"Большое откровение" - уже полвека как эпизод истории. Эпизод неприятный, его стесняются упоминать, примерно как двести лет назад стеснялись некоторых болезней. Нынешнему человеку это трудно понять, но я - историк. Точнее, будущий историк. Современный пример мог бы выглядеть так - я попросил друга мне в чем-либо помочь, он согласился, а потом не сделал. Если мне по каким-то причинам потребуется об этом сказать кому-то третьему (например, родителям), мне будет неприятно. Я буду стесняться. Психологи могли бы подробно рассмотреть эти ситуации и объяснить, что именно в них общего. Но я не психолог, хотя психологии нас учили: любой историк - немного психолог. Есть, кстати, такая специальность - социопсихология, хотя это обычно без временной развертки. {здесь - замечание тьютора на полях: "А грамотно писать вас учили?"}
Большое откровение - в отличие от предсказаний экспертов (в первую очередь - Бромберга), не привело к разделению человечества на две части - оно привело к оттоку с Земли этой "второй части". В прошлые века такой процесс приводил к гибели стран или такому их перерождению, что иначе как гибелью, и не назовешь. Из великих государств прошлого именно так погибли Россия и Израиль. Если ситуация в обществе такова, что жизнь в нем делается непривлекательной, то начинается отъезд жителей, причем в первую очередь эмигрируют более активные, предприимчивые, талантливые, работящие и т.д. Процесс может существенно замедляться законодательными ограничениями (в тоталитарных странах), а на индивидуальном уровне - разного рода идеологическими соображениями. С другой стороны, в некоторых случаях в обществе на фоне эмиграции возникает стойкое неприятие (далее - раздражение и озлобление), направленное на эмигрантов и окружающие страны. {здесь - пометка тьютора: "Какие именно и почему?"}. Это озлобление ускоряет и отток, и деградацию остающихся - то есть в итоге деградацию общества.
После "Большого откровения" особенного озлобления не было - у нас все-таки на дворе не позапрошлый век. Но некоторая обида в смеси с оцепенением воцарились. Огорчительно, знаете ли, узнать, что твой друг детства принадлежит к иному миру - принадлежит, как мы знаем, при всем "их" хорошем к нам отношении, безвозвратно. Это я знаю по себе, а чувства родителей в этой ситуации мне представить себе трудно. Период непосредственно после "Большого откровения" был связан с особого рода трагедиями (распад взаимных влюбленностей, семей и взрослых дружб), от которых наше время избавлено. Известен ряд ситуаций, когда человек отказывается примкнуть к "ним" - по крайней мере, на некоторое время. Кажется, больше двух лет не выдерживает никто - впрочем, это вопрос к психологам. Ходят также слухи, что у "них" есть небольшая колония из людей, с которыми они не могут расстаться и которые согласились на роль... домашних собачек, что ли. На всем готовом. Возможно, впрочем, что это только слухи.
Наконец, особой частью вопроса являются попытки создания методики более интенсивного растормаживания известных сигнальных систем и поиска более глубоких сигнальных систем, ведущиеся, по-видимому, "ими", а на Земле - по крайней мере Институтом имени Перейры и Группой Бромберга. В процессе преддипломной практики я побывал в Институте; предпринимаемые ими меры охраны и контроля впечатляют, но по-моему, они совершенно излишни: на них некому нападать. Что касается Группы Бромберга, то ее "законспирированность" (в чем-то реальная, а в чем-то мифическая) обслуживает, по той же причине, потребности их личной психологии.
Данное преддипломное эссе посвящено обнаруженным мною в архиве двум документам. Их аутентичность подтверждена экспертами (заключение Исторической экспертной комиссии при Всемирном совете от 22 сентября прошлого года прилагается). Эти документы могли быть обнаружены и раньше, они никоим образом не были спрятаны, не закодированы, и были защищены паролем лишь на уровне всего архива КОМКОНа-2, изучение одного из сегментов которого и было предметом третьего этапа моей преддипломной практики. {здесь - пометка: "Принято называть задачи предшествующих этапов."} Те, кто изучал архивы КОМКОНа непосредственно после его формального закрытия, почему-то не обратили на эти документы внимания. Возможно, они сочли их нелепой шуткой или какой-то ошибкой. То, что такое мнение категорически противоречит психотипу автора внешнего документа, Тойво Глумова, их не смутило - ввиду инстинктивного отторжения. В дальнейшем страсти поутихли, и следующее поколение исследователей могло бы адекватно воспринять ситуацию, но сегмент считался обследованным и им никто не занимался.
Сами документы представляет собой сообщение резидента на Тагоре о перехвате и расшифровке тагорянами чрезвычайно странной радиопередачи и докладную Тойво Глумова, посвященную этому сообщению (сообщение о перехвате оформлено, как приложение к докладной, хотя является независимым документом). Здесь необходимо небольшое пояснение. {примечание тем же почерком: "Такой ход - свидетельство непродуманной структуры"} По-видимому, все известные нам цивилизации ведут контроль окружающего пространства всеми доступными им способами, причем в большинстве случаев это известно на официальном уровне и имеет место официальная же договоренность об обмене информацией о возможных угрозах; в одном из случаев такой договоренности нет, но факт контроля известен надежно и имеет место "непротивление утечке информации"; и в одном из случаев факт контроля лишь предполагается.
Перехваченный случайно файл после расшифровки оказался аудиофайлом разговора между, видимо, двумя индивидами. Судя по спектру частот, разговор велся в реальном времени, причем в том же канале в ходе разговора индивиды передавали видеофайлы документов с текстом, что, как известно, радикально упрощает расшифровку. Сообщение резидента представляет собой изложение технической стороны перехвата (время, место, диапазон, модуляция и др.) и сам перехваченный файл, но для нас наибольший интерес представляет докладная записка Тойво Глумова, посвященная этому сообщению, подготовленная им, но не отправленная по начальству (!) Некоторую ясность вносит то, что сообщение с Тагоры настигло Тойво, когда события "Откровения" уже разворачивались.
В докладной цитируется небольшая часть (около 1 %) расшифрованного разговора.
" - Мы уже очень долго не можем к ним достучаться. Может быть, основная методика ошибочна?
- Ты не хуже меня знаешь, что никаких других ученые пока не нашли. Наши пространства разделены так, что мы можем вторгаться только в их сны, составляя их из картин, уже имеющихся у них в памяти. Но пока нам не удалось этим способом довести до их сознания, что мы существуем и обращаемся к ним.
- Может быть, дело в том, что кратковременная память у них редко переписывается в долговременную?
- Скорее всего, да. Но с этим мы ничего поделать не можем.
- Так что, остается продолжать попытки?
- Полагаю, что да. (пауза 17 секунд)
- Слушай, а как, интересно, они отнеслись бы к информации о том, что мы пытаемся установить с ними связь и вторгаемся в их сны?
- Вот это вопрос! Знаешь, с этим лучше обращаться к психологам... или еще лучше, к писателям.
- Подожди... а вот если бы кто-то пытался связаться таким способом с нами?
- Это невозможно.
- Почему?
- По очень простой причине, даже по двум. Во-первых, наши специалисты контролируют этот канал. А во-вторых, кроме всех тех и - в нашем сегменте реальности - нас, больше во Вселенной никого нет.
- Хорошо, но все-таки. Вдруг мы получим информацию, что такое вмешательство производится или готовится. Что тогда?
- Как что? Тогда наши специалисты ими, теми то есть, займутся. И уж по полной программе, дорогой мой."
На этом часть файла, приложенная к докладной, кончается. В самой докладной Тойво обращает внимание руководства КОМКОНа на последнюю фразу и просит открыть, наконец, соответствующую тему - и дальше, не без обиды и, видимо, некоторого раздражения, пишет: "О чем я Вас уже не первый раз - и, по-моему, более чем аргументированно, прошу", - и, видимо, предчувствуя дальнейшие события и свою роль в них, пишет: "Возглавить ее мог бы любой сотрудник моего отдела".