Их ответ

- Ну вот мы и доигрались... - Капитан осторожно положил толстый
черный том на ощетинившийся ручками пульт, повернулся к нему
спиной и оперся на пульт понятно чем.

- В прошлом еще веке был такой писатель, Станислав Лем, и описал
он цивилизацию мелких существ, при необходимости собирающихся в
большие образования.

- Неживых существ, - уточнил Физик.

- Ну, до этого дело пока не дошло, - возразил капитан, - хватит
нам того, что нашли.

- Не скажите, - подал голос Биолог, - я как-то не вполне уверен,
что они живые. При таких размерах...

- Но про бактерию у вас сомнений не возникает? - быстро возразил
капитан. Он был молод, моложе всех "главных" корабля, которые
сидели перед ним полукругом. Впрочем, он стоял не поэтому, а
потому, что вообще любил рассуждать и общаться стоя, а еще лучше
- двигаясь. Но по рулевой рубке не очень-то побегаешь. Почему он
не собрал "главных" в зале? Может быть, потому, что здесь
чувствовал себя увереннее?

- Про бактерию у меня сомнений не возникает, - медленно произнес
биолог, - насчет размеров я сказал, конечно, зря. Но даже вирусы
относят к живому с некоторой натяжкой. А вирионы - с еще большей.
С другой стороны - молекулярные машины. Они могут делать
репликацию и репарацию молекул, но - не живые. Это только то, что
сделано на Земле. Про то, что нашли на Лебеде-VIII и Альтаире-V,
вы, конечно, знаете.

- Знаем, - буркнул Планетолог, - но дело, полагаю, не в том,
живые они или нет, а, капитан? Планетолог был и старше всех, и
дольше всех летал с капитаном.

- Дело пока не в этом. Дело в том, что мы их обнаружили, а они,
если можно так выразиться, обнаружили нас. Агрессии пока нет, но
технически, - капитан посмотрел на Инженера, - она вполне
возможна. Я перевел корабль в III режим, это, знаете ли,
небольшое удовольствие.

- Знаем, - мрачно сказал Планетолог: его исследования страдали
больше всех.

- Естественно, мы можем вести программу исследований дальше в
этом режиме. Но, во-первых, нам придется сильно ее урезать, а
во-вторых, мушки... я буду пока называть их так, как Лем, -
капитан поправил том на пульте, - мушки теперь один из самых
интересных объектов.

- Ну, скажем просто, капитан, - мы пытались с ними договориться.

- Пытались. Они не реагируют ни на какие попытки сигнала. Лауда
может нам сделать детальный обзор, - капитан посмотрел на
биолога, - но я скажу одной фразой: никакие сигналы и никакой код
не воспринимаются. Они реагируют только на попытку уничтожения и
в целом - оборонительно. Нападению подверглись только два
автомата и один человек, причем не вполне понятно, почему. Ну,
после этого я и ввел режим.

- Скажите, капитан, они возникли как у Лема - эволюцией по пути
измельчания?

- Этого мы не знаем, а почему это важно?

- По Лему. Если это эволюция к измельчанию, значит, был крупный
враг, и мы для них - в их коллективной памяти - враг.

- Не обязательно... Капитан понимал, что начинается спор
специалистов. Что никакого решения они не предложат и что в
итоге, как и писал его любимый Лем (а они-то тоже его читали),
придется убраться отсюда, так ничего и не поняв. Количество
загадок, обнаруженных человеком в космосе, поражало. Тем не
менее, добавлять к этому списку еще одну строку капитан не хотел.

* * *

В дверь осторожно постучали. Капитан поднял глаза от книги и,
усмехнувшись про себя, сказал:

- Войдите. Стук в дверь - а не нажатие на кнопку - был довольно
старомодной привычкой. Из "главных" - а маловероятно, чтобы
кто-то кроме них заявился к нему вечером без предварительного
разговора по интеркому - эту привычку имели лишь двое.

- Добрый вечер, Лауда... - капитан щелкнул выключателем
кофейника, - садись... что новенького? Биолог осторожно опустился
на сиденье. Манера садиться, - подумал капитан, - индивидуальна.
Как голос... Как способ мыслить.

- Что помешает нам договориться с мушками? Мне кажется, что то
же, что мешает договариваться людям, - отсутствие общего опыта.
Капитану было, что возразить, но разумнее было молчать. И он
молчал (он был не так молод, как казалось).

- Если они изначально были примерно такие, как сейчас, ну,
скажем, в несколько раз больше, то нам не договориться.
Совершенно другой опыт, совершенно другое видение мира... - Лауда
показал глазами на том, лежавший на столе.

- Лем, впрочем, думает иначе. В "Фиаско" насекомые поняли людей.

- Не уверен, что то, что они нашли, было насекомыми.

- Это не важно. Пиркса не спросишь. Парвиса - тем более. Важно
вот что - если они эволюционировали "от большого", они могут нас
понять. Если нет - то нет.

- Лауда, вы биолог. Как вы представляете себе эволюцию от двух
метров до трех миллиметров?

- Никак. Но если это такое живое, как мхи Гарроты или айронстоуны
Альтаира? Тогда может быть.

- Мхи Гарроты изначально имели распределенное сознание. Айры его
не имеют.

- Согласен. Однако они могут выделять из себя специализированные
микрообразования - например, дистантные органы чувств.

- Это то, что называют "глаза на ножках"? Лауда поморщился:

- Не только глаза, и не на ножках. Скорее, на крылышках...

- Но эти образования не разумны?

- Естественно. Они могут только выполнить свою функцию и
вернуться. Но представьте себе далеко зашедшую эволюцию этого
типа.

- Э, нет! Мозг, командный центр, все равно остается.

- Не факт. Можно передать часть функций, например, всю обработку
сигнала.

- Ага, Лауда, я понял. На всякое мое возражение...?

- Конечно, капитан.

- А раз вы прибегаете к такому методу, значит, у вас есть и
предложение.

- Есть. Надо попытаться им объяснить, что разделение на части для
нас гибельно. Возможно, они прошли всю эту эволюцию и полагают,
что то, что они видят - нас, - это лишь конгломераты частиц,
собранные для выполнения функций, а к контакту мы способны только
в разобранном состоянии, и ждут, когда мы разберемся и смешаемся
с ними.

- Для лучшего взаимопонимания, - добавил капитан.

- Для лучшего взаимопонимания, - как эхо, повторил биолог. Они
сняли фильм, объясняющий все, и проецировали его лазерами на
облака - зачем что-то изобретать, когда все описано у пана
Станислава. И они были поняты, и им был дан ответ. Ответ гласил:
"Когда ваша эволюция догонит нашу и вы разделитесь, контакт будет
приветствован".

* * *

Рохан аккуратно снял черный том с пульта, ощетинившегося ручками,
и произнес, обращаясь как бы в пространство: "Вы знаете, я только
сейчас понял - есть то, что мы не сможем понять. Никогда. Он, -
капитан покачал толстым томом, который держал на весу, и сделал
паузу, - он был прав. Начинайте стартовую процедуру".