Бэйс Ольга, Сорокоумова Наталья
Тайна зеркального озера

Lib.ru/Фантастика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
  • Комментарии: 15, последний от 24/03/2020.
  • © Copyright Бэйс Ольга, Сорокоумова Наталья (webdama@gmail.com)
  • Размещен: 03/12/2009, изменен: 27/08/2013. 245k. Статистика.
  • Роман: Фэнтези
  • Иллюстрации/приложения: 1 штук.
  • Скачать FB2
    • Оценка: 6.68*6  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Удивительный это был парк. Огромные каштаны раскинули свои роскошные кроны над узкими дорожками, посыпанными измельченной древесной корой, по толстым стальным трубам карабкалась сильная глициния и её тяжелые сиренево-голубые гроздья цветов свешивались над головой и трепетали от легкого ветра. Казалось, будто весь воздух состоит из этих гроздей, и Кристина невольно трогала их рукой и удивлялась густоте аромата. Вдоль дорожки по обе стороны полупрозрачной стеной стояли тонкие и длинные стебли лаванды, кое-где между деревьями, на пятачках, освещаемых жаркими лучами утреннего солнца, горделиво покачивали своими пышными головками розы, а у их корней раскинулись густые низкие коврики голубых и белых незабудок. Среди таких ковриков неожиданно поднимала белые пушистые метелки соцветий астильба, а однажды по соседству с розовым кустом, буквально усыпанным огромными красными бутонами, возникла цветущая калина, склонившая свои шарообразные цветы к розам.
    •   
      
      ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
      
      СТАРАЯ ЛЕГЕНДА
      
      
      Глава I
      
      ...Вокруг были только серые холодные камни. От них исходила угроза. Они, безусловно, были враждебны, но ОНА не испытывала страха. ОНА точно знала, что ЕЙ нужно дойти, и ОНА обязательно дойдет.
      Скалы остались позади, но ОНА продолжала чувствовать их, они будто пытались ЕЕ удержать, не пустить.
      Вокруг не было ни души. Над головой синело пустое холодное небо: ни облаков, ни солнца. От звенящей тишины кружилась голова. Каждый шаг требовал такого напряжения сил, словно ОНА шла не по каменистой горной тропе, а по топкому болоту, по чавкающим кочкам, уходящим из-под ног.
       Внезапно все изменилось так, будто кто-то сорвал чехол с картины или резким движением раздвинул оконные шторы, и ОНА остановилась, замерла, затаила дыхание, прижав ладони к груди, словно пытаясь этим движением унять громко застучавшее сердце.
       В высоком голубом небе ярко сияло солнце, а почти у самых ЕЕ ног приветливо шелестели волны прекрасного горного озера. Напряжение исчезло, и ОНА вдруг почувствовала необычайную легкость, подняла руки и неожиданно стала медленно, без всякого усилия подниматься вверх. Оттуда, с высоты ЕЕ странного полета озеро казалось невероятно большим овальным зеркалом, и ЕЙ даже чудилось, что ОНА видит в нем свое отражение. Но в какой-то момент с поверхности загадочного озера на НЕЕ вдруг взглянуло чужое лицо с добрыми серыми глазами. Глаза просто смотрели, но было в этом взгляде что-то завораживающее, магическое, влекущее.
      
       * * *
      
      Проснувшись, Кристина тревожно оглядела свою комнату и сразу поняла, по крайне мере, две вещи: во-первых, она проспала - будильник, который обычно стоял на трюмо рядом с ее кроватью, почему-то лежал на полу и предательски молчал, а во-вторых - она ни капельки не огорчилась по этому поводу, так как находилась еще под властью своего странного сна. Ее охватило необычное возбуждение, ожидание чего-то неопределенного, но интересного. В вещие сны Кристина верила почти свято, но до сих пор они предвещали ей, в основном, неприятности. Сегодня ее предчувствия были другими: определенно должно было произойти что-то хорошее.
      Сон ушел за ночью, но чувство полета осталось. Стоя перед зеркалом и укладывая в привычную прическу свои длинные волосы, она с удивлением заметила, что давно не смотрела на свое отражение с таким удовольствием.
      Из своей комнаты вышла мама и удивленно посмотрела на Кристину:
      - Ты, кажется, опаздываешь? - заметила она.
      - Ничего, мама, я успею.
      Мать пожала плечами и ушла на кухню. Позавтракать Кристина уже не успевала, но настроение у нее осталось таким же приподнятым.
      Гораздо быстрее, чем обычно, она добежала до своего магазинчика...
       * * *
      
      Полки, полки, полки... Стеллажи с книгами и журналами. Верные друзья и коллеги - это всегда были книги, и только книги. Кристина прошла мимо полок, осторожно прикасаясь к тугим корешкам, и с удовольствием вдохнула запах типографской краски...Волшебный запах ...
      Девушка остановилась возле самого дальнего стеллажа, где, как она помнила, стояли научные издания. Скользнув взглядом по названиям, она задержалась на одном томе - темно-зеленном, с золотым тиснением, выглядящим солидно и представительно. Подчинившись внезапному порыву, Кристина поднялась на цыпочки и с трудом вытащила на свет книгу.
      - Фольверт "История появления зеркал", - прочитала она и раскрыла наугад...
      ..."С давних пор зеркало считается магическим предметом, полным тайн и волшебства (а то и нечистой силы). Оно верно служило и служит по сию пору многим языческим культам различных народов, которые видят в нем космическую силу Солнца...
      В Древнем Египте толковали крест, переходящий в окружность, как эротический жизненный ключ. А много веков спустя, в эпоху европейского Возрождения, в этом символе увидели изображение дамского туалетного зеркала с ручкой, в котором так любила разглядывать себя богиня любви Венера...
      Первые зеркала представляли собой отполированные куски обсидиана, которые в древние времена были в ходу в Китае и Центральной Америке, а также это были отполированные бронзовые диски, нашедшие распространение в Средиземноморье...
      Первые настоящие зеркала - плоские, не вогнутые, - в 1500 году стали делать во Франции. Но производство самых качественных зеркал, которые стоили огромных денег, принадлежало мастерам Венеции; позволить себе покупать эти зеркала могли только очень богатые люди. Даже картины Рафаэля не могли сравниться с ними по своей стоимости. Венецианские купцы выторговали секрет зеркал у фламандских мастеров и более полутора века держали в своих руках монополию на зеркальное производство ..."
      Она закрыла книгу, поставила её на место и взяла другую, поскромнее в оформлении и меньше в объеме. Это было переизданное творение Карла Лансберга "Магия зеркального отражения". И снова открыла наугад... Сердце забилось тревожно и часто, словно почуяло: вот оно, вот сейчас откроется тайна странного сна и чужого лица с загадочными серыми глазами...
       ..."...С давних пор и в наши дни многие люди верят, что зеркала обладают своей собственной памятью. А как иначе можно объяснить появление в старых зеркалах невиданных картин далекого прошлого или странных ликов, смотрящих в наш мир порой грустно, а порой кровожадно? Информация может записываться на атомарном уровне и оставаться там до тех пор, пока какое-нибудь внешнее воздействие (повышение-понижение температуры, влажности, изменения освещения) не вызовет движение этих атомов и, как следствие, появление чудных ликов.
      Ламы на Тибете верят, что если правильно сосредоточиться, то, заглянув в обычное зеркало, можно увидеть свою судьбу. Водяные зеркала, ртутные зеркала, металлические зеркала - все они очень часто служили главным инструментом ворожбы для ведьм и колдунов, для черной и белой магии. Люди верили, что с помощью определенных заклинаний колдун способен спрятать душу человека в зеркало и навеки оставить её там - плачущую и несчастную. Существует множество историй о том, как в старых зеркалах, переходящих по наследству от поколения к поколению, или покупаемых любителями антиквариата вдруг появляются фигуры, лица, образы, которые даже способны разговаривать с нашим миром, но не могут покинуть своего зеркального плена..."
      Кристина нетерпеливо перевернула страницу и жадно прочла:
      "...В истории различных народов есть свои легенды, так или иначе связанные с зеркалами... Сказки о прекрасных принцах и заколдованных принцессах, живущих в Зазеркалье, о наказанных зеркальной тюрьмой гордецах и зазнайках... Например, у..."
      - Прошу прощения, - сказали над ухом у Кристины и она, вздрогнув, едва сдержала нервный вздох. Быстро захлопнув книгу, она обернулась.
      - Прошу прощения, - вежливо повторила посетительница. - Я не хотела вас напугать. Это ведь Лансберг у вас в руках?
      - Верно, - кивнула Кристина. Увлекшись чтением, она не услышала треньканья колокольчика, висевшего над входом в магазин и оповещавшего продавца о приходе покупателя. - Это Лансберг.
      - Вы увлекаетесь историями о зеркалах? - спросила девушка. Она была совсем юной, стройной и подвижной, но в глубине больших внимательных глаз, смотревших на Кристину, таилось что-то такое, отчего можно было немного растеряться. Удивительные глаза, - невольно подумалось Кристине... Совсем светлые, серые, почти прозрачные, как вода, обрамленные густыми, пушистыми до невозможности, длинными ресницами цвета пепла. Такого же цвета были и волосы до плеч - пепельные, густые, взбитые, как облако над лбом... И голос. Сквозь привычные звуки словно пробивался далекий-далекий шум падающей воды и звон разбивающихся о ровную гладь озера миллионов крупных брызг.
      - А... Что? - переспросила Кристина. - Нет, не то чтобы я увлекалась... Просто взяла наугад...
      - Правда? - немного разочарованно протянула девушка. - А я подумала, что вы можете мне что-нибудь порекомендовать. Я страсть как люблю зеркальные истории. Они всегда интересны и поучительны, разве нет? Впрочем, среди них попадаются и очень печальные сюжеты...
      Её "водяной" взгляд заставил Кристину окончательно смешаться.
      - Наверное, - пробормотала она. - Скорее всего. Вы хотите именно Лансберга или мне поискать что-то особенное?
      - Пожалуй, я уже нашла то, что мне было нужно, - сказала девушка, чуть прищурив глаза. Кристина кивнула, на мгновение повернулась к стеллажу, втиснула книгу на место...
      - Я бы могла порекомендовать вам... - начала Кристина, возвращаясь к разговору, но покупательницы в магазинчике уже не было. Не звякнул колокольчик над дверью, не простучали звонкие каблучки по доскам пола - она просто исчезла.
      Кристина ошеломленно заглянула за стеллаж...
      "Наваждение какое-то, - подумала она. - Это все сон... И мое настроение... И моя фантазия... И..."
      В магазинчик вошли двое молодых людей.
      - У вас есть медицинская литература? - спросил один из них...
      Кристина ещё раз взглянула на зеленые корешки и ответила:
      - Да, конечно, что именно вам нужно?
      
      
      * * *
      
      День прошел быстро и как-то особенно удачно. Завертевшись, Кристина перестала думать о странной покупательнице, но чувство чего-то недосказанного все же осталось. Под стать настроению, к концу рабочего дня свой сюрприз преподнесла погода, весной это обычное дело. Веселый шумный дождь обрушился на улицы окунувшегося в сумерки городка тонким серебряным полотном, звонко простучал по черепичным крышам, залил булыжную мостовую, забрызгал сверкающие витрины и окна домов, и воздух стал совершенно прозрачным, кристальным, удивительно сладким и густым, как всегда после дождя.
      Кристина вспомнила, что не взяла с собой зонт, и это была ее единственная неудача за весь этот необычный день. Ей пришлось переждать, пока потоки дождя ослабеют, поэтому, когда она вышла из магазина, было уже совсем темно.
      Она шла по темной и пустынной улице. В свете редких фонарей искрились алмазные капельки все еще моросящего мелкого и теплого дождя. На улице - ни души, и непривычную тишину пустого города нарушал только редкий стук тяжелых капель, срывающихся с намокших крыш. На душе было неспокойно, она по-прежнему чего-то ждала...
      
      Глава II
      
      Жизнь Кристины не отличалась особой яркостью. Она работала в небольшом книжном магазинчике, а ведь когда-то закончила университет и по диплому была учителем литературы. Но в школе у нее получалось все не так, как надо: не хватило характера, жесткости в голосе и действиях, уверенности в себе. Когда подруга предложила ей поработать за прилавком, она была уверена, что это временное занятие, но, тем не менее, вот уже пять лет ходила на работу по одной и той же дороге. Втянулась, привыкла. К тому же - вокруг были книги.
      В личной жизни у нее был полный порядок, так как этой самой личной жизни практически не было. Время от времени случались какие-то знакомства, встречи, но все это было не то и не так: слишком много надежд и столько же разочарований. Подруги ее давно растворились в своих семейных проблемах и редко напоминали о себе случайными телефонными звонками.
      Мать Кристины, замкнутая немногословная, по-своему любила дочь, но никогда не стремилась ее понять. В одной квартире просто жили две одинокие женщины, каждая один на один со своей судьбой.
      Так уж случилось, что самыми частыми собеседниками Кристины оставались книги. Она не просто читала их, не просто следила за сюжетом любимых романов, но и входила в мир литературных героев так, будто на этих страницах была записана часть ее собственной жизни. Но книжных, чужих вымыслов ей иногда не хватало, ее воображение требовало каких-то других впечатлений.
      Тогда Кристина садилась за старенькую, купленную недорого по случаю, пишущую машинку и страница за страницей переписывала свою параллельную жизнь, расцвечивая ее во все цвета счастья, каким она его себе представляла.
      Кристина писала иногда стихи, иногда небольшие новеллы, трогательные и сентиментальные. Ни за что и никогда она не решилась бы показать кому-нибудь свои литературные пробы. Они не были рассчитаны на постороннего читателя, они были частью ее души, частью её второй - тайной жизни, её отдушиной в ежедневной рутине. Именно они давали ей возможность пережить такие минуты счастья, каких ей пока не удосужилась подарить судьба. Кристина прекрасно понимала искусственность этого параллельного мира грез, но жизнь дала ей на сегодня только этот шанс.
      
      * * *
      
      Игорь Алексеевич Скальдин уже два дня находился в состоянии нетерпеливого ожидания: его ждала интереснейшая работа. Два года назад в одном из провинциальных музеев Латвии он наткнулся на фрагмент списка древней легенды. Он сразу почувствовал, что это нечто необычное. Желание отыскать всю легенду превратилось почти в навязчивую идею. Но дальнейшие поиски материала ни к чему не привели.
      И вот на днях ему позвонил университетский приятель и сказал, что видел, похоже, именно эту легенду в музейном архиве одного достаточно древнего, но очень маленького приграничного городка.
      Позвонив в этот музей по телефону, Игорь Алексеевич выяснил, что, скорее всего, это более поздний список, но именно той легенды, которая вызвала у него такой большой интерес. Он готов был сразу отправиться в путь, но дела задержали его в Москве, и теперь, когда в кармане пиджака лежал, наконец, билет на поезд, он волновал Скальдина не меньше, чем в юности волнует первое письмо от любимой.
      
      
       * * *
      
      Игорь Алексеевич Скальдин, известный в определенных кругах автор исторических романов, последние лет десять жил в Москве. Он занимал двухкомнатную квартиру в старом пятиэтажном доме. Квартира была небольшой, да и район был достаточно отдаленный, но Игоря Алексеевича это вполне устраивало: работал он преимущественно дома, и все, что ему было нужно, - это покой и тишина. Восемь лет назад от него ушла жена: хорошенькая и жизнерадостная, шумная и общительная, она очень скоро заскучала рядом с мужем, который был так погружен в прошлое, что совсем не умел позаботиться о настоящем. Детей у них не было, и развод прошел тихо и пристойно.
      Однако писатель болезненно и долго переживал случившееся. Даже любимая работа не могла отвлечь его от грустных мыслей. Он не хотел это признавать, однако ему было одиноко.
      Но все проходит, постепенно он привык и к одиночеству, мир образов стал для него источником и сил, и надежд, и радости.
      Он не был отшельником, встречался с друзьями, знакомился с женщинами, но сколько-нибудь серьезных увлечений себе не позволял, охраняя свое сердце от уже однажды пережитой боли.
      
      * * *
      
      Поезд отправлялся с Белорусского вокзала. Скальдин стоял у окна. Этот момент всегда вызывал у него томительное и болезненное чувство, словно поезд сейчас должен был увезти его не в другой город, а в другую жизнь, в другую судьбу. Это было и приятно и мучительно одновременно. Он попытался успокоить свое воображение, направив его в обычное русло и мысленно выстраивая конструкцию сюжетных переплетений своего будущего романа, ему очень хотелось написать что-то необычное, выходящее за рамки всего того, что он делал раньше. Вдохновение буквально переполняло его. Оно рвалось наружу и сдавливало горло, оно нашептывало уже что-то на ухо и щекотало затылок, как сквознячок. Скальдин чуть шевельнул уголками губ, улыбнувшись своим мыслям и чувствам: верно говорят, что вдохновение - как наркотик. Когда оно уходит - опускаются руки, одолевает сон и скука, мозг стареет и деградирует. Но - всплеск эмоций, и вот уже вокруг сияет солнце, поют птицы и оживший разум радостно парит в заоблачных далях в предвкушении работы... Это не объяснишь, это надо прочувствовать, пережить...
      В маленьком городке, куда Игорь Алексеевич прибыл к вечеру следующего дня, была всего одна гостиница, да и та наполовину пустовала. Ему достался крохотный одноместный номер без особых удобств, впрочем, наверное, это был лучший номер в этой гостинице.
      Игорь Алексеевич разыскал на этаже душевую, которая приятно удивила его своей чистотой, и постарался под струями теплой воды не только смыть дорожную пыль, но и расслабиться - у него начинала болеть голова. Однако, когда он вернулся в номер, головная боль только усилилась.
      За окном шелестел теплый весенний дождь, и было уже совсем темно, когда Скальдин, по совету гостиничного администратора, отправился в аптеку, ту, что, по словам того же администратора, была "где-то рядом".
      
      
      
      * * *
      
      Дождь сеял каплями легко и ненавязчиво, было тепло и безветренно. Прохожих на улице не было. "Пожалуй, без посторонней помощи найти аптеку не так уж просто",- подумал Скальдин. Он брел по темной незнакомой улице, надеясь встретить хоть кого-нибудь.
      В нескольких десятках шагов от него из-за поворота появился женский силуэт, и Игорь Алексеевич ускорил шаг.
      В легком тумане мерцающего дождя стройная фигурка женщины казалась невесомой, плывущей над землей. Скальдину было приятно смотреть на грациозно скользящую незнакомку, он даже замешкался, не решаясь окликнуть ее. Он был уже совсем близко, но его не замечали и, похоже, не слышали его шагов. Женщина подняла руку, чтобы поправить выбившиеся из-под шелковой косынки волосы, и, подчиняясь какому-то непонятному импульсу, даже не успев подумать, Скальдин протянул руку и тронул тонкие, дрогнувшие от неожиданного прикосновения пальцы.
      
      Кристина продрогла, и мысли ее вертелись вокруг горячей ванны и чашки ароматного чая, который можно пить маленькими глоточками, уютно устроившись под теплым мягким пледом в большом старом кресле. Она услышала за спиной чьи-то быстрые шаги, но они не вызвали никакой тревоги, она даже не захотела обернуться и посмотреть на неожиданного попутчика. Но вдруг Кристина почувствовала, как чья-то горячая рука слегка сжала ее озябшие пальцы, которыми она пыталась поправить сбившийся платок. Она вскрикнула и резко повернулась в сторону предполагаемой опасности.
      Темная высокая фигура заслонила собой неяркий свет фонаря. Чтобы разглядеть незнакомца, Кристина подняла голову и увидела сначала глаза. Она сразу успокоилась: глаза были добрыми и усталыми, это явно не грабитель.
      - Извините, я, кажется, напугал вас. Действительно, темная улица, незнакомый мужчина хватает за руку... Ради Бога! Простите, - торопливо произнес Скальдин, отступая.
      - Придется простить, - улыбнулась Кристина.
      - Я совсем не знаком с вашим городком,... Пытался самостоятельно отыскать аптеку... Не поможете ли сориентироваться?
      - Разумеется, помогу, не оставлять же человека в трудной ситуации и в такую погоду.
      - Надеюсь, что это не затруднит вас и не повлияет на ваши планы, - почему-то смущенно пролепетал Скальдин.
      - Нет, не затруднит и не повлияет: я живу на той же улице.
      Незнакомец пошел рядом, а Кристина пыталась найти причину внезапно охватившего ее волнения: может, всему виной идущий рядом человек? Нет, ерунда, она его даже толком не разглядела и вряд ли узнает, если случайно снова столкнется с ним на улице их маленького городка, где легче встретиться, чем разминуться. Чувствуя какую-то неловкость, она сказала первое, что пришло в голову:
      - Что привело вас к нам, в провинцию? - по каким-то не вполне осознанным приметам Кристина решила, что гость из столицы.
      - Я приехал в ваш музей.
      - Вы историк?
      - В известной мере: я пишу исторические романы.
      - Не каждый день вот так запросто на улице можно встретить писателя. Может, я читала какой-нибудь из ваших романов?
      - А вы читаете историческую литературу?
      - Я люблю читать все, что связано с прошлым и с будущим.
      - А что вы думаете о настоящем?
      - А что о нем думать? Вчера оно было будущим, а завтра станет прошлым.
      - А вы философ.
      - Возможно, хотя женщина-философ, наверное, это довольно скучно.
      - Это дело вкуса, я тоже скучный человек, есть такое мнение...
      - Вот мы и пришли, надеюсь, вы больше не заблудитесь, - с сожалением сказала Кристина, останавливаясь напротив белых дверей аптеки.
      - А если заблужусь?
      - Мир не без добрых людей...
      - Понял. Ну а имя ваше хотя бы можно узнать?
      - Конечно. Меня зовут Кристина, но кокетка из меня никудышная, если вам будет нужна именно моя помощь, можете мне позвонить.
      Кристина открыла сумочку, достала блокнот и ручку и записала на листочке номер своего телефона. Передав листок в руку мужчины, она вежливо попрощалась и почти бегом направилась к своему дому, тщетно пытаясь переключить свои мысли с этой необычной встречи на что-нибудь более спокойное и безопасное.
      Скальдин стоял и смотрел вслед уходящей женщине, за спиной была освещенная дверь аптеки, которая была ему уже не нужна: от ноющей головной боли и следа не осталось.
      Игорь Алексеевич вернулся в гостиницу, услужливый администратор предложил ему поужинать в небольшом кафе на первом этаже, но есть почему-то не хотелось, Скальдин почувствовал, что замерз и устал.
      Несмотря на усталость, ночью он долго не мог уснуть и то, что его тревожило, не имело ничего общего с предстоящей работой.
      Какие-то смутные видения не давали ему покоя. То сквозь сон чудилось, будто расступаются стены комнаты и со всех сторон начинает наползать сизый тяжелый туман, сквозь оборванные дыры которого то и дело проглядывают неживые образы странных призраков в черно-белых причудливо раскрашенных масках. Черные глаза масок смотрели на Скальдина и смущали своим неприкрытым любопытством.
      То вдруг исчезал туман и в глаза ударял яркий белый широкий луч то ли фонаря, то ли далекого прожектора, и в белом круглом пятне света вырисовывались темные силуэты восточных танцовщиц, извивающихся в страстном танце без музыки...
      А потом, когда сон окончательно завладел разумом писателя, все непонятные картины растворились, и он увидел длинную-длинную городскую улицу с разноцветными мозаиками многочисленных витрин, и только эти витрины освещали булыжники узкого тротуара и одинокую стройную фигурку, спешащую прочь под мелким моросящим дождем. Скальдин пошел за этой фигуркой, и идти было трудно, словно он двигался сквозь густую патоку невидимой реки, и патока стесняла движения, замедляла шаг, подошвы ботинок прилипали к булыжникам, но он упорно шел вперед и в самом конце улицы, под раскидистыми каштанами, роняющими тяжелые теплые капли на камни, догнал-таки ее. Он протянул к ней руку и, услышав шаги за спиной, обернулся...
      Легкая и невесомая, таинственная красавица улыбалась ему, а он растерянно отступил и молча смотрел на неё, не зная, что ему сделать сейчас.
      Красавица поманила его рукой, и он послушно, без лишних слов последовал за ней, а сердце гулко застучало в груди, и кровь прилила к вискам, зашумев в ушах. Они вдвоем завернули за угол, и неожиданно все дома и сам город пропали из виду, а перед взором изумленного Скальдина раскинулось бескрайнее озеро - тихое, ровное, окруженное безмолвными острыми скалами. Он замер у кромки воды и осторожно тронул носком ботинка поверхность озера. Вода не разбежалась крохотными волнами, как ожидалось, и Скальдин понял, что вода, собственно, не вода, а замерзшее стекло, зеркало.
      Он шагнул на зеркальную поверхность. Красавица исчезла из виду, осталось только ощущение её тайного присутствия и тонкий душистый аромат то ли её духов, то ли каких-то пахучих цветов.
      Он оглянулся несколько раз, пока шел по застывшему озеру. На середине он остановился и запрокинул голову. Высокое голубое небо раскинулось над ним и по нему плыли неуловимо-прозрачные облачка, гонимые невидимым ветром. Он опустил взгляд и под ногами увидел в зеркале свое отражение и отражение неба. Однако это было не то небо...
      Там, в отражении, по хмурому небосводу тяжело двигались свинцовые тучи, и между ними скромно пробивался время от времени золотистый лучик солнца, ищущего лазейку в нагромождении темно-серых облаков. Облака двигались величаво, им было просто некуда спешить, и терпеливое солнце старательно согревало их, разрывало, разгоняло. И потом в какой-то неуловимый миг его сияние щедро брызнуло сквозь прорехи серости и за единую секунду превратило озеро в огромную тарелку, полную до краев нестерпимо ярким светом.
      Скальдин присел, вглядываясь в отражения, и почудилось ему, будто сквозь этот блеск видит он с высоты птичьего полета странный город, не похожий ни на один виданный им, как будто город этот с высокими белыми шпилями башен и белыми же крепостными стенами построен на самом дне котлована, теперь заполненного замерзшей навечно водой. А он, Скальдин, стоит на толстой корке зеркального стекла и смотрит, как город внизу просыпается, как встает над ним солнце и как начинают шевелиться зеленые кудрявые рощи вокруг города, разбуженные утренним ветром.
      ...Позади раздался острожный звук шагов, он стремительно обернулся, но в глазах почему-то потемнело, и только послышался ему напоследок в шорохе разбуженного сознания тихий вопрос, поразивший его и одновременно смутивший:
      - А ты веришь, что такое возможно?...
      Ответить он не успел. Где-то в гостинице что-то слишком громко стукнуло, и Скальдин проснулся, образы сна растаяли, но остались ощущения, осталось чувство чего-то несбывшегося.
      Если бы у Игоря Алексеевича Скальдина, серьезного писателя, человека с внушительным жизненным опытом, кто-нибудь решился спросить, верит ли он в судьбу, то скорее всего он не получил бы вразумительного ответа. Скальдин предпочитал об этом не думать, ему нравилось считать, что в своей жизни он единственный и полновластный хозяин. Это герои его романов попадали в ловушки, расставленные судьбой и его авторским воображением, и поэтому они ошибались, любили, страдали в то время, как их создатель жил спокойной, вполне предсказуемой жизнью, далекой от потрясений, с которыми приходится так часто сталкиваться фаталистам и авантюристам.
      Через два дня автор исторических романов с полным портфелем драгоценных копий уже ехал в московском поезде.
      Его визит в провинциальный музей оказался настолько удачным, что превзошел все его ожидания. Скальдин был полон замыслов и надежд.
      Женщине, с которой он познакомился весенним дождливым вечером на пустынной улице незнакомого города, он так и не позвонил, хотя номер ее телефона аккуратно переписал с помятого блокнотного листочка в свою записную книжку. Если говорить честно, то Скальдину хотелось позвонить, хотелось услышать голос Кристины: он не только запомнил ее имя, вообще, мысли об этом небольшом приключении слишком часто посещали его. Но возможность продолжения этого странного знакомства уж очень опасно волновала, и он не позвонил.
      
      
      Глава III
      
      На первый взгляд жизнь Кристины после событий необычного весеннего дня вернулась в прежнее спокойное состояние. Телефон молчал, первые пару дней она еще обращала на него внимание, но настроение, спровоцированное необоснованными надеждами, вскоре сменилось привычным разумным пессимизмом.
      И все же где-то в самых глубинах своего сознания Кристина почувствовала, что какие-то, пока неуловимые перемены произошли в окружающем ее мире и в ней самой. Она почти физически ощущала необходимость что-то изменить в своей судьбе. Впервые за последние годы ей захотелось сделать что-нибудь необычное, и она для начала выпросила у начальства свой очередной отпуск на два месяца раньше положенного по графику срока.
      Первый свободный день она провела в размышлениях о том, как провести остальные двадцать восемь. И тут все и началось...
      Кристина даже не сразу поняла, с кем она говорит, но затем искренне обрадовалась. Женщину, веселый голос которой звучал из телефонной трубки, забыть было невозможно, в школе все называли ее смеющейся Алькой или светлячком.
      Она была обладательницей тяжелой копны пламенно рыжих волос, прекрасных янтарных глаз и необыкновенно легкого веселого характера. Алька была из тех людей, которые даже при рождении не плачут, а смеются.
      Кристина из короткого разговора поняла, что живущая уже несколько лет за границей Алька в родной город приехала на пару дней. Не задумываясь, она пригласила бывшую одноклассницу к себе.
      Вечером того же дня в маленькой уютной комнатке они пили кофе и вспоминали все то хорошее и веселое, что было в их школьной жизни, удивляясь тому, как меняется отношение людей к событиям, которые уходят в прошлое, как много в них оказывается светлого и дорогого.
      - Так что же ты все-таки решила делать со своим отпуском? - спросила Алька, вытирая слезы, выступившие у нее от очередного приступа смеха.
      - Не знаю. Не хочется просидеть это время дома, но поездки мне сейчас не по карману, - голос Кристины прозвучал спокойно, но достаточно грустно.
      - Я хочу тебе кое-что предложить. У тебя ведь есть водительские права?
      - Да, мы же их получали вместе с тобой, тогда мне казалось, что они мне будут очень нужны.
      - Думаю, они действительно могут тебе пригодиться! Видишь ли, у меня здесь есть машина, но обстоятельства сложились так, что мне нужно срочно попасть в Осло, там у меня сейчас работает муж. Разумеется, в сложившейся ситуации лучше лететь самолетом. Машину нужно где-то оставлять, а это сопряжено с некоторыми трудностями. Если ты не станешь возражать против моего плана, мы сможем решить и мою, и твою проблему.
      - И в чем же состоит твой план?
      - В прошлом году я отдыхала в чудесном местечке на побережье. Это маленький и очень уютный отель совсем рядом с морем... Дослушай до конца! Если бы я оставляла машину на платной стоянке, мне все равно пришлось бы за это платить, практически за те же деньги я могу снять для тебя номер в этом отеле: и ты отдохнешь, и машина будет под присмотром. Тебе там понравится, когда ты последний раз отдыхала у моря? Вот именно! Машина тебе тоже придется по вкусу, она небольшая, но очень удобная, ты легко и с удовольствием прокатишься на ней. Ну, соглашайся, я так на тебя надеялась!
      - Ты так говоришь, будто просишь меня об одолжении, а вдруг с машиной что-нибудь случится, я ведь водитель без стажа, иногда ездила на директорской с поручениями от начальства, в основном по нашему городу, может, пару раз выезжала за пределы.
      - Ну что с ней может случиться? Я же помню: ты все делаешь всегда на пятерку. Не волнуйся. В конце концов, это всего лишь машина.
      Случись этот разговор хотя бы месяц назад, Кристина, скорее всего, нашла бы повод для вежливого, но решительного отказа от этого странного предложения. Но сейчас она просто не могла больше оставаться здесь: в этой квартире, в этом городе, в этих серых повседневных декорациях, где прошла вся ее жизнь, а точнее, не было никакой жизни.
      Формальности заняли два дня. Затем Кристина ездила в Таллин, чтобы проводить подругу. И вот, наконец...
      Это был красный БМВ с открытым верхом. Машина, конечно, была удобной и красивой, но не в этом дело. Сидя за ее рулем, невозможно было оставаться прежней, такой спокойной и неприметной. С Кристины как будто сняли футляр. В ней появилось какое-то особое чувство собственной значимости, граничащее с такой самоуверенностью, которую она в себе не могла и вообразить.
      Погода в тот день стояла необыкновенно солнечная и необычно теплая для этого времени года. Путешествие обещало множество чудесных и, несомненно, счастливых событий.
      
      * * *
      Скальдин попал в творческий тупик. Эту ситуацию он изобрел для себя сам. У него был великолепный материал для романа, и если бы он стал опираться только на свой многолетний опыт и накопленное мастерство, то его работа сейчас была бы в самом разгаре. Но ему стало тесно в рамках привычного жанра. Самое трудное было в том, что он до сих пор не смог сформулировать хотя бы самому себе, что должно представлять из себя его новое произведение.
      Было еще одно обстоятельство, не дававшее ему покоя. Он чувствовал себя не совсем так, как обычно. Нет, в его физическом состоянии не произошло никаких сколько-нибудь серьезных перемен. Но его нервная система, похоже, была на пределе. Когда однажды вечером он обнаружил, что уже, по крайней мере, час разговаривает сам с собой, он серьезно встревожился.
      Игорь Алексеевич решил позвонить своему давнему другу, который жил в Питере и успешно работал психотерапевтом в одной из частных клиник, популярной среди обеспеченной части населения. То, что беспокоило писателя, ему трудно было бы объяснить постороннему человеку.
      - Мне нужен твой совет, - начал свой непростой разговор Скальдин после обмена приветствиями и обычными телефонными фразами, - как врача...
      - Ты заболел? Я надеюсь, ты не забыл мою специализацию? Я ведь не специалист по телесным недугам, если они не связаны с душевными проблемами.
      - Я знаю, но мне кажется, что у меня как раз есть повод стать именно твоим пациентом. Думаю, что об этом лучше говорить не по телефону. Ты не собираешься в ближайшее время в Москву?
      - Не собирался, но если очень нужно...
      - Нет, лучше я к тебе приеду, сможешь выделить мне хотя бы вечер?
      - Без проблем. Ты меня заинтриговал. Когда будешь?
      - Завтра тебя устроит?
      - Завтра так завтра, тебя встретить?
      - Ну что ты! Я буду у тебя часов в семь вечера, это не рано?
      - В самый раз. Буду тебя ждать к семи.
      В назначенное время Скальдин добрался до квартиры друга, но разговор, ради которого он проделал путь от Москвы до Петербурга, начать было не просто.
      Игорь Алексеевич был очень неплохим писателем. Его творческое воображение способно было изобретать самые неожиданные повороты в сюжетах его романов, но в реальной жизни он не слишком любил загадки и был далек от того, чтобы поверить в какие-то сверхъестественные явления и потусторонние силы. Поэтому то странное, с чем он столкнулся в последние дни, он пытался объяснить простым нервным переутомлением. Когда же у него появилась возможность поговорить о своих проблемах с врачом, который к тому же был его другом, оказалось, что описать происходящие с ним нелепости достаточно сложно. Но отступать было уже неудобно.
      - Я хотел тебе кое-что рассказать, - в голосе Скальдина чувствовалось напряжение, - я и сам понимаю всю глупость того, о чем буду говорить, но сначала ответь, пожалуйста, на мой вопрос. Какие заболевания могут вызывать галлюцинации?
      - Неужели все так серьезно? Знаешь, чтобы мне не загружать тебя медицинской терминологией, расскажи мне сначала, что тебя беспокоит.
      - В том то и дело, что это трудно толком объяснить.
      - Хорошо, тогда я буду задавать вопросы, а ты постарайся ответить на них как можно точнее.
      - Ну что ж, давай попробуем.
      - Какие изменения за последнее время произошли в твоем физическом состоянии?
      - Да практически никаких, во всяком случае, мне так кажется.
      - Сон? Аппетит?
      - Все как будто в норме, как обычно, - пожал плечами Скальдин.
      - Тебе кажется, что ты видел или слышал, что-то такое, что не укладывается в твои представления об окружающем реальном мире?
      - Думаю, что да. Именно так!
      - Ты говорил о галлюцинациях, ты видел или слышал что-нибудь необычное?
      - Не знаю, скорее у меня были необычные ощущения.
      - Попробуй их описать. На что это было похоже? С чего все началось?
      - Сначала у меня стало появляться чувство, что в своей квартире я как бы не один, я постоянно ощущаю чье-то присутствие. А теперь этот кто-то стал еще со мной спорить, стал... В общем, эта какая-то нелепость, нет, я никого не вижу и не слышу, но я знаю, что некоторые мысли, приходящие мне в голову, просто не мои, посторонние, чужие! Ты меня понимаешь? - Скальдин с надеждой посмотрел на своего собеседника.
      - Во всяком случае, пытаюсь понять, - с некоторым сомнением ответил тот, - может, это как-то связано с твоей работой, возможно, ты слишком увлекся сюжетом своего нового романа?
      - Если бы! Вот уже целый месяц я не могу написать ни одной строчки! Меня словно кто-то куда-то гонит. Я ведь всегда спокойно работал дома. А сейчас на меня буквально давят стены, мне мешают все звуки и все запахи, ерунда какая-то!
      - Знаешь, я не думаю, что у тебя какие-нибудь серьезные нарушения психики, но совет я тебе все-таки дам. Тебе просто нужно на какое-то время сменить обстановку, пожить в каком-нибудь тихом месте подальше от города и от твоей квартиры.
      - Да, пожалуй, ты прав, мне даже грезится этакий маленький уютный домик, а вокруг сосны и тихий шепот ветра.
      - Ты, конечно, поэт. Я - человек более приземленный. Хочу тебе кое-что предложить. Я недавно купил небольшую избушку недалеко от Балтийского моря, сам смогу туда вырваться не раньше июля, может, обживешь ее первым? Там сейчас пока живет прежняя хозяйка, но места вполне достаточно, и старушка будет только рада гостю, женщина она немногословная, но вполне приятная.
      - Мне твоя идея нравится. Думаю, ты прав! Необычный роман нужно писать в необычной обстановке!
      - Значит решено? Сегодня же позвоню туда, чтобы тебя ждали. Когда ты сможешь выехать?
      - Через два дня.
      
      Глава IV
      
       До нужного места Скальдин добрался удивительно быстро. Избушка, в которой он собирался пожить недели три-четыре, произвела на него довольно сильное впечатление. Это было двухэтажное строение, напоминавшее одновременно и сказочный терем, и современный коттедж, стилизованный под старину. Вокруг дома вместо ограждения был высажен аккуратно подстриженный кустарник. К дому вела узкая, выложенная каким-то круглым камнем дорожка, огибающая с двух сторон хорошо ухоженную цветочную клумбу. Игорь Алексеевич решил объехать дом вокруг, чтобы найти место для своей старенькой "Волги". Но в это время на крыльце появилась высокая пожилая женщина в длинном платье из плотной ткани синего цвета, белый воротник и манжеты делали это платье похожим на форму. Скальдин вышел из машины и пошел навстречу хозяйке. Проходя мимо клумбы, он почувствовал сладковато-терпкий аромат цветов, который показался ему необычно насыщенным и почему-то удивительно знакомым. У него даже слегка закружилась голова. Женщина смотрела на приближающегося к ней гостя спокойно и доброжелательно. Она была немолода, но возраст Скальдин не рискнул бы определить. У нее были яркие голубые глаза, морщинки вокруг которых были едва заметны, седые волосы уложены в замысловатую прическу, оставлявшую открытым высокий лоб, лишь слегка отмеченный тонкими мало заметными ниточками, которые начертало время. Прожитые годы не отняли у этого лица привлекательности, а лишь прибавили мудрости взгляду.
      - Здравствуйте, - заговорил Игорь Алексеевич, - вас, наверное, предупредили о моем вторжении?
      - Здравствуйте, да я вас жду, о машине не беспокойтесь, ее поставят на место, в доме есть подземный гараж. Идемте, я покажу вам дом и ваши комнаты.
      В распоряжении Скальдина оказалось две комнаты: одна представляла собой небольшую, но очень уютную спальню, другую можно было назвать кабинетом. Массивный явно не современного дизайна письменный стол и кресло с высокой спинкой вызвали у Игоря Алексеевича странное чувство, словно он все это уже видел. Но самое удивительное было в том, что на столе стояла пишущая машинка, свою, как это не покажется странно, писатель забыл дома, разумеется, собирался за ней съездить, но теперь в этом не было необходимости. Кроме того, здесь же на отдельном маленьком столике стоял компьютер. И все же один предмет в этой комнате смотрелся странно, во всяком случае, на первый взгляд. Почти всю стену, перпендикулярно которой стоял стол, занимало большое зеркало в тонкой кружевной раме.
      На зеркала Скальдин обратил внимание еще тогда, когда гостеприимная хозяйка показывала ему все комнаты этого удивительного дома. Ему показалось, что здесь просто не было ни одного места, где бы вы ни натолкнулись на свое отражение. Зеркала были в столовой, в библиотеке, на кухне и даже в коридорах. Причем расставлены они были таким образом, что, глядя в отражение, за спиной всегда можно было видеть длинный тоннель, иногда довольно причудливой формы - то восьмиугольной, то треугольной, а то и круглой, как труба, уходящей в неизведанные дали параллельных миров. Стоишь перед зеркалом, смотришь на себя и каждое мгновение словно ждешь, что кто-то вот-вот появится сзади. Как ни странно - подобное ощущение не пугало и не настораживало.
      Еще одна особенность этого дома привлекла внимание Игоря Алексеевича. Если бы он не был профессионально связан с историей, возможно, он этого бы и не заметил. Все здесь было красиво и очень удобно, но вещи, которые обеспечивали этот уют, явно создавались не только в разных точках земного шара, но еще и представляли разные исторические периоды. Казалось, что это не было случайностью, скорее за этим стояла какая-то тайна, спросить об этом Скальдин не решился, во всяком случае, пока.
      
       * * *
      
      До отеля, в котором для Кристины забронировали номер, ехать нужно было не больше пяти часов. Легкий утренний ветерок ласково перебирал слегка растрепавшиеся волосы. Ярко сияло солнце, на небе изредка проплывали совсем безобидные облака. Ничто не предвещало погодных сюрпризов.
      Мысли Кристины перебегали от воспоминаний к мечтам и обратно. Дорога не отнимала у нее много внимания, и она могла предаваться приятным и малозначимым размышлениям.
      Перемену погоды она заметила только тогда, когда ветер швырнул ей в лицо горсть крупных холодных капель. Кристина закрыла верх машины и включила дворники. Некоторое время она продолжала ехать в прежнем темпе, но вскоре дождь настолько усилился, что она вынуждена была остановить машину, так как за сплошным потоком воды уже трудно было разглядеть дорогу.
      Казалось, дождь отрезал ее от всего мира, через оконные стекла машины Кристина не видела ничего кроме фантастического водопада, сорвавшегося откуда-то сверху. Невозможно было поверить в то, что происходящее там снаружи - это всего лишь летний дождь.
      Бесчинства стихии продолжались не более двадцати минут, но когда у Кристины появилась возможность продолжить свой путь, у нее возникло странное чувство, что со временем что-то не так. Чуть позднее она столкнулась с тем, что и с пространством тоже не все в порядке.
      Чувства чувствами, но и объективные факты озадачили бы кого угодно. Например, часы на руке свидетельствовали о том, что нет и полудня, а солнце неправдоподобно близко склонилось к горизонту, явно надвигался час заката. Кроме того, хотя дорога отчетливо просматривалась на довольно приличное расстояние, по обе стороны от нее висел густой туман, сквозь который удавалось разглядеть только скользящее за горизонт светило, причем скорость этого движения представляла собой очередную тайну.
      Кристина здраво рассудила, что разгадывание этих неожиданно возникших загадок лучше отложить. Она завела машину и поехала по дороге в том направлении, которое ей показалось правильным.
      День закончился стремительно. Солнце скользнуло за горизонт, оставив на потемневшем небе странный расплывчатый свет, очень смутно напоминавший воспетое во множестве поэтических строк закатное зарево. Но не странности природы сейчас заботили Кристину. У нее появилось подозрение, что она попросту заблудилась, хотя трудно было объяснить себе, да и кому бы то ни было, как можно вот так запросто заблудиться на совершенно прямой дороге. Но невозможно было поспорить с несомненным фактом: времени прошло много, а далеко впереди не маячил ни один огонек. Шоссе, освещаемое фарами машины и еще каким-то загадочным светом, казалось, уходило в бесконечность.
      Кристина продолжала вести машину по инерции, но ее охватила такая тревога, которая уже граничила с паникой. Неожиданно туман, висевший вдоль дороги, стал быстро таять. И вскоре справа от шоссе показались огни дома, к которому вела прекрасная и хорошо освещенная аллея, служившая, очевидно, и подъездной дорогой. Здесь наверняка можно было получить полезную информацию, без которой дальнейшее путешествие казалось Кристине уже невозможным.
      Девушка решительно повернула направо и поехала в сторону дома.
      
      Кристина остановила машину у аккуратно подстриженного кустарника, который, видимо, заменял изгородь. По дорожке, выложенной круглыми белыми слегка выпуклыми камнями, она подошла к крыльцу двухэтажного дома. По пути ей пришлось обогнуть необыкновенно красивую цветочную клумбу, от которой исходил очень сильный аромат, смешанный с запахом, который всегда оставляет после себя летний ливень. Дом производил очень странное впечатление, он выглядел скорее театральной декорацией, чем обыкновенным зданием, где живут люди.
      Кристина не отличалась особой решительностью, ей понадобилось несколько минут, чтобы подняться по ступенькам и постучать в дверь. Кнопки электрического звонка не было видно, да она, пожалуй, нарушила бы гармонию этого сказочного теремка. Дверь открылась, и очень приятная, хоть и немолодая, женщина предложила Кристине войти. Она не задала ни единого вопроса. Было такое впечатление, что именно в это время, именно в этом месте и именно эту девушку ждали. Кристина вдруг вспомнила об оставленной на улице машине и хотела спросить, где ее можно поставить, но женщина, словно она умела читать чужие мысли, сказала:
      - В доме удобный гараж, и машину сейчас же поставят на место, - она говорила так спокойно и доброжелательно, девушка успокоилась и почувствовала - это маленькое приключение начинает доставлять ей удовольствие.
      - Сейчас, если вы не очень устали, я покажу вам наш домик, согласны? - лицо женщины осветила улыбка, и в этот момент Кристине показалось, что удивительная хозяйка этого сказочного домика - добрая волшебница, возраст которой целиком зависит от ее настроения.
      - Что вы, какая усталость, - слова вырвались у Кристины почти непроизвольно, но она и в самом деле не чувствовала никакой усталости.
      Комнаты, коридоры, лестницы - все, что было в этом необычном доме, все было словно взято из какой-то другой, непривычной для Кристины, и, казалось, не совсем реальной жизни. Особенно ее поразили зеркала. Они были расставлены по всему дому в таком количестве, что создавалось впечатление, будто они находились здесь не просто так, а для чего-то вполне определенного и очень важного. Но не вызывало никакого сомнения - зеркала были частью той сказочной тайны, которой веяло от всего этого странного жилища. Впрочем, все, переживаемое сейчас Кристиной, было ей только интересно и не вызывало ни малейшей тревоги.
      
       * * *
      
      Скальдин помнил, что к восьми часам гостеприимная хозяйка пригласила его поужинать. Он ждал этого момента, так как очень проголодался.
      В доме, как ни странно, ориентироваться было легко. Все казалось удивительно знакомым. Будто именно здесь когда-то давно было прожито много лет...
      В столовой Игоря Алексеевича ждал сюрприз. Сначала он узнал голос.
      - Право, мне так неудобно. Понимаете, я первый раз еду на такое расстояние... И вот, заблудилась... Даже не знаю, как это вышло. Дорога совершенно прямая.
      - Не стоит волноваться, - успокаивающе отвечала хозяйка. Время уже позднее. Здесь вам будет вполне удобно. Места в доме достаточно, а я всегда рада гостям. Сейчас поужинаем, а вот и...
      Скальдин и Кристина увидели друг друга и замерли от неожиданности, не пытаясь скрыть своего удивления. Первой нарушила затянувшуюся паузу девушка.
      - Вы?.. Как все же тесен мир!.. Это ваш дом? Вы здесь живете? Мне казалось, вы из Москвы....
      - Я и вправду москвич, - несколько скованно отвечал Скальдин.- А сюда приехал поработать. Друг предложил. Это его дом. А... вы, я слышал, заблудились?
      - Да.
      - А куда вы ехали? Если не секрет, конечно...
      - Нет, не секрет, в отель "Юрмала". Знаете?
      - Слышал, что есть такой, но не знаю, где это. Впрочем, я думаю, завтра вы легко сориентируетесь.
      - Да, конечно, я не буду вам долго докучать...
      - Я вовсе не это имел в виду, - писатель явно смутился.
      - Давайте-ка ужинать, - напомнила о себе хозяйка, и все расположились за столом...
      
      * * *
      
      ...Игорь Алексеевич любил работать по ночам. Он постоял немного у большого окна, разглядывая знакомые созвездия мерцающих светил, которые светили сегодня словно ярче обыкновенного. Они глядели на него, а он - на них, и вместе они собирались провести ночь без сна. Ведь на эту ночь у него была особая надежда. Он сел в кресло, выдвинул ящик стола. Почему-то он был уверен, что там лежит бумага, и не ошибся. Заправив чистый лист в каретку пишущей машинки, Скальдин попытался настроиться на работу.
      Неожиданно он ощутил чье-то присутствие рядом с ним. Неизвестно почему, он повернулся именно в сторону зеркала...
      То, что он увидел за зеркальной гранью, не вписывалось ни в какое разумное объяснение. Комната отражалась, как положено... кроме кресла и того, кто в этом кресле сейчас сидел.
      Молодой человек, сидящий напротив, там, в отражении, смотрел прямо на писателя, словно предоставлял тому право первым начать разговор. И Скальдин заговорил, хотя его разум решительно отрицал все, что сейчас происходило. Начал он с фразы, которая никого не поразила бы своей оригинальностью.
      - Кто вы? Как вы туда попали?
      - Значит, говорить будем по-русски, - незнакомец не спрашивал, а отмечал важный для себя факт.
      - Да, я, впрочем, неплохо говорю по-английски и немного знаю немецкий, но по-русски мне все же удобнее.
      Игорь Алексеевич заметил, что его, мягко говоря, удивление постепенно переходит в стадию жгучего интереса к этому необычному происшествию. И ему уже было не важно, что это. Он не желал рассуждать о возможности и невозможности происходящего. Даже если это был сон. Такие сны приходят не часто.
      - Мне все равно, на каком языке передавать свои мысли, язык моего народа уже не знает никто, я последний представитель далекого племени, силой древнего проклятья надолго переживший своих современников, - продолжил разговор странный ночной посетитель.
      - Что же это за народ? - разве искусство или наука человеческого сообщества не сохранили хоть какую-то память о нем?
      - Осталось одно маленькое свидетельство... Я вижу у вас на столе его последнюю копию. Она очень отличается от оригинала... но зато вам легче ее понять.
      - Так вы знаете содержание этой легенды? - изумился Скальдин.
      - Я знаю больше, история, о которой идет там речь, имеет ко мне самое непосредственное отношение.
      - Вы знали героя этого повествования?
      - Я и есть этот герой.
      - Но тогда вам известно окончание... Что произошло потом?!
      - О, да! - в голосе странного юноши звучала неподдельная грусть.
      - Вы расскажете мне, как все было на самом деле? - спросил Скальдин, подаваясь вперед.
      - Для этого мы с вами и встретились. Только пообещайте мне, что женщина, которая переступила сегодня вечером порог этого дома не уедет, пока я не закончу свой рассказ.
      - Кристина? Но как я могу удержать ее? У нее свои дела... - недоуменно ответил писатель.
      - Попробуйте, - твердо произнес незнакомец в зеркале. Я верю, что у вас получится, скажите ей просто, что вы хотите, чтобы она осталась.
      - А если она не захочет остаться?
      - Я не смогу тогда вернуться сюда.
      Казалось, какой уж тут сон, после таких событий, но, тем не менее, Скальдин уснул так быстро и легко, как давно уже не засыпал, с тех самых пор, когда от него ушла Ирина.
      
      * * *
      
      ...Кристина осмотрела комнату, где ей предстояло провести эту ночь. У нее было довольно странное чувство: с одной стороны, ей показалось, что она внезапно попала в другой мир, или, по крайней мере, в другое время, но было в тот же момент и ощущение, что она вернулась домой после долгого и трудного путешествия.
      Она не стала забирать из багажника машины свой чемодан. Зачем? Взяла несколько необходимых вещей и книгу, чтобы почитать перед сном. То, что в этой комнате было большое на всю стену зеркало, ее уже не удивило. Она бы скорее удивилась отсутствию этого предмета.
      Вообще, мебели было совсем немного: посредине стояла большая кровать с тяжелыми резными спинками из темного, покрытого блестящим лаком дерева, постель была накрыта бледно-розовым покрывалом. Такого же цвета были легкие шторы, закрывавшие верхнюю часть небольшого квадратного окна. Рядом с кроватью с одной стороны стоял маленький, но очень красивый старинный, или стилизованный под старину, комод. С другой стороны стояло большое удобное кресло, которое тоже можно было бы посчитать очень старым, если бы не свежий вид темно-вишневой обивки. Почти всю стену напротив кровати занимало большое зеркало в серебристой кружевной раме.
      Кристина села в кресло и посмотрела в зеркало. Что это?!... Она инстинктивно вцепилась пальцами в подлокотники и сжала их так, что в напряженной тишине звонко хрустнули суставы...
      - Привет! - заговорила девушка, занявшая в зеркальном отражении место Кристины.
      - Привет... - ответ вырвался машинально.
      - Не бойся, все в порядке... Ты ведь уже заметила, что происходит что-то чудесное?
      - Это трудно было бы не заметить, - проговорила Кристина. - Постойте, мне знакомо ваше лицо!
      - Конечно, мы уже встречались раньше. Не помнишь?... Книжный магазин... Фривольт и Лансберг... Загадочная покупательница, которая ничего не купила, но вела себя довольно странно... Хочешь о чем-нибудь спросить?
      - Да, конечно!... Кто ты?
      - Ну, ты не оригинальна... Ведь ты не удивишься, если я скажу, что я фея зеркального озера?
      - Ну с феями я общаюсь, пожалуй, чаще чем со своим отражением... - Кристина решила расслабиться и получить полное удовольствие от столь невероятных событий.
      - Я знала, что мы с тобой поладим.
      - А это важно?
      - Конечно. Мы должны помочь одному человеку, а может, и не одному...
      - Хорошо, только я не фея, что я могу сделать такого, чтобы помочь тебе?
      - Я тебе все объясню.
      - И на том спасибо... - Кристина рассмеялась и ее гостья тоже.
      - Первое, что ты должна сделать - это остаться в этом доме столько, сколько будет нужно.
      - Но как я могу? Это ведь не мой дом...
      - Не волнуйся, тебе представится такая возможность, - успокоила её девушка в зеркале, и снова послышалось Кристине, будто сквозь её голос пробивается звон брызг и шум падающей с большой высоты воды. - Кроме того, чтобы желание исполнилось, надо просто этого очень-очень захотеть. Ты хочешь побыть здесь немного?
      - Это было бы замечательно! - призналась Кристина. - Здесь все так необычно, сказочно! Такого со мной никогда ещё не происходило!
      - С нами все это происходило раньше, - загадочно ответила фея. - Только не все это помнят... А сейчас - отдыхай. Нам предстоит важная работа.
      Кристина даже не успела ответить, что спать она, собственно, теперь уже и не сможет, но фея так внимательно посмотрела на неё своими серыми прозрачными глазами, что голова сразу потяжелела, захотелось зевнуть. Кристина сладко потянулась и вдруг осознала, что она теперь лежит в постели, а не сидит перед зеркалом. Уже сонным голосом она спросила:
      - А ты какая фея?
      - Настоящая, - прожурчал ручей, бегущий сквозь надвигающийся сон.
      - Это я поняла, - заплетающимся языком ответила Кристина, натягивая покрывало до подбородка и сворачиваясь калачиком. - Ты фея - чего?
      - Фея Зеркального озера! - прошептал на самое её ушко таинственный тихий голос, и все звуки и образы растворились в таинственной темноте небытия...
      Шумел в ушах свободный ветер неба. На черном бархате появлялись и исчезали крупинки водяных брызг, и они переливались, как настоящие бриллианты. Тело было невесомым, совсем как тогда, в том странном сне, с которого начались эти удивительные перемены. Некоторые крупинки увеличивались в размерах, набухали, превращаясь в зеркальные шарики. Шарики скатывались с бархатистого небосклона и падали прямо под ноги, устилая путь сверкающим неровным полотном. Кристина ступила на них и легко пошла по прямой дорожке, по зеркальным шарикам, которые пружинили под ногами и мягко массировали голые ступни... В самом конце зеркальной тропы таинственно синело овальное зеркало в тяжелой серебряной оправе. Из него изливался приглушенный призрачный свет с белыми прожилками, словно бы в прозрачную воду нереальности брызнули несколько струек густого молока. Молочные прожилки растекались в воздухе и струились паутинками, тянулись к Кристине и она послушно подставила им свое лицо и почти обнаженное тело, лишь чуть прикрытое тончайшей шелковой накидкой, свободно накинутой на плечи. Зеркало притягивало и звало, в его неясных бликах чудились волшебные картины сказочных городов, очарованных лесов и диких полей, над которыми вскачь проносились белые изящные единороги, вспарывающие витыми рогами синюю тьму, раскаленные красные драконы, согревающие своим дыханием и красными крыльями землю долгими ночами, и деловито суетились маленькие эльфы, заботливо хлопочущие на полянах и возле звонких хрустальных ручейков в чащах лесов...
      Кристина улыбнулась им, прикрыла глаза, раскинула в сторону руки и шагнула в зеркальную гладь, словно в туман, невероятных открытий и переживаний...
      
      Глава V
      
      Утром все случившееся ночью показалось Скальдину причудливым фантастическим сном. Но у него все же было ощущение, что в его жизни что-то происходит, что-то важное и интересное. Он привел себя в порядок и уже собирался выйти из комнаты, когда заметил, автоматически посмотрев в зеркало, что на столе лежит записка. Игорь Алексеевич повернулся в сторону стола, чтобы взять ее, но ничего не обнаружил. Он опять повернулся к зеркалу: на столе белел лист бумаги с напечатанным на нем очень коротким текстом:
      Помните, о чем мы договорились! Это был не сон.
      "Я не схожу с ума и не был пьян, - подумал Скальдин, глядя на свое отражение в зеркале. - Я ничему не удивлялся и принимал все, как должное... Не сон. И тогда, в гостинице - быть может, тоже был не сон? Этот город внизу, облака и застывшее зеркальное озеро, окруженное скалами... Я знаю, в чем дело! - внезапно мысленно воскликнул он. - Это все из-за той легенды! Я слишком много времени думал о ней! И она стала частью моего существования!... Интересно, что же будет дальше?..."
      
      * * *
      
      А Кристина, проснувшись, еще какое-то время не открывала глаза, стараясь удержать в памяти этот удивительный сон. Вдруг она услышала странно знакомый звук. Она вскочила и огляделась. На подушке лежало маленькое овальное зеркальце. Когда девушка взяла его, то на какое-то короткое мгновенье за стеклом мелькнуло отражение, но не той, что держала зеркальце в руках, а той, что пришла из удивительного волшебного сновиденья. А может, это был не сон?
      Все опять встретились в столовой. Гостеприимная хозяйка настояла, чтобы гости позавтракали вместе с нею. Она уверила их, что приготовление пищи доставляет ей удовольствие, а готовить для одной себя ей нет смысла, к тому же поблизости нет ни одного места, где бы можно было прилично поесть. Она заверила Игоря Алексеевича, что, согласившись делить с ней завтрак, обед и ужин, он не только не доставит ей лишних хлопот, но и внесет приятное разнообразие в ее одинокую жизнь. Нужно заметить, что Скальдин был вполне доволен таким решением этой проблемы. Готовить он не любил, да и не очень умел, а воспоминания о всякого рода столовых, кафе и ресторанах не вызывали в его душе никаких приятных ассоциаций. За столом говорили в основном о хорошей погоде и прекрасно проведенной ночи. Но вдруг хозяйка посмотрела на Кристину и спросила?
      - Вы едете по делу или отдохнуть?
      - Да знаете, я даже затрудняюсь с ответом... - и она в порыве совершенно не свойственной ей откровенности рассказала обо всем, что стало причиной ее неожиданного путешествия.
      - А почему бы вам вместе с автомобилем не погостить здесь? Дом большой, машина в гараже, впрочем, не знаю... Вам, быть может, будет скучно в нашем обществе - женщина, произнося эти слова, посмотрела на Скальдина, мимолетная улыбка слегка коснулась ее губ.
      - А и вправду, Кристина, оставайтесь, - вдруг оживился Игорь Алексеевич, но тут же смущенно добавил: - я не такой уж зануда...
      - Да я и сама уж хотела напроситься, - засмеялась Кристина, - но боялась показаться навязчивой... Здесь просто чудесно! А какой воздух!... И знаете, - доверительно произнесла она, - эти цветы у вас на клумбе... Они, случайно, не из сказки о какой-нибудь зачарованной принцессе?
      - Запахи - вещь чрезвычайно удивительная, - серьезно ответила хозяйка. - Мы можем забыть какие-то события, лица и голоса людей, даты и маршруты - но запахи не забываем никогда. Казалось бы, все давным-давно прошло и стерлось из памяти, но стоит вдохнуть аромат какого-нибудь цветка и он тут же воскресит события далеких дней, и даже прошлых наших жизней!
      - Вы верите, что мы все живем несколько раз? - улыбнулся Скальдин.
      - А вы - нет?
      - Не знаю. Но "дежа вю" - подождите, как это называется по научному? - а, "ретроградная амнезия", - мне свойственна, как ни странно.
      Не только вам, хотела сказать Кристина, но почему-то сдержалась и все свое внимание отдала вкусностями, которые щедрой рукой были сложены на её тарелке - огромной, как поднос. Некоторое время все молчали, занятые едой, а потом Скальдин вдруг спросил:
      - Скажите, а нет ли здесь поблизости какого-нибудь водоема? Отличная погода, хотелось бы искупаться!
      - А вы не боитесь русалок? - прозвучало в ответ забавное замечание хозяйки дома.
      - Не думаю, - недоуменно ответил Игорь Алексеевич. - А они существуют?
      - Разумеется! - произнесла хозяйка. - Я, например!
      Кристина неожиданно для себя коротко рассмеялась... Скальдин бросил на своих собеседниц быстрый взгляд и по лицу женщин понял, что над ним подшучивают...
      - Не переживайте, - сквозь смех ответила Кристина. - Я буду всегда рядом с вами и спасу от любой навязчивой русалки!
      - Поймите меня правильно, - попытался оправдаться смущенный Игорь Алексеевич. - Я изучал столько старинных документов и столько свидетельств древних странных происшествий, что склонен верить и в эльфов, и в колдуний, и в фей вкупе с русалками, иногда.
      - Даже самые страшные и жестокие колдуны не способны причинить вам вреда, пока вы находитесь под моей опекой, - сказала хозяйка. - Этот дом защитит вас от всякого зла. Что же касается водоема - да, здесь недалеко есть чудесное озеро. Вода в нем чистая, хищных рыб и змей нет. Можно искупаться. Вам нужно только пройти через парк за домом и спуститься немного вниз с холма, по каменным ступеням... Я покажу вам дорогу.
      Быстро расправившись с завтраком, гости поспешили в свои комнаты, чтобы надеть что-нибудь легкое и удобное для прогулки.
      Кристина, забыв, что комод в комнате чужой, и быть там её вещей не может, выдвинула его верхний ящик. и обнаружила там свою одежду. И весь её гардероб уютно устроился здесь, отглаженный, без единой морщинки и складочки, благоухающий цветочным ароматом.
      Кристина задумалась на мгновение, вспоминая, когда же она успела разобрать вещи, но не вспомнила. Махнув рукой, она быстро оделась и побежала вниз...
      Скальдин уже ждал её. Хозяйка проводила их немного, показала, по какой парковой дорожке им следует идти, и помахала вслед рукой.
      Удивительный это был парк. Огромные каштаны раскинули свои роскошные кроны над узкими дорожками, посыпанными измельченной древесной корой, по толстым стальным трубам карабкалась сильная глициния и её тяжелые сиренево-голубые гроздья цветов свешивались над головой и трепетали от легкого ветра. Казалось, будто весь воздух состоит из этих гроздей, и Кристина невольно трогала их рукой и удивлялась густоте аромата. Вдоль дорожки по обе стороны полупрозрачной стеной стояли тонкие и длинные стебли лаванды, кое-где между деревьями, на пятачках, освещаемых жаркими лучами утреннего солнца, горделиво покачивали своими пышными головками розы, а у их корней раскинулись густые низкие коврики голубых и белых незабудок. Среди таких ковриков неожиданно поднимала белые пушистые метелки соцветий астильба, а однажды по соседству с розовым кустом, буквально усыпанным огромными красными бутонами, возникла цветущая калина, склонившая свои шарообразные цветы к розам.
      Кристина даже остановилась на секунду, чтобы хорошенько разглядеть этих соседей.
      - Знаете, - доверительно сообщила она Скальдину. - Странный какой-то парк. Время цветения всех этих растений разное, но здесь они словно распустились в один день!
      - И вы все ещё удивляетесь тому, что видите? - спросил Скальдин. - А вот я - уже нет.
      Кристина молча кивнула головой, а между деревьев блеснуло что-то и через пару десятков шагов они вышли на склон зеленого холма, у подножия которого разлилось великолепное озеро.
      По склону вниз уходила каменная лестница с перилами, последние ступеньки омывались водой озера и мягкие волны сладко плескались на камнях, искрясь и переливаясь в лучах солнца.
      Кристина быстро сбежала по лестнице вниз, на ходу сдергивая через голову шелковый сарафан. Бросив его в сторону, она возле кромки воды оттолкнулась от ступенек и, подняв тучу брызг, нырнула. Прохладная вода острыми иголочками кольнула все тело, но кожа быстро привыкла к новой температуре и вот уже Кристина стремительно удалялась от берега, загорелыми руками рассекая гладь озера.
      Скальдин догнал её не сразу: сидячий образ жизни и отсутствие физических нагрузок избаловали его мышцы. Тем не менее, он настиг Кристину и они вдвоем, веселясь, как дети, стали брызгаться, хохотать, шутливо топить друг дружку и "убегать" под водой, стараясь нырнуть как можно глубже.
      Сияло солнце, звенели громкоголосые цикады, и с парка ветер нес одуряющий запах глицинии и лаванды.
      Потом Скальдин внезапно вынырнул, и вместо улыбки Кристина увидела его удивленный взгляд. В чем дело, хотела рассмеяться она, но, проследив направление взгляда, тоже забеспокоилась.
      С востока шла туча. Она появилась на горизонте словно бы вдруг, сгустившись в нагретом воздухе, и двигалась быстро, грозя через несколько минут поглотить солнце. Послышался отдаленный рокот и в толще черной тучи угрожающе сверкнула молния.
      - Мне кажется, стоит вернуться в дом, - сказала Кристина, не понимая, что пугает её в этой туче. Скальдин поспешно кивнул, и они поплыли к берегу.
      Злобно ворочаясь, гроза настигла их в нескольких метрах от берега. Обычная туча не могла так быстро двигаться, это ясно. Загрохотало, заревело в небе и на земле, налетел ледяной ветер - колючий и противный, купальщики выскочили на берег и тотчас же покрылись "гусиной кожей" от холода. Резко потемнело, ударил по глазам поднятый ветром песок, и Кристина зажмурилась, Отыскивая на ощупь свой сарафан, она наткнулась пальцами на что-то скользкое, противное, гибкое и... чешуйчатое! Распахнув глаза, Кристина взвизгнула: на каменных ступеньках расположилась неизвестно откуда взявшаяся огромная змея - блестящее влажное тело напряглось, а два немигающих глаза кровожадно уставились на Кристину...
      Она отступила назад, содрогаясь от страха и холода, сильный порыв ветра ударил ей прямо в лицо, и она не удержалась на гладких камнях... Ноги заскользили, Кристина взмахнула руками и опрокинувшись, упала в воду. Она успела увидеть, как Скальдин хватает что-то вроде палки и наотмашь бьет змею по голове, отвлекая её внимание, но вода сомкнулась над головой и сквозь грохот взорвавшегося тысячами молний неба и рев ураганного ветра она услышала чей-то громкий вопль.
      Скальдин с ужасом смотрел, как Кристина уходит под воду. Он изо всех сил ударил змею ещё раз, а потом ещё, она словно бы и не замечала ударов, но свирепела, глаза загорелись дьявольским зеленым огнем и высунулся с шипением раздвоенный язык. Шевеля гибким телом, змея ринулась к Скальдину. Он отступил на шаг и прижался спиной к поросшему травой склону холма... Палка выпала из рук и он беспомощно глядел в сверкающие глаза змеи и на её шевелящиеся чешуйки, не соображая, что предпринять.
      Под голой ступней громко звякнул металлический предмет. Подчиняясь воле чего-то подсознательного и внезапно вспыхнувшей в груди ярости, он совершил невероятное: резко упав на колени и схватив рукоятку ножа, он бросился навстречу нападающей змее и вонзил лезвие прямо ей под челюсть!...
      Взревело небо... Сверху обрушился огненный поток искр и водопад оглушающего рокота и предсмертного крика. Скальдин, не видя перед собой ничего, кроме извивающейся в агонии змеи, снова и снова, как в кошмарном сне, наносил удары, и гибкое тело врага обвивалось вокруг него, душило, подбиралось к горлу, сдавливало грудь и сковывало движения... Он уже едва шевелился, но нож последний раз острым жалом впился под челюсть змеи и сильные мышцы обмякли, расслабились, злобные глаза затянулись белым туманом смерти и погасли.
      Тяжело дыша, Скальдин откинулся назад. Туча, взвывая и грохоча, уползала прочь, побежденная и опозоренная.
      Кристина! вдруг вспомнил Скальдин, с трудом соображая, но вот уже возле ступеней забурлила вода, зашуршали многочисленные пузыри и в этих пузырях, как в морской пене, возникла Кристина, придерживающая на груди что-то вроде одежды из водорослей. Она изумленно шагнула на берег и остановилась...
      - Боже мой! - прошептала она чуть слышно. - Что это было?
      - Пойдемте, пойдемте, - срывающимся голосом ответил ей Скальдин. - Пойдемте в дом. Скорее...
      Он помог ей подняться по ступенькам. Навстречу по парковой дорожке бежала хозяйка дома.
      
       ГЛАВА VI
      
      До конца этого удивительного дня никто не решался заговорить о том, что произошло на озере. За обедом говорили о погоде, цветах и о несомненных кулинарных талантах хозяйки. Скальдину и Кристине стало казаться, что ничего кроме внезапной грозы и не было. Но оба они вдруг почувствовали, что невидимая граница, пролегавшая еще недавно между их судьбами, исчезла, у них есть не только общая тайна, они теперь идут по одной дороге, и не только в пространстве, но и во времени. Для того, чтобы понять друг друга, им больше не нужны были слова. Впрочем, высказать все это вслух все равно никто бы из них не решился.
      Кристина неожиданно заметила, что с нетерпением ждет ночи, она надеялась на встречу с феей зеркального озера. Вот кому она не постесняется задать любой вопрос.
      Такое же нетерпение одолевало и Игоря Алексеевича, ему нужно было убедиться, что все эти события происходят на самом деле, что во всем этом есть некий смысл. Что там за зеркальной гранью действительно находится тот, кто может ему очень многое объяснить.
      Свет полной луны освещал комнату так, что она казалась оторванной от всего остального мира. Казалось, что входишь в какую-то другую таинственную реальность, а не в обычную спальню. На комоде Кристина увидела три свечи в массивном подсвечнике и коробок обыкновенных спичек. Она и не подумала протянуть руку к выключателю, зажгла свечи, и дрожащие язычки живого огня дополнили декорации этой волшебной сказки.
      - Мне тоже так больше нравиться, - это был уже знакомый голос
      - Как хорошо, что ты здесь, я столько хочу тебе рассказать...
      - Я все знаю, ты была в опасности, но теперь ты понимаешь, что нужно быть осторожной? Быть может, ты не готова к борьбе со злом? Еще не поздно уехать из этого дома. Все можно просто забыть, как забываются сны.
      - Уехать? О чем ты говоришь? Нет, только не это! Но что это было?
      - Если ты не очень испугалась...
      - Испугалась я очень, но в то же время... Я не знаю, как это объяснить... Это, словно слушаешь страшную сказку: дрожишь от ужаса, а все равно знаешь, что все закончится хорошо. Ты меня понимаешь?
      - Я понимаю, но в этот раз конец истории зависит и от тебя.
      - А что мне нужно сделать?
      - Открой свои глаза и свое сердце!
      
      * * *
      
      Скальдин вошел в комнату и его рука привычно потянулась к выключателю, но в комнате было достаточно светло. Он с удивлением заметил, что на письменном столе, рядом с машинкой стоит подсвечник с тремя горящими свечами, а в зеркальном отражении его уже ждет ночной собеседник...
      - Не правда ли, так уютнее? - заметил он.
      - Да, - не слишком уверенно ответил Игорь Алексеевич, - но как вы это сделали?
      - Это не я, здесь есть гостеприимная хозяйка, которая знает, как угодить гостю.
      - Послушайте, вы должны мне все объяснить, что здесь происходит? Что было там на озере? Чего собственно вы ждете от меня? Я не слишком похож на героя!
      - То, что произошло сегодня, это досадная оплошность нашей невидимой охраны. Но вы попали в мир, который живет по другим, незнакомым для вас законам. Вы можете покинуть этот дом и забыть все, что здесь произошло, как сон... Но тогда вы никогда не узнаете, чем закончилась легенда зеркального озера. Решайте.
      - Конечно, я останусь! Но Кристина...
      - О ней не нужно больше беспокоиться, она уже приняла свое решение.
      - Но это опасно!
      - Ее охраняет фея зеркального озера, и без нее вы не сможете сделать то, что вам предстоит. Она - источник вашего вдохновения.
      - Так что же я должен сделать?
      - Сначала я расскажу вам, почему я ушел в горы, и что там произошло, я открою вам тайну своего заклятья, так как только вы можете мне помочь освободиться от него. Мое же освобождение - это одно из условий пробуждения горного озера, на берегах которого снова появится надежда и радость для людей. Смотрите в зеркало, не отрываясь, и вы все увидите собственными глазами...
      Юноша в зеркале исчез. Несколько мгновений в стекле ничего не отражалось, а потом темный фон посветлел, и невидимый оператор стал крутить удивительное кино:
      ...На самом краю земли, вернее, там, где сталкиваются различные реальности одного времени, где солнце и звезды считаются живыми созданиями, где воздух густ и сладок и напоен ароматами вечно цветущих лугов, в окружении неприступных серых скал было когда-то прекрасное озеро, окруженное зелеными коврами полей и лесом, доходившим до подножий каменных исполинов. Здесь жили сильные, красивые и добрые люди. Они не знали горя и болезней, ибо не ведали зла. Горы защищали их от врагов, а лес и озеро давали необходимую энергию их телам и их душам. Они были счастливы. Они любили свой мир, они не меняли в нем ничего и верили, что каждая ветка в лесу, каждый цветок на лугу и каждая самая маленькая пташка имеет свою бессмертную душу. Они дружили с маленькими эльфами, которые открывали им тайны земель и растений, дружили с феями леса и ручьев, кормили с ладошек доверчивых оленей и белоснежных единорогов, выходящих из чащи к селению, крохотных гномов они звали на свои праздники и вместе с русалками веселились в полнолуние на прозрачном озере.
      Но всему на этом свете когда-нибудь приходит конец. Однажды словно неведомая болезнь поразила души некоторых из этих людей. Им стало тесно в мире, где веками жили их предки. Они захотели узнать, что находится за этими серыми скалами? Может, они просто вдруг выросли, повзрослели, как взрослеют дети, и им стало мало одних только сказок своей земли?
      Один за другим молодые люди покидали свои дома и уходили в горы. Никто из них не вернулся. В селении остались безутешные матери и невесты, состарившиеся отцы, осиротевшие дети. Люди шепотом говорили друг другу, что, должно быть, ничего нет за этими скалами, и только пустота окружает их мир. Молодые люди падают в эту пустоту, и ничто и никто не в состоянии спасти их. А что могло быть страшнее пустоты для тех, кто не мог себе её представить?
      Люди узнали боль, горе и слезы. Неведомая болезнь стала разрастаться, а людей на берегу озера становилось все меньше и меньше. Вот тогда, в это нелегкое время и случилось странное и непонятное происшествие: одна из покинутых невест пришла на берег, чтобы проститься с озером и отправиться в горы на поиски своего любимого. Кто знает, какая судьба ждала ее, но вдруг она услышала детский плач. Прямо на берегу на шелковом ковре трав и цветов лежала крохотная девочка. Малышка нуждалась в заботе и любви, и это удержало ту, что нашла ее, от опрометчивого шага. Девушка осталась в селении, и радостью наполнилась ее жизнь. Казалось, любовь опять побеждает безумие. Но вскоре вновь молодежь потянулась к скалам...
      Девочка, между тем, росла и превратилась в красавицу, каких еще не знал даже этот гордый и красивый народ. Ее большие глаза смотрели на мир с доверием и нежностью, согревая всех любовью и одаривая надеждой даже тех, кто подошел к черте отчаянья. Когда пришла пора ей полюбить, она встретила того, кто был назначен ей судьбой. Это был юноша, сильный и добрый, он принес юной красавице свое сердце, и она не отвергла его. Но беда часто подстерегает и тех, кто в нее не верит. Однажды, это было уже накануне счастливой и всеми ожидаемой свадьбы, молодой человек ушел в горы и не вернулся. Вскоре пропала и его невеста. Говорят после этого все, кто еще остался в селении, уже не знали покоя... Один за другим они потянулись к серым скалам и опустели прекрасные берега горного озера. Забвение поглотило этот уголок счастья...
      - Её звали Сонели, - грустно сказал невидимый хозяин зеркала. - Цветок орхидеи... Прекрасней её я никого и никогда не видел, даже спустя столько лет. Но я полюбил её даже не за красоту. Нет. Что - красота? Годы убивают любое совершенство! Меня покорила её душа. Понимаете, это как вторая половинка твоего собственного "я"!
      - Согласно древним мифам, когда-то давно человек включал в себя и женское начало, и мужское, - ответил понимающе Скальдин. - А потом люди разгневали богов и те, в наказание, навсегда разделили два начала. И мы всю жизнь ищем свою половинку. Вам повезло - вы её нашли.
      - Нашел и сразу же потерял. Смотрите дальше. Я расскажу вам о том, чего не знает никто на свете, никто во всех существующих реальностях и измерениях.
      ...Всегда во все времена и во всех мирах действует закон равновесия сил зла и добра. Они вечно противостоят друг другу и война их бесконечна. У добра нет имени, и у зла нет имени.
      Зло "Не-имеющее-имени" в этом своем новом обличии пришло со звезд. Может, там оно в очередной раз потерпело поражение, может, там добро дало ему хорошего пинка и зло долго плутало по длинным космическим путям, кувыркаясь во Вселенских течениях, высматривая себе теплый приют.
      И "Не-имеющее-имени" его нашло. Милая добрая планета, странным образом вторгшаяся в измерение зла.
      "Не-имеющее-имени", довольно урча и покачивая боками, опустилось на планетку и с удовольствием растянулось на теплой земле. Верещали крохотные пичуги, шумел ветер в кронах огромных каштанов, шелестели высокие сочные травы на бескрайних лугах. И, кажется, здесь даже было то, в чем "Не-имеющее-имени" нуждалось более всего. Здесь обитали люди. Разумные люди с чувствительной и слабой душой.
      Невероятная удача! Мечтать о таком после своего позорного изгнания из чистого мира было просто невозможно! Но люди были. И "Не-имеющее-имени" сладко постанывало, втягивая в себя самый чудесный из всех запахов Вселенной - запах человеческой души.
      Впрочем, подобраться к людям было не так уж и просто. От голода "Не-имеющее-имени" совсем потеряло бдительность и осторожность, а потому безо всякой посторонней мысли ринулось навстречу человеку...
      О, как же зло поплатилось за столь опрометчивый шаг! Душа человека оказалась под чьей-то невидимой опекой, причем настолько могущественной, что, наткнувшись на преграду, "Не-имеющее-имени" получило увесистый удар по своему сознанию. Заскулив и задрожав, оно вынуждено было отступить.
      Однако, сдаваться после такого долгого пути, после долгих страданий и голода оно не собиралось. "Не-имеющее-имени" было старше самой Вселенной, а потому оно собрало всю свою мудрость и терпение и стало думать.
      Люди, жившие около чудесного прозрачного озера, были слишком лакомым кусочком, чтобы отказываться от него. Они веселились, они радовались и расцветали, и аромат их чистых душ дразнил зло и притягивал, как цвет яблони манит изголодавшуюся за зиму пчелу. И зло стало следить за ними. По ночам, когда защита покровителя немного ослабевала, оно подкрадывалось к домам, замирало под окнами и жадно прислушивалось к человеческим голосам и смеху. Ему было очень страшно, но голод всегда сильнее страха. Самое обидное, впрочем, было то, что "Не-имеющее-имени" никак не могло нащупать ту роковую слабину, которая стала бы спасительной соломинкой для измученного голодом зла. Покровитель - Фея Зеркального озера - не оставляла злу не единого шанса. Кроме того, по ночам Фея заручалась поддержкой подземных человечков, которых зло ненавидело даже больше, чем свой голод. Все эти гномы, тролли, духи скалистых лабиринтов, а также эльфы, домовые, лесовики, водяные и русалки (зло не понимало, почему русалки на этой планете подчиняются Фее и защищают человека. Там, где зло обитало раньше, русалки были самыми верными его помощницами), и все эти создания владели талантами волшебников и их чары останавливали зло.
      - Неужели зло так слабо, что не могло пробить защиту Феи? - шепотом спросил Скальдин.
      - О, наоборот, - ответил ему невидимый собеседник. - Оно было достаточно сильно, но дело в том, что действовать напрямик, бросаться в честную атаку ему противно. И оно все-таки было одно-одинешенько, помощников оно себе не нашло, в самом начале. Ведь раньше всегда у него были сторонники, единомышленники, но в то время, в той реальности, кроме нас на Земле больше не было людей, а только маленькие человечки, а они, как известно, души не имеют и для зла интереса особого не представляют. И мы верили исключительно в свет. Поэтому злу надо было проявлять особую осторожность, чтобы не быть изгнанным и с этой планеты. Это сейчас на Земле множество поклонников сатаны, сектантов и друзей темноты, поэтому зло осмелело. И поэтому, возможно, оно позволило себе отправить часть себя в виде змеи сюда, в то озеро, где вы сегодня купались. Другого объяснения я дать не могу.
      И рассказ продолжался:
      "Не-имеющее-имени" познало все тонкости искусства шпионажа. Оно превращалось в облака на небе, в порывы ветра, в земляных червяков, в дождевые капли, в солнечные лучи - и вынюхивало, выслеживало, планировало, подстерегало. И, в конце концов, слабое место у людей было найдено.
      "Не-имеющее-имени" чуть не взвыло от радости. Негаданное везение! Зло принялось за работу. Первым делом оно создало далеко за пределами Зеркального озера магический мир призрачных чудес. Зло сотворило волшебные города с чудными замками, великолепные сады с самыми невообразимыми сочетаниями деревьев и цветов, населило все это искусственными людьми и животными. А потом осталась самая малость - просто забросить в долину слух о существовании прекраснейших земель, полных удивительных чудес. Это было совсем несложно. Зло ведь узнало, что люди ничего больше не видели в своей жизни, кроме этого озера, своего селения и маленьких человечков подземного и наземного царств.
      - И молодые люди стали по одному уходить из долины, чтобы взглянуть на неведомые чудеса? - спросил Скальдин.
      - Все было гораздо сложнее, - ответил собеседник. - Наше стремление увидеть мир за скалами подогревалось ещё и невесть откуда взявшимся мифом о том, что там, за границами нашей жизни, где-то есть цветок вечной молодости, что-то поистине магическое и непонятное. Цветок вечной молодости. Мы оказались слишком слабы перед таким соблазном. В голове любого мужчины навсегда поселилась мысль о том, что только подарив своей любимой такой цветок он сможет по-настоящему доказать свою любовь девушке, а всему племени - храбрость и силу. И юноши отправлялись на поиски цветка. Это в самом деле было похоже на болезнь. Или на безумие.
      - А потом появилась маленькая девочка-найденыш, - вставил Скальдин.
      - Сонели. Это была именно Сонели. Никто и ничто не могло удержать народ за скалами, и девушки, не дождавшись своих возлюбленных, тоже уходили. Я думаю, тогда Фея Зеркального озера решилась на крайнее средство. Она подарила людям свою сестру - крохотную девочку, наделенную даром волшебницы. Впрочем, дар этот никак у неё не проявлялся и никто не знал истинного происхождения Сонели. Фея позволила своей сестре покинуть воды озера и стать человеком. Это на какое-то время уравняло силы добра и зла, но со временем Фея, лишившись помощи своей сестры, сдала позиции и все началось заново... Юноши потянулись на поиски цветка, девушки - следом за ними... Медленное и изощренное убийство нашего народа - вот как это все называлось.
      ...Она выросла. И он вырос. Они видели друг друга каждый день с младенческого возраста, но только в тот день, который был определен судьбой, они поняли, что жить друг без друга больше не смогут. Он сказал ей: "Ты мне нужна!", и она тоже сказала: "Ты очень нужен мне!". Солнце сияло, птицы пели и чистые воды зеркального озера вспыхивали миллиардами бриллиантовых искр, медленными волнами накатываясь на скалистые берега.
      - А потом мне приснился сон, - грустно продолжал рассказчик. - В этом сне ко мне пришла молодая красавица и поведала историю о том, что она - сестра Феи Зеркального озера, и что зло собирается уничтожить всех людей. Для того, чтобы спасти народ, нужно всего ничего - принести на берег Озера тот самый цветок вечной молодости. Тогда зло уйдет с нашей планеты, и все будет, как прежде. Красавица в этом моем сне была даже прекрасней, чем моя Сонели, так мне показалось. Потом только я понял, что это приходило ко мне зло в обличии моей любимой, но тогда я проникся рассказом и чувством, что только я один и могу спасти наш народ. Несколько недель я ходил, сам не свой. Сонели расспрашивала меня о причинах моей тоски, но я не мог ничего ей рассказать, и в один из дней просто сообщил: "Мне нужно добыть цветок вечной молодости!". Она в испуге вскрикнула: "Зачем, Итан? Ты погибнешь, как все остальные! Если ты пойдешь - то я следом за тобою. Нам никогда нельзя разлучаться!". А я, молодой, гордый, сильный, ответил ей: "Моя судьба - спасти мой народ! И спасти тебя!" Фея тоже предупреждала меня и отговаривала от опрометчивого шага. Она умоляла меня, подождать до свадьбы, но напрасно! Я ушел.
      - Навстречу злу, - добавил Скальдин.
      - Да, - согласился собеседник.
      - Что же было дальше?
      
       Глава VII
      
      ...Он преодолел грозные скалистые перевалы, быстрые горные речушки, каменные завалы, заросли колючих кустарников и очутился, наконец, у самых границ зачарованного мира.
      Мир вокруг выглядел, как желтая, выжженная солнцем степь. Горячий ветер гнал по высохшим руслам рек серые колючки, поднимал столбы удушливой пыли, но далеко на горизонте виделись хрустальные шпили сказочных замков, зеленые облачка роскошных тенистых садов, слышался звон ручьев и водопадов, а в горячем воздухе различался аромат цветущих деревьев.
      И он пошел навстречу злу, даже ни разу не оглянувшись назад.
      ...Его ждали. Не успел он, уставший, запыленный, обессилевший от жажды и голода, добрести до полосы садов, а навстречу ему уже бежали девушки с цветами и кувшинами отличного вина, спешили юноши, покинувшие давным-давно берега Озера и считавшиеся погибшими, топали по траве их ребятишки с грудами сочнейших фруктов в руках... И у него, встретившего здесь своих старых друзей и подруг, появилось ощущение полнейшего покоя, умиротворенности, счастья, которые он не испытывал с тех самых пор, как стал взрослым.
      Его отвели в замок, отмыли от пыли, нарядили в шелковые одежды. И много дней продолжался великолепный пир в честь новоприбывшего. Его развлекали танцовщицы, ему играли на арфах юные красавицы, бросавшие на него пленительные взгляды, к его ногам бросали цветы и для него из запасов замка доставали на свет самое лучшее вино.
      - Потом в какой-то момент я понял, что совершенно перестал думать о Сонели, - сказал Итан. - А когда понял, то не испытал ни малейшего сожаления. Мои дни проходили в веселье, вокруг меня были мои друзья - живые и счастливые, ничего меня больше не заботило. Зло поглощало мою душу, которая больше мне была не нужна. Я отдал её на съедение злу, как отдали все те, кто приходил в замок. Они казались мне живыми, но на самом деле они давно были мертвы и только в их кукольных телах поддерживалась видимость жизни, чтобы завлекать все новые и новые жертвы...
      - Боже, - прошептал Скальдин.
      - Я был обречен и наш народ на берегу Зеркального озера был обречен. Зло насытилось. Ему пока были больше не нужны души и оно сделало небольшой перерыв, оторвавшись от еды.
      "Не-имеющее-имени" сыто посматривало на человечество, высосанное им до последней капли. Но что-то было не так. Вернее, не совсем так. "Не-имеющее-имени" чувствовало некий дискомфорт и никак не могло разобраться в его причинах. Недовольно ворча, оно принялось размышлять и вдруг поняло: среди очарованных людей с берега Озера есть человек, душа которого упорно сопротивлялась. То есть зло её уже поглотило, но душа отчаянно боролась, трепыхалась в общем столпотворении других душ, металась и успокаиваться не желала. Какая-то таинственная сила продолжала питать эту душу, поддерживала в ней жизнь. Зло начало раздражаться. Вообще оно всегда быстро раздражалось, если что-то шло не так.
      "Не-имеющее-имени" проследило источник беспокойства и с удивлением обнаружило, что последнее из "приобретений" - силач и красавец Итан, предмет особой гордости зла, - никак не желает погружаться во тьму полного забвения. Он хватался за жизнь, как утопающий за соломинку, его опустошенный разум - напуганный и потрясенный, - поплавком поднимался со дна темноты и погрузить его обратно было очень трудно.
      - Но почему? - спросил Скальдин.
      - Моя душа стала частью зла, - пояснил Итан. - Но в тот момент, когда я почувствовал, что умираю, в моей памяти вдруг возникла Сонели. Я увидел её совсем как наяву. Она печально смотрела мне прямо в глаза и протягивала руку. Перед тем, как уснуть навсегда, я мысленно коснулся её пальцев и в тот же самый миг понял, что вновь начинает биться мое сердце.
      И зло тоже поняло это. Сопротивление одной-единственной души причиняло ему невыразимые муки. "Не-имеющее-имени" выло на всю планету, стремящаяся к свету душа разрывала его на части. И зло стало предлагать душе сокровища всей Вселенной, бессмертие, абсолютную власть над миром и всеми живыми созданиями, но человеческая душа хотела свободы. Зло соблазняло её богатствами, юными красавицами, райскими плодами, блаженством, славой, но все напрасно.
      Эта душа совсем измучила зло. Она сверлила и сверлила "Не-имеющее-имени" изнутри, и в конце концов зло воскликнуло:
      - Чего же ты хочешь?
      - Отпусти меня и мой народ! - потребовала душа.
      - Ладно, - сказало зло. - Я отпущу тебя. Но только после того, как ты сорвешь цветок вечной молодости и принесешь его мне.
      - Но ведь цветок принадлежит тебе! - удивилась душа.
      - Верно, - ответило зло. - Докажи, что ты можешь владеть им, и я отпущу тебя и спасу твой народ.
      Не чувствуя подвоха, душа Итана тотчас же согласилась и была возвращена в тело.
      Ему всего-то требовалось сорвать цветок. "Не-имеющее-имени" повело его в подвалы замка, по гулким каменным ступеням, покрытым водяным бисером влажной испарины, по лабиринтам подземных тоннелей и оставило у тяжелых, окованных толстыми свинцовыми пластинами дверей.
      - Он - там, - заговорщицким голосом сказало зло. - Сорви его. И люди будут свободны.
      "Не-имеющее-имени" исчезло. И Итан остался один в полнейшей темноте и тишине.
      Понимая, что от него сейчас зависит судьба его народа, он решительно потянул за кольцо на дверях, и со страшным скрипом створки повернулись на своих ржавых массивных петлях. Прямо в лицо Итану ударил нестерпимый жар.
      - Я думал, что умираю снова! - сказал Итан. - Огонь бил мне в глаза и волосы плавились на моей голове... То, что я почувствовал, даже страхом назвать - слишком неполно. Это был ужас, панический ужас перед белым огнем, съедающим мою кожу и добирающийся до внутренностей... Я, должно быть, кричал, потому что мои легкие разрывались на части от боли. Огонь колотил меня по груди и я растекался, как оплавленная восковая свеча. И в последний миг, когда моя душа в испуге рванулась прочь из тела, я услышал голос Сонели. Он донесся откуда-то издалека, как будто из глубины времен. Она звала меня... "Итан! Итан!" Я из последних сил сумел распахнуть сожженные глаза и увидел её. Она стояла в самом центре пламени, в том же самом желтом платье, в каком провожала меня на поиски цветка. Она плакала. Из её глаз капали зеркальные слезы и эти слезы тушили огонь! Я крикнул: "Сонели!" и она подняла руку... "Я не могу спасти твою жизнь, - жалобно сказала она. - Но я могу защитить твою душу! Ты не умрешь и будешь жить в зеркале! Ты предал меня, поверив в сон! Но я укрою тебя от огня ада, сделав пленником зеркала! Иначе спасти наш мир невозможно! Я умру вместо тебя, но моя душа выживет. Найди меня, Итан! Найди и узнай! Я ухожу вместо тебя, потому что верю - ты меня найдешь!... И помни - моя любовь станет для тебя маяком!..."
      Он замолчал. Пораженный Скальдин едва сдержал вздох, рвущийся из груди. Он смотрел на огонь, который разгорался в зеркале и на тоненькую фигурку девушки в самой его середине. Зеркало показывало все, что рассказывал Итан. Злобный хохот "Не-имеющего-имени" потряс дом... Скальдин вздрогнул.
      - Именно так оно и хохотало, - сказал Итан, появляясь в зеркале. - Оно, правда, не получило моей души, но оно добилось своего - подпитало адский огонь цветка живым человеческим телом. Сонели погибла вместо меня. "Не-имеющее-имени" погубило мой народ и насытилось. Я стал не опасен для него - ведь зеркало полностью пленило меня. Пока Сонели была жива - она поддерживала во мне страсть к жизни и именно благодаря её горячей любви и волшебству, моя душа могла сопротивляться злу. "Не-имеющее-имени" не может мне ничего сделать, пока я нахожусь в зеркале. Но каждые сто лет магия Феи Зеркального озера выпускает меня на три дня из зеркального мира, чтобы я мог отыскать свою любимую, и тогда мне приходится противостоять злу. Несколько тысячелетий я искал Сонели. Но - напрасно. Я никогда не просил о помощи, но сейчас мне не справиться одному. Я прошу вас помочь мне.
      Несколько мгновений Скальдин молчал. Он все еще не мог поверить, что все это происходит на самом деле. Но нужно было что-то ответить.
       - Как я, ведь я всего лишь человек, могу помочь вам, тем, кто имеет многовековой опыт, кто знает истину, понять которую, мне не дано? Даже просто разговаривая с вами, я сам себе не верю! Что я могу сделать? - наконец сказал он, и голос его внезапно прозвучал чересчур хрипло.
      - Много раз я покидал зеркальный плен, чтобы отыскать мою любовь. Сколько прекрасных юных созданий, так похожих на мою Сонели, я встречал в самых разных уголках земли! С надеждой и радостью я спешил к ним каждые сто лет, но всякий раз я ошибался.
      - Но чего же ты ждешь от меня? Я не воин и не мудрец, всего лишь сочинитель!
      - Я знаю, что душа Сонели ждет меня, но всякий раз она находится в плену человеческого тела и человеческой судьбы, я должен подать ей знак, ты можешь мне помочь именно в этом.
      - Я с удовольствием помогу тебе, если это будет в моих силах!
      - Это в твоих силах! Напиши о том, что ты узнал, но напиши так, чтобы каждый, кто прочтет твою книгу, вспомнил о своей любви. Чтобы книга твоя стала моей весточкой для Сонели, чтобы она отозвалась на этот зов, и тогда я смогу ее найти.
      - Я постараюсь это сделать, да мне и самому не терпится взяться за работу, только ведь для этого одного желания мало. Талант и вдохновение - вот что мне необходимо, чтобы сделать то, о чем ты меня просишь.
      - Талант тебе дан, он всегда с тобою. А чтобы вдохновение не покидало тебя, мы с феей зеркального озера помогли тебе найти твою вторую половинку. Береги ее, и вдохновение не оставит тебя.
      Скальдину уже не требовались объяснения. Он прекрасно понял, о чем говорил Итан. Он это почувствовал даже раньше, чем услышал...
      Он поднялся из кресла и стал ходить по комнате, потирая подбородок. Итан внимательно следил за ним из зеркала, чуть заметно улыбаясь.
      - Значит, - медленно произнес Скальдин, останавливаясь посреди комнаты, - истории со змеей из озера больше не повторится?
      - Я постараюсь обеспечить вашу безопасность, - ответил Итан. - Но видишь ли, в чем дело... Я...
      
       * * *
      
      Кристина, находясь перед зеркалом в своей комнате, слушала и смотрела ту же самую историю. Только ее рассказывала фея. Девушка не стремилась отделять реальное течение времени от сказочного мира, в котором оказалась. Ей здесь нравилось, она, словно впервые расправила невидимые крылья, и готова была к полету.
      - Ну вот, теперь ты знаешь все, - закончила свой рассказ ночная гостья.
      - Нет, - возразила Кристина, - я не знаю, чем я могу помочь Итану и Сонели. Ведь зачем-то я оказалась здесь.
      - Ты уже помогла, без тебя такой серьезный и разумный писатель просто никогда бы не попал сюда. Не расставайся с ним. Тем более, что это вполне соответствует твоим чувствам.
      Что-то творилось в душе Кристины. Её сердце так громко стучало в груди, что его пульсация заставляла вибрировать стены спальни. Ладони внезапно стали холодными, а щеки, наоборот, разгорелись ярким румянцем, как после мороза.
      Почему-то защипало глаза - слезы навернулись, что ли? Чтобы скрыть их, Кристина поднесла ладони ко лбу.
      - Он чувствует то же самое, - сказала фея. - Это судьба... Есть только одно "но" и ты должна...
      Кристина уже не слышала этих слов. Стремительно шагнув к двери, она резко дернула за ручку и распахнула её. В лицо ударил мокрый ветер, осыпав пылающее лицо солеными брызгами морской воды...
      В ветре Кристине послышался вдруг тревожный вскрик: берегись! Это опять началось!... Но она сделала шаг и полетела навстречу мерцающей океанской бездне. Не испугаться, не удивиться она не успела - в голове лишь мелькнула дерзкая мысль - "Теперь я могу все!"... Волны далеко внизу вспенились, зарокотав, Кристина расставила руки в стороны, как крылья, зажмурила глаза и поняла, что парит над водой. Тревожный вскрик растворился в грохоте бушующей бездны. Черное небо протянуло к беззаботной Кристине когтистые лапы молний...
      - Полнолуние?! - воскликнул Скальдин так испуганно, что от звуков его голоса подпрыгнул подсвечник и колыхнулись огоньки свечей. - Вы должны были сказать об этом раньше!
      - Но, послушайте, - повысил голос Итан, - Земля этого времени и этого измерения практически недоступна для "Не-имеющего-имени"...
      - Практически? Практически? - Скальдин схватился за голову. - А фактически?
      - В полнолуние моя власть несколько ограничивается... Это объясняется магией Луны, и магия её сбивает мои контактные связи с охраной. Но это всего на одну ночь... Я клянусь, что никто неспособен здесь, в этом зачарованном доме, причинить вам вред, но вот испугать вас, сломить, сокрушить волю - здесь я просто бессилен. И фея тоже. Полнолуние - опасное время для белой магии. Но для черной - лучше не придумаешь...
      Скальдин открыл рот, чтобы задать ещё один вопрос, но за стенами дома послышалось громкое и пронзительное: "Берегись!"
      - Кристина! - закричал Скальдин и рывком распахнул окно...
      Парк и прилегающие к дому земли исчезли в огромных океанских волнах. Повсюду плескалась зеленая, подсвеченная снизу вода, а яркий круг луны стремительно заглатывали тяжелые черные тучи.
      В зеркале позади Итана возникла фея. Она громко сказала:
      - Это опять началось! Границы сорваны!
      - Но - как? - крикнул Итан. - Так скоро это не могло произойти!
      Он вскочил и прижался лицом к зеркальному стеклу, стараясь рассмотреть получше, что же происходит. Фея сжала губы так, что они побелели, и внезапно шагнула из зеркала прямо в комнату Скальдина. В её ладонях появилась длинная светящая полоска, похожая на лезвие меча без рукояти.
      Скальдин перевел изумленный взгляд с волн на небо. На фоне угасающей луны он разглядел крохотную фигурку парящей Кристины. Она резвилась в порывах холодного ветра, как беззаботная бабочка. Подол её платья и широкие рукава развевались, длинные пушистые волосы свободно струились за спиной...
      - Оно здесь! - потрясенно прошептал Итан...
      Луна погасла окончательно. Скальдину послышалось хлопанье крыльев в вое ветра, и действительно - на горизонте вспыхнул красный огонь, который стал быстро приближаться, сопровождаемый шумом работающих крыльев...
      - "Не-имеющее-имени"! - прозвучал приглушенный голос Итана. Скальдин напряг зрение.
      Красный Дракон, раскаленный изнутри дьявольским огнем и ненавистью, летел по ветру, и от его светящего тела несло жаром... Воздух тут же пропитался запахом горячего железа и ледяные брызги взлетающих под самые тучи волн шипели на чешуе его сильного тела. Злобно оскаленные пасть распахнулась и струя белого огня метнулась в сторону Скальдина... Тот едва успел увернуться и огонь ударил в зеркало... Уродливые трещины растеклись по гладкой поверхности, и фигура Итана исчезла. Скальдин вспрыгнул на подоконник...
      Кристина вытянула руки вдоль тела и с закрытыми глазами бросилась в океан.
      - Нет! - вырвалось у Скальдина. Фея превратилась в белого орла и, сжав в лапах сверкающую полоску, вылетела в окно, навстречу Дракону.
      Он сразу же увидел её и вдохнул побольше воздуха в грудь, чтобы одним точным ударом огня испепелить дерзкую фею. Белая птица взмахнула тяжелыми крыльями и швырнула в воду сверкающую полоску... Она с шипением погрузилась в воду и волны вскипели вокруг неё, из глубины на поверхность с грохотом поднялся сверкающий пузырь, похожий на мыльный, но гораздо прочнее ...
      Внутри него стояла Кристина. Она зябко обхватила руками мокрые плечи и затряслась от холода. Белая птица закружила вокруг пузыря, стараясь утащить его подальше от Дракона, но тот уже раскрыл пасть, демонстрируя раздвоенное жало и двойной ряд треугольных зубов...
      Над водой пронесся торжествующий хохот зла, почуявшего легкую и скорую добычу. Кристина скорчилась в пузыре, орел бил по нему крыльями, в отчаянье стараясь уберечь человека от смертельного огня, ветер безумствовал и злобным жаром согревал воздух... Дракон отчетливо произнес:
      - Вот так!... - и из его пасти показался острый язык белого пламени.
      - Нет, не так! - перекрыл рев стихии человеческий голос и прямо перед мордой Дракона из белой пены океана возник Скальдин. Он уверенно сидел на длинной шее Золотого Дракона, вспоровшего поверхность океана и позвякивающего чешуйками крыльев, и держал в руке алмазный меч, горевший лунным светом. Золотой Дракон боднул Красного Дракона короткими рогами, а Скальдин, сжав зубы, наотмашь рубанул по шее врага. Разрубить металлическую броню с первого удара у него не вышло, но из широкой царапины повалил черный вонючий дым и враг завыл. Разъяренный возникшей помехой, Красный Дракон распахнул пасть и огненный шар рванулся прямиком к Скальдину. Тот, не моргнув даже глазом, спокойно удерживал за уздечку своего "скакуна" и, подняв меч, ловко отразил пущенный снаряд. Шар изменил траекторию и упал в воду.
      Золотой Дракон нетерпеливо перебирал толстыми сильными лапами, стремясь в бой. Но Скальдин не позволил ему этого. Сжимая рукоять меча, он ощущал, как проникает в его мышцы магическая сила, как наливаются мощью плечи и все тело, как разгоняется в жилах горячая молодая кровь отважного бойца. В него будто вселялся сейчас древний воин, знающий до тонкостей искусство поединка, и этот воин щедро делился своими знаниями, ловкостью и силой.
      Два Дракона кружили над водой, скалясь и огрызаясь, разгоняя огромными крыльями мокрый воздух, испепеляя друг друга ненавидящими взорами и раскатисто воя, а Скальдин постепенно теснил врага к границам мира, угрожая ему сверкающим мечом. Красный Дракон бил крыльями, но отступал.
      Белая птица подтолкнула мыльный пузырь к окнам дома, и он мягко приземлился внутри спальни, тут же лопнув. Кристина изумленно огляделась вокруг и, что-то вспомнив, вытащила из кармана платья маленькое овальное зеркало. Подчиняясь неведомой воле своей интуиции, она подняла одной рукой тяжелый подсвечник, а другой - зеркало. Отблеск свечей попал на гладкую поверхность магического стекла, сконцентрировался в одно солнечное пятно и выстрелил ярким лучом в сторону Красного Дракона. Луч вонзился ему прямо в сердце.
      Крик всколыхнул волны океана, и они застонали. В воду закапали тяжелые слезы раскаленного металла, но они не исчезали, а, коснувшись волн, взмывали вверх и превращались в злобных маленьких монстров, похожих на летучих мышей. Миллионная армия их, стрекоча крылышками, сформировалась в живой клубок и обрушилась на Скальдина. Отмахиваясь мечом, он разрубал их на части, но умирая тысячами, монстры возрождались в миллионах.
      Кристина повела лучом в сторону. Уткнувшись в черные тучи, луч расширился, побледнел и распорол тьму. В разрезе что-то зашевелилось, и оттуда посыплись гномы, тролли, эльфы и прочие представители сказочного народца верхом на собаках, крохотных белых лошадках, морских коньках, на метлах, и просто на собственных крыльях, но все были вооружены луками, стрелами и мечами... Армия Красного Дракона и защитники мира Земли столкнулись в яростном поединке, а Кристина удерживала луч, чтобы светить сказочному народцу и Скальдину. Звон клинков и свист маленьких стрел завис над стонущим океаном, а его волны принимали множество крохотных монстров, умирающих за своего господина "Не-имеющего-имени". Красный Дракон весь растаял, обратившись в капли, но в воздухе все ещё висел запах горячего железа и слышалось хлопанье крыльев.
      Несколько сотен зеленоволосых русалок вспыли на поверхность воды и, взявшись за руки, быстро образовали живое кольцо вокруг дома, медленно плывущего по океану, как передвижной маяк. Русалки громко запели что-то и стены дома покрылись золотистыми мерцающими узорами, как переплетениями крепкой брони. Продолжая петь магическую песню, морские девы навели чары на весь дом, и он стал недосягаем для армии зла...
      Белая птица стремительно вылетела в окно, поднялась к черным облакам и принялась что было сил бить по тучам мягкими крыльями, освобождая проглоченную злом луну. Её серебряный свет робко прокрался в щелки и нежно прикоснулся к дьявольской армии. Визжа и проклиная весь свет, монстры бросились прочь, к границе, топча друг друга и давя в страшной спешке... Сказочный народец торжествующе заулюлюкал, но в погоню не бросился, сдерживаемый приказами своих невидимых генералов.
      Золотой Дракон, сложив крылья за спиной, заскользил по глади успокоившегося океана, похожий на волшебный корабль, и подплыл к окну дома, в котором стояла Кристина. Скальдин, сдерживая тяжелое дыхание и дрожь уставших рук, вспрыгнул на подоконник.
      Зеркало в комнате чуть слышно запело и заровняло уродливые трещины. За прозрачной гранью тут же возник Итан.
      - Кажется, все обошлось, - констатировал он.
      Ему никто не ответил. Кристина поставила подсвечник на пол и спрятала зеркальце в карман.
      - Прости меня, пожалуйста, - умоляюще сказала она, обращаясь к Скальдину. - Я словно уснула и, как в чудесном сне, летала под самыми облаками. Я потеряла всякую осторожность.
      - Ты спасла мне жизнь, - ответил Скальдин. - Если бы не этот Дракон из океана, прилетевший ко мне очень даже вовремя, и если бы не твое зеркало. Где ты взяла его?
      - Это подарок, - сказала она. - Я нашла его на подушке, когда проснулась вчера утром. Иногда в нем я вижу какие-то фигуры и лица, чаще - женское лицо, прекрасное, молодое и умное. Роскошные волосы, чудная улыбка, большие удивительные глаза...
      - Это Сонели! - воскликнул Итан. - Это точно она!... Несомненно, её душа покровительствует вам!
      - Это зеркало Сонели, - сказала фея. - Я хранила его, чтобы отдать той, на которую укажут волшебные знаки. Это кусочек Зеркального озера, и в нем - кусочек магии озера. Никто другой не смог бы пробудить его силу, кроме тебя...
      - Бедняжка томится в одиночестве, - сказала Кристина.
      - Покровитель у вас гораздо более сильный, чем Сонели и я, - продолжала фея. - Мне не хватает власти, чтобы защищать людей, особенно в полнолуние, и сегодня нам помогли воистину загадочные сверхмощные силы.
      - Кто же это? - в один голос просили Скальдин и Кристина, и тут же улыбнулись друг другу и этому совпадению интереса.
      - Кто? - переспросила задумчиво фея. - Может, сама Судьба?... Мы узнаем это, когда придет время.
      Она шагнула в зеркало, не попрощавшись. За окнами луна медленно таяла, тучи разбегались, и небо стало светлеть. Итан и фея исчезли, зеркало перестало что-либо отражать.
      Скальдин подошел к Кристине. Во время боя маленькие монстры искромсали на лоскутья всю его рубашку и он только сейчас это заметил. Ему бы следовало из скромности накинуть что-нибудь на себя, но он стоял, не двигаясь, и молчал, глядя на Кристину. В своем теле он ощущал огонь, которого прежде никогда не было. По взмаху волшебной палочки избалованное сидячей работой тело отточилось в драках и стало похоже на тело греческого атлета. Чувство новой силы и молодой энергии закипало в груди.
      Кристина осторожно коснулась пальчиком глубокой кровоточащей царапины на мускулистом плече.
      - Больно? - сочувствующе спросила она. Скальдин молчал. Тогда она приподнялась на цыпочки и поцеловала царапину.
      Окна тихо затворились, темные шторы сами собой сомкнулись и преградили путь небесному свету снаружи.
      - Почти утро, - шепотом сказала Кристина.
      - Действительно, - ответил так же шепотом Скальдин. Они опять замолчали, борясь с новыми, или давно забытыми ощущениями.
      Кристина неловким движением откинула за спину распущенные волосы и повернулась к двери. Скальдин вдруг схватил её за руку.
      - Не уходи, - сказал он. - Останься.
      Кристина тотчас обернулась и счастливо прошептала:
      - Конечно. До рассвета. Я останусь...
      
      * * *
      
      ...На следующий день Скальдин и Кристина покинули зачарованный дом.
      Хозяйка вышла проводить их. Теперь её волосы, уложенные в замысловатую прическу, были темно-зеленого цвета, но это обстоятельство людей не удивило. Их не удивило бы даже, если бы они увидели рыбий хвост, торчащий из-под подола платья. Русалка стояла на пороге, пока пара укладывала вещи в машину, а потом долго махала им вслед.
      Согреваемые солнцем, они отправились в путь. Едва машина тронулась с места, сверху раздалось хлопанье крыльев, и черная тень заслонила свет. Кристина подняла голову и засмеялась: Золотой дракон, радостно улыбаясь острозубой пастью, летел над ними и держал в каждой лапе по огромному букету белой сирени и усердно тряс ими, осыпая уезжающих пахучими цветами... Топот множества крохотных ножек заглушил рокот двигателя машины и вдоль дороги выстроилась целая армия маленьких существ - эльфов, троллей, невесомых фей, крылатых пегасов величиной с котенка... Народец из сказок криками и пением провожал Кристину и Скальдина до самой границы волшебного мира, а Дракон услужливо приподнял край очарованного мира и открыл дорогу в мир реальный. Кристина высунулась из машины и послала ему воздушный поцелуй. Опустился край занавеса и сказка осталась далеко позади...
      ...А двое в машине не говорили друг другу ничего, они не объяснялись в любви и не строили планов. Им не нужны были слова. Наверное, в душе у каждого временами загорался слабый огонек сомнения, слишком все было невероятно. Но даже если прекрасная легенда была создана всего лишь их разыгравшимся воображением, они знали, что выполнят все, что обещали.
      Не сговариваясь, они заехали в городок, где жила Кристина. Там очень быстро и без особых осложнений уладили все, что было нужно.
      Кристина попрощалась с мамой и с друзьями, никто не задал ей ни одного вопроса.
      Их ждала новая жизнь, в которой будет еще много проблем, много работы, успехов и неудач, побед и поражений, друзей и врагов. И только не будет - одиночества!
      
      
      
      
      
      
      ЧАСТЬ ВТОРАЯ
      
      ВОЗВРАЩЕНИЕ ИТАНА
      
      
      В этом городе Игорь Алексеевич был впервые. Да и вообще все, что происходило в его жизни в последний год, было впервые. Кто бы мог подумать, что серьезный автор исторических романов, всегда четко выверенных с логично выстроенным сюжетом, вдруг возьмет да напишет романтическую сказку, всего лишь навеянную старой легендой, непонятным и чудесным образом вторгшейся в его жизнь.
      Да и не только в его творчестве произошли удивительные перемены, в его жизни появилась Кристина.
      Один год, двенадцать месяцев - что это для жизни человека? А Скальдину казалось, что прошла целая вечность. Иногда он спрашивал себя, а что было с ним раньше? Когда он просыпался в одинокой постели, не чувствуя запах ее волос, не ощущая ее руки на своей груди, не вспоминая восторг мгновений минувшей ночи. Да и было ли что-то? Если и было, то это стерлось или почти стерлось из его памяти, словно кадры полузабытого фильма.
      Игорь Алексеевич Скальдин был автором сценария фильма, который снимался сейчас в Приморске. Фильм должен был стать продолжением того головокружительного успеха, который имел его последний роман.
      Строго говоря, этот роман нельзя было назвать историческим, точнее, он вообще не имел к истории, как к науке, никакого отношения. Хотя в основу была положена старая легенда, обнаруженная писателем в музее. Вот такая условная связь только и была между тем, что выходило из-под пера Скальдина раньше и тем, что он написал теперь.
      Сценариев он раньше не писал вообще, но быстро разобрался в особенностях этого вида литературной работы. Ему даже понравилось такое изложение сюжета. Он словно заново переживал удивительную историю, которую создало его воображение. Только ли воображение?
      
       Глава первая
      
      Игорь Алексеевич терпеть не мог провинциальные гостиницы, а съемки должны были проходить в окрестностях Приморска недели две. Две недели в гостинице - это было бы весьма неприятно. Но ему повезло. Над костюмами для героев фильма работал художник местного театра. Художник этот оказался очень общительным и приятным человеком. Жил он в достаточно большой квартире вдвоем с дочерью, жена его умерла несколько лет назад. Этот художник и предложил свое гостеприимство столичному гостю.
      "Ну просто царские палаты", - невольно подумалось Скальдину, когда он перешагнул порог квартиры своего нового знакомого. Высокие потолки с гипсовой лепкой, роскошные двери из полированного дерева и мозаичными квадратами. А пол - сверкающий и натертый до блеска паркет. Огромные окна, глядящие на каштановую аллею. Камин в зале и мраморные полки над ним, уставленные фарфоровыми статуэтками изящных танцовщиц и вислоухих слонов, скромные светильники и подсвечники на стенах с качающимися от неуловимого сквознячка хрустальными капельками - все это было как-то странно видеть в собственности простого художника из обычного, ничем особо не примечательного провинциального театра.
      Хозяин, водя гостя по комнатам, естественно, перехватил его изумленный и восторженный взгляд.
      - Наследство, - пояснил он. - Мои родители были учеными с мировыми именами, занимались оптикой. Я вроде как должен был пойти по их стопам, но наука для меня не стала смыслом жизни. Слава богу, они об этом не узнали.
      - Они умерли? - сочувственно спросил Игорь Алексеевич.
      - Исчезли.
      - Как это - исчезли? - не понял Скальдин.
      Хозяин квартиры задумчиво остановился возле камина и отрешенно взглянул на свое отражение в овальном зеркале, заключенном в массивную оправу из покрытого серебром резного дерева. Отражение, повторяя движение оригинала, провело ладонью по каштановой кучерявой шевелюре.
      - Если бы знать наверняка, что именно произошло, - сказал художник. - У них была своя лаборатория, какой-то сверхсекретный проект. Мне было тогда всего четырнадцать и вряд ли бы я понял, над чем они работают, даже если бы они мне рассказали... Однажды я пришел из школы, а в квартире царил полный разгром - люди в штатском перевернули тут все вверх дном. Наверное, искали бумаги или чертежи какие-нибудь. Увидали меня и тут же поспешили уйти, а один остался. Противный такой тип - глаза бегающие, маленькие, сам какой-то скользкий, голосок вкрадчивый... Он начал меня расспрашивать, выяснять, не было ли дома разговоров о проекте, о лаборатории, об исследованиях... Я сказал, что не помню, чтобы родители говорили дома о работе. Тогда он сообщил, что в лаборатории произошел несчастный случай, что-то взорвалось, и все погибли...Мои родители и шесть их лаборантов. Хоронили всех в закрытых гробах, но гробов было только шесть. Останков родителей так и не нашли. Коллеги их что-то шепотом обсуждали, будто бы они ближе всех стояли к воротам в момент взрыва, но я ничего не понял. И сейчас не понимаю. Они всю жизнь занимались разработкой оптических приборов, при чем какие-то "ворота" - не знаю... В итоге - у них даже нет могил, куда я бы мог с дочерью хотя бы приходить. Только мраморная доска и венок из стали на стене их института...
      - Странно это, - ответил Скальдин. - И вы не верите, что они погибли?
      - Первые десять лет - не верил. Затем десять лет искал доказательства их смерти. Ничего. А с годами появились заботы - жена, семья, работа, и я, можно сказать, просто смирился. Но все равно никогда не говорю - умерли. Исчезли, и весь сказ.
      - Понятно, - кивнул Скальдин.
      - Пойдемте, я покажу вам комнату, где вы будете жить.
      Скальдин скользнул взглядом по фарфоровым фигуркам на каминной полке. Скорбные лица, неуловимые слезы, горестные позы - не хозяин ли этой роскошной квартиры лепил танцовщиц?
      - Вы увлекаетесь скульптурой? - спросил Игорь Алексеевич, следуя за художником по коридору.
      - Когда-то увлекался. Но это не мое, душа не лежит. Вас заинтересовал фарфор? Моя дочь грезит о славе модельера, много разъезжает по миру, и всегда привозит одно и то же - грустных танцовщиц. Может часами сидеть и просто смотреть на них. Говорит, в застывших статуях чувствуется дыхание вечности.
      Он нажал на бронзовую ручку и распахнул дверь в четвертую, дальнюю комнату.
      Скальдин застыл на пороге в полнейшем изумлении...
      Куклы, - от малышей-голышей до больших, в человеческий рост, - в фантастических нарядах, картонные манекены, завернутые в шелка различных расцветок, торсы из папье-маше, лысые головы без лиц в широкополых шляпах, вешалки, загруженные одеждой, - и помимо всего этого - чертежная доска с незаконченным эскизом. А вокруг - на широкой кровати, на столе, на узком диванчике у стены, на трюмо, на кожаном кресле и в кресле качалке - стопки бумаг с набросками, пробами сочетания красок, эскизами, выкройками, планами. И при этом никакого беспорядка, аккуратность везде, словно все здесь готово для полноценной работы и творчества. На стенах в рамках и без - опять же модели и эскизы. И зеркало.
      Скальдин перешагнул через порог. С недавних пор, по вполне понятным причинам, зеркала стали для него особым знаком, своего рода указателем судьбы. Кроме того, все то, что пережили они с Кристиной за прошедшие шесть месяцев, тоже было всегда тесно связано с зеркалами. Скальдин успел прочитать превеликое множество различной литературы - и научной, и совершенно бестолковой, которая так или иначе повествовала о зеркале. Начальные основы магии, изученные им для защиты себя и Кристины, также требовали зеркала. Правда, это были особого рода магия и особого рода зеркала, которые тщательно очищались и подготавливались долгими обрядами, молитвами и заклинаниями. Здесь же висевшее на стене зеркало само по себе словно бы источало невероятную энергию... Массивное, весом, видимо, килограммов в тридцать, пару сантиметров толщиной, по краю украшенное тончайшей резьбой - искусными копиями летящих журавлей и бамбуковых связок, это зеркало как будто бы покосилось на вошедшего Скальдина. Странно было видеть здесь, среди тонкого изящества модельных нарядов и мебели, подобный древний экспонат. А то, что зеркало очень древнее, Игорь Алексеевич ни секунды не сомневался. К тому же, он видел похожие узоры из журавлей и бамбука на старинных японских зеркалах.
      Он осторожно, будто боясь вспугнуть кого-то, подошел и кончиками пальцев коснулся края зеркала.
      - Потрясающая вещь, правда? - усмехнулся художник.
      - Откуда оно у вас? Из Японии?
      - Нет, я привезла его из Китая, - произнес звонкий молодой голос, и Скальдин стремительно обернулся. Рядом с гостеприимным хозяином стояла молодая девушка, улыбчивая и удивительно обаятельная. Светлые волосы, пышные, как встреввоженные ветром облака, легко щекотали нежную бронзово-загорелую шейку. На смуглых щеках неяркий румянец - свидетельство здоровья и молодой энергии, а светло-серые глаза были полны нежной мягкости и манили той самой тайной, которая так легко сжигает мужские сердца.
      - Здравствуйте, я Ангелина, - сказала она, протягивая руку. - Я читала ваши книги. Считайте меня своей преданной фанаткой.
      - Весьма польщен... - неожиданно смутился Скальдин.
      - Вас заинтересовало зеркало? - спросила она. - Действительно, оно уникально. Я привезла его из Китая года три назад.
      - Чувствуется рука древнего мастера.
      - Ему более тысячи лет. Наверняка вам любопытно, как такая вещь могла попасть в частные руки? Это долгая история, но не слишком интересная. Есть одна китайская семья, которая из поколения в поколение передает тайны зеркального искусства и только этим и зарабатывает на жизнь. Я случайно познакомилась со стариком - старейшиной семьи. Узнав, что меня интересует культура Китая, он многое рассказывал мне, а на прощанье, как знак особого почтения, подарил это зеркало. Он сказал, что это семейная реликвия и, что передав её мне, он меняет ход истории и включает меня в судьбу планеты.
      - Вы ему настолько понравились?
      - Китайцы - удивительный народ. Иногда они совершают странные поступки и говорят странные слова.
      - И вам позволили вывести из страны такую ценность?
      - О, это было настолько трудно, что мне даже страшно вспоминать таможенные досмотры, - с улыбкой замахала головой Ангелина. - Но теперь оно здесь и оно приносит мне удачу... Хотите увидеть немного волшебства?
      Скальдин кивнул, и Ангелина чуть отстранила его легким нетерпеливым прикосновением. Взявшись рукой за зеркало, она слегка сдвинула его в сторону, и солнечный луч, проникавший с улицы в комнату и уютно устроившийся на теплой стене, пробежался по отражающей поверхности. Огромный солнечный зайчик заплясал в комнате, замер на минуту в затененном уголке, и Скальдин невольно охнул: в желтом круге отблеска ясно выделялись силуэты сказочных драконов - раскрытые пасти, мохнатые гривы, причудливые спирали длинных хвостов...
      - Ох! - Скальдин вперил взгляд в яркое пятно. - Невероятно!
      Ангелина коротко рассмеялась и вернула зеркало на прежнее место.
      - Магия? - прошептал Игорь Алексеевич.
      - Несомненно, - радостно ответила Ангелина. - Это ведь магическое зеркало. Над ним работали два мастера - китаец и японец. Журавли и бамбук - символ богатства и долгой жизни в японской культуре, а драконы - вклад мастера Китая. Наверняка, история зеркала увлекательна, но узнать её нам не суждено.
      - Магическое зеркало? Я читал о подобном. Признаться, мне даже страшно заглядывать в него. Вдруг оно разглядит во мне самые плохие мои стороны.
      - Напрасно боитесь. Зеркало - надежный защитник против зла. Когда зло смотрит в зеркало и видит свое уродство, оно пугается и убегает. Так говорят китайцы.
      - В зеркалах тоже есть "дыхание вечности"? - улыбнулся Скальдин, вспомнив статуэтки.
      - Папа! - нахмурилась Ангелина. - Ты выдаешь все мои секреты!
      Он с деланным испугом замахал руками и ушел.
      - Вечность - это тонкая вибрирующая паутина. Она расстилается сквозь время и пространство, сквозь планеты и звезды... Её слишком легко порвать...
      - Правда? - усомнился Скальдин. - Почему-то мне вечность всегда представлялась чем-то громоздким и тяжелым, как гранит, как могильный камень.
      - И сейчас? - она слегка прищурилась, заглядывая ему в глаза. Он тотчас же смутился и пробормотал:
      - Нет, с некоторых пор мне все кажется легким и невесомым.
      - Понимаю. Появилось что-то или кто-то, перевернувшее весь ваш привычный мир?
      - Вы - ясновидящая?
      - Нет, - опять засмеялась она. - Просто я очень много работаю с людьми и научилась угадывать прошлое.
      - А будущее? - сразу же спросил он.
      - Будущее спрятано в паутине. Мы никогда не знаем, за какую паутинку тянуть, а потому от нашего выбора зависит, что случится дальше.
      Скальдин снова подошел вплотную к зеркалу и заглянул в него. Никаких следов драконов и прочих узоров, возникших в круге отраженного солнца.
      - Значит, вы модельер? - спросил он.
      - Я мечтаю создавать что-то особенное, совершенно непохожее на то, что уже было придумано людьми... А что, папа будет работать над фильмом вместе с вами?
      - Очень на это надеюсь. Он - талантливый человек, я это чувствую.
      - Это действительно так. Но при всей своей гениальности он чертовски наивен. Он верит во все, что принадлежит к разряду сказок... Кстати, о чем же ваш фильм?
      - Это не мой фильм, я всего лишь пишу сценарий... А картина - это история о заколдованном городе, о силе любви, о том, как велико стремление людей жертвовать собой во имя счастья и свободы близкого человека...
      - Я думаю, это будет прекрасно, - сказала Ангелина.
      Скальдин кивнул и вдруг спохватился:
      - Вам, наверное, нужно работать? Я мешаю вам?
      - О, нет! - почему-то испугалась Ангелина. - Нет, конечно - нет! Я сейчас в творческом поиске. Вы нисколько мне помешаете. Когда я узнала, что в нашем городе некоторое время погостит мой кумир, я тотчас же стала уговаривать отца приютить вас у себя и именно в моей комнате. Это самая тихая комната. Окна выходят на каштановый парк, там никогда не бывает шума и суеты. Работается здесь легко и просто, вдохновением дышит каждый сантиметр... Раньше это был кабинет моей матери.
      - Я знаю, она умерла. Мои соболезнования, - сочувствующе сказал Скальдин.
      - Да, мне её не хватает, - грустно ответила Ангелина. - Но когда я начинаю творить здесь, в этой комнате, мне кажется, мама встает у меня за спиной и водит моей рукой по бумаге. Она тоже была талантливым художником.
      Они постояли молча, разглядывая комнату. Погрустневшая Ангелина провела ладонью по шелковым обоям, а Скальдин по-новому взглянул на этот кабинет, заставленный куклами. Мастерская художника. Такого ему видеть пока что не приходилось.
      - Да что я стою? - спохватилась хозяйка. - Вы же голодны, правда? Располагайтесь пока, а я быстренько накрою стол. Чувствуйте себя, как дома, Игорь Алексеевич.
      - Просто - Игорь, - сказал Скальдин, улыбнувшись.
      Она радостно кивнула и упорхнула прочь.
      Скальдин подошел к окну. Каштановый парк, действительно, был тих и задумчив. Толстые ветки устало склонялись над тротуарными плитками и печально смотрели в неподвижную гладь крохотного круглого озерка с мраморной скульптурой посередине. Как Игорь Алексеевич не напрягал зрение, разглядеть статую ему не удалось - слишком мешали ветки. Кажется, это была девушка, склонившая голову над водой. Русалка, тоскующая по своему принцу?
      И все-таки - здесь есть зеркало. Это славно. Ведь скоро полнолуние.
      Полнолуние...
      В одну секунду он мысленно перенесся на год назад, в ту ночь, когда луна впервые, после отъезда из зачарованного дома, округлила свой глаз.
      Кристина сладко посапывала рядом, обняв любимого тонкой рукой, а он не мог уснуть. В раскрытое окно спальни поначалу смотрели только звезды, а потом, медленно и величаво, на небо взошла луна.
      Он смотрел на луну, а она - на него, пристально, изучающе. Его сердце тревожно билось в ожидании того самого знака, который ознаменует начало длинной ночи. Стояла полнейшая тишина - замолчали даже пронзительно верещавшие цикады в высокой траве сада. Неподвижный воздух заполнял комнату, влажная жара дня сменилась влажной духотой ночи, кудрявые букеты белой и фиолетовой сирени источали невероятно тяжелый аромат. Мир замер в предчувствии событий.
      Скальдин ждал, сдерживая учащенное дыхание, и вот далеко-далеко вскрикнула неведомая птица. Вскрикнула протяжно, как отзвук тревожной сирены.
      - Милая, - осторожно позвал он. - Проснись, пожалуйста...
      - Что случилось? - сонно пробормотала она, пытаясь спрятать голову под подушку.
      - Милая, сегодня полнолуние.
      Сон тотчас пропал. Кристина рывком села в постели и посмотрела за окно, потом на часы. Без пяти минут полночь.
      Немного испуганно она перевела взор на Скальдина, потом быстро протянула руку и взяла деревянную шкатулку с прикроватного столика. Подрагивающими пальцами она осторожно извлекла маленькое овальное зеркало и заглянула в него.
      - Все верно, - сказала она и сглотнула. - Отражения нет. Скоро начнется.
      - Одевайся, - отрывисто бросил он и они одновременно соскочили с постели. Кристина, путаясь в рукавах и пуговицах, надела шелковый легкий костюм, невесомый и приятно холодивший разгоряченную ночной жарой кожу.
      Скальдин сжал кулак, посмотрел на него, но ничего не произошло.
      - Ещё нет, - сообщил он. - Подождем.
      Они присели на самый краешек кровати. Напротив них на стене висело зеркало, в полный рост человека. Отражения в нем не было - только непроглядная темнота. Они вдвоем уставились на зеркало и молчали.
      Скальдин почувствовал, как вздрагивают пальцы Кристины на его запястье.
      - Ты боишься? - шепотом спросил он, накрывая ладонью её руку.
      Она сияющими глазами успокоила его.
      - Нет, - последовал решительный ответ.
      - Так и нужно, - одобрительно проговорил Скальдин. - Бояться нам ни к чему.
      Птица закричала опять, но на этот раз ближе.
      Рваное полупрозрачное облако, ворча и вздыхая, потянулось к луне, затуманивая её блестящий лик. Тонкая кружевная рама зеркала заискрилась голубоватым электрическим светом, острые искры посыпались на ковер с характерным потрескиванием...
      Скальдин сжал кулак. Вспыхнула короткая молния и в ладони удобно устроилась рукоять алмазного меча. Ощутив холод металла, Скальдин вздохнул глубоко и спокойно - с некоторых пор оружие стало для него почти другом.
      Черноту в зеркале заволокла белая колеблющаяся дымка.
      - Пора! Я пойду первым. Не отпускай мою руку...
      Он шагнул к зеркалу. Кристина следовала за ним и он кожей чувствовал, как её страх исчезает, испаряется в пространстве, уступая место хладнокровию.
      Неуловимый рывок сквозь столетия и тысячи километров - и они вдвоем уже стоят посреди бескрайней степной равнины. Ярко сияет луна над головой, освещая измерение призрачным серебром, пахнет полынью и мокрой землей. В далеком будущем остался мир реальности, в далеком прошлом осталась вселенная... Вокруг - только равнина с островками колючего сизого ковыля, ароматной полыни и полным безветрием.
      Они встали спиной друг к другу.
      - Вот и вы! - сказал Итан, возникая из ничего прямо перед ними.
      - Итан?
      - Я бессилен в вашем мире, но здесь - мой мир, и я ещё кое на что способен. Мы будем биться плечом к плечу.
      Сгустился столбик тумана и из него навстречу шагнула Фея. Кивком головы поприветствовав всех, она сказала:
      - Мы сильны, и зло тоже сильно. Мы должны сдерживать его, ни в коем случае не позволить даже малейшей его частичке проникнуть в ваш мир. Будем сражаться бок о бок, и все силы Земли будут с нами. Бояться нельзя.
      - Мы не боимся! - звонко ответила Кристина.
      - Вы умеете ездить верхом? - спросил Итан.
      - Умеем, - тотчас сказала Кристина, а Скальдин добавил:
      - Только на драконах!
      - Ничего, у вас все получиться.
      Он щелкнул пальцами. Сверху послышался громкий топот множества копыт и все вскинули головы к небу.
      Сверкая бриллиантовой шерстью и длинными витыми рогами с вплетенными золотыми нитями, с небес спускались белоснежные единороги. Они мчались вскачь по невидимой дороге лунного света, совершили невероятный прыжок и очутились перед людьми.
      Кристина ухватилась за гриву, Скальдин поднял её и посадил на спину единорога.
      - Помни, я всегда рядом! - сказал он. - И ещё - я тебя люблю.
      - И я тебя тоже люблю! - просияла Кристина.
      Одной рукой сжимая меч, а другой крепко вцепившись в гриву сказочного животного, Скальдин вгляделся в серебряную мглу. Ему показалось какое-то движение на горизонте.
      - Явились! - громко сказал он и поднял меч...
      Громыхая крыльями и грозно рыча, из мглы появился Красный дракон. Следом за ним, в полнейшем молчании, следовала огромная армия теней - порабощенные души шли за своим господином, готовые умереть за него столько раз, сколько он потребует...
      Итан поднял своего единорога на дыбы, издал боевой клич и дал шпоры... Фея Зеркального озера возложила на голову сверкающей венец из упавших на землю звезд, расправила складки туманного одеяния и бросилась в битву...
      Позади сил добра из-под земли поднимались великаны, гоблины, тролли, ванессы верхом на крохотных пегасах, призраки святых, океанские змеи, русалки, на одну ночь возвращавшие себе способность ходить, как люди, церберы, морские кони, водяные, лесовики, эльфы с охапками световых стрел в слабых ручках....
      Армия света двинулась на армию тьмы...
      ...- Игорь! - и Скальдина насильно выхватили из мира иллюзорных воспоминаний, вернув в действительность. - Стол накрыт...
      Игорю Алексеевичу было совсем не обязательно присутствовать на съемках, но он воспользовался своим правом. Ему просто было любопытно. Это был удивительный мир, который был интересен сам по себе, да и было у него чувство, что его присутствие здесь может в какой-то момент оказаться необходимым. Фильм взялся снимать молодой режиссер, который, тем не менее, слыл уже зрелым профессионалом. За его плечами был опыт двух удачно снятых фильмов, правда, там он был в качестве помощника режиссера.
       "Легенда о зеркальном озере" - такое рабочее название получил фильм, которому суждено было стать его первой самостоятельной работой.
      Когда начались съемки фильма, Скальдину подумалось, что его присутствие здесь окажется совершенно бесполезным. Все вокруг работали, каждый знал свое дело, а он просто слонялся по съемочной площадке, точнее около нее. Но постепенно он стал вникать во все, что происходило вокруг, это было очень интересно, но совсем не так, как он себе представлял. Изредка его просили помочь, но совсем не профессионально: то что-нибудь придержать, то поднять, то принести. К нему быстро привыкли, но немногие знали, кто он и что здесь делает.
      Прошла неделя, и Игорь Алексеевич почувствовал, как ему не хватает здесь Кристины. Они ведь впервые расстались в своей недолгой семейной жизни. Но взять с собой на съемки жену он постеснялся, да и она даже не предложила.
      С художником и его дочерью, он встречался только за ужином, но старался их не беспокоить. Вечерняя встреча за столом превращалась уже в традицию. Они обменивались новостями и делились мнениями, но, как казалось Скальдину, по-настоящему дружеского общения не получалось. Несмотря на родство душ и общность интересов, какой-то искорки все не хватало для того, чтобы вспыхнул костер истинной дружбы.
      ...Этим вечером Скальдину было особенно одиноко, его охватила какая-то смутная тревога. Что-то должно было произойти, но что? Не зная, что делать со своим на первый взгляд беспричинным волнением, Игорь Алексеевич долго стоял у окна и смотрел на краски заката, медленно насыщавшие пейзаж за окном. Ему хотелось опять уйти в мир своих воспоминаний, но ничего не получалось. Что-то цепко держало его здесь. Подчиняясь внезапному не то, желанию, не то неизвестно кем брошенному приказу, Скальдин отвернулся от окна и подошел к зеркалу.
      "Началось!" - сразу подумал он, когда вместо его отражения за призрачной гранью появился силуэт женщины в серебристом платье. Сначала это был лишь легкий призрак, но постепенно контуры стройной гибкой фигуры наполнялись изображением вполне живой юной и прекрасной незнакомки.
      - Кто ты? - на более длинную фразу Скальдин просто не мог решиться.
      - Фея, - незнакомка засмеялась и ее серебристый, словно журчащий смех, наполнил все окружающее пространство удивительной гармонией и покоем.- Пришло время действия, но здесь не хватает Кристины. Ты должен ее привезти как можно быстрее. В твоем распоряжении только семь дней.
      - Но как я могу? Сам навязался людям, да еще и жену привезу?
      - Ты никак не можешь понять, что все сейчас предопределено, у тебя остался выбор только в главном, а мелочи за тебя решит судьба...
      Еще мгновение и Игорь Алексеевич уже не понимал: было ли все это, или просто пошутило его воображение.
      
       * * *
      
      Утром, разливая кофе в тонкие фарфоровые чашки, Ангелина удивила его неожиданной репликой:
      - А почему бы вам, Игорь, не привезти сюда свою жену? Город у нас курортный, погода в этом году просто балует, неужели она так занята, что не может вырваться хоть на несколько дней?
      - Ну, как-то неудобно...
      - Да, что неудобного? - В голосе и взгляде девушки вспыхнуло искреннее удивление. - Разве вам не хватает места?
      - Да не обо мне речь, но... - и тут он почувствовал, что ему просто нечего возразить.
      
       * * *
      
      На съемочной площадке к нему подошел помощник режиссера и неожиданно попросил:
      - Игорь Алексеевич, не могли бы вы съездить в Москву? Нужно отвезти отснятый материал на студию, а попросить больше некого. Заодно и жену бы сюда привезли, какая погода нынче, неужели она не выкроит время?
      На этот раз Скальдин не стал возражать, он вспомнил, что сказала ему фея по поводу судьбы, его сомнения превратились в странные предчувствия и предвкушения.
      
       * * *
      
      Кристина ни о чем не стала расспрашивать. Ее скромный багаж был собран. Уже через два дня они были в Приморске вдвоем.
      
      Глава вторая
      
      Кристина внимательно разглядывала каждый предмет в этой необычной комнате. Это была и спальня и мастерская одновременно. Здесь витал дух театра. Она никогда не бывала за кулисами, но ей казалось сейчас, что именно там царит такая атмосфера.
      Неожиданно и совершенно бесшумно открылась дверь, и в комнату вошла необычайно симпатичная девушка с добрыми, глазами, наполненными таинственным сиянием.
      - Меня зовут Ангелина. А вас - Кристина, это я уже знаю, - сказала она с простодушной улыбкой, чем сразу же расположила к себе гостью.
      - А вы, видимо, и есть хозяйка этой удивительной комнаты? - произнесла Кристина.
      - Она кажется вам удивительной?
      - Ну это невозможно не заметить, - Кристина оглянулась и развела руками. - Таинственный мир, где начинается новая история.
      - Что вы! Это просто мастерская волшебницы! - Ангелина рассмеялась, прижимая ладошку к губам. - Извините, я чертовски скромна, как обычно... Всякое бывает, но надеюсь, вам будет здесь уютно.
      - Даже не сомневаюсь.
      - Хотите чаю? Вы ведь с дороги...
      - Может, чуть позднее, когда придет Игорь.
      - А я думала он до вечера будет на съемках.
      - Нет, сегодня он обещал скоро вернуться.
      - Что ж тогда я не буду вам мешать обживаться, встретимся позднее, - Ангелина улыбнулась опять, и в этот момент ее лицо показалось Кристине настолько удивительно знакомым, что холодок пробежал по её спине и послышался знакомый напев звенящего водопада. С трудом спохватившись, Кристина просто кивнула в ответ и промолчала...
      Скальдину казалось, что этот длинный день никогда не кончится. Вернее, время едва-едва подошло к обеду, а он уже рвался домой. Без сожаления оставив павильоны, он словно на крыльях примчался на квартиру художника, где наконец-то смог заключить в свои объятья драгоценную жену. Ангелина над чем-то колдовала на кухне - громко стучала посудой и определенно готовила к ужину что-то чересчур особенное, соответственно обстановке.
      - Хочешь пока прогуляться? - спросил Скальдин.
      - Пойдем на море, - предложила Кристина и они вдвоем, как два заговорщика, тайком выскользнули из квартиры, как будто им кто-то мог помешать быть вместе.
      Чуть слышно хлопнула дверь, но Ангелина, громко распевая песню на кухне, ничего не услышала.
      Через час загадочная запеканка удобно устроилась на противне и отправилась румяниться в духовку. Ангелина удовлетворенно сняла обсыпанный мукой передник и вдруг вспомнила о своих гостях.
      Скромно стукнув несколько раз в дверь, она помедлила, ожидая ответа, и, не дождавшись тихонько нажала на ручку. Резкий порыв ветра дернул дверь, пролетел по всем комнатам и Ангелина бросилась закрывать распахнутое настежь окно мастерской. Сильный сквозняк трепал шторы и смел на пол стопки бумаги с набросками. Недовольно бормоча, Ангелина принялась собирать их и наводить порядок. Всего на мгновение повернулась лицом к зеркалу и этого было достаточно: испустив громкое восклицание, она выронила собранные листы и, подскользнувшись, упала.
      - О, пожалуйста, аккуратнее! - раздался голос из зеркала. Ангелина была готова закричать опять, но тот же голос сказал ей: - Прошу вас, не пугайтесь! Я не сделаю вам ничего плохого!
      - Я не верю в приведений! - пролепетала Ангелина, округленными глазами уставившись на молодого человека, стоящего в зеркале. В его облике и в самом деле не было ничего пугающего, но одно его присутствие там, где присутствовать невозможно, ввергло Ангелину в шок.
      - Вы знаете, я тоже, - серьезно кивнул человек в зеркале. - Но порой они бывают так надоедливы и несносны, что приходится признавать их существование.
      - Боже мой, я сейчас сойду с ума! - прошептала девушка.
      - Не надо! Столь печальная участь не для вас.
      - Кто вы такой и что делаете в моем зеркале?
      - Отличный вопрос, ответить на который в двух словах невозможно.
      Ангелина немного оправилась от испуга, поднялась, отряхнула складки сарафана и вопросительно подняла брови.
      - Меня зовут Итан, - представился незнакомец.
      - Итан?... Подождите... Вы настоящий Итан? Тот самый, про которого Игорь написал сценарий? Этого не может быть! Вы - сказка.
      - Спасибо, что напомнили, - немного обиженно ответил человек в зеркале. - Лично я сам этого не признаю.
      Ангелина настороженно приблизилась к зеркалу. За спиной Итана она увидела горные хребты, ледяные пики, сверкающие, как бриллианты, голубоватые облака и бесконечное бирюзовое небо. Все ещё не веря в то, что она не спит, Ангелина протянула руку к зеркалу и кончиками пальцев коснулась его. Прочное на вид стекло дрогнуло и пальцы прошли насквозь, словно опустились в холодную воду.
      - Невероятно! - прошептала она.
      - Вы ведь помогаете Игорю, верно? - спросил Итан, внимательно приглядываясь к выражению её лица.
      - Да-да, - отрешенно ответила она, водя пальцами по глади зеркала.
      - Я хочу кое-что рассказать вам. И показать.
      Она непонимающе наклонила голову к плечу.
      - Но если вы боитесь...- начал Итан.
      - Вздор! Ещё чего! - воинственно заявила Ангелина, стараясь заставить свое сердце стучать тише и не так быстро.
      Итан усмехнулся и протянул ей свою руку из зеркала. Заворожено глядя на его ладонь, она несмело дотронулась до неё. Ладонь была теплой и вполне живой.
      - Смелей! - подбодрил её Итан.
      Она зажмурила глаза и храбро шагнула за зеркальную завесу неведомого...
      - Чтобы вы полностью представляли то, над чем работаете, я покажу вам свой мир! - сказал ей Итан, наклоняясь к самому её уху. Ангелина, шагнув за грань волшебного стекла, зажмурилась и никак не могла заставить себя открыть глаза. Ей почему-то казалось, что под ногами у неё пустота, и что она вот-вот сейчас начнет бесконечное падение в пропасть.
      - Откройте же глаза! - шепнул Итан. - Я держу вас за руку. Ничего не бойтесь.
      Длинные ресницы Ангелины затрепетали. Взглянув вниз, под ноги, она вся задрожала. Но Итан покрепче сжал её пальцы и она немного успокоилась.
      - О, небо! - только и сумела она сказать, окинув взором расстилавшуюся вокруг картину...
      Она стояла на тонком, как шелковый платок, облаке, а далеко внизу раскинулись необъятные просторы Зазеркалья. Зеленые долины, пышущие зноем и влагой незаметных в густой траве ручьев, коричневые голые скалы, грани которых сверкали под лучами солнца, подобно металлу, круглое синее озеро, отражающее невесомые облака, горные хребты и золотую монету полуденного солнца. Озеро было совершенно прозрачным и даже с такой высоты Ангелина могла разглядеть серебряные спины больших рыб, резвящихся в теплой воде, островки зарослей изумрудных водорослей, качающихся в такт тихим волнам, и пятна омутов, скрывающих в себе таинственный мир безвременья.
      Итан чуть шевельнул рукой и облако сорвалось с места, оседлало беспокойный ветер и верхом на нем понеслось над землей, обгоняя стремительных ласточек и величавых орлов, высматривающих свою добычу. Ветер пах мятой и полынью. Он пах полной свободой, независимостью и надеждой. Ангелина жмурила глаза и с улыбкой разглядывала незнакомые ландшафты и красоты дикого мира.
      Облако пролетело над озером, сделало над ним круг и опустило людей прямо на скалистый берег. Ангелина подбежала к воде, зачерпнула ладошками жидкое зеркало и попробовала на вкус. Обжигающе холодная вода смочила сухое от волнения горло.
      Где-то позади раздался звонкий смех и Ангелина обернулась. По направлению к ней легко бежала молоденькая девушка в тонком желтом сарафане. Длинный подол развевался на бегу и переливался всеми оттенками солнца. Ангелина поспешила сделать шаг в сторону, чтобы пропустить девушку, но Итан остановил её движением руки:
      - Она не видит нас. Мы - вне времени.
      - Постой! - крикнул юношеский голос. Девушка, не сбросив сарафана, забежала в воду, нырнула и поплыла прочь от берега. На берег выбежал молодой человек.
      - Догоняй! - задорно закричала ему пловчиха. Помедлив всего секунду, он тоже вошел в озеро, и в несколько сильных гребков догнал девушку. Хохоча, они принялись брызгаться и резвиться, как дети.
      - Кто они? - шепотом спросила Ангелина.
      - Это мои друзья, мои земляки, - ответил Итан, с тоской глядя на купающуюся пару. - Они жили недалеко от меня, здесь, на берегу Зеркального Озера. Мы все жили здесь, пока не пришло "Не-имеющее-имени". И все исчезло.
      В следующую секунду яркое солнце спряталось за тяжелыми черными тучами. Озеро заволновалось, волны стали яростнее и громче. Холодный порыв ветра стер, как изображение с песка, юношу и девушку. Ангелина успела только увидеть их изумленные и испуганные глаза, и вот в воде уже никого не было. Коричневые скалы помрачнели и нахмурились. От них веяло ледяным коварством, и они уже не сверкали, как прежде, а ненавидящим взором уставились на Итана и Ангелину, стоящих у воды.
      - Так выглядит теперь мой мир, - произнес Итан. - Так он стал выглядеть в тот момент, когда Сонели отдала свою жизнь ради меня.
      И перед глазами Ангелины стали проноситься живые картины прошлого: Сонели и Итан, цветок вечной молодости, идущие на верную смерть юноши, гонимые злом в оковы вечных мучений, тот самый замок, в который "Не-имеющее-имени" заманивало свои несчастные жертвы, и подвал, где горел вечным красным цветом огненный цветок, поглотивший душу Сонели... Жаром дышал в лицо Ангелины цветок, а языки яростного пламени были готовы вот-вот сожрать новую жертву. Но образ плачущей в огне девушки, храброй Сонели, сдерживал бушующее пламя, а хрустальные слезы бесконечной любви гасили невыносимый жар и позволяли смотреть на сердце зла без страха.
      И что-то было не так. Ангелина смотрела в огонь и там, в раскаленной середине его видела бьющийся пульс своей жизни, словно и её душа когда-то стала частью цветка. Он притягивал к себе, тянул горячие пальцы к её лицу и она стала пятиться назад, чувствуя, что ещё несколько мгновений - и сопротивляться ему она не сможет, шагнет против своей воли в пламя, как когда-то Сонели... На секунду Ангелина встала на место Сонели и сквозь жар увидела её глазами Итана и себя саму, застывшую у входа в подземелье...
      Ангелина вскрикнула и закрыла лицо руками. Тут же исчез жар и страх, и она снова оказалась на берегу озера, под теплыми лучами солнца.
      - Прости, прости меня! - виновато сказал Итан. - Я не мог представить, что так близко примешь это к сердцу.
      Ангелина даже не заметила, что тоже называет своего провожатого на "ты":
      - Мне показалось, что это я сама сгораю в огне, жертвуя собой ради тебя и остальных людей... Итан, почему все так страшно? Как ты и Сонели выдержали это?
      - Мы проиграли злу, - ответил Итан. - Первый бой проиграли. И первые сто лет в зеркале я только и мог, что вспоминать произошедшее и содрогаться от ужаса. Но потом спасительная мысль вернула меня к жизни, если можно назвать жизнью мое существование в плену отражений. Я подумал - Сонели ведь где-то ждет меня, зовет. Я должен найти её... И только после этого душа моя стала учиться сопротивляться злу... "Не-имеющее-имени" сильно, но я верю, что смогу быть сильнее его. Ведь теперь мне помогают люди.
      Ангелина села на горячий камень у воды и горестно подперла ладонью щеку.
      - Я думала, что все это всего лишь красивая сказка, - проговорила она. - Когда я была маленькой, папа часто рассказывал мне волшебные истории. Я любила их слушать, но никогда до конца не верила, что такое могло быть на свете. Я думала, что наш мир - за пределами чудес и сказки.
      - Сказки? - переспросил Итан. - Грустная сказка. И это для людей сказка, а для меня, Сонели и остальных - печальная реальность.
      Ангелина посмотрела на него. Ей жутко хотелось расплакаться, но сдержала слезы и лишь тяжело вздохнула. Итан положил свою руку ей на плечо.
      - Мне нужно найти Сонели и разбудить её душу, - сказал он. - Только тогда все беды закончатся. Ты поможешь мне?
      Ангелина провела ладонью по его волосам, лбу, щекам...
      - Я сделаю все, что в моих силах, и даже больше, чтобы помочь тебе, - ответила она искренне. - Я обещаю...
      Он благодарно улыбнулся в ответ. Она смотрела на его печальную улыбку, на пушистые ресницы, на темный завиток волос, упавший на лоб, и, подчиняясь внезапному порыву чувств, сказала немного хрипло:
      - Итан...
      - Что? - откликнулся он.
      - Итан, я ... Я... - не в состоянии найти слова, она вдруг резко встала. Он поднялся тоже. В его глазах мелькнуло удивление. - Я...
      - Что? - напряженно спросил он. - Что?
      Она пыталась понять, что именно хотела сказать, но ничего не получалось. В тщетной попытке продолжить свою мысль она повернулась к озеру.
      Вода в самой середине озера вздыбилась стеклянным столбом. Ангелина сразу же забыла о сомнении, закравшемся в её душу, и сделала шаг назад.
      - Боже мой, это что? - вымолвила она.
      - Не может быть! - прошептал Итан и, схватив Ангелину за плечи, повернул её к себе. - Сегодня полнолуние?
      - Не знаю... Кажется... - пролепетала она.
      Итан тревожно взглянул на небо. Солнце стремительно скатывалось к горизонту, прячась за коричневыми утесами. Стеклянный столб замер, покачался на месте и с диким грохотом обрушился вниз, подняв бесчисленное количество брызг. На его месте осталось темное бесформенное пятно, и пятно, сверкнув красными горящими глазами, двинулось по направлению к людям.
      Зашумел ветер.
      - Что это? - снова спросила Ангелина, почти крича, чтобы перекрыть нарастающий вой неба.
      - "Не-имеющее-имени"! - прогрохотали скалы.
      - Игорь! Кристина! - закричал Итан, сбрасывая с плеч плащ и поднимая над головой невесть откуда взявшийся меч. - Скорее!...
      Заслонив собой изумленную Ангелину, он помог ей забраться на дрожащее облако, и сказал прерывисто:
      - Возвращайся! Здесь опасно для тебя!
      - Я хочу помочь тебе! - крикнула она.
      - Ты сможешь помочь мне там, в своем мире! А здесь - моя война!
      Он подтолкнул облако и оно взмыло вверх. Ландшафты стали меняться. Озеро обмелело и испарилось, горы задрожали и осыпались горами желтого горячего песка, подняв тучи удушливой пыли. Прекрасная земля превращалась в безжизненную ночную пустыню, и на черном небе беспокойно горели глаза великих звезд...
      
       Глава третья
      
      ... Скальдин и Кристина сидели на берегу задумчивого моря. Оранжевые облака медленно плыли над водой у самого горизонта, а красные лучи заходящего солнца окрашивали все вокруг в таинственные огненные цвета тепла. Пустынный пляж дремал, ворчливые чайки успокоились и прекратили носиться над волнами, визгливо переругиваясь из-за добычи, а влюбленные, прижавшись друг к другу, грелись у костра своей любви.
      - Как хорошо, - вздохнула Кристина. - Тихо, спокойно, красиво. Словно мы в другом мире.
      Скальдин не ответил. В молчанье моря слышалась ему угроза. В темнеющем небе нехотя зажигались звездочки, но они выглядели не так, как обычно. Они сигналили Скальдину о начале событий, а он старался отогнать от себя мысль о том, что сбился с лунного календаря и не знает, полнолуние сегодня или ещё нет. Кристина сама дала ему ответ:
      - Жаль, что сегодня полнолуние. Мне бы хотелось до утра вот так сидеть на пустом пляже рядом с тобой, ни о чем не думая, ни о чем не беспокоясь...
      - Полнолуние, - повторил Скальдин. Значит, предчувствие его опять не обмануло. Лунный календарь успел стать его собственным календарем земной жизни, и он подчинялся его течению, зная, что этим он оберегает свой мир от зла.
      Кристина заворочалась.
      - Нам пора, - сказала она. - Итан уже ждет нас.
      Они покинули пляж. Малолитражка Скальдина одиноко белела на автомобильной стоянке. Надо было возвращаться домой пораньше, а они потеряли счет времени и припозднились. Ничего, подумал Скальдин, успеем к началу.
      Он повернул ключ в замке зажигания. Потом ещё раз.
      - В чем дело? - спросила Кристина.
      - Не знаю, - удивленно ответил Скальдин. Машина была новая, проблем не доставляла. Что же случилось?
      Он вышел из машины и открыл капот. Кристина поежилась на сиденье и достала из кармана зеркало. В нем она не увидела своего отражения
      - Милый, - тревожно произнесла Кристина, глядя в зеркало. - Нам лучше бы поторопиться. Луна взошла.
      - Ничего не понимаю, - последовал ответ. Кристина выскочила из машины. Скальдин стоял перед распахнутым капотом, и там, где должен был находиться двигатель, Кристина увидела оплавленные бесформенные части его, совершенно теперь испорченные.
      - "Не-имеющее-имени" и сюда протянуло свои щупальца, - прорычал Скальдин, сжимая кулак. Сверкнув, тотчас же появился меч.
      - До полуночи ещё далеко, - Кристина взглянула на часы. - Или мои часы стоят?
      - Оно пытается уйти от честной битвы. И появилось раньше.
      - Мы не успеем, - сказала Кристина, сглотнув твердый комок в горле.
      Скальдин оглянулся по сторонам. Вокруг не было ни души, город и побережье будто вымерли в эту ночь.
      Метрах в двадцати в стороне Скальдин разглядел нечто под зеленым бесформенным чехлом. Он решительно направился к нему, сорвал зеленую материю и удовлетворенно сказал:
      - Вот нам и средство передвижения.
      - Это чужой мотоцикл, Игорь...
      - А мы его вернем, - уверенно сказал он. - Ещё до рассвета...
      Взревел мощный двигатель. Машина рванула с места, оставив на асфальте черный след от новеньких шин. Кристина вцепилась в Скальдина и прижалась к нему лицом. Мимо проскочили желтые фонари, каменный мост с чугунными перилами, череда домов, горящих огнем неоновой рекламы, узкий темный переулок и вот - широкая арка, увитая зеленым полотном дикого винограда, и дверь подъезда... Кристина набрала комбинацию цифр на кодовом замке, дернула ручку. Скальдин закинул голову и посмотрел на освещенные окна квартиры художника - замысловатые тени прыгали по занавескам и раскачивали их, лампа мигала и бросала оранжево-красные блики во двор... Кристина дернула за ручку снова, опять набрала нужную комбинацию, но замок словно заклинило.
      Она в сердцах пнула железку ногой и сморщилась. Скальдин отстранил её рукой, перехватил меч поудобнее, размахнулся и со всей силы рубанул по двери. Она громко застонала, заскрипела и с грохотом свалилась с петель. Перепрыгивая через несколько ступеней, люди побежали наверх, чувствуя запах гари и понимая, что битва уже началась в зазеркальном мире.
      Они ворвались в квартиру, бросились в свою комнату и в ужасе застыли на мгновение: в огромном зеркале невозможно было ничего разглядеть из-за беснующейся песчаной бури, заслонившей собой и луну, и звезды и сказочную землю... Перепуганная Ангелина стояла перед зеркалом, уперевшись ладонями в стекло, и округленными глазами смотрела на бурю, поднявшую в воздух тонны песка.
      Она обернулась, когда забежали Скальдин и Кристина, но ничего не сказала, а только беспомощно показала на зеркало.
      Кристина твердо сказала:
      - Отойди. Тебе не нужно на это смотреть.
      - Он там совсем один! - прошептала Ангелина. - Он вытолкнул меня из зеркала!
      - Он не один, - сказал Скальдин, сообразив, что Итан успел познакомиться с девушкой. - Мы с ним.
      Едва он шагнул к зеркалу, как твердая поверхность его заструилась, помутнела и стала просто туманом. Скальдин исчез в зеркале, а следом за ним - Кристина.
      ... Буря приняла их в свои горячие объятья, залепила глаза и уши песком, захлестала по лицу и голым рукам ветром, закачала под ногами землю. Кристина протерла кулачком глаза и вынула из кармана зеркало. Подняв его над головой, она отвернула голову от ветра и возможно громко произнесла, кашляя от пыли и песка:
      - Уймись, ветер Зазеркалья!... Ты в моей власти!
      И тотчас из маленького зеркальца разлилось молочно-белое сияние, раздвинувшее песочные завихрения извивающимися струйками, потекло вниз и вверх, подчиняясь магии слова, и ветер стал утихать. Ещё пару минут он пытался сражаться с сиянием, но это оказалось ему не под силу и он отступил с позором, заметая свои следы. Нехотя улегся песок, образовав ребристые барханы, и ночную затихающую пустыню осветила проснувшаяся луна. Стало почти светло.
      В десятке метров от себя Скальдин увидел фею в белом плаще, державшую над головой точно такое же зеркало, как и у Кристины. Из него тоже вырывалось сияние, гаснущее по мере того, как затихала буря.
      - Я рад, что вы успели вовремя! - хрипло сказал Итан у них за спиной. - Ещё немного и нам бы пришлось туго. Сегодня все началось слишком рано.
      - Зло крепнет, - ответила Фея, приближаясь. - С каждой новой битвой оно все ближе оказывается к реальному миру и оттуда черпает все новые силы.
      - Мы выстоим, - отрезал Скальдин.
      Черная пустыня безмолвствовала, таинственно сверкая миллиардами песчинок. Позади людей материализовывались фигуры маленьких человечков, загадочных животных, жар-птиц, водяных коней и единорогов. Сверху послышался шум крыльев и с неба спустились несколько сотен ломанов - крылатых гоблинов. Они шмыгали крючковатыми носами, чесали затылки и бормотали под нос старинные заклятья, которые, как они считали, могут защитить от зла. Старший ломан - Карибэт, - на кривых ногах подковылял к людям и дребезжащим старческим голосом сообщил:
      - Ломаны готовы к бою. Сегодня с нами пришел Старец - у него большой опыт в наложении защитных чар. Он обещал помочь.
      - Очень мило с его стороны, - ответила Фея. - Нам понадобится любая помощь - даже бормотания выжившего из ума старика.
      - Не надо так, повелительница, - укоризненно проскрипел Карибэт. - Старец, конечно, сумасшедший, но очень хочет помочь нам. Одно это уже хорошо. Прежние поколения ломанов никогда бы не стали биться бок о бок с людьми.
      Затрепетали звонкие крылышки эльфов, спешащих доложить о полной боевой готовности.
      Единороги гордо вскинули белые головы, украшенные витыми рогами, и нетерпеливо забили копытами, торопя своих седоков. Но те выжидали, стоя на вершине бархана и вглядываясь в сверкающую черноту. Вскоре на горизонте появилось движение. Напрягая зрение, люди пытались угадать, что же на этот раз приготовило им "Не-имеющее-имени", в образе кого оно явится сегодня и кого приведет за собой в качестве армии.
      Первой увидела фея:
      - Идут! Скорпион!
      Спустя несколько минут и все остальные смогли увидеть армию зла. Впереди, потрясая своими размерами и устрашающим видом, двигался черный скорпион - зловещий, великий, непобедимый король пустынь, и его трепещущее жало на конце хвоста было наклонено в сторону людей. Свет луны отражался на его хитиновой броне и освещал дорогу. В жуткой тишине долетало до слуха поскрипывание длинных членистых ног и змеиное шипение. Свиту короля пустынь составляли странные существа, двигающиеся короткими перебежками, старающиеся поближе быть к песку и слиться ним. Человеческие тела их покрывала густая черная шерсть, а вместо глаз горели злобные красные дьявольские огоньки.
      - Оборотни! - опознал их Итан. - И это только первые разведчики.
      Волосатые существа неслышно бежали по песку, не нарушая ночное безмолвие, и заполнили весь горизонт до самых границ запредельного мира.
      - Сколько же их! - проговорил Скальдин. - Сейчас нам бы здорово пригодились серебряные пули и осиновые колья.
      - Серебряных пуль у нас нет, и кольев тоже. Но зато можно использовать серебряные наконечники для стрел, - сказала фея и громко приказала: - Старший гном, явись!
      - Моя повелительница! - маленький человечек появился из темноты и приклонил голову, стащив с неё зеленый колпачок.
      - Нам нужно серебро, мастер, - сказала фея.
      - Моя королева обратилась не по адресу, - последовал спокойный ответ. - Мы, гномы, добываем только самоцветы - драгоценные камни, и золото. Серебро - металл дешевый и для нас интереса не представляет.
      - Кто же владеет серебряными залежами?
      - Ни эльфы, ни ванессы не помогут тебе, моя повелительница. Нам нужно озеро серебра, а такое количество добыть под силу только одному существу.
      - Кому же?
      - Аланто, моя королева, - гном снова преклонил голову, шагнул назад и исчез в темноте.
      Фея нахмурилась и поглядела на приближающиеся полки зла. Скальдин увидел открытое сомнение и замешательство на её лице, а потому наклонился к уху Итана и спросил осторожно:
      - Кто это - Аланто?
      - Это царица теней, миражей и кошмаров, - ответила вместо Итана фея.
      - Какая связь у неё с серебром?
      - Разве ты не знаешь? - сердито зашептала Кристина. - Залежи серебра охраняют миражи. Кому, как не Аланто, лучше всего знать о них?
      - Но есть одно препятствие, - сказал Итан, однако фея уже манила к себе Карибэт. Тот торопливо подошел и вопросительно посмотрел на свою повелительницу.
      - Карибэт, нам нужна Аланто, - громко произнесла фея и по толпе ломанов пронесся тихий шепот ужаса. Они все дружно попятились, едва услышали имя жуткой богини.
      - Аланто, моя королева? - испуганно переспросил Карибэт.
      - Ты слышал, что я сказала.
      - Нет, моя королева. Ты можешь просить меня убить самого себя на твоих глазах, но не проси звать Аланто!
      - Она слышит тебя, Карибэт! Только тебя! - Фея присела и ухватила ломана за воротник курточки. Его крылья жалобно затрепетали и бессильно опустились. - Нам нужно её серебро! Позови её!
      - О, моя королева! - взмолился ломан и позади него его воины заскулили. - Мы можем придумать что-нибудь другое! Ты знаешь цену, которую Аланто требует за свои услуги!
      - И я заплачу её!
      Итан покачал головой. Фея покосилась на него и твердо повторила:
      - Зови Аланто!
      - О, моя королева, - причитал Карибэт, всхлипывая. Но, не смея ослушаться, он собрал вокруг себя своих воинов и они принялись нараспев читать заклинания, раскачиваясь и трясясь от дикого страха.
      Фея обреченно смотрела на них.
      - Аланто - могущественная богиня, - сказал Итан. - Один только её взгляд превращает любого человек в тень и в этой тени концентрируется все самое низменное, коварное, беспощадное, что только может существовать под солнцем. У неё огромная армия, но Аланто все равно - будет ли властвовать зло, или добро. Она не подчиняется ни одному началу Вселенной - она представляет иную ветвь магического мира, объяснить которую не дано никому.
      - А что же цена?
      - Сила. Магическая сила. Чтобы повелевать своей армией, Аланто всегда нужна чужая сила и она получает её в обмен на свою помощь.
      Он хотел ещё что-то рассказать, но в это время пески бархана зашевелились и растеклись ручейками воды по склонам. Из горячего плена выходила Аланто - юная прекрасная девушка, полностью обнаженная, наготу её скрывали лишь длинные густые вьющиеся волосы, опускающиеся до самой земли. Бледное лицо с вечной печатью скорби, огромные глаза прикрыты пушистыми черными ресницами, алые пухлые губы слегка приоткрыты, и во всем облике - полное смирение, покорность судьбе и одновременно пугающая уверенность в своей бесконечной власти над земной суетой... Она выходила из песка, как из воды, постепенно, медленно, никуда не спеша - ведь у неё впереди была целая вечность...
      Аланто изящно стряхнула с колен прилипшие песчинки и остановилась перед феей, не открывая глаз.
      - Ты звала меня, прекрасная королева? - певучим глубоким голосом спросила она. - Зачем понадобилась я тебе?
      - Нам нужно твое серебро, чтобы одолеть армию "Не-имеющего-имени".
      - Неужели столь сильная чародейка, как ты, не может раздобыть серебро где-то ещё? - так же певуче вопрошала Аланто.
      - За считанные минуты - не могу, - резко ответила фея.
      - Я дам тебе то, что нужно. Много серебра для твоих стрел и молний. Но ты знаешь, какова моя цена?
      - Ты получишь то, что хочешь! - твердо сказала фея. - Слово волшебницы.
      - Нет! - вскрикнула Кристина испуганно. - Если она заберет твою силу, нам одним не справиться!
      - Она права! - кивнул Итан.
      Фея повернулась к Итану и положила ему руку на плечо.
      - Если раньше речь шла только о тебе и моей сестре Сонели, то теперь под угрозой несколько миров, - терпеливо пояснила она. - Чтобы окончательно победить зло, нам нужна Сонели и ты. Если сегодня победит "Не-имеющее-имени", всем нам конец. Через несколько дней ты сможешь покинуть зеркальный плен и найти свою любовь. Вместе с ней придет спасение. Что стоит моя сила, если я не могу взмахом руки изменить все, что сейчас происходит?
      - Это слишком дорогая цена, - покачал головой Итан.
      - Это разумная цена, - ласково возразила Аланто. - Я могу начинать?
      Ломаны жались друг к другу и совершенно не походили на тех грозных гоблинов, что спустились с небес, шурша крыльями. Эльфы подобрали коротенькие плащи и обняли ванесс, успокаивая их. Фея кивнула - начинай.
      Аланто отошла на три шага от людей и села на песок. Воздев руки к небу, она быстро зашевелила губами, читая магические заговоры, и пустыня у ног её начала меняться. Желтый песок побледнел и покрылся инеем, засеребрился и засверкал. В одно неуловимое мгновение иней расплавился под лунными лучами и растекся зеркальным озерком, устремились бурными ручьями к поверхности земли все залежи серебра, подчиняясь воле богини теней и кошмаров, напитали озеро и оно превратилось в неиссякаемый источник драгоценного металла.
      Аланто молча указала на него рукой - берите. Скальдин первым обмакнул свой алмазный меч в серебро, стряхнул лишние капельки и залюбовался отражением луны на острие оружия. Итан последовал его примеру, а потом уже и остальные поспешили сделать то же самое, с опаской косясь на Аланто, не открывающей свои глаза. Наконечники стрел, пропитанные серебром, стали надежным средством против наступающих оборотней.
      Итан рывком вскочил на единорога, намотав на руку белоснежную гриву вместо поводьев, и его друзья тотчас же присоединились к нему.
      Черный скорпион остановился, помахивая ядовитым шипом. Армия оборотней припала к пескам и можно было разглядеть отточенные клыки в их оскаленных пастях. Слюна капала с них и с шипением поглощалась пустыней, горели красные глаза и все замерло в мире в ожидании первого сигнала к бою.
      Итан поглядел на луну, бросил короткий взгляд за спину, где в строгом боевом порядке выстроились части маленького народца и чародеев, поднял меч и резко опустил его...
      Битва началась. Бросились в атаку косматые оборотни, вцепились черными когтями в тела первых своих жертв, но с высот барханов взметнулись тучи стрел и вонзились в бессмертные сердца чудовищ. Они завыли, брызгая слюной, заверещали, обнажая клыкастые пасти, рванули беспощадные стрелы и упали, рассыпавшиеся в прах... На их место встали новые оборотни, скрестились мечи людей и молнии чародеев, заскрежетали короткие ножи гоблинов и взмыли в небо смертоносные дротики гномов. На безмолвную пустыню обрушился хаос звуков и поглотил вековое спокойствие, щедро орошались пески первой кровью и первым пеплом, и среди массового движения, рева войны своим спокойствием выделялась только одна Аланто, сидящая на вершине бархана. Ей было все равно, что происходит возле неё - власть богини распространялась на все миры, где только мог существовать страх, и при любом исходе битвы она оставалась хозяйкой теней и миражей. Она просто не давала серебру застыть, поддерживая его в теплом состоянии, а сама битва интереса для неё не представляла никакого.
      Ещё кое-кто наблюдал за битвой со стороны. Ангелина, приникнув лицом к зеркалу в своей комнате, стала свидетельницей чудовищной резни. Вздрагивая, она закрывала глаза всякий раз, когда Итан разрубал на части очередного оборотня, но не могла ничем помочь ему. Кроме того, со стороны ей было прекрасно видно, как быстро редеют стройные ряды маленького народца и как яростно наседают на армию света страшные полулюди-полуволки. Она видела, как доблестно сражается Скальдин, восседая на единороге, и как отбивается от воинов Кристина, сжигая их лучом света из маленького зеркала у неё в руке... Она видела, как фея Зеркального озера обрушивает на Черного скорпиона мощные камнепады, и как легко он отмахивается от них своим жалом. Яд брызгал из него фонтаном и каждый, кого касались капли, мгновенно застывал на месте в виде каменного изваяния, а потом чей-нибудь неосторожный удар разбивал изваяние и оно рассыпалось на миллионы осколков...
      Скальдин расчищал себе дорогу к скорпиону. Он видел, что яд делает с армией, а потому целью его стало уничтожить главу оборотней. Он нещадно отрубал головы волкам, новые воины с удвоенной силой бросались на него и видел он перед самыми глазами клацающие пасти...
      Оказавшись вплотную к скорпиону, он со всего маху обрушил на него свой алмазный меч, и в толстой броне появилась прореха. Но это только ухудшило положение вещей: из трещины хлынул поток злобных летучих мышей, и сразу добрый десяток их вцепился Скальдину в волосы... Вскрикнула Кристина, укушенная маленьким летающим вампиром, однако развернула луч зеркала и принялась полосовать орду мышей, сжигая их на лету.
      На помощь Скальдину спешил Итан, поднявший над головой меч...
      Ангелина в ужасе зажала себе рот, чтобы не закричать: Черный скорпион развернул жало и нацелил его на бойцов, готовясь превратить их в статуи... Случайная мысль вдруг мелькнула у Ангелины в голове: зеркало!
      Она бросилась к своей кровати и стремительно выкатила из-под неё выдвижной ящик. Лихорадочно вышвыривая из него какие-то старые вещи, лоскутки, куски картона и пыльных кукол, она подцепила из глубины овальное зеркало, величиной с большую тарелку, извлекла его на свет и быстро протерла куском материи...
      Вернувшись к зеркалу, она крикнула: пропусти, и смело шагнула за податливую занавесь безвременья. Пустыня окружила её пылью и запахом крови, но она уже бежала по сыпучему боку бархана, падала, снова поднималась и карабкалась, держа зеркало и не выпуская его из рук... Достигнув вершины, она повернула зеркало так, чтобы гладкая поверхность его была направлена на скорпиона...
      Итан боковым зрением увидел, что в его мире неожиданно появился новый герой. Отбиваясь сразу от пятерых волков и не понимая, что собирается делать девушка, он, однако, успел крикнуть Кристине:
      - Помоги Ангелине!
      Кристина не медлила. Обернувшись и разглядев тоненькую фигурку девушки, она ударила пятками в бока единорога и единым духом взлетела на бархан. Соскочив на песок, она принялась размахивать зажатым в руке зеркальцем так, что свет его обрисовал вокруг четкую границу и оборотни, натолкнувшись на неё, уже не могли причинить вреда обеим воительницам. Ангелина, закусив губы так, что они стали мертвенно бледными, подперла зеркало руками и во все горло завопила:
      - Посмотри сюда, Не-имеющее-имени!
      Черный скорпион шевельнул жалом и развернулся. Прямо в его голову ударил отраженный свет луны, ослепил, но его глаза успели-таки увидеть свое собственное отражение в зеркале... Скорпион отшатнулся, а мечи Итана и Скальдина разрубили воздух. Скорпион застонал, отступая, и фея, разгадав замысел Ангелины, щелчком пальцев увеличила зеркало до невероятных размеров, и в нем отразилась вся армия зла... Дикий визг сотряс землю и небо! Плюясь кровью, бросились оборотни врассыпную, спасаясь от своих отражений, но поздно: все они, увидевшие себя в зеркале, отступали, гонимые безумным страхом, и Черный скорпион, огрызаясь, уходил прочь чересчур торопливо, бросая на поле битвы остатки своей грозной армии.
      Вслед им радостно вопили и улюлюкали гномы и эльфы, швырявшие в спины серебряные стрелы. Армия тьмы уходила в ночь с позором. Карибэт бросил им вслед пригоршню песка и презрительно сплюнул. Скальдин вытер пот с разгоряченного лица и бросил меч. Едва тот покинул его руку, как сразу же исчез. До следующей битвы.
      Итан облегченно перевел дыхание. Фея уменьшила зеркало Ангелины до первоначальных размеров, чтобы его можно было нести без усилий, и все вместе люди поднялись на бархан.
      Ангелина сияла. Её румяные щеки и прерывистое дыхание говорили о невероятном волнении, которое она испытала во время поединка, глаза горели боевым огнем, а на губах блуждала легкая детская полуулыбка. Вцепившись в зеркало, она смотрела вслед убегающим войскам тьмы .
      - Как ты догадалась? - спросил восхищенно Итан, обнимая её.
      - Я просто вдруг вспомнила наш разговор с Игорем, - радостно ответила она, с трудом сдерживая тяжелое дыхание. - Помните, я говорила, что по восточной философии зеркало считается оберегом против зла? Зло видит свое страшное отражение, пугается и спешит уйти. Я решила испытать это на деле. И получилось!
      - Все же это было очень рискованно, девочка, - строго сказала Фея. - Ты могла пострадать.
      - Если вы все боретесь с "Не-имеющим-имени", значит и я тоже должна.
      - В этот раз сработало, - сварливо пробормотал Карибэт. - Но в следующий раз "Не-имеющее-имени" может принять такой облик, которому глаза будут не нужны.
      - Например? - сразу же спросила Кристина.
      - Например, огромный многотонный раскаленный утюг, который просто размажет всех по доске, - предложил Старец. Он во время битвы сидел возле разлившегося серебряного озера и шептал магические слова, даже не стараясь поверить в их силу. Впрочем, его никто не посмел бы осуждать или уличать в трусости - Старцу давно перевалило за десять тысяч лет, и ему прощали некоторую умственную слабость. Но после этих слов всем стало очень неуютно, и сотни глаз настороженно посмотрели в сторону исчезающих оборотней.
      - Это было бы слишком грубо, - неуверенно заявил Карибэт и передернул плечами.
      Некоторое время все молчали.
      - Битва выиграна, Фея, - сказала ласково Аланто за спиной людей. - Теперь я хочу получить свое.
      - Разумеется, - ответила Фея и шагнула к ней.
      - Я сама выберу того, кто мне нужен, - остановила её Аланто и двинулась вдоль строя.
      - Подожди, царица теней! - попыталась остановить её Фея. - Это ошибка!
      Но, прежде чем кто-нибудь успел что-либо ещё сказать или сделать, Аланто остановилась перед Ангелиной, все ещё продолжающей улыбаться по-детски наивно, коснулась её плеча белоснежной рукой и открыла глаза.
      - Нет! - вскрикнул Итан в ужасе...
      Ангелина зачарованно вгляделась в большие янтарные глаза Аланто, увидела в них свое отражение и странные переплетения загадочных теней, пульсирующие разноцветные нити миражей, охраняющих серебро глубоко в недрах мира, и кого-то ещё - невыносимо страдающего в сетях кошмарных видений. Ангелина мысленно протянула этому кому-то руку и сразу почувствовала, как её затягивает в янтарные моря загадочных измерений. Её тащило вглубь сна, но она не испугалась. Вообразив себя птицей, она легко взмыла из пропасти, пролетела над желтым морем и опустилась на берег... Тот, кому она протянула руку, стоял за её спиной - спасенный и благодарный. Ангелина счастливо рассмеялась и обернулась...
      ...Бросившись к Аланто, Итан натолкнулся на невидимую преграду, и она оттолкнула его, как упругая сетка. Опрокинувшись на спину, он едва слышно промолвил:
      - Нет! Ангелина...
      И в следующий момент Аланто отпрянула от девушки, отдернула руку и, дрожа, закуталась в роскошные длинные волосы. Глаза её закрылись, мертвенно-бледные губы что-то прошептали, и на глазах изумленных людей и маленького народца Аланто исчезла. Спустя секунду исчезло и серебряное озерцо.
      - Ангелина! - Итан порывисто схватил её за плечи. - С тобой все в порядке?
      - Конечно! - ответила она, улыбаясь. - А в чем дело?
      - Аланто впервые со дня создания мира ушла без награды, - ошеломленно сказал Карибэт. - Она отказалась от платы. Почему?
      - Что она тебе сказала, девочка? - обратилась Фея к Ангелине.
      - Я не совсем точно разобрала. Кажется - "тебе пора вернуться".
      - Что? - переспросила Кристина. - Совсем непонятно.
      Откуда-то сверху раздался гулкий бой часов. Пробило четыре раза.
      - Нам пора, - сказал Скальдин. - Все устали. Предстоит тяжелый день.
      - Надо торопиться, Игорь, - сказала Фея. - Вы должны успеть закончить фильм.
      - За несколько дней - это просто немыслимо, - покачал он головой. - Мы работаем, но все же картина - это картина.
      - Я растяну для вас время настолько, насколько нужно, - ответила Фея. - Но не до бесконечности. Итану пора покинуть зеркальный плен.
      - Мы справимся.
      - Не сомневаюсь.
      Они расстались посреди светлеющей пустыни. Помахав на прощание, люди вернулись в свой мир, а маленький народец отправился по домам, чтобы отоспаться и набраться сил для новых сражений.
      Ангелина что-то мурлыкала себе под нос, пряча зеркало под кровать. Учуяв запах гари, она кинулась со всех ног на кухню, вытащила остатки запеканки и горько сказала:
      - Наш роскошный ужин сгорел.
      - Не беда, - махнул рукой Скальдин. - Я просто с ног валюсь. Приму ванну и немного посплю.
      - Хорошо что папы не было дома, - заговорщицким тоном сообщила Ангелина Кристине, едва Скальдин удалился. - Он бы с ума сошел, бедный.
      Она опять запела веселую песенку, вываливая горелую массу в ведро.
      - Ах, как прекрасно любить! - разобрала слова Кристина. - Как прекрасен мир, когда любишь!
      Ангелина закружилась в танце с воображаемым партнером. Кристина напряглась. Ей было до боли знакомо такое умиротворенное выражение лица и отрешенный взгляд в сочетании с нерифмованными строчками песни... И она сама не так давно кружилась вот так же, чувствуя вырастающие за спиной крылья и невесомость во всем теле...
      Резко прервав кружение Ангелины, Кристина схватила её за запястья и строго спросила:
      - Милая моя, ты влюбилась?
      - Ах, как прекрасен мир, когда любишь, - мурлыкала Ангелина.
      - Только не говори мне, что влюбилась в Итана!
      - А почему бы и нет? Что в этом плохого? - рассмеялась она.
      - Да потому что любит он только Сонели и только ради неё он терпит весь этот кошмар в зеркале, - Кристина умоляюще заломила брови. - Опомнись! Ты не можешь претендовать на него!
      Ангелина перестала петь и стала совершенно серьезной.
      - Я не претендую, - ответила она. - Я просто хочу сделать все для того, чтобы он мог найти свою единственную любовь и спасти свой мир и наш мир от гибели. Я не сделаю ничего, что причинит ему боль.
      - Но ты уже это сделала! - всплеснула руками Кристина. - Ты будешь страдать, глупая!
      - Если это спасет его и Сонели - то пожалуйста. Я пойду на любые муки.
      Она с грохотом захлопнула духовку, распахнула окно, чтобы проветрить кухню, и убежала, сдерживая слезы.
      - Она погубит себя, - сказала Кристина.
      - Она поймет, что Итан не сможет остаться с ней, - проговорила Фея, отразившись в зеркальном кругу кухонного шкафчика.
      - Понять - это одно, а принять - это другое, - возразила Кристина.
      - Она справится. Она сильная. Даже царица Аланто не смогла одолеть её.
      - Это странно, верно?
      - Более чем. Спокойных снов, - Фея исчезла, оставив Кристину одну.
      А в спальне отца на кровати лежала Ангелина и во весь голос рыдала, уткнувшись лицом в подушку. Сотрясаясь всем телом, она даже не пыталась сдерживать слезы. Из зеркала трюмо, полускрытый темнотой и отблесками заходящей луны, с выражением немыслимого страдания на лице, смотрел на неё печальный Итан...
      
       Глава четвертая
      
      Утром, когда все встретились за завтраком, происшествия прошедшей ночи могли бы показаться порождением сумеречной фантазии подсознания, извлекающего из нашей памяти разноцветные осколки жизненных впечатлений и творящего из них причудливую и сказочную мозаику наших сновидений. Показались бы, но сны у каждого свои, а сидящие сегодня за одним столом Кристина, Скальдин и Ангелина точно знали, ЧТО с некоторого момента объединило их судьбы и их воспоминания.
       - Можно мне пойти с тобой? - тихо спросила Кристина.
       - Да, - ответил Скальдин, хотя и не был уверен, что это удобно.
       - Я тоже пойду с вами, - вдруг отозвалась Ангелина, - мне папа дал задание кое-что пофотографировать.
      - Вот и замечательно, - сразу оживился Игорь Алексеевич, словно это решало его проблему. - Чем больше мы успеем сделать за оставшееся время, тем больше шансов у нас добиться успеха.
      
       * * *
      Кристина впервые видела, как снимается кино. Нужно сказать, что увиденное сначала её порядком разочаровало. Её представления о том, как это происходит, слишком мало совпадали с действительностью. Но, тем не менее, ей стало жутко интересно. С поистине детским восторгом следила она за тем, как накладывается грим, как подбираются и подгоняются костюмы для каждой сцены отдельно, как ассистенты заполняют пространство студии дымом и как руководят массовкой. Даже щелканье хлопушки перед дублями вызывало у неё довольную улыбку. В актерах видела она возрождение давней истории и украдкой всхлипнула, когда актер, исполняющий роль Итана, тщетно взывал к своей Сонели, сгорающей в огне. Режиссерскую работу Кристина была готова назвать просто гениальной - настолько реалистично и искренне играли люди, словно сами когда-то пережили безумное чувство обретения любви и её потерю.
      Кристина стояла за спинами помощников и гримеров, страстно желая поучаствовать хотя бы в одной сцене, пусть даже в роли кустика или деревца. И счастливая возможность ей неожиданно представилась. Увидев взволнованную Кристину - с приоткрытыми влажными губами, с горящим взором и руками, стиснутыми у груди, один из ассистентов предложил вставить её образ в картину заднего фона, как одну из душ, порабощенную злом.
      Её повели в гримерную, растрепали волосы, напудрили и одели в легкий тонкий сарафан, поставили перед объективами фотоаппаратов и долго щелкали, заставляя двигаться, улыбаться, хмуриться, сердиться и страдать. Потом с помощью компьютера планировалось лучшие снимки наложить на фон, но даже ещё не видя результата проведенной работы, Скальдин с восхищением сообщил ей на ушко, что она - самая красивая и самая талантливая из всех актрис, занятых в фильме.
      А ещё Кристина взяла на себя ответственное дело. Полагаясь на собственную интуицию и волшебное зеркальце, она смешивалась с толпой поклонниц и поклонников актеров и самого Скальдина, каждый день приходивших к съемочным павильонам, чтобы лицезреть своих кумиров, и пыталась определить, может ли среди этих людей быть человек, хранящий в себе душу Сонели. Книга Игоря Алексеевича имела грандиозный успех, так что продолжала теплиться надежда - вдруг та, которую искал тысячи лет Итан, живет здесь, в этом городке и, движимая неведомым чувством тоже приходит к павильонам, в шумную толпу поклонников. Однако и зеркало, и интуиция хранили молчание. Сонели была невидимой и неслышимой.
      Уходить со съемочной площадки не было никакого желания.
      А когда помощник режиссера сказал, что, скорее всего, к концу недели они заканчивают здесь работу и отправляются в Москву, она почувствовала, что на душе стало тяжело и серо.
      Фея обещание свое сдержала. День был удлинен настолько, что съемочная группа успела выполнить колоссальный объем работы, чего, собственно и не планировалось. Работая в таком темпе, фильм можно было закончить в рекордные сроки, тем более что все двигалось без сучка, без задоринки.
      Но покидать чудесный город у моря все равно не хотелось до слез.
      Своими мыслями она поделилась с Ангелиной, когда вечером они вместе готовили ужин.
      - А вам с Игорем вполне можно было бы здесь еще погостить, разве у вас есть дела, которые не подождут еще хотя бы недельку? - В голосе девушки что-то дрогнуло, словно это предложение значило для нее значительно больше, чем это могло бы показаться на первый взгляд.
      - Но мы и так вас стесняем, - неуверенно возразила Кристина.
      - Вы же знаете, что не должны сейчас бросать нас...- неожиданно вырвалось у Ангелины.
      Женщины посмотрели друг другу в глаза. Они не сказали больше ни слова, но с этого момента уже знали, что до решающего дня осталось меньше недели. Они должны быть в тот день вместе. Это тоже не вызывало не малейшего сомнения.
      Несмотря на то, что работы хватало всем и на отдых времени почти не оставалось, по ночам Ангелина часто не могла сразу заснуть и все смотрела, смотрела в зеркало, словно пытаясь в нем утопить свою тоску и боль. Она прекрасно понимала, что непонятный и внезапно вторгшийся в её жизнь Итан, в сущности, ей принадлежать не может, как она не может принадлежать ему. Их разделяли не просто века и расстояния - их разделяли звездные миры, в которых существовало другое понимание жизни, времени, судьбы и любви. Итан боролся за Сонели, Ангелина боролась за Итана, но кто станет бороться за неё саму, если она так неразумно поступила, отдав свое сердце человеку из Зазеркалья!...
      Дни в работе, ночи в бессоннице. И щемящее чувство боли от пролетающего мимо счастья, до которого даже невозможно дотронуться...
      Ангелина проснулась от какого-то звука, или скорее от ощущения тревоги, которое было спровоцировано этим звуком. Она прислушалась, но ничего больше не услышала. Окно было открыто, и яркий свет убывающей луны, отсчитывающей время до рокового часа, хорошо освещал комнату. До рассвета было далеко, но сон не возвращался. Чувство тревоги возрастало.
      Ангелина встала и подошла к окну. Небо было безоблачным и звездным.
      Нет, оттуда веяло только легкой ночной прохладой, привычными запахами моря и цветов. Там было все знакомо и спокойно.
      И тут она опять услышала странный звук, словно легкий всплеск. Это было где-то в комнате. Она, не задумываясь, повернулась в сторону зеркала и замерла от этой так давно ожидаемой неожиданности. Посреди ее комнаты совсем близко стоял Итан. Ей показалось, что она слышит, как бьется его сердце, или точнее, как бьются их сердца. Ей бы только протянуть руку и коснуться его лица...
      И все-таки он оставался в плену зеркала. Ещё несколько дней должен был он смотреть на земной мир через тонкую преграду волшебного стекла.
      Он молча смотрел на неё, совсем не моргая, напряженно, как на предмет невыразимых мучений. Огромные глаза немного светились из-за скрытых слез - казалось, скажи Ангелина хоть одно ничего не значащее слово, и польются они горячим искрящимся потоком.
      Ангелина села в постели и бессильно опустила руки. Она старалась не смотреть на Итана, потому что знала - стоит ей взглянуть на него и никакие зеркала и колдовские чары не удержат её в этом мире, где она не могла так долго найти настоящую любовь, и она бросится к Итану, голыми руками ломая осколки стекла, чтобы только коснуться его...
      Она закрыла лицо ладонями и тихонько застонала, кусая губы. Итан вздохнул печально.
      - Ведь с первой минуты мы были обречены, - сказал он, опуская голову.
      - Да, - ответила Ангелина, не отнимая ладоней от лица. - Я думала, что у меня будет все по-настоящему. Я считала, что принц на белом коне - не для меня, что я все-таки больше реалистка, чем мечтатель. И ошиблась.
      Он не нашелся, что сказать.
      - Знаешь, съемки здесь окончены, - почему-то сообщила она, как будто он не мог знать этого сам. - Материал уже отправили в Москву. Это значит, в этом году фильм выйдет на экраны.
      - Я бы должен радоваться, но не могу, - ответил Итан. - Может, мне стало все равно? Мне кажется, что сейчас я не могу вспомнить, как выглядит Сонели. С недавних пор я начал забывать обо всем, что нас связывало с ней ... Я покину зеркальный плен только на три дня. Разве успею я сделать все, что должен?...
      Внезапно Ангелина разозлилась. Она резко откинула одеяло, прыжком соскочила с кровати и, сверкая суженными от ярости глазами, подбежала к зеркалу. Итан изумленно вскинул брови.
      - Никогда не смей говорить, что не успеешь найти ее! - прошипела она, стукнув кулаком по стеклу. - Никогда не смей говорить, что твои усилия пропадают даром!... Никогда не говори этих страшных вещей!... Я лучше умру, чем позволю тебе ещё сто лет прожить в зеркале... Я из-под земли выкопаю Сонели и верну тебе её! Слышишь!?
      Последние слова она выкрикнула, прильнув лицом к зеркалу. Итан сжал губы.
      - Ты сейчас так похожа на неё, - вдруг сказал он, отступая на шаг и разглядывая Ангелину. - У тебя её глаза и её голос! Неужели...
      - Хватит! - застонала она, сползая на пол и сотрясаясь в рыданиях. - Хватит... О, боже, я и так сгораю от боли... Не надо, Итан!... У меня не хватит сил сопротивляться воле зла, если ты будешь так мучить меня своим присутствием... Уходи, пожалуйста...
      - И у меня не хватит сил, - тихо сказал он. Ангелина подняла заплаканное лицо. Они оба прижали ладони к стеклу и мертвое зеркало согрелось в их руках. - Что бы ни случилось потом, обещаю - тебя я не забуду.
      - Я буду до последней минуты с тобой, - ответила она, растирая по красным щекам слезы. - Я верну тебе Сонели!
      Они просидели рядом - он с одной стороны зеркала, она с другой, - до самого утра. Больше им ничего не пришлось сказать, потому что говорить не хотелось.
      Едва взошло солнце, Итан исчез. Ангелина, чувствуя себя полностью разбитой и абсолютно несчастной, поспешила покинуть дом, пока все обитатели профессорской квартиры не проснулись. Ангелина понимала, что в сложившейся ситуации никто не сможет дать ей дельного совета, никто не сможет по-настоящему помочь ей, и даже спокойная и умная Кристина, в которой нашла она понимание и сочувствие, вряд ли могла подсказать, как заставить сердце разлюбить. Да, она призывала Итана не сдаваться, но разве сейчас она сама не была готова бросить все и отдать свою судьбу на волю волн?
      Море - вот кто был лучшим другом. Оно всегда старалось утешить и приободрить, оно было терпеливым и очень добрым, оно выслушивало все жалобы и горестные вздохи... Кто мог быть сейчас хорошим собеседником? Море. Оно столько всего повидало на своем веку, что Ангелина, глядя на быстро бегущие волны и белые барашки, взбивающиеся на мелководье, осознала, как, в сущности, незначительно и мелко её горе. Ведь в море гибли целые корабли и острова, а маленькая слезинка Ангелины растворилась в соленых волнах и успокоила взволнованную душу.
      Все утрясется, говорило море, шурша песком. Все пройдет, и горе забудется. Наступят дни солнечного тепла, и будет жарко. Тучи на небе канут в Лету и никто не вспомнит про них, купаясь в мягких волнах и горячих лучах... И твоя печаль уйдет. Однажды ты проснешься и поймешь, что все мечты стоят у порога и надо открыть им дверь. Сейчас все кажется безнадежным и тоскливым, но имей терпение - и судьба непременно вознаградит тебя... Плачь - и станет легче. Горюй - и придет надежда. Жди - и случится чудо...
      Она бродила по берегу моря целый день. Забыв о том, что в доме непременно начнут волноваться из-за долгого её отсутствия, Ангелина, тем не менее, назад не торопилась. Разувшись, она медленно шагала по пляжу, оставляя ровную цепочку следов, заходила по щиколотки в воду, позволяя волнам ласкать ноги, а потом отправилась на пирс, села на скамейку и просидела почти до заката. Странное дело, но она совсем не чувствовала голода и жажды - погрузившись в горестные мысли, она потеряла ощущение времени. На пирс приходила шумная толпа отдыхающих, они фотографировали море и небо, пирс и Ангелину, задумчиво смотревшую за горизонт, но она их даже не заметила. Топали по доскам любопытные чайки и пытались заглянуть ей в лицо, в надежде выпросить хлебных корочек или иного лакомства - она их не видела.
      Ангелина все думала и думала. В сотый раз прокручивала она в голове всю случившуюся с ней историю и не понимала, в какой момент дало слабину её сердце. В сказки она почти что верила, но разве могла представить себе, что влюбится так горячо в чуть ли не сказочного героя?!
      Я помогу ему вернуть Сонели, думала она, но потом наступит минута и мне придется уйти, чтобы им не мешать. Смогу ли я просто отвернуться и навсегда забыть произошедшее?... Зачем все это? Какой в этом смысл?...
      Солнце коснулось края горизонта. Подул с моря вечерний ветер, и Ангелина зябко передернула плечами, с удивлением отмечая, что день, оказывается, тихонько сгорал в небе. Она с сожалением поднялась со скамьи, собираясь возвращаться.
      Пляж был пуст, только кричали неугомонные чайки.
      Две высокие волны поднялись у края неба и побежали к пирсу. Ангелина удивленно смотрела на них - такого она ещё не видела, чтобы две волны, словно привязанные друг к другу, так быстро приближались к берегу. Заинтересовавшись, она подошла к самому краю пирса.
      Волны в человеческий рост со звоном накатили на пирс и разбились о сваи, забрызгав не успевшую отскочить Ангелину. Она сердито принялась стряхивать с себя воду.
      Водяная пыль осыпалась, и море успокоилось.
      - Все не так уж печально, - сказал кто-то позади Ангелины. Она вздрогнула, обернулась и остолбенела.
      На скамье, свесив широкий мощный хвост, весь в рыбьих серебряных чешуйках, сидела русалка. Длинные зеленые волосы скрывали наготу мокрого тела, по гладкой коже стекали капельки воды и сразу же высыхали на ветру. Русалка была в солидных годах, но возраст угадывался исключительно по мудрому взгляду да нескольким тонким, едва намеченным морщинкам возле глаз и губ.
      - Вы так думаете? - ошеломленно спросила Ангелина. Одно дело видеть сказочных существ в Зазеркальном мире, во время битвы с "Не-имеющим-имени", когда все казалось только сном, а другое - столкнуться в своей реальности нос к носу с настоящей русалкой, спокойно восседающей на пирсе.
      - На самом деле - не думаю, - русалка пошевелила хвостом, глядя на переливы роскошных блесток. - По-моему, всё хуже некуда.
      - Почему? - сразу же спросила Ангелина, осторожно приближаясь к русалке.
      - Потому что все опускают руки, - объяснила та. - Итан паникует, Кристина и Скальдин совсем забыли о том, что на них возложена роль защитников вашего мира и вместо того, чтобы прислушиваться к отзвукам зеркал, прислушиваются друг к другу.
      - Но как же иначе? - потрясенно проговорила Ангелина. - Они же любят друг друга? Разве нет?
      - Несомненно, - кивнула головой русалка, но черты её нежного лица все равно сердито заострились. - Однако, я полагаю, что судьба свела их вместе не только для того, чтобы они наслаждались любовью. У них есть кое-какие обязанности.
      Ангелина почувствовала необходимость заступиться за своих соотечественников. Кроме того, она вдруг осознала, что виной её переживаний все-таки было Зазеркалье, где она увидела Итана, где смогла прикоснуться к нему и понять, что безнадежно влюблена...
      - Ну, знаете, - возмущенно сказала она. - В вашем мире творится черт знает что, вы не можете разобраться в своих проблемах, и пытаетесь свалить их решение на обычных людей! Это, по меньшей мере, нечестно!
      - По меньшей мере? - с любопытством переспросила русалка. - А по большей мере?
      - Хамство! - выпалила Ангелина и тут же смутилась за резкий выпад.
      - Неужели? - подняла брови русалка. - Насколько мне известно, это ваш мир виноват в том, что зло приобрело силу и мощь, которых никто не знал до этого. Это в вашем мире оно освоилось, как дома - тут вам и сектанты, тут вам и преступления, убийства и грабежи, ложь и слезы... Полный набор продуктов питания для "Не-имеющего-имени", между прочим...
      - Ну-у... - растерянно протянула Ангелина, опуская глаза.
      - Да, - безжалостно говорила русалка, - именно так. К тому же, это ведь ваша человеческая фантазия придумывает нелепые сказки и населяет нашу реальность всякой нечистью, против которой мы бороться не можем при всей силе магии. Ты ведь тоже, друг мой, увлекалась в детстве сочинением небылиц, где властвовали слабые и немощные герои, едва способные постоять за себя. Их всегда приходилось спасать, и чаще всего - именно человеку из реальности!
      - Откуда вы это знаете? - покраснела Ангелина.
      - Птичка начирикала, - ответила русалка, не смягчаясь. - Лично мне твои герои доставляют большие неприятности. Они мечтают или хнычут - страшные зануды.
      - Тогда они казались мне очаровательными романтиками...
      - Вот-вот...
      Ангелина села на краешек скамьи.
      - Как-то некрасиво все получилось, - сказала она. - Мне так стыдно.
      - И правильно. И должно быть стыдно, - русалка вдруг протянула руку и положила холодную ладонь Ангелине на локоть. - А теперь все летит в тартарары, и никто из вас не может найти в себе сил сражаться со злом. И даже ты, личность сильная настолько, что грозная Аланто отступила, - даже ты опускаешь руки и жалуешься морю, как ты несчастна. Твое несчастье длится только несколько дней, а ты готова рвать на себе волосы...
      - Это не совсем так, - пробормотала Ангелин.
      - Почему же не так?... А теперь просто представь, что это твое горе может продлиться тысячи лет! Много веков взаперти, практически безо всякой надежды на спасение, наедине со своей совестью, которая день и ночь ворочается в груди и не дает покоя... Ты видишь, как идет время, как все вокруг меняется, как люди влюбляются, расстаются, плачут, смеются, скорбят и все такое, но ты - ты не можешь жить, ты только существуешь там, где нет ничего, кроме боли... Это пытка. Существовать без жизни.
      Ангелина закусила губу. Она вдруг очень ясно представила себе это - века полнейшего, горького одиночества, мимо движутся живые люди с живыми переживаниями, а тебе остается только лишь смотреть на них и понимать, что три дня свободы по сути своей короткий кошмар, в котором ты бежишь, бежишь до судорог в коленях и знаешь, что бег закончится новым веком забвения...
      Русалка тихонько сжала локоть Ангелины, словно пытаясь приободрить. Жесткость исчезла с её лица, и опять оно стало нежным и ласковым, наверное, таким должно быть лицо матери...
      Ангелина решительно выпрямилась.
      - Вот что, - сказала она твердо, глядя русалке в глаза. - Я совсем не знаю, что должна буду сделать, чтобы исправить положение. Но я знаю, что и на самый страшный шаг храбрости у меня хватит. А если не хватит - то я себя заставлю его сделать.
      - Когда придет время - ты будешь знать, что делать, - ответила русалка. - Тебе подскажет сердце и твоя душа. Но храбрость нам всем понадобится.
      - Мне пора идти.
      - До встречи.
      Ангелина сделала несколько шагов, но потом, как будто вспомнив что-то, остановилась, обернулась и спросила:
      - Мне удивительно знакомо ваше лицо. Мы не могли встречаться раньше?
      - Очень может быть, - ответила русалка, соскальзывая в воду и поднимая фонтан брызг. Белая рука её взметнулась над водой, помахала Ангелине и исчезла.
      Солнце наполовину скрылось за горизонтом. Ангелина постояла немного на пустом пирсе, а потом побежала домой.
      Русалка нырнула поглубже, выплыла на поверхность, легла на воду и тихо закачалась на волнах. Рядом с ней появилась Фея Зеркального озера на троне из мыльных пузырей.
      - Невероятно, - сказала русалка. - Какая в ней скрыта сила!
      - Ты всерьез полагаешь, что... - начала Фея, но русалка прервала её:
      - Мы узнаем это, когда придет время!... В доме на озере мне казалось, что нет более сильной человеческой души, чем у Кристины. Но сейчас я поражаюсь снова.
      - Тебе не кажется, что ты слишком жестко с ней говорила?
      - Жестко? М-да... Но иногда только жесткостью можно пробудить желание сражаться до конца, как это ни прискорбно. Если бы я знала другой способ вдохновить её, то воспользовалась бы им... Она вновь вся в огне. Итан был очень легкомысленен, разбудив в ней страстные чувства, но его можно понять - в каждой девушке ему хочется найти Сонели. Он устал.
      - Наверное, мы все устали, - проговорила Фея. - Через несколько дней все решится - ещё одно столетие в зеркале или свобода.
      - Ангелина первый раз в жизни влюбилась, - продолжала русалка. - Разве можно было предвидеть, что полюбит она именно нашего Итана? Грустное совпадение. И он тоже ищет в ней любовь.
      - Ну, не знаю, - протянула Фея. - Я пыталась проследить судьбу Ангелины.
      - И?
      - И... и не нашла её в этом мире, - Фея задумчиво коснулась голой ступней изумрудной воды. - Я хотела сделать ей такой же подарок, как и Игорю с Кристиной. Однако путь её в реальности чересчур призрачен, он обрывается у зеркал. Что это может значить?
      - Но ведь мы сможем найти её вторую половинку?
      - Мы должны! - воодушевлено кивнула Фея. - Во всяком случае, поддержать в душе Ангелины огонь просто необходимо. Игорь и Кристина отлично справляются с "Не-имеющим-имени" и сдерживают его, но для решительного боя им все-таки нужна помощь, а значит...
      - Подожди-ка, - вдруг оборвала её русалка, нахмурив брови, словно ей пришла в голову какая-то идея. - Ты говоришь - путь Ангелины обрывается у зеркал?...
      - Совершенно верно.
      - У меня мелькнула одна мысль... Я покину тебя, потому что хочу проверить кое-что...
      Мелькнул серебряный рыбий хвост, и русалка исчезла в прозрачной глубине моря.
      Ангелина вернулась домой, когда почти совсем стемнело.
      Запыхавшись от быстрого бега, она сдержала дыхание, когда вошла в квартиру, и сразу же услышала голоса, невнятно бубнившие в комнате. Сняв сандалии, она на цыпочках подкралась к дверям и замерла, прислушиваясь.
      Разговаривали Кристина, Игорь Алексеевич, Итан и ещё кто-то, незнакомый. Время от времени был слышен голос Феи.
      Незнакомый голос - мужской, грубоватый, простуженный, терпеливо объяснял:
      - Вы же прекрасно понимаете, что огненному цветку нужна жертва - чистая душа. Только одно существо способно утолить жажду огня своими хрустальными слезами. Самопожертвование - вещь ужасная, но в данном случае необходимая.
      - Когда наступит момент - мы что-нибудь придумаем, - сказал Скальдин.
      - Нет-нет, тогда может быть уже поздно. "Не-имеющее-имени" через считанные часы сможет проникнуть в этот мир следом за Итаном, и вы помешать ему не сумеете. Да это и не нужно. Вне зеркала, в настоящей реальности, будет возможность победить зло, сломить, потому что через зеркало вся его армия пройти не в состоянии. Он отберет только самых лучших и безжалостных воинов. Но и этого будет достаточно, чтобы оказать вам сопротивление. Если к рассвету того же дня цветок не усмирят хрустальные слезы жертвы и он не покинет предела подземелья - злу больше ничего не помешает утвердиться в земном мире, а Итану придется снова ждать сто лет, чтобы выйти на свободу... Впрочем, - с сомнением добавил тут же голос, - я не уверен в том, что через сто лет "Не-имеющее-имени" позволит Итану покинуть пределы зеркала. Возможно, это - последний наш шанс.
      - А Сонели? - спросил Итан жадно.
      - Когда зло будет сломлено, порабощенные души и души забвения освободятся, пробудятся. Где бы ни была в тот момент Сонели, он услышит нас и придет. Я уверен, что она уже рядом - проделана большая работа над фильмом, его выхода ждут и невозможно представить себе, чтобы все те новости, которые растекаются из съемочных павильонов по миру, не всколыхнули чувства в душе Сонели. Жаль, нам не хватило совсем немного времени, чтобы представить фильм широкой публике... Но что делать - зло рушит все наши планы...
      - Значит, кто-то должен отправится в подземелье, чтобы принести себя в жертву огню, - сказал Итан.
      - И не просто умереть в огне - он должен будет пролить в нем самые чистые и горькие слезы, - добавила Фея, и тут же её перебил простуженный голос:
      - Только сердце, полное горячей и искренней любви способно на подобное самопожертвование. Кто в этом мире согласен погибнуть в огне?
      Кристина сказала странным голосом:
      - Но ведь дорогу в подземелье нужно ещё указать...
      Скальдин настороженно произнес:
      - Ты ведь не думаешь...
      - Нет-нет, мне просто интересно, - поспешно ответила она, но у притихшей за дверью Ангелины перехватило дыхание от ужаса - она своей женской натурой поняла, что для себя решила в тот момент Кристина. Она едва не крикнула "Нет!", но успела зажать рот обеими ладонями. Её сердце громко заколотилось в груди...
      - Дорога туда одна. Короткая. Как только человек наденет это кольцо...
      Ангелина приникла глазом к замочной скважине - ей было видно, как из зеркала протянулась к Кристине длинная обезьянья лапа с цепкими пальцами и положила на её раскрытую ладонь золотое кольцо с большим изумрудом посередине, в обрамлении переливающихся маленьких бриллиантов. Кристина покрутила его и оно заиграло разноцветными огнями.
      -...наденет его, - продолжал простуженный голос, - то сразу окажется там, где пожелает. Всего одна мысль - и владелец кольца в нужном ему месте. Все просто.
      Скальдин попытался забрать кольцо у Кристины. При этом глаза его испуганно округлились. Но Кристина упрямо зажала в кулаке украшение и даже прижала его к своей груди, чтобы Игорь Алексеевич не смог до него дотянуться.
      - Мне пора идти, - сказал простуженный голос и закашлялся с хрипом. - А у вас есть немного времени, чтобы подумать...
      Ангелина на цыпочках убежала в свою комнату...
      Два последующих дня прошли для неё стремительно, она едва осознавала, что происходит вокруг. В голове была одна-единственная мысль - Итан. Итан.
      Мне не жить без него, твердила она себе и пугалась этой мысли. Ей становилось страшно. Кто-то должен умереть, чтобы он стал свободен. Чтобы Сонели стала свободной. Чтобы Сонели и Итан обрели друг друга.
      Боже, мысленно вскричала она, ведь только я могу что-то сделать для них!
      Вечером, который должен был определить дальнейшую судьбу зазеркалья и реальности, Ангелина сидела в гостиной и невидящим взглядом смотрела в полыхающий огонь камина. Несмотря на теплую погоду за окном и жар, идущий от пылающих дров, она чувствовала озноб. Зябко обхватив плечи, она съежилась на диванчике и слушала биение своего сердца.
      Не в состоянии сдерживать свое волнение, она решила пойти к Кристине и поговорить с ней. Но едва Ангелина подошла к двери, в комнате Кристины раздался голос Скальдина:
      - Ты этого не сделаешь!
      Ему ответил спокойный и даже какой-то слишком тихий голос Кристины:
      - Ты возомнил себе жуткие вещи, Игорь...
      - Но ты взяла кольцо!
      - Ну и что? Пусть полежит у меня, рядом с магическим зеркалом. В нужный момент оно будет прямо под рукой.
      - Кристина, неужели ты оставишь меня одного? Оставишь тогда, когда мы только-только начали жить?!
      - Игорь, пожалуйста, не надо!... Ты все не так понял.
      - Я все правильно понял! Ты взяла кольцо, потому что хочешь сама пойти в подземелье! И скажи мне, что я не прав в данном случае!
      Наступила пауза. Ангелина словно собственными глазами увидела, как в комнате перед сидящей на кресле Кристиной стоит на коленях Скальдин и ждет ответа, умоляющим взором глядя на свою любимую. Он до последнего мгновения надеялся, что она скажет - "это не так". Но Кристина молчала.
      Ангелина изо всех сил закусила губу, чтобы не застонать.
      - Давай отдыхать, любовь моя, - произнесла, наконец, Кристина, и раздался скрип - она встала из кресла. - Сегодняшняя ночь будет очень тяжелой...
      - Кристина... - сказал Скальдин, и опять наступила тишина.
      Ангелина бросилась в свою комнату, упала на постель и укусила зубами подушку. Слезы навернулись на глаза, но она не позволила им вырваться наружу. Вместо этого она решительно встала, открыла шкаф и выбрала свое любимое платье - желтый легкий сарафан. Он был точной копией того, что в отснятом фильме носила Сонели... Итану платье очень нравилось - он сам так сказал однажды, когда увидел вертящуюся перед зеркалом Ангелину в этом сарафане.
      В полной темноте, не зажигая света, она поцеловала всех своих кукол - подружек детских дней, навела порядок на книжных полках, расставив фотографии родителей и бабушки с дедушкой так, как посчитала нужным. Неслышно выскользнув за дверь, она прошла в комнату отца. Он давно спал, ничуть не тревожась заботами зазеркалья - о них он просто не знал. Ангелина присела возле кровати, заботливо поправила сползшее на бок одеяло, тихонько чмокнула его в щеку и вышла, плотно закрыв дверь.
      В комнате Кристины было темно. До полуночи оставалось совсем немного времени. Ангелина села у дверей прямо на пол и поджала колени, обхватив их руками.
      В гостиной громко били часы. Сначала они отметили десять... Ангелине показалось, что прошло всего несколько минут, но часы категорично пробили одиннадцать... А потом уже послушалось шевеление Кристины и Скальдина. Они одевались - шуршала одежда, но супруги не разговаривали друг с другом. Едва вспыхнул свет, и Ангелина появилась на пороге их комнаты. Кажется, они не сразу её заметили, потрясенные ожиданием страшных вещей.
      В глаза сразу бросалась невероятная бледность Кристины. Она казалась полностью спокойной, но руки её задрожали, когда она вынимала зеркальце из шкатулки. Там, в глубине, блеснуло и кольцо.
      Большое зеркало на стене затрепетало.
      Послышался треск со всех сторон. Началось, подумала Ангелина. Все, отступать поздно. Скальдин и Кристина подошли к зеркалу, а позади них Ангелина, зная, что они не видят происходящего за их спиной, осторожно раскрыла шкатулку и вынула кольцо.
      Сквозь голубую завесу зеркала в реальность шагнул Итан. Глаза его горели. И тут же во всем доме, из всех углов послышался мерзкий шепот тысяч голосков - это через зеркала Земли проникало "Не-имеющее-имени". Густой серый туман полз из зеркальных витрин магазинов на центральных улицах, из зеркал в жилых домах, парикмахерских, больницах, учебных учреждениях и даже из зеркал автомобилей... В каждую щель устремлялось зло, чтобы поскорей увидеть мир, вскормивший его своими бедами. Людям оставалось только бессильно смотреть, как растекается тело "Не-имеющего-имени" по квартире и убегает в раскрытые окна.
      Из зеркала метнулись черные тени.
      - Армия! - крикнул Итан и взмахнул своим мечом...
      Вести драку с юркими тенями было неудобно - тени успевали уворачиваться от взмахов клинков и наносить ответные удары. Мало того, из зеркала налетела туча голодных и злобных до крайности летучих мышей - эти маленькие вампиры щелкали челюстями, впивались зубами в руки и плечи, не давая как следует размахнуться мечом...
      В комнате возникли единороги. Скальдин, Кристина, в последний момент успевшая прихватить с собой шкатулку, Итан и Ангелина вскочили на них и бросились прочь из квартиры следом за туманом и черными тенями. Над головой кричали летучие мыши...
      Море беспокойно шелестело волнами... Там, на песчаном пляже, уже сражались две армии...
      Кристина спрыгнула со спины единорога и открыла шкатулку.
      - О, боже! - в ужасе вскрикнула она. - Где кольцо?
      Итан и Скальдин заслонили её, отбиваясь от теней. Со всех сторон летели маленькие острые иглы - это тени взяли на вооружение опасные и точные в стрельбе арбалеты. Иглы впивались в кожу и причиняли страшную боль...
      - Где кольцо? - закричала Кристина. - Где оно?!
      Ангелина отступала по берегу. Луна светила из-за наползающих туч и единственный, ещё живой луч падал прямо на Ангелину.
      Кристина посмотрела по сторонам и увидела её.
      - Не надо! - сказала она одними губами. - Не надо, Ангелина!
      - Прости меня, - также неслышно произнесла в ответ Ангелина, с трудом видя из-за набежавших слез. - Но это мой выбор и моя судьба!
      - Ангелина! - закричал Итан, бросаясь к ней.
      Она коротко вздохнула и надела кольцо на палец. Короткая вспышка - и на пляже остались сошедшиеся в жестоком бою армады света и тьмы...
      
       Глава пятая
      
      Ангелина остановилась перед тяжелыми кованными железными листами дверьми и посмотрела вверх. Оценив массивность створок, она приложила к ним ладонь и тотчас быстро отдернула её - железо было раскалено до предела, от него веяло жаром и запахом гари. Снизу, в щель, пробивался яркий оранжевый свет, он мерцал и переливался, прерываемый неведомыми земному разуму тенями.
      Ангелина никак не могла решиться потянуть дверь на себя. Она протягивала руку и опускала, опять протягивала и опять опускала, борясь со своим страхом. Никогда прежде не испытывала она ужаса перед огнем, но сейчас её сознание протестовало против решительного шага. Она словно уже бывала и в этом подземелье, и за этими дверьми, и как будто однажды уже поглощали её жар и боль, разрывая на части клеточки тела.
      Она была готова заплакать от бессилия. Но она решила сама, что сделает все, как надо. Там, наверху, ждут люди, чтобы в нужный момент, когда огонь цветка немного угаснет, убить зло и освободить порабощенные души невинных...
      "И я умру, подумала Ангелина. Я не самоубийца. Но я должна это сделать для Земли. Для Сонели... Нет, для Итана. Для него одного!"
      Эта мысль придала ей сил. Она решительно схватилась обеими руками за сверкающую ручку.
      Холодное прикосновение сзади заставило её охнуть и обернуться.
      В неровном колеблющемся свете факела янтарные глаза той, которая остановила её, выглядели ещё больше и удивительнее. Черноволосая богиня кошмаров стояла позади Ангелины, плотно сжав алые губы. Её белоснежная кожа отливала голубизной. Позади, как таинственный туман, колыхалась темная пелена из человеческих фигур.
      - Аланто! - едва слышно выдохнула Ангелина.
      Богиня разжала губы и сказала:
      - Не делай этого, девочка!
      - Я должна, - упрямо мотнула головой Ангелина.
      - Ты не справишься. И твоя Фея ничем не сможет помочь тебе. Я-то знаю.
      Ангелина опустила голову.
      - Что же мне делать? - с трудом сдерживая слезы, спросила она. - Предать друзей? Навсегда заставить Итана и Сонели страдать, пребывая в забвении?
      - Я знаю, что тебе одной не справиться, - повторила Аланто. - Поэтому я здесь. И не одна - со мной пришли те, кто сможет помочь.
      Ангелина посмотрела за её плечо. В размытых лицах она увидела до боли знакомые черты.
      - Я ведь знаю их, - нерешительно сказала она, приглядываясь. - Или нет?
      - Возможно, это те, кого ты любишь. Русалка прислала их к тебе.
      - Но мне нечем будет расплатиться с тобой, царица теней.
      Аланто страдальчески прикрыла глаза и потерла лоб совсем человеческим жестом. Сейчас она не походила на холодную богиню, не знающую жалости и милосердия.
      - Мне не нужна плата, - ответила она. - Мне нужна свобода. Ты можешь дать её мне. А я помогу тебе добыть цветок.
      - Не понимаю.
      Аланто провела рукой по дивным волосам, мягко окутывающие её юное нагое тело.
      - Мне много миллионов лет, девочка, - сказала она. - Я властвовала над всеми мирами, не зная поражений и разочарований. Меня боялись и мне поклонялись. Я вечно шла по тонкой полосе между светом и тьмой, не собираясь поддерживать никого в этой Вселенной. Но пришло время сделать выбор. И я его сделала. Я должна покинуть тени и миражи. Они держат меня в цепях.
      - Я все равно тебя не понимаю.
      - Когда-то я была человеком, обычным человеком. Мой мир находится далеко отсюда, дороги туда никому не найти, даже мне. Я была счастлива и свободна. А потом я полюбила и началась новая история - история богини Аланто. Я полюбила "Не-имеющее-имени".
      - Полюбила зло? - ужаснулась Ангелина.
      Аланто грустно улыбнулась уголками губ.
      - Тогда он был светом - прекрасным, добрым, несущим тепло и радость. Он всем дарил надежду. И имя у него тоже было светлое и красивое. Я полюбила его и стала верной его подругой. Он был бессмертен - Вселенная, его мать, подарила ему вечную жизнь. Он светил людям многие века. Он жил, а его друзья и близкие умирали от старости. Он тосковал и страдал, время дарило ему новых друзей и близких, потом отнимало их. Он очень переживал каждую смерть, словно умирал сам. Я всегда была рядом, он делил со мной свое бессмертие, но никогда не могла ничем помочь ему. Его свет постепенно превращался в сумерки. И однажды, когда навсегда закрылись глаза его любимого сына, он поднял голову к звездам и закричал: если вы не в состоянии дать всем вечную жизнь, то зачем создали меня? Я проклинаю небо и солнце, космос и планеты!... И сумерки полностью одолели его. Он стал злом - созданием, мстящим этой Вселенной за смерть и забвение. Ни к чему хорошему это не привело - сумерки сгустились в ночь. Исчезло его имя, и он стал "Не-имеющим-имени". Но я по-прежнему верно служила ему, и в награду он отдал мне безграничное царство теней. Наши дороги больше никогда не пересекались. Мы как будто шли бок о бок, но это только казалось. На самом деле, как не мучительно это осознавать, мы перестали помнить друг о друге.
      - Ты все ещё любишь его? - тихо спросила Ангелина.
      - Я никогда не переставала любить, - ответила Аланто. - Я помню его имя и то, каким он был, когда зажег во мне любовь. Но теперь пришло время все изменить. "Не-имеющее-имени" запуталось. Сражаясь с вами, оно ещё больше погружается во мрак и хода обратно ему нет. А мне очень больно смотреть, как он мучается. Мы уйдем вместе с ним. Уйдем свободными.
      - Через смерть? - спросила Ангелина.
      - Через смерть, - кивнула Аланто. - Когда я заглянула внутрь тебя при первой нашей встрече, я увидела не одну душу, как привыкла видеть у людей, а много тысяч душ. Они дали мне отпор и не позволили превратить тебя в тень. В тебе таится великая сила, девочка, и от тебя многое зависит во всех мирах. Однажды ты ушла и освободила от плена "Не-имеющего-имени" людей, чтобы держать их в себе, защищая таким образом от зла.
      - Что за чушь? - опешила Ангелина, но Аланто словно бы и не слышала, продолжая:
      - Я отдам себя цветку вечной молодости, и тогда ты сможешь получить его. Сохрани его в груди, в сердце, ороси слезами, оплакивая меня.
      - А как же ты получишь свободу?
      - Попроси тех, кто живет внутри тебя, и тех, кого я обратила в тени, чтобы они простили богиню ужаса - несчастную Аланто. Пусть простят мне их муки. Тогда я стану свободной.
      - Аланто... - Ангелина с жалостью погладила богиню по шелковистым волосам. - Я буду на коленях умолять их простить тебя. Обещаю.
      - А теперь слушай, девочка. Запомни все, что я скажу тебе. Я расскажу, что ты должна сделать, чтобы получить цветок и уничтожить зло. Но помни, что в тот момент, когда ты завладеешь цветком, тебе откроются самые сокровенные тайны твоей души и остальных душ, живущих в тебе. Будет нелегко вынести это, но ты обязана оставаться хладнокровной.
      - Я все сделаю, как ты скажешь, Аланто...
      Тихо, не спеша богиня кошмаров говорила, стоя перед раскаленной дверью ада, и глаза её ничего не отражали. Она объясняла Ангелине, чего стоит ей бояться, а чего нет, каким мыслям позволять властвовать, а какие гнать прочь от себя.
      Они открыли раскаленную дверь вместе, потянув за массивную ручку. Гул адского пламени встретил их и попытался силой вытолкнуть наружу, упираясь мягкими лапами... Но они, взявшись за руки и не опуская глаз, шагнули навстречу ему - безжалостному и голодному зверю, не знающему страха и любви. Он чуял их приближение, он знал, когда оборвется нить, соединяющая его с миром жизни, и кто именно оборвет эту нить, а потому сопротивлялся храбрости и напору двух влюбленных женщин, сознательно идущих в огонь ради своих любимых. Огонь грыз их пальцы и дергал за волосы, он обжигал глаза и губы, оставляя следы пепла на ресницах и раны на щеках; он бесновался, не в состоянии причинить вреда больше, чем физическая боль от ожогов... Яростно рыча, заключал огонь в свои смертельные объятья Аланто и Ангелину, сжимал и пытался забраться им в легкие, но они упрямо и твердо продолжали шагать прямо в середину огня, навстречу смерти...
      "Не-имеющее-имени", сражающееся на Земле с людьми и Феей, вдруг оглушительно и злобно расхохоталось, да так, что закачалось небо и вздыбилось от ужаса море. Зло чувствовало, видело, знало, как проникают в его тело две святые души, и святость их наполняла его силой и блаженством. От дикого хохота качнулись на небе звезды, обессиленные эльфы и гномы падали на песок, роняя свое оружие, единороги из последних сил топтали копытами черные тени зла, слабее прямо на глазах.
      "Не-имеющее-имени" выросло в размерах и заслонило собой космос. Равных ему по могуществу и власти больше никого не было в этой вселенной, и он расправлял плечи, играл мускулами, ощущая в себе новую энергию юных непорочных душ...
      Скальдин сражался до тех пор, пока одна из черных теней не вонзила ему в спину клыки и не повалила на горячий песок. Меч выскользнул из руки и исчез, растворившись в реальности; закричала Кристина, облепленная, как живым комом мрака, визжащими бестиями - летучими мышами: они вцепились ей в лицо и добирались до глаз... Она отрывала их от себя и бросала далеко, как могла, но маленьких злобных вампиров было слишком много. Клыкастая пасть выхватила у неё из руки магическое зеркало, и пропал тот золотой луч, который рассеивал темноту.
      Фея Зеркального Озера старела на глазах, теряя свою магию. Взмахи её плаща, рождающие то ветер, то дождь, то морские волны, становились все тише и тише, да и сама Фея едва держалась на ногах. "Не-имеющее-имени" покосилось на неё, усмехнулось и вдруг вонзило ей в грудь острый стальной шип... Закричало небо, содрогнувшись, и пали на песок последние полки армии света... Итан, чувствуя в своем сердце нестерпимую боль от сотен маленьких острых игл, выпущенных из арбалетов черных теней, медленно опускался на колени, закатывая глаза...
      Армия добра рассыпалась в прах, и только белые единороги ещё продолжали сопротивляться, стремительно проносясь над темнотой...
      - Сонели... - прошептал Итан, роняя голову на песок и закрывая глаза...
      Рев торжества вырвался из глотки "Не-имеющего-имени"... Потрясая железными кулаками, он подхватил на руки умирающую Фею, вознес её до облаков и разжал объятья, чтобы последним убийством поставить точку в порабощении всех миров всех реальностей...
      На самой высокой ноте оборвался вдруг мерзкий хохот...
      Погасло зарево на горизонте, и воцарилась в мире абсолютная тишина. В полном недоумении спустилось на Землю "Не-имеющее-имени" и принялось оглядываться по сторонам.
      Из чернильного мрака забвения навстречу злу не спеша шагала девушка. Прижимая что-то к груди и закрывая это руками, она не поднимала глаз, ступая босыми ногами по песку. В наступившей тишине было слышно, как шуршат песчинки, перекатываясь на барханах. Черные тени залегли в укрытиях, не понимая, что происходит, и летучие мыши, стремительно взмахивая кожистыми жесткими крыльями, быстро отступали перед таинственным человеком, идущим к ним из темноты.
      Девушка приблизилась к замершему в изумлении злу и остановилась.
      - Ты жаждало чистых и невинных душ, "Не-имеющее- имени", - произнесла девушка очень тихо, но голос её был услышан в самых дальних уголках космоса. - Ты убивало людей, не зная жалости. Тебя согревал огненный цветок, который ты назвало цветком Вечной молодости. Я принесла тебе его, потому что настала очередь пробудить ТВОЮ душу!...
      Девушка раскрыла ладони. В её руках, скромно помигивая красными и оранжевыми огоньками, уютно устроился горячий кусочек солнца. Его лепестки пульсировали в такт биению сердца тех, кто отдал за него свою жизнь.
      - Сонели? - удивленно прошептал Скальдин, поднимаясь с земли. Видеть лица девушки он в тот момент не мог.
      - Возьми же его! - властно приказала девушка и протянула ладони к злу. Огненный цветок, словно большая бабочка, сорвался с ладоней и метнулся к злу. Запорхав над ним, цветок разделился на двенадцать огней, закружился, убыстряя свой полет, и вот уже вокруг "Не-имеющего-имени" образовалось широкое светящееся кольцо... Зло испуганно съежилось...
      
      Огненное кольцо принялось сжиматься... Зачарованно смотрели на странную картину Скальдин и с трудом удерживающаяся на ногах Кристина, полумертвая Фея, истекающая кровью, маленький народец и единороги, щурившие на свет глаза. Когда кольцо стиснуло зло, из огня стали выскакивать едва заметные белые ленты. Коснувшись песка, ленты молочного тумана тотчас превращались в молодых людей, и их становилось все больше и больше - то были души всех несчастных, которых поглотило "Не-имеющее-имени" за долгие столетия своих странствий... И люди тоже образовывали живое кольцо, как дополнительную защиту против зла, а оно стонало, металось в тесном кругу, кричало и таяло, как кусок льда на жарком солнце. Зло становилось меньше, пока не превратилось в крохотный комочек серого пористого снега...
      И тогда из кольца вышла Аланто. На белых щеках играл румянец, а прекрасные глаза были заплаканы и сильно опухли - ведь юной богине пришлось пройти сквозь боль адского огня и страдания смерти. Но теперь она была свободна. На Земле у неё больше не было тела - только светлый дух, прощенный людьми.
      Аланто присела возле снежного комочка, встала на колени и поцеловала его. Яркая вспышка рассекла реальность и рядом с Аланто возникла фигура юноши, растянувшегося на земле. Казалось, он был мертв, но Аланто бережно перевернула его и вновь поцеловала. Затрепетали веки, юноша вздохнул и открыл глаза.
      - Ты помнишь меня? - спросила Аланто, убирая с лица черные волосы.
      Он жадно смотрел на неё.
      - Я помню, - сказал он.
      - Я хочу уйти вместе с тобой, в свет... А хочешь ли ты?
      Юноша поднялся на ноги. Сквозь него, как сквозь приведение, просвечивало продолжающее бешено вращаться огненное кольцо. Юноша огляделся по сторонам, потом повернулся к Аланто и произнес с улыбкой:
      - Да, я хочу...
      Они взялись за руки. Темнота рассеивалась, уступая место яркому солнечному свету. Аланто обернулась и на прощанье покивала головой, роняя хрустальные слезинки. Слезы, подхваченные кольцом огня, вспыхнули разноцветными огнями и превратились в алмазную дорогу, протянувшуюся к свету.
      - Тебе пора вернуться! - сказала Аланто... Девушка кивнула и помахала в ответ. Свет втянул в себя две фигуры, идущие рука об руку, померк и растекся по всему небу, предупреждая о рассвете.
      Девушка подошла к лежащему на земле Итану. Он не шевелился, но девушка коснулась его груди, вынимая из сердца иглы, и жизнь стала возвращаться. Порозовели мертвенно бледные щеки и задрожали пересохшие губы. Он пошевелился и почти сразу смог приподняться на локте.
      - Я знал, что ты - это ты, - сказал он, глядя ей в лицо и сдерживая громкое взволнованное дыхание. - Я не мог ошибаться.
      Но все же, словно ещё не до конца веря своим глазам, Итан легонько дотронулся до её волос и щеки.
      - Ангелина? - воскликнул Скальдин.
      Она повернулась к нему.
      - Наверное, теперь у меня слишком много имен, - ответила она с улыбкой.
      Да, несомненно, это была Ангелина. Те же глаза, те же волосы и фигура, но все же произошли решительные перемены в её облике, подметить которые глаз не мог, а сознание улавливало. Сколько тел поменяла душа Сонели, разве имело это теперь значение? И разве имело значение, как она выглядела в данную минуту? Ведь рядом с Итаном была именно Сонели, очнувшаяся от долго забвения и огненным цветком разрушившая заклятья зла.
      Раны на телах людей затянулись сами собой - магия Феи снова возвратилась.
      - Я искал тебя целую вечность, - сказал Итан.
      - Я ждала тебя целую вечность, - ответила Сонели, позволяя своим слезам свободно бежать по щекам.
      Фея Зеркального озера приблизилась к людям.
      - Наконец ты снова с нами, сестра моя, - сказала она. - Мы почти потеряли надежду. Но ты смогла получить цветок.
      - Не я - любовь. Аланто отдала свою любовь и свое сердце, а вместе с ней и те, кто также был вынужден скитаться в зеркальном Запределье по вине "Не-имеющего-имени"...Мне лишь оставалось вынести огонь наверх.
      - Зло ведь исчезло? - спросила Кристина.
      - Оно вновь стало светом, как когда-то давным-давно, - ответила Сонели, обнимая Итана и помогая ему подняться на ноги.
      - Но - как? - воскликнули вместе Скальдин и Кристина.
      - Это долгая история, - сказала Сонели. - Я расскажу вам её позже.
      Итан взял Сонели за плечи.
      - Все закончилось? - спросил он. - Ты ведь больше не исчезнешь?
      - Никогда! - заверила она. - Я буду рядом каждую минуту. Это я тебе обещаю.
      
       Глава шестая
      
      Зазеркалье ждало их. В комнате Ангелины старинное зеркало уже превратилось в тончайшую пленку, и сквозь неё можно было разглядеть коричневые скалы и плещущееся горное озеро. Когда вся компания ввалилась в квартиру художника, ещё взволнованно обсуждая произошедшее, навстречу им вышел сам хозяин с перекошенным лицом и всколоченными волосами.
      - Я ничего не понимаю, не понимаю, - бормотал он в исступлении. - Я сошел с ума.
      - Мой бедный папа! - Ангелина-Сонели бросилась ему на шею. - Я тебя не оставлю здесь одного!
      - Девочка моя, что происходит? Твое зеркало стало телевизором, твои манекены пытаются со мной разговаривать, а с потолка смотрят на меня какие-то бородатые существа и показывают языки!
      - Это всего лишь гномы, папа! - засмеялась Сонели. - Они не слишком хорошо воспитаны, но в целом - славные ребята!
      - Я сплю? - спросил художник, ещё больше меняясь в лице.
      - Да, вы спите, - поспешно вмешалась Кристина, понимая, что для неподготовленного человека происходящее может стать слишком сильным ударом по психике. - Вы просто спите, и вам снится чудесный сон!
      - Ну, тогда все в порядке, - облегченно выдохнул он и расслабил напряженные плечи.
      - Пойдем, я покажу тебе ещё один сон, папа.
      Сонели остановилась перед зеркалом. Указав рукой на двух людей, стоящих спиной к зеркалу и склонившихся над каким-то цветком, она спросила шепотом:
      - Узнаешь?
      Художник долго рассматривал людей, с сомнением качая головой. Но вот один из незнакомцев выпрямился и повернулся...
      - Не может быть! - прошептал изумленно художник. - Отец?!... Мама?!
      - Иди, они ждут, - сказала Сонели. - Они вынуждены были лишь со стороны смотреть на тебя. Их исследования позволили открыть ворота в зазеркалье много лет назад. Они ушли туда, в тот мир, на берег чудного озера. Но скучают без тебя, папа. Иди к ним.
      Он без малейшего колебания шагнул сквозь тонкую пленку.
      - Я опять оказалась права, - сказала русалка, высовываясь из зеркала. - Я говорила, что не случайно путь Ангелины обрывается здесь.
      - Да, ты была права, моя милая подруга, - закивала головой Сонели. - И спасибо, что нашла бабушку и дедушку. Они здорово помогли мне и Аланто с цветком вечной молодости там, в подземелье.
      - Ты возвращаешься? - спросила русалка.
      - Да, мы идем. Волшебство заканчивается.
      Сонели обняла Кристину, а потом Игоря Алексеевича.
      - Я не прощаюсь с вами, - сказала Сонели, предупреждая слова расставания. - Мы будем видеться, и довольно часто... Ты, Кристина, береги Игоря - мужчины такие беззащитные... А ты, Игорь, глаз не спускай с Кристины - она твоя судьба!
      - Я это знаю, - сказал он со всей нежностью, на которую был способен. Кристина покраснела и опустила глаза. - Я знал это с самой первой минуты, как только увидел ей дождливым вечером!
      - Я тоже, - просияла Кристина.
      - Нам пора, - сказала с сожалением Сонели и тут же поспешно стянула с пальца кольцо с большим изумрудом в обрамлении крохотных бриллиантов. - Возьми его, Кристина, и тогда ты сможешь видеть меня и слышать, когда захочешь.
      - Я буду хранить его, как свое сердце, - сказала Кристина, осторожно принимая подарок.
      Фея Зеркального озера помахала людям рукой. Я не прощаюсь, говорил её взгляд.
      Итан отстегнул от пояса свой кинжал в золотых ножнах.
      - Это на память, - сказал он, отдавая его Скальдину.
      - Не думаю, что мне удастся забыть все, что произошло, - весело ответил Скальдин, красноречиво показывая на свои шрамы, заработанные в битвах со злом. - Но, в любом случае, спасибо.
      - Я обязан вам своей жизнью. Если вдруг возникнет необходимость в верном друге, только позови меня, и я тотчас буду здесь.
      - Мы все придем на помощь, - дополнила Сонели. - В любой момент.
      - Спасибо... Но - идите. Светает. Зеркало сейчас закроется...
      Итан подхватил Сонели на руки и она счастливо рассмеялась, обхватив его за шею. Затрепетала пленка волшебной двери, пропустила их и затвердела, превратившись в прочное стекло. Исчезли видения прекрасного озера - в зеркале отражались только Скальдин и Кристина.
      - Неужели это конец волшебства? - грустно спросила Кристина.
      - Не думаю, - усмехнулся Игорь Алексеевич. - Волшебства нам теперь хватит надолго. Но главное - все закончилось хорошо. Разве нет?
      - Все только начинается, - возразила Кристина. - Новая история. Это здорово!
      
      Эпилог
      
      Игорь Алексеевич Скальдин поставил последнюю точку в своем новом романе. Затем встал и подошел к телефонному аппарату, стоящему на старом комоде. Из-под аппарата он вытащил блокнот, в котором записывал нужные номера телефонов и адреса. Он быстро отыскал страницу и, не отрывая от нее взгляда, набрал номер. В трубке послышались длинные гудки, а затем женский голос:
      - Алло. Я слушаю...
       - Кристина?
       - Да, кто это?
       - Меня зовут Игорь Скальдин. Пару месяцев назад...
       - Я помню, - ему показалось, или голос женщины действительно дрогнул?
      Вдруг в большом зеркале, висящем над комодом, появилось отражение двух молодых людей. Юноша и девушка, улыбаясь, смотрели на писателя. Скальдин оглянулся, но никого не увидел за своей спиной.
      - Я хочу, чтобы вы прочитали мой новый роман, - продолжил разговор Игорь Алексеевич.
      - С удовольствием, - не задумываясь, ответила Кристина.
      - Я хочу привезти вам рукопись...
      - Записывайте адрес.
      Когда он выходил из дома, ему показалось, что где-то за спиной в квартире прожурчал чей-то счастливый смех.
  • Комментарии: 15, последний от 24/03/2020.
  • © Copyright Бэйс Ольга, Сорокоумова Наталья (webdama@gmail.com)
  • Обновлено: 27/08/2013. 245k. Статистика.
  • Роман: Фэнтези
    • Оценка: 6.68*6  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.