Пятая книга цикла 'Источник Мироздания'
Часть первая
ИСТОРИЯ С ЦЕРБЕРОМ
ФЕБ, ПРИНЦ СУМЕРЕК
1
Воткнув в землю клинок, я присел на траву, прислонился спиной к стволу дерева и рукавом вытер со лба испарину. Чувствовал себя до предела измотанным после короткой, но яростной схватки. Очень кстати налетел свежий ветерок, взъерошил мои влажные волосы и остудил пышущее жаром лицо.
В нескольких шагах от меня лежала мёртвая тварь. Внешне она была похожа на большущего чёрного пса размерами с молодого бычка. Собственно, это и был пёс - адская гончая, цербер. Этакая собака Баскервилей из Хаоса. К счастью, одноголовая. С трёхголовой я мог и не справиться.
При других обстоятельствах я предпочёл бы вообще не ввязываться в бой с цербером, сколько бы голов у него ни было. Я уже давно научился отличать осторожность от трусости и не испытывал ложного чувства стыда, когда порой приходилось отступать перед опасностью. Но эта тварь, атаковав меня, привела в действие чары, блокирующие доступ к Туннелю, и тем самым отрезала мне путь к отступлению. Так что волей-неволей пришлось сражаться. Хорошо хоть удалось отразить заклятие, которое лишало доступа к Формирующим. Было бы чертовски трудно одолеть цербера без помощи колдовства.
Блокирующие чары ещё продолжали действовать, хотя уже начали появляться первые признаки их потускнения. Я закурил и спокойно стал ждать, когда они рассеются. Однако полностью не расслаблялся - ведь нельзя исключить, что где-то поблизости скрываются в засаде другие твари. А может, и не твари. Может, куда более опасные хищники - люди.
Я достал было зеркальце, чтобы связаться с отцом или Фионой, но потом передумал и сунул его обратно в карман. Нет, лучше никого не привлекать к этому делу, тем более отца. Обстоятельства таковы, что может вспыхнуть громкий скандал. Попробую сам во всём разобраться.
Примерно через полчаса блокирующие чары окончательно потеряли устойчивость, и я без труда их снял. Это был самый удобный момент для нового нападения, но вокруг было спокойно, никто меня не атаковал. Всё свидетельствовало о том, что встреча с цербером была лишь досадной случайностью, неприятным стечением обстоятельств. Вероятно, тварь просто потеряла ориентацию, забрела в Экваториальные миры и взбесилась, оказавшись вдалеке от естественной среды обитания.
Убитого цербера я решил прихватить с собой для тщательного исследования и наложил на него заклятие левитации. Трёхсоткилограммовая туша легко поднялась над землёй, готовая к транспортировке. Даже мёртвый, цербер выглядел весьма угрожающе - хищно скалил зубы и злобно таращился на меня остекленевшими глазами. Взяв на буксир свою 'добычу', я тронулся в путь. Никто меня не преследовал.
До Сумерек Дианы я добрался без приключений и вышел из Туннеля на краю лесной прогалины, посреди которой стоял двухэтажный особняк с красной черепичной крышей. Раньше дом принадлежал Диане - моей бабушке по маминой линии, но семь лет назад она окончательно переселилась в Авалон, а я устроил здесь свою загородную резиденцию, где отдыхал от суеты Поднебесного Олимпа.
При моём появлении несколько златошерстых пушистиков, резвившихся неподалёку в оранжевой траве, бросились было ко мне в надежде на лесные орешки, которыми я обычно их угощал. Но уже в следующую секунду рядом со мной возник парящий в воздухе труп цербера, и напуганные зверушки обратились в бегство. Я швырнул им пригоршню орешков, чтобы успокоились, затем отбуксировал тушу в тень деревьев и опустил её на землю.
- Эй, Феб, приветик! - окликнул меня звонкий голос. - Что там у тебя?
Я оглянулся и увидел на крыльце дома невысокую светловолосую девушку в лёгком цветастом платье. Она сбежала по ступенькам и быстрым шагом направилась ко мне. Кузина Фиона имела очаровательную привычку навещать меня без предупреждения, и я сильно подозревал, что она делает это по просьбе моей матушки, а потом отчитывается перед ней, как я поживаю. Сама же мама крайне редко здесь появлялась - главным образом из опасения повстречать отца, который всё ещё не оставлял попыток вновь сойтись с ней. У моих родителей были весьма непростые отношения.
- Привет, Фи, - сказал я, когда она подошла. - Давно меня ждёшь?
- Нет, не очень, - ответила Фиона и смерила оценивающим взглядом мёртвую тварь. - Отличный экземпляр. Собираешься сделать чучело?
- Гм, хорошая идея. Может, и сделаю. Но сначала хочу выяснить, почему он напал на меня.
- А чего ты ещё ждал? - небрежно пожала плечами Фиона. - Что он бросится лизать тебе руки? Такая у церберов работа - охранять Хаос. Ты же сунулся туда без приглашения, ведь так?
- Ничего подобного. Я даже близко не подходил к Хаосу. А этого цербера повстречал в Марсианских мирах.
Фиона мигом насторожилась:
- Он напал первым?
- Да. Грохнул блокирующим заклятием, а потом набросился на меня.
- И ничего не сказал?
- Ни единого слова. Может, был бешеным... а может, и нет. Я назвал ему себя, особо подчеркнул, что мой дед - король Артур, напомнил, что наша семья не враждует с Хаосом. Но он никак не отреагировал.
Некоторое время Фиона молчала, задумчиво глядя на цербера. Затем спросила:
- Ты уже проверял его на подчиняющие чары?
- Ещё нет, - ответил я. - Только собирался. Хотя вряд ли удастся что-нибудь обнаружить. Я вколотил в эту тварь столько заклятий, что все следы предыдущих вмешательств наверняка стёрлись.
- И всё же я попробую.
Над её головой возникло призрачное голубое сияние, которое по своей форме напоминало раскинувшую крылья птицу. Я торопливо отступил - но вовсе не потому, что боялся контакта с Образом, просто не хотел мешать. Фиона была не обычной ведьмой, а адептом Источника, и располагала гораздо бóльшим арсеналом колдовских средств для обнаружения возможных следов подчиняющих чар.
- Да, жаркая была схватка, - произнесла она. - Похоже, ты растратил весь запас своих заклятий... И, разумеется, не мог обойтись без молний. Только зря старался, ведь кожа у церберов - сплошной диэлектрик... А вот ослепить его было хорошей идеей...
Через пару минут Образ растаял, и Фиона повернулась ко мне:
- Ты был прав, Феб. Если кто-то и контролировал цербера, то теперь это никак не установишь. Пусть ещё наши старшие посмотрят - но я уверена, что и у них ничего не получится.
- Лучше им вообще не говорить, - быстро сказал я. - Иначе будет скандал.
- Почему?
Я на секунду замялся.
- Видишь ли, Фи, есть некоторые обстоятельства... Короче, в том мире, где на меня напал цербер, я оказался вовсе не случайно. Там мне назначил встречу кузен Ричи.
- Ричи?! - ясно-голубые глаза Фионы округлились. - Он связывался с тобой?
- Часа три назад. Сказал, что хочет встретиться со мной по важному делу.
- По какому?
- Он не сказал.
- Вы разговаривали через зеркало или напрямую?
- Через зеркало.
- А как он выглядел?
- Как обычно. Внешне почти не изменился, вёл себя совершенно нормально. Хотя мне показалось, что был чем-то озабочен. Или расстроен. А так ничего особенного.
- О чём вы ещё говорили?
- Больше ни о чём. Я начал было расспрашивать его, где он пропадает, но Ричи перебил меня, сказал, что позже всё объяснит, и назначил место встречи. Я приглашал его к себе, но он отказался - мол, не хочет столкнуться с другими родственниками.
Фиона покачала головой:
- Очень странно...
- Чертовски странно, - согласился я. - Ведь мы никогда не были особо дружны. Скорее наоборот: Ричи всегда недолюбливал меня, а я - его. И вдруг он обращается ко мне по какому-то важному делу. Я, конечно, был удивлён, собирался даже сообщить Кевину, что его сын объявился. Но затем передумал.
- Почему?
- Ну, это очевидно. Если бы Ричи хотел, сам бы связался с отцом. А вмешиваться в их отношения - себе дороже.
- Понимаю. И что было дальше?
- А дальше я отправился на место встречи. Это дикий мир без малейших признаков человеческого присутствия. Я прождал там битый час, но Ричи так и не появился, а на мои вызовы не отвечал. Когда я уже собирался уходить, нагрянул цербер.
- Да, неприятная история, - задумчиво произнесла Фиона. - Многие решат, что это была ловушка.
- В первую очередь, - подхватил я, - мои родители. Твой отец их поддержит, а твоя мама наоборот - примет сторону Кевина и Анхелы, которые будут яростно защищать Ричи, настаивать на том, что моя встреча с цербером была случайностью.
- Опять начнутся склоки, - подытожила Фиона. - И опять из-за Ричи... А сам-то ты что думаешь?
- Даже не знаю, - честно признался я. - Если это и была ловушка, то какая-то несерьёзная. Во-первых, я мог сообщить Кевину с Анхелой. Во-вторых, я пробыл в том месте целый час, прежде чем цербер напал на меня. Чего он, спрашивается, выжидал? Ведь за это время я мог сто раз уйти. А в-третьих, тварь была одна. Неужели Ричи рассчитывал, что меня одолеет один цербер? Ну и четвёртое, последнее. Я никогда и ни в чём не переходил Ричи дорогу. С какой бы стати он охотился за мной?
- Может быть, просто забавы ради. Или потому, что ты - друг Патрика. Или по этим двум причинам одновременно.
- Вот-вот, - кивнул я. - Именно так скажет отец, если узнает о нападении. А Кевин снова врежет ему в челюсть. И, кстати, правильно сделает.
- Что верно, то верно, - согласилась Фиона. - И всё же, Феб, нельзя сделать вид, будто ничего не произошло. Дело слишком серьёзное - и не столько из-за Ричи, сколько потому, что тут замешано существо из Хаоса. С этим нужно разобраться.
- Я понимаю. Просто не хочу, чтобы разбирательство этого дела вылилось в очередные семейные разборки.
- Я тоже не хочу. - Она вздохнула. - И главное, никак нельзя установить, был это Ричи, или с тобой разговаривал кто-то другой, выдавая себя за него. Ты не почувствовал ничего неладного?
- Совсем ничего. Я и сейчас уверен, что это был Ричи. Гм... Хотя головой ручаться не стану. Ведь мы не виделись уже девять лет.
- Вот именно! Качественную фальшивку можно опознать лишь по мелким деталям - особенностям интонации, мимики, жестов. А за годы отсутствия Ричи они успели стереться из твоей памяти. Кстати, а в каком виде он указал тебе место встречи?
- В обычном. Сейчас покажу. - Я сосредоточился на своём колдовском камне, Небесном Самоцвете, извлёк из него координаты местности в терминах магического восприятия и передал их Фионе.
- Характерно для Ричи, - заключила она. - Его обучала колдовству Дейдра, а это её манера представления координат... Пожалуй, я сбегаю туда и хорошенько всё осмотрю. А вдруг найду какие-нибудь следы. - И она исчезла, прежде чем я успел сказать хоть слово.
Гнаться за ней я не стал, это было бессмысленно. Фиона владела Силой Источника и могла мгновенно перемещаться на любое расстояние (если только оно не бесконечно). А для меня, обычного колдуна, манипулирующего силами более низкого порядка - Формирующими, такие штучки недоступны. Пока я буду добираться по Туннелю, Фиона успеет осмотреть место нападения и вернуться обратно, тем более что время в том мире идёт почти втрое быстрее Основного Потока. Поэтому я спокойно вошёл в дом и поднялся на второй этаж, чтобы принять душ и сменить забрызганную кровью цербера одежду.
Стоя под струями горячей воды, я продолжал думать о недавнем нападении и пытался решить для себя, верю ли в виновность Ричи. Будь на его месте любой другой родственник, я без колебаний списал бы случившееся на банальное стечение обстоятельств. Но Ричи... с ним гораздо сложнее.
Принц Рикардо из Авалона, которого называли просто Ричи, был сыном Кевина и Анхелы, а значит, моим двоюродным братом. Кроме того, он был урождённым адептом - его мать, будучи беременной, приняла посвящение в Источнике, получив Силу как для себя, так и для него. А девять лет назад Ричи стал первым (и пока единственным) в новейшей истории адептом, отлучённым от Источника - незадолго до того, как ему исполнилось двадцать лет, Хозяйка лишила его доступа к Силе.
Объяснять причины такого жёсткого решения она наотрез отказалась, что породило массу разных домыслов и догадок. Дальше всех зашёл мой отец, который предположил, что Ричи совершил какое-то чудовищное злодеяние - например, устроил геноцид в одном из населённых миров. К несчастью, эти слова достигли ушей Кевина, и дело закончилось крепкой потасовкой.
Лично я в версию о 'чудовищном злодеянии' не верил. Ричи был отнюдь не ангелом - но и на дьявола явно не тянул. Он был... просто никаким. Пустым местом. Серой посредственностью. При других обстоятельствах Ричи не смел бы даже мечтать об Источнике, но так уж сложилось, что он получил Силу ещё до своего рождения. Как мне думается, Хозяйка давно решила отказать ему в доступе к Источнику, однако не стала этого делать, пока Ричи был ребёнком, а дождалась, когда он повзрослеет, чтобы не так сильно травмировать его.
А вскоре после отлучения Ричи исчез. На все попытки связаться с ним он не отвечал - видно, перекодировал свой Небесный Самоцвет. Насколько мне известно, до сего дня о нём не было ни слуху, ни духу. Многие (в том числе и я) даже полагали, что он покончил с собой. А вот поди ж ты - живой!
Нет, я не верил что тот Ричи, которого я знал раньше, мог покушаться на меня. Однако с тех пор прошло девять лет, и он мог сильно измениться. Мог, например, сойти с ума от обиды и унижения, от мыслей о могуществе, которого он лишился. Так что кто знает...
После душа я высушил волосы, оделся во всё чистое и спустился на первый этаж. Выглянув в окно холла, я увидел, что Фиона уже вернулась. Причём не одна - с ней был высокий темноволосый мужчина, одетый во всё чёрное, как протестантский пастор. Он стоял возле цербера, скрестив на груди руки, и что-то говорил Фионе. На таком расстоянии трудно было разглядеть в деталях его смуглое лицо, но я был уверен, что раньше уже видел этого человека. Правда, не мог вспомнить, где и когда.
Злясь на Фиону за её самовольство, я вышел из дома и быстро зашагал к ним. Заметив меня, они прекратили разговор и повернулись ко мне. Фиона виновато улыбнулась, словно просила прощения; мужчина смотрел на меня серьёзно и сосредоточенно.
А я наконец сообразил, почему он с самого начала показался мне знакомым. Я никогда прежде не встречался с ним, однако видел его лицо на фресках в соборе святого Андрея Авалонского. Эти фрески были написаны мамой задолго до моего рождения, и на одной из них она изобразила Хранителя Хаоса падшим ангелом Люцифером.
- Приветствую тебя, Феб, сын Диониса, - торжественно произнёс Хранитель. - Надеюсь, ты не оскорблён моим нежданным появлением?
- Здравствуй, Мирддин, сын Амброзия, - в тон ему ответил я. - Если ты прибыл по приглашению принцессы Фионы, то добро пожаловать.
Он важно кивнул:
- Твоя кузина Фиона из Дома Света обратилась ко мне за консультацией. Она совершенно справедливо рассудила, что я - самый компетентный во Вселенной специалист по существам из Хаоса.
- Да, безусловно, - согласился я. - И что ты можешь сказать о данном конкретном существе?
- Прежде всего, я признаю его принадлежность к Хаосу. Это подлинный цербер, и до недавнего времени он подчинялся мне. Однако три дня назад его связь с родной Стихией внезапно и насильственно оборвалась. Тогда я решил, что он погиб в схватке с каким-нибудь лазутчиком из Порядка. Теперь же знаю, что его пленили и взяли под контроль. Я обнаружил следы заклятия, наложенного с помощью Формирующих.
- А я по-прежнему ничего не вижу, - отозвалась Фиона, воздействуя на цербера Образом Источника.
- И не сможешь увидеть, - сказал Хранитель. - Следы очень слабые, почти полностью стёртые. Мне удалось вычислить их лишь по вторичным признакам. А ещё час-другой - и они пропадут совсем.
- Значит, - произнёс я, - нападение было не случайным?
- Боюсь, в этом нет никаких сомнений. Заклятие действовало до самой гибели цербера. Он не мог напасть на тебя по своей воле - а только по приказу того, кто управлял им. Должен сказать, что у тебя могущественный враг, принц Сумерек. Убить цербера способны многие колдуны - но пленить его под силу лишь единицам. Так что будь начеку.
- Если бы кто-то хотел моей смерти, - с сомнением заметил я, - он натравил бы на меня сразу двух или даже трёх тварей.
- Спорный аргумент. Вот скажи: как бы ты поступил в случае нападения нескольких церберов?
- Ну... наверное, вызвал бы подмогу, - честно признался я. - Скорее всего, отца.
- То-то и оно. А Дионис, будучи адептом Источника, явился бы по твоему зову незамедлительно. Он без труда разобрался бы и с десятком церберов. Но противник был один, и ты не стал обращаться за помощью, целиком полагаясь на собственные силы. Ведь я прав?
- Да, - сказал я. - Так и было.
- Подобная самонадеянность могла сыграть с тобой злую шутку. Колдун твоего уровня сильнее цербера-одиночки, но не настолько, чтобы исход поединка был предрешён наперёд. Как раз на этом и строил свой расчёт твой противник, - подытожил Хранитель Хаоса. - Ну, а теперь мне пора уходить. Само моё пребывание в Экваториальных мирах уже является формальным нарушением мирного договора с колдовскими Домами. Так что лучше здесь не задерживаться.
- Спасибо за помощь, Мирддин, - сказала Фиона.
- Всегда рад услужить потомкам моего дражайшего кузена. - Он бросил быстрый взгляд на мёртвую тварь. - А цербера, если не возражаете, я заберу с собой и похороню в Хаосе.
- Забирай, - ответил я. - Нам он больше не нужен.
Туша медленно поднялась над землёй.
- Удачи тебе, Феб, - сказал Хранитель. - Передавай от меня привет своей матери Пенелопе. Скажи ей, что с момента её последнего посещения Хаоса я значительно расширил Чертоги и добавил новые фрески. В любое время она может прийти и оценить их. Мне весьма небезразлично её авторитетное мнение.
- Обязательно передам, - пообещал я.
Хранитель кивнул Фионе:
- До встречи, дочь Эрика. - И в следующий миг исчез вместе с тварью.
Фиона повернулась ко мне:
- Зря ты отдал цербера. Я собиралась дополнительно изучить его.
- И пригласила бы ещё кого-нибудь, - жёстко отрезал я. - А с меня хватит и Хранителя Хаоса.
- Но разве я неправильно поступила? Разве Мирддин не помог нам? А насчёт того, что он кому-то расскажет, не беспокойся, он будет молчать.
- Дело не в том, будет он молчать или не будет, помог он нам или нет, - произнёс я укоризненно. - Главное, что ты позвала его, не спросив моего согласия. Так нельзя, Фи, это неправильно. Ты обманула меня, сказала, что хочешь осмотреть место нападения, а сама...
- Я там всё осмотрела, но ничего существенного не нашла. Никаких признаков присутствия Ричи или кого-нибудь другого, кроме тебя и цербера. Тогда у меня и возникла идея обратиться за помощью к Мирддину.
- Надо было сначала посоветоваться со мной.
- Да, ты прав, - уступила Фиона, прекращая наш спор. - Извини.
- Ладно, замнём, - сказал я. - После драки кулаками не машут.
Мы вернулись в дом и прошли на кухню. Я включил кофеварку и стал нарезать ветчину, а Фиона устроилась за столом, пододвинула к себе пепельницу и закурила.
- Итак, - произнесла она после некоторого молчания, - один вопрос мы прояснили. Цербер напал на тебя не случайно, его кто-то натравил. Может быть, Ричи, а может, и нет.
- Скорее, кто-то другой, - сказал я, поставив на стол две чашки дымящегося кофе и тарелку с нарезанной ветчиной. - Не представляю, чем я мог насолить Ричи... Впрочем, и остальным тоже.
Фиона взяла кофе, не проявив ни малейшего интереса к мясу.
- Перестань скромничать, Феб. У каждого человека, если только он не полный ноль, есть враги - серьёзные и не очень. Думаешь, все Сумеречные довольны тем, что тебя считают наследником Громовержца?
Я с досадой поморщился. Мне страшно не нравилось, когда меня так называли. Особенно - когда называли всерьёз.
- И по-твоему, - скептически осведомился я, - меня хотели убить из зависти?
- Вполне возможно. Зависть - веский мотив для убийства. Но есть и другой - власть. Не исключено, что кто-то из претендентов на жезл понтифика решил устранить тебя как опасного конкурента.
От неожиданности я подавился куском ветчины. А откашлявшись, сказал:
- Ну, это уже слишком, Фи! Что за глупости, в самом деле! Прежде всего, понтификат отца заканчивается только через шестьдесят лет. Впереди ещё уйма времени.
- Да, для нас это много, - согласилась Фиона. - Это вдвое больше, чем мы прожили на свете. Но те, кто старше, привыкли просчитывать свою жизнь на десятилетия вперёд. Для них полвека - не такое отдалённое будущее, и они начинают думать о нём уже сейчас. Тем более, что твой отец не собирается оставаться на второй срок.
- А я не собираюсь становиться его преемником. Ты же знаешь, я не особенно честолюбив.
- Знаю. Но за шестьдесят лет всё может измениться. Ты наберёшься опыта, почувствуешь вкус власти... И не надо возражать, Феб. Я вовсе не настаиваю на этой версии, а просто хочу показать наивность твоего утверждения, что у тебя нет врагов. И насчёт отсутствия мотивов у Ричи ты тоже ошибаешься. Он вполне мог возненавидеть тебя за то, что ты претендуешь на Силу Источника, от которой сам он отлучён.
- На Силу претендую не я один.
- Зато ты номер первый в списке Хозяйки. И между нами, я не сомневаюсь, что именно ты станешь адептом. К тому же остальные кандидаты родом из Авалона, в Экваторе они появляются лишь изредка, и Ричи трудно добраться до них. С какой стороны ни глянь, ты - самая удобная мишень для его мести Источнику.
Я с сомнением покачал головой:
- Все твои версии слишком притянуты за уши.
Фиона остро посмотрела на меня:
- За уши, не за уши, но ведь кто-то же покушался на тебя.
- Да, - вздохнул я, - покушался. И хуже всего, что я понятия не имею, с какой стороны ждать следующего покушения.
2
Далеко внизу клубились тяжёлые грозовые тучи, застилая до самого горизонта Олимпийское предгорье. Там, под плотным облачным покровом, бушевала буря - оглушительно грохотал гром, сверкали тысячи молний, дул шквальный ветер и хлестал горячий ливень. Сумеречная гроза в долине набирала силу.
Как раз по этой причине улицы и площади города Олимпа на вершине одноимённой горы были непривычно малолюдны. Сегодня заканчивались йовиналии - дни Зевса-Юпитера, дни Громовержца, - и ещё вчера почти все горожане заблаговременно спустились в предгорье, надеясь на очередную грозу. Их ожидания полностью оправдались, и буря разразилась точно по расписанию, как это случалось уже одиннадцатый год подряд - в один и тот же день, в один и тот же час, в одном и том же месте.
Но ничего мистического в такой пунктуальности стихии не было. Эта гроза в Олимпийском предгорье, как и все предыдущие, приуроченные к йовиналиям, не была вызвана естественными причинами - её наслал я по распоряжению деда Януса.
Я стоял на вершине мира - на верхней площадке самой высокой башни на высочайшей горе Страны Сумерек - и наблюдал за движением грозового фронта. На мне была плотная тога с тёплой подкладкой, но всё равно я порядочно озяб. И дышать было трудновато: здесь ослабевали чары, которые поддерживали в расположенном на девятикилометровой высоте городе температуру и давление воздуха как на уровне моря.
Моя работа была почти закончена. В течение последних двух часов я сгонял в долину тучи, попутно насыщая их дополнительной влагой, а теперь оставалось только следить за тем, чтобы буря не вышла из-под контроля. Впрочем, этого ещё ни разу не случалось, и я был уверен, что сегодня тоже не случится - ведь не зря же меня называли наследником Громовержца.
Само по себе управление погодой не было каким-то уникальным, присущим лишь мне даром. Вызвать грозу под силу любому мало-мальски умелому колдуну, однако масштабное вмешательство в природные процессы всегда чревато непредсказуемыми и крайне неприятными осложнениями. Как правило, это приводило к серьёзному нарушению атмосферного баланса, который ещё многие дни, а то и целые месяцы, давал о себе знать всевозможными стихийными бедствиями.
Однако мне каким-то непостижимым образом удавалось нейтрализовать все негативные последствия своего воздействия на окружающую среду. Я сам не понимал, как это получается; просто всегда интуитивно знал, чтó нужно делать, и ещё ни разу не ошибался. В истории известно лишь несколько человек, обладавших такой способностью: Тор, Адад, Лей-Гун, Индра, Перун и, конечно, Зевс - тот самый Громовержец, чьим наследником меня считали, правнук Януса и первый понтифик Олимпа, правивший городом восемь тысяч лет назад. Должен сказать, что я чувствовал себя весьма неуютно в такой блестящей компании выдающихся предшественников, которым во многих мирах поклонялись как богам.
Грозы, штормы и ураганы я начал вызывать с двенадцати лет, но занимался этим скрытно от всех, поскольку в официальных владениях колдовских Домов любые метеорологические опыты были запрещены под страхом сурового наказания. К пятнадцати годам я поднаторел в погодной магии настолько, что стал устраивать для своих друзей горячие сумеречные ливни. До сих пор не знаю, кто из них проболтался, но как-то раз на очередную грозу явились мой отец Дионис, понтифик Олимпа, и мой прадед Янус, король Сумерек.
Никогда не забуду, как они смотрели на меня, когда гроза закончилась, тучи разошлись, вновь стало ясно, безветренно, и никаких природных катаклизмов не наступило. Тогда я впервые осознал, что даже отец, которому перевалило за двести лет, даже дед, чей возраст исчислялся многими тысячелетиями, отнюдь не всемогущи. Источник дал им невероятную силу, они были способны взрывать звёзды и стирать в порошок планеты, но не могли сделать того, что было для меня проще простого.
А когда мне исполнилось семнадцать, дед Янус привёл меня сюда, на Зевсову башню, и попросил вызвать грозу. С того времени я ежегодно в последний день йовиналий устраивал в Олимпийском предгорье сумеречные грозы с горячими ливнями, и всё чаще меня сравнивали с легендарным Зевсом-Юпитером. Это сравнение (что греха таить) очень льстило моему тщеславию - но вместе с тем здорово смущало меня...
Гроза отгремела, дождь закончился и тучи стали расходиться. Убедившись, что моего вмешательства больше не потребуется, я покинул верхнюю площадку башни и начал спускаться вниз по винтовой лестнице. С каждым моим шагом воздух становился плотнее, и от избытка кислорода в крови у меня слегка закружилась голова.
На четвёртом уровне я свернул в короткий боковой коридор и вошёл в рабочий кабинет понтифика. Отец сидел за столом и внимательно просматривал какие-то бумаги. Услышав звук открывшейся двери, он поднял голову и повернулся ко мне.
- Уже закончил?
- Да, - ответил я. - А ты не был в долине?
- Почему же, смотался ненадолго, - ответил отец. И впрямь: его чёрные волосы слегка поблёскивали от влаги. - Ты, как всегда, мощно задвинул. Гроза была великолепная.
Поскольку в кабинете было тепло, я снял тогу, устроился в кресле под стеной и посмотрел на часы.
- Ты же не против, если я подожду здесь Диану? Мы договорились, что в три она зайдёт за мной.
Отец ухмыльнулся:
- Опять смываешься? Твои фаны будут огорчены.
Моими фанами он называл тех Сумеречных, в основном молодёжь, которые искренне верили, что я являюсь воплощением Зевса-Юпитера, и оказывали мне всяческие знаки почтения. Особенно назойливыми они становились после очередной грозы, и в такие дни я прятался от них в Авалоне, где они достать меня не могли.
- Ну и пусть себе огорчаются, сколько влезет, - устало произнёс я. - И знаешь, теперь я начинаю понимать, почему Зевс убежал куда глаза глядят.
- Ни черта ты не понимаешь, - любезно сказал отец. - Зевс шестьсот лет метал молнии с Олимпа, пока не задолбался. К тому же он был знаменит не только своими грозами. Вот проживёшь хоть пару столетий, сумеешь оправдать хоть на десятую часть те щедрые авансы, которые тебе раздают, тогда и сможешь говорить, что понимаешь Зевса.
- А я не собираюсь оправдывать ничьих авансов, кроме своих собственных, - ответил я сердито. - Мне по барабану, чего от меня ждут. Я стану тем, кем сам хочу стать.
Отец пристально посмотрел на меня. Я стойко выдержал его острый, испытующий взгляд и глаз не отвёл.
- Это правильные слова, Феб, - произнёс он. - Вот только твоя злость совершенно излишня, она свидетельствует о слабости и неуверенности в собственных силах. Если тебе действительно до лампочки, то живи своим умом и не обращай внимания на всю эту болтовню о наследнике Громовержца.
Я вздохнул.
- Легко сказать: 'не обращай внимания'. Это здорово раздражает... А ещё говорят, - закинул я удочку, - что я должен стать твоим преемником на посту понтифика.
- Да, - подтвердил отец, - такие разговоры имеют место. Но они преждевременны. Безусловно, у тебя есть все задатки сильного лидера, да и харизмы хватает, однако твой потенциал ещё нужно реализовать. Вот лет через тридцать-сорок будет видно, на что ты годишься.
- У меня не тот склад характера, - заметил я. - И в будущем это вряд ли изменится. Мне совсем не по душе административная работа.
- Думаешь, мне она нравится? - с горечью рассмеялся отец. - Да будь моя воля, я бросил бы всё, вернулся на свою любимую Землю Аврелия и снова стал бы командовать неаполитанской армией. Я воин, а не политик. Но Янус решил сделать меня понтификом - а он, когда захочет, бывает чертовски убедительным.
- Тем не менее один раз ты ему отказал.
- А потом целых сто лет чувствовал себя виноватым перед ним. Ощущение не из приятных, доложу тебе. Поэтому прими мой совет: если в будущем он предложит тебе должность, лучше согласись, отмотай свой срок и живи дальше со спокойной совестью.
Я покачал головой:
- Ну нет уж. Лучше я сделаю так, чтобы он вообще не предлагал.
Наш разговор прервал тихий стук - но не во входную дверь, а в дверцу шкафа между книжными полками. На самом деле там находился не шкаф, а 'ниша' - небольшая комнатушка, где защитные чары, предохранявшие дворец понтифика и весь город Олимп от внешнего вторжения, были несколько модифицированы, чтобы пропускать адептов Источника.
- Открыто! - рявкнул отец.
Дверца распахнулась, и в кабинет вошла стройная русоволосая девушка в белой блузке с галстучком и коротенькой клетчатой юбке. Этот наряд, вкупе с небрежной причёской и невинным выражением лица, делал её похожей на примерную школьницу. Моя тётя Дейдра, мамина сводная сестра, многие годы экспериментировала со своей внешностью и в конце концов выбрала себе облик совсем молоденькой, ещё незрелой девчонки. Выглядела она лет на четырнадцать - пятнадцать и обычно вела себя соответствующим образом. Причём играла свою роль настолько убедительно, что даже её сын, мой друг и ровесник Гленн, ещё в детстве перестал называть её мамой и относился к ней скорее как к сестре. Говорят, что истинный возраст ведьмы можно прочесть по глазам, но в случае с Дейдрой это правило не срабатывало. В её озорных карих глазах не было видно ни прожитых лет, ни приобретённого с годами житейского опыта, ни следов разочарований, которые она испытала в своей долгой жизни.
Сколько себя помню, Дейдра почти безвыездно жила в Авалоне, и главным её занятием (если вообще не единственным) была забота о колдовской детворе. Она преподавала основы магии самым младшим ученикам - от шести до десяти лет, а также вела многочисленные факультативы по разным колдовским предметам для старшеклассников. Дейдра была хорошей учительницей, и дети обожали её, особенно подростки - не в последнюю очередь потому, что она была похожа на них, и в её присутствии они чувствовали себя свободно и раскованно. В своё время я тоже посещал её занятия, хотя не постоянно, а периодически - после того, как родители разошлись, я по три месяца в году проводил в Доме Источника. С уроками Дейдры были связаны мои лучшие школьные воспоминания, я многому у неё научился и очень её любил.
- Ради бога, Дионис, - сказала Дейдра с обворожительной улыбкой, - не надо так орать. Я же не глухая. И кстати, всем привет. Как делишки?
- Нормально, - буркнул отец без особого энтузиазма. - Рад тебя видеть.
- Я тоже, - заверил я, вставая с кресла. - Ты по мою душу?
- Ага, - кивнула Дейдра. - Твоя матушка попросила сбегать за тобой.
Я сразу всё понял:
- Так Диана снова забыла обо мне?
- Угадал. У неё и Бренды не сошлись результаты каких-то расчётов, и сейчас они спорят, чуть ли не дерутся, каждая доказывает свою правоту.
Отец фыркнул:
- Ну, это в их стиле. Держу пари, что ошиблась всё-таки Бренда, но она ни за что не признает этого, пока не вмешается Колин и не утихомирит её.
- Что верно, то верно, - согласилась Дейдра. - Пенелопа уже вызвала его.
- Кстати, как она поживает? - словно между прочим поинтересовался отец.
- Нормально. Снова пишет отцовский портрет.
- О, Тартар! - закатил я глаза к потолку. - Какой уже по счёту? Сотый, сто пятидесятый?
- Всего лишь семьдесят третий, - уточнила Дейдра. - К тому же это будет особенный портрет. Специально для него Пенелопа уговорила отца обзавестись бородой.
- Серьёзно? - рассмеялся я. - С ума сойти. Бородатый Артур - это круто! Зрелище, должно быть, отпадное.
- Ещё какое. Вчера за ужином Морган и Шон ржали, как два придурка. Тошно было смотреть... Ну что, Феб, пойдём?
- Пойдём, - сказал я и направился к двери 'ниши'. - Пока, отец.
- Пока, - ответил он. - И... это...
- Да, конечно. Обязательно передам маме привет. И Люси тоже.
- Счастливо, Дионис, - сказала Дейдра. Она вошла вслед за мной в 'нишу', закрыла дверь и взяла меня за руку. - Поехали.
3
Между Экваториальными мирами, где находилась Страна Сумерек, и Срединными, где была Земля Артура, пролегала бесконечность. Обычный колдун, вроде меня, не мог преодолеть её самостоятельно - а точнее, вероятность уцелеть на этом пути не превышала одной миллиардной. Впрочем, и адепты Источника избегали идти через бесконечное количество миров, а предпочитали перепрыгивать этот барьер, ухватившись за другого адепта, находящегося в пункте назначения. Однако для Дейдры был доступен и третий путь: как бывшая Хозяйка, она могла попасть к Источнику из любого места Вселенной и пользовалась этим для перемещения из Экватора в Срединные миры и обратно.
...Спустя мгновение мы оказались под сияющим зелёным небом Безвременья, у подножия холма, поросшего травой лилового цвета. По его склону к нам шла высокая рыжеволосая женщина в ослепительно-белых одеждах, как две капли воды похожая на Диану. Но это была не Диана, а Хозяйка Источника.
Следующий прыжок привёл бы нас в Авалон, в королевский дворец Камелот, но Дейдра задержалась в Безвременье.
- Похоже, - произнесла она, - моя тёзка хочет поговорить с тобой.
- Или почувствовала, что я хочу поговорить с ней, - предположил я.
- Собираешься спросить насчёт Источника?
- Ну... - замялся я. - В частности и это.
Хозяйка подошла к нам и тепло улыбнулась.
- Ты можешь уходить, дорогуша, - обратилась она к Дейдре. - Я сама переправлю Феба в Авалон.
- Хорошо, - сказала Дейдра, отпустив мою руку. - Встретимся через мгновение, Феб. - И исчезла.
Я не стал ничего спрашивать у Хозяйки - она и без того слышала все мои мысли. Так что я просто ждал ответа.
- Фиона уже обращалась ко мне по этому поводу, - произнесла Хозяйка. - Отвечу тебе так же, как и ей: я не знаю, где сейчас Ричи и чем он занимается. Определить местонахождение адепта я могу только тогда, когда он вызывает Образ Источника. Но Ричи отлучён от Силы и не может этого сделать. Единственное, что мне точно о нём известно, так это то, что он жив. Я бы почувствовала его смерть - ведь он, несмотря на отлучение, по-прежнему связан с Источником.
Примерно такого ответа я и ожидал. Но знать хотел другое: способен ли Ричи на то, в чём я его подозреваю?
- При определённых обстоятельствах любой человек способен совершить преступление, - сказала Хозяйка. - Но моё 'да' ты воспринял бы как истину в последней инстанции, как веское доказательство вины Ричи.
Пожалуй, она права. Но если бы я знал, за какие грехи Ричи отлучён от Источника...
- Это тебе не поможет.
Я разочарованно вздохнул. Глухой номер.
- Впрочем, - продолжала она, - один совет я всё-таки дам. Поговори с Софи, расскажи ей о нападении цербера.
Предложение Хозяйки мне совсем не понравилось. Софи приходилась Ричи сводной сестрой по отцу, была очень привязана к нему и сильно переживала, когда он исчез. Она наверняка воспримет мою историю в штыки и, чего доброго, ещё обвинит меня в попытке очернить брата. А я не хотел ни с кем ссориться, тем более с Софи, которую откровенно побаивался из-за того, что она, единственная во Вселенной, была адептом сразу трёх Мировых Стихий - Источника, Порядка и Хаоса.
- Твои страхи напрасны, - сказала Хозяйка. - Софи не станет ссориться с тобой, а попытается помочь. Я в этом уверена.
Ну, раз уверена, то почему сама не поможет? Раз она знает всё, что известно Софи... Хотя нет! Насколько мне известно, Хозяйка не может читать её мысли.
- Совершенно верно, её мысли мне недоступны. И в любом случае я ничего не стала бы тебе говорить. Всё, что я узнаю от приходящих в Безвременье, разглашению не подлежит ни при каких обстоятельствах. А что касается Софи, то я просто имею основания полагать, что она обладает важной для тебя информацией. Это всё, что я могу сказать. А ты поступай как знаешь.
Ответить я не успел, так как уже в следующий момент оказался в авалонском дворце, в 'нише' апартаментов Дейдры. Даром что я задержался для разговора с Хозяйкой, мы вернулись в материальный мир одновременно - и не просто секунда в секунду, а мгновение в мгновение.
- Вы долго беседовали? - поинтересовалась Дейдра.
- Нет, буквально пару слов.
- Она не сказала, когда пустит тебя к Источнику?
- Ничего конкретного.
- Не расстраивайся. Я хорошо её знаю, она уже одобрила твою кандидатуру. А теперь просто выжидает, испытывает твоё терпение.
- Я не расстраиваюсь. Нисколько.
Порой создавалось впечатление, что Дейдра ещё больше меня самого хочет, чтобы я стал адептом. Ей не терпелось снова взяться за моё обучение, поделиться со мной своим богатым опытом общения с Силой. За последние десять лет у Источника появился только один новый адепт - Фиона, которая, к огорчению Дейдры, по всем вопросам предпочитала обращаться к тётушке Бренде. Зато в моём случае Дейдра рассчитывала взять реванш.
Мы вышли из 'ниши' в уютную гостиную с окнами на вечнозелёный дворцовый парк. Возле крайнего окна в кресле сидела моя мать Пенелопа - как всегда юная и прекрасная, с очаровательным мазком краски над левой бровью. При нашем появлении она встала и тепло улыбнулась:
- Здравствуй, Феб.
- Привет, мама.
Пенелопа подошла ко мне и поцеловала в щеку. Я заботливо вытер с её лба краску.
Глядя на маму, я словно смотрел в зеркало. Обычно сыновья гораздо больше похожи на своих отцов, чем на матерей, но в моём случае всё было иначе. Я ничуть не напоминал смуглого брюнета Диониса, зато очень сильно походил на Пенелопу. Нередко нас принимали за брата и сестру, а порой даже за близнецов. У меня были мамины карие глаза, такие же, как у неё, волнистые каштановые волосы, а моё лицо было почти точной копией её лица, разве что с более резкими, как и подобает мужчине, чертами.
- Слышал, ты пишешь бородатого Артура.
- Да, - кивнула мама. - Но дальше придётся работать по памяти. После сегодняшнего сеанса он не выдержал и побежал бриться. Шон просто замучил его насмешками.
- Я же говорю: придурок, - сердито отозвалась Дейдра. - Как на меня, то с бородой отец выглядел здорово. Был похож на настоящего короля. Но Шон... - Вдруг она осеклась, на её лицо набежала тень досады. - Вот чёрт! Опять он.
- Кто? - спросил я.
- Рик, - объяснила Дейдра, и я понял, что она имеет в виду старшего брата Анхелы, дядю и тёзку кузена Ричи. - Кеви опять притащил его в Авалон. Сейчас он идёт по коридору - видно, намылился ко мне в гости.
Я же присутствия Рика не чувствовал и почувствовать не мог. Все стены и двери королевского дворца были защищены мощными чарами от подглядывания и подслушивания, непроницаемыми как для обычных колдунов и ведьм, так и для рядовых адептов. Однако Дейдра была особо приближённой к Источнику и обладала обострённым чутьём.
- Значит так, - после секундных раздумий сказала она. - Феба я привела, а теперь сматываюсь. Не хочу встречаться с Риком. А вас могу перебросить к Диане.
- Нет, спасибо, - покачал я головой. - Мы пройдёмся пешочком. И не к Диане - пусть она спорит с Брендой, лучше ей не мешать.
- Тогда скажете Рику, что меня нет.
- Договорились.
Дейдра скрылась за дверью 'ниши', а мы вышли из её покоев в коридор и там встретили тёмноволосого мужчину в военной форме с четырьмя адмиральскими звёздами на погонах. Выглядел он лет на тридцать пять по меркам простых смертных, хотя на самом деле уже перешагнул семидесятилетний рубеж. Его смуглое лицо чем-то напоминало Ричи; что и неудивительно - ведь он приходился ему родным дядей.
Адмирал космического флота Рикардо Альварес де Астурия, больше известный в родном мире как Звёздный Рик, был уникальным в своём роде колдуном. Но не потому, что обладал какими-то выдающимися способностями - как раз они были у него вполне заурядными. Удивление вызывал сам факт наличия этих способностей, поскольку родился Рик обыкновенным человеком, а колдовской Дар получил уже будучи взрослым. И совсем не так, как его сестра Анхела, не от Источника. Рик имплантировал себе Дар искусственно, с помощью передовой науки космического мира. Больше никому повторить его успех не удавалось: во всех остальных случаях привитый методом генной инженерии Дар оказывался ущербным - он был непробуждаем и по наследству не передавался. В колдовском сообществе эти неудачи огорчали разве что немногочисленных фанатиков всеобщего равенства людей, вроде Кевина, моей бабушки Помоны и Дженнифер, матери Фионы. Все остальные (и я в том числе) считали, что для Вселенной достаточно и десяти миллионов колдунов и ведьм. А сотни миллиардов таких же, как мы, было бы явным перебором.
Собственно, для многих членов колдовского сообщества перебором было уже само существование высокоразвитой цивилизации простых смертных, которые с помощью машин овладели Силами Формирующими Мироздание, подчинили межзвёздные расстояния, а с недавних пор их корабли стали проникать в соседние миры - правда, крайне медленно и с большим трудом. Восемнадцать лет назад, когда скрывать местонахождение космического мира стало невозможно, дед Артур объявил его официальным владением Дома Источника (о чём местные жители даже не подозревали) и взял под свою защиту - что положило конец всем разговорам о целесообразности его уничтожения. Воевать с Авалоном никто не хотел, тем более что позицию Дома Источника открыто поддержали и дед Янус, и Брендон, король Света, и правитель Истинного Марса, король Валерий. Когда страсти поостыли, Артуру с Кевином удалось убедить глав остальных Домов, что космическая цивилизация не будет представлять угрозы для колдовского сообщества, если сами колдуны не станут провоцировать агрессию - а места во Вселенной хватит для всех.
- Моё почтение, Пенелопа, - вежливо поклонился Рик моей матери, а затем крепко пожал мне руку. - Здоров, Феб. Как поживаешь? Нормально? А я вот проходил мимо и решил заглянуть в гости к Дейдре.
- Увы, ты опоздал, - сказала мама. - Она только что ушла через 'нишу'. А куда, не сказала.
Рик, конечно, всё понял. А я мог только посочувствовать ему. Уже тридцать лет он бегал за Дейдрой - а она, в свою очередь, бегала от него. Я бы на месте Рика давно сдался. Хотя кто знает...
- Очень жаль, - огорчённо произнёс Рик. - Ну что ж, ладно... Кстати, Феб, ты давно видел Фиону?
- Совсем недавно. А что?
- Да так, ничего. Просто до меня дошли слухи, что в последнее время она активно собирает информацию про Ричи, расспрашивает о нём знакомых и старых друзей. Ты случайно не в курсе, с чего такой внезапный интерес?
- Нет, не в курсе, - не моргнув глазом солгал я, а в уме сделал заметку предупредить Фиону, чтобы она была осторожнее в своих поисках. - Впервые об этом слышу.
- Когда снова увидишь её, передай, что Кевин и Анхела очень хотят поговорить с ней. Да и я не прочь. Но на наши вызовы она упорно не отвечает.
- Хорошо, передам, - пообещал я.
Попрощавшись, Рик вернулся в расположенные по соседству апартаменты Кевина, а мы стали пробираться сквозь хитросплетение многочисленных коридоров в северо-восточное крыло, где находились мамины покои. Дворец Новый Камелот возник вследствие кардинального и зачастую бессистемного расширения прежнего дворца Лейнстеров, поэтому местами он напоминал запутанный лабиринт, и порой даже старожилы не могли сориентироваться в нём без карты.
- Фиона и меня расспрашивала про Ричи, - сообщила Пенелопа. - Позавчера. Хотела знать, что я думаю о нём.
- И что ты ответила?
- Что плохо его знаю. На моих уроках он был тише воды ниже травы и звёзд, мягко говоря, с неба не хватал. Впрочем, Фиону не интересовали его успехи в живописи. У меня создалось впечатление, что она подозревает Ричи в каком-то неблаговидном поступке. Может, даже в преступлении. Причём отнюдь не десятилетней давности.
Да уж, моей маме в проницательности не откажешь. Многие обманывались её кукольной внешностью, но я-то знал, что она чертовски умна и отлично разбирается в людях.
- Почему ты так решила? - спросил я.
- По её вопросам. Каждый из них в отдельности был довольно невинным, но все вместе они наводили на определённые догадки.
- Понятно. Будет паршиво, если эти догадки дойдут до Кевина. Он, конечно, не станет драться с Фионой, но скандал получится отменный.
- Полагаю, с другими она была более осмотрительна. А со мной не слишком осторожничала. Знала, что я не побегу доносить на неё Кевину.
Что правда, то правда. У Пенелопы не сложились отношения со старшим из сводных братьев. Кевин перенёс на неё часть своей неприязни к Диане, которую невзлюбил с самого детства - и, надо признать, не без веских на то оснований. К счастью, меня этот досадный семейный конфликт не затронул; со мной Кевин всегда был приветлив и дружелюбен.