Я очень уважаю

                        Мотив - власть. Критериальное поведение -
                        совершаемый без колебаний обман партнера
                        по стратегической игре.

                        Хекхаузен X. Мотивация и деятельность.
                        М.: Педагогика, 1986. с. 46.

Я очень вас уважаю, ребята. Честное слово. В холод и ветер, в
дождь и снег стоите вы вдоль улицы Фрунзе, Калининского и
Кутузовского, Минского и Рублевского. И если бы ты был не на
службе, я угостил бы тебя сигаретой. Просто подошел и угостил. Не
потому, что у тебя нет, а просто - чтобы ты знал: я тебя уважаю.
И работу твою нелегкую тоже. Только вот никак не пойму, зачем
она. И, пытаясь понять, множу человеков на часы и перевожу это в
хлеб, который бы вы могли вырастить, в дома, которые вы могли бы
построить. Если бы не стояли вдоль Фрунзе, Калининского и
Кутузовского, не ездили бы вдоль Минского и Рублевского до
Царского Села и Барвихи, день и ночь проверяя трассу. Может,
дешевле обошлось бы создать специальный город? Вы простите меня,
старого бухгалтера, ребята, что я все считаю, просто я привык
так. Может, я чего-то не понимаю. Может, хотят жить большие люди
среди своего народа, среди своей Москвы, по которой рыщут за
колбасой, а то и за вермишелью, голодные приезжие. Но зачем тогда
бронированные машины? Вот и ушел последний из вас, который иногда
ходил по Калининскому проспекту пешком. Конечно, не один, но все
же... да и зачем все это? Я старый бухгалтер, я привык считать.
Сейчас осень, мокрые улицы, листопад. Вы простите меня, мне
немного грустно. Вот завтра занесет кого-то на повороте, листья
же, и в моем финотделе появится вакансия замначальника. Все
знают, кто сядет за мой стол. Он хороший работник. Только вот
Зиночка будет недовольна - он курит "Беломор", а ее стол рядом. Я
курю "Краснопресненские". Зинаиде Павловне это, наверное, было
приятно. И работа пойдет как прежде - что может измениться? У нас
ведь нет незаменимых. Да и откуда? Мы с детского сада и школы
учимся ходить строем. Воспитателям так проще. Мы множим и
складываем, зачем нам гении. Как это у Эренбурга: "для коллектива
гений - это недопустимая опечатка. А корректоры у них
образцовые". Может, кому-то они и нужны, только не нам. А раз у
нас нет незаменимых, зачем же эти машины? Я могу решить любой
вопрос, множа и складывая, что мне еще нужно? И машины, которые,
говорят, когда-нибудь нас заменят, множат и складывают. А что
делаете вы, в своих черных машинах, которые так красивы, что мне,
старому бухгалтеру, хочется взять под козырек. Вы тоже, наверное,
множите и складываете, прибавляете чехословацкие уран и серебро,
и вьетнамский вольфрам, и доходы от водки, а потом вычитаете
арабскую нефть, и чилийскую медь, и базу в Сомали, и наше
пьянство. Только вот колбасы от этого не прибавляется, и лифт у
нас третью неделю не ходит. Пьяный ведь не будет шуметь из-за
лифта - плюнет; правда, и чинить лифт пьяный не будет. Вот так
баланс и сходится. Вы меня простите, может, я чего-то не понимаю.
Мне немножко обидно, но ведь и мои подчиненные не все, что я
делаю, понимают. Может, так и надо?

Меньше понимают - меньше спрашивают, он ведь список на
квартальную подписывает, худо-бедно, а на десятку наказать может.
Лишние вопросы ведь и ему работать мешают, и всем. Без лишних
вопросов работать проще. Прибавлять и умножать. И вычитать тоже.