"Сволочи, сволочи! Как посмели, блядь! Все на хуй, все оторву!!"
Израильский спецназ напугать непросто. Но этот взбешенный старик с крючковатым носом, эти дыбом стоящие седые лохмы по краям сверкающей лысины, этот пышущий вулканической лавой мат, это сошедшее с парадного портрета привидение - под ударом сухого кулака отлетела массивная дверь - зал замер, узрев видение...
Профессор Брановер дрожащей рукой капает из пипетки в стакан, и расширенными от ужаса глазами следит за пипеткой ассистент Коган - он не знает, чего больше бояться: что профессор перекапает корвалола или что... или... или... Из радиоприемника несутся звуки прямой трансляции заседания Кнессета.
Распахнутые дверцы машины времени в центре лаборатории. Очумелый таксист перед зданием Кнессета... Трясущийся профессор с пипеткой в руке... Три года назад рассказанный гордости израильской науки каким-то олимом из российских остатков анекдот про воскрешение Ленина - "Я в Женеве. Начинаю все сначала. Твой Володя". С этого анекдота началась разработка машины времени - и вот...
"Сволочи, сволочи! Что вы сделали со страной! Как посмели! Какая земля в обмен на мир! С ума сошли, гнойное семя, пидоры обезьяньи! Какой вам мир сегодня! Вы что, вчера от сиськи оторвались! Как посмели пустить сюда эту мразь, этих предателей!"
Великий старец имел в виду депутатов от арабского сектора, но его призыв приняли на свой счет те депутаты, которые уже выкарябывали из внутренних карманов пиджаков и из межбюстного пространства сотовые, чтобы звонить брокерам и продавать акции. Сотовые попАдали на пол из ослабевших пальцев, сторонники Моше Фейглина, недовыморенные в тюрьмах иезуитами-следователями "Еврейского отдела" Шабака, тайные поклонники Меира Кахане и Авигдора Эскина навалились на шолом-ахшавников - всю эту продавшуюся за спонсируемые вояжи в Европу левую сволоту. "Профессора за сильный Израиль" и ортодоксы в пейсах кинулись в скоротечный бой. Профессора использовали калькуляторы как кастеты. Слезы умиления на восхищенных глазах молодцев из "Гивати", стоящих вдоль стен со своими "Тавор"-ами.
... если говорить всерьез, то спецназовцев напугало то, что они не поняли половины ругательств. И не мудрено - они были сабры, новая генерация, гордые и свободные, а выходец из галута, порождение черты оседлости Бен-Гурион матерился на витиеватой смеси иврита с идишом. Так ему было привычнее.
Через час с авиабаз взлетели самолеты и вертолеты, через два часа были уничтожены все радары Сирии, через три часа Насралла почтительно слушал радиотрансляцию, сидя на нарах. Диктор скучным голосом перечислял взятых в плен или застреленных террористов, иногда забывая сказать, застрелен или посажен очередной персонаж. Слушатель монотонно кивал. И только один раз мусульманское смирение изменило конкуренту Усамы - когда диктор перешел от перечисления номеров счетов Хизбаллы в западных банках к личным счетам сидельца и суммам, выплаченным Хизбаллой, Сирией и Ираном парламентариям и прочим политикам в основном европейских стран... Франция занимала первое место как по общей сумме, так и по количеству получателей, что, сладко причмокивая, не преминул отметить диктор.
Ассамблея ООН терпеливо слушала визг сменяющихся один за другим представителей арабских стран. Дон Гиллерман участливо кивал. На его глазах разве что не стояли слезы. Не путая дело с визгом, присутствующие следили за колебаниями цен на нефть на биржах мира. Цены медленно ползли вниз. Представитель России хмурился.
Сцена 2
- Ну что ж, Петя, расскажи нам о событиях в мировой политике и экономике в рассматриваемый нами период...
- После разгрома израильскими войсками сирийской армии и ареста хиз... хиз...
- Хизбаллы.
- Да, да, я это и хотел сказать. Хизбаллы и принятия резолюции ООН о ядерной программе Ирана цены на нефть начали падать. Кроме того, ускоренное внедрение автомобилей с гибридным двигателем в США уменьшило потребность в нефти. Уменьшение доходов от продажи нефти сузило финансовую базу терроризма. Поэтому Россия соскочила с нефтяной иглы...
- Петенька, это как-нибудь иначе можно сформулировать?
- Конечно, Марьиванна... нефть стала дешевле и надо было продавать ее не как вытекает, а это... как бензин... Ну, то есть перерабатывать ее, она же дороже становится и это... рабочие места...
- А почему ее раньше перерабатывать было нельзя, раз она дороже становится?
- Потому что захватившая на некоторое время власть в России клика Тито-Ранковича..
- Что??
- ОЙ!. Путина-Кожина-Моисеева...
- Что?
- Ой, Марьванна, я обговорился... Путина-Кожина-Киркорова... да, эта... отправила на нары тех, кто мог реально организовать добычу с правильной переработкой... Ходор... Ходор... он еще химиком по образованию был, а они без образования... поэтому на медицину и образование денег не давали, а только на это... это...
- Так, Петр, понятно. Скажи, Петенька, а когда был заключен американо-российский пакт о борьбе с терроризмом?
- А вот когда цена на нефть упала, да, и эта... поставки российского оружия террористам прекратились, значит опять чем-то мирным и умным зарабатывать надо, началась экономическая либерализация, начали вкладывать деньги в образование и медицину, а ученых сажать за сотрудничество с забугром перестали и эта... в американской марсианской программе участие приняли... эта... у людей цель со смыслом появились, то есть цель и смысл жизни... у молодежи... алкоголизм в нашем поколении падать начал, травматизм тоже, и как в Первую Перестройку, продолжительность жизни сразу на два года возросла, а потом еще...
- Да-а, Петенька, общая канва передана, а с конкретными фамилиями путаешься...
- Марьиванна, так по физике контрольная на третьем уроке, готовились полночи, устали опять же... по этой же контрольной отбирать будут на молодежный сегмент марсианского проекта... эта... семнадцатого научного сектора...
- Ну ладно, садись, садись, четыре... Та-ак... Машенька, расскажи нам, как эволюционировал ислам после разгрома террористов средиземноморского бассейна и международной изоляции Ирана?
- Ислам разделился на ветвь умеренной модернизации и ортодоксальную, с отношением по численности четыре к одному, а по валовому национальному продукту девять к одному. С последующим научно-техническим сближением умеренной ветви с западной цивилизацией и переводом ортодоксальной на внутримусульманский велфер. А потом благосостояние начало расти, рождаемость падать, население стареть... демографический переход, ну как раньше в Европе... и население мусульманских стран начало падать.
- Молодец, Машенька, пять, дай я тебе пятерку поставлю, - скрипучим голосом говорит Мария Ивановна, Машенька подходит к учительнице и та...та почему-то упирается пальцем ей в лоб...
Я ощущаю, что что-то давит мне на лоб и просыпаюсь в поту. Блин, это ж надо. Заснул за столом, голова опустилась на дистанционку кондиционера и выключила его... Ну... Нет, нельзя так работать... я встаю, отпихнув кресло, иду к ванной... вот я в ванной, вот уже вытираюсь полотенцем, за окном темно, вечер, хватит науки на сегодня, сегодня я честно заработал свой вечер... Я надеваю темную майку, светлые брюки, беру со стола телефон... О, ты уже... Да-а... Хорошо... Ты прямо сейчас? Да, а... Нет, хорошо, только подожди меня минут пять... прямо там? Умгу...
Я спускаюсь и выхожу на улицу, толкнув стеклянную дверь...
Сцена 3
Чем хорош Нью-Йорк - так это тем, что, пройдя десять минут, можно из царства стекла, стали и бетона войти на мою любимую Bleecker St., тенистую улочку, где на каждых десяти метрах по кафе и среди них то, которое мы с тобой любим... я киваю девчушке за стойкой, сажусь, беру со стенки два журнала и начинаю их листать... ты живешь в ста метрах отсюда, в тенистом переулке, но всегда заставляешь ждать себя пять минут, умница, чтобы я немножко отошел от работы... Процедура выбора мороженого... один шарик... второй... третий... сок... ну и по бокалу... ты, как всегда, хихикаешь - на нас бизнес небольшой... сначала я все-таки выхлестываю на тебя день - быстрой скороговоркой рассказываю, как прошла лекция, и что обсуждали со студентами, и какой очередной параграф в своей очередной книге по современной истории я написал, а если бы день был не лекционный, я рассказал бы, какие два или три, и что интересного нашел в Интернете, а ты сделала бы два или три замечания, а я нажал бы на плеере кнопку и быстро их повторил бы - они, твои замечания, обычно точны и неожиданны... а потом ты рассказываешь, медленно и спокойно, про лекции, которые слушала сегодня, и о чем говорили, и что ты написала и прочитала, и куда мы можем пойти в пятницу... потом мы идем по городу, ты пришла с сумочкой - значит, мы идем ко мне (если без сумочки - значит, к тебе), стеклянная дверь закрывается за нами, отсекая день от ночи, реальность от ирреального, потом лифт с его полированным деревом, истертый прохладный камень площадки, а еще дверь, и сполохи реклам Sixth. Av. где-то внизу, и твоя тень, выплывающая из ванной, я вижу ее не открывая глаз, "Я, кажется, вижу ушами и слышу кончиками пальцев", - шепчу я тебе, твой тихий смешок с коротким выдохом через сморщенный носик и скольжение волос... только подвинь руку, ну, давит... давит же... я открываю глаза...
Стрекот кондиционера, звезды, скользящие по экрану... нет, это все-таки перебор.