся к пилоту:

- Ансари, вызовите всех свободных от вахты, будем пытаться придумать дополнительно какой-то план и доложим его на флагман.

Пока собирались члены команды, капитан сказал Садыку негромко и устало:

- Я связывался с резидентурой на Земле. Сейчас и они думают, что можно сделать.

- Они будут пытаться консультироваться с Метрополией?! Но, в любом случае, не успеют!

- Само собой, всё решается здесь - так что кое у кого голова болит не меньше, а куда больше нашего...

Садык, поджав губы, промолчал.

- Представь, каково руководству флотилии и земным резидентам! - продолжал Мамрис. - Нужно не допустить обвинений в нарушении соглашений с альтерами - и при этом избежать катастрофы во что бы то ни стало!

- Насколько я понимаю, сами земные службы пока и не заметили астероид? Впрочем, что они бы могли сделать?..

- Увы, да - твои родичи не создали пока глобальной системы слежения за небом. Хотя, в принципе, могли бы уже сами решать вопросы с подобными камнями - потенциал имеется. Парадокс, но именно поэтому мы не можем сейчас держать вблизи планеты флот, который свободно болтался здесь ещё каких-то сто лет тому назад. И именно поэтому камалы наглеют.

Садык снова шумно вздохнул:

- Капитан, простите, я прекрасно всё это знаю - я вообще-то окончил и ваш университет, а не только земной. Но послушайте, Содружество опасается политического скандала из-за прямого вмешательства, из-за того, что тут даже не корабль камалов, а какой-то неопознанный грузовик. Но неужели нельзя в подобных случаях хотя бы подкидывать предупреждения землянам? Ведь...

Капитан поднял руку, прерывая Садыка:

- Подумай, что ты говоришь! В принципе, можно оповестить землян об астероидной угрозе так, что ни камалы и никто другой никогда не докажут, что данные исходили от СИ. Возможно, сейчас, если бы у землян имелось в запасе несколько месяцев, они смогли бы даже подготовиться и ракетами попытаться отклонить астероид. Но в этот раз и мы прохлопали ушами - камень уже слишком близко, они всё равно не успеют даже ничего понять: до момента падения осталось чуть больше местных суток! А если успеют - представляешь, что начнётся? Поголовная паника, а по-настоящему эвакуировать всё равно никого не удастся - зона абсолютных разрушений будет иметь радиус тысячи полторы километров. С учётом его траектории, - Капитан ткнул пальцем в симулятор, - чуть ли не по касательной к поверхности планеты, вообще страшно представить!

- Может быть, нам всё-таки вмешаться в этот раз, и плевать на всякие идиотские пакты? Мы же с вами понимаем, что астероид направили альтеры!

Капитан закусил губу, сдерживая ругательство:

- Ты докажи потом галактическому это сообществу! Мы сами проморгали момент, когда ещё можно было официально вмешаться: пока эта глыба находилась вне орбиты Марса, всё подпадало бы под положения закона!

- Да ну что же это такое! - Садык закатил глаза. - Какое-то идиотское политическое крючкотворство, честное слово! Почему ваши представители подписывали эти соглашения, я не понимаю?! И, в конце концов, ну что будет, если мы сейчас вмешаемся? Война со всеми альтерами? Да не поверю - не начнут они войну: ведь понимают, что рыло в пуху у них!

- Не горячись, сын пустыни! - Капитан улыбнулся, несмотря на трагичность момента.

- Ваши шутки неуместны, капитан! Я в Бейруте вырос - никакой пустыни там нет!

- Знаю, - Капитан потрепал Садыка по плечу, - это фигурально. Что касается войны, то тут ты не совсем прав: прими во внимание, какое сейчас положение на паре планет, где у нас есть прямое соприкосновение с камалами. Там ситуация реально взрывоопасная. Была бы это какая-нибудь новая колония, вопроса даже не возникало: поорали бы все - и заткнулись...

Мамрис крякнул и продолжал:

- Но Земля им как кость в горле, ты же знаешь! Она -- единственная планета идентичных в этом секторе Галактики. Однако повторяю: не горячись, у нас есть ещё немного времени. Если иного выхода не останется, мы всегда успеем просто подойти и ударить двигателями по этой каменюке. А пока я жду приказов адмирала и сведений от земных резидентов. Если у нас появятся факты активности альтеров на Земле - ну, что их агенты эвакуируются оттуда и тому подобное, у нас появится возможность действовать радикальными методами.

Садык мотнул головой, но промолчал. Умом он понимал, что действия капитана совершенно правильные, но сердце, его горячее сердце землянина, к тому же, южанина, отказывалось пульсировать строго в такт рассудительным доводам разума.

На совещание в главном посту управления 'Салгана' собрались все члены команды, кроме двух, которые по уставу постоянно находились на боевых постах. Команда рейдера подобного класса состояла из десяти астронавтов - кроме восьми орхан в экипаж входил землянин Садык и ещё один идентичный, представитель планеты Са-Улар, внешне напоминавший земных скандинавов - высокий, голубоглазый.

Садык, летавший с орханами уже пятый год, и насмотревшийся представителей разных цивилизаций, всегда поражался этой особенности: так называемые идентичные с разных планет обязательно походили на какой-нибудь из земных этнических типов и, наоборот. Иногда встречался чуть более специфический разрез глаз, цвет кожи или волос и тому подобные отличия, но все они были людьми - в том смысле, что не только походили друг на друга внешне, но могли иметь совместное потомство. Ничего подобного в Галактике нигде более не наблюдалось: не существовало двух других рас -- гуманоидов или нет, млекопитающих, земноводных, насекомообразных, и прочих, имевших идентичное строение генетического аппарата.

Логично, что по научному миру Содружества гуляли гипотезы о наличии у всех идентичных общих предков, в незапамятные времена, заселивших планеты, а потом по неизвестным причинам потерявших связь друг с другом на десятки, если не на сотни тысяч лет и забывших своё прошлое.

Орхане и их союзники неустанно искали любые факты, могущие пролить свет на загадку, но пока безуспешно. Естественными зацепками могли быть языки, но бесспорных лингвистических параллелей по корням слов и тому подобным признакам не наблюдалось. Ведь при желании у существ, обладающих одинаковым голосовым аппаратом, можно найти созвучные слова, и это мало что доказывало однозначно.

Загадкой оставалось и то, что в легендах разных идентичных рас не встречалось явных намёков на то, что их предки - пришельцы на той или иной планете, где они обитали. Трудно было представить, что хотя бы у одной группы людей, сумевших преодолеть межзвёздные бездны и, следовательно, обладавшими высочайшим техническим потенциалом, не сохранилось бы преданий о 'славном космическом прошлом', пусть даже после серьёзного катаклизма, разрушившего цивилизацию.

Впрочем, сейчас Садыку было не загадок: к его родной планете, двигался астероид, столкновение с которым точно приведёт к катастрофе, после которой цивилизация окажется отброшенной на столетия назад, а сотни миллионов людей погибнут. И ничего нельзя сделать, не нарушая идиотские законы ЕХС - 'Естественного хода событий', - принятые восемьдесят три года тому назад Галактическим Сообществом!

На взгляд Садыка представлялось совершенно очевидным, что законы эти протащили когда-то в Совете ГС представители альтеров, и, прежде всего, камалов - самой мощной наряду с орханами цивилизации разведанной области Галактики. Согласно договорённостям, запрещалось вмешиваться в 'естественный ход событий' в пространстве, смежном с пространством опекаемых планет и на самих планетах. Это приводило к тому, что огромный технический потенциал орхан расходовался на контроль колоссального объёма космоса в попытках загодя предупредить как возможные естественные, так и подстроенные катаклизмы. Почему орхане согласились ратифицировать подобное соглашение, у Садыка не укладывалось в голове.

Действие закона, прежде всего, распространялось на 'крупные космические взаимодействия' - столкновения с астероидами, кометами, пылевыми облаками, через которые могли пройти в своём движении населённые планеты. Естественно, это не относилось к цивилизациям, уже вышедших в дальний космос - в первую очередь, к самим орханам, а так же к вельтам и лоранам, которых орхане обнаружили, когда первые уже строили поселения в собственной солнечной системе, а лораны готовили первую межзвёздную экспедицию. Эти три идентичные расы и составляли сейчас Содружество Идентичных.

Из истории, которую Садык учил, проходя курс обучения после вербовки, он знал, что первыми разумными существами, встреченными орханами почти восемьсот земных лет тому назад, были ратлы - негуманоидная раса яйцекладущих, происходившая на своей планете от животных, во многом сходных с земными птицами. На момент контакта ратлы уже освоили межзвёздные перелёты на сравнительно небольшие расстояния, но технически много уступали орханам.

Первый контакт удивил орхан - у них создалось впечатление, что ратлы испуганы:  они даже не разрешили первому звездолёту высадить на собственную планету представителей экипажа, хотя пришельцы и не давали каких-то поводов усомниться в мирных намерениях. Спустя некоторое время ратлы сделались более гостеприимными, и делегацию орхан всё-таки приняли. Работавшие по этому вопросу эксперты высказали подозрения - создавалось впечатление, что хозяева имели на планете нечто, что опасались продемонстрировать орханам, а потом они это 'нечто' сумели каким-то образом скрыть.

Орхане создали дипломатическую миссию на планете Ратл, она вполне успешно работала, и только через несколько лет одному из консулов совершенно случайно попала в руки старая фотография из местного зоопарка: существо в клетке, удивительно напоминавшее орханина!

Идти на прямой конфликт и требовать объяснения не стали, но проведённые, насколько возможно, тайные и уже вполне целенаправленные расследования, включавшие слежку за кораблями ратлов, выявили, что в окрестностях их солнечной системы имелась звезда, на одной из планет которой существовала гуманоидная раса, идентичная орханам. Ратлы подавили существовавшую там цивилизацию, самые развитые популяции которой находившуюся примерно на уровне раннего средневековья, охотились на жителей планеты, называвших себя моллами, ставили на них разнообразные эксперименты и до встречи с орханами держали в качестве экспонатов в своих зоопарках.

Когда масштабы деятельности ратлов на Молле, как назвали орхане планету, стали очевидны, командир звездолёта 'Торнадо', принимавшего участие в первой высадке, не сдержался и уничтожил две имевшиеся там базы ратлов. Ратлы попытались контратаковать, но силы были явно неравны, и 'Торнадо', уничтожив три звездолёта противника, попытавшихся оказать сопротивление, тут же стартовал к Ратлу.

В ответ представителей миссии орхан на Ратле взяли в заложники - ситуация накалялась, грозя перерасти в настоящую 'звёздную войну'. Звездолёты орхан того времени, конечно, выглядели достаточно неуклюжими по сравнению с современными, но обладали огромными размерами и колоссальной мощью. Фактически, это были автономные летающие города, торсионные двигатели которых, тем не менее, позволяли им разгоняться в обычном пространственном полёте до семи-восьми десятых скорости света перед скачком через гиперпространство. Тот же 'Торнадо', пройдя на низкой орбите, вполне мог импульсом маршевой установки сдуть часть атмосферы Ратла и выжечь всё на поверхности в радиусе сотен километров - чем и пригрозил капитан звездолёта.

Связи с Орханом, естественно, отсутствовала, так как передатчиков вакуум-связи тогда ещё не существовало. Немного успокоившись, капитан всё-таки провёл переговоры с представителями ратлов, которые пошли на принесение всех возможных извинений. Решили, что дипломаты останутся в заложниках, а 'Торнадо' уйдёт домой, доложит обстановку, и орхане пришлют делегацию профессиональных политиков для урегулирования инцидента.

Орхане отправили к Ратлу эскадру из трёх дальних звездолётов, не столько для того, чтобы начинать войну, сколько для окончательного вразумления 'птичек'. Но когда через год корабли появились в окрестностях планеты, их ждал сюрприз - два неизвестных корабля, внешне по мощи нисколько не уступавшие звездолётам орхан.

Так произошла встреча с камалами, второй расой, освоившей сверх-дальний космос.

Камалов можно было называть гуманоидами - пропорциями тела издали они вполне походили на людей (или орхан, что одно и тоже). Кроме того, они тоже являлись млекопитающими. Однако различия имелись слишком явные, чтобы ошибиться вблизи или когда камалы двигались. Во-первых, их тело покрывала короткая густая шерсть наподобие меха крота. Строение черепа напоминало голову собаки с мощными, выступающими вперёд длинными челюстями, за что камалы и получили у космолётчиков, негласное прозвище 'псы'. Пальцы рук имели выпускные когти, а ноги сгибались в коленном сочленении с двумя степенями свободы: сустав мог переламываться вперёд и назад. Соответственно, это же относилось и к тазобедренному суставу, окружённому мощной суставной сумкой и плотными мышцами. Из-за более развитой, чем у людей группы мышц в колене и вокруг таза, ноги камалов выглядели словно веретёна, а нижняя часть туловища была намного грузнее.

Камалы установили контакт с Ратлом всего лет за двадцать до орхан - факт, который ратлы до сих пор успешно скрывали. Сейчас, убоявшись мести орхан за идентичных им моллов, 'птицы' бросились за покровительством к камалам. Почему камалы встали на сторону ратлов, осталось не вполне понятным - орхане были им ближе по всем 'параметрам'. Возможно, сказался фактор потенциальных конкурентов: ратлы стояли по техническому развитию ниже и орхан, и камалов, а последние две расы имели примерно равные возможности. Кроме того, как это часто бывало и в земной истории, более близкие 'генетически' народы часто весьма враждебно относились друг к другу, чем к менее родственному - Садык хорошо знал это на примере арабов и евреев.

Воевать, конечно, никто не стремился, но все оказались разочарованы: камалы тем, что встретили равнозначных конкурентов, орхане - что не удалось окончательно 'поставить на место' ратлов. Начавшиеся длительные переговоры привели к выработке определённых кодексов поведения в космосе и к созданию прообраза нынешнего Галактического Сообщества.

Мола отошла под покровительство орхан, но камалы, которых очень раздражало, что у их потенциального противника есть столь близкие родственники во вселенной, добились принятия положения о невмешательстве в ход развития так называемых 'примитивных цивилизаций'. Естественно, в противном случае орхане попытались бы подхлестнуть развитие моллов. С тех пор и до нынешних дней 'Принцип Невмешательства', то есть, неоказания влияния на естественное историческое развитие, действовал в отношении всех цивилизаций, не достигших уровня освоения собственной солнечной системы.

Земля близко подобралась к барьеру отмены 'принципа невмешательства', и камалов это сильно беспокоило. В настоящее время в Галактическом Совете у них имелся определённый перевес над идентичными, которых там пока представляли лишь три цивилизации - орхане, вельты и лораны. Неидентичных или чужих рас в Сообщество входило семь, но с тремя идентичные, как правило, договаривались по большинству вопросов. Вступление в Сообщество ещё какой-то расы, родственной орханам, могло нарушить равновесие в пользу СИ, и камалы искали любые способы провернуть что-либо во вред самой дальней планете идентичных.

Сейчас Садыку было очевидно, что капитан Мамрис не успеет получить указания с Орхана. Да, информацию о ситуации можно доставить туда, но нереально ожидать, что за несколько часов собрание экспертов и ведущих политиков выработает спасительное решение, отвечающее в данном случае требованиям всех пактов. Да и существовали ли такие решения для подобной ситуации в принципе?

Основная флотилия СИ из десяти кораблей, контролировавшая Солнечную систему, чтобы не быть замеченным земными астрономами барражировала за орбитой Сатурна, и только один корабль патрулировал пространство вплоть до орбиты Земли. Капитан рейдера уже связывался с флагманом, адмирал созвал на борту совещание, в котором по круговой селекторной связи участвовали все экипажи, но что они могли решить? Всё упиралось в единственную проблему: остановить астероид несложно, но какие-то будет иметь политические последствия? Прямых доказательств, что орбиту небесного тела изменили агенты камалов, на данный момент не существовало, в последствии их вряд ли удастся добыть, а начальные стадии движения каменной горы проморгали все, включая и наблюдателей флота.

Садык понимал ещё и вот какой момент: для адмирала флотилии доложить о том, что под носом у его охранного кордона камалы сумели с филигранной точностью направить астероид, который, кстати, отсутствовал в астрономических каталогах не только Земли, но и самих орхан, значило лишиться своей должности, как минимум. А все люди, все человеки, как говорится - и земляне, и орхане, поэтому своя рубашка в подобных ситуациях гораздо чувствительнее липнет к телу от холодного пота, выделяемого под действием страха за свою карьеру, чем за судьбы планеты пусть и с идентичным населением, но пока официально не входящей в СИ.

Сидя за столом в кают-компании, Садык слушал капитана, который, вертя в пальцах карандаш, в двадцатый раз пережёвывал одно и то же.

- Капитан, - вставил слово Садык, когда тот сделал паузу и жадно глотнул воды из стакана, - осталось двадцать шесть часов. Видимо, мы будем ждать возможности использовать седьмую поправку?

Седьмая поправка к Принципам Невмешательства давала возможность оказывать помощь цивилизациям, на планетах которых произошли крупные катастрофы. Правда, с кучей оговорок: помощь не должна носить прогрессорской деятельности, должна проводиться максимально скрытно, и так далее, и тому подобное. Кроме того, за оказанием помощи должны следить представители Галактического Сообщества, постоянно хватая за руки тех, кто, по их мнению, станет оказывать эту помощь чересчур интенсивно.

- Виц, не горячитесь! -Пока не представляется возможным подключить к выработке решения Метрополию, но мы ждём сведений с Земли. Если наши резиденты доложат об экстренной эвакуации агентов альтеров, появятся косвенные доказательства их причастности...

Садык только махнул рукой.

Голубоглазый са-уларец поддержал араба:

- Хорошо, господа, но ведь все агенты на планете действуют тайно! Что если доказательства просто не успеют найти за оставшееся время? Конечно можно потом пытаться что-то доказать косвенно, но ведь будет поздно: астероид долбанёт по Земле, и камалы достигнут своей цели! И тогда - хоть задоказывайся.

- Знаете, - подал голос врач корабля, - не кажется ли всем вам, что мы проигрываем камалам именно из-за того, что стараемся всегда слишком буквально соблюдать каждое соглашение? Камалы и альтеры вообще, нарушают их в своих интересах, где только могут, а мы стараемся быть праведниками - и в результате всё не в нашу пользу! К примеру ситуация на О-мене: до сих пор нет стопроцентной уверенности, что фрогов туда не камалы подсадили!

Капитан укоризненно покачал головой:

- Вы разве специалист по ситуации на О-мене? Давайте не будем отклоняться от темы, у нас сейчас иная проблема. И давайте следовать букве закона!

- Всё правильно, капитан, мы здесь, - Садык саркастически подчеркнул слово 'здесь', - можем рассуждать о ситуации на О-мене на уровне обывателей, но как ни крути,  именно из-за попустительства наших экспертов фроги убивают на О-мене людей и тормозят развитие цивилизации. Мне всё это напоминает дела в земной ООН: разные ублюдки издеваются над общественным мнением и творят, что хотят, пользуясь как раз пресловутой 'буквой закона'. Земная ООН похожа на это двуличное и сопливое Галактическое Сообщество в миниатюре: на словах, якобы, там пекутся о благе всех землян, а на деле служат инструментом для более сильных и более наглых стран.

Командир рейдера протестующе поднял руку:

- Садык, это уже демагогия!

- Почему же? - с вызовом спросил землянин. - Я-то как раз действовать предлагаю!

- Я понимаю, что вы можете предложить. Но это вызовет колоссальный скандал.

- А вам не кажется, что лучше допустить скандал, чем гибель цивилизации Земли?!

Мамрис скривился в гримасе и, опустив глаза в стол, замолчал, чуть мотая головой, словно от зубной боли. Он прекрасно понимал, что Садык прав, что всё равно придётся что-то делать - ведь реально никто не станет допускать катастрофы на Земле, но понимал так же, что пока ещё идёт игра нервов, самая сложная и самая выматывающая из игр политиков и военных во все времена и во всех мирах. А чужие только и ждут, чтобы снова поднять вопросы о нарушении представителями СИ 'Принципов Невмешательства'.

- Кстати, почему мы не рассматриваем вопрос о нахождении неопознанного корабля в зоне, в принципе закрытой для полётов? - спросил са-уларец. - Мы опасаемся, что эти альтеры, кто бы они там ни были, сообщат в Сообщество о наших действиях по изменению траектории астероида, да? Прекрасно, но раз этот корабль не отвечает на наши запросы и не предъявляет опознавательных сигналов, мы можем взять его на абордаж и проверить, чей он. Имеем полное право, между прочим! А, установив над ним контроль, мы не позволим что-то с него куда-то передавать, верно? Кто тогда докажет, что траекторию астероида отклонили мы? Он просто пролетел мимо Земли - и всё!

- Ну да, а когда мы начнём действия против корабля, окажется, что это танкер камалов, что он попал сюда случайно, что они ведут ремонт, и так далее, и тому подобное.

- Странно они ведут ремонт, двигаясь параллельным курсом с нами!

- Да что вы мне-то это доказываете! - Капитан снова зажмурился, словно съел кислятину. - Видимо, так и придётся действовать, я уже сам думал об этом, между прочим...

Садык с шумом потёр голову - его жёсткие короткие волосы издавали прямо-таки проволочный звук, и довольно крякнул. Он открыл, было, рот и хотел что-то сказать, но его опередил пилот рейдера, до сих пор сам молчавший.

- Капитан, разрешите? - сказал он. - Есть такое предложение: не стоит терять время, его мало. Пока вы поведёте 'Салган' к кораблю альтеров разбираться, что и как, я возьму бот и в режиме невидимости, да ещё и прикрываясь корпусом рейдера, подойду и установлю на астероиде ускоритель. Это займёт часа четыре, ну - пять. У нас останется уйма времени, чтобы запустить ускоритель дистанционно. А вы тем временем блокируете системы наблюдения корабля альтеров - пусть потом, действительно, доказывают, что астероид отклонили мы. Камалы станут визжать, что мы вмешались, но прямых доказательств у них не будет, так же как доказательств нет сейчас и у нас, что они камень направили!

- Разумное предложение! - поддержал врач. - В добавок мы предъявим ультиматум о вхождении несанкционированных кораблей в околоземное пространство!

Командир 'Салгана' покивал, непроизвольно ухмыляясь:

- Я доложу адмиралу, но думаю, возражений не будет.

Садык поднял руку:

- Минуточку, капитан! Полагаю, я имею право просить, чтобы исполнение операции доверили мне?

 

х х х

 

Садык очень любил водить маленькие космические аппараты - в большом корабле не столь ярко чувствовалось 'единение с космосом'. Нечто подобное испытывали, например, пилоты земных авиалайнеров: пилотирование громоздкого воздушного судна не могло сравниться по степени наслаждения с управлением небольшим маневренным самолётиком, который позволяет выделывать разнообразные фигуры высшего пилотажа.

Современная космическая техника орханов не имела уже таких огромных размеров, как когда-то - тот же рейдер 'Салган' при высокой боевой мощности размерами не намного превышал средний земной морской эсминец. Но имевшиеся у него на борту разведботы, крошечные,  сверхманевренные машины давали возможность насладиться любыми виражами с ускорениями до ста 'же' - больше не разрешала система безопасности.

Правда, сейчас Садыку было не до 'высшего пилотажа'. Во-первых, на внешней подвеске бота укрепили гравитационный ускоритель - цилиндр, размерами больше самого маленького кораблика, и двигаться приходилось очень аккуратно, выдерживать траекторию движения и чтобы установку просто не сорвало. Во-вторых, чтобы не выйти из-за створа корпуса рейдера, однозначно требовалась точность 'искусственного интеллекта', и пилот-человек сейчас больше просто наблюдал за действиями машины.

Для полной маскировки условились не нарушать молчания в эфире до тех пор, пока рейдер не установит контроль над передающими устройствами неизвестного грузовика, дабы альтеры не могли послать сигнал о нападении. В довершение всего, бот двигался в режиме 'невидимости', практически исключавшим визуальное или локационное обнаружение. Единственным признаком для регистрации его движения являлись гравитационные возмущения, и именно поэтому требовалась высокая точность укрытия за профилем 'Салгана'.

Компьютер филигранно подвёл бот к астероиду - вытянутый овал маленького кораблика плавно прижался к поверхности каменной глыбы и выпустил якоря-буры.

Астероид медленно вращался, и чтобы с чужого звездолёта гарантированно не засекли  бот, Садыку пришлось растянуть колпак поля-невидимки так, чтобы выти и установить гравитационный ускоритель. Конечно и сейчас, в принципе, альтеры могли поймать масс-детекторами некоторое изменение массы астероида, но на большом расстоянии вряд ли представлялось возможным чётко идентифицировать, что конкретно происходит, и Садык особо не переживал.

Недостатком применения маскирующего поля было то, что не только враг не видел бот: аналогично и с борта маскирующегося корабля затруднялось слежение за окружающим пространством, а чем больше датчиков выдвигались за пределы 'невидимки', тем вероятнее становилась демаскировка. Поэтому сейчас Садык не мог видеть, как 'Салган' подходит к чужаку.

Садык надел легкий вакуум-скафандр и выбрался наружу через тесноватый шлюз, хотя сама кабина на боте была достаточно просторной для кораблика таких размеров - орхане старались не экономить на непосредственном удобстве рабочего места экипажа, даже если экипаж составляли всего один-два пилота. Правда, со всеми остальными подсобными помещениями, приходилось ужиматься. Впрочем, шлюзом на боте пользовались редко, в исключительных случаях - ведь вход и выход пилотов осуществлялись, как правило, в ангаре более крупного корабля, а верхний колпак кабины мог подниматься отдельно.

Сила тяжести на астероиде диаметром в два километра слишком мала, чтобы там безопасно ходить - даже легкий толчок ногой грозил унести человека в открытый космос. Локальное повышение силы тяжести тоже решили не использовать в целях маскировки, и Садыку пришлось бы плохо, не имей вакуум-скафандры орхан специальные приспособления. В отличие от шлюза бота, являвшимся всё-таки вспомогательным устройством, скафандр проектировался практически под любые действия в любых условиях космоса, в том числе, и при малой силе тяжести. Ситуацию оценивал компьютер, управлявший системой, встроенной в ботинки: в определённом режиме подошва выпускала нечто вроде когтей-грейферов, цеплявшихся за грунт. Подобная конструкция оказалась бы неэффективной разве что на рыхлой поверхности, но данный астероид, к счастью, был просто куском твёрдой породы.

Но даже при наличии замечательных ботинок, передвигаться быстро не получалось. Садык затратил примерно два часа на то, чтобы снять с корпуса бота ускоритель, а затем надёжно укрепить его на поверхности астероида. Когда он закончил работу, несмотря на все системы кондиционирования скафандра, с него градом лил пот, и он с великим облегчением вернулся в комфортные условия кабины. Отведя бот от каменной глыбы, Садык приготовился немного расслабиться.

Удалившись от астероида на условленные десять тысяч километров, землянин выключил режим невидимости и попытался вызвать 'Салган', чтобы доложить о завершении операции, но рейдер не отвечал. Ничего не понимая, Садык стал перебирать все виды связи, включая и столь древние с точки зрения орхан, как радиоканалы, зарезервированные для аварийных случаев.

Автопилот бота однозначно подтвердил, что связь с 'Салганом' отсутствует.

- Что случилось? - недоумевал вслух Садык.

- Пытаюсь проверить, сканирую пространство, - деловито сообщил робот, доказывая лишний раз, что автоматика его уровня не зря считается 'искусственным интеллектом'. - Наблюдаю облако пыли в предполагаемом районе нахождения рейдера.

- Какой пыли?!.. Погоди, а сам чужой корабль где?

- Чужого корабля не наблюдается. В том районе фиксирую только облако пыли пока неустановленного происхождения. Веду дистанционные анализы.

- Гоподи, - пробормотал Садык, - только этого ещё не хватало...

Формально, будучи по происхождению ливанским христианином, он не верил ни в Бога, ни, само собой, в Аллаха. Садык верил только в Человека, но сейчас, как и подавляющее большинство самых разухабистых атеистов в критические и страшные моменты, готов был обращаться к мифическому 'Высшему существу', дабы обрести если не защиту и полное  понимание происходящего, то хотя бы надежду на это.

- Принят сигнал вызова с флагмана, - доложил автопилот. - Они тоже прощупывают пространство.

Садык понял, что случалось действительно нечто из ряда вон выходящее: если флагман вызывает бот, значит, он тоже не может связаться с 'Салганом'!

- Включи канал связи! - потребовал Садык.

Вызов шёл от самого адмирала Леситона. У Садыка с языка рвалось множество вопросов, но, следуя субординации, он первым доложил обстановку.

Возраст Леситона, насколько знал Садык, далеко перевалил за сто, но орхане научились существенно продлевать срок, отпущенный природой - и адмирал выглядел максимум пятидесятилетним бодрячком. Он внимательно выслушал вице-капитана рейдера и, тяжело кивнув, вдруг доверительно, совершенно не как подчинённому, стал объяснять, что случилось. Рейдер попал в ловушку, которой никто просто не мог предположить - при стыковке с альтерами сработало устройство, известное как кварковая бомба. Оба корабля превратились в облако пыли, которое и зарегистрировал ИИ бота.

- Мы, естественно, вели определённые наблюдения отсюда, но при разбирательствах доказать что-то будет очень сложно: всегда можно утверждать, что мы сфальсифицировали факты, - сказал адмирал. Система бота тоже ничего не зафиксировала?

Садык не мог вымолвить ни слова, подавленный известием о гибели товарищей. Когда он открыл, было, рот, адмирал уже сам спохватился:

- Впрочем, что я говорю - вы же пользовались режимом невидимости.... Вице-капитан Башир, вы успели установить гравитационные ускоритель?

- Так точно, но...

- Я понимаю - на боте нет генератора активации, и отсюда мы тоже ускоритель не активируем. Я дал команду, к вам идёт рейдер 'Содружество'...

'Почти два миллиарда километров, - подумал Садык. - Навскидку ясно, что это займёт не менее двадцати часов, а прыгать кораблю на такой дистанции невозможно. У нас осталось всего часа четыре, пока ещё можно что-то сделать. Потом ускоритель уже не отклонит астероид на нужный угол. Поганые камалы всё предвидели, всё рассчитали, а грузовик, скорее всего, служил просто автоматом-ловушкой...'

- Господин адмирал, - Он проглотил комок, застревающий в горле, - ваш рейдер в любом случае не успеет подойти на нужное для активации расстояние.

Адмирал, сидевший за столом, сжал ладонями лицо и не убирал их несколько секунд. Потом он сложил руки перед собой, как ученик на парте и посмотрел на Садыка долгим и печальным взглядом:

- Сынок, я сейчас не могу тебе ничего приказывать...

- У меня появилась такая же мысль, господин адмирал, - кивнул Садык. - Но вы всё равно не отменяйте приказ рейдеру, мало ли что...

Когда экран погас, он ещё секунду смотрел в погасшую рамку визуального портала, после чего дал команду автопилоту сделать необходимые расчёты.

Выслушав приказание человека, ИИ сообщил:

- Указанные действия грозят гибелью боевой единицы. Предупреждаю вас об ответственности...

- Ах, дьявол! - чертыхнулся Садык. - Сейчас ты постоянно будешь с этим надоедать!

И он полез снимать панели пульта, чтобы добраться до блока самоконтроля автопилота.

 

х х х

 

Садыку пришлось повозиться, но он успевал. Как отключить самоконтроль машины он знал хорошо, сложнее оказалось переключить схемы питания так, чтобы выжать из бота максимальное ускорение - даже на уровне простых механических соединений и узлов тут имелось слишком много ограничителей.

В конце концов, Садык удовлетворённо выругался, сел в кресло и достал из кармана алюминиевый цилиндрик, скрывающий настоящую 'гавану' - он купил целую коробку на Земле в прошлом году. В этот раз, улетая с 'Салгана', он взял одну сигару с собой, чтобы закурить в момент, когда с борта рейдера поступит сигнал на включение ускорителя. Но сигнала уже не поступит, и закурить придётся чуть раньше, чем он убедится, что победил. Просто потом уже не получится убедиться.

Конечно, шум в Галактическом Сообществе по поводу нарушения 'принципа невмешательства' возникнет неслабый, только его, Садыка, и экипаж рейдера уже невозможно наказать. Обвинить попытаются, а наказать не смогут.

Конечно, камалы придумают другие провокации, но всегда равно рядом будут те, кто охраняет Землю, чего бы это ни стоило.

Садык аккуратно вынул сигару, снял целлофан, примерившись, откусил кончик, сплюнул и прикурил - минут десять он ещё легко мог себе позволить вот посидеть спокойно.

'Ароматный табак!' - подумал землянин, выпуская дым в сторону раскуроченного пульта.

- Предупреждение! - заметил автопилот: Садык отключил его активное воздействие, но не стал тратить время на выключение функций, которые сами по себе не могли позволить ИИ вмешаться в действия пилота. - Курение запрещается при работе на главном посту космического аппарата!

- А как насчёт последнего желания приговорённого? - невесело пошутил Садык.

- Вопрос не ясен, - сообщил автопилот. - Перестаньте курить!

- Да брось ты! Перед смертью могу себе позволить.

Казалось, в кибернетическом голосе прозвучало замешательство:

- Ваши жизненные функции в стопроцентной норме, хотя курение вредит вашему организму...

Садык усмехнулся:

- Надеюсь, сейчас оно меня не убьёт!.. Ладно, дружище, ты мне тут нравоучений не читай, лучше дай изображение Земли, с максимальным разрешением.

ИИ молча повиновался.

Садык посмотрел на тёмно-синий, во многих местах подёрнутой густой сметаной облаков шар, и вздохнул. Там жили шесть миллиардов людей, которые и понятия не имели о летящем астероиде, и само существование которых зависело сейчас от него, землянина, завербованного четырнадцать лет тому назад представителем Содружества Идентичных.

Он прошёл огромный путь за эти годы - от простого выпускника университета в Бейруте до вице-капитана рейдера боевого космического флота. Он участвовал в работах на одной из осваиваемых планет, а потом решил, что его призвание - защищать миры, жители которых ещё не могли постоять за себя сами. Земля, правда, всегда подвергалась большей опасности, да и сам он был землянином, и поэтому Садык не долго выбирал, где служить.

Он вдруг вспомнил девушку на Терре, где находилась самая большая колония землян. Её звали Наташа - интересно, с кем она сейчас, вышла ли замуж? Отец Садыка имел четверо детей, а у него - ни одного...

'Жаль, что я так и не завёл детей, - подумал Садык. - Всё казалось, что успеется...'

Впрочем, сейчас, сколько бы детей ни жило на Земле, за стольких в ответе и был Садык. Все дети были его детьми - арабские, американские, китайские, русские... Просто пока они ещё не понимают по-настоящему, что они - дети Земли, и значит, братья и сёстры.

Пора!

Садык раздавил ещё длинный окурок на полу и решительно перевёл регулятор мощности в положение 'максимум'. Где-то внизу и сзади тихо, но мощно загудели на пределе торсионные модуляторы.

- Поехали! - дрогнувшим голосом сказал Садык.

Он успел ещё раз посмотреть на Землю и откинулся в кресле, непроизвольно стараясь сесть поудобнее.

Бот рванулся с ускорением почти пятьсот 'же', словно выпущенный из пушки снаряд, и пилот уже ничего не видел и не чувствовал - Садыка размазало по сорванному с креплений креслу.

Чечевица бота врезалась в астероид почти по касательной, вспарывая его поверхность. Искорёженные и размочаленные остатки маленького кораблика вместе с выбитыми осколками отскочили от каменной глыбы, передав ей мощный боковой импульс, и, красиво поблёскивая в солнечных лучах, каскадом пошли к Земле вместо неё.

Своё последнее дело Садык сделал точно: вместо гигантского камня-убийцы, к планете теперь неслось то, что осталось от него и от бота. И для землян это было совсем не страшно.

 

х х х

 

 - Светик, все уже разошлись, ты там одна. Давай быстро домой!..

Мать приоткрыла калитку и поманила девочку.

Светлана вздохнула и пошла. Темнело, и в небе зажигались звёзды, на дачный посёлок опускалась ночь, принося с собой одуряющий стрекот сверчков, запахи трав и вкрадчивую прохладу.

Во дворе Светка косо посмотрела на 'нисан' дяди Игоря и отвернулась. Здесь могла бы стоять папина машина, но папа умер от какой-то дурацкой болезни. Ему было всего тридцать два года, а люди не должны умирать такими молодыми!

Ничего, через пять лет она окончит школу, потом поступит в медицинскую академию и станет врачом. А потом она придумает, как сделать так, чтобы люди не умирали слишком рано. А ещё лучше, чтобы они жили вечно...

- Ну что, красавица, наигралась вдоволь? - Дядя Игорь сидел за столом на веранде и разбирал утюг.

Спросил он это с обычной ласковой улыбкой, но Светка нахмурилась.

Наверное, он был хорошим - Светлана чувствовала, что он нравится маме, он многое умел делать, работал в какой-то солидной фирме, да и с ней старался подружиться изо всех сил. Но Светка не хотела с ним дружить.

Маму это очень расстраивало, Светка понимала, что она не права, но ничего не могла с собой поделать: дядя Игорь, какой бы хороший он ни был, не был её папой.

- Наигралась, - вздохнула она, и ушла мыть руки.

После ужина, Светка поднялась к себе в комнатку на втором этаже и задумалась, чем бы заняться перед сном. Можно поиграть на плэй-стэйшене или продолжить читать книжку американского писателя Рэя Брэдбери, которую ей дал Антон.

Вдруг она услышала через открытое окно, затянутое сеткой от комаров, что мама с дядей Игорем сидят на крыльце и шепчутся. Светка подошла и прислушалась. Козырёк крыльца в совокупности с темнотой (лампочка у двери оставалась выключенной) мешал видеть, что происходит внизу, но слышала она хорошо.

На крыльце завозились.

- Ну, Игорь! - деланно-строго сказала мама. - Светлана ещё не спит, потерпеть не можешь?..

Девочка нахмурила брови: она прекрасно знала, что у взрослых есть некая штука, которую называют любовью, но слово 'любовь' Светке в данном случае не нравилось. Сама она никого не любила, но знала, например, что Элла из пятого 'а' любила Егора. Но это же не то, что у взрослых - то, что у взрослых, в кино показывают. Разве это любовь, если Антон всего лишь даёт ей книжки читать?

Тем не менее, Светка знала: то, чем занимаются взрослые, для них очень важно. И чтобы помешать, она из вредности не стала ни играть, ни читать, а громко затопала вниз по лестнице, на крыльцо.

Мама успела уже немного отодвинуться от дяди Игоря.

Светка отошла немного в темноту сада и встала к взрослым спиной, демонстративно разглядывая изумительный иссиня-чёрный ковёр ночного летнего неба, словно инеем припорошенный тысячами звёзд.

Девочка нашла Большую Медведицу - её показал когда-то папа. А если через неё провести линию, то можно найти Полярную звезду, она в созвездии Медведица Малой...

- Света, - как всегда ласково позвал дядя Игорь, чтобы скрасить неловкость ситуации, - ты, наверное, астрономом станешь? Я обратил внимание - ты любишь на звёзды смотреть.

Светка чуть обернулась и, почти не видя, посмотрела в темноте. 'И почему взрослым всё время хочется какую-нибудь глупость сказать?' - подумала она.

- Нет, - медленно произнесла Светка, - я буду врачом...

Яркая точка неожиданно вспыхнула в вышине и почертила звёздную сферу наискось сверху вниз, уходя за смутно угадывавшуюся неровную границу далёкого леса.

- Светка, Светка! - закричала мама. - Падающая звезда! Скорее загадывай желание!

Дядя Игорь деловито вздохнул:

- Это не звезда, а метеорит.

- Всё равно надо желание загадать, - настойчиво потребовала мама. - На счастье!

Ей нравилось с дядей Игорем, Светка это чувствовала, мама даже явно дурачилась.

Светка молчала и смотрела туда, где исчезла падающая звезда.

- Знаете, - медленно сказал она, - я тут читала один рассказ... Там ракета в космосе взорвалась, и космонавты выпали. Они летели и разговаривали между собой по радио.

- А как они не задохнулись, в космосе-то? - встрял с техническими подробностями дядя Игорь.

- Они же были в скафандрах, - криво усмехнулась Светка и замолчала.

- И что случилось дальше? - Дядя Игорь продолжал демонстрировать интерес.

Светка выдержала небольшую паузу:

- Ну... Просто там один космонавт летел в сторону Земли, а когда врезался в воздух, сгорел. Это увидели мама с мальчиком, и мама ему тоже сказала 'Загадай желание, вон падающая звёздочка'. Вдруг сейчас тоже там кто-то сгорел?

- Господи, - ахнула Светкина мама, - ну ты и книжки читаешь! Ну и мысли у тебя!

- Сейчас в космосе нет кораблей с космонавтами, - уверенно сказал дядя Игорь. - Это просто метеорит.

- Да, конечно же, - подхватила мама, - это просто метеорит.

- Именно метеорит! - заверил дядя Игорь. - И не очень уж большой, кстати.

- Так ты загадала желание? - не унималась мама.

- Загадала, - вздохнула Светка. - Хочу, чтобы все люди жили вечно!

Мама девочки посмотрела на дядю Игоря и улыбнулась, ловя его взгляд

А от упавшей звезды на небе уже не осталось и следа...

 

3. Исчезновение

 

На парне лица не было. Он сидел у машины, уже не новой, но вполне прилично выглядевшей 'тойоты-короллы', и вертел в подрагивающих руках сотовый, словно собирался звонить, но никак не мог сообразить, куда.

Старший ПМГ задумчиво посмотрел на парня и на след в примятой траве: даже сейчас, спустя два часа после того, как, по словам молодого человека, всё происходило, легко читалось, что кто-то здесь действительно прошёл, спускаясь с насыпи к опушке леса, встававшего плотной полосой метрах в десяти-пятнадцати от дороги.

- Так, давайте ещё раз... -- успокаивающе-безразличным тоном начал лейтенант.

Милиционер уже немного нервничал. Вечерело, его дежурство скоро заканчивалось, а дома ждала ледяная бутылочка и распаренная после бани жена.

Правда, возможно именно поэтому лейтенант сочувствовал парню, у которого пропала девушка. Впрочем, пропала ли?

- Вы говорите, она пошла... - милиционер чуть прищурился, - по малой нужде?

Парень ответил взглядом, в котором прыгали злые искорки, и молча кивнул.

- Вот здесь? - лейтенант, в который раз, указал на примятую траву.

- Я уже говорил вам!

- Как далеко она отошла? - не обращая внимания на реплику, продолжал лейтенант.

- Да не смотрел я! Она ушла за кусты, вон у той сосны.

Из леса вернулись два других милиционера: они повторно осматривали местность. Один из них, по фамилии Нефёдов, развёл руками - ничего!

Старший группы посмотрел на подчинённых, потом снова на парня:

- Как думаете, если бы её кто-то там схватил, она успела бы закричать? Но вы ничего не слышали? 

- Если бы она закричала, - глядя прямо в глаза лейтенанту, зло процедил парень, с подчёркнутым ударением произнося каждое слово, - я бы бросился на помощь!

-  По большому счёту, - глубокомысленно заметил один из милиционеров, - её кто-то мог схватить так, что она и закричать не успела... Вообще-то, с другой стороны вдоль поля грунтовая дорога проходит. Машина могла подъехать, и... Понимаете?

Парень помотал головой:

- Вы хотите сказать, что какие-то похитители ждали нас именно тут?! Бред - мы же в случайном месте остановились! И никаких звуков я не слышал - ни криков, ни машины.

- Ну, машину через лесок вы бы вряд ли услышали, - заметил Нефёдов. - Разве что без глушителя...

Лейтенант кивнул, соглашаясь.

- И как скоро вы забеспокоились? - поинтересовался он.

Парень сделал резкое нетерпеливое движение и вдруг застыл на полужесте.

- Погодите-ка, какая-то странная штука..., - словно спохватился он и замолчал, глядя перед собой.

Милиционеры в свою очередь уставились на него, ожидая продолжения.

- Ну и что за странна штука? - спросил старший группы.

- Я ждал у машины, а потом... у меня наступил какой-то провал в памяти ...

- Это как - провал?!

- Ну, как отключение какое-то произошло!

- А так бывает разве? - сообразительный Нефёдов многозначительно покосился на старшего.

- Да я откуда знаю?! - огрызнулся парень. - Только сейчас вспоминаю: словно прошло какое-то время, пока я ничего не видел и не слышал. Словно задремал в машине.

- Интересно... - протянул старший, чуть хмыкнув. -  И как же долго вы ничего не видели и не слышали?

Парень пожал плечами:

- Я не знаю, я же не засекал. Я вот только сейчас понял, что - да, что-то такое было. Ну, наверное, минут на десять-пятнадцать я как бы отключился...

Милиционеры в который раз озадаченно переглянулись. Старший снял фуражку, почесал стриженый затылок, затем потёр шею.

- Знаете что, гражданин, - подытожил он, - придётся вам с нами проехать. До выяснения, как говорится.

- Не понял?.. - парень развёл руками и непроизвольно оглянулся, словно призывая каких-то несуществующих свидетелей.

- Чего тут не понять, - вздохнул старший. - По вашим словам получается, что пропал человек. Вы последний, кто его видел, значит, можно ведь и вас подозревать, верно? Поэтому нужно кое-что прояснить, в общем - дежурный следователь разберётся!

- Да как же так?! - парень поболтал в воздухе мобильником: - Я же сам вас вызывал! И ещё мужчину проезжавшего просил сообщить! У вас даже никто сначала и ехать-то не хотел, а теперь меня же - до выяснения?! Это у меня девушка пропала, понимаете?! У меня!

- Мы всё понимаем, но обстоятельства странные, - объяснил лейтенант, поправляя фуражку. - Тут, в общем-то, место спокойное, но вы ничего не слышали, а теперь ещё заявляете, что провалы у вас в памяти какие-то. В общем, попрошу проследовать!

- Чёрт те что! - проворчал парень и направился к 'королле', намереваясь сесть за руль.

- Э нет! - лейтенант легонько коснулся кобуры. - Нефёдов поведёт, а вы сзади садитесь. Михалёв, сядешь с ним!

Парень только шумно вздохнул сквозь зубы и, мгновение поколебавшись, отдал ключи милиционеру...

Павел возвращался с дачи. Когда они только-только миновали этот городок, Маша попросила остановить на опушке леса. Казалось бы, обычное дело - отлить в дороге, но девушка ушла в заросли и исчезла.

Ни шума, ни криков Павел не слышал. Правда, сейчас он определённо чувствовал, что по каким-то непонятным причинам минут десять-пятнадцать просто выпали из его восприятия. Это, конечно, достаточно долго...

Но как подобное могло произойти? Задремал, разомлев от жары? Вряд ли: тепло, но одуряющего зноя нет. Рядом не останавливалась ни одна машина, никто к нему не подходил - только в этом случае ещё можно было бы подумать, что брызнули какой-то дурью и он на какое-то время отключился... Хотя возможно ли человеку брызнуть в лицо - и чтобы он именно этого момента не помнил, Павел сильно сомневался.

Когда он сообразил, что Маша отсутствует уже долго, то пробежал насквозь густую полосу деревьев, за которыми максимум метров через шестьдесят от шоссе уже начинались засеянные поля.

Маша как сквозь землю провалилась.

Был момент, когда Павел подумал, что она, возможно, решила 'жёстко' пошутить. Поскольку подобное иногда случалось он немного разозлился и нарочито безразлично вернулся к машине, подозревая, что девушка уже прячется за ней и хихикает. Но 'тойота' по-прежнему одиноко стояла на обочине.

А когда прошло ещё минут пятнадцать, в течение которых Павел несколько раз громко звал девушку, прося прекратить глупости, он испугался по-настоящему...

- Слушай, - спросил Нефёдов, подбрасывая на ладони ключи зажигания и косясь на старшего, уже забравшегося в УАЗ, стоявший рядом, -  ты извини, конечно, но, может, она сбежать от тебя решила? Не допускаешь?

 Павел дико посмотрел на милиционера:

- Простите, но вы чушь говорите! У нас... классные отношения. Маша бы не сбежала, тем более - так по-идиотски! Никогда!

Нефёдов только покивал и вздохнул: с высоты его жизненного опыта многие восторги юности казались наивными заблуждениями.

- Ладно, садись! - милиционер не столько подтолкнул парня к машине, сколько почти ласково хлопнул его по плечу. - Разберёмся!

Павел вдруг остановился, как вкопанный, словно до него лишь сию минуту дошло:  его подозревают в прямой причастности к исчезновению Маши.

- Погодите! Вы думаете, что... Да?!

- Ничего мы не думаем! - резко оборвал лейтенант, высовываясь из 'коробка': мысли о ждущей дома баньке и пухлой жене навязчиво стучали в темя. - Но человек-то пропал, как ты сам утверждаешь, верно? И ты единственный свидетель. А в таком деле единственный свидетель, который ещё и сам заявитель - это почти подозреваемый. Придётся задержать и хотя бы составить протокол. А ты как думал?! Не вызывал бы нас, уехал бы - и никто бы тебя не задерживал.

- Вы это серьёзно?.. - начал Павел, но в отчаянии махнул рукой, выругался и сел в машину.

 

4. Печаль великая

 

В кабаке было тихо и не слишком многолюдно. Ингис О-Лорей заказал яичницу с кружкой пива, присел за крайний столик у окна и стал ждать. Минут через пять пришел О-Дюст и, тоже заказав пива, но с креветками, присел рядом. Хмуроватый кабатчик сообщил, что с креветками небольшая заминка: их только что подвезли, надо ещё отварить.

Когда хозяин заведения поставил на стол приборы и удалился, Ингис спросил:

- Как дела с глубинными?

- Выгрузили. - О-Дюст удовлетворённо скривился. - Первые пять штук. Ребята немного переделали их, чтобы выглядело натуральнее - сойдёт, якобы за усовершенствованную конструкцию местных. А после взрыва уже определить что-то будет трудно. А у тебя что?

- Завтра иду в парламент, за взятку меня баллотируют от нескольких городов на окраине.

- Тебя проверяли?

- Да, проверили, что могли, но ты же понимаешь, это не большая проблема... Я беженец из О-Кейпа. Его фроги сравняли с землей ещё в самом начале акций устрашения - чего там проверишь? Никаких метрик не осталось, для нас это очень удобно. Как дела с дирижаблями?

О-Дюст ухмыльнулся:

- Предложили эту идею местным академикам - меня подняли на смех! Говорят, несколько местных изобретателей уже погибло. Вздумали летать как птицы!

Пока они переговаривались малопонятными для постороннего уха фразами, хозяин принёс заказ Ингиса, и тот принялся за яичницу, а О-Дюст всё ждал своих креветок.

Требовалось быть очень осторожными: помимо того, что их замыслы могли стать известны руководству, имелись сведения, что фроги за определённую плату чистейшим золотом, которое они извлекали из морской воды, смогли договориться со многими правительствами, чтобы те пресекали все попытки диверсий против их баз. К сожалению, деньги решают любые вопросы, и, значит, всюду шныряли шпионы. Но, вполне возможно, что идея про полёты даст свои плоды, и местные изобретатели получат обильную пищу для собственных проектов.

Жуя, Ингис поглядывал на входную дверь. Собственно, надо торопиться: несмотря ни на что, существует сопротивление мирному сосуществованию с фрогами, работа идёт в подполье - ещё немного и вся страна поднимется. А там, глядишь, восстание перекинется и к соседям - не только в О-Наго недовольны тем, что людей отлучили от моря. К сожалению, исход сражений понятен: слишком не равны технические возможности, и насколько карательные акции фрогов будут масштабны в этот раз, никто сказать не мог. Но, возможно, в таком случае, события подтолкнут СИ занять более решительную позицию - иногда требуется идти на жертвы, чтобы сдвинуть дело с мёртвой точки. Поэтому стоило торопиться.

Как удалось установить, сами себя фроги называют 'цвирлт' - собственно, и о-менцы стали звать их так же. Выглядели они как лягушки, ростом с десяти-двенадцатилетнего ребёнка, а вширь - как взрослый упитанный человек. На руках пальцы с короткими рудиментами перепонок. На ногах перепонки шире и длиннее, и вся ступня почти что ласт. Пахнут фроги специфически и для человека не слишком приятно - что-то вроде запаха салата из морской капусты с примесью сероводорода. Трогать их, как говорят местные, не стоит - жгутся, почти как медузы, ощутимо. Короче, неприятные создания.

Впрочем, Ингис прекрасно знал, что далеко не все альтеры воняют. Камалы, например, пахли хорошо - свежескошенным сеном. Интересно, а как разные чужаки воспринимают человека?..

Кабатчик принес креветки и счёт - Игинс непроизвольно дёрнул бровью, когда увидел цены. Но, что делать, океан теперь место, где безраздельно хозяйничают фроги.

Креветки были большие и ещё очень горячие - О-Дюст даже чертыхнулся, схватив первую. Ингис покосился на блюдо - выглядело аппетитно, возможно, стоило и себе заказать, но уже не хотелось ждать, пока снова отварят порцию. Его товарищ кивнул на тарелку - угощайся, обоим хватит. Ингис взял горячего рачка, подул и разорвал панцирь. Интересно, почти обычная креветка, только раза в три крупнее королевской на Земле. Надо будет у биологов узнать - не пробовали их скрещивать? Может, и креветки идентичные встречаются, как люди?

 Креветки оказались очень вкусными и потому скоро закончились. О-Дюст допил пиво и ушел первым, а Ингис поднялся через пару минут. Отойдя пару кварталов от кабака,  он невзначай уронил кошелёк и, поднимая его, чуть повернулся, краем глаза прощупывая улицу. Так и есть, не показалось: за ним следовал 'прилипала' - неказистый с первого взгляда мужичок в шляпе и вязаном шарфе.

'Та-ак, - подумал Ингис, - похоже, следят уже почти в открытую. Значит, моя легенда всё-таки вызвала сомнения в местной тайной канцелярии'.

Подойдя к Дому Правительства, он, несмотря ни на что, слегка улыбнулся: это здание ему нравилось. Двухэтажное, внутри широкая зала и ряд балконов - чем-то напоминает английский парламент. Внизу позволялось присутствовать и голосовать только мужчинам. На балконах могли стоять и слушать дамы и девы. Если какой-то пункт принимаемого закона им не нравился, они поворачивались спиной к залу, и тогда их мужья или любовники понимали, что не правы. Надо срочно вносить изменения, иначе они рискуют долго не вкусить благосклонности своих подруг, особенно ночью. В дальнем от входа конце зала, высилась трибуна с местами для правительства и президента. Там же находился и бдительно охраняемый подземный переход в резиденцию главы государства.

 - Тишина, свободные граждане! Тишина! - Молоток секретаря-канцлера ударил уже в третий раз.

- Да здравствует и процветает Его Великолепие Президент! Поприветствуем Президента, граждане!

Бурные аплодисменты встретили вошедшего человека - представительного мужчину, крепкого телосложения, но убеленного ранней сединой.

Президент республики О-Наго взошел на трибуну и сел в центре длинного слегка скруглённого стола, после чего кивнул и плавно махнул рукой. С шумом и кряхтением сели все министры и секретариат. Секретарь-канцлер хлебнул воды и снова стукнул молотком.

- На повестке дня сегодня всего один вопрос: взаимоотношения с цвирлт. Желающие высказаться - прошу!

- Высокий Гражданин Коран О-Муран! От города О-Карма.

- Говорите!

- Высокие Граждане! Надо решить раз и навсегда, какова наша позиция в отношениях с этими тва... простите, существами. С тех пор как они, фактически, запретили людям плавать по морям, жители побережья опасаются плеска волны! Людям везде мерещатся железные киты, изрыгающие огонь из пасти! Доколе мы будем пресмыкаться?! Перед этими?!.. - О-Муран махнул рукой и сел, не закончив фразы.

По залу покатилась волна вздохов и шёпота. Секретарь шумно вздохнул и пригласил следующего оратора.

- Ингис О-Лорей от города О-Кейпа! - представился Ингис.

Секретарь округлил глаза. Его нижняя губа задрожала и чуть не упала на стол. Он непроизвольно провёл рукой по подбородку, словно подбирая слюну и спросил:

- А разве этот город существует? Он же... уничтожен!

Президент сидел молча, разглядывая скрещенные на груди руки. Казалось, что его ничто не волнует, он словно дремал, но при словах Ингиса Президент с интересом посмотрел на выжившего гражданина города О-Кейп.

- Да, города теперь нет, но именно поэтому я говорю от имени его жителей. Я там жил. Я видел его последние минуты: огонь, пожирающий людей заживо. Волны, сносящие все на своем пути. Я как раз подъехал к городу и с возвышения видел все... Я не мог никого спасти. Дети, жены, матери, отцы - никого не осталось, и я призываю вас отомстить! Но я не призываю броситься на железных китов цвирлт, очертя голову. Со мной из нашего города спасся изобретатель О-Дюст. Он может научить нас построить летающие корабли, которые сбросят разрушительные бомбы на подводные жилища цвирлт!

Ингис понимал, что его самоволие на этой планете будет дорого стоить. Штаб контрразведки СИ не потерпит столь радикальной инициативы от своего агента. Но что ему могут сделать? Максимум - сослать в войска охраны на одну из осваиваемых планет! А медлить больше нельзя: ещё немного, и фроги подорвут основы цивилизации на О-Мене. В Совете же Содружества будут совещаться, теряя драгоценное время - они настолько засекретили всё здесь. Ясно, это сделано для того, чтобы про фрогов не пронюхали альтеры, как и вообще про О-Мен, ещё одну планету с идентичными, обнаруженную экспедицией орхан. Но как ни таись, а информация всё равно скоро просочится, и тогда будет поздно. Именно сейчас нужно устранить фрогов, сделав это так, чтобы ни один чужой не смог подкопаться, если информация просочится. При этом технологии 'лягушек' хотя бы частично достанутся людям О-Мена - и тут никто не сможет помешать!

Какой-то момент после слов Ингиса в зале воцарилась почти полная тишина - мужчины молчали, женщины утирали глаза. Затем почти разом поднялись крики - одни за войну, другие против. Женщины кидали в мужей мокрыми платками. Мужчины, делали вид, что ничего не замечают этих появлений 'за' или 'против'.

Все остановил Президент - он поднялся, и снова наступила тишина. Даже всхлипывания с балкона перестали доноситься.

- Граждане... - тихо, но внятно изрёк Президент. От него веяло силой, и звук голоса гипнотизировал присутствующих. - Мы не должны сейчас лить новую кровь. Мы не готовы к этому. У нас нет оружия, которым мы сможем победить, мы не можем взорвать их подводные крепости. Да, цвирлт пролили нашу кровь, но давайте подумаем вот о чём. Они сильны и если бы хотели, то уже стерли бы полностью людей с лица земли. Но они не стали этого делать. Кто знает, почему? И я не знаю... Я долго думал и спрашивал у себя, но не нашел ответа... А спрашивать у цвирлт бесполезно, они молчат. В свое время, мы конечно припомним им наше горе, они за все ответят... Но не сейчас! А вы, гражданин города О-Кейп, и ваш друг-изобретатель, можете изложить план постройки воздушного корабля нашим учёным, но я бы предостерёг вас от распространения идей, подрывающих и без того хрупкий мир.

Он вздохнул и продолжал:

- Даже экономически нам сейчас не выгодно воевать с цвирлт. Они уничтожили наш флот, но, фактически, дали взамен свой. Наши корабли порой неделями и даже месяцами плыли к другим континентам. Корабли цвирлт доставляют грузы и пассажиров на такие же расстояния за сутки и даже за часы. Они избавили нас от опасностей кораблекрушений, и матери с женами не ждут моряков годами, пока те вернутся домой и обнимут их. И, если уж смотреть правде в глаза, не цвирлт первыми напали на нас - это сделали люди, которым ненавистно обличие этих созданий. Правда, в ответ на один свой потопленный корабль цвирлт стёрли с лица земли несколько прибрежных городов и потопили почти весь людской флот на морях. Мы никогда не забудем погибших, но неужели мы хотим тысяч и тысяч новых смертей?..

Президент перевёл дух и сделал глоток из стоявшего перед ним хрустального стакана.

- Мы должны постичь силу врага - только тогда мы сможем победить. Я люблю Вас, Граждане, и мне больно думать о бессмысленной гибели слишком многих из вас. Я убеждён, что пока нам нельзя воевать с цвирлт! И пока я - Президент, бессмысленной войны не будет!

План Ингиса на 'волну народного гнева', которая начнётся на правительственном уровне, потерпел крах, но к собственному удивлению он не слишком расстроился - в нем как будто, что-то успокоилось. Стало спокойней, прибавилось решимости: теперь нужно рассчитывать лишь на собственные силы, а они у него есть!

О-Лорей поспешил вон из Дома Правительства - требовалось срочно встретиться с единомышленниками.

 

х х х

 

На Земле Игнат Лосев был потомственным офицером, и для него это значило многое: и дед, и прадед в армии служили. Дед успел повоевать в Гражданскую, а потом вместе с сыном и в Великой Отечественной.

По возрасту Игнат в Афган или Анголу не попал, но в России, видимо, всегда будет хватать и горячих времён, и 'горячих' точек - Чечня зацепила.

Долбаная перестройка убила понятие Честь. Эквивалентом всего стали серо-зелёные североамериканские 'рубли'. Люди как будто сорвались с цепи и вместе с западной валютой стали жадно перенимать все, идущее оттуда - меркантильность отношений, разврат мыслей и пошлость деяний.

Служба в спецназе не всегда способствует созданию семьи, и с этим у Игната не сложилось. Когда стало невмоготу в сложной армейской атмосфере постперестроечного периода, Лосев ушел из армии - особенно этому поспособствовала Чечня и то, чего он там насмотрелся. Какое-то время мыкался по разным работам, но нигде надолго не задерживался. Попытался пару раз организовать свое дело - взял денег в долг, снял на рынке и у метро пару палаток, снабжал их продуктами. Потихоньку завелись свободные бабки, он купил машину получше, квартиру обставил. Потом на него 'наехали'...

Осталась лишь квартира, а машины и палаток он лишился. Также, он лишился большого количества нервных клеток и немного полежал в больнице с сотрясением мозга и несколькими переломами. Впрочем, могло быть и хуже.

Так что Виктора Францевича он встретил как раз вовремя.

Шел снег, Игнат ехал на очередное собеседование. Два дня тому назад в газете 'Из рук в руки' он прочитал сообщение об интересной работе для бывших офицеров спецназа: 'возможности карьерного роста, высокая зарплата, полный соцпакет, отпуск', в общем, все блага цивилизации. Он ухмыльнулся, подозревая явный подвох, тем более, поразила явной бредовостью фраза: 'нуждающимся обеспечивается предварительное лечение и восстановление полной физической формы', но всё-таки позвонил по указанному телефону.

Человек на другом конце линии представился Виктором Францевичем, директором по персоналу Закрытого акционерного общества 'Свобода', задал много весьма откровенных вопросов, записал номер игнатовского мобильного и пообещал перезвонить через день-два. Сегодня Лосеву действительно позвонили и предложил явиться в офис упомянутого ЗАО.

Складывалось всё как-то слишком гладко, а место расположения офиса добавило настороженности, поскольку Игнат знал, что рядом с Рижским вокзалом находится и офис такой 'пирамидальной' компании как 'Гербалайф'. Однажды он там побывал, послушал красивые сказки о 'бриллиантовых директорах' и о том, какой богатый шведский стол на курортах, куда ездят хорошие агенты, посмотрел на фотки и долго смеялся потом, чередуя смех с матом. Москвичи на подобное фуфло клевали лишь в начале перестройки - в голод и холод, или в кризис дефолта, но не сейчас, и не Игната.

В ответ на ироничный вопрос по телефону мужчина хорошо поставленным баритоном заверил, что предлагаемая работа - ни в коем случае не 'Гербалайф'. Игнату плохо верилось в современные сказки, но голос Виктора Францевича звучал столь обворожительно-успокаивающе, а время свободное имелось, что отставной офицер решил хотя бы взглянуть на офис ЗАО 'Свобода'.

Когда он вышел из метро, в лицо порывом ветра влепило снежную россыпь. Хлестнуло так, что перехватило дыхание: около входа в метро, вообще возникла какая-то снежная ловушка, словно ветер и снег окружали тебя со всех сторон. Вышел - снег в лицо. Обернулся - снова снег в лицо. И стоишь, крутишься, прикрывая рот ладонью и пытаясь сделать вдох...

Только отойдя на несколько метров Лосев смог отдышаться. Он перешел через дорогу, прошел вдоль здания вокзала, спустился в подземный переход под третьим транспортным, выйдя снова наверх, свернул направо, а потом в переулок налево. Там торчало серое здание в строительных лесах. Подойдя к подъезду, Игнат нашел взглядом прилепленный на мощной металлической двери файлик с белым, распечатанным на принтере листком: 'ЗАО 'Свобода', г. Москва'.

Игнат нажал кнопку звонка, одновременно стараясь держать лицо в поле зрения глазка видеокамеры. Дверь запищала, давая знать, что замок открыли. Внутри оказался небольшой холл, обставленный вполне стандартно для офиса небогатой, но уважающей себя и своих клиентов компании. В маленьком коридоре виднелось всего две двери, на одной из которых лаконично красовались буквы 'WC'.

Судя, по количеству одежды на вешалке, в офисе находилось всего двое человек. Вероятно, один из них сейчас смотрел на Игната, чуть развалясь в кресле за столиком - похоже, исполнял обязанности охранника.

Лосев снял пальто и, предварительно отряхнув снег, повесил рядом с двумя похожими друг на друга добротными кожаными куртками. Шарф он по старой привычке сунул в карман, а шапку пристроил на рожке вешалки.

- Игнат Лосев, - скорее подтвердил, чем спросил охранник.

Игнат оценивающе осмотрел мужчину, и опыт сразу подсказал, что это профи - к тому же, не постой накачанный сосунок, а никак не меньше бывшего офицера ФСБ.

Охранник коснулся кнопки на столе и в свою очередь оценивающе, но вполне приветливо посмотрел на Игната, и тот лишний раз подивился, что же может держать бывшего фээсбэшника, да ещё и с таким умным взглядом, в мелкой конторке? Или конторка только выглядит мелкой?..

Вторая по коридору дверь открылась и из неё выглянул другой мужчина, на вид лет сорока-сорока пяти:

- Проходите, господин Лосев. Жду вас!

Мужчина улыбался, причем не только губами. Улыбались его глаза - в них зажигались и гасли дружелюбные искорки.

Игнат прошёл в комнату, быстро оценил обстановку и сел на предложенный стул. Хорошая мебель, но вещей в комнате минимум, не видно ни единой папки с бумагами - странно. Окно оказалось с матовыми стёклами, и слишком яркий для нынешней пасмурной погоды дневной свет, лившийся из него, наводил на мысли, что это просто имитация окна.

- Как вам метель? - поинтересовался хозяин кабинета.

Игнал пожал плечами:

- Что значит, как?

- Пальтишко у вас тонковато для нынешней погодки. Не хочется на время в теплые края, а? - Слова хозяина маленького кабинета звучали совсем не иронично, а даже с некоей заботой.

- Да погода как погода. Соответствует климату и сезону. - Лосев уже узнал по голосу своего давешнего телефонного собеседника. - Виктор Францевич -- это вы?

- Я самый! - Виктор Францевич открыл крышку ноутбука, стоявшего на пустом столе, и стал совершенно серьёзным. - Итак, Игнат Петрович, мы уже навели справки, и могу сказать, что нас, безусловно, устраивает ваша кандидатура...

Лосев чуть приподнял бровь: если за два дня они успели узнать о нём столько, что его кандидатура 'безусловно устраивает', то контора непростая, очень непростая.

- А в чём заключается работа, и что у вас за организация, можно узнать? - чуть насторожено поинтересовался он.

- Организация у нас замечательная! А в курс дел вас введут, само собой! Вы не только хорошо заработаете, но и получите дополнительное образование, освоите новые специальности. Посетите интересные места и, что немаловажно, познакомитесь с огромным количеством очень интересных людей...

- Которых надо будет ликвидировать? - криво ухмыльнулся Игнат, прервав собеседника. - Вы мне предлагаете киллером поработать? Или в каком-то вооруженном конфликте поучаствовать? Где - в Чечне? Или подальше где-нибудь? Вон сейчас скоро и Дагестан, и Средняя Азия могут полыхнуть. Впрочем, там давно пора что-то предпринять, и если так, то я, в какой-то мере, не против...

Виктор Францевич засмеялся, но почему-то с грустинкой:

- Игнат Петрович! У человечества есть куда более серьёзные проблемы, о которых оно, к сожалению, пока не знает. Чечня и Средняя Азия - лишь точки на карте вашей истории. А вам я предлагаю работу на благо всего человечества! Причем, человечества с большой буквы 'Л'. А если хотите, то можно и во множественном числе говорить. Читаете фантастику? Имею сведения - читаете иногда. Есть такой русский писатель, Сергей Лукьяненко, а у него была книжка под названием 'Л' - значит люди'. Вот тут так же: 'Л' значит - люди'.

- Книжку читал, но я не понял, что вы там про множественное число? - удивился Игнат. - И при чём тут эта книжка?

Виктор Францевич махнул рукой:

- Да книжка, по сути, ни при чём, просто название хорошее, мне нравится. По существу. А что касается существа, то скоро всё поймёте. - Он сделал уверяющее движение ладонью. - Относительно сомнений по поводу моральных аспектов, могу сразу же обещать, что если предложенная работа каким-то образом вступит в конфликт с вашей совестью и тому подобными свойствами личности, вы сразу же сможете перейти на другую или вообще уволиться. Никаких санкций за несвоевременное прекращение контракта мы не потребуем. Напротив, если вы почувствуете себя неудовлетворённым, мы выплатим вам премию, помимо зарплаты. Уверен, вам будет очень интересно, даже не сомневаюсь: мы уже хорошо представляем, что вы за человек.

- Ну действительно прямо фантастика какая-то - фыркнул Игнат и с нажимом поинтересовался: - А как, всё-таки, насчёт того, чтобы убивать?

Виктор Францевич пожевал губами, покивал:

- Да, фантастика в какой-то мере. Что касается работы, которую я рассматриваю в качестве предложения для вас в первую очередь, то - да, там весьма вероятно, придётся и убивать. Впрочем, вы много лет были готовы убивать и убивали врагов Родины. В конце концов, мы предлагаем вам работу по специальность - в спецназе.

- А определять, кто есть враги, будете вы?

Виктор Францевич вздохнул:

-- Очень скоро вы будете прекрасно сами во всём разбираться, когда познакомитесь с реальными положениями вещей. И, уверяю, ваше мнение будет практически всегда совпадать с мнением руководства. Вот, прочитайте текст предварительного соглашения и, если нет возражений, подпишите. Потом я свожу вас в одно место и кое-что покажу - это убедит вас окончательно, что работа будет действительно на благо Человечества.

Игнат повертел в руках поданный лист бумаги - там действительно не содержалось никаких ужасных клятв. Единственной настораживающей фразой были слова о том, что он 'сознательно соглашается ознакомиться с характером предлагаемой работы и обязуется добровольно разрешить стереть полученные сведения без ущерба для своего здоровья в случае отказа от продолжения сотрудничества'.

- Откуда стереть-то, из мозгов моих, что ли?! - удивился ехидно Игнат. - С помощью лоботомии? Идиотом меня оставите?

- Если вы ознакомитесь с предварительной информацией о характере предлагаемой вам работы, все виды работ вас никоим образом не устроят, и вы решите вернуться к вашему исходному нынешнему состоянию, - Виктор Францевич словно по бумажке читал, - то вы добровольно дадите согласие на устранение этих сведений из вашей памяти. Вот в чём смысл.

- Без ущерба для здоровья? А что, есть такие методы? - с иронией спросил Игнат.

- Уверяю вас, есть. Правда, не на Земле пока.

- Что?!.. - Лосеву показалось, что он ослышался.

- Я вот и хочу вам кое-что показать, если вы подпишите, - мягко пообещал Виктор Францевич и в который раз улыбнулся: - Нет-нет, я не сумасшедший, уверяю вас!

Игнат еще немного поборолся с внутренним голосом, и подписал бумагу.

И потом ни разу не пожалел...

 

х х х

 

            Чтобы страсти после выступлений в парламенте улеглись, потребовалось почти месяц. В первое время иногда даже до драк доходило, особенно, после распития доброй порции спиртного. Но постепенно страна вернулась в ставшее уже относительно спокойным состояние. Суда фрогов возили пассажиров и грузы в заморские колонии, люди платили за это согласно договорённостям. Провокаций против таинственных обитателей моря никто не предпринимал.

            О-Лорей и О-Дюст разными путями добрались до Мастерских Академии. К тому времени там уже две недели шла постройка первых дирижаблей. Был сформирован лёгкий каркас из рыболовных сетей, пропитанных клеем, проработана система подачи газа. Осталось только доклеить саму оболочку.

Сначала ученые Академии не поддержали идею, но изрядный мешочек монет помог добиться негласного выделения помещения. Трудились пятеро наемных рабочих и трое местных изобретателей. Игнат знал лишь основы построения дирижаблей, их он и изложил самоучкам. Ребята живо взялись за выработку собственных решений и смотрели на Ингиса О-Лорея как на гения.

            Теперь Игнат отчётливо понимал, что попытка его самодеятельности с провоцированием 'народного гнева' была с самого начала обречена на провал. Посланцы на другие континенты также не смогли поднять людей на войну - и деньги не помогли. Один агент даже угодил в тюрьму за 'подрывную деятельность', и вызволить откуда его стоило большого труда. Торговые люди, несмотря на несовершенную систему местных коммуникаций, успели сговориться: им оказалось намного выгоднее использовать совершенную транспортную сеть фрогов, нежели под страхом нового уничтожения реконструировать собственный флот, нанимать и обучать новых моряков. За последние годы, пока агенты наблюдали, а в руководстве Содружества Идентичных рассуждали, как быть, люди О-Мена и фроги научились сосуществовать, практически не зная друг друга.

Новая система морских перевозок, организованная фрогами, была очень проста. На месте бывших портов и верфей, теперь остались только склады и поселения. На берегу, на пристани стояли специальные будки, войдя в которую следовало продиктовать заказ. Через несколько минут приём заказа подтверждал механический голос - и все! Транспорт будет предоставлен в нужное время. Оплата совершалась 'натурой': определёнными видами продовольствия, рудой, углём или чем-то подобным - фроги составили длинный список принимаемых к оплате товаров. Можно в кредит, можно сразу, и стоило не слишком дорого. Правда, морепродукты сильно подорожали, но это, в первую очередь, происходило из-за спекулянтов-людей.

Ингис уже подъезжал на легкой упряжке к мастерским, и стоявший рядом с дверями О-Дюст помахал ему рукой, когда прозвучал мощный взрыв и из окон здания взметнулось пламя.

- Горим! На помошь!!!

Ингис побежал к пожарищу. О-Дюста швырнуло на землю и сильно контузило: он, рыча, зажимая руками уши, из которых сочилась кровь. Ингис оттащил его в сторону и хотел кинуться внутрь, чтобы спасти кого возможно, но тут крыша обвалилась. Криков уже не доносилось, лишь пламя ревело и когда приехала пожарная карета, тушить оказалось нечего, Ингис с товарищем хмуро наблюдали за суетой у развалин мастерских.

- Дьявол, Игнат, - выругался О-Дюст, называя командира его земным именем, - что-то слишком много факторов против нас, а?

- Водород! - удручённо заметил Лосев. - А гелий мы достать не могли - нас бы раскусили в штабе.

Теперь, когда и идея с дирижаблями, которая могла выглядеть как самостоятельные попытки местных 'непримиримых' расправиться с фрогами, провалилась, оставался лишь один вариант - прямое воздействие без прикрытия. В принципе, пловцы готовы, амуниция тоже, заряды расконсервировали.

Игнат понимал, чем ему грозит уже совершенно прямое нарушение приказов, но выбора не оставалось: если тянуть дольше, то про О-Мен узнают альтеры, и, считай, люди здесь пропали. Конечно, их никто не уничтожит впрямую, но при соблюдении всех этих законов 'естественного хода событий', ясно, кто станет доминировать на планете. А уж те же камалы сделают всё возможное, чтобы людская ветвь цивилизации здесь если и не исчезла, то захирела.

И СИ так и не узнает, откуда взялись фроги, или узнает это слишком поздно!

Он отвёз О-Дюста на квартиру, которую тот снимал, и достал из потайного ящика портативную медицинскую систему.

- Да у меня уже всё в порядке! - пытался протестовать О-Дюст.

Игнат только рукой махнул.

- Додик, ты как нырять собрался? - поинтересовался он. - У нас остался один вариант, и все должны быть в форме. Твои уши нужно вылечить как можно скорее.

Настроив 'кибер-доктора', он приказал подчинённому пройти полный курс лечения и собрался уходить.

- Только Джаське ничего не говори, - попросил Давид, которого уже почти опутал процедурный кокон, чем-то напоминавший надутый спальный мешок.

- Сама узнает! - 'обнадёжил' Игнат. - Дверь я запру своим ключом. 

Пройдя пару кварталов, он вышел к стоянке извозчиков - путь до места, где жил он сам, был не слишком близкий, а требовалось ещё много чего сделать.

Машинально осмотревшись, он вдруг увидел давешнего мужичонку в шляпе и вязаном шарфе.

'Сейчас ты у меня попляшешь, - подумал Игнат. - Посмотрим, выдаёт ли сыскное отделение шпионам деньги на извозчиков!' Он ускорил шаг, направляясь к первой повозке, но мужичонка, уже совершенно не таясь, сам двинулся к нему.

Это чрезвычайно озадачило Игната, а соглядатай, поравнявшись с ним, слегка приподнял шляпу и промолвил, усмехаясь из-за складок намотанного шарфа:

- Мне кажется, что нам стоит проехаться вместе.

- Не знаком с вами, сударь! Не уверен, что нам по пути.

Незнакомец усмехнулся ещё заметнее и сказал на совершенно ином языке:

- Игнат, не валяйте дурака! Дело срочное.

У Игната отвалилась челюсть: говорить здесь с ним на языке орхан, официальном языке Содружества, мог только сотрудник КСИ, причём законспирированный не хуже его самого.

- Что-нибудь случилось? - спросил он, забираясь в повозку.

Мужчина, которого Игнат принял за шпиона, опустил кожаную занавеску, отделяющую пассажирский отсек от кучера.

- Разрешите представиться, - негромко, но с плохо скрываемой иронией сказал он. - Генерал-советник первого ранга Астан Лавтак!

Игнат машинально чуть не вытянулся по струнке - должность серьёзная, а фамилию генерала он слышал и ранее. Видя, что Лосев медлит с комментариями, генерал снова усмехнулся и протянул агенту КСИ небольшую карточку:

- Понимаю ваше замешательство, лейтенант, вот удостоверение. Уровень секретности данной операции такой, что задействованы чины моего уровня... Посмотрели? Пока молчите. Поговорим чуть позже.

До самого момента, пока они не вошли в квартиру, снимаемую Игнатом, генерал не проронил ни слова. Как только закрылась дверь, Астан Лавтак осмотрел комнаты, водя по сторонам штырьком сенсора, после чего достал из кармана кубик нейтрализатора и, активировав его, бросил на пол - теперь имелась гарантия, что подслушать разговор невозможно в принципе. По крайней мере, с помощью известных на данный момент СИ средств.

 Заметив слегка ироничный взгляд землянина, генерал махнул ему рукой:

- Не надо сарказма, юноша...

Игнат в свои сорок четыре года юношей себя бы не назвал, но генералу, похоже, стукнуло уже за сто - землянин так и не привык пока оценивать возраст орхан точно. Впрочем, и сам Лосев теперь, если доживёт, в сто лет будет выглядеть не хуже.

- Я смотрел ваше досье, - продолжал генерал, словно читая мысли Игната. - И очень удивлён, что с подобным небрежением средствами конспирации и защиты вы вообще дожили до нынешних дней. Особенно, пройдя через то, через что прошли у себя на Земле.

- Извините, генерал-советник, - Лосев потупил взгляд, - я живу здесь уже полгода, всё проверено.

- Не оправдывайтесь! - махнул рукой генерал, плюхаясь в большое кресло, обитое мехом. - В другое время я бы поговорил с вами иначе, а пока обстоятельства иные. У вас есть цветочный чай? Мне на О-Мене и именно в этой стране, страшно понравился цветочный чай из лепестков ца-папа. Есть у вас?

- Чай есть, - кивнул Игнат, - Может, выпить желаете, господин генерал?

- Выпьете потом, когда всё закончится, - отмахнулся Астан Лавтак. - А пока только чаю - и поговорим.

Когда чай был заварен, генерал, сделав пару смачных глотков, сообщил Лосеву:

- Вас никто бы не привлёк к особой миссии, не будь ваша группа в самом центре событий. Кроме того, мы узнали, что вы готовите, по существу, самодеятельную акцию. Именно поэтому я торчу здесь уже две недели! Я лично пожелал посмотреть на офицера, который вздумал нарушить приказы...

Игнат заёрзал на стуле напротив кресла, где развалился генерал.

- Не елозьте задницей, лейтенант! В другое время и в другом месте за подобное я бы разжаловал вас в рядовые, как минимум, и всю вашу группу тоже. Отправил бы в охрану челноков на какую-нибудь строящуюся планету. Но приободритесь: вам даётся шанс реабилитироваться!

- Только мне или всей группе тоже? - быстро спросил Лосев.

Генерал несколько секунд смотрел прямо в глаза землянину.

- Вы молодец, юноша, что задали этот вопрос, - констатировал он, тыча пальцем в Игната. - Да, всей группе, но знать о сути дела до самого конца будете только вы!

Как выяснилось, возмущение Игната нерешительностью действий СИ на О-Мене имело основание только отчасти. На последнем заседании руководства Контрразведки всё-таки решили действовать радикальным образом. Сверхсекретное задание, о котором не знали даже многие высокопоставленные чиновники Содружества, поручалось группе Лосева, а точнее - практически персонально ему, и все подробности пока знал только он.

--- Вы реально верите, что возможно договориться с негуманоидами? - осмелился спросить Игнат.

Генерал пристально посмотрел на него и неожиданно улыбнулся - озадаченно и грустно, как показалось Игнату:

- Мы, орхане, уже сотни лет решаем подобные задачи.... Я хорошо знаю вашего первого наставника, Виктора Францевича. Он рекомендовал вас как отлично подготовленного, а главное, умного сотрудника. Вы-то сами как думаете - возможно такое?

Лосев пожал плечами:

- Мне всегда казалось, что разумные существа могли бы договариваться. Правда, глядя на наш земной опыт...

- То-то и оно, - вздохнул генерал, - именно: вроде бы могли бы! Если бы речь шла о тех же камалах, я бы точно знал, что сказать. А сейчас не знаю, но подозреваю, что результат будет схожим с нашим прошлым опытом. И сие есть печаль великая. Однако худой мир лучше доброй войны - стоит хотя бы попробовать!

 

х х х

 

Было решено, что в заплыве участвуют Игнат, Давид и Джасмин. Последних двоих забросили на планету недавно, но Давид имел богатейший опыт диверсионных операций.

Давид раньше служил в 'Мосаде', а Джасмин чуть не сделали смертницей. Их историю Игнату сообщили, когда формировали группу - на О-Мене ребята изображали торговых компаньонов, приехавших с юга страны.

У Джасмин карьера в Контрразведке СИ вообще получилась не совсем обычной. На Земле агенты Содружества набирали волонтёров либо через Интернет, где специальная программа с кодовым названием 'точка джи-эл' выявляла пригодность кандидата, либо агенты просто сами выискивали лиц с определёнными требуемыми параметрами. Как правило - бывших сотрудников специальных подразделений. Если человек подходил по набору главных критериев, то брали даже ставших инвалидами - медицина Содружества позволяла вернуть им здоровье. Именно это подразумевал фраза в объявлении, когда-то удивившая Игната.

Джасмин была англичанкой 'пакистанского разлива'. Несмотря на то, что она происходила из небедной семьи, и все четверо детей получили хорошее образование, старший брат связался с одной из множества радикальных исламистских организаций, пригретых правительством 'Туманного Альбиона'. Что толкнуло вполне обеспеченного инженера сотрудничать с религиозными фанатиками, сказать трудно, но он тут же начал втягивать в эту деятельность и сестру.

Сначала Джасмин из чистого любопытства решила посмотреть, чем же занимается брат. Но когда ей начали внушать, что умереть во имя аллаха - величайшая заслуга для мусульманина, а уж, тем более, для мусульманки, она, выросшая в светской стране, только отмахнулась. В ответ руководитель группы, внешне вполне обходительный Абу Садх, менеджер одного из банков в Сити, ударил её по лицу и сказал, что она поймёт это лишь став шахидкой. А не стать шахидкой теперь для Джасмин никак невозможно.

Только тогда девушка осознала, в какую историю влипла.

Джасмин отказалась - брат и его новые друзья-ваххабиты начали угрожать, и девушка не знала, куда деваться. Однажды в Интернете она наткнулась на промелькнувшую, и почти тут же исчезнувшую на мониторе ссылку на сайт со странным расширением '.gl', где располагались симпатичные картинки. Джасмин заполнила анкету, предлагавшуюся там же - и вскоре с ней встретился представитель СИ.

Изначально, разумеется, Джасмин никто не планировал использовать как полевого агента для работы в 'горячих точках' - в контрразведке СИ женщин нечасто брали на подобные направления, особенно, если кандидатка происходила не из орхан. Да и сами женщины, набранные на различных планетах Содружества или завербованные в тех мирах, что находились под его опекой, как правило вполне удовлетворялись жизнью на вновь осваиваемых территориях. Конечно, пока шло обустройство планеты в целом, все колонии располагались под куполами комфортной среды, где создавались идеальные условия существования. Однако и земляне, и представители ещё нескольких идентичных цивилизаций вели там отнюдь не курортную жизнь. Но требования, предъявляемые к агентам спецназа и контрразведки, были, естественно, совсем иными, чем те, по которым вербовались простые добровольцы, и подобный отбор на первичной стадии проходили единицы.

Первый год Джасмин проработала на планете Салара, названной так в честь древней богини неба у орхан. Там же располагалась одна из баз переподготовки спецназа СИ для новобранцев из других миров, там Джасмин и познакомилась с Давидом.

Девушка к тому времени уже освоила профессию оператора тяжёлых планетарных систем, а, попросту говоря, установок, формирующих естественную биологическую среду. Преобразование атмосферы планеты почти закончили, во многих местах даже сформировали почву, и там, в принципе, уже можно было жить вне купола, но ландшафт и флора ещё требовали серьёзной доводки.

Джасмин встречалась с парой парней, но с каждым недолго - как-то не могла найти мужчину, к которому бы привязалась. В один из обычных рабочих дней она прилетела в трансмобиле проверить подвижную платформу-преобразователь, и столкнулась с курсантами спецназа. Парни посадили легкий военный аппарат на реакторную площадку платформы и забавлялись, перепрыгивая с кувырками в воздухе через периодически раскрывающийся технологический зазор экстрактора - занятие опасное, потому что падение в рабочую зону означало бы неминуемую гибель. Более того, такие действия являлись нарушениями всех правил по использованию платформ.

Поскольку Джасмин посадила свой трансмобиль за башенкой управления, отряд, увлечённый опасными упражнениями, не сразу заметил её. Несмотря на вспыхнувшее негодование, Джасмин невольно залюбовалась спецназовцами, один из которых вёл себя явно как старший группы. Включив увеличение на вспомогательном модуле шлема, Джасмин, присмотревшись, поняла, что все ребята, скорее всего, земляне, за исключением старшего: это был вельт - от остальных его отличали характерного цвета пепельные волосы и кожа с заметным красноватым оттенком.

Джасмин решительным шагом направилась к парням.

Заметив её, спецназовцы заметно приуныли и начали уговаривать девушку ничего не сообщать руководству колонии.

- Да сестрёнка ведь своя, она и не скажет ничего, правда? - Высокий черноволосый парень улыбнулся и подмигнул Джасмин.

- Какая я тебе своя?! - вспылила Джасмин, тем не менее, задержав взгляд дольше, чем того требовали обстоятельства. - Вы нас, гражданских, за полноценных людей не считаете, а теперь - своя!

Командир вельт вздохнул:

- Видите ли, сударыня, это моя вина. Я узнал, что оператор платформы отсутствует и решил провести тренировку здесь. Необходимы неординарные условия и естественный риск. Задания, которые предстоит выполнять этим ребятам, требуют особой внимательности и выносливости, вы же понимаете, на что им приходится часто идти и каких переделках бывать!

- То-то вы проявили внимательность! - фыркнула Джасмин. - Вы меня даже не заметили, я уже два раза могла всех вас перестрелять!

Вельт переглянулся с черноволосым, и землянин одобрительно усмехнулся:

- А сестрёнка молодец. Давайте возьмём её к нам в отряд!

- Ага, сестрёнка, сейчас! - проворчала Джасмин, доставая коммуникатор, чтобы сообщить на базу об инциденте.

- Мадмуазель, сеньорита, мисс! - Парень перестал улыбаться и вдруг упал перед Джасмин на колено. - Пожалуйста, не звоните в диспетчерскую. Хотите, я пойду с вами хоть на край света?

- Что?! - опешила Джасмин и вдруг неожиданно для самой себя рассмеялась. - Да врёте вы всё, никуда не пойдёте...

В общем-то, так и получилось: Давид никуда за ней не пошёл. Но за ним пошла она - стала проситься на курс подготовки спецназа, и её взяли. А поскольку она была в спецназе новичком и не имела обширных контактов в этой среде, при наборе группы на О-Мен, который являлся сверхзасекреченным объектом, это стало одним из дополнительных преимуществ. Кроме того, они с Давидом всегда держались вместе.

 

х х х

 

Когда экспедиция СИ открыла О-мен, расположенный в одном из спиральных рукавов Галактики, агенты столкнулись с уже сложившейся ситуацией: на планете существовала человеческая цивилизация, и невесть откуда взявшаяся, многократно технически превосходящие местных людей, земноводная раса цвирлт. Руководителем первой исследовательской группы агентов разведки СИ назначили англичанина, Сиддела Саррогэйтса, - из-за него и возникло, а затем прижилось среди агентов и спецназовцев уничижительное прозвище 'фроги'.

То, что О-Мен - планета человеческая, не вызывало никаких сомнений: люди как вид существовали здесь десятки тысяч лет, чему имелась масса археологических свидетельств. Фроги же явно были пришельцами, поскольку кроме этой центральной базы на всём океанском шельфе планеты имелось всего полтора десятка более мелких поселений, основное назначение которых состояло в контроле главных морских путей.

Сначала СИ подозревало, что представители земноводной расы подброшены на О-Мен извечными врагами людей - камалами и иже с ними союзниками-альтерами. Однако с предъявлением ноты по поводу вмешательства в развитие цивилизации идентичных решили не торопиться и правильно сделали: проведённые секретные проверки показали, что альтеры пока вообще не подозревают про существование планеты О-Мен или же слишком ловко конспирируют своё знание.

Но ни одного корабля чужих в окрестностях планеты пока ни разу не заметили. Поэтому руководство СИ сделало всё возможное, чтобы засекретить О-Мен не только от представителей альтеров, но и от собственных 'широких народных масс'. От последних, во всяком случае, до тех пор, пока ситуация как-то не разрешится.

За прошедшие десять лет выяснилось не так много, ведь открыто работать на О-Мене агенты СИ не могли - уровень цивилизации коренных жителей по существующем пактам пока не позволял вступать в ней в прямой контакт и, значит, непосредственно воздействовать на ход развития. В этом вопросе представители Содружества на всякий случай не стали нарушать соглашения, достигнутые с альтерами.

Путём кропотливой тайной работы выяснилось, что впервые местные жители узнали о том, что в их океанах живут могущественные 'лягушки' всего лет пятьдесят тому назад. У агентов Содружества имелись гипотезы, что появление цвирлт на О-Мене как-то связано с падением таинственного метеорита, случившего почти за четверть века до этого, но прямых доказательств, кроме общей 'странности' данного происшествия, не существовало.

По крупицам собранные сведения и слухи, позволили составить следующую картину. За восемьдесят три года до открытия О-Мена, планету потрясло сильнейшее землетрясение. Во многих местах за тысячи километров от предполагаемого эпицентра люди увидели нечто вроде огненного столба, ударившего с неба в море. Ближайшие побережья захлестнули цунами, над континентами и островами пронеслись ураганы. Учёные в странах, где уже существовала академическая наука, высказал предположение, что с неба упал гигантский камень - подобные явления, хотя и меньшего масштаба, случались на памяти местного человечества.

Учитывая последствия в тех местах, откуда явление наблюдалось визуально и уровень развития цивилизации на О-Мене, мореплаватели не скоро выбрались в предполагаемый район падения 'небесного камня', находившийся, к тому же, в открытом океане за многие сотни миль от берега. А когда добрались, то ничего и не нашли. Агенты СИ, собрав по крупицам воспоминания и сохранившиеся записи, усмотрели в них массу несуразиц. Во-первых, все показания очевидцев утверждали, что наблюдался вертикальный 'светящийся столб', а не след, характерный для падающего метеорита, пусть даже и очень крупного.

Во-вторых, сила вызванных землетрясений позволяла, хотя бы приблизительно, оценить размеры и массу упавшего небесного тела (тут оно уже тянуло на астероид). Однако, одно не соответствовало другому: вызванные землетрясения соответствовали падению на порядок большей массы, чем поднятые волны-цунами.

Экспедиция агентов СИ в предполагаемый район падения, предпринятая с величайшей осторожностью, определила повреждение морского дна, однако все эксперты единодушно сошлись во мнении, что подобный след не мог оставить кусок скалы предполагаемой массы, прилетевший из космоса. Глубины в океане в районе катастрофы были не слишком большими, и упавший астероид оставил бы там настоящий кратер, а таковой отсутствовал. Кроме того, не осталось и следов самого астероида - почти как в случае с Тунгусским метеоритом на Земле.

Конечно, данных для оценок катастрофически не хватало, но простые математические вычисления сразу же позволили разглядеть несоответствие тем фактам, которые удалось установить достаточно точно. Всё вместе делало картину падения небесного тела настолько нетипичной, что поневоле возникали подозрения о связи этого явления с появлением на О-Мене фрогов.

Надо сказать, что поселение фрогов располагалось всего в двухстах с небольшим километрах от этой точки. Являлась ли это совпадением - выяснить пока не представлялось возможным, однако многие считали, что это не совпадение. Самым простым было бы задать такой вопрос фрогам, но с ними никто не устанавливал прямых контактов - во-первых, из-за того, что они могли всё-таки иметь связь с альтерами. Во-вторых, к моменту открытия О-Мена представителями Содружества, фроги уже контактировали с местными жителями, и контакт с первыми мог раскрыть агентов перед коренными аборигенами.

Ситуация приобрела 'вялотекущий характер': руководство Содружества скрывало существование О-Мена не только от альтеров, но и от своих сограждан и вело наблюдения. Фроги жили замкнуто в одном большом поселении, которым сейчас собиралась заняться группа Игната, и нетипичное сосуществование двух разных разумных рас на О-Мене шло своим чередом. Странные корабли фрогов иногда привозили людям морские продукты и в замен увозили разные материалы с суши, но в более тесные отношения с аборигенами пришельцы не вступали.

Положение изменилось не так давно, когда правительства нескольких стран О-Мена, обеспокоенные непонятным и пугающим соседством, решили атаковать примитивными глубинными бомбами поселение фрогов или, как её называли агенты КСИ, центральную и тогда единственную 'базу'. Атака, как и следовало ожидать, провалилась, а фроги последовательно начали уничтожать любые корабли, выходящие в океаны планеты, пока не оставили все прибрежные державы без мало-мальски серьёзных флотов. Страны, пытавшиеся отвечать, 'наказанли': несколько прибрежных городов подверглись бомбардировке чем-то вроде крылатых ракет, выпущенных из-под воды. После этого фроги создали несколько меньших баз для контроля основных морских путей.

Правда, этот конфликт привёл к тому, что фроги установили ещё более тесный контакт с запуганным человечеством О-Мена - предложили всем желающим создать стационарные пункты обмена 'даров моря' на сухопутные товары, в которых, очевидно, они нуждались сами. Автоматические корабли фрогов забирали любые грузы и пассажиров в любых точках - сроки путешествия между островами и континентами планеты сократились во много раз.

Руководство СИ видело в этом большую опасность: такое положение грозило серьёзно затормозить развитие местной человеческой цивилизации, так как полностью выключало из 'технологической цепочки' совершенствование морских средств транспорта и грозило превратить людей в некоторой степени в иждивенцев фрогов. А, возможно, в этом крылся некий зловещий умысел пришельцев.

В принципе, в ситуации, когда о фрогах явно не знали альтеры, входившие в Галактическое Сообщество, уничтожить их немногочисленные поселения на О-Мене не составляло труда. Единственное, что пока сдерживало спецслужбы идентичных оставалась загадка попадания фрогов на эту планету. Но время шло, а ответа на этот вопрос не находилось.

Попытки группы Игната самовольно решить 'проблему цвирлт', как именовался этот вопрос в секретных документах, подтолкнула контрразведчиков к решительным действиям. Подготовку ослушниками взрыва центральной базы фрогов решили не пресекать, а использовать для оказания прямого давления на фрогов, с которыми агенты СИ и должны были вступить в контакт.

 

х х х

 

Через четыре дня после пожара, уничтожившего дирижабли, группа Игната начала запасную операцию. Использовать крупные технические средства не решились - фроги могли их засечь. Поэтому, добравшись по воздуху в район побережья, поблизости от которого на материковом шельфе располагалось главное поселение фрогов, спецназовцы в лёгких костюмах погрузились под воду. У каждого пловца имелось небольшое устройство для быстрого перемещения под водой, использовавшее малошумный двигатель, получавший топливо из окружающей среды.

Позади пловцов двигалась платформа с зарядом. Игнат, в тайне от остальных членов группы, по указанию генерала Лавтака, разместил внутри бомбы дополнительный нейтронный заряд, который в случае отказа фрогов вступить в переговоры с представителями СИ, явился бы последним аргументом решительного ультиматума.

Платформу прикрывала мимикрофибра, из аналогичной ткани делались и комбинезоны: материал копировал фон, на котором оказывался укрытый им объект.

Игнат не опасался, что группу пловцов в отличие от субмарины засекут какие-то более изощрённые технические средства фрогов: пришельцы не использовали таковые для контроля глубин. Фрогам этого просто не требовалось, ведь у людей, населявших О-Мен, в принципе не существовало возможности добраться к базам под водой. Поэтому цвирлт, для собственной безопасности, оставалось контролировать лишь поверхность океанов планеты. Этого они добивались, эффективно пресекая попытки сухопутных жителей восстановить собственное мореплавание.

Наличие 'хамелеоновой' маскировки не отменяло необходимости двигаться осторожно: наблюдатели на базе могли заметить ил, поднятый пловцами со дна моря. К счастью, оказавшись на месте, агенты увидели, что какая-либо активность вокруг базы отсутствовала.

Соблюдая максимальную осторожность, они подобрались к основанию десятиэтажного цилиндрического строения, протянувшегося по дну на сотни метров, и заложили мину, замаскировав её специальным составом под камень, покрытый донными отложениями.

Установив активатор, Игнат смог вздохнуть относительно спокойно. Теперь имелся веский довод попробовать установить полноценный контакт с фрогами, а в случае их отказа уничтожить главный объект существ, непонятно как оказавшихся на планете людей.

- Ну, теперь все назад, запустим с берега? - спросил Давид.

Игнат покачал головой:

- Нет, не совсем так.

- Не понял?.. - спецназовец за стеклом шлема вопросительно пошевелил густыми бровями.

Джасмин внимательно смотрела на командира группы, вися в воде в паре метров от мужчин.

Лосев вздохнул:

- Ребята, объясню всё позже... Или вам уже другие объяснят. А пока - слушай приказ! Сейчас вы возвращаетесь на берег в точку с координатами... - Он назвал координаты. - Там вас немедленно подберёт челнок с орбиты.

- Что?! - теперь уже возмутилась Джасмин. - Ты нас сдал, что ли?

- Женская логика! - усмехнулся Игнат. - Подумай: если бы сдал, зачем тогда я ставил заряд? Говорю же: вам всё объяснят на станции. Там будет генерал Лавтак, вы временно переходите в его распоряжение.

- А ты, командир? - спросил всегда беспрекословно подчиняющийся Давид.

Игнат хмыкнул:

- Либо к десяти часам среднепланетарного времени от меня поступит сообщение, либо не поступит. Сейчас, если вопросов больше нет, то у меня всё - выполняйте! Время дорого!

Немного обескураженные спецназовцы пожелали удачи, повернулись и поплыли прочь. Игнат шумно вздохнул и направился к базе цвирлт.

Миниатюрные автоматические разведчики досконально изучили строение огромного подводного сооружения. Поэтому Игнат, получивший массу подробностей от генерала, точно знал, куда сейчас двигаться - к выпуклому колпаку одного из технологических шлюзов.

Создав голографический образ фрога, он заставил реле включиться, а после того как крышка скользнула в сторону, мысленно перекрестившись, вплыл в полумрак похожего на трубу прохода.

 Темный коридор с округлыми люками вел вглубь помещения. Фроги имели куда более чувствительные глаза, чем люди, и потому без тепловизора Игнату пришлось бы очень сложно. Он искал дорогу в одно из центральных помещений базы, где по данным сканирования у инопланетян происходили большие собрания. Возможно, здесь заседал какой-то коллегиальный орган управления.

Правда, тепловизором пришлось пользоваться недолго - Игната неожиданно окружили фроги. Первая часть задания провалилась, поскольку расчёт строился и на неожиданной демонстрации того, как легко люди могут проникнуть в главную резиденцию противника.

Впрочем, сразу же обнадёжило то, что его не обездвиживали, не старались лишить сознания. Фроги вполне понятными знаками приказали следовать дальше по коридорам базы. В конце концов, Игната привели в округлую комнату площадью не более 20 квадратных метров, где по меркам фрогов горел очень яркий свет. Здесь находился стол и несколько табуретов. Лицом к двери сидели пятеро фрогов, одетых в переливающиеся разноцветием балахоны, а лица прикрывали тёмные маски.

'Меня словно ждали, - подумал Игнат. - Ишь, вырядились!'

Некоторое время человек и цвирлт молча разглядывали друг друга. Затем один из балахонщиков произнес какую-то фразу. Голос был негромкий, преобладали шипящие звуки с паузами и придыханиями, будто говорившему не хватало воздуха. Перевод прозвучал на языке одной из наций О-Мена правильным, но неестественно-механическим голосом:

-- Можешь снять твой шлем - мы дышим здесь обычным воздухом.

Игнат подчинился, ожидая развития событий.

- Ты пришёл говорить, мы понимаем. Мы сами хотим говорить с вами, с теми, кто давно пытается изучать нас. Вы не местные жители, и мы осознаём, что вы - действительно угроза нам. Мы понимаем, что будет правильно, если станем говорить с вами. У вас есть вопросы - спрашивайте.

'Вот ведь как просто...', - подумал Лосев.

Он проглотил слюну и сказал:

- Да, мне поручено передать вам, что именно на этом настаивает наше руководство. Поэтому мне немедленно нужно сообщить, что со мной всё в порядке и что вы согласны вести переговоры. Для переговоров в указанное вами место прибудут уполномоченные представители.

           

х х х

 

На станции переброски, пройдя в одну из комнат ожидания, Игнат уселся в ближнее к иллюминатору кресло. Разумеется, это не был иллюминатор в обычном понимании: часть стены просто служила экраном, на котором давалась панорама пространства и планеты, на орбите которой вращалась станция.

 Точно также он сидел в первый день после подписания договора. Летел на самолете, уснул, а когда проснулся, оказался в каком-то огромном, фантастического вида ангаре, даже не заметив момента приземления. На одной из стен ангара располагалось огромное, как тогда показалось, окно, в котором виднелись звёзды и изогнутый край планеты.

Игнат тут же кинулся к 'руководителю группы' за разъяснениями. Впрочем, он оказался не один: все пятнадцать новобранцев обступили Виктора Францевича и, отбросив всякую сдержанность, наперебой требовали рассказать, куда их привезли.

Вопрос о том, каким образом самолёт, вылетающий официально из земного аэропорта, и который в полёте отслеживают десятки радаров, вдруг исчезает - и это остаётся никем не замеченным, первым задал именно Лосев.

Виктор Францевич повертел в воздухе пальцами:

- Это не самая сложная проблема в нашей работе на Земле, она чисто техническая. Особенно, когда и в вашей стране, Игнат, воцарились так называемые рыночные отношения. Не лучший способ устройства общества, поверьте, но работать нам как секретным агентам, при нём гораздо удобнее. Вот во времена Советского Союза было много сложнее. Сейчас же любая компания, в принципе, может иметь свой частный самолёт, состав пассажиров практически никем не контролируется. Вылетам мы, как вы заметили, из маленьких аэропортов...

- Позвольте, но, значит, самолет, на котором мы вылетали - не совсем обычный самолёт, верно? Вас могут просто случайно раскусить техники аэродрома, да мало ли кто!

Наставник-вербовщик усмехнулся:

- А вот и неверно - про необычный самолёт! Вылетали вы все на самом простом 'як-сорок', просто в воздухе вас, пока вы крепко спали, переместили в аппарат, который уже действительно является самолётом необычным, хотя внешне - точная копия первого.

Валера, высокий парень из их группы, с которым Игнат успел познакомиться, пока ехали в автобусе на аэродром в Калугу, присвистнул:

- А к чему тогда балаган городить?! Это ж надо, чтобы космический корабль под самолётик маскировать! Ну вы, ребята, даёте!

- Этот вопрос больше к нашим психологам! - снова засмеялся Виктор Францевич. - Могу сказать, что так сделано с целью не шокировать вас. Представьте себе, если бы уснули вы в салоне самолёта, а проснулись в каком-то свершено необычном месте? Многие, да с вашей-то подготовкой, бузить бы сходу могли начать, а это совершенно ни к чему. Тут у нас многие вопросы очень хорошо продуманы, уж поверьте!..

Кресло было уютным, в меру мягким. Игнат откинул спинку, положил ноги на выдвижную подножку и стал слушать тихую музыку, льющуюся из подголовника.

Он думал. Весь завтрашний день он посвятит написанию отчета. Теперь всем ясно, что ситуация много сложнее, чем виделось сначала. Цвилрт, - пришельцы из невероятных звёздных далей, возможно, из иной галактики, обладают технологией, чрезвычайно интересной Содружеству Идентичных. И пока о существовании О-Мена неизвестно никому из альтеров, объединённое человечество должно извлечь из этого максимум возможного.

В принципе, фрогами можно восхищаться: земноводная раса, не выходившая далее ближайшего пространства своей планеты, - они испытывали ещё большие проблемы при межпланетных перелётах, чем люди - сумела создать установку, которая в течении десятков лет аккумулировала энергию умирающего солнца, а потом перебросила капсулу с двумя тысячами избранных и всем запасом накопленных знаний, прошив пространство на сотни тысяч световых лет. 'Выстрел' сделали практически наугад, но беженцам повезло: поле гиперпространственного переноса сфокусировалось на планете, на которой они могли жить.

Поскольку для СИ это очень ценный научный материал, возможно, данный контакт станет первым случаем, когда люди смогут ужиться с чуждой расой? Содружество предлагало цвирлт эвакуацию на любую подходящую для них незаселённую планету и предоставляло полное техническое обеспечение переселения. Взамен пришельцы на О-Мен должны поделиться сохранённой технологией, позволившей преодолеть пространство так, как это сделали они.

Впрочем, Игнат, будучи военным и, к тому же, сотрудником спецслужбы, понимал, что вопрос жить цвирлт или умереть, может когда-нибудь встать вновь. Как ни скрывай, рано или поздно фроги поймут, что не так далеко от них теперь есть другие существа, куда более близкие им по всем параметрам, чем люди.

'Господи, - подумал Игнат, - мы вечно вынуждены будем драться за космос с чужаками, если не в прямой войне, то в войне тайной. Спокойствие наступит лишь, если не станет нас или не станет их. Мы не то чтобы хотим уничтожать альтеров, но мы не можем ужиться с ними - и уж никак не сможем смириться с тем, что не станет нас. А всем нам вместе почему-то не хватает места под звёздами. Во всяком случае, почему-то всем хочется, чтобы иным места рядом не нашлось.

И - как там сказал генерал Лавтак? - сие есть печаль великая...

 

5. Бежать!

 

Английский Селивахин действительно выучил быстро. Владимир дал ему набор из 6 маленьких конусов, по виду практически не отличимых от обычных берушей, газету на английском языке и диск с англоязычным фильмом. Конусы следовало вставлять на ночь в уши. Виталий так и поступил и на третье утро с удивлением понял, что может читать английский текст, а речь актёров в фильме понимает, как родную.

От восхищения он попробовал выругаться вслух на английском - и получилось.

Он тут же подумал, что, возможно, чудесные беруши можно будет загнать кому-нибудь за приличные деньги, но с досадой увидел, что на полочке, куда он ставил маленькие конусы после использования, сейчас находится только шесть кучек какой-то пыли - устройства превратились в беловатый порошок, сдуваемый малейшим движением воздуха.

Впрочем, в Черногории английский Селивахину практически не понадобился. Когда в аэропорту Тивата он сел в беломерседесовское такси с симпатичным водителем по имени Желько, выяснилось, что большинство местных куда лучше понимают русский, чем английский. В груди Виталия даже шевельнулась весьма удивительная для него гордость.

Ехать пришлось не далеко - километров десять до местечка с названием Донья Ластва. Селивахин отказался от предложений Желько снять квартиру, и остановился в пансионате 'Магнолия' - так ему приказал Владимир.

Заданье оказалось и вправду лёгким. Два дня он болтался в пансионате, который стоял в 50 метрах от моря, купался, загорал, жрал и пил в местных ресторанчиках. На третий день на ресепшене Селивахину передали письмо на английском языке, где предлагалось встретиться в Будве в оговариваемом месте с неким мсье Паленом ('Ха, полено!' - хихикнул про себя Селивахин, читая послание).

Он позвонил Желько, заказал его такси и съездил в Будву. В очаровательном местечке, называемом 'Старый город', в условленном ресторанчике его встретил элегантный мужчина в белом льняном костюме, представившийся мсье Паленом.

- Господин из Франции? - поинтересовался Виталий по-английски.

Мсье Пален, несмотря на вполне располагающую внешность, оказался не слишком разговорчивым. Он утвердительно кивнул - 'Yes' - и протянул руку за ноутбуком,

Селивахинон передал ноутбук, француз, снова коротко кивнув, ушёл, а Виталий, освободившись от всех дел полностью, отправился гулять по главному курорту Черногории.

Сначала он подумал, не перебраться ли ему сюда, но вскоре осознал, что в отличие от тихой Доньи Ластвы, этот аналог российских Сочи наводняют толпы туристов (причём чуть ли не половина разговоров идёт на родном языке). Селивахин же поймал себя на том, что ему совершенно не хочется шума, и вернулся в 'Магнолию', где проторчал ещё неделю, купаясь и загорая.

По возвращению домой он получил от Владимира премиальные и продолжил наслаждаться жизнью в виде вкусной еды и вкусных напитков, уничтожаемых перед телевизором, одновременно подумывая, а не съездить ли ему по турпутёрке, скажем, в Таиланд или на остров Бали? Тем более что когда он задал такой вопрос Владимиру, тот не возражал, единственно, попросив поставить в известность о сроках. Неприятное ощущение после взрыва на проспекте Космонавтов почти забылось, стёртое песком и солнцем на берегу Бока-Каторского залива, и нынешняя работа определённо начинала Селивахину нравится.

Однако через неделю он увидел в теленовостях один сюжет, заставивший его снова крепко задуматься: на одной из атомных электростанций во Франции произошла авария. Она, по словам диктора, случилась нежданно, негаданно, и как бы даже представлялась просто-таки невозможной - взорвались два энергоблока сразу. Последствия грозили куда более серьёзные, чем в Чернобыле с учётом густонаселённости центральной Европы. Однако каким-то чудом последствия эти оказались более чем скромными.

- Непостижимым образом, - вещал диктор, - огромное радиоактивное облако выпало в осадок, не успев накрыть большие территории. Таким образом, зона сильного заражения ограничилась территорией всего около четырёхсот квадратных километров, хотя могли пострадать сотни тысяч...

Селивахин, возможно, не обратил бы внимания на эту аварию - да мало ли, на каких атомных станциях может авария произойти? - если бы встреча с французом мсье Паленом. Возможно, это явилось всего лишь совпадением, но, возможно, и нет. Конечно, казалось бы, ну какая могла иметься связь между переданным ноутбуком и взрывом чудовищной силы на электростанции? Однако Селивахин уже имел опыт с доставкой пиццы.

Перед отъездом на остров Бали пришлось ещё раз встретиться с Владимиром в той же пивнушке и получить кое-какие инструкции.

- Во Франции - ваша работа? - спросил между делом Селивахин.

- Наша, - с ударением поправил Владимир, - наша работа. Мы работаем в одной команде.

- Понятно, - многозначительно пробурчал Селивахин. - Хорошо хоть осадки радиоактивные выпали на малой площади. Повезло...

Владимир вдруг странно дёрнулся, вскинул глаза на Селивахина, тут же опустил их и с минуту молчал, елозя пальцами по краю столешницы. Казалось, он едва сдерживается - Виталий не вполне понимал, от чего.

Наконец его работодатель успокоился и пристально посмотрел на Селивахина своими бесцветными глазами.

- Скажите, Виталий, что вас не устраивает? Получаете кучу денег за сущую ерунду, к тому же помогаете наносить удары по мировому капитализму. Вы чем-то не довольны? Что вас не устраивает?

Селивахин пожал плечами:

- Да нет, всё устраивает...

- Ну и прекрасно, - без тени улыбки констатировал Владимир. - Будем нормально работать.

- Да кто ж говорит, - кивнул Виталий, - будем.

В общем-то, действительно, пока всё складывалось не так уж ужасно. Ну и что - авария где-то случилась...

А сам подумал, что стоит ещё выполнить два-три задания, чтобы скопилось к миллиону евро, а параллельно втихаря освежить контакты с Мишкой во Владивостоке, чтобы было, куда смотаться.

Он скатался на Бали, прекрасно провёл время в Куте, а вернувшись снова сидел у телевизора, и практически успокоился в отношении моральных аспектов нынешней работы на своего неизвестного нанимателя.

Месяца через три Виталия не беспокоили, а в разгар лета позвонил Владимир и назначил встречу. В пивнушке он передал листок с указаниями и сразу же ретировался.

Утром следующего дня Виталий отправился на вокзал, сел в электричку и, проехав установленное расстояние, сошёл на указанной станции. Следуя указаниям, он прошёл через лесок и на полянке встретил своего работодателя. Владимир объяснил суть следующего задания. Через два дня им следовало встретиться снова недалеко от станции электрички за городом и проследовать до некого места. Там Селивахин вместе с Владимиром и ещё одним человеком по имени Сергей будут сидеть в машине и ждать.

- Чего ждать? - спросил Селивахин.

Владимир дёрнул шеей:

- Виталий! Не задавайте лишних вопросов. Я всё объясню на месте. А пока - вот ваш премиальный аванс перед заданием, шестьдесят тысяч евро, - он протянул конверт. - После успешного завершения задания получите, как обычно, ещё столько же, плюс ещё пятьдесят тысяч сверху.

- Ого, здорово! - приятно удивился Селивахин.

- Я полагаю, - согласился Владимир. - А пока вы свободны, поезжайте домой!

- Но стоило ли за этим гонять меня сюда?! - повторно выпучил глаза Виталий, - В нашей пивной нельзя было всё это рассказать?

Владимир дёрнул шеей.

- Виталий, не рассуждайте. Всё-таки, приказы отдаю я!

Селивахин пожал плечами и поплёлся назад к станции - конверт с шестьюдесятью тысячами евро приятной занозой жалил внутренний карман куртки. За такие деньги, безусловно, можно иногда мотаться по электричкам.

В назначенный день рядом с небольшой станцией он сел в машину - порёпанную 'девятку', которой управлял такой же затрапезный парень по имени Сергей. Владимир сидел на переднем пассажирском сидении. Они некоторое время кружили по просёлку, выехали на шоссе, и Селивахин уже решил, что поедут в Каменск. Однако примерно километра за полтора до начала города 'девятка' свернула на проезд к полям, проехала немного вдоль лесополосы и остановилась.

- Здесь? - спросил Владимир.

Водитель утвердительно кивнул:

- Да. Тут часто ходят поссать в лесочек.

Селивахин ухмыльнулся:

- При чём тут поссать?!

- Виталий, молчите, пока вас не спросят, - оборвал его работодатель. - Сидите и ждите. Вам платят не за рассуждения.

Селивахин замолчал - выглядело всё несколько странно: если они остановились тут следить за кем-то или за чем-то на дороге, то из-за деревьев дорога совершенно не просматривалась.

Владимир заставил водителя открыть багажник и достал из объёмной сумки две пары ботинок, похожих на спецназовские берцы с толстой в поперечных выступах подошвой. Сделаны ботинки казалось из тонкого гибкого тускло-серого металла. По приказу Владимира Селивахин и Сергей переобулись, и, Виталию показалось, что обувь под ним как-то странно пружинит. Однако, памятуя, резкую отповедь своего работодателя, он не стал ни о чём спрашивать и снова, уселся на тесное заднее сиденье 'девятки'.

Так они просидели несколько часов, и в машине сделалось неимоверно душно, несмотря на раскрытые окна - день выдался ясный, солнце сильно припекало. Сергей много курил, и истребил целую пачку. Селивахин от нечего делать тоже иногда выкуривал сигаретку. Он заметил, что Владимир явно недоволен курением, но помалкивает. Их наниматель периодически водил у лица какой-то штукой, похожей на маленькую насадку от гибкого душа - в эти моменты Селивахин ощущал волну прохлады и сигаретная вонь в салоне, казалось, исчезала без следа.

Владимир часто поглядывал на мобильный телефон - во всяком случае, устройство в руке у странного мужчины очень его напоминало. Один раз он напрягся, приоткрыл, было, дверцу машины, но тут же передумал и расслабился.

- Что случилось? - поинтересовался Селивахин.

- Ничего, - ответил Владимир. - Слишком там много людей в машине.

О чём идёт речь, Селивахин до конца не понял - с того места, где они стояли сквозь деревья леска на шоссе ничего не просматривалось.

Пару раз они ели и пили - в машине Сергея оказались вода и бутерброды. Немного удивило Селивахина, что Владимир ни разу не пил и ничего не ел.

Лишь когда полдень давным-давно миновал, работодатель, разглядывавший свой мобильник, вдруг резко открыл дверцу машины.

- Пошли, скорее! - приказал он. - То, что надо.

Виталий переглянулся с Сергеем - на лице водителя отражалось достаточно вялое, но всё же недоумение. Однако он молча последовал за руководителем странной операции, в которой пришлось участвовать.

Они быстрым шагом двинулись вдоль лесополосы - Селивахин ещё раз подивился на странные свойства ботинок, и, глядя себе под ноги, заметил, что обувь не оставляет следов на сухой, пыльной грунтовке, которая шла вдоль поля. Создавалось впечатление, что ноги плывут, практически не касаясь поверхности. Селивахин снова подивился, но по-прежнему промолчал.

Метров через пятьдесят Владимир замер и коротко приказал:

- Стоп!

Он несколько секунд пялился в экран своего мобильника, на котором Селивахин, как ни старался, ничего разглядеть не мог, а потом вытащил из кармана своей просторной, куртки, надетой, несмотря на жару, матово-серое устройство, похожее на небольшой фен для сушки волос, направил его куда-то сквозь деревья и чуть поводил из стороны в сторону.

Выждав пару секунд, Владимир кивнул обоим подручным:

- Пошли!

Он уверенно провёл их в глубину леска прямо к небольшой полянке, на которой то тут, то там виднелись засохшие кучи кала и испачканные бумажки.

Селивахин на секунду опешил - на полянке лежала девушка без сознания. Рядом с ней валялась небольшая дамская сумочка. Девушка явно только что пописала - в сухой траве отчётливо виднелась лужица, в которой валялась смятая бумажная салфетка.

- Виталий, осторожно выгляни на дорогу - проверь, что там делается, - приказал Владимир. - Быстро!

Селивахин прокрался по направлению к шоссе - трава под ногами совершенно не сминалась - и из-за кустов посмотрел на дорогу. У обочины, метрах в двадцати стояла светло-серая легковая машина с распахнутыми передними дверями, по значку на радиаторе, вроде бы, 'тойота'. На водительском месте человек, стёкла в 'тойоте' не были тонированы, и Виталий хорошо рассмотрел, что это молодой парень. Сидел он как-то странно - положив руки на рулевое колесо и словно уставившись в одну точку: за те несколько секунд, что Селивахин его рассматривал, парень ни разу не пошевелился.

 Больше вокруг никого не наблюдалось - ни машин, ни людей.
Вернувшись к Владимиру, Селивахин доложил о том, что видел.

- Отлично, - констатировал Владимир, взглянул на часы и указал на девушку: - Забирайте её!

Сергей, не задавая вопросов, перевернул тело на спину, ухмыляясь, пощупал груди и схватился за подмышки, кивая Селивахину, чтобы тот брался за ноги.

- Она мёртвая? - чуть дрогнувшим голосом спросил Виталий.

Владимир издал странный звук, напоминающий кряхтение.

- Она без сознания, - ответил он, - и останется в таком состоянии ещё минут пятнадцать. Поторопитесь! Несите туда, к полю.

Селивахин, продолжая недоумевать, подхватил девушку за ноги, и вместе с Сергеем они выволокли тело на ту сторону леска, где стояла 'девятка'. Попутно, Виталий лишний раз отметил, что от их топтания на полянке, не осталось никаких следов.

Владимир шёл впереди, показывая, куда нести. У края поля он остановился, махнул рукой с зажатым в ней мобильником - и вдруг прямо в воздухе на высоте метров трёх раскрылось отверстие размером с ворота среднего гаража под легковую машину, за которыми виднелось какое-то помещение и стояли несколько фигур в переливающихся балахонах, с колпаками, скрывающими лица.

 Зрелище предстало настолько необычное, что Селивахин выпустил ноги девушки. Сергей, продолжавший тащить тело, чуть не уронил его и выругался.

Раздалось тихое комариное гудение, и из раскрывшегося проёма стал выползать прозрачный, почти не заметный в дневном свете пандус, упёршейся в землю в паре метров от людей. Фигуры в переливающихся балахонах начали спускаться по нему, словно поплыли вниз по наклонной плоскости.

- Кладите, кладите! - приказал Владимир. - Пошли, наша работа закончена.

Сергей, продолжавший держать тело девушки подмышки, опустил его в траву на краю поля и двинулся к машине, даже не оборачиваясь - он явно был привычен к подобным вещам. Селивахин же стоял и пялился на приближающиеся фигуры.

Владимир сильно дёрнул его за рукав:

- Пошли!

По пути к 'девятке', Виталий несколько раз оглянулся. Фигуры подняли тело и унесли его куда-то в раскрытую в воздухе дверь - под углом, откуда теперь смотрел Селивахин, она казалась щелью, висящей над полем, в которую вели сходни почти прозрачного пандуса, угадывавшегося лишь по легкому искажению вида предметов за ним.

Сергей завёл мотор и развернул машину. Селивахин последний раз бросил взгляд туда, где висели в воздухе 'гаражные ворота', но уже ничего не увидел.

- Что это?! - спросил он у Владимира. - И куда забрали девушку?

Работодатель полуобернулся к нему, постоянно водя перед лицом своим 'душиком' - в неимоверно нагревшейся на солнце машине воздух словно спрессовался в какой-то горячий кисель.

- Ещё раз повторяю, Виталий: прекратите задавать вопросы. Не надо быть слишком любопытным, если не хотите лишиться своего заработка. Вы меня поняли?

Селивахин помолчал пару секунд и угрюмо кивнул.

Его высадили неподалёку от одной из станций электрички. Прощаясь, Селивахин небрежно сказал:

- Слышь, Сергей, может, как-нибудь стыкуемся, пивка попьём?

Водитель покосился на Владимира. Наниматель уже знакомо покряхтел и тоже вышел из 'девятки'. Отведя Селивахина в сторону, он сказал, старательно выговаривая каждое слово:

- Запомните, Виталий! Вы знаете только меня. С кем бы вы ни встречались по нашей работе, вы не имеет права назначать какие-то встречи. То же самое, вы не имеете права соглашаться на подобные встречи, если их будут предлагать вам. Вы знаете только меня - и всё! Ослушание карается смертью, запомните! Мы с вами не в игрушки играем. Встретимся завтра, в том же месте, я передам вам остаток денег за эту операцию. Прощайте!

Он сел в машину и 'девятка' уехала, а Селивахин побрёл к станции.

По дороге домой Селивахин снова, как в первый день встречи с Владимиром, ломал голову над тем, с кем же он связался. Правительственные спецслужбы, иностранные разведки - только они могли обладать техникой, которую сегодня краем глаза увидел Селивахин. Но зачем правительственным спецслужбам и иностранным разведкам, например, взрывать офис какого-то средней руки олигарха? Зачем им какая-то девчонка с дороги?

Свои гадания Селивахин продолжил дома за бутылкой текилы.
Последнее, что ему как человеку предельно реалистичному, пришло в голову, пока он не упился окончательно, была мысль об инопланетянах. Но и эта 'гипотеза' не объясняла, для чего требовалось похищать девицу, вышедшую из случайно проезжавшей машины в лесок у обочины помочиться. Слухи об использовании инопланетянами земных женщин для вынашивания зародышей Селивахин считал несусветной чушью.

На следующий день, получив свои деньги, он всё-таки задал Владимиру один вопрос:

- Я прошу прощения, но хотелось бы узнать, а что с той девушкой? Она жива?

Его наниматель разглядывал Виталий несколько секунд, а потом ответил:

- Вот что мне интересно, господин Селивахин. Вы причастны уже к гибели нескольких десятков человек, которых совершенно не видели, а если считать Францию, то косвенно - к гибели нескольких сотен. И, насколько я мог видеть, уже вполне свыклись с такими мыслями. Почему же сейчас судьба одной самки, которую вам довелось потрогать, вас сильно волнует? Вы только что получили от меня вторую половину оговоренной премии и дополнительные пятьдесят тысяч - это зарплата среднего человека вашего общества лет за 15 честного труда. Вы же это получили за ОДИН день работы. Вам не достаточно, чтобы судьба какой-то девки вас не волновала?

В воздухе повисла тягостная пауза, а Селивахину почему-то представились повисшие в воздухе 'ворота', из которых выдвигался почти невидимый пандус. Ещё его немного удивило слово 'самка', но вслух он поспешно заверил своего нанимателя:

- Нет-нет, вполне достаточно.

- А если достаточно, - словно подводя черту, подытожил Владимир, - то давайте условимся: Впредь. Никаких. Вопросов. Мне. Не задавать! Договорились?

- Договорились! - несколько раз кивнул Селивахин. - Больше ни одного вопроса!

- Вот и хорошо, - согласился Владимир. - Всего хорошего, ждите дальнейших указаний.

Селивахин улыбнулся и снова кивнул, глядя уже в спину удаляющемуся нанимателю.

Дома он пересчитал имеющуюся наличность - входило почти семьсот тысяч евро, не так уж он много тратил из получаемого.

'Бежать, - подумал Селивахин, - надо бежать. Не стоит дожидаться миллиона'.

Виталий завернул деньги в газеты и упаковал в непрозрачные полиэтиленовые пакеты. Свёртки он уложил ровным слоем на дно просторной дорожной сумки, накидав сверху кое-что из вещей, необходимых на первое время, и отправился на вокзал.

Во дворе своего дома он украдкой бросил полученное от Владимира кольцо рядом со скамейкой, на которой обычно сидели старухи, а вечерами тискалась молодёжь - если это действительно своего рода пеленгатор, то какое-то время его наниматель будет сбит с толку.

На вокзале он купил билет на электричку до Тюмени, откуда на нескольких местных электропоездах кружными путями добрался аж до Омска - следовало постараться замести следы, И только из столицы Колчака в Сибири он купил прямой билет во Владивосток.

 

6. Городок Земля

 

Новогодние праздники заканчивались.

Впереди, правда, ждало ещё 13 января, но Быков никогда не воспринимал сию дату серьёзно: 'Старый Новый год' казался ему выдуманным праздником - потугой продлить вереницу безусловных и условных выходных дней, поводом лишний раз 'заложить за воротник'.

По большому счёту, Быков не признавал и Рождество, которому старались усиленно возвратить статус 'национального празднества'. Но разве может человек, взращенный атеистом, серьёзно воспринимать религиозный календарь?

А как его может воспринимать страна, в которой чуть ли не столетие отбивали почтение к религии? Ясное дело - в первую очередь, как очередной повод выпить. Да и имелось ли это почтение в стране, коли она столь легко когда-то сносила собственные же храмы?..

Да нет, кто же против того, чтобы отмечать церковные праздники, как традицию? Но Россия - страна многоконфессиональная, и если церковь, как бы отделена от государства, то потребуется вводить ещё много 'общенациональных' выходных. Ну так чтоб было по справедливости, и никому не обидно: и мусульманам, и иудеям, и буддистам, и всем остальным вплоть до адвентистов седьмого дня или чукотских шаманов. Вывешивать вдоль улиц рисунки всех пророков - Моисея, Иисуса, Заратустры, Мохаммада, Будды, а иже с ними всех богов нынешних российских язычников, чтобы уж политкорректность соблюсти. В ряд вывешивать - как когда-то портреты членов Политбюро.

И тогда Новый год можно встречать и по лунному, и по всем остальным календарям. Мусульмане его в июне празднуют, буддисты - в феврале. Здравствуй, здравствуй, Новый год круглый год!

Театр абсурда, одним словом, но - весело!

Понятно, что Новый год, отмечаемый европейцами 31 декабря, весьма надуманная веха, как и отсчёт времени с бегства Мухаммада в Медину, или - с даты рождения Будды. Или с Великой Октябрьской социалистической революции, прости господи. Всё относительно, как в теории Эйнштейна.

Более логичным представляется такой Новый год, какой праздновали, скажем, по началу пробуждения природы. Но, опять же, где-то в одно и то же время природа уже пробуждается, где-то мороз стоит, и ещё снега лежат, а где-то и не понять границы между зимой и летом. А в Южном полушарии всё вообще наоборот.

В общем-то, праздновать праздники можно хоть когда - главное, чтобы в душе жило ощущение надежды на чудо, что является основой любого праздника. А из тех праздников, что сложились, самый лучший в этом смысле Новый год, тут нет вопросов.

С детства Сашу Быкова приучили к елочке, деду Морозу и Снегурочке, а вместе с ними - к ожиданию чуда, к ощущению Праздника и Волшебства. Правда, истинный Новый год уже давно кончался для Быкова сразу после Новогодней ночи.

Всё время, с самого детства Саше казалось, что в эту ночь случится нечто волшебное. Ребёнком, он ждал каких-то особенных подарков. Студентом и молодым человеком именно в эту новогоднюю ночь рассчитывал встретить необыкновенную девчонку (красивую, обаятельную и умную одновременно - чудо!). Он надеялся на это даже тогда, когда точно знал, что в компании, в которой придётся встречать Новый год, никаких 'необыкновенных' девчонок не предвидится.

Казалось, вот распахнётся дверь и, словно волшебная Снегурочка с поблёскивающими на плечах снежинками, впорхнёт та, какой ещё не было, и именно тогда начнётся настоящий Праздник жизни. За этой единственной захочется побежать, делать какие-то романтические глупости (возможно, даже хоровод водить или залезать в окно на пятом или хотя бы на третьем этаже!), а дальше - как знать?..

Но в компаниях подобные 'снегурочки' не появлялись, а двери, хотя и распахивались очень часто, но впускали совершенно обычных девчонок, да ещё и с такими же обычными парнями. Последние, разумеется, интересовали Быкова только как приятные собеседники и собутыльники.

Правда как-то раз по ошибке в квартиру, где праздновали Александр и компания, ввалились совершенно пьяный дед Мороз и - о! - Снегурочка. Их, безусловно, усадили за стол, под который вскоре 'дед' и свалился, а Снегурочка оказалась покрепче...

Быков со скабрёзной ухмылкой вспоминал ту новогоднюю забаву, когда он и ещё двое парней, присутствовавшие без 'своих' девчонок, втихаря, по очереди, уводили пьяную Снегурочку в ванную. Естественно в компании случился скандал - когда в 'санузел любви' вознамерился тайком просочиться ещё один парень, праздновавший вместе с подружкой, которая в порыве ревности всадила 'ловеласу' вилку в задницу. Целилась в передницу, разумеется, но парень успел подставить менее ценную часть тела.

В общем, Новый год прошёл весело, хотя, протрезвев, Быков сильно опасался, не подарила ли ему Снегурочка 'французский насморк', но всё обошлось.

В общем 'та, ради которой', не встречалась. Новогодние ночи разных лет проходили одна за другой, и радостное ожидание волшебства как-то само собой уменьшалось, уменьшалось, пока не сделалось совсем маленьким - приятным, но каким-то слишком рациональным, как, например, покупка нового мобильника или магнитолы: вещей необходимых, но уже давно не внушающих никакой ошеломляющей радости.

Быков имел неплохую работу, и однокомнатную квартиру, доставшуюся по наследству от одинокой родственницы по материнской линии. Его родители и две старшие сестры оставались в далёком Красноярске, а все студенческие годы Быков жил в общежитии.

Сразу после института, который за время его учёбы переименовали в технический университет, Быков оказался на заводе. Платили там мало, но зато дали отдельную комнату в общежитии для малосемейных буквально рядом с проходной. По сравнению со студенческим обиталищем, это были хоромы. В общежитии в основном квартировали ИТРовцы и командированные специалисты: публика, как правило, образованная и сравнительно спокойная. К тому же, стоила эта жилплощадь гроши. Правда, само здание давно требовало ремонта, часто отключали холодную воду, но, что удивительно, при этом теплоснабжение не страдало - на заводе работала собственная котельная. Купить квартиру, конечно, 'не светило', поскольку на ту зарплату, которую тогда получал Александр, копить даже на захудалое собственное жильё пришлось бы лет сорок. Быков старался не думать об этом, подобные мысли ничего, кроме тоски и желания выть на луну, не приносили.

Как раз в это время случилось несчастье - умерла мать, а отец пережил супругу всего на год. Саша стал подумывать, не вернуться ли в Красноярск, в родительскую квартиру, но сёстры, считая, что им, обременённым семьями, лишние метры куда нужнее, разменяли квартиру, не дожидаясь его решения. Быков не стал затевать свару, но в душе сильно обиделся, и практически перестал общаться с оставшимися родственниками. Он, в общем-то, всегда немного был самодостаточным индивидуалистом.

Так бы он и жил, неизвестно сколько, в общежитии для малосемейных, но вскоре умерла та самая родственница матери, не дожив до своего восьмидесятилетия всего полтора года. Это печальное, как и любая смерть, событие неожиданно обернулось для Александра положительной стороной, так как выяснилось, что свою квартиру родственница завещала именно ему, Саше Быкову. Тогда Быков как-то впервые пришёл к самостоятельно рождённой философской мысли, что счастье и несчастье - неразрывные 'полюса' мироздания, как два знака электрического заряда или два полюса магнита: кому-то несчастье, а кому-то из данного несчастья следует своё, пусть не гигантское, но - счастье.

Быков бросил завод и устроился в коммерческую фирму, торговавшую мебелью. Зарплата стала несравнимо выше, Саша выбросил тёткины продавленные кресла и вполне ещё приличную 'стенку' - мечту обывателя времён брежневского застоя, приобрёл новую обстановку, телевизор, проигрыватель дисков и новый компьютер. Он болтался в сети, сидел в чатах, смотрел много фильмов (часто - порно), и при этом много читал: благо зарплата позволяла приобретать не только материальные, но и духовные ценности.

Александр разместил свои данные на нескольких сайтах знакомств, но обращались всё время какие-то идиотки - либо московские проститутки, предлагавшие услуги во время визита 'молодого и состоятельного' в столицу, либо провинциальные девицы и зрелые бабы, озабоченные возможностью перебраться в крупный город и создать хоть какую-то семью. Одна из таких, на 5 лет старше Быкова, прислала ему 'мыло' следующего содержания: '... Ваше фото, Александр, сразу произвело на меня впечатление своими глазами. Когда же я прочитала Вашу анкету, я поняла, что мы - родственные души. Я ясно вижу, что нужна Вам женщина, именно как я...'.

Вспоминая об этом послании, Быков каждый раз передёргивал плечами и грязно ругался вслух. Чего стоила только фраза: 'Ваше фото произвело на меня впечатление своими глазами'!

За повседневностью как-то незаметно 'рассосались' былые друзья-приятели: кто женился, кто переехал в другой город, а один, Витька Шубин, самый весёлый, но совершенно безбашенный, разбился в дребезги на новеньком БМВ, прихватив с собой в царство Харона жену, тёщу и пятилетнюю дочку. С женатыми друзьями-приятелями отношения уже не складывались: ведь почти любая из так называемых 'нормальных' жён, как правило, сдержанно ненавидит неженатого приятеля мужа, и делает всё, чтобы благоверный не общался со старым корешем, который имеет отдельную квартиру и значит может - а как же иначе? - приводить туда 'разных девок'.

По большому счёту, несмотря на сравнительную ещё молодость, Быков жил одиноко и единственный, с кем сейчас он виделся относительно регулярно, был Коля Кандауров, тоже холостяк и старый - на двенадцать лет старше Александра - женоненавистник. Причём, женоненавистничество не мешало Коле сохранять нормальную ориентацию, и периодически таскать к себе в дом девиц в интервале от 18 до 25 лет.

Более зрелых особей Коля не признавал, полагая, что и у старого быка всегда будет вдоволь старой говядины. 'Запомни, - внушал он Быкову, - с собственными ровесницами у тебя не возникнет никаких проблем и в 30 лет, и в 40, и в 50, и даже в 60, бог даст, а вот молоденьких иметь будет всё сложнее и дороже. Поэтому пользуйся, пока возможно!'

Александр любил посидеть у Николая, порассуждать под пиво или водку с пельменями о сути бытия и о мировых проблемах. Постепенно он и не заметил, как существование вошло в устойчиво наезженную колею: работа для заработка - иногда девчонки для удовольствий - сидение у компьютера - чтение книжек - разговоры с Колей, и т.д. по кругу. И мимолётная надежда на некое 'чудо' в Новогоднюю ночь, ускользающая теперь уже где-то сразу после боя новогодних курантов.

Так потянулись год за годом, причём настолько плавно, естественно и ужасающе-неотвратимо, что Быков и глазом не моргнул, как стукнуло тридцать - первая из фатальных дат, 'обещанных' Колей...

Обо всём этом, начиная от празднования Нового года и кончая началом указанной Николаем временной мужской шкалы, Александр подумал скопом, словно итожа прожитое, поздним вечером 3 января, стоя, нахохлившись, на троллейбусной остановке.

У Коли он просидел часов восемь. Они приговорили литровую бутылку водки, сожрали тазик самолепных пельменей, потаращились в телевизор, поругали ублюдков-олигархов и подонков-министров, которым плевать на страну и собственный народ, обсудили очередную пассию Коли, которая слишком откровенно возжелала поселиться в квартире стойкого холостяка, за что и была с позором изгнана, и Саша стал собираться домой. Коля оставлял ночевать, но, если новеньких девчонок не предвиделось, то Быков всегда предпочитал спать в личной постели.

Стоя под козырьком остановки и безуспешно стараясь укрыться от мокрого косого снега, Быков подумал, что его бытие, действительно, въехало в какую-то унылую колею. Поднимая влажный меховой воротник куртки, он саркастически усмехнулся: в общем, в очередной раз - здравствуй, здравствуй, Новый год!

Снег окончательно перешёл в дождь, теперь под навес залетали уже просто капли воды. Погода - хуже некуда: дождь 3 января! Завтра, вполне вероятно, снова приморозит, тротуары и дороги превратятся в каток - только и будет слышен мат падающих прохожих и треск автомобильных бамперов.

Из боковой улицы в паре кварталов от остановки вывернула легковушка. Зрение у Быкова, несмотря на три года плотного сидения у монитора, сохранилось великолепное, и даже в паршивом ночном освещении он чётко разглядел, что это простенькая 'шестёрка'.

Быков остановил машину и, сговорившись с водителем о цене, поехал домой.

 'Попью чаю - и завалюсь спать, отосплюсь - последний выходной!', решил он. Можно, конечно было проверить Наташку или Таньку, но, скорее всего, девчонки уже втянулись в какую-то компанию, поскольку он с ними специально не договаривался, и Саша не стал никому звонить.

Однако, проверив мобильник, который специально оставил дома, чтобы никто не доставал, он чуть не застонал от огорчения: два раза звонил шеф. Александр выругался, предчувствуя кардинальное нарушение планов, и надавил клавишу вызова.

Прочитав короткую лекцию о том, что мобильник на то и существует, чтобы носить с собой, а не забывать дома, шеф сообщил, что, завтра приходит фура из Ташкента. Следовало принять товар на склад и оприходовать, как положено. Матерясь в душе, Саша заверил шефа, что всё будет сделано в лучшем виде.

- ... твою мать! - сказал он, швыряя мобильник на диван, и пошёл наливать.

Собственно, выгрузить фуру с полусотней комплектов какой-то паршивой ташкентской детской мебели было не сложно, вот только ещё бы знать, во сколько точно эта фура прибудет. По расчётам шефа, часов в девять грузовик окажется на трасе в зоне, где устойчиво работает сотовая связь - на юго-восточном направлении это километрах в двухстах от города. Тогда и можно пытаться созвониться с дальнобойщиками для уточнения. В общем, с раннего утра придётся сидеть в офисе и периодически звонить водилам-узбекам.

Так может продолжаться хоть сколько - хоть до вечера, хоть до послезавтрашнего утра. Конечно, вполне можно было звонить из дома, а когда связь появится, поехать в офис, но надо же ещё успеть собрать штатных грузчиков (или же выгружать мебель самому; или кидать на лапу дальнобойщикам - из собственного кармана, так заведено у шефа). Поэтому всё равно придётся вызывать магазинных рабочих, и сидеть с ними наготове в офисе, выслушивая нытьё четырёх здоровых мужиков о том, что хорошо бы им денег добавить. Как будто это Быков ждёт доставку мебели себе домой!

Первое время Александр несколько смущался, слушая подобные претензии младшего персонала, но очень быстро научился отвечать то же, что слышал и сам, высказывая недовольство начальству: 'Не нравится - пойди, найди другую работу. Улица большая, длинная...'. И грузчики на время затыкались: им, ничего иного, кроме таскания тяжестей, не умеющим делать, 'другую работу' не найти даже вдоль очень длинной улицы. А в мебельном салоне очень чисто и тепло по сравнению с какой-нибудь овощебазой или стройкой.

Штучки с ожиданием фур случались не редко, но в этот Новый год прихода товара не ждали, и потому Александр полностью настроился на свои 4 законные выходных дня. Хотелось просто ничего не делать, не вспоминать про работу, которая не то чтобы ненавистна, а просто неинтересна, как постылая баба, от которой, вроде, и не воротит, но рутина постоянной обязанности выполнять 'мужской долг' грозит привести к импотенции психогенного характера.

Больше всего Быкова раздражали именно эти, выпрыгивающие вдруг, откуда ни возьмись, фуры: сложно было как-то распределить собственное свободное время. Мало того, что приходилось работать со скользящими выходными по 6, а то и по 7 дней в обычные рабочие недели, так ещё и в неурочное время выдёргивали встречать товар!

Самое неприятное: последние месяца четыре шеф стал поручать эти встречи исключительно Александру. При этом некоторые коробки шеф не позволял распаковывать, а лично куда-то увозил. Саша подозревал, что тут дело не вполне чисто, но старался не совать нос, куда не нужно, и на то имелись кое-какие основания.

 Дело в том, что старший товаровед Света, которая как-то раз в буквальном смысле сама поимела Сашу на широком итальянском диване прямо в торговом зале после вечеринки по случаю 8 Марта, шепнула, что Сергей Игоревич планирует поставить Быкова заведовать новым филиалом в Пролетарском районе. Не то чтобы Саша очень хотел эту женщину - он справедливо считал, что интрижки на работе до добра не доводят. Но Света в таком смысле не вызывала опасений - она была замужем и просто с удовольствием пропускала через себя всех мало-мальски приятных мужиков в зоне досягаемости. При этом она являлась правой рукой или чем там ещё у шефа и с ней стило иметь хорошие отношения, а, посему, стоило ей давать возможность иногда иметь себя.

Известие о возможном повышении означало существенный рост зарплаты, и поэтому Быков никак не проявлял своего неудовольствия по поводу приёма фур. Однако чуть позже дело с филиалом застопорилось, а босс всё нагружал и нагружал Быкова - то ли по инерции, то ли из-за присущей большинству хозяев беспардонности и хамского отношения к людям: улица же длинная! Но разговоры об открытии филиала упорно витали, а потому стоило потерпеть, и даже об отпуске, который он не брал уже два года, Быков пока не заикался.

Александр налил полстакана фанты и щедро плеснул туда водки.

В общем-то, мать твою, из-за какой-то лишней тройки сотен баксов приходится терпеть такую дрянь! Есть ещё пять человек, кому можно по очереди поручать встречать неурочные фуры, но нет же - только Быкову! А если не нравится - ищи другую работу! Улица длинная, и свобода выбора ходить по ней полная...

Спать от злости расхотелось, и Быков сел к компьютеру. Пробежался по нескольким чатам, но там торчали одни малолетки, которые, видимо, кончали в трусы, перекидываясь скабрёзными разговорчикам на тему, кто и как любит это делать.

Пошарив для разнообразия по разным сайтам, Александр решил взглянуть новости на местном городском портале. Здесь взгляд Быкова задержался на картинке с веб-камеры - в городе недавно смонтировали такую прямо на здании мэрии, расположенном напротив центральной площади, где обычно возводился праздничный ледяной городок и главная ёлка.

Щёлкнув по иконке, Александр зашёл на страницу с видами города, показываемыми этой самой веб-камерой.

'А ведь красиво', подумал он, всматриваясь в чёткое изображение на мониторе. Вот, вроде бы знаешь все эти виды в реальности - обычная срань большого загазованного города. Но, глядя на картинку, расцвеченную новогодними огнями и прожекторами, казалось, что видишь какой-то волшебный городок. И даже паршивая погода не портила впечатление - хотелось туда, в эти праздничные огни и переливы света. Симпатичный городок получался на картинке, и жизнь там казалась какая-то лёгкая, радостная...

Впрочем, присмотревшись, Быков понял, что камера, похоже, гонит вчерашнюю картинку: вчера ещё ничего сильно не таяло, и не шёл дождь. И здесь обман, чёрт побери!

Неожиданно в правом верхнем углу экрана что-то моргнуло. Саша вскинул глаза и успел заметить исчезающие, но пока вполне различимые на фоне тёмного куска ночного неба латинские буквы. Он никогда интенсивно не учил иностранные языки, но благодаря хорошей памяти чётко схватывал подобные надписи.

Быков подождал, но надпись больше не появилась. Он взял ручку и записал по памяти в блокноте, лежавшем у компьютера: 'http://www.recruit.gl'.

'Стоп, - подумал Александр, разглядывая запись, - я ошибся, что ли? Что за домен такой - 'gl'? Гватемала какая-нибудь?'

Хмыкнув, он ввёл указанный адрес. Окно браузера почему-то мигнуло пару раз, сделалось серым, потом по нему побежала разводами, словно бензиновые пятна на луже, цветная рябь, а потом экран вернулся к нормальному состоянию 'интернет-эксплорера'.

Сам сайт загрузился очень быстро. По структуре он выглядел несколько необычно, словно открылась какая-то программа просмотра графических изображений: картинка занимала почти весь экран и только слева шла узкая полоска кнопок навигации.

Первое время Быков не смотрел на ссылки, а только на картинку - она его очаровала. Синее южное небо, переходящее в неожиданно почти голубые горы, кое-где подёрнутые мазками снегов у вершин. Ниже по склонам темнел густо-зелёный лес, неровными волнами спускавшийся к блестящей зеркально-голубой глади. Правый край водной поверхности терялся за кромкой кадра, но Быкову почему-то показалось, что это, скорее, озеро, чем часть морского залива. Слева на ровном участке берега, дугой изогнувшегося у воды, раскинулся небольшой посёлок.

Ровные ряды двухэтажных домиков с красно-кирпичными крышами, окружённых зарослями деревьев, прилепились вдоль серой ленты дороги, повторявшей по самому краю изгиб берега и исчезавшей чуть дальше за отрогом возвышенности. Между изгибом дороги и посёлком располагалась круглая площадка неясного назначения диаметром на глаз метров около ста. Чуть в стороне за домами просматривались ещё какие-то сооружения вроде крытого стадиона и невысоких длинных светлых корпусов. Весь пейзаж, если бы не ощущение южного тепла, нисходящего с неба, сильно смахивал на виды швейцарских городков в живописных альпийских долинах.

Почти сразу Быков понял, что это не просто картинка, а словно трансляция или видеозапись: ветерок заметно шевелил кроны деревьев. Колыхался и флаг с каким-то гербом, вывешенный на мачте у самых первых домиков.

В картинке присутствовало нечто очаровывающее и манящее. Казалось, там, в этой синеве гор и зелени деревьев, мягко обнимавших сапфир озера, нет забот и проблем унылой повседневности, где надо 'крутиться' и лизать задницы боссам, подстраиваясь под стереотип поведения, ненавистный самой твоей сущности. А правила игры под названием 'жизнь' неумолимо заставляют именно встраиваться в этот шаблон, который как корсет, с каждым годом всё сильнее и сильнее сжимает тебя, пока не выжмет целиком и не выбросит в прямоугольную яму или в печку крематория, чтобы в очередной раз доказать бренность и бессмысленность существования.

А в этой горной долине хотелось просто жить, зная, что ты достоин чего-то большего...

Быков хлебнул тёплой фанты с водкой и подумал, что стоило бы бросить в стакан кусочек льда, но к холодильнику почему-то не пошёл, а продолжал сидеть, как завороженный, уставясь в монитор.

Наконец он потряс головой, освобождаясь от наваждения.

- Симпатичное местечко, однако, - усмехнулся Саша, снова отпил из стакана. - Впрочем, наш новогодний городок на камере тоже сказкой выглядит...

Он начал изучать кнопки слева от картинки. Их имелось всего четыре: 'Ещё виды', 'Условия найма', 'Регистрация' и 'Окончательный выход'.

Пока Быков оттопыривал губу, примериваясь нажать первую кнопку, в верхней части экрана у самого обреза картинки начал всплывать динамичный баннер, с медленно проявляющейся надписью: 'Хотите изменить судьбу?'. Буквы переливались мягкими разноцветными тонами секунд пять, потом исчезли, чтобы чуть позже появиться вновь - и так далее.

Саша пробормотал 'Ну, допустим, хочу...', пожал плечами и ткнул курсором в 'Условия'. Вместо картинки удивительно быстро появился текст на мягком голубоватом фоне. В общем, писулька была выдержана в духе, близком к тому, как зазывают в сетевые 'пирамиды', где за предоплату в 50 баксов и рассылку дурацких писем обещают заработок в сотни тысяч. Постоянно шли рассуждения о том, что если Вы устали от серых будней и если Вы хотите круто поменять свою судьбу, то попали именно туда, куда нужно. Правда, здесь не просили прислать денег вперёд и не обещали астрономических заработков взамен вложенной 'скромной сумме'. Лишь поэтому Александр дочитал до конца.

Самое удивительное, что денег здесь вообще не обещали: Быков прочитал дважды - в 'зазывалке' не было ни слова о деньгах! Здесь обещали жизнь на 'полном обеспечении' и работу с возможным обучением, 'если квалификация окажется недостаточной'. Единственным упоминанием о вознаграждении являлась фраза, что если нанимаемый решит прервать контракт, ему будет выплачена 'сумма адекватная вкладу в общее дело'. Правда, о сроке контракта тоже не говорилось ни слова.

По-настоящему Быков понял только две вещи. Первое: если он заполнит регистрационную карточку и пройдёт отбор, то его пригласят жить в это волшебное место для какого-то 'Великого Общего Дела'. Второе: он не будет ни в чём нуждаться, пока там работает.

- Хрень какая-то! - проворчал, Быков и уже хотел нажать на 'Окончательный выход', но мобильник запел мелодию из 'Крёстного отца'.

Александр прищурился на телефон - снова звонил шеф. Со злобной неторопливостью Быков допил остатки водки с фантой и нажал кнопку ответа.

- Не спишь? - поинтересовался Сергей Игоревич, и Саша, отвечая утвердительно, покосился на часы: пять минут второго.

- Это хорошо, - констатировал шеф. - Тогда слушай внимательно. Машина придёт, скорее всего, без звонка, но тебе надо быть на месте к восьми.

- А грузчики?! - вскинулся Быков. - Я же их до восьми вряд ли соберу, сами понимаете...

- Не надо тебе никаких грузчиков! - оборвал шеф. - Шоферюги выгрузят, там не так много. Потом ты меня дожидаешься, я приеду - кое-что заберу, понял?

'В общем, целый день сидеть в магазине', мрачно констатировал про себя Александр.

- Ты всё понял? - чуть повысил голос шеф.

- Само собой, - выдавил Быков, стараясь, однако, говорить непринуждённо.

Ему вдруг пришло в голову, что ведь, действительно, хрен его знает, что там возит шеф, на какие деньги строит роскошный коттедж, на какие - летает отдыхать по два-три раза в год то на Карибы, то на Мальдивы. Почему-то Александр раньше как-то не задумывался, что в коробках может лежать наркота или нечто столь же уголовно-наказуемое. И если его в момент выгрузки заметут ОБНОНовцы, он будет капитально замазан вместе с шефом...

- И на хрена мне это сдалось? - сказал Быков вслух, наливая ещё водки с фантой.

Потом он посмотрел на картинку на мониторе, криво ухмыльнулся и кликнул по 'Регистрации'.

Пунктов оказалось очень много, часто - стандартные вопросы о личных данных и состоянии здоровья, но попадались и довольно странные, например 'Что означает для Вас понятие 'серые будни?', на что Быков ответил собственной вариацией на строки, знакомые ещё из школьной литературы: 'Работа, улица, фонарь, аптека: вот так и сдохнешь, невзначай'.

Или такой вопрос: 'Требуется ли резервирование Вашей собственности (указать, какой именно) по нынешнему месту проживания?' Присутствовал вопрос и об отношении к религии, на который Саша ответил то, что почти всегда говорил сам про себя: 'Атеист, но фанатиков не люблю'.

Фактически, это была даже не анкета, а некое подобие контракта, но выглядела она крайне несерьёзно, несмотря на то, что золотые горы не обещались. В конце анкеты имелись пункты пояснений о некоторых обязательствах перед рекрутом, но странным было то, что нигде не звучало название компании или фирмы, в которой проводится данная регистрация. Везде фигурировало безликое 'наниматель', в обязательствах которого входило сохранять 'статус кво' рекрута на родине, удовлетворение всех его потребностей, связанных с жизнедеятельностью и максимальные меры по сохранению этой самой жизнедеятельности.

Последняя фраза не слишком понравилась Быкову, потому как за ней могло скрываться чёрт те что. Правда, слова о том, что '...рекрут имеет право прервать контракт в любой момент, но не ранее 24 часов с момента прибытия на место дислокации', немного успокаивали. При этом рекруту, как оказалось, выплачивалось вознаграждение в любой валюте эквивалентное 10 унциям золота по ценам Лондонской биржи драгоценных металлов на момент разрыва контракты. Это были первые цифры расценок, встретившиеся в тексте контракта и регистрационной формы.

Александр скептически скривился. Получалось, что он может просто съездить до 'места дислокации', потом отказаться от окончательного подписания контракта - и получить 10 унций золота, точнее - эквивалентную стоимость. Как раз недавно он лазил ради интереса по каким-то банковско-финансовым сайтам и припоминал, что цена унции золота ныне ползёт вверх и составляет уже чуть ли не 900 долларов. Получается, что за один день пребывания в неком очаровательном месте ему заплатят порядка шесть штук баксов!

Всё-таки тут попахивало запахло бредом многоуровневого маркетинга, если не чем-то худшим.

'Где же подвох?' - подумал Саша и снова перечитал текст, просмотрев внимательно все пункты, однако никаких вырытых ям не нашёл.

Завершающий вопрос анкеты звучал так: 'Когда Вы готовы приступить к сотрудничеству?'

- Ладно, посмотрим, что они мне ответят, и как скоро, - ухмыльнулся Быков и нажал кнопки подтверждения регистрации, ответив на последний вопрос 'Хоть когда! И чем скорее, тем лучше'.

Как только он кликнул подтверждение регистрации, окно сайта даже не закрылось, а просто пропало, и браузер моментально вернулся к домашней странице.

Саша пожал плечами и, решив ещё раз посмотреть на симпатичную картинку, снова ввёл адрес http://www.recruit.gl.

Однако увидеть чудный городок не удалось: сколько Саша ни пытался, на мониторе постоянно возникала надпись 'Сервер не найден - невозможно отобразить страницу', словно сайта, где он только что побывал, не существовало в природе.

Быков разочарованно выругался и лёг спать, чтобы урвать хоть немного сна.

 

х х х

 

Показалось, будто будильник зазвенел почти сразу, едва он закрыл глаза.

Александр сел на кровати, с привычной ненавистью покосился мутными глазами на электронную коробку, но тут же сообразил, что надрывается вовсе не будильник, а дверной звонок, и часы показывают лишь четыре минуты шестого.

Быков выругался и, покачиваясь спросонья, потопал к двери, на ходу натягивая халат.

- Кто там? - Он облизал губы и попытался рассмотреть через глазок какого-то мужчину.

Благо, лампочка на площадке светила ярко, а глазок широкого охвата позволял видеть, что мужчина стоит один. Роста он был вроде бы повыше среднего в короткой дублёнке, светлой вязаной шапочке и с чёрной папкой в руке.

- Александр Иванович, я по регистрации у нас на сайте! - Мужчина, чтобы не говорить очень громко на гулкой лестничной клетке, наклонился к самой двери.

- Какой регистрации?... - начал, было, Александр, и только тут вспомнил про анкетирование.

Но в пять утра открывать дверь незнакомцу не хотелось, и он медлил. Неожиданный визитёр, словно понимая его сомнения, снова наклонился к двери и громким шёпотом, словно пароль, прочитал адрес сайта.

Ситуация складывалась какая-то идиотская. Быков ещё немного помедлил и отпер дверь.

Несколько секунд он неловко стоял перед гостем, который первым нарушил молчание:

- Вы позволите? - поинтересовался мужчина, стягивая с головы шапочку и открывая короткую, но совсем не 'братковскую' стрижку.

- Да-да, - поспешно сказал Быков, подавая гостю тапочки. - Может быть...э-э... чаю?

- Благодарю, боюсь на чай нет времени, - отказался мужчина. - Вы заполнили регистрационную анкету и указали, что готовы приступать 'немедленно, причём, чем быстрее, тем лучше'. Вот потому я стою здесь и сейчас! Разрешите представиться, меня зовут Виктор Францевич, я координатор проекта...

'Боже, как банально, - подумал Быков, - 'координатор проекта'! Кажется, в разных 'Гербалайфах' их именно так и называют'.

В ответ он только кивнул, жестом приглашая гостя к столу. Виктор Францевич сел, раскрыл свою папку и быстрым уверенно-спокойным движением протянул Александру пару скреплённых листков.

- Стандартный договор. Можете внимательно ознакомиться, хотя сразу скажу, что ничего нового по сравнению с тем, что вы уже читали на сайте, здесь нет. От вас требуется подписать...

Быков машинально взял бумаги.

- ...или не подписать. В последнем случае я тотчас удаляюсь, и вы более о нашей организации не услышите.

- Как и о вашем сайте? - вырвалось у Александра, который уже проснулся окончательно.

-- Совершенно верно, - подтвердил Виктор Францевич, и, предупреждая готовое возникнуть возражение, продолжал: - Безусловно, вы можете войти на него с другого компьютера, и так далее, но уже никогда не сможете зарегистрироваться повторно именно как Александр Иванович Быков.

- Почему? - не слишком остроумно спросил Саша.

Виктор Францевич сделал неопределённое движение рукой:

- В данный момент это совершенно неважно, поверьте. Вы написали - 'немедленно'. И я здесь. По анкете вы нам очень даже подходите. Читайте ещё раз договор, подписывайте, и поедем.

- Прямо сейчас и поедем?! - вытаращился Быков. - Но мне же надо хотя бы собрать вещи! Да, и самое главное: мне к восьми на работу!

Гость посмотрел на него с лёгким удивлением, чуть подобрав губы и наклонив голову на бок.

- Александр Иванович, даже поверхностный анализ вашей анкеты свидетельствует, что нынешняя работа вам осточертела. Поэтому просто плюньте на неё. Вам хочется её бросить - ну так и бросайте!

- Вы правы, осточертела. Но если я надумаю вернуться? Куда - на пустое место?

- Извините, для того и даётся компенсационный эквивалент в 10 унций золотом, и это только за один день! У вас будет возможность безбедно жить пару-тройку месяцев, пока найдёте новую работу.

Быков моргнул пару раз и ухмыльнулся:

- Кстати, а если я пробуду у вас два дня, то получу 20 унций, и так далее?

Виктор Францевич покачал головой, улыбаясь уголками губ:

- Нет, там будет иная пропорция, пониже. Но всё-таки суммы получаются значительные. Мы не говорим об этом на сайте, чтобы не возникало соблазна попользоваться на дармовщину. Кроме того, через 5 дней подготовки и обследования некоторых мы бракуем - тогда им выдаётся отдельная компенсация, много выше. Никто не остаётся обиженным, поверьте!

- Что-то больно складно всё выходит, где же подвох? Сыр, мышеловка, и прочеее!

- Подвоха нет, мышеловки - тоже. А вот сыр есть, и есть, разумеется, пока некоторая тайна...

-- Ага, - прищурился Саша, - используете людей как доноров, на органы? Тайно увозите, режете...

Визитёр поморщился:

- Ерунда, сами посудите - зачем была бы вся эта бодяга с сайтом, моим приходом к вам, и тому подобным?! Высмотреть здорового на вид парня или девчонку, выкрасть, вырезать почки и роговицу, а останки - просто уничтожить без следа! Или, ещё проще: отслеживать по поликлиникам тех, кто поздоровее, без явных патологий. Так, кстати, и делают некоторые ублюдки.

- А вы?

- У нас - наём на работу. Правда, на достаточно сложную, иногда - тяжёлую и опасную, но очень важную и уникальную. Такую вам больше нигде не предложат! От серых будней вы точно убежите.

- Но работа - опасная, верно?

Гость кивнул:

- Тут вы правы, - и, видя, что Быков открывает рот, добавил: - Да, на наших работах можно и погибнуть, но вероятность этого не выше, чем, допустим, у нефтяника на нефтяной платформе в Северном море или у строителя на крупной стройке, где всегда может сверху упасть поддон с кирпичами.

- Значит, та картинка...

- Нет, жить вы будете именно там, а если захотите, то есть и другие места. Содержание отличное, ни в чём нужды нет. Всем, кто решит прервать контракт в любой момент, выдаётся хорошее денежное вознаграждение в нужной вам валюте.

- Что значит - 'решит прервать контракт в любой момент'? А те, кто просто отработает свой срок?

Виктор Францевич улыбнулся:

- Так ведь договор бессрочный - вы что, не обратили на это внимания? Прерывается он только либо при не прохождении второго этапа отбора - это первые пять дней на месте дислокации, - либо по вашему желанию в любой день и час. Во всех остальных случаях вы можете работать и жить там до конца дней своих.

Быков замолчал, всматриваясь в лицо таинственного нанимателя. Вполне обычное, приятное и открытое лицо, светло-серые глаза не бегают, смотрят прямо - в общем, вызывает доверие. Может, специально подбирали, чтобы легко людей охмурять?..

Казалось диким взять и бросить насиженную квартиру, относительно нормальную работу - и рвануть чёрт знает, куда. И, тем не менее, Быков вдруг ясно себе представил, что его ждёт по жизни, если он сейчас откажется: самое большее, возможно, повышение до управляющего мебельным салоном в Пролетарском районе. Ну, или занятия поиском другой, более 'интересной' работы. Это право у него есть, вот только чего он хочет конкретно от жизни, он и сам не знает точно. Поэтому что искать - не понятно.

Хочет зарабатывать 'хорошие деньги' (опять же, что значит - хорошие?) Хочет... Да чёрт его знает, чего он хочет. Одно можно сказать определённо: дело даже не в размерах заработков. Не хочется прожить жизнь по схеме 'работа, улица, фонарь, аптека...', но как прожить её иначе, не ясно. Наверное, банально хотел бы быть полезным своей стране - вот только, опять же, как это сделать? Ну не в депутаты же идти, если действительно хочешь быть полезным!

Ладно, отрешимся от слишком высоких материй и демагогии (хотя и жаль, что приходится признавать 'демагогией' рассуждение о желании принести пользу Родине) - он хочет иметь некую высокооплачиваемую работу. Так, чтобы не заботиться о быте в виде подтекающего унитаза, отклеивающихся обоях и тому подобном. При этом хотелось бы заниматься чем-то интересным и уникальным. Но ведь, если верить этому Виктору Францевичу, ему именно такую работу и предлагают. А если ещё обещаемая компенсация не обман, то он вообще ничего не теряет. Нечто подобное нынешнему мебельному салону он за пару месяцев легко найдёт.

Понимая, что предложение пахнет авантюрой со всех углов зрения здравого смысла, Александру вдруг ужасно захотелось не идти через пару часов в магазин и не встречать подозрительный груз. А захотелось послать босса подальше и оказаться на берегу этого замечательного озера рядом с зелёными деревьями и дорогой, изогнувшейся, словно довольно потягивающаяся кошка.

Правда, похоже, что эта работа где-то заграницей, а насчёт работ за границей ходит много разных тёмных слухов. Но, опять же, вроде не выглядит это как предложение ехать на стройку в Португалии. Тем более что не видел он, чтобы у контор, которые засылают дешёвых российских и украинских рабов в загранку, были такие сайты, и методика там явно не та - там ещё и деньги вперёд сдирают с доверчивых безработных каменщиков и прочих разных штукатуров...

- Судя по картинке, место работы за границей? - деловито спросил он Виктора Францевича, кивая на выключенный компьютер.

- Да, далеко за границей, - охотно согласился гость.

- Значит, потребуется загранпаспорт?

- Нет, не потребуется.

- Нелегальное пересечение границы?!

- Пересечение - возможно, но это смотря какая граница. Нет закона, запрещающего эту границу пересекать. А, где нет закона, нет и преступления - это ещё Святой Лука сказал, - улыбнулся Виктор Францевич.

Быков потряс головой:

- Вы мне голову святыми не морочьте, пожалуйста. Хорошо, допустим, всё так, хотя я ни фига не понимаю. Но как мне нормально уволиться с нынешнего места работы? Сегодня уже никак не выйдет...

- Я же говорю: наплюйте вы на нынешнюю работу вообще, - посоветовал наниматель. - На это и даётся компенсация даже за первый день, если вы откажетесь. Но почему-то мне кажется, что вот именно вы точно не откажетесь! Поверьте: мало кто отказывается.

Быков пожал плечами, состроив задумчивую гримасу. Взглянув на часы, он подумал, что ему уже скоро следовало бы начинать собираться в мебельный салон. Если, конечно, он не примет таинственное авантюрное предложение.

'В конце концов, - прикинул Саша, - трудовая, к счастью, у меня на руках, печать там стоит, надо будет - сам сделаю запись об увольнении. Да гори он синим пламенем, Сергей Игоревич, с его коробками!'

-                     Скажите мне вот что: с компенсацией более или менее понятно, но зарплата там у вас вообще есть?

-                     Зарплата есть. Она разная, смотря, кем конкретно вы будете работать. Будет проведено определение квалификации, и в зависимости от этого вам предложат разные виды работ... - Он сделал понимающее движение рукой, видя, что Быков хочет уточнить: - Примерный разброс зарплат - от двух до двадцати тысяч этих самых условных единиц, в смысле, евро, для России мы сейчас в них считаем. В отдельных случаях может быть и много выше.

-                     В месяц? - изогнул бровь Александр.

Гость кивнул.

- А отпуск есть? - поинтересовался Быков, забыв опустить бровь.

Виктор Францевич засмеялся:

- Есть, но вот по этому вопросу существуют определённые ограничения. Давайте не сейчас, у нас не слишком много времени. Поверьте, никакого ущемления ваших прав или насилия над личностью! Ну, что решаете?

Срываться с места не хотелось, хотелось подумать денёк-другой, но ещё больше не хотелось отправляться в магазин и ждать подозрительную узбекскую фуру.

- Всё-таки у вас сомнения по поводу вашей нынешней работы, - утвердительно заметил Виктор Францевич, постукивая пальцами по столешнице. - Кстати, ваш директор действительно возит наркотики,

- Мысли читаете?

- Нет, просто прекрасно понимаю ваши сомнения, опыт есть, знаете ли. А по поводу вашего директора я успел навести справки в нашей базе данных.

Быков пробормотал 'Так-так...', встал и, подойдя к стенному шкафу, вынул оттуда объёмистую сумку, с которой обычно ездил в командировки.

- Возьмите только самые дорогие вашему сердцу мелкие вещи, - участливо посоветовал гость-наниматель. - Всё остальное от трусов до вечернего костюма вы получите на месте.

Быков с сомнением посмотрел на гостя, прикидывая, что взять.

- Кроме того, Александр Иванович, коли уж вы решились, одна небольшая техническая формальность... - Виктор Францевич встал, вынимая из кармана коробочку размером с пачку сигарет. - Будьте любезны, вашу левую ладонь, вы позволите?

Быков подозрительно посмотрел на коробочку, но там не виднелось никаких колющих или режущих выступов, и ладонь протянул. Виктор Францевич коснулся торцом непонятного устройства запястья Быкова, подержал пару секунд.

- На первом этапе за глаза хватает интернетовского теста, но проверять иногда стоит. Всё нормально, я не сомневался.

Быков вздохнул - он по-прежнему ничего не понимал.

- Вы мне хоть можете сказать, как называется фирма, где мне предлагают работать? - спросил он, возвращаясь к складыванию вещей.

Виктор Францевич благожелательно следил за его сборами.

- Название вам ничего не скажет. В принципе, называется она 'Комитет...'.

- Комитет Государственной Безопасности? - нервно хохотнул Александр, аккуратно укладывая смену белья и кое-какие любимые мелочи.

Наниматель улыбнулся:

- Не совсем. В данном случае - 'Комитет Благоустройства'.

- Хорошо, ну а что у вас за обозначение домена верхнего уровня? Уж не Гватемала, случайно?

Виктор Францевич хитро покосился на Быкова.

- Вы про 'точку джи-эл'? Скажете тоже - Гватемала! Конечно, нет!

 

 х х х

 

Внизу стояла машина - как в полумраке двора смог рассмотреть Быков, вроде совсем новая 'Волга'. Виктор Францевич сам сел за руль, а Саша, бросив сумку назад, устроился рядом.

- И куда мы сейчас? - деловито поинтересовался он, когда машина тронулась.

- На аэродром, разумеется. Нам лететь. - Оторвав одну руку от руля, Сашин наниматель изобразил ладонью взлетающий самолёт.

- То есть, в Обручево? - уточнил Быков, подразумевая главный городской аэропорт, откуда летали все международные рейсы.

- Нет, поскромнее, в Араминки.

Александр удивлённо повернулся к Виктору Францевичу:

- А долго лететь?

Наниматель состроил неопределённую гримасу в полумраке салона:

- Прилично: часов семь.

- Но в Араминках не садятся большие самолёты!

- А кто сказал, что вы полетите на аэробусе? - хмыкнул Виктор Францевич, срезая поворот на перекрёстке, где равномерно мигал жёлтый светофор.

Быков пожал плечами, вспоминая картинку посёлка и озера:

- Не понимаю, куда же можно улететь на небольшом самолёте?

Ранний гость засмеялся и дружески потрепал пассажира по колену.

- Дорогой Александр Иванович, не волнуйтесь! Всё будет нормально, поверьте.

Саша ещё раз пожал плечами, но промолчал. В душе боролись противоречивые чувства: было очень интересно, но одновременно он по-прежнему чувствовал себя идиотом. Разве не глупо, что он так легко согласился на подобную авантюру?

Машина выбралась на обводную дорогу и, светя мощными галогенками, покатила в сторону развязки на аэропорт.

Чтобы немного унять беспокойство и отчасти из злорадства, Александр набрал номер шефа и, окончательно сжигая мосты, сообщил заспанному Сергею Игоревичу, что не сможет выйти на работу.

-  Ты пьяный, что ли?! - взревел владелец мебельного салона, и Быков даже отстранил трубку от уха. - Охренел! Смотри у меня, Александр, вылететь с работы хочешь?!

-  А вы сами приезжайте, Сергей Игоревич, - стараясь как можно чётче и ровнее выговаривать слова, посоветовал Быков.  -  Сами свои коробки и заберёте.

Шеф, точнее, теперь уже, безусловно, бывший, аж поперхнулся:

-   Ты что, полный урод, что ли?!

-   Без оскорблений, Сергей Игоревич!  -  попросил Быков и отключился.

Виктор Францевич одобрительно кивнул, не отрывая глаз от дороги:

-  Правильно, правильно. Так с ними и надо, с вашими строителями рыночной экономики.

Быков молча бросил на него взгляд и стал смотреть на грязно-мокрый асфальт впереди, отлакированный светом фар.

Через пару минут телефон зазвонил снова. Александр посмотрел на дисплей  -  ничего не понимающий коммерсант-наркоторговец явно пытался договорить с бывшим подчинённым. Быков дёрнул щекой и просто отключил мобильник.

-  Кстати, Виктор Францевич, объясните мне, как это производится резервирование моей собственности и тому подобное, если вдруг я уезжаю, неизвестно куда, и отсутствую, чёрт знает сколько?

Он только сейчас подумал о том, что, вполне вероятно, это делается для того, чтобы завладеть квартирой. Его увозят, убивают, а хату оформляют на подставную фирму.

Александр осторожно пощупал револьвер, который он украдкой сунул себе в карман. Оружие было газовое, но сейчас барабан заполняли дробовые патроны.

-  Вам не о чем беспокоиться,  -  улыбнулся Виктор Францевич, заметив движение Быкова.  -  Если вы вернётесь, допустим, через 20 лет, квартира, и тому подобная собственность сохранится за вами. Разумеется, если не будет форс-мажорных обстоятельств. А если дом сгорит или его, к примеру, снесут, то вам выплатят адекватную компенсацию.

--  Как?!  -  вытаращился Быков.  -  Вы настолько влиятельны в соответствующих инстанциях? Что-то я сомневаюсь! Кроме того, я же не писал никаких заявлений, а это потребует...

-  Дорогой Александр Иванович! Ну, какая вам разница, как это будет технически реализовано? Это практикуется многие годы, и ни разу, подчёркиваю: ни разу,  у нас не возникало проблем. Все, кто находил работу через нас, остались довольны, все документы оформлялись легально. Не все работают с нами до конца дней своих, так сказать, но ни один рекрут ещё не пожалел, что связал жизнь с нашей компанией. Просто мы отбираем тех, кто точно не пожалеет!

-  А вы что, уже много лет работаете?  -  немного ошарашено спросил Александр.  -  С самого начала Перестройки? Это какое-то совместное предприятие?

Виктор Францевич хохотнул:

-  При чём тут Перестройка?! Но, можно сказать, что предприятие совместное. В общем, мы давно работаем.

-  Просто до Перестройки в России не могло быть никаких СП,  -  уже с вызовом возразил Быков.

-  Формально  -  да, как бы и не могло, а практически очень даже могло,  -  заверил Виктор Францевич. - Всё зависит от того, что считать СП, и с кем его учреждать, так сказать. Понимаете?

-  Нет!  -  честно ответил Александр.  -  Ни черта не понимаю!

-  Ничего, скоро поймёте!

-  И, тем не менее, - как давно ваша компания работает?

-  Долго, уже долго, поверьте мне.

-  Хорошо, а что за форс-мажор, о котором в контракте написано?

Виктор Францевич хмыкнул:

-  Ну, форс-мажор, он и в Африке, или даже где подальше, форс-мажор. Скажем, землетрясения, наводнения, войны и тому подобное. Хотя, должен сказать, даже во время войн, не говоря уже о наводнениях, нам удавалось решать многие проблемы. Разумеется, там, где города сровняли с землёй, имелись определённые трудности, но тоже решаемые. Я понимаю, жалко потерять дом или квартиру, но когда вам выплачивают, допустим, её десятикратную реальную стоимость, это утешает, не правда ли?

С этим трудно было поспорить, но Быков ухмыльнулся, вспоминая небезызвестные фильмы-катастрофы:

-   А при падении астероида, допустим?

Виктор Францевич даже оторвал одну руку от руля и помотал в воздухе пальцем.

-  Ага, в этом случае, значит, не выплачиваете ничего?  -  Александр саркастически поморщился.

-  Нет, скажем так: у нас есть большая уверенность, что астероид на Землю не упадёт. Это очень, очень маловероятно.

Быков не выдержал и повысил голос:

-  Интересная уверенность! Какого дьявола,  объясните, что это всё значит?

Виктор Францевич снова успокаивающе похлопал его по колену:

-  Это значит, что вам предложили очень интересную работу. Вы её заслужили благодаря неким своим качествам. Во-первых, реакции: не каждый успел бы заметить ту исчезающую надпись адреса на экране, длительность её специально подобрана. Затем, благодаря вашему возрасту -  вы молоды, а после 45 редко кто проходит даже первичный тест на реакцию, хотя и более старые иногда проходят. Кроме того, самое главное, вы явно не удовлетворены своим положением в обществе, а традиционными путями решать данный вопрос вам скучно  -  это следует из анкеты. Все вопросы тщательно отработаны, и наши аналитики могут сделать верное заключение.

Машина свернула к зданию аэропорта, светившемуся огнями, но вокруг было пустынно  -  всего один автомобиль на стоянке, и никого народу.

Виктор Францевич показал милиционеру у стойки какое-то удостоверение, и провёл Быкова мимо заспанной дежурной  -  в это время, видимо, никаких других рейсов из Араминок не вылетало.

Быков запоздало испугался, что его проверят и обнаружат револьвер, но всё обошлось, проверять ничего не стали. Они миновали прохладный смрад тёмного приземистого зальчика, так называемого 'накопителя', и через второго милиционера, который, отпирая дверь, даже козырнул Виктору Францевичу, вышли на лётное поле.

Вдалеке в полумраке темнели силуэты самолётов и вертолётов. Виктор Францевич уверенно шагал по бетонному покрытию к стоявшему ближе всех приземистому с верхним крылом двухмоторному самолёту, в котором Быков узнал старого трудягу АН-24. В недоумении он покосился на Виктора Францевича:

-  Сколько вы сказали лететь  -  семь часов? С кучей посадок, что ли?

Не сбавляя шага, наниматель небрежно махнул рукой:

-   Нет! Будем считать, что перелёт беспосадочный.

-  Ничего не понимаю!  -  в который раз возмутился Быков.  -  Что вы мне голову морочите?! Этот самолёт не продержится в воздухе семь часов!

-  Поверьте, это не ваша забота!  -  по-прежнему не останавливаясь, заметил Виктор Францевич.

В самолёте маячила открытая задняя дверь, и в проёме виднелась фигурка стюардессы в строгом сером костюмчике, поверх которого была наброшена пуховая шаль.

-  Ещё кто-нибудь приедет, Виктор Францевич?  -  спросила девушка, передёргивая плечами от сырой морозной прохлады.

-  Васянин уже был?

Девушка кивнул:

-  С полчаса до вас, всего двадцать четыре человека собралось. Они у меня там уже парятся,  -  улыбнулась она, показывая пальцем в салон.

-  Ясно, Леночка, значит, я юбилейного привёз, двадцать пятого,  -  кивнул Виктор Францевич, подмигнул Быкову и достал из кармана телефон.

Он ткнул пару кнопок, подождал и спросил невидимого собеседника:

 - Матвей, ты как?... Понятно, у тебя, стало быть, сегодня пусто.....  Ага, ты у нас в отстающих. В общем, мы стартуем, до встречи!

Он повернулся к Быкову, который ждал, держа сумку обеими руками:

-  Итак, прошу в салон, Александр Иванович!

В тусклом свете потолочных плафонов Быков разглядел, что занято едва ли половина кресел. Почти все пассажиры повернулись, а кое-кто даже приподнялся, чтобы посмотреть на вновь прибывших. На мгновение Быков замер, пытаясь рассмотреть лица, высовывавшиеся из-за спинок, а потом повернулся к Виктору Францевичу, взглядом спрашивая, куда садиться.

-  Где вам больше нравится, там и садитесь,  -  кивнул тот.

Быков пожал плечами и бросил сумку на одно из сидений справа в предпоследнем ряду, а сам сел на другое. Помнится, он слышал, что в хвосте вообще безопаснее летать, а самолётик-то старый!

-  Располагайтесь! - Виктор Францевич потрепал его по плечу и прошёл вперёд, прямиком в кабину пилотов.

'А может, стоило подсесть к кому-то и поболтать?  -  подумал Быков. - Хотя с другой стороны, чего уж теперь-то болтать? Только воду в ступе толочь'.

Сзади глухо хлопнуло  -  стюардесса Леночка заперла дверь, и тоже прошла в носовую часть, скрывшись за висевшими поперёк прохода занавесками. Тусклые плафоны погасли, и только через иллюминаторы пробивался слабый свет немногочисленных аэродромных огней.

Протяжно завыл сначала левый, а потом правый двигатель, салон наполнился давящим гулом. Самолёт дрогнул и начал разворачиваться, выруливая на взлётную полосу.

Табло в передней части салона с просьбой пристегнуть ремни, не горело - видимо, не работало. Быков, воровато взглянув по сторонам, перекрестился и слабо махнул рукой в окно  -  неизвестно, что за авантюра, в которую он ввязался и когда ещё увидит снова этот город, если увидит вообще. Нет, конечно, надо быть полным идиотом, чтобы  назваться груздем и полезть в непонятно какой кузов.

На всякий случай Александр снова пощупал в кармане револьвер: хорошо что не отобрали, вдруг пригодится? На мгновение даже Сергей Игоревич показался милым и понятным, но только на мгновение: воспоминание о шефе лишний раз дало понять Быкову, что вряд ли он теряет слишком много.

Разгон сопровождали толчки, неожиданно сменившиеся плавным скольжением по воздуху. АН-24, набирая высоту, сделал вальяжный разворот и лёг на неизвестный курс.

'Леденцов, похоже, не дадут',  - прикинул Александр, сунул в рот 'Орбит' и стал смотреть в иллюминатор.

Какое-то время Быков созерцал огоньки внизу, где скоплениями, где цепочками оттеняющими предрассветную мглу, а потом попытался снова рассмотреть хоть кого-то из пассажиров, но мешали спинки кресел. Впрочем, теперь не горели даже те плафоны, что светили на земле, и густой полумрак в салоне вряд ли позволил бы хорошо увидеть даже близких соседей.

Быков вдруг почувствовал, что очень хочется спать.

'Я же почти не спал сегодня,  -  отрешённо подумал он.  -  В общем, даже если лечу в ад, стоит поспать'.

 

х х х

 

Поспал он хорошо  -  настолько крепко, что проспал посадку. Самолёт стоял на земле, двигатели молчали, а в иллюминатор лился яркий солнечный свет.

Быков наклонился чуть вперёд к стеклу  -  и обомлел: самолёт, похоже, находился как раз на той самой круглой площадке, которую Александр видел на мониторе.

Площадка по виду сильно смахивала на бетонную. Всего в нескольких метрах от её края проходила с крутым изгибом дорога, за которой ещё чуть дальше расстилалось озеро. За полосой воды в лёгкой дымке испарений высились голубые с белым на вершинах и с зелёным внизу горы.

Остальные пассажиры копошились в креслах и тоже посматривали в иллюминаторы по обе стороны самолёта. Раздавались отдельные сдержанные возгласы, но в целом, почти никто друг с другом не разговаривал, из чего Александр машинально сделал вывод, что видимо, все, так же, как и он, были доставлены к самолёту поодиночке, и познакомиться пока просто не успели.

Взглянув на противоположную сторону, он почти не удивился, узнав уже виденные один раз домики и деревья, кое-где лиственные, кое-где хвойные, а, местами, как ни странно, попадались явно южные экземпляры  -  во всяком случае, Быков узнал азалии и фикусы.

-  Ага,  -  сказал Быков вслух,  -  в этом пока не обманули.

Произнёс он это достаточно громко, потому что сидевший через два ряда кресел парень повернулся и внимательно посмотрел на Сашу. Быков приветливо кивнул:

-  С прибытием!

Парень усмехнулся немного напряжённо и кивнул в ответ.

Быков снова посмотрел в иллюминатор. В поле зрения не было видно ни одной живой души, но через секунду из-за высокой живой изгороди на краю бетонной площадки вышли двое в теннисках и шортах и направились к самолёту.

Занавески в передней части салона распахнулись, пропуская Виктора Францевича. Десятки глаз моментально уставились на него, кто-то покашливал, прочищая горло, но люди пока молчали.

Из-за спины странного вербовщика выпорхнула стюардесса Лена и протанцевала в хвостовую часть. Стукнул люк, и в салон потянуло очень тёплым воздухом. Пассажиры, одетые по-зимнему, начали разоблачаться.

Виктор Францевич, хлопнул в ладоши и помахал руками, призывая к вниманию:

-  С прибытие, друзья мои!  -  весело объявил он.  -  Сейчас вы проследуете в отведённые каждому личные апартаменты, где сможете немного отдохнуть и привести себя в порядок. В комнатах у вас есть часы, сейчас здесь шестнадцать минут первого. Ровно в четырнадцать ноль-ноль по местному времени в центральном зале для собраний состоится общая лекция, на которой последуют разъяснения и ответы на все возможные вопросы...

-  'Возможные'  -  это какие?  -  несколько вызывающе спросила девушка, стоявшая через четыре ряда сидений слева впереди от Александра.  -  На которые можно отвечать?

Виктор Францевич улыбнулся:

-  Смею уверить: вопросов, на которые вам пока не ответят, будет очень мало. Обычно, их даже не каждый умудряется задать. А пока  -  прошу!  -  Он указал в хвост самолёта, откуда через распахнутую дверь веяло свежим воздухом.

Поскольку Быков сидел последним, то вышел он первым. Вышел  -  и невольно остановился. Самолёт действительно стоял почти в центре той самой круглой бетонной площадки с картинки.

Собственно, Саша и не сомневался в этом, взглянув через иллюминатор, но только сейчас до него дошло, что АН-24 просто не мог здесь сесть. Этому самолёту требовалась длинная посадочная полоса, а здесь за пределами бетона не наблюдалось даже просто ровной поверхности, пусть и грунтовой, размеры которой позволяли бы приземлиться подобному летательному аппарату. В довершение всего, бетонный круг окружали частые массивные столбики, высотой примерно с полметра, и самолёт неизбежно оторвал бы шасси, попытайся он въехать с луга на площадку.

'Каким же это образом?'  -  ошарашено подумал Быков, но сзади его тронули за плечо.

-  Дружище, ну чего встал, как вкопанный?  -  Это был тот самый парень, которого он поздравлял с прибытием.

-  Да вот не понимаю, как самолёт-то здесь сел?  -  выдавил из себя Александр, спускаясь по трапику, по которому гуськом потянулись остальные пассажиры.

Подошли двое мужчин, которых Быков заметил из самолёта. Они дружелюбно улыбались и кивали всем вновь прибывшим. Пассажиры столпились кучкой, непроизвольно собравшись слева от трапа  -  по другую сторону от той, с которой стояли улыбчивые местные парни.

Последним вышел Виктор Францевич с дюралевым дипломатом в руке. Он что-то негромко сказал остававшейся внутри стюардессе, и повернулся к рекрутам.

-  Ну, друзья, ступайте с Петей и Митей. Они приведут вас к нужному жилому блоку.

Видимо, поскольку именно Виктор Францевич доставлял в аэропорт Быкова, только Быков и подал голос:

-  А вы сами сейчас куда?

Виктор Францевич кивнул:

-  Я, разумеется, тоже пока с вами. У нас ещё собрание будет. Идёмте!

И он зашагал к уютным корпусам, белевшим за деревьями.

Быков бросил быстрый взгляд на попутчиков, толпившихся гурьбой возле трапа с куртками, свитерами и сумками в руках. Сейчас, при свете дня, их можно было рассмотреть куда лучше, чем в салоне. В основном все молодые, хотя и с достаточным возрастным разбросом: кому на вид не более двадцати, кому - явно много больше, но старше сорока, похоже, нет никого. Примерно поровну группы составляли женщины,  одна очень даже ничего - высокая, шатенка с хорошей фигурой.

--  Сударыня,  -  улыбаясь лишь уголками глаз и губ, он протянул руку за достаточно объёмной сумкой девушки,  -  позвольте помочь...

-  Да ну что вы, не стоит,  -  слабо возразила девушка.

-  Да ну как же!  -  в тон ей возразил Саша.  -  Сумка у вас, похоже, тяжёлая.

Девушка впервые открыто улыбнулась - напряжение первых минут, кажется, начинало таять.

-  Знаете,  -  сказал она,  -  хотя и обещали, что практически ничего не требуется из вещей, но я взяла кое-что. Так, на всякий случай  -  кто его знает, правда?

-  Конечно!  -  Быков кивнул и взял сумку  -  вес её вполне соответствовал виду.  -  Я вот просто в спешке собирался  -  у меня оставалось полчаса, а то бы тоже взял побольше...

-  Ребята, пойдёмте, а то они вон уже утопали куда!  -  позвал парень, выходивший из самолёта следом за Быковым, и кивнул на убежавших вперёд Петю и Митю.

Все двинулись в сторону посёлка. Следуя примеру Александра, остальные мужчины начали забирать сумки у женщин. Парень подхватил поклажу миловидной женщины несколько постарше на вид. Возможно, старше её делали объёмная кофта и свободный брючный костюм, совершенно скрывавшие в совокупности какие-либо подробности фигуры  -  именно поэтому Быков и не сразу обратил на неё внимание.

На ходу четвёрка успела познакомиться. Парня звали Глебом, а девушку и женщину Ольга и Ирина соответственно. Быков начал развивать тему знакомства, стараясь втянуть в разговор и других пассажиров странного АН-24, но поговорить не дали жизнерадостные Петя и Митя, которые приостановились и дождались всю группу.

-  Вы сейчас отдохнёте,  -  тараторил один из провожатых,  -  потом пообедаете. На общем вводном собрании будет знакомство и представление всех друг другу. У нас русскую группу почему-то уже давно не привозили.

-  Так у вас тут из разных стран...?

-  Ой, кого у нас тут только нет,  -  засмеялся абориген и поманил рукой:  - Идёмте, идёмте!

И они с напарником пошли вслед за успевшим существенно удалиться Виктором Францевичем.

-  Ты вообще въезжаешь?  -  Глеб посмотрел на Быкова.

-  Да какое там! - мотнул головой Саша.  - Одно понимаю: здесь тепло и красиво. Если не будут резать на органы, то жить, кажется, можно.

Женщины ахнули, а Глеб вскинул глаза на Быкова:

-  Типун тебе на язык  -  на органы!

Александр, криво усмехаясь, пожал плечами: мол, всё может быть, хотя он сам уже не верил в такое.

Они миновали пологий травяной луг за бетонным кругом, и оказались на аккуратной аллее, идущей вдоль ряда белых коттеджей. Здесь уже встречались люди, пока немного. Александр понял, что насчёт разных стран ему сказали правду: присутствовали и белые, и чёрные, и жёлтые лица явно разных этнических принадлежностей, но белых, как ни странно, было заметно больше. Кое-кто приветливо помахал руками и крикнул что-то на непонятном языке. Новички, чтобы не казаться невежливыми, помахали в ответ.

Шедший впереди Виктор Францевич остановился у четвёртого по ходу коттеджа.

-  Ваши апартаменты!  -  главный рекрутер указал перстом на дом.  -  Жилые помещения на втором этаже. Выбирайте комнаты, там пока все свободные. Приложите палец к пластинке в середине двери  -  система запомнит ваш отпечаток, это будет в качестве ключа. На первом этаже вспомогательные помещения: столовая, тренажёрный зал, сауна, комнаты отдыха. Полтора часа на небольшой отдых и обед. Обедать можете произвольно, кто когда хочет, но в четырнадцать ноль-ноль, как я уже сказал, встречаемся во-он там, у конференц-зала, где и состоится вводная лекция.

Быков повернул голову в указанном направлении. За деревьями, в стороне от коттеджей виднелся большой купол.

Номер тянул на двухкомнатный люкс в нехилой гостинице. Добротная и удобная деревянная мебель, сверкающая ванная, холодильник, устройство, похожее на маленький суперкомпьютер, ещё какой-то огромный дисплей на стене всего с несколькими кнопками, встроенные шкафы и шкафчики, назначение которых пока оставалось не понятным. На столе в большой комнате стояла ваза с цветами, а из окна открывался замечательный вид, не сильно отличавшийся от того, на который клюнул Александр, натолкнувшись на 'одноразовый' сайт в Интернете.

В прихожей на тумбочке лежал цветной буклет на русском языке со словами 'Добро пожаловать!' на обложке. Внутри оказалось всего две странички: приветствовали с прибытием, сообщали, что все терминалы будут активированы после вводной лекции и принятия окончательного решения потенциальным сотрудником 'Комитета Благоустройства'.

-  Знать бы ещё, благоустройства чего?  -  проворчал Александр.

Быков бросил сумку на пол в спальне и скинул зимнюю одежду в шкаф, оказавшийся совершенно пустым, если не считать десятка плечиков.

-  А сказали,  будет необходимое, -  укоризненно фыркнул он.

Правда, в шкафу в ванной комнате лежали стопки идеально чистых полотенец и висели несколько халатов разного размера, имелись шампуни, зубные пасты и куча каких-то баночек и тюбиков. Надписи везде были на русском.

После душа Александр облачился в предусмотрительно захваченную чистую рубашку и джинсы, почувствовал, что по-настоящему голоден и решил, что пора идти в столовую. Перед выходом он повертел в руке револьвер и спрятал его в сумку.

Столовая по оформлению тянула на ресторан. На одной из стен располагался терминал со слепым дисплеем: для чего эта штука находилась здесь, оставалось лишь гадать. Единственное, что роднило это место именно со столовыми, была стойка, на которую выставляли блюда две приветливые женщины.

За одним столиком уже сидел Глеб, с аппетитом поедавший что-то из тарелки. Оли и Ирины пока не было видно.

Александр подошёл к проёму в стене, который он принял за окно раздачи, и увидел там панель с кнопками. Панель выглядела нерабочей.

-  Что это? - удивлённо спросил он у раздатчиц, готовых подать тарелки через большое окошко.

Женщины владели русским языком свободно - очевидно, являлись соотечественницами, и сообщили Быкову, что это терминал для заказа блюд.

-  Он пока не работает,  -  сообщила смуглая и черноволосая, лукаво поглядывая на Александра.  -  Вас потом научат, как пользоваться. А пока извольте выбрать, сударь! -  и она положила перед Быковым толстую папку с отпечатанным типографским способом меню.

Саша любил вкусно поесть, но сейчас у него не было настроения выбирать из вереницы деликатесов, а потом сидеть и смаковать выбранное, да и времени на это особо не оставалось, а хотелось просто быстро насытиться. Поэтому он отодвинул папку и попросил просто какой-нибудь овощной салат, борщ и отбивную с картошкой.

-  А пива у вас нет?  -  поинтересовался он.

-  Вообще у нас в дневное время ничего крепче соков не положено,  -  усмехнулась вторая 'раздатчица' с чуть рыжеватыми волосами, выбивающимися из-под похожей на докторскую белой шапочки. - Только для тех, кто выходной от работы. А поскольку у вас скоро лекция и вы, вроде как на работе, то уж простите, юноша!

Её коллега засмеялась, одновременно набирая что-то на устройстве, которое Александр принял за наладонник. 'Интересно, - подумал он, - какого дьявола наладонник на кухне делает?'

Впрочем, помещение, которое он видел через 'окно раздачи', совершенно не походило на кухню. За спинами женщин не наблюдалось плит с парящими кастрюлями, шипящих сковородок и прочих атрибутов стандартной кухни. Там рядами в рост человека стояли какие-то панели с тускло мерцающими дисплеями и разнокалиберными дверцами вроде как у микроволновок. Самое удивительное, что перед шкафами располагались несколько удобных кресел, которые, похоже, могли свободно перемещаться по всему пространству этой необычной кухни. Правда, слабо уловимые запахи еды в воздухе всё-таки ощущались.

-  Вот такие у нас правила и вот такая у нас кухня, -  подтвердила черноволосая женщина, подождав, пока Быков вдоволь насмотрится.  - Ну, что будете пить?

Быков пожал плечами:

-  Ну, раз так, то давайте сок, виноградный. Два стакана, если можно.

Женщина кивнула и ещё несколько раз коснулась пальцем устройства, которое держала в руке. Её подруга подошла к ближайшему шкафу и вынула оттуда большой поднос, на котором красовались тарелки с блюдами, заказанными Александром, и большой, где-то на пол-литра, чуть запотевший стакан.

-  Приятного аппетита!  - Рыжая, улыбаясь, поставила поднос перед Быковым. 

Александр немного обалдел: по уровню технического оснащения подобное можно было ожидать разве что в Японии, но на Японию местность не походила. Да и не будут в Японии набирать столь разношёрстный персонал: Быков знал, что японцы  -  весьма закрытое общество, и не шибко привлекают иностранцев на работу даже в обслугу.

-  Быстро у вас линия доставки работает,  -  только и нашёл он, что сказать.  -  А как она действует? Снизу подносы подают?

Женщина переглянулись и сдержано хихикнули. Рыжая облокотилась на стойку и, положив подбородок на сложенные ладони, стала смотреть на Быкова.

-  Люблю я новичков,  -  заметила она.  -  Им всё интересно...

-  Всё вам объяснят,  -  пообещала черноволосая.  -  Всему своё время.

Быкову наклонился к женщинам и, понизив голос, спросил:

-  Слушайте, девушки, а что это за место? Я так и не понял, куда нас привезли.

Раздатчицы снова переглянулись и рыжая подмигнула ему:

-  Я уже пять лет работаю, и ещё не видела, чтобы кто-то сразу понял. Не огорчайся, скоро поймёшь.

-  Говорю же, всё вам объяснят,  -  повторила её коллега по раздатке и добавила: - Да не бойся, парень, тут действительно хорошо, тебя не обманули.

Быков чуть покраснел  -  ему было не очень приятно, что женщины уловили его опасения или даже некоторый страх и, поблагодарив, отошёл, освобождая место другим посетителям столовой.

Еда оказалась какой-то совершенно домашней, и Александр всё быстро прикончил. Относя поднос к окошку приёма использованной посуды,  он ещё раз, в основном для поддержания разговора, поинтересовался у третьей встреченной им сотрудницы столовой, почему здесь имеются такие ограничения по спиртному? Уж не исламская ли это страна?

Пышная особа, словно сошедшая с картины Рубенса, засмеялась. Она складывавшая грязные тарелки в агрегат, похожий на те, что Быков видел на местной 'кухне', только вместо дверцы на передней панели у него располагалась нечто вроде лепестковой диафрагмы старых фотоаппаратов.

-  Да что вы, какой там ислам! Просто такие правила, а по выходным - сколько угодно. Или если вы, скажем, сегодня не работаете, ну, допустим, смена у вас закончилась, или вы вахтовик, то тоже можно. У вас будет карточка, типа кредитки, где указано, можно ли вам наливать. Вечером тоже не возбраняется, но не поощряется, если кто-то накануне работы выпивает слишком много. За это от работы на следующий день отстранят.

Александр кивнул, машинально отметив, что ответили ему снова на чистом русском языке, правда, немного окая.

-   Ага, значит, в принципе, выпить практически всегда можно?

-  Конечно, а почему же нет?

-  Ну а если, всё-таки, по религиозным принципам? Вдруг кому-то религия не разрешает?

Женщина хихикнула и бросила в открывшуюся 'диафрагму' последнюю тарелку:

-  А у нас тут все атеисты, даже арабы или иранцы. У нас нет церквей, мечетей, всяких синагог. Как я понимаю, если человек в анкете написал, что в бога верит, то его не возьмут на работу. Сами подумайте, как бы неспокойно было, если бы с одной стороны колокола звонили, а с другой муэдзин с минарета кричал, верно?

Быков машинально кивнул, но про себя подумал, как же возможно набрать одних атеистов? Люди, особенно из слаборазвитых стран, всегда хотя бы подсознательно тащат религиозные убеждения за собой как хвост. Разве что, сюда не вербуют из слаборазвитых стран или именно тех стран, где сильны какие-то религии? Возможно, именно поэтому преобладают европейцы?

-  А вы кем раньше работали? - поинтересовался он. - Вы ведь из России? Меня Александром зовут, а вас?

Женщина усмехнулась:

-  Очень приятно, я - Валя. Конечно я из России, разве не видно? Работала я учителем в школе. Зарплата мизерная, целый день тетрадки, сидишь допоздна. Не заметила, как тридцать лет перевалило, даже замуж выйти не успела. Одни какие-то идиоты попадались, а после тридцати, сами понимаете, баба уже как бы старая.

- Бросьте, какая вы старая! - улыбнулся Быков, скользнув взглядом по плотной, но очень узкой по сравнению с бёдрами талии женщины. - Честное слово, вы очень красивая женщина! Молодая!.. А сюда-то как попали?

- Ладно вам, льстец, - засмеялась Валя.

- Честное слово! - Быков сделал максимально серьёзное лицо. - Я женщинам никогда не вру, особенно тем, кто нравится. А если не нравится - просто молчу, и комплименты говорю только искренне...

Он не выдержал и улыбнулся.

-  Хотите верьте, хотите нет, - добавил он. - Кстати, а как вы сюда попали, если не секрет?

- Да ну какой секрет, - пожала плечом Валя. - Случайно, можно сказать. Сидела у подруги в библиотеке, училась с Интернетом работать - в школе-то проблема была с компьютерами, натолкнулась на тот сайт, где вербовали. Подумала - а чего мне терять-то? Ну, и вот... А вы, вижу, новенький?

- Новенький, - подтвердил Быков. - Два часа, как прилетел.

- Значит, сейчас состоится вводная лекция. Тут так заведено: чтобы начальники всё сначала новичкам объясняли. Если хотите, заходите потом, ещё поговорим. Я здесь работаю. - Она взяла за ручку какой-то агрегат на колесиках, похожий на гипертрофированный полотёр и покатила его куда-то в глубь рабочего помещения, стрельнув на Александра напоследок влажными глазами.

В Вале имелось нечто женственное и притягивающее помимо её роскошных форм.

- М-да, - пробормотал Саша, - потом так потом. Может, и поболтаем...

Глеб уже ждал его на скамеечке рядом с крыльцом здания. Он вытащил пачку лёгкого 'Честерфилда' и протянул Быкову. Александр покачал головой.

- Интересно, тут курево продают? - поинтересовался Глеб, щёлкая зажигалкой. - Я прихватил четыре блока, но надо уточнить.

- Да почему же ему не быть? - удивился Александр.

- Ха, я спросил про спиртное, - сказал Глеб, - оно есть, но только по вечерам или по выходным. Вдруг с сигаретами как-то так же?

- Ну, тогда нас сейчас могут оштрафовать, - лениво заметил Быков, хотя сказал это чисто риторически: он не сомневался, что никто новичков штрафовать не будет, хотя бы уже потому, что Виктор Францевич не предупреждал, что курить нельзя.

- Как думаешь, куда нас, всё-таки, завезли? - снова задал вопрос Глеб.

Быков пожал плечами:

- Сам гадаю. По погоде для этого сезона - явно не Россия. Но каким образом нас за границу вывезли? Виз не оформляли...

- Вот-вот, - поддакнул Глеб, выпуская струю дыма. - Между нами говоря, я уж серьёзно начинаю опасаться, не подстава ли это? Вдруг завезли в какую-то дыру, сделают рабами, если, действительно, не на органы разрежут.

- Хм, - Быков потёр подбородок, - у самого сначала такая мысль мелькнула. Конечно, непонятного много, но как-то не похоже, что нас вывезли в качестве рабов или как донорский материал. Уж очень условия... э-э... комфортные, я бы сказал. И персонал выглядит спокойным и довольным.

- Тоже верно, - согласился Глеб. - Это и не понятно... Опять же, мы летели без посадки, и все вырубились и спали, как убитые, и это тоже явно неспроста. Все спали, все! Нас явно как-то усыпили. Кстати, я когда-то авиацией интересовался, даже в лётное хотел поступать, и помню, что у этого 'АНа' дальность полёта всего семьсот километров. Ну и куда же мы могли улететь, в какую заграницу? Разве что в Казахстан, но не может быть такого места в Казахстане! Ты на оборудование в столовой обратил внимание?

- Ещё бы! - кивнул Быков и усмехнулся: - А номера, куда нас поселили? Если думать, что это Европа... Да нет, ерунда, я тоже понимаю, что самолёт не для дальних рейсов, а этот Виктор Францевич, который меня привозил, сказал, что лететь семь часов! Не вяжется!

- Вот-вот, - поддакнул Глеб.

Они замолчали и просидели так минут пять, думая каждый о своём. Глеб посмотрел на часы:

- Ну, на лекции этой, надеюсь, что-то вразумительное скажут.

- Кстати, ты тоже в Интернете на сайт с объявлением попал? - запоздало поинтересовался Александр.

- Ага! Потом приехал ко мне какой-то парнишка - собирайся, говорит. Вот как я на аэродроме оказался. Вообще мне-то на Родине особо терять нечего.

- Да, у меня примерно так же было, только за мной явился Виктор Францевич. Он, похоже, тут какая-то шишка или типа того.

- Да и я заметил, что он серьёзный мужик...

Появилась Ольга со своей соседкой. Ирина переоделась, распустила светлые волосы и сразу словно преобразилась. Сейчас на ней красовалась короткая вельветовая юбка, открывавшая стройные ноги, а лёгкая открытая кофточка выгодно подчёркивала грудь. Конечно, было видно, что она старше Ольги, но сейчас выглядела нисколько не хуже неё, если не лучше, благодаря именно чуть больше женской округлости фигуры.

'Похоже, все девчонки набрали не один комплект одёжек', - подумал Быков.

- Умеют женщины быстро и радикально переодеваться и преображаться, - заметил он вслух.

Молодая женщина внимательно посмотрела на него и улыбнулась. У неё были немного раскосые глаза и выступающие скулы.

- Ну что, пойдём в конференц-зал? - предложил Глеб, тоже косившийся на их новую спутницу.

Они двинулись по аллее в направлении куполообразного здания. Народу по-прежнему встречалось мало, но все постоянно улыбались и приветливо махали руками. С одним чернявым парнем Глеб попытался заговорить, но выяснилось, что парень не знал русского, а начал тараторить на испанском - Быков узнал этот язык. В конце концов, парень перешёл на вполне приличный английский, сообщив, что сам из Перу, здесь уже третий год, ему нравится, а когда новички выучат международный язык, то он с удовольствием с ними поболтает. При этом он тоже косился на Ирину, хотя не обходил вниманием и Ольгу. На вопрос, где они находятся, перуанец лишь потыкал пальцем в уже близкий купол - мол, там всё скажут.

- Хорошо, а какой же здесь международный язык? - настаивал Глеб.

- Вам на лекции объяснят, - улыбнулся перуанец и ушёл.

- Ну что же, - подвёл итог беседе с первым 'старожилом' здешних мест Александр, - страшного, похоже, ничего нет.

- А кто говорил, что страшно? - поспешно возразил Глеб. - Просто хочется узнать, где мы конкретно...

- Все говорят, что мы всё скоро узнаем, - пробормотал Александр, и зачем-то оглянулся назад.

У куполообразного здания, вблизи казавшимся ещё больше, чем издали, на верхней ступени короткой широкой лестницы, ведущей ко входу, ждал Виктор Францевич. Когда все собрались, он повёл группу внутрь.

Здание представляло собой действительно что-то вроде огромного конференц-холла и киноконцертного зала. Но сейчас Виктор Францевич проследовал в отдельный малый зал, объявив, что в большом проводят только крупные общие мероприятия.

В зальчике мест на сто, Виктор Францевич взобрался на возвышение, напоминавшее кафедру, и сразу начал речь:

- Итак, друзья мои, для вас наступил переломный момент в вашей жизни, и, прежде всего... - Он сделал паузу, улыбаясь, - хочу сообщить, что вообще вы находитесь уже не на Земле! В смысле - не на планете Земля. Возможно, кое-кто из вас уже начал об этом догадываться? Или ещё нет?..

Слушатели почти одновременно шумно вздохнули. Виктор Францевич снова выдержал паузу, словно давая возможность лучше оценить столь экстраординарное сообщение.

- То есть, что вы имеет в виду? - воскликнул мужчина, севший в первый ряд. - Что за бред, как такое возможно - не на Земле?!

- Возможно, - заверил Виктор Францевич. - Сейчас мы находимся, в общем, достаточно далеко - почти в трёхстах световых годах от вашей Солнечной системы. И я объясню, зачем и почему вас сюда пригласили.

- Вот тебе на ...., и Европа, - Глеб достаточно громко ввернул крепкое словцо, но даже женщины не возмутились.

 

х х х

 

После того, как Виктор Францевич закончил говорить, в зале несколько минут царила полная тишина. Быков повёл глазами влево-вправо: люди переваривали свалившуюся на них информацию, таращась на оратора, который сейчас спокойно облокотился на кафедру и ждал возможных вопросов.

Александр пожевал губами: да уж, вот так нанялся на работу! В общем, поверить было трудно, но Виктор Францевич обещал представить 'доказательства' - например, совершить показательный полёт над поверхностью планеты, где они сейчас находились. По словам Виктора Францевича, наняли их для 'благоустройства непригодных для жизни миров'. Занимается этим некое Содружество Идентичных или сокращённо СИ - объединение цивилизаций, представители которых генетически идентичны друг другу.

- Разве такое возможно? - - крикнул с места Глеб. - На разных планетах - генетически идентичные люди?!

- Возможно, - кивнул Виктор Францевич. - Мы встретили уже 7 таких планет. Однако в силу определённых причин, в Содружество входит пока только три цивилизации. Почему так - вам будет понятно позже, на обучающих курсах, это отдельный вопрос.

По словам лектора, своих 'людских ресурсов' у СИ постоянно не хватает, и они и привлекают жителей других идентичных миров. С теми, кто официально не входит в Содружество, ведётся скрытая работа. Новобранцы проходят полное общеобразовательное обучение и обучение работе с разнообразными агрегатами. Многие остаются работать и просто в обслуге, поскольку и на такие работы спрос есть всегда. Условия жизни прекрасные, оплата  высочайшая по меркам любой, самой благополучной земной страны. Контракт может быть прерван в любой момент с возращением работника на родную планету и обеспечения всех условий для того, чтобы его отсутствие выглядело правдоподобно.

Естественно, многих заинтересовали условия основной работы - 'благоустройства планеты'. Виктор Францевич пояснил, что всё то, что они видят вокруг - пока лишь жилая зона под защитным куполом, полное название которого Купол Комфортной Среды или сокращённо ККС. Вне купола условия на планете суровые: сильнейшие перепады температуры дня и ночи, пылевые бури, совсем недавно была ещё и разреженная атмосфера. 'Благоустроители' работают сменами по 6 часов - формируют рельеф местности, строят станции обогащения атмосферы кислородом и промышленные синтезаторы почвы и воды, параллельно ищут местные залежи полезных ископаемых и тому подобное.

- А зачем вам полезные ископаемые, если сами говорите про синтезаторы? - с вызовом спросил паренёк из третьего ряда.

- Хороший вопрос, - похвалил Виктор Францевич. - Да, можно было бы вполне обойтись синтезаторами, если бы мы не вылезали за пределы ККС. Но в масштабах планеты готовить всё необходимое на одних синтезаторах - слишком дорогое удовольствие. Если есть, скажем, природная нефть или вода, медь или уран, то куда проще и дешевле использовать эти материалы. Точно так же, как всегда будет дешевле, проще и надёжнее  использовать служащих в столовых и ресторанах, а не проводить к каждому столу систему доставки от синтезатора.

Вопросы стали сыпаться чаще и чаще, рекруты почувствовали себя свободнее,  их интересовала масса нюансов как общего плана, так и весьма конкретных - от существования других, негуманоидных цивилизаций, до расценок на разных работах и отпусков.

Александр сидел, слушал - и удивлялся сам себе: у него, когда стало понятно главное, возникло пока совсем немного вопросов. А те, которые появлялись, успешно задавали другие люди.

Оказалось, что прежде всего рекруты проходят тщательное медицинское освидетельствование - тем, кому требуется какое-либо лечение и коррекция состояния здоровья, его получают. Только после этого и после обучения и выяснения пределов профпригодности, предлагается разнообразная работа в зависимости от выявленных возможностей, но без какого-то принуждения. Если, допустим, человек будет признан годным для работы вне купола на разведке полезных ископаемых или строительстве, но пожелает оставаться работать внутри ККС, допустим, уборщиком или оператором бытовой техники, то ему дадут именно такую работу, поскольку как раз на такие должности почти постоянно имеются вакансии. Ведь работа вне купола, хотя и была гораздо более тяжёлой, но соответственно гораздо выше и оплачивалась.

На вопрос, насколько работа вне купола опасна, Виктор Францевич объяснил, что, как и говорилось, она по сути не опаснее работы на крупной земной стройке.

- Судите сами: на этой планете четыре базовых ККС, всего работает где-то около десяти тысяч человек, и за два года работ всего 11 несчастных случаев, из которых лишь два, к несчастью, со смертельным исходом. При этом работающие вне купола получают минимум пять тысяч кредитов в валюте СИ. Кроме того, сама планета защищается нашим флотом от любых нападений извне...

- Слушайте, а как же соотносятся ваши кредиты с нашими евро, если уж на то пошло? - спросил мужчина из первого ряда.

Виктор Францевич улыбнулся:

- Это зарплата очень высококвалифицированного специалиста, работающего на наших уже обжитых планетах. Сравнение с Землёй возможно лишь очень грубо, но это примерно то же самое по уровню жизни, что получать десять тысяч евро в месяц там. По-моему, неплохо.

По залу пронёсся лёгкий вздох.

- Послушайте, - наконец подал голос молчавший до сих пор Быков, - вы говорили про защиту от нападений. Что это значит? Тут есть какие-то внешние враги?

Виктор Францевич внимательно посмотрел на него.

- Враги есть, - подтвердил он, - и вам о них расскажут на общих занятиях. Но степень защиты от подобной угрозы здесь очень высока.

- Значит, нас здесь могут, в принципе, прихлопнуть какие-то негуманоиды?

Лектор покачал головой:

- Вас отбирали по специальным тестам, вы все - весьма талантливые представители землян, поэтому никому не хочется, чтобы вы погибали от какой бы то ни было опасности, поверьте. Система защиты здесь мощная: на орбите располагается большая группировка военных кораблей. Кстати, желающие могут попробовать пройти отбор в нашу армию - если кто захочет. Хотя для военной службы отбор ведут, как правило, военные специалисты, а моё ведомство набирает только гражданских.

- А вы сами-то кто - землянин или?.. - спросил Глеб.

- Дамы и господа! - развёл руками Виктор Францевич. - Увы, каюсь: я не землянин. Я представитель именно той цивилизации, которая когда-то и начала данный рекрутинг, которая и создала Содружество. Нет, я не в гриме, маске или в чём-то подобном! - Он выставил перед собой ладони, предупреждая возможные вопросы. - Мы действительно очень на вас похожи, и мы набираем только идентичных гуманоидов по вполне понятным причинам.

Было ещё много вопросов, нескольких человек, например, чрезвычайно интересовало, каким образом, судя по циферблатам в отведённых комнатах, сутки здесь имеют те же двадцать четыре часа, что и на Земле, но никто не выразил желания немедленно вернуться.

Виктор Францевич выглядел очень довольным. Он сообщил, что через несколько часов будет проведена обещанная экскурсия с облётом планеты, а пока до конца дня все могут просто гулять и знакомиться с территорией под куполом, которая, кстати, занимала ни много, ни мало почти тридцать квадратных километров. Кроме того, в комнатах у всех уже заработали терминалы, через которые можно узнавать всё, что придёт в голову, а для местной личной связи всем выдадут коммуникаторы, некие подобия земных мобильных телефонов.

Быков задал ещё всего один вопрос, на который почему-то мало кто из сидевших в зале обратил внимание. Все были увлечены выяснением заработков, возможностью прервать контракт в любое удобное время, местным временем и тому подобными темами, так что когда Александр поинтересовался, а как сказывается вывоз рабочей силы на ситуации на самой Земле, в зале даже не притихло шушуканье.

- А вот это мы с вами позже обсудим, - негромко и, глядя только на Александра, ответил Виктор Францевич.

Последний вопрос задала Ирина, когда все уже начали подниматься со своих мест.

- А, скажите, пожалуйста, что всё-таки значит это 'джи-эл' в адресе сайта?

Виктор Францевич хитро улыбнулся и снова встретился глазами с Быковым.

- Милые мои, как я уже говорил одному из вас, по большому счёту, ничего это не значит, как и адрес самого сайта. Этот сайт с точки зрения земных системных администраторов - всего лишь наводка в сети Интернет, глюк своего рода. Даже сервер никакой реально не используется - нам это не за чем. То есть, расширением можно было поставить любую пару-тройку букв. Но один из наших специалистов взял для обозначения адреса этого мнимого сайта сокращение от земного слова 'галактика'. В общем-то, получилось где-то и правильно: наш Комитет много где работает.

 

х х х

 

Шагая по дорожке, Быков немного отстал - своим новым друзьям к некоторому их удивлению он сказал, что хочет подумать.

Почти все, прибывшие по найму, были людьми одинокими или живущими далеко от родственников, так или иначе недовольными своим существованием на Земле - тут наниматели рассчитали правильно. Настройка блуждающего 'сайта' не позволяла заметить его людям, не пригодным по интеллектуальным параметрам, а первичный анкетный вопросник был составлен, опираясь на опыт психологии, на десяток столетий  обогнавшей земную. Поэтому до вводной лекции добирались уж точно те, кто соответствовал личностным требованиям практически на сто процентов.

Буквально все, прослушавшие лекцию, шли радостные и возбуждённые. Кое-кто явно побаивался свалившейся информации, но перспективы чудесной новизны, огромной зарплаты и хороших условий жизни прельщали любого. Никто не отказался - все согласились проходить 'третий тур' - медицинское освидетельствование, тесты на пригодность к определённым видам работ и тому подобное, а, кроме того, впереди ждал банкет по случаю начала работы, что добавляло ощущения праздника.

Однако Быков не чувствовал какой-то особой радости. Нет, общее ощущение было, конечно, фантастическим: узнать, что инопланетяне действительно существуют, что они набирают землян к себе на работу, понять, в конце концов, что наша планета не единственная обитаемая во Вселенной - куда как грандиозно, даже трудно подобрать слова. Но в душе помимо восторга ворочался и какой-то неспокойный червяк сомнения: правильно ли вот так систематически выдёргивать с родной планеты людей самого продуктивного возраста, да ещё и весьма качественных людей по уровню интеллекта?

Саша Быков шел по посыпанной крупным песком дорожке, разглядывал клумбы с цветами, зелень деревьев и уже сильно потемневшее к вечеру, но вполне с земной синевой небо над головой (как оказалось, искусственное), и думал.

Конечно, он понимал, что однозначно готов тут работать - сам 'социальный статус', и деньги, чего уж говорить. Собственно, дело не только в деньгах, но и в том, что от такой работы вряд ли отказываются. Это - просто круто, но...

Но как же Земля?

Ему вспомнился отъезд в институт: город, куда он уезжал, не Москва и не Питер, конечно, но - миллионник, в несколько раз ближе к столицам, чем его родной сибирский город, и, безусловно, молодому человеку уезжать оттуда было выгоднее, чем оставаться. Но тогда вот его тоже точила какая-то грусть - и он не понимал причину. Сейчас ему причина понятна, правда, уже как бы в ином масштабе: если из 'городка Земля' систематически, год за годом, 'уезжают' лучшие люди, то кто же там остаётся?

Он покосился в сторону - рядом уже некоторое время шагал, примериваясь к его неторопливому движению, Виктор Францевич.

Наниматель улыбнулся:

- Лично с вами я хотел поговорить отдельно, как и обещал.

Быков развёл руками:

- Весь к вашим услугам, куда ж я денусь!

- Прекрасно, - кивнул Виктор Францевич. - Между прочим, на нашей, так сказать, лекции, вы задали самый серьёзный вопрос - прекрасный показатель!

- Показатель чего? - прищурился Быков.

- Того, что вы смотрите на проблему глубже, чем основная масса рекрутов.

Александр ухмыльнулся:

- М-да? Честно говоря, я пока даже не понял, как смотреть на данную проблему.

- Но вы проблему видите?

Быков кивнул:

- Вижу, и большую. Вы вывозите из нашего 'городка' лучших людей, и провинция вымирает.

- Из городка?! - удивился Виктор Францевич.

Александр объяснил.

Виктор Францевич грустно улыбнулся.

- Я вас понимаю. И, поверьте, мы чувствуем свою ответственность. Конечно, мы вывозим талантливых, но ведь далеко не всех: никто не вывозит людей, которые обзавелись семьями, имеют детей и множество родственников...

- Пусть так, - перебил Быков, - но проблема существует! Кроме того, как я заметил ещё из анкеты, и уже из одного короткого разговора с местными, вы не вербуете людей сильно верующих. И я вот знаете, о чём подумал? А не из-за того ли последние годы на Земле вновь всё больше и больше плодится религиозных фанатиков? Казалось бы, народ должен становиться более атеистичным, а смотришь - и прямо какое-то средневековье возвращается! Не ваши ли действия самым примитивным образом повышают концентрацию потенциальных фанатиков в обществе? Тем более, сейчас, когда в развитии нашей цивилизации есть проблемы - то же загрязнение среды, изменение климата, то, что пока реально выйти в космос выйти не можем. Вот многие и готовы снова бежать в религию от мирских проблем!

Виктор Францевич сочувствующе покивал, но на его лице читалось удовлетворение.

- Я в вас не ошибся, вы и тут правы! - он даже прищёлкнул пальцами. - Да, кое в чём мы просчитались. Думали, что человечество само встанет на правильный путь, особенно, глядя на то, как развивалась Европа в течение восемнадцатого - девятнадцатого веков, легко можно было на это надеяться. Но проблем оказалось слишком много.

- Кстати, а сколько народа вы вывозите с Земли, если не секрет?

Виктор Францевич вздохнул:

- Когда-то вывозили человек сто в месяц в лучшем случае - требовалась серьёзная индивидуальная работа даже на самом первом этапе. Последние лет пятьдесят, когда появились электронные СМИ, а потом Интернет, вербовать нужных людей стало намного легче. Поэтому вывозим больше.

- Сколько же конкретно?

- От 20 до 30 тысяч в год.

Быков присвистнул.

- Что же вы хотите! - фыркнул он. - И, как легко догадаться, намного больше из тех стран, где имеется широкий доступ к Интернету и тому подобное, то есть, из наиболее развитых, верно? И, как сами говорите, лучших людей. Вот и результат!

- Именно поэтому мы чувствуем ответственность. Вы правы: такой вывоз людей с определёнными качествами уже отрицательно сказывается на земной ситуации в целом, и не в наших интересах причинять подобный вред. Да, мы заселяем  планеты, чтобы заполнить родственными расами как можно больший ареал в Галактике. Да, это массированный проект, чтобы противостоять негуманоидам, с которыми отношения складываются сложно. Но делать это ценой ухудшения ситуации на планетах, с которых мы вывозим эту 'рабочую силу', мы никак не планировали. Поэтому последние десять лет мы ввели специальную программу 'Мессия'.

Александр вопросительно посмотрел на Виктора Францевича:

- Вы точно инопланетянин?

- Я не землянин, уверяю вас! - кивнул тот. - Но можете считать меня своим - я же говорю, что мы ведём работу только среди генетически совместимых рас.

- Кстати, а всё-таки, как такое вообще возможно - генетическая совместимость с инопланетянами?!

- Когда это обнаружилось впервые, мы сами были очень удивлены. Есть теории, пока не подтверждённые, что все мы, люди - потомки некогда мощной гуманоидной расы, населявшей Галактику. Потом что-то произошло, и связи между планетами надолго прервались, цивилизации скатились в варварство, потом некоторые снова возродили былое могущество. А сейчас мы восстанавливаем возможное былое единство.

Быков покачал головой:

- Надо же, никогда бы не подумал... А неидентичных, как я понимаю, значит тоже хватает? Много во вселенной всяких разумных тараканов?

- Встречаются, - ухмыльнулся Виктор Францевич. - Чтобы именно тараканов, и не много, но негуманоидов - хватает. И есть ничем не уступающие по уровню развития нам, Содружеству Идентичных.

- Ясно. А что вы там говорили про какую-то программу?

Виктор Францевич неожиданно остановился. Остановился и Быков. Наниматель несколько секунд смотрел на него.

- Это - самая сложная работа. Возможно, и самая тяжёлая. Но и самая высокооплачиваемая, если этот фактор играет для вас значимую роль.

Александр криво усмехнулся, соображая, что же ответить.

- И вы не всем такую работу предлагаете, да?

Виктор Францевич кивнул:

- Именно! Лишь тем, кто проявил заинтересованность не только в собственной, если хотите, шкуре, но и в судьбе своей планеты. Мы сразу отмечаем подобное нужное качество, свидетельствующее о 'социально-системном подходе'. Мы очень ценим таких людей, они формируют элиту собственных рас.

- В данном случае, 'расой' вы называете всех нас, всё земное человечество?

- Само собой! Но, повторяю: мы с землянами и ещё с пятью расами - братья по крови, мы - идентичные! И очень важно, чтобы люди Земли рассматривали себя, прежде всего, как единую расу хотя бы в рамках своей планеты...

- Хо-хо, - сказал Саша, - до этого так же далеко, как отсюда до Земли пешком! Да и настолько ли важен этот вопрос? Люди всегда подозрительно относились к чужакам - из соседней ли они деревни или с другого острова.

- Поверьте, для землян это пока кажется не столь важным лишь потому, что вы не вышли в дальний космос, не осознали себя детьми одной планеты. Вы пока фатально делите друг друга по цвету кожи, разрезу глаз, по религиозной принадлежности и так далее, и тому подобное. И только, столкнувшись с альтерами, то есть, по-настоящему 'чужими', 'тараканами', как вы изволили выразиться, земное человечество поймёт, что все вы - братья, и что никакого бога, тем более, разных богов, над вами нет. Есть законы природы, и есть элементарная порядочность, которая не религией воспитывается, а культурой и знаниями, и есть нормальное отношение друг к другу одинаковых - поймите, одинаковых! - существ, то есть нормальная расовая солидарность. Вы перед лицом общей внешней угрозы из космоса всегда можете принципиально договориться между собой - белые, чёрные или жёлтые, вы одной расы, и раса эта земляне, а не негроиды, европеоиды и прочие. Но вы не сможете полностью найти общий язык с цивилизацией членистоногих или кишечнополостных. Вы не сможете найти общий язык даже с народом каких-нибудь разумных собак, если он будет равен вам по технической мощи, как и они не смогут и не захотят делить какую-то планету с людьми.

Быков пожал плечами.

- Когда я учился в школе, у нас в семье жил кот, классный был кот. Я вообще кошек люблю. Недавно даже подумал, а не взять ли мне себе домой котёнка, но не взял - я же один живу, никуда не уедешь, даже надолго не уйдёшь. Так вот, я это к тому, что как-то не могу рассматривать, например, домашнего кота, как 'чужого'.

Виктор Францевич усмехнулся:

- А если бы он был столь же разумен, как вы, имел бы автомобиль и компьютер, и начал права качать? Как в этом случае?..

- Хе.. - сказал Александр, - хе-хе... Никогда о таком не думал. Не знаю...

Они проходили мимо террасы, где располагалось кафе. Сейчас, вечером, там играла негромкая музыка, сидело много людей, но свободных столиков тоже хватало.

- Присядем, - предложил Виктор Францевич, - сколько можно ходить!

Быков кивнул. Они зашли на террасу и устроились на самом краю.

Подошла девушка-официантка. Виктор Францевич вопросительно посмотрел на Александра. Тот вскинул брови:

- У вас меню есть?

Девушка приветливо улыбнулась:

- Меню не обязательно: назовите то, что вам хочется, и я принесу.

- Здесь синтезаторы, Саша, - пояснил Виктор Францевич. - Даже если вы пожелаете вальдшнепов, фаршированных трюфелями и 'арманьяк' тридцатилетней выдержки, то вам это подадут. Качество адекватное, хотя, скажу честно, что натуральное ценится всё-таки больше.

- Ясно, - кивнул Быков. - Тогда, как в том анекдоте, мне чашечку кофе, пожалуйста, крепкий 'капуччино'. Ну и рюмка коньяка не помешает.

- 'Арманьяк'? - подмигнула официантка.

- Уговорили! - согласился Быков. - Хоть и синтезированный.

- А вам, Виктор Францевич? - Девушка знала руководителя проекта в лицо - вполне вероятно, он и её вербовал персонально или читал первую вводную лекцию.

- Давайте то же самое! - махнул рукой 'инструктор'.

Официантка ушла.

- Итак, мы остановились на расовой солидарности, - продолжил Виктор Францевич. - Видите ли, говоря о так называемых тараканах, я, естественно, беру самые крайние варианты. Много хуже, что есть цивилизации, представители которых формально гуманоиды, то есть имеют две руки, две ноги и голову, но не являются генетически совместимыми с нами. И как раз тут возникают самые серьёзные проблемы.

- Большие, чем с тараканами?

- Существенно большие! Цивилизаций, достигших уровня межзвёздных перелётов, имеется две, и ещё четыре, не вышедшие в космос самостоятельно, примерно как вы пока на Земле. Сами понимаете, что они ведут политику, похожую на ту, что ведём мы - колонизируют планеты, стараясь расселиться как можно шире.

- Значит, - спросил Александр, - вы никак не можете найти язык с цивилизациями, отличающимися от вас?

- От нас, - многозначительно поправил Виктор Францевич. - Понимаете, объяснить сразу трудно, ситуация весьма сложна и запутана. Существует Единый Галактический Совет, куда входят все расы, совершающие межзвёздные полёты и установившие к данному моменту между собой контакт. Но там всё так же непросто как, например, в вашей ООН. Кто-то из стран на Земле входит в альянсы друг с другом против других альянсов, и тому подобное. Со временем разберётесь.

Официантка принесла восхитительно пахнущее кофе и пузатые бокалы с тёмно-янтарным коньяком, источавшим благоухание, едва ли не более сильное, чем кофе.

- А как долго вы уже этим занимаетесь? - спросил Быков.

- На Земле? Конкретно по программе вербовки землян около ста пятидесяти ваших лет. А всего уже около шестисот лет мы обустраиваем иные миры для Содружества Идентичных и заселяем Галактику себе подобными.

- Перекрываете, значит, кислород разным тараканам?

- Почему перекрываем? Мы не захватываем уже заселённые чуждые миры, даже если там имеются пригодные для нас, идентичных, условия. Мы просто создаём на свободных местах более широкий ареал обитания себе и тем, с кем мы генетически совместимы. Это вполне этичный подход - мы же не тормозим развитие других миров, не ускоряем развитие тех, что нам дружественны - как я уже говорил, очень важно не нарушать естественный ход развития цивилизации, дабы не создать иждивенческого настроения и не вызвать комплекса неполноценности. За этим, кстати, следят - и мы, и наши противники согласно закону о 'Естественном Ходе Событий'. Также давно принят некий 'договор о ненападении'. Согласитесь, войны в космосе - страшная вещь. Но всё равно ведётся много подпольных игр. Например, недоброжелатели вполне могут подправить орбиту астероида, пролетающего мимо планеты с иной расой, вызвать там повышенную сейсмическую активность или что-то подобное. Порой бывают и локальные стычки. Приходится следить за противниками, а они следят за нами. В общем, всё почти как у вас на Земле, только масштаб галактический, понимаете?

- Кажется, понимаю, - вздохнул Быков, нюхая коньяк.

Он не был знатоком французских коньяков, но запах свидетельствовал, что напиток великолепен, хотя и сделан, возможно, из опилок или чего хуже.

Александр обвёл взглядом раскинувшийся вокруг парк, светившийся вечерними огоньками, словно пытаясь разглядеть за деревьями дорогу, бежавшую по берегу озера - пейзаж, столь очаровавший его на блуждающем интернетовском сайте. Да, похоже, в этом месте ему не удастся поработать.

- Эта планета - некая база? - спросил он.

- Точнее, один из будущих домов людей. То, что вы видите вокруг, уже полностью преобразованный участок. Вне ККС уже можно находиться, но там ещё пока не столь комфортно. Правда, ещё лет пять назад было вообще неуютно: температура за шестьдесят по Цельсию, высокий уровень радиации, всего три процента кислорода в атмосфере и тому подобные прелести.

Виктор Францевич тоже взял в руки бокал и, чуть прищурившись, посмотрел на Быкова.

- Ну, что вы скажете?

Быков пожал плечами:

- Выбираю я?

- Само собой! Повторю ещё раз: то, что я предлагаю вам, куда более трудно и опасно, чем работа здесь даже вне купола. Да, это соответственно оплачивается, но дело, уверяю, не в этом. Дело в том, что вы сможете оказать своей расе куда большую услугу, и потому ваша работа будет куда более почётной. Хотя на ней люди гибнут чаще, чем на дезактивации танталовых песков и заливке действующих вулканов.

Быков поболтал коньяк в бокале и снова понюхал.

- Вы думаете, я справлюсь?

- Я очень надеюсь! Необходимую подготовку вы получите по полной программе. Главное, что у вас есть нужный психологический настрой.

- Неужели один единственный заданный вопрос, так выделяет меня из остальных завербованных?

- Вы не поверите, но это - кардинальный вопрос! Далеко не в каждой группе новичков находится хотя бы один человек, кто такой вопрос задаёт.

Александр хмыкнул: надо же, каким он 'особенным' оказался! Было приятно подобное слышать, но он понимал: это накладывает колоссальную ответственность - и перед самим собой и перед Землёй, как ни пафосно звучит.

- Понятно, понятно, - пробормотал Быков. - А вот, знаете, у меня ещё вопрос возник: как у вас с религией? Я заметил, что есть люди разных национальностей и даже рас, но мне уже сказали, что тут нет никаких культовых зданий - ни церквей, ни мечетей, ни синагог. Это так?

- Именно так! Нам не нужны конфликты на религиозной почве, поэтому мы и отбираем только атеистически настроенных людей.

- Но на Земле вы этим ситуацию ухудшаете...

Виктор Францевич чуть склонил голову:

- Вот мы и работаем над компенсацией этого недостатка. И у вас будет возможность поработать. - Он улыбнулся и поднял бокал: - Ну, за ваше решение!

Они чокнулись и выпили.

- А как зовётесь вы? - вдруг спросил Быков.- В смысле, ваш народ, ваша цивилизация?

- Если переводить дословно, - снова улыбнулся Виктор Францевич, - то мы и зовёмся 'люди'. Вы ещё выучите наш язык, вам придётся это сделать. Название исходной планеты звучит как 'Орхан'. Можете, если хотите, звать нас орханами!

- У нас, похоже, даже типы мышления родственные, да?

- Вот именно! - Виктор Францевич поднял палец. - Рад, что вы меня понимаете. Вообще, нам теперь придётся тесно взаимодействовать, так что можете звать меня просто - Виктор. Конечно, у нас существует близкая к военной субординация, но на оперативной работе мы в основном общаемся на короткой ноге.

- Ну, и когда приступать к этой оперативной работе? - осведомился Быков.

Виктор развёл руками:

- Да вот хоть прямо сейчас: допьём кофе и коньяк - и к уже знакомому вам самолётику. Отправимся назад, для начала в ваш же город.

Александр хмыкнул:

- О как! В мой город под названием Земля....

- Ну, - Виктор улыбнулся, - можно и так сказать. А если точнее, 'городок', небольшой 'городок' на краю Галактики. Вы будете работать для того, чтобы он стал менее провинциальным, а другие будут его оберегать.

- Как я вас уже понял, оберегать есть от чего, - вздохнул Быков.

- И от чего, и от кого, - подтвердил Виктор. - Вам ещё предстоит многому научиться, чтобы быть полезным своему 'городку'.

Они вышли на тёмную аллею, где прогуливались отдыхавшие после дневной смены на работе по созданию прекрасного мира с чистыми морями и зелёными лесами, мира, который станет домом для части землян.

- Я ещё увижусь с группой, с которой прибыл сюда? - вдруг спросил Саша.

- Стоит ли? Впрочем, если встретитесь, пока будете забирать свои вещи, можете сказать, что вам предложили другую работу, попрощайтесь. Кстати, мне показалось, что вам понравилась одна девушка, а, может, даже две... Поэтому хотите совет? С теми, кто работает у нас, можете продолжать поддерживать любые отношения, можете даже семью создавать, если захотите. Но не заводите сердечных друзей среди землян, которые не подозревают о нашем существовании. Ваша работа в некоторой степени будет сродни работе разведчика: вы должны быть независимы, неуязвимы и хорошо законспирированы, понимаете?

Александр кивнул, помолчал и посмотрел на незнакомые звёзды в небе:

- А земное Солнце хоть видно отсюда?

- В достаточно мощный телескоп, но, кажется, не это время года. Ну что, идёмте, Саша - вас ждёт городок Земля.

 

7. Сынок

 

Они построились перед Транасом Ноу на плацу - все одетые пока не в форму, как полагается, а в те шмотки, в каких, видимо, прибыли со своих планет.

'Чёрт побери, ну когда же это прекратится?' - подумал сержант.

Ведь они уже торчат на перевалочных базах третью неделю, с ними курс языка закончили - неужели нельзя было позаботиться о форме одежды? Кто-то, похоже, здорово своё время экономит, а кадровый сержант одного из главных центров подготовки должен одевать сопляков!

Впрочем, Ноу тут же поправил себя, что он неправ - тут стояли не одни 'салаги': намётанный глаз сразу выделил в группе землян двух бывалых солдат. И только это заставило сержанта удержаться от язвительного замечания в адрес ефрейтора Паливы, который передавал пополнение.

Палива козырнул и ушёл, а Ноу остался разглядывать разномастный строй, ровно двадцать человек четырёх рас - по пять представителей от каждой, так у них всегда комплектовали новые подразделения.

Своих Ноу определил сразу - от землян их отличало абсолютная невозмутимость, ничего не в диковинку, но то, что они необстрелянные парни, он мог сказать с закрытыми глазами. Далее стояла пятёрка вельтов - их выделял специфический цвет кожи с красноватым отливом. Держались они спокойно и с достоинством, но тоже явно ранее не служили. Затем - лораны, приземистые крепыши с лимонным, словно желтухой страдают, цветом белков.

Глаз сразу зацепился на землянах. Двое - да, порадовали: здоровячки, рост хороший, видна выправка, тренированные. У одного на щеке шрам, похоже - боевой, скорее всего, пулей царапнуло. Второй - темнокожий с бритым черепом, со здоровенными бицепсами, выставленными напоказ из рубашки без рукавов. На плече татуировка, знакомая сержанту: так метят в одной из армий земного государства с аббревиатурой США (что она точно означает, Ноу забыл).

А вот остальные трое землян смотрелись сыроватыми, особенно один - и ростом не шибко велик, и весь какой-то бледновато-рыженький, ушки торчат.

Сержант чуть скривился: за него не уверен, но за двоих первых вербовщикам спасибо. Конечно, все приличными солдатами станут, куда они денутся, но сколько времени на это потребуется?

Поспрашивав, кто откуда и чем раньше занимался, Ноу, тем не менее, остался более или менее удовлетворён: все парни уже прошли хоть и не весть какую, но военную подготовку.

Те, что из вельтов и лоранов, оказались выпускниками одной из тамошних военных академий и, хотя опыта боевых действий не имели, но, всё-таки, профессиональные военные, что уже хорошо. Правда, видно: немного колбасит их из-за того, что они офицерами там у себя служили, а здесь поступили под начало простого сержанта. Однако, знали парни, на что шли: в регулярной армии СИ никакие прежние чины роли не влияют, как говорится.

И не потому, что орхане везде верховодят, что, в общем-то, совершенно естественно, а просто правильно это: ведь здесь всё начинается заново, а ваши прошлые заслуги и чины оставьте дома - значение имеет только соответствующая подготовка и боевой опыт. Если имел таковой, вполне можешь продвинуться быстро, хоть ты откуда родом.

Ноу лично знал одного парня из моллов - а планета-то дикая почти, - который быстро сержантом стал. В общем, есть желание служить - служи на благо Содружества, единое дело делаем, как говорится. Не будет СИ - всех сожрут разные грызуны, каковыми, по большому счёту, являются главные враги, то бишь, камалы.

Двое землян, которые сразу понравились сержанту, и при расспросах не разочаровали. Первый, с короткой стрижкой и цветом волос почти как у самого Ноу, оказался более чем профи: участие в четырёх земных локальных войнах, дослужился до майора спецназа! Два года тому назад потерял в бою руку, и теперь, после курса реабилитации, будучи полностью здоровым, снова готов на всё. Сержант парня понимал: быть калекой, и вдруг сделаться как новенький! Ноу и сам как-то остался без ступни - оторвало в стычке на Алсбере, и пока валялся в госпитале, он живо представил себе, что есть планеты, где не умеют ещё регенерировать конечности и, вообще, экстремальная хирургия не развита. Стало быть, оторвало тебе руку или ногу - всё, ты уже никакой боец, потому как протез, даже биомеханический - он и есть протез. Грустно там ребятам живётся, однако!

Этот земной майор к тому же оказался русским, а этих ребят Ноу уже не раз встречал. Их почему-то много с Земли попадает, особенно в регулярную армию: то ли тесты ли они успешнее проходили или жизнь в той стране столь сложная, что люди больше всего под экстремалов подходят? В общем, данный факт имелся налицо.

Второй землянин был негром - Ноу вспомнил, что их именно так называют. Не часто, но этих ребят он тоже встречал, и тоже попадались среди них, что надо. Немного шумноватые, но драться умеют, а этот вообще почти коллега - сержант морской пехоты.

Ещё двое, как и вельты, офицерики, правда, не воевавшие, но, поскольку происходили с планеты, где в космос пока только ещё пытались выбираться на каких-то керосинках, можно надеяться, что служить под началом сержанта станет для них не в лом, а в диковинку. Один, опять же, русский, другой - испанец: сколько у них там, на Земле, разных национальностей, просто поразительное дело, нигде столько нет!

В общем, все земляне сержанта в той или иной степени порадовали, кроме ушастика, тоже, кстати, русского.

Ноу ему тут же, на плацу, задал несколько вопросов. Парнишка явно терялся и отвечал комкано. Выходило, что служил он в армии на Земле чуть меньше года и дезертировал потому, что по его словам, жуткие дела у них в армии творятся: старослужащие издеваются над молодняком, и всё такое.

Сержант покивал, а сам подумал, что, преувеличиваешь ты, видимо, парень: скорее всего, просто трудностей убоялся армейских.

Вздохнул Ноу, посмотрел на Серёгу, как он сам себя назвал, и ещё раз отметил, что долго он и в армии СИ не выдержит - тяжело тут. Странно, как он попал сюда, всё-таки.

'Мальчишка, - подумал сержант, - салага...'

Прочитав небольшую вводную лекцию новичкам, Ноу вызвал помощника, младшего сержанта Мастану, и приказал сопроводить новобранцев в казарму, где показать места проживания и выдать комплекты униформы. Сам он же отправился в центр сбора данных, чтобы посмотреть личные дела новых курсантов - Ноу всегда предпочитал максимально точно знать, что за люди к нему попадают.

Как и думал сержант, данные по всем, кроме мальчишки, удивления не вызвали. Везде всё понятно: профессиональные военные того или иного профиля, которым не светило ничего у себя на родине, и которые имели определённый уровень интеллекта, чтобы пройти тесты. Разумеется, вельтов и лоранов, как уже официально вступивших в Содружество, и вербовали официально.

А вот личное дело 'ушастика', Сергея Миронова, сержант удивило неслыханно. Данные, предоставленные одним из земных резидентов, свидетельствовали: дезертировал он, оказывается, не убоявшись тягот военной службы. Этого парнишку 'старики' многократно били, выбили три зуба, повредили колено, отбили почку (кровь в моче появилась). Офицеры же в его части - ублюдки совсем, что ли? - ничего не сделали, чтобы подобные штуки пресечь, вот он и сбежал.

Но всё равно, сержант прикинул, что и здесь будет для него тяжеловато, хотя никто, конечно, бить не станет. В армии СИ сто раз подумаешь, прежде чем издеваться над младшим товарищем по службе: за неуставные отношения сразу отправят года на два в отряд суб-первопроходчиков, а там один из пяти точно не выживает, несмотря на всю медицину. Вообще сам Ноу, будь его воля, за так называемые немотивированные издевательства в армии на психокоррекцию отправлял бы, да жаль, законом её разрешено применять только к преступникам-убийцам, которые признаются психопатами: прежнюю личность-то эта процедура просто стирает.

На отсталых планетах в армиях с любыми дезертирствами поступают жёстко, - эти парадоксы Ноу по истории изучал - и ушастику пришлось долго скрываться. Однажды, он зашёл в некий клуб (в материалах значилось 'интернет-кафе'), чтобы по тамошней глобальной электронной связи написать послание приятелю с просьбой прислать денег. У него имелась мать, но ей он никуда сообщить не мог - получалось, что к сети она не была подключена, странное дело. В этом клубе Сергей как-то и сумел выйти на вариант тестирования, который часто применяют вербовщики на Земле.

Чему Ноу удивился, так это заключению агента по вербовке. Ну, ладно, прошёл человек тест на реакцию и даже по уровню интеллекта и по прочим параметрам оказался подходящим - но какой же он спецназовец?! Однако после предварительной ознакомительной беседы ушастик (похоже, сержант уже дал ему кличку) не захотел работать на освоении Салары, куда его первоначально привезли, а стал проситься в армию Содружества Идентичных. Удивительно, но агент поддержал просьбу - и вот парень здесь!

Ноу не понимал, по большому счёту, как их там вообще вербуют, хотя и много знал про эти тайные предварительные тесты и тому подобные штуки. Планеты-то слаборазвитые, открыто агенты СИ там работать не могут, ясно дело, но неужели нельзя просто потихоньку выискивать подходящих парней, встречаться с ним и вербовать? Жалуются, что не хватает сотрудников и в армию, и в контрразведку - а вот на освоение планет контингента не жалеют. Ну так поручили бы дело профессионалам: Ноу был уверен, что самолично на той же Земле за месяц по целому взводу полноценных вояк набирал бы!

После центра сбора данных Ноу заглянул в казарму. Новички уже получили форму, их покормили и сейчас они устраивались в индивидуальных отсеках. Полноценными комнатами это, конечно, назвать трудно, но, тем не менее, условия не совсем походные, жить можно почти с комфортом.

Хотя, конечно, средств армии выделяют явно недостаточно, чего уж греха таить? Почему-то Содружество считает, что больше требуется выделять на ту же Контрразведку, на освоение новых планет, а на подразделения, которые ведут активные действия в непосредственном соприкосновении с противником, столько не надо. А если настоящая большая война начнётся? Чем-то же должно когда-нибудь закончится на противостояние СИ с камалами и прочими 'крысами'!

Когда Ноу вошёл в казарму, почти все двери в круговой коридор оказались раскрыты - новобранцы обменивались впечатлениями и знакомились. Младшего сержанта Мастаны видно не было.

Ушастик сидел на койке, рядом с ним устроился один из лоран, и они о чём-то болтали. Увидев сержанта, резво вскочили по стойке 'смирно'. Остальные тоже вскочили, вытянулись по швами, но Ноу заметил, что офицеры вельты сделали это не столь поспешно, как светлокожий бывалый землянин: согласно личному делу, его полное имя Шмаков Пётр Валерьевич - у этих землян, у русских, широко прмиенялись отчества.

- Младший сержант Мастана назначил в вашем взводе старшего? - поинтересовался Ноу.

- Никак нет! - отрапортовал Шмаков. - Полагаю, он ждал вашего распоряжения, господин сержант.

Ноу покивал:

- Ладно. Тогда назначаю тут старшим пока вас, рядовой Шмаков.

Краем глаза он заметил, недовольные гримаски, скользнувшие по лицам офицеров-вельтов. Сержант сказал, обращаясь ко всем:

- Хочу заметить: это пока не должность командира взвода, вы ещё должны будете проявить себя. Кто после трёх месяцев учёбы добьётся лучших показателей на занятиях, тот и станет командиром. Всем всё ясно?

- Так точно, господин сержант! - В круговом помещении коридора взводной секции голоса прозвучали нестройно, отдаваясь слабым эхом от чуть сужающихся кверху стен.

Ноу снова покивал и посмотрел на часы:

- Ну и отлично! Сегодня у вас ещё легкий день. Можете немного повалять дурака - но только с пользой: осмотрите внимательно место, где вам теперь долго жить придётся. А через полтора часа я и младший сержант Мастана проведём с вами первое занятие. На занятии можно будет задать любые вопросы . Мы объясним всё, в пределах компетенции, естественно. Младший сержант вам покажет, как пройти в класс. А пока - свободны!

Сегодня день, как обычно, пропащий: ясное дело - по прибытию парням надо осмотреться, чуть попривыкнуть. Хотя все они люди по-своему опытные, но для многих, впервые совершавших путешествие через космос, это воспринималось как удар под дых. Внешне, может, этого и не скажешь, но сержант-то знал, что у всех творилось в душе. Особенно ему жаль было ушастика: в казарме он выглядел вполне весёлым, но парнишка просто ещё не понимает, куда попал. Ноу посмотрел, в каких войсках он служил на Земле - как бы и не совсем плохо, но всё-таки обычная, а не элитная часть. Представление, что такое спецназ, где готовят воевать и на поверхности любой планеты, и на орбитальных станциях, и просто в открытом космосе, у него быть не могло. Когда начнутся занятия, этому курсанту Миронову придётся туго - сержант не сомневался, что он попросится обратно на Салару, где уже вовсю строят посёлки вне защитных куполов.

'Когда демобилизуюсь, - подумал Ноу, - возможно, тоже поселюсь на Саларе'

Он видел картинки уже преобразованных зон планеты - симпатично. Можно будет взять ферму, жениться, разводить скот или выращивать злаки какие-нибудь. Ноу ведь и сам вырос на такой ферме на Ольвизе, планете, которую четыреста лет тому назад колонизировали совместно орхане и вельты. Там жилось хорошо.

Правда, Ноу сомневался, что соберётся демобилизоваться в ближайшее время. Ведь с другой стороны он ничего не умеет делать профессионально, кроме как воевать, да и жениться уже тоже проблема. В конце концов, ему почти восемьдесят, это возраст. Молоденькую найти не просто, особенно, когда всё время торчишь на базе, а до ближайшей планеты, где женщин полно, более ста световых лет. Все, кто постарше, уже давно замужем. В отпуске же не успеешь познакомиться, как пора возвращаться в расположение бригады. В общем, всё надо делать вовремя...

Прикидывая, как лучше скоротать время до начала первого занятия с новичками, Ноу зашёл в бар, где столкнулся с капитаном Микаи - сержант видел его последний раз года два тому назад. Они служили вместе ещё на одной из станций, прикрывавших Салару, а потом участвовали в паре рейдов в системы в пределах Федерации Камал (как раз тогда Ноу и оторвало ступню).

Ноу откровенно обрадовался встрече - было что вспомнить.

Капитан сидел за стойкой и потягивал какую-то бурду, налитую слоями в высокий бокал. Заметив Ноу, невзирая на чины, кинулся обниматься и хотел заказать выпивку. Сержант с сожалением развёл руками: мол, перед занятием пить не могу, пример солдатикам будет подан не самый лучший. Вот в личное время - сколько угодно.

- Правильно, - осклабился капитан, - Но это как раз поправимо: я ведь прилетел сюда по твою душу, Транас. Есть одно задание, в котором и тебя задействуют, скорее всего.

Капитан Микаи ныне служил в разведке, и это означало, что задание серьёзное. Ноу сделал заинтересованную гримасу и заказал чашку кофе и пачку сигарет 'Салган'.

- Что ж такое за задание, что тебя, капитана, посылают растолковывать его сержанту? - поинтересовался он, протягивал приятелю распечатанную пачку.

Микаи покачал головой - только что курил.

- Это очень серьёзное задание, объяснять нужно долго, - сказал он, хмуря брови. - Пока, если у тебя ещё сегодня есть работа, не буду морочить голову. Я здесь на целую неделю, мы успеем поговорить и с тобой, и с руководством учебной бригады. Сегодня же вечером, думаю, мы пообщаемся. Скажу пока по секрету, что всем участникам будет выплачено большое вознаграждение. Ты точно сможешь купить поместье на какой-нибудь новой или уже не слишком новой планете, а то и на самом Орхане. Ты же хотел выйти в отставку, я помню, мечтал о ферме, мечтал завести семью, и всё такое, верно? Ну вот, предоставляется прекрасная возможность! А, если не соберёшься увольняться, то скачок через несколько званий точно обеспечен - станешь полным офицером, и не самым младшим.

Ноу глотнул кофе и покосился на Микаи: там, в штабе, он стал каким-то другим. Вот уже и манера появилась напускать важность, загадками говорить - мол, какие мы важные дела решаем!

Капитан словно угадал его мысли.

- Ты, наверное, думаешь, что я темню, и всё такое? Не обижайся, старина! Я вообще тебе не должен был ничего говорить до завтрашнего вечера, когда прибудет ещё один наш штабной работник, много старше меня по званию. Мы вместе будем отбирать командиров отрядов...

- Отрядов?!

- Да, нужно будет сформировать целую команду для этого спецзадания.

Чуть не подавившись кофе, Ноу возразил:

- Ты приехал формировать команду сюда, на Лиль, в учебную бригаду? Кого ты собрался тут найти? Сейчас хоть у меня, хоть в других учебных ротах - одни новички. Выпуск состоялся месяц тому назад, этих мы приведём в относительную норму только месяца через три, да и то это будет ещё не тот материал, чтобы с ними какие-то серьёзные задания выполнять. Есть в каждом взводе, конечно, по паре-тройке толковых парней, но это мало! А если набирать в разных местах, то... Всё-таки я хочу командовать не винегретом, а парнями, кого сам готовил! Почему вы ищите кого-то здесь? Что, нельзя составить спецкоманду из элитных частей?

- Я тебе завтра объясню все тонкости. Думаю, весь состав инструкторов сразу соберут у командования бригады. Говорю же: задание сверхсекретное!

- Сверхсекретное, говоришь? - ухмыльнулся сержант. - А чего ж тогда загодя болтаешь, да ещё тут, в баре!

Микаи откинулся на спинку высокого стула и снисходительно осклабился:

- Классный ты мужик, Транас, но не хватает тебе проницательности. Ты подумай, а чего я тебе разболтал-то? Разве назвал место, где будет проводиться операция или сообщил хоть какие-то точные данные? Нет! Просто хотел проверить твою реакцию, и, должен сказать, что удовлетворён: вижу, как ты сразу напрягся, когда услышал про 'серьёзное задание'. Извини, подробный рассказ чуть позже, сам понимаешь.

- Спасибо! - искренно сказал сержант, но сам подумал, что всё равно Микаи уже выболтал достаточно, если бы тут нашлись шпионы.

Хотя это практически невероятно: насколько Ноу понимал, камалы или кто другой про Лиль пока не разнюхали - среди орхан-то единицы знают про эту базу.

Но, как ни крути, упоминание о боевом опыте сержанта уже давало возможность строить догадки. Уникальность этого опыта состояла в том, что Ноу участвовал в боевых действиях на поверхности двух планет. Что же они такое задумали? Высадку у камалов или ещё где-то? Маловероятно - никто не пойдёт на серьёзный конфликт подобного уровня.

Но иначе, зачем им специалисты с таким опытом? Опять же, какие десантники из этих новичков даже после трёх месяцев подготовки - Ноу не понимал. Если их пускать туда, где мог потребоваться он сам, это же... бойня получится. Впрочем, если брать таких, как тот же Шмаков или негр из США, то всё нормально. Конечно, если всех готовить по интенсивно-ускоренному курсу, могут получиться и вполне сносные даже из того же ушастика. Хотя и вряд ли парнишка выдержит 'интенсивку' - скорее всего, сбежит.

Ноу высказал, всё, что думал, но Микаи только посмеялся, посоветовал не ломать голову раньше времени, допил своё пойло и ушёл, сославшись на дела.

-- Вечерком я тебя найду! - пообещал капитан.

Помахав в ответ, и ещё посидев в баре, куря и потягивая кофе, Ноу размышлял, пытаясь угадать, что же задумало командование. Впрочем, судя по уровню секретности, упомянутому Микаи, тут пахнет уже решением не только прямого армейского командования, но высшего руководства СИ, и, скорее всего, подключены по полной программе контрразведчики. Вот только, коли так, зачем им новички из 'учебки'?

Так ничего и не придумав, Ноу попрощался с барменом и отправился в класс, где уже ждали новобранцы, построенные младшим сержантом Мастаной. Все в новой форме, кому требовалось - подстриглись: красавцы, да и только. Даже ушастик смотрелся неплохим солдатом. Издали, конечно.

Ноу глянул на часы: тютелька в тютельку, три часа пополудни, разрешил всем сесть и начал занятие.

Как обычно, первое вводное пролетело незаметно - как для самого сержанта, так, и для новичков. Ноу получал массу новой информации, стараясь разглядеть все моменты характеров, темпераментов и тому подобных штучек, которые, возможно, в штатском быту и не столь важны, но в экстремальных условиях от таких вещей часто зависит жизнь и солдата, и командира.

Тем более, после слов капитана Микаи о 'спецзадании' Ноу как бы дополнительно прощупывал сидевших в классе парней: кто, возможно, сгодится, а кто - нет. Знать бы ещё - на что сгодится.

В принципе, многое уже понятно: Шмаков и негр-сэшэашник годятся почти на всё - им только пройти курс обучения новому оружию и средствам индивидуальной защиты. Остальных, конечно, если вопрос стоит жёстко и команда набирается только из имеющегося личного состава учебной бригады, придётся прогонять через 'интенсивку'. Ушастик, само собой, не годится.

Для большинства новичков, особенно с неразвитых планет, первое занятие - настоящее откровение: тут мало конкретики, но зато море общей информации. Они узнают совершенно необычные вещи, удивляются, восхищаются, и вот тут-то проявляются все сильные и слабые стороны характера, да ещё и способность шевелить мозгами. Человечек осознаёт по-настоящему, куда он попал. Осознаёт, что здесь не только почётно, денежно, но ещё и страшно. Не всегда тебя могут вытащить в таком состоянии, чтобы снова отрастить руки и ноги, а башку, увы, даже местные медики отрастить новую не смогут. Возможность погибнуть, само собой, куда меньше, чем у 'суб-первопроходцев', но она есть, и спецназ - второе место по смертности после них, никто в армии рядом со спецназом по этому показателю не стоял.

Правда, пока, слава богу, никаких серьёзных военных действий не ведётся, и у СИ с камалами не настоящая война, а так называемая война 'холодная' - Ноу этот термин, кстати, подкинул когда-то один землянин. На первый взгляд, кажется, что глупость страшная - ну как может быть 'холодная война'? А если задуматься, то и получается: войны вроде нет, нигде настоящий пожар не полыхает, а разные конфликтики исподтишка то там, то тут случаются.

'Официальный паритет с разделением сфер влияния' - так умные политики зовут эту кашу, в которой существовало современное Содружество Идентичных. Слово 'умные' Ноу произносил без иронии: действительно, они умные, им бы только решимости иногда побольше.

Сейчас, правда, обстановка стала погорячее, и на спецназовцев большей спрос: зачастую, не в каких-то прямых боевых операциях, а именно на 'спецзаданиях'. Это всё потому, что последние годы камалы научились великолепно клонировать людей. Самые лучшие для них варианты, само собой, суметь какого-то реального человека клонировать - ну, чтобы потом со стопроцентной гарантией подменить и куда надо внедрить, но после нескольких случаев, особенно на Земле, как Ноу слышал, СИ предъявило камалам официальную ноту протеста. Поэтому альтеры сейчас действуют проще: выращивают клон некого реального идентичного (ведь любого замаскированного чужого наши агенты легко вычисляют детекторами), ментально программируют его и внедряют на нужную планету с любой легендой. Он там спокойно существует, а в нужный момент или моменты выполняет то, что хозяева прикажут. И очень часто возникающие проблемы решают ребята из спецназа.

Ноу думал обо всём этом, а параллельно вёл занятия, рассказывал и показывал видеоматериалы о типах применяемых вооружений, защитных костюмах, передвижных полевых станциях неотложной помощи и тому подобных для большинства этих ребят диковинках. Если откровенно, когда-то ему трудно было удержаться от гордости, что он - орханин, что вся эта техника, в основном создана на его планете, то есть удержаться от ощущения собственной принадлежности к народу 'богов', несущих диким собратьям блага высоких технологий.

Армейские идеологи постоянно внушали всем, не только орханам, но любым из идентичных, попадавшим на работу с представителями планет, официально не принятых в Содружество, необходимость вести себя очень корректно и тактично. Впрочем, каких-либо инцидентов происходило немного. Ведь достаточно любому, пусть и не шибко умному, посмотреть вблизи на тех же камалов, ратлов, не говоря уж о скралитах, являвшимися нечто средним между автотрофами и насекомыми, чтобы проникнуться вполне братскими чувствами к любому идентичному, независимо от цвета кожи, формы носа или структуры волос.

В общем, четыре часа занятий пролетели быстро, Ноу отпустил парней в казарму, а сам отправился домой. Жил он на другом конце базы - считалось, что преподавательский состав должен размещаться в стороне от курсантов. Ноу не то чтобы возражал против этого - может, действительно, не стоит смешивать быт руководства и подчинённых, просто далеко приходилось ездить на электрокаре.

Планета Лиль - массивный безжизненный шарик с атмосферой из углекислоты и азота, крутился в системе голубой звезды на значительном от неё расстоянии. Излучение и температура почти в норме, а плотная атмосфера позволяла не надевать вакуумные скафандры. Поверхность в основном каменистая, есть обширные пространства зеленоватых медесодержащих песков, кое-где разбросаны крупные солёные озёра - идеальный полигон для занятий.

База Лиль - огромная система пещер и каверн естественного происхождения, её полностью освоили уже лет двадцать тому назад: сам Ноу начинал на планете Памаре, где до сих пор действовала другая, не столь секретная учебная база. А от учебки на Лиле до ближайшей населённой планеты путь неблизкий.

Когда сержант Ноу приехал к себе в конуру, его там уже ждал капитан Микаи. Не просто так, а с двумя бутылками настоящего кертосского коньяка - зелёная полоса! -- и пакетом столичных деликатесов, кои простой сержант в запрятанной в космических далях секретной учебке никогда не видит. Ноу не мог сказать, что на базе кормят плохо - жаловаться грех, но моллюски из озера Наир, запечённые в масляном маринаде, колбаски из мяса поркинского крота или настоящая икра рыбы глинтус - это, знаете ли, вкусно, а не просто питательно. Да ещё под кертосский коньяк!

 В общем, приятели замечательно посидели, вспоминая былое, а когда перешли ко второй бутылке, капитан крякнул и сказал:

- Ну, как ты понимаешь, нам и о деле надо поговорить.

Сержант, признаться, всё время ждал, когда же он примется за эту тему, и кивнул - давно пора! Если разговор назрел, то он как нарыв: чем скорее прорвёт, тем лучше.

- В общем, - Микаи почесал кончик носа, - начну с того, что наша разведка, кажется, нашла место, где камалы устроили базу по выращиванию клонов...

- Ох, ты! - только и пробормотал Ноу: смутное предчувствие подтвердилось, но он сразу же спросил: - Вот только что значит 'кажется'?

Микаи наморщил нос:

- То и значит, что требуется убедиться и уничтожить. Но вероятность почти сто процентов, что это именно та база. Понимаешь, так же как и, скажем, здесь у нас, активность камалов в том секторе сведена к минимуму. Корабли летают очень редко, пилоты - профессионалы высочайшего класса: выходят из гипера прямо у планеты все, как один! Корабли используют компактные, и сразу ныряют в атмосферу. Кстати, планетка-то там, судя по всему, земного типа, даже обидно, что этим скотам досталась.

- Если она глубоко в их части пространства, чего же сетовать?! Если б они её у нас из-под носа увели, тогда б обидно, а так... Ладно, но неужели они эту свою секретную базу не охраняют?

Капитан крякнул и стал наливать в рюмки.

- В том-то и дело! В пространстве вокруг они не держат флот, понятное дело - иначе бы мы их засекли давно. А это даёт шансы подобраться близко. Конечно, на самой планете там понатыкано всякого дерьма, но это уж никуда не деться!

- Планета как называется? - спросил Ноу.

- А тебе пока зачем?! У камалов она зовётся 'объект 64', у них восьмеричная система счисления, если ты помнишь. Наши назвали её 'Колыбель', понятно, почему. - Микаи недобро засмеялся, поднимая рюмку: - Ну, давай за то, чтобы раздавить эту дьявольскую колыбель!

Они выпили. Ноу повертел рюмку в руке, посмотрел её на свет. Когда-то этот набор на двенадцать персон ему подарили: тут рюмки, стаканы, средние и большие фужеры, чтобы игристое вино пить, и ещё много всякой всячины. Набор выглядел шикарно - словно из горного хрусталя, но синтетический, конечно, и потому не бьётся, хотя и звенит, когда чокаются, словно настоящий. Только из-за этого набор и сохранился почти целым: один стакан для коктейлей раздавил ефрейтор Палива в прошлом году, уронив на пол и потом пытаясь поднять. Напился настолько, что поднять не смог, а просто наступил на стаканчик. Ефрейторского каблука посуда не выдержала.

- Смысл операции мне, конечно, понятен. Но не ясно, на кой вам сдались зелёные новобранцы? Нет, тут, само собой, как я уже сказал, не все такие уж и зелёные, но... Ты же понимаешь, какие это, по большому счёту, бойцы для подобной операции?

Капитан покивал и тоже начал разглядывать рюмку.

- Это у тебя ведь искусственный горный хрусталь? - ни к селу, ни к городу спросил он. - Но качественный, честное слово...

Ноу только хмыкнул, разглядывал капитана.

Микаи вздохнул:

- Видишь ли, Транас, всё же ясно, как дважды два: камалы вообще не знают про вашу учебку. Они пасут все наши серьёзные базы, так же как и мы пасём их, и ваша учебка пока единственная, о которой камалы не знают.

Сержант невесело ухмыльнулся:

- Ну-ну, камалы тоже, поди, считают, что мы не знаем про их базу клонов.

- Даже если они и знают, что практически равно нулю, они никогда не предположат, что курсантов из учебки бросят на подобное задание. В этом-то и состоит наш план!

Ноу покачал головой:

- А ты понимаешь, какие потери могут быть среди личного состава?

Капитан помолчал, шумно дыша через ноздри.

- Кто бы такое говорил! - проворчал он. - Ты изменился, однако!

- Все мы меняемся. Я с возрастом стал больше задумываться, ради чего людей гробить.

- Если операцию отработаем, то потерь там быть почти не должно, но дело даже не в этом. Пойми, задача ставится важнейшая. Уже сейчас мы сталкиваемся с расширяющимся применением клонирования людей альтерами. Представляешь, что могут натворить клоны, массово внедрённые на планеты, где мы не можем действовать открыто? Они же их используют как 'глубоких' агентов: ментально программируют, эта личность живёт себе, как обычный абориген-обыватель, а в один прекрасный момент устраивает всё, что угодно - от террористического акта до аварии на каком-то опасном производстве. И особо активно камалы работают на Земле, самой важной для нас планете. Выявить агента практически невозможно: с клоном и сами камалы не контактируют, и он лежит себе тихо, как фугас замедленного действия!

Конечно, с доводами Микаи трудно было не согласиться. Шла война, хотя и тайная, 'холодная', и, значит, потери будут постоянно. И, наверняка, например, потеря взвода, часто предотвращает в перспективе потери тысяч и тысяч других жизней.

'Так-то вот всё получается хорошо и логично, - подумал сержант, - а когда видишь, как твои парни дохнут у тебя перед глазами...'

Но это всё эмоции, а что касается практики, то неужели у камалов эта секретная база по выращиванию клонов единственная? Уничтожат её - останутся другие. Вечно будут, что ли уничтожать? В конце концов, зачем камалам строить базы клонирования на удалённых планетах? Они могут построить её у себя, в метрополии, а туда десантную группу уж точно не забросить. Тогда проще просто самих камалов выжечь калёным железом - вот было бы дело!

Ноу так и сказал капитану, и тот вполне искренне засмеялся.

- Я что-то уже окосел, похоже, - сказал он, промакивая салфеткой уголок глаза. - Прости, виноват, не объяснил тебе ситуацию до конца. Сам привык к ней настолько, что думал, и ты знаешь... Разве ты не слышал, что уже как лет пять подписано соглашение о взаимном отказе от ксеноклонирования? И мы, и камалы обязались не клонировать друг друга!

- Слышал, а что толку? Не понимаю, к чему ты клонишь? Пописать можно любое соглашение, а потом его втихаря нарушать. Спрятать лабораторию по клонированию можно где угодно, а ты мимо пойдёшь и не заметишь.

Микаи покачал головой:

- Это дилетант не заметит. Клонирование, тем более с параллельным ментальным программированием, имеет сложную технологию и подразумевает обязательное наличие определённых частей всей технологической цепочки. Это ты или я не заподозрим ничего, а эксперты сразу почуют неладное...

- Погоди, а кто даст нашим экспертам разгуливать по объектам камалов?!

- Ну, ты даёшь! - Капитан выпучил глаза. - Ты что, сидя здесь, вообще новостями политики не интересуешься?! Это же широко обсуждалось! В том-то и дело, что соглашение подразумевает взаимный контроль, как минимум с внешним осмотром любого объекта, попадающего под подозрение.

- Погоди-ка, давай ещё немного выпьем, - сказал Ноу. - Чего-то я не въезжаю! А зачем нам тогда высаживать десант на эту секретную базу, коли мы имеем право послать туда официальную делегацию для осмотра? Не понимаю, объясни тупому сержанту!

Капитан взял из коробочки настоящую земную сигару - сколько Ноу ни встречал курева с разных планет, так именно на Земле самый лучший табак. Хотя это, конечно, дело вкуса, - раскурил её и медленно покивал, как бы соглашаясь с приятелем.

- Вот только ёрничать не надо, - сказал он, повертев в воздухе пальцами. - Не прибедняйся! Тем не менее, объясняю. Смотри, в том-то всё и дело, родной ты мой, что место, которое мы подозреваем как базу, где камалы выращивают клонов идентичных, расположено не в зоне ответственности Федерации Камал, а в сегменте пространства, принадлежащем ратлам, этим, курицам, друзьям камалов! А договор у нас пока действует только с камалами, понимаешь ли! Дошло до тебя?

Сержант пожевал губами, неопределённо хмыкнул и тоже, взяв сигару, начал её нюхать. Как замечательно, всё-таки, пахнет сигарный табак!

Здорово бы жить на ферме. Выйти вечером на крыльцо дома - а там, через поле и край выступающего сбоку леса видно, как солнышко садится. Пахнет травами, подсыхающей после дождя землёй, чем-то вкусным с кухни тянет. А ты достаёшь сигару, пусть не эту 'гавану' или 'хабану' - как там она точно на Земле называется? - а простую, вот из того же табака, что на соседних грядках вырос, нюхаешь и закуриваешь, выпуская дым в сторону последних лучей, пробивающихся в небо из-за горизонта. А сзади подходит один из сыновей, и говорит: 'Папа, я тебе пепельницу принёс'...

 - Эй! - позвал Микаи, щёлкнув пальцами. - Заснул, что ли?

- Да нет, - чуть поспешно ответил Ноу. - Думаю. Всё я понял, чего же тут не понять? А что нужно добыть на этой базе?

- Улик требуется чем больше, тем лучше. В идеале, конечно, надо захватить производственную документацию, самих клонов, аппаратуру и, что особо ценно, кого-то из специалистов-камалов. Как ты понимаешь, не только ратлы там работают!

- Да уж понимаю, - согласился Ноу. - И не ратлы, конечно, охраняют эту базу.

- Само собой, а иначе зачем нам бы требовался спецназ! Но там охраны не много.

- К твоему сведению, у меня тут пока ещё не спецназ! Его спецназом можно будет назвать месяца через 3-4, и то - условно!

- У тебя же никто не отбирает эти месяцы! - воскликнул капитан. - Более того, тебе создадут все условия, которых и раньше у тебя не было. Все последние достижения технологий подготовки бойцов пойдут в дело.

- Да хоть какие технологии, но у меня не достаточно материала! - снова возразил сержант. - Всё понятно, нужный рейд, ты меня убедил. Но почему не набрать парней из элитных подразделений, вот чего я не возьму в толк! На кой хрен вам сдались новички?!

Капитан от злости чуть не раздавил в пепельнице почти целую сигару, но сдержался, посмотрел на рулончик табачных листьев, стоимостью кредитов в десять, зажатый в пальцах, помедлил и сказал:

- Транас, Транас... Ну, да ладно. Объясняю! Для подобной операции нужно не пять-шесть солдат, а куда больше, верно?

Ноу пожал плечами и хмыкнул: кто бы спорил! Судить, конечно, пока сложно, никаких вводных данных о базе противника у него нет. Наверное, потребуется сотня бойцов, не меньше.

Он так и сказал капитану Микаи, а тот рассмеялся:

- Дружище, не сотню, а две-три примерно и планировали. Экипажи кораблей прикрытия - ещё сотня, не меньше! Вот ты и подумай: если мы будем снимать такое количество отборных бойцов - спецназовцев и пилотов - с мест их дислокаций, то камалы сразу же почувствуют неладное. Хоть какую конспирацию применяй - пронюхают! А этого допустить никак нельзя. Поэтому и решили использовать личный состав вашей учебки, как самой засекреченной пока, и при этом располагающей прекрасными тренировочными средствами. Кроме того, вам в распоряжение дадут последние армейские разработки, лучшие образцы техники и снаряжения. Задача всех инструкторов будет выложиться и за четыре месяца сделать из тех парней, что вам вчера доставили, отличных бойцов.

Микаи перевёл дух, пригубил рюмку, затянулся сигарой и продолжал, выдохнув плотную струю дыма:

- Вы высаживаетесь на планете, уничтожаете охрану лаборатории, забираете документы, образцы и кого-то из учёных-камалов в качестве доказательств, заметаете следы, опять же - у вас будут для этого соответствующие средства...

- Дезинтегратор? - поинтересовался Ноу.

- Лучше! - ухмыльнулся Микаи, прищурившись. - Нам важно не уничтожить лаборатории и цеха, а оставить всё, как есть! После применения этой штуки, которой вас снабдят, думаю, у СИ будет не менее месяца, чтобы подать апелляцию в Галактический Совет, а камалы не смогут ничего тронуть в своём инкубаторе.

Сержант удивился:

- Это как же?!

- Да погоди ты! - Капитан нетерпеливо махнул рукой. - Всё объяснят и научат, не бери пока в голову. Ведь не только спецназ твой в высадке будет участвовать - с вами пойдут и специалисты. В вашу задачу входит, разумеется, и их прикрытие, чтобы не поубивало всех раньше времени. Они и разберутся. Сделают так, что камалы обгадятся, уверяю тебя!

Ноу покачал головой и пожал плечами.

- Завтра съедутся чины из штаба, - продолжал Микаи, - соберут всех вас, местных инструкторов, пообещают золотые горы - что, кстати, совсем не враньё, - и начнут объяснять всё, что надо. Да с вами занятий будет не меньше, чем с вашими солдатиками, уверяю тебя! В целом-то тебе понятно?

- Теперь более или менее понятно, - кивнул Ноу. - Вот только не уверен, что удастся подготовить личный состав для такого задания... Нет, люди там есть, что надо, но далеко не все, маловато хороших солдат.

- Ну, что делать! - Микаи развёл руками. - Выбирать нам сейчас не приходится. Кстати, чтобы тебя утешить, скажу: у камалов там тоже не те элитные части стоят, кого мы больше всего опасаемся. Ведь если бы их туда перебрасывали, мы засекли бы эту базу намного раньше. Там тоже, скорее всего, такие же бойцы с ускоренной подготовкой, что будут и у нас. В общем, шансы примерно равны, а с учётом того, что у нас фактор внезапности, то мы имеем преимущество.

- Наверное, - согласился сержант. - Потери, правда, будут в любом случае.

- Во-первых, из вашей учебки пойдут только добровольцы. Заниматься по ускоренной будут все, но предложат только добровольцам.

- А наберётся ли тогда вообще нужное количество? - заметил Ноу. - Так ведь и не хватить численности для операции. Сколько точно необходимо по вашим штабным подсчётам?

Капитан выставил вперёд ладонь:

- Всё подсчитали! Я понимаю твою неуверенность, но, думаю, пойдут многие. Эти ребята, большинство из которых вытащено с планет, которые и в Содружество-то официально не входят, страшно желают закрепиться в нашем обществе, занять соответствующий статус. Это орхане, вроде тебя, могут позволить себе сидеть столько лет сержантами - ощущение изначального превосходства, что вот, мол, я - орханин, и так далее. А они хотят самоутвердиться и, уверен, согласятся, особенно после того, как поймут, что их здесь четыре месяца не дурака валять заставят, а подготовят, как следует! Да, потери будут, не без этого, но ведь ты солдат, они тоже солдаты, не мне объяснять, что есть задачи, решение которых не достигается без потерь. Но все, кто будет участвовать в операции, получают беспрецедентные льготы. Можно сказать, все сходу станут элитой армии!

Он внимательно посмотрел на сержанта подвыпившими глазками и добавил:

- А кто пожелает после этого из армии уволиться, вообще уйдёт на гражданку богатым человеком.

- Да я уж это тоже понял, - кивнул Ноу и потянулся за бутылкой, чтобы налить.

 

х х х

 

На следующий день прибыло высокое начальство, всего двое, но кто - генералы службы безопасности Ленток и Саман!

Если бы на базу явился сам министр, сержант Ноу, наверное, не так бы взволновался. Нет, это были не те генералы, что мелькали в новостных выпусках, выступали на официальных встречах, красовались от имени Содружества в Галактическом Совете и тому подобное. Тех Ноу не уважал - официозные куклы, без которых не обойтись, но их он никогда не воспринимал как братьев-военных. Этих же генералов он видел гораздо реже, последние годы не видел вообще, но когда-то знал лично!

Ещё почти мальчишкой сержант начинал служить под началом генерала Самана. Конечно, Саман тогда был всего лишь капитаном, но именно благодаря ему Ноу прошёл настоящую боевую школу.

Позже Ноу оказался на Алсбере - тогда и произошла одна из самых серьёзных стычек с альтерами. За восемьсот лет, что орхане, а позже СИ, имели с ними дело, происходило немало вооружённых конфликтов, но, насколько Ноу мог судить, во время событий на Алсбере галактика находилась в шаге от широкомасштабной войны. Полковник Ленток тогда лично вывел штабной мобил с секретной компьютерной системой из-под огня камалов, у трапа челнока подобрал капрала Ноу и ещё нескольких раненых, после чего привёл в действие систему самоуничтожения оставшейся базы, и успел стартовать на переполненном кораблике.

Ноу не мог забыть, как Ленток стоял у открытого люка и, прищурившись, всовывал командный кристалл в портативный пульт ликвидатора. Молодой ефрейтор Ноу, как и многие другие раненые, валялся на полу прямо в шлюзовой камере - места внутри челнока уже не оставалось, и всё видел: несмотря на дикую боль в изуродованной ноге, он не потерял сознание. Бронекостюм пережал культю, остановив кровотечение, но блок аптечки с лекарствами и анестетиками оказался разбит, и система не могла ввести обезболивающее. Впрочем, если бы она ввела его, Ноу, как раз и отрубился бы. А так он, скрипя зубами, приподнялся на локте и посмотрел через открытую диафрагму люка наружу.

К ним подбирались два танка камалов - приземистые мощные машины с поликерамитовой бронёй с включённфым защитным полем - камалы опасались подвоха. Но это спасало и бойцов СИ: противник не мог эффективно стрелять при полностью включённом поле.

Ленток, стоя в проёме, сплюнул на перепаханную ракетами и импульсами пушек равнину северного континента и отщёлкнул вслед за плевком окурок. Диафрагма начала затягиваться. Ленток надавил на спуск ликвидатора и, швырнув пульт вслед за плевком и окурком, заорал в микрофон пилотам: 'А вот теперь - взлёт, ребята!!!'

Сейчас оба этих человека проводили инструктаж, объясняя, как выполнить казалось бы мало выполнимое задание. Если у Ноу и имелись после разговора с Микаи какие-то сомнения в целесообразности этой операции, то теперь, когда он увидел Лентока и Самана, все они отпали: он знал, что если два старых солдата участвуют в проработке плана, то план нужен СИ, и его необходимо выполнить, а цена не важна.

Операция планировалась на планете Клахнок-та, расположенной в одном из отдалённых участков пространства. По имеющимся данным, она принадлежала к земному типу, там имелся кислород и даже кое-какая живность. Хорошо подходила бы для колонизации людьми, но ратлы открыли её первыми, она принадлежала им по праву. Единственным случаем, когда планета могла при подобных обстоятельствах сменить 'юрисдикцию' - обнаружение расы идентичных, но комиссия Галактического Сообщества не нашла там вообще  никаких  разумных существ.

План заключался в следующем: десантное соединение в количестве двухсот человек  максимально быстро высаживается на Клахнок-та. Два ударных отряда по тридцать бойцов осматривают и зачищают зону, где, согласно сведениям, находится лаборатория клонирования, собирают доказательства работ, проводимых камалами, консервируют место расположения лаборатории и уходят. Остальные четыре отряда зачищают окрестности лабораторного комплекса, не оставляя никого в живых. План дерзкий и жестокий, но последствия для распространения агентов-клонов в мирах Содружества просто непредсказуемы.

Недавно, как рассказали высокопоставленные чины, дипломаты СИ выступили со специальной инициативой, направленной на 'повышение степени доверия и контроля между членами Галактического Сообщества'. Смысл акции заключался, с одной стороны, в проверке, известно ли альтерам о секретном учебном центре на Лиле, а с другой - требовалось лишний раз удостовериться, не укажут ли противники по доброй воле планету Клахнок-та в списке объектов, предлагаемых для осмотра проверочными комиссиями. Ни того, ни другого не случилось, и, посему, приказ об уничтожении лаборатории клонирования вступил в силу. Конечно, говоря обтекаемым дипломатическим языком, речь шла не об 'уничтожении', а о 'лишении камалов возможности продолжать использовать данный секретный объект для нанесения ущерба мирам СИ' и о предъявлении официальных претензий, подкреплённых доказательствами нарушения последними принятых ранее соглашений.

Высадка должна была проводиться на новейших десантных кораблях, способных выходить из гипера прямо в атмосфере планеты - таких никто в учебке пока в глаза не видел. Три специальных корабля предварительно атакуют защитную орбитальную станцию ратлов и просто сворачивают пространство вокруг неё.

Соединению придавались усовершенствованные системы индивидуальной защиты, новое оружие, но самым интересным для Ноу показалась штучка, которую называли 'консерватором'. Некий 'коллапс-генератор' в зоне своего действия создавал вокруг любых материальных объектов временные локальные поля, как бы сворачивающие пространство и 'консервирующие' объекты. Скажем, если генератор воздействовал на дом, то после этого в течение некоторого времени в здание можно было входить, трогать оставшиеся там вещи и так далее, но забрать или даже передвинуть какие-то вещи со своих мест не получалось. Создаваемая стасис-метрика пространства действовала в течение примерно семи орханских месяцев, после чего, если не включалось соответствующее декодирующее поле,  все предметы рассыпались в прах - там иссякала энергия молекулярных связей или что-то в этом роде.

С помощью новейших технологий производилась и предварительная разведка: несколько зондов-шпионов забросили в обход всех систем слежения к самой поверхности планеты, они собрали необходимую информацию и благополучно нырнули обратно в гипер, судя по всему, никем не замеченные.

По имеющимся данным, несколько расходившимися с тем, что говорил Микаи, на Клахнок-та практически не присутствовали камалы - за исключением нескольких инструкторов-специалистов. Весь комплекс по клонированию особей идентичных осуществляли ратлы. Но все технологии, естественно, предоставила им Федерация Камал - и это развязывало руки Содружеству выдвигать обвинение не только в подрывной деятельности в обход всех имевшихся соглашений.

Зонды СИ не обнаружили на Клахнок-та серьёзных военных группировок камалов, и это позволяло использовать для вторжения даже куда меньшие силы, чем планировалось. Но на планете почему-то хранилось огромное количество военной техники и снаряжения. Для чего это было сделано, осталось неясным: вполне очевидно, камалы готовили переброску туда крупного военного контингента в случае, если о тайном инкубаторе начнут просачиваться слухи. Именно поэтому высшее руководство СИ спешило и, неся колоссальные издержки на соблюдении секретности, стремилось решить проблему самым радикальным путём.

Но задача ставилась, конечно, очень и очень непростая. Если бы требовалось просто уничтожить любые сооружения на поверхности планеты или же спрятанные под её поверхностью, то операция оказалась бы вообще элементарной. Достаточно вынырнуть вот так, как теперь могли вынырнуть штурмовики СИ, и сбросить коллапс-бомбы или добрые старинные ядерные заряды, служившие верой и правдой уже не одно столетие. В считанные минуты немногочисленная, но страшная по своей стремительности и неожиданности возникновения группировка могла стереть с лица планеты всё, что там представлялось неугодным.

В данном случае же требовалось сначала лишний раз уточнить расположение лабораторного комплекса, после чего захватить его с минимальными разрушениями и законсервировать с помощью методики, схожей, по сути, с той, по какой должны свернуть пространство вокруг орбитальной станции. Только здесь граница зоны действия 'консерватора' оставалась проницаемой: по свёрнутому участку пространства можно свободно двигаться - только казалось, что здесь остановилось время и все вещи прилипли к своим местам.

Это было необходимо, чтобы созвать чрезвычайное заседание Галактического Совета и, предъявив камалам ноту протеста, продемонстрировать данный комплекс, где альтеры штамповали клонов для засылки в различные миры СИ.

В общем, всё представлялось более или менее понятным и, с учётом льгот, каковые назначались всем участникам операции, любой или почти любой профессионал взялся бы за такое, не раздумывая. В голове у сержанта крутились разнообразные мысли. 'Это же полностью обеспеченный остаток жизни!' - думал Ноу. Вот она, ферма... Да что там ферма - поместье можно будет выбрать, где он пожелает, семью создать, детей завести. Конечно, надо ещё вернуться, но, судя по всему, шансы вернуться у профессионала есть - важно ведь, что СИ ударит по этой планете неожиданно, а серьёзных военных сил у альтеров там нет.

После первого секретного собрания с большими чинами Ноу для начала завёл с курсантами самый общий разговор. Рассказал дополнительно про армию, про ситуацию с чужаками - так, как он всё это сам себе теперь представлял. Конечно, на тему 'привития боевого духа' Ноу вроде бы сказал всё, что хотел, ещё вчера, но после вечерних посиделок с капитаном Микаи и сегодняшних совещаний с генералами ему казалось, что парням стоит рассказать кое-что ещё. Сложное время им всем придётся провести вместе, это не просто взвод из учебки вытолкнуть - ему с парнями в реальной боевой обстановке предстоит скакать. Надо ребят к себе расположить, да и раскрываются люди быстрее, когда чувствуют доверие со стороны непосредственного начальника.

Похоже, это сработало. Сержант видел, что все, даже столь бывалые как русский Шмаков и чернокожий землянин из местности со странным названием США, разомлели: смотрят, приоткрыв рты, глаза блестят, а уж ушастик вообще за столом в струнку вытянулся, каждое слово ловит.

'Этого ещё не хватало, - подумал Ноу. - Похоже, я себе обожателя слепил! Не нужно вот этого бы - не тот обожатель. Лучше бы Шмаков так меня глазами ел, но тот просто завидует и готов мой славный боевой путь повторить...'

Потравив баланду с часок, и даже показав, как ему классно ступню вырастили, - штанину закатал и продемонстрировал, - Ноу перешёл к сути вопроса согласно установок командования.

Своим курсантам Ноу изложил планы, само собой, только в самых общих чертах. Сообщил, что планируется рейд на территорию потенциального противника, что предстоят действия в сложной оперативно-тактической обстановке, и что всех участников операции ждут сногсшибательные льготы. Курсанты восприняли предложение, конечно, несколько по-разному, но все, даже вельты и лораны, - с энтузиазмом. Ясное дело: эти хоть и комплексуют пока, но выслужиться намерены, для того и вербовались сюда.

А вот курсант Миронов воспринял сообщение о миссии, что выпадает на долю нынешнего набора, каким-то странным образом. Сначала нахмурился, сосредоточился - когда Ноу говорил про особые требования к подготовке, а потом, как только сержант сказал, что пойдут исключительно добровольцы, вдруг расслабился. Видно было, что он уже себя в эти добровольцы записал.

Ноу слегка нахмурился.

- Напоминаю, - сказал он, - сейчас я предварительно запишу добровольцев. Имейте в виду: кто не пожелает, никаким порицаниям подвергнут не будет, но, само собой, льгот и поощрений, соответственно, не получит. Правда, подготовку тоже пройдёт по интенсивной схеме, но с нами на задание не полетит. Далее пойдёт служить по распределению на общих основаниях - как и предполагалось. Служба в армии СИ вообще уникальный шанс - мало кому он выпадает. А вам сейчас предоставляется возможность сделать лихую карьеру или же заработать такой кредит, что можно будет долго жить припеваючи.

Сержант помедлил и продолжал:

- Необходимо всё время помнить, что задание будет не лёгкой прогулкой. За просто так подобные льготы не сулят - можно и не вернуться. Поэтому хочу, чтобы все подумали, как следует. Там, где мы окажемся, я буду вашим непосредственным командиром, и мне нужны бойцы, на которых я могу полагаться, как на самого себя. Которые не заскулят в самый неподходящий момент. Которые выполнят любой мой приказ, каким бы неожиданным или сложным он им ни показался. Доходчиво выражаюсь?

Остановившись как раз напротив стола, за которым сидел ушастик, Ноу внимательно посмотрел на него. Собственно, он к нему и обращался.

Ушастик, не отрываясь, смотрел прямо на сержанта и кивал часто-часто.

Ноу молча продолжал смотреть на него.

- Курсант Миронов, - сказал он, - вы готовы выполнить любой приказ?

- Я... - начал ушастик. - Конечно, готов, господин сержант. Я...

- Встаньте для начала, когда разговариваете со старшим по званию, - нарочито негромко посоветовал Ноу.

Поразительное дело, этот парень уже служил в армии, пусть и на своей Земле. Неужели им там совершенно не прививают требования уставов? В другой момент Ноу приструнил бы сопляка, но сейчас не следовало орать на подчинённых, сам же начал создавать атмосферу 'отеческой заботы о солдатах'.

Миронов вскочил, оттопыренные ушки его светились красным, на мордашке выступили бисеринки пота.

- Виноват, господин сержант! - срывающимся голоском выпалил он.

- 'Виноват'! - передразнил Ноу. - Вот я и сомневаюсь, что вы сможете выполнить любое задание, раз пока даже не соображаете, как отвечать учителю и командиру. Ладно, вот вы меня сейчас послушали, что думаете? Будете записываться в добровольцы или нет?

- Буду... - пробормотал ушастик, опуская глаза.

- Что - 'буду'? - Ноу насмешливо переглянулся со Шмаковым. - Буду 'да' или буду 'нет'?

- Я готов пойти добровольцем! - неожиданно твёрдым голосом сказал ушастик. - Готов!

- 'Готов'! - снова передразнил сержант. - Имейте в виду, курсант Миронов, мне нужны бойцы, а не просто мальчишки, готовые сдохнуть исключительно из-за собственного непонимания серьёзности задания. Ваша шкура, продырявленная так, что никакая медицинская система не возьмётся её штопать, мне, да и всему Содружеству, не нужна. Вы нужны своим братьям-идентичным живым и выполнившим задание. Ясно?

Парнишка молча опустил глаза и пробормотал 'Я понимаю...'

- Садитесь! - с лёгким сожалением, стараясь не показывать ноток презрения, сказал Ноу. - В конце концов, у нас будет четыре месяца подумать, а я посмотрю, что из вас можно сделать.

Мировнов сел, уши его горели рубиновым цветом.

- Да и на остальных тоже посмотрим, - добавил сержант, чтобы не выглядеть несправедливым персонально к курсанту ушас... тьфу ты, курсанту Миронову.

В учебке начались сумасшедшие дни. Интенсивная подготовка - сначала общефизическая, на две недели, со всеми положенными биокоррекциями, специальными вводимыми в подсознание навыками и тому подобными штучками.

Ребята накачивались прямо на глазах. С бывшими спецназовцами вроде Шмакова и негра, которого звали Сирано Итон, всё и так было ясно, но даже штабные крыски вельты, лораны, остальные земляне и родичи сержанта, орхане, сделались заметно крепче, приятно стало смотреть. Единственный, у кого процесс, как представлялось Ноу, не задавался, оказался ушастик. Он и мышечную массу набирал плоховато, и программирование навыков шло как-то через пень-колоду.

К концу первой недели сержант зашёл к наблюдающему его взвод врачу Лю Чуаню.

- Доктор, в чём дело с курсантом Мироновым? - поинтересовался он.

 Врач развёл руками:

- Дорогой сержант Ноу, вы же понимаете, что методики следует применять ко всем индивидуально! Парнишка слабоват, ему нельзя сразу давать уровни, допустимые для остальных ваших бугаёв.

- Возможно, стоит рекомендовать его отчислить? - откровенно спросил сержант.

Лю Чуань завертел ладонями в воздухе:

- Ну что уж вы столь категоричны! Почти из любого человека можно сделать хорошего солдата. Тем более, парень прошёл тесты при первичном отборе, и прошёл их хорошо, я видел его дело...

- Док, вопрос в том, сколько времени нужно, чтобы из него солдата сделать! У нас нет этого времени! У нас ограниченный срок - вам, кажется, такую же задачу поставило командование, верно?

- Вы что-то уж больно настроены против этого парнишки, даже странно, - сказал доктор, разглядывая Ноу снизу вверх. - Неужели он не нравится вам только потому, что не такой громила-здоровяк, как вы? Вы же должны знать, что не только здоровяки бывают хорошими солдатами.

Сержант засопел: Лю Чуань знал, что говорил - он вместе с ним стартовал с Алсберы на том единственном челноке, он прекрасно помнил генерала Лентока. А генерал Ленток высоким ростом не отличался. Как и сам доктор.

- Ну вы, док, ещё меня обвините, что я землян дискриминирую! - проворчал Ноу.

- Нет, - врач улыбнулся, щуря свои и без того узкие глаза, - в этом вы не замечены, сержант. Но парнишка просил меня подобрать ему индивидуальную методику и не ставить его на отчисление. Он хочет быть на этом задании.

Врач вздохнул, переходя на 'ты':

- Поверь мне, Транас, ты, как никто другой должен знать, что очень часто человек, когда хочет, значит - может!

Сержант криво усмехнулся:

- Лю, ты всех всегда жалеешь, но не говори ерунды. Допустим, я хочу оперы писать, так это же не значит, что меня примут в эту, как её, в консерваторию!

- Значит, ты не очень хочешь писать оперы, - веско заметил Лю Чуань. - А, кроме того, парнишку уже в нашу 'консерваторию' приняли, и приняли совершенно законно. Будь добр, делай своё дело, учи его тому, что нужно, а я буду делать своё - и парень станет нормальным солдатом.

- Тебе легко рассуждать, а у меня там будет каждый человек на счету, - заметил Ноу. - Там от каждого зависит жизнь всех, ты же должен понимать!

- А почему ты думаешь, что я не понимаю? Я ведь с вами лечу!

- Ох, ты! - только и вырвалось у сержанта. - Ну, тогда я совсем спокоен!

- Да-да, - немного самодовольно заметил Лю Чуань. - Генерал Ленток лично заходил ко мне. Память у него великолепная, он помнит, что я оказывал ему помощь второй степени сразу после старта с Алсберы, вот!

На это сложно было что-то ответить.

В общем, Ноу отстал от врача с разговорами, но к ушастику, тем не менее, оставался более требовательным, чем к любому другому. Нет, он не придирался к нему - просто старался, чтобы тот осознал всеми печёнками, какая ответственность лежит на нём как на члене отряда, готовящегося к суперсекретной операции. И, возможно, осознав это, он сам поймёт, что не стоит рисковать собственной жизнью, прежде всего.

 

х х х

 

Время полетело очень быстро, как всегда, когда дни проходят в интенсивных занятиях и постоянно приносят массу нового. Ноу и сам познакомился со многими вещами, о которых если и имел представление, то весьма смутное. Им действительно выдали самую современную технику и самое современное оружие - вряд ли имелось что-то более совершенное и страшное во Вселенной.

Дела у курсантов шли неплохо, а тех, на кого Ноу надеялся более всего, просто отлично. Ушастик, как правило, его смешил: то перепутает местами активаторы у коллапс-бомбы, то просто споткнётся на ровном месте. Смех-то, конечно, смехом, но сержанту стало совершенно ясно, что не стоит брать такого парня.

Примерно за неделю до срока Ноу сидел вечером в своей конуре, когда раздался сигнал вызова - кто-то пришёл в гости. Признаться, сержант собирался выпить стаканчик, даже уже плеснул туда пальца на три, а потом отправиться к девчонкам из обслуживающего персонала. Конечно, на базе есть 'дома свиданий', где работают девушки по контракту - их в шутку называли 'наёмницами', но Ноу как-то всегда предпочитал более романтические встречи, под которые не подводилась столь деловой базис как почасовая оплата любви, не говоря уже о секс-облегчителе - аппарате виртуального секса, где всё происходило почти как на самом деле, но без девушек.

Гостем оказался ушастик, собственной персоной.

- Ого, ты чего это? - удивился сержант.

Парнишка помялся на пороге:

- Прошу прощения, господин сержант... - начал он.

- Давай короче, - махнул рукой Ноу. - Тебя вообще как сюда пустили?

В сектор, где проживает командный состав, курсантов, как правило, не пропускают. Ну, если только с докладом каким-то и что-то вроде этого.

Ушастик слабо улыбнулся:

- Ефрейтор Палива ехал в ваш сектор, я попросился с ним. Сказал, что очень нужно с вами посоветоваться. Вы же наш командир, наставник... с кем же ещё советоваться?

Сержант пожал плечами:

- Ну, проходи, присаживайся. О чём советоваться собрался?

Парнишка бочком протиснулся в прихожую и снова затоптался на месте. Ноу подчёркнуто аккуратно прикрыл дверь и несколько секунд разглядывал визитёра.

Вечер, похоже, накрылся медным тазом, как говорил когда-то один его курсант, тоже с Земли, кстати. Сержант долго недоумевал, а почему тазом, тем более, медным? На кой дьявол делать таз из меди? И почему плохо, если что-то тазом накрывается? Впрочем, и сам автор данной поговорки объяснить её суть не смог. Дерьмо, в общем, и всё тут!

Дело не в поговорке, конечно, дело в том, что законный отдых испорчен.

- Проходи, проходи! - Ноу подтолкнул курсанта в комнатку, где сидел с капитаном Микаи в тот вечер, когда впервые зашёл разговор про сверхсекретное задание. - Садись, говорю же!

Наверное, Ноу взял слишком резкий тон, потому как парнишка аж пригнулся и поспешно уселся в кресло, сложив на коленях небольшие изящные ладошки. Сержант, признаться, только сейчас обратил внимание, что у курсанта Миронова очень маленькие кисти рук, прямо как у девушки.

- Хорошо, - сказал он, чтобы немного смягчить свой резковатый тон, - чаю хочешь?

- Спасибо, я уже ужинал. У нас отбой через сорок минут.

Ноу посмотрел на часы и присел напротив.

- Ну, да, скоро... А как ты назад будешь добираться? Впрочем, ладно, напишу записку дежурному по сектору, что вызывал тебя по делу, он даст автокар доехать. Ну, что у тебя ко мне, о чём хотел поговорить?

Ушастик поёрзал в кресле, сцепил ладони, хрустнул пальцами.

- Господин сержант... - начал он и замолчал.

Ноу терпеливо ждал продолжения.

Парнишка ещё раз похрустел пальцами:

- Понимаете, я знаю, как вы ко мне относитесь...

- Я отношусь к тебе не хуже и не лучше, чем к остальным курсантам, - перебил Ноу. -  Ты хочешь сказать, что я к тебе несправедлив?

- Нет-нет, что вы, вы очень справедливый человек. Ко мне никто не придирается, службу здесь не сравнить с тем, что было на Земле. Меня здесь никто пока пальцем не тронул, и если требуют что-то, то всё правильно требуют. И дедовщины здесь нет...

- Ещё бы тут была эта ваша 'дедовщина'! - невольно хохотнул сержант. - Читал твоё дело, знаю, как с тобой обращались на Земле. Мерзавцам, что били тебя в вашей части я бы лично устроил такую весёлую жизнь, что они забыли бы, как их мам зовут. Странное слово, при чём тут 'дедушка', но суть не в этом. Что-то я не пойму, куда ты клонишь, курсант?

Ушастик снова сжал кулачки, прижимая их к груди. В этот момент Ноу, в который раз подумал, что вояка из него никудышный: ну просто какой-то не мужской жест! Что он сможет на поле боя?

- Господин сержант, - сказал ушастик, - Я же вижу, что вы всё время относитесь ко мне с.. с... ну, с какой-то снисходительной презрительностью. Вы словно всё время подшучиваете надо мной... даже когда молчите. Ну, ладно, у меня и правда не всё сразу получается, но ведь получается же, в конце концов!

Ноу криво усмехнулся и кивнул - тут курсант Миронов-ушастик был прав: он упорно тренировался, ходил к Лю Чуаню на повторные циклы ментального программирования по боевым навыкам, и какие-то нормативы и приёмы, не получавшиеся сразу, в итоге ему покорялись.

- Ну, допустим, ты берёшь не мытьём, а катаньем, - согласился Ноу. - Только для спецназа этого мало, парень. Пойми!

Ушастик обречённо поднял глаза к потолку.

- Господин сержант! Вы не правы, если считаете, что я не гожусь для службы в специальных подразделениях. Я очень хочу здесь служить, но я знаю, что вы не хотите брать меня на это задание...

- Откуда ты можешь это знать? Я никому ещё не говорил, кого хочу брать, а кого не хочу.

- Да это же и так ясно, да и ефрейтор Палива говорит, что пойдут не просто добровольцы, а только те, кого командиры взводов одобрят.

Ноу хмыкнул. Конечно, Миронов прав в своей мальчишеской прямоте: не собирался сержант брать его на это задание, да и вообще по окончанию курсов в любом случае дал бы характеристику с рекомендаций не служить в спецназе. Во всяком случае, не в боевой части. Где-нибудь на станции орбитальной охраны или даже в Контрразведке на его же планете - куда ни шло. Кстати, вот, точно: надо рекомендовать его на Землю: пусть служит на родной планете. Хотя, нет, так не годится - у него же там мать есть и ещё какие-то родственники живы.

- Ефрейтор Палива не должен распускать язык, но считай, что я эти сплетни не слышал. Однако он прав: на это задание мне, как и любому другому командиру подразделений, которые сейчас здесь готовятся, нужны не просто... - Ноу немного замялся, хотел сказать 'посредственные', но потом поправился, - приличные солдаты, а отличные бойцы. Ты это понимаешь?

Ушастик, глядя на сержанта, несколько раз быстро кивнул и открыл, было, рот, но Ноу не дал ему ничего сказать:

- Вы уже неделю отрабатываете конкретные варианты действий, и ты должен представлять, что важность поставленной задачи не позволяет нам ошибаться. Но правильный подбор бойцов для этого задания - это уже избежание многих ошибок с самого начала. Это, в конце концов, залог выполнения операции и сохранения жизни людей. Кстати, ты что, думаешь, что льготы, обещанные участникам операции, дают просто так? Там погибнуть запросто можно, не на прогулку идёте!

Ушастик продолжал, не отрываясь, смотреть на сержанта и снова мелко закивал:

- Господин сержант, я всё это понимаю, я не подведу вас. Пожалуйста, возьмите меня!

Ноу крякнул и хлопнул ладонями по коленям - Миронов просто доставал своим мальчишеством. Захотелось выпить, но делать это одному при ушастике представлялось не вполне удобным, а предлагать курсанту - значит, типа, спаивать личный состав.

 - Слушай, Сергей, - сказал Ноу, обращаясь к парню по имени и стараясь говорить как можно более спокойно, уверенно и с расстановкой, - если ты хочешь знать моё мнение, я скажу. Вот оно: ты не слишком хорошая кандидатура для данной операции. Прости, но это так! Я здесь готовлю солдат уже двадцать лет, сам участвовал в боевых операциях и могу различать, кто чего стоит. Ты упорный парень, я уверен, ты сделаешь неплохую карьеру в Содружестве. Но не место тебе в команде, которая будет высаживаться на планету этих чёртовых куриц, продавшихся крысам! У нас будет мало времени для действий на незнакомой территории. Кроме того, до конца пока не понятно, с каким уровнем сопротивления мы можем столкнуться. Там наверняка будет жарко, там нужны настоящие бойцы...

- А я, значит, не боец? - тихо проговорил ушастик, опуская голову.

Сержант вздохнул, секунду подумал, хорошо ли проявлять такую 'нежность' к курсанту, и, протянув руку, ласково, насколько мог, потрепал его по плечу.

- Извини, но скажу правду: для этой операции ты не тот боец. Я дам тебе характеристику, куда ты захочешь. Подумай, где бы тебе хотелось служить дальше, покопайся в информационной системе. Но на это задание не просись: ты нам не подходишь!

Курсант Миронов по-прежнему, не поднимая головы, негромко спросил:

- А не может быть, что вы ошибаетесь?

Ноу даже не разозлился:

- Я учу курсантов уже очень давно, - почти мягко сказал он, - и тут я никогда не ошибаюсь.

Ушастик сидел, по-прежнему опустив голову, но Ноу видел, что он часто-часто моргает. Вот же дьявол, не хватало, чтобы курсант начал ещё и плакать!

- Ну-ка, ну-ка, - нарочито бодро пророкотал сержант, - не распускай нюни!

Ноу достал служебный блокнот с персонкодами на каждой странице, накатал от руки записку дежурному и, встав, протянув листочек курсанту:

- Держи, отдашь ребятам на посту у перехода на третий уровень. Тебя довезут.

Ушастик тоже поднялся, продолжая рассматривать пол.

- Шоколадку хочешь? - совершенно искренне предложил сержант.

Он прекрасно знал, что курсантам выдают вполне достаточно и питания, и разных стандартных вкусностей, но хотелось хоть как-то посластить парню 'горькую пилюлю' отказа.

Сергей помотал головой.

- Спасибо... - пробормотал он и медленно, словно рассчитывая, что сержант передумает и пообещает его взять, поплёлся к выходу.

Ноу покачал головой и посмотрел на часы - пожалуй, ещё можно успеть сегодня к девицам, не так уж и много времени прошло, и не особо вечер-то испорчен.

У самой двери ушастик остановился и поднял глаза на сержанта - они, действительно, стали влажными. Ноу провёл ладонью по лицу, словно стирая усталость, а на самом деле скрывая невольную улыбку: ну и солдат!

- Господин сержант... вы только меня правильно поймите, пожалуйста!

- Да я всё понимаю... - начал Ноу, стараясь сразу же положить конец переходу к просьбам по второму кругу.

- Нет-нет, вы не правильно поняли... Понимаете, я... рос без отца... А мне всегда хотелось... Ну и вы мне как отец, честное слово... Я просто хочу быть рядом с вами, когда вы туда полетите...

Сержант чуть не поперхнулся - подобной тирады он просто не ожидал. Надо же - как отец, фу ты, ну ты!

- Это я-то - отец? - стараясь унять странную дрожь в голосе, спросил он. - Ты, парень, ошибаешься. Я к тебе ведь, в общем-то, строго относился, поблажек не давал, и так далее. Не выдумывай, пожалуйста!

- Я не выдумываю. И правильно, что не давали поблажек. Я всегда чувствовал, что я, ну... - Он в который раз замялся, - не вполне мужественный, вот! А у вас я за четыре месяца очень многому научился, вы из меня мужчину сделали.

Влажность у него в глазах всё полнилась - вот-вот потечёт через край.

- Мужчину! - передразнил Ноу, ласково усмехаясь. - Плохо, видать, сделал, коли ты вон разреветься готов. Мужчины не плачут! Тем более, те, кто просится на такое задание.

- Я правда очень хочу пойти туда с вами, - тихо и бесцветно сказал ушастик, снова опуская глаза. - Именно с вами.

С этим надо было что-то делать, так можно препираться до бесконечности.

- Отставить! - скомандовал сержант. - Хватит, курсант Миронов! На сегодня разговоры окончены. Приказываю убыть в расположение взвода и готовиться к отбою, до которого уже всего ничего осталось. Не успеете вернуться в казарму в срок - получите взыскание. Выполняйте, шагом марш!

Мгновение ему казалось, что ушастик расплачется, но парнишка сдержался, неожиданно достаточно чётко выпалил 'Есть!', козырнул и вышел вон.

Ноу чертыхнулся - ну надо же: как отец! Сынок выискался!

Он уже пожалел, что произнёс фразочку 'На сегодня разговор окончен' - курсант мог ещё подумать, что с ним готовы продолжать обсуждать эту тему позже.

'Впрочем, чего я-то так переживаю?' - подумал сержант.

Он вернулся в гостиную и намахнул две стопки подряд, после чего сел в кресло и вытащил пачку 'Салгана'.

Сразу включился 'прислужник' и напомнил, что хозяин сам себе обещал не курить дома.

- Да помолчи ты! - отмахнулся сержант.

В общем, впервые с ним такое - чтобы курсант вдруг сказал, что сержант Ноу ему как отец, надо же! Ну и что ему с этим делать? Всю жизнь мечтал иметь такого сыночка - плачущего, как девка, слюнтяя. Что-то сержант, наверное, с возрастом начал делать не правильно - ведь раньше ни разу никто ещё не додумался припереться перед самым отбоем и начать проситься остаться служить по его началом. Это ж чёрт знает, что, в самом деле!

Ноу взял модуль памяти, вставил его в информник, нашёл то, что требовалось, и наскоро полистал развернувшееся перед ним личное дело курсанта Миронова. Ну да, он с самого начала как-то не слишком обратил внимание на такие вещи: парень рос без отца, его воспитывала мать, есть ещё сестрёнка, младше на три года. Понятно, был бы единственный ребёнок - точно бы не стали вербовать. Тем не менее, он подписал соглашение, по которому обязуется первые 5 лет не вступать в контакты с семьёй, хотя парню и разрешили передавать домой письма и пересылать деньги.

У парнишки комплекс безотцовщины. Здесь, в СИ, подобное, разумеется, сложно представить. Нет, и в Содружестве люди живут, кто как - кто семьями, кто расходится, погибает кто-то, поэтому всегда можно найти парнишку, который формально растёт без отца, без своего, так сказать, генетического отца. Но большинство детей на старых планетах всегда воспитывается в интернатах - а там они, как в родных семьях. На планетах более новых, только обживаемых - да, часто семьи более патриархальные (Ноу сам вырос в такой семье).

Затушив окурок в пепельнице, которую 'прислужник' сразу же схватил своим псевдоподием и заменил новой, сержант налил себе ещё рюмку. Интересная штука, всё-таки, человеческая психика! Сколько бьются, а до конца сами себя понять не могут - что уж там говорить о психике альтеров?

Вот он сам - как ему хотелось в своё время сорваться из казавшегося тихим и размеренным мира спокойной Ольвизы, убежать в дали космоса от этих полей, засеянных злаками и от пастбищ со стадами. Убежал, провёл почти шестьдесят лет вне дома - и вот, тянет именно к тому, от чего в юности воротило!

Впрочем, вся эта философия совершенно не вовремя: через неделю ему предстоит такое, чего пока и понять до конца невозможно, и надо быть в форме, прежде всего, в психической форме, а не предаваться сантиментам и копаниям в мусоре собственной памяти. Вот закончится всё успешно - тогда можно будет и ферму завести, и...

'Стоп! Ни о каких фермах больше не думать!' - приказа себе Ноу. - 'Надо спокойно довести последние штрихи подготовки парней, мне с ними высаживаться на этой, чёрт бы её побрал, Клахнок-та'.

Ну а что же с ушастиком-то что делать? Ноу намеревался его не брать ни в коем случае - что, теперь после его соплей и хлопанья глазками передумает, что ли? Да ведь для его же блага нельзя брать парня на эту вылазку - ещё ухлопают размазню.

Впрочем, впрочем, впрочем... Если быть предельно объективным, не столь уж ушастик плох на общем фоне. В принципе, он тянул на достаточно твёрдую четвёрку - стоило признать, что по сравнению с тем рохлей и неумехой, которого сержант увидел четыре месяца тому назад, парень добился большого прогресса. Может, пусть отправляется? Ведь если всё будет хорошо, то этот землянин Миронов получит огромный шанс для военной карьеры в Содружестве, а так, получается, что Ноу ему кислород перекрывает загодя. Даже не понятно, что делать...

Но, поди ж ты - сын выискался! Сынок!..

Сержант налил ещё и выпил. К девкам отправлять оказалось уже поздно, поэтому Ноу просто принял душ и лёг спать, с печальной ухмылкой подумав, что ещё каких-нибудь лет пять тому назад он бы точно ночевал не дома. Стареете, сержант Транас Ноу, да?

 

х х х

 

На планету их сбрасывали на челноках новейшей конструкции с новейших штурмовиков. Корабли выходили из гипера прямо в атмосфере на высоте каких-нибудь десяти километров - от такой точности аж мороз подирал по коже, если представить, что произойдёт в случае отказа системы контроля локальных пространственных метрик.

Насколько доносила разведка, камалы подобных систем пока не имели, как не имели они и технологии ТКП - 'точечного коллапса пространства', так что атака должна была стать полной неожиданностью. Правда, противник продвинулся значительно дальше СИ в ментальном программировании и в том же скоростном клонировании, а иначе бы и этой спецоперации не потребовалось.

Штурмовики сбросили челноки десанта, и сразу же нырнули в гипер: челноки имели собственные модуляторы пространства и могли, как минимум, однократно выпрыгнуть из обычной метрики туда, где их должны подобрать после завершения операции.

Одновременно на орбитальную станцию, прикрывавшую Клахнок-та, провели мгновенная массированная атака с применением трёх рейдеров, оборудованных генераторами ТКП - они замкнули станцию в непроницаемую сферу, чтобы экипаж не успел послать сигнал тревоги. К счастью, на орбите крутилась всего одна станция, замаскированная под исследовательский и ремонтно-спасательный комплекс. Камалы старались соблюдать конспирацию: наличие заметной группировки в районе планеты сразу привлекло бы к Клахнок-та внимание соответствующих служб Содружества, а так люди долгое время даже не догадывались о происходящем здесь.

Командовал высадкой лично генерал Ленток, и данный факт придавал Ноу дополнительный стимул. Кроме того, сержант не сомневался, что там, где присутствует генерал - всегда победа.

Ноу просто преклоняюсь перед этим командиром! Никогда не подумаешь, что в этом невысоком сухощавом человеке кроется такая сила - и сержант бы не подумал, если бы не оказался когда-то вместе с генералом в заварушке на Алсбере.

Челнок затормозил подушками силового поля у самой поверхности, выпустил опоры и весь взвод сержанта Ноу как горошины посыпался из его чрева, разворачиваясь цепью и занимая позицию для броска по каменистой равнине. Этот приём отрабатывался на занятиях много раз, и Ноу только порадовался, что все бойцы, даже ушастик, действовали сейчас предельно слаженно. Кроме его парней с ними бежал десяток киборгов - они нужны на самых опасных участках - этакие смертники, пробивающие дорогу грудью.

Генерал Ленток оставался на единственном штурмовике, не ушедшем в гипер. Там же вместе с генералом находился сейчас и доктор Лю Чуань, готовый придти на помощь любому раненому.

Штурмовик пока завис километрах в ста над поверхностью, скрытый режимом невидимости и, вдобавок, морозной хмарью, конденсировавшейся здесь в тропопаузе. Эта плотная дымка не позволяла видеть даже звёзды, не то что треугольник боевого корабля. Однако она неплохо рассеивала свет двух естественных спутников планеты, так что на поверхности полного мрака не было, хотя до восхода местного светила на данной долготе и широте оставалось ещё где-то около двух часов.

- Сержант Ноу! - зазвучал в ауре связи или по-простому, в аэске, голос генерала Лентока, - быстрее выдвигайтесь вперёд и подрывайте ворота с вашей стороны!

Накануне всему командирскому составу учебной базы объявили о предстоящем повышении званий - сразу через несколько! Но пока под защитным костюмом последней модели на Ноу всё ещё красовалась рубашка с сержантскими погонами - не успели приготовить обновку.

Ноу проорал 'Есть!' и начал подгонять бойцов.

Впереди, метрах в двухстах маячили скалы, где под навесом мощного карниза, расположены ворота основной базы-лаборатории, пока не просматривалось никакого движения. Ничего удивительного - вряд ли противник хоть что-то успел понять.

После разговора с Сергеем, Ноу не возвращался к теме, будет включён парень в отряд высадки или нет, но когда дело дошло до зачтения фамилий, сержант огласил весь список, даже не сделав паузы на словах 'курсант Миронов'.

Сейчас ушастик бежал третьим справа от него.

Странное дело: как ни совершенствуются средства уничтожения, всё равно в большинстве случаев последнее слово всегда остаётся за личным составом, за живым солдатом. Когда речь идёт просто о том, чтобы 'стереть с лица земли' или даже с 'лица космоса' - ну, скажем, планету уничтожить и тому подобное, то, вопросов нет, всё ужасающе просто. Вывалилась из гипера экседра, шарахнула коллапс-бомбами - и нет планеты. Если надо лишь поверхность выжечь, тут набор 'инструментария' вообще огромен. А вот если эту планету требуется просто от врагов очистить или чего-то тонкое там организовать, например, живьём кого-то взять, разрушая как можно меньше и так далее - тут без солдатиков, не обойтись. Только их грубыми ручонками можно достичь тех 'деликатных' целей, которые, зачастую, ставит командование. И, естественно, жизнями конкретных ребят заплатив.

Когда требуется сжечь планету, как-то не принято разбираться в отдельных именах среди миллионов сожжённых. А вот когда бежишь с двадцатью конкретными человеками, в обучение коих душу, можно сказать, вкладывал, то гибель каждого из них становится для тебя неким подобием личной смерти. Если ты сам, разумеется, не зачерствевшее бревно. Когда ощущаешь свою сопричастность с парнями, которых пестовал и учил всему, что знаешь сам, не можешь бросить или забыть ни одного из них.

Более того - не бросишь вообще любого солдата, своего брата по крови, если знаешь, что воюешь против каких-то крыс или пернатых уродов. Точно так же когда-то не бросил Ноу и ещё с десяток изувеченных бойцов полковник Ленток.

 Все эти мысли крутились у Ноу в голове, пока он бежал к скальной гряде. Ворота в помещение лабораторного комплекса представляли собой толстенные металлические плоскости высотой метров пять - не слишком громадные, но и не маленькие. Пробить их собирались элементарно, из усиленного гравитационного индуктора - Сирано Итон, чёрный парень из земной страны США, тащил один такой на плече.

Но требовалось решить задачу более аккуратно: снаряд из мощного индуктора прошьёт и ворота, и всё, что за ними находится, причинив огромные разрушения внутри. Можно, конечно, отрегулировать мощность, но не оставалось времени определять толщину створок, а требовалось добыть все возможные доказательства в сохранности. Поэтому придётся действовать почти ювелирно - старым добрым лазером.

На атмосферных планетах использование мощного режущего лазера - задача технически непростая: в зоне действия луча возникала сильная ионизация воздуха, приводящая к опасным электрическим разрядам, но отряд Ноу располагал специально сконструированной установкой. Магнитное поле направленного действия гасило пробои и оно же одновременно 'сдувало' образующуюся в точке резки плазму, снижающую эффективность луча.

Сержант подбежал к воротам, которые оказались заблокированными изнутри, и рассредоточил людей вокруг, как того требовала схема, отработанная на занятиях. Вперёд выбежали с резаками Шмаков и ещё один парень из лоранов. Ясное дело, так чуть дольше, чем из индуктора долбануть, но через минут десять ворота оказались вскрыты, и осталось только свалить прорезанную часть створок выстрелом на малой мощности.

По аэске Ноу сообщили, что вторая западная от них группа тоже вскрыла ворота, и врывается в помещения базы с другой стороны. Остальные отряды зачищали разбросанные тут и там по планете посты ратлов, чтобы никто не ушёл.

Сержант не стал сразу же ронять прорезанные створки, а приказал всем залечь и только после этого дал команду выстрелить.

Куски ворот упали, и изнутри тут же застучали пулемёты ратлов. По звуку выстрелов и по тому, как пули рикошетировали от камней, Ноу сделал вывод, что это работали обычные пулемёты, правда, очень крупного калибра, скорее всего, так называемый тип ПС, выпускаемый в Федерации Камал. Не самое мощное стрелковое оружие, но попадание целой очереди из него может забрать процентов десять энергии защитного костюма. Слава богу, что камалы, видимо, не передавали ратлам индукторного стрелкового оружия, а то нападавшим пришлось бы куда сложнее. Хотя в таком случае налицо бы имелся факт предоставления запрещённых военных технологий, за который можно привлечь к ответственности на пленуме ГС. 

 В проём выпустили несколько самонаводящихся ракет, после чего пулемёты захлебнулись. Двое киборгов, как и планировалось, побежали вперёд, прикрываясь силовым экраном. Остальные должны двигаться за ними конусом, прицельно расстреливая недобитых защитников коридора.

- Вперёд! - заорал Ноу и кинулся за киборгами, стараясь поспевать впереди своих бойцов.

Избежать повреждений, всё-таки, не удалось, и ракеты покорёжили много чего, хотя, конечно, без зачищающей атаки нападавшим пришлось бы туго в ограниченном пространстве тоннеля.

Широченный, раза в два шире проёма ворот коридор с наклоном уходил вглубь скалы. Вдоль всей длины, насколько хватало глаз, частично горели потолочные светильники, создававшие вполне приятное желтоватое освещение - глаза ратлов воспринимали примерно ту же область спектра, как и глаза людей.

Прямо поперёк коридора застыли два тяжёлых бронетранспортёра камалов, уничтоженные ракетным залпом. Имелись данные, что камалы модифицировали кабины экипажа, чтобы машинами могли управлять ратлы, и, скорее всего, внутри поджарились не главные противники СИ, а именно 'птички'. Впрочем, времени проверять, кто там сидел, не было - по внешнему виду машин ясно читалось, что живых внутри не осталось.

Отряд уже отбежал метров пятьдесят от ворот, как снаружи что-то гулко и протяжно ухнуло. Пол колыхнулся, словно люди стояли на палубе небольшого кораблика, подброшенного на сильной волне - почти никто не устоял на ногах. Труба тоннеля застонала, и ещё несколько светильников лопнули, разлетевшись брызгами плафонов, но большая часть пока горела, а вот в дальнем конце свет мигнул и погас.

Это было паршиво: на освещённом участке люди оставались, как на ладони. Впрочем, в костюмах имелась система слежения, действовавшая в любых условиях. Ноу быстро проверил - в темноте впереди пока никакого движения не наблюдалось.

Снаружи в разрезанные ворота откуда-то полилось голубоватое зарево. Мгновение сержант пребывал в замешательстве - подобный вариант в сценарии не рассматривался, - а затем вызвал штурмовик генерала. Выли и улюлюкали помехи, сквозь которые прорвался голос Лентока.

Ноу доложил обстановку на входе в тоннель. Генерал приказал двигаться дальше и, во что бы то ни стало, выполнить задачу. На вопрос, что случилось, он посоветовал пока не загружать себя лишними проблемами.

- Это теперь моя забота, сержант, как вас потом вытаскивать! А вы действуйте, лаборатория должна быть законсервирована любой ценой, документы добыты в максимальном объёме!

Несмотря на приказание генерала, Ноу всё-таки добежал до проёма ворот и осторожно выглянул наружу. Зрелище предстало малоприятное: огромное неправильной формы пятно уходило в даль на километр, не меньше, а разбросанные тут и там крупные, в пару человеческих ростов валуны, медленно оплывали, словно тающее мороженное. Язык светящейся почвы вытягивался в направлении входа в тоннель и заканчивался всего метров за сто до него.

Сержант понял, что произошло: каким-то образом защитники лаборатории или кто-то, кто пытался придти к ним на помощь извне, взорвали на равнине нуль-бомбу. Сработал ли это заложенный фугас, который проморгала разведка, или же снаряд выпустил какой-то вражеский космолёт, сказать не представлялось возможным. К генералу Лентоку за пояснениями Ноу сейчас обращаться не решился - тот недвусмысленно отдал приказ действовать, не взирая ни на что.

Зато Ноу понял, что имел в виду генерал, сказав, что вытаскивать их - теперь его забота: в зоне голубого свечения вместе с валунами таял корпус их челнока.

Выругавшись, сержант побежал назад и кратко обрисовал положение и задачу с учётом произошедшего. Вполне возможно, что западная группа подверглась такой же атаке, и ещё неизвестно, как там всё закончилось: скала и помехи от взрыва пока не давали возможности установить связь с западным взводом.

Люди включили приборы наблюдения и начали осторожно продвигаться вперёд. Ситуацию немного упрощало отсутствие в стенах тоннеля каких-либо боковых дверей и проходов: приборы не показывали скрытых полостей. С одной стороны, не так удобно в случае чего занимать оборону, но никто не атакует с тыла.

Примерно через сто метров затемнённого участка тоннель раздвоился. Согласно имевшимся данным, к лабораториям вёл правый отрезок. Левый коридор выходил к системам жизнеобеспечения базы, энергоустановкам и помещениям охраны. Важны были оба направления, и Ноу разделил отряд. Ровно половину личного состава под командованием младшего сержанта Мастаны он отправил налево, а сам двинулся по правому коридору, который пока оставался столь же уныло-однообразным, как и входной тоннель.

Так они двигались вперёд достаточно долго, не встречая никакого сопротивления. Но Ноу знал, что подобные простые варианты всегда слишком обманчивы: взорвали же охранники лаборатории нуль-фугас на месте посадки челнока, а разведка, между прочим, даже не предупреждала о такой возможности.

Это стало вызывать у сержанта нехорошее предчувствие, но пока всё действительно шло сравнительно гладко, не считая той 'мелочи', что они остались без транспорта для отхода, и уже понесли потери в виде экипажа челнока. Впрочем, забрать взвод легко мог и штурмовик генерала, хотя - кто его знает, что теперь значит 'легко'?..

Ещё один пост встретил их метров через триста - груда наваленных керамо-полимерных блоков, за которыми снова стояли простые пулемёты. Вообще система охраны сержанта удивляла, альтеров трудно понять: вот будь его воля, Ноу поставил бы в подобном лабораторном комплексе глухие переборки-шлюзы и систему тревоги, блокирующую определённые зоны. Любой нападающий потратил бы кучу времени, преодолевая заблокированные двери!

Здесь же ничего подобного не наблюдалось! Или ратлы (а точнее, их хозяева, камалы) оказались настолько тупы, что не предвидели подобного вторжения, или... Тот же Ленток всегда предупреждал починённых от отношения к противнику как к дураку. И Ноу могу заверить: камалов дураками называть не стоило. Они, возможно, мыслили иначе, чем люди, но это был хитрый и умный противник.

С пулемётными гнёздами отряд разделался быстро, а за ними прямо за поворотом коридора находился первый шлюз. Люди взломали заслонку тем же лазерным резаком и ворвались в святая святых этой секретной базы - непосредственно лабораторный корпус.

Отдельных охранников ратлов уничтожили, а персонал, пару десятков учёных и техников, заставили построиться вдоль стены. Среди них оказалось и четверо камалов, которые нервно скалили свои крысино-собачьи морды. Один из камалов начал трясти дипломатическим удостоверением и стращать всеми карами Галактического Совета за вторжение на суверенную территорию, но Ноу изъял документ и пригрозил прострелить башку альтеру, если тот не замолчит.

Тут же удалось установить связь с западным подразделением, занимавшимся центром обучения клонов и со второй половиной отряда, зачищавшим технологические помещения и отсеки охраны базы. Там всё прошло чётко: десантники не потеряли ни одного киборга, ни, тем более, ни одного человека! Имелось несколько попаданий в личный состав, но резерв защитных костюмов ни у кого пока упал более чем на 10-15 процентов.

Ноу не мог нарадоваться на своих ребят, особенно на землян: все действовали сосредоточенно, словно работали на подобном задании не в первый, а в двадцать первый раз. Никакой чрезмерной злобы или истерии победителя, что часто наблюдается у новичков, обрабатывающих чужаков - все деловиты и точны, словно те же киборги.

Даже ушастик его удивил: Ноу несколько раз успевал бросить взгляд в его сторону. Заметно было, что застёгивание наручников на пернатых лапах ратлов или шерстистых у камалов вызывает у парнишки некоторое замешательство, но вряд ли глаз, чуть менее опытный, мог бы это определить.

Специалисты по ТКП-технологии с помощью десантников установили 'консерваторы' и подготовили к фиксации всю лабораторию вместе с конвейерными чанами, где из сгустков биорастворов формировались человеческие тела разной степени готовности. Все документы, которые противник не успел уничтожить, сложили в бронерацен и, сковав пленных молекулярными цепями, повели на выход.

Трое специалистов остались готовить аппаратуру ТКП к включению. Всё шло донельзя гладко, но у сержанта в душе словно какой-то червяк шевелился, и поэтому Ноу всё время подгонял ребят и пленников быстрее уносить ноги из этой клоаки. Почти бегом они добрались до выхода из лаборатории, и вдруг ожила аэска.

-- Транас! - кричал генерал Ленток. - Немедленно покидайте базу и займите оборону! Нас атакует крупное подразделение штурмовых кораблей камалов. Поднимаю корабль на орбиту для перегруппировки, вызываю эскадру из гипера...

В канале связи заулюлюкало, и возник целый водопад помех - явно искусственного происхождения.

Ноу остановил группу как раз у блок-поста перед поворотом в лабораторию и вызвал по локальной связи тройку 'консерваторов'. Собственно, вариантов оставалось не много. Сержант надеялся, что штурмовики на орбите справятся с нападавшими, хотя в зависимости от численного соотношения это может занять некоторое время.

Камалы же, вне сомнения, будут стараться не допустить получения неопровержимых доказательств их секретной деятельности. Для этого какая-то часть будет прорываться и атаковать отряды, высадившиеся на поверхность планеты. Если включить 'консерваторы', людям волей-неволей придётся покинуть эти тоннели - или же дать ТКП-полю убить себя. В принципе, выбираться из хорошо укреплённого тоннеля на открытую местность - почти самоубийство, там отряд, рано или поздно, перестреляют, как уток на охоте, если штурмовики СИ вовремя не придут на помощь. Оставаться внутри лабораторного комплекса можно только не включая 'консерватор', но если камалы ворвутся сюда, то тогда они получать возможность замести все следы.

В общем, включить на базе генератор ТКП и выйти на поверхность было равносильно почти неминуемой гибели. Это самое 'почти' давало мизерный шанс, который стоило использовать. Ясно, что пленные только обуза - хорошо бы доставить живых свидетелей, но... Под шквальным огнём они всё равно погибнут первыми: у них нет защитных костюмов. Поэтому из двух зол выбирают меньшее.

Ноу отправил колонну пленных назад, приказав Шмакову засунуть их всех в зону действия 'консерватора' - не хотелось быть явным убийцей, но на войне как на войне.

Сам сержант с остатками отряда направился к выходу. Подоспели они как раз вовремя - челноки камалов уже высаживали десант.

Из-за сработавших фугасов, рядом с входом в лабораторный комплекс смог пуститься только один челнок, и отряд прямо на бегу открыл огонь из всех видов оружия, сейчас уже не стесняясь в применении индукторов. На десантных челноках нет мощного защитного поля, да и при высадке десанта его приходится отключать со стороны десантного шлюза, а сейчас шлюз оказался направлен как раз ко входу в тоннель.

Челнок исчез во вспышках разрывов, как и весь десант альтеров - а корабль такого класса брал голов 30. Взрывная волна саданула и в тоннель, поэтому людям пришлось броситься на пол, несмотря на верных киборгов, прикрывавших их силовыми щитами.

Рассредоточившись у входа, отряд поджидали возвращения Шмакова и техников, одновременно обстрелом прижимая к земле высаживавшиеся поодаль десанты. Всего челноков камалов оставалось шесть - два сели сравнительно недалеко к западу, метрах в четырёхстах, почти на краю растёкшегося голубого пятна нуль-фугаса, остальные подальше, где-то в километре. Из мощного переносного индуктора, доведя напряжённость поля до максимума, Итон подбил ближайший из челноков, который не успел полностью включить свою защиту, но остальные, закрывшись дымками силовых полей, ушли за дальние скалы.

Сержант прикинул, что камалы высадили голов девяносто, не меньше. По роившимся вдали над скальной грядой челнокам читалось, что и западный вход активно атакуют, так что противник располагает достаточными силами.

Тем временем вернулась группа Шмакова, доложив, что всё в порядке, и генератор ТКП вот-вот сработает. У входа в тоннель людей вряд ли могло достать фоновым полем, но, тем не менее, Ноу приказал рассредоточится в скалах чуть поодаль от разрушенных ворот.

Связи с эскадрой по-прежнему отсуствовала - камалы применили сильную систему подавления. Отряд имел и обычные передатчики электромагнитных волн, но эта техника позволяла на приличном уровне поддерживать связь лишь между членами подразделения - Ноу не мог вызвать по радио даже западную группу.

Ситуация прорисовывалась кислая. Если камалы высадят ещё десанты, то смогут начать подтягиваться к входам в лабораторный комплекс. Их челноки уйдут, освобождая место штурмовикам, и если эскадра СИ не сможет вмешаться, то людей выжгут в этих скалах.

Своим бойцам Ноу приказал экономить боезапас и стрелять как можно точнее: индукторы прекрасное оружие, но потребляют много энергии. Пару-тройку раз можно ещё выстрелить из лазера на полной мощности, правда, это может быть опасно и для самих стреляющих из-за ионизационных разрядов. Обычное огнестрельное оружие с учётом индивидуальной брони камалов, большого эффекта не даст. Хотя, конечно, придётся использовать и его - хватило бы боеприпасов!

Через систему слежения бронекостюма Ноу хорошо видел, как десант камалов, укрываясь за скалами, начал разворачиваться в их строну. Как сержант и предполагал, все челноки противника ушли за низко висевшие облака, и на мгновение воцарилась странная тишина. Картина могла бы показаться совершенно безжизненной, если бы не валявшиеся в поле зрения покорёженные створки ворот лабораторного комплекса, обломки уничтоженного челнока и не голубое свечение на равнине.

Ноу постарался оценить обстановку - уже в который раз за последние пятнадцать минут. Ясное дело, что коли штурмовики СИ не вычистили десант камалов загодя, значит, они просто не могли этого сделать. Каким образом камалы прознали про готовящуюся операцию и умудрились перебросить сюда приличные силы - это сейчас вопрос десятый. Хотя, судя по всему, информацию они получили, что называется, в горящем режиме: в противном случае никто бы не дал возможности людям так легко здесь высадиться, несмотря на все новейшие технологии! А фугасы, похоже, заложили давно - разведчики опростоволосились. Можно их материть хоть до хрипоты, но и такое случается, накладок почти никогда избежать невозможно, особенно при операциях против столь засекреченных объектов.

В общем, вариантов мало. Лабораторию законсервировали - сержант надеялся, что и западная группа тоже сделала своё дело. Это уже здорово - если кто-то сможет, конечно, сообщить о результатах, куда следует. Что касается судьбы штурмовых групп, то эскадра на орбите либо сможет забрать их отсюда, либо не сможет. Во втором случае людям останется только 'порезвиться', отстреливаясь от десанта камалов, пока хватит боеприпасов, а потом пустить себе пулю в лоб. Правда, в этом случае не будут доставлены ценнейшие документы - этот небольшой чемоданчик лежащий у сержанта за спиной в бронированном ранце.

У Ноу мелькнула странная мысль: вот, поди ж ты, как там бывало в войнах далёкого прошлого Орхана или бывает в нынешних войнах на тех планетах идентичных, кто ещё пока не входит официально в Содружество? Например, воюют две страны - а ведь и там с обеих сторон люди! Насколько же им, дьявол побери, проще: там противник практически свой, такой же как ты, в случае чего, можно и в плен сдаться, наверное, а к камалам или ратлданам, да ещё в подобной обстановке сдаваться бессмысленно.

Впрочем, сержант тут же вспомнил, как Сергея Миронова избивали в его земной армии такие же земные парни, как он сам. Получается, чем те ублюдки лучше камалов?!

Он отмахнулся от подобных мыслей - сейчас это лишнее! Факт понятен: для нынешнего противника люди - альтеры, так же, как и они для людей, и пощады не будет никому. Бойцы - не какие-то дипломаты высокопоставленные или что-то вроде того, они - простые солдаты, обменивать их никто не станет. Скорее всего, с учётом реалий, всё, кого возьмут в плен живыми с достаточным количеством сохранившихся тканей, пойдут на создание клонов, которых камалы потом будут пытаться забрасывать на разные планеты Содружества. Значит, для людей существует только один вариант - даже не пуля, а вон он, мигает в правом нижнем углу дисплея шлема: индикатор капсулы самоликвидации костюма. Чтобы камалам ничего не осталось...

За облаками что-то полыхнуло и мутно-бежевая пелена, покрывающая местное небо, озарилась неожиданно красивым жёлтым заревом с пурпурно-красными отливами. Аудио-система костюма передала рокочущий звук, и сияние сместилось куда-то на местный восток, скрывшись за однообразным горным массивом, возвышавшимся в той стороне. Где-то на орбите продолжался бой, от которого зависела судьба всех высаженных отрядов.

Ноу коротко напомнил бойцам, что от них требуется, если события развернутся определённым образом. Все всё понимали, и даже ушастик энергично кивнул - он лежал за выступом скалы метрах в пяти от сержанта.

Молодцы, ребята, лишних вопросов никто не начал задавать, даже бывшие штабисты - сопланетчики Ноу, и вельты. Трое специалистов по ТКП-технологиям тоже сжимали свои пистолетики - эх, попали ребята в переделку, и сержант приказал выдать им запасные индукторы.

Камалы приближались. Видимо, их флот перебрасывали сюда тоже налегке - ведь в противном случае могли бы придать какую-то бронетехнику, и тогда силы оказались бы просто подавляюще неравными. А пока люди могли ещё неплохо огрызаться. Пока.

Хорошая штука новый индуктор ИГ-14. Ноу отлично знал прежнюю модель ИГ-10, 'иголка', как его называли в обиходе, и новый уже обозвали так же. ИГ-14 отличается системой прицеливания и скоростью пули - девяносто километров в секунду. При весе в 4 грамма она сгорела бы в атмосфере за мгновение, но спасает вихревое гравитационное поле, закрученное вокруг и сохраняющееся одну сотую секунды. Потому эффективная дальность стрельбы из ИГ-14 - чуть меньше километра, а последствия попадания ужасны: защитное поле того же челнока сразу расходует 1-2 процента энергии средней силовой установки, а стандартный бронекостюм камалов выдерживает не более двух-трёх попаданий.

Сержант приказал беречь заряды 'иголок' для более короткой дистанции, а пока обстреливать атаковавших из обычного огнестрельного оружия - по пресловутому соотношению 'цена/качество' ничего лучше для атмосферных планет не смогли придумать. Лазер Ноу тоже пока приберёг - чего зря тратить энергию на пробой воздуха?

Два снайпера отряда - вездесущий Шмаков и паренёк из лоранов - взялись за дело: методично всаживали в броню то одного, то другого высовывавшегося из-за камей камалов бронебойные пули. Костюмы успешно их отклоняли, но каждое попадание уносило какие-то доли процентов защиты и, значит, работало на людей.

Отряд выпустил все оставшиеся ручные самонаводящиеся ракеты, и Ноу злорадно усмехнулся, отметил, что пяток камалов распластались неподвижными после попаданий. Многих, вне всякого сомнения, серьёзно ранило, и они отползали, выходя из боя.

Выбрав одного из перебегавших от скалы к скале врагов, который действовал не слишком расторопно, Ноу выстрелил из 'иголки'. Попал - чужой упал на спину, и сержант уже, было, подумал, что снял его с одного выстрела. Но через несколько секунд камал поднялся и совершенно по-человечески помотал головой, приходя в себя. Система поддержки в его бронекостюме, очевидно, впрыснула обезболивающее, и чужой, уже окончательно придя в себя, рванул в укрытие.

Ноу выстрелил повторно, заодно проверяя ТТХ оружия и бронекостюм противника. И во второй раз камал начал подниматься, только уже совсем неуверенно. Третий выстрел - и чужого буквально порвало пополам вспышкой - силовая броня исчерпала возможность противостоять 'иголке'.

Из-за облаков вынырнули три точки - компьютер брони сразу опознал челноки камалов. Они, видимо, пополнили энергозапас на корабле-матке на высокой орбите и сейчас шли на поддержку десанта. Это, конечно, не штурмовики, но кое-какое вооружение стоит и на челноках. Но, тем не менее, то, что камалы посылали сюда челноки, свидетельствовало, что сил у них не так много, и основная их часть завязана в поединке с эскадрой СИ.

Сержант приказал выбрать максимально глубокие укрытия под скалами и одновременно стараться вести огонь по челнокам: те сами должны стрелять по нам и, значит, будут открывать силовое поле.

Неожиданно челноки исчезли - камалы включили 'невидимки'. Это сильно расходовало бортовой запас энергии, но теперь противник мог зайти на укрытия отряда и ударить с самой неожиданной стороны.

Правда, чтобы начать вести огонь, им всё равно придётся 'невидимку' отключить, равно как и защитное поле, и если успеть дать залп из индукторов, челнок можно вывести из строя, если не уничтожить полностью. Кроме того, объекту, укрытому 'невидимкой', нужно самому как-то следить за местностью, поэтому всегда есть некоторое число датчиков, выдвигаемых за границы поля невидимости. Системы наведения костюмов могли обнаруживать эти 'дыры' в защите противника, что позволяло при должном умении обнаруживать место положения скрытой боевой машины.

Киборгам Ноу приказал прикрывать людей до последнего, поддерживая энерго-щиты.

Все вертели головами по сторонам, и только Шмаков и Рикас продолжали вести огонь по десанту камалов, сдерживая, насколько возможно, его продвижения к позициям взвода. Они же, теперь по приказу сержанта Ноу, выставив из-за скалы активный элемент лазера, периодически выпускали импульсы по десанту камалов, даже особо не целясь: электрические разряды от лазерного луча могли наносить небольшие повреждения на расстоянии нескольких метров от его направления.

Челноки вынырнули из невидимости, произвели залп и тут же снова скрылись. Из поля 'невидимки' выставляется ограниченное число датчиков, поэтому точность наведения оружия не может быть высокой, а кое-кто из бойцов засёк челноки заранее и успел тоже выстрелить в ответ - правда, никто не понял, достигли ли выстрелы цели.

Энерго-щиты сделали своё дело - личный состав почти не получил повреждений, чего нельзя было сказать о самих 'железных парнях' - их защита похудела более чем на 10 процентов у каждого, а один киборг потерял даже 23 единицы.

Тем не менее, два человека потеряли по 5 и 8 единиц защиты соответственно - сержант видел эти данные на своём командирском мониторе. Остальные отделались одной-двумя единицами, а кое-кто, включая его самого, вообще не получили попаданий. В данных на ушастика значилось 'броня - 100%', и это вызвало у Ноу особое удовлетворение: сейчас он, как никогда раньше жалел, что согласился взять парнишку на эту операцию. Почему-то сержант по-прежнему считал, что Сергей Миронов - наиболее уязвимая фигура в подразделении.

В любом случае положение складывалось не завидное: если не придёт помощь, всех, рано или поздно здесь положат. Для камалов важны два момента: снова восстановить контроль над территорией лабораторного комплекса и захватить кого-то из людей живыми - как доказательство нападения военного соединения Содружества на 'мирную' базу ратлов.

В лаборатории им, как минимум, потребуется уничтожить следы работы по клонированию людей - конечно при условии, что в штабе операции узнают о включении 'консерваторов'. Если же эскадра не смогла отправить сообщение о выполнении этой стадии операции, то все усилия пошли насмарку: не располагая точными сведениями о консервации лаборатории и без документальных доказательств, руководство СИ вряд ли решится делать официальное заявление и открыто требовать расследования. Камалы тогда полностью в выигрыше!

Вообще, если они успели атаковать суперзасекреченную эскадру СИ, это может означать, что Содружестве есть предатели, и находятся они достаточно близко к верхушке. Впрочем, сейчас это не самое главное. Ноу очень надеялся, что генерал Ленток успел отправить сообщение либо по скоростной связи, либо послать какой-то из кораблей с донесением. Тогда задача десанта - продержаться как можно дольше, не позволяя камалам войти в лабораторию, и, возможно, кое-кто из людей даже выживет.

Челноки снова выскочили из невидимости и атаковали. На этот раз досталось парню лорану по имени У-шиа - командирский монитор сержанта показывал поражение в 34 процента, это уже опасно. Ноу приказал бойцу отойти глубже под прикрытие скал и сосредоточится на обнаружении челноков, готовящихся к новой атаке. Сам же он выпустил ещё два заряда из 'иголки' по методично придвигающейся к ним цепи камалов.

С одной стороны позиция получалась не так плоха - с востока и севера взвод сержанта прикрывал горный кряж, и летательные аппараты камалов не могли точно примериться для атаки с этих сторон, а, заходя с запада, они оказывались на лини огня между людьми и наступающими, что немного облегчало задачу оборонявшимся. Оставалось неприкрытым одно южное направление, и за ним стоило следить особо.

Вдали с западной стороны из-за облаков вывалилось чёрное овальное тело, и Ноу узнал транспорт камалов. С одной стороны это лучше, чем если бы появился штурмовик - транспорты имеют более слабое вооружение даже по сравнению с челноками. Но на таких кораблях стоит серьёзная пассивная защита, и на них доставляют на поле боя технику и личных состав. Значит, камалы настроены очень решительно. С одной стороны можно немного порадоваться: скорее всего, эскадре СИ удалось отправить сообщение о консервации лаборатории, и тем ценнее становятся теперь данные в ранце за спиной у сержанта.

Но то, что противник столь спокойно сажает транспортный модуль, свидетельствует, как минимум, что эскадра серьёзно связана манёврами на орбите и помощи им вряд ли дождаться. Ноу попробовал снова окунуться в ауру связи, но везде властвовали помехи, а простой рации, естественно, не хватало.

Тем временем челноки снова атаковали, и на сей раз у них получилось удачнее всего: двоих из киборгов полностью вышли из строя, а весь личный состав получил от 3 до 8 единиц повреждений брони. Если так дальше пойдёт, всё закончится через полчаса, а с учётом выползающих из брюха транспорта танков, люди уже почти покойники: на машинах стоят мощные индукторы, и вдобавок в каждой из них сидит ещё и десять человек десанта - подавляющее превосходство.

Четыре танка камалов развернулись цепью и поползли в строну укрывшихся за скалами людей.

Выматерившись, Ноу ещё раз проверил боезапасы у всего взвода - не густо: по 15-20 выстрелов к индукторам, не больше. Много пока обычных бронебойных патронов, есть взрывчатка, но это скорее для забавы, и если задержит наступающих, то лишь чуть-чуть.

Похоже, выход оставался один - всё-таки отступать в лабораторию, баррикадировать тоннели взрывами и дожидаться, что, возможно, командование СИ предъявит камалам ультиматум. Тогда сюда пришлют комиссию Галактического Совета и если люди к тому времени будут живы, то смогут предъявить документальные доказательства...

Однако Ноу чрезвычайно опасался, что командование в подобной ситуации, не будучи уверенным, что документы удалось сохранить и что лаборатория надёжно законсервирована, не решится выдвигать требование созыва комиссии. Если так, то все потери окажутся напрасными.

Словно в подтверждение этих мыслей рядом с первым транспортным модулем начали приземляться ещё два.

Сержант чуть не застонал от бессильной злобы, но почти в этот же момент краем глаза заметил какое-то свечение за облачным слоем и решил, что снова падает подбитый корабль, но ошибся.

Мутная пелена вверху расступилась, и с неба свалились два угловатых диска, светящикся пурпурно-фиолетовым - штурмовики СИ, прикрытые вуалями защитных полей. Они спикировали метрах в трёхстах от людей почти на краю зоны, поражённой нуль-взрывом. Один штурмовик ещё на лету выпятив амортизатор-опоры, плюхнулся на остывающий лоскут каменистой равнины у скал, второй же завис над ним. В сторону разворачивающихся цепей камалов ударили жгуты ракетных трасс и молнии импульсов из индукторов.

Ноу на мгновение замер, радуясь и одновременно ломая голову, зачем один из штурмовиков сел, ведь логичнее было бы атаковать нападавших, маневрируя вместе.

Свечение силового поля на севшем штурмовике погасло, и в аэске через обычную радиосвязь прокричал знакомый голос:

- Сержант Ноу, вижу показания датчиков, вы живы! Немедленно выводите взвод! Приказываю всем немедленно выдвигаться для посадки на борт!

Не вполне ещё понимая, что точно случилось, Ноу крикнул 'Есть!'

- Сержант, - продолжал генерал Ленток, - одновременно докладывайте обстановку! Документы собраны, вы их сохранили?

- Так точно! Но, мой генерал, ваши штурмовики могут уничтожить нападающих, и тогда мы...

- Не рассуждать, сержант! У нас на орбите осталось только три штурмовика, они ведут бой с существенно превосходящими силами противника. Западная штурмовая группа уничтожена. Взрывайте, к чёртовой матери вход в тоннель, это хоть немного их задержит. Документы должны быть на борту, слышите? Я ко всему личному составу обращаюсь, кто меня слышит! Всем двигаться как можно скорее к кораблю, прикрывая командира. Исполнять немедленно! Минут через пятнадцать здесь будут дополнительные силы камалов!

Сержант снова проорал 'Есть!' и, уже дублируя распоряжение генерала, отдал приказ бежать к штурмовику.

Итон выстрелил трижды в тоннель из своего мощного индуктора, целясь в стены. Взрывы пятнадцатиграммовых пуль, выпущенных с космическими скоростями производили ужасный эффект, и бойцам пришлось броситься на землю, чтобы не попасть под град каменных обломков, выброшенных из жерла входа, как из ствола орудия.

- Прикрываем командира, все слышали?! - это кричал Шмаков.

Взвод побежал. Сержанта прикрывали несколько бойцов, и ближе всех к нему оказались Шмаков и, как ни странно, ушастик. Ноу обратил снимание, что парнишка бежал так, чтобы держаться всё время между ним и директрисой стрельбы вражеского десанта.

Итон двигался последним, методично, словно в тире, выпуская оставшиеся заряды из тяжёлого индуктора.

Под шквалом огня со стороны камалов дистанция в триста метров казалась бесконечной, но штурмовик просто не мог сесть ближе - там не хватало места. Садиться же у самого входа в тоннель пилоты не рискнули, так как тот участок уже простреливался орудиями танков, и корабль мог быстро получить серьёзные повреждения.

Наступавший десант камалов, уже не скрываясь за скалами, повёл огонь из всех видов ручного оружия. Челноки, сбросив 'невидимки', начали открыто делать заход за заходом. Они разделились - один, маневрируя, чтобы не попасть под ответных огонь прикрывавшего штурмовика, пытался нанести повреждения совершившему посадку кораблю генерала Лентока, а остальные два принялись за бежавших людей. К счастью, высаженные танки пока находились за переломом отрога скалистой гряды.

Но и всего этого хватало, чтобы узкая полоса сравнительно ровной земли между скалами и севшим штурмовиком стала настоящим адом. Рвались ракеты и мины, щёлкали и визжали обычные пули. Тот тут, то там вспухали огненный розочки разрывов пуль из индукторов - к счастью, это оружие у камалов несколько уступало человеческому по мощности и дальнобойности.

Бежать было трудно не только из-за скальных обломков под ногами - взрывными волнами людей то и дело швыряло на землю, и каждый раз система защиты теряла по несколько единиц: монитор в костюме сержанта верещал не переставая.

На гребень отрога, где взвод располагался возле входа в тоннель, выполз первый танк, и ад стал адом в квадрате.

Прежде чем стоявший на камнях штурмовик перенёс огонь на танк и тот взорвался красивым всплеском красного пламени и черно-бурого дыма, машина камалов успела выпустить целую серию из башенного индуктора. Защитное поле штурмовика, прикрывавшего корабль генерала, расцветилось красными шарами разрывов.

Итон погиб почти сразу - он бежал последним вместе с оставшимися киборгами, и в прыгающих перед глазами данных на мониторе у Ноу отразилось, что в него попал снаряд из танкового индуктора. Тут же упал Рикас, защита его брони сразу потеряла 61 процент. Система жизнеобеспечения впрыснула обезболивающее, лоран вскочил, но тут же почти под ногами у него разорвалась ракета, пущенная с челнока, и костюм не выдержал - тело просто разнесло в клочья. Вместе с Итоном и Рикасом снарядами из танкового индуктора достало трёх киборгов и лорана У-шиа.

Бойцы бросились на землю, укрываясь, кто где. Два штурмовика не могли эффективно прикрывать остатки взвода и от суетящихся в небе челноков, и от огня надвигающегося десанта, да ещё и сами держать собственную защиту. А до спасительного корабля оставалось метров сто, и из-за скал могли вот-вот показаться другие танки.

- Все вперёд! - заорал сержант, вскакивая. - Последний бросок, ребята, живо!

Вз-з-з-з-и-и! - ударила вплотную индукторная серия с челнока...

Ноу только успел увидеть, как разнесло в клочья Шмакова, и тут его самого швырнуло, переворачивая, на камни.

Дикая судорога резанула, непроизвольно заставляя тело изогнуться, но почти сразу же сработала система обезболивания и антишока. А перед глазами всё равно плыли круги и какая-то предательская пелена.

Если сержант и потерял сознание, то только на мгновение. К несчастью печально знакомые сжатия внизу костюма и справа сообщили о том, что оторвало ноги и руку - да и монитор на схематичной картинке в правом нижнем краю поля обзора костюма показал именно это.

Кто-то подхватил сержанта на руки, и потащил, всё время спотыкаясь. Ускользающим сознанием Ноу выхватил на фоне блёклого неба лицо ушастика за стеклом шлема. Машинально отметил: у парнишки остаётся ещё целых 58 процентов защиты, повезло, может, успеет в штурмовик.

- Миронов, - выдавил он, - отставить! Приказываю забрать бронеранец с документами... передать генералу. Выполняй!

- Что вы, батя, - надсадно дыша, прохрипел мальчишка, - я вас не брошу. Вместе всё доставим... Вместе!

'Батя? - - удивился сержант. - Что за 'батя'?

Кажется, Ноу когда-то где-то слышал такое слово, но почему боец не по уставу обращается?!

- Приказываю... документы... - снова повторил сержант, но язык уже перестал его слушаться, а глаза что-либо видеть.

 

х х х

 

После подъёма, умывания, физических упражнений и завтрака, капитана Ноу возили на процедуры. Некоторые болезненные, но чего не вытерпишь, чтобы снова из жалкого калеки, который и выжить-то никак не должен, стать снова здоровым, полноценным мужиком?

Он посмотрел на свою правую руку. Ниже локтя она была уже почти нормальной формы, но всё-таки ещё пока много меньше, чем оставшаяся неповреждённой левая. Да и кожа на регенерируемой части - нежно-розовая, как у младенца - выдавала положение дел.

Но этой рукой Ноу уже мог работать - на клавиатуре, по крайней мере. А ещё десяток процедур - и всё будет, как обычно. Вот с ногами куда хуже: ещё месяца полтора придётся пользоваться гравиколяской.

Вернувшись в палату, Ноу слез со своих 'летающих костылей' и устроился на кровати. Достав письмо - сейчас в моду вновь вошли официальные документы, исполненные на бумаге, как тысячу лет тому назад, - в который раз перечитал послание юрист-агента.

'...сообщаю, что как герою специальной операции Совета Идентичных Вам полагается пожизненная пенсия в размере семисот тысяч кредитов в год и право выбора земельного участка площадью, оговоренной в статье 17, пункт а.23 Кодекса Героев Содружества, на любой жилой планете такового...'

Капитан прикрыл глаза. У него впереди ещё немало лет жизни - можно жениться, завести семью. Ферма, поля, млеющие под закатным солнцем, и сын, подносящий стаканчик чего-нибудь холодненького на террасе дома. Его собственного дома...

Дети...

А они ведь у него были. И их было немало - Ноу много лет готовил солдат для армии. Они все разлетались по Галактике, кто куда, и почти ни с кем он более и не встречался. Но почти всех он помнил, и все они, или, по крайней мере, большинство, сейчас живы. И только последние, как всегда, самые лучшие, остались там, на этой паршивой планете с кудахтающим птичьим названием. Все, кроме одного...

Какая ферма, какие поля! Что он, фермер, что ли, что он понимает в сельском хозяйстве, прости господи? У него есть дело, где можно быть полезным молодым и не слишком парням, приходящим из разных миров, служить великой миссии Человека во Вселенной.

Невесело усмехнувшись, Ноу мотнул головой, отчего ещё не совсем восстановленные шейные позвонки отозвались ноющим зудом в затылке, достал из тумбочки модуль коммуникатора и развернул перед собой рабочую панель.

Возможно, со стороны было забавно смотреть, как к возникшим в воздухе клавишам протянулись пальцы двух разных рук, принадлежащих одному человеку - одной большой и сильной, а второй маленькой, почти как у ребёнка.

Ноу вздохнул, немного поморгав, отгоняя противное жжение в уголках глаз у переносицы, и набрал первую строчку письма:

'Здравствуй, сынок!' - написал он.         

 

8. Новый Пигмалион

 

Звонок разбудил администратора четвёртого российского сектора в четыре утра. Он выругался и сел на кровати, продирая глаза. Затем протянул руку и взял мобильник.

- Леонид, - раздался голос Руслана, которого трудно было с кем-либо спутать, столь жизнерадостно он всегда звучал, - я кое-что откопал! Тут очень интересное дело всплывает. Я в ночном клубе как-то...

Голос агента Габдулина аж позванивал от торжества.

Ларрус Пиктчимар, вельт по происхождению, работал на Земле уже пятый год. Имена сотрудники земных представительств, естественно, использовали земные, но по негласной укоренившейся традиции их старались подбирать более или менее созвучно настоящим. В своё время Ларусс взял себе имя Леонид Пимáнов, потом оказалось, что это совпадало с именем одного достаточно известно телеведущего, но он решил оставить, как есть - подобные совпадения нередко только придают достоверности и естества.

Ларрус-Леонид вздохнул, вспоминая, что сегодня суббота, никаких серьёзных дел не намечалось, и он собирался банально отоспаться. Что же там Руслан нарыл, что звонит в такое время?

- Доброе утро! - проворчал Леонид, вкладывая в эти два слова максимум сарказма. - Надеюсь, оно того стоит, чтобы будить начальника в столь неурочный час?

Агент Габдулин отличался завидным рвением, но опыта ему явно пока не хватало: чуть ли не в каждом более или менее странном случае ему виделись происки альтеров.

Руслан работал в КСИ неполный год, и ему ужасно хотелось раскрыть хотя бы одного  лазутчика или, ещё лучше, целую тайную операцию врагов, но пока его стремления успехами не увенчивались. Впрочем, Пиманов понимал, что теперь, когда по данным разведки, камалы виртуозно освоили клонирование людей, эта задача порой становилась архисложной.

Несмотря на некоторую взбалмошность агента Габдулина, администратор относился к нему хорошо - парень был работящий и исполнительный, хотя иногда и перебарщивал.

- Не тараторь! - оборвал Леонид пулемётную очередь Руслана. - И не забывай, что открытая линия связи - потенциальное достояние противника.

- У нас же шифраторы стоят!

- Без дискуссий! Если считаешь, что нашёл нечто интересное, то через полчаса ко мне с докладом. Если же окажется, что снова какая-то пустяковина - с лестницы спущу!

Пиманов вздохнул и пошёл умываться.

Когда агент прибыл, в небольшой квартирке администратора уже вкусно пахло кофе - Ларрус виртуозно освоил приготовление этого земного напитка, очень похожего, впрочем, на то, что на Вельте называли ар-каат. Кулинария вообще являлась слабостью офицера Пиктчимара с молодости, а на Земле в должности администратора сектора, у него волей-неволей иногда выпадало свободное время, которое следовало чем-то занять. Коллеги ценили это качество - особенно любил у него посидеть руководитель службы Контрразведки Содружества Идентичных на этой планете Кирис Франзир Остал, известный официально под именем Кирилл Францевич Остапенко. Леонид часто шутил с сослуживцами, что если доживёт до пенсии, откроет на Вельте ресторан кухни народов Земли, а, может, и просто на Земле останется.

- Раз ты из ночного клуба, значит, не за рулём? - поинтересовался Пиманов, доставая коньяк.

По внутреннему уставу КСИ все сотрудники общались на 'ты'.

Руслан, как всегда радостно, кивнул.

- Голоден?

- Да куда там, во! - Агент провёл ребром ладони по горлу. - Пить-то я особо не пил, как ты понимаешь, на работе же, зато ел. Жрал, можно сказать. Нет, по таким местам, ходить, всё-таки, полезно...

- Да уж, - язвительно перебил  администратор, - девчонок там много!

- Ну... - пожал плечами агент. - Это тоже, да... Но сами же всегда говорите: будь в гуще событий. А как ещё интересную информацию выловить?!

Леонид молча плеснул в пузатые бокалы и с интересом посмотрел на агента, ожидая продолжения, но Руслан лишь дурашливо потёр ладони, косясь на мерцающий в стекле коньяк:

- Между прочим, - заметил агент, - я там выпил всего пару бутылок пива по ноль тридцать три и один коктейль. Сохранение ясности мыслей на работе, и всё такое! А вот когда начальство само предлагает, то это здорово. Тем более, на улице сейчас сыро и промозгло. Думаю, уже скоро снег пойдёт...

Пиманов зевнул и протёр глаза.

- Хватит паясничать! Садись, пей то, что налито и рассказывай, какой очередной заговор раскрыл.

Повествование агент начал издалека. Месяц тому назад в ночном клубе 'Папа Карло' Руслан познакомился с одной парочкой - очень приятными ребятами Павлом и Марией. По его собственному признанию, он, конечно, сначала 'клюнул' на девушку, но тут же выяснилось, что она не одна. Правда, Руслан намётанным глазом любителя приударить за юбками почти сразу узрел 'дисбаланс' отношений: Павел глядел на Машу с обожанием, а девушка, что называется, 'позволяла себя любить'.

Заинтригованный подобным раскладом и незаурядными внешними данными девицы, Руслан постарался завести с парой дружбу - чем чёрт не шутит? В общем, он делал это, конечно, не с какими-то служебными соображениями, а чисто с эгоистическими.

- Вот как ты используешь рабочее время и выделяемые средства! - нарочито сурово заметил администратор.

- Каюсь - развёл руками Руслан, - имело место в данном случае такое намерение. Но получилось, что случай реально для нас интересный.

Павел оказался общительным парнем, и вскоре они с Русланом сделались чуть ли не приятелями. Правда, почувствовав симпатию к новому знакомому, Руслан одновременно ощутил определённые угрызения совести: ведь изначально он завязал контакт исключительно из-за того, чтобы 'увести' девушку.

Он уже подумывал, чтобы просто отвалить и не вмешиваться в чужие отношения, тем более что агентам вообще не рекомендовалось устанавливать доверительные контакты с кем-либо из аборигенов. Однако буквально сегодня Мария покинула Павла в клубе очень рано, настояла, чтобы тот её не провожал, и парень, расчувствовавшись, рассказал Руслану историю, которая и вызвала у агента серьёзные подозрения.

В августе с Павлом и Машей произошло странное событие. Они возвращались с дачи от родителей Павла, прекрасно проведя там три свободных дня. Сразу как проехали небольшой городок Новокаменск, остановились: девушка захотела сбегать в кустики. Ушла - и к машине не вернулась.

Дело происходило у полосы леса, за которой раскинулись поля. Девушка просто зашла в заросли, и не появилась оттуда. Павел не слышал шума, криков - ничего. Спустя какое-то время он кинулся искать ей, звал - безрезультатно. При этом он упомянул, что пока сидел и ждал в машине, с ним случился вроде как провал в памяти. Словно он забыл обо всё на свете и просто тупо смотрел перед собой, и только потом сообразил, что Маша отсутствует уже достаточно долго.

В общем, Маша исчезла - лесок, отделявший шоссе от полей, оказался пуст. Явных следов борьбы, позволявших подумать, что девушку кто-то мог похитить, тоже не просматривалось. Маша ушла со своей сумочкой, поэтому Павел попытался вызвать её по мобильному телефону - в ответ раздавалось стандартное: 'Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны обслуживания'.

Парень начал осматривать траву приблизительно в том направлении, в котором Маша двигалась, когда вошла в заросли. Погода стояла жаркая, дождей не было достаточно давно, и он нашёл в траве свежее мокрое пятно, рядом валялась использованная салфетка: всё свидетельствовало, что девушка здесь благополучно отправила естественные надобности. Впечатление создавалось такое, будто она подошла сюда, присела, попользовалась салфеткой - а потом просто исчезла: примятой травы в другом направлении не наблюдалось!

Павел обежал всю округу в радиусе сотни метров - ничего и никого! Мобильный телефон не отвечал. Тогда он остановил проезжавшую в сторону городка машину и, выяснив, что водитель - местный житель, стал упрашивать его вызвать милицию. Мужчина за рулём пообещал выполнить просьбу, а видя у него мобильник, посоветовал ещё и самому звонить в местное отделение для подстраховки и сообщил номер.

Вызовы и ожидание милиционеров заняли более часа, но, в конце концов, наряд прибыл, осмотрел место происшествия, тоже ничего не нашёл - и задержал на всякий случай самого Павла.

Правда, ему разрешили сделать один звонок, и, поскольку Маше он уже несколько раз звонил, парень позвонил своим родителям, которые сейчас находились не на даче, а дома в самом областном центре. Отец Павла, ещё не старый мужчина, успешный бизнесмен средней руки, вскоре примчался в Новокаменск и представил милиционерам все мыслимые гарантии (в основном, в виде неофициального денежного 'залога').

В общем, уже среди ночи Павла отпустили. Когда они выходили из отделения, Павел собирался вновь набрать Машин номер, но тут его собственный телефон затренькал - Маша звонила сама. С радостью и удивлением он ответил, и получил злобную отповедь, за то, что бросил девушку одну в лесу!

Не дав Павлу времени на то, чтобы произнести слова оправдания, Маша отключилась, предварительно почему-то предупредив, чтобы молодой человек не пытался обсуждать данное происшествие с её родителями. Сколько после этого Павел ни набирать её номер - телефон вновь оставался выключен.

Маша встретилась с Павлом на следующий день. Она заявила, что решила подшутить  и спряталась в лесу. Задремала, а когда проснулась, машины и парня на месте не оказалось. Она несколько раз набрала номер, но телефон, якобы, не отвечал. Ловить попутные машины на пустом шоссе Маша опасалась, но к счастью, подвернулся рейсовый автобус, остановившийся на её махание рукой.

- Да, интересно, - задумчиво пробормотал Леонид, до этого слушавший агента, не перебивая. - Действительно, история странная.

- Однозначно! - с энтузиазмом воскликнул Руслан. - Я уверен, что девчонку подменили альтеры!

- Ты, надеюсь, осознаёшь, что значит твоё утверждение? - Пиманов взял бокал, к которому пока не притрагивался, и сделал глоток. - Согласно инструкциям, все выявленные клоны подлежат превентивному уничтожению. Мы должны быть однозначно уверены, что девушка - клон. История, конечно, странная, но хотелось бы исключить ошибку. Ведь если доложить руководству, то, скорее всего, отдадут приказ исполнять инструкцию. Поэтому нам стоит лишний раз убедиться на сто процентов. Мы, извиняюсь, не просто киллеры, мы стражи этой планеты, как бы высокопарно это ни звучало. Надеюсь, усвоил данный постулат?

Руслан всплеснул руками:

- Да ну что уж ты меня за киллера-то держишь! Я бы и сам не хотел так поступать - этот Павел просто с ума сходит по девице. Но фактов слишком много. Он мне вообще сегодня столько выложил... - И Габдулин рассказал, в чём ещё исповедовался перед ним в клубе подвыпивший влюблённый.

Администратор покивал, медленно поворачивая бокал в руке.

- М-да, всё равно придётся сразу докладывать наверх, сказал он. - В любом случае нам потребуются клон-тесты, соответственно, надо получить образцы с существа-оригинала, если эту Марию подменили.

Руслан почесал затылок:

- Ну да... Но ведь почти два месяца прошло - где сейчас какие-то образцы возьмёшь?

- А вот это будет твоей заботой, дорогой! Где хочешь! Хоть пытайся в квартиру проникнуть к этой Маше. На вещах, на чём угодно, остаются следы человека - волосы, шелушащаяся кожа, и так далее. Или - вот! Выясни точно то место, где Маша пúсала в лесу - в грунте точно следы мочи пока ещё можно уловить, эксперты  определят то, что им нужно.

Руслан наморщил лоб, поводил бровями, но покивал в ответ.

- Единственное, что мне странно, - сказал он, - что противник так...э-э...лоханулся.

- Что ты имеешь в виду?! Где же они лоханулись, как ты изволил выразиться?

- Ну, вот задумали они подменить девицу - неужели не могли сделать всё более чисто, менее заметно?

- А ты считаешь, что они сделали это слишком заметно?! Ведь не поговори этот Павел с тобой сегодня, и не встреть ты их случайно в клубе - так и осталась бы эта история вне нашего внимания. У нас вообще оперативных агентов не хватит всё отслеживать, если честно. Конечно, можно провести подмену так, чтобы и Павел ничего не понял и даже не обратил на это внимания. Но не забывай: альтеры - не люди, особенно если тут действовали камалы, а в большинстве своём мы как раз имеем дело с ними, как ты знаешь. Открыто работать на Земле они не могут, и сколь долго они не изучают людей, психика у них не наша, и логика не всегда совпадает. Потому, к нашему счастью, возможны некоторые мелкие недочёты.

- Ну, ты прав, - согласился Руслан. - Я мог в тот вечер и в клуб не пойти, и к ним не подсесть. Вероятность - ноль  целых, хрен десятых! Мороз по коже, как подумаешь, какое количество людей камалы могут заменить клонами!

Администратор четвёртого российского сектора усмехнулся немного натянуто:

- Опасность нельзя недооценивать, но и не надо думать, что альтеры могут пачками подсовывать клонов. Не забывай, что и мы сами не можем работать на Земле открыто, а уж противник наш, повторяю, - тем более!

- Но если представить вероятность моего выхода на Пашу и Машу, - перебил Руслан, - ты же понимаешь....

- Нам повезло! - успокоил Леонид и засмеялся, правда, немного натянутым смехом. - Потому-то наше руководство и содержит мальчиков, вроде тебя, не запрещая вам вести жизнь этаких плэйбоев. Ходите по барам и клубам, девчонок в постель таскаете. Глядишь, что-то ценное и выловите иной раз, помимо вензаболеваний! Кстати, ты ведь знаешь, что СПИД - это диверсия наших противников?

Руслан кивнул:

- Нам ещё на первых занятиях это рассказывали, но меня удивляет то, что за столько лет никто не выдвигал официальный протест!

- Господи, какой же ты ещё новичок в нашем деле, - вздохнул Пиманов. - Какой протест?! Нет же прямых доказательств, камалы тут очень тонко сработали!

- Но так они могут наслать какой угодно мор...

- Какой угодно не могут! - подчёркнуто возразил администратор. - Это должно быть нечто, что бы выглядело имеющим земное происхождение. В противном случае как раз и будет скандал, если не военный конфликт. Альетры этого боятся не меньше нас. А вирусы, сходные с земными, никак не могут вызывать какой-то массовой и мгновенной гибели населения. В любом случае мы вакцину или противоядие землянам подкинем, только мы тоже не можем сделать это открыто, чтобы нас не обвиняли в 'ускорении развития' земной цивилизации и тому подобных вещах. Поэтому решения местным учёным подсовываются постепенно, понимаешь? В общем, ладно, у нас тут не общеобразовательные курсы - ты задание уяснил? Собирай материал для исключения ошибки!

Руслан заверил, что ему всё ясно.

- Устроил ты мне выходной, - саркастически заметил администратор, зевая и потягиваясь. - Придётся готовить доклад, запрашивать соответствующие разрешения и специалистов подключать.

- Устранение кому поручите? - деловито поинтересовался агент.

Пиманов пожал плечами:

- Если наши подозрения подтвердятся, то всё будет зависеть от ситуации. Прежде всего, это должно выглядеть максимально естественно. Противник должен оставаться в неведении, раскрыли ли мы его или произошёл просто несчастный случай, который может произойти с любым человеком.

Руслан немного поморщился. Администратор это заметил и сказал с лёгким раздражением:

- А ты думаешь, мне это нравится?

Агент Габдулин хотел что-то сказать, но только понимающе покачал головой.

 

х х х

 

 

Павел страдал - прежняя Маша после той идиотской, необъяснимой истории просто исчезла. Нет, она осталась Машей внешне, сохранила многие привычки, вот только...

Насколько он мог судить, родители девушки не замечали каких-то изменений в её поведении. Один раз с Павлом завёл осторожный разговор отец Марии. Его пространные речи сводились к тому, что не по-джентльменски это - оставлять девушку одну на дороге в семидесяти километрах от дома.

- А если бы что-то случилось, Паша? - вопрошал Фёдор Иванович. - Девушка одна на шоссе...

- Поймите, не оставлял я Марию! - Павел начал злиться. - Она куда-то пропала, её там не было! Я ходил, орал - неужели она не слышала? А если хотела пошутить, так кто же так шутит?!

- Ты, видимо, на неё за что-то обиделся и решил проучить? - по-своему истолковал слова парня отец. - Да, я понимаю, бабы иногда ведут себя как идиотки, но бросать её там не следовало. Можно было взять и сделать вид, что уезжаешь, но потом-то вернуться!

- Фёдор Иванович! - Павлу уже материться хотелось от подобной непробиваемости. - Я ведь не через пять минут уехал! Я искал Машу, а потом даже милицию вызывал, которая, кстати, меня и арестовала! В общей сложности прошло часа два, как я там болтался. Вам это не кажется странным? Маша утверждает, что уснула, но это же полная ерунда! Где она уснула, что за чушь? Под кустом? Но я бы её нашёл там, я в радиусе метров сто всё осмотрел, да и не чаща там какая-то! Разве что она километра на три отошла и там уснула!..

Мужчина укоризненно посмотрел на Павла.

- Ты хочешь сказать, что Маша обманывает всех - и тебя, и нас?!

- Я ничего не хочу сказать, но, очень даже возможно... Я сам ничего не понимаю!

Фёдор Иванович покачал головой:

- Не выдумывай, Павел! Ты в чём-то подозреваешь Машу? Ну, скажи откровенно. Уверяю, твои подозрения глупы - у неё кроме тебя никого нет, вы прекрасная пара. Да, я согласен, что она сейчас, возможно, немного иначе себя с тобой ведёт, ну так девочка испытала стресс и обиду, пойми. Да и мы же переживаем из-за вас!

'Выходит, только я один не переживаю!' - с раздражением подумал парень.

- Вам обоим надо успокоиться, - продолжал отец девушки, - забыть обиды. Ничего же не случилось, все живы и здоровы, и Маша по-прежнему тебя любит!

- Да-да, конечно, - пробормотал Павел и вздохнул.

 

х х х

 

- А этот юный агент - молодец: выловил подсадную утку, - одобрительно заметил руководитель земного отдела КСИ Остапенко. - Ну и повезло нам в этом случае, ничего не скажешь...

Он и администратор сектора сидели в кафе недалеко от Рижского вокзала: Леонида в очередной раз вызвали в Москву, где сейчас базировался один из региональных офисов КСИ. 

Пиманов улыбнулся - он благоволил к бесшабашному Руслану, и похвала шефа в адрес его агента доставляла удовольствие.

- А знаешь, что меня убедило - ну, помимо анализа генетических аберраций и остального? - спросил Кирилл Францевич.

Леонид коротко развёл руками и выжидающе приподнял брови:

- Те данные, которые Габдуллин выкопал о сексуальных привычках девушки.

- А, вот ты о чём! - Пиманов криво улыбнулся. - Ну да, как только он мне это рассказал, я и сам большинство сомнений растерял окончательно...

В одной из доверительных бесед Павел рассказал Руслану об интимных отношениях с Марией. До своего странного исчезновения Маша вела себя в постели более чем сдержано. Она, разумеется,  имела сексуальный опыт и до Павла, но нынешнее поведение изменилось кардинально.

Сотрудники КСИ сразу заподозрили следы ментального программирования камалов. Дело в том, что основной противник идентичных, хотя и изучал внимательно людей уже многие годы, видимо с трудом представлял себе, что спектр сексуального поведения у вида хомо-сапиенс варьирует в широчайших пределах. Сами камалы исторически были не просто полигамны, но всё воспитание в этой сфере у них направлялось на получение от секса максимального удовольствия, не важно с каким партнёром.

- Всё-таки тебе не кажется, - спросил Пиманов, - что слишком примитивно камалы прокололись?

Координатор пожал плечами:

- Они всё-таки не люди, а вероятность нашего выхода на них в этом случае была минимальная. Конечно, массово подобные операции они проворачивать просто не могут, но, согласись, данную диверсию сварганили почти ювелирно. Ну попсиховал бы парень из-за случая с его девушкой - ну и что, кто бы об этом узнал? Нам здорово повезло. Более того, вот если бы они сразу расстались, было бы плохо. Ведь Габдулин узнал что-то только благодаря тому, что встретил их как пару, и парень начал ему душу изливать! Не встреть наш агент их именно вместе  - сто процентов сидел бы у нас сейчас прекрасно замаскированный зомби и кто его знает, какая у него в мозгах могла быть заложена программа.

- Да уж вряд ли хорошая, - согласился Леонид.

- Одним словом, повезло, и это лишний раз говорит, что нам надо постоянно совершенствовать методики работы.

Пиманов кивнул и понимающе хмыкнул.

- В общем, ликвидируем? - уточнил он.

- Разумеется! Это уже будет ваша с оперативными агентами задача, как сделать всё наиболее 'естественно'. Думаю, автокатастрофа или что-то в этом роде?

-  Конечно, автокатастрофы на Земле - обычное дело, земляне пачками бьются. Но в данном случае есть и другой вариант: объект катается вместе со своим парнем на горных лыжах. Экстремальный спорт, как никак, а?

- Хм, ну... это тоже удобно.

- Парня мы точно не трогаем?

- Что уж мы, совсем звери?! Анализ показал, что он не клонирован.

- Я понимаю... - Леонид повертел в руках чайную ложечку и подчёркнуто аккуратно положил её на блюдце. - Я не о том: Руслан докладывал, что этот Павел от девушки просто без ума.

Координатор развёл руками:

- Можно ему посочувствовать. Не объяснишь же, что настоящая девушка, её 'я', - Остапенко постучал пальцем себе по лбу, - исчезло. Чёрт знает, может, для парня как раз так и лучше? Назад ничего не вернёшь, а я читал доклад - там сказано, что больше всего он страдает от изменений в её сексуальном поведении: ревнует, подозревает, хотя не имеет никаких явных свидетельств. А ревновать без явных свидетельств - один из путей к нервному расстройству.

- В подобных ситуациях всегда ощущаешь чувство вины, - прямо заметил Пиманов.

- Ну вот, ещё один комплексующий! - Кир Францевич помотал головой. - Конечно, фактически, эта девушка по-прежнему - обычный человек. Но, как ни прискорбно, её жизнь приносится в угоду общей безопасности землян. В общем, работайте! А камалы нам и за это ответят...

Он вздохнул и добавил:

- Когда-нибудь ответят.

Администратор промолчал.

 

х х х

 

Было ясно, что больше всего Павла гложет даже не то, что он не может объяснить случившееся, которое никакой логикой не объяснялось, а смена некоторых черт характера Маши. Нет, в общем случае раскрепощённость в интимных отношениях не может не нравится - пусть покажут хотя бы одного мужчину, утверждающего, будто он предпочитает 'лесную красавицу', лежащую как бревно, страстной в постели партнёрше! Но вполне предсказуемо, как любой мужчина прореагирует на необъяснимую смену поведения девушки, на которой он собирается жениться, в сторону просто-таки необузданной сексуальной  свободы. Естественно, он станет мучаться вопросом: почему вдруг такое началось, не помог ли в этом кто-то третий, или, как минимум, не ломала ли просто девушка ранее комедию по поводу своей скромности?

- Мне сейчас и с ней тяжело - и без неё я не смогу... Дорого бы я дал, чтобы вернуться в тот день, когда мы ехали по этому чёртову шоссе. Какого дьявола я там остановился!

Они сидели с Русланом в машине Павла напротив здания, где располагался офис представительства небольшой канадской компании, официального места работы Руслана, и курили.

- Да я понимаю, старик, понимаю... - сказал Руслан. - Но не уйдёшь ты от неё, я же вижу. Попробуй всё-таки сделать из неё того человека, который бы тебя устраивал.

Павел удивлённо посмотрел на приятеля:

- О чём ты говоришь?! С ней явно что-то случилось, и хотел бы я понять - что?! Да, скажу честно, меня раньше даже где-то обижала её пассивность в постели, но в остальном она была тихим и мягким человеком, я видел, что она искренне ко мне привязана. А вот сейчас мне с ней просто здорово в постели, но в остальном Маша стала тоже другой.

- А какой другой? - в который раз с интересом спросил Руслан. - Насколько другой?

- Ну, более независимой какой-то. У меня впечатление, что я ей сейчас нужен как бы постольку поскольку.

- Что ты имеешь в виду?

Павел пожал плечами:

- Да и сам не знаю... 

- Ну а всё-таки, настолько сильно она изменилась в... э-э... сексуальных пристрастиях?

- Понимаешь, я бы сказал, что она оставалась какой-то пуританкой в траханьи, что ли, а тут, после этой истории... Видишь ли, стала даже намекать, что ей бы хотелось... Ну, в общем, тут как-то предложила найти какую-нибудь молодую пару, чтобы разнообразить наши сексуальные отношения. Свинг, в общем.

Руслан присвистнул.

- Слушай, а у тебя есть девушка? - вдруг спросил Павел.

- В смысле?

- Ну, мы вот знакомы уже давно, а ты всё время ходишь один. Вижу - знакомишься, вроде, в кафе, клубах, но ничего серьёзного.

- Ну да, - кивнул Руслан и усмехнулся, - ничего серьёзного. Я не готов пока к серьёзным отношениям, понимаешь? Так - снять девицу на вечерок, другой, не более.

- Я вот просто подумал, что если бы у тебя имелась постоянная девушка, то, может быть...

- Ну... - только и пробормотал Руслан.

- Нет, видишь ли, - скороговоркой продолжал Павел, словно торопясь выговорится - Я на многое готов ради того, чтобы Маша была счастлива, даже на то, что она предлагает. Просто я не уверен, что смогу видеть, как другой парень с ней... Да и в себе не уверен, что у меня получится с другой девчонкой.

'Эх, старик, да ты просто не пробовал, - хотел сказать Руслан, - может быть, это сейчас оказалось бы для тебя лекарством', но, взглянув в лицо приятеля, понял, что не стоит  давать ему подобных советов.

Павел сидел и, сжав руль, смотрел прямо перед собой.

- Тебе, наверное, смешно немного, - произнес он чуть подрагивающим голосом, - но я ведь люблю её! И как ни великолепно она вдруг стала вести себя в постели, я бы дорого дал, чтобы она осталась прежней.

'М-да, - подумал Руслан, - не ты один против изменений, с ней произошедших'.

- Ну, у тебя будет такая возможность... - заметил он.

- Ты что имеешь в виду?! - удивлённо повернулся к нему Павел.

- Вы ведь скоро поедите в спокойное местечко, как я понимаю. Отдых в горах - это же здорово. И у тебя будет время поговорить с ней по душам. Попробуй объясниться начистоту!

- Да я ведь уже сколько раз пытался! Она и слушать не хочет. 'Ты меня достаёшь глупыми рассуждениями!' - передразнил он подругу. - И всё время утверждает, что я её бросил в лесу!

- Ну, не знаю, что тут ещё сказать. Надо пытаться! Вы едите в этот самый, как его...

- В Кроконош, в Чехию. Кстати, может, поедешь с нами?

- Нет, старик, увы, никак не получается. Да и зачем - я вам буду только мешать.

Павел вздохнул, почти безнадёжно:

- Да это... Лучше бы ты поехал с нами, честное слово! Смотри, если проблема с деньгами, я займу.

Руслан почти нежно улыбнулся:

- Да нет, спасибо, дело не в деньгах. Дела у меня сейчас, а отпуск будет позже. Ладно, счастливо съездить!

 В своём офисе, он достал из тайника специальный коммуникатор и включил функцию прямой связи с шефом.

Пиманов выслушал просьбу о поездке в Чехию и о разрешении на использование специальных средств, получение документов-хамелеонов и прочего нужного снаряжения, которое по статусу не полагалось агенту Габдулину для постоянного использования. Кроме того, Руслан просил о возможности срочно научиться хорошо кататься на горных лыжах, а аппараты для экспресс-обучения выдавались только по распоряжению начальника земной службы КСИ.

- Зачем тебе это? - осуждающе заметил Леонид. - Там будут работать люди из европейских секторов. Они и ликвидируют клона.

- Ты меня не понял, - усмехнулся Руслан, - я что, похож на любителя ликвидировать  людей, пусть даже клонированных?

Он подробно рассказал о том, что задумал.

- И заметьте, шеф, всё будет согласно Устава, - подчеркнул Габдулин. - Ведь в самом Уставе КСИ записано, что мы должны проявлять по возможности максимальный гуманизм.

- Гуманист! - хмыкнул администратор, но в голосе его звучали нотки одобрения. - Ладно, давай попробуем, разговор с Киром я беру на себя. Только постарайся, чтобы всё выглядело максимально натурально.

 

х х х

 

Павел нервно курил на крыльце небольшой чешской больнички, а внутри врачи осматривали Машу.

- Знаешь, я думаю, что всё обойдётся, - заметил новый знакомый Павла, бизнесмен из Питера, отдыхавший вместе с ними и помогавший парню и ещё нескольким людям тащить беспомощную девушку по склону горы к ожидавшей внизу карете скорой помощи.

- Если бы вы знали, Юра... - начал Павел, но замолчал, потому что медсестра поманила его в холл, куда как раз вышел один из врачей, вполне сносно говоривший по-русски.

Юноша бросился к медику. Юрий неторопливо погасил окурок в пепельнице и двинулся следом. По его губам скользнула чуть грустная улыбка. Он подошёл как раз, когда врач,  возбуждённо объяснял:

- Это просто чудо какой-то, девушка ваша в рубахе родился. Сорвался с траверс гора - и сделать лишь перелом руки!

- То есть, это всё?!

- Ну, как говорить?.. Ещё есть ушибы голова, но мы сделать снимки - сотрясение есть, но даже внутренних гематом, счастье, там нет...

Подошёл второй врач и что-то сказал коллеге на родном языке.

- Так... так... - пробормотал тот в некотором смущении.

- Что он говорит? - с тревогой спросил Павел.

Врач развёл руками:

- Физически ваш девушка, можно говорить, мало пострадал. Она же мог спина, позвоночник ломать, но нет, цела. Она даже уже в сознание пришла, но...

- Что 'но', что?! - почти закричал Павел.

- Tabula rasa, - произнёс в пространство второй врач и добавил: - Амнезия, вам атк понятно?

- Она ничего не помнит, - пояснил первый, - как зовут, кто она - ничего! Очень странный, редкий случай. Нам придётся оформлять вам специальный документ, чтобы вы могли летать сразу в Москва. Думаю, дня три мы её наблюдаем, а пока будут оформлять документ и страховка.

Павел, глядя прямо перед собой, машинально кивнул и вытащил сигареты. Юрий поблагодарил врачей, осторожно потянул Павла за локоть и вывел на крыльцо.

- Ты ведь любишь её? - спросил Юрий.

Павел кивнул, жадно затягиваясь.

- Ну, тогда я уверен, что ты сможешь помочь ей снова стать человеком.

Юноша с недоумением посмотрел на питерского бизнесмена:

- А она что, не человек?! Она всё вспомнит, я постараюсь!

Юрий мягко улыбнулся:

- Я наблюдал за вами. То, что ты безумно влюблён, это видно. А вот она явно не совсем так же к тебе относилась, это было слишком заметно, особенно - со стороны. А теперь, подумай - возможно, у тебя появился интересный шанс! Возможно, она, потеряв память, сможет тебя полюбить по-настоящему, а?

- Странно, я ничего не понимаю!

Юрий снова улыбнулся:

- Чего же странного? Ты сможешь сделать её таким человеком, какой нужен тебе. Ты, как Пигмалион, сможешь вдохнуть в неё часть собственной души!

- Какой Пигмалион?.. - поднял брови Павел.

Юрий потрепал его по плечу:

- Был такой миф, про скульптора древнегреческого, он статую оживил! Говорят, у него неплохо  получилось.

 

х х х

 

Администратор и начальник земной службы КСИ просматривали видеоотчёт.

Когда запись закончилась, Остапенко щёлкнул пальцами и сказал:

- Мне нравится твой парень, из него выйдет классный сотрудник. Конечно, чересчур эмоционален, но артист, чёрт возьми! Это полезное качество.

Пиманов кивнул - ему было приятно.

- Да, он добрая душа. Это хорошо, но в нашем деле иногда вызывает сложности.

- Именно поэтому надо совершенствовать его уровень как специалиста. Советую послать парня поработать вне Земли. Здесь он слишком стремится сойтись с местными.

- Он же сам землянин, ясное дело! - усмехнулся администратор.

- Вот-вот! Сейчас работники очень нужны на О-Мене, не меньше, чем на Земле. Думаю, парню не повредит поработать в тамошней сложной обстановке годик-другой. Пусть собирается - разнообразного опыта наберётся и отточит умение управлять эмоциями!

 

9. Безработный

 

Больше всего Фёдор Пошивалов не любил раннее утро, когда бессонница нещадно дерёт глаза, а на востоке уже разгорается заря ещё одного бессмысленного дня. Он не просто не любил, он просто ненавидел утро - любое. Началось это три года тому назад, когда он безработным вышел из больницы и по-настоящему понял, что именно утром сильнее всего ощущается, что остался совершенно один.

Вечера воспринимались полегче - вечером, когда он заскакивал в 'Шерлока Холмса' опрокинуть пару-тройку рюмок чего-нибудь крепкого, возникала иллюзия 'компании'. Друзей или бывших сослуживцев у него в этом городе не осталось, а кто остался либо связались с бандитами, либо спились.

Пошивалову нравился 'Шерлок Холмс', тем более что кафе находилось недалеко от его дома. Владельцы оборудовали заведение по образу и подобию английского паба - ходили слухи, что управляющая даже ездила в туманный Альбион 'перенимать опыт'. Тут было дороговато - но всё натуральное, без балды: ну, виски там 'Баллантайнс', или 'Джонни Вокер' всех лейблов, настоящий эль и без фантазии, но добротные английские закуски к ним. К тому же тут собирались, как правило, вполне пристойные люди, и создавалась атмосфера почти домашнего уюта. Не гремела 'живая' музыка, никто не раздражал, не лез с разговорами - и в то же время, как ни странно,  витал дух некой 'доброй старой компании'.

Фёдору это и требовалось: неторопливо выпить два-три рюмки, после чего, отрешённо поглазев на публику, неспешно двинуться домой, чтобы завалиться спать. Затем, если удавалось заснуть, встать утром - и снова дожидаться вечера.

Он никогда не садился за столик, но иногда вступал в мимолётные разговоры у барной стойки. Разговоры велись так себе: о политике, о терроризме, о продвижении НАТО на Восток, о китайской экспансии в Сибири, о ситуации на Украине и в Грузии, и тому подобные.

Собственные слова, правда, ему всегда казались шаблонами, которыми он прикрывал пустоту, создавая видимость заинтересованного диалога в полумраке 'британского паба', занесённого в центр России ветрами предпринимательской активности.

Фёдор подсчитал, что денег, накопленных ещё в той, семейной жизни, и которые ему теперь, в общем-то, не особо и нужны, хватит на 5-6 лет подобных сидений в баре - больше он почти ничего на себя не тратил. Что будет потом, думать не хотелось. Может быть, он найдёт работу: даже когда стукнет пятьдесят, охранником его возьмут везде и с превеликим удовольствием.

Мужчину, явно наблюдавшего за ним, Пошивалов заметил ещё тогда, когда незнакомец в первый раз появился в 'Шерлоке Холмсе'. Роста достаточно высокого, на вид лет сорок-сорок пять, крепкий, подтянутый. Незнакомец устраивался за дальним столиком и потягивал эль.

Пошивалов, заметив, что за ним наблюдают, уже спиной ощущал этот взгляд - свойство, выручавшее во всех 'горячих точках', где он побывал. Вполне возможно, что мужчина тоже где-то служил или всё ещё служит.

На третий вечер таких разглядываний, незнакомец как бы невзначай подсел к Фёдору за стойку. Пошивалов и бровью не повёл, но внутренне подобрался: никаких разговоров с вероятным бывшим коллегой он вести не желал. Краем глаза Фёдор видел, что мужчина, вертя стакан, поглядывает на него.

'Да пошёл ты!...' - с раздражением подумал Пошивалов. - 'Сейчас допью - и отвалю, на сегодня хватит'.

Он допил виски, раздавив зубами остаток льдинки, и уже начал вставать, когда незнакомец подал голос.

- Фёдор Сергеевич, мог бы я просить Вас уделить мне сегодняшний вечер?

Пошивалов немного удивился: манера разговора оказалась совершенно иной, чем та, какую он ожидал. Так мог общаться не бывший коллега по 'горячим' точкам, а, например, деятель культуры.

'Имя моё знает, это не спроста, - подумал Пошивалов. - Может, режиссер какой-нибудь? Хочет пригласить сниматься? Сейчас до хрена всякой боевой дребедени снимают...'

Как-то раз, ещё года три тому назад, когда служил, ему делали такое предложение. Тогда было просто не с руки, а теперь сил и желания сниматься в кино он и вовсе не чувствовал. Возможно, когда-то раньше, у него даже получилось бы, а теперь нет: играть роли бравых вояк, которые давным-давно сыграны и переиграны в жизни, казалось смешным и ненатуральным.

Правда, подобным же манером ещё мог разговаривать сотрудник ФСБ или аналогичной службы. Этих типов Пошивалов недолюбливал в принципе, и поэтому он всё-таки слез с табурета.

- Думаете, есть смысл? - Фёдор постарался вложить в интонацию максимум сарказма.

Незнакомец не обиделся и сдержанно улыбнулся:

- Думаю, есть. Более того: уверен, что вам это поможет избавиться от душевной боли.

Видя, как Фёдор изменился в лице, человек поспешно добавил:

- Простите, ради бога! Поможет как-то сгладить вашу боль, это точно.

Пошивалов сдержался и ответил негромко:

- Вы кто - исповедник, мать Тереза, господь Бог? И с какой стати вы хотите мне помочь?

- Разумеется, я хочу вам помочь не из альтруистических соображений. Мы заинтересованы в привлечении людей, вроде вас. Хотя будет неверно, если я скажу, что организация, которую я представляю, преследует финансовые интересы или нечто подобное.

- Кто такие 'мы' - мафия, что ли? - вырвалось у Фёдора.

Незнакомец снова мягко улыбнулся:

- Да ну что вы! Мы сильнее и лучше. И, самое главное, мы совершенно тайная организация, в отличие от мафии, которая ныне практически не скрывается.

- Тайная?... Если так, то мне с вами тем более не по дороге.

Фёдор резко отошёл от стойки, сдёрнул с вешалки куртку и вывалился в промозглый октябрьский вечер. На высоком крыльце паба он выругался в полголоса, достал сигарету и, прикурив, плюнул плотной струёй дыма во влажный воздух.

И вдруг поймал себя на мысли: а чего же он не уходит?

'Неужели жалею, что не продолжил разговор?'

И сам себе признался: да, сожалеет об упрямой решимости отказывать всем и вся. Ведь он уже почувствовал звериной интуицией военного разведчика, что подсевший к нему незнакомец не мафиози и очень мало вероятно, что сотрудник ФСБ. Но кто он тогда?! 'Мы сильнее...' Какое-то сверхсекретное президентское подразделение?

Слухи о создании подобных структур бродили - как просто 'в народе', так и среди профессионалов, но Фёдор понимал, что это не более чем утопические желания. Не существовало таких подразделений, и не будет. Ведь создали бы их реально, с соответствующим высшей государственной власти материально-техническим обеспечением, то со многим безобразиями жизни покончили бы весьма быстро и эффективно. С просто бандитами, наркокартелями, торговцами 'живым' товаром, нелегальным оружием, с иностранными нелегалами, криминализирующими и заселяющими Россию настолько, что в некоторых районах некоторых городов уже и по-русски почти не разговаривают.

Фёдор как профессионал понимал, что покончить со всем этим, если получить у верховной власти карт-бланш на банальный отстрел разных подонков, не представляет титанического труда. А поскольку ни с кем из представителей упомянутых 'социальных слоёв' никакой незримой борьбы явно не велось, можно легко заключить, что не существует никаких тайных 'неуловимых мстителей', имеющих покровителей в высших эшелонах власти. Собственно, а на чёрта такая борьба нынешним 'сильным мира сего'? Это ведь надо быть именно патриотом своей страны, а не просто деньги стремиться делать...

Тем не менее, сейчас Пошивалов жалел, что не выслушал предложение незнакомца. Вдруг президент и в самом деле, наконец-то, проснулся и создал тайное подразделение, стоящее над продажным официальным законом? Разумом Фёдор не верил в возможность подобного, но - вдруг! Вот такой тайной организации он бы с удовольствием поработал...

Дверь бара раскрылась, выпуская кого-то.

-- Я почему-то подозревал, что вы сразу не уйдёте, Фёдор Сергеевич, - раздался уже знакомый голос. -- У меня рядом машина, может, поговорим там?

В голосе не слышалось даже тени радости от победы в первом символическом туре игры, и поэтому Фёдор сразу же кивнул, соглашаясь.

За углом заведения, в небольшом дворике, где часто оставляли 'колёса' посетители кафе, незнакомец подвёл Пошивалов к 'Ладе-Приоре' серебристого цвета: машина не несла на себе никакого модного тюнинга, никаких особых деталей, разве что стёкла тонированы.

Тем не менее, в салоне, несмотря на прохладу позднего вечера, плавало приятное тепло - судя по нагретым подушкам сидений, работала автоматика, что означало, что автомобиль оборудован, более чем стандартным набором 'прибамбасов'.

- Давайте отъедем, не возражаете? - Странный мужчина чуть наклонил голову, заглядывая в глаза Фёдору.

Пошивалов молча кивнул - отъезжайте, чего уж.

Мужчина достал из кармана коробочку, которую Фёдор в первый момент принял за сотовый телефон, и утвердил её в разъёме, расположенном чуть выше магнитолы. На коробочке засветился янтарный дисплей.

Покружив по улицам погружающегося в ночь города, незнакомец свернул к одному из работавших допоздна супермаркетов. Всю дорогу они молчали, но Пошивалов заметил, как мужчина бросает взгляд то в зеркало заднего вида, то на коробочку, где сейчас вращалась какая-то линия, скользившая по дисплею наподобие базового луча радара.

Мужчина выключил двигатель и, откинувшись на спинку сидения, посмотрел на Пошивалова:

- Что ж, Фёдор Сергеевич, давайте знакомиться?

Фёдор покосился на своего спутника:

- Ну, со мной-то вы знакомы, судя по всему. Сами бы представились.

Незнакомец засмеялся, показывая ровные зубы в свете витрин супермаркета, проникавшем внутрь салона:

- Вы правы! Я бы представился ещё в баре, но вы так резво вскочили, уж извините. Для вас меня зовут Кир Францевич.

- Кир?! - вырвалось у Пошивалова, когда-то много читавшего. - Как Булычёва?

Мужчина сдержано улыбнулся:

- Поскольку 'Кир Булычёв' - литературный псевдоним вашего прекрасного писателя, светлая ему память, то у него не было отчества.

- Булычёв разве умер? - приподнял брови Фёдор.

Лучше чем многие он знал, что всё люди смертны, и бывает, скоропостижно, но почему-то весть о том, что писатель, которого он читал ещё в подростковом возрасте, ушёл из жизни, оказалась неожиданной.

- Увы! - вздохнул Кир Францевич, - уж довольно давно.

- Понятно... Но, значит, имя ваше - не настоящее?

- Само собой, но отчество есть, потому как у меня не псевдоним, а просто вымышленное имя.

- 'Легенда', так сказать?

- Само собой! - снова кивнул Кир Францевич. - Но это вас смущать не должно - это имя у меня как раз звучит максимально близко к реальному русскому звучанию.

- О, вы ещё и иностранец! - вырвалось у Пошивалова.

- Но и не иностранная спецслужба, как вы уже начинаете подозревать! Ладно, не будем ходить вокруг да около. С некоторыми нанимаемыми на работу...

- Нанимаемыми?! -- Фёдор приподнял бровь.

- Да, мы же предлагаем вам работу. Так вот, некоторых нанимаемых по другим направлениям деятельности мы знакомим с истинным положением дел поэтапно. Но с вами, пролагаю, это лишнее. Да, я не русский. Я вообще не с вашей планеты.

'У-у, - подумал Фёдор, - это не ЦРУ, это куда хуже: психиатрическая больница. А надо же - выглядит вполне респектабельно...'

Пошивалов несколько секунд внимательно вглядывался в лицо человека, назвавшегося Киром Францевичем, потом глубоко вздохнул и откинулся на спинку сиденья, раздумывая, сразу выйти или послушать бред сумасшедшего - всё-таки хоть какое-то развлечение.

- Прекрасно вас понимаю! - Кир Францевич мерно кивал. - Любой нормальный землянин или человек цивилизации аналогичного уровня на вашем месте подумает примерно то же самое: псих. Но не спешите с выводами, лучше послушайте. Кроме того, у меня будут не только словесные доказательства. Вот, взгляните...

Доказательства действительно оказались весьма убедительными, и Фёдор перестал быть безработным.

 

10. Звёздная невеста

 

- Валя, мне не нравится твоё эмоциональное состояние, - сказал инструктор, заглядывая в свой электронный журнальчик.

Валентина пожала плечами - её состояние не нравилось ей самой. То ли меланхолия, то ли какое-то разочарование накатило, и уже давно.

Вот ведь и на Земле было скучно, серо, беспросветно, казалось, что, после отъезда оттуда, начнётся новая жизнь, и на первых порах она, вроде бы, и началась. Но спустя полгода всё вошло в какую-то рутинную колею, дни потянулись за днями: столовая, утилизация грязной посуды, формирование новой в требуемом количестве, настройка автоматов для приготовления пищи - и всё! Здесь жилось куда комфортнее, чем в далеко оставленном доме, изумительно красиво - по крайней мере, здесь, под куполом, - но после того, как она обвыклась, стало так же скучно, смысла в жизни не виделось никакого.

- Может, мне место работы сменить? - бесцветным голосом спросила Валентина.

Инструктор Пётр покосился в свой 'поминальник' и покивал:

- Это не проблема, ты же знаешь. Подумай, чего тебе хочется, выбери - и можно начать специализацию. Когда ты только-только прилетела сюда, ты не знала, на что решиться, выбрала работу в столовой. Я, если откровенно, сомневался, что это твоё место, хотя, разумеется, работа - очень нужная. Как и всякая другая...

Валентина грустно улыбнулась:

- Насколько я могу понять, это только так говорится. Я ведь вижу, что орхане могли бы легко автоматизировать весь этот процесс.

Инструктор тоже улыбнулся, сложил ладони домиком и покачал ими в воздухе.

- Зря ты говоришь - 'орхане могли бы'. Привыкай говорить и, самое главное, думать только так: 'мы могли бы', Или хотя бы просто: 'можно было бы', что-нибудь в этом роде. Запомни: мы все - идентичные, мы - одна раса. Сами орхане всячески стараются, чтобы люди с других планет не чувствовали себя 'вторым сортом'.

- Я это понимаю, - вздохнула Валентина, - но думать так привыкнуть не могу.

- Вообще, Валя, ты только не обижайся, но мне кажется... - Инструктор помедлил, глядя на женщину чуть исподлобья. - Не обидишься?

Валентина пожала плечами:

- Пока не знаю, наверное, нет. Ты же инструктор, у тебя работа такая - говорить со всеми на самые сложные темы. Ты почти психиатр, наверное. - Она в ожидании посмотрела на инструктора.

Пётр улыбнулся, опустил глаза, а затем взглянул прямо в лицо Валентине, наклоняясь к ней:

- В общем, мне кажется, что тебе семья нужна. По психотипу ты мать и жена, тебе не хватает заботы о муже, о детях.

Валентина чуть нахмурилась, затем приподняла брови, собирая лоб в несколько складок, но промолчала и только чуть-чуть покачала головой из стороны в сторону, словно оценивая достоверность предположения инструктора. Он тоже прилетел с Земли, но работал здесь уже четвёртый год и стал скорее, 'гражданином Галактики', Возможно, что сейчас Валентине немного проще было бы общаться как раз не с 'земляком'.

- Да, понятно, - продолжал инструктор, - здесь пока жизнь не располагает к семейному быту. Многие, особенно, мужчины работают вахтовым методом, большая свобода любых отношений, великолепное здравоохранение, которое исключает - будем откровенные - нежелательные беременности, не говоря уже о заболеваниях. Многих это устраивает, да и быт под куполами не располагает к обзаведению детьми. Поэтому и руководство Содружества на данном этапе освоения планеты и не ставит задачи заводить семьи. Вот закончится формирование поверхности, сможем нормально жить снаружи, тогда будет проводиться иная политика. Однако заметь: и сейчас никто не препятствует иметь семью, и кое-кто семьи создаёт и здесь. Но это правда, только пять-шесть процентов...

Валентина мягко улыбнулась и чуть махнула ладошкой, словно сдувая в сторону слова инструктора:

- Я всё это знаю, Петя. Да, мне хотелось бы иметь семью, и, если откровенно, у меня это не получалось на Земле. Наверное, поэтому я и захотела здесь остаться.

- Если тебе нужна семья - так заведи! В общем-то, если даже просто детей захочешь - какие проблемы? Ведь их решают, всё для этого есть: пока просто держат няню, а будет чуть больше кадров - наберут персонал и для яслей, и нормального детского сада. А мужчину для тебя найти - не проблема, ты женщина видная. Если ты комплексуешь как многие на Земле из-за возраста - уж, извини, буду называть вещи своими именами, - пора бы тоже привыкнуть! Ведь здесь живут существенно дольше, чем мы жили там, и тридцатилетняя женщина в Содружестве - можно сказать, юная девица. В среднем женщины у орхан или тех же вельтов идут на первые роды после сорока лет, это факт!

Валентина засмеялась, но невесело.

- Да и это я знаю, дорогой ты мой инструктор! Хотя в чём-то ты, наверное, прав: сидит в подсознании комплекс 'старой девы'. Но в том-то и беда, что не могу пока встретить человека подходящего. Создавать семью - это ведь не с каждым хочется!

Инструктор Пётр только руками развёл.

Она на Саларе уже семь месяцев. Работа в столовой весьма выгодна как раз в смысле знакомств: мимо проходит множество людей, да и сама на виду у всех. Часто попадаются откровенно красивые мужики, многие знакомились, пытались в постель забираться, некоторым она даже это позволяла. Но ни с кем не возникало ничего, что взывало бы её собственное желание удержать мужчину. Правда, надо сказать, никто и не старался удержаться около неё: здесь царила свобода отношений и отсутствовали многие запреты и ограничения, знакомые людям по прошлой земной жизни. Рекруты самозабвенно отдавались работе по интересам, радовались возможности легко менять профессии, если хотелось, а в свободное время, помимо всего прочего, практиковали то, что везде на Земле назвали бы не иначе как 'свободная любовь'. Тем более что руководство проектом освоения планеты действительно не подталкивало колонистов создавать стабильные семьи на этапе 'купольных поселений'.

Хотя, разумеется, Пётр был прав: никто не препятствовал жениться и выходить замуж - было бы желание.

Только один раз, если откровенно, Валентине захотелось, чтобы парень, с которым она познакомилась в столовой, начал бы, как говориться, ухаживать за ней. Но он пробыл под куполом всего ничего, успел поболтать с ней пару раз - и улетел куда-то. Она поинтересовалась у Петра - тот сказал, что Александр отобран для работы в специальном отделе контрразведки и после соответствующей подготовки возвращается на Землю.

Четыре месяца прошло после того, как она видела этого парня, а всё ещё вспоминает это совершенно мимолётное знакомство. Или это именно та черта характера, что мешает ей жить нормально: всё время ожидаешь недосягаемого 'принца'?

Валентина молча вздохнула.

- Валя, - сказал инструктор, внимательно за ней наблюдавший, - ты уверена, что не хочешь вернуться на Землю? Ты уже заработала приличные деньги, купишь хорошую квартиру. Может, тебе там действительно будет проще жизнь устроить?

На Земле Валентина работала учителем в школе, жила в однокомнатной 'хрущевке' в разваливающемся доме, доставшейся ей от рано умершей матери.

Она скривилась:

- Что мне там делать?! Нет там у меня никого и ничего, чтобы возвращаться.

Инструктор энергично развёл руками:

- Ну, тогда тебе точно надо сменить работу! Не в столовой торчать, а постараться сделать карьеру. Говорю же: у тебя ещё много времени в запасе. Лет десять добивайся какого-то профессионального успеха, постарайся влиться в это общество, а не воспринимай себя здесь как временщик. Многие земляне сделали неплохие карьеры в Содружестве - это вполне реально. Например, у нас тут девчонка работала года три тому назад, так та вообще в спецназе сейчас, представляешь? А в спецназ и не всех орхан-то берут!

- Ты мне что, в спецназ предлагаешь пойти?! - прыснула Валентина.

- Да ну почему же в спецназ! - Пётр невольно скользнул глазами по широким бёдрам и налитой груди Валентины. - Это я так, к слову, для примера. Есть много интересных мест. Ты, как я знаю, по базовому образованию биохимик - пройди, например, курс для работы на тяжёлых формирующих системах. Я видел, как эти штуки работают - знаешь, здорово! Вот движется она, махина с двадцатиэтажное футбольное поле, туда-сюда, туда-сюда в заданном секторе - а после неё сначала почва нормальная остаётся, потом - лесопосадки или какой-то специальный рельеф местности. В общем, эти машины создают на месте безжизненной пустыни нормальную среду обитания. Их постоянно совершенствуют, вполне можно делать какие-то предложения по улучшению конструкций, технологий работы и так далее, только разобраться надо, само собой. Это вроде как та же практическая научная работа там, на Земле: написал статьи, потом - диссертацию, потом диссертацию защитил, потом - ещё что-то. Понимаешь?

- Тебе надо кого-то сагитировать на работу на эти формирующие платформы? - напрямик спросила Валентина.

Инструктор всплеснул руками:

- Да ну чего ты так сразу? Да, там есть проблемы: работа, фактически, в одиночестве или с одним-двумя напарниками, не больше. Но там и платят не в пример тому, что ты в столовой получаешь. Даже если решишь всё бросить и на родину мотнуть года через два-три, то к тому времени будешь просто миллионером! С приличными деньгами ты и на Земле даже в сорок лет будешь завидной невестой, а здесь-то - вообще только-только в самый потребный возраст войдёшь.

- А что, - вдруг сощурилась Валя, - действительно, стоит сменить работу...

Пётр кивнул:

- Я, конечно, тебя не уговариваю идти в операторы ТФС, но то, что столовая - не твоё место, факт! Я бы и сам пошёл в операторы, только меня руководство не отпускает, у них инструкторов не хватает, а говорят, у меня с людьми хорошо работать получается.

Валентина прищурилась и пристально посмотрела на Петра.

- Ну, болтать-то ты умеешь, куда же тут без тебя?! - засмеялась он, чувствуя, что пасмурное настроение постепенно улетучивается. - Психолог ты наш!..

 

х х х

 

Способы обучения, применяемые в Содружестве Идентичных, позволяли овладевать знаниями куда быстрее, чем на Земле. Поэтому Валентина быстро прошла специальный курс обучения и уже через пару месяцев прекрасно понимала принципы и методики работы с ТФС или тяжёлыми формирующими системами.

Несмотря на то, что согласилась она во многом спонтанно, её новое занятие Вале неожиданно понравилась. По началу сомнение вызывала необходимость проводить длительное время вдали от людей, но именно это вдруг стало основным притягательным фактором.

Операторы ТФС работали сменами по семь суток, после чего следовал трёхсуточный отдых. С учётом того, что продолжительность рабочего дня операторы в течение смены выбирали себе сами по ситуации, а системы автоматики платформ отказывали чрезвычайно редко, нагрузка не являлась высокой.

В ведомстве оператора находилось, как правило, от пяти до десяти агрегатов, собственно формирующих платформ и платформ-преобразователей - всё зависело от сложности ландшафта, где установки применялись. Конечно, всю основную работу по преобразованию скального грунта в плодородный слой почвы, куда позже высаживались зелёные насаждения, основы будущих лесов, контролировала автоматика - человек здесь требовался лишь в самых крайних случаях. Однако работа оператора имела ещё одну, самую главную составляющую, о которой Валентина не знала раньше, но которая стала для неё сейчас самым увлекательным нюансом. Дело в том, что оператор часто выступал своего рода ландшафтным дизайнером, поскольку именно на его усмотрение оставлялось много частных оперативных решений по ситуационному планированию местности. Например, какой холм оставить холмом, а не сровнять с землёй, как проложить русло реки, как окончательно сформировать линию берега озера или даже моря, и тому подобное - всё это, как правило, оператор ТФС мог отдать на откуп интеллектуальным контроллерам платформы, а мог, проявляя инициативу, решать самостоятельно.

На каждой ТФС компьютерная система позволяла моделировать вид участков поверхности планеты, по которым двигался комплекс платформ и задавать принятое решение к исполнению этими гигантскими роботами-строителями. Операторы имели очень большую степень свободы выступать своего рода 'художниками-модельерами' будущего облика планеты.

Вале это так понравилось, что она часами просиживала за голопланшетом моделирующей системы, забывая даже порой про выходные дни. Вообще на выходные большинство операторов традиционно улетали в купола, которых на Саларе выстроили семь по числу основных континентов. Но на каждой ТФС имелся блок оператора, включавший пульт управления, рабочий кабинет, спальню, автоматизированную кухню и даже небольшой спортзал с бассейном. Зачем платформы конструировались именно так, сказать было сложно - при той степени автоматизации процессов, которые обеспечивались на ТФС операторы могли и не жить на платформе по несколько дней, а перемещаться на трансмобилях между подведомственными участками, возвращаясь в конце смены в купола. Валя никогда не спрашивала об этом, но догадывалась, что, вероятно, обладая практически неограниченным энергетическим и сырьевым ресурсом, люди Содружества могли позволить обеспечивать высокий уровень комфорта сами для себя, где угодно.

В любом случае Валентину устраивало наличие прекрасных бытовых условий на платформах, и она порой неделями не видела ни одного человека, кроме как в поле связи. Вечерами она всегда выходила на самую высокую площадку ТФС, располагавшуюся прямо над жилым блоком и созерцала закат - здесь это была настоящая цветомузыкальная симфония.

Солнце на Саларе очень напоминало земное, что не удивляло: планеты для колонизации выбирались не рядом с белыми карликами или голубыми гигантами, а в системах звёзд, сходных с теми, где развивались все цивилизации идентичных. Но вот закаты пока сильно отличались от привычных земных: хотя состав атмосферы уже позволял свободно дышать без скафандра, в ней в верхних слоях имелось заметное количество газообразных и пылевых примесей, прохождение света через которые вызывало причудливые спектральные смещения и аберрации, расцвечивавшие вечернее небо удивительными радужными палитрами.

Для постоянной резиденции Валентина облюбовала самую крайнюю ТФС, двигавшуюся сейчас по линии морского побережья. Сделав с помощью управляющей системы платформы специальное кресло, она долго сидела на высоте семидесяти метров, наблюдая как шар местного светила опускается всё ниже к линии морского горизонта, постепенно меняя окраску от бело-жёлтого к немыслимому лазурно-голубому, красно-алому или малахитово-зелёному.

Очарование подобных вечеров изредка смазывалось внезапно налетавшими ураганами и смерчами - искусственное изменение профиля и структуры поверхности планеты меняло степень прогрева почв, что вызывало нестабильности в движении воздушных потоков. Это портило великолепие цветовых 'симфоний', но стоявшим на площадке не грозили никакие торнадо: при любой угрозе их автоматически укрывало защитное поле.

 Иногда Валентина видела пролетавшие трансмобили - в основном, это перемещались планетологи или такие же операторы платформ, как она. Иногда она замечала военные летательные аппараты с расположенной на соседнем континенте базы подготовки войск специального назначения. Как и любую обустраиваемую планету, Салару прикрывала мощная группировка космических сил Содружества, и когда темнело, Валя могла видеть яркие звёзды, двигающиеся по небу - военные корабли и орбитальные защитные системы, маневрирующие вокруг планеты.

Однажды, когда Валентина возилась с вариантом дизайна новой береговой линии, ей пришла в голову мысль о том, что зря платформы всегда гоняют группами по радиально-меридиональным направлениям. Не проще ли, особенно при первичном оформлении поверхности начинать изменение ландшафта от побережий, продвигая ТФС единой цепью вглубь континентов? Видимо, за вполне естественной текучкой и рутиной операций, выполнявшихся уже не одно столетие, никто до этого не подумал о столь простом решении.

Валентина сначала подумала, что вряд ли она первая додумалась до столь очевидного факта - наверняка такую методику не применяют из-за соображений меньшей технологической целесообразности. Однако, переворошив базу данных единой компьютерной системы колонии Салары, она не нашла абсолютно ничего по данному вопросу. Похоже, что её идея оказалась в самом деле оригинальной.

- Смотри-ка ты! - вслух сказала Валя, удовлетворённо прохаживаясь перед симулятором, где моделировала новый метод обустройства поверхности. - Кажется, можно рацпредложение оформить.

Она быстро набросала общую концепцию проекта и ещё раз точно всё просчитала - получалось неплохо, даже самой понравилось. 'Последовать, что ли, совету Пети и начать делать карьеру?' - усмехнулась женщина.

Валентина заказала в кухонном автомате изысканный ужин и бокал мартини - на Саларе работали в основном земляне, и пищевые агрегаты имели программы всех мыслимых основных земных блюд и напитков.

Поужинав, Валя повторила мартини, наполнила вазочку кешью и расположилась на верхней площадке в своём кресле, чтобы как всегда полюбоваться закатом. Платформа чуть заметно подрагивала - внизу начался тяжёлый скальный грунт, и реактор работал на повышенной мощности.

В небе на местном севере возник огонёк - уже намётанный глаз оператора узнал, что летит трансмобиль. Машина двигалась сравнительно медленно и, подлетая к платформе, вдруг ещё притормозила и снизилась. Пилот заложил вираж так низко, что Валентина чётко увидела номер '1013' на фюзеляже и выступах опорных плоскостей гравигенератора, похожих на короткие крылья.

Мобиль завис прямо напротив площадки, частично загораживая закат, и покачал своими рудиментарными 'крылышками'. Валентина пожала плечами и помахала рукой в ответ. Пилот сделал на месте 'бочку', и машина умчалась.

Валентина снова пожала плечами. Она поймала себя на мысли, что это первый близкий контакт с людьми за последний месяц, но её совершенно не тянет видеть кого бы то ни было. Ей хорошо одной - вот, видимо, в чём дело. То, что она грустила о том парне, Александре, пару раз поговорившем с ней в столовой, наверняка выдумка. Даже если бы дело дошло до постели - а она не скрывала от самой себя, что побудь Александр там подольше и прояви инициативу, оно бы до этого и дошло, - она бы снова осталась неудовлетворённой. Не нужно ей никакого 'принца' - она, видимо, безбожная индивидуалистка, которой не нужен никто.

 - А что, - пробормотала Валентина, разглядывая умирающие всполохи в небе через стекло бокала, - действительно, сделаю карьеру, выбьюсь в крупные специалисты или администраторы хотя бы здесь, на Саларе.

Лет через десять здесь будут шуметь леса, построят много домов. Она обзаведётся коттеджем, устроит вокруг сад. Слетает на Землю и привезёт пару детишек, которых бросили родители. Вот и будет, о ком заботиться. И не нужен ей никакой 'принц' - действительно, а зачем в таких условиях нужен мужик? Чтобы пил пиво, курил? Рубашки ему стирать?..

'Хотя - стоп! - поправила она себя. - Какие рубашки, к лешему?!'

Бытовые условия в цивилизации Содружества, естественно, ни в какие сравнения не идут с таковыми даже в самых развитых странах Земли - хоть в Штатах, хоть в Швеции какой-нибудь. Здесь же не надо даже готовить, не то что стирать рубашки или убирать дом - если только у тебя это не является хобби. В общем, не стоит врать самой себе: она не отказалась бы встретить мужчину 'своей мечты' - ведь бытовуха здесь, как говорится, любовь не убьёт. Вот только не знает она, как должен выглядеть такой мужчина. Иногда, конечно, хочется, чтобы кто-то просто пригрел тебя в постели, но никогда секс сам по себе не являлся для Валентины главным вопросом. Во всяком случае, ей так казалось.

Может - что уж самой-то себе врать! - она просто фригидная? Но, если так, то стоит лишь обратиться к врачам в любом куполе, и они наверняка вылечат столь пустяшный 'недуг', как и все мыслимые и немыслимые болезни. 'И будешь, тётка, сама кидаться на мужиков, - подумала Валентина, - вот только что-то не хочется мне, чтобы это так происходило: один, второй, третий, а то и трое сразу...'

А вот многие так развлекаются, ты же видела всё это в куполе, - подсказал ей услужливый внутренний голос. - И вполне счастливы. И только не говори о падении нравов, тоже ведь пробовала! И не тошнило, по большому счёту.

Да и не говорю, пусть развлекаются - люди свободные, всё нормально. Только кому-то такие развлечении нужны как потребность, а кому-то - не очень. Я знаю, что мне это не надо - вот и всё!

Ну-ну, сказал внутренний голос.

Ну-ну, передразнила Валентина, бросила в рот орешек и глотнула мартини.

А затем ушла спать, и ей приснилось что-то, что она долго пыталась вспомнить утром - что-то очень хорошее, но, одновременно почему-то грустное.

На следующий день Валентина облетела все свои платформы с обычными профилактическими визитами и ещё успела доделать 'Предложение по оптимизации комплексного применения ТФС', как она назвала своё рацпредложение. Можно было отправить эти материалы в любой момент, но Валентина по привычке решила отложить это до утра по её местному времени, и вечером снова уселась в кресло на смотровой площадке, любуясь закатом.

Номер 1013 появился примерно в то же время, только сегодня он летел с северо-востока. Мобиль снова сделал несколько кругов над Валентиной, покачивая гравиопорами. Женщина собралась снова помахать в ответ, но вдруг одёрнула себя.

'Кто это, и что ему надо?' - с некоторым раздражением подумала она.

Валентина отложила подборку материалов по системам культивации планет, которые просматривала, и спустилась в главный пост платформы. Не составило большого труда через общую справочную саларской колонии выяснить, что трансмобиль номер тысяча тринадцать закреплён за комплексом ТФС номер семьсот восемь, действующим к северу от неё. Оператором комплекса сейчас работает некий землянин Алексей Труфанов, уроженец города Курган. Валентина усмехнулась: надо же, практически сосед: область, где она когда-то жила на Земле, соседствовала с Курганской.

Досье выдало изображение мужчины - вроде, не страшный, но ничего особенного. Более подробную информацию система предоставляла только по специальному допуску сотрудникам кадровых служб.

Ну и чего ему надо? Правда, ясное дело, чего: познакомиться хочет, и так далее. Чтобы иной раз не мотаться к девкам в ближайший купол. Наверняка тоже прочитал в справочнике, что на комплексе ТФС номер семьсот семь работает оператор-женщина, голограмму посмотрел - и решил подвалить. Пошёл он к чёрту!

Валентина посмотрела на систему контроля окружающего пространства - мобиль ещё немного покружился вокруг её платформы и улетел. После этого она вернулась на смотровую площадку. Солнце как раз касалось горизонта и, как обычно, начиналась самый красивый этап игры закатных красок, но Валентине почему-то впервые расхотелось смотреть этот феерический спектакль. Она убрала кресло на случай порывов ветра в специальный контейнер и ушла в жилой блок, где посмотрела какую-то развлекательную программу по объёмному видео и выпила ещё мартини. Немного подумала, не включить ли секс-облегчитель, но потом просто завалилась спать.

Следующие два дня 'тринадцатый', как окрестила Валентина своего соседа с севера, не прилетал, и, сама не зная почему, она чувствовала некоторое недовольство. Чтобы унять раздражение, на следующий день, который у неё был первым их выходных, Валентина смоталась в 'свой' купол к приятельнице Галине. Они поболтали о том, о сём, набрались беззаветно любимого обоими мартини, и Галка уговорила-таки её поразвлечься в компании, где праздновали чей-то 'день варенья'.

Сначала Валя оставаться не хотела. Она прекрасно знала, что подобные мероприятия, особенно в компаниях, где преобладали бывшие соотечественники, как правило, выливались в какие-то совковые вечеринки: сначала пьют и едят, потом поют песни и танцуют, а потом кавалеры растаскивают дам по отдельным комнатам. Иногда наиболее 'продвинутые' пытаются устроить групповуху, на что Валентина никогда, разумеется, не подписывалась.

В общем, она хотела улететь, но Галка прицепилась, как клещ, народ уже собирался, поздравляли именинницу, гремела музыка -- что-то свеженькое, доставленное с Земли, и Валя осталась. В принципе, было весело. Собралось немало народа, потом ещё подходили. Приготовили всякие вкусности, напитков было море.

К Валентине 'приклеился' паренёк, Костик, лет на десять её моложе, да и полегче, как бы сказали боксёры, фунтов на двадцать. Видно было, что он из тех мужичков, которым нравятся крупные женщины. Весь вечер он увивался рядом, говорил комплименты, шутил - надо сказать, совсем не глупо, - так что Валя, разомлев от мартини и сдуру выпитых пары рюмок текилы, пожалела ухажёра.

Проснулась она на рассвете в комнате Константина. Пару минут лежала, глядя в потолок, а потом встала и осмотрелась. Стандартная комната, в принципе, за ней, как за каждым из персонала ККС была закреплена примерно такая же. Парень тихо похрапывал, уткнувшись головой в подушку.

'Устал, кобелишка',  - с вялым раздражением подумала Валя.

Ночью Костик был нежен, мил, он пыхтел, стараясь доставить удовольствие не только себе, но и партнёрше, но в этом не преуспел. Валентина просто откровенно лежала и ждала, когда любитель дородного женского дела закончит елозить туда-сюда. Парня хватило на пару-тройку заходов, а потом он выпил ещё немного и захрапел. Впрочем, храпел он, слава богу, негромко.

Валентина даже не стала принимать душ в апартаментах случайного любовника, а прошла в общую душевую, располагавшуюся этажом ниже, и там привела себя в порядок.

Посёлок под куполом ещё спал, только отдельные операторы ночных смен с разных участков иногда попадались ей на пути к площадке, где стоял её трансмобиль.

Подлетая к своей 'жилой' платформе, Валентина заметила, что на посадочной площадке стоит знакомый 'тринадцатый', а в кресле расположился человек. Вскипевшее в груди раздражение от того, что кто-то пользуется её вещами без спроса, тут же схлынуло от стыдливого ощущения, будто этот Алексей Труфанов мог знать, откуда она возвращается.

Поэтому Валентина сдержалась и только настороженно спросила мужчину, поднявшегося ей навстречу:

- Чему обязана визиту, коллега?

- Здравствуйте! - улыбнулся Алексей, протягивая букет, который, словно фокусник, вытащил, казалось, ниоткуда.

Валентина усмехнулась и взяла цветы. Её замешательство и раздражение вдруг почти растаяло:

- Право, не стоило, но всё равно - спасибо. А откуда у вас цветы?

- Как откуда? - удивился Алексей. - Разве это проблема? Из купола, конечно!

- А, ну да... - кивнула Валентина. - Так чему обязана?

Алексей, продолжая улыбаться, развёл руками:

- Вы знаете, просто решил познакомиться. Пролетал как-то над вашей платформой - смотрю - вы сидите. Я и сам люблю посмотреть на закат - красиво, чёрт возьми! - но удивился, что вы будто обосновались на платформе: кресло поставили, и всё такое. На следующий день специально сделал крючок - понял, что у вас это вроде как ритуал какой-то... Но я, извините, не представился - меня Алексей зовут.

Валентина хмыкнула:

- Ну, вы могли бы и догадаться, что я проверила, кто это тут зачастил надо мной летать. Вы же сами посмотрели мои данные, верно?

- Верно! - снова засмеялся Алексей. - Знаю про вас то, что есть в базе данных. Можно вас Валей называть?

Валентина пожала плечами:

- Почему нет? Ну и?..

Алексей чуть смутился:

- Ну... Мы же соседи!

- Ну да, - чуть саркастически заметила Валентина, - наши дома стоят окошко в окошко, прямо через улицу. До ближайшей от меня платформы вашей ТФС почти пятьдесят километров!

- Но они же навстречу друг другу двигаются! - нашёлся Алексей. - Вот я и подумал: познакомимся, так веселее. И, как я успел заметить, вы большую часть времени проводите на этой платформе.

- Ну и что же с того? - Валентина откровенно рассматривала Алексея.

На вид лет тридцать-тридцать пять, не больше, ростом чуть выше её. Шатен, волосы коротко постриженные, похоже, слегка вьются. Скулы чуть широкие, но не грубые. Подбородок квадратный, но не 'боксёрский'. Лицо красивым не назовёшь, но серые, тёплые глаза в сочетании со всем остальным делали внешность Алексея неожиданно приятной. Сложен хорошо, насколько можно рассмотреть в стандартном комбинезоне, в который обычно одеваются операторы ТФС. Сама Валентина сейчас была в длинном ниже колен платье, однако глубокий вырез делал наряд достаточно откровенным.

Алексей развёл руками:

- Я и подумал: возможно, вам скучно или даже где-то одиноко... Может быть, у вас случилось в жизни нечто, что вы не хотите видеть людей.

- И вы решили, что можете меня вылечить? - насмешливо спросила Валя. - Спасибо за заботу, конечно, но ваш диагноз неверен: ничего страшного у меня в жизни, к счастью, не случилось. Я просто люблю быть одна, так уж сложилось.

- Извините! - искренне сказал Алексей. - Я не хотел вас обидеть или как-то помешать. Если так, то я сейчас улечу.

Она вздохнула:

- Подождите, пожалуйста, я переоденусь.

- Но если вы не хотите никого видеть... - негромко заметил Алексей.

Валентина сделала вид, что ничего не слышала.

Она вернулась через десять минут - в таком же комбинезоне, как и у него.

По пути Валентина подумала, что, возможно, стоило бы пригласить незваного гостя в жилой блок, но это, конечно, можно сделать и потом, если что...

Букет, который подарил Алексей, она поставила в пустую банку из-под питающих элементов для мобила и сейчас вынесла вместе с собой, разместив прямо на полу посередине смотровой площадки.

Алексей стоял у перил и смотрел на исчезающие всполохи заката.

Увидев Валентину, он улыбнулся, словно они встречались здесь каждый день, и присел на выступ у самой лестницы.

- Значит, Вам тоже нравятся закаты на Саларе? - спросила Валентина, чтобы не молчать.

Она не стала садиться в своё кресло, а тоже встала у перил, всматриваясь в последние всполохи спектральных переливов на западе. Местность, где работала сейчас платформа, уже окутывали сумерки - вот-вот должна была наступить настоящая ночь.

- Если говорить обо всём этом, - Алексей обвёл рукой пространство вокруг, - то только закат мне пока и нравится. Наверное, здесь, будет красиво, но сейчас слишком гнетущий вид - даже в пустыне или в голых горах на Земле чувствуется больше жизни.

- Это понятно, - кивнула Валентина. - Кстати, говорят, когда появится биосфера, то атмосфера быстро очистится, и такие закаты исчезнут.

- Но зато появятся леса, моря и всё остальное, - возразил Алексей. - Пока же слишком безжизненно, и я стараюсь всё свободное время проводить в куполах.

- А в каких? - поинтересовалась Валентина.

- В основном, в Южном-два - это первый мой купол здесь, как бы 'родина'. - Мужчина усмехнулся. - Иногда в Южный-один заглядываю, там у меня пара друзей образовалась. Неделю отрабатываю - и лечу в купол отдыхать.

Валентина молча кивнула.

- А почему вы редко с платформ улетаете? Неужели не скучно одной?

Валентина вдруг поймала себя на мысли, что столь целенаправленные вопросы её совсем не раздражают.

- Если честно, то иногда бывает немного скучно, и я тоже летаю к подруге, то только в Восточный-один. Но редко. Я карьеру решила сделать. - Она усмехнулась уже почти в полной темноте.

На платформе освещение включалось автоматически, но Валентина в своё время дала блокирующий приказ управляющей системе, поскольку это мешало любоваться последними всполохами заката.

Сейчас, забыв об этом, она продолжала стоять в темноте. На западе чуть-чуть светилась узкая полоска, в сжатой глубине которой продолжали играть переливы красок. Вокруг платформы разливалось море темноты - казалось, что люди плывут сквозь неё, стоя на мостике некого корабля-призрака. Сходство с этим усиливалось шелестом, доносившимся сюда, на высоту двадцатиэтажного дома, снизу, где масс-трансформаторы ТФС перемалывали безжизненную породу планеты, чтобы чуть позже вдохнуть в неё настоящую жизнь. Звук немного напоминал шум волн по гальке.

- Карьеру?! - удивился Алексей? - Кстати, почему у вас тут темно?

- Ах, да, - вспомнила Валентина и дала голосовую команду включить свет.

На смотровой площадке и по всему периметру платформы вспыхнули огни, выхватив из мрака палубу этого сухопутного корабля.

- Да, карьеру, - сказала Валентина. - А почему же нет? Мне и тема понравилась - применение платформ ТФС.

- То есть, вы планируете остаться здесь?

- Не обязательно здесь - вообще в Содружестве.

- Неужели не тянет на Землю?

- Да как вам сказать?.. Наверное, немного тянет. Допустим, разок в отпуск можно было бы съездить. А ещё - зачем? У меня там не осталось никого и ничего, что привязывало бы. Но ведь так и у большинства тех, кому удаётся пройти тесты, верно? А вас что-то сейчас связывает с Землёй?

Алексей пожал плечами:

- Ну... Вы правы, конечно, говоря про большинство, кому удаётся пройти тесты. Единственный, кто у меня оставался там - девушка, ради которой я, собственно, и хотел заработать много денег. Я не стал писать по девушку в анкете - просто там стояли вопросы именно про близких родственников, а она мне не родственница. Агенты проверяют именно наличие таковых, а у меня родственников действительно нет.

- Ну и что же? - поинтересовалась Валентина, усаживаясь в кресло и закидывая ногу на ногу. - Вы уже бывали на Земле в отпуске?

- Я здесь уже шесть лет, работал в разных местах. В отпуске на Земле бывал дважды, но я же не мог с этой девушкой говорить обо всём. Первый раз она обрадовалась - судя по всему, ждала, что я сделаю её предложение, а что я мог? Даже рассказать нельзя, где я работаю, только обещать, типа, что когда вернусь, всё будет замечательно. Её, например, очень удивляло, что ни я сам не могу, ни мне нельзя никуда написать письмо, даже по электронной почте. Возможно, всё это и сыграло фатальную роль: когда я приехал второй раз в прошлом году, она уже вышла замуж.

'Может, чаю ему предложить?' - подумала Валентина, но смотровая площадка платформы не имела выхода сервисной системы, а тащиться вниз, в жилой блок не хотелось.

- Это стало для вас тяжёлым ударом? - спросила она и тут же спохватилась, не прозвучал ли вопрос слишком саркастически.

- К тому моменту уже нет - я стал предчувствовать, что всё чем-то таким должно закончиться, и где-то даже был готов. Правда, исчезла цель в жизни...

Валентина покосилась на Алексея - он не производил впечатления человека потерянного, и она прямо сказала ему об этом.

Мужчина усмехнулся:

- Так было только в тот момент. Сейчас планирую жить здесь.

- Станете настоящим колонистом Салары?

- Наверное, да.

- А вы кто по земной специальности?

- Да земная специальность, в общем-то, не имеет большого значения - орхане ведь научат всему, чему захочешь, если сочтут, что к данному занятию у тебя нет противопоказаний.

Валентина кивнула и улыбнулась, вспоминая слова своего инструктора:

- Верно, но зря вы говорите 'орхане научат'. Нам стоит рассматривать себя частью Содружества, то есть надо говорить - 'мы научимся'!

- Да я знаю, но это трудно устраняемая привычка, - усмехнулся Алексей. - А по специальности я инженер-механик, работал на Курганском тракторном заводе.

- Ох, так вы чуть ли не по специальности здесь работаете! - засмеялась Валентина. - Этакий звёздный тракторист.

Труфанов тоже засмеялся:

- Ну, да. Эта штука, вроде как трактор с плугом, - Он кивнул в пол, имея в виду платформу ТФС, - планету перепахивает, засевает.

- В общем, на Землю возвращаться не собираетесь?

- Вы знаете статистику? - вопросом на вопрос ответил Алексей. - Окончательно возвращается только четыре-пять процентов. Орхане всё точно рассчитали: почти никто из нас, соприкоснувшись с этой культурой и возможностями, не захочет вернуться. Кстати, вот вы сказали, что собираетесь здесь карьеру сделать - как, если не секрет?

Валентина объяснила, Алексей покивал:

- Наверное, разумный план. Руководство Содружества, насколько я интересовался, не препятствует врастанию представителей иных планет в общую культуру идентичных, даже если они, как и Земля, пока не могут стать официальными членами. Судя по всему, это правда - я встречал наших с вами соотечественников, которые действительно добились вполне значимых постов.

- 'Соотечественников' - вы имеете в виду, русских? - уточнила Валя.

- Да почему же - землян вообще! Но орхане и не скрывают, что более всего заинтересованы, чтобы мы заселяли новые планеты, такие, как эта, например. Чтобы мы создавали здесь не колонии, а фактически автономные цивилизации, которые могли бы стать равными членами Содружества, увеличивая численность идентичных.

- В чём-то ситуация тут по населению похожа на то, что у нас в России происходит, да?

- Здорово похоже! У Содружества не хватает людских ресурсов, и чтобы противостоять альтерам, они стараются стимулировать рождаемость.

- Беда в том, что в России рождаемость никто не стимулирует, - вздохнула Валентина.

Алексей секунду смотрел на Валентину.

- Ну, это-то - да... А нескромный вопрос можно?

Она пожала плечами:

- Валяйте!

- У вас семья была?

- Господи, легко понять, что нет! Иначе как бы...

- Нет, я имел в виду, что может быть... ваши близкие погибли.

Валентина вздохнула:

- Мама - да, умерла, но замуж я не выходила.

Труфанов покачал головой:

- Вот в этом и проблема России: когда даже такие женщины замуж не выходят, то какая там рождаемость! - Он подчёркнуто сделал ударение на слове 'такие'.

Валентина развела руками и криво усмехнулась:

- Даже и не знаю, как воспринимать ваши слова - как комплимент или...

- Конечно, комплимент, - поспешно кивнул Алексей. - Но, увы - грустный.

- Между прочим, здесь у меня по сроку шансов выйти замуж в три раза больше, чем в России: это на Земле я уже перестарок, а здесь - совсем девочка, как мне сказали, - хихикнула Валя, вспоминая рассуждения инстуктора.

- Это правильно! - заулыбался Алексей, щурясь. - По местным меркам вы ещё совсем юная девушка. М-да... Я - звёздный тракторист, вы - звёздная невеста! Ещё именно поэтому, наверное, большинство на Землю не возвращается: здесь живут и дольше, и намного насыщеннее!

Валентина засмеялась - и только сейчас по-настоящему почувствовала, что инструктор Пётр говорил верные вещи: здесь она совсем юная, у неё очень много всего впереди, она всё успеет.

Алексей вздохнул и поднялся:

- Спасибо, что уделили мне время, - чуть неловко поклонился он. - К сожалению, мне пора: у меня третья платформа подходит к береговой линии - надо скорректировать параметры на месте в интерактивном режиме. Кстати, вы мне как-нибудь покажите ваши дизайнерские проекты по ландшафту, хорошо? Может быть, сделаем совместное предложение по улучшению методики формирования?

- Хорошо, - кивнула Валентина, - можно обсудить. У меня есть уже кое-какие соображения. Мне вообще кажется, что Содружество немного вязнет в рутине, слишком много шаблонных решений, которые никто не пересматривает.

- А у них рук не хватает. - Алексей развёл руками, показывая - как не хватает. - Да и голов. Именно поэтому мы очень нужны. В общем, вы не против, если я ещё раз к вам загляну?

- Да чего уж, заглядывайте, - кивнула Валентина. - По-соседски.

- Кстати, а вы шашлык сами жарить любите?

Валентина округлила глаза - мол, зачем же его жарить самим?

- Вот, видите! Вы уже привыкли к этим автоматическим кухням! А пищу надо хотя бы изредка готовить самому. Для меня готовка всегда была хобби. Вон какая здесь площадь - можно поставить хоть тысячу мангалов. Но тысячу нам не надо - хватит одного. Мангал я, кстати, сам сделал, а вот мясо придётся взять в автокухне. Ну, так как?

Валентина покачала головой, немного кокетливо надувая губы:

- Ну, а почему бы и нет? Давайте попробуем. Вот только дрова где возьмёте? Хотя, стоп, погодите: можно сделать древесный уголь в синтезаторе.

- Вы правильно мыслите! В общем, давайте так: с вас мясо и площадка, а с меня всё остальное, идёт?

- Договорились!

- Ну и - когда?

Валентина немного подумала: завтра она вылетит в центральный купол колонии, чтобы лично передать материалы с предложением. Возможно, увязывание всех вопросов займёт день-другой, и придётся ночевать там же.

- Давайте через два дня. В общем, свяжемся.

Алексей поклонился ещё раз и пошёл к своему трансмобилю, стоявшему внизу на обширной площади верхнего уровня платформы. Помахал рукой - и юркая машина пулей унеслась в темноту.

Валентина тоже помахала в ночь на прощание и спустилась вниз, унося туда же букет цветов.

 

х х х

 

 Когда в конце второго дня она с большим пакетом мяса, прихваченным из столовой в куполе, прилетела на платформу и поднялась на смотровую площадку, там стоял новый огромный букет цветов - не в какой-нибудь банке, а в роскошной хрустальной вазе.

Валентина положила на пол пакет, взяла букет, не обращая внимания на капавшую с цветов воду, и тихо засмеялась, глядя на север, откуда должен был прилететь трансмобиль.

 

-//-