Грин Алекс
Фантастика и реализм?

Lib.ru/Фантастика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
  • Комментарии: 26, последний от 08/04/2011.
  • © Copyright Грин Алекс (alexgrin21@013.net)
  • Размещен: 03/08/2005, изменен: 06/08/2005. 34k. Статистика.
  • Эссе: Публицистика
  • В поисках новой науки: альтернативная футурология, альтернативная история, альтернативная психология
  • Скачать FB2
    • Оценка: 7.24*6  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Эссе продолжает тему "Партизан-джедаев". Оно исследует древние корни современной фантастики, и их влияние на рождение и закат цивилизаций.
    •   Алекс Грин
      
      ФАНТАСТИКА И РЕАЛИЗМ?
      
      Фантастика - жанр динамичный и стремительно обновляющийся. Тем удивительнее тот догматический застой, который царит в головах многих критиков, исследующих его.
      В фантастиковедении безнадежно устарело все - от определения жанра и до самого его названия. Но "дела идут, контора пишет", и убогие банальности с умным видом повторяются еще и еще...
      Вот одна из таких заезженных тем: фантастика и так называемая "серьезная литература". Здесь наблюдается "богатейший" плюрализм из целых двух догм!
      Первая: фантастика - это не серьезная литература.
      Вторая: фантастика - тоже может быть серьезной, высокой и прочее литературой.
      И даже многие писатели-фантасты борются за великую победу второй догмы над первой.
      Но существует и третий вариант, и мы будем говорить именно о нем...
      
      1. "Маленький Человек"
      
      Из песни слов не выкинешь:
      
      Великий российский писатель
      Граф Лев Николаич Толстой
      Не кушал ни рыбы, ни мяса,
      Ходил по аллеям босой...
      
      Одной из бесспорных вершин "серьезной литературы" считается русская литература 19 столетия. А одним из ее главных достижений - необычайно яркое раскрытие темы "маленького человека".
      Но словосочетание "маленький человек" - это грандиозная и искусно замаскированная ложь! "Человек" и "маленький" - это две противоположности. Человек - это тело и душа, способные к величайшим взлетам. "Я весь не помещаюсь между ботинками и шляпой" - очень метко сказал Уолт Уитмен.
      Человеческие умы и души нужно долго компостировать, чтобы они всерьез поверили в эту убогую фикцию - маленького человека, и даже увлеклись ею. Отцы-классики справились с этой задачей - видно, и впрямь талантов были не лишены. Но стоила ли овчинка выделки?..
      
      И написал Лев Николаевич великую по размерам эпопею "Война и Мир"... Тема маленького человека в ней раскрыта настолько глубоко, что только маленькие человеки в "Войне и мире" и изображены. Даже Наполеон здесь показан как маленький человек.
      При таком подходе он, ясное дело, оказался самым неправильным маленьким человеком, недоделанным со всех сторон. Льву Николаевичу так понравилось разоблачать Наполеона, что он решил не останавливаться на достигнутом. Граф Толстой объясняет в романе, что никакого полководческого искусства не существует вообще. А нет полководческого искусства - нет и великих полководцев. Да и вообще - существование великих людей весьма сомнительно.
      Так что выбор наш довольно скуден: быть хорошим маленьким человеком или плохим.
      
      Главный хороший маленький человек романа, будучи уже взрослым мужчиной и офицером, впервые вдруг увидел небо, и оказался страшно поражен. Куда он раньше смотрел не совсем понятно...
      Но так уж живут персонажи "серьезной литературы маленьких людей" - в восприятии, суженном до невероятности. В мирке, где все передвигаются, никогда не поднимая головы.
      А если кому из них и доведется все же однажды увидеть небо - будьте уверены - это событие вдохновит его только на бегство в деревню, где он и проведет остаток дней, прячась под кроватью и вскапывая огород.
      У Льва Толстого есть очень показательная статья о Вильяме Шекспире. В ней он пытается доказать, что Шекспир - никудышный писатель и ничтожный человек. И один из его величайших грехов по Толстому: Шекспир вводит в свои драмы немыслимые фантазии и невероятные события.
      И впрямь - с этим у Шекспира беда! И ведьмы у него в пьесах, и призраки отравленных королей. В мире серьезной литературы ничего этого точно нет.
      Правда, о ведьмах и призраках говорил не один Шекспир, а тысячи других людей. Но Лев Толстой ведьм и призраков никогда не видел - значит, их нет! Не видел он и полководческого искусства - значит, нет и его тоже!
      
      Роман "Преступление и Наказание" - главный эксперимент Достоевского. Его "герой" Раскольников должен выяснить: "Тварь ли я дрожащая или право имею?".
      С таким слабонервным писателем ясно становится с первых страниц: тварь и права не имеешь! Дальнейшее очевидно: в Сибирь, в деревню, опроститься, ускромниться, "нравственно выздороветь", вскапывать огород...
      
      Ребята! Фантастика не может быть "серьезной литературой"! Что в "серьезной литературе" выздоровление, то в фантастике - смерть.
      Хотел бы и Фродо из "Властелина Колец" отсидеться в огороде, но в том его сила и величие духа, что решился отправиться в опасный путь.
      Сила духа - вот что объединяет маленького физически Фродо и здоровяка Коннана. И им обоим нет места в "литературе курятника", литературе суженной реальности и дрожащих под кроватью тварей.
      Верно и обратное - персонажи "литературы курятника" весьма плохо впишутся в расширенную реальность фантастики. Что будет делать здесь гоголевский Акакий Акакиевич, который свихнулся из-за того, что отобрали у него самое святое в жизни - новенькую шинель?
      Да он даже на толкиновского Горлума не потянет. Тот, хотя бы, из-за Кольца Всевластия рассудка лишился!
      
      2. Реальность и Вымысел
      
      Другое господствующее определение-штамп: "фантастика - это литература воображения". Фэнтези определяют еще более обидно: "литература вымысла".
      Но, друзья мои хорошие, чтобы определения эти имели хоть какой-то смысл нужно ведь более-менее сносно представлять - где вымыслы и где реальность. Очевидно, предполагается, что совершить это можно с помощью двух кладезей премудрости.
      Первый: "житейский опыт" городских и сельских обывателей, никогда не покидающих пределы искусственной и стабильной среды.
      Второй: "объективные данные" науки.
      И то, и другое - порождения технократической цивилизации, которая явно вступила ныне в стадию глубокого и всестороннего кризиса.
      Действительно, в пределах городской черты скорее встретишь жуликов, выдающих себя за магов, чем магов, выдающих себя за жуликов. Но за пределами "высокоразвитых цивилизаций" - в песках, горах и "отсталых странах" творятся порой невообразимые вещи.
      "Суеверия провинциалов и дикарей" - скажут нам.
      Возможно. Но смешно при этом, что второй "кладезь мудрости" - наука - отчетливо доказала, что и восприятие "цивилизованных" граждан также далеко от объективности. Им управляют стереотипы, предрассудки и темные силы подсознания.
      Люди сплошь и рядом галлюцинируют. А галлюцинации бывают не только позитивными (восприятие несуществующего), но негативными (невосприятие существующего). Галлюцинируют ли те люди, которые видят призраков, или же те, кто убежден, что их не существует - вопрос не прост!
      Самое же смешное - сама наука сегодня превратилась в набор совершенно несостоятельных догм. При этом еще, одни из них вступают в жуткое противоречие с другими.
      И без того неубедительная дарвиновская теория естественного отбора становится окончательно нелепой в свете данных о многочисленных и грандиозных катастрофах, периодически сотрясавших земной шар.
      Какие же силы возрождали почти полностью разрушенную биосферу, и даже выводили жизнь на более высокий уровень?
      Молчание, молчание...
      
      В нашу бурную эпоху представления о реальном и вымышленном меняются то и дело. А сверх того, существуют диаметрально противоположные представления. Американцы, в большинстве своем, христиане, постсоветские люди - атеисты.
      Значит, "Мастер и Маргарита" будет реалистическим произведением для первых, и полнейшей фантастикой для вторых?
      Наверное, так и надо писать в подзаголовке "Мастера": жанр - это зависит...
      Та же хрень с пелевинским "Чапаевым и Пустотой" - реализм для буддистов, фантастика для материалистов?
      И как быть с Жюлем Верном? После того, как подводные лодки и самолеты появились "на самом деле", его произведения уже перестали быть фантастикой?
      Чем создавать такие сложности, не проще ли сдать прежних критиков в дурдом, и разобраться во всем по новой?
      
      3. Эпика и гаиника
      
      Если присмотреться внимательно - ситуация достаточно проста. Но есть туева хуча народу, которому ясность здесь совершенно ни к чему, и они продолжают наводить тень на плетень.
      Есть древний и вечно молодой великий жанр - эпика. И лучшие образцы "фантастики" - это, несомненно, произведения эпические.
      Действие эпических произведений происходит в Мире - грандиозном, открытом, динамичном, полном опасностей и тайн.
      Жанр, противоположный эпике, называет себя "серьезная литература". В наши дни борцы за "серьезную литературу" упрекают "Гарри Поттера" за то, что он "отрывает детей от реальности".
      "Реальность" "серьезной литературы" - это закрытый маленький мирок, стабильный, незыблемый, стандартизированный. Он больше всего напоминает курятник.
      И литературу такую правильнее называть "литературой курятника". Или - "гаиникой" (от слова "gaina", что означает "курица" на народной латыни).
      В гаинике невозможна живая связь времен. Но такая связь вполне естественна в эпике (роман "Машина Времени", фильм "Терминатор"). В эпике нет наглухо замурованных стен между миром мертвых и миром живых. Тут существуют духи умерших, вампиры и зомби.
      В гаинике остаются только люди. Точнее, не просто люди - стандартизированный социум, "человечник" (термин К. Кастанеды). Только "маленькие человеки" и могут находиться здесь. В человечнике отсутствуют герои и пророки, озарения, видения и подвиги. Точнее, присутствуют, но только как элементы медицинского диагноза или полицейского протокола. Удел же "нормальных" - роботизированный быт, и ничего, кроме этого.
      Сомневающимся объяснят, что видения Жанны д"Арк были следствием недолеченной истерии и отсутствия квалифицированных психиатров. Ну, а всякие великие полководцы, да императоры, если разобраться - банальные маньяки и психопаты.
      По мере развития куриного жанра мельчает и сам масштаб их психопатологии.
      У Пушкина Петр Первый еще ухитряется после смерти скакать по ночам в виде медного всадника, шугая маленьких человеков в отстроенном его маньячными усилиями Питере.
      Но уже у Льва Толстого император Наполеон явно лишен этих радостей смерти. В "Войне и мире" он предстает как самодовольная посредственность с толстыми ляжками. Куда уж такому скакать после смерти! Такого-то и при жизни не всякая кобыла далеко увезет...
      
      4. Кризис жанра
      
      Опустив планку до подобных низин заземления и "реализьма", Лев Николаевич завел всю "серьезную литературу" в откровенно тяжелую ситуацию. А о чем, собственно говоря, теперь можно было писать?
      Отчасти осознавая это, мэтр критического реализма начал "Анну Каренину" примерно так: "Все счастливые семьи похожи друг на друга. Каждая несчастливая семья несчастлива по-своему".
      То есть, если назвать вещи своими именами, маленькие радости маленького человека банальны настолько, что описывать их попросту в лом. Но есть ведь еще несчастья, страдания и беды...
      Тут Лев Николаевич проницательно указывает на ту узкую щель бытия, освоением которой "серьезная литература" и занимается на протяжении последних нескольких веков.
      
      5. Щель. Обитатели
      
      Щель была неимоверно мала, а население росло и росло. Бедные Лизы, Униженные и Оскорбленные, Слепые Музыканты, Немые Герасимы поперли нескончаемым потоком...
      
      Много их было, но все, как один, ноющие, беспомощные, жалкие, будто один и тот же клонированный маленький человек.
      Это оказалось слишком, даже для них самих. И маленькие человеки попытались дать задний ход. Где-то за наглухо закрытой дверью водились прежде и иные существа.
      Ну, если не боги, ангелы и демоны, то, хотя бы конь Сивка-Бурка, вещая каурка, или там, Серый Волк, терпеливо поджидающий Ивана Царевича, да Жар-Птица, готовая увезти за тридевять земель...
      В-общем, закинули, наконец, писатели-реалисты невод за пределы своего человечника, но улов оказался жидковат...
      Федор Михайлович Достоевский породил своим талантом старую заезженную клячу, и, сам страшно рыдая, забил ее в романе "Преступление и наказание" обухом топора. Бедную плачущую собачку Муму утопил в проруби бедный же плачущий Герасим...
      
      Так расширялись арсенал и ареал "серьезной литературы": образ маленького человека, образ маленькой лошади, образ маленькой собаки...
      А потом откуда-то сверху посыпались жалкие, маленькие, тонущие зайцы на бревнах и штабелях с болтливым старым маразматиком дедом Мазаем во главе...
      
      6. Не говори "гоп"
      
      Главное действующее лицо в эпике - герой. У него тоже бывают трудности и беды, но дух героя закаляется и крепнет в борьбе с ними. Как бы тяжелы ни оказались обстоятельства, герой противостоит им.
      От персонажей гаиники вы не дождетесь такого никогда. "Героями" их называют по недоразумению. Убогость и слабость - главная фирменная фишка такого героя, и он ни за что не расстанется с ней.
      Лучшие из маленьких человеков, столкнувшись с трудностями, уезжают в деревню - косить и забивать. Остальные бросаются под поезд.
      "Мир устроен несправедливо!" - таков их последний обвинительный вердикт...
      
      И тут вы, ребята, глубоко не правы! Вы что, на Альдебаране побывали, и на Тау Кита, и досконально удостоверились, что и там мир устроен несправедливо? Съездили на машине времени в далекое будущее и далекое прошлое? Нашли лазейку в параллельные миры? Открыли в глубокой медитации врата ада и рая?
      Или, хотя бы, на худой конец, внимательно прочли "Божественную комедию" Данте, перестав повторять, как попугаи, что это "литература вымысла"?
      Если не делали вы этого, то и кричать надо: "Мирок устроен несправедливо!". А после прыгайте с чистой совестью под поезд или с девятого этажа...
      
      Формула А. П. Чехова "Если на сцене в первом акте висит ружье, то в третьем акте оно должно стрелять" натурально означает, что в первых двух актах вы не дождетесь ни действий, ни трупов, ни стрельбы. Только отсидевшие три часа прений до самого конца получат дополнительный бонус в виде доктора Иванова, под занавес пускающего себе пулю в лоб...
      
      7. Непротивление злу
      
      Непротивление злу насилием естественным образом вытекает из природы маленького человека. Это вовсе не личный бзик Толстого или Достоевского, а доведение логики жанра до ее закономерного конца.
      Для сопротивления злу силой нужно, как минимум, этой силой обладать. Но силы у маленького человека кот наплакал. Ее едва-едва хватает на вялое самоковыряние - с таким раскладом нечего и думать о сопротивлении злу...
      
      На закате Российской империи маленькие человеки бурно размножались не только в литературе, но и в жизни. Два этих процесса взаимно усиливали друг друга. В среде обывателей возникло быстро растущее движение "толстовцев", в конце концов, счет им пошел на миллионы.
      Теперь уже мало кто об этом знает, но в годы гражданской войны толстовцев было больше, чем красных или белых. Но только красные и белые сражались, а толстовцы в это время непротивлялись и опрощались.
      В наше время многие удивляются: большевики в 1917 были совсем маленькой партией - как они сумели захватить власть в огромной стране?
      А со страной просто приключился праздник Хэллоуин: "Вот перевернешь последнюю страницу Достоевского, детка, и голова твоя превратится в большую тыкву!"
      Однажды люди в стране проснулись и обнаружили, что все они стали большими овощами. Ну, кроме белогвардейцев и большевиков...
      
      8. От заката до заката
      
      Когда красные и белые закончили выяснять отношения, белые дружно отправились в эмиграцию, а красные занялись обустройством Советского государства.
      Толстовцы к тому времени взяли курс на сотрудничество с новой властью. В первые годы советской истории толстовцы без особых проблем создавали свои коммуны и колхозы, и безмятежно опрощались и нравственно самосовершенствовались там.
      Но чем крепче становилась власть большевиков, тем быстрее испарялась ее терпимость к малейшим проявлениям инакомыслия...
      Расправились с толстовцами быстро и легко - непротивленцы особо не сопротивлялись. Колхозы их и коммуны расформировали, а тех, кто в них состоял, пересажали и перестреляли.
      От огромного движения остались одни воспоминания, да и те смутные...
      Новой, молодой стране требовались иные песни - о Соколе и Буревестнике, о Данко, который вырвал из груди собственное сердце, чтобы осветить людям путь, выводящий из гнилого прошлого. Павка Корчагин, зачарованный этими песнями, невзирая на холод и метель, долбил своей киркой промерзшую землю, чтобы быстрее проложить рельсы в Светлое Завтра...
      Новый советский эпос и новая советская жизнь тоже взаимно влияли друг на друга. Этот союз искусства и жизни достиг своего апофеоза в конце 1950-х. Тогда отправился в космос первый искусственный спутник Земли и был опубликован фантастический роман Ивана Ефремова "Туманность Андромеды"...
      "Туманность" тут же перевели на десятки языков. Идеи Великого Кольца цивилизаций, воспитания гармоничного человека, освоения Дальнего Космоса благодаря этой книге поселились в умах миллионов.
      А слово "спутник" и переводить не стали - оно вошло во многие языки Земли в оригинальном звучании...
      К этому времени Советский Союз уже давно был не одинокой социалистической страной, а лидером огромного лагеря, к которому присоединялись все новые государства. Но вожди СССР, постаревшие, обюрократившиеся, зажравшиеся уже никак не тянули на Буревестников и Данко.
      Кто-то был лишним в главной стране "реального социализма" - или Данко, или они...
      
      9. О, дайте, дайте!
      
      Эпику рождает молодая субкультура - бурно развивающаяся, открытая, полная сил.
      Когда развитие прекращается, когда приходит ему на смену слабость, увядание и маразм - настает время гаиники - время суженного восприятия, нытиков и тоски...
      На заре Киевской Руси рождаются былины. Первый былинный богатырь - Вольга (Волх) владеет не только боевыми искусствами, но и магическими. В особо тяжелых ситуациях Волх оборачивается соколом или волком. Не помогает и это - в дело идет Огненный Меч.
      Более поздние персонажи - Три Богатыря - по части жреческих и магических знаний не так круты, но как воины способны сокрушать толпы...
      Первой вороной, возвестившей приближение осени, стало "Слово о полку Игореве". Автор предупреждает сразу: он не вещий Боян, и "растекаться" по запредельным сферам не намерен.
      "Слово" - "чисто конкретный" рассказ без пророчеств, видений и удивительных подвигов. Плачет Ярославна, плачет автор, плачет русская земля.
      Князь Игорь оставляет коронную запись в "Книге жалоб и предложений": "О, дайте, дайте мне свободу!".
      Нет проблем, щас дадим! Вам нарезать или завернуть одним куском?
      
      10. Через жопу кувырком
      
      - Но ведь эти Огненные Мечи и оборотни нереальны! - Обличают адепты литературы курятника. - А мы показываем настоящую жизнь!
      Минутку, минутку, господа реалисты... Значит вы владеете монополией на Истину, и обращаться по поводу правды жизни следует только к вам?
      Но разве Истина не помогает лучше ориентироваться в окружающем мире? Не делает сильнее того, кто ею владеет?
      Тогда почему же народ, "одурманенный" эпосом бурно развивается и покоряет все новые рубежи?
      С другой стороны: как появилась литература курятника в Киевской Руси, так и рухнула Киевская Русь! Победил критический реализм в Российской империи - пришел и Российской империи конец.
      Нехорошо получается! Где-то как-то через жопу, и даже самим курам на смех...
      А может, все совершенно наоборот? Может, "серьезная" и прочие разновидности куриной литературы, это и есть настоящая литература бегства от реальности?
      
      11. Действительность
      
      Действительность сурова. И мужественные аскетичные герои эпоса готовят человека к борьбе и напряжению сил.
      Действительность загадочна и многомерна, и герой учится открывать в ней новые пути, а не пользоваться старыми заезженными рецептами.
      Действительность - это процессы, действия.
      Действительность субъективна - ведь действия совершают субъекты.
      Предельно объективны мертвецы - всегда объекты действия, и никогда - его субъекты...
      
      Действительность - это действия живых. Это наши действия, если мы живы. Она создается и определяется нами.
      НЕТ НЕВОЗМОЖНОГО - ЕСТЬ НЕДОДЕЛАННОЕ.
      НЕТ РЕАЛИСТОВ - ЕСТЬ НЕДОДЕЛАННЫЕ...
      
      12. Час Зайца
      
      Когда наступили застольные, застойные брежневские времена... Когда налились спелым черным соком жирные тараканы в ЦК КПСС, словно лоснящиеся сливы в сентябрьском южном саду...
      Ивана Ефремова, человека титанических масштабов, объявляют "идеологически неправильным" писателем. Его последний роман - "Час Быка" - к изданию запретили, а в квартиру писателя нагрянули с обыском агенты КГБ...
      Владислав Крапивин создал удивительный сплав из Аркадия Гайдара и Александра Грина. В результате возникло нечто новое и свежее, удивительно созвучное надвигающейся эпохе фэнтези.
      Книги Крапивина в брежневские времена издавали мизерными тиражами, не соответствовавшими спросу. А его детский клуб "Каравелла" в поисках компромата проверяла одна комиссия за другой...
      Зато литература курятника расцветала махровым цветом. Дореволюционных классиков переиздавали, исследовали, экранизировали.
      Восходили и новые светила "серьезной литературы". В их творчестве было много быта и мало бытия, много старости и мало страсти, но именно этим они и были обывателю близки...
      
      А старый Мазай разболтался в Кремле. Совсем разболтался. Скрипели кости. И зубы болтались, как попало, во рту.
      "Систематически" звучало в его исполнении как "сиськи-масиськи", а он все говорил и говорил.
      Зайцы терпели, и даже по-своему любили его. В отличие от неугомонных маньяков, вроде Сталина или Петра Великого, Мазай сам не напрягался и других не особо напрягал.
      Однажды все же пришлось начать войну. Не мировую и великую, а локальную и маленькую, в отсталой стране под названием Афганистан.
      Но зайцев и это сильно напрягло. Те из них, кто имел в школе оценку по литературе "пять", каждый раз спрашивали себя перед выстрелом: "тварь ли я дрожащая или право имею?"
      На курок они, конечно, все равно нажимали, но только потому, что палец сильно дрожал...
      
      Войну в Афганистане закончить за две недели не удалось. И за два месяца тоже.
      Гитлер Францию, великую державу, владевшую тогда множеством колоний, поставил на колени в несколько дней. А тут какой-то Афганистан...
      Дед Мазай сильно огорчился и умер.
      Зайцы назначили генсеком другого деда, но быстро помер и тот. Когда вскоре и третьего потащили вперед ногами к выходу из Кремля, дошло до многих: это не случайности - это симптомы...
      
      Приходит больная к доктору:
      - Доктор, у меня появились мужские симптомы.
      - Какие именно?
       - Ну, понимаете, у меня волосы начинают расти - на груди, и ниже, ниже, аж до самого хуя...
      
      Симптомов стало слишком много, и слишком много больных. Все жаждали доктора, и он пришел. Только фамилия отчего-то у него оказалась "Горбачев".
      - Почему не Иванов?! - Заволновались больные.
      Но потом вспомнили, что Иванов застрелился из ружья, которое вредитель Чехов повесил на сцене еще в начале первого акта. Ладно, сказали больные, пусть будет Горбачев...
      
      Приходит доктор на похороны пациента.
      - Больной перед смертью потел? - спрашивает он у родни покойного.
      - Потел, потел. - Отвечают они.
      - Это хорошо!..
      
      13. Падение Трои в Голливуд
      
      Как часто случается с явлением вторичным, "серьезная литература" активно паразитирует на явлении первичном - эпике. Заимствуя приемы и формы, и выхолащивая суть. Та же "Война и мир" - это старательный закос под эпос. Только воину Арджуне в этой версии "Махабхараты" накануне битвы не является бог Кришна, к великому облегчению режиссера Сергея Бондарчука...
      Американским режиссерам пришлось потруднее, но научились производить псевдоэпику и они. Мне довелось посмотреть две голливудские экранизации Троянского эпоса.
      В первой воевать хочет только Ахиллес, поэтому главным гадом фильма является именно он. Во второй Ахиллеса играет Брэд Пит...
      Не для того забашляли ему несколько лимонов, чтобы он сыграл какого-то говнюка. Так что теперь он и есть главный борец с милитаризмом.
      На этом различия между фильмами заканчиваются. И там и тут, за исключением двух-трех полных отморозков, которым вдруг приспичило во время Троянской войны воевать, все персонажи заняты обличением войны и пропагандой мирного сосуществования.
      Всю дорогу не покидает стойкое ощущение, что ты заехал в 1969 год на митинг обкурившихся хиппи, которые протестуют против Вьетнамской войны.
      Проблема, однако, в том, что оба сценария написаны десятилетия спустя после демонстраций шестидесятых. А греки воевали с троянцами за три тысячи лет до них. Но ветераны левого Голливуда, настрогавшие эти опусы, явно не догадываются ни о том, ни о другом.
      А кто-то еще пытается доказать, что курение травки безвредно, и не травмирует психику...
      
      14. Гаиника
      
      Культура Курятника способна испохабить не только древний эпос.
      Сегодня бурно развиваются новая мифология и новый эпос, и, прежде всего, в таких направлениях как фэнтези, киберпанк, кельтика, готика. Но и в эти субкультуры активно пытаются влезть (а часто и уже влезли) люди, от которых Курятником несет за версту. А где Курятник - там торжество обывателей и неминуемый распад.
      Вот почему стоит подумать о критериях, которые помогут разобраться - где Курятник, а где Альтернатива ему. Особенно важны различия не по форме, которую возможно имитировать, а по глубинной сути. Критерии, которые позволят различить, к примеру, настоящего, "глубинного гота" от обывателя, который просто затесался в модную тусовку...
      
      Когда человек осознает грандиозность окружающего его мира, рождается мифология - интуитивное описание формирующих Вселенную Сил... Когда человек осознает себя как удивительный неисчерпаемый микрокосмос рождается эпика...
      Герои эпики берутся за невыполнимые миссии и совершают титанические усилия ради их выполнения. Герои эпики создают незыблемый остров Порядка в бушующем океане Хаоса.
      Крепкие стены защищают теперь Народ Порядка и от холодного ветра, и от набегов вражеских племен. Но сытые люди под защитой этих стен становятся капризнее, эгоистичнее, мельче и слабее.
      Так приходит время гаиники - Культуры Курятника...
      
      Гаиника может принимать разные обличия, но главный слоган Культуры Курятника всегда один: "Как бы чего не вышло!" Она учит трепетно относиться к социуму, а главное - к сложившемуся в нем порядку вещей.
      Да мирок устроен несправедливо, но ничего лучше нет. Положительные герои Толстого и Достоевского после первых неудачных попыток изменить мирок оставляют это гиблое дело навсегда. Отрицательные - упорствуют и подаются в "Бесы" - это нехороший, неправильный путь.
      А правильно вот что: отыскать в этом не всегда хорошем мирке какую-то удобную микрощель внутри щели-социума, и счастливо забиться в нее.
      
      Искусство "как бы чего не вышло" может называться по разному. "Серьезная", высокая, элитарная и тому подобные литературы - лишь части его. Массовая культура, попса и мыльные оперы при кажущейся противоположности тоже входят сюда.
      В эпоху постмодернизма все они счастливо соединяются в "элитарно-массовое искусство". Искусство "как бы чего не вышло" описывает ноющего обывателя в роботизированном социуме, который, однако, не может, или не хочет менять ни социум, ни себя.
      
      15. Эпика
      
      Мир продолжает эволюционировать, но Курятник лишь стандартизируется, бюрократизируется и роботизируется. В нем интенсивно развиваются технологии, но при этом деградирует большинство людей. Чем острее необходимость радикальных перемен в обществе, чем драматичнее Вызовы окружающего Мира, тем меньше желание обывателя что-либо серьезно менять.
      Именно тогда в недрах стареющего Курятника рождается молодое, эволиционирующее меньшинство, и новые мифология и эпика вместе с ним...
      Эта новорожденная альтернатива ведет за пределы Человечника, за пределы Матрицы, за пределы Свалки Вещей...
      Но это не дорога из плохой закусочной в шикарный ресторан. Человек, впервые увидевший вместо мирка Мир, испытывает беспредельный ужас, как его описывал Говард Лавкрафт.
      "Прямо пойдешь - смерть найдешь!" - честно предупреждает русская сказка. Этот ужас способен мгновенно убить в человеке обывателя. Иногда вместе с самим человеком.
      Но кто продолжит движение в этот Мир грандиозных Сил, тот и сам обретет частицу Силы...
      
      "Ты не должен любить обезумевшую стаю птиц! Ты вовсе не должен воздавать любовью за ненависть и злобу. Ты должен тренироваться и видеть истинно добрую чайку в каждой из этих птиц и помочь им увидеть ту же чайку в них самих. Вот что я называю любовью."
       Ричард Бах. "Чайка по имени Джонатан Ливингстон"
      
       "Что такое обезьяна по сравнению с человеком? Посмешище, либо мучительный позор. И тем же самым должен быть человек для сверхчеловека - посмешищем, либо мучительным позором."
       Фридрих Ницше. "Так говорил Заратустра"
      
       "Я запрещаю купцам слишком расхваливать свои товары. Ибо они очень быстро превращаются в менторов и указывают тебе в качестве цели на то, что по природе своей является только средством, и, направляя тебя таким образом на ложный путь, тем самым тебя унижают и портят, ибо, если их музыка отличается пошлостью, они изготавливают для тебя пошлую душу и тебе ее продают. И если хорошо, когда вещи создаются для того, чтобы служить людям, то чудовищно было бы, если бы люди создавались для того, чтобы служить свалками для вещей."
       Антуан де Сент-Экзюпери. "Цитадель"
      
       "Только воин может выжить на тропе знания... Потому, что искусство воина состоит в том, чтобы уравновесить ужас от того, что ты - человек, восторгом от того, что ты - человек."
       Карлос Кастанеда. "Путешествие в Икстлан"
      
       "Культура - это движение духа, который идет от пустоты к формам и от форм возвращается в пустоту, в пустоту, как смерть.
       Быть культурным - значит сжигать формы, сжигать формы, чтобы обрести жизнь. Это значит научить себя правильно держаться в беспрерывном движении последовательного разрушения форм."
       Антонен Арто
      
      16. Ночь
      
      Цивилизация обывателей ведет себя сегодня как свинья под дубом. Вся Планета превращена уже в Свалку Вещей. Индустриальный бум необратимо разрушает экологию и климат.
      Жадность корпораций-монстров и эпидемия потреблятства лишают обитателей мирка остатков Разума. Когда мирок рухнет, они первыми рухнут вместе с ним...
      Но есть те, кто уже уходит из мирка в Неизвестность и Ночь...
      Новые готы и новые кельты. Племена фэнтези.
      Туристы-экстремалы прокладывают узкие тропы туда, где густые леса и отвесные скалы.
      А киберпанки заготавливают впрок сухари и технику в бункерах: "На магию надейся, но и про нанотехнологии не забывай!"
      Никто не произнесет в Ночи "Только магия!" или "Только наука!".
      Гаснут лампочки, умирает Курятник, и Эра Готовых Рецептов уходит вместе с ним...
      И все же многие читатели, писатели и критики продолжают бубнить про то, что фантастика - это литература воображения и условный литературный прием.
      Но эпика - это нечто неизмеримо большее, чем литература или прием. Эпика - это возвращение к духу, который сжигает старые формы и создает новую жизнь. И это возвращение к сильным духом.
      Это не конец маленького человека, но это конец диктатуры маленького человека.
      НЕТ НЕВОЗМОЖНОГО - ЕСТЬ НЕДОДЕЛАННОЕ.
      НЕТ РЕАЛИСТОВ - ЕСТЬ НЕДОДЕЛАННЫЕ...
      
      (с) Алекс Грин, 2005
      
      
      
  • Комментарии: 26, последний от 08/04/2011.
  • © Copyright Грин Алекс (alexgrin21@013.net)
  • Обновлено: 06/08/2005. 34k. Статистика.
  • Эссе: Публицистика
    • Оценка: 7.24*6  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.