Оптимист: человек, который верит во все то, что читает на суперобложке новой книги. "Miluoki Journal"
Что имел в виду безымянный американец, сказавший, что "самая увлекательная часть многих книг - обложка", -в точности неизвестно. Может быть, он имел в виду картинки на обложке (многие из них, действительно, весьма озадачивающи). А может быть - текст на ней. Причем как принадлежащий автору произведения - то бишь заглавие, - так и не принадлежащий ему.
Вот об этом - коротких рекламных текстах и аннотациях - и пойдет у нас речь.
Что такое аннотации - мы все, кажется, знаем. "Краткая характеристика документа с точки зрения его назначения, содержания, вида, формы и других особенностей", если верить ГОСТу (а не верить ему не стоит...). Небольшой текст, помещаемый либо на обложку книги, либо на авантитуле (или же на концевом титульном листе - соответственно или в начале книги, или в ее конце) - в общем, на месте видном (или на привычном).
"Зачем аннотация?" - вопрос теоретически ясный (для информирования читателя и потенциального покупателя), практически же ясный не всегда, но это - тема для отдельного разговора...
Но вот перед нами некоторое количество книжных изданий произведений А. и Б. Стругацких - как отечественных, так и зарубежных. Многие из них снабжены аннотациями.
Изучив эти аннотации, можно составить представление - если не о самом творчестве Стругацких, то о его восприятии составителями аннотаций и - посредством этих аннотаций - о читательском восприятии: аннотации каким-то образом представляют книгу - создают ее образ у потенциального читателя...
Отечественные аннотации обычно не затрагивали вопросов идеологии и политики. В советское время подразумевалось, что, раз уж книга издана, то она идеологически полноценна - так зачем же подтверждать очевидное, а в послесоветское - те, кто заинтересовался бы политической составляющей произведений, не входили в "target group".
Составители аннотаций старались в завлекательной форме проинформировать читателя о сюжете и/или проблематике произведения. Сравнивая три аннотации: 1959 года ("Страна багровых туч"), 1971-го ("Обитаемый остров") и 1989-го ("Волны гасят ветер"), отмечаем, что сначала составители аннотаций писали о приключениях людей среди природы, потом - о приключениях людей среди людей, причем в основном о событийной стороне, а не о "приключениях духа", а потом уже о морально-нравственной проблематике (то есть собственно "приключениях духа"). Что отчасти отражает эволюцию творчества Стругацких. Интересно было бы сравнить, скажем, несколько аннотаций к одному и тому же произведению, чтобы рассмотреть, как менялось со временем восприятие произведений Стругацких. Но, к сожалению, после первого отдельного издания (если таковое было) повести Стругацких выходили чаще всего в сборниках, и в аннотациях составляющим частям сборника персонального кусочка не выделялось. Максимум - сообщат о том, что такое-то произведение уже публиковалось, а такое-то публикуется впервые.
Чем еще пытались привлечь отечественные аннотации читателя? Сообщением о популярности авторов ("Книги известных советских писателей-фантастов братьев Аркадия и Бориса Стругацких привлекают читателя, особенно молодого, неизменным и пристальным вниманием к Человеку Будущего, как бы ни был он отдален от нас временем или научно-техническим прогрессом" - 1989 год): ведь, если авторы популярны, значит, они пишут хорошие книги. А раз так - то, наверное, и новая (аннотируемая) книга тоже хороша... Позже аналогичным подтекстом стали обладать помещаемые - на западный манер - на обложках высказывания известных писателей: если хороший писатель говорит хорошие слова о ком-то, то, вероятно, этого кого-то тоже стоит почитать... К аннотациям на произведения Стругацких данный прием отношения не имеет, поскольку не использовался, зато на книгах других писателей - так называемой "четвертой волны отечественной фантастики" - высказывания Стругацких встречались. Что может свидетельствовать об авторитете, которым Стругацкие пользуются у поклонников фантастики.
В западных изданиях аннотаций на привычном месте мы скорее всего не найдем. То, что мы сочли бы аннотацией, чаще всего выносится на обложку - на первую или на последнюю страницу (или, скажем, на клапаны суперобложки) - туда, где читатель скорее всего ее увидит. И приманится. А там, где мы привыкли видеть аннотации (на авантитуле) - приводится отрывок из произведения - чтобы читатель мог оценить язык...
Часто аннотации "приманивали" читателя хвалебными высказываниями знаменитых писателей - У. Ле Гуин, скажем, или Т. Старджона, или цитатами из книжных обозрений ("Нью-Йорк Таймс", "Киркус Ревью", "Локуса" и т. д.) - естественно, тоже хвалебными. (Теперь эта мода пришла в Россию).
Наконец, аннотации времен "холодной войны" были политизированы - подчеркивался "антикоммунизм" самих Стругацких и их произведений. У некоторых произведений братьев Стругацких, пользовавшихся популярностью на Западе, была сложная издательская судьба, что отражалось и в критике. Отголоски советских бурь удачно сочетались с образом СССР, сложившимся у западных читателей, - образом "империи зла". А также с привычкой сочувствовать всем гонимым советской властью. А аннотации старались использовать эту привычку в коммерческих целях.
Например, авторы аннотации к повести "Понедельник начинается в субботу" (1977 год) поведали читателям о засекреченности исследований по парапсихологии и колдовству в СССР. Аннотация к "Пикнику на обочине" (1978 год) переносит действие повести в СССР: неназванное государство - превратилось в Советский Союз (упоминается "пустошь в Советском Союзе, засоренная предметами инопланетной цивилизации"), ооновцы же, охраняющие Зону - в "официальных советских сторожевых псов".
Допустим, можно было бы сказать, что это - издания американские. Пример одной страны ничего не доказывает. Но были примеры и в изданиях других стран.
Вот, например, аннотация к французскому изданию повести "Гадкие лебеди": "Этот роман, жесткая сатира на общество как коммунистическое, так и капиталистическое, был запрещен в Советском Союзе и не мог быть опубликован кроме как в "самиздате", а за рубежом - у издателя, публикующего Солженицына" (1975 год).
И в аннотации к британскому изданию повести "Улитка на склоне" (1980 год) рядом с биографическими данными Стругацких сообщается, что "сейчас они в немилости у советского правительства за смелые идеи, высказанные в этой повести".
Конечно, не все западные аннотации были столь политизированы. Многие из них (а с прекращением "холодной войны" - так и почти все) играли не на любви потенциальных читателей к разоблачениям происков СССР, а на их естественном любопытстве.
Сообщалось о некоем таинственном событии - завязке событий произведения. Но о развязке не сообщалось. Или сообщалось так, что становилось еще "любопытственнее".
А некоторые были просто информативными: краткая биография авторов - и все.
Можно отметить также довольно часто встречающиеся ссылки на издательство - что именно конкретное издательство NN открыло данного замечательного автора, выпустило данный замечательный перевод и т. д. Или сведения о вскоре выпускающихся (конечно, тем же издательством) других книгах тех же авторов.
Кстати, обычно на западных изданиях встречалось не по одной аннотации, а по несколько: и биографическая справка, и высказывания писателей, и пересказ содержания...
Итак, мы рассмотрели, как издатели пытались заинтересовать читателей новыми книгами Стругацких. И увидели, как аннотации отражали установки читателей и тем самым - в некотором смысле - устройство общества. Поэтому при необходимости установить социальную структуру инопланетной цивилизации можно было бы забросить на изучаемую планету тексты Стругацких и лет через пять посмотреть, какие аннотации к ним приделаны.