Во второй половине прошлого и первой четверти этого века жил человек, который в одной из своих статей предсказал появление компьютерного, точнее, компьютерно-сетевого, разума и описал путь, на котором этот разум будет создан. Разумеется, вы понимаете, о ком идет речь - его имя вошло в учебники и, хотя он сделал много работ в разных областях науки, но реально в историю вошла только эта - самая "ненаучная". Не все, что он предсказал, осуществилось, но многое. Одному аспекту он, однако же, не уделил должного внимания - механизму наследования индивидуальности. Дело в том, что компьютерно-сетевой разум - как и любой разум - индивидуален. Механизм возникновения индивидуальности был автором понят и предсказан, хотя никаких численных оценок в статье не содержалось. Более того - не могло содержаться. Любой историк науки объяснит вам, почему: статья была опубликована в малотиражном русскоязычном научно-популярном журнале - в эпоху, когда культура научно-популярных журналов "с формулами" шла к своему концу во всем мире, а в русскоговорящей части человечества - быстрее, чем где бы то ни было. Интерес середины века к науке сменился интересом "к чему-нибудь научненькому". Халтура под видом популяризации и ее обязательный спутник, псевдонаучный бред, заполнили журналы и газеты. Причины и последствия этого явления давно изучены и поняты, поэтому не будем отвлекаться.
Так вот, компьютерно-сетевой разум не просто индивидуален, он может наследовать индивидуальность, если в основу данного конкретного экземпляра была положена какая-то индивидуальность - неважно, компьютерная или человеческая. Механизм наследования индивидуальности от одного компьютерного разума к другому хорошо изучен. С наследованием же от человека к компьютеру ситуация сложнее. Что происходит с индивидуальностью человека при первичном переводе в машинный формат? Где в пятидесяти синих томах индивидуальность человека, чьи последователи и ученики залили кровью одну шестую часть суши? Где в девяноста томах тот, кто тиранил домашних, оплодотворял крепостных девок, думал о вечном, ссорился с властями? Где они в этом потоке белых букв на синем экране, как загадочно выразился, кажется, Пелевин - культовый писатель того времени и один из тех людей, благодаря работам которых мы можем хоть немного приблизиться к его, того времени, пониманию?
Мне немного страшновато писать, видимо, поэтому я все время отклоняюсь от темы. Но раз я сел за стол - придется продолжать. Можно даже сказать: если ты начал думать, придется идти дальше, то есть до конца. Как выразился другой культовый писатель примерно того же времени, Воннегут, - если у тебя болит голова, значит, ты думаешь в правильном направлении (пользуюсь случаем отметить: когда он писал свои первые произведения, у него, наверное, сильно болела голова; но позже она прошла совершенно); впрочем, в отличие от Пелевина, этот автор почти забыт.
Итак, компьютерно-сетевой разум, построенный на базе текстов некого человека, совершенно очевидно, будет наделен его индивидуальностью. Люди довольно долго не решались приступить к подобным экспериментам. Здоровый страх (хорошенькое сочетание, да?) удерживал, но... Разумеется, это был нечеловеческий разум, но он нес ясно различимые черты индивидуальности исходного человека. Например, он легко и без ошибок продолжал его логические построения. Оставался один маленький шаг, но люди, не сговариваясь, несколько лет не делали его. Почему это сделал я, историк и исследователь текстов? Психологическая причина очевидна - я потомок автора той самой статьи, человека, чье имя вошло в учебники. Юридически это не так, но моя мать была его любовницей, а женщина обычно знает, кто отец ее ребенка. И мне показалось, что именно я должен сделать этот эксперимент.
Результат оказался шокирующим. Оставалось утешать себя тем, что я могу выйти во двор, вдохнуть ночной воздух, посмотреть на звезды, а он - нет. Впрочем, и это не совсем так: разум, свободно перемещающийся, нет - свободно живущий во всей глобальной сети, слышит звездное небо чутким ухом Аресибо и ALMA, видит зорким глазом Gemini и Аризонского телескопа - что ему мой жалкий бинокль с зумом до х120? Конечно, у нас, людей, остается все-таки нечто чисто человеческое. А чем еще прикажете утешать себя, если везде, где мой разум может быть сопоставлен с его - кого? - компьютерно-сетевым разумом, построенным на моих же текстах, - везде при таком сопоставлении я проигрываю. Ибо он продолжает мою мысль быстрее меня, исправляет мои ошибки, указывает мне на пути развития, не замеченные мною же. За часовую беседу мне удалось лишь два раза высказать новую для него мысль. Как жить в одном мире с таким соперником?
Поэтому, мой потомок, заклинаю тебя: не создавай компьютерно-сетевого разума на основе своих работ, а если уж сделал это - не садись перед экраном - лицом к лицу с Ним. Ибо, сделав это один раз, ты не сможешь и далее избежать соблазна соревноваться с этим экстремальным противником, с этим вторым своим "я".