Бэйс Ольга, Сорокоумова Наталья
Цыганский танец

Lib.ru/Фантастика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
  • Комментарии: 4, последний от 27/08/2014.
  • © Copyright Бэйс Ольга, Сорокоумова Наталья (webdama@gmail.com)
  • Размещен: 17/01/2010, изменен: 19/01/2012. 117k. Статистика.
  • Повесть: Фэнтези
    • Оценка: 6.04*6  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Я понимала, что многое зависит от обстоятельств и от того, насколько мы сумеем воспользоваться этими обстоятельствами. Это заблуждение, что судьба предопределяет результаты наших поступков, нет, поверь старому привидению, судьба меняется всякий раз, когда мы принимаем решение. Ты можешь управлять своей судьбой, ты можешь создать ее для себя, если научишься всегда делать нужный выбор. Понимаю, что это очень непросто, но разве интересно было бы жить в мире простых задач?
    •   
      Пролог
      
       Странная штука - память. Она вдруг извлекает из прошлого какие-то яркие картинки. События, абсолютно незначительные в масштабах не только истории, но и простой человеческой жизни, неожиданно приобретают какой-то особый, если хотите, мистический смысл...
      
       Я стою за кулисами, прислушиваюсь к звукам музыки. Волнуюсь: сейчас мой выход. Но вот магия мелодии танца наполняет мое слегка скованное тело и мою душу. Я чувствую себя частью музыки, моя сущность подчиняется волшебному ритму, пьянящей страсти и какой-то неземной чувственности этой чудесной гармонии звуков. Босые ноги сами знают, что им делать. Они выносят меня на средину сцены... Легкий шелк цветастого платья немного сдерживается атласной шалью, повязанной поверх широкой юбки. Мое послушное тело теперь принадлежит только мелодии танца... А душа? Она незаметно улетает от этого зала, от этого мира в странный, но удивительно реальный мир моих любимых фантазий.
      
      
      
      Глава 1
      
      - Мари, моя маленькая Мари. Просыпайся, детка! Сегодня к тебе придут гости, ты сама будешь их принимать, ведь ты уже совсем взрослая и должна проявить себя настоящей хозяйкой дома.
      Я уже не сплю, но глаза мои почти закрыты, ровно настолько, чтобы морочить маме голову. Мне так приятны прикосновения маминых рук, нежный аромат, который исходит от ее пушистых волос, когда она склоняется надо мной. Но пора просыпаться, надо же посмотреть на подарок!
      Я открываю глаза и изнемогаю от восторга: нежное белокурое создание с фарфоровым личиком, в розовом атласном платьице и розовых башмачках. Прекраснее этой куклы нет ничего на свете.
      Я бросаюсь маме на шею и погружаю нос в струящийся шелковистый водопад ее волос. Она нежно отрывает меня от себя и ее мягкие губы, скользя по моим щекам и глазам, наполняют мое маленькое существо ощущением щемящей нежности и огромного счастья.
      Затем приходит Полина. Одевая меня, она рассказывает о приехавших гостях, о готовящихся на кухне сладостях, не забывая при этом касаться время от времени губами моих раскрасневшихся щек.
      Наконец, я одета и причесана и могу отправляться в столовую принимать первые поздравления.
      Но у меня есть одно очень важное дело. Я хочу повидать еще одного человека, которого очень люблю.
      Незаметно выскальзываю из дома, и вот я уже в дальнем углу сада, у маленькой калитки. Как по волшебству прямо из ниоткуда передо мной появляется красавица-цыганка. Огромные черные глаза Розы смотрят на меня, излучая нежность и тепло, когда она приседает, чтобы поздороваться со мной.
      Я бросаюсь обнимать мою взрослую подружку. Ах, как здорово пахнет: травами, костром и еще чем-то мучительно приятным.
      Роза улыбается и нежно гладит меня по голове. От ласкового прикосновения ее чутких пальцев становится так спокойно и радостно на душе, что хочется зажмуриться и остановить время. Увлеченная своими переживаниями, я не сразу замечаю смуглого высокого мальчика лет двенадцати с темными кудрями, доходящими до воротника свободной белой рубашки и с такими же, как у Розы, черными глазами. Это Вуйко, брат Розы. Вуйко считается уже совсем взрослым, он очень гордится тем, что владеет ремеслом и приносит доход своей многочисленной семье. Сегодня он пришел вместе с сестрой, хотя не очень понимает смысл происходящего. Он несколько смущен, но я знаю, что по-своему он рад нашей встрече. Ну почему Роза отказывается прийти на мой праздник в замок? Ведь сегодня я там хозяйка. Почему она не хочет встретиться с моей мамой? Ведь мама столько раз приглашала ее и Вуйко.
      Я знаю, что мама всегда в своих молитвах просит Бога дать долгую и счастливую судьбу этим людям.
      
      Наша дружба началась давно, когда я была еще совсем маленькой. Однажды я увязалась с Полиной, когда та отправилась в деревню к аптекарю.
      Дорога проходила мимо небольшой, но достаточно глубокой реки. Как я свалилась в воду, я уже не помню, но я бы непременно утонула, если бы не цыгане: Вуйко бросился в воду и вытащил меня на берег, а Роза, как говорит мама, вернула меня к жизни, после того, как я наглоталась воды.
      Я слышала, как мама один раз говорила Полине, что этим цыганам еще предстоит сыграть какую-то важную роль в жизни ее Мари.
      Она видела какой-то сон, как жаль, что этот сон видела не я, но, может быть, это и к лучшему. Знай я, что меня ждет через несколько лет, разве была бы я тогда такой безмятежно счастливой.
      
      Роза принесла мне в подарок огромный букет полевых цветов и серебряный медальон на тонкой цепочке. Роза немного колдунья: она знает тайны трав и цветов, умеет завораживать талисманы. Поэтому я с особым чувством принимаю ее подарки.
      
      День моего рождения постепенно наполняется радостными событиями, в их вихре я, конечно же, не задумываюсь о том, что в жизни за каждое счастливое мгновение приходится платить.
      
      Понимание этой печальной мудрости придет позднее, когда этот день превратится в светлое воспоминание, а жизнь преподнесет мне первый, но, увы, не единственный горький урок.
      
      Усталая и счастливая, забираюсь я под одеяло, рядом сидит мама.
      - Ты довольна своим праздником? - улыбаясь, спрашивает она меня.
      - Очень! - у меня не хватает слов, чтобы выразить нахлынувшие чувства. - Мама, а почему Роза так и не согласилась прийти в замок? - неожиданно спрашиваю я.
      Мама задумывается, по лицу ее пробегает тень. Она словно заглядывает в тайну своих предчувствий и молчит так долго, что я уже забываю о своем вопросе. Сон, такой же удивительный, как и память этого дня, постепенно смыкает мои ресницы, и я уношусь в калейдоскоп удивительных сновидений.
      
      Я стою перед дверью закрытой,
      Я тревожною смутой полна.
      Жизнь моя, часть легенды забытой
      Мне сейчас приоткрыться должна.
      
      Тихий замок в заброшенном парке,
      Скрипнет дверь, прошуршит легкий шелк.
      За окном лунный призрак неяркий.
      Здесь начало мое, мой исток.
      
      Здесь когда-то любовь и тревога
      Заключили свой странный союз,
      И отсюда умчала дорога
      Мою душу в мир сказочных муз.
      
      Вот она в пестром платье цыганки
      Просит счастья у пыльных дорог
      Вот кинжал в сердце смуглой беглянки
      Видно, ангел ее не сберег.
      
      Вижу крепости стены глухие,
      И душа моя в черных цепях.
      И глаза воспаленно-сухие,
      И предсмертный удушливый страх.
      
      Легких звуков орнамент прекрасный,
      Под ногами паркетный узор.
      Танец, смех, шелест платьев атласных,
      Чей-то нежный настойчивый взор.
      
       ............................
      
      И тот же дом, но звуков отголоски
      Теперь о смерти и потере говорят;
      Старушка тихая и траурно-неброский
      Последний приготовлен ей наряд.
      
      Ну вот и все, я будто приоткрыла
      Завесу прошлых жизней, долгих лет.
      Какая память это сохранила,
      И на какой вопрос мне дан ответ?
      
      
      Глава 2
      
      Вот уже который день я иду вместе с цыганами по пыльным каменистым дорогам. Мне трудно, я не привыкла так много ходить пешком, но я не подаю вида, ведь сама упросила взять меня с собой. Месяц прошел с того страшного дня, как умерла мама, и я осталась одна в этом непонятном мне мире.
      Память снова и снова возвращает меня к этим событиям...
      
      * * *
      Я проснулась утром, серым и дождливым. На душе тоскливо и неспокойно.
      Маме вчера вечером стало немного лучше, и она позвала меня. Глаза ее блестели от недавнего жара, но она была в сознании.
      
      Голос тихий и слегка дрожит:
      - Мари, я умираю,... не перебивай меня, я должна успеть все сказать, я не смогу оставить тебе большое наследство, к тому же тебе только 17 лет... Если с тобой случится беда, если кто-то попытается решить твою судьбу, не считаясь с твоими желаниями, проси помощи у Розы, она тебе поможет...
      Я хочу возразить, я хочу удержать маму, не отпустить в это страшное небытие, но она опять теряет сознание: видно, этот разговор отнял у нее слишком много сил.
      
      К вечеру мама умерла, так и не приходя в сознание.
      На следующий день приезжают мои дядя и тетя со стороны отца. Они и должны стать моими опекунами.
      Отца я помню плохо, он умер, когда я была совсем маленькой, а его сестру не знаю совсем. Тетя все время плачет, а ее муж угрюмо молчит. Не знаю почему, но мне совсем не хочется жить с этими людьми.
      Я тогда еще не знала, что приготовила мне судьба.
      
      Похороны прошли как в полусне. Помню не затихающий целый день дождь и грязь под ногами, монотонный голос священника, рыдания тетушки Элизы и теплую ласковую руку Полины на своем плече. Может быть, мне показалось... На кладбище мелькает знакомая фигура в длинном дорожном плаще поверх цветастого платья, и я вдруг вспоминаю последние слова мамы.
      
      
      Следующий день начинается с трудного разговора о моей дальнейшей судьбе.
      Слезы тетушки сегодня высохли, она спокойна и строга.
      
      - Ты должна нас понять, Мари. Мы люди небогатые. Твои родители не оставили тебе ничего кроме жалкой развалюхи, которую почему-то величают замком. Содержать такую взрослую девушку мы не в состоянии. Кроме того, без приданного ты не можешь рассчитывать на брак с человеком, равным тебе по происхождению, твой отец все же принадлежал к почтенной фамилии. Что касается твоей матери, упокой господь ее душу, единственным ее мудрым решением было то, что перед смертью она обратилась с письмом ко мне. Иначе просто не представляю, кто согласился бы взять на себя все эти хлопоты. Я думаю, мы нашли лучшее из существующих решений. Настоятельница монастыря св.Варвары согласилась принять тебя в свою обитель, за что мы уже внесли в казну монастыря соответствующее пожертвование. Если ты собираешься возражать против этого мудрого решения, мы расцениваем это как неслыханную неблагодарность.
      
      Меня сковал ужас. Я чувствовала себя так, словно нахожусь перед лицом неминуемой смерти, ибо то, что приготовили мне мои родственники в качестве судьбы, ни в коей мере нельзя было считать жизнью.
      Последнюю ночь в своей спальне я провела, не сомкнув глаз. Как только появились первые признаки рассвета, я незаметно покинула замок и... Благослови Господь наш табор!
      
       Глава 3
      
      Семья Розы взяла меня в свой шатер. На это дал согласие старый князь. Его распоряжение, основанное на цыганском законе и здравом смысле, откладывало решение моей судьбы на целых три года. Это время я могла кочевать с табором, но мне строжайше было запрещено участвовать в повседневных делах цыган, в их праздниках и обрядах. Я была дочерью чужого племени, спустя три года я должна была покинуть шатер цыганской общины и вернуться в мир, из которого убежала.
      Солнце уже почти склонилось к горизонту. Табор располагался на ночлег на большой поляне, окруженной огромными старыми кленами и зарослями шиповника. Уже больше двух недель не было дождя. Это позволило быстро собрать хворост для костра. Запылал огонь. Я, наконец-то, смогла сесть на траву у входа в палатку и дать отдых своим измученным ногам. Вскоре, освободившись от хлопот, связанных с привалом, и уложив спать своих младшеньких, ко мне подошла Роза:
      - Ну что, устала? Идем к реке. Это недалеко. Ночное купание - лучшее средство от усталости.
       Мне было трудно подняться, но я ни слова не сказала об этом. Мысль о воде прибавила мне сил.
      С нами на берег пришли еще несколько молодых девушек. Вода была очень чистая и на удивление теплая. Оставив одежду в прибрежных кустах, мы наслаждались купанием, казалось, целую вечность. Когда, выйдя из воды, я натянула на свое влажное тело чистое платье, предусмотрительно взятое Розой из большого сундука, оставленного на ночь в кибитке, я почувствовала себя на вершине блаженства. Трудная дорога, грустные воспоминания - все отступило куда-то на задворки сознания. Мне стало хорошо и спокойно. Жаль, что мой покой был таким недолгим.
      
      Когда мы вернулись к костру, я вдруг ощутила смутную тревогу. Происхождение этой тревоги мне было тогда непонятно, но я точно знала, что она не имела ничего общего с моим прошлым. Она появилась уже здесь в таборе. Вскоре к моим почти мистическим переживаниям прибавилось нечто вполне реальное.
      Я сидела на траве рядом с нашей палаткой и заворожено смотрела на порхающее в таинственном танце пламя костра. Вдруг чей-то настойчивый взгляд заставил меня оглянуться.
      Старший внук старого князя, Марко, стоял, опираясь правой рукой на могучий ствол раскидистого клена. Он не отвел глаз, и мне почему-то стало не по себе. Какое-то смутное предчувствие заставило меня невольно вздрогнуть, и я поспешила спрятаться в палатке.
      Наутро табор покинул место привала, едва взошло солнце. Бесконечная дорога влекла за собой привыкших к странствиям цыган. И мне уже стало казаться, что в этих скитаниях прошла и вся моя жизнь.
      Возле некоторых деревень и хуторов табор иногда останавливался на два-три, а то и на несколько дней. Это означало, что здесь для цыган была работа. Мужчины зарабатывали ремеслом, а женщины танцами и гаданием. Иногда из поселения кто-нибудь прибегал за Розой, в этих краях ее знали как умелую знахарку и повитуху.
      За повседневными заботами я почти забыла свои тревоги и страхи. Я старалась быть полезной и бралась за любую работу, которая была мне по силам.
      Настороженность со стороны цыган сменилась спокойным доброжелательным отношением с привкусом сочувствия. Мне казалось, что я не вызывала никаких недобрых чувств ни у кого в таборе. Не скажу, что мне было легко, но уж точно было спокойно. Воспоминания стали не такими болезненными и беспокоили меня лишь в сновидениях.
      Поэтому случайно услышанный разговор старого князя и Розы оглушил меня словно близкий раскат грома.
      Я несла воду из ручья в двух довольно тяжелых для меня ведрах. Мне было очень нелегко, но я не хотела чтобы это заметили поэтому необходимые передышки делала то спрятавшись за каким-нибудь деревом, то притаившись в тени ближайшей палатки, стараясь двигаться как можно тише. Наконец, бесконечный путь закончился. Я поставила ведра с водой у порога своего временного жилища и уже хотела войти, но вдруг услышала свое имя и невольно прислушалась.
      - Мари - милая и добрая девушка, - говорил князь, - и ты права, я дал слово, от которого не отступлюсь. Но я не могу быть безразличен к тому, что происходит в таборе, тем более в моем собственном шатре.
      - Но ничего пока не произошло! - возразил ему тихий голос Розы
      - Пока! Ты сама говоришь "пока"! Меня беспокоит мой внук. Скоро осенние свадьбы, а куда он смотрит? Только на шатер твоей, Роза, семьи! У тебя нет дочерей, Марко видит только Мари! Но она ему не пара, я не хочу беды ни для нее, ни для табора. Пока все было спокойно, мне не мешала эта девушка, она послушна, старательна и скромна, но сейчас я предчувствую, что может случиться что-то непоправимое в моей семье! Что я должен делать?
      - Но ты не можешь ее выгнать из табора, ей некуда идти, - почти выкрикнула Роза.
      - Я и не собираюсь этого делать. Тем более, что это может только ухудшить ситуацию. Марко уйдет за ней, я нисколько в этом не сомневаюсь.
      - Что же ты предлагаешь?
      - А что будет, когда пройдет три года? Ты об этом подумала? - продолжил рассуждать князь, не отвечая на вопрос. - Ведь тогда это уже коснется самой Мари, если даже предположить, что ничего не произойдет до этого времени.
      - Я не понимаю, к чему ты клонишь, - в голосе Розы появились нотки сомнения.
      - У нас нет другого выхода...
      Старик замолчал, и я замерла, сердце мое колотилось от тревоги, граничащей со страхом. Он продолжил:
      - Да, никакого другого выхода я не вижу. Мы должны помочь девушке вернуться в ту жизнь, к которой она привыкла. Мы должны найти ей мужа, который был бы ей ровней. Я знаю, что это будет нелегко. Мари красива и умна, но этим господам нужно, чтобы у невесты было имя и приданное. Ты разузнаешь все о ее семье, думаю, что с именем все не так уж плохо, а приданное обеспечу ей я, есть у меня кое-что на примете. Но для того, чтобы все это сделать, нам придется расположиться на землях Черного графа, там и отыграем осенние свадьбы. А пока не отпускай от себя свою гостью, поручи Вуйко ее охранять. Он настоящий цыган! Ему можно доверять. О нашем разговоре никому ни слова, да не сердись, это я так, на всякий случай.
      Стало понятно, что князь сейчас выйдет, и мне лучше было бы уйти..
      Стараясь, чтобы меня никто не увидел, я убежала в лес, там можно было на какое-то время спрятаться в деревьях у ручья, чтобы унять бешеный стук своего сердца, успокоиться и все обдумать.
      Я шла по тропинке к своему любимому месту, где иногда ненадолго могла уединиться, подумать, или помечтать, вспомнить дом, маму, Полину. Ах, как мне хотелось иногда вернуться в прошлое. Мне казалось, что я могла бы что-то исправить, изменить.
      Не только старого князя, но и меня мучил вопрос, что я буду делать тогда, когда не смогу больше оставаться в таборе? Устраивал ли меня план старого цыгана? Выйти замуж за человека, только потому, что его устроит мое происхождение и приданное, которое посулил старик? А дальше? Смогу ли я быть счастлива с таким мужем? А если он не полюбит меня? Но самое страшное - а, если я не смогу полюбить его?! Но что же мне делать?
      Я была уверена, что здесь никто меня не найдет. Занятая своими невеселыми размышлениями, я ничего не слышала. Мое убежище было в ветвях огромной разросшейся ивы, у самого ручья. Никто ни разу меня здесь не побеспокоил.
      Когда на мои плечи опустились чьи-то руки, я даже вскрикнула от неожиданности. Я резко повернулась, и взгляд мой натолкнулся на черную шелковую ткань рубахи. Оказавшись в кольце сильных рук, почувствовала чье-то учащенное дыхание над головой.
      - Мари, - прошептал Марко.
      - Отпусти меня, - выкрикнула я, рванулась из его объятий и больно ударилась плечом о ствол ивы.
      Он опустил руки, но не ушел. Мы смотрели друг другу в глаза. Мне было страшно, я чувствовала, что эта встреча, пусть и не закончится сейчас бедой, но ни к чему хорошему не приведет.
      Я плохо знала Марко, с самого начала интуитивно сторонясь его, но слышала о его независимом характере, о частых спорах с отцом и дедом. Он был высоким, стройным, гибким, с красивым лицом и гордым взглядом. Молодые цыганки посвящали ему свои танцы и наверняка многие мечтали о нем - обо всем этом мне подумалось, пока мы вот так стояли и молчали. От напряжения я готова была лишиться чувств.
      Я даже не поняла, откуда вдруг появился Вуйко, словно вырос из-под земли, хотя наверняка он пришел по той же тропинке, что и я.
      - Ты напугал мою сестру, - Вуйко говорил спокойно, прекрасно осознавая преимущества и своей силы, и своей правоты.
      - Сестру? - усмехнулся в ответ Марко.
      - Пока она живет в нашем шатре, она мне сестра.
      - Хорошо, тогда жди моих даров к осени.
      - Не трать зря монеты, обрати свой взгляд на другие шатры.
      - Разве твоя сестра обещана другому? Или я не достоин чести породниться с твоей семьей?
      - Ты прекрасно знаешь, что не в этом причина.
      - А в чем?!
      - В нашем законе. Если один раз его нарушить, кто станет уважать его потом? Мы живем, пока соблюдаем законы, завещанные нам предками. Или твоя мать не рассказала тебе историю о Роланде? Или цыганам мало греха сотворенного Черным графом? Не гневи небо, Марко. Забудь о Мари.
      - А если я люблю ее?
      - Тогда, тем более, забудь! Не найти ей счастья в твоем шатре, как не нашла его Роланда в графских покоях!
      Я немногое поняла из этого странного разговора, в ушах у меня зашумело, затем я услышала звуки скрипки, в глаза мне брызнули искры огня, после чего все словно погасло. Очнулась я в кибитке, Роза сидела рядом и, задумавшись, перебирала мои волосы. Кибитка была на ходу, я поняла, что табор снялся с места. И еще я поняла, что старый князь не отказался от своего плана. Впрочем, сейчас и я не видела другого решения.
      
      
      * * *
      
      Пролетело лето. Первые осенние дни были необыкновенно погожими. В это время я снова услышала о владениях Черного графа. Из разговоров цыган я узнала, что Черным графом прозвали прадедушку нынешнего молодого графа Михая Грасско. Цыгане старались обходить замок Грасско стороной, хотя от хозяев этой земли они могли ожидать лишь радушный прием и любую необходимую помощь. За этими странными отношениями стояла какая-то грустная легенда. Но никто не хотел мне ее рассказать.
      Однажды вечером, когда я помогала Розе зашивать рубашки ее сорванцов, я попробовала кое-что выяснить, чтобы хоть частично удовлетворить свое любопытство.
      - Роза, а почему в таборе так не любят этого графа? Может, он вампир?
      - Нынешний граф Михай - хороший и добрый человек, к тому же он хоть и граф, но выучился на лекаря, хорошего лекаря. Бедным людям он помогает и не берет с них плату. Жаль только, что прадед его был другим. Согрешил он против народа нашего. Но то, что случилось в те давние времена, касается только цыган. Ты уж не сердись, подружка, но рассказать эту историю не позволяет мне наш закон.
      
      
      Я не обижалась на Розу, но тайна завладела моим воображением. Каких только историй я ни напридумывала, пытаясь ее разгадать. В моем распоряжении были песни и сказки, которые я слушала по вечерам, когда вместе с цыганской детворой садилась у большого костра таборной ведуньи и слушала ее скрипучий голос. Я привыкла к его звучанию и к звучанию скрипки, которая словно пела вполголоса, сопровождая рассказ старой цыганки.
      
      А легенду о Черном графе и красавице Роланде я узнала позднее, благодаря событиям, решительно изменившим и мою дальнейшую жизнь.
      
      Глава 4
      
      Наступило время праздника осенних свадеб. Это очень красивый ритуал с которого начинается пора цыганских венчаний. Вечером на большой поляне в особом порядке разложили семь костров, вокруг которых и развернулось живописное действо с танцами и играми в сопровождении упоительного пения цыганских скрипок.
      
      Я наблюдала за этим зрелищем от порога шатра старого князя. Мое внимание было поглощено тем, что происходило на поляне. Мне и в голову не могло прийти, что какие-то события могут произойти в непосредственной близости от моего укрытия.
      Не могла я тогда знать, что эти мгновения станут последними в моих странствиях с цыганами.
      
      * * *
      
      Меня будто окутало сказочной пеленой, искусно сплетенной из звуков и красок. Словно зачарованная, следила я за волшебным танцем молодой цыганки, которая солировала в стихийно образовавшемся круге под музыку скрипок и восторженные возгласы возбужденных зрителей. Среди них, конечно, был и тот, кому был предназначен этот удивительный танец.
      Внезапно что-то будто вырвало меня из пространства праздника, я услышала какой-то шорох за спиной, совсем рядом. Повернувшись в сторону непонятного шума, увидела в свете ярко светившей луны и отблесков костров, пылавших неподалеку, двух молодых цыган: один из них был Марко, который придерживал левой рукой огромного черного коня, оседланного и готового в любой момент умчать всадника, - другим был Вуйко. Лица обоих выражали возбуждение и враждебность. Я не слышала начало их разговора, поэтому смысла происходящего совсем не понимала. Первыми дошли до моего сознания резкие слова Вуйко:
      
      - Уходи отсюда, Марко, твое место там, тебе давно уже пора присмотреть себе невесту, посмотри, какие красавицы не сводят с тебя глаз...
      - Я уже выбрал себе невесту, и мне не нужна другая! - прервал его Марко
      - Разве ты не знаешь цыганского закона? Или ты не цыган?!
      - Нет для меня законов, я теперь сам себе закон!
      Глаза Марко пылали, или это в них отражалось пламя костра, но мне стало страшно.
      Все остальное происходило словно в ночном кошмаре. Вуйко решительно шагнул в мою сторону, словно стараясь оградить меня от происходящего. Правая рука Марко взметнулась вверх, в ней блеснуло лезвие кинжала. В считанные доли секунды я поняла, что может произойти. Не помня себя, я бросилась между ними.
      Мне показалось, что я наткнулась грудью на что-то твердое и больно ударилась. Затем все вокруг исчезло.
      
      * * *
      
      Пламя костра весело плясало посреди огромной поляны. Какие-то тени метались вокруг этого огня. Неожиданно целый рой огненных искр вырвался из костра, и через несколько секунд все обозримое пространство было охвачено диким, всепожирающим пожаром. Казалось, что огонь съел весь воздух. Стало нечем дышать. Попытка вдохнуть оборачивалась жуткой болью.
      Я застонала и открыла глаза. Надо мной было черное небо с какими-то неестественно крупными звездами. Я не сразу поняла, что лежу на повозке, которая мчится с такой скоростью, какой только можно добиться от уставших лошадей. Я не видела, кто правил упряжкой. Рядом со мной была Роза. Ее смуглая рука упиралась в настил, на котором я лежала, по правую сторону от моей головы. Роза, видимо, услышала стон и сразу наклонилась к моему лицу, обратив на меня взгляд, полный тревоги и сочувствия.
      - Потерпи немного, скоро будем на месте, все будет хорошо, я же говорила, что граф Михай - хороший лекарь. Он обязательно тебе поможет. Вуйко поскакал вперед, в замке нас уже будут ждать....
      Она продолжала еще что-то говорить тихим ласковым голосом, но до меня уже ничего не доходило. Я погружалась то ли в глубокий сон, то ли в беспамятство.
      
      ГЛАВА 5
      
      Все, что предшествовало этому дню, я помню достаточно смутно.
      Я постоянно чувствовала, что кто-то находился рядом и старался облегчить мои страдания. Если боль, жажда, жар или страх выхватывали меня из небытия, и я невольно начинала стонать, кто-то обязательно подносил к моим губам горьковатый душистый напиток, несколько глотков которого уносили меня в мир легких и красочных грез. В этих грезах часто присутствовал высокий темноволосый еще достаточно молодой, хоть и не юноша, мужчина с большими печальными глазами. Он улыбался, но глаза его все равно казались грустными.
      
      * * *
      
      В то утро я проснулась и впервые задала себе вопросы, естественные в моем положении. Где я? Что со мной произошло? Ответ на второй вопрос мне вскоре подсказала моя собственная память. Смутные воспоминания подтолкнули меня и к мысли о том, что, скорее всего, я нахожусь в замке загадочного Черного графа.
      Я попыталась встать, но оказалось что мне это не под силу. Мое тело было непослушным и словно чужим, в глазах замелькали хрустальные червячки, а в ушах что-то противно загудело. Мне пришлось вернуться в прежнее положение. Я закрыла глаза, и несколько минут абсолютного покоя позволили мне повторить попытку. Наконец, я смогла сесть на кровати и оглядеться.
      Комната была небольшой. Почти все ее пространство занимала кровать, на которой я сейчас сидела. Рядом стояло большое уютное кресло и круглый столик слева от него. Мягкий ковер на полу. Легкие голубые занавески прикрывали большое окно. Вот и все, что я увидела. Никаких украшений или цветов. Не было здесь и зеркала. А жаль. Я догадывалась, что выгляжу не слишком хорошо, но хотелось бы убедиться, что это поправимо.
      Дверь открылась почти беззвучно. Я скорее почувствовала, чем услышала, что кто-то вошел. О том, что это граф, я догадалась, когда он заговорил.
      - Очень рад, что вам уже лучше. Теперь все будет хорошо.
      Нужно было что-то ответить, как минимум, поблагодарить. Но я, кажется, забыла все слова. Я молча смотрела на графа. Это был герой моих снов.
      
      * * *
      
      Все последующие дни были наполнены событиями. Я быстро поправлялась. Граф каждый день навещал меня. Когда мне уже можно было ходить, мой гостеприимный хозяин решил показать свой удивительный замок. Я невольно сравнивала то, что я видела: красивые чистые комнаты широкие коридоры и галереи, с тем домом, в котором прошло мое детство, ведь мы наше скромное, по сравнению с графским, жилище тоже называли замком. Я мысленно улыбнулась своим воспоминаниям.
      В эти дни я и узнала историю про родовое проклятие рода Грасско, связанное с любовью и смертью.
      
      * * *
      
      В этом очень древнем доме были свои призраки и своя портретная галерея. Когда я уже могла самостоятельно передвигаться по коридорам, мне было очень интересно бродить от комнаты к комнате, мысленно наполняя пустующие помещения, героями и героинями удивительных романтических историй, подсказанных моим воображением. Так однажды я и оказалась перед очень необычным портретом... Девушка была очень красива!...
      
      Но не только ее красота удивляла любого, кто смотрел на этот странный портрет, ворвавшийся в застывший ряд фамильных изображений предков довольно древнего рода Грасско, не имея ничего общего ни с графской картинной галереей, ни с самими графами.
      Ведь красавица, изображенная каким-то талантливым художником, была всего лишь босоногой цыганкой, дерзко и весело глядящей с полотна...
      Пока я рассматривала этот странный портрет, я почти забыла о времени. Знакомый голос вернул меня из страны грез.
      - Не правда ли, это украшение парадной галереи моих предков, хотя красавица Роланда так и не стала графиней Грасско... Это очень грустная история... Если хотите, я расскажу ее, но предупреждаю, что знаю все это со слов моего отца, а эта версия вполне может отличаться от того предания, которое живет среди цыган.
      
      ГЛАВА 6
      Рассказ графа
      
      Это было очень давно. Род Грасско тогда был богат и землями, и золотом, и людьми. Ни разбойники, ни соседи не беспокоили эти стены.
      Между обитателями замка и кочующими время от времени по их землям цыганами отношения тогда были достаточно дружескими. Молодежь часто бывала в этих стенах. Для них всегда находилась работа то на конюшне, то на кухне. Молодые цыганки во время праздничных застолий развлекали гостей своими песнями и танцами да умудрялись еще заработать несколько монет, гадая доверчивым барышням.
      Все случилось тогда, когда мой прадед, его как и меня звали Михай, был еще молод, красив и легкомыслен. Он не только часто приглашал в замок цыган, но и сам частенько бывал в таборе. Там он и увидел Роланду.
      Этот портрет очень хорош, но, думаю, даже он не передает волшебного очарования этой девушки. Она была любимицей всего табора.
      Молодой граф был сражен, как говорят, наповал. Но его страсть стала роковой и для него и для юной красавицы. У этой любви не было будущего. Возможно, у влюбленного аристократа помыслы были романтичны и чисты, так утверждал мой отец, но история закончилась трагично.
      Граф Михай не придумал ничего лучше, чем похитить юную красавицу из табора. Он хотел обвенчаться с ней в фамильной часовне и вместе со своим именем отдать ей все, чем владел, но забыл ее об этом предупредить.
      Когда Роланда оказалась в одной из комнат замка, она ничего не ведала о планах похитителя. Попытка бежать привела ее на крепостную стену. Существует несколько версий дальнейших событий, но результат, к сожалению, один. Девушка упала с высокой стены на камни, которыми выложен внутренний двор, и разбилась.
      Граф был безутешен. Десять лет он провел в полном одиночестве, затем женился на моей прабабушке по настоянию родственников.
      Вскоре после рождения моего деда он умер от какой-то неведомой болезни. Цыгане считают, что его настигла кара божья. Но в моей семье существует мнение, что он просто скончался от тоски.
      Этот портрет для графа Грасско написал один его друг, художник, он видел Роланду и изобразил то, что сохранила его память. Вот такая грустная история о любви, которую не признала капризная судьба.
      Я вглядывалась в портрет. Семейная легенда, несомненно, содержала правдивые факты, но, по всей вероятности, что-то оставалось тайной. С трудом могла я поверить, что цыганская огненная душа красавицы с портрета не загорелась таким же пламенем страсти, как и душа Черного графа. Нет, все не могло быть так просто!
      Допустим, рассуждала я, задумчиво блуждая по замку в одиночестве, граф Грасско и был достаточно легкомыслен для того, чтобы влюбится в цыганку, но похищение...
      Вероятно, я слишком большое значение придавала этой истории. А может, мне просто нечем было занять себя. Мне стали сниться странные сны: цыганские костры на пустых полях, кружащиеся в танце старухи в цветастых юбках, таинственные заклинания, произносимые невидимками над зажженными черными и зелеными свечами... Сны беспокоили меня, но рассказать о них кому бы то ни было я не могла - вдруг примут за обычный бред и назовут сумасшедшей? И я вновь и вновь думала о странностях неравных браков и переплетениях человеческих судеб...
      И вот однажды, все так же прогуливаясь по замку графа, я по привычке на минуту задержалась у портрета Роланды. Черные блестящие глаза, полные молодого задора, притягивали, как магнит, и я даже затаила дыхание, всматриваясь в их глубину. А потом что-то произошло - будто меня грубо и сильно встряхнули за плечи... И вот я уже стою не перед портретом, а посреди поля - ветер треплет мои волосы, чудно пахнет свежескошенной травой, а в двух шагах от меня - Роланда и молодой граф Грасско, живые, настоящие. Я замерла в испуге, но эти двое даже не догадывались, что я стою рядом с ними.
      
      - Дочь цыгана выйдет замуж только за цыгана, - с горечью говорила Роланда, держа графа за руку. - Отец никогда не даст своего согласия на наш брак, понимаешь? Это будет позором для всего нашего народа! Проклянут тебя и меня, и наших детей!
      - Неужели ты веришь во все эти сказки с проклятьями старых цыганок? - беспечно отвечал граф. - Если твой отец не хочет по согласию отдать свою дочь в жены графу, так я могу выкупить тебя! Ведь есть же у вас обычаи, которые позволяют выкупать невест!
       - Есть, - кивнула Роланда. - Но и купить меня может только цыган.
       - Тогда я сяду играть в карты с твоим отцом и выиграю тебя, как приз! - настаивал граф, предлагая самые немыслимые варианты.
       - Играть с цыганом в карты? - усмехнулась Роланда. - Ты отчаянный человек! Как бы головы не лишиться!
       - Тогда я украду тебя! - воскликнул граф. - Я увезу тебя темной ночью из табора, посажу на самого быстрого коня, и тогда даже ветер не сможет угнаться за нами, любовь моя!
      Роланда печально улыбнулась, прикасаясь нежной рукой к щеке своего горячего поклонника.
      - Увы, сердце мое, - говорила она. - Проклятье и ненависть бегут быстрее ветра! Я попытаюсь поговорить с отцом. А ты приходи завтра вечером в табор - если отец согласится, то я уйду вместе с тобой, как твоя жена. Если нет... - она вдруг замолчала, и в глазах её сверкнуло отчаянье.
      - Если нет... - как эхо повторил граф...
      - Если нет - я убью себя! - решительно вскинула голову Роланда. - И мое сердце навсегда будет принадлежать только тебе!
      Я была поражена такой отчаянной решимостью. Но, проведя немало времени среди цыган, я знала, на что способна женщина из табора, в сердце которой горит огонь любви. И уж если она решала для себя быть с любимым до последнего вздоха, так оно и было, чаще всего.
      Роланда поцеловала графа в щеку и побежала через поле, ничуть не путаясь в длинной цветастой юбке. Игриво зазвенело монисто на шее, колыхнулась трава, и все опять замерло в мире, где царствовала фантазия. Или все-таки не только фантазия?
      То ли мое воображение было настолько сильно, то ли картина цыганки хранила в себе магические свойства, но я вдруг перенеслась через время и пространство, даже не успев моргнуть. Раз - и на поле, где я стояла, загорелись костры, солнце стремительно упало за горизонт, выросли из ниоткуда цыганские кибитки и послышались звуки скрипки. Ребятишки, визжа от восторга, носились друг за другом вокруг кибиток, а женщины, закатав пышные рукава блуз и подоткнув подолы юбок, готовили ужин. В темное летнее небо взметались целые снопы искр - то жарились молодые барашки над углями. Весело булькали закопченные вековые котлы - в воду цыганка бросала кусочки теста, и через минуту вынимала готовые клецки и бросала в огромную миску рядом с собой. Скворчали румяные лепешки на сковородах. Я потянула носом, вдыхая аромат цыганских кушаний, и поняла, что дико хочу есть. Однако в мире собственного воображения мне вряд ли бы удалось чем-нибудь угоститься.
      К тому же я увидела, как к самому большому костру приближался граф Грасско. Видимо, душу его терзали нехорошие предчувствия - так суров и сер был его взгляд из-под нахмуренных бровей.
      - Здравствуйте, граф, - приветствовал его старый цыган, вышедший к костру из кибитки. Следом за ним шла Роланда, печальная и поникшая. Граф Грасско сразу все понял без слов - любимую ему не отдадут.
      Отец Роланды сел у костра на деревянный ящик и жестом указал на такой же ящик графу. Я видела, как в тени кибитки шевельнулся кто-то: вероятно, человек не хотел, чтобы его увидели раньше времени.
      - С чем пожаловали, граф? - спросил старый цыган, хотя прекрасно знал причину прихода молодого человека.
      - Я пришел просить руки вашей дочери, Роланды, - ответил спокойно граф.
      Старый цыган прищурился на огонь.
      - Известно ли вам, граф, что цыганка может выйти замуж только за цыгана? - спросил отец Роланды. - Таковы наши обычаи и законы.
      - Это мне известно, - сдержано отвечал граф. - Как и то, что даже самые суровые законы иногда можно смягчить особыми обстоятельствами. В данном случае такими обстоятельствами являются моя любовь к вашей дочери и её любовь ко мне.
      - Ах, молодость, молодость, - протянул цыган таким странным голосом, что мне показалось на миг, будто он согласен с аргументами графа и готов тут же отдать ему руку своей дочери. Но я ошибалась, разумеется.
      - Роланда молода и ветрена, - внезапно строго сказал старый цыган. - Год назад она клялась в верности одному мужчине, два года назад - другому, а с детства обещана третьему. Одному небу известно, что творится в её красивой голове!
      Я видела, как вспыхнули щеки стоявшей за его спиной Роланды. Она изо всех сил сжала губы и зачем-то принялась с силой накручивать черный локон на палец, словно стремясь вырвать его с корнем.
      Граф Грасско изумленно смотрел на старого цыгана.
      - Так вот, - говорил тот, не спеша, уставившись в огонь. - Моя дочь обещана молодому человеку, помолвлена с детских лет. Она любит его, а он - её, конечно же. Так что, граф, я вынужден отказать вам, хотя почел бы за честь породниться с таким господином!
      - Я могу выкупить её! - в отчаянье предложил граф, но старый цыган только с усмешкой покачал седой головой.
      - Дело не в золоте, граф, - сказал он. - Дело в чести. Я давал слово, что моя дочь выйдет за сына моего лучшего друга. И взять слово обратно не могу. Что будет за цена мне, как мужчине, а?
      Что мог ответить на это граф? Уговаривать, кричать, грозить - нет смысла, для цыган страшен только их закон, уговор первый важнее, чем все последующие. Роланда молча утирала слезы, покатившиеся из её глаз.
      Граф Грасско потрясенно поднялся со своего места и, поклонившись цыгану, медленно пошел прочь. Как же мне было жаль его, я сама была готова разрыдаться!
      Старый цыган ушел в палатку. Роланда бросилась на землю и зарыдала в полный голос, не стесняясь более никого. И тогда из-за стоящей неподалеку кибитки вышел тот, кто прятался там во время разговора. Это был молодой цыган, статный красавец с соломинкой в изумительно белых зубах, в белой свободной рубахе, подпоясанной тонким витым поясом. Он присел возле Роланды и тронул её за плечо.
      - Не плачь, - сказал он. - Пройдет время, и ты его забудешь! Я богат так же как и он, и лицом меня бог не обидел, и силой. Стреляю я лучше других, и коня могу увести даже с королевской конюшни средь бела дня! Зачем тебе графские покои и графские ласки? Что он может дать тебе, рожденной и выросшей в пути? Только одни муки и ничего больше! Утри слезы, прекрасная Роланда, и взгляни на меня - завтра я стану твоим мужем. Я дам тебе все, что ты заслуживаешь!
      Роланда вдруг рывком поднялась с земли и отряхнула пыль с юбки. Заплаканное лицо её стало ещё прекрасней - щеки разгорелись ярким румянцем, губы подрагивали, глаза сверкали от невысохших ещё слез. Цыган с восхищением смотрел на неё.
      - Никогда не быть тебе моим мужем, - резко бросила ему в лицо Роланда. - Лучше мне умереть!
      И она бросилась прочь от ненавистного жениха. Он усмехнулся ей вслед.
      - Или ты будешь моей, или не будешь ничьей! - произнес он страшные слова.
      Вы можете верить или не верить в проклятья и силу таких слов, но я-то уж знаю, чем они могут обернуться для тех, в чью сторону произнесены.
      И молодой цыган тотчас же направился к дальней кибитке, а я стремглав бросилась за ним - мне хотелось узнать, что же задумал этот злодей против Роланды.
      В кибитке было темно - горел только один свечной огарок, каким-то чудом прилепившийся к деревянному выступу.
      - Она не хочет жить по закону, - негромко сказал цыган в темноту, и тотчас в кружок мерцающего света вступила мерзкая и страшная старуха - сморщенная, с длинными редкими волосами, распущенными по плечам, запавшим ртом и глубоко посаженными маленькими глазками. Грязное платье было увешано нашитыми золотыми монетами, бисером и пучками сильно пахнущих трав. Ну, вылитая ведьма, каких рисуют на старых гравюрах...
      - Ничего, сынок, - прошамкала ведьма. - Вернем твою Роланду. Но для этого мне нужно несколько капель крови её возлюбленного графа. Всего несколько капель...
      Цыган кивнул и выбежал прочь. Я бросилась за ним, но - куда там? Он вскочил на коня, привязанного за кибиткой, стегнул его прутиком и умчался в ночь.
      О, боже! хотелось воскликнуть мне. Но я здесь была всего лишь сторонним наблюдателем и сделать что-либо, изменить неотвратимое не могла. Мне просто оставалось стоять и ждать, что же будет дальше?
       Но ждать было выше моих сил, и я побежала искать Роланду. Как же мне хотелось чем-нибудь успокоить её, приободрить, но я-то ведь знала исход всей этой истории и вряд ли могла изменить печальный конец.
       Я обежала весь табор, заглянула в каждую кибитку, не боясь, что меня заметят - ведь это был не мой мир, а мир таинственной магии воображения, или какой-то странной памяти, где я оставалась сторонним невидимым наблюдателем. Роланды нигде не было. Она словно растворилась в ночи.
      А спустя некоторое время вернулся жених Роланды. Конь его был весь в мыле, тяжело поводил боками, да и сам цыган покрылся потом, словно долго-долго бежал или прошел через неравный бой. Когда он спрыгнул с коня, то я в ужасе вскрикнула - его атласная рубашка была порвана кое-где, как будто её полосовали ножом, а на смуглом лице ясно проступали темные пятна кровоподтеков...
      Молодой цыган бросился в кибитку старой ведьмы, а я - следом, хотя мое бедное сердце от страха билось в груди с немыслимой быстротой и силой. Там он вынул из-за пояса окровавленный кинжал с тонким клинком и подал его ведьме. Она отпрянула вдруг.
      - Ты убил его? - страшным голосом спросила она, отступая в темноту кибитки.
      - Нет. Я всего лишь поцарапал его, как ты велела, - отвечал парень, с трудом переводя дыхание.
      - Смотри, сынок, если ты причинил графу больший вред, чем это требовалось для колдовства, то последствия могут быть очень плохими, - предостерегла старуха. - Расплачиваться будем мы с тобой!
      - Говорю тебе, жив он, - раздраженно бросил цыган. - Мне досталось гораздо больше, чем ему - посмотри, как он разукрасил меня! Кто мог знать, что аристократ-неженка так ловко работает кулаками...
      - Ну, ладно, давай приступим, надо успеть сделать все до рассвета! - сказала старуха и взяла нож, шепча заклинания. Мне было очень интересно посмотреть, как ведьма будет колдовать, но сила магической фантазии уже схватила меня и тащила сквозь время и пространство, через ночь, навстречу рассвету. Звезды слились в единый непрерывный снежный поток, и оказалась я в графском замке, в том самом, где меня недавно вылечили от страшной раны. Но сейчас время отсчитало назад века.
      Те же самые коридоры, и мебель почти та же самая, даже запахи остались такими же - время не сказалось на облике древнего замка. Я узнавала малейшие детали - только галерея с портретами отсутствовала пока, видимо она появилась гораздо позднее.
      Я услышала быстрые шаги за спиной и едва успела отскочить в сторону - по коридору стремительно шла Роланда, а следом за ней спешил граф Грасско. У них были странные лица - словно они только что сильно поругались. Так оно и было, потому что, миновав то место, где стояла я, Роланда внезапно остановилась, обернулась к графу и закричала ему с немыслимой злостью:
      - Я ненавижу вас, граф! Вы исковеркали мою жизнь! Вы лишили меня свободы! Вы лишили меня всего!
      - Но ведь мы вместе приняли решение! - закричал в ответ граф, но как-то слишком жалобно, словно прося о чем-то. - Любовь моя, я не силой привел тебя в свой дом, не как пленницу или рабыню. Ты пришла следом за мной - как жена!
      - Мне плохо здесь, граф, - отвечала Роланда, подбирая пышные юбки и возобновляя стремительный шаг. - Меня душат эти стены, они давят на меня, каждую минуту я боюсь, что камни обрушаться на меня и похоронят под собой! Я боюсь, что явится мой отец и убьет меня. Я боюсь даже дышать в этом доме - здесь все чужое!
      - Чем же я могу помочь тебе, душа моя? - спросил граф печально.
      - Отпусти меня домой, - сказала цыганка. - Дай мне свободу. Я не могу так больше жить, мое сердце плачет, я не могу спать по ночам - степи и поля зовут меня обратно к себе...
      - Мне не жить без тебя, - тихо сказал граф. Роланда пристально посмотрела ему в глаза и вдруг громко заплакала, закрыла руками лицо и убежала вперед по коридору.
      Я сразу все поняла. Колдовство ведьмы действовало, оно тянуло Роланду назад домой, тревожило её разум и не на минуту не давало покоя измученной душе. Бедняжка уже не могла быть счастлива даже рядом с горячо любимым человеком - теперь она его просто ненавидела, потому что считала источником своих печалей и горестей.
      Граф долго стоял в пустом коридоре. Потом, приняв решение, он поднялся в спальню Роланды. Я словно тень последовала за ним.
      - Я люблю тебя, и буду любить всегда, - сказал он жене, без движения лежащей на кровати. - Если ты хочешь вернуться домой, я не стану препятствовать этому. Я прикажу слугам собрать твои вещи, и вечером ты будешь в таборе.
      Как же трудно давались ему эти слова! Его глаза блестели от слез, а губы едва удерживались от нервной дрожи - ведь ему приходилось принять разлуку с любимой. А Роланда, едва услышала это, сразу же поднялась с постели и обняла мужа.
      - Спасибо тебе, сердце мое, - благодарно прошептала она, покрывая поцелуями его лицо.- Я вернусь. Я обязательно вернусь. Только проведаю свою семью и вернусь. Обещаю тебе, любовь моя!
      
      * * *
      
      Я почувствовала себя вне времени, передо мной летели дни недели месяцы, но летели они в чужую жизнь, которую я всего лишь наблюдала. Через любовь и страдания молодого графа и его юной жены- цыганки, проходила моя душа. События далекого прошлого становились моими воспоминаниями и моим жизненным опытом. Я по-другому уже смотрела на поступок Марко. Нет, я не почувствовала ответной страсти, но вовсе не потому, что он был цыганом. Просто он не был моей судьбой.
      Роланда действительно вернулась через несколько дней. Но выглядела она очень плохо - под большими глазами залегли черные тени, лицо стало бледным, движения вялыми и безжизненными. Видно, старая ведьма усилила свое колдовство, чтобы удержать Роланду в таборе, и теперь ворожба вытягивала из бедной девушки не только покой, но и здоровье. Граф ухаживал за слабеющей женой, не в силах определить причину её странного недомогания, не спал ночами возле её постели, когда колдовство заставляло Роланду бредить и кричать во сне, и сам измучился. Он готовил отвары из лечебных трав, приглашал докторов со всей округи, и даже советовался с бабками- ведуньями из деревень, но все впустую - никто ничем не мог помочь Роланде.
      И вот, в одну из ночей, когда сон сморил измученного долгим бодрствованием графа, Роланда поднялась с постели и в одной ночной рубашке ушла из спальни. Поднявшись на башню замка, она с трудом взобралась на парапет - холодный ночной ветер трепал её длинные черные волосы. Роланда вскинула к звездному небу руки и запричитала:
      - Нет покоя моему сердцу! Жизнь моя разрушена. Я чувствую только боль, нет ни радости, ни света! Прости меня, любовь моя, прости! Я не могу больше страдать, я хочу уйти от своей боли! Прости меня!
      А я стояла у неё за спиной. И я видела, как закрыла Роланда глаза и как сделал свой последний шаг в пропасть. Закричала страшным голосом цыганка и закричала от ужаса я, бросившись к ней в тщетной попытке остановить неизбежное.
      И очнулась.
      Меня держал за плечи граф Михай, испуганно заглядывая в мои глаза.
      - Что с вами? Что с вами? - повторял он, удерживая меня и, не давай упасть на пол, ведь я была не далека от обморока. Что-то странное вмешалось в этот момент в мои чувства, мелькнула и исчезла до времени мысль о том, что мне хорошо и спокойно в этих руках.
      - Я видела страшную историю, - едва смогла выговорить я, не сводя глаз с портрета цыганки. - Я словно побывала в другом мире, ушла на много лет назад.
      - Какую историю? - спросил граф.
      - Историю любви, - ответила я, сдерживая дрожь в голосе. - Роланда погибла не по вине Черного графа. Колдовство старой цыганки её погубило. Нет никакого проклятья, во всем виноват жених Роланды - это он и его бабка-ведунья свели бедняжку в могилу.
      Михай Грасско бережно поднял меня на руки и отнес в спальню. Не знаю, поверил ли он мне в тот момент - наверное, все-таки решил, что я ещё не совсем оправилась от ранения и тех снадобий, которые он использовал в своей практике для избавления пациентов от боли.
      Но я ни минуты не сомневалась в том, что мне открылась тайна, тайна тех, ушедших в прошлое, трагических событий
      Я понимала всю эту историю лучше теперешнего Михая Грасско. Я вдруг подумала о том, что слишком много нелепых предрассудков придумали люди, чтобы усложнить путь от одного человеческого сердца к другому, но свои мысли оставила невысказанными.
      
      ГЛАВА 7
      
      Время в замке летело невероятно быстро. Мне было бы хорошо и спокойно, если бы не мысли о том, что меня ждет впереди.
      Как только я поняла, что все последствия моего ранения остались в прошлом, я стала беспокоиться о своем будущем. Роза и Вуйко несколько раз навещали меня, но вот уже почти месяц никто из табора не появлялся здесь.
      Меня это удивляло и беспокоило.
      Впрочем... Если быть честной до конца, то нужно признаться, что перспектива возвращения к цыганам уже не казалась мне заманчивой. Я поняла, что устала от скитаний, что мне нравится жить в доме. Спать в настоящей кровати. Есть за нормальным столом, пользуясь красивой посудой. На мне все еще было мое цыганское платье, но легкие туфельки, подаренные мне экономкой графа, были не только удобны для моих отвыкших от обуви ног, но и радовали мою душу.
      Все это принадлежало миру, воспоминаниями о котором я очень дорожила, миру моего детства.
      Конечно, я понимала, что нужно просто поговорить с графом, но мне почему-то не хотелось начинать этот разговор. Я придумывала множество причин, которые позволяли мне оттянуть время. Позволяли еще немного пожить здесь в замке, рядом с человеком, мысли о котором незаметно вошли в мою душу. Я привыкла к нашим вечерним встречам, к прогулкам и разговорам. Мне было очень грустно, когда я понимала, что скоро все это закончится навсегда. И еще я понимала, что не смогу забыть взгляд этих добрых и грустных глаз, не смогу забыть тепло его рук...
      
      
      Однако этот день наступил, день, когда я поняла, что скоро мне предстоит расстаться и с замком и с его хозяином.
      
      Граф сам начал разговор, которого я так боялась. После завтрака мы прошли в маленькую гостиную, и там я узнала, что мне предстоит, и была очень удивлена.
      - Ну что ж, Мари, я вижу, что вы уже вполне здоровы. Это меня очень радует.
      Вряд ли я испытывала что-нибудь, хотя бы отдаленно напоминающее радость. Но, тем не менее, не стала посвящать графа в свои переживания и ответила так, как должна была ответить в данных обстоятельствах.
      - Спасибо, я чувствую себя прекрасно.
      - Видите ли, пока ваша жизнь была в опасности, мы могли пренебречь некоторыми условностями. Но дальнейшее ваше пребывание в моем доме может серьезно повредить вашей репутации.
      В ответ на его странные слова я рассмеялась.
      - О какой репутации вы говорите? Не думаю, что в таборе кто-нибудь вспомнит об этом, когда я вернусь.
      - Вам не стоит возвращаться в табор.
      - Но мне больше некуда идти, у меня нет ни дома, ни родных. Никто меня не ищет и не ждет...
      - Вот тут вы ошибаетесь.
      - Если вы говорите о моей тетушке, то вынуждена сразу предупредить, что не хочу ее видеть. Ее решение моей судьбы меня не устраивает!
      - Нет, речь идет о другом человеке. Этого человека отыскал старый князь. Впрочем, сегодня вечером вы обо всем узнаете.
      - Вечером?
      - Да, сегодня я буду сопровождать вас на приеме у герцогини Элоизы Прусс. Она пригласила вас на торжество по случаю ее семидесятилетия. Там вы получите ответы на свои вопросы.
      - Но... - Я красноречиво оглядела свой незатейливый наряд.
      - Это не проблема. Все необходимое доставлено сюда сегодня утром, правда вам придется довериться вкусу моей тетушки, которая и позаботилась о вашей новой одежде, по моей просьбе.
      - Я заранее благодарю и ее и вас. Побывать на настоящем балу - для меня это из области сказок или сновидений! Но поймите меня правильно... Я уже многим обязана вам... Теперь вот и... Когда и как я смогу...
      - Не стоит беспокоиться об этих пустяках. Я же сказал, что вечером у вас не останется никаких вопросов. А сейчас идите к себе в комнату. Там вам помогут позаботиться обо всем, что позволит вам чувствовать себя достойно на вечернем приеме у герцогини. Днем советую хорошенько отдохнуть, ведь нам придется пойти на нарушение режима. Как врач, я все еще волнуюсь о вашем самочувствии.
      - И совершенно напрасно. Единственное, что меня сейчас беспокоит, - это тайна, растревожившая мое воображение и разбудившая любопытство. Но я в состоянии потерпеть до вечера.
      
      ГЛАВА 8
      
      Я посмотрела на свое отражение в зеркале и вдруг почувствовала, что к глазам моим подбираются слезы. Там за стеклом я вдруг увидела маму. Такой сохранила ее моя память.
      
      * * *
      
      Мне казалось, что моя болезнь и слабость остались в прошлом, но, оказавшись в зале, заполненном множеством совершенно незнакомых мне людей, я ощутила неожиданное головокружение.
      Странные и противоречивые чувства атаковали мою встревоженную душу. Все, что я видела вокруг, одновременно и пугало и манило. Мне хотелось и немедленно убежать отсюда, и остаться здесь навсегда.
      Я огляделась и забеспокоилась, поскольку кругом были незнакомые лица, а Михай Грасско исчез. К счастью, он вскоре появился, что освободило меня от неприятного напряжения.
      Граф провел меня в небольшую комнату и попросил задержаться здесь на несколько минут, а сам куда-то вышел. Я осмотрелась. Это была комната, где хозяева, очевидно, принимали посетителей, наносивших им краткие визиты вежливости. Мебели было совсем немного: два удобных кресла и диванчик окружали маленький чайный столик. Окна были прикрыты светло-желтыми шелковыми шторами. В простенке между окнами висело большое зеркало в узорчатой раме. Я подошла к нему и оглядела себя. Лицо мое все еще было бледным, я сильно похудела, но очень светлое, цвета чайной розы платье мне нравилось. Волосы были аккуратно уложены. В общем, я осталась вполне довольна увиденным.
      Дверь за моей спиной открылась. Обернувшись, я увидела вошедшую в комнату пожилую женщину в строгом темно-синем платье, прекрасно оттенявшем серебро ее седых волос, подобранных в затейливую прическу. Меня охватило непонятное волнение, но это не было страхом. Я скорее была заинтригована. Мы стояли и смотрели друг на друга, и было очевидно, что эта встреча имела большое значение для нас обеих. Наконец, женщина заговорила, нарушив затянувшееся молчание.
      - Давай присядем, детя мое. Нам предстоит долгий разговор. Ты видишь меня впервые, но должна тебе сказать, что представшая перед тобой старуха - самый близкий тебе человек. Причудливые обстоятельства, невероятные недоразумения и человеческая подлость отняли у меня сына. Я так и не увидела свою невестку и на долгие годы была разлучена с единственной внучкой... Догадалась ли ты, Мари, что разговариваешь сейчас со своей бабушкой, матерью твоего бедного отца, давно покинувшего этот мир?
      - Вы моя бабушка? Но почему...
      - Выслушай меня, девочка. Твой отец был совсем мальчишка, когда покинул родительский дом и отправился в дальние страны, чтобы получить образование и повидать мир. Мой покойный муж, твой дедушка, поддержал решение сына, ибо оно вполне соответствовало его взглядам. Несколько лет мы не видели нашего мальчика, довольствуясь редкими письмами. У нас была... еще дочь Элиза, ты знакома с ней... к сожалению. Когда за целый год мы не получили ни одного письма от сына, нас охватила тревога. Отец не находил себе места. Мы писали письма ему и его друзьям, о которых знали, но ответа не было. Тогда твой дедушка решил нанять человека, который смог бы найти нашего мальчика или хотя бы узнать, что с ним случилось. Вскоре мы узнали то, что нас очень удивило и огорчило. Наш сын, как оказалось, жил совсем недалеко. Он вот уже несколько месяцев был женат. Нас огорчило совсем не то, что он женился без нашего благословения, хотя это было очень странно, а то, что он по какой-то невероятной причине не счел возможным даже сообщить нам об этом. Герцог хотел сразу же поехать и повидать молодоженов. Так, очевидно, и следовало сделать, недоразумение, или вернее злой умысел, тотчас был бы разоблачен, мы узнали бы о письмах, которые до нас не дошли и о странных ответах, к которым мы не имели никакого отношения! Но Элизе удалось убедить нас, что она лучше разберется в ситуации, и ее визит к брату вызовет меньше шума. Мы согласились с ней еще и потому, что скандал был опасен именно для ее репутации. Она в это время была невестой человека, очень дорожившего своим положением в обществе. У нас не было тогда ни малейших причин не доверять дочери.
      - Но я ничего не понимаю... Если тетя Элиза...
      - Судя по всему, она наносила свой визит в другое место, но мы этого даже не заподозрили. То, что было рассказано ею после возвращения, как мы думали, от твоих родителей, потрясло нас. Это практически убило моего мужа и лишило меня надежды на возвращение сына.
      - Что же такое она вам сообщила?
      - Я не решусь сейчас поведать своей юной и чистосердечной внучке все, что мы тогда узнали от своей дочери, тем более, что все это оказалось ложью от первого до последнего слова. Если ограничиться только основными фактами, то все эти годы мы считали, что наш бедный мальчик женат на женщине, даже упоминание о которой могло обесчестить наше имя и разрушить счастье Элизы. Герцог написал гневное письмо в адрес сына, отказал ему в покровительстве и навсегда изгнал его не только из родительского дома, но и из отцовского сердца.
      - Но зачем ей это было нужно?
      - К несчастью мы очень богаты. Да еще и титул!
      - Но я не понимаю, разве вы не позаботились о приданном для...
      - Приданное ее было достаточно большим, чтобы рассчитывать на любое сватовство, но Элиза хотела все. Когда она перехватила письмо от твоей матери, она сразу почувствовала опасность. Ее интрига открылась бы, если бы ты тогда появилась здесь. Но эту часть истории ты и сама знаешь. Благодаря стараниям графа Грасско теперь ее знаю и я.
      
      
      ГЛАВА 9
      
      Прошло два месяца с того момента, когда я впервые переступила порог дома, который как-то совсем незаметно стал мне настолько родным, что моя предыдущая жизнь показалась бы мне дурным сном, если бы не люди, поддержавшие меня в трудные дни. Только их дорогие имена и держали мои воспоминания, не давая им уйти вместе с временем к которому они принадлежали.
      Через неделю после моего появления в доме герцогини, случилась еще одно замечательное событие. Меня навестила Полина. О моем счастливом возвращении из скитаний из небытия ей рассказала Роза, которую она недавно призывала в свой дом, чтобы та помогла появиться на свет ее первому внуку. Полина жила недалеко и обещала меня навещать. Мне хотелось с ней поговорить, но она спешила домой, и мы успели только поплакать.
       Роза тоже приходила один раз, но разговаривали мы в саду, как и прежде, она не хотела переступить порог замка. От нее я узнала, что Марко, напуганный своим собственным поступком, сначала сбежал, но вскоре вернулся. Старый князь простил внука только после того, как тот поклялся, что будет жить по закону и возьмет в жены ту девушку, которую выберет для него сам князь
      Я была бы счастлива. Единственное, что усложняло сейчас мою жизнь - это постоянные мысли о человеке, благодаря которому я осталась жива и нашла свой дом, свою семью Но, похоже, Михай Грасско забыл обо мне. За два месяца он ни разу так и не навестил нас. Сначала я его ждала, прислушивалась к звукам за окном, перебирала каждое утро визитные карточки, в надежде увидеть имя графа, но шли дни, недели. Я, наконец, должна была признать, что в судьбе и в сердце Михая Грасско для меня не предусмотрено место. Я не позволяла себе раскиснуть настолько, чтобы это было заметно. Поэтому днем я гуляла в саду, занималась вместе с герцогиней рукодельем, читала подряд все книги, которые только были в библиотеке, - в общем, вела себя пристойно, чтобы ничем не огорчить бабушку, к которой я с каждым днем все больше привязывалась.
      
      Глава 10
      
      Только по ночам я давала волю воспоминаниям, а иногда и слезам. И вот однажды меня пришла утешить очень необычная гостья.
      Свою комнату я не закрывала на ключ. Поэтому не слишком удивилась, когда заметила незнакомку, стоящую у моей кровати. Это была очень симпатичная женщина, одетая в странное старомодное платье. У нее были веселые глаза, круглое улыбчивое лицо, а золотистые кольца волос прикрывал забавный чепец. Поскольку она смотрела на меня, не проронив ни слова, я решила, что мне нужно первой нарушить молчание, поэтому спросила:
      - Кто вы?
      - Меня зовут Доррит, - ответила незнакомка негромким, но очень мелодичным голосом.
      - Доррит? - удивилась я, поскольку имя не вызвало у меня никаких воспоминаний.
      - Я - привидение, - весьма неожиданно продолжила моя забавная собеседница.
      В привидения я не верила, поэтому засмеялась, но, когда Доррит исчезла в стене и вдруг снова появилась, я поняла, что она не шутит, а мои знания о жизни имеют существенный изъян.
      Однако я не испытывала страха, очень уж милым оказалось наше фамильное привидение.
      - Ты можешь не верить в приведений и призраков, - опять заговорила моя гостья, - ты можешь отвергать существование потусторонних сил, можешь быть, в конце концов, просто убежденной атеисткой. Главное - ты меня видишь, а стало быть - ещё во что-то продолжаешь верить!
      - Извини, Доррит, - улыбнулась я, но ты ведь понимаешь, как трудно иногда поверить в чудо.
      - Понимаю, и не сержусь, я ведь пришла, чтобы поддержать тебя и защитить от слез твою бедную подушку.
      - Спасибо, милая Доррит, только мне так трудно держать себя в руках днем, что хотя бы ночью мне хочется отдать должное своей грусти.
      - Твоя грусть беспричинная, вот почему я пришла к тебе. Но нам призракам нельзя пророчествовать, поэтому я расскажу тебе сейчас о давних временах, и надеюсь, ты поймешь, что любовь, если она искренняя, обречена на счастье даже в самых безнадежных ситуациях.
      
      Глава 11
      Талисман
      
       - Много лет тому назад этим замком владел герцог Торн. - Начала свой рассказ Доррит голосом сказочницы. - Он был под стать своему жилищу - так же стар, угрюм, мрачен и к тому же имел чрезвычайно дурной характер. Жил он одиноко в обществе всего двух слуг. Старая экономка Катрина вела все его нехитрое хозяйство, а еще был верный Горан. Всего на 10 лет моложе своего господина, он уже давно верой и правдой служил ему. Ох, как скучно было тогда в этих стенах... Изо дня в день все одно и то же, ничего не менялось и ничего не происходило. Я, как честное одинокое приведение, бродила по коридорам замка и не знала, чем себя занять. В полнолуние я стучала дверями, пытаясь обратить на себя внимание, а когда раздобыла парочку ржавых цепей, то звенела ими по ночам. Но даже после этих ужасов, пугавших меня саму, обитатели замка и не думали поверить в меня. Каюсь, я даже пыталась выть на луну, но после первого же эксперимента бедное мое сердечко едва не разорвалось от страха - так эхо старого замка исказило мои крики. К тому же, герцог и его прислуга достаточно одряхлели, чтобы потерять чуткость слуха. Я бы могла орать им в самые уши, но и тогда бы они просто бы отмахнулись от меня, как от мухи, жужжащей возле головы. Это не просто обидно для порядочного приведения - это чрезвычайно оскорбительно! Но что я могла поделать? В серости и скуке протекали дни и годы. Временами мне казалось, что я дряхлею вместе с герцогом. Никакого смысла в моем существовании не было.
      Не было, пока в дом не привезли Виолетту.
      Умерла вдовая сестра Торна, оставив ему приличное состояние и семилетнюю сиротку, тихую, кроткую девочку, с сердцем добрым и отзывчивым, как у ангела, с голоском соловья и золотыми руками, но совсем некрасивую. Она была худенькой и бледной, с мелкими невыразительными чертами детского личика, которое, словно лицо старушки, выражало лишь покорность судьбе и затаенную грусть. Признаться, мне до того стало её жалко, что я отказалась от ночных бдений, чтобы не испугать бедного ребенка.
      Старик не слишком был рад этому наследству. Денег ему и своих вполне хватало, а заботы о племяннице создавали ему лишние ненужные проблемы. Он хмуро посмотрел на девочку и подумал: "Девчонка совсем дурнушка, такую нескоро пристроишь, даже с ее приданым..."
      Впрочем, герцог Торн скоро понял, что не все так уж плохо. Старая Катрина взяла на себя все хлопоты, связанные с появлением в замке ребенка, а девочка была послушной и не капризной. Вскоре старый герцог просто перестал замечать Виолетту.
      Для нее пригласили гувернантку, и та была вполне довольна своей старательной ученицей. А старая Катрина обучила девочку рукоделью и не могла нахвалиться ее сообразительностью и умелыми ручками, которые быстро научились шить и вышивать.
      Внешне казалось, что все встало на свои места к всеобщему удовольствию. Точнее, прежняя скука воцарилась на троне замка и время потекло с той же чудовищной медлительностью, как и прежде. Но только я знала, как страдает крошка Виолетта.
      Ночью, когда все засыпали, а малышка оставалась одна в своей комнате, она долго лежала на жесткой кровати, глядя в потолок, а по щекам ее текли тихие горячие слезы. Иногда она садилась на подоконник и почти до утра смотрела на звезды, разбросанные в темном бесконечном пространстве. Ее бледные губы шептали только ей понятные молитвы. Я садилась у неё за спиной и прислушивалась к горячему шепоту. Как она молилась!
      Она просила бога благословить всех - и герцога, этого противного вредного старикашку, и свою мать, пребывающую на небесах, и слуг, и всех, кто раньше обитал в этом замке... Мне было чрезвычайно приятно узнать, что и обо мне (пусть и не совсем в обычной форме) кто-то молится, поминая добрым словом. Молитвы такого безгрешного существа, как Виолетта, непременно должны были попасть богу в уши, и я желала, чтобы именно так и было.
      Как мне хотелось подойти к ней, погладить ее шелковистые волосы, сказать слова нежности, так необходимые одинокому сердцу! Но приласкать ее я не могла, а заговорить с ней боялась, чтобы не напугать.
      Вдруг однажды я услышала, как она в своей молитве взывала не к милости божьей, не к своей матушке, так рано ушедшей из мира живых, не к доброй мадонне, заступнице всех, кто страдает. Нет, она звала добрую фею и просила ее сотворить чудо. Я едва не расплакалась - невозможно было и поверить, что ребенок, переживший не одно страдание в своей коротенькой пока жизни, может продолжать так сильно верить в чудеса и в торжество доброты. Я поняла, как могу подружиться с девочкой, и чудо для нее у меня уже было готово!
      Я приняла вид самой прекрасной из когда-либо существовавших фей и появилась перед ней. Я все же опасалась ее испуга, такого естественного в этих обстоятельствах, но видимо, не учла, насколько эта маленькая мечтательница верит в свою чудесную мольбу.
      Виолетта распахнула сияющие неподдельной радостью глаза навстречу моему зыбкому видению. Она не пыталась потрогать меня, она верила безоговорочно.
      - Ты пришла? - ее нежный голосок выражал такой восторг, что я стала чувствовать себя действительно волшебницей, а не банальным призраком старого замка.
      - Конечно, как я могла не прийти, если ты меня так долго ждала...
      - О! Ты сделаешь для меня одно чудо?
      - Чего же ты хочешь? О чем так мечтаешь?
      - Подари мне талисман любви!
      - Талисман любви?
      - Да, мне рассказывала нянюшка, что есть такой маленький образок... Если его носить на груди, все вокруг будут тебя любить... Или это только сказка?
      - Нет, я подарю тебе этот талисман, но помни, он помогает только добрым и честным. Завтра утром ты найдешь его у своего изголовья.
      Когда легкий счастливый сон сомкнул ее длинные ресницы, я положила рядом с ее подушкой изящный медальон на тонкой золотой цепочке. Это был крохотный портрет в кружевной золотой рамочке. Портрет девушки с глазами цвета ночной фиалки. Именно такой станет через десять лет эта маленькая бледная девочка. Мы, призраки, живем одновременно в нескольких мирах и там, в этих мирах, время для нас не существует. Мы плаваем на волнах вселенной, как маленькие кораблики, и все доступно нашему пониманию. Для нас, призраков, нет ни прошлого, ни будущего.
      
      Если ты думаешь, что я обманула наивную крошку, подсунув ей вместо волшебного талисмана ее собственный портрет, то ты ничего не поняла и вряд ли способна понять. Ведь талисман любви я вложила в ее светлую душу, не утратившую веру в чудо и доброту этого недоброго мира. Не веришь? Тогда слушай дальше...
      
      Прошло десять лет. Старый герцог все еще был жив, но почти не выходил из замка. Может быть, он давно бы уже скрылся под могильным камнем, но его последние годы осветило внезапно возникшее, совершенно незнакомое ему раньше чувство. Да, маленькая, невзрачная его племянница растопила лед сердца старого скряги, научила его радоваться каждому подаренному творцом дню. Да и сам древний замок уже не выглядел таким унылым, он скорее казался теперь таинственным и величественным... Замшелые камни стен давно покрылись налетом старческого мха, но если раньше он был серо-пепельным и выглядел мертвенно-пугающим, то теперь он стал нежно-зеленым, бархатистым, будто на камни набросили тонкую шелковую вуаль.
      
      Виолетта стала совсем взрослой. Не знаю, верила ли она еще в добрых фей, но медальон продолжала носить и беречь. Возле замка был лес, никогда не служивший укрытием для разбойников. Эта беда обошла наши края. Девушка любила иногда гулять в этом лесу. Она не уходила далеко. Ее любимым местом был небольшой ручей, и зимой, и летом с веселым журчанием перекатывающий свои хрустальные потоки. На берегу был большой пень, который служил троном для маленькой королевы этих владений. Став постарше, Виолетта просто любила здесь посидеть и помечтать. Вокруг выстроились старые ивы, их упругие длинные ветви опускались почти до земли и образовывали шатер, скрывая от всех ненужных взоров девушку. Ранней весной здесь расстилался плотный ковер из ландышей и чарующий аромат царствовал в воздухе; фиолетовые мускари скромно поднимали свои свечки-головы и шептались с розовыми гиацинтами; налетал ветерок - и шепоток первоцветов заглушался шуршанием высокой осоки, растущей вдоль ручья. Тихое местечко, словно специально созданное для такой мечтательницы, как моя Виолетта. Не буду слишком скромничать - я внесла свою лепту в оформление островка безмятежности - мои близкие друзья перенесли от стен замка и посадили здесь по моей просьбе несколько саженцев глицинии, и её изящные, тяжелые гроздья вскоре уже свешивались сиреневым дождем в эту ивовую беседку. Не жарко в летний полдень и тепло в пасмурную погоду.
      
      Этот день с самого утра был удивительно погожим. Наступила поздняя весна. Прекрасное время. Виолетта отправилась по знакомой тропинке к ручью. Ковер из ландышевых листьев был слегка примят - кто-то проходил здесь совсем недавно. Виолетта осторожно, стараясь не шуметь, раздвинула руками занавеску из ивовых прутьев, и заглянула в свой шатер...
      На любимом пьедестале она с изумлением увидела незнакомого человека. Ты уже догадалась, что он был молод и красив. Виолетта не ведала страха перед людьми и заговорила с незнакомцем.
      - Кто ты? - спокойно обратилась она к нему.
      - Я - самый несчастный из людей, к тому же жалкий трус! Прекрасная Инга права, я не достоин ее любви! - ответил несчастным голосом юноша и уткнул лицо в ладони.
      - Почему ты так странно говоришь? - участливо спросила Виолетта, присаживаясь рядом. - Что заставляет тебя так страдать? Быть может, я смогу тебе помочь.
      - Нет, мой добрый ангел, мне никто не может помочь. Лучшая из женщин отвергла мою любовь, я хотел кинжалом усмирить свое сердце! И не смог! - он закусил губу, чтобы сказать это как можно спокойней, но, тем не менее, в его словах Виолетта услышала полное отчаянье.
      - Я вовсе не ангел, - ответила она, улыбнувшись, - я простая девушка, живущая в старом замке недалеко от этого леса, но у меня есть волшебный талисман любви.
      - Талисман любви? - удивился юноша и повернулся к ней.
      - Кто носит его на своей груди, того все любят, мне подарила этот талисман фея, когда я была еще совсем маленькой, - сказала Виолетта, сняла с шеи медальон и показала его юноше. - Я убедилась, что она меня не обманула. Все, кто окружает меня, так добры ко мне... Я подарю тебе этот талисман, и та женщина... Она полюбит тебя!
      Юноша внимательно посмотрел в глаза странной незнакомки, а затем вдруг неожиданно улыбнулся.
      - Нет, милая девушка, я не хочу так получить любовь, но и кинжал, пожалуй, здесь плохой помощник. Я заслужу ее! Спасибо тебе, ты действительно помогла мне многое понять.
      Он решительно встал, кивнул на прощание и ушел по лесной тропинке, а Виолетта еще долго сидела у ручья и думала над тем, что он сказал. Ей было грустно.
      
      И я не могла больше ей помочь, потому что она стала взрослой. Но я знала, что тот, кто разбудил сердце девушки с глазами цвета ночной фиалки, вернется в наш замок, не за талисманом любви, а за самой любовью. Но это пока знаю только я, ведь для привидений нет ни прошлого, ни будущего.
      
      Когда я проснулась, солнце только взошло, и в комнате было свежо. Я вдруг вспомнила о Доррит. Странный это был сон. Я помнила все, что она мне рассказала, да и ее саму мне было так легко представить. "Но привидения не могут быть такими добрыми", - подумалось мне, хотя почему? Ах да, души праведников обитают вдали от нас грешников, но разве все так просто в этом мире? Не смотря на эти сложные вопросы, я чувствовала себя прекрасно, моя грусть стала легкой, а в душе робко прорастала надежда.
      Да, я опять прислушивалась к звукам и ждала прибытия почты, но ожидание мое больше не граничило с отчаяньем, я верила своей ночной гостье, даже, если она мне просто приснилась.
      
      
      Глава12
      Чудесное спасение
      
      Как же я обрадовалась, увидев ночью в своей спальне знакомый силуэт.
      - Я думала, что ты мне приснилась. Это было бы жаль - улыбнулась я своей гостье, мне хочется узнать о судьбе Виолетты.
      - Я, пожалуй, единственное в мире привидение, которое решило поделиться с людьми своим многовековым опытом. - важно продолжила свой рассказ Доррит. - Сегодня мы вернемся в герцогский замок, где произошли удивительные события...
      Прошел год, и наступили для старого замка трудные черные времена. Умер герцог Торн. Никто не вечен в этом мире. Не успели отзвучать заупокойные молитвы, сопутствующие погребению старика, переместившегося из мира живых в мир вечного покоя, а новая беда уже скачет на лихом коне. Узнал воинственный и коварный сосед о беззащитности старого замка, понял, что это легкая добыча. Взял небольшое войско, да и отправился в путь.
      Как мне было предупредить Виолетту о надвигающейся беде? Тут уж не время бояться девичьих обмороков! Я вошла в ее спальню именно в тот час, когда и должно приличное привидение являться в мир живых. Поистине не зря я ей всегда симпатизировала. Она встретилась со мной совершенно спокойно. Впрочем, ох уж эти юные мечтательницы, она опять увидела во мне фею!
      - Я знала, что ты вернешься ко мне, милая фея! - встретила она меня радостным возгласом.
      - Ты ведь уже взрослая и прекрасно знаешь, что никаких фей не существует! Я - обыкновенное привидение.
      - А как же мой талисман? - удивилась она.
      - С ним все в порядке. Мы тоже кое-что можем.
      - Тогда для меня ты все-таки фея!
      - Зови меня лучше Доррит.
      - Доррит? Хорошо. Но ты ведь не просто так пришла? - догадалась Виолетта.
      - Я бы с удовольствием пришла к тебе и поболтать, если бы заранее знала, что ты такая смелая, но, пожалуй, ты права, недобрые вести заставили меня говорить с тобой...
      - Что случилось? Ты меня пугаешь...
      - Тебе нельзя оставаться здесь. Граф Мильт со своими воинами направляются сюда, чтобы захватить замок. Кто сможет здесь оказать сопротивление? Старый герцог был под покровительством короля. Но он покинул этот мир. Мильту достаточно взять тебя в жены, и нет проблем с королевской властью!
      - Но я не хочу замуж за этого графа, я его даже не знаю! - в ужасе воскликнула Виолетта.
      - Когда узнаешь, и вовсе не захочешь, - сказала я уверенно. Этого воинственного дурака я знала много лет и ничем примечательным он не отличался - скряга, злюка, чванливый болван!
      - Что же мне делать? - спросила беспокойно Виолетта, прижимая руки к груди.
      - Вот это я и хочу тебе объяснить. Ты ведь умеешь неплохо шить?
      - Да, умею.
      - Как бы ты отнеслась к предложению немного поработать?
      - Поработать? Но как, где? Что я должна делать?
      - Уговори Катрину бежать до наступления утра из замка в деревню. Там у нее живет младшая сестра, у которой вы сможете спрятаться на время и переодеться. Но не задерживайтесь там долго, граф наверняка будет тебя искать. Ведь если он не станет твоим мужем, ему не удержать власть над землями и людьми. А дальше вам придется идти и просить защиты у герцога Рекстама, но не открывай ему своего имени. Ты назовешься племянницей Катрины, которая будет помогать ей в работе, ведь просто так ни в одном замке не приютят, а им сейчас очень нужна швея. Их дочь вошла в возраст невесты. Я помогу тебе, чем смогу, возьми этот наперсток, что лежит сейчас на твоей подушке. Береги его, пока он с тобой, знай, что я рядом.
      - Хорошо, я сделаю все так, как ты сказала. Спасибо тебе. Даже не знаю, существует ли возможность отблагодарить привидение.
      - Об этом мы как-нибудь поговорим. А сейчас поторопись! Ночь уже тает.
      Я видела, как все обитатели старого замка покидали его под прикрытием уходящей ночи. Замок опустел...
      Граф Мильт появился на рассвете. Но, похоже, такая легкая победа не слишком радовала его. Сражаться с королем не входило в его планы, но как он сможет объяснить свое присутствие здесь? Он рассчитывал на скорую свадьбу, даже привез священника для совершения обряда, однако невесты на месте не оказалось. Куда она могла деваться? Ее необходимо срочно найти!
      Вот этому я и должна была помешать! Он послал своих людей внимательно осмотреть все комнаты. Что ж, - подумала я, - поиграем в веселую игру! Я - приведение, и водить за нос простаков и неудачников вроде Мильта и его солдат - моя святая обязанность и веселая забава. Хватит изображать добренькую фею, пора приступить к исполнению своих непосредственных обязанностей. Я очень эффектно изобразила быстрые шаги, и солдат бросился на шум, предполагая, что преследует человека.
      Он появился в темном коридоре: а вот и я! Ты меня заметил? Прекрасно, исчезнем за этой дверью... Чтобы привлечь его внимание, я взмахнула своим плащом, как подолом платья, и громко, даже, наверное, слишком, хлопнула дверью.
      - Мой господин! Она здесь! - закричал воин во все горло. - Я видел, как девушка входила в эту дверь...
      - Хорошо, сейчас я с ней поговорю! - сказал граф.
      Он подошел к двери и постучался. Потом спросил у воина:
      - Ты уверен, что она там?
      - Я видел, что в эту комнату входила девушка, но я не знаю, она ли - ваша невеста.
      - В этом старом склепе только одна молодая девчонка! - взорвался граф. О, выдержки у него не было совсем.
      Некоторое время Мильт пытался уговорить хозяйку замка выйти и поговорить с ним.
      - Послушай, Виолетта, - говорил он таким сладким голоском, что я чуть не расхохоталась, стоя у него за спиной. - Я не собираюсь захватывать силой твое имущество, я приехал посвататься к тебе, но если ты не сочтешь меня достойным, я тут же уеду. Не в моих правилах вести себя неучтиво. Но надо же как-то поговорить, я ничем не хуже других соискателей твоей руки, да и богатство мое не уступает твоему приданному. Я понимаю, ты мечтала бы выйти за какого-нибудь молодого проходимца, воркующего о неземной любви, но на самом деле мечтающего заполучить твои денежки! Я слышал, что ты умная девушка... Подумай хорошенько, я не стану торопить тебя с ответом... Ну будь умницей, открой дверь. Я всего лишь хочу поговорить с тобой.
      Не добившись никакого ответа, граф попытался взять дверь штурмом. Я веселилась от души, наблюдая, как он навалился своим жирным телом на кованые железом дубовые двери. Провозившись добрых два часа, непрошеные гости решили отложить свои проблемы до более подходящего момента, здраво рассудив, что рано или поздно Виолетте придется покинуть свое убежище. Они ведь думали, что имеют дело с женщиной из плоти и крови.
      Мне удалось заставить их поверить в то, что хозяйка замка не сбежала вместе со своими слугами, а лишь спряталась от врагов в одной из комнат. Граф расставил людей вдоль длинного коридора так, чтобы девушка не смогла незаметно выскользнуть, даже в том случае, если кто-то из стражей ненароком заснет. Сам он распоряжался в этих стенах как хозяин. Да он и считал себя хозяином. Но это мы еще посмотрим! Думаю, что до следующего утра Мильт не станет ничего предпринимать, но ведь ночь - это мое время!
      Я знала, что уже днем Катрина и ее племянница окажутся среди слуг герцога Рекстама. Значит, Виолетта в безопасности. Теперь моей заботой будет сделать так, чтобы она не задержалась в положении прислуги и вернулась как можно быстрей в свой дом, вернулась полноправной хозяйкой. Но это возможно только в том случае, если девушку будет сопровождать достойный ее муж и защитник. Ничего не поделаешь, таков этот мир!
      Но впереди была длинная ночь! Помнишь, я говорила, что пугала своими выходками не столько людей, сколько себя? Но тогда я делала это от скуки, а сейчас вопрос стоял по-другому - мне очень хотелось лишить графа Мильта остатков самообладания, чтобы голова его уже не могла мыслить ясно.
      Это случается вообще-то редко, но в ту ночь я собой гордилась. Ещё бы, я превзошла всех своих соседей в округе!
      Всю ночь я не давала охране покоя - я гремела цепями и щелкала их по носу, когда они вдруг начинали дремать, я хлопала дверьми так, что сверху из пазов между камнями сыпалась пыль, и охрана подскакивала на месте. Раздобыв на кухне горшочек со сметаной, я сбросила его со стропил на голову самого невезучего вояки. Ну и грохот же был! Ругательств, кстати, таких замок не слышал со дня своей постройки. Даже стены содрогнулись! Я тушила факелы своим дыханием и замок погружался в темноту. Я неслышно шагала за спинами людей и в самую тихую и звенящую ужасом минуту громко кричала что-нибудь прямо им в ухо. Ни секунды покоя не было им этой ночью. Граф Мильт, страшно ругаясь, провел ночь без сна у ярко-пылающего камина, закутавшись в одеяло, а я протяжно выла в широкую трубу, забравшись на крышу, и сбрасывала в огонь горящие тряпки. Мне дико хотелось найти немного пороху, хотя бы щепотку, но, к счастью обезумевшего от бессонницы и страха графа, разыскать его мне не удалось. Впрочем, у меня в запасе оставалось ещё много "развеселых" штучек, накопленных за несколько столетий.
      Доррит не просто рассказывала мне эту занятную историю, она постоянно превращалась, то в незадачливого вояку, то в неповоротливого толстяка - графа Мильта. Когда она описывала в красках свои ночные проказы, мы обе хохотали до слез.
      А утром я опять не могла понять, что же это было? Настоящее привидение, или просто очень яркий сон.
      Днем, когда привезли почту, мы сидели в большой гостиной. Я читала вслух, а бабушка слушала. Последнее время мы часто так проводили время после обеда.
      Я видела, что одно из писем, полученных герцогиней, ее разволновало, читая это письмо, она пару раз посмотрела в мою сторону. Я не решилась задавать вопросы, но в душе моей поселилась тревога. Слишком долго ничего не происходило вокруг. Во всяком случае, днем.
      
      Глава 13
      В замке герцога Рекстама
      
      Я бы очень огорчилась, если бы Доррит не пришла ко мне этой ночью. Только она могла вернуть покой в мое сердце. Кроме того, мне хотелось знать, чем же закончилась история Виолетты. Мой милый призрак не обманул мои ожидания. Мне уже было неважно, что это: сон или причудливая игра моего воображения, воплотившаяся в такие реальные видения, что они были способны влиять на мое настроение и на мои поступки. Я не скрывала своей радости, когда увидела знакомый силуэт.
      - Доррит, как я рада, что ты пришла!
      - Как будто я могла не прийти, - рассмеялась моя ночная гостья, - я ведь не закончила свой рассказ.
      - Конечно! С нетерпением жду продолжения этой замечательной истории.
      - Тогда слушай:
      
      Все, что я расскажу тебе сегодня, происходило в соседнем замке. Его хозяин - герцог Рекстам, был Кузеном короля Георга, и был он человеком влиятельным и пользующимся вполне заслуженным уважением со стороны всех, кто его знал: и друзей, и врагов.
      Он был счастлив в браке, явление редкое, но возможное даже для родственников короля.
      У него было двое детей: сын Эдвард и дочь Амелия. Сын герцога был на службе при дворе и дома бывал редко. Амелии недавно исполнилось шестнадцать лет. Она должна была вскоре присутствовать на дворцовом приеме: что-то среднее между балом и торжественным явлением старого короля перед юными отпрысками именитых семей.
      Это событие чрезвычайно волновало воображение юной дочери герцога. Ей казалось, что именно в этот день произойдет что-то самое важное в ее жизни. Она была очень милой девочкой и, несомненно, заслуживала счастья, которого так жаждало ее сердце, но мы-то с вами знаем, что вся жизнь состоит из таких надежд и ожиданий, впрочем - кто сказал, что это плохо?
      Что же является главным предметом девичьих волнений, перед подобными событиями? Конечно, платье! Кто обратит внимание на вашу несравненную красоту, если она не будет упакована в три метра ткани самого модного цвета? Кроме того, это творение портновского искусства должно соответствовать тому, что носят все, но при этом не быть похожим ни на одно такое же...
      Решить эту непростую задачу предстояло Виолетте. На момент, о котором пойдет речь, она уже показала себя искусной мастерицей, угодив герцогине, для которой сшила очень красивое домашнее платье.
      Нужно сказать, что, приютив у себя двух женщин, герцог Рекстам кое-что нарушал, впрочем, вряд ли это могло иметь серьезные последствия. Слишком велико было его влияние при дворе, да и формально были несомненные основания для этого поступка. По закону, герцог должен был выяснить причину, по которой беглянки попросили у него покровительства и приюта, и сделать все, чтобы женщины могли вернуться домой, но Рекстам не спешил, к тому же до него дошли слухи, что юная наследница Торна вышла замуж за графа Мильта. Если она не искала своих слуг, значит, не слишком в них нуждалась. Он, несомненно, подозревал, что брак этот вряд ли был желанным для невесты, но что он теперь мог поделать, таковы были нравы в те жестокие времена.
      А герцогине новая швея пришлась по сердцу, и не только своими умелыми руками. Девушка могла поддерживать беседу со своей госпожой и была иногда очень остроумна. Кроме того, она была так мила, услужлива и добра. Это заметили буквально все в доме. Конечно, её изысканные манеры и хорошее воспитание, в котором нельзя было не разглядеть тонкий аристократический налет, ставили под сомнение легенду о неблагородном происхождении. Это тактичные хозяева поспешно приписали природному обаянию и таланту, чтобы не заострять внимание на таких подробностях...
      Ее тетушка Катрина тоже неплохо шила, да и поварихой оказалась прекрасной.
      Стоит ли спешить с восстановлением справедливости? Ведь всех и так все вполне устраивало. А что об этом думала маленькая швея? Да, откуда знать его светлости!
      
      Ты знаешь, я не ошиблась в этой крошке! Виолетта нисколько не огорчилась, превратившись из богатой хозяйки замка, невесты с солидным приданым и аристократической особы, последней представительницы прославленного рода Торнов, в скромную служанку. Больше всего она ценила любовь и доверие людей, а здесь все это она чувствовала в полной мере. Ей нравилось работать, нравилось удивлять своим мастерством и вкусом.
      Я не беспокоила беглянку, да и не могла это сделать, пока она сама не вспомнит обо мне, ведь у герцогского дома были свои призраки, я не могла с этим не считаться.
      
      Так прошел целый месяц... И вот в родительский дом приехал Эдвард. Предполагалось, что он будет сопровождать сестру на приеме у короля, поскольку сам герцог Рекстам должен был находиться в свите своего кузена Георга.
      Эдвард прибыл почти под вечер. Перекинувшись парой фраз с отцом и поцеловав мать, он пошел в свою комнату переодеться к ужину. Но, то ли по рассеянности, то ли по воле судьбы, а может, просто задумавшись и заблудившись в своих мыслях, он повернул не в ту сторону и оказался не в том коридоре.
      Здесь располагалось несколько комнат, которые занимали слуги, постоянно проживавшие в замке. Разумеется, молодой человек вскоре понял, что ошибся направлением и хотел уже вернуться назад...
      Дверь одной из комнат открылась и из нее вышла девушка, по-видимому, служанка. Увидев рядом с собой незнакомого мужчину, она остановилась, но не испугалась, а спокойно и приветливо посмотрела прямо ему в глаза. Они узнали друг друга...
      
      - Вы? Здесь? Но я думал, что вы живете... - в голосе его невольно прозвучало разочарование... почему-то он не представлял себе девушку с талисманом любви простой служанкой, хотя и не было у него причин считать иначе.
      - Я живу здесь всего месяц, - невесело улыбнулась Виолетта. - В доме герцога Торна сейчас хозяйничает граф Мильт, мы с тетушкой убежали и попросили покровительства и защиты у вашего отца, - она уже поняла, кем был этот юноша.
      - Да, мне писала об этом сестра, но я не думал...
      - Я надеюсь, что вы не сочтете наш разговор там, в лесу, дерзостью?
      - Ну что вы! Конечно, нет! Я вас часто вспоминал, - неожиданно добавил он, не успев подумать.
      - Я тоже, - Виолетта сказала это тихо и грустно.
      
      Этой ночью я впервые смогла навестить малышку. Она мысленно упрекнула меня, считая виноватой в том, что оказалась в такой ситуации. Впрочем, она сразу отвела свои упреки, умная девочка прекрасно понимала, что ее положение могло быть гораздо хуже. Лучше уж быть портнихой сестры человека, о котором постоянно грезишь, чем женой такого чудовища, как граф.
      К тому же, история только начиналась, не все было так плохо...
      
      - Почему ты так грустна сегодня? - спросила я, появившись в комнате Виолетты в полночь, когда старая Катрина давно уже смотрела свои сны.
      - Ах, Доррит, наверное, я покажусь тебе жутко неблагодарной, но зачем я нашла приют именно здесь?! Я почти смирилась с мыслью, что никогда уже не увижу его, что, вероятно, он уже завоевал сердце прекрасной дамы, из-за которой даже хотел расстаться с жизнью! - воскликнула она, едва только увидав меня. В прекрасных глазах блестели слезы.
      - В этом мире нет ничего случайного, поверь моему многовековому опыту. Я понимаю, что сейчас все складывается не совсем так, как хотелось бы тебе, но ведь все еще впереди... - попыталась я обнадежить её.
      - Но теперь он уж точно перестанет меня замечать! - в отчаянье воскликнула она.
      - Никому не дано избежать своей судьбы. Ты даже не представляешь, на что способна эта шутница. Но иногда стоит ей чуть-чуть подыграть.
      - Ты хочешь мне опять помочь? Что в этот раз я должна сделать?
      - Помнишь тот кусок шелка, который тебе отдала Амелия?
      - Да, этот цвет ее действительно бледнит.
      - Но, он так прекрасно подчеркнет необычный цвет твоих глаз. Ты должна сшить платье и для себя, и как можно быстрее...
      - Зачем? - удивленно воскликнула она, тотчас забыв про слезы.
       - Скоро ты обо всем узнаешь, сделай так, как я тебе советую, - таинственным голосом закончила я и, заинтриговав её таким образом, поспешила исчезнуть.
      
      Трудолюбивая крошка трудилась ночами и сшила-таки великолепное платье. Как она в нем была хороша! Катрина потеряла дар речи, когда увидела ее в этом наряде.
      -Ах, госпожа моя, кто бы мог подумать, что вы станете такой красавицей! Но вам некуда одеть этакое великолепие, - со вздохом закончила свое восклицание добрая старушка.
      Но ты, конечно, уже догадалась, что труды юной наследницы Торна не пропадут даром. Но что произойдет дальше, я расскажу тебе завтра.
      
      Глава 14
      
      О вещих снах и девичьих тайнах
      
      Следующий день принес новости, которые сулили перемены. Ну что могло быть лучше? К тому же предстоящие события давали мне крохотную надежду на то, что я увижу графа. Я понимала, что вряд ли он откажется присутствовать на приеме в честь своей бывшей пациентки, доставившей ему столько хлопот. Ведь отказаться от приглашения герцогини было бы просто невежливо.
      Утром бабушка сказала мне о своем решении.
      - Я понимаю, что следовало бы сделать это раньше, но боялась, что ты еще недостаточно окрепла после пережитого тобой за последние месяцы, - говорила она за завтраком.
      - Я доверяю вашей мудрости и доброму сердцу, - ответила я абсолютно искренне.
      - Давай подумаем о списке приглашенных и о твоем наряде.
      - Кого приглашать, лучше бы решить вам самой, ведь я ни с кем из наших соседей не знакома.
      - Ни с кем? - улыбнулась бабушка, - а как же граф Михай?
      - Ну, разве что, - я постаралась ответить спокойно, с непринужденной улыбкой.
       Но оказалось, что не все в моей власти. Щеки мои все равно запылали, впрочем, герцогиня ничего не сказала по этому поводу, за что я была ей несказанно благодарна.
      Весь этот день прошел в приятных хлопотах. Прием был назначен на конец будущей недели, однако дело это, как я теперь видела, было непростым.
      К вечеру я впервые по-настоящему устала.
      
      Доррит это тоже заметила.
      - Может, у тебя нет сил слушать мои истории? - спросила она, едва появившись в моей спальне.
      - Вот уж нет! - горячо возразила я, - мне просто не уснуть, пока я не узнаю о том, что было дальше.
      - Хорошо, - улыбнулась Доррит, тогда слушай.
      Я понимала, что многое зависит от обстоятельств и от того, насколько мы сумеем воспользоваться этими обстоятельствами. Это заблуждение, что судьба предопределяет результаты наших поступков, нет, поверь старому приведению, судьба меняется всякий раз, когда мы принимаем решение. Ты можешь управлять своей судьбой, ты можешь создать ее для себя, если научишься всегда делать нужный выбор. Понимаю, что это очень непросто, но разве интересно было бы жить в мире простых задач?
      До королевского приема оставалось совсем немного времени. Я знала, что мне нужно делать, но мне необходим был еще один союзник. А как мне объясниться с Амелией? Разговаривать я могла только с юной наследницей Торна, да и то, когда она сама обо мне вспомнит, это ведь был чужой замок.
      Не так часто привидения вмешиваются в дела смертных, но, думаю, ты уже поняла, что Доррит - призрак необычный. Когда-нибудь я расскажу тебе и свою историю. А сейчас я просто намекаю на некоторые свои необычные таланты. Я умею придумывать сновидения для людей. Этим мне и пришлось воспользоваться.
      Вот что приснилось дочери герцога Рекстама. Она увидела замок Торнов, объятый огнем. Из замка на прекрасном белом коне прямо из полыхающего пламени вырвался ее брат, а рядом с ним в седле была Виолетта, голову которой венчала корона герцога Торна.
       Я знала, что сновидениям люди склонны доверять гораздо больше даже, чем собственным глазам, не говоря уже о мыслях, у кого они есть, конечно.
      Утром странный сон не выходил из головы Амелии. Она задумалась. Напрасно мужчины считают, что женщины не способны к размышлениям, даже очень юные девушки проявляют порой чудеса сообразительности, особенно если речь идет о романтических приключениях.
      Действительно, Виолетта пришла к ним как простая швея. Но разве она похожа на крестьянку? А как она говорит? Как ходит? Как настоящая леди!
      Любопытство - это очень сильное чувство, ибо в конечном итоге именно оно не дает человеку покоя, побуждая его к действию, развивая его воображение, придавая его иногда совершенно бессмысленным решениям хоть какое-то подобие разумности.
      Амелия под каким-то предлогом, да и нужен ли был ей предлог, послала за Виолеттой. Когда они оказались одни в комнате, она задала вопрос достаточно прямо, так как была уверена, что эта странная служанка не слишком хорошо умеет лгать.
      - Послушай, Виолетта, я почему-то подумала, что ты не всегда зарабатывала свой хлеб шитьем, неправда ли?
      - Вы не довольны моей работой, госпожа? - попыталась уйти от опасной темы Виолетта и отвела глаза, врать ей действительно было трудно.
      - Скажи мне правду! - неожиданно взмолилась Амелия. - я умею хранить тайны, кроме того, вместе мы могли бы придумать, как тебе помочь вернуться домой.
      - Что же мне рассказывать, если вы и так обо всем уже знаете, - грустно усмехнулась Виолетта.
      - Значит, это правда? Но почему ты сбежала из дома? Почему назвалась крестьянкой?
      - Граф Мильт напал на наш, ставший после смерти дяди беззащитным, замок. Он хотел принудить меня к браку, чтобы завладеть герцогской короной и землями.
      - Но почему ты не рассказала обо всем моему отцу?
      - Я не уверена, что герцог Рекстам стал бы ссориться с соседом из-за меня, в конце концов, браки молодых девушек часто устраивают без их согласия...
      - Но это ужасно! Ты должна пожаловаться королю! Его считают самым добрым и справедливым из всех королей, которые когда-либо правили нами.
      - Может вы и правы, но я - сирота. Кто же может представить меня его величеству.
      - Я придумала! - от переполнивших ее чувств Амелия захлопала в ладоши. - Ты поедешь со мной! Мне нужна горничная, но ее роль лучше всего поручить той, которая умеет обращаться с иголкой, не думаю, что со мной не согласятся.
      - Но горничная вряд ли будет вас сопровождать на прием к королю, - попыталась охладить энтузиазм Амелии Виолетта.
      - Главное - попасть во дворец! Будет ли кто-нибудь считать, сколько дам в герцогской свите? Нужно только позаботиться о платье для тебя.
      - Платье у меня есть, - неожиданно даже для самой себя, выпалила Виолетта.
      - Есть?
      - Помните, вы отдали мне кусок лилового шелка?
      - Да...
      - Я сшила из него очень красивое платье, правда не думала, что у меня будет повод его надеть.
      - Ты должна его примерить, прямо сейчас! Я ужасно хочу увидеть тебя в нем... Ну, пожалуйста.
      - Хорошо, только мне нужно сходить за ним в нашу с Катриной комнату.
      Да, ты ведь, несомненно, знаешь, как может изменить женщину красивый наряд. Амелия смотрела на свою недавнюю швею с таким восторгом!
      - Какая ты красивая! - Воскликнула она, - ты должна стать женой прекрасного принца, а не старого отвратительного графа Мильта! - она хотела было еще что-то добавить, но промолчала, впрочем, для привидения нет тайн.
      Герцог Рекстам не стал противиться желанию дочери взять с собой во дворец новую служанку. Он понимал желание молодых видеть рядом с собой симпатичные лица. Эта девушка, к тому же, была наделена от природы умением вести себя сдержанно и с достоинством.
      А как же отнесется к этой неожиданной спутнице Эдвард? Когда юноша увидел в карете рядом со своей сестрой Виолетту, его охватили странные и противоречивые чувства. Он был рад возможности лишний раз взглянуть на это нежное личико, услышать этот грустный и такой волнующий голос, но как признаться себе в том, что эта девушка вызывает в нем такие чувства, ведь Виолетта - простая швея.
      Ну что ж, я думаю, что ты давно уже догадалась, что в день королевского приема рядом с дочерью славного герцога Рекстама все увидели прекрасную незнакомку с глазами цвета ночной фиалки. Она была так хороша, что этот старый греховодник король Георг не смог пройти мимо, не поговорив с ней.
      - Как зовут тебя, дитя мое, - обратился он к девушке, грациозно склонившейся перед ним, как того требовал этикет.
      - Виолетта, - ответила она, приседая в милом реверансе.
      - Ты и вправду похожа на нежную фиалку, кто твои родители?
      - Я - сирота, Ваше величество, моим опекуном был герцог Торн, но он умер.
      - Я слышал, ты стала женой графа Мильта?
      - Он обманул вас, Ваше величество. Граф силой захватил замок, но мне удалось сбежать, дочь герцога Рекстама помогла мне избежать бесчестья нежеланного брака.
      - Вот как? Этот проходимец ответит за свой наглый обман!... Но как же мне быть с тобой? Тебе нужен защитник и покровитель. Я должен найти тебе мужа.
      Он огляделся вокруг, словно собирался выдать ее замуж прямо здесь и прямо сейчас. Король с улыбкой посмотрел на Амелию, затем взгляд его остановился на ее брате. Эдвард воспользовался моментом и звенящим от волнения голосом обратился к старому монарху.
      - Ваше величество, простите мне мою дерзость, но, если леди Виолетта не станет этому противиться, я прошу вас благословить меня на брак с нею!
      - Что ж, с моей стороны нет возражений, но вы, мой друг, сами поставили условие. - Король Георг опять обратился к девушке, - что ты ответишь ему?
      - Я согласна, - прошептала Виолетта, глаза ее были слишком выразительны, чтобы утаить то, что было в ее сердце.
      Не стану надоедать тебе лишними подробностями о позорном бегстве графа Мильта (мне даже кажется, что он был рад покинуть "проклятое место", как он потом всем говорил) и о шумной счастливой свадьбе, которая на долгие годы принесла радость в наш старый замок.
      Глава 15
      
      История Виолетты дошла до своего благополучного финала, и Доррит больше не появлялась в моей комнате. Видимо, она сказала все, что собиралась. Мне же нужно было увидеть в этой, почти сказочной, истории тот смысл, который и должен был помочь мне сделать в нужный момент единственно правильный выбор. Пока я даже приблизительно не знала, что это будет за момент, не говоря уже о выборе и его последствиях.
      Наступил, наконец, день, которого я ждала и боялась. С утра, впрочем, было столько хлопот, что мне было не до переживаний и надежд.
      О, конечно, чуть ли не самой важной моей заботой было платье. Да, я понимаю, что главное человек, а не то, во что он одет, но я мечтала поразить именно взгляд Михая Грасско. Я хотела быть настолько неотразимой, чтобы он видел только меня, чтобы потом мой образ преследовал его и днем и ночью. Я выбрала голубой шелк такого оттенка, который помог бы ему увидеть цвет моих глаз. Мое платье должно было подчеркнуть мою стройность и легкость, я хотела, чтобы он пригласил меня на танец. Я хранила в своей памяти ощущения от прикосновения его рук, хотя это были всего лишь руки лекаря, помогающего пациенту. Я старалась не давать волю этим мыслям и мечтам, чтобы смягчить горечь вполне возможного разочарования.
      И вот наступил вечер, к воротам замка подъезжали экипажи, комнаты наполнялись суетой, звуками голосов, шуршанием шелка, музыкой, шарканьем множества ног. Но для моего уха это был фон, в котором я пыталась услышать только один голос, среди мелькавших вокруг лиц, я надеялась разглядеть одно лицо. Нет, я не пренебрегала обязанностями хозяйки, все шло своим чередом, но душа моя парила на всем, что происходило вокруг, в поисках единственной встречи, которая имела для меня смысл.
      Но граф так и не приехал.
      Не пришла ко мне этой ночью и Доррит. Я осталась один на один со своей болью и со своими грустными мыслями.
      Я поняла, что мне нужно отступиться. Нужно просто забыть. Забыть эти всегда печальные глаза, этот голос, а главное - свои глупые мечты. С этой мыслью я и заснула.
      Этой ночью мне снился Марко, это был настоящий ночной кошмар, я бежала по степи, а буквально надо мной летел огромный вороной конь. Марко что-то злобно выкрикивал и размахивал нереально длинным кнутом, который не задевал меня, только благодаря какому-то волшебству. Мне казалось, что я стараюсь изо всех сил, но конь вот-вот упадет на меня, и уже ничто не может этому помешать.
      Такой ужас не мог быть долгим. Я проснулась и облегченно вздохнула, осознав, что это было всего лишь сновидением. Я чувствовала, что до рассвета еще далеко, но не надеялась снова заснуть, а, возможно, боялась нового кошмара. Я встала, подошла к большому креслу, стоящему у окна и забралась в него, поджав по себя ноги. Ночь была ясной, небо казалось очень темным, а звезды неестественно крупными и яркими. Луна была слегка надкушенной и почему-то казалась мне какой-то обиженной. Я думала о своей жизни. О том, что судьба никогда не делает подарков. Ведь это настоящее чудо - мое возвращение в дом отца. Можно ли считать, что безответная любовь - это слишком большая плата за счастье обретения дома? Нет, все нормально - боль уйдет, уйдет вместе с этой никому ненужной любовью. Да и любовь ли это? Что я об этом знаю? Кого в своей жизни я по-настоящему любила? Маму, бабушку Полину, Розу и даже Вуйко. Но эта любовь была совсем другая, она рождала не только добрые и светлые чувства, она требовала какого-то выхода, она не могла мириться с разлукой. Она сейчас мне казалась злой и жадной. Да, лучше будет без нее! - решила я.
      
      * * *
      
      Следующий день не предвещал ничего особенного. Но утром в поведении горничной я уловила некоторые странные моменты. Я чувствовала, что ей хочется мне что-то сообщить, но она не решается. У меня же не было достаточно убедительного повода ее спросить.
      За завтраком мы обсуждали мой первый выход в свет. Правда, это был всего лишь скромный прием, на котором присутствовали лишь соседи и родственники, коих у меня оказалось не так уж мало. Но бабушка считала, что для поездки в столицу я еще недостаточно здорова. Впрочем, думаю, что она лукавила. Она просто боялась, что ее внучка пока слишком плохо разбирается в людях и их отношениях, чтобы чувствовать себя уверенно в светских гостиных. И она, безусловно, была права.
      После обеда бабушка пригласила меня на прогулку по аллеям в старой части нашего сада. Я догадалась, что она хочет сказать мне что-то важное. Мои предчувствия не обманули.
      - Мари, ты должна сейчас спокойно выслушать все, что я скажу. Обещай мне обо всем хорошенько подумать, и не перебивай меня даже в том случае, если сказанное мною тебе не очень понравится. Я уже слишком стара, чтобы загадывать на далекое будущее. Я хочу быть уверена, что в случае моей смерти твоя судьба и твоя жизнь будут в безопасности. Ты ведь так молода, но на твою долю уже выпало много страданий.
      - Я не хочу даже думать... - стремительно возразила я. - Вы должны жить еще долго-долго. Зачем вы пугаете меня?
      - Но ведь все в руках божьих. Мы не властны над судьбой. Я обязана защитить мою единственную внучку, хотя бы от того, от чего можно. Я хочу выдать тебя замуж за надежного и порядочного человека. Мне необходимо быть уверенной...
      - Но это невозможно!
      - Почему? Такой человек уже просил у меня твоей руки. Это было вчера вечером. А сегодня он придет, чтобы поговорить с тобой. Решение зависит от тебя, но пообещай мне хорошенько обо всем подумать и не принимать поспешных решений. Не скрою, что если бы ты приняла предложение этого человека, я бы чувствовала себя значительно спокойнее.
      
      * * *
      
      Я не знала, как мне быть. Я доверяла опыту и доброму сердцу герцогини. Но... Пытаясь разобраться в своих чувствах и мыслях, я не могла обойти проблему, решить которую было под силу только одному человеку. Да только что толку думать о нем. Для него я значу ничуть не больше чем любой другой человек, которому он помог вернуть здоровье. Всего лишь случайная пациентка. Нужно просто поступить разумно, а свое сердце заставить замолчать... Да и что я смыслю в любви, о которой ничего не знаю. Да! Пусть будет так, как хочет бабушка! Я почти решилась, но тут подумала о том, кто сегодня придет ко мне со своим вопросом и, возможно, своей надеждой на счастье. Ведь я сейчас готова решить все и за него. Имею ли я на это право? Как там говорила Доррит? Принимая решение, мы всегда меняем свою судьбу. Но только ли свою?
      
      * * *
      
      За дверью маленькой гостиной кто-то негромко разговаривал с бабушкой. Голоса различить было невозможно. Мое сердечко заглушало все звуки. Я постаралась успокоиться перед трудным объяснением. Решение мною было принято. Я не стану никого обманывать. Мое сердце не свободно. А тот, кто находится за этой дверью, наверняка заслуживает счастья, которое я, увы, не смогу ему дать, потому что полюбила другого... Полюбила человека, который, возможно, даже не узнает никогда о моей любви.
      
      Дверь открывалась медленно, словно раздвигался занавес:
      
      - Вы?! Но это невероятно! - я сказала это, не успев подумать.
      - Почему? Быть может, я слишком стар для вас? - улыбка не только осветила его лицо, но и появилась, наконец, в этих удивительных глазах.
      - Нет! Это слишком похоже на сказку! Почему же вы так долго не приходили?
      - А мне казалось, что я слишком спешу...
      Наверное, мне это просто показалось, но в углу гостиной я вдруг увидела Доррит. Она улыбалась. Она все это знала, ведь для привидений нет ни прошлого, ни будущего.
      
      
      
      Эпилог
      
      
      
       Волшебные звуки музыки улетели куда-то вверх вместе с моими странными фантазиями. Мгновение тишины и... аплодисменты! Восторженные крики восхищенных зрителей и цветы, цветы, цветы...
       А еще прекрасные черные глаза, и их нежный взгляд, который всегда позволит мне вернуться в мир моих милых грез...
       Не все зависит от нас в нашей жизни. Даже в мире наших фантазий все иногда идет не по нашей воле, а развивается по собственному сюжету. Но там мы наделены замечательным правом - поставить последнюю точку, или многоточие...
  • Комментарии: 4, последний от 27/08/2014.
  • © Copyright Бэйс Ольга, Сорокоумова Наталья (webdama@gmail.com)
  • Обновлено: 19/01/2012. 117k. Статистика.
  • Повесть: Фэнтези
    • Оценка: 6.04*6  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.