Lib.ru/Фантастика:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь]
Три ответа
М.: То, что вокруг... это на самом деле или снится?
Л.: Ну... Разные люди по-разному отвечают на этот вопрос... Сложный вопрос. (пауза)
М.: Мы это узнаем, когда умрем. Если просто умрем, то, значит, было на самом деле, а если потом проснемся, то снилось.
Диалог 10.02.87
- И вы, конечно, хотите попасть в рай?
- Понятия... смысл, вкладываемый людьми в эти понятия, настолько индивидуален, что это то же, что спросить: хотите ли вы туда, куда хотите... А ниже уровнем - кто же хочет боли? Ну и литература, ехидствующая на эту тему - что, мол, в раю заскучаешь.
- Оставим этих детей. Слова, и даже вполне забавные слова, можно произносить, почти не утруждая ум.
- Эти "дети" неплохо на этом живут.
- Оставим же это! Здесь это не интересно. Скажите, а как вы относитесь к тому, что вся ваша жизнь была сном?
- Герман Гессе, "Игра в бисер". И масса других книг.
- То есть мысль тривиальна?
- Да.
- И как же эта тривиальная мысль отражалась в вас?
- Да никак. Если считать, что человек действует так, как думает, то на самом деле я в это не верил. Да и все люди действуют так, как будто все есть. Дело ведь не в том, сон это или явь, а в том как из этого... можно ли из этого попасть в другое. Никто не верит, что можно. А единственное логичнее назвать явью.
- Все?
- Все европейцы.
- А если я скажу вам, что они неправы?
- Почему я должен вам верить?
- Представьте себе на минуту, что я смогу вас убедить. И ваш ледяной скептицизм, ваш аналитический разум, которым вы так - и кстати, зря - гордитесь, окажется неправ. Да и не очень уж он ледяной и аналитический!
- Если вы сумеете меня убедить... ну, значит, сумели.
- Действия?
- Выскажу желание увидеть "явь". Но если это (пауза) был сон... то в каком смысле это был сон?
- А в прямом. Если вы выберете "явь", ваш сон исчезнет. Вы-то уже двадцать минут, как из него исчезли - медицина не всесильна. Но то, что в вашем сне было - пока осталось. А если вы выберете явь, то все, что было в вашем сне, сотрется.
- ...Весь мир?!
- Ну, это не ваш сон. Сотрется только ваша личная часть - вы и ваш след в том мире, который сон других людей.
- И это возможно?
- Угу. Я вам, голубчик, это просто покажу. Я даже вам этот мир посетить дам. Этот чужой сон. Ну, тогда это будет для вас чужой сон. И никаких следов вашего присутствия в нем вы не найдете.
- И мой след в мире... сотрется, если я выберу "явь"?
- Да. (пауза)
- Ты знаешь... я умираю с мыслью - не отказался ли я из трусости перед
новой явью?
- Немногие отказываются (смешок) столь витиевато.
Свет гаснет, теперь - уже окончательно.
--------------------------
Наступит день, когда тебе покажется - впереди ничего. Ничего такого, о чем ты всегда мечтал, ничего такого, чего ты всегда ждал. Прекрасная незнакомка уже не выйдет из тумана и не скажет растерянно - "Это вы? Мне так нужна ваша помощь". Не зашелестят паруса, тяжелые паруса, медленно наполняемые ветром Южных морей. Не запоет крюк, последний, скальный, перед коротким ледовым взлетом, ведущим к вершине. И даже на шорох листьев, скользящих по скатам палатки в ночном лесу, уже не останется ни сил, ни времени.
Что же останется тогда впереди? Опостылевшая работа в обществе тупых бездельников и карьеристов. Общение с людьми, которых интересует лишь то, смогут ли они сегодня купить сосиски и когда опять заболеют дети, либо - что сказало начальство и как сделать, чтобы поменьше делать и поменьше отвечать за сделанное. Останется созерцание одетых в замшу и кожу столичных функционеров и упрямо потеющих в очередях за колбасой приезжих, молодых дармоедов в фирменных джинсах и помоек во дворах. Останется изматывающий зуд от бесконечных гвоздей в любом ботинке, бесконечных проблем, ибо в нашей жизни проблемой становится все - от щеток для мытья посуды и лекарств до пластинок и книг. Останутся потоки лжи со всех сторон, лжи, страха и ненависти, да стада марширующих баранов и бравые кличи холеных погонщиков с высоких трибун.
Да, это все правда. Но ведь останется и другое. Момент пробуждения ребенка, когда он, еще расслабленный и теплый, льнет к тебе и что-то бормочет, переходя из сна в явь. Останется тот час, когда уже кончилась "программа для полуночников", замолк далекий "голос", ты снял наушники и из конца вашего тихого и освещенного лишь тремя лампами переулка услышал стук ее маленьких каблучков. Когда ты, проснувшись ночью, можешь подумать - мы опять вместе. И можешь почувствовать, что ты уже не один на один со страхом смерти. Останутся друзья, которых ты видишь реже, чем хотелось бы, но лучше которых не было, нет и не будет. Останется сердцебиение перед выступлением, когда ты рассказываешь людям свою работу, еще тепленькую, за которую заплачено месяцами труда, отчаянием, ночным светом лампы.
Останется миг, когда в глазах учеников ты видишь нечто, свидетельствующее о понимании, и растущее с годами умение достигать этого. И останутся книги и песни, в которых люди ухитряются иногда говорить то, что думают.
Приготовься, читатель, сейчас я скажу самое важное. Я скажу правду.
За этим днем, когда к тебе придет жизненное твое сатори, и твой взгляд на мир станет немного яснее, а ты сам - чуть мудрее, останется еще самое главное в твоей жизни - останется необходимость так воспитать своих детей и учеников, чтобы в их жизни было все, что было в твоей до этого дня, все, что будет после него, и чтобы в их жизни, как и в твоей, нашлось место для этого дня.
Дня, когда человек на своих собственных весах взвешивает свою собственную жизнь и, встав перед самим собой, стоя выслушивает свой собственный приговор.
-----------------------------------
По вечерам ко мне приходят мысли о том, что мы не увидим самого интересного - того, что будет. Нас не станет, а человечество уйдет дальше от нашего последнего дня, чем мы могли бы измерить и понять.
Но все так же будет расширяться Вселенная, и холодный красный свет звезд будет рассеиваться на межзвездном водороде.
Только тогда, когда я с тобой, нет этих мыслей. Я вижу счастливого человека в моих руках, человека, которому я сейчас дарю счастье, я делаюсь счастлив сам. И вот, между двух зеркал вспыхивает пламя, желтый шар, все становится прозрачным, и голоса, нашептывающие о бренности, смолкают...
А может быть, возможен и другой путь? И надо, отказавшись от этого средства и продев сквозь сердце иглу мыслей о бренности и непознаваемости, жить дальше, работать, улыбаться друзьям и учить учеников?
Настоящее - это очень длинное мгновение на наших часах и очень короткое - на часах Галактики. Спуститесь в подвал Музея изобразительных искусств, к экспозиции Древнего Египта. Встаньте перед статуэтками и попробуйте представить себе руки, которые лепили их - они так похожи на ваши; в мастерскую приходила жена, вставала рядом и прикасалась бедром к его плечу; он улыбался и поворачивал голову, чтобы прикоснуться к ней щекой; останавливалось вечно вращающееся колесо, замирал день...
А потоки галактических нейтрино все так же текли сквозь них, сквозь ее бедро, его улыбку и опять - ее ладонь на его щеке.
Так протягивается мост между древнеегипетским скульптором и будущей сверхновой - нашим Солнцем; где-то на среднем пролете повисает капелька органики, случайная комбинация генов.
Но это ты - и ты вместила в себя и фараона Эхнатона, затравленного жрецами, и реликтовое радиоизлучение - свидетель Большого взрыва, и все, что было между нами, все, что было и все, что будет.
Человек, понявший это, прошедший сквозь эти мысли и вместивший их в себя, знает, что "не быть", что не увидим и не узнаем, но улыбается друзьям, учит учеников, и собирается делать все это и впредь.
Связаться с программистом сайта.
